Алекс наполнил бокал и передал его красивой девушке Зарине, которая сидела рядом с Темой и внимала потоку его нашептываний. Ее подруга, рыжеволосая Лена, болтала ногою, сидя на подлокотнике кресла рядом с Пугачем. Тот держал в руках два бокала, опираясь кистью на стройное бедро девушки, шрам его стремительно алел. Зарина что-то неслышно прошептала на ухо Теме, скосив прекрасные миндалевидные глаза в сторону Хвостова.
- Кто такой Хвостов?! - вскричал Тема.
Все вздрогнули и удивленно посмотрели на Тему.
- Кто такой Хвостов?! - повторился Тема тоном выше. - Друзья, я нашел человека, который не знает, кто такой Хвостов!
Хвостов немедленно надул щеки, а Алекс и Пугач с интересом воззрились на Тему.
- Я не скажу о том, что Хвостов - прекрасный шахматист! Я промолчу о его огромном личном состоянии! Не упомяну я и о многочисленных академических степенях и званиях Хвостова! Ни слова о
Хвостовском КМС по бегу и черном поясе по таэквондо кокушинкай! -
Тема строго оглядел притихшую компанию, и взгляд его наполнился озарением. - Не стоит упоминать о том, что Хвостов признан женихом за номером один в Минске…
- По версии журнала Forbes. - с подхалимским видом торопливо добавил Пугач, он начал понимать, к чему ведет Тема.
- Зачем ты говоришь о вещах общеизвестных? - осуждающе произнес
Алекс, он тоже подхватил Темину идею. - Поговорим лучше о том, что скрыто от читателей глянцевых журналов!
Хвостов медленно кивал головой с самым серьезным и важным видом.
- Сотни переведенных Хвостовым через дорогу старушек, тысячи снятых Хвостовым с деревьев беспомощных котиков, десятки тысяч нераздавленных Хвостовым муравьев и гусениц хранят в своих сердцах благодарность этому невероятному человеку! - продолжал Тема.
- Повезет же кому-то с мужем… - в полголоса доверительно поделился с Зариной Пугач.
- Как сейчас помню, - произнес с дрожью в голосе Алекс. - Три года назад был я потерян и разбит. Стоял на перекрестке. Жизнь моя была наполнена тьмой…
- Ни слова больше, дорогой друг! - кинулся к Алексу Тема, всхлипывая. - Я не выдержу…
Зарина смотрела, не отрываясь на Хвостова. Ее взгляд наполнялся восхищением. Хвостов, приподняв бровь, снисходительно кивал.
- Я не знал, где право, где лево, - продолжал Алекс. - Будущее мое грозило прошлым. Баланс инь и янь был нарушен, а седьмая чакра не желала открываться по утрам.
- Какой муж, - повторял Пугач, качая головой. - Какой муж…
- В этот момент в мою жизнь вошел Хвостов. - Алекс закрыл лицо ладонью лицо.
- Он шел, легко ступая по водной глади, - торопливо добавил Тема.
- Да-да! - воскликнул Алекс. - Подобно Христу! Подобно ангелу небесному шел он, неся свет и благодать на перекрестке Козлова и
Золотой Горки. Помню еще, стоял я на мосту и думал, сколько времени мне осталось? Сколько, вопросил я Хвостова с надеждой. Полтретьего, ответил мне этот удивительный человек, и все в моей жизни перевернулось.
Вид Зарины приобрел цепкость. Она подалась корпусом вперед по направлению к Хвостову, выгодно оттеняя декольте в полумраке комнаты. Алекс набрал полную грудь воздуха, собираясь продолжить, но его перебил Тема.
- А я-то, я! Снедаем сомнениями, выбирал путь праведный или грешный. Бился кудрями о руины предков, размышляя о сути мироздания!
Постигал я глубины знаний, пребывая в неведении. Догма подсказывала туда, а сердце искало другое направление! Раздираемый противоречиями, я взирал на сбившуюся стрелку компаса. Гложимый подозрениями саспектального характера, я вопросил его, куда,
Хвостов? На двойке до Института Культуры, ответила мне эта выдающаяся личность, и истина открылась моему взору!
- Не могу больше, - всхлипнул Пугач и уткнулся огромным своим носом в бедро рыжеволосой Лены.
- К чему слова?! - вскричал Тема. - Давайте, выпьем! Выпьем за
Хвостова!
Все дружно воскликнули "виват" и осушили бокалы. Оторвавшись томно от бокала, Зарина спросила, где даме можно припудрить носик и пристально посмотрела на Хвостова. Алекс было привстал, чтобы провести девушку, но Тема всем весом своим присел Алексу на бедро, удержав того от опрометчивого шага. Алекс ойкнул и остался на месте.
Хвостов же медленно поставил свой бокал на столик и веско произнес:
- Туалетную комнату в этом доме после заката просто так не найдешь. - он посмотрел Зарине в декольте и добавил, приподнимаясь из кресла. - Но пробовать можно.
- Вы такой благородный, - восхитилась Зарина и преданно заглянула ему в глаза.
Полуобняв девушку за талию, Хвостов степенно вывел ее из комнаты.
Алекс и Тема посмотрели им вслед и пожали друг другу руки.
Алекс наполнил опустевшие бокалы и отставил пустую бочку в сторону. Воздух комнаты густел наступающей ночью. Алекс вытянул из гумидора пару сигар и предложил Теме выбрать. Тема с благодарностью взял одну и защелкал гильотинкой, отрезая кончик. Друзья пустили первые клубы дыма и развалились на диване, потягивая пиво из бокалов. Несмотря на освободившиеся с уходом Хвостова и Зарины места, Лена не пересела от Пугача, и, кажется, совсем не возражала против его руки, покоящейся на Ленином бедре. Она провела пальчиком по шраму на щеке Пугача и спросила:
- Откуда это?
Пугач улыбнулся и вскинул брови.
- О-о-о… Это давняя история. - Он потянулся, выгнувшись спиною.
- Я давно и увлеченно интересуюсь миром живой природы. Моя страсть - это жуки-навозники. Нет-нет, не думай, я не убиваю их, жестоко втыкая иглы в их лакированные спины. Предпочитаю знакомиться с ними в среде их обитания. Наблюдать за их повадками. Рисовать разнообразие их характеров. Много лет назад мне довелось принять участие в экспедиции на Африканский континент. Мы сплавлялись по реке Замбези, одолеваемые палящим солнцем и москитами. Должен признаться, мое знакомство с мухой Цеце чуть не стоило мне жизни.
Пугач пространно улыбнулся, словно вспоминая старые добрые времена. Тема и Алекс с любопытством внимали, не забывая, тем не менее, поддакивать в ответ на Ленины вопросительные взгляды.
- Так это из-за мухи Цеце? - спросила она.
- Нет, - сказал Пугач. - Муха тут ни при чем. На четвертый день путешествия мы остановились в крохотной деревушке, где проживало исчезающее племя пигмеев Нмбонга. Жители деревушки прославлены своим умением делать великолепный напиток из предстательных желез диких орангутангов. Мы воспользовались их гостеприимством лишь на ночь, а утром я собрался в небольшой поход, который и был целью нашей экспедиции. Не буду утомлять тебя рассказом о своих приключениях в дороге. Расскажу об этом в другой раз. Скажу лишь, что вечером того дня я прибыл в место у подножия вулкана, где согласно наблюдениям известного африколога профессора Гедеона Спиллета (Алекс и Тема переглянулись) нерестятся навозные жуки подвида insectus excrementus africanus. Я прибыл в место воплощения моих инсектологических мечтаний.
Пугач покивал головой и увлеченно добавил, наблюдая недоверие в глазах Лены:
- Да-да, я увидел буйство африканской дикой фауны и флоры, незапачканных взглядом урбанистической цивилизации. Найти жуков среди лиан и пышной растительности было не просто, но мне это удалось. Их нерестилище оказалось в небольшом каньоне на склоне вулкана. В нетерпении я бросился к каньону, чтобы, застыв в немом благоговении, в течение многих часов наблюдать за жизнью этих удивительных созданий. Увы! Я не заметил, что своим неуклюжим шагом я потревожил гнездо африканского саблезубого ежика, где мать-ежиха высиживала яйца, дожидаясь появления на свет маленьких ежат.
