Дождь льет уже несколько часов. Давненько его не было. Никто и не заметил, как пришла осень, но этим утром она уже здесь. Улица кажется более темной, машины движутся в брызгах грязи, люди достали зонтики и ускоряют шаг.
Большинство разговоров сводится к понижению температуры и размеру дождевых капель. Мадам Бержеро приготовила новый запас подходящих фраз. Я вся как на иголках, потому что мои родители обещали зайти в булочную, полюбоваться своей дочерью за работой. Еще они хотят знать, когда я пойду в отпуск, — им не терпится пригласить нас с Риком к себе. Я немного опасаюсь их визита, поскольку на людях они по-прежнему считают своим долгом разговаривать со мной так, словно мне все еще шесть лет… Учитывая сегодняшнюю погоду, мама обязательно попытается надеть на меня шапку и рукавицы. Придется потерпеть…
Ближе к полудню в булочной собирается много народу. Люди теснятся, чтобы никто не остался на улице под дождем. В магазин входит месье Калан. Капли дождя блестят на его жирных волосах. Он выглядит довольным. Меня так и подмывает сказать, что он, словно липкий слизняк, радуется плохой погоде, но на самом деле я считаю, что его заплесневелой душе просто нравится видеть хмурые лица окружающих. Перед ним в очереди восемь человек. Он ворчит:
— Нужна вторая касса или продавщицы, которые справляются с работой…
Никто не обращает на него внимания. Я, не моргнув глазом, продолжаю хлопотать. Одна из женщин, когда подходит ее очередь, имеет неосторожность сказать мне, что сырая погода вызывает у нее боли. Пакостный старикашка тут же выносит ей безапелляционный приговор, заявив, что «вещи имеют только то значение, которое мы им придаем». Надо будет повторить ему эту же фразу, когда он себе что-нибудь сломает. Все молчат и терпят — через несколько минут он уйдет. Если хорошенько подумать, такие человеческие экземпляры, как он, парадоксальным образом приносят пользу: не дают нам привыкнуть к мысли, что доброжелательность и терпимость людей являются чем-то само собой разумеющимся. После месье Калана все окружающие кажутся более приятными. Можно представить себе его жизнь: рассорился с семьей, на ножах с соседями. Наверное, даже его кот писает ему в тапки. Все надеются, что однажды он получит то, что заслужил. Но никто не ожидал, что это случится прямо сейчас, да еще благодаря маленькой старушке в плаще, опирающейся дрожащей рукой на свой зонтик в цветочек.
Подходит ее очередь, она здоровается с мадам Бержеро, кивает мне. Обычно она приходит к нам каждые два дня. В прошлом месяце ей удалили катаракту, и взгляд ее полностью изменился. Такое ощущение, что она заново познает мир.
— Будьте добры, мне половину багета, и я бы взяла венского хлеба, если он у вас есть.
В разговор, естественно, встревает месье Калан:
— Где ему еще быть, как не в булочной!
Он один смеется своей остроте. Старушка со вздохом поднимает кверху глаза. Неприятный субъект продолжает:
— Глядя на иных женщин, понимаешь, почему Бог — мужчина…
В лице старушки что-то меняется. Она кладет свою половину багета на прилавок, огибает покупательницу, отделяющую ее от Калана, и устремляет на него свой новый ясный взгляд. Все замирают, затаив дыхание. Сейчас она скажет ему в лицо все, что о нем думает. И тут наш божий одуванчик внезапно поднимает свой зонтик и с силой обрушивает его на негодяя, приговаривая:
— Да заткнешься ты наконец, идиот!
Бабуля мутузит обидчика, словно кузнец, бьющий молотом по наковальне. Все опешили, но никто не вмешивается. На многих лицах я даже вижу некоторое удовлетворение. Забудьте о суперменах в их обтягивающих костюмах и плащах, развевающихся на ветру! Забудьте о мускулистых типах, спускающихся с лазурного неба, чтобы восстановить справедливость и спасти мир! Сегодня другие герои. Божественное мщение воплотилось в маленькой старушке, размахивающей самым грозным оружием на свете: зонтиком в цветочек.
Под градом ударов Калан прикрывает лицо руками. При этом он издает забавные звуки, похожие на писк грызуна, пятится и, теряя равновесие, падает на задницу. Старушка склоняется над ним:
— Вот уже несколько лет вы отравляете жизнь всего квартала. Вы не уважаете женщин, пугаете детей. Вы мерзкий тип!
Она отвешивает ему еще три неплохих удара и добавляет:
— И раз уж вы так любите афоризмы, запоминайте. Пифагор сказал: «Нередко из-за своих слов я что-то терял. Зато мое молчание всегда помогало мне что-нибудь обрести». Поэтому заткнись!
— Но мадам…
— Заткнись, я сказала! И никогда не забывай, что говорил Платон: «Будь приветлив каждый день, потому что все, кого ты встречаешь, ведут тяжелую битву».
Бурные аплодисменты. Калан на четвереньках добирается до выхода и исчезает на улице. Теперь, в отличие от первоначальной картины, зонтик старушки погнут, а сама она держится прямо. Все ее поздравляют. Мадам Бержеро не взяла с нее денег за венский хлеб и пирожное. Жюльен и Дени поцеловали ей руку. А я собираюсь подарить ей новый зонтик. Я знаю, что сказала бы моя бабушка: «Пока есть старушки, есть надежда».