Двери открылись, и Дэйв вошел в кабинет. Вице-Президент сидел за длинным пустым столом для совещаний и, увидев Хитвола, призывно махнул рукой:

— Заходи, заходи.

— Полковник Хитвол по вашему приказанию при… — вытянулся в струнку Дэйв.

— Брось, — прервал наследник престола, — присаживайся. Хочешь чего-нибудь? Выпей.

— Благодарю, — Дэвид взял стакан воды.

— Ну, рассказывай, как дела.

— Благодарю вас, прекрасно, слава Порядку, — бодро ответил Хит-вол, недоумевая.

Вызов к начальству был срочный, теперь же он явно тянет. Не к добру.

— Да, в порядке, по-твоему, — протянул Вице-президент, — в порядке. А вот я по-другому думаю. Ты меня предал! — и он резко вскочил.

— Я тебя поднял, тебе верил, ты же меня презираешь!

Вице-президент, брызгая слюной, орал, бегая по помещению как бешеный, и наконец подскочил к Хитволу, который, встав, замер по стойке «смирно».

— Ну, что молчишь? Признавайся сейчас же!

— Господин Вице-президент, я ваш верный слуга. Не сделал ничего против Порядка. Позвольте узнать суть обвинений, — Дэйв старался сохранить спокойствие.

Уверенный тон действовал на сумасбродного мальчишку — факт, усвоенный Хитволом из прежнего опыта.

— Не сделал он ничего! Куда дел пять процентов имущества Саидов, которые я даровал тебе?

— Я их потратил.

— Куда?

— Раздал армейским ветеранам.

— Вот! — торжествующе воскликнул Вице-президент, остановившись перед Хитволом, который возвышался над ним, как великан над лилипутом.

— Брезгуешь, не хочешь руки замарать. Я тебе от всей души, а ты! «Вот сволочи, — подумал Дэйв, — шустро донесли. Надо выкручиваться».

— Я благодарен вам за каждый знак внимания, и любая награда из ваших рук великая честь, — начал наступление Дэйв. — Позвольте объяснить?

Подумалось: раз он орёт и бесится, дело не так плохо. Решение не принято, и до опалы, пожалуй, далеко.

— Говори, — наследник вернулся в свое кресло.

— Я действительно передал всё солдатам. Для пользы Порядка.

Видя, что Вице-президент слушает, Дэйв осмелел.

— Нам сейчас нужна поддержка. Положение неустойчиво. В обществе есть элементы сопротивления нашему делу. Тысячи отставных десантников получили собственность от моего имени, но каждому дали понять: это распоряжение Вице-президента. И люди благодарны. Вам благодарны.

Дэйв глянул на собеседника. Тот слушал и, кажется, верил.

‑Таким способом мы пополним ряды преданных вам, — Дэйв особо подчеркнул «вам», — людей. Кроме того, в случае непростых событий, не дай Порядок им наступить, никто не захочет возвращать полученные ценности. Вот вы бы вернули? — риторически обратился он.

Вице-президент машинально мотнул головой «нет».

— И я, и они, — развивал успех Дэйв. — Они станут драться за приобретенное, а значит, и за вас, человека, который предоставил им это. Я, — дожимал Хитвол, — искренне сделал акцию во благо Порядка. Если я ошибся, готов понести наказание.

Воцарилась тишина. Через пару тягостных минут будущий правитель произнес:

— Ладно. Ты прав, пожалуй. Однако впредь согласовывай подобное со мной лично. На тебя прислали донос, и донос весьма убедительный.

— Правому делу всегда вредят. Сами бездельничают, — Дэйв догадывался, откуда ветер дует. — Записи передачи средств, моих выступлений и полный отчет в вашей канцелярии.

— Хорошо. Забыли. Ты верный человек. И умный, в отличие от массы тупиц, окружающих меня, — Вице-президент расслабленно развалился в кресле. — Такие, как ты, очень мне нужны. И… — он выдержал интригующую паузу, — я решил назначить тебя командиром Корпуса Десанта на Марсе.

