ПРОЛОГ

Когда Джеймс Хилледжер впервые увидел гигантскую пиявку, он подумал, что это галлюцинация.

В джунглях Борнео было жарко и душно, прямо как в турецкой бане. Воздух был таким влажным, что его одежда промокла насквозь, и пот не испарялся, а капал с рук и с носа, стекал по коже, собираясь в противные лужицы там, где одежда прилипала к телу. В его ботинках хлюпала вода. И пусть они были сшиты из прочной кожи, Хилледжер понимал, что в этом жутком болоте ботинки сгнили бы за пару недель. Он чувствовал себя неуютно… Да что там говорить, скверно он себя чувствовал, так скверно, как никогда в жизни.

От жары у него кружилась голова, и поэтому, а еще потому, что вот уже несколько дней он страдал от голода и жажды, Хилледжер решил — у него начались галлюцинации. Ему давно казалось, что он слышит голоса, доносящиеся из-за окружающих его деревьев, — кто-то постоянно перешептывался и посмеивался над ним. Умом Хилледжер понимал, что это всего лишь ветер шумит в листве, но каждый раз его охватывала паника и хотелось заорать на невидимых преследователей, велеть им заткнуться, пристрелить их, в конце концов, если они не послушаются.

Ему уже встречались здесь совершенно невероятные существа — то ли настоящие звери, то ли рождаемые его воспаленным мозгом видения. Обезьяны с огромными, похожими на раздутые груши носами; гигантские лягушки, размером с ладонь, ярко-оранжевые, красные и синие; взрослый слон, который, однако, доставал ему лишь до плеча; странное, похожее на свинью животное, покрытое темной шерстью, с длинной и острой мордочкой, которая постоянно шевелилась самым необычным образом. Были ли эти животные реальными или галлюцинациями, он не знал.

Шагавший рядом с ним Уилл Джимсон остановился и наклонился вперед, уперевшись ладонями в колени и жадно глотая влажный воздух.

— Давай передохнем минутку, — выдавил он, с трудом переводя дух. — Тяжело идти.

Хилледжер воспользовался передышкой, чтобы вытереть лоб платком: дело достаточно бессмысленное, так как платок был таким мокрым, словно его только что достали из воды. Может быть, галлюцинации — это симптом какой-нибудь страшной тропической лихорадки? Леса Борнео были рассадником всевозможных смертельных болезней, о которых современная наука мало что знала. Он слышал, что люди, считавшиеся без вести пропавшими в джунглях, объявлялись через несколько недель, чуть живые, с ног до головы покрытые зловонными язвами.

Он с тревогой огляделся по сторонам. Ему казалось, что даже деревья над ним издеваются. Из трещин их причудливо изогнутых, шишковатых стволов то тут, то там вылезали лианы, похожие на гигантских паразитов. Ветви деревьев тесно сплетались друг с другом, закрывая небо. И те редкие солнечные лучи, которым все же удавалось пробиться сквозь листву, казались зеленоватыми.

Несмотря на жару, Хилледжер поежился. Он бы ни за что не оказался в этом кошмарном месте, если бы не боялся своего заказчика больше тропической лихорадки и странных существ, населяющих джунгли.

— Давай покончим с этим! — взмолился он. Ему не хотелось больше ни минуты оставаться в этих джунглях. Он мечтал только об одном — добраться до порта, погрузить на корабль клетки с животными, которых им удалось найти, и вернуться в цивилизованный мир. — Нет ее тут. Мы и так нашли достаточно разных тварей, чтобы он был счастлив. Черт с ней. Он даже не заметит.

— Еще как заметит, — уныло возразил Джимсон. — Если мы ее не привезем, то тут же окажется, что она-то была ему нужнее всего.

Хилледжер уже было приготовился спорить, но тут Джимсон воскликнул:

— Тише! Я, кажется, ее вижу!

Хилледжер подошел к своему напарнику. Тот все еще стоял согнувшись, но теперь он смотрел не себе под ноги, а на ствол одного из деревьев.

— Гляди, — сказал он и ткнул пальцем в нужном направлении.

Хилледжер посмотрел туда, куда показывал Джимсон. Там, в огромной луже, разлившейся между древесных корней, копошилась какая-то тварь, напоминающая сгусток ярко-алой крови размером с кисть руки. Тело ее поблескивало в едва пробивающихся сквозь деревья солнечных лучах.

— Ты уверен? — спросил Хилледжер.

— Дюк именно так ее описал. Он сказал, что она выглядит именно так.

— И что же нам теперь делать?

Не ответив, Джимсон протянул руку к существу и подцепил его двумя пальцами. Тварь безжизненно повисла в его руке. Хилледжер смотрел на напарника как завороженный.

— Точно, — сказал Джимсон, поворачивая и внимательно рассматривая находку. — Смотри, вот рот… вернее, присоска… или как там ее. По краю три зуба. А с другого конца тоже присоска. Вот как она держится — присасывается с обеих сторон.

— И сосет кровь, — мрачно добавил Хилледжер.

— Она пьет кровь любого животного, которое оказывается рядом и движется достаточно медленно, чтобы она успела присосаться, — пояснил Джимсон. — У карликовых слонов, остромордых тапиров…

Пока они рассматривали невиданное чудовище, пиявка поменяла форму, стала тоньше и длиннее. Когда Джимсон только поднял ее, она была почти круглая, а сейчас больше напоминала толстого червя. Он же по-прежнему крепко держал ее, сжав пальцы рядом с головой, если тот конец, где располагался рот, можно было так назвать.

— К чему они ему? — спросил Хилледжер. — Зачем он послал нас за этой тварью в эти богом забытые болота?

— Он говорит, что слышит, как они его зовут, — ответил Джимсон. — Об остальном же тебе лучше не знать. — Он склонился над тварью, внимательно ее разглядывая. Пиявка качнулась в его сторону, как будто почуяла, что рядом течет теплая живая кровь. — Эта уже давно не ела.

— Откуда ты знаешь?

— Она ищет, к чему присосаться.

— Оставим ее? Завтра поищем другую? — спросил Хилледжер нерешительно, надеясь на отрицательный ответ: ему совсем не хотелось провести в джунглях еще один день.

— Мы ходим здесь уже неделю, и это первая пиявка, которую мы нашли за это время, — ответил Джимсон. — Кто знает, когда нам попадется другая. Нет, надо брать эту.

— А она не сдохнет в пути?

Джимсон пожал плечами:

— Если покормить ее перед дорогой, может, и не сдохнет.

— Ладно… — Хилледжер оглянулся по сторонам. — Что ты предлагаешь? Обезьяну? Или одну из этих свиней?

Джимсон ничего не ответил.

Хилледжер обернулся и увидел, что Джимсон странно смотрит на него. В его взгляде читалось сочувствие, смешанное с отвращением.

— Я предлагаю тебе, — начал Джимсон, — закатать рукав.

— Ты совсем свихнулся? — в ужасе прошептал Хилледжер.

— Нет, я следопыт и проводник, — огрызнулся Джимсон. — А как ты думаешь, для чего мы взяли в экспедицию тебя? Так что закатывай рукав. Этой красавице нужна кровь, немедленно!

Представив себе, что сделает с ним Дюк, если узнает, что он погубил пиявку, отказавшись ее покормить, Хилледжер медленно закатал рукав.

 

ПЕРВАЯ ГЛАВА

— Ты когда-нибудь думал о муравьях? — спросил Амиус Кроу.

Шерлок покачал головой:

— Мне они безразличны, если только не лезут в бутерброды с джемом на пикниках.

Они бродили вдвоем по полям Суррея. Жаркое солнце палило Шерлоку в затылок, в воздухе вокруг разливался аромат цветов и свежескошенной травы.

Возле его уха, жужжа, пролетела пчела, и он дернулся. С муравьями он уже относительно смирился, но пчелы все еще его пугали.

Кроу рассмеялся.

— Почему англичане так любят бутерброды с джемом? — спросил он сквозь смех. — Вы, англичане, готовите так, словно собираетесь кормить новорожденных. Паровые пудинги, бутерброды с джемом на хлебе, с которого даже корочку срезаете, а овощи развариваете так, что они превращаются в пюре. Для такой еды и зубы не нужны.

Такое пренебрежительное отношение задело Шерлока.

— А что хорошего в американской еде? — спросил он, усаживаясь поудобнее на плоском камне, с которого открывался чудесный вид — сбегающий к реке, поросший густой изумрудной травой склон.

— Бифштексы, — ответил Кроу. Он прислонился к невысокой стене, достававшей ему до груди, положил на нее скрещенные руки и уперся в них подбородком. Широкополая шляпа прикрывала лицо от солнца. Белый льняной костюм, который он так любил, подходил как нельзя лучше для прогулки в такую жару. — Огромные бифштексы, зажаренные на открытом огне. Хорошо прожаренные, до хрустящей корочки. И никакой крови, как любят французы, никаких сливок и коньяка, потому что все это глупости. На самом деле не требуется большого ума, чтобы правильно приготовить бифштекс, так почему же нигде, кроме Штатов, этого не умеют? — Он вздохнул. Его обычное добродушие внезапно сменилось грустью.

— Вы скучаете по Америке? — спросил Шерлок.

— Мне давно пора было вернуться. Да и Вирджиния тоже соскучилась по Новому Свету.

Шерлок представил себе, как дочь Кроу, Вирджиния, скачет на своей лошади Сандии и ее медно-рыжие волосы, похожие на языки пламени, развеваются на ветру.

— Когда вы собираетесь уезжать? — спросил он, надеясь, что не слишком скоро. Шерлок привязался к Кроу и Вирджинии. Они скрашивали его жизнь с тех пор, как его отослали жить к тете с дядей.

— Когда закончу здесь свою работу. — На морщинистом, обветренном лице Кроу появилась улыбка. Хорошее расположение духа вновь вернулось к нему. — И когда я пойму, что исполнил данное твоему брату обещание научить тебя всему, что знаю сам. Давай-ка вернемся к муравьям.

Шерлок обреченно вздохнул, осознав, что очередного урока Кроу ему не избежать. Где бы ни находился здоровяк американец — в поле, в городе или дома, — он мог все на свете превратить в проблему, требующую немедленного решения, или в сложную головоломку. Шерлока эта его особенность начинала раздражать.

Кроу выпрямился и огляделся.

— Кажется, где-то неподалеку я видел этих букашек, — сказал он, подходя к крошечному холмику, практически неразличимому среди высокой травы.

Шерлока не так легко было провести. Конечно же Кроу заранее наметил этот муравейник в качестве наглядного пособия для очередного урока. Но как бы там ни было, он спрыгнул со стены и подошел к Кроу.

— Муравейник, — сказал он без энтузиазма. На земле черные точечки беспорядочно сновали туда сюда.

— Точно. И он говорит нам о том, что под землей скрывается сложнейшая система тоннелей, которую вырыли эти трудолюбивые крохи. В самом сердце этого удивительного дома живет матка, которая всю свою жизнь проводит под землей, откладывая тысячи яиц. Только представь, она никогда не видит солнечный свет!

Кроу склонился над муравейником, жестом приглашая Шерлока подойти поближе.

— Посмотри, как двигаются муравьи, — сказал он. — Тебя в этом ничего не удивляет?

Шерлок немного понаблюдал за ними. Насекомые двигались в разных направлениях, то и дело меняя курс, казалось бы, без видимой причины.

— Они бегают хаотично, — ответил он. — Или реагируют на что-то, чего мы не замечаем.

— Первое, — отозвался Кроу. — Такое движение называется походкой пьяного, и это прекрасный способ за короткий срок обследовать значительную территорию, когда что-то ищешь. Большинство людей, когда им нужно обыскать какое-то место, будут ходить по прямой, вдоль и поперек, или разделят территорию на меньшие участки и станут обыскивать каждый из них по отдельности. Такой способ рано или поздно увенчается успехом, но шансы быстро отыскать что-либо сильно увеличиваются, если двигаться беспорядочно. Такое движение называется походкой пьяного потому, — добавил он, — что так же человек идет, когда у него в животе плещется виски, — ноги в разные стороны, а голова повернута в третью. — Он покопался в кармане пиджака и что-то оттуда выудил. — Вернемся к муравьям. Смотри, что они делают, если натыкаются на что-то интересное.

Он раскрыл ладонь и показал Шерлоку, что вытащил из кармана. Это оказался глиняный горшочек, закрытый сверху вощеной бумагой и обвязанный веревкой.

— Мед, — пояснил он, прежде чем Шерлок успел задать вопрос. — Купил на рынке. — Он развязал веревку и снял бумагу. — Прости, если это будит неприятные воспоминания.

— Ничего, — откликнулся Шерлок и опустился на колени рядом с Кроу. — Можно спросить — зачем таскать с собой в кармане горшок с медом?

— Никогда не знаешь, что может пригодиться, — ответил Кроу, улыбаясь. — А может, я заранее все спланировал? Тебе решать.

Шерлок только улыбнулся и покачал головой.

— Мед — это, грубо говоря, сахар с кучей добавок в виде витаминов, — продолжал Кроу. — Муравьи любят сахар. Они тащат его в муравейник, чтобы накормить царицу и личинок, вылупившихся из яиц.

Шерлок заметил, что на палящем утреннем солнце мед стал совсем жидким. Кроу обмакнул палец в горшок и уронил на землю большую сверкающую каплю. Она упала на травинку и через несколько секунд стекла с нее и легла на землю длинными блестящими дорожками.

— Теперь давай посмотрим, что они станут делать.

Шерлок наблюдал за муравьями, которые по-прежнему беспорядочно блуждали по земле, взбирались на травинки, повисали на них вверх ногами, копались в земле в поисках пищи. Спустя некоторое время один из муравьев наткнулся на полоску меда и тут же остановился. На секунду Шерлоку показалось, что он прилип, но тут муравей пополз вдоль полоски сначала в одну сторону, потом в другую. Затем он погрузил в мед голову, как будто пил его.

— Он пытается собрать столько, сколько сможет унести, — заметил Кроу. — Теперь он отправится в гнездо.

И вправду, муравей отполз от полоски меда, но вместо того, чтобы двинуться прямиком в муравейник, он продолжал беспорядочно бродить взад-вперед. Так продолжалось в течение нескольких минут, и Шерлок едва не потерял его из виду. Муравей несколько раз столкнулся с другими своими родичами и только после этого добрался наконец до муравьиной кучи и исчез в одном из отверстий на ее склоне.

— И что дальше? — спросил Шерлок.

— Посмотри на мед, — ответил Кроу.

Уже десять-пятнадцать муравьев нашли сладкую дорожку и теперь старательно собирали мед. Все больше и больше муравьев присоединялось к своим собратьям. Некоторые насекомые уже направлялись в сторону своего дома, набрав столько лакомства, сколько могли унести.

— Ты ничего не замечаешь? — спросил Кроу.

Шерлок наклонился к земле, разглядывая насекомых.

— Кажется, они тратят все меньше и меньше времени на то, чтобы вернуться в муравейник, — удивленно отметил он.

Через пару минут муравьи выстроились в две параллельные линии, соединяющие медовую дорожку и муравейник. Они прекратили свои бесцельные блуждания и двигались в строго определенном направлении.

— Хорошо, — одобрительно сказал Кроу. — А теперь давай устроим небольшой эксперимент.

Он снова порылся в кармане и извлек листок бумаги шириной с ладонь. Потом он положил его на землю, на полпути между медом и муравейником. На пути к дому муравьи перебегали листок, не обращая на него никакого внимания.

— Как они общаются между собой? — спросил Шерлок. — Как муравьи, которые нашли мед, рассказывают своим родичам в гнезде, где его искать?

— Конечно же они не разговаривают друг с другом, если ты это имеешь в виду, — ответил Кроу. — Но сам факт, что кто-то из насекомых несет мед, служит другим сигналом того, что найдена пища. Муравьи не умеют говорить, не могут читать мысли друг друга и не способны указать своими крошечными лапками нужное направление. Однако они общаются, и общение их выстроено по очень сложной схеме. Смотри.

Кроу наклонился и быстро повернул лист бумаги на девяносто градусов. Муравьи, которые оказались в тот момент на листе, дошли до его края, а потом, казалось, сбились с пути и снова принялись бесцельно бродить взад-вперед. Но Шерлок с удивлением обнаружил, что другие муравьи, которые только подошли к листу бумаги, взбираются на него, доходят до середины, а потом поворачивают в сторону, доходят до края и также теряют направление.

— Они идут по тропинке, — выдохнул он. — По тропинке, видимой им, но не видимой нам. Похоже, первые муравьи каким-то образом проложили эту тропинку, а остальные шли по ней, а когда вы повернули лист, они не почувствовали, что теперь дорожка ведет в другую сторону.

— Верно, — похвалил Шерлока Кроу. — Можно предположить, что все дело в каком-то химическом веществе. Когда муравей несет корм, он оставляет какой-то след. Представь себе, что он тащит за собой тряпку, покрытую веществом с сильным запахом. К примеру, анисовым маслом. А другие муравьи, как собаки, чуют этот запах и находят след. Первый муравей сначала будет бродить по окрестностям, пока не доберется до дома. По мере того как другие муравьи находят мед, они тоже возвращаются в муравейник — некоторые более коротким путем, чем остальные. Чем больше муравьев проходят этот путь, тем сильнее пахнет след на коротких дорожках, потому что с их помощью можно быстрее вернуться в муравейник и, соответственно, по ним успевает пройти больше муравьев. Более длинные дорожки постепенно исчезают, так как они менее эффективны. В конце концов насекомые прокладывают более-менее прямую дорожку. Это все — научный факт, который легко доказать с помощью листа обыкновенной бумаги, что я и проделал. Муравьи продолжают следовать по проложенному пути, хотя теперь он уводит их в сторону от дома. Правда, через некоторое время они снова найдут самую короткую и самую правильную дорожку.

— Невероятно, — выдохнул Шерлок. — Я даже представить себе не мог чего-то подобного. Это не… не интеллект, потому что их действия основаны на инстинкте и они не говорят друг с другом, но выглядит все так, будто эти насекомые разумны.

— Иногда, — заметил Кроу, — группа менее разумна, чем ее отдельный представитель. Возьмем, к примеру, людей. Каждый человек умен сам по себе. Но представь себе толпу. Вряд ли в ее случае стоит говорить о разуме. Толпа может даже стать опасной, если найдется зачинщик беспорядков. Однако порой групповое поведение более разумно, чем индивидуальное. Например, в случае с муравьями или пчелиным роем.

Кроу поднялся, отряхнув льняные брюки от пыли и травы.

— Чутье подсказывает мне, — сказал он, — что пришло время обеда. Как ты думаешь, у твоих тетушки с дядюшкой найдется место за столом для бродяги американца?

— Уверен, они будут рады вам, — ответил Шерлок. — Но сомневаюсь, что экономка — миссис Эглантин — сможет разделить их радость.

— Позволь мне с ней разобраться. Я пущу в ход все свое безграничное обаяние.

Они направились обратно к дому, путь их пролегал через луга и небольшие рощицы. По дороге Кроу то и дело указывал Шерлоку на съедобные грибы, закрепляя уроки прошлых недель. Шерлок был уже вполне уверен, что сможет выжить вдали от цивилизации, питаясь подножным кормом и не рискуя отравиться.

Через полчаса они подошли к особняку Холмсов, величественному, довольно мрачному зданию, стоящему в центре большого — в несколько акров — поля. Шерлок нашел окно своей спальни — неудобной комнатки в мансарде. Он никогда не чувствовал себя в ней уютно и поэтому всегда отправлялся спать с неохотой.

Возле парадного крыльца стоял экипаж. Кучер от нечего делать щелкал хлыстом, а лошадь жевала сено из подвешенной на шею торбы.

— Гости? — спросил Кроу.

— Дядя Шерринфорд и тетя Анна не говорили, что ждут кого-то к обеду, — откликнулся Шерлок, гадая, чей бы это мог быть экипаж.

— Что ж, через пару минут мы все узнаем, — заметил Кроу. — Бессмысленно ломать голову над загадкой, которая вскоре разрешится сама собой.

Они поднялись на крыльцо, и Шерлок подбежал к полуоткрытой двери, в то время как Кроу неторопливо следовал за ним.

В передней царил полумрак и лишь несколько солнечных лучей, в которых кружились пылинки, пробивались через мутное стекло высоких окон и разрезали сумрак. Картины, висевшие на стенах, было практически невозможно разглядеть. Воздух, казалось, плавится от летней жары.

— Я должен оповестить о вашем приходе, — повернулся Шерлок к Кроу.

— В этом нет нужды, — пробормотал Кроу. — Все, кому нужно, и так уже знают. — Он качнул головой в сторону лестницы.

Из тени, отбрасываемой лестницей, выступила фигура — женщина в темном платье. Ее и без того лишенное красок лицо обрамляли черные волосы, отчего оно казалось и вовсе мертвенно-бледным.

— Мистер Кроу, — произнесла экономка, — кажется, вас здесь не ждали.

— Во всей округе знают о гостеприимстве Холмсов, — начал он торжественно, — и об угощении, которое ждет здесь уставших путников. К тому же как я мог отказать себе в удовольствии видеть вас, миссис Эглантин?

Женщина хмыкнула, поджав тонкие губы и сморщив узкий острый нос.

— Уверена, многие женщины не могут устоять перед вашим американским обаянием, мистер Кроу, — ответила она, — но я к ним не отношусь.

— Мистер Кроу будет обедать с нами, — твердо сказал Шерлок, несмотря на то что сердце его затрепетало под пронизывающим взглядом миссис Эглантин.

— Это решать вашим тете и дяде, а не вам.

— Тогда я сам поговорю с ними, а не вы! — Он повернулся к Кроу. — Подождите здесь, а я тем временем все улажу. — С этими словами он снова повернулся в сторону экономки, но ее уже и след простыл.

— В этой женщине есть что-то странное, — пробормотал Кроу. — Иногда она ведет себя не как прислуга, а как член семьи. Даже как хозяйка.

— Ума не приложу, почему тетя и дядя позволяют ей это, — откликнулся Шерлок. — Я бы не позволил.

Он прошел в гостиную и заглянул в открытые двери. Горничные суетились у буфета на другом конце комнаты, доставая тарелки для холодных мясных закусок, рыбы, сыра, риса, солений и хлеба, которые затем будут выставлены на столе и каждый член семьи сможет выбрать для себя то, что ему более всего по вкусу. Ни тети, ни дяди не было видно. Шерлок направился было обратно в переднюю, но задержался у двери в библиотеку и, чуть поколебавшись, наконец все-таки постучал.

— Да? — прозвучал из-за двери громкий и решительный голос дяди Шерлока, Шерринфорда Холмса, прочитавшего за свою жизнь не одну сотню проповедей своим прихожанам и привыкшему говорить четко и внушительно. — Войдите!

Шерлок открыл дверь.

— Пришел мистер Кроу, — сообщил он с порога сидящему за письменным столом дядюшке, облаченному в старомодный костюм черного цвета. Его внушительная борода, которая, без сомнения, могла бы украшать лицо какого-нибудь библейского старца, стекала по груди прямо на раскрытый на столе гроссбух. — Я хотел спросить, можно ли ему остаться у нас пообедать?

— Я буду рад возможности побеседовать с мистером Кроу, — отозвался Шерринфорд Холмс, и тут только Шерлок заметил человека, стоящего у распахнутого французского окна. Солнце светило юноше прямо в глаза, поэтому вначале он смог различить только то, что гость одет в долгополый сюртук с высоким воротником. Но потом…

— Майкрофт!

Брат Шерлока чопорно кивнул юноше, но глаза его при этом хитро блеснули.

— Шерлок, — сказал он. — Ты хорошо выглядишь. Жизнь на природе идет тебе на пользу.

— Когда ты приехал?

— Час назад. Я сел на поезд на Ватерлоо, а доехав до станции, взял кеб.

— Ты надолго?

Он пожал плечами:

— На ночь я не останусь. Я просто хотел узнать, как твои успехи. Заодно я намеревался повидаться с мистером Кроу, так что очень кстати, что он здесь.

— Нам с твоим братом надо закончить кое-какие дела, — сказал Шерринфорд, — так что ты иди, встретимся попозже в гостиной.

Дядя явно давал юноше понять, что ему следует удалиться, и Шерлок закрыл за собой дверь. Он не мог сдержать улыбку. Майкрофт приехал! И без того солнечный день показался ему еще более ярким.

— Кажется, я слышал голос твоего брата? — громко спросил Амиус Кроу, по-прежнему стоявший в передней.

— Да, это его кеб у крыльца. Он сказал, что хочет поговорить с вами.

Кроу кивнул.

— Интересно, о чем, — пробормотал он себе под нос.

— Дядя Шерринфорд сказал, что вы можете остаться пообедать. Они присоединятся к нам в гостиной.

— Отличный план, — бодро откликнулся Кроу, но его нахмуренные брови совсем не вязались с жизнерадостным тоном.

Шерлок провел гостя в гостиную. Миссис Эглантин уже была там: стояла в тени у стены между двух больших окон. Шерлок даже не заметил, когда она прошла мимо него. На мгновение ему показалось, что она — дух, способный проходить сквозь стены, но он тут же постарался выбросить из головы эту глупую мысль. Привидений не существует.

Делая вид, будто вовсе не замечает миссис Эглантин, он направился к буфету, схватил тарелку и принялся накладывать на нее кусочки мяса и лосося. Кроу присоединился к нему, начав с другого конца стола.

Шерлок поверить не мог, что его брат вернулся. Майкрофт жил и работал в Лондоне, столице Британской империи. Он был правительственным служащим, и хотя часто скромничал, называя себя «всего лишь скромным делопроизводителем», Шерлок подозревал, что Майкрофт занимает куда более ответственный пост. Когда Шерлок жил дома с матерью и отцом — еще до того, как его отослали к тете с дядей, — Майкрофт иногда гостил у них, и тогда каждый день к нему в кебе приезжал человек и привозил красную папку. Он передавал ее Майкрофту лично в руки, а взамен тот вручал посланнику конверт, в котором, как полагал Шерлок, были документы, составленные по итогам прочтения материалов из предыдущей папки. Короче говоря, как бы ни называлась должность Майкрофта, ему каждый день приходилось связываться с правительством.

Шерлок был увлечен едой, как вдруг услышал, как открылась дверь библиотеки.

Спустя мгновение в столовую, как всегда сутулясь, словно бы стесняясь своего высокого роста, вошел Шерринфорд Холмс.

— А, broma theon! — воскликнул он, обводя взглядом стол. Повернувшись к Шерлоку, он сказал: — Ты можешь пойти в библиотеку, в мою psykhes iatreion, чтобы поговорить с братом. — И, поглядев на Кроу, добавил: — Он попросил вас присоединиться.

Шерлок тут же забыл об угощении и со всех ног кинулся в библиотеку. Кроу последовал за ним. Несмотря на неторопливую походку, он, сделав лишь несколько широких шагов, догнал мальчика.

Майкрофт стоял все в той же позе у французского окна. Он улыбнулся Шерлоку, а потом подошел и потрепал его по голове. Когда же он перевел взгляд на Кроу, улыбка сошла с его губ, но он пожал американцу руку.

— Сначала о главном, — сказал он. — В результате весьма обстоятельного полицейского расследования нам не удалось найти ни следа барона Мопертюи. Мы полагаем, что он сбежал во Францию. Хорошие новости: больше никто — ни британские солдаты, ни мирные жители — не скончался от пчелиных укусов.

— Сложно сказать, сработал бы план Мопертюи или нет, — серьезно отозвался Кроу. — Я подозреваю, что он был не в своем уме. Но лучше все же перестраховаться.

— И правительство вам очень благодарно за ваши старания, — ответил Майкрофт.

— Майкрофт, а отец в порядке? — выпалил Шерлок.

Майкрофт кивнул:

— Его корабль подходит к берегам Индии. Думаю, через неделю он высадится там со своим полком. Но, скорее всего, мы получим от него известия лишь месяца через два — связь с этой богом забытой страной оставляет желать лучшего. Как только я получу хоть какие-то сведения, тут же дам тебе знать.

— А… мама?

— Ты ведь знаешь, у нее слабое здоровье. Сейчас она уже вне опасности, но ей нужен отдых. Врач говорит, что она спит по шестнадцать-семнадцать часов в сутки. — Он вздохнул. — Ей нужно время, Шерлок. Время и отдых, отдых не только для тела, но и для души.

— Я понимаю… — Шерлок запнулся, пытаясь справиться с подступившими слезами. — Значит, я останусь в поместье Холмсов до конца школьных каникул?

— Я не уверен, — откликнулся Майкрофт, — что обучение в школе для мальчиков в Дипдине шло тебе на пользу.

— Я подтянул латынь, — автоматически заспорил Шерлок и тут же мысленно отругал себя. Ему нужно было согласиться с братом, а не перечить ему.

— Не сомневаюсь, — сухо отозвался Майкрофт, — но образованным юным джентльменам одной латыни мало.

— Например, они должны знать греческий? — не удержался Шерлок.

Майкрофт невольно улыбнулся:

— Я вижу, твое чувство юмора осталось при тебе. Да, я полагаю, что латынь и греческий необходимы. Но наша жизнь становится все сложнее и сложнее, и нам уже мало помогает знание древних языков, поэтому я считаю, что тебе больше подойдет индивидуальное обучение. Я думаю забрать тебя из Дипдина и пригласить к тебе учителей сюда, в поместье Холмсов.