Лена недоверчиво посмотрела на Пугача.
- Как? Ты никогда не слышала о hichkokus sabretithus? - искренне удивился Пугач. - Впрочем, не удивительно. Это очень редкий вид. Они встречаются лишь в Африке, и только в бассейне реки Замбези. Бедная ежиха! Она бросилась на меня, полагая, что я пришел с угрозой для ее потомства. Я нисколько не осуждаю ее за то, что в пылу обороны она оцарапала мне лицо своим острым клыком в форме сабли.
- Ах! - воскликнула Лена, сплеснув руками. - Ты такой удивительный! Расскажи еще что-нибудь из своих путешествий!
Тема и Алекс, осознав, что их присутствие становится навязчивым для увлеченной друг другом пары, под предлогом поиска запропастившихся Хвостова и Зарины отправились спать. Пугач и Лена и не заметили, как Тема и Алекс покинули комнату, лишь Серега посмотрел друзьям вслед, улыбнулся и покачал головой.
Алекс и Тема покинули комнату и плотно закрыли за собой дверь.
Коридор был освещен мягким электрическим светом, исходящим от настенных светильников в форме колокольчиков, с зелеными абажурами.
Друзья двинулись по коридору прочь от комнаты. Ковровая дорожка изумрудного цвета устилала пол и приятно пружинила под ногами. Тема вкусно затянулся сигарой и произнес:
- У этой пары ночь точно будет нескучной.
- Какую именно пару ты имеешь ввиду, дорогой друг? - вопросил Алекс.
- Очевидно, что Хвостова с Зариной. - ответствовал Тема. -
Охотник и жертва нашли друг друга.
- А кто же охотник, и кто - жертва?
- Получается, что оба. - усмехнулся Тема. - Хвостов охотится за плотскими развлечениями, а Зарина - удовлетворяет свой матримониальный инстинкт. Каждый из них является и охотником, и жертвой одновременно.
- Сдается мне, что охота Зарины будет менее удачной. - предположил Алекс.
- Отчего же, позволь спросить.
- По-моему, Хвостов их тех людей, которым вполне комфортно идти по жизни в одиночку.
- Пожалуй. - согласился Тема. - Как мне кажется, Хвостов - человек, занимающий парадоксальное место в структуре общества. В нем совпали качества, позволяющие не обременять себя глубинными размышлениями о сути вещей, добиваясь успеха личной напористостью.
Своим существованием Хвостов доказывает тезис о неоднозначности структуры нашего общества. Его успешливость не требует труда и знаний. Он просто достигает цели путем наименьшего сопротивления, беря то, что плохо лежит.
- Такое положение вещей временно, дорогой друг, - ответствовал
Алекс. - Мы стоим на пороге больших перемен. Уже сейчас растет класс людей, которые замечательно живут на пособие по безработице, по большому счету, ни в чем не нуждаясь. Пройдет немного времени, и на смену неквалифицированному труду придут машины. Огромное количество людей окажется без работы и без малейшего представления о том, куда себя применить. Они будут сидеть перед телевизором, есть гамбургеры с попкорном и, восхищаясь поп-дивами, распевающими нехитрые куплеты, мечтать о покупке новой приставки Нинтендо, которая поступит в продажу в следующем месяце. А капитал придержащие - государство, корпорации - с удовольствием оплатят их безделье щедрым пособием по безработице.
Алекс озабоченно посмотрел на свою потухшую сигару и приостановился у ближайшего ряда газовых рожков, которые минуту назад сменили электрические светильники. Он откинул защитный колпак и осторожно погрел сигару над открытым огнем.
- Я не совсем уловил то, что ты хочешь сказать. Каким образом армады безработных дармоедов отменяют хвостовых, предприимчиво забирающих то, что плохо лежит?
- А таким. Грядет глобальное разделение людей на две категории - умных и образованных, управляющих транснациональными бизнесами, и необразованных, сидящих перед телевизором, которых, заметь, будет подавляющее большинство. Хвостовы - это тонкая прослойка, стремящаяся к исчезновению под давлением расширяющегося большого капитала.
- Пресловутое разделение общества на две категории. - скептично усмехнулся Тема. - Который век люди обсуждают грядущие изменения в структуре общества на большинство и меньшинство, делая акцент на внезапно появившиеся внешние факторы. Однако ничего революционного не происходит. Разделение людей на большинство и управляющее большинством меньшинство - это текущее и извечное состояние общества. Рабы и их владельцы, крестьяне и феодалы, пролетариат и капиталисты. Общество постоянно трансформируется по одной и той же модели. Меняется лишь форма.
- Твоя мысль только подтверждает мои высказывания. Общество делится на касты. Как когда-то войско Хлодвига постепенно разделилось на крепостных и феодалов, что сформировало структуру общества почти на тысячу лет, так и сейчас происходит формирование новых двух каст - работающих интеллектуалов и телевизионных зрителей. Только правящий класс с течением истории значительно поумнел. Сегодня зритель не почувствует на себе никакого угнетения.
Наоборот, их будут бесперебойно снабжать деньгами и рекламой новых игровых приставок. Только вот, выбиться наверх будет все труднее и труднее. Представляешь, какими мыслями будет снедаем семилетний мальчик, весящий 110 килограмм и привыкший к мысли, что появление денег никак не связано с хождением на работу?
Тем временем коридор кончился широкой лестницей с резными перилами, уводящими куда-то вниз. Газовых светильников стало меньше, заметно потемнело. Друзья, потягивая сигары, неспешно спускались по ступеням.
- Ты прав, - покачал головой Тема. - Пресловутая догма о свободе, равенстве и братстве приводит к парадоксальной ситуации, когда владельцам капитала проще не эксплуатировать труд пролетариата, а, вооружившись автоматизированными средствами для производства и управления производством, откупаться от большинства социальными пособиями и налогами, предоставляя государству заботиться обо всем остальном.
- Начинается эра эксплуатации потребления. - сказал Алекс.
- Да-да, эксплуатировать труд нынче недешево. Лучше заплатить выходное пособие трудящемуся, чем оплачивать его рабочее место. Если каждый будет производить, откупаясь от большинства пособиями, то будущая конкуренция - это битва за то пособие, которое заплатил сосед-капиталист.
Лестница стала более узкой, ступени изменили свою форму, потертый мрамор сменился неровным скользким камнем. Воздух стал сырым и холодным. Газовые светильники более не освещали спуск друзей, на стенах вместо них появились коптящие факелы, кидавшие неровные отблески на мокрые каменные стены. Лестница оборвалась совсем темным коридором, уходящим куда-то вдаль. Свет, падающий с лестницы, выхватил из темноты массивные двустворчатые двери из широкой доски, обитые кованым железом. Друзья остановились перед коридором, всматриваясь в темноту.
- Нужен какой-то источник света, - сказал Алекс, фраза окутала его лицо облачком пара.
Не долго думая, Тема снял со стены ближайший факел и шагнул в коридор, отведя руку с факелом в сторону, чтобы пламя огня не мешало смотреть. Алекс поспешил вслед за Темой. У ближайшей двери друзья остановились, и Тема толкнул дверь свободною рукой. Та не открывалась.
- Закрыто? - пробормотал Тема.
- Давай, навалимся. - предложил оптимистичный Алекс.
Они уперлись плечами в дверь и с усилием толкнули. Та поддалась, открываясь и премерзко скрипя. Они шагнули в темноту, Тема приподнял факел, освещая помещение. Зал, в котором они оказались, был огромным. Впереди угадывались очертания какого-то невероятно большого предмета. Тема шагнул было вперед, но его удержал за рукав
Алекс. Он указал жестом на деревянную лестницу, спускавшуюся ступенями с небольшой каменной площадки, на которой они стояли. Тема покивал головой и пропустил Алекса вперед. Спустившись, они попытались оглядеться. Света не хватало. Алекс, издав сдавленный возглас, поднял какой-то предмет с каменного пола. Это был факел, точная копия того, что был в руках у Темы. Света стало немного больше, и он выхватил из темноты очертания огромной - в два человеческих роста - деревянной бочки, лежащей на боку в сумраке зала. Алекс обошел бочку и всмотрелся в темноту. Размахнувшись, он швырнул факел что есть силы вперед. Друзья ахнули - покуда факел летел, он освещал ряд огромных бочек, невозмутимо покоившихся на дубовых лафетах. Приблизившись к бочке, они рассмотрели небольшую, размером в две ладони черную табличку, на которой убористым почерком было написано мелом: "Chateauneuf du PБpe 1998, best after 2004".