Дэйв обомлел. Командиром Корпуса! Внутри всё перевернулось. Не может быть. Во главе лучшей и самой боеспособной части армии, в наше смутное время! Добавим сторонников среди ветеранов, сослуживцев дяди, клиентов семьи, плюс ресурс Давыдовых и… Вот перспектива! С такой силищей плевать он хотел на врагов и на Вице-президента, пожалуй, тоже. На короткое мгновение Дэйв размечтался.

«Осторожно!» — включился Помощник. Дэйв вышел из ступора и перехватил взгляд Фрэнка. Взгляд настороженный, изучающий.

«Западня!» — понял Хитвол.

— Господин Вице-президент, — обратился он, сохраняя невозмутимо-преданное выражение лица, — мои враги могут вновь обвинить меня в неповиновении вашей воле, но позвольте мне высказаться открыто.

— Говори, говори. Ты рад?

— Я очень рад и скажу честно: ваше приказание — великое счастье для меня.

Дэйв использовал тактику «полностью открытого человека», стремясь обезоружить собеседника.

— Я чувствую себя и солдатом, и Историком одновременно. Высокое назначение поможет мне реализовать амбиции офицера.

Вице-президент кивал, всё сильнее напоминая удава, захватывающего ничего не подозревающего зайца.

— Но, — Дэйв выдержал небольшую паузу, — я вынужден отказаться.

Вице-президент дернулся, как будто ему на голову вылили стаканхолодной воды:

— Что?!

— Отказаться. Вновь нарушив ваше указание.

— Почему?

— Для пользы нашего дела.

Дэйв понял: путь верный.

— Корпус, — начал он, — отлично подготовленная боевая единица. Контроль над ней — важная составляющая безопасности Порядка. Я, как верный гражданин, готов сделать всё от меня зависящее для достижения данной цели. Поэтому лучше меня на эту должность не назначать. Мы можем испортить отношения с генералитетом, члены которого, конечно, уважают фамилию Хитвол, но вряд ли обрадуются мальчишке-выскочке. Сейчас они нейтральны, и пусть остаются такими. Так будет безопаснее. Единственный человек, кто действительно может возглавить Корпус и не вызвать сомнений и зависти, — это вы. Но такое решение не станет полезным, так как обстоятельства нынешние отличаются от времени вашего отца, и простое копирование не принесет нам блага.

Дэйв замолчал, радуясь озадаченной физиономии правителя. Вице-президент был явно поражен подобным ответом. Вновь длинная пауза, и наконец-то он поверил:

— Спасибо тебе, Дэйв. Как я мог сомневаться в твоей искренности! Всё эти наушники, интриганы. Ты один служишь мне бескорыстно, — в порыве чувств Фрэнк обнял Хитвола. — Ты настоящий гражданин и мой любимый родственник. Не печалься, мы ещё сотрем всех их в порошок, — и он потряс маленьким кулачком в воздухе.

— Иди, отдыхай. А как мое извинение, прими новое звание, — лицо Вице-президента приобрело торжественное выражение. — Присваиваю тебе чин генерала.

Пришло время Хитвола изумляться. Он вновь замер по стойке «смирно», а Вице-президент символически возложил ему на плечо руку, для чего одному пришлось чуть пригнуться, другому встать на цыпочки. Костюм среагировал на приказ и изменил форму на генеральскую. Дэйв рявкнул по уставу Порядка:

— Служу Порядку! — и по наитию от себя добавил: — И моему Президенту!

Последняя фраза особенно польстила наследнику. Дэйв отдал честь и ретировался за дверь. Толпившиеся в приемной человек шесть придворных оказались сильно удивлены появлению нового генерала, очевидно, они ожидали совсем иного исхода встречи. Дэйв невозмутимо раскланялся и как можно скорее покинул дворец. Лишь в машине он позволил себе расслабиться. Несмотря на все возможности костюма, Дэйв просто купался в поту. Руки и ноги стали ватными от перенапряжения. Голова кружилась.

«Вот гад, — подумал он. — До чего довел. Как все надоели! Куда от них деться? И ведь в отставку не подашь, загрызут, заклеймят оппозиционером».

— Домой, — приказал Хитвол и, откинувшись на сидении, погрузился в мрачные мысли.