— Забрать из школы? — Шерлок попытался понять, испытывает ли он сожаление, но не почувствовал ничего. В школе у него не было друзей, и единственным чувством, которое он испытывал во время своего пребывания там, была скука. Со школой в Дипдене его ничто не связывало.

— Ты должен готовиться к поступлению в университет, — продолжил Майкрофт. — В Кембридж или Оксфорд. Я считаю, что твои усилия необходимо направить в нужное русло, а это невозможно сделать в Дипдине. — Он вновь улыбнулся. — Ты очень яркий индивидуалист, и к тебе нужен особый подход. Пока не буду ничего обещать, но до конца каникул дам тебе знать о своем окончательном решении.

— Не будет ли с моей стороны слишком самоуверенным предположить, что мне тоже отводится небольшая роль в обучении этого юноши? — проворчал Амиус Кроу.

— Именно, — отозвался Майкрофт. Его губы тронула улыбка. — До сих пор вам прекрасно удавалось держать его в узде.

— Он — Холмс, — заметил Кроу. — Его можно направить, но нельзя заставить. Вы были таким же.

— Да, — согласился Майкрофт. — Я был таким же.

Прежде чем Шерлок успел проверить свою внезапную догадку и спросить, был ли Кроу учителем Майкрофта, тот обратился к нему:

— Шерлок, а теперь будь любезен, оставь нас. Я хотел бы переговорить с мистером Кроу наедине, нам надо обсудить кое-какие дела.

— Мы еще увидимся… перед твоим отъездом?

— Конечно, я собираюсь уехать вечером. Ты еще успеешь показать мне дом.

— Мы можем побродить по окрестностям, — предложил Шерлок.

Майкрофт содрогнулся.

— Не стоит, — ответил он. — Я не одет для прогулки пешком.

— Да только вокруг дома! — запротестовал Шерлок. — Не в лесу!

— Если над моей головой нет крыши, а под ногами — паркета, это в любом случае пешая прогулка, — отрезал Майкрофт. — А сейчас, мистер Кроу, перейдем к делу.

Шерлок с неохотой вышел из библиотеки и закрыл за собой дверь. Судя по доносящимся из столовой голосам, за обедом к дяде присоединилась тетя. Шерлок не был готов выслушивать бесконечную теткину болтовню, а потому отправился на улицу. Он завернул за угол дома, засунув руки в карманы и пиная попадавшиеся под ноги камушки. Солнце стояло в зените, и Шерлок почувствовал, как на лбу и на спине выступил пот.

Внезапно он оказался у окон библиотеки. У распахнутых французских окон.

Из комнаты доносились голоса.

Шерлок понимал, что это личная беседа, слышать которую он не должен, но подозревал, что Майкрофт и Амиус Кроу говорили о нем.

Поэтому он подошел поближе, прячась в тени балюстрады, которая опоясывала дом.

— Они уверены? — спросил Кроу.

— Вы ведь и раньше работали на Пинкертонов, — ответил Майкрофт. — Их источникам, как правило, можно доверять, даже если они находятся далеко от Соединенных Штатов.

— Но зачем он приехал сюда?

— Вероятно, в Америке для него было слишком опасно.

— Это большая страна, — заметил Кроу.

— Большая часть которой еще не освоена, — возразил Майкрофт.

Похоже, Кроу его слова не убедили.

— Скорее он бы пересек мексиканскую границу.

— Но сами видите, не пересек, — отрезал Майкрофт. — Подумайте вот о чем: вас ведь отправили выслеживать южан, за головы которых назначена награда, не куда-нибудь, а в Англию. А раз они здесь, то почему бы и ему не быть здесь?

— Логично, — признал Кроу. — Вы подозреваете заговор?

Майкрофт помолчал, прежде чем ответить.

— Я бы не стал пока говорить о заговоре. Думаю, они едут сюда, потому что это цивилизованная, высокоразвитая и безопасная страна, где говорят на том же языке, что и у них дома. Но дайте им время, и заговор не заставит себя долго ждать. Так что помните: здесь собралось слишком много неблагонадежных, а порой и просто опасных людей, которым нечем заняться, кроме как болтать друг с другом о всяких неподобающих вещах. Мы должны нанести предупреждающий удар, задушить в зародыше любую смуту.

У Шерлока голова шла кругом. Что это за люди, что за заговор? Он услышал уже конец разговора, поэтому не мог понять, о чем идет речь.

— Эй, Шерлок, — окликнул его брат, подойдя к окну, — можешь вернуться к нам, раз все равно подслушиваешь.

 

ВТОРАЯ ГЛАВА

Шерлок, понурившись, вошел в библиотеку через французское окно. Его щеки покраснели от стыда и гнева, хотя он не мог понять, на кого сильнее злится — на Майкрофта, потому что тот поймал, или на себя — за то, что попался.

— Как ты догадался? — спросил он брата.

— Во-первых, — начал Майкрофт без тени эмоций на лице, — я этого ожидал. Ты слишком любопытный юноша, ты не слишком уважаешь правила, и твои представления о приличном поведении идут вразрез с общепринятыми. Во-вторых, сегодня целый день дует легкий бриз. Когда ты стоял снаружи, тебя самого не было видно, и твоя тень не падала на землю перед окном, но ты загородил поток воздуха. Когда я перестал чувствовать ветерок, то понял, что у окна кто-то стоит. И если этот кто-то сразу себя не проявил, то значит, это ты решил послушать, о чем мы тут секретничаем.

— Ты сердишься на меня? — спросил Шерлок.

— Вовсе нет, — ответил Майкрофт.

— Твой брат рассердился бы, — добродушно проворчал Амиус Кроу, — если бы ты по невнимательности позволил своей тени упасть на землю перед окном.

— Именно, — согласился Майкрофт, — этим ты доказал бы, что не знаешь геометрию и не способен предусмотреть последствия своих поступков.

— Ты дразнишься, — насупился Шерлок.

— Немножко, — не стал отпираться Майкрофт, — но только из лучших побуждений. — Он помолчал. — Что ты успел услышать?

Шерлок пожал плечами:

— Что какой-то человек приехал из Америки в Англию, и вы считаете, что он представляет угрозу. А еще вы говорили о семье Пинкертонов, но как-то уж совсем непонятно.

Майкрофт поднял бровь и переглянулся с Кроу. Тот улыбнулся в ответ.

— Это не семья, — сказал Амиус. — Хотя иногда кажется, что это так. «Национальное детективное агентство Пинкертона» — это компания, предоставляющая услуги сыщиков и телохранителей. Его основал Алан Пинкертон в Чикаго около двенадцати лет назад для защиты американских железнодорожных компаний от грабежей и саботажа. Работники его агентства считаются непревзойденными стражами порядка.

— Причем их деятельность не регулируется государственными законами, — проворчал Майкрофт. — Знаете, для страны, которая так гордится своими демократическими принципами, по меньшей мере странно потакать владельцам частных, не подчиняющихся государству агентств.

— Вы назвали его по имени, — вдруг дошло до Шерлока. — Вы его знаете?

— Мы с Алом Пинкертоном давние знакомые, — признался Кроу. — Семь лет назад мы с ним сопровождали Авраама Линкольна, когда он ехал на инаугурацию. Южане готовили убийство Линкольна, но он обратился в агентство Пинкертона и попросил защиты, и нам удалось сохранить ему жизнь. С тех пор я периодически консультирую Ала. Хотя я официально и не работаю на него, время от времени он платит мне гонорар за консультации.

— Президент Линкольн? — переспросил Шерлок, не веря своим ушам. — Но разве его не…

— Ну конечно, в конце концов они до него добрались. — Казалось, лицо Кроу было высечено из гранита, настолько неподвижным и суровым оно стало. — Через три года после балтиморского заговора один мерзавец выстрелил в него в Вашингтоне. Напуганная звуком выстрела, лошадь президента понесла, и с него слетела шляпа. Когда ее потом подобрали, то обнаружили в ней пулевое отверстие. Стрелок промахнулся буквально на несколько дюймов. — Он вздохнул. — Но потом, три года назад, Линкольн смотрел спектакль «Наш американский кузен» в одном из вашингтонских театров, и человек по имени Джон Уилкс Бут выстрелил ему в затылок, запрыгнул на сцену и убежал.

— Вас там не было, — тихо сказал Майкрофт. — Вы ничего не могли сделать.

— Я должен был быть там, — так же тихо отозвался Кроу. — И Ал Пинкертон тоже. К несчастью, единственным телохранителем, который в тот вечер охранял президента, был пьяный полицейский по имени Джон Фредерик Паркер. И его даже не было рядом, когда в президента стреляли. Он сидел в соседней таверне, накачиваясь элем.

— Помню, я прочел об этом в папиной газете, — раздался в гнетущей тишине голос Шерлока. — И я помню, как папа говорил об этом, но я никак не мог понять, за что убили президента Линкольна.

— Проблема современного образования, — пробормотал Майкрофт. — В школах считают, что английская история заканчивается сто лет назад, а такого понятия, как всемирная история, и вовсе не существует. — Он бросил взгляд на Кроу, но американец не спешил присоединиться к разговору. — Я полагаю, ты знаешь о Гражданской войне в США? — спросил он у Шерлока.

— Только по заметкам в «Таймс»!

— В общих чертах: одиннадцать южных штатов Америки объявили свою независимость и основали Конфедеративные штаты Америки. — Он фыркнул. — Представь себе, это все равно что Дорсет, Девон и Гэмпшир вдруг решили основать независимое государство и объявили о своем отделении от Великобритании.

— Или как если бы Ирландия вздумала бороться за независимость, — добавил Кроу себе под нос.

— Это совсем другая история, — отрезал Майкрофт и, вновь обернувшись к Шерлоку, продолжил: — В течение некоторого времени в Америке было два президента — Авраам Линкольн на Севере и Джефферсон Дэвис на Юге.

— А зачем им нужна была независимость? — спросил Шерлок.

— А зачем вообще нужна независимость? — вопросом на вопрос ответил Майкрофт. — Потому что людям не нравится, когда им указывают, как жить. В данном случае существовала разница в политических взглядах. Южные штаты поддерживали идею рабства, а Линкольн строил свою предвыборную кампанию на освобождении рабов.

— Все не так просто, — возразил Кроу.

— Согласен, — ответил Майкрофт, — но пока этой информации достаточно. Военные действия начались 12 апреля 1861 года, и в течение следующих четырех лет в Гражданской войне погибло 620 000 американцев — брат восстал против брата, а сын — против отца. — Шерлоку показалось, что Майкрофт вздрогнул, и в комнате на мгновение стемнело, как будто по небу пронеслась туча, закрыв собой солнце. — Со временем, — продолжал он, — северяне, которые называли себя Соединенными штатами, разгромили военные силы южан, именовавшихся Конфедеративными штатами Америки. Сильнейший генерал южан Роберт Ли подписал капитуляцию 9 апреля 1865 года. Узнав об этом, Джон Уилкс Бут и застрелил президента Линкольна пять дней спустя. Это убийство было частью более масштабного заговора — его сообщники должны были убить государственного секретаря и вице-президента, — но второе убийство не удалось, а третий сообщник не выдержал и сбежал. Последний генерал Конфедерации сдался 23 июня 1865 года, а остатки их военных сил — экипаж корабля «Шенандоа» — сдались 6 ноября 1865 года. — Он улыбнулся, как будто что-то припоминая. — Забавно, что они спустили флаг в Англии, в Ливерпуле, перед этим проплыв через всю Атлантику, лишь бы не сдаваться силам северян. Я представлял в Ливерпуле британское правительство и видел все своими глазами. Так закончилась Гражданская война в США.

— Беда в том, что война не закончилась, — заметил Кроу. — На Юге до сих пор остались сторонники независимости, призывающие к вооруженной борьбе.

— Что возвращает нас к дню сегодняшнему, — обратился Майкрофт к Шерлоку. — Сообщники Бута были пойманы и повешены в июле 1865 года. Самому Буту вначале удалось скрыться, однако считается, что он был пойман и застрелен солдатами Соединенных штатов двенадцать дней спустя, после совершения преступления.

— Считается? — переспросил Шерлок, заметив, что Майкрофт сделал ударение на этом слове.

Майкрофт бросил взгляд на Кроу:

— В течение последних трех лет ходят упорные слухи, что Буту удалось уйти от преследования, а застрелен был другой заговорщик, похожий на него. Говорят, он сменил имя, назвался Джоном Сент-Хеленом и сбежал из Америки, спасая свою шкуру. На жизнь он себе зарабатывал актерским мастерством.

— И ты думаешь, он теперь здесь, — спросил Шерлок, — в Англии?

Майкрофт кивнул.

— Вчера мне доставили телеграмму от Пинкертона. Его агенты получили информацию, что человек по имени Джон Сент-Хелен, который по описанию очень похож на Джона Уилкса Бута, прибыл из Японии в Великобританию. Они попросили меня предупредить мистера Кроу, который, как они знали, находится здесь. — Старший Холмс взглянул на Кроу. — Алан Пинкертон считает, что Бут прибыл в Англию на борту «Шенандоа» три года назад, какое-то время провел тут, а потом уехал за границу. Теперь они думают, что он вернулся.

— Меня попросили отправиться в Англию, — обратился Кроу к Шерлоку, — и выследить военных преступников, сбежавших в свое время из Америки, людей, творивших во время Гражданской войны поистине безбожные дела — они не убивали своих противников в честном бою, а уничтожали целые поселения, вырезая мирное население и проливая кровь невинных. Так что Алан Пинкертон обратился ко мне с просьбой разузнать про этого Джона Сент-Хелена.

— Вы не против, если я спрошу, — начал Шерлок, обращаясь к Кроу, — на чьей стороне были вы во время Гражданской войны в США? Вы говорили, что приехали из Альбукерке. Я нашел этот город на карте Америки, здесь, в дядюшкиной библиотеке. Город Альбукерке находится в штате Нью-Мексико, а это ведь южный штат.

— Да, это так, — подтвердил Кроу. — И во время войны большая часть территории этого штата находилась под контролем южан. Но тот факт, что я родился в Нью-Мексико, вовсе не означает, что я во всем поддерживаю своих сограждан. Человек имеет право принимать собственные решения, опираясь на общечеловеческие нравственные принципы. — Он брезгливо поморщился. — По мне, так рабство просто отвратительно. Я не считаю, что один человек хуже другого только потому, что у него другой цвет кожи. Конечно, не все люди равны, но в основе этого неравенства лежат не случайные критерии, вроде цвета кожи, а совершенно конкретные особенности, вроде ума или порядочности.

— Однако конфедераты ответили бы, — мягко отозвался Майкрофт, — что цвет кожи является показателем способности человека разумно мыслить.

— Если хочешь составить мнение о человеке, надо поговорить с ним, — поддел Кроу. — От цвета кожи уровень интеллекта не зависит. Некоторые из умнейших людей, кого я знал, были чернокожими, а некоторые из глупейших — белыми.

— И вы уехали в Соединенные штаты? — спросил Шерлок, которому не терпелось вернуться к интереснейшему рассказу Кроу.

Кроу взглянул на Майкрофта. Тот легонько покачал головой.

— Скажем так, я остался в конфедерации, но работал на союз.

— Вы были шпионом? — выдохнул Шерлок.

— Агентом, — мягко поправил его Майкрофт.

— Разве это… правильно?

— Давай не будем начинать дискуссию о том, что правильно, а что нет, не то мы проторчим тут весь день. Необходимо просто признать тот факт, что правительства повсеместно прибегают к помощи секретных агентов.

Внезапно у Шерлока в голове сложилось два и два, и он воскликнул:

— Ты сказал, что агентство Пинкертона попросило тебя предупредить мистера Кроу о приезде Джона Сент-Хелена. Так значит, — он почувствовал, как кровь прилила к лицу, — ты приехал навестить не меня. Ты приехал повидаться с ним!

— Я приехал повидать вас обоих, — мягко разуверил его Майкрофт. — К сожалению, в мире взрослых все не так однозначно и к тому или иному решению тебя подталкивает сразу несколько событий. Взрослые планируют несколько дел одновременно. Ты должен понять, Шерлок, что мир не так прост.

— Ну и зря! — возмутился Шерлок. — Ведь на самом деле существует только два варианта — правильный и неправильный.

Майкрофт улыбнулся.

— Даже не думай о дипломатической карьере, — сказал он.

Кроу переминался с ноги на ногу. Шерлоку показалось, что он обеспокоен.

— А где живет этот Сент-Хелен? — спросил он.

Майкрофт вынул из кармана пиджака листок бумаги и заглянул в него.

— Похоже, он остановился в Годалминге, на Гилдфорд-роуд. Дом называется «Шэнандоа», и это может как указывать на личность постояльца, так и быть обычным совпадением. — Он помолчал. — Что вы собираетесь делать?

— Разузнать о нем как можно больше, — ответил Кроу. — Для того я и здесь. Конечно, придется действовать осторожно. Такой здоровяк американец, как я, неизбежно привлечет ненужное внимание.

— Тогда не лезьте на рожон, — предупредил Майкрофт, — и, пожалуйста, не пытайтесь вершить правосудие самостоятельно. В этой стране действует закон. И мне будет крайне неприятно, если вас вздернут за убийство. — Он фыркнул. — Не люблю иронию. От нее у меня портится пищеварение.

— Я могу помочь, — выпалил Шерлок, поражаясь собственной смелости. Слова сами собой слетели с языка.

Мужчины в удивлении посмотрели на него.

— Ни в коем случае, — отрезал Майкрофт.

— Не может быть и речи! — рявкнул Кроу в один голос с Майкрофтом.

— Но я бы мог просто поехать в Годалминг и расспросить людей, — настаивал Шерлок. — На меня никто не обратит внимания.

— Отец никогда меня не простит, если с тобой что-нибудь случится, Шерлок, — тихо произнес Майкрофт.

— Я не стану привлекать к себе внимания, — запротестовал юноша, — и не понимаю, что тут может быть опасного.

— Если Джон Сент-Хелен и в самом деле Джон Уилкс Бут, то нам придется иметь дело с убийцей, скрывающимся от правосудия, — ответил Кроу, — человеком, которому грозит виселица, если он вернется или будет возвращен в США. Он подобен загнанному зверю. Если он почувствует угрозу, то постарается замести следы и скроется, а мне снова придется выслеживать его. Не хочу, чтобы ты стал одним из лишних свидетелей, от которых ему придется избавиться.

— И еще кое-что, — пробормотал Майкрофт, взглянув на Кроу. — Не знаю, насколько хорошо вас проинформировали агенты Пинкертона, но полагаю, что Бут и его сторонники были участниками гораздо более масштабного заговора.

— Ну разумеется, — проворчал Кроу, — и назывался он «Гражданская война».

— Я имел в виду, — тяжело вздохнул Майкрофт, — что идея убийства президента Линкольна принадлежала не им. Они были всего лишь пешками и работали по чьему-то указанию. И кукловоды, если позволите мне употребить именно это слово, все еще на сцене. Если Бут и правда здесь, в Англии, вполне возможно, он планирует вернуться в Америку. И если это так, интересно знать — зачем? Какова его цель?

Кроу улыбнулся:

— Если он направляется обратно в Америку, мне же проще. Все, что мне останется сделать, это сообщить о его планах, и негодяя арестуют сразу же, как только он сойдет с корабля.

— Но не лучше ли сначала узнать, что он замышляет? Его мы можем остановить, но сможем ли остановить остальных заговорщиков?

— Если они вообще существуют, — покачал головой Кроу.

У Шерлока было ощущение, что он присутствует на философском диспуте. Для него все было предельно ясно — у его наставника, к которому он привязался всей душой, проблема, из-за которой ему, возможно, придется вернуться на родину или гоняться за убийцей по всему свету. И если он, Шерлок, может как-то помочь, то он это сделает. А Майкрофту об этом знать не обязательно.

— Можно мне идти? — спросил он.

Майкрофт махнул рукой:

— Иди поброди по окрестностям или займись чем-нибудь еще. Нам нужно кое-что обсудить.

— Приходи ко мне завтра утром, — добавил Кроу, даже не взглянув на Шерлока, — мы с тобой поговорим.

Шерлок выбрался из дома, в то время как двое мужчин принялись обсуждать все тонкости процедуры выдачи преступников, принятой как британским, так и американским правительством.

Снаружи все еще нещадно палило солнце. В воздухе пахло дымом и тянуло солодом с дальней пивоварни в Фарнхеме.

Вряд ли Годалминг так уж далеко. В нем есть улица под названием Гилдфорд-роуд, а значит, этот город недалеко от Гилфорда. А Гилдфорд где-то по соседству с Фарнхемом.

Надо спросить Мэтью Арнетта.

Мэтью — Мэтти, как он сам себя называл, — был мальчишкой, с которым Шерлок сошелся накоротке в последние месяцы. Он жил сам по себе, путешествуя на лодке по реке из города в город, таская еду где придется и пытаясь не попасть в работный дом. Он задержался в Фарнхеме гораздо дольше, чем обычно оставался в других городах, но они с Шерлоком никогда не обсуждали причин этого решения.

Раз Шерлок собрался в Годалминг, чтобы найти дом под названием «Шенандоа» и его постояльца, который мог оказаться убийцей Джоном Уилксом Бутом, ему понадобится помощь Мэтти, который и без того уже несколько раз спасал ему жизнь, и Шерлок доверял другу так же, как и себе.

Он обогнул дом и прошел мимо подсобных помещений к конюшне. Там стояли две ухоженные лошади, медленно жевавшие сено. Лошади эти появились в доме Шерлока после одного крайне запутанного и очень интересного дела. Поначалу молодой Холмс не знал, что с ними делать, и попросил мальчишек — подручных конюхов — присмотреть за ними, дав в награду шиллинг. Никто не обратил внимания, что в стойлах появились еще две лошади. Зато теперь он мог кататься с Вирджинией. Она давала ему уроки верховой езды, и он получал удовольствие оттого, что научился правильно держаться в седле.

Шерлок оседлал свою лошадь и медленно выехал из конюшни, ведя вторую лошадь в поводу.

Так как он был вынужден все время приглядывать за другой лошадью, то ехал намного медленнее, чем мог бы, но все равно через полчаса он уже был в Фарнхеме и направлялся к берегу реки, где Мэтти пришвартовал свою лодку.

Мэтти сидел на перевернутой лодке и смотрел на реку. Увидев Шерлока, он спрыгнул на землю.

— Ты привел лошадей, — сказал он.

— Поразительная наблюдательность, — поддел друга Шерлок.

— Отвали, — беззлобно огрызнулся Мэтти. — Моя наблюдательность говорит мне, что ты хочешь, чтобы я куда-то с тобой поехал. А если так, нечего умничать.

— Ты прав, — ответил Шерлок, — прости, просто иногда не могу удержаться.

— Так что ты задумал?

— Я подумал, может, ты захочешь проехаться со мной в Годалминг, — сказал Шерлок.

Мэтти прищурился:

— Зачем это?

— По дороге расскажу.

Дорога в Годалминг представляла собой пологий подъем длиной в несколько миль. Этот холм был началом уходящей вдаль гряды, по обе стороны от которой раскинулись пустоши, сливающиеся на горизонте с небом.

Мэтти оглянулся через плечо:

— Нам еще нужно немного проехать по холму, а потом спуститься к деревушке Гомшелл. Езды еще около часа. Ты как? Едем дальше или хочешь перевести дух?

— Давай ненадолго остановимся и полюбуемся видом, — отозвался Шерлок. — Да и лошади немного отдохнут.

— Лошади не устали, — заметил Мэтти. — Тебе седло зад, что ли, натерло?

Остаток пути дался намного легче, дорога шла мимо полей и обширных общинных пастбищ, где бок о бок паслись овцы, козы и свиньи. Подъехав к пригороду Годалминга, они пересекли мост через узкую речушку, берега которой поросли зеленым тростником в человеческий рост. Сразу за мостом дорога сворачивала налево.

— Мне кажется, это и есть Гилдфорд-роуд. — Мэтти махнул рукой. — В какую сторону нам поворачивать?

— Давай поедем в сторону от центра, — ответил Шерлок. — У меня ощущение, что дом, который я ищу, находится в уединенном месте.

Некоторое время они ехали медленно, чтобы Шерлок мог как следует рассмотреть возвышающиеся по обе стороны улицы дома. Мэтти же просто глазел по сторонам, не пытаясь выспросить у Шерлока, зачем они здесь.

На многих зданиях, которые представляли собой крошечные неухоженные домишки, вовсе не было никаких вывесок. Не назовут же таким именем, как «Шенандоа», какую-нибудь покосившуюся лачугу? Шерлок был уверен, что такое красивое имя можно было дать только очень красивому большому дому. Возле некоторых домиков играли дети — с деревянными волчками, скакалками или с кожаными мячами. Малыши помахали им, когда они проезжали мимо.

Наконец они подъехали к дому с закрытыми ставнями, который стоял в стороне от остальных зданий. Он не был обнесен забором, но с дороги, так резко поворачивающей в этом месте, его не было видно. К тому же дом окружала небольшая рощица. Тем не менее Шерлок, подъехав ближе, рассмотрел деревянную табличку, прибитую над входом. На ней было написано длинное слово, кажется начинающееся с буквы «Ш». Хотя это ему могло и показаться. Стена здания была увита глицинией с пышными фиолетовыми цветами, цеплявшейся за каждую трещинку или выступ.

— Это он? — спросил Мэтти. — Пойдем постучимся?

— Нет, — ответил Шерлок, — проедем мимо и остановимся чуть дальше.

Шерлок заметил, что фасад дома был недавно побелен, а сад выглядел ухоженным. Тут явно кто-то жил.

Чуть погодя ребята остановили лошадей.

— Слушай, тебя явно интересует этот дом, — начал Мэтти, — но ты не хочешь, чтобы его обитатели тебя заприметили. Что за дела?

— Потом я тебе все расскажу, — пообещал Шерлок. — Мне нужно подобраться поближе к входной двери. Есть идеи?

— Подойти и постучать?

— Очень смешно. — Он огляделся по сторонам. В голову ничего не приходило. — Ты можешь вернуться к ребятам, которые играли с мячом, когда мы проезжали мимо? — Он порылся в кармане и вытащил пригоршню монет. — Дай им несколько пенни и попроси ненадолго одолжить нам мяч. Скажи, мы скоро его вернем.

Мэтти посмотрел на него с удивлением:

— Мы притащились в такую даль, чтобы поиграть в мяч?

— Сделай, как я прошу, пожалуйста.

Мэтти вздохнул, взял монеты и поехал назад, то и дело бросая через плечо недовольные взгляды и возмущенно цокая языком.

Шерлок спешился и приготовился ждать. Он привязал лошадь к дереву и подошел к краю рощицы, чтобы рассмотреть дом, на этот раз как следует. Внутри, казалось, никого не было. Он попытался прочесть надпись на табличке. То ли «Шенандоа», то ли что-то другое — не разберешь.

Наконец вернулся Мэтти, неся под мышкой мяч. Шерлоку показалось, его не было целую вечность.

— Не повезло, — сказал он, подойдя, — мячик-то сдутый.

— Это неважно. Пошли вниз по дороге, кидая его друг другу. Когда подойдем поближе к дому, бросим мяч так, чтобы он долетел до крыльца.

— Чтобы можно было подбежать и забрать его? Ладно, понял.

— Только побежать за мячом должен я сам. Мне нужно узнать, что написано на табличке у двери, а ты толком читать не умеешь.

Они двинулись по дороге, перебрасываясь мячом. Пару раз Мэтти бросил мяч на землю и, поддев ногой, дал пас Шерлоку.

Когда они подобрались к дорожке, которая вела к крыльцу загадочного дома, Мэтти перешел на противоположную сторону улицы, размахнулся как следует и высоко подбросил мяч. Он пролетел у Шерлока над головой, упал в сад, почти не отскочив от земли, и покатился к входной двери.

Шерлок разыграл целый спектакль, чтобы каждому, кому вздумалось бы наблюдать за ним, стало понятно, как он рассержен. Он всплеснул руками, пожал плечами, а потом повернулся и пошел по тропинке к крыльцу. Стараясь сделать это незаметно, он, потянувшись за мячом, нагнулся и бросил беглый взгляд на табличку над дверью.

«Шенандоа»!

Это был тот самый дом. Оставалось решить, что делать дальше. Покрутиться поблизости и понаблюдать за домом, чтобы потом описать его обитателя Майкрофту и Амиусу Кроу, или попробовать забраться внутрь, когда хозяин выйдет по делам?

Но решение было принято за него. Дверь дома неожиданно распахнулась, и из темного коридора вышел человек. Он был худой, с узкой длинной бородкой, тронутой сединой. Шерлок застыл в ужасе, когда увидел его лицо — вся левая половина была сильно обожжена: покрасневшая кожа бугрилась, а на месте глаза зияла черная дыра.

— Ах ты, визгливый щенок! — прорычал он, схватил Шерлока за волосы и затащил его в дом так быстро, что тот и пикнуть успел.

 

ТРЕТЬЯ ГЛАВА

Кожа на голове у Шерлока горела как в огне. Он ухватился за руку мужчины и повис на ней, пытаясь хоть как-то облегчить боль. Ему казалось, что еще немного, и его волосы останутся в руках у страшного человека, а на его голове будут зиять страшные кровоточащие раны.

— Я просто свой мячик хотел забрать! — закричал он.