Под табличкой зеленел небольшой медный краник. Тусклая цепочка с прямоугольными звеньями сковывала краник с жестяной полулитровой кружкой довоенных форм.
- Ого! - произнес Алекс.
- Попробуем? - предложил Тема.
Алекс открыл краник и подставил кружку по тонкую ароматную струю.
Тема одобрительно наблюдал. Набрав кружку на треть, Алекс перекрыл краник и, уткнувшись носом в кружку, осторожно понюхал. Он задумался на секунду и, скептично приподняв одну бровь, сделал небольшой глоток. Не глотая, он передал кружку Теме, перекатывая во рту вино со странными гортанными звуками. Тема усмехнулся и щедро отхлебнул из кружки.
- Да-а-а… - протянул Алекс, глотнув. - Действительно стоит немножко подождать.
Тема промолчал в ответ и, отвернувшись, приподнял факел, всматриваясь в темноту.
- Пойдем дальше? - предложил он.
Они двинулись к следующей бочке - копии предыдущей. На табличке значилось "Cheval blanc 1996".
- Белое. - пробормотал Тема. - Наверное, не стоит выбиваться из красного, как ты полагаешь?
- Хорошо. - согласился Алекс, улыбнувшись. - Пошли дальше.
У следующей бочки стоял шкафчик из какого-то темного дерева, заставленный различного вида бокалами, чашами и кружками.
- Посвети-ка, Тема. - попросил Алекс, приблизившись к шкафчику.
В мигающем свете факела он копался в шкафу, что-то бормоча.
- Вот же старье какое… Мехи! Даже целые… Ого! Вот этого я даже и не видел никогда… Интересно. Хрусталь… А это? Золото, что ли? Ну да… Золото… Надо же! Пиалы династии Тан. Сейчас уже и не встретишь нигде… - Копаясь, он вытянул черную засаленную деревянную чашу с отбитым краем. - Ну-с, а это что такое? Хе-хе…
По-арамейски, кажется. А вот это? Наверное, викторианские… Сгодится.
Алекс протянул Теме два стеклянных бокала классической формы.
- Будем из этого пробовать.
Тема улыбнулся.
- Экий ты эстет, мон шер.
- Дегустация требует высокой культуры, дорогой друг. - ответствовал Алекс и закинул за плечо два меха для вина, лежавших на самой верхней полке шкафа.
Они шли от бочки к бочке, останавливаясь у каждой, изучая надписи на табличках и пробуя по глотку или по два. К их огромному изумлению
Анжуйское времен Д'Артаньяна оказалось жуткой кислятиной, а кипрская
Коммандария тринадцатого века - приторно сладкой.
- И за что ее так любил король Ричард? - удивлялся Алекс.
Друзья шумно обменивались сентенциями, хохотали и пробовали вино.
Двенадцатая бочка оказалась ароматным Портвейном 1965 года, четырнадцатая - была Аргосским вином тридцатой Олимпиады, терпким, черным и густым. Из восемнадцатой бочки с табличкой "Vi?a Maipa
2005" ничего не вылилось. Тема постучал рукой по кранику.
- Это что такое?
- Это ж через пять лет! - засмеялся Алекс. - Этого винограда еще нет!
Над табличкой двадцатой бочки было что-то нацарапано корявым почерком. Надпись была сделана углем, поэтому друзья не сразу ее заметили.
- Festina lente. В.И.П. - прочитал Алекс. - Это что такое?
- Поспешишь - людей насмешишь. - перевел Тема. - Или поспешай медленно.
- Это я и сам знаю, - сказал Алекс. - Но почему vip по-русски?
- Не знаю. - улыбнулся Тема. - Но предлагаю на этом остановиться.
- А, может, еще двадцать? До сороковой? - предложил Алекс.
- Рано. Давай, наполним мехи и в обратный путь.
- Хорошо. - улыбнулся Алекс. - Что тут у нас? Chateaux de la Tour
1993-го[Author:A.L.]?
Он наполнил меха вином и перекинул их через плечо. Друзья пошли в обратную сторону, обмениваясь веселыми комментариями по поводу отведанных вин. У самого входа они обнаружили ранее незамеченную небольшую бочку, стоявшую в стороне. На черной табличке была надпись
"Henessy Timeless".
- Погоди-ка! - воскликнул Алекс. - Это же коньяк!
Над табличкой было накарябано давешним знакомым почерком - "Nota bene. В.И.П."
- Опять vip по-русски. - заметил Алекс.
Тема задумчиво разглядывал надпись, потирая подбородок.
- Владлен Иосифович? - пробормотал он чуть слышно. - Так вот откуда он брал коньяк!
- Что ты там бормочешь? - спросил Алекс.
- Ничего-ничего… - ответил Тема. - Пойдем отсюда.
Они вышли из винного погреба, Тема взялся закрывать дверь. Он передал факел Алексу, закусил сигару и, осторожно держа бокал на весу, потянул за литую позолоченную ручку. Дверь подалась легко и лязгнула, закрываясь автоматическим замком. Тема вытер руку о рубашку - ручка двери была вся в пыли и грязи, словно бы к ней не притрагивались несколько лет. Помещение, в котором они оказались, было тускло освещено. Анфилада залов, переходящих друг в друга, создавала совсем другое впечатление, чем сырое затхлое подземелье, из которого они попали в винный погреб. Друзья озирались, определяя источник света. Им был один из удаленных залов, где, судя по раздававшемуся треску, горел яркий открытый огонь. Факел оказался более не нужен. Алекс поставил его в ближайшее пустое крепление на стене. Тема пыхнул сигарой несколько раз, и выбросил окурок в черноту. Огонек запрыгал по полу, рассыпаясь искрами. Тема кивнул
Алексу на свет, и они двинулись в его сторону. Спустя несколько минут, они вступили в зал, стены которого были облицованы деревянными панелями. На стенах красовались картины, потемневшие от времени. Изображения были едва различимы. Большую часть одной из стен зала занимал массивный ярко пылавший камин из темного камня.
Посреди широкой каминной полки белел каменный вензель с литерой V.
От литеры по обе стороны тянулась надпись на латыни ex infinita veni
- ad infinitum venirum. Перед камином широким полукругом располагались тяжелые кожаные кресла с высокими спинками, к каждому из кресел прилагались маленький деревянный столик и небольшая скамеечка под ноги. Кресел было много, они окружали камин, создавая внушительный полукруг. Друзья заметили, что большая часть кресел уже кем-то занята. В креслах разместились люди, тени метались, и фигуры в креслах казались размытыми, как большие аляповатые чернильные пятна. Лишь время от времени вспышка пламени выхватывала из темноты бледные лица, переплетенные пальцы, кисти рук на столиках, в разнобой уставленных бутылками, бутылями, графинами, пепельницами, бокалами, чашами, рюмками и граненными стаканами. Алекс и Тема подошли к камину, робко оглядываясь, как бы устроиться поближе к огню. Три кресла из длинного ряда пустовали, они находились ближе, чем остальные. Друзья собрались было погрузиться в них, но тепло от огня было настолько притягательным и призывным, что они, не сговариваясь, вязли по табуретке от свободных кресел и присели к ближе камину. Меха с вином Алекс аккуратно поставил рядом со своей скамейкой, предварительно наполнив бокалы себе и другу. Они докуривали сигары и молчали. Из дальнего края ряда доносилось приглушенное бормотание - кто-то вполголоса, изредка срываясь на окрик, что-то кому-то доказывал. Слов было не разобрать. Тема украдкой прикрыл глаза от огня, чтобы не отсвечивало, и попытался рассмотреть спорящих в креслах людей. Их кресла находились слишком глубоко в комнате, и свет до них не добирался. Однако в ближайшем кресле Тема разглядел странную пару - старомодно наряженные в черное молодые барышни, не мигая, смотрели в огонь. Их руки были переплетены, на приземистом столике рядом с ними стояла супница и две суповые тарелки. Из супницы подымался пар с острым грибным ароматом. Теме запах показался очень неуместным, и он поморщился.