* * *

Между тем посещать Президентский дворец приходилось чаще и чаще. Фрэнк обзавёлся кружком особо приближённых лиц, с которыми встречался регулярно и в неформальной обстановке обсуждал дела государственные. Хитвола приглашали почти всегда. Кроме вполне очевидных причин: член президентской семьи, член Президентского Совета — имелась и особая. Подавляющее число любимчиков наследника составляли молодые люди неПравильной сексуальной ориентации. Дэйва же к подобной категории не могли отнести самые непримиримые враги, так что его присутствие смягчало недовольство праведников и наветы соперников, придавая сборищам более пристойный вид. Сам Дэйв тяготился высочайшим вниманием и предпочёл бы оставаться дома с женой. Выбора, однако, не было: вступил на придворную стезю — терпи и приспосабливайся.

В один из вечеров Хитвол, и так недовольный поздним пребыванием на службе, обусловленным необходимостью проверки членов Движения в городе 3–2, получил приказ явиться на важное совещание. Несмотря на категорию «Сверхсрочно», Дэйв упрямо довёл собрание активистов до конца и скрепя сердце отправился в путь. Когда он прибыл, тусовка была в разгаре.

— Соизволил наконец-то, — пробурчал Фрэнк, завидев припозднившегося родственника.

— Виноват, — по-уставному вытянулся Дэйв. — Разрешите доложить?

— Да ладно. Знаю я про твоё собрание, — Вице-президент, очевидно, следил за передвижением кузена. — Присоединяйся к нам, — он энергично махнул рукой, чуть не врезав в ухо Герну, пристроившемуся рядом.

Всего в кружке, сплотившемся вокруг принца, насчитывалось четверо полупьяных юнцов. Кроме Збигнева, которого Дэйв знал мало, присутствовали, естественно, Гай, Дон Чен и Эрик Ярл. Последние двое из вполне приличных благородных семей. Эрик к тому же и самый старший, ему недавно исполнилось тридцать.

— Я тут эксперимент провожу, — продолжил Фрэнк.

«Здорово ты надрался», — оценил Дэйв состояние властителя.

— Вы все мои слуги, — разглагольствовал тот, — и должны не только слушаться меня беспрекословно, но и понимать мои чувства и желания. Предвидеть, так сказать.

«Понесло», — Дэйв напрягся.

Пьяный кузен частенько становился неадекватен, и тут ухо надо держать востро, ибо не один подающий надежды царедворец лишился карьеры, а то и жизни при схожих обстоятельствах.

— Я расскажу вам историю, вы же определите своё отношение к героям повествования и решите, как поступить далее. Тому, кто угадает, я дарую Знак Девятого Правления за номером один. Присутствующие переглянулись. Знак Правления выпускался в количестве ста единиц. Вручался особо заслуженным и приближённым в день коронации нового президента. Иметь такой весьма почётно. Что до Знака номер один, то он был особой ценностью. По негласной традиции обладатель оного считался сотоварищем правителя, связанным с ним духовными узами, и мог один раз обратиться к Президенту с просьбой, в удовлетворении которой не отказывали.

— Так вот, — начал рассказ Фрэнк. — На одной планете, в одном царстве-государстве жил принц. Жил себе не тужил. Были у принца любящие отец и мать. Отец работал Президентом, а мать сидела дома и, так как больше ничем не занималась, всё своё время посвящала единственному сыну. Она всегда находилась с ним рядом, пеленала, играла, обучала и развлекала. Отца же принц видел реже, ибо тот много работал, но жену свою и наследника обожал, а потому ни в чём им не отказывал. Так шли годы. Принц подрос и превратился в весьма смышлёного мальчика. Тут двор королевства охватила новая мода. Знать, начитавшись старинных текстов, стала увлекаться театром. И особо популярными являлись собственные постановки. В них часто участвовали члены двора. Принц же был слишком юн и хрупок, потому в этих спектаклях ему нередко доставались роли молодых девушек. Надо отдать должное, справлялся он неплохо. Через несколько лет мода изменилась, прежние увлечения потускнели, и о театре забыли. Забыли все, кроме подросшего принца, так как он вдруг понял, что именно женские роли ему ближе всего. Между тем отец-правитель задумался о будущем династии и решил женить наследника. Невесту выбирала мать. Нашла девушку умную и достойную, из рода богатого, хотя и не самого знатного, зато многочисленного. В общем, хорошую опору для принца в будущем. Стали намечать свадьбу, да тут выяснилась одна деталь. Юноша уже познал любовь и встречался с… — Фрэнк сделал паузу, — с мужчиной. И разгорелся в правящем семействе скандал. Разгневанный отец велел схватить любовника принца. Безжалостная грубая стража ворвалась в покои наследника и вырвала из его объятий трепещущую жертву. И никто, никто не заступился за влюблённых ни словом, ни делом. Лишь преданный пёс возлюбленного принца бросился защищать хозяина и погиб от безжалостной руки солдата. Принц валялся у отца в ногах, умоляя пощадить сердечного друга, но старый Президент, воспитанный на консервативных принципах, оказался непреклонен. На следующий день юный принц наблюдал, как медленно четвертовали его первую любовь. С тех пор прошло немало дней, принц превратился в правителя, но рана не зажила, жажда отмщения каждый день сушит душу. И вот вопрос: как ему поступить теперь?

Фрэнк закончил повествование. Собравшиеся подавленно молча-ли.

«Далеко он зашёл, — погрузился в раздумья Хитвол. — Видимо, и вправду переживает. Хотя подобная откровенность излишня».

«Кому приходится служить, — вздохнул Дэйв. — Мало того что гомосексуалист, ещё и неврастеник, тиран и убийца. Вот послал всевидящий Порядок президента! Он власть-то не забрал пока целиком, на шатающемся троне без году неделя, а как меня достал. К Герберту переметнуться, что ли?»

Дэйв вспомнил Герберта, и грусть усилилась:

«А что Герберт? Во-первых, не прямой наследник. Есть ещё дядя Джон. Но Джон какой-то никакой. Размазня. Ни амбиций, ни желаний, ни сына. Четверо дочерей. Посади такого на трон — и через несколько лет вновь династический кризис. Герберт лучше. Однако истрёпанный весь. Да и детки его… Старший — пустое место. Похлеще дядюшки Джона. Младший — совсем больной псих, по сравнению с ним Фрэнк паинька. Вот и выбирай».

Дэйв вполуха прислушивался к ответам фаворитов на вопросы Вице-президента.

«Раньше президента выбирали из числа граждан, на ограниченное время. Странный обычай».

Дэйв не мог себе представить Президента в отставке.

«Кто на подобное согласится? Убьют сразу, дабы не иметь за спиной конкурента. Я бы никогда не ушёл. Бился бы до последнего. А династия наша загнивает. До сих пор от кровопускания времён Третьего оправиться не можем. Да и мой дед помер не вовремя. Кто знает, как дело бы обернулось, поживи он подольше. Может, сидел бы сейчас на престоле мой младший двоюродный брат, а то, чем чёрт не шутит, и я. Внёс же Пятый изменения в трактовку понятия „президентская семья“, включил туда потомков по женской линии, глядишь — и трон стали бы передавать через дочерей. В конце концов, по Правилам мужчины и женщины равны».

Дэйв опять вздохнул.

— Ну, а ты что скажешь? — в завершение спросил Фрэнк Хитвола.

Дэйв загадки не страшился. Тоже мне кроссворд: кого наказать, кого пожалеть… Всё очевидно.

«Что сказали эти придурки? — обратился Дэйв к Помощнику, — Я отвлёкся немного».

«Господин Чен высказал сожаление…», — начал отчёт Помощник.

«Покороче давай. Основное».

«…поступком Президента-отца. Предложил за это уменьшить его роль в Истории Порядка и сократить дни траура».

«Идиот», — определил Хитвол.

«Господин Герл решил поставить памятник казнённому и увековечить его имя».

«Кретин».

«Господин Гай сочувствовал принцу и лез обниматься. Ничего так и не посоветовал».

«Нажравшаяся свинья», — прокомментировал Дэйв.

«Господин Ярл рекомендует уничтожить всех, кто знал и знает об этой трагедии и не оказал никакой помощи».

«Ага. Умно. Прикончим всех придворных поголовно и ещё тысяч сто — сто пятьдесят человек. Может, больше. В общем, тех, до кого дошли слухи. Молодец».

— Я нахожу ответ простым, — отозвался Хитвол. — Поступок старого Президента осуждать нельзя. Он действовал по Правилам, имел право преподать Урок сыну и стремился к лучшему. Осудить его — подорвать авторитет наследника. Ставить памятник казнённому — навлечь на принца волну насмешек и издевательств. Публично признать неПра-вильную ориентацию — почти лишиться престола. Жалеть принца до слёз не стоит. Власть жестока, и, полагаю, он это понял теперь. Преследовать всех знающих, — Дэйв сделал паузу, — бред. Одно слово.

— И?.. — поинтересовался внимательно слушавший Фрэнк.

— Первое. Замолчать болтать о случившемся. Второе. Правильный вывод — принцу следует стать более похожим на то, каким представляют себе президента подданные. Стать осмотрительнее. Третье, — Дэйв перевёл дыхание. — Клонировать пса. Он единственное верное существо, до последней секунды исполнявшее свой долг. Четвёртое. Схватить и казнить стражника, убившего собаку, так как он нарушил приказ — арестовать прелюбодея. Никто не велел губить животное. Всё, — закончил Дэйв.

Наступила пауза. Фрэнк буквально окаменел. Лишь желваки ходили по протрезвевшему лицу. Не сразу собравшись, он произнёс:

— Никто не получит Знак. Ты же, — обратился он к Хитволу, — послушай коротенькое нравоучение. Есть у одного правителя дальний родственник. Всем хорош: умён, храбр, честен, предан. Но дерзок. Иможет правитель за дерзость наказать сильно. Невзирая на прочие качества и заслуги. Понял?

Дэйв послушно кивнул.

— Теперь идите. Вон. Все вон.

Гости торопливо направились к выходу.

Покидавших резиденцию Президента вежливо провожал Дворец:

— До свидания, господин Чен.

— До свидания, господин…

Дошла очередь до Дэйва.

— До свидания, господин Хитвол.

— До свидания, Дворец. Береги хозяина. Ранимый он чересчур.

— Да. Понимаю, господин Хитвол, — Дворец помолчал. — Вы заходите почаще.

— Спасибо.

Дворец выдержал очередную паузу:

— Если Вам будет интересно…

‑?

— Того стражника казнили на следующее утро, как состоялось утверждение Господина исполняющим обязанности Президента. Собаку также клонировали.

Потрясенный известием, Дэйв шагнул в кабину поданного транс-полёта:

«Вот это характер! Пожалуй, ставка верна. Будем служить Фрэнку. И вести себя потише».

* * *

Повлияли на наследника события вечера или нет, сказать трудно. Дэйв, отдавая должное кузену, признавал его умение делать верные выводы, собранность и решительность в определяющие моменты. Наверное, и теперь Фрэнк понял необходимость действовать. Через неделю был созван расширенный президентский совет. В качестве гостей пригласили лидеров крупнейших кланов. Официальной темой собрания являлось «Положение в обществе и состояние Порядка». Однако текст доклада раздали заранее, и повторять содержание перед присутствующими Вице-президент, вопреки традиции, не стал. Вместо этого он произнёс совсем иную речь. Дэйв сидел, слушал и не верил своим ушам. Вскользь упомянув о делах Порядка, наследник перешёл к откровенной оценке вопросов, будораживших правящий слой. Так, он публично признал наличие раскола в президентской семье и проблем в престолонаследии. Пока обомлевшие слушатели переваривали информацию, принц поклялся в любви к дяде Джону, кузену Герберту и всем родным. Он тут же попросил прощения, если обидел кого ненароком, констатировал губительность вражды в правящей фамилии для всей планеты и принялся целовать опешивших родственников. Сыграл он сцену настолько превосходно, что в искренность поверило большинство присутствовавших. Дабы не стать причиной проблем, Джону и Герберту пришлось ответно клясться в любви к племяннику и правителю, заверяя в своей полной преданности. Дальше больше. Фрэнк вдруг покаялся в грехах. Признал торопливость в решении дела Саидов, пообещал стать рассудительнее и разбирать нарушения Порядка членами видных семей осмотрительнее, избегая резкости и смертных приговоров. Зал вздохнул радостно, увидев в словах правителя гарантию собственной безопасности. Продолжая линию, Фрэнк официально уведомил о стремлении жениться и дать подданным законного наследника. Пока окончательно очумевшие слушатели размышляли, реальность ли это, Вице-президент развивал наступление: он, видишь ли, понял, как важно выбрать невесту самому, и поэтому хочет познакомиться со всеми достойными девушками Земли, для чего проведёт серию балов и празднеств, куда приглашаются родители с дочерьми брачного возраста. Эту часть речи он закатил под одобрительными кивками матери, которая впервые появилась на публике после фактической смерти мужа. Зал нетактично загудел, обсуждая услышанное, ибо многие в своих грёзах увидели свадьбу наследника с собственной дочерью, сестрой или племянницей. Принц умело вовлёк заносчивых чопорных господ в лотерею «Вытяни счастливый билет, получи Президента в зятья». Что до репутации неправильной ориентации, так чёрт с ней, в конце концов, детей он сделать может — и вот ты уже дедушка следующего президента, да и молодой, может, исправится. Не давая опомниться, Фрэнк усилил натиск: желаю, мол, помочь моему дорогому народу, хочу лучше узнать экономику и дела на местах, а потому обязуюсь слушаться комиссаров, привлекать к правлению профессионалов, сам же поеду по стране изучать быт граждан. Как там граждане, ещё время покажет, сегодняшние слушатели же расходились впечатлённые. Многие искренне радовались столь волшебному прозрению наследника и всячески выражали поддержку. Хитвол не был столь наивен, но и он, как, видимо, огромное число других мужей, до позднего вечера обсуждал с женой события дня.

Между тем Вице-президент слово держал и приступил к реализации планов. Аппарат администрации составил график поездок, и наследник заколесил по планете. В результате Дэйв лишился остатков свободного времени. И так загруженный делами в Президентском совете, Движении и своём районе, он оказался непосредственно вовлечён в осуществление обещаний Фрэнка. Умники, тщательно готовившие каждую поездку правителя, сочли (надо признать, весьма обоснованно), что довольно косноязычный и скованный при незнакомой публике властитель нуждается в сопровождении. Среди прочих Хитвол подходил на такую роль прекрасно. Родственник, популярный среди молодёжи, с безупречной характеристикой, он умело подавался как слабая тень Вице-президента. Идея, профессионально вынуждавшаяся зрителям, была эффективна в своей простоте: смотрите, если младший родственник такой герой, то сам-то, сам-то вообще ого-го — титан, одним словом. Дэйв терпел, надеясь выдержать испытание. Между тем картина лишь ухудшалась. Для полноты действия в группе сопровождения не хватало женщин. Вначале брали вдову Восьмого. Она справлялась неплохо, но, кроме олицетворения материнства, требовался и светлый девичий образ. Фрэнк предложил таскать с собой кого-либо из двоюродных сестёр — дочерей дяди Джона. Очевидно, в своей извращённой манере решил поиздеваться над родственниками. Но не вышло. Из всех четырёх по возрасту и положению подходила лишь младшая. Однако умом она не блистала и свою роль не тянула, что и выяснилось в первой же поездке. Совершенно случайно вспомнился визит Фрэнка к Хитволам на день Молодёжи. И решили привлечь Элеонору. Дэйв был против категорически, однако Вице-президент настоял. Случилось то, чего Хитвол и опасался: Эля справилась превосходно, и теперь они вдвоём сопровождали правителя в его «ходках в народ». Дэйв злился, утешаясь двумя вещами: во-первых, больше проводил времени с женой, во-вторых, неПравильно ориентированный наследник, отдавая должное её уму, не обращал внимания на Элеонору как на женщину, а то и до ревности было бы рукою подать.

Мучения прекратились, когда в один прекрасный день властитель, уставший от очередной затянувшейся встречи с верноподданными, заявил:

— Хватит. Наездился. Надоело. А ты, — он повернулся к Хитволу, — отправишься на Меркурий.

Дэйв удивленно приподнял бровь.

— Возглавишь комиссию, — ответил Вице-президент на немой вопрос. — Формальный повод — проверка расходования средств, состояние объектов, выработка предложений по развитию. Людей из соответствующих комиссариатов тебе подберут. Ты же убедись в лояльности, перетряси Историков; если надо, особо присмотрись к руководству колонии. Асад Баас — друг и родственник Саидов. Неблагонадежностью не отмечен, но кто знает. В тихом омуте… Задание понял?

— Так точно. Когда приступить?

— Через два дня. Корабль дадут отдельный. Возьми охрану; если что, действуй решительно и быстро. Ни в коем случае мы не можем превратить Меркурий в подобие, пусть и слабое, Марса. Твоё видение?

— Разберусь и нужное сделаю. Дополнительных сил не требуется. Зачем заранее нагнетать обстановку?

— А если сопротивление? Бунт?

— Там особо не развернешься бунтовать. Персонал не дёрнется. Так, может, кто из верхушки, да я их голыми руками задушу. Они же не бойцы.

— Ладно. Согласен. Крови не бойся. Прощу. Удачи.

Оставшееся до отъезда время Дэйв решил посвятить подготовке. Внимательно ознакомился с информацией по меркурианской колонии, составом и уровнем службы безопасности. Формально проблем не было, всё подчинялось Комиссариату по ближнему и дальнему внеземелью Верховного Совета Истории. Фактически происходило традиционное сращивание местных Историков с руководством колонии и компаний, осваивающих ресурсы планеты. Верный принципу «Тяжело в учении, легко в бою», Дэйв отправился к дяде Василию, в Институт. Именно там имелся самый точный имитатор меркурианского комплекса.

Дядя, как обычно, пребывал на месте и очень обрадовался появлению племянника.

— Заходи, заходи, — приветливо махая рукой, Василий выбрался из кресла у стола.

— Да я так, на минутку. Спешу в тренажёрный.

— Успеешь. Поболтай со стариком.

— Ты, вижу, занят, — Дэйв кивнул на множество вывешенных изображений таблиц, графиков и расчетов, окружавших рабочее место со всех сторон.

— А, это… С удовольствием отвлекусь. Проверяю наши дела в сельском хозяйстве. Устал, — дядя ухмыльнулся. — Молодежь вот не помогает. Ты совсем не вникаешь в семейный бизнес.

— Э-э-э-э… Так вроде всё в порядке?

Возразить было нечего. Последние годы данные проблемы лежа-ли на плечах Василия. Отцу по должности было нельзя. Дэйв ещё молод. Был раньше. Теперь так и не скажешь.

— Проблемы? — Дэйв немного забеспокоился.

— Честно говоря, нет. Мы здорово продвинулись на селе. И если и страдаем, то от перепроизводства. Нужны новые рынки сбыта, вот прикидываю, как поступать. Ты-то зачем пришел? — дядя поменял тему.

Дэйв кратенько поведал о командировке.

— Ясно, — закивал головой Василий. — Сам я на Меркурии давно не бывал. Но данные у нас наиточнейшие. Потренируйся. Пригодится.

Он отпустил племянника и вновь засел за расчеты.

* * *

Дети сотрудников меркурианской колонии воспитывались, естественно, на Земле.

«Хороший аргумент для родителей. Если им придёт в голову тягаться с новой властью».

Дэйв составлял подробный план визита на Меркурий и немного устал. Мысли невольно уклонились в сторону от основного вопроса.

«Дети, — подумал Дэйв, — дети. Что-то я забыл важное про детей».

«Вас просит выйти на связь господин Курин», — прошелестел Помощник.

«Не соединяй. Скажи, занят, — ответил Хитвол. — Притомился я. Что ему надо, спроси».

«Просит разрешения забрать из районного Центра жену и дочь Бирбака. Ребёнок соответствует нормам Правил, пора вернуть их в общество».

«Да чёрт с ними, пусть увозит. Толку от бабы с ребёнком — ноль».

«Я передам».

Дэйв недовольно поморщился. Нераскрытое дело Бирбака тревожило. Вдруг он кое-что вспомнил:

«Помощник! Как Бирбак отреагировал на тему дочери?!»

«Во время допроса?»

«Конечно»! — Дэйв аж подпрыгнул в кресле от возбуждения.

«Не заинтересовался…»

«Ни капельки, — перебил Дэйв. — Странно для образованного человека. Пылко защищал человечество и плевал на жену и дочь?»

«Не хотел проявлять чувств, чтобы мы не давили на них?»

«Может, и притворялся. Но, кажется мне, он не лукавил. А из этоговытекает…», — Дэйв притормозил, пытаясь ухватиться за ускользающую идею.

«Что бы это ни значило, — подхватил Помощник, — надо проверить его личную медицинскую карту».

Он тут же загрузил материал.

«Ничего необычного, — расстроился Дэйв, — здоров».

«Гляньте сюда», — Помощник развернул исписанную формулами страницу.

«Это что»? — не сориентировался Хитвол.

«Формула вещества, применявшегося Бирбаком для улучшения параметров цвета кожи, и здесь…» — Помощник выделил строчку.

«Побочные действия — стопроцентная импотенция после пяти лет применения!» — воскликнул Хитвол.

«В точку».

«Нашли!»

«Следовательно, — продолжил размышления Дэйв, — Бирбак не отец ребёнка, его жена имеет любовника. И тут у нас несколько вариантов…»

«Основной, — вклинился Помощник, — любовник высокопоставленный гражданин и организовал фиктивный брак для сокрытия следов».

«Подожди, подожди. Они поженились когда?»

«Вы правы, — ответил Помощник через секунду, — жена Бирбаказабеременела через полтора года после выхода замуж».

«Думаю, связь продолжалась. Надо установить отца ребёнка, он и есть убийца или заказчик ликвидации Бирбака. Человек не бедный и со связями. Смог устранить опасного свидетеля в столь сложных условиях. Стоящая цель!»

«Но, господин, зачем устранили Бирбака? Чем он стал неугоден?»

«Чем, чем… — Дэйв не нашёлся с ответом. — Мог выдать имя хахаляжены?»

«Если мог выдать, то мог сделать донос и раньше».

«Раньше он не сидел в тюрьме! Любовник просто испугался, — заметил Хитвол раздражённо. — Ладно, не имеет смысла спорить. Требуется установить личность ребёнка. Варианты — допросить с пристрастием жену Бирбака или провести генетический анализ. Оба действия небезупречны».

«Разумнее допросить женщину. Генетические исследования нам не разрешат».

«Не разрешат. Но и допрос, боюсь, не выход. Мозги ей могли уже почистить».

«Риск наказания за выяснение отцовства вопреки положению Правил слишком велик».

«Потому сам лезь, и я не стану. Вызови Ловтиха. Да, переведи на счёт его сестры денег. Чтобы на учёбу в медицинском хватило».

«Слушаюсь».

Ловтих появился в кабинете через пять минут.

— Заходи, садись, — пригласил Дэйв.

Пока парень располагался, поручил Помощнику:

«Свяжись с охраной. Пропуск для семьи Бирбака аннулирован. Пусть посидят. И сообщи Курину».

— Ну, что, — потёр ладони Хитвол, — настало время серьёзно поработать.

Бедный Ловтих поскучнел, а услышав суть дела, стал белый как полотно.

— Господин Хитвол, пожалейте, за подобный проступок — лагерь.

— Если поймают. Ты умный, не оставляй следов. Старайся, — настаивал Дэйв. — В случае неудачи, конечно, понесёшь наказание. Вот только если не согласишься, накажу сразу, а так, может, и обойдётся.

Подчинённый совсем сник. Дэйв решил переходить от кнута к прянику.

— Шансы на успех большие. В Центре бардак. Взломаешь коды и сравнишь данные. Результаты анализов ребёнка я тебе дам. Провалишься — не дай Порядок, молчи. Посидишь в лагере. Обеспечу тебе льготные условия и через пару лет вытащу. С карьерой в госструктуре придётся попрощаться, зато возьму тебя в частную контору. Будешь получать больше. Через годика три снимем с тебя судимость, как с перевоспитавшегося.

Хитвол сделал внушительную паузу, дабы Ливтих усвоил сказанное.

— Сестре твоей сегодня перечислил денег на учёбу. Родителям пенсию увеличим и оплатим кредит за дом. Решай, выбор за тобой.

Ловтих подавленно кивнул.

— За скоростью не гонись, — напутствовал Дэйв. — Подходи тщательно. Не суетись.

— Пойду? — совсем не по-уставному спросил родственник.

— Давай. Трудись.

«К вам Курин», — проинформировал Помощник.

«Жаловаться будет. Не дали повоспитывать заблудших, — Дэйв помедлил. — Ладно, пусть заходит».

Разгорячённый Историк 3–5 заскочил в помещение, чуть не сбив с ног Ловтиха.