Мужчина не обращал на него никакого внимания. Он продолжал тащить Шерлока за вихры, бормоча себе под нос ругательства и упреки.

В прихожей было светло, солнечный свет лился сквозь высокое окно, находящееся под самым потолком. Казалось, ее не успели нормально обставить, потому что мебели вокруг почти не было. Стук каблуков по покрытому кафельной плиткой полу эхом разносился в полупустом помещении.

Левой, свободной, рукой незнакомец толкнул дверь и втащил Шерлока в комнату. Это была гостиная. В ней стояли обтянутые ситцем кресла с салфетками на подголовниках, чтобы гости с сальными волосами не запачкали обивку, а также два столика, на которых не лежало ничего, кроме кружевных салфеток. У Шерлока снова возникло ощущение нежилого помещения. Полупустая комната, лишенная домашнего тепла и уюта.

А на полу лежало тело. Шерлоку удалось разглядеть ботинки и штаны, пока его протащили мимо и бросили на одно из кресел.

Прямо перед ним лицом вниз на ковре лежал человек.

Первым делом Шерлок ощупал голову, ожидая наткнуться на кровь, содранную кожу или вырванные волосы, но вроде все было в порядке. Правда, голова ужасно болела. К такому обращению он совсем не привык.

— Пожалуйста! — захныкал он, пытаясь притвориться невинной жертвой, случайно попавшей под горячую руку. — Отпустите меня. Мама с папой будут меня искать! Наш дом вниз по дороге!

Мужчина даже не взглянул на Шерлока. Он по-птичьи крутил головой взад-вперед — от окна к двери, от двери к окну.

Шерлок воспользовался моментом, чтобы как следует разглядеть незнакомца. В прихожей ему удалось рассмотреть лишь обезображенную левую половину его лица, но теперь Холмс окинул взглядом его целиком, с ног до головы, стараясь запомнить как можно лучше.

Костюм мужчины был сшит из дорогой ткани, в этом Шерлок не сомневался. Он был черного цвета и выглядел богато, а по тому, как сидели пиджак и брюки, было видно, что портной знал свое дело. Совсем не то что мешки с рукавами, которые носят в Фарнхеме. Вот только в покрое костюма было что-то необычное… что-то заграничное. Шерлок задумался о том, можно ли научиться узнавать портного, который шил костюм, по качеству стежков и крою. Или хотя бы различать, в какой стране шили одежду — в Германии, Англии или Америке.

Незнакомец был тощим, отчего кости на запястьях и кадык сильно выпирали. Если посмотреть на его лицо справа, то его можно было бы назвать классически красивым. Хороши были и пышные усы, и аккуратно подстриженная бородка-эспаньолка. Но вот левая половина его лица была поистине безобразной. Кожа была красной и блестящей, вся в отвратительных бугорках и ямках, совсем как поверхность Луны. Борода с этой стороны росла редкими клочками, похожими на обуглившиеся кусты, торчащие посреди пепелища. Вместо глаза зияла дыра, окруженная красными шрамами.

— Мистер… — снова начал Шерлок, но мужчина резко взмахнул рукой, заставляя его замолчать.

— Цыц! — крикнул он. У него был пронзительный голос, в котором слышались истерические нотки, и у Шерлока по спине побежали мурашки. — Заткнись, мерзкое отродье!

Он говорил с легким акцентом, вот только с каким — Шерлок понять не мог. В принципе его выговор напоминал речь Амиуса и Вирджинии Кроу, но заметны были и отличия. Шерлоку показалось, что этот мужчина привык выступать на публике — так ясно и четко звучал его голос. Он словно декламировал, как актеры на сцене. Шерлок видел несколько шекспировских пьес, которые играли в зеленом театре в особняке его родителей в Рейгейте, и если бы этот человек так чудно не вертел головой, то Шерлок счел бы его актером.

— Сколько у нас времени? — внезапно спросил тот. — Когда они вернутся?

— Я не… — начал Шерлок, но мужчина шагнул к нему и залепил оплеуху. У Холмса перед глазами заплясали разноцветные круги, во рту он почувствовал вкус крови.

— Не лги мне, малец! Ложь я чую за милю. Сколько у нас времени?

— Может быть, час… — откликнулся Шерлок. Он не понимал, о чем говорит мужчина, но видел, что тот не в себе. Лучше всего будет подыграть ему.

— Дым… — вдруг сказал мужчина. Он поднял голову и принюхался. — Я чую запах дыма. — Он резко повернулся к Шерлоку: — Нам нужно бежать. Обратно на восток. Там безопасно. Здесь слишком многие охотятся за мной. Слишком много лишних глаз и ушей.

— Я мог бы пойти проверить, все ли вокруг спокойно, — предложил Шерлок.

— Точно! — Глаза мужчины загорелись безумным огнем. — Мы найдем корабль. И поплывем в Гонконг. Спрячемся там, пока опасность не минует.

— Какая опасность? — переспросил Шерлок, но мужчина только пристально взглянул на него:

— Не притворяйся, что ты не на их стороне. Вы все на их стороне. Все до единого.

Вспоминая разговор в поместье Холмсов, Шерлок представить себе не мог, как этот мужчина сумел кого-то убить, тем более президента Соединенных Штатов Америки. Он не в своем уме и вот-вот забьется в истерике. Может быть, он помешался уже позже от перенесенных невзгод? Шерлок решил, что собрал достаточно сведений для Амиуса Кроу и брата, но вот вопрос — а как теперь отсюда выбраться?

Вдруг мужчина резко вскинул голову, как будто кто-то дернул за привязанную к ней веревку.

— Дым! — закричал он и выбежал из комнаты, оставив Шерлока одного.

Вернее, наедине с трупом.

В первый миг Шерлок уже собрался было дать деру. Если повезет, он мог бы проскочить мимо хозяина, даже если тот стоит в прихожей, и добежать до двери. А можно броситься к окну в гостиной и выскочить в сад. Мэтти ждет его снаружи, на лошадях им удастся сбежать.

Но в комнате лежало тело. Нужно было проверить, а вдруг этот человек еще жив. Шерлок не мог оставить его умирать. Поступи он так, и до конца дней его бы мучила совесть.

Он встал из кресла и присел на корточки рядом с телом, поглядывая, не возвращается ли его похититель. Голова человека была повернута набок, и вначале Шерлок увидел только пышные бакенбарды, но, нагнувшись ближе, понял, что глаза несчастного закрыты. В ту же секунду у Шерлока отлегло от сердца — несчастный тяжело дышал, хватая ртом воздух. Волосы на затылке у раненого были в крови, которая запеклась, превратившись в густой, вязкий комок. Его, очевидно, ударили сзади по затылку и сбили с ног. Ему сильно повезло, что он остался жив.

Шерлок на секунду задумался. Несомненно, человек, который затащил его в дом, был сумасшедшим. Но кто же тогда жертва? Санитар? Смотритель? Так или иначе, но сумасшедшему удалось одолеть крепкого мужчину, и теперь он ищет способ сбежать отсюда.

Шерлок перевернул раненого, попытавшись устроить его поудобнее, так, чтобы ему было легче дышать. Он обратил внимание, что костюм несчастного похож на костюм его похитителя и сшит из такой же ткани. Вероятно, они прибыли из одной местности.

Шум, донесшийся из прихожей, испугал Шерлока. Он едва успел вернуться в свое кресло, как в комнату вошел похититель. На лбу безумного чудовища блестела испарина, но на обезображенной левой половине лица не выступило ни капельки пота.

— Меня ждет корабль, на котором я поплыву в Китай! — объявил он. В отчаянном ужасе он вытаращил свой единственный глаз и теперь походил на испуганную лошадь. Шерлок понял, что корабль ему привиделся точно так же, как и несуществующий дым. Наверное, это был дым пожара, в котором он получил свои ужасные ожоги.

— Идите вперед, — сказал Шерлок как можно спокойнее, — а я пойду за вами.

Он надеялся, что, если он станет разговаривать медленно и спокойно, ему удастся убедить мужчину выйти из дома, но результат оказался прямо противоположным. Мужчина вытянул вперед руку, и Шерлок с ужасом увидел, как на солнце блеснул револьвер с длинным стволом и барабаном у рукоятки.

— Надо замести следы! — воскликнул сумасшедший, направив револьвер прямо в лоб Шерлоку.

Шерлок скатился со стула как раз в тот момент, когда раздался выстрел, в воздухе на секунду повисло облачко порохового дыма, а обивка на спинке кресла превратилась в месиво из разорванной в клочья ткани и конского волоса. Шерлок нырнул под один из столиков и опрокинул его, заслоняясь от выстрелов. Сумасшедший снова спустил курок, не целясь. От столешницы откололись длинные щепки, а сам столик откатился в сторону.

Психопат снова прицелился. На этот раз пуля просвистела прямо над головой Шерлока и разбила стекло в окне.

Холмс бросился к двери, ведущей в прихожую. Четвертая пуля попала в дверной косяк. Прямо у виска Шерлока брызнули в разные стороны щепки.

Путь до входной двери был слишком длинным. Пока он доберется до нее и попытается открыть, психопат его догонит и снова примется по нему палить. И главное — укрыться будет негде. Поэтому Шерлок бросился вверх по лестнице.

Шерлок уже успел добежать до верхней площадки, когда психопат возник у подножия лестницы. Он начал перезаряжать свой револьвер. «Очевидно, остатки здравого смысла еще теплятся у него в голове», — подумал Шерлок, улепетывая по площадке второго этажа. Снизу донесся еще один выстрел, и голова лося, водруженная на стену, неожиданно дернулась. Теперь на месте одного из стеклянных глаз чучела зияла дыра. Мало того что беднягу лося уже однажды застрелили, теперь в него стреляли снова. А ведь на этот раз он даже не мог спастись бегством!

В конце площадки обнаружились две двери. С лестницы уже доносился звук шагов. Шерлок лихорадочно пытался сообразить, какую из дверей выбрать. Он помнил, что одно из окон было увито глицинией, вот только с какой оно сейчас стороны — с правой или с левой?

Времени на раздумья не оставалось, и он выбрал наугад правую дверь. Шерлок понимал, что останься он на площадке еще хоть на несколько секунд, и его судьба была бы предрешена. Сейчас же его шансы составляли пятьдесят на пятьдесят.

Он надавил на ручку, проскользнул внутрь и сразу же плотно прикрыл за собой дверь. Теперь мужчине придется проверять обе спальни, чтобы обнаружить Шерлока, а это даст Холмсу несколько минут форы.

В комнате стояла кровать. Она не была застелена, как будто хозяин поднялся и оделся, не заботясь о порядке, а горничная так и не пришла, чтобы заправить постель. Шерлок подумал, что единственными людьми в доме были мужчина с пистолетом и его сторож. Если они замышляли что-то плохое или прятались от опасности, держать горничную было бы рискованно. В такой ситуации лучше всего вести уединенный образ жизни, избегая досужего интереса. Это значило, что, скорее всего, они сами готовили себе еду и стирали белье.

А это означало, внезапно подумал Шерлок, что здесь должен быть еще один, третий, человек, раз за сумасшедшим нужен постоянный присмотр.

Прислушиваясь к доносящимся из-за двери звукам, Шерлок на цыпочках подошел к окну. Проходя мимо кровати, он приметил на полу рядом с ней черный кожаный саквояж. Он был раскрыт, и Шерлок ясно увидел, как внутри блестит что-то металлическое. Непонятная вещь заинтересовала его, и он подошел поближе, чтобы все как следует рассмотреть.

С одной стороны саквояжа находились кармашки, в которые были аккуратно сложены флаконы с какой-то бесцветной жидкостью. На дне в полном беспорядке валялись медицинские инструменты. Сверху лежала длинная плоская коробка, которая была хорошо знакома Шерлоку. Он уже видел такие коробки раньше, когда его больную сестру навещали доктора. В них обычно держали шприцы: полые стеклянные цилиндры с поршнями на одном конце и острыми иглами на другом. Они использовались для введения лекарств прямо в вены больных. На мгновение ему показалось, что он находится не в чужой спальне, а в своем родном доме и подглядывает сквозь щелку в двери, как доктора и медсестры суетятся возле постели сестры. Иглы и шприцы, таинственно поблескивающие в желтом свете лампы, завораживали его — ему казалось, что они стирают грань между тем, что находится внутри человеческого тела, и тем, что его окружает. А еще они прогоняют боль. И заглушают крики.

Он поежился. Не время для воспоминаний. За ним гонится сумасшедший с заряженным револьвером.

Сначала Шерлок решил, что окно забито гвоздями. Он тянул раму вверх, но она не поддавалась. Но окно должно было открыться! Если в этой комнате разбросаны медицинские инструменты, значит, сумасшедшего держали не здесь, а следовательно, нет смысла и заколачивать окно.

На окне в комнате, где держат психопата, должны быть решетки.

Шерлок изо всех сил налег на раму, заскрипело притертое дерево, и створка неохотно поползла вверх. В лицо Шерлоку ударила благословенная волна свежего воздуха. Он вскарабкался на подоконник и огляделся. Мэтти не было видно ни в саду, ни на дороге. Вокруг вообще не было ни души.

Он глянул вниз. Глициния обвивала стену дома, доставая до самой крыши. По ее толстым, одеревеневшим стеблям легко можно было спуститься на землю.

Но что потом? Если психопат ворвется в спальню, пока Шерлок будет спускаться, то он, Шерлок, станет для него легкой мишенью. Чудовищу останется только пустить ему пулю в голову.

Он посмотрел вверх. Глициния вилась до самой крыши, по крайней мере, так ему показалось. Ее цепкие усики цеплялись за цемент, проступающий между кирпичами стены, а по краю крыши шел не то балкон, не то высокий бордюр. Итак, когда психопат доберется до этой спальни и увидит открытое окно, то первым делом станет искать его внизу. Если Шерлок полезет наверх, может быть, тот его не заметит. По крайней мере, у него в запасе будет несколько секунд, которые могут оказаться решающими.

Он вылез на карниз и ухватился за лозы глицинии правой рукой, а левой аккуратно прикрыл за собой окно. Теперь отступать было некуда, но зато от сумасшедшего с револьвером его отделяло еще несколько мгновений, которые понадобятся на то, чтобы поднять раму.

Шерлок вытянул в сторону правую ногу и принялся осторожно нащупывать место, где лозы сплетались достаточно крепко, чтобы выдержать его вес. Ему казалось, прошла целая вечность, пока он сумел найти лиану, которая хоть и просела немного, но не сломалась.

У него дух захватило от страха, когда он перенес вес тела на правую ногу, а левой принялся нащупывать новую точку опоры. Когда он нашел ее, то подтянулся и левой рукой попытался ухватиться за лозу. Вместо этого он наткнулся на щель между кирпичами, за которую смог уцепиться. С огромным трудом, шаг за шагом, он поднимался, пока окно не осталось внизу, а крыша не стала ближе.

Ему в глаза попала кирпичная крошка и пыль. Он зажмурился и замотал головой, пытаясь стряхнуть ее. На голову и на плечи посыпались мелкие камешки.

Внезапно глициния стала проседать под его весом. Растение не выдержало, и его усики начали отделяться от стены там, где они цеплялись за щелки и выбоины в кирпичной кладке. Шерлок почувствовал, что вот-вот сорвется. Он посмотрел вниз, на раскачивающуюся под ним землю, и у него сразу же закружилась голова. Лоза под его правой рукой раскачивалась, и он поспешил взобраться повыше, стараясь нащупать более твердую опору. К счастью, его пальцы сомкнулись на толстом стебле, который, казалось, крепко держался на стене. Шерлок оттолкнулся правой ногой, а левой зацепился за плоскую черепицу на краю крыши. Наконец-то ему удалось немного передохнуть и отдышаться.

Внизу под ним раздался звук открывающегося окна.

Шерлок замер, стараясь как можно сильнее вжаться в стену.

Он скорее почувствовал, чем увидел, как из окна показалась наклонившаяся вниз темная фигура. Холмс задержал дыхание, стараясь не издать ни звука и не выдать себя.

Но сверху сыпалась кирпичная крошка. Шерлок чувствовал, как лоза, за которую он держался правой рукой, отделяется от стены. Ему срочно нужно было найти новую точку опоры, но Шерлок боялся пошевелиться.

В глаза вновь посыпалась кирпичная пыль, и он заморгал.

У него засвербело в носу. Ужасно хотелось чихнуть, но Холмс наморщил нос, пытаясь сдержаться.

Мужчина под ним вертел головой из стороны в сторону, осматривая окрестности, и Шерлоку казалось, что его глаза светятся, совсем как луч прожектора на маяке. Вдалеке, в саду позади дома, Шерлок заметил несколько сложенных грудой деревянных ящиков. Между досками были щели, и Шерлоку показалось, что он увидел за ящиками какое-то движение. Но ему не удалось ничего как следует рассмотреть, потому что преследователь наконец догадался посмотреть вверх.

Прямо на него.

— Ах ты, наглый трусливый щенок! — взревел сумасшедший и снова выстрелил.

Пуля просвистела у Шерлока над ухом как рассерженный шершень, опалив ему волосы. Он отчаянным рывком подтянулся к плоской крыше и едва успел перебросить ноги через край, как психопат вновь выстрелил.

На мгновение наступила тишина, и Шерлок воспользовался этим, чтобы перевести дух. Потом он подполз к краю крыши и выглянул вниз.

В окне никого не было. Психопат пошел наверх по лестнице, чтобы поймать Шерлока.

Он в отчаянии огляделся по сторонам. Карниз, на котором он лежал, был шириной всего в несколько футов. За ним начиналась выложенная черепицей крыша, которая поднималась вверх под довольно крутым углом и заканчивалась острым шпилем. В карнизе через каждые десять футов были сделаны мансардные окна, которые, вероятно, вели в спальни на третьем этаже или в кладовые.

Нужно было найти выход, и поскорее.

Шерлок знал, что у него не получится вновь спуститься вниз по лозе глицинии, поэтому он побежал вдоль карниза к первому окну. Оно не открывалось — либо было заколочено, либо древесина окончательно рассохлась. Он подбежал к следующему окну, но и там его ждала неудача. В третьем окне была щелка, но дерево рассохлось, и рама никак не поднималась.

Он бросился было к четвертому, но внезапно увидел, что сумасшедший с револьвером стоит на краю карниза. Очевидно, он выбрался на крышу быстрее, чем Шерлок сумел отыскать вход в дом.

Псих направил длинный ствол револьвера прямо в грудь Шерлоку.

— Изыди, изыди в ад! — прокричал он, брызжа слюной. — И передай, что это я отправил тебя туда!

Шерлок понял, что сейчас получит пулю и полетит вниз. На мгновение он подумал о том, умрет ли от пули до того, как разобьется о землю. Это стало бы последним экспериментом в его жизни.

Вдруг из-за угла крыши вышел еще один человек — грузный мужчина со светлыми, почти белыми волосами и красными от полопавшихся сосудов носом и щеками. Левой рукой он обхватил шею сумасшедшего, прижал его к себе что было сил, а правой воткнул ему в плечо шприц. Он нажал на поршень, и лекарство мгновенно попало в кровь психопата.

Тот почти моментально обмяк. Вывалившийся из его руки револьвер упал на крышу. Сумасшедший пытался еще что-то сказать, но его речь стала неразборчивой. Несколько мгновений он боролся со сном, а потом закрыл глаза и затих.

Вновь прибывший вытащил шприц из плеча чудовища. Из иглы упало несколько капель прозрачной жидкости, а лежащий без сознания мужчина опасно накренился, прямо к краю крыши. Выпрямившись, грузный мужчина спокойно посмотрел на Шерлока:

— Что ты тут делаешь, паренек?

— Я просто искал в саду свой мячик, — ответил Шерлок, стараясь казаться как можно моложе и беззащитнее, — а этот тип схватил меня и затащил в дом. — Он обратил внимание на то, что мужчина наклонился и поднял с крыши револьвер, однако держит его пока опущенным.

— И что этот джентльмен хотел сделать с тобой, когда затащил в дом?

— Я не знаю. Клянусь, не знаю.

Вновь прибывший помолчал несколько секунд, размышляя. Он постукивал по ноге длинным дулом.

— Лезь обратно в дом, — сказал он спокойно и, взмахнув револьвером, навел его на Шерлока. — И тащи его с собой, — добавил он, кивнув в сторону психопата, который все еще лежал без сознания. — Дотащишь до угла. Там увидишь открытое окно. Опусти его туда, и все.

— Но…

— Не спорь, парень. Делай, что говорят.

Шерлок перевел взгляд с его лица на револьвер и обратно.

Этот человек не был нервным, дерганым и не выглядел психопатом. Он был абсолютно нормален и представлял большую опасность, так как недолго думая мог пристрелить его на месте.

Шерлок подошел к сумасшедшему и обхватил его за плечи. Второй мужчина отошел в сторону, пропуская его вперед. Шерлок оттащил уродливого психа за угол, к открытому окну, стараясь держаться подальше от края крыши. Один неверный шаг, и он мог упасть вниз.

Мужчина был тяжелым, тащить его было трудно, и Шерлок почувствовал, как по его спине заструился пот, пока он старался поудобнее перехватить свою страшную ношу. Наконец ему удалось наполовину опустить сумасшедшего в окно спальни. С трудом протиснувшись внутрь, он затащил мужчину следом за собой.

Все это время незнакомец с револьвером наблюдал за ним.

Внезапно Шерлок увидел протянутые к нему мужские руки, и кто-то принял у него бессознательного человека.

— Теперь я сам займусь им, — раздался за его спиной тонкий голос.

Шерлок с удивлением повернул голову. Рядом с ним стоял еще одни человек, четвертый, — невысокий, полный и лысый. Его отличительной чертой было отсутствие мочки правого уха.

Шерлок отодвинулся. Коротышка подхватил психа, стащил его на пол и поволок по коридору в другую спальню. В этой комнате из замка в двери торчал ключ. Внутри, пока коротышка укладывал чудовище на кровать, Шерлок успел заметить решетки на окнах. Значит, это и была комната, где держали умалишенного.

Тут в дверном проеме показался светловолосый толстяк. В руке он все еще держал револьвер.

— Как Гилфиллан? — спросил он.

— У него приличная рана на затылке, — откликнулся лысый коротышка, который все еще возился с психом. — Когда он придет в себя, у него будет жуткая головная боль, но, думаю, с ним все обойдется. — Мужчина хмыкнул. — У него крепкая башка. Чтобы убить его, требуется удар посильнее.

— Меня так и тянет это проверить, — прорычал толстяк. — Идиот! Позволить Буту одурачить себя! Из-за него мог провалиться весь наш план. Нам только не хватало, чтобы Бут разгуливал на свободе в его теперешнем состоянии.

Бут! Шерлок старался ничем не выдать себя, но едва мог сдержать удовлетворенную улыбку. Значит, этот человек и есть Джон Уилкс Бут, а вовсе не Джон Сент-Хелен.

Грузный мужчина тем временем продолжал говорить, махнув револьвером в сторону Шерлока:

— А теперь по его вине у нас на руках свидетель.

Лысый оторвался от своих дел и впервые за все это время посмотрел на Шерлока:

— И что же нам с ним делать, Ивс?

Толстяк — Ивс — пожал плечами.

— Не думаю, что у нас есть выбор, — ответил он.

Лысый занервничал:

— Послушай, это же всего-навсего ребенок. Может, лучше отпустим его? — Он повернулся к Шерлоку: — Ты же ничего такого не видел, правда, парень?

Шерлок постарался выглядеть как можно более испуганным. И это было нетрудно.

— Честное слово, — сказал он со всей возможной искренностью. — Я обо всем забуду. Обещаю.

Ивс не обратил на него внимания:

— Что там с Бутом?

— Успокоительное подействовало. Он будет в отключке пару часов.

Ивс кивнул:

— Значит, у меня достаточно времени.

— Для чего?

Ивс поднял длинноствольный револьвер и указал на Шерлока:

— Избавиться от пацана и закопать тело. Правило номер один, помнишь? Если кто-то видел твое лицо, его нельзя оставлять в живых.

 

ЧЕТВЕРТАЯ ГЛАВА

Шерлок задрожал. Эти люди собираются его убить, избавиться от него, как от мешка с картофельными очистками! Он переводил взгляд с одного на другого, пытаясь придумать, как бы сбежать. Но Ивс стоял в дверях, а лысый коротышка загораживал Шерлоку путь к окну. И даже если ему удастся вылезти из окна, что дальше? Они просто выберутся на крышу вслед за ним, догонят и столкнут вниз или пристрелят.

— Пожалуйста, мистер, я ничего такого не видел, — заскулил он, пытаясь выиграть время.

— Не валяй дурака, малец, — проворчал Ивс. Он вышел в коридор и знаком велел Шерлоку следовать за собой. — Сюда, да поживее. — Он обернулся к лысому коротышке, который, как догадался Шерлок, имел медицинское образование, так как Ивс обращался к нему, когда речь заходила о раненом компаньоне или сумасшедшем. — Берль, а ты покрепче свяжи Бута, а потом займись Гилфилланом. Поставь его на ноги. Я хочу убраться отсюда, да поскорее. Слишком много людей уже подозревают неладное. Уверен, наш дружок шастал здесь вовсе не в поисках мячика. Он пытался спровоцировать нас или шпионил за нами.

Шерлок вышел в холл. Он обернулся на Берля, который опустил голову, не желая встречаться с ним взглядом.

— Пожалуйста, мистер, не дайте ему меня обидеть, — захныкал Шерлок, но Берль отвернулся, чтобы вновь заняться бесчувственным Джоном Уилксом Бутом.

— Прости, сынок, — пробормотал он, — но слишком многое поставлено на карту. Если Ивс говорит, что ты должен умереть, значит, так тому и быть. Я не стану вмешиваться.

Берль на мгновение замолчал, его взгляд был прикован к какой-то вещи на туалетном столике.

— А что с этим? — спросил он Ивса.

— С чем?

Берль потянулся и взял со столика банку. Это была стеклянная баночка, накрытая клочком ткани и обвязанная бечевкой. Шерлок заметил, что в тряпке острым ножом проделаны небольшие отверстия. Так сделал бы ребенок, если бы в банке была живая ящерица или жук, — закрыл бы банку, чтобы пленник не мог сбежать, и проделал бы отверстия для дыхания. Но внутри Шерлок не разглядел никаких насекомых или других тварей. В банке была только красная блестящая масса, похожая на кусок печени или запекшуюся кровь.

Ивс бросил на банку пренебрежительный взгляд.

— Заберем с собой, — ответил он. — Боссу она нужна. Даже больше, чем Бут.

Берль с сомнением встряхнул банку:

— Думаешь, оно еще не сдохло?

— Надеюсь, что нет. Босс не отличается терпением, он не тот человек, которого можно безнаказанно подвести. А эта тварь проделала долгий путь с самого Борнео. — Он нахмурился. — Я слышал как-то раз, как кто-то из его прислуги уронил на веранду кувшинчик с мятным джулепом. Дюк молча посмотрел на него, и тот затрясся и попятился задом через весь сад к берегу реки, так и шел — трясся и плакал и в конце концов вошел в воду и скрылся в ней. Как будто его загипнотизировали. Больше его никто не видел. Дюк говорил, в той реке водятся крокодилы, но не знаю, правда ли это или он пошутил.

Берль, казалось, сомневался:

— Почему бы Дюку было просто не спустить с привязи одну из своих тварей? Разве не они его лучшие убийцы?

— Может, он просто хотел напомнить, на что способен, а может, эти твари были неголодны. — Ивс покачал головой. — Это неважно. Мы везем эту дрянь с собой.

Стволом револьвера он подтолкнул Шерлока вниз к лестнице.

— Что вы хотите со мной сделать? — спросил Шерлок.

— Пристрелить тебя нельзя, — рассуждал вслух Ивс. — Только если ты не оставишь мне выбора. Если найдут труп ребенка, в чьем теле засела пуля, начнется расследование, и дом, в котором остановились четверо иностранцев, сразу привлечет внимание полиции. Можно было бы вколоть тебе смертельную дозу какой-нибудь микстуры из запасов Берля, но не хочется зря расходовать лекарства — слишком уж много их уходит на Бута. Думаю, я просто задушу тебя — заткну рот тряпкой. Так на твоем теле не останется следов насильственной смерти. В паре миль отсюда есть карьер. Положу-ка я тебя в повозку, накрою мешком и отвезу туда. Там полно шахт, куда тебя можно сбросить. Если тело когда и найдут, все подумают, что ты просто упал и разбил голову.

— Это что, и правда так важно? — спросил Шерлок.

— О чем ты?

— О том, что вы тут делаете. Это так важно, что вам непременно надо убить меня, лишь бы никто ничего не узнал?

Ивс рассмеялся:

— Скоро все и так узнают. Весь мир узнает, дай только время. Но это произойдет уже после того, как мы отсюда уедем.

Шерлок уже дошел до лестницы, и Ивс жестом приказал ему спускаться на первый этаж. Холмс неохотно подчинился. Он понимал, что в какой-то момент ему придется попытаться сбежать. Но если он попробует сделать это сейчас, Ивс просто пристрелит его и найдет другой способ избавиться от тела, так чтобы его никогда не нашли. Шерлок был уверен, что, попытайся он бежать сейчас, максимум, чего он достигнет, так это доставит неудобство Ивсу. Может быть, ему выпадет шанс, когда они выберутся из дома.