Шум из дальнего края становился тем временем громче, сейчас уже было явственно слышно, что вещал молодой голос с визгливыми истеричными нотками.
- О себе я меньше всего думал! Мне ничего не надо было! Я дал им все, о чем может мечтать человек! Думаете, мне кто-то мешал забрать все себе? Я мог радоваться жизни и не думать ни о чем! До меня все так делали! Никто не использовал его силу для всеобщего счастья и благополучия! Вы думаете, я им навязывал свою концепцию счастья? А как по-другому? Люди всегда живут чужими представлениями о том, что для них благо! Даже и доказывать не буду. Это и так очевидно! Я все им отдал! Так вот, люди так привыкают жить за счет чужих идей, что готовы разорвать, когда кредит истек, а счет блокирован! Одного понять не могу, мои намерения были самыми благими! Почему? - почти кричал голос. - Почему, он ушел? Я же не себе! Все - людям! Неужели он не видел?
Голос оборвался на самой высокой ноте. Немного помолчав, он произнес растерянно:
- Может, он сам зло? А я - дурак… А теперь… Что мне осталось?…
Алекс тихо зашипел, затягиваясь сигарой, он обжег себе пальцы. С сожалением он бросил окурок в камин.
- Сигары всегда заканчиваются не вовремя, - сказал он. - Жаль, что не прихватили с собой запас.
Тема покачал головой, соглашаясь. Он все еще озадаченно изучал замершие в креслах фигуры. Он старался быть тактичным и бросал короткие взгляды, не останавливаясь ни на ком подолгу. Одна из фигур зашевелилась, и ясный, немного высокомерный голос громко произнес с едва заметным иностранным акцентом:
- Молодые люди, позвольте угостить. У меня найдется пара Сан
Кристобаль де ля Габана для вас.
Алекс оживился и сказал, приподнимаясь со скамеечки:
- Вот же удача! Вы возвращаете меня к жизни!
Он приблизился к говорившему из кресла джентльмену. Тот достал из резной дубовой коробки две внушительного размера фигурадос и с гордостью произнес:
- Коллекционные.
Алекс одернул уже протянутую руку и засомневался:
- Может, не стоит, если коллекционные. Не такие уж мы и гурманы…
- Оставьте сожаления, друг мой, - сказал джентльмен с печалью. -
Вы не представляете, как редко удается угостить кого-то сигарой в этой зале.
Алекс взял сигары и протянул руку для благодарного рукопожатия.
Незнакомец пожал тонкими холодными пальцами ладонь Алекса и произнес медленно:
- Простите, сударь, ради Бога, что не встаю.
- Человеку, который спас меня от сигарного голодания, я готов простить, что угодно. - расщедрился Алекс.
Тема, напряженно выпрямившись, вглядывался в незнакомца. Он озадаченно хмурился, что-то осознавая. Алекс, тем временем, вернулся к Теме и протянул ему одну из сигар. Он выгреб из камина тлеющую щепку, раздул ее до огня и раскурил сигару, поделившись затем огнем с другом.
- Alia iacta est. - донеслось из недр стоявшего с краю кресла, каким-то дребезжащим надсаженным голосом.
- Такой Рубикон я готов переходить снова и снова, - ответствовал
Алекс, радостно пыхая сигарой.
Тема вздрогнул, услышав дребезжащий голос. Он попытался рассмотреть говорившего из кресла человека, но из-за резного обтянутого кожей подлокотника видно было лишь поднятую руку с коньячной рюмкой наперевес. На край рюмки была насажена долька лимона.
Треск открытого огня становился все тише по мере того, как друзья удалялись из каминной залы.
- Чего ты меня так уволок поспешно? - спросил Алекс Тему. - Так хорошо сидели.
- Нечего нам там делать, - проговорил Тема озабоченно и, чуть погодя, добавил ни к селу, ни к городу. - Хорошо, что в кресла не сели…
Алекс удивленно поднял брови и поправил меха с вином на плече.
Тема шел, ускоряя шаг, и рассматривал двери, черными проемами проплывающие мимо друзей. Тема вдруг схватил Алекса за локоть и круто свернул к одной из дверей, взялся за ручку и приготовился толкнуть ее плечом. Дверь неожиданно легко открылась, и друзья провалились в открывшееся помещение. Они упали на что-то мягкое и рассыпчатое. Дверь за ними лязгнула, закрываясь. Тема повалился на
Алекса, подминая его под себя. Алекс ойкнул, спасая меха, бокал и сигару. Мягкое и рассыпчатое под ними было определенно песком. Алекс завозился, выбираясь из-под Темы, и стал на четвереньки. Воздух изменился, вместо полусырого и холодного, он стал теплым, влажным и свежим. Неожиданно запахло морем, все вокруг наполнилось звуками, совершенно противоречащими представлению друзей о замкнутом пространстве - впереди раздавался размеренный шум набегающих волн, вдалеке за спиной шумел невидимый лес. Тема приподнялся на локтях и ошеломленно разглядывал открывающуюся перед ним панораму. Огромное звездное небо развернулось над ними, освещая контур бесконечного песчаного берега, уступающего волнам прилива. Не говоря ни слова, друзья, скидывая по пути обувь, направились к пенящейся воде. Волны омыли их ноги, влажный песок приятно пружинил под ступнями у самой кромки океана. Алекс засмеялся и кивнул Теме на горизонт, где, переливаясь, вставала огромная луна, протягивая дорожу к самому горизонту.
На обширной кровати под огромным - в два обычных размера - одеялом угадывались очертания тел, размеренность ровного дыхания свидетельствовала о крепком сне со всевозможными сновидениями. Тема и Алекс крепко спали, несмотря на далеко послеполуденное время. Шум рабочего дня и солнце не разбудили их. Размеренность дыхания прервалась глухим причмокиванием и бульканьем. Сценарий утреннего сна Темы, вероятно, предусматривал прочищение горла и откашливание.
Не открывая глаз, Алекс вежливо пробормотал в полусне:
- Тема, ты не передашь мне минералку, как напьешься?
- Конечно-конечно. - машинально произнес Тема, тоже не открывая глаз.
Повисла пауза. Друзья медленно осознавали, где они находятся; что имеется в окружающем их пространстве; и главное - чего в этом пространстве нет. Тишину прервал глухой гогот - Алекс осознал нелепость вопроса. Через секунду к гоготу Алекса присоединился Тема.
Друзья весело ржали, пробуждаясь ото сна и вчерашнего похмелья. Тема вытер ладонью слезы и произнес:
- Пойдем, мон шер, вскроем невинность утренней бочки.
Двадцать первая бочка.
Пугача не оказалось ни в гостиной, ни в кухне, ни в ванной комнате. Другие комнаты Тема не рискнул проверить, в то время как
Алекс орудовал с бочкой и бокалами, разливая пиво. Отпив половину из первого бокала, Алекс откинулся на спинку кресла и задумчиво вопросил:
- Где же все-таки дружище Пугач?
Тема пристально разглядывал свой бокал на свет, словно бы пытаясь обнаружить или дефекты в бокале, или прячущегося среди пузырьков
Пугача. Он зажмурил один глаз и сделал несколько внушительных глотков. Открытый глаз оживился, и Тема произнес:
- А Пугач тем временем…
Пугач тем временем сидел на подоконнике у открытого окна, подобрав ноги, и смотрел на рвущуюся в комнату огромную луну. Луна занималась тем, что создавала своим ровным светом фигуры из цветных теней в темной комнате. Она насыщала черно-красным волосы Лены, сидящей на полу спиной к окну.
- Такая долгая ночь, - говорила Лена. - Я хочу, чтобы эта ночь тянулась, как можно дольше. Хорошо, что ночь не прерывается, и можно сохранить картины, настроение и чувства, нетронутыми рассветом.
Кажется, что все окружающее нас находится в апогее идеальности.
Словно бы кто-то прикоснулся кистью к полотну и ведет один идеальный штрих. Он не отрывает кисти от полотна, потому что завершение штриха оборвет что-то очень совершенное. Повторить такое будет невозможно.
- Я тоже тебя люблю. - говорил Пугач.
- И мне кажется, что я тебя люблю. Что-то внутри меня трепещет, как будто переполняет счастьем. Еще секунда, и перельется через край. Я хочу знать, что ты рядом, и всегда можешь обнять меня, а я смогу прижаться к тебе, и жить всегда в гнездышке твоих объятий. Мне будет так хорошо и уютно. Я буду чувствовать тепло твоих рук, чувствовать твой запах и думать с каждым биением своего сердца, как я люблю тебя.
- Я буду думать о тебе, и каждый раз, когда мне придется оторваться от тебя, я буду жить воспоминаниями о мгновениях наших встреч, возвращаясь в памяти к твоей улыбке, к твоему взгляду. Все хищные вещи повседневности будут стараться вырвать тебя у меня, вернуть меня в суету обычных решений. Всей силы их значения не хватит, чтобы оторвать меня от восхищения полнотой моего счастья. Я буду гордиться тобой, и стараться быть достойным тебя. Я буду красивым и красноречивым. Лишь внимательный наблюдатель заметит мое отсутствие в обычном мире событий. Я буду стремиться сократить расставание, чтобы приблизиться к тебе снова, сесть у твоих ног и прижаться щекой к твоему колену. Нам будут не нужны слова, а взгляды, прикосновения, улыбки будут наполнять пространство между нами нежностью.
- Я буду чувствовать, что мы части одного целого. Моя нежность будет дополнена твоей нежностью. Я буду радоваться своим счастливым мгновениям, которые будут одновременно и лучшими твоими мгновениями.
Наше одиночество вдвоем будет комфортным, я буду целостной лишь в присутствии тебя.
- Я не сразу пойму, что я чувствую. Я не буду отдавать себе отчета в своем счастье. Просто жить и стремиться поддерживать состояние, в котором буду счастливым. Но однажды ты скажешь мне, что любишь меня. Я не сразу пойму и дождусь, когда ты скажешь это еще раз. Именно тогда я пойму, что тоже люблю тебя, и я скажу…
- Я люблю тебя.
- Я люблю тебя.
Тема отобрал у Алекса пустой бокал и наполнил его, вслед за этим взялся наполнять и свой.
- Думаешь, он на такое способен? - произнес Алекс, потирая ладонью небритый подбородок.
- Ой, дружище, он еще не на такое способен. - сказал Тема. Он помолчал и добавил. - А видел бы, как он их рисует,
Алекс отхлебнул из бокала и осторожно проговорил:
- Нет, не видел.
Тема поднялся, держа в руке бокал,
- Предлагаю закупиться съестным. Мы ж теперь богаты, как крезы, а быть голодным и при этом богатым… Есть в этом некий оксюморон.
Залпом осушив бокалы, друзья засобирались в путь.
Сухой, подогретый скупым октябрьским солнцем воздух наполнил легкие и прочистил затуманенные пивом мозги. Тема и Алекс крутили головами, рассматривая дозревавший минский день. Суета пешеходов, шум машин диссонировали с ощущениями недавно проснувшихся друзей.
- Похоже, часов пять. - Предположил Алекс и, подумав, добавил. -
Судя по пешеходопотоку.
- Нда. - Согласился Тема.
- А ты не в курсе, какой нынче день недели?
- Точно не знаю, признался Тема. - По-моему, среда или воскресенье.
- Если воскресенье, почему они все с работы идут?
- Значит, среда. - решил Тема.
- С другой стороны, откуда мы знаем, что они идут с работы? - засомневался Алекс.
- Тогда воскресенье. - сурово определил Тема и осуждающе посмотрел на Алекса.
Алекс пожал плечами и принялся подстраиваться под широкие шаги друга. Они остановились перед магазином "Семела", на двери которого висело объявление, выведенное размашистым почерком "закрыто вторник переучет". Алекс подергал ручку закрытой двери.
- Странно. Переучет во вторник, а закрыто в среду.
- Пути господни неисповедимы, - констатировал Тема и двинулся дальше по проспекту, увлекая за собой Алекса.
Двери продуктового магазина "Домовой" были приветливо распахнуты.
Переглянувшись, друзья шагнули в магазин, предвкушая обильные закупки. Тема катил перед собой коляску, а Алекс закидывал в нее пачки с пельменями "Дарья", рыбные консервы, сливочное и растительное масло, сыр, пару банок с красной икрой, хлеб и пряники.
Рассчитываясь на кассе, друзья улыбались знакомым продавщицам и сыпали оригинальными сентенциями, развлекая очередь. Через десять минут, вернувшись домой, Алекс передавал пакеты с продуктами Теме, который раскладывал их аккуратно по полочкам в холодильнике. Поймав брошенную Алексом банку с икрой, Тема посмотрел на ценник, приклеенный к крышке, и присвистнул.
- Я понимаю оригинальность и утонченность вкуса, но тебе не кажется, что покупка икры с точки зрения ограниченности запасов не совсем рациональна?
- Это мне говорит человек, купивший эту самую икру! - возмутился
Алекс. - Я сам полагаю, что покупка икры - это расточительство в нашей ситуации. Однако, пошел тебе навстречу, отвечая твоим желаниям!
Тема озадаченно посмотрел на Алекса.
- Если ни ты, ни я ее не покупали, то как она оказалась среди покупок?
- Наверное, Пугач купил. - предположил Алекс. - Он вообще какой-то странный в последнее время.
Тема энергично закивал, соглашаясь.
- Транжира-Пугач! - осуждающе заключил он.
Разогревая масло на сковородке, подвязанный по пояс кухонным полотенцем Тема рассуждал голосом Дроздова.
- Пугачи, как правило, слетаются на запах пищи. Особенно привлекателен для этих маленьких зверьков запах свежепожаренных пельменей. Готов поспорить на десять пельменей, что уже вскоре они прилетят, оторвавшись от самки, к источнику пищи, выманивая из рук ученых-зоологов самые вкусные кусочки.
Алекс наполнял бокалы пивом из принесенной на кухню бочки и, подхихикивая, продолжал в тон.
- Однако, ты должен добавить, дорогой друг, что, несмотря на большую любовь к пельменям, ни один пугач не набросится на них сразу. Он будет долго принюхиваться и крутить мордочкой. Эти милые зверьки получают особое наслаждение, когда натуралисты упрашивают и уговаривают их взять лакомство в передние лапки.
- Поедание пельменя стремительно и быстротечно. - добавил Тема. -
Удовлетворив голод, пугачи убегают в свои норки, забавно приволакивая задние лапки, заплетающиеся из-за торчащего брюшка.
Друзья весело заржали, живо представляя себе эту картинку, и чокнулись наполненными бокалами. Тарелки с пельменями и бутербродами были доставлены в гостиную. Развалившись с бокалами и вилками с насаженными на них пельменями в креслах, друзья трапезничали, поглядывая то на пустое пугачево кресло, то на дверь. Хруст пельменей перемежался с бульканьем пива. Тарелка пустела, и темнела комната, погружаясь в вечерние сумерки. На тарелке остался последний пельмень, Алекс посмотрел на него осуждающе и забрал у Темы пустой бокал, чтобы вновь наполнить его пивом из бочки.
- Чертово воспитание, - прокомментировал он. - Вечно последний кусочек остается. Куда бы его пристроить?
- Можно в очередную крысиную ловушку. - предложил Тема. - Но я не в состоянии изобретать с полным желудком. Может, покопаешься в глубине твоей энциклопедической памяти на предмет новых охотничьих технологий?
- Я бы с удовольствием, - отвечал Алекс. - Однако, обстоятельства непреодолимой силы мешают мне задействовать свои мыслительные способности по причине их дезориентации. Необходим толчок, причина для следствия, ключ к кладези знаний…
- Сигару? - прервал его Тема.
- А говоришь, изобретать не в состоянии! - широко улыбнулся Алекс.
Друзья раскурили сигары и, окутавшись дымом, приступили к разработке очередной крысиной ловушки.
- Самыми страшными хищниками крайнего Севера являются…
- Люди? - перебил Тема.
- Да, в каком-то смысле, - согласился Алекс. - Алеуты. Титульный этнос Алеутских островов, названных так в честь верховного божества
- большой рыбы Кътназы.
- Хм! - поразился Тема, шевеля губами, очевидно пытаясь найти общую этимологию, но Алекс прервал его попытки поднятой ладонью и решительно продолжил.
- Алеуты живут в очень сложных климатических условиях. Вечная мерзлота, соленый снег и смертельный океан. Скованные во льдах, они живут охотой и рыболовством. Еды там очень мало, так как она предпочитает жить в более теплых широтах.
Алекс пыхнул сигарой, задумавшись, очевидно, о тяжелой жизни несчастных алеутов. Тема с интересом ждал продолжения, а сигарный дым постепенно заполнял комнату.
- Морж. - сказал Алекс внезапно, Тема вздрогнул. - Впрочем, какое там… Основным источником мяса для алеутов является рыба. Пингвинов они не едят по религиозным соображениям…
Брови Темы удивленно поползли вверх, он раскрыл рот, пытаясь возразить.
- Но есть у алеутов интересный охотничий ритуал. - поспешно произнес Алекс. - Добыча белого медведя. Будучи хищником, медведь не позволяет открыто охотиться на себя. Поэтому хитрые охотники пользуются следующей методикой - они сворачивают китовый ус в пружину наподобие часовой и закатывают его в шар жира. Этот шар замораживают в предельных арктических температурах до твердого состояния на балконах. Такие шары алеутские добытчики разбрасывают вдоль хоженых медвежьих троп. Далее происходит следующее.
Тема подобрался в кресле, его взгляд стал острым и хищным. Алекс, увлекшись идеей, стал рассказывать быстрее, помогая себе жестами.
- Голодный медведь. Он чувствует запах вкусного жира. Идет по нюху. Видит. Вкусный. Ароматный. Жи-и-ир. Глупый медведь. Он глотает его в порыве свирепой жадности. Целиком. Не разжевывая. Попав в горячий медвежий желудок, жир начинает стремительно таять. Китовый ус. Ничем более не сдерживаемый. Стремительно распрямляется, вспарывая нежное медвежье брюхо! Причиняя хищнику травмы, не совместимые с жизнью.
Алекс вкусно отхлебнул из бокала и произнес.
- Дальнейшее - дело техники.
- Ты предлагаешь найти китовый ус, закрутить его в замороженный пельмень и дать его крысе? - Отрывисто проговорил Тема.
- Хм. - Алекс с удивлением посмотрел на друга. - Ну, да. Именно это я и хотел сказать!
- Молодец! Не будем терять время! - Взгляд Темы был полон решимости. - Выпьем по бокалу пива, докурим сигары - и за дело!
Друзья подняли тост за успех нового предприятия и чокнулись свеженаполненными бокалами.
- Опустошили бочку. - констатировал Алекс.
- Алкаши. - осуждающе произнес Тема и отправился на кухню за следующей.
Он вернулся через мгновение с бочкою в руке и сказал, поднимая бокал:
- Пошли! А то все китовые усы разберут.
Алекс опрокинул бокал, допивая пиво, и поднялся, пошатнувшись.
- Ногу отсидел, - извиняясь, объяснил он.
- Это хорошо. - сурово сказал Тема. - Я уже подумал, что ты, батенька, пьян.
- Я?! - Алекс бравурно засмеялся. - С пяти бокалов? Шутить изволишь?
Он жизнеутверждающе икнул и бодро зашагал в сторону темного коридора. Тема, не выпуская бочки из рук, последовал за ним.
- Ты бочку зачем взял? - спросил Алекс, оглядываясь.
- На дорожку. - коротко отрезал Тема, Алекс одобряюще покивал.
- Куда идем? - осведомился Алекс у Темы.
- Наверное, в библиотеку, - предположил Тема.
- В библиотеке есть китовый ус?
- Вряд ли. Но в библиотеке есть информация о том, где его искать.
- Железная логика! - восхитился Алекс.
Друзья шли по коридору в сторону библиотеки. Двери комнат неспешно проплывали мимо, Тема крутил головой, пытаясь сориентироваться.
- Кажется здесь, - сказал он и взялся за дверную ручку.
Открывшаяся дверь приглашала войти в темную комнату, из которой смердило чем-то очень затхлым, почти сгнившим.
- Ох! - Алекс ухватился за нос. - Это, видимо, не библиотека.
- Да, - согласился Тема. - Не она. А куда же… Наверное, не в ту сторону свернули.
Они огляделись по сторонам. Тема, схватил Алекса за рукав и потянул куда-то влево.
- Давай, попробуем в другую сторону.
Алекс покорно кивнул и двинулся вслед за Темой. Коридор вдруг закончился тупиком с дверью, из-под которой выбивался мерцающий свет.
- Это точно не здесь. - уверенно сказал Алекс.
- Мы-то этого не знаем! - загадочно произнес Тема и потянул ручку на себя.
За дверью оказался небольшой тамбур с какой-то неровной занавеской в конце. Друзья шагнули внутрь, дверь за ними захлопнулась. Из-за плотной, непрозрачной белой занавески доносился какой-то странный шум, как будто там кто-то плакал или стонал.
Тамбур был освещен бликами, словно бы за занавеской горел яркий огонь. Внезапно стало холодно. Холод защипал кожу, а остывший воздух ворвался в легкие так неожиданно, что Алекс закашлялся.
- Там кто-то есть. - прошептал Тема.
- Кто бы там ни был, он уже знает о том, что мы здесь. - сказал
Алекс. - Нет смысла шептаться.
- Ну да, - согласился Тема и отодвинул занавеску, продвигаясь вперед.
Занавеска оказалась тяжелой и волосатой шкурой какого-то большого животного. Алекс безмолвно удивился, а Тема шагнул в открывшееся помещение. Яркий огонь заставил зажмуриться на секунду, глаза постепенно привыкали к свету. В спину Теме тыкался Алекс, запутавшийся в шкуре. Тема сделал пару шагов вперед и остановился, обалдело оглядываясь. За спиной что-то невнятно промычал Алекс. Пол круглого просторного помещения, в котором они оказались, был сплошь устлан шкурами и какими-то шерстяными тряпками. Серо-белые стены из крупных подтекших блоков были местами затянуты сетью и разнообразными шкурами. Посередине помещения горел яркий бездымный огонь, за которым что-то шевелилось. Тема, загородившись ладонью от огня, сделал пару шагов в сторону, приглядываясь. Шевелился сидящий на низенькой скамейке древний старик, лицо которого, казалось, утонуло в морщинах. Глубоко посаженных узких глаз его почти не было видно. Он вдруг открыл рот, в котором не было ни одного зуба, и тоненько завыл.
- Ни фига себе. - откуда-то из-за Теминой спины произнес тихо и внятно Алекс.
Тема оглянулся на друга, показав рукой на старика. Алекс покивал, мол, тоже видит. Старик, не обращая внимания на друзей, тянул высокую ноту, впуская порой неблагозвучные дефтонги.
- Э-э, - произнес Алекс.
- Подожди, - перебил его Тема. - Я сам.
- Хорошо. - легко согласился Алекс.
- Мира вам! - громко и внятно проговорил Тема, прижав ладони к сердцу. - Мы пришли с миром!
Старик все так же выл, мерно раскачиваясь вперед-назад.
- Извинись за беспокойство. - ткнул Тему локтем в бок Алекс.
- Сам знаю. - буркнул Тема и добавил, повышая голос. - Простите нас за беспокойство!
Ожидая какой-то реакции, друзья выжидательно смотрели на старика, переминаясь с ноги на ногу. Задрав брови, Тема продолжил:
- Мы здесь случайно оказались. Не хотели вас беспокоить… Но раз уж так получилось…
Тема беспомощно посмотрел на Алекса, тот одобряюще покивал.
- Вобщем… - Тема задумался на секунду. - У нас тут небольшая проблема. Мы тут хотели спросить…
- Вы не могли бы сказать, как пройти в библиотеку? - решительно и без обиняков спросил Алекс.
Тема, рефлекторно дернув рукой, с удивлением посмотрел на друга.
Тот развел руками.
- Не понимает он! - сказал кто-то весело.
Тема и Алекс обернулись на голос. В полумраке помещения на связке шкур сидел парень в потертых джинсах и вязаном сером свитере по горло. Он широко улыбался.
- Не понимает он! - повторил парень. - Он и на своем-то языке не очень. А по-русски тем более…
- Ага. - пробормотал Алекс. - Не понимает…
- Нет. - весело подтвердил парень. - Вы что, бибилиотеку ищете?
- Э-э, да. - неуверенно подтвердил Тема.
Парень улыбнулся еще шире и радостно сообщил:
- Нет сегодня здесь никаких библиотек!
Друзья переглянулись, а парень на каком-то лающем языке произнес длинную фразу, обращаясь к старику. Тот прервал свой вой и открыл глаза, повернув ухо в сторону парня. Глаза его были белесые, совсем выцветшие, невидящие. Он тонким голосом что пролаял в ответ и снова закрыл глаза.
- Шаман говорит, двое ищут третьего, а третий ищет самого себя.
Все трое не освободятся, пока трое не увидят четвертого. - парень засмеялся и укоризненно посмотрел на старика, покачав головой.
Старик склонил голову и тихонько завыл. Тема и Алекс переглянулись.
- А что это значит? - спросил Тема.
Алекс снова ткнул его в бок и сказал громко:
- Все понятно! Спасибо огромное! Мы пойдем, наверное? - он потянул Тему за рукав к выходу из помещения.
Парень, с интересом наблюдая за друзьями, опять улыбнулся. Он сунул руку под груду шкур где-то позади себя и, достав оттуда небольшой сверток из газетной бумаги, бросил его навесом через все помещение. Алекс рефлекторно выхватил сверток из воздуха.
- Удачи вам! - пожелал парень и, хмыкнув, добавил. - Хорошей охоты!
Тема, пятясь за Алексом, кивнул на прощанье, и друзья вывалились из помещения в коридор. Снова стало тепло, запахло центральным отоплением и сигарным дымом. Они двинулись из тупика поспешным шагом. Замелькали тусклые газовые лампы и дверные проемы. Тема, прижав бочку к груди, сказал, замедляя шаг:
- Что же мы бежим-то?
- Да-да, - сказал запыхавшийся Алекс. - Давай, помедленее.
Они зашагали размеренно по коридору, стараясь не смотреть друг на друга, словно бы чего-то смущаясь.
- Странный старик. - произнес, наконец Алекс.
- Да, - подтвердил Тема. - Странный. А что в свертке-то?
Алекс с удивлением воззрился на сверток, который он все это время сжимал в руке.
- Не знаю, надо посмотреть. - Он завозился, разворачивая газетную бумагу, и озадаченно произнес. - Надо же! Серега нам китовый ус подарил.
Двадцать вторая бочка
Тема прилаживал ножки к свежей бочке пива, Алекс крутил в руках краник, высушивая его салфеткой. Наконец, бочка была открыта, и друзья смогли удовлетворенно хлебнуть из высоких бокалов с пенящимся напитком.
Пугач стоял у окна и разглядывал, как луна борется с облаками, стремительно обтекающими ее ярко-желтые бока. Они хотели поглотить ее свет, залить туманом, а она раздигала их невидимыми руками, чтобы вылить свой скупой свет на дощатый пол комнаты. Лена сидела в массивном кожаном кресле, положив руки на подлокотники, и рассматривала тень Пугача, протянувшуюся от окна до самой двери.
- Твоя тень абсолютно не похожа на тебя, - сказала она. -
Бесконечные ноги, никакой головы. И твои руки… Интересно. Тень твоя, а не имеет ничего общего с тобой.
- Это в порядке вещей, - улыбнувшись, сказал Пугач. - Ведь ты тоже моя. Но ты совершенно не похожа на меня.
- Я - это другое. К тому же ты - мой, а на меня не похож.
Сущность любви в дополнении друг друга. Ты дополняешь меня также, как я дополняю тебя. Тень не дополняет тебя, она - это ты, но под светом луны.
- То, что ты видишь во мне, - сказал Пугач, - это я под твоим светом.
- Разве ты другой? Не тот, каким мне кажешься?
- Я трехлик. И тот, которым являюсь перед тобой, и тот, каким кажусь под светом луны, и третий - невидимый никем.
- Ты дополняешь меня. - упрямо повторила Лена. - Это самое главное.
- Самое главное - это наша любовь. - возразил Пугач. - Может случиться так, что я не дополняю тебя в чем-то, но любовь перевешивает любое несовпадение.
- Чем же ты можешь меня не дополнять? - улыбнулась Лена.
- Ты любишь порядок, а я разбрасываю вещи по дому. Мне нравится находить что-то привычное в необычных местах. Мир слишком логичен и упорядочен, хочется создать маленький кусочек хаоса. Хаос красив, и это так приятно - описывать красоту хаоса.
- Что же красивого в разбросанных вещах? - удивилась Лена. -
Неужели ты не сможешь отказаться от этого ради меня?
- Зачем отказываться? - рассмеялся Пугач. - Я научу тебя видеть красоту хаоса.
- Неужели хаос тебе дороже, чем я?
- Почему мне нужно выбирать?
- Упорядоченность, порядок - это часть меня. Если ты привнесешь хаос, то ты отвергнешь часть меня.
- Но главное - это же любовь? - воскликнул Пугач.
- Да, главное - это любовь. - согласилась Лена.
Тема допил бокал и протянул его Алексу за добавкой.
- Что будем делать с китовым усом? - вопросил тот, принимая бокал.
- Как - что делать? - изумился Тема. - Делать ловушку на крысу!
- Хорошо. Технология изготовления ловушки такова: скручиваем ус в маленькую пружинку, закрепляем ее замерзшим тюленьим жиром и выкладываем на пути сезонной миграции крысы.
- У нас есть замерзший тюлений жир? - усомнился Тема.
- Давай, проверим запасы. - предложил Алекс.
Друзья поспешили на кухню. Тема открыл морозильную камеру. Алекс придирчиво осмотрел полупустое пространство.
- Почему ты не выбрасываешь старые продукты? - строго спросил он.
- Если бы я выбрасывал старые продукты, шансы найти в холодильнике жир, тюлений или не тюлений, свелись бы к нулю.
Абсолютному нулю, что еще меньше, чем просто ноль. - строго ответствовал Тема. - Признаться, я жир в последние лет десять не покупал. Но возможно, что добрейший Владлен Иосифович создал некий запас.
- Ты совершенно прав! - вскричал Алекс, вытаскивая промасленный сверток из морозильной камеры. - Если меня не обманывают собственные глаза, то это кусочек первостатейного свиного жира.
- Ого! - изумился Тема. - Но, позволь! Ты говорил, что технология предусматривает тюлений жир!
- Нет у нас тюленего жира. - печально сказал Алекс. - За неимением оного будем довольствоваться тем, что есть. В конце-то концов, тюлени - это большие арктические свиньи.
- Не могу с тобою не согласиться. - сказал Тема, рассматривая надпись на упаковке. - Вообрази, срок годности истекает 11 декабря
1992 года. Это восемь лет назад.
- Отлично! Не сработает ус, так отравится. - обрадовался Алекс и торжественно опрокинул бокал с остатками пива.
- Еще по пивку и за дело? - предложил Тема.
- Охотно. - согласился Алекс.
Попивая пиво, друзья разделили работы - Тема выкатывал на ладонях шарик жира, а Алекс старательно сворачивал китовый ус в пружину.
Тема показал Алексу маленький круглый сероватый шарик, Алекс, прищурившись, оценил форму и размер.
- Чуть меньше надо, - сказал он, погладывая на пружинку китового уса и на шарик. Тема послушно кивнул и продолжил раскатывать жир ладонями. Алекс, вытянув шею, внимательно наблюдал за Темиными ладонями.
- Кажется, готово уже. Давай сюда.
- Он немного мягкий. По-моему, не удержит ус. - озабоченно сказал
Тема.
- Такой задачи и нету. Мы сейчас ус туда вдавим, а потом положим шарик в морозильную камеру твоего холодильника, чтобы он там застыл основательно.
- Ага! Гениально! - порадовался Тема.
Алекс закончил манипуляции с шариком и усом, подготовился подняться из кресла, но застыл на секунду. Потом решительно осушил бокал.
- Готово! Пойдем!
Друзья поспешили на кухню.
- Дай-ка мне формочку для льда. - попросил Алекс.
- Секунду. - Тема захлопал дверцами кухонных шкафов в поисках формочки. - А зачем?
- Чтобы ус не распрямился, мы его в формочку для льда положим.
Когда жир застынет, усу уже некуда будет деваться.
- Экий ты коварный, друг мой! - восхитился Тема. - Вот и формочка!
Алекс вдавил шарик с усом в формочку и поместил ее на полупустую полку морозильной камеры.
- Подождем часок. - предложил Алекс.
Они вернулись в гостиную. Тема достал коробку сигар, а Алекс взялся наполнять бокалы пивом. Друзья раскурили сигары, вооружились бокалам с пивом. Алекс взвесил бокал в руке и предложил тост:
- За скорую и мучительную гибель крысы!
- Виват! - поддержал Тема.
После внушительного глотка пива, Алекс пыхнул сигарой, потянулся в кресле и его взгляд заблуждал по сторонам. За окном была глубокая ночь. Интересно, сколько времени, подумалось Алексу. Впрочем, да, здесь же не идут часы.
- А почему ты часы не починишь? - спросил он Тему.
Тема оживился и выдвинулся из глубины дивана.
- А зачем?
- Чтобы знать, сколько времени. - предположил Алекс.
- А ты разве не знаешь, сколько времени? - удивился Тема.
- Нет. - сказал Алекс. - У меня, видишь ли, часов нет.
- Чтобы знать, который час, не обязательно иметь часы. - предложил Тема.
- А ты, стало быть, знаешь?
- Конечно. - сказал Тема. - Сейчас без секунды, как я сделаю хорошую затяжку из этой вкусной сигары.
- Ну, это не оригинально. - сказал Алекс. - Без секунды, как я почешу нос и чихну.
Он немедленно почесал нос и коротенько чихнул.
- Сейчас, примерно, половина четвертого утра. - сказал Тема.
- Как так? - удивился Алекс.
- Да, так вот как-то… - неопределенно сказал Тема. - У каждого из нас есть внутри часы, надо просто научиться к ним прислушиваться.
- Я пробовал пару раз к ним прислушиваться, но всякий раз они ошибались. - сказал Алекс.
- Да, так оно и есть. - согласился Тема. - Сначала ошибаешься, а потом как-то подтягиваешься. Ошибешься на час, полчаса, а потом пятнадцать минут и так далее. Это, как длину на глаз определять.
- Думаешь, у меня тоже получится? - усомнился Алекс.
- Почему - нет? Обязательно получится. Просто тренироваться надо.
К тому же, как по-другому время определять? Здесь часы не идут.
- А ты пробовал их починить? Сделать как-то, чтобы пошли?
- Пробовал. - Тема неопределенно помахал сигарой в воздухе. -
Неинтересно получается.
Пугач смотрел на руки Лены, сложенные на коленях. Указательным и большим пальцем правой руки она потирала ткань юбки, обтягивающую ее ноги, словно бы пробуя ее на прочность или гладкость. Он посмотрел на ее лицо. Голова, склоненная набок, глаза, отведенные в сторону.
Он прислушался к собственным ощущениям. Что-то, прежде наполнявшее его, ускользало. Он сидел на полу напротив ее кресла в неудобной позе, от которой затекала нога и ныла спина. Он встал и подошел к окну. Луна не изменила свого положения. Она также услужливо светила в окно. Облака перестали покушаться не ее свет. В борьбе с ними больше не было нужды. Присмотревшись, Пугач увидел мигающую звезду, пробивающуюся сквозь плотный лунный свет. Мгновенно напряженному взгляду открылись и другие звезды, заполнявшие черное небо.
"…бездна, звезд полна…" - упала на память ломоносовская фраза.
Бесчисленность звезд наполнила взгляд и привнесла знакомое с детства чувство восторга. "Хочу быть звездой", подумал Пугач. "Буду брать свою толику восторга с простого человеческого восприятия". Он улыбнулся собственной мысли.
- Сядь передо мной. - вдруг сказала Лена.
Пугач не обернулся. Он больше всего на свете не хотел сейчас отрываться от открывающегося ему вида звездного неба и плавного потока ощущений.
- Сядь передо мной. - повторила Лена. - Я хочу поговорить с тобой.
- Я не хочу уходить от окна. Здесь все так красиво. Подойди ко мне, я покажу тебе небо и звезды, и расскажу про Ломоносова.
- Я хочу поговорить с тобой, - упрямо сказала Лена. - Подойди ко мне.
Пугач с сожалением оторвал взгляд от Луны. Он повернулся, уже собираясь подойти к Лене, но замер, прислушиваясь к собственным ощущениям.
- Мне так хорошо и спокойно здесь. - сказал он. - Совсем не хочу нарушать хрупкий баланс сиюминутных ощущений. Подойди ко мне, и я постараюсь поделиться этим чувством с тобой.
- Ты должен подойти ко мне. - произнесла Лена. - Оторвись на минуту от своих сиюминутных ощущений. То, о чем я хочу поговорить с тобой, намного важнее.
- Важнее всего любовь, - возразил Пугач.
- Не знаю, - неуверенно сказала Лена. - Если ты меня любишь, то немедленно подойдешь ко мне.
- Если ты меня любишь, то не будешь заставлять делать то, чего я не хочу. - ответил Пугач.
- Но ведь это важно!
- Важнее, чем твоя любовь?
- Не знаю, - повторила Лена. - Я тебя люблю, ты должен быть со мной.
- Не обязательно привязывать к себе то, что любишь.
- Как я могу любить то, что не привязано ко мне?
- Любовь взаимна. Не надо привязывать к себе любовь. Она всегда с тобой, если она есть.
- Я хочу, чтобы моя любовь всегда была со мной.
- Нельзя любовь привязать к себе силой.
- Нельзя любить то, что к тебе не привязано.
- Почему - нельзя? Я люблю своих друзей, но не привязываю их к себе. Просто люблю.
- Это - другое.
- Любовь одинакова. Она просто есть.
- Моя любовь другая! Ты должен быть со мной всегда.
- Я не хочу, чтобы моя любовь была долженствованием.
- Любовь - это ответственность. Если ты полюбил, то прими ответственность.
- Любовь - это гармония. Долженствование разрушает любовь.
- Что ж, тогда иди к своей безответственной любви! Мне такая любовь не нужна!
Что-то изменилось в комнате. Пугач растерянно посмотрел по сторонам, пытаясь понять, что стало не так. Изменился свет.
Полутемная комната стала совсем черной. Куда-то пропали заглушенные цветные полутона. Все стало черно-серым. Он обернулся к окну, чтобы найти ответ в лунном свете, и обнаружил, что Луна пропала. Облака затянули все небо, пропали звезды, а свет луны даже не пробивался сквозь их плоную пелену. Фигура Лены стала совсем неразличима в темноте, даже кресла не было видно.
- Ты здесь? - спросил он.
Ответа не последовало.
Дверь гостиной распахнулась, и в комнату вошел Пугач. Он забрался с ногами в свободное кресло и угрюмо уставился на ящик сигар, покоившися на столе. Алекс с любопытством посмотрел на него и, взяв пустой бокал, принялся его наполнять пивом. Тема смотрел на Пугача с нежностью и тепло улыбался.
- Ты знаешь, из чего мы сделали ловушку на крысу? - еще шире улыбнулся Алекс, протягивая Пугачу бокал.
Пугач принял бокал и сделал большой глоток. Помолчав немного, он поднял взгляд на друзей и прищурился.
- Нет. Из чего? - наконец произнес он.
- Из китового уса! - провозгласил Алекс, торжествующе подняв бокал. - Мы закатали ус в кусочек жира, заморозили его и разместили напротив крысиной норки!
Пугач сделал еще один глоток и покивал головой. Тема радостно смотрел на него, держа свой бокал на весу. Пугач завозился в кресле, устраиваясь поудобней.
- Заморозили? - переспросил он.
- Да, - подтвердил Тема. - Заморозили, будь она не ладна.
Пугач осмотрел друзей и виновато улыбнулся.
- Так он же растает через пять минут в комнатной-то температуре.
This file was created
with BookDesigner program
16.01.2009