Одна из лучших сторон теософии состоит в том, что всё полезное и утешающее из того, что заключают в себе религии, которые более уже не могут удовлетворять нас, она возвращает нам в более рациональной форме. Многие из тех, кто разбив скорлупу слепой веры, поднялись — благодаря разуму и интуиции — к жизни более свободной и более благородной, не могут отделаться от грустного чувства, что отказавшись от детских верований, они также потеряли многое из красоты и поэзии жизни.
Но если заслуги прошлых жизней давали им возможность испытать благоприятное влияние теософии, они очень скоро обнаруживали, что с этой стороны они как раз ничего не потеряли, а напротив, значительно выиграли. Красота и поэзия этих верований сохраняется в теософии, причём даже в большей мере, чем они могли только надеяться, и не в виде приятных мечтаний, от которых так резко пробуждает холодный свет здравого смысла, а в виде истин естественного порядка, которые способны выдержать исследование и только выигрывают в ясности, обширности и полноте по мере того, как начинаешь понимать их всё точнее.
Примечательным примером благотворного воздействия теософии может служить то обстоятельство, что она возвращает современному миру веру в невидимые миры, веру, которая до вторжения материалистической волны была источником великой и живой помощи. Теософия показывает, что прелестные народные легенды об эльфах, домовых, гномах, духах воздуха и воды, лесов, гор и рудников — не пустые предрассудки, и что за ними стоят действительные факты природы. На великий и основной вопрос: "если человек умрёт, будет ли он жить снова?" — теософия даёт вполне определённый и научный ответ, и её учения о природе и условиях потусторонней жизни бросают целый поток света на вопросы, которые, по крайней мере от западного мира, до сих пор были закрыты непроницаемым мраком.
Не будет лишним ещё раз повторить, что в своих учениях, касающихся бессмертия души и жизни после смерти, теософия расходится с поверхностно понимаемой религией. Возвещая свои истины, она не ограничивается ссылкой на авторитет нескольких священных книг, сохранившихся от прошлых веков, и не занимается благочестивыми рассуждениями или метафизическими построениями — она основывает свои выводы на действительных фактах, столь же определённых и реальных, как воздух, которым мы дышим, или дома, в которых мы живём; факты эти многими из нас проверены на личном опыте, и, как будет вскоре показано, являются для некоторых учеников предметом повседневной работы.
Среди прекрасных представлений, которые возвращает нам теософия, на первое место выступает идея о существовании в природе великих сил, способных помогать нам. Вера в них была распространена во всём мире ещё на заре истории; она и теперь существует вне узких рамок протестантизма, опустошившего для своих последователей мир и омрачившего его в своих попытках уничтожить естественную и вполне верную идею о посредствующих звеньях между человеком и высшим Началом, и свести всё к двум факторам: к человеку и Божеству. Отсюда произошло великое принижение идеи Бога, а человек был оставлен без помощи.
Недолгое размышление покажет, что обычные представления о Провидении — то есть нерегулярном вмешательстве центральной силы вселенной, по произволу изменяющей последствия своих же собственных постановлений — подразумевают существование некой пристрастности, или несправедливости в её устройстве, а следовательно, целую цепь зол, неизбежно происходящих от такого перекоса. Теософическое учение совсем не допускает подобного произвола; согласно ему, человек может получить помощь свыше лишь тогда, когда он заслужил её своими прошлыми поступками, и даже в этом случае помощь будет даваться ему через существ, сравнительно близких к его собственному уровню. Более того, теософия возвращает нам более древнюю и величественную идею эволюции, которую можно мыслить как непрерывную лестницу живых существ, простирающуюся от самого Логоса до праха под нашими ногами.
На Востоке существование невидимых помощников признавалось всегда, хотя их названия и приписываемые им свойства, естественно, в зависимости страны могут разниться. И в Европе древнегреческие предания допускали вмешательство богов в дела человеческие, а по римской легенде Кастор и Поллукс вели легионы зарождавшейся республики к битве при озере Регилле. Верования эти не исчезли с классическим периодом, они повторяются и в средние века в историях о святых, которые появлялись в критические моменты и помогали одерживать победу христианским воинам, или в историях ангелов-хранителей, которые являлись в минуту опасности, чтобы спасти благочестивого путешественника от грозящей ему верной гибели.