Спускаясь по лестнице, он наступил на что-то лежавшее на покрытой ковром ступеньке. Но не успел понять, что это было, потому что Ивс подтолкнул его вперед.

Гадая, на что же это он натолкнулся, Шерлок обернулся и успел заметить веревку, привязанную поперек лестницы между перилами и стеной. И вдруг веревка, лежавшая на ступеньке, та самая, на которую он наступил, резко натянулась.

Ивс, уже шагнувший на другую ступеньку, не мог за нее не зацепиться. Тело его по инерции продолжало двигаться вперед, но нога оказалась в ловушке. Он начал падать вниз, комично распахнув глаза и размахивая руками в попытке ухватиться за перила. Револьвер стукнулся о стену и выпал из его правой руки. Шерлок отступил в сторону, и Ивс пролетел мимо. Мужчина со всей силы ударился о ступени плечом и скатился кубарем на площадку первого этажа, где и остался лежать, распластавшись на ковре.

Шерлок взглянул, свесившись через перила, вниз. Там, под лестницей, он увидел бледного Мэтти. Друг уставился на него, зажав в руке конец веревки. Шерлок проследил глазами за веревкой, которая была пропущена сквозь перила лестницы и привязана к шляпке гвоздя, наспех воткнутого между стеной и плинтусом.

— Тебе повезло, что гвоздь выдержал и не выскочил из стены под его весом, — спокойно заметил Шерлок, хотя сердце у него в груди так и прыгало.

— Нет, — поправил его Мэтти, — это тебе повезло. Мне-то что? Меня он не видел.

Шерлок спустился на площадку первого этажа и склонился над Ивсом. Мужчина был без сознания, а на его лбу красовался огромный багровый синяк. Шерлок поднял револьвер — не стоило рисковать.

Мэтти подошел к нему.

— Что же у тебя так не ладится-то все, а? — спросил он.

— Что ты имеешь в виду?

— Я говорю о том, что мне постоянно приходится вытаскивать тебя из неприятностей. — Мэтти посмотрел вверх. — Что там происходит? Я видел, как тот малый с обожженным лицом затащил тебя в дом, а потом смотрю, еще двое подъехали в повозке. Не успел оглянуться, вы трое уже выбрались на крышу. Но когда я увидел пистолеты, то подумал, что мне пора вмешаться и прийти тебе на помощь. — Он покачал головой. — Для такого умника, как ты, тебя слишком часто ловят. Неужели ты просто не можешь заболтать зубы своим противникам?

— Боюсь, — ответил Шерлок, — я как раз и попадаю в неприятности, когда начинаю болтать. — Он помолчал, размышляя. — Откуда ты взял веревку?

— Из собственного кармана, конечно, — отозвался Мэтти. — Никогда не знаешь, когда она может понадобиться.

— Пошли, — сказал Шерлок. — Пора убираться отсюда.

— Там внизу еще один, — напомнил Мэтти. — Он, правда, без сознания. По крайней мере, был без сознания, когда я влез в дом. Надо нам поостеречься на случай, если он уже пришел в себя.

Они тихонько спустились по ступенькам на первый этаж, прошли мимо гостиной, где мужчина, которого Шерлок впервые увидел лежащим без сознания с разбитой головой (Гилфиллан, как называл его Ивс), распластавшись на диване, мирно похрапывал. Прошмыгнув мимо, ребята выскочили во входную дверь, пробежали через сад и вышли на дорогу, к тому месту, где Мэтти привязал лошадей.

— Ну, тебе хоть удалось выведать то, что ты хотел? — спросил Мэтти, пока они садились в седла.

— Думаю да, — ответил Шерлок задумчиво. — В доме четверо мужчин, все американцы. По крайней мере, трое из них — точно: я не слышал, как говорит четвертый. Один из них сумасшедший. Второй — врач, который ухаживает за ним. А еще двое, думаю, охранники, приглядывают, чтобы псих не сбежал. Должно быть, они оставили одного присмотреть за своим подопечным, пока двое других выходили за едой или еще по какой-то надобности. А псих — Джон Уилкс Бут — вырубил своего сторожа. Он решил, что я участвую в каком-то заговоре против него, поэтому и затащил меня в дом.

— Но что они вообще делают здесь, в Англии? — удивился Мэтти.

— Не знаю, но тут точно что-то нечисто. Это же не приют для сумасшедших убийц.

— Сумасшедших убийц?

— Я тебе все расскажу, когда мы вернемся домой.

Поездка обратно в Фарнхем заняла около часа, и Шерлок становился все мрачнее с каждой оставшейся позади милей. Как он объяснит Майкрофту и Амиусу Кроу, что его тихое маленькое расследование закончилось таким громким провалом? Ведь теперь четверо мужчин, прячущихся в стоящем на отшибе доме, знают, что кто-то следит за ними и подозревает об их планах? Если бы он как следует подумал обо всем заранее, то никогда и близко бы к дому не подошел.

Когда они добрались до поместья Холмсов, экипаж Майкрофта все еще стоял рядом с домом.

— Ну что ж, — сказал Мэтти, — удачи!

— Что значит, удачи? Ты что, не пойдешь со мной?

— Ты шутишь? Я боюсь мистера Кроу, а от твоего брата просто в ужасе. Я возвращаюсь к своей лодке. Завтра приходи, расскажешь мне все. — И он развернул лошадь и исчез из вида.

Глубоко вздохнув, Шерлок вошел в прихожую, подошел к двери в библиотеку и постучался.

— Заходи, — раздался голос его брата.

Майкрофт и Амиус Кроу сидели рядом за длинным столом, стоявшим на другом конце библиотеки. Перед ними возвышалась гора книг — по истории, географии, философии — и лежали три огромных атласа, открытые на картах Америки, как показалось Шерлоку.

Майкрофт критически оглядел Шерлока сверху донизу.

— На тебя напали, — отметил он, — и не ровесники.

— И не англичане, — пробормотал Амиус Кроу.

— Более того, — продолжил Майкрофт, глядя на ботинки Шерлока, — нападавших было двое. Один из них был не совсем в своем уме.

— И оба мужчины были вооружены пистолетами, — добавил Кроу.

— Как вы все это узнали? — спросил Шерлок, совершенно пораженный.

— Пустяк, — ответил Майкрофт, взмахнув рукой. — Не стоит даже терять время на объяснения. Важнее узнать, куда ты отправился и почему на тебя напали.

С неохотой Шерлок рассказал им обо всем, что случилось, и только когда подошел к концу, осознал, что пистолет Ивса все еще при нем — заткнут за пояс брюк. Он вытащил его и положил на стол перед своими слушателями.

— Кольт армейской модели, — спокойно заметил Кроу. — Сорок четвертого калибра, шестизарядный. Четырнадцать дюймов от рукоятки до конца ствола. Заменил «Кольт Драгун», который раньше активно использовался в армии США. Прицельно бьет на сотню ярдов. — Он стукнул кулаком по столу так, что пистолет подпрыгнул. — Ради всего святого, о чем ты думал, когда полез в этот дом?! — закричал он. — Теперь Бут и его приспешники знают, что за ними следят! Ты и глазом моргнуть не успеешь, как они смоются.

Шерлок прикусил язык, чтобы не огрызнуться.

— Я просто хотел посмотреть, — ответил он наконец. — Думал, у меня получится.

— А вместо того, чтобы помочь, ты создал проблемы, — окончательно разозлился Кроу. — Это дело для взрослых. У тебя нет ни навыков, ни знаний, чтобы справиться с ним.

На какую-то секунду Шерлок спокойно отметил, что акцент Амиуса Кроу стал сильнее, когда он разозлился. Однако спокойствие это длилось недолго, и вот уже у парня сжалось сердце при мысли, что он подвел людей, чье мнение для него было важнее всего на свете. Он хотел сказать «простите меня», но во рту у него пересохло, и он не смог произнести ни слова.

Лицо Майкрофта выражало скорее разочарование, чем гнев.

— Иди к себе в комнату, Шерлок, — сказал он. — Мы позовем тебя, когда… — он взглянул на Кроу, — поймем, что сможем общаться более спокойно. А теперь иди.

С горящими от стыда щеками, Шерлок повернулся к двери и вышел из библиотеки.

В прихожей было душно от полуденного зноя. Он на секунду остановился и низко опустил голову, ожидая, когда его покинет чувство стыда и он сможет собраться с силами для того, чтобы подняться по длинной лестнице к себе в комнату. Его начинала мучить головная боль.

— Перестал быть любимчиком? — донесся голос из темноты.

Шерлок увидел, как из чулана под лестницей выскользнула миссис Эглантин. На ее губах играла злая улыбка. Шуршание по полу подола ее черного накрахмаленного платья напоминало перешептывание дряхлых кумушек, спрятавшихся в темном углу.

— Как вам удается оставаться в этом доме, когда вы всем грубите? — спросил он спокойно, зная, что ему нечего терять, ведь сегодня все и так было хуже некуда. — Если бы это был мой дом, я бы уволил вас давным-давно.

Казалось, ее удивила реакция Шерлока, так как улыбка медленно исчезла с ее лица.

— Но это не твой дом. Ты не можешь здесь распоряжаться, а я могу, — процедила она сквозь зубы.

— Только до тех пор, пока жив дядюшка Шерринфорд, — заметил Шерлок. — У них с тетей Анной нет детей, так что дом перейдет к семье моего отца. И тогда вам лучше вести себя очень осторожно, миссис Эглантин.

Прежде чем она успела что-то сказать в ответ, он направился по лестнице в свою комнату. Поглядев вниз с площадки второго этажа, он увидел, что она по-прежнему стоит внизу, под лестницей.

Оказавшись в своей комнате, он упал на кровать, закрыл рукой глаза и позволил мыслям о произошедшем полностью захватить себя. О чем он только думал?! И Майкрофт, и Кроу предупреждали его, чтобы он не лез в это дело. Что он пытался доказать своим поступком?

Должно быть, в конце концов Шерлок задремал, потому что, когда он открыл глаза, в комнате было уже темно, а рука его, лежавшая поперек лица, затекла и теперь противно покалывала. Шерлок поднялся и медленно спустился вниз. Если бы не страшный голод, он бы, наверное, не осмелился выйти из своей комнаты.

Служанки накрывали стол к ужину. Майкрофт только что вышел из дверей библиотеки, Амиуса Кроу нигде не было видно.

Старший брат кивнул Шерлоку.

— Тебе лучше? — спросил он.

— Не очень. Я поступил глупо.

— Не в первый раз, и, возможно, не в последний. Постарайся сделать для себя выводы на будущее. В первый раз совершить ошибку простительно, во второй — входит в привычку.

Одна из служанок вышла из столовой с небольшим гонгом в руках. Глядя мимо Майкрофта с Шерлоком, она один раз громко ударила в него и ушла обратно.

— Пойдем? — предложил Майкрофт.

Через пару минут к ним присоединились Шерринфорд и Анна Холмс. Майкрофт весь вечер обсуждал точность латинского перевода с греческого еврейских и арамейских текстов Ветхого Завета. Тетушка Анна за ужином пыталась говорить с Шерринфордом и Майкрофтом, не замечая, что они уже поглощены беседой друг с другом, хотя иногда из учтивости Майкрофт поворачивался к ней и отвечал на редкий вопрос, вдруг возникающий в ее бесконечном монологе. Шерлок же лишь поглощал еду и старательно избегал пристального взгляда стоящей у окна миссис Эглантин, которая глаз с него не сводила.

После ужина Шерринфорд и Анна проводили Майкрофта до порога, чтобы попрощаться.

— Ты неплохо владеешь греческим и прекрасно знаешь латынь, — сказал Шерринфорд, для которого все сказанное было большим комплиментом. — Я получил удовольствие от нашей беседы. Тебе недостает знания Ветхого Завета, но ты сделал несколько неожиданных выводов на основании того, что я тебе рассказал. Мне придется как следует поразмыслить о твоих предположениях относительно раннего христианства. Приезжай к нам в гости, не пропадай надолго.

Тетушка Анна удивила всех, подойдя к Майкрофту и положив руку ему на плечо.

— Тебе всегда здесь рады, — сказала она. — Я… сожалею… о том событии, из-за которого произошел раскол в семье. Мне бы хотелось, чтобы этого никогда не было.

— Ваша доброта — это сила, которая поможет преодолеть все невзгоды, — мягко ответил Майкрофт. — Милосердие, с которым вы согласились присмотреть за юным Шерлоком, — пример смирения для нас всех. Считайте, что разногласия не просто улажены, но и забыты. — Он бросил взгляд вглубь темной прихожей. Шерлоку показалось, что брат разглядел там облаченную в черное женщину, которая молча наблюдала за ними. Майкрофт понизил голос: — Но до тех пор, пока в этом доме ощущается влияние одной особы, подозреваю, я не смогу чувствовать себя здесь так свободно, как вам бы того хотелось.

Анна отвернулась. Шерлоку показалось, что у нее на глазах блеснули слезы.

— Мы там, где мы есть, — ответила она загадочно. — И делаем то, что делаем.

Майкрофт спустился с крыльца.

— Засим позвольте откланяться, — сказал он, — и еще раз выразить вам глубокую благодарность. Могу ли я еще раз злоупотребить вашей добротой и попросить, чтобы вы разрешили Шерлоку проводить меня до станции? Он сможет вернуться обратно на этом же экипаже.

— Конечно, — ответил Шерринфорд, взмахнув рукой.

Когда экипаж оставил позади особняк и выехал на дорогу, Шерлок оглянулся. На крыльце стояли три человека — тетя, дядя и миссис Эглантин. По случайности или умышленно, экономка стояла на самой верхней ступеньке, возвышаясь над хозяевами дома.

— Ты хочешь поговорить о том, что случилось сегодня днем? — предположил Шерлок, пока экипаж увозил их прочь от дома, трясясь по ухабам и разбрасывая в стороны маленькие камешки.

— Конечно. Мы остановимся у дома мистера Кроу. Нам есть что обсудить.

Экипаж медленно тащился по унылой местности.

У Шерлока все еще болела голова в том месте, где уродливый психопат схватил его за волосы, когда затаскивал в дом. Он украдкой поднял руку и легонько потянул себя за вихры, желая проверить, держится ли кожа на месте. От боли у него на глазах выступили слезы, но, к счастью, волосы не остались у него в руке.

Через десять минут экипаж замедлил ход. Шерлок смог разглядеть из окна прямоугольную, крытую соломой крышу, возвышающуюся над рощицей деревьев.

— Пойдем, — позвал Майкрофт, когда экипаж остановился рядом с воротами, проделанными в сложенной из огромных камней стене. — Мистер Кроу ждет нас.

Дверь коттеджа была открыта. Майкрофт постучал и вошел в дом, не дожидаясь ответа.

Амиус Кроу сидел в кресле у камина. Его крупная фигура практически целиком закрывала собой очаг. Он курил сигару.

— Мистер Холмс, — сдержанно кивнул он.

— Мистер Кроу, — в тон ответил Майкрофт. — Спасибо, что согласились принять нас.

— Пожалуйста, садитесь.

Майкрофт выбрал единственный незанятый удобный стул. Шерлок пристроился на табуретке рядом с холодным камином и огляделся. Дом Амиуса Кроу был все таким же неприбранным, каким он его запомнил. Стопка писем, приколотая к деревянной каминной полке ножом. Из одинокого тапка, валявшегося рядом с креслом хозяина, торчали сигары. На стене висела карта местности, пришпиленная канцелярскими кнопками. На ней были нарисованы круги и линии, и казалось, совершенно бессистемно. Некоторые линии выходили за рамки карты и продолжались на стене.

Шерлок подумал о том, где сейчас дочь Кроу — Вирджиния. Наверное, ее не было в доме, так как при ее упрямстве она бы не осталась смиренно сидеть в своей комнате, пока взрослые разговаривают. Может быть, она по своему обыкновению каталась по окрестностям верхом. Рядом с коттеджем он не увидел ее лошади, Сандии.

Он улыбнулся. Вирджиния ненавидела сидеть дома. В чем-то она напоминала ему не знающего запретов дикого зверька, а не человека.

— Может, выпьете по стаканчику шерри? — спросил Кроу. — Сам-то я терпеть не могу эту дрянь — вкус такой, как будто мышь залезла в бочонок и там сдохла. Но я держу бутылочку для гостей.

— Спасибо, не стоит, — мягко отозвался Майкрофт. — Шерлок не пьет, а я в это время суток предпочитаю бренди. — Он взглянул на Шерлока. — В Америке до сих пор нет своего национального напитка, — заметил он. — Во Франции это вино и коньяк, в Италии — граппа, в Германии — пшеничное пиво, в Шотландии — виски, а в Англии — эль, но наши братья по ту сторону Атлантики все еще трудятся над созданием собственных национальных предпочтений.

Шерлоку показалось, что Майкрофт говорит вовсе не о напитках, а хочет сделать какое-то другое, более тонкое замечание, но он ни за что в жизни не смог бы догадаться, на что тот намекает.

— В Мексике есть напиток, который делается из кактусов, — добродушно отозвался Кроу. — Называется «текила». Может быть, нам стоит сделать его своим национальным напитком.

— Что такое кактус? — спросил Шерлок.

— Это мясистое растение с толстой кожицей, покрытое иголками, — ответил Кроу. — Оно растет в жарком и сухом климате, в раскаленных песках Техаса, Нью-Мексико и Калифорнии. Толстая кожица нужна для того, чтобы уберечь растение от потери влаги, которая быстро испаряется на солнцепеке, а иголки отпугивают коров и лошадей, мучимых жаждой и мечтающих лишь о том, как бы полакомиться сочным кактусом. Это растение является ярким примером того, что мир — дело рук Создателя, который задумал все так, чтобы живые существа расселились по всей земле, в местах с разнообразным, подчас очень суровым климатом. Либо он служит прекрасным доказательством того, что нашим миром управляет какая-то неведомая могучая сила, заставляющая все живые существа изменяться, приспосабливаясь к окружающей их среде. Так, кстати, считает мистер Чарлз Дарвин. Делайте ваши ставки, господа.

— Возвращаясь к нашему вопросу, что тебе удалось узнать? — спросил Майкрофт.

Кроу пожал плечами:

— Я нашел дом. Он пуст. Выглядит так, будто жильцы покинули его в спешке. По дороге я поговорил с одним рабочим с близлежащей фермы, который видел, как они уезжали. Он сказал, что мужчин было четверо. Один выглядел так, будто долго спал, а у другого была перевязана голова. Двое остальных недовольно хмурились, как будто у них впереди длинное и неприятное путешествие.

— Птички улетели, — подвел итог Майкрофт, немного помолчав. — Есть какие-то дополнительные свидетельства того, что сонный мужчина — это действительно Джон Уилкс Бут?

Кроу пожал плечами:

— Помимо того, что рассказал твой брат, других доказательств нет. Косвенным доказательством можно считать то, что его лицо обезображено огнем. Последнее, что известно о Джоне Уилксе Буте, так это то, что он участвовал в перестрелке с солдатами в Вирджинии. Они его выследили, но он укрылся в сарае и отказывался сдаваться. Когда он открыл огонь, солдаты начали стрелять в ответ, и в ходе перестрелки сарай загорелся. Может быть, разбилась масляная лампа. Как бы то ни было, после того как пламя утихло, солдаты нашли в сарае тело. Оно так сильно обгорело, что его не смогли толком опознать, но все решили, что это не кто иной, как Бут. Теперь ясно, что Буту удалось выбраться и сбежать, но в пожаре погиб его сообщник… — Кроу помолчал. — Бут всегда был неуравновешенным. А после того убийства президента, побега и пожара он окончательно свихнулся. Меня интересует другое. Совершенно очевидно, что его защищает какая-то организация. Он им зачем-то нужен. Но вот зачем? Ведь Бут — если верить словам твоего брата, а у меня нет причин сомневаться в них — явно больше не способен оставаться лидером и вести за собой других. Вот мне и неясно, чего они от него хотят?

— Он своего рода знаменитость, — заметил Майкрофт. — Возможно, самый известный из конфедератов после генерала Ли и Джефферсона Дэвиса. И если в Америке еще остались сторонники Конфедерации — а они там остались — если они хоть изредка мечтают о том, чтобы свергнуть президента и поставить у власти человека, более благосклонного к их взглядам, то Джон Уилкс Бут для них — идеальный образ, герой, способный объединить людей. Все, что им остается, это выставить его перед толпой и напомнить о том, как героически он попытался свергнуть власть Соединенных штатов, сделав всего лишь два метких выстрела. Возможно, с его помощью им удастся подстегнуть людей к действию.

— Этого я и боялся, — ответил Кроу, кивая. — Неважно, в здравом он уме или нет. Они просто накачают его лекарствами, чтобы он тихо стоял на сцене, а речи они и сами за него произнесут. — Он помолчал секунду. — Каково отношение британского правительства ко всей этой истории?

— Я не могу говорить от лица всего британского правительства, — рассудительно отозвался Майкрофт, — но я знаю, что Министерство иностранных дел поддерживает существующий режим и не хочет возрождения Конфедеративных штатов. Рабство отвратительно, и его необходимо искоренить. Однако первое, что сделал бы президент от конфедератов, так это отменил бы все законы, принятые президентом Линкольном и его преемником. Так не пойдет.

Кроу вздохнул:

— Они отправятся обратно в Соединенные штаты, как вы думаете?

Майкрофт кивнул.

— Тогда мне придется последовать за ними.

— Мы могли бы послать телеграмму, — предложил Майкрофт. — Она бы пересекла Атлантику быстрее.

Кроу покачал головой:

— Мы не знаем, на каком судне они поплывут.

— Мы могли бы проверить путевые листы, — отозвался Майкрофт. — С учетом того, что они будут путешествовать под чужими именами, мы могли бы поискать четверых мужчин, путешествующих вместе, один из которых болен.

— Они не поедут все вместе. — Кроу был уверен в своих словах. — Они забронируют билеты по отдельности и постараются нанять сиделку, чтобы она присматривала за Бутом. Нет, нам нужно попытаться выследить четверых мужчин, путешествующих в одиночку, чьи приметы довольно расплывчаты, а имена — неизвестны. — Вдруг он стукнул кулаком по ручке кресла так, что Шерлок подпрыгнул. — Я следопыт. Я должен выследить их, и больше тут не о чем говорить. Можно предположить, что они решат направиться в Нью-Йорк, и я стану отталкиваться в своих поисках от этого предположения.

— Я могу помочь, — сказал Шерлок, удивляясь самому себе. — Я единственный, кто знает их в лицо. Я мог бы пойти в порт и следить за всеми, кто садится на корабль.

— Мы не знаем, из какого порта они отплывают, — заметил Кроу.

— Может, Саутгемптон, или Ливерпуль, или даже Квинстаун, — мягко добавил Майкрофт. — Знаешь, один мальчик не сможет дежурить в трех портах одновременно, каким бы умным он ни был.

— Но… — начал было Шерлок, однако замолчал.

Он хотел сказать, что Кроу не может уехать из Англии, потому что Шерлок только что по-настоящему полюбил его уроки. А если же Кроу все-таки придется уехать, он не должен забирать с собой свою дочь Вирджинию, потому что Шерлок начал питать к ней чувства, которые он, правда, не до конца понимал, но отчаянно хотел посмотреть, куда эти чувства могут его привести, даже если порой они его и пугали. Но он знал, что все его интересы и даже самые сильные мечты ничтожны в сравнении с заговором против правительства целого государства.

Ему казалось, что вся его жизнь вот-вот встанет с ног на голову.

В который уже раз!

 

ПЯТАЯ ГЛАВА

Майкрофт и Кроу начали обсуждать расписания кораблей и порты, откуда заговорщики могли отплыть и где могли высадиться на берег. Шерлоку скоро стало скучно. Он пытался снова и снова придумать хоть какой-нибудь довод, который помешал бы Амиусу и Вирджинии Кроу уехать из Англии.

— Но вы же не знаете, как они выглядят, — сказал он через несколько минут. — Вы можете выследить четверых мужчин, но как вы узнаете, что нашли именно тех, кто вам нужен? Если они не станут выставлять напоказ изуродованного психопата, то будут выглядеть как самые обычные люди. У них нет никаких особых примет, кроме акцента, но подозреваю, что в порту, из которого суда отплывают в Америку, найдется множество людей, говорящих так же, как и они.

— Ты можешь мне детально описать их внешность, — заметил Кроу. — Я ведь научил тебя обращать внимание на мелкие особенности, которые отличают одно лицо от другого: контур ушной раковины, линию роста волос, форму глаз. Мы можем даже попробовать нарисовать пару портретов по твоим описаниям. Вирджиния отлично рисует.

— Боюсь, этого будет мало, — задумчиво протянул Майкрофт. — На воспоминания свидетеля, даже такого наблюдательного, как мой брат, зачастую нельзя полностью полагаться — вследствие сильного стресса человек может что-то напутать. Я давно уже интересуюсь способностью людей придумывать всевозможные подробности и события и потом свято верить в их истинность. Подозреваю, что в британских тюрьмах содержится множество невинных людей, которые попали туда лишь потому, что один-единственный свидетель что-то там «вспомнил». Если вам скажут, что нужно искать человека с бородой, вы будете обращать внимание только на людей с бородой. Нет, что бы Шерлок ни запомнил, к его словам в любом случае нужно относиться с долей недоверия.

Шерлок хотел было возразить, что прекрасно запомнил всех четверых американцев, но почему-то сдержался. Он почувствовал, что разговор поворачивает в нужном ему направлении. Майкрофт и Кроу начинают понимать, что проблема серьезнее, чем им казалось, и ему не хотелось разубеждать их в этом.

В то время как сердцем Шерлок болел за то, чтобы Амиусу и Вирджинии Кроу не пришлось уезжать, разум подсказывал ему, что это необходимо. Майкрофт и Кроу выглядели серьезными, как никогда. Шерлок не был уверен, что он до конца осознает всю степень опасности — ну как могут четверо людей, один из которых полный псих, повлиять на политическую ситуацию в целом государстве? Но он понимал, что на кону стоит нечто гораздо более важное, чем его детские проблемы. И если он может, то должен помочь, чего бы ему это ни стоило.

Это была непривычно взрослая мысль, и ему она не понравилась.

— Мэтти тоже их видел, — неожиданно вспомнил он.

— Что ты хочешь сказать? — повернулся к нему Майкрофт.

— Только то, что Мэтти видел человека, который затащил меня в дом… Того самого, который, кажется, и оказался Джоном Уилксом Бутом. А потом, когда Мэтти пытался меня выручить, он видел еще двоих. Третий был без сознания — мы не могли как следует его рассмотреть. Если вам нужно описание их внешности, но моим воспоминаниям вы не доверяете, почему бы не позвать сюда Мэтти? Если мы вдвоем опишем тех мужчин, то, скорее всего, не ошибемся, особенно если вы расспросите нас поодиночке. Тогда мы не сможем случайно повлиять друг на друга.

— Мальчишка прав, — проворчал Кроу. — Одна голова хорошо, а две — лучше. Может быть, я пошлю Вирджинию за пареньком. Она знает, где пришвартована его лодка. — С этими словами он утвердительно кивнул: — Да, словесный портрет, который мы составим, опираясь на воспоминания ребят, будет хоть как-то отвечать действительности. К сожалению, мы не можем полагаться только на слова вашего брата.

Майкрофт посмотрел Шерлоку в глаза.

— Я понимаю, ты не хочешь, чтобы мистер Кроу и его дочь уезжали, — тихо сказал он. — Но несмотря на это, ты предложил решение, которое увеличивает вероятность их отъезда. Ты размышляешь как взрослый мужчина, а не мальчик. Я горжусь тобой, Шерлок. И папа тоже гордился бы тобой.

Шерлок отвернулся, чтобы Майкрофт не заметил, как ему на глаза навернулись слезы.

Кроу не обратил внимания на разговор братьев. Он поднялся с кресла и тяжело затопал к дверям.

— Джинни! — закричал он, распахнув дверь. — Ты мне нужна! — Он на мгновение задержался в дверях, удостоверившись, что она услышала его, а затем вернулся в комнату и встал рядом со стулом.

В дверях появилась Вирджиния Кроу. Она взглянула на Шерлока и улыбнулась. И он в который уже раз поразился ее яркой внешности: рыжие волосы, золотистый загар, россыпь веснушек на щеках и на носу, фиалковые глаза. Рядом с ней другие девочки казались бледными бесцветными тенями.

— Да, папа?

— У меня есть для тебя поручение. Мне нужно, чтобы ты съездила за мальчишкой — Арнеттом — к его лодке. Передай, что я хочу задать ему пару вопросов о сегодняшнем дне. Скажи, никто на него не сердится, просто мне нужна его помощь.

Она кивнула.

— Ты хочешь, чтобы я привезла его с собой на Сандии?

— Так будет быстрее. Лошадь сможет выдержать вас обоих. Мальчишка он некрупный.

— Но зато может за себя постоять, — добавил Шерлок в защиту Мэтти.

— В этом я не сомневаюсь, — отозвался Кроу и посмотрел на Вирджинию: — Давай поторопись.

Она снова взглянула на Шерлока — казалось, ей хочется что-то сказать, может, спросить, не желает ли он составить ей компанию, — но в конце концов она молча повернулась и вышла из дому. Через несколько секунд Шерлок услышал приветственное ржание кобылы, увидевшей свою хозяйку. Потом послышались позвякивание упряжи и удаляющийся стук копыт по сухой земле.

Кроу и Майкрофт тем временем продолжали обсуждать, как можно перебраться через Атлантический океан быстрее четверых американцев. Из их разговора Шерлоку удалось понять, что все зависит от того, на каком судне и из какого порта они отплывут. Некоторые суда были быстроходнее остальных. Так, например, новые типы судов использовали не только паруса и силу ветра, чтобы преодолеть океан. Они оснащались мощными паровыми двигателями, которые крутили большие колеса с лопастями, совсем как у ветряной мельницы. Лопасти загребали воду и толкали судно вперед даже в безветренную погоду Есть ли места, куда нельзя добраться с помощью парового двигателя? Есть ли задачи, которые он не может решить? «А что же дальше? — думал Шерлок. — Неужели по улицам тоже будут разъезжать повозки, приводимые в движение паровыми двигателями, и из Лондона в Ливерпуль можно будет добраться за несколько часов? А может, и не только в Ливерпуль, а намного дальше? Может, когда-нибудь человек сумеет долететь до Луны с помощью тех же машин с паровым двигателем?»

Шерлок встряхнул головой, чтобы избавиться от этих нелепых мыслей, и снова прислушался к разговору Майкрофта и Амиуса Кроу о политике, путешествии и заговоре.

Разговор не утихал, и Шерлок то терял нить, то вновь начинал следить за дискуссией. В политике он ничего не смыслил, но иногда Кроу говорил о доступных вещах, например о том, сколько человек погибло в такой-то битве и в такое-то время, или о том, как такой-то город сровняли с землей в качестве аргумента в политической борьбе.

Наконец он услышал приближающийся топот копыт. Он подошел к двери, чтобы встретить Вирджинию и Мэтти.

Снаружи в сгущающихся сумерках он смог разглядеть приближающуюся лошадь Вирджинии — Сандию. Вначале ему показалось, что на спине лошади сидят два человека: ему совсем не понравилось такое соседство.

Сандия была уже совсем близко, и тут-то Шерлок понял, что на ее спине сидит только один всадник. Это была Вирджиния. Она натянула поводья, остановив лошадь рядом с Шерлоком. В глазах ее плескался страх, волосы спутались от ветра.

— Где Мэтти? — спросил Шерлок.

Она выпрыгнула из седла и бросилась мимо него к дому. Шерлок побежал следом.

— Они забрали Мэтти! — крикнула она.

— Что это значит? — спросил Майкрофт, поднимаясь из-за стола.

— Я добралась до лодки и попросила его поехать со мной, — торопливо заговорила Вирджиния. — Мы сели на Сандию. Только мы выехали на дорогу, как увидели, что поперек дороги лежит дерево. Но когда я ехала за Мэтти, его там не было. Я хотела было попробовать через него перепрыгнуть, но засомневалась, справится ли Сандия с такой задачей, когда на ней сидят два наездника. Тогда я остановилась, чтобы мы с Мэтти могли сдвинуть дерево. И тут из леса выбежали два человека. Должно быть, они прятались в кустах. Один из них ударил Мэтти по голове. Видимо, он потерял сознание, потому что больше не сопротивлялся. Второй мужчина кинулся ко мне. Он попытался схватить меня за волосы, но я его укусила. Он отшатнулся, и я побежала к Сандии. Вспрыгнула в седло и поскакала прочь. Когда я оглянулась, они куда-то тащили Мэтти. Я его бросила! — Ее лицо побелело от страха, и она отчаянно расплакалась, как будто только сейчас поняла, что случилось. — Я должна была остаться и помочь ему или вернуться за ним.

— Если бы ты это сделала, скорее всего, тебя бы тоже похитили, — воскликнул Кроу и с проворством, которого сложно было бы ожидать от такого крупного человека, бросился к дочери и крепко прижал ее к себе. — Слава богу, с тобой все в порядке!

— А как же Мэтти? — закричал Шерлок.

— Мы выручим его, — пообещал Майкрофт, поднимаясь со стула. — Очевидно…

Но договорить он не успел, потому что раздался звон разбитого стекла, и что-то тяжелое влетело в комнату и упало на пол. Кроу подбежал к двери и распахнул ее. До Шерлока донесся удаляющийся топот копыт, как будто кто-то скакал прочь от дома. Кроу витиевато выругался. Таких слов Холмс-младший не слышал еще ни разу в жизни, но догадывался, что они означают.

Шерлок поднял предмет, влетевший через окно. Это был увесистый булыжник, размером с пару сжатых кулаков. К камню веревкой был примотан обрывок бумаги.

Майкрофт забрал у Шерлока камень и положил его на стол. Не теряя времени, он взял со стола нож и разрезал веревку.

— Узлы лучше сохранить, — пояснил он Шерлоку, не поворачиваясь. — Они могут многое рассказать о человеке, который их завязал. Моряки, к примеру, вяжут особые узлы, которые вряд ли сумеет завязать не ходивший в море человек. Если у тебя найдется пара свободных дней, я бы посоветовал тебе заняться изучением узлов.

Отложив веревку в сторону — очевидно, для дальнейшего изучения, — он развернул записку, привязанную к камню, положил на стол и расправил ее.

— Это угроза, — обратился он к Кроу. — «Ваш мальчишка у нас. Прекратите преследование. Не пытайтесь нас выследить. Если вы оставите нас в покое, мы вернем его через три месяца целым и невредимым. Если вы не подчинитесь, мы все равно вернем его вам, но по кускам. За пару недель. Вас предупредили».

Кроу все еще держал Вирджинию в объятиях.

— Наверное, они приняли Мэтти за моего сына, — сказал он. — Должно быть, потому, что видели их с Джинни вдвоем на одной лошади. Как только они услышат его английскую речь, поймут, что ошиблись.

— Не обязательно, — возразил Майкрофт. — Они не знают, что вы недавно приехали в Англию. Возможно, они не знают, что вы американцы. Думаю, сейчас юному Мэтью ничто не угрожает. Итак, какие выводы мы можем сделать из этой записки?

— Забудь про записку, мы должны их догнать! — закричал Шерлок.

— Мальчик прав, — буркнул Кроу. — Есть время рассуждать и время действовать. Сейчас время действовать. — Он легонько оттолкнул Вирджинию: — Оставайся дома. Я поеду за ними.

— Я тоже поеду, — решительно сказал Шерлок. Как только Кроу попытался возразить, он добавил: — Мэтти мой друг, и это я втянул его в эту историю. К тому же вдвоем мы сможем обыскать большую территорию.

Кроу мельком взглянул на Майкрофта, который, должно быть, незаметно кивнул, и ответил:

— Хорошо, малыш, по коням. Выезжаем немедленно.

Кроу направился к двери, и Шерлок бросился за ним.

Выйдя во двор, Кроу оседлал свою лошадь и помог Шерлоку оседлать вторую. Когда Шерлок взобрался в седло, Кроу уже почти скрылся из виду.

Шерлок пришпорил свою лошадь, и она понеслась вдогонку.

Стремительно темнело, горизонт был затянут легкой дымкой облаков, и солнце казалось огромным красным шаром. Кроу скакал далеко впереди, и Шерлок что было сил старался за ним угнаться. Быстрый стук копыт отдавался в спине, из-за тряски стало тяжело дышать.

Он пытался понять, откуда Кроу узнал, в каком направлении ехать.

Скорее всего, он прикинул, какой дорогой из Фарнхема воспользуются беглецы, чтобы добраться до побережья. Раз они собираются в Америку, то, наверное, должны отплыть из Саутгемптона. Но Кроу мог и ошибиться в расчетах. Негодяи могли сесть на корабль в Ливерпуле, а туда надо ехать на поезде от самого Лондона. В этом случае они должны были выехать из Фарнхема в противоположном направлении. Впервые в жизни Шерлок понял, что у логического мышления тоже есть свои пределы и что даже с его помощью не всегда можно дать однозначный ответ. Чаще всего благодаря логическому мышлению появлялось несколько возможных версий, и нужно было найти другой способ, чтобы выбрать одну из них. И способ этот можно назвать как угодно, например интуицией, но только не логикой.

Коттеджи и дома мелькали так быстро, что Шерлок перестал узнавать местность. Вдали он видел каменное здание на вершине холма. Фарнхемский замок? Ветер бил в лицо с такой силой, что Шерлоку стало зябко, хотя от нагретой за день земли поднималось тепло. Ему казалось, что он слышит эхо копыт своей лошади, но эху неоткуда было взяться. Тогда Шерлок оглянулся и, к своему удивлению, увидел Вирджинию, пригнувшуюся к холке Сандии. Она улыбнулась ему. Он улыбнулся в ответ. Понятно было, что она не сможет усидеть на месте. Ведь она не такая, как другие девочки.

Они втроем промчались через крохотную деревушку.

Люди разбегались с их пути. Шерлок слышал, как вслед им несется сердитая брань. Дорога впереди была пустынной до самого поворота. Скоро ли Кроу признает, что они выбрали неправильное направление?

Вирджиния догнала Шерлока. Она смотрела по сторонам, и ее глаза сверкали. Шерлоку казалось, что, несмотря на случившееся, она наслаждается скачкой. Вирджиния обожала ездить верхом, и сейчас ей подвернулся шанс пустить лошадь так быстро, как никогда раньше.

Впереди, за широкой спиной Амиуса Кроу и его шляпой, которая каким-то чудом держалась у него на голове, несмотря на бешеную езду, Шерлок неожиданно увидел экипаж. Он раскачивался, подскакивая на ухабах; колеса с одной стороны съехали на обочину. Над повозкой развевался тонкий хлыст, которым кучер подгонял лошадей. Значит, Мэтти в этом экипаже? Иначе зачем так гнать? Если это не американцы, то кому еще могло понадобиться покидать Фарнхем в такой спешке, чтобы рисковать свалиться на обочину?

Шерлок пришпорил лошадь, и она поскакала еще быстрее. Он начал догонять Кроу, и теперь мог лучше разглядеть экипаж. Это был четырехколесный фургон, запряженный парой лошадей. Рессоры ходили вверх-вниз, когда фургон то и дело подскакивал на выбоинах и ухабах.

Вирджиния неслась у левого плеча Шерлока. Он искоса взглянул на нее. Она вздернула верхнюю губу, обнажив зубы. Наверное, она улыбалась, но Шерлоку показалось, что это больше похоже на оскал.

Шерлок посмотрел вперед, на отца Вирджинии. Его взгляд был прикован к удаляющемуся фургону, и в глазах его плескалась такая ярость, что парню на мгновение стало страшно. Он всегда считал Кроу джентльменом, главным оружием которого были логика и факты. Но Вирджиния рассказывала, что в Америке Кроу был охотником за головами и не всегда попавшие ему в руки преступники доживали до суда. И сейчас, глядя на Кроу, Шерлок легко мог в это поверить. Ничто на свете не способно остановить человека, у которого такой взгляд.

Кроу так пришпоривал свою лошадь, что у нее шла пена изо рта, и ветер срывал ее с губ разгоряченного скакуна.

Дорога поворачивала направо, и мчащийся впереди экипаж вписался в поворот, не снизив скорости. Колеса вновь соскочили на обочину, и на мгновение Шерлоку показалось, что фургон сейчас перевернется и лошади потащат его на боку. Но сидящие внутри люди, наверное, бросились к левому борту, потому что фургон неожиданно накренился в другую сторону и его колеса вернулись на дорогу.

Шерлок, Кроу и Вирджиния свернули за повозкой. Их лошади заваливались набок, чтобы удержаться на дороге. Как только они выправили лошадей, Шерлок увидел вдали груженную сеном телегу, едущую навстречу фургону. Крестьянин ожесточенно махал руками, показывая, чтобы фургон свернул в сторону, но затем, сообразив, что уже поздно, сам развернул телегу в придорожную канаву. Фургон с грохотом пролетел мимо, едва не задев край телеги. Через мгновение мимо телеги пронеслись Шерлок, Кроу и Вирджиния. Шерлок оглянулся, чтобы убедиться, что с крестьянином все в порядке. Тот стоял рядом с телегой и яростно тряс кулаком. Но они мчались вперед, и его фигура быстро исчезла из виду, превратившись лишь в мимолетное воспоминание.

Вдруг Шерлок заметил, что в фургоне что-то происходит. Из окна высунулся человек с какой-то палкой в руках. Шерлоку показалось, что это кто-то из обитателей дома в Годалминге, но он не был уверен. Мужчина вскинул палку в направлении преследователей, и на ее конце вдруг полыхнуло пламя. Это была винтовка!

Шерлок так и не понял, куда ушла пуля. Фургон ужасно трясло, и стрелок не сумел бы прицелиться в сгущающейся темноте, но он мог случайно попасть в кого-то из них или в одну из лошадей.

Выстрел раздался снова, и на этот раз Шерлоку показалось, что пуля просвистела рядом с ним — это был резкий жужжащий звук, похожий на гудение разъяренной осы.

Кроу еще сильнее пришпорил лошадь и на мгновение поравнялся с фургоном. Одной рукой он сжимал поводья, а другой потянулся к поясу. Затем достал пистолет, направил его на высунувшегося из окна мужчину, прицелился и выстрелил. Отдача была такой сильной, что он покачнулся в седле. Человек с винтовкой исчез. Шерлок так и не понял, попал ли в него Кроу или стрелок спрятался, решив больше не рисковать.

Теперь они скакали вдоль речного берега. Поверхность воды уже мерцала в лунном свете.

Человек с винтовкой снова высунулся из окна, но на этот раз он смотрел куда-то вперед. Он вскинул винтовку и выстрелил. Снова на конце дула полыхнул огонь, как распустившийся во мраке экзотический цветок. На мгновение Шерлоку показалось, что человек выстрелил по лошадям, которые тащили фургон, но он целился выше! Тут Шерлок понял, что он хотел нарочно испугать лошадей, чтобы они помчались еще быстрее, — и его план сработал. Повозка ринулась вперед с бешеной скоростью, и разрыв между ней и преследователями начал стремительно увеличиваться. Долго им было не продержаться — лошади скоро выдохнутся. Но очевидно, на уме у беглецов было еще кое-что.

Стрелок снова исчез в фургоне, но лишь на мгновение. Неожиданно дверь распахнулась, и он выпрыгнул наружу. Момент был выбран идеально — человек упал в заросли камышей и травы, растущей вдоль реки. Он исчез из виду, но Шерлок мог отследить его движение по расходящимся в стороны верхушкам камышей.

Кроу на секунду осадил лошадь, решая, что делать дальше, а затем вновь пришпорил ее, продолжив преследовать экипаж. Но тут Шерлок увидел, что мужчина вышел из камышей. Он был мокрым насквозь, и на его лице были порезы от тростника.

В руках у него была винтовка. Он направил ее на Кроу, тщательно прицелился и выстрелил.

Как только из дула винтовки полыхнул огонь, Кроу вскинул руки к голове и вылетел из седла. Он ударился о дорогу правым плечом, перекатился пару раз и остался неподвижно лежать в пыли. Лошадь продолжала скакать вперед, но так как больше никто ее не пришпоривал, она перешла на рысь, затем на шаг, а потом и вовсе остановилась. Она стояла на дороге и глядела вслед удаляющейся повозке, словно пытаясь понять, зачем была нужна вся эта гонка.

— Отец! — закричала Вирджиния, резко осадила свою лошадь и выпрыгнула из седла. Она бросилась к нему, не обращая внимания на человека с ружьем, который не сводил с нее глаз.

Он поднял винтовку.

Все это случилось буквально за считаные секунды. Шерлок пришпорил свою лошадь, и она ринулась вперед.

— Ложись! — крикнул он.

Вирджиния оглянулась через плечо, увидела, что лошадь Шерлока несется на нее, и успела пригнуться. Она откатилась в сторону, а Шерлок натянул поводья. Его лошадь перепрыгнула через Вирджинию с такой легкостью, как будто ее не удерживала сила тяготения.

Выстрел раздался в тот миг, когда передние копыта лошади ударились о землю. Шерлок даже не услышал выстрела, его швырнуло вперед, и он перелетел через голову лошади. Земля стремительно приближалась. Но время словно бы замедлилось, потому что в миг падения Шерлок успел подумать о том, что он сломает первым — ноги или шею. Инстинктивно он сжался в клубок, прижав голову к груди, прикрыв ее руками, и подтянув колени к животу. Все завертелось у него перед глазами — свет сменялся тьмой. Он ударился о землю и покатился кувырком по острым камням. А потом и вовсе перестал понимать, что происходит.

Остановился он, казалось, через целую вечность. Осторожно приподнял голову, пытаясь понять, куда упал. Перед глазами все плыло, ему казалось, будто он все еще катится по дороге, хотя его руки и ноги упирались в твердую землю. Его затошнило и едва не вырвало. Все его тело было покрыто ссадинами.

Вдалеке в облаке пыли растворился фургон, в котором увозили пленного Мэтти.

На Шерлока упала тень. Он поднял голову. Человек с винтовкой стоял прямо над ним. Он был похож на того мужчину, который лежал без сознания в доме в Годалминге. Кажется, его звали Гилфилланом. Сейчас на голове у него была повязка, а в глазах светилась ненависть.

— Детишки, вы в своем уме? — спросил он, поднимая винтовку. — Клянусь, в последние пару дней от вас было больше неприятностей, чем от всей союзной армии с конца войны!

— Верните моего друга! — прорычал Шерлок, поднимаясь на ноги.

— Серьезная угроза от того, кто умрет через пару минут, — мрачно ухмыльнулся Гилфиллан. — Мы забрали мальчишку, чтобы вы и этот парень в белой шляпе не гнались за нами, но, похоже, это не сработало. Поэтому я просто прикончу сейчас вас всех и пошлю Ивсу телеграмму, чтобы он избавился от мальчишки, потому что он нам больше не нужен. — Он снял палец с курка и показал Шерлоку тыльную сторону ладони. Между большим и указательным пальцами была запекшаяся кровь и отметины от зубов. — Это девчонка меня укусила! — заявил он с таким видом, словно не мог поверить в случившееся.

— Вот именно, — ответил Шерлок, — ты правильно все понял. — И он выбросил из-за спины руку, в которую успел набрать камней с дороги.

Горсть камней и пыли угодила Гилфиллану в щеку, лоб и левый глаз. Он вскинул руки к лицу, выронив винтовку, которая покатилась по земле. Шерлок бросился, чтобы схватить ее, но Гилфиллан успел ногой отшвырнуть оружие в сторону. Он запустил пятерню в волосы Шерлока и дернул. Младший Холмс вскрикнул от боли и гнева и начал брыкаться. Ботинком он попал Гилфиллану в пах, и тот, взвыв от боли, отпустил его. Шерлок отскочил, пытаясь найти винтовку. Они с американцем увидели ее одновременно и кинулись к ней вдвоем. Шерлок успел первым, он крепко сжал оружие в руках и откатился, услышав, как выругался Гилфиллан.

Несколько мгновений они молча стояли друг напротив друга, тяжело дыша. Американец вытер рот тыльной стороной ладони.

— У тебя не хватит смелости, — сказал он. — Я заберу у тебя винтовку и закручу узлом вокруг твоей шеи, чтобы выбить дух из твоего тощего тела!

Он сделал шаг вперед, и Шерлок угрожающе вскинул винтовку.

— Стоять! — приказал он.

Пропустив его слова мимо ушей, Гилфиллан двинулся к нему, протягивая к шее Шерлока грязные руки.

 

ШЕСТАЯ ГЛАВА

Понимая, что выбора у него нет, Шерлок направил ружье в грудь нападавшему и спустил курок, напрягшись в ожидании отдачи.

Ничего не произошло. Ружье дало осечку.

Гилфиллан победоносно усмехнулся.

— В спусковом механизме песок, — прошипел он. — Такому старому оружию нужен правильный уход. Любой пустяк, и ружье не выстрелит. — Из кармана брюк он вытащил небольшой темный предмет, сверкнувший в его руке. Это был нож с изогнутым клинком. — А вот нож — совсем другое дело. Ножи почти никогда не отказывают. Конечно, медленнее винтовки, но куда как веселее.

Он сделал выпад и взмахнул ножом, целясь Шерлоку в глаза. Тот отшатнулся назад, почувствовав, как нож, подняв волну воздуха, скользнул по ресницам. Блик на острие лезвия ослепил Шерлока, и он еще несколько секунд видел лишь красную полосу.

Гилфиллан подался вперед и попытался пырнуть противника в живот, но Шерлок блокировал удар прикладом ружья. Схватившись за запястье, Гилфиллан отступил на шаг назад и выругался.

— Ну, все, — зарычал он, — для меня ты больше не человек. Я покромсаю тебя, как свинью.

Он резко выбросил вперед руку и схватил Шерлока за ухо прежде, чем тот успел среагировать, рывком притянул его к себе и приставил нож к горлу. Шерлок инстинктивно вскинул ружье, стараясь оттолкнуть клинок от шеи, и, когда ствол оказался перед его лицом, парня осенило: он что есть силы толкнул ружье вверх и попал стволом Гилфиллану прямо в правый глаз.

Американец взвыл и, схватившись за лицо, попятился назад. Сквозь его пальцы струилась кровь. Шерлок рассчитывал, что его противник рухнет на землю, не в силах продолжать бой, но Гилфиллан уставился на него единственным глазом и издал яростный рев, который эхом отозвался в роще, вспугнув стаю диких голубей.

Шатаясь, Гилфиллан двинулся вперед с ножом в вытянутой руке и попытался достать им Шерлока. Сжав покрепче ружье, Шерлок с размаху стукнул американца по голове. Тяжелый удар, который пришелся прямо по повязке Гилфиллана, отдался от приклада в плечи. Американец грузно рухнул на землю, словно мешок с мукой.

Шерлок не сводил с него глаз, опасаясь, что тот снова попытается встать на ноги и бросится в драку, но Гилфиллан лежал неподвижно, только его грудная клетка тяжело поднималась и опускалась. Вместо правого глаза на его лице зияла окровавленная глазница, сквозь повязку просачивалась кровь.

Казалось, будто существо сверхъестественной силы, неуязвимое и не чувствовавшее боли, вдруг оказалось поверженным и превратилось в обычного человека.

В груди у Шерлока горело: он все еще ждал, что Гилфиллан поднимется. «Неужели все американцы такие? — думал он. — Может, причина тому — небезызвестный американский дух?» Внутренний голос подсказывал Шерлоку — надо нанести по голове противника еще несколько увесистых ударов, чтобы тот уже наверняка не пришел в себя. Но Шерлок не мог до конца понять, боялся ли он, что Гилфиллан очнется, или просто хотел отомстить за то, что тот сделал с Амиусом Кроу и пытался сделать с ним самим. Подумав, он опустил ружье. Он не был убийцей, во всяком случае, не был палачом.

Затем, убедившись, что Гилфиллан не придет в себя еще какое-то время, он начал пятиться, не сводя глаз с лежащего на земле противника, пока не услышал за спиной ржание лошади Амиуса Кроу. Он обернулся.

Кроу лежал на пыльной дороге. В лучах заходящего солнца кровь на его лбу, казалось, светилась каким-то потусторонним, дьявольским светом.

— Неужели он?.. — с трудом проговорил Шерлок и не нашел в себе силы закончить.

— Он все еще дышит, — чуть слышно прошептала Вирджиния. Ее акцент стал заметнее.

Она достала из кармана платок и хотела было вытереть лицо отца, но Шерлок ей не позволил.

— Я намочу его в реке.

Вирджиния благодарно кивнула.

Он бросился к тому месту, куда упал, примяв своим телом камыши, американец. Стараясь не потерять равновесия, Шерлок наклонился к воде и намочил платок, затем вернулся к месту, где лежал Амиус Кроу. Вирджиния устроила его поудобнее, и теперь он находился в более естественной позе, а не так, как лежал после падения. Усевшись рядом с девочкой, Шерлок заметил, что грудная клетка Кроу поднимается, а веки подрагивают.

Казалось, пролетела вечность с того момента, как Кроу упал с лошади, но Шерлок знал, что на самом деле прошло всего несколько минут. Драка с Гилфилланом была недолгой, но очень напряженной, поэтому-то и казалось, будто она заняла много времени.

Вирджиния провела ладонью по рукам и ногам отца:

— Насколько я могу судить, переломов нет. Не уверена насчет ребер, было бы удивительно, если бы он ни одного не сломал. Только учти, у него все тело в порезах и ссадинах.

— Ему повезло, — заметил Шерлок, — здесь, возле реки, земля мягкая и вязкая от влаги. Если бы он упал с лошади раньше, там, где солнце высушило почву, превратив ее в камень, возможно, он был бы уже мертв.

Вирджиния провела платком по лбу Кроу, ткань пропиталась кровью, а на коже показалась длинная кровоточащая царапина.

— Наверное, это пуля задела, — решила она.

— Снова повезло. Пару дюймов левее — и пуля прошила бы его висок. — Шерлок глубоко вдохнул и попытался унять дрожь в руках. — Нужно найти врача.

Вирджиния покачала головой:

— Нужно отвезти его обратно в дом, там я смогу ухаживать за ним. Кости не сломаны, поэтому все, что ему сейчас нужно, это покой. — Она вздохнула. — Мне кажется, он бывал и в более тяжелых передрягах, но выжил. — Она посмотрела на Шерлока, отвела взгляд, затем снова повернулась, заметив, что он тоже весь в ссадинах, царапинах и синяках. — Ты в порядке? — спросила она.

— Бывало и хуже, когда я играл в регби, — ответил Шерлок.

Она нахмурилась и неодобрительно покачала головой.

— Я не люблю эту игру и толком не умею в нее играть. Главное, что со мной все будет хорошо.

— Ты его прикончил? — спросила Вирджиния.

— Я остановил его, — ответил Холмс, — думаю, твой отец и мой брат захотят поговорить с ним, поэтому я не стал калечить его слишком сильно, хотя и мог.

— Может быть, стоило, — мрачно проговорила она.

Размышляя о том, насколько пострадал Кроу, Шерлок спросил:

— А сотрясения нет? Пуля прошла по касательной, но все равно могла сильно ударить в висок.

Вирджиния посмотрела на него. Выражение ее лица было сосредоточенным и строгим, но в глазах читалось совсем другое — отчаяние.

— Нужно понаблюдать за ним, — сказала она, — проследить, нет ли явных симптомов: головокружения, тошноты, рвоты или помутнения сознания.

— Бывали времена, когда у меня было все это сразу, — произнес вдруг Кроу слабо, но отчетливо. — Неприятная вещь, но тогда я сам себя доводил до такого состояния. В этот раз я не виноват.

— Папа!

Все еще не открывая глаз, он неуклюже потрепал дочь по плечу:

— Я упал на землю с перекатом. Этому приему меня обучил один ковбой, занимавшийся родео в Альбукерке. Если полностью расслабить все мышцы и покатиться, как дикобраз, можно выжить и при более опасном падении. — Он перевел взгляд на Шерлока: — Вижу, ты это и сам понял. — Он сделал паузу, на секунду прикрыв глаза и тяжело дыша. — Что с экипажем?

— Им удалось бежать, — ответил Шерлок с досадой, — и у них Мэтти.

— А тот, что остался и подстрелил меня?

— Жив, но без сознания. Думаю, можно забрать его с собой и допросить.

— Угу, — угрюмо кивнул Кроу, — можно.

После секундного размышления Шерлок решил:

— Я свяжу его и привяжу к седлу своей лошади. Если вы сможете держаться в седле самостоятельно, Вирджиния поедет на Сандии, а я пойду пешком.

— Нам нужно поторопиться, — сказала Вирджиния. Она покраснела и, не глядя на Шерлока, предложила: — Если ты пойдешь пешком, то мы доберемся домой лишь к утру, но ты можешь ехать со мной.

— Ты уверена? — переспросил Шерлок.

— Не смотри дареному коню в зубы, — сказал Кроу, посмеиваясь. — То, что ты предложил, хорошо, но чем ты собираешься связать этого человека?

Шерлок подумал пару секунд. У них не было веревок. Быть может, они могли бы воспользоваться вожжами из упряжи его лошади, но он не был уверен, что она пойдет за ними. Возможно, получится сплести веревку из тростника, растущего на берегу реки? Но нет, тростник слишком сырой и это займет много времени.

— Мой ремень, — решил он в конце концов, — я свяжу ему руки за спиной своим ремнем.

Кроу кивнул.

— По мне, так звучит убедительно, — сказал он. — Или можешь взять бечевку из моего кармана. — Он взглянул на Шерлока: — Есть вещи, которые нельзя забывать, отправляясь в дорогу: нож, восковые спички и моток бечевки. С их помощью можно сделать практически все.

Шерлок взял у Кроу бечевку и неуверенно пошел к тому месту, где все еще лежал Гилфиллан. К тому времени уже почти стемнело, и Шерлок на мгновение испугался, не разглядев в полумраке тело своего противника. Но в конце концов он нашел его. Шерлок связал американцу руки, сложив их крест-накрест, а потом оставил его лежать на земле и направился к своей лошади, которая преспокойно щипала траву у дороги.

Он подвел лошадь к лежащему на земле мужчине и наклонился, пытаясь понять, как же взвалить такого тяжелого человека на спину лошади. Через какое-то время ему удалось поднять оглушенного американца на колени; он подлез под безвольное тело и водрузил его себе на спину. Затем Шерлок выпрямил ноги, почувствовав сильное напряжение в мышцах, голова его нагнулась вперед, а тело Гилфиллана так и норовило сползти с его плеч.

На мгновение его охватила паника, он не знал, как затащить тело на лошадь, но тем временем Амиус Кроу уже смог встать, и Вирджиния поспешила на помощь. Вдвоем они взвалили Гилфиллана на лошадь Шерлока, которая все это время простояла смирно, и положили поперек седла. Чтобы тот не сполз, Шерлок привязал Гилфиллана к стременам с одной стороны за запястья, а с другой — за лодыжки. Закончив, он шагнул назад — полюбоваться своей работой.

— Все хотела спросить, — начала Вирджиния, — как же ты назвал свою лошадь?

— Никак не назвал, — ответил Шерлок.

Казалось, это ее удивило.

— Почему же?

— Не видел смысла. Лошади не знают, что у них есть клички.

— Сандия знает свое имя.

— Нет, она помнит твой голос. Не уверен, что она понимает слова.

В ответ Вирджиния насмешливо на него посмотрела:

— Для всезнайки ты определенно знаешь слишком мало.

На возвращающуюся домой троицу было жалко смотреть: впереди ехал сам Кроу, ссутулившись, едва держась в седле; за ним на Сандии, прижавшись друг к другу, в одном седле следовали Шерлок и Вирджиния. Шерлок к тому же вел под уздцы свою лошадь, на которой лежал Гилфиллан.

Дорога казалось бесконечной. Усталость накрывала Шерлока свинцовым одеялом. Глубокие царапины нестерпимо зудели, и он мечтал лишь об одном — завалиться в постель и как следует выспаться.

Когда они прибыли, была уже глубокая ночь. Майкрофт стоял в дверях.

— Шерлок! — воскликнул он. — Я… — Тут он замолчал. Голос брата, как показалось Шерлоку, был несколько выше, чем обычно. Казалось, он борется с нахлынувшими эмоциями.

— Все в порядке, — успокоил его Шерлок, едва не падая от усталости, — мы целы. Если вкратце, то мистера Кроу подстрелили, мы привезли с собой пленника, и нам не удалось вернуть Мэтти, но мы все еще живы.

— Как же я мог узнать, что случилось? — начал Майкрофт, пока Шерлок вылезал из седла. — У меня было несколько вариантов действия, но я не мог решить, какой из них выбрать.

— Разве ты не должен уже ехать на поезде? — спросил Шерлок.

Майкрофт пожал плечами:

— Если надо, я могу найти уютную гостиницу для ночлега.

— Разве твое начальство не разозлится, если ты не выйдешь завтра на работу?

Майкрофт нахмурился, словно разговоры о «начальстве» были для него в диковинку.

— Да, — ответил он с неохотой. — Думаю, разозлится. — И повеселевшим голосом добавил: — Хотя то, что здесь творится, напрямую влияет на международные отношения, а значит, попадает в область моей компетенции. Однако, если понадобится, я в любой момент могу заказать специальный поезд, который доставит меня обратно в Лондон той же ночью.

Шерлок выпучил глаза:

— Правда можешь?!

— До сих пор мне ни разу не приходилось этого делать, но, поверь, мои полномочия позволяют мне иногда пользоваться такими привилегиями. Теперь давай рассказывай обо всем, что случилось, и поподробнее.

Шерлок рассказал брату о произошедшем во всех подробностях, начиная с отъезда из дома. Тем временем Вирджиния помогла Амиусу Кроу слезть с лошади, и все четверо зашли в дом, оставив полумертвого американца привязанным к седлу. Вирджиния дополнила рассказ Шерлока некоторыми подробностями, которые он упустил. Когда Шерлок рассказывал о драке с американцем, он почувствовал, как Вирджиния сочувственно положила ладонь на его руку. Майкрофт содрогнулся, услышав, что его брат был несколько раз на волосок от смерти.

— Неясно, как именно нам сейчас действовать, — заключил Майкрофт, когда все наполнили бокалы и устроились в креслах. — Мы проанализировали уже все, что нам известно. Теперь нужно ждать, когда очнется ваш пленник. Времени и возможностей у нас все меньше и меньше.

— Я бы мог привести его в чувство, — спокойно сказал Кроу, — и перекинуться с ним парой слов. Без насилия, разумеется.

— Допрос с пристрастием — это не выход, — предупредил Майкрофт. — Этот человек преступил закон как минимум в двух странах, но все равно у него есть гражданские права, пока его вина не доказана, и даже после этого с ним нельзя обращаться бесчеловечно. Америка, как самое молодое, и Британия, как одно из самых старых в мире цивилизованных государств, должны служить примером для других стран. Если мы будем поступать по-варварски, то не сможем воспрепятствовать чьему-либо варварству, и в мире воцарится анархия.

— Даже если из-за нашей вежливости пострадает или погибнет тот, кого мы должны защищать? — спросил Кроу.

— Даже в этом случае, — ответил Майкрофт, — мы обязаны следовать высоким моральным принципам, и не важно, насколько силен соблазн опуститься в хаос беззакония.

— Есть идея, — сказал вдруг Шерлок и удивился сам себе. Действительно какая-то мысль перекатывалась в его сознании, словно бусинка на жестяном подносе, но он никак не мог ее сформулировать.

— Говори, — обратился к нему Майкрофт, — если эта идея помешает мистеру Кроу вырвать щипцами ногти нашему пленнику, то я заранее ее поддерживаю.

— Этот человек… американец… выпрыгнул из экипажа, чтобы остановить нас, потому что мы могли помешать им добраться до порта и покинуть Англию.

— Это так, — проворчал Кроу.

— С его слов, он должен был послать телеграмму своим компаньонам и сообщить, удалось ли ему остановить нас или нет.

— Согласен, — поддержал Майкрофт.

— А если он ничего не отправит и, прибыв в пункт назначения, они не обнаружат телеграммы, то решат, что он не смог нас одолеть, — продолжил Шерлок. — Они решат, что он не смог отправить телеграмму и мы все еще их преследуем. В этом случае они, скорее всего, убьют Мэтти, потому что поймут, что как заложник он бесполезен.

— Нет! — выдохнула Вирджиния.

— Так куда мы должны послать телеграмму? — размышлял Шерлок. — Я имею в виду, они ведь не собираются дожидаться его в отеле. Как я понял, они едут прямо в порт, чтобы немедленно сесть на корабль.

Кроу и Майкрофт переглянулись.

— Парень дело говорит, — сказал Кроу через некоторое время. — Им нужно каким-то образом обменяться сообщениями. Быть может, есть какое-то условленное место недалеко от корабля — отделение почты или что-то еще, где они могут получить его послание.

— Об этом они должны были договориться буквально за несколько секунд до того, как он выпрыгнул из экипажа, — заметил Шерлок. — Разве мог он запомнить что-то, пусть и очень важное, в такой напряженный момент?..

— Если только кто-то из его спутников не записал адрес, — завершил логическую цепочку Майкрофт. — Шерлок, на твоих костлявых плечах сидит очень светлая голова. Нужно обыскать карманы нашего пленника.

Кроу встал с кресла:

— Я пойду. — Заметив тревожный взгляд Майкрофта, он добавил: — Не беспокойтесь, если он без сознания, я не буду приводить его в чувство, а если он уже очнулся, я ничего ему не сделаю, только вежливо попрошу разрешения пошарить в его карманах. — Он вопросительно поднял бровь: — Надеюсь, шарить по карманам мне можно, раз уж допрашивать нельзя?

— В качестве исключения, — спокойно ответил Майкрофт, — только в качестве исключения.

Амиус отправился во двор, и Шерлок заметил, что Вирджиния проводила отца встревоженным взглядом. Ему хотелось выяснить, в чем дело, но Майкрофт помешал ему, взмахнув рукой.

— Шерлок… — сказал он тихо, затем сделал паузу. — Шерлок, похоже, я не смог исполнить свой долг… Хорошо заботиться о тебе. Прости меня.

Шерлок пристально на него посмотрел, пытаясь понять, шутит он или говорит серьезно:

— Ты это о чем?

— Наш отец препоручил тебя моим заботам. Он ожидал, что я не только помогу тебе получить достойное образование, но и обеспечу твою безопасность и душевное спокойствие. После того как он уехал в Индию со своим полком, я передал тебя на воспитание родственникам, которых ты ни разу раньше не видел. И к чему это все привело? Ты пытался задержать человека, убившего американского президента! За прошедший день ты смотрел в лицо смерти чаще, чем иной человек за всю свою жизнь. Если бы я знал заранее, я бы…

Он умолк, так как не мог справиться с охватившими его эмоциями, и отвернулся. Шерлоку показалось, что он заметил, как в глазах брата блеснули слезы. Он неуверенно положил руку на широкое плечо Майкрофта:

— Майкрофт… я всегда знал, что целиком и полностью могу полагаться на тебя. Я столько раз обращался к тебе за советом, и ты всегда находил для меня время. Ты никогда не давал мне понять, что я тебе докучаю, даже когда у тебя были более важные дела. — Майкрофт хотел что-то ответить, но Шерлок продолжал говорить: — Мы никогда не были веселыми братьями-сорванцами, которые вместе лазают по деревьям в саду. Тебе для этого не хватало энергии, а я всегда считал это глупым занятием. Но все это неважно. Ты — человек, к которому я всегда шел за помощью, и ты ни разу не подвел меня. Уверен, так будет всегда. Ты такой, каким я хочу стать, когда вырасту: успешный, влиятельный и уверенный в своих силах.

Майкрофт взглянул на брата и улыбнулся.

— Когда ты вырастешь, — сказал он, — думаю, ты выберешь свой собственный путь в этом мире, еще никем не проторенный. Я ясно вижу, что в будущем я стану приходить к тебе за советом, а не наоборот. Но, что бы ты сейчас ни говорил, я знаю, что оставался в стороне, когда ты был в опасности.

Шерлок покачал головой:

— Я думаю, опасности поджидают нас везде, буквально на каждом шагу. Можно или не замечать их, или прятаться от них, закрывшись в своем доме и носа не показывая на улицу, или же противостоять им. Выберешь первый вариант — опасность застигнет тебя врасплох. Выберешь второй — до конца дней проживешь как гусеница в коконе, глядя, как жизнь проходит мимо тебя. Единственный логически верный путь — идти навстречу опасности. Чем лучше ты привыкнешь к опасностям, тем легче будет с ними справляться.

Майкрофт улыбнулся, и на секунду Шерлок увидел в надменном джентльмене, в которого превратился его брат, того мальчишку, которым он когда-то был.

— Я собираю сведения и накапливаю знания, — сказал он мягко. — А тебе… Тебе надо стать мудрее. Настанет день, когда твое имя будет известно всему миру.

— И кроме того, — Шерлок попытался разрядить обстановку, — эти дни стали лучшими в моей жизни. Если бы кто-нибудь сказал мне, что к концу этого лета я научусь скакать верхом, поучаствую в боксерском поединке, переплыву на лодке Ла-Манш и буду драться на дуэли, я бы ни за что не поверил. Готов поспорить, самыми значительными событиями в жизни других мальчишек из моей школы были воздушные змеи и поездки на пикник. В глубине души мне до сих пор кажется, будто я вот-вот проснусь и обнаружу, что это был всего лишь сон.

Майкрофт перевел взгляд туда, где в ожидании отца сидела Вирджиния:

— В твоей жизни случилось еще что-то очень хорошее.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Шерлок, смутившись.

— Я имею в виду знакомство с очень достойными людьми. — Майкрофт выглядел задумчивым. — Я… одинок, — наконец сказал он, — но не особенно страдаю от этого и предпочитаю проводить время с книгой и графином бренди. Однако мой образ жизни не должен стать для тебя примером. Если в твою жизнь приходит дружба или, осмелюсь предположить, иные прекрасные чувства, с радостью принимай их.

Настроение у Шерлока внезапно испортилось: слова Майкрофта напомнили ему о Мэтью Арнетте, который сейчас был далеко от родных мест и каждую минуту подвергался смертельной опасности.

— Я не против риска, — сказал он угрюмо, — но я не хочу, чтобы от этого страдали мои друзья.

— Они вольны выбирать, так же как и ты, — ответил Майкрофт. — Они не марионетки, и ты не сможешь всегда оберегать их, как я не смог сберечь тебя. Если они захотят остаться с тобой, они останутся. И они в этом случае будут хорошо осознавать, чем рискуют. — Он поднял бровь. — Я уверен, сейчас юный Мэтью понял, что находиться рядом с тобой не только интересно, но и опасно.

— Мы же спасем его, правда, Майкрофт?

— Я не позволю надежде выписать такой чек, который реальная жизнь не сможет обналичить. — Майкрофт, как всегда, был осторожен в своих суждениях. — Я не могу предсказать будущее со стопроцентной точностью, но могу воспользоваться своими знаниями и опытом, чтобы предположить, каким оно будет. Я думаю, велика вероятность того, что Мэтти вернется к нам живым и невредимым, вопрос лишь в том, какие еще препятствия возникнут на нашем пути.

Дверь открылась, и в комнату вошел Амиус Кроу. В руке он сжимал клочок бумаги.

— Я нашел это в кармане пленника, — сообщил он. — Похоже, это какой-то код. Но я не понимаю, что он означает.

— Он пришел в себя? — спросил Майкрофт.

— Он или все еще без чувств, или отменно притворяется. Я осмотрел его одежду. Этикетки в основном американские, да и сшита она на американский манер.

— Позвольте взглянуть на бумажку. Там может быть подсказка, куда нам нужно отправить послание.

Кроу развернул обрывок и положил на стол. Майкрофт и Шерлок склонились над запиской. Вирджиния стояла в стороне. Теперь, когда ее отец вернулся, она выглядела не такой обеспокоенной.

На клочке бумаги братья увидели небрежно нацарапанные буквы, знаки и цифры в казавшемся случайным сочетании. Было ясно, что писали их впопыхах в движущемся экипаже. Шерлок насчитал одиннадцать групп по пять букв в каждой:

— Что бы это могло означать? — задумчиво спросил он.

— Похоже на шифр с простой подстановкой, — ответил Кроу, — такие шифры широко использовались во время войны между штатами для того, чтобы защитить сообщения. Принцип прост: вместо «a» пишешь что-то другое, например «z». — Он произнес эту букву как «зи». — А вместо «Ь» может быть «y». Если ты и твой адресат знаете ключ — какие буквы на что заменены, — послания можно легко шифровать и расшифровывать.

— Но мы-то не знаем ключа! Что же нам делать? — спросил Шерлок.

— Да, ты прав, не знаем. Если бы сообщение было длиннее, мы бы смогли расшифровать его методом анализа повторяемости, но оно слишком короткое.

— Анализ повторяемости?

— Сейчас не время для уроков, — вздохнул Майкрофт, но Кроу все равно пояснил:

— Много лет назад один умный человек обнаружил, что в сообщениях, написанных на английском языке, определенные буквы появляются чаще других. Так, например, буква «E» появляется в словах гораздо чаще прочих. За ней следует «T», потом «A», «O», после — «N». «Q» и «Z», что неудивительно, используются реже других. Если есть большой отрывок текста, где буквы были заменены другими, нужно найти наиболее часто используемую букву. Скорее всего, это «E». Вторая часто используемая буква «T». Это метод исключения. Немного удачи, и можно расшифровать значительную часть сообщения, а об остальном догадаться, исходя из контекста. — Он посмотрел на клочок бумаги: — Но насчет этого сообщения я не уверен. Для подобного анализа тут слишком мало букв. Интересно другое: было ли у них достаточно времени для того, чтобы разработать ключ, а если и было, хватило ли времени на то, чтобы как следует зашифровать сообщение? Полагаю, все гораздо проще.

— Насколько проще? — заинтересовался Шерлок.

— Одиннадцать групп по пять символов в каждой. Думаю, что это какая-то таблица или система.

Кроу быстро написал те же группы символов друг под другом в более организованном порядке.

— Вообще-то такую таблицу пять на одиннадцать можно заполнить только двумя способами, — задумчиво произнес он, — вот так и в другую сторону.

Он быстро начертил еще одну таблицу, на этот раз расположив группы символов вертикально:

— Почтовое отделение Саутгемптона, — волнуясь, прочитал Шерлок. — «Великий Запад», 09:45, вторник. Это, должно быть, адрес, куда нужно передать послание, название парохода и время отплытия.

— Конечно, не очень изобретательный шифр, — продолжил Кроу, — но, вероятно, это лучшее, что они успели придумать, сидя в стремительно несущемся экипаже. — Он посмотрел на Майкрофта: — Полагаю, мы оба знаем, как действовать, так ведь?

Майкрофт кивнул:

— Я приступаю.

Шерлок перевел взгляд с одного на другого:

— Ну и что же дальше?

Они пристально посмотрели в глаза друг на другу. В конце концов Майкрофт заговорил:

— Они сядут на судно, которое отправится из Саутгемптона завтра без пятнадцати минут десять. Мы все еще здесь, а они на пути в Саутгемптон. К тому времени, как я подниму местную полицию, они уже будут в море.

— Значит, им удалось уйти, — заключил Шерлок.

— Совсем не обязательно, — заметил Майкрофт. — В Америку каждый день отплывает множество судов. На борту большинства из них находятся пассажиры, но их основная задача — перевозка почты. Так корабельные компании зарабатывают деньги. Если мы сможем достать билеты на корабль, отправляющийся завтра по тому же маршруту, то ненамного от них отстанем. А может быть, даже опередим. Наше судно может оказаться легче и мощнее. Они не выбирали, на какой корабль сесть. Они знают, что за ними пустится погоня, и, скорее всего, хотят как можно быстрее покинуть страну.

— «Мы» — это кто? — спросил Шерлок.

— Обязательно должен плыть мистер Кроу, — ответил Майкрофт. — Он американский гражданин и может заявить о преступлении в местную полицию. Вероятно, он возьмет с собой дочь — не бросать же ее тут одну. Я должен остаться здесь. Мне нужно известить британское правительство о случившемся и обеспечить мистеру Кроу максимальную дипломатическую поддержку.

— Разве нельзя просто телеграфировать в агентство Пинкертона, чтобы они на месте встретили пароход «Великий Запад», как только он причалит, и перехватили похитителей?

Майкрофт покачал головой, на его широких скулах заиграли желваки.

— Ты забываешь, — ответил он, — что у нас нет точного описания тех людей, и того, что мы о них знаем, явно недостаточно для ареста. Кроме Джона Уилкса Бута, ни одного из них не получится опознать. Это мог бы сделать только ты.

— Ну и что насчет меня? — спросил Шерлок, затаив дыхание от волнения.

— Ты единственный из нас, кто видел всех преступников, — осторожно начал Майкрофт. — Я не могу принуждать тебя к этому, Шерлок. В трезвом уме я и просить-то тебя об этом не могу. Я лишь констатирую факт: мистер Кроу не сможет задержать негодяев, если не будет знать, кто именно ему нужен.

— Ты хочешь, чтобы я отправился в Америку? — прошептал Шерлок.

— Я могу сказать дяде Шерринфорду и тете Анне, что ты отправляешься туда учиться, — ответил Майкрофт, — и эти курсы, скажем, продлятся где-то месяц. Они будут против, конечно, но думаю, я смогу их переубедить.

— Вообще-то, — заметил Шерлок, вспомнив миссис Эглантин и ее необъяснимое влияние на его дядю и тетю, — мне кажется, что убедить их отпустить меня ненадолго из дома будет совсем не трудно.

 

СЕДЬМАЯ ГЛАВА

Порт в Саутгемптоне напоминал разворошенный улей: от мужчин, женщин и детей, одетых в свои лучшие наряды, было не протолкнуться, и все они что-то говорили, говорили, говорили. Один людской поток тек по трапу, поднимаясь с причала на палубу парохода, а вот и другой — спускается на сушу, и люди, впервые оказавшиеся в чужой стране, с удивлением оглядывались по сторонам. Кто-то прощался с друзьями и родственниками, кто-то с распростертыми объятиями приветствовал вновь прибывших. То тут, то там сновали носильщики в униформе, катящие тележки с горами багажа; портовые грузчики в косынках, прикрывавших головы, и спецовках из грубой ткани перекладывали товары с деревянных платформ. Над всем этим возвышались деревянные краны, которые поднимали нагруженные платформы с причала и опускали на палубу судна или переносили с судна на сушу. За стеной из металлических и деревянных бортов и частоколом из мачт и пароходных труб почти не было видно моря.

Куда бы ни взглянул Шерлок, везде он видел сотни преступлений: карманные кражи, карточное мошенничество, тюки с товарами, разрезанные так, чтобы можно было вытащить мелкие вещи, приезжих простаков, плативших авансом за несуществующие гостиничные номера и вымышленные пансионы. Все было совсем не так радужно, как описывалось в книгах.

Здесь смешались цвет общества и все его пороки.

Последние двадцать четыре часа, наверное, были самыми безумными в жизни Шерлока. Согласно плану, разработанному в доме Амиуса Кроу и включающему в себя поездку в Америку (во что Шерлок до сих пор не мог поверить), они с Майкрофтом должны были вернуться в поместье Холмсов в Фарнхеме и отправить тщательно составленную телеграмму в почтовое отделение Саутгемптона. Телеграмма должна была убедить Ивса и Берля в том, что Гилфиллан сумел остановить преследователей. По возвращении в поместье Майкрофт удалился в библиотеку для разговора с Шерринфордом Холмсом, а Шерлок тем временем отправился в спальню складывать свои скромные пожитки в потрепанный чемодан, когда-то принадлежавший отцу. Спал Шерлок плохо: ему не давали покоя воспоминания о драке с Гилфилланом и отчаянно ноющие синяки. К тому же он был взволнован предстоящим путешествием на другой край света.

Завтрак прошел в напряженном молчании: ни Шерринфорд, ни тетя Анна не знали, что сказать Шерлоку, а миссис Эглантин стояла сзади и холодно улыбалась. Через несколько минут Шерлок и Майкрофт уже сидели в дилижансе, а кучер укладывал чемодан в отделение для багажа и закреплял ремнями. Впереди их ждал неблизкий путь в Саутгемптон.

В дороге Шерлок, к собственному удивлению, обнаружил, что не может выкинуть из головы зашифрованное послание, которое нашел Кроу в кармане Гилфиллана.

Он никогда раньше не думал о шифрах, но в строгих правилах их составления и логических алгоритмах расшифровки было нечто очень привлекательное для его рационального ума. Шерлок перебирал в голове всевозможные шифры: от простых перестановок, о которых они говорили вчера, и более сложных, где буквы заменяются символами, до сильно запутанных, в которых принцип подстановки изменяется в зависимости от ключа — сначала вместо одних знаков ставятся другие, в следующий раз — уже третьи, и так далее, согласно определенному алгоритму. В таком случае простой анализ повторяемости, о котором вкратце рассказал Амиус Кроу, не поможет. «Как же быть в этом случае?» — думал Шерлок. Мир кодов и шифров определенно заслуживал самого пристального внимания.

Наконец они добрались до Саутгемптона. Амиус и Вирджиния Кроу уже их ждали. Рана на лбу Кроу была скрыта под небольшой повязкой, практически незаметной из-под полей шляпы. Шерлок предположил, что приехали они верхом, а затем договорились оставить лошадей в конюшне на время путешествия.

— Билеты и документы у меня, — сказал Майкрофт, передавая Амиусу Кроу пачку бумаг, — вы поплывете на пароходе «Скотия». Он пришвартован вон там. Судно принадлежит компании Кунарда — это отличный британский корабль. Билеты конечно же первого класса. И не возражайте, мне бы не хотелось, чтобы вы испытали все «прелести» третьего класса, во всяком случае не сейчас, когда с вами ваша юная дочь и мой брат.

Шерлок посмотрел в ту сторону, куда указал Майкрофт, и увидел огромный пароход, в длину не уступавший полю для регби. Массивное гребное колесо находилось посредине борта; с другой стороны, очевидно, было установлено такое же. Кроме этого пароход был оснащен двумя мачтами, паруса на которых пока были свернуты. Шерлок предположил, что гребные колеса приводятся в движение паровыми двигателями внутри огромного корпуса — из палубы поднимались две трубы, очевидно для отвода пара. Паруса, должно быть, использовались при ветре, а гребные колеса — в штиль.

Он продолжил логическую цепочку. Если гребные колеса вращаются паровыми двигателями, а двигатели работают на угле, то на борту судна должно быть достаточно угля, поскольку посередине Атлантического океана пополнить запасы не получится. А это означало дополнительный вес, но ведь для перемещения большего веса требуется еще больше угля. Как же рассчитать, сколько угля нужно для путешествия, если на каждую следующую тонну этого топлива нужно добавить еще немного — ведь масса нагруженного судна вырастет на ту же самую тонну? А по мере того как топливо будет сжигаться, необходимое количество угля для перемещения запасов топлива тоже уменьшится? Эта математическая задача казалась неразрешимой. Она почему-то напомнила Шерлоку пример, который несколько недель назад приводил ему Амиус Кроу, — задачку, в которой количество лис и кроликов постоянно менялось. Неужели все в этом мире сводится, в конечном счете, к уравнениям?

— Очень признателен вам за вашу помощь, мистер Холмс, — сказал Амиус Кроу с несвойственной ему робостью, — я не богат, конечно, но мы не оговорили финансовую сторону — вопрос денег.

— Нет необходимости, — замахал руками Майкрофт, очевидно смущенный тем, что речь зашла о деньгах, — за билеты заплатил не я, а британское правительство. На следующей неделе, наверное, я встречусь с вашим послом и попрошу его разделить с нами наши издержки, поскольку мы помогаем вашей стране в ваших же внутренних делах. Кроме того, нужно убедиться, что вас не оставят без поддержки, когда вы прибудете в Нью-Йорк. Думаю, у вас там имеются средства?

Амиус Кроу кивнул:

— Все равно благодарю вас, мистер Холмс.

Шерлок взглянул на Вирджинию, стоявшую рядом с отцом. Она выглядела встревоженной и бледной.

— С тобой все в порядке? — спросил Шерлок, подойдя к ней.

Она кивнула.

— Не хочу говорить об этом.

— Я думал, возвращение домой тебя обрадует.

Вирджиния окинула его взглядом, который, казалось, мог пронзить его насквозь:

— Я же сказала: не хочу об этом говорить! Тебе что, непонятно?

Шерлок вскинул руку, словно дрессировщик, пытающийся успокоить дикого зверя, и отошел в сторону. Вирджиния, по его мнению, была самой сложной личностью из всех, что он встречал.

— Что слышно о «Великом Западе»? — спросил Кроу Майкрофта.

— Как было указано в зашифрованном сообщении, он отплыл этим утром от пирса, находящегося в двух шагах отсюда, и взял курс на Нью-Йорк. Я просмотрел список пассажиров, но не нашел ни одного знакомого имени. Примечательно, что один пассажир так и не поднялся на борт, и я могу предположить, что это был мистер Гилфиллан, который сейчас отдыхает в полицейском участке Фарнхема. Я добьюсь его перевода в полицейское отделение в Лондоне в течение сегодняшнего дня. Так будет проще вести расследование.

— Вы уж больно не зверствуйте, — подколол его Кроу, — не забывайте, что этот человек еще не признан виновным.

Майкрофт поднял бровь, но отвечать не стал. Он повернулся к Шерлоку, положил руку ему на плечо, а другой рукой указал на пароход «Скотия»:

— Он был спущен на воду шесть лет назад. Детище местной компании, в которой заправляет Кунард, — пояснил он. — Длина составляет триста семьдесят девять футов, а вес — три тысячи девятьсот тонн. Его капитана зовут Джудкинс, и это самый надежный и опытный моряк во всей пароходной компании. На борту триста пассажиров и несколько десятков тонн груза. За день этот малыш сжигает сто шестьдесят четыре тонны угля. От Саутгемптона до Нью-Йорка это судно может домчаться всего за восемь суток, плюс-минус несколько часов. Только представь: одна неделя — и ты в Америке. Во времена первооткрывателей, впервые сошедших на берега этой чудесной страны, плавание могло длиться долгие месяцы.

— А ты когда-нибудь был в Америке? — спросил Шерлок.

Старший брат вздрогнул, и это не укрылось от внимательного Шерлока.

— Если мне даже Саутгемптон кажется заграницей, — ответил тот, — то Америка для меня все равно что Арктика. — Майкрофт снова повернулся к Кроу: — Ваш багаж, наверное, уже отвозят в каюты. Я поразмыслил и забронировал две каюты. В одной каюте разместитесь вы с Шерлоком, а Вирджиния — в другой. Насколько я понял, у нее будет соседка. Я не смог выяснить имя этой женщины, так как, похоже, все вопросы тут решаются через казначея. Но можете не волноваться, любая женщина, путешествующая первым классом, имеет благородное происхождение.

— Уверен, Вирджиния справится, — ответил Кроу. Казалось, он чувствовал себя неловко.

— Еще один нюанс, — продолжал Майкрофт. — Я позаботился о том, чтобы зарезервировать для вас места на первом ужине. Опытные люди сказали мне, что ваши места на первом ужине определят ваше положение в салоне на все время путешествия. Лучшие места — это те, что возле капитана, ближе к выходу — на случай, если начнет тошнить, — и дальше всего от двигателей. Я знаю, плавание продлится всего восемь дней, но эти дни вы проведете со всеми возможными удобствами. — Он снова вздрогнул. — Не могу сказать, что завидую вам. За последние дни я смертельно устал от поездок из дома на работу и с работы в загородный клуб. Даже представить не могу, какая сила смогла бы заставить меня отойти от привычной жизни.

Кроу улыбнулся:

— Вы удивитесь, мистер Холмс, какой пустяк может сдвинуть нас с привычной орбиты. Думаю, что вы тоже могли бы познать все радости путешествий.

— Боже упаси! — воскликнул Майкрофт.

Пришло время прощаться. Шерлок протянул руку, и Майкрофт пожал ее. Их рукопожатие было сдержанным, как будто два джентльмена встретились на прогулке.

— Береги себя, — сказал Майкрофт, — и слушайся мистера Кроу. Без тебя нам в этом рискованном деле не обойтись. Только ты способен опознать этих американских бандитов. Помни, что эти люди очень опасны — они преступники и мятежники — и их нужно взять под арест и судить за их деяния. Но дело даже не в том, что в прошлом они не раз преступали закон. Сейчас они затевают что-то страшное, и мы должны разоблачить заговор и покарать заговорщиков до того, как и без того шаткая политическая ситуация в Америке не ухудшится еще сильнее. И ради бога, постарайся хорошо провести время. Не многие дети твоего возраста получают шанс отправиться за границу.

Он достал из кармана небольшую книгу. Передавая ее Шерлоку, Майкрофт сказал:

— Тебе нужно будет как-то убить время. Это «Республика» греческого философа Платона. Произведение написано в форме напряженной дискуссии учителя Платона, Сократа, с несколькими афинянами и иноземцами, в которой они обсуждают понятие справедливости и выясняют, счастливее ли справедливый человек несправедливого или нет. Кроме того, в этих диалогах Платон выдвигает идею общества, которым руководит правитель-философ, а также размышляет о социальной значимости философов и поэтов. «Республика» — один из самых значимых трудов в области философии и политологии, и я рекомендую тебе изучить его.

— Это перевод? — с опаской спросил Шерлок.

— Конечно нет, — опешил. Майкрофт. — Я знаю, как ты быстро читаешь. Если бы текст был переведен, ты бы прочитал эту книгу уже к полудню. А если тебе придется переводить, то, я думаю, это займет большую часть твоего путешествия. И кроме того, перевод — это отражение видения переводчика. Если хочешь понять всю глубину произведения, тебе необходимо выучить язык оригинала. — Он сделал паузу. — Зная твою любовь к нелепым криминальным историям, должен добавить, что, хотя сам Платон умер в глубокой старости, его учитель, Сократ, был приговорен властями к смерти и принял яд. Не знаю, поможет ли это тебе при чтении, но, судя по тому, как тебе нравятся закрученные сюжеты, для тебя эта предыстория — просто подарок.

— Еще увидимся, — буркнул Шерлок и почувствовал ком в горле — непривычное для него ощущение. Он не знал, сказал ли это утвердительно или задал вопрос.

Майкрофт на мгновение отвернулся, в его глазах заблестели слезы.

— Шерлок, — сказал он, — у меня никогда не будет детей, я привык жить так, как живу, я слишком сильно боюсь перемен, но если бы у меня когда-нибудь был сын, я любил бы его так же, как тебя. Береги себя. Будь очень осторожен.

После этого путешественники быстро поднялись по трапу, ведущему с причала на борт судна. У них проверили билеты и сопроводили вниз по деревянной лестнице и дальше по коридорам к их каютам. Сначала показали каюту Вирджинии; ее спутница еще не разместилась, зато багаж уже был внутри. Затем к их каюте проводили Шерлока и Амиуса Кроу. Обшитые изнутри деревом каюты были маленькими — около девяти футов в ширину. Возле стены стояла двухъярусная кровать, а напротив нее — удобный диван. В обеих каютах были умывальник и зеркало. Над диваном находилось круглое окно, через которое в каюту попадали солнечные лучи и свежий воздух. Шерлок с тревогой заметил, что это окно можно плотно закрыть и накрепко закрутить болтами. Это на случай шторма? А если так, то как часто бывают шторма? И как в каюту будет поступать воздух, если шторм продлится дольше, чем несколько часов?

Амиус Кроу осмотрел двухъярусную кровать:

— Лучше мне лечь на нижнюю койку, а тебе — на верхнюю, — проворчал он. — Если будет сильно штормить и я свалюсь, то лучше уж падать пониже. Не забывай, я гораздо тяжелее тебя.

По-прежнему мучимый мыслями об окне и возможном шторме, Шерлок заметил, что на обеих койках есть небольшой деревянный бортик по всей длине, немного выступающий над краем кровати, возможно для того, чтобы человек не скатился во сне на пол. Но если попасть в действительно сильный шторм, людей будет швырять из стороны в сторону, как горошины в жестяной банке.

— Что-то не нравятся мне эти матрасы, — с пренебрежением сказал Кроу, прощупывая их толщину.

Шерлоку матрасы показались даже толще того, на котором он спал в поместье Холмсов, но он не стал ничего говорить.

Убедившись, что их багаж в целости и сохранности был доставлен на борт, они отправились на палубу посмотреть на последние приготовления к отплытию. Когда они вышли наружу, как раз убирали трап; люди теснились на причале, провожая отплывающих. Шерлок был бы рад увидеть в толпе круглое лицо Майкрофта, но понимал, что его брат уже уехал. Майкрофт не был сентиментальным и ненавидел прощания.

Шерлок сунул руку в карман, куда он положил подарок брата — книгу Платона «Республика». Для него это был неожиданный подарок, и он планировал прочитать книгу от начала до конца, несмотря на то что текст был на греческом языке.

Двигатели где-то глубоко в брюхе парохода набирали обороты, Шерлок не слышал их гул, но ощущал, как вибрирует деревянная палуба. Внезапно он осознал, что гул двигателей будет сопровождать их на протяжении следующих восьми дней. Как же он сможет заснуть? Как он будет слышать, что ему говорят? Его утешало лишь то, что он, скорее всего, быстро привыкнет к этому шуму, но пока что он не представлял себе, как это возможно.

Пароход отчалил. Швартовы свисали с бортов, развеваясь как ленты, хотя на самом деле это были тросы толщиной с кулак Шерлока.

Огромные гребные колеса начали вращаться, вспенивая воду и плавно толкая судно вперед. Раздался пароходный гудок, и, как по сигналу, толпа на причале разразилась радостными криками, словно никто из них прежде не видел ничего подобного. В воздух взлетали кепки, шляпы и чепцы. Высыпавшие на палубу пассажиры ликовали ничуть не меньше провожающих.

Внезапно Шерлоку стало грустно, и он даже почувствовал себя немного виноватым. Он хотел, чтобы в такой знаменательный момент рядом с ним был Мэтти. Он хотел, чтобы Мэтти был в безопасности. В своем воображении он продолжал прокручивать страшные картины того, что могло случиться с его другом, и пытался гнать от себя эти мысли. Ивсу и Берлю незачем причинять Мэтти вред, ведь он был гарантией их безопасности.

Вопрос лишь в том, рассуждали ли Ивс и Берль так же логично, как Шерлок?

Глядя по сторонам, чтобы как-то отвлечься, Шерлок заметил стоявшего неподалеку мужчину. Этот человек был один. В руках он держал предмет, похожий на футляр для скрипки. Вместо того чтобы глазеть на толпу, он всматривался в морскую даль. Человек этот был сухощав, с темными, чуть длиннее, чем обычно носят мужчины, волосами. Одет он был в вельветовые брюки и куртку. Шерлок предположил, что ему немного за тридцать. Мужчина поднял руку, чтобы прикрыть глаза от солнца, и юноша обратил внимание на его длинные тонкие пальцы. Внезапно он оглянулся, посмотрел прямо на Шерлока и улыбнулся, коснувшись лба в приветственном жесте. Шерлок заметил, что у мужчины были зеленые глаза, а когда тот широко улыбался, оказалось, что один из его задних зубов — золотой.

— Приключения начинаются, — произнес он с легким ирландским акцентом.

— Восемь дней в море, где единственные занятия — прохаживаться по палубе и читать книги, — ответил Шерлок. Восторг и волнение придали ему смелости, и он решился заговорить с абсолютно незнакомым человеком. — Какие уж тут приключения?!

— Ах, я думаю о многих и многих милях воды, которые мы преодолеем на нашем пути. Думаю о кораблях, потерпевших крушение, чьи обломки покрывают океанское дно, думаю о диковинных тварях, снующих взад-вперед в темной глубине, проскальзывающих в разбитые иллюминаторы, плавающих среди останков утонувших моряков. Приключения повсюду, если знаешь, где их искать. — Он поднял и показал футляр: — А если ничего другого не получится, я смогу поупражняться на палубе, играя под звездами серенады русалкам.

— Русалкам? — переспросил Шерлок скептически. — Скорее дельфинам или каким-то другим морским обитателям.

— Человеку свойственно мечтать, — ответил незнакомец. Он добродушно кивнул Шерлоку, вежливо приподнял шляпу и скрылся в толпе.

Шерлок еще некоторое время видел его длинные темные волосы, но вскоре потерял его из виду — толпа людей заслонила удаляющегося незнакомца.

— Если хочешь прогуляться и осмотреть тут все, — обратился к Шерлоку Амиус Кроу, стоявший у него за спиной, — иди. Мы будем на этом корабле неделю или даже дольше, и я не собираюсь все время нянчиться с тобой. Отсюда никуда не денешься, если только не вывалишься за борт. Я пойду в каюту Джинни, представлюсь ее соседке. Нужно убедиться, что эта женщина не алкоголичка и не сумасшедшая или и не то и другое сразу. Скоро встретимся в нашей каюте, а там посмотрим, на что похожи здешние ужины.

Шерлок пошел по направлению к передней части судна или, как ее называют моряки, к носу корабля. Он прошел мимо мостика, небольшого возвышения, где стоял капитан в фуражке и идеально отглаженной форме, а рядом с ним — рулевой, который управлял судном с помощью большого штурвала, по форме и размеру напоминающего колесо. С задней части мостик был закрыт навесом и стенками, защищающими его от ветра и дождя, однако все равно большая его часть была открыта. С одной стороны располагался непонятный металлический предмет на столбике, похожий на будильник, с очень длинными стрелками, которые перемещались по циферблату. Вместо делений, обозначающих часы и минуты, на циферблате были написаны слова — «Вперед», «Полный вперед», «Стоп» и «Тихий ход». Шерлоку потребовалось всего несколько секунд для того, чтобы догадаться, что это устройство связи, необходимое капитану, чтобы отдавать команды матросам, работающим в машинном отделении, которое находилось в самом низу корабля.

Двигая стрелки по циферблату, капитан выбирал определенные команды и таким образом подавал сигналы кочегарам, а те выполняли нужные действия.

Дальше, почти у самого носа, находилось крытое помещение, похожее на длинное стойло. Даже запах от него исходил, как от стойла. Шерлок заглянул внутрь через одно из небольших окошек в стене и, к своему удивлению, увидел там разных животных. Загон был трехэтажным: внизу стояли коровы, свиньи и овцы, на среднем ярусе размещались гуси и утки, а наверху — цыплята. Всем животным явно не нравились качка и порывы холодного морского ветра, к тому же они определенно страдали от тесноты.

Наверное, они снабжали камбуз молоком и яйцами, а может быть, их одного за другим должны были забить на мясо, и к концу плавания этот загон опустеет так же, как и склад угля.

Шерлок не ожидал, что на борту будет живность, но понимал, что смысл в этом есть. За время путешествия продукты испортились бы, тем более если судно задержится в пути из-за шторма или поломки. Скорее всего, где-то еще на борту хранятся или даже растут овощи и фрукты, а еще в каком-то месте стоят бочки с пресной водой. И наверное, несколько сотен бутылок вина, шампанского, портвейна, бренди и виски для пассажиров первого класса.

Краем глаза Шерлок заметил, как сбоку что-то промелькнуло. Он резко повернул голову. Темный силуэт скрылся в тени за спасательной шлюпкой. Шерлок сделал несколько шагов вперед, но незнакомец исчез. Юноша покачал головой. Возможно, это был всего лишь кто-то из пассажиров.

Пройдя еще немного вперед, Шерлок остановился посмотреть на проплывающий со стороны правого борта берег. Поскольку корабль держал курс на запад, ему предстояло пройти вдоль береговой линии, обогнуть полуостров Корнуолл и направиться к Ирландии. Миновав ирландское побережье, судно должно было выйти в открытый океан, после чего ему оставалось пройти около трех тысяч миль до гавани Нью-Йорка.

Шерлока удивило, как ровно шел пароход. Его практически не качало из стороны в сторону. Быть может, все изменится, когда судно выйдет в океан? Как бы то ни было, размера и веса парохода, очевидно, хватало, чтобы справиться с относительно небольшими волнами, набегавшими на английские берега.

Вдруг ему стало ужасно одиноко. Англия и все, что с ней было связано — его дом, семья, даже его школа, — медленно исчезали вдали. Впереди его ждали новый мир, новые люди и обычаи.

И опасности. Он не знал, чего хотят негодяи, которые сопровождали Джона Уилкса Бута, но у них, определенно, был какой-то план. И они готовы пойти даже на убийство, чтобы сохранить этот план в тайне.

А Мэтти… Как же Мэтти? Шерлок понимал, что его друг вряд ли путешествовал в таких же комфортных условиях, как они сейчас. Возможно, Мэтти был связан или, как минимум, заперт в каюте. Но быть может, похитители, понимая, что с плывущего в открытом океане корабля убежать невозможно, договорились со своим пленником, взяли с него слово, что он не будет создавать проблем, и освободили его. Однако Мэтти мог заупрямиться и отказаться.

И это если Мэтти еще жив. Амиус Кроу и Майкрофт единодушно пришли к выводу, что его не убили, но Шерлок понимал — это всего лишь предположение, основанное на немногих фактах. Если эти факты неверны или предположение ошибочно, то события будут развиваться по другому сценарию. И Мэтти, возможно, уже мертв. Быть может, американцы решили, что заложник станет обузой в пути, просто перерезали Мэтти горло и скинули в придорожную канаву еще в Англии. Сообщение могло быть лишь уловкой, отчаянной попыткой остановить Амиуса Кроу.

Шерлок угрюмо побрел обратно вдоль перил, опоясывавших палубу.

В какой-то момент ему пришлось попросить стюарда — худощавого коротко стриженного парня в безупречно отглаженной, чистой форме — указать ему дорогу.

Выяснив, куда идти, Шерлок прошел мимо оживленно болтающих пассажиров, мимо двух труб и огромных мачт, похожих на стволы деревьев, мимо длинного и низкого салона-ресторана первого класса, чьи окна выходили на палубу, обратно к корме. Белый след тянулся за пароходом, словно хвост кометы. За кораблем летело множество чаек, выхватывающих из вспененной воды позади судна оглушенную рыбу.

В задней части судна находилась узкая лестница, ведущая вниз. У ее подножия стояла группа бедно одетых мужчин, они курили и глазели на элегантно одетых пассажиров. Шерлок догадался, что это пассажиры третьего класса, теснившиеся в антисанитарных условиях в душном трюме; им приходилось спать в гамаках или на скамейках, но и за билеты они платили гораздо меньше. Эти люди хотели начать новую жизнь в Америке, в отличие от пассажиров первого и второго классов, которые в основном путешествовали ради удовольствия или по делам своих компаний.

Шерлок почувствовал, что кто-то стоит рядом. Еще до того, как повернуться, он понял, что это Вирджиния.

— Как твоя каюта? — спросил он.

— Лучше, чем та, которая у меня была на пути в Англию, — ответила она. — Отец будет говорить тебе, что в тот раз и условия проживания, и питание были лучше, но не верь ему. Мы, конечно, не третьим классом плыли, но и не первым, а то, что это был американский корабль, а не британский, не делает его автоматически лучше.

— А твоя соседка?

— Пожилая вдова. Едет к сыну, который перебрался в Нью-Йорк пять лет назад. У нее есть горничная, которая занимает каюту, отведенную для прислуги. Сама она как раз собирается начать читать Библию и закончить чтение ко времени прибытия в Нью-Йорк. Я ей пожелала удачи.

— Ты не хочешь погулять по палубе? — волнуясь, спросил Шерлок.

— Почему бы нет? Можно осмотреть здесь все получше. Ведь нам тут еще восемь дней торчать.

Вдоль одного борта Шерлок уже прогулялся, и на этот раз они двинулись в обратную сторону вдоль другого борта. Когда они дошли до салона первого класса, Шерлок жестом остановил Вирджинию.

— Я просто хочу заглянуть внутрь, — пояснил он.

Дверь на тугой пружине открывалась наружу; возможно, пружина нужна была для того, чтобы створка постоянно не распахивались порывами ветра. Шерлок потянул дверь на себя и заглянул внутрь. Салон был пуст, лишь двое стюардов раскладывали серебряные столовые приборы на единственном длинном столе, который тянулся через все помещение. Вокруг стола стояло около пятидесяти стульев — скорее всего, по количеству пассажиров первого класса. Стюарды оглянулись на него, кивнули и продолжили работу.

Салон был отделан темным деревом, на стенах то тут, то там висели зеркала, создающие иллюзию большого помещения. Там, где не было зеркал, деревянную обшивку украшали живописные панно. Масляные лампы были надежно закреплены на опорах.

— Так значит, здесь мы будем есть? — задумчиво произнес Шерлок.

Вирджиния кивнула.

— Да, все вместе за одним столом, — ответила она. — На том корабле, на котором мы приплыли в Англию, было так же.

— Лорды и леди вместе с промышленниками и театральными импресарио, — усмехнулся Шерлок. — Очень демократично. Немногим избранным не скрыться от толпы.

— В каюты еду не носят, — согласилась Вирджиния. — Или ешь здесь, или не ешь вообще.

Один из стюардов начал расставлять на столе карточки с именами. Шерлоку стало интересно, куда их посадят благодаря вмешательству Майкрофта. Теперь, когда они вышли в открытое море, все договоренности утратили силу. Несмотря на заплаченные деньги, их могут усадить на дальнем конце стола, далеко от капитана и дверей, рядом с машинным отделением, и они ничего не смогут поделать, разве что подать жалобу. Шерлок понимал, что их судьба в руках казначея — человека, которого легко подкупить.

Шерлок шагнул назад, чтобы закрыть дверь. Сбоку опять что-то мелькнуло. Он посмотрел в ту сторону, где заканчивался салон первого класса и перпендикулярно ему шел проход, за которым находилась труба. Какой-то человек быстро шагнул в этот проход. Шерлок не разобрал, пассажир это или матрос. Прежде чем мужчина исчез в тени, Шерлок заметил, как на его запястье блеснуло что-то голубое. Может быть, запонка? Точно он не разглядел.

Шерлок бросился к концу салона и заглянул за угол, но проход был пуст. Небольшой люк в полу вел в трюм корабля. Кто бы ни следил за ними, Шерлок понимал, что одной слежкой дело не ограничится. Он уже второй раз замечал на судне соглядатая. Кто-то здесь очень сильно ими интересовался, а это могло означать лишь одно: у американцев, похитивших Мэтти, на корабле был свой человек.

 

ВОСЬМАЯ ГЛАВА

Распорядок дня на пути в Нью-Йорк сложился в первые восемнадцать часов путешествия. Несмотря на огромные размеры судна, гулять пассажирам было разрешено лишь в нескольких местах. После прогулки по палубе, трапезы, посещения комнаты для курения и библиотеки и короткой беседы со спутниками о небывало спокойной погоде список занятий заканчивался. Между трапезами почти все пассажиры либо проводили время в одиночестве, сидя в удобных креслах и читая книги, либо собирались небольшими компаниями в комнате для курения или баре — для игры в бридж или вист.

Когда солнце село, стюарды принялись зажигать масляные лампы по всему судну, но как можно сильнее прикручивали фитили. Пассажиры начали расходиться по каютам и готовиться ко сну.

Первые несколько часов Шерлок провел, наблюдая за тем, как его родина остается далеко позади, пока берег не превратился в тонкую темную линию на горизонте, а потом и вовсе исчезает, растворяется в океане. Скорее всего, он моргнул или перевел взгляд на что-то другое, но еще секунду назад вдали виднелась Англия, и вот они уже одни в безбрежном океане, плывут навстречу закату, и лишь белый след вспененной воды, тянущийся за пароходом, говорит о том, что они не стоят на месте.

За ужином Шерлок, Амиус Кроу и Вирджиния присоединились к остальным пассажирам. Кроу с легкостью общался с окружающими их людьми, а Шерлок, напротив, не знал, о чем говорить. Он ел и наблюдал за своими спутниками, пытаясь понять, кто они, откуда родом и куда направляются. Как-то Амиус Кроу рассказал ему, как определить ремесло человека — по пятнам на рукавах, местам, где изношен пиджак, мозолям, — и Шерлок был уверен, что уже распознал одного бухгалтера и двух тренеров по верховой езде.

Капитан Чарлз Генри Эванс Джудкинс был высоким мужчиной с роскошными седыми усами, которые очень ему шли. Его черная форма без единого пятнышка была идеально выглажена и украшена блестящим золотым аксельбантом. Держался он с безупречной военной выправкой. Дамы с ума по нему сходили, надевали лучшие свои наряды, ожидая встречи с ним, и с восторгом слушали его истории о службе в пароходстве. Больше всего впечатляли рассказы о морских чудовищах — китах и гигантских кальмарах, — которых можно было изредка заметить вдалеке, о страшных штормах, неожиданно черной стеной встававших на горизонте, о жутких ветрах, так швырявших корабль по волнам, что палуба поднималась вертикально и становилась похожей на отвесную скалу. Джудкинс рассказывал свои байки с выразительностью настоящего актера, очаровывая слушателей и убеждая их в том, что мореплавание — опасное ремесло и им очень повезет, если они останутся в живых. Но Шерлок понимал, что это лишь один из способов развлечь пассажиров. Ведь если капитан признается, что плавание через Атлантику — такая же скучная вещь, как прогулка по парку, то что они расскажут своим друзьям по прибытии?

Но одна история капитана все же привлекла внимание Шерлока. Джудкинс рассказывал о многократных попытках проложить провод через Атлантический океан — от Ирландии до Ньюфаундленда, — чтобы наладить телеграфное сообщение. Если бы этот проект удалось осуществить, то сообщения, которые сейчас складывали в пыльные мешки, неделями валявшиеся в трюмах, пересылались бы мгновенно, и все это благодаря электрическим импульсам.

Идея телеграфной связи поразила Шерлока — после разговора в доме Кроу он прямо-таки видел, как буквы заменяются кодами, которые преобразовываются в короткие и длинные электрические импульсы и с легкостью передаются по кабелю. Но как бы то ни было, мысль о том, что от одного побережья до другого можно протянуть провод, длина которого составит около трех тысяч миль и который к тому же нигде не порвется от чрезмерного натяжения, не укладывалась в его голове. Неужели же человеческому разуму под силу решить любую задачу, какую он только поставит перед собой?!

Изначально кабель, если верить Джудкинсу, прокладывали следующим способом: два корабля начинали двигаться в противоположных направлениях от середины Атлантического океана, и каждый тянул за собой свой конец провода до тех пор, пока не достигали суши. Но такой способ никуда не годился, если командам требовалось соединить концы проводов в разгар шторма. Затем пытались плыть из Ирландии к берегам Ньюфаундленда, постепенно разматывая провод по ходу движения, но он часто рвался, и матросам приходилось поднимать его на поверхность, устранять обрыв и только после этого плыть дальше.

— Помню, один раз, — рассказывал Джудкинс тихим, низким голосом, — когда оборванный конец провода вытащили из бездонных глубин океана, на нем, схватившись мертвой хваткой, висело какое-то существо. — Он оглядел сидящих за столом, глаза его, наполовину скрытые густыми бровями, горели, и некоторые из слушателей, ловивших каждое его слово, ахнули. — Дьявольская тварь, похожая на водоплавающую уховертку, если вы можете это себе представить; она была белого цвета, целых два фута длиной, с семью парами когтистых лапок, которыми она крепко-накрепко и вцепилась в провод. Когда провод подняли на палубу, она была еще жива, но вскоре испустила дух, поскольку ее вытащили из ее естественной среды обитания — мрака океанской пучины.

Одна дама невольно вскрикнула.

— Как я узнал от матросов того судна, — продолжал Джудкинс, — на вкус эта тварь была точь-в-точь как омар.

Слушатели облегченно засмеялись. Шерлок встретился взглядом с Амиусом Кроу, тот тоже улыбался.

— Я тоже слышал такие истории, — пробормотал Кроу, чтобы его мог слышать только Шерлок, — эти существа называются морскими тараканами. Они — что-то вроде глубоководных креветок, которые вырастают на дне океана до невероятных размеров.

Стюард, обслуживающий часть стола, где сидел Шерлок — как и обещал Майкрофт, их разместили рядом с капитаном, — оказался тем самым блондином с короткой стрижкой, который недавно помог ему найти дорогу. Он кивнул Шерлоку, ставя тарелку супа перед человеком, сидящим по другую сторону стола.

Омаров, слава богу, не подавали.

После ужина Шерлок отправился отдыхать, оставив Амиуса Кроу в баре, и благополучно проспал его возвращение в каюту. Когда же на следующее утро он проснулся и собрался идти на завтрак, Кроу в каюте уже не было. Похоже, ему хватало для сна нескольких часов.

Несмотря на то что пища готовилась в тесном камбузе на корабле, плывущем в открытом океане, вкус у нее был превосходный. Каждый раз к столу подавали что-то особенное, и ожидание очередного сюрприза к завтраку, обеду и ужину было одним из главных событий дня. Все блюда готовились из свежих продуктов. К сожалению, продукты не могли храниться долго и быстро портились. Однако, хоть количество животных и птиц в загоне со временем сокращалось, никаких признаков того, что скот забивают, не было: ни кровавых разводов на палубе, ни жалобного блеяния или мычания скотины, которую тащат на убой. Все члены экипажа отлично знали свое дело, ведь они занимались им на протяжении долгих лет.

В первый день плавания небо было синим и безоблачным, а волны совсем небольшими, они просто бились о борта, не раскачивая судно. Шерлок прочитал много историй о штормах в открытом море и краем уха слышал, как некоторые из пассажиров рассказывали о предыдущих неудачных плаваниях через Атлантику, когда волны вздымались над судном и обрушивались на палубу, смывая за борт животных. Но пока что океан был таким спокойным, что некоторые путешественники даже играли на палубе в кегли.

У пассажиров третьего класса была своя огороженная часть палубы, где они могли гулять и стирать одежду. Эта территория находилась возле лестницы, ведущей в мрачный трюм, где были растянуты их гамаки. Воздух там был спертый. Иногда от стойкого запаха пота даже глаза слезились. Скорее всего, там, внизу, где люди путешествовали в душных, насквозь пропитанных запахом немытого человеческого тела каютах, в которые никогда не попадал солнечный свет, морская болезнь была привычным делом. Когда эти люди поднимались на палубы, они или смотрели на пассажиров первого класса со злостью, или оглядывали палубу в каком-то унылом изнеможении. Всякий раз, когда Шерлок видел их, он благодарил небеса за то, что Майкрофт оплатил им первый класс. Он не был уверен, что смог бы выдержать плавание в третьем классе, да и кто бы смог?

Массивные гребные колеса приводились в движение паровыми двигателями, работу которых можно было почувствовать везде, стоило лишь прикоснуться к любой деревянной поверхности. Колеса с лопастями врезались в воду как гигантские винты и толкали корабль вперед. Как только берег Саутгемптона скрылся за горизонтом, капитан отдал команду раскрыть паруса, но по тому, как они висели на реях, Шерлок понял, что силы бриза не хватает для того, чтобы ускорить ход судна.

К его удивлению, после завтрака он почти не видел Амиуса Кроу и Вирджинию. Похоже, ей стало плохо, и она осталась в каюте, а Амиус все время проводил то рядом с дочерью, тревожась о ее самочувствии, то сидя в каюте, которую делил с Шерлоком, и предаваясь печальным размышлениям. Что-то явно не давало Вирджинии покоя. Шерлок старался вспомнить, что еще она рассказывала ему об их с отцом путешествии из Америки в Англию, кроме того что они плыли не первым, но и не третьим классом. Ему казалось, что при их первой встрече она сказала ему что-то важное, но он не мог вспомнить что именно.

С кормы до Шерлока донеслась музыка. Он перестал смотреть на волны, повернулся и постарался определить источник звука. Музыка лилась откуда-то сверху, легкая, как чайки, которые следовали за бурлящим следом позади парохода, плавно паря в воздухе, практически не двигая крыльями. Казалось, играла скрипка: мелодия взвивалась вверх, замирала на верхней ноте и обрушивалась в низкую тональность.

Отойдя от перил, Шерлок двинулся к корме. На корабле нашлось еще одно небольшое развлечение: всякая мелочь, нарушавшая монотонное течение дня, вызывала большой интерес и ценилась на вес золота.

За длинным помещением салона-ресторана на открытом участке палубы стоял мужчина и играл на скрипке. Это был тот человек, с которым Шерлок встретился во время отплытия из Саутгемптона, — мужчина с длинными темными волосами и зелеными глазами. На нем были все те же вельветовый пиджак и брюки, хотя рубашку он, очевидно, надел другую.

Он придерживал скрипку на плече, слегка повернув голову в сторону. Пальцы его левой руки бегали по грифу, а правая рука водила по струнам смычок с конским волосом. Он закрыл глаза, его лицо казалось очень сосредоточенным. Шерлок никогда раньше не слышал такой музыки — романтичной и непредсказуемой. Вообще музыка для него ассоциировалась с величественными и тщательно выстроенными мелодиями Баха или Моцарта, которые играли на концертах в школе для мальчиков в Дипдене.

Еще несколько пассажиров стояли вокруг скрипача и завороженно слушали его. На их лицах играли счастливые улыбки. Шерлок тоже смотрел и слушал. Мелодия достигла апогея, замерла на верхней ноте и стихла. Еще мгновение скрипач стоял, не убирая инструмента от подбородка и не открывая глаз, с легкой улыбкой на губах.

Затем он опустил скрипку и открыл глаза. Слушатели зааплодировали, и музыкант слегка поклонился. Перед ним на палубе лежал открытый футляр для скрипки. Шерлок заметил, что некоторые пассажиры, уходя, бросали в него монеты.

Через несколько секунд все разошлись. Скрипач нагнулся, чтобы собрать монеты, и лишь затем взглянул на Шерлока:

— Тебе понравилось, друг мой?

— Да. Если бы у меня были деньги, я бы тоже вам заплатил.

— Не нужно. — Он выпрямился, положив скрипку и смычок в футляр. — Деньги всего лишь помогают окупить стоимость билета, покрывают некоторые расходы и позволяют мне пропустить лишнюю рюмочку; я не пытаюсь заработать этим на жизнь. Во всяком случае, не здесь, не на судне. Хотя репетировать мне, конечно, нужно, а мой сосед не признает ничего, кроме немецких полек.

— А что вы играли? — спросил Шерлок.

— Новый концерт для скрипки соль минор немецкого композитора Макса Бруха. Я познакомился с ним в Кобленце в прошлом году. Он подарил мне копию партитуры. С тех пор я пытаюсь правильно прочитать ее. Уверен, что однажды это произведение войдет в репертуар каждого классического скрипача.

— Звучало просто волшебно.

— Он позаимствовал что-то из произведений Феликса Мендельсона, но определенно здесь прослеживается и его неповторимый стиль.

— Вы профессиональный музыкант?

Скрипач непринужденно улыбнулся, обнажив ряд белых крепких зубов:

— Время от времени. Я могу освоить почти любое ремесло, но, кажется, все равно возвращаюсь к скрипке. Я выступал с оркестрами в концертных залах, со струнными квартетами, игравшими в элитных ресторанах, я давал уличные представления и аккомпанировал певцам в варьете, когда в нас летели пивные бокалы и разбивались о сцену. Кстати, меня зовут Стоун. Руфус Стоун.

— Я Шерлок Холмс. — Шерлок протянул собеседнику руку, и Руфус пожал ее. Рукопожатие Стоуна было твердым и сильным. — Вы для этого направились в Америку, — продолжил Шерлок, — чтобы играть на скрипке?

— В Англии все меньше и меньше возможностей, — ответил Стоун. — Я надеюсь, что для меня найдется местечко в Новом Свете, особенно после того, как их лучших людей унесла война между Севером и Югом. — Он оглядел Шерлока с головы до ног: — Ты сложен для игры на скрипке. У тебя хорошая осанка, длинные пальцы. Ты играешь?

Шерлок покачал головой.

— Нет, я не играю ни на одном музыкальном инструменте, — признался он.

— А следовало бы. Девушки любят музыкантов. — Он склонил голову набок, будто все еще придерживая скрипку. — Умеешь читать партитуру?

Шерлок кивнул:

— Я научился в школе. У нас было хоровое пение, мы всегда пели по утрам.

— Хочешь научиться играть на скрипке?

— Я? На скрипке? Вы серьезно?

Стоун утвердительно кивнул:

— У нас в запасе целая неделя до того, как мы причалим, и это время будет тянуться ужасно долго, если мы не найдем для себя какое-нибудь занятие. Когда я доберусь до Нью-Йорка, я буду искать работу преподавателя по классу скрипки. Если я скажу, что уже научил кого-то игре на скрипке, это мне поможет. Пока у меня есть только хорошие идеи по методике обучения, но я еще не опробовал их на практике. Итак, что скажешь? Хочешь мне помочь?

Шерлок на секунду задумался. В вист и бридж он не играл, и ему оставалось лишь переводить «Республику» Платона, которую подарил Майкрофт. Нет, играть на скрипке явно интереснее.

— Но мне нечем заплатить, — сказал он. — У меня нет денег.

— Финансово это тебя никак не обременит. Напротив, ты окажешь мне услугу.

— Чему вы сможете обучить меня за неделю?

Стоун задумался.

— Мы можем начать с постановки позы, — ответил он. — Вначале я научу тебя правильно стоять и держать инструмент. А уже после этого мы перейдем к изучению различных смычковых штрихов — деташе, легато, коль леньо, мартеле, стаккато, спиккато и сотийе. Когда ты и их освоишь, мы сможем перейти к изучению техник левой руки — как зажимать и отпускать струны, передвигать руку по грифу. Я расскажу тебе о приеме вибрато. А затем, боюсь, тебе останется только заниматься снова и снова — играть гаммы и арпеджио до кровавых мозолей на пальцах.

— Я сказал, что умею читать партитуру, но не могу взять ни одну ноту, — признался Шерлок. — Руководитель нашего хора говорит, что мне медведь на ухо наступил.

— Ничего подобного, — ответил Стоун. — Может, петь ты и не умеешь, но я гарантирую, что к концу недели ты у меня заиграешь, хотя бы немецкую польку, и тебе тоже станут бросать монеты. Ну, что скажешь?

Шерлок усмехнулся. Внезапно путешествие приняло забавный оборот и могло стать не таким безнадежно скучным, как он ожидал.

— Идея мне нравится, — ответил он, — когда начнем?

— Прямо сейчас, — решительно заявил Стоун, — и будем заниматься до обеда. Так, бери скрипку. Посмотрим, как ты умеешь стоять.

Следующие три часа — от конца завтрака и до обеда — Шерлок учился стоять в правильной позе, держать скрипку и смычок. Он даже извлек несколько нот, напоминавших по звуку кошачьи вопли, но Руфус сказал, что это не страшно. (Он попросил обращаться к нему по имени, когда Шерлок назвал его мистером Стоуном: «Когда ты говоришь мне „мистер Стоун“, ты смахиваешь на управляющего банком».)

Целью этого утреннего занятия было, как подчеркнул Руфус, почувствовать инструмент, а не научиться извлекать из него звуки.

— Я хочу, чтобы ты был не напряжен, но и не расслаблен. Нужно, чтобы твои руки и пальцы почувствовали скрипку. К концу наших занятий я хочу, чтобы скрипка казалась тебе продолжением твоего тела.

К концу занятия тело Шерлока болело в самых неожиданных местах. Его шею свело, а кончики пальцев, которыми он прижимал струны, ныли.

— Я же с места не сходил, — удивился он, — так почему я чувствую себя так, как будто состязался в беге?

— Для тренировки двигаться не обязательно, — сказал Руфус. — Ты ведь все равно напрягаешь и расслабляешь мышцы. Нечасто встретишь тучных музыкантов. Это потому, что, хотя они играют сидя или стоя, их мышцы постоянно работают. — Он замолчал и задумчиво наморщил лоб. — Кроме барабанщиков, вот они толстеют.

— Что дальше?

— Дальше, — сказал Руфус, — мы пойдем на обед.

Пока Руфус укладывал инструмент в футляр, Шерлок отправился искать Амиуса Кроу.

Он нашел американца там, где и рассчитывал найти, но Вирджинии с ним не было. Во время обеда за общим столом Шерлок представил Амиусу Кроу Руфуса Стоуна.

— Рад знакомству, сэр, — сказал Кроу, пожимая Руфусу руку. — Вы, должно быть, музыкант? Скрипач?

— Вы слышали, как я играю? — догадался Руфус с улыбкой.

— Нет, но на вашем плече свежая пыль. По моему опыту, пыль у мужчины на пиджаке может быть только в трех случаях: либо он учитель, либо играет на бильярде, либо скрипач. На борту нет бильярдных столов, насколько мне известно, и детей на целый класс не наберется.

Шерлок посмотрел на плечо своей куртки. Действительно, на нем была полоска тонкого слоя пыли. Он растер ее между большим и указательным пальцами. Липкое вещество было янтарно-коричневого цвета.

— Это не мел, — заметил он. — Что же это такое?

— Канифоль, — пояснил Руфус.

— Разновидность смолы, — перебил его Кроу. — Музыканты называют ее канифолью. Ее собирают с сосен, затем варят, фильтруют и формируют в брикеты, похожие на мыло. Скрипачи натирают ею смычки. Канифоль обеспечивает хорошее сцепление смычка со струнами, и от этого струны вибрируют. Конечно, смола высыхает, и образуется пыль, которая оседает на плече, поскольку именно к этой части тела музыкант прижимает свой инструмент. — Он бросил взгляд на пиджак Шерлока и нахмурился: — Ты тоже играл на скрипке. Нет, ты учился играть.

— Руфус… мистер Стоун… учил меня.

— Вы не возражаете, мистер Кроу? — спросил Руфус. — Я всего лишь предложил способ убить время.

— Я никогда особого значения не придавал музыке, — проворчал Кроу. — Единственная мелодия, которую я знаю, — это ваш национальный гимн, и то лишь потому, что при его звуках все встают. — Он взглянул на Шерлока из-под косматых бровей. — Я намеревался продолжить наши занятия на судне, но Вирджиния неважно себя чувствует. — Он покачал головой. — Не помню, говорил ли я, что ее мать… моя жена… умерла в наше прошлое путешествие. Тогда мы плыли из Нью-Йорка в Ливерпуль. Ей не дают покоя воспоминания… И мне тоже, — вздохнул он. — Память — забавная штука. Можно выбросить из памяти все что угодно и вообще не помнить о пусть и важном событии, но какая-то незначительная деталь может вновь оживить воспоминания. Обычно так на людей действуют запахи и звуки. Джинни до этого не вспоминала о матери в разговорах, но запахи океана и корабля заставили ее все пережить заново.

— Соболезную вам, — сказал Шерлок. — Конечно, этого недостаточно, но я не знаю, что еще можно сказать.

— С людьми случаются несчастья, — ответил Кроу. — Таков человеческий удел. — Он вздохнул. — Я надеюсь, ты будешь уделять время той книге, что подарил тебе брат. Я постараюсь каждый день посвящать один-два часа беседам о том, какие умозаключения ты смог сделать из увиденного и услышанного на судне, однако материала для обстоятельного обсуждения здесь маловато. Остальное время в твоем личном распоряжении. Используй его по своему усмотрению.

Остаток обеда прошел в неловком молчании. Закончив трапезу, Шерлок откланялся. У него было ощущение, что он чем-то разочаровал Амиуса Кроу, и он не хотел расстроить своего учителя еще больше, сразу же продолжив уроки игры на скрипке. Судя по учтивому прощальному кивку Руфуса Стоуна, скрипач это понял.

Следующий час Шерлок провел в шезлонге на палубе за чтением «Республики» Платона.

Перевод в уме с греческого на английский давался Шерлоку с большим трудом, и он практически не понимал, о чем читает. Он знал отдельные слова, но к концу предложения путался, забывал, с чего оно началось, и общий смысл от него ускользал.

В какой-то момент Шерлок поднял взгляд к небу, пытаясь понять значение особо сложного переходного глагола, и увидел рядом с собой стюарда в белой форме и с подносом в руках. Это был тот же светловолосый мужчина, который помог ему найти дорогу и обслуживал во время ужина прошлым вечером.

— Я могу вам что-нибудь предложить, сэр? — спросил стюард.

— Как насчет англо-греческого словаря?

Морщинистое загорелое лицо стюарда нисколько не изменилось.

— Боюсь, в этом я не смогу вам помочь, сэр. У нас, конечно, есть судовая библиотека, но не думаю, что на ее полках есть словарь греческого языка, а тем более древнегреческого, ведь, насколько я могу предположить, именно он вам необходим.

— Вы знаете все книги, которые есть в библиотеке? — удивился Шерлок.

— Я работаю на этом пароходе со дня его спуска на воду, — ответил стюард. — Я знаю не только каждую книгу в библиотеке, но и каждый коктейль в меню, каждую доску палубы и каждую заклепку в корпусе. — Он кивнул. — Меня зовут Гривенс, сэр. Если могу быть чем-то полезен, просто попросите.

Взгляд Шерлока остановился на руке, которой стюард держал поднос.

На ней была татуировка, начинавшаяся от запястья и исчезавшая под рукавом. Голубой с вкраплениями золота узор, составленный из крошечных чешуек, переливавшихся на солнце.

Нечто похожее Шерлок видел на запястье незнакомца, который следил за ним днем ранее. Совпадение или нет?

Гривенс заметил направление взгляда Шерлока:

— Что-то не так, сэр?

— Извините. — Шерлок лихорадочно пытался что-то придумать. Он слишком явно дал понять, что увидел нечто необычное, и теперь должен был как-то загладить свою оплошность. — Я просто обратил внимание… на вашу татуировку. У моего… брата… такая же. — Ему пришлось мысленно извиниться перед Майкрофтом, потому что его брат был последним человеком на земле, который согласился бы сделать татуировку. Ну еще, разве что, тетя Анна.

— Я сделал ее в Гонконге, — пояснил Гривенс. — До того, как начал служить на «Скотии».

— Красивая.

— Мне сделал ее маленький морщинистый китаец из переулка за рынком в Цзюлуне, — продолжил стюард. — К нему обращаются моряки со всего мира. Клянусь, никто никогда не сравнится с ним. Чернила, которые он использует, никто больше не умеет готовить. Всякий раз, когда я вижу такую наколку у другого моряка, мы приветствуем друг друга, зная, что оба побывали у того китайца. Это все равно что быть членом клуба, правда ведь?

— Почему так много моряков носят татуировки? — спросил Шерлок. — Я заметил, что у каждого члена экипажа есть какая-нибудь татуировка, и все они разные.

Гривенс перевел взгляд на море:

— Мы не любим говорить об этом, сэр, — ответил он. — Особенно с пассажирами. Но если уж вы спрашиваете… Смысл в том — простите мою откровенность, — что если случается кораблекрушение, то тела моряков рано или поздно море может выбросить на сушу. Бывали случаи, когда тела не могли опознать даже ближайшие родственники. Виной тому соленая вода, суровые погодные условия и глубоководные обитатели, если вы понимаете, о чем я говорю. Но татуировки остаются. Татуировку можно различить даже после того, как лицо изменилось до неузнаваемости. Вот зачем они нужны, сэр, — чтобы можно было опознать человека. Это нас хоть как-то утешает: если мы погибнем, то у наших семей будет хоть какой-то шанс похоронить нас как подобает.

— Ах, — кивнул Шерлок, — в таком случае, это имеет смысл. Благодарю вас.

Гривенс кивнул в ответ:

— К вашим услугам, сэр. Вы здесь еще посидите?

— Куда же я денусь?

— Тогда я позже к вам еще подойду. Вдруг вам что-нибудь понадобится.

Стюард пошел обслуживать других пассажиров, а Шерлок погрузился в размышления. Если это тот человек, который следил за ним (если за ним действительно следили, потому что это всего лишь предположение), то зачем ему знать, останется Шерлок на палубе или нет?

Может, он собрался обыскать каюту Шерлока? Или ему нужны Амиус Кроу и Вирджиния? Каким бы ни был ответ, Шерлок понял, что не может оставаться на месте. Он торопливо поднялся, спустился по трапу вниз и двинулся по коридору, ведущему к его каюте.

Дверь в каюту была приоткрыта. Неужели стюард роется в его вещах? Или там Амиус Кроу?

Шерлок подошел ближе, стараясь незаметно заглянуть внутрь через щель. Если это Гривенс, тогда нужно бежать к Амиусу Кроу и рассказать обо всем.

Что-то сильно ударило его в спину. Шерлок потерял равновесие, споткнувшись о порог каюты. Еще один толчок сбил его с ног, и юноша лишь успел повернуться боком и пригнуться, чтобы не удариться головой о край койки. Лицо его горело: он разодрал его, проехавшись по ковру. Шерлок повернул голову и посмотрел в сторону двери.

Гривенс захлопнул дверь. Его голубые глаза внезапно стали холодными и безжизненными, как камень.

— Решил, что самый умный, да? — прорычал он. У Шерлока перехватило дыхание от такого резкого перехода от услужливости к враждебности. — Я и не таких уделывал. Думаешь, я не знал, что ты пойдешь за мной проверять, не обыскиваю ли я твою каюту? Я заметил, как ты смотрел на мою наколку. Ты же еще вчера ее запомнил, когда я следил за вами. Я специально притворился, будто пошел рыться в твоих пожитках, и таким образом заманил тебя сюда.

— Для чего? — выдавил Шерлок. Он никак не мог отдышаться и по-прежнему лежал, скрючившись, на полу.

— Для того, чтобы вышвырнуть тебя отсюда. Тебя, а потом и твоих дружков.

— Вышвырнуть?! — Шерлок не сразу понял, что моряк имеет в виду. — Вы хотите сбросить меня за борт? В океан? Но наше отсутствие заметят!

— Даже если капитан даст полный назад и станет вас искать, вам это не поможет. Вы и полчаса не продержитесь в этих водах.

Шерлок изо всех сил пытался понять, как такое могло произойти.

— Вы же никак с ними не связаны. Этого просто не может быть. Люди, которых мы преследуем, не могли знать, на каком судне мы отплывем, да и отплывем ли вообще.

— Я знаю лишь то, что мне велели отыскать трех пассажиров: здоровяка в белой шляпе и двух подростков. С ними мог быть еще один жирдяй, а мог и не быть. Треть денег я уже получил, а остаток получу, когда в газетах напишут о трех или четырех пропавших без вести путешественниках.

— Но как они узнали, на каком пароходе мы поплывем? — недоумевал Шерлок. Вдруг он все понял: — Они подкупили людей на всех судах?

Гривенс кивнул:

— Так и есть, на всех судах, которые готовились к отплытию. Во всяком случае, я так думаю. Нас всех нашли в одном местечке — баре, где моряки околачиваются между рейсами.

— Но сколько же денег они на это потратили?

Гривенс пожал плечами:

— Меня это не волнует. Лишь бы им было чем расплатиться со мной в Нью-Йорке. Уж я-то знаю, что наличных у них предостаточно. — Он схватил Шерлока за волосы. — Они сказали, что заплатят больше, если я узнаю, что тебе известно об их планах. Ты можешь облегчить свою участь и выложить все без утайки, а я окажу тебе услугу — вырублю, перед тем как сбросить за борт, лады? Или можем пойти другим путем: сначала я буду отрезать тебе пальцы, один за другим, сигарной гильотиной, пока ты не расколешься, а потом все равно брошу в океан, но, поверь, ты будешь еще в сознании.

— Я буду звать на помощь! — выпалил Шерлок. — Кто-нибудь услышит.

— Я не говорил? — произнес Гривенс. — До того как стать стюардом, я шил паруса. Пальцы до сих пор помнят иголку, протыкающую плотную парусину. Я зашью тебе рот и, сталкивая тебя в воду, с наслаждением буду смотреть в твои обезумевшие от ужаса глаза. — Он сделал паузу. — Теперь отвечай на вопрос: что тебе известно о планах тех американцев?

Он наклонился вперед, держа Шерлока за волосы. Его красочная татуировка, казалось, слабо светилась в полумраке каюты.

Шерлок лягнул его ботинком в пах. Стюард согнулся вдвое, захрипев от боли.

Шерлок вскочил на ноги. Схватив Гривенса за плечо, он отшвырнул его на пол и бросился к выходу.

Стюард успел поймать Шерлока за лодыжку и рывком втянул обратно в каюту, но юноша извернулся и ударил нападавшего свободной ногой в лицо. Тот разжал руку и откатился назад, осыпая Шерлока проклятиями.

Шерлок понимал, что ему необходимо вырваться наружу и бежать за Амиусом Кроу. Он бросился к двери и распахнул ее. В каюту хлынул поток света от висящих в коридоре ламп. Шерлок пулей вылетел за дверь, захлопнул ее за собой и кинулся бежать по коридору. За спиной раздался грохот: это ударилась о стену дверь, распахнутая Гривенсом, — затем послышались шаги. Коридор оканчивался развилкой; Шерлок побежал налево, чтобы добраться до ведущей на палубу лестницы — там он будет в безопасности. Но похоже, он где-то неудачно свернул, потому что лестница так и не появилась. Вместо этого коридор уводил его все глубже в трюм.

Вот перед ним возник трап, ведущий вниз, и Шерлок решил, что лучше спуститься по нему, чем поворачивать обратно. Здешняя обстановка ничем не напоминала салон первого класса: стены были сколочены из необработанных досок, никакой изысканной отделки, масляные лампы покрыты нагаром и протекают.

Под ногами вместо мягких ковров был голый деревянный пол.

Где-то позади Шерлок слышал шаги. Гривенс продолжал его преследовать.

Гул паровых двигателей, похожий на биение огромного механического сердца, теперь был очень хорошо слышен, стало значительно жарче. Шерлок весь взмок от горячего пара в воздухе и беготни.

Повернув за угол, он увидел перед собой тяжелую дверь. Она была закрыта. Шерлок оглянулся. Возвращаться было безумием. Бежать нужно было только вперед.

Он открыл дверь и шагнул внутрь.

Прямиком в преисподнюю.

 

ДЕВЯТАЯ ГЛАВА

Жар ударил Шерлоку в лицо, чуть не сбив с ног. Похожее ощущение можно испытать, если пройдешь мимо открытой духовки в пекарне. Шерлок чувствовал, как сворачиваются волоски на его шее, а по лицу и плечам текут струи пота. Воздух был таким горячим и спертым, что трудно было дышать.

Дверь вела на металлический балкон, с которого открывался вид на битком набитые машинами внутренности судна: бесчисленные поршни, колеса, валы двигались с разной скоростью, то из стороны в сторону, то по кругу. Это было машинное отделение «Скотии», именно здесь приводились в движение огромные гребные колеса. Где-то рядом должен был находиться кочегарный отсек, где матросы лопатами бросали уголь в топку, чтобы, сгорая, он кипятил воду в бойлере. Так получался пар, который затем по системе труб подавался в машинное отделение, где он с помощью поршней, шарниров и маховиков приводил в движение огромные валы. Если здесь было жарко, как в аду, то в бойлерной, наверное, хуже, чем в жерле вулкана. Как человек способен это вынести?

Шум стоял оглушающий. От жуткой какофонии — что-то все время лязгало, шипело, стучало — у Шерлока разболелась голова. Он чувствовал вибрацию, отдающую в дверной косяк, за который держался, и вызывающую колебания воздуха. Как будто кто-то ритмично толкал его в грудь. Разговаривать здесь было невозможно. Люди, которые тут работали, наверное, общались жестами. А профессиональным заболеванием у них, должно быть, была глухота.

Освещалось отделение грязными масляными лампами, беспорядочно развешанными на стенах. Тонкие лучи света из верхнего мира просачивались сквозь зарешеченные проемы в потолке, но быстро гасли в облаках пыли, пара и дыма. Куда бы ни взглянул Шерлок, везде царил полумрак. Воздух также проникал внутрь через потолочные отверстия, и приятный прохладный ветерок обдувал тех, кто стоял под этими окошками. Вихри угольной пыли и водяного пара хаотично носились в воздухе, не останавливаясь ни на секунду.

Шерлок быстро огляделся, пытаясь понять, куда ему бежать. Похоже, машинное отделение занимало несколько уровней. Мостики, привинченные к стенам болтами, были перекинуты от одного края к другому на разной высоте. К ним вели металлические лестницы. Массивные чугунные балки тянулись через весь отсек, и благодаря им конструкция казалась более надежной; на них тоже крепились какие-то трубы и шестерни. Казалось, все спроектировано таким образом, чтобы при поломке ремонтник смог достать ключом до любой трубы, любого поршня, любого вала.

Некоторые тонкие трубы заканчивались манометрами — массивными приборами, которые вряд ли бы удалось обхватить Шерлоку, реши он это сделать. На манометрах были ясно видны шкалы, которые показывали давление пара. Наверное, машинисты с их помощью могли определить, нужно ли еще подбросить угля или, если давление поднималось слишком высоко, открыть вентиляционную заслонку. На некоторых трубах торчали большие металлические вентили, которые, скорее всего, открывали и закрывали заслонки, с помощью которых поддерживалось давление пара в разных трубах на разных уровнях.

Посмотрев вверх, Шерлок заметил под потолком две огромные камеры высокого давления. К ним было подсоединено множество труб. Казалось, эти камеры должны находиться где-то вровень с палубой. Спустя мгновение Шерлок догадался, что они ведут к двум трубам «Скотии», через которые выводится отработанный пар.

Камеры эти были спаяны из толстых листов черного металла, к которым невозможно было притронуться. Крепились они друг к другу заклепками размером с большой палец Шерлока. В воздухе висело раскаленное марево, и поэтому было трудно определять расстояния на глаз.

У Шерлока зачесалось в носу. В основном в отсеке пахло серой, чей запах походил на вонь от тухлых яиц, но еще примешивался и запах смолы и чего-то еще, что напомнило Шерлоку о вкусе крови во рту. Наверное, так пахло железо.

В полумраке показался чей-то силуэт. Шерлок вздрогнул, решив, что это Гривенс, но это был другой член команды — механик, голый до пояса и очень мускулистый.

Почти все тело механика было вымазано угольной пылью, а чистые участки кожи покрыты потом. Чередование черных и белых полос напомнило Шерлоку о зебрах, про которых он читал в книгах об Африке в отцовской библиотеке.

Рабочие штаны механика были пропитаны потом, на плече он нес лопату. Весь его вид — походка, выражение лица — говорил об ужасной, нечеловеческой усталости. Он прошел мимо грохочущего двигателя и исчез в другой двери, намереваясь, наверное, передохнуть в гамаке где-то в глубине судна.

Понимая, что Гривенс где-то рядом, Шерлок бросился вдоль ограждения, пока не добежал до лестниц, ведущих вверх и вниз. Подниматься или спускаться? Вверх — это ближе к палубе, но неизвестно, есть ли там выход. Шерлок ни разу не видел на палубе механиков или кочегаров. Наверное, им не разрешалось выходить наружу, они были обречены провести все путешествие под палубой. Значит, вниз… Оставалось лишь надеяться, что из машинного отделения есть еще выходы.

Он стал спускаться по чугунной лестнице так быстро, как только мог, его пальцы горели от прикосновений к раскаленным перекладинам. Вибрация двигателя отдавалась в руки с такой силой, что у Шерлока стучали зубы. От жара и недостатка воздуха кружилась голова; дважды его руки, скользкие от пота, соскальзывали с перил, и он чуть не падал.

В конце концов он все-таки спустился и мгновение стоял, прислонившись лбом к лестнице, а потом собрался с силами и побежал дальше.

На балконе хлопнула дверь. Шерлок слышал, как, открывшись, она ударилась о стену. На мгновение все стихло, а затем послышался стук тяжелых башмаков по металлическому решетчатому полу.

Шерлок шмыгнул в проход между двумя крупными частями двигателя: черными чугунными сооружениями, украшенными переплетением труб. Одну трубу он задел плечом — и отскочил: она была раскалена.

Впереди была изогнутая металлическая поверхность с заклепками — очевидно, какая-то часть камеры высокого давления. Это был тупик. Выхода не было.

Тень между частями двигателя скрывала его, Шерлок постарался съежиться как можно сильнее и не издавать ни звука.

Шаги на лестнице смолкли, когда преследователь спустился вниз.

— Эй, малый, — прозвучал голос Гривенса, — давай поговорим. Мы повздорили с самого начала знакомства. Я переборщил. Выходи, я уже успокоился, поболтаем о том, что было, как старые друзья. Однажды мы еще вспомним этот день и посмеемся вместе, обещаю, лады?

Шерлок не верил ни тому, что говорил этот человек, ни тому, как он это говорил. Если бы он вышел, то его бы убили.

— Ладно, — продолжил Гривенс. — Хорошо. — Его слова трудно было разобрать из-за гула, клацанья и громыхания механизмов. — Ты напуган. Я понимаю. Ты думаешь, я собираюсь причинить тебе вред. В таком случае давай поговорим о деньгах. Мне заплатили, чтобы я избавился от вас, это ты уже знаешь. Но я практичный человек. Я бизнесмен, если ты понимаешь, о чем я. Я уверен, что здоровяк янки сможет предложить гораздо больше денег, чем платят те парни, что меня наняли. Давай вместе пойдем к нему и утрясем это недоразумение, как цивилизованные люди. Он может выписать мне чек, и я забуду о вас троих. Звучит неплохо?

Это казалось уловкой, но Шерлок был не так глуп, чтобы сказать об этом вслух. Он просто сидел и молчал.

Где-то рядом открылся клапан, выпустив с оглушительным шипением струю пара.

— Парень! Ты все еще там? — В этот раз голос звучал ближе. Гривенс шел к нему. Он искал Шерлока, не надеясь выманить его лживыми обещаниями. — Знаю, мы неудачно начали разговор, но я хочу все исправить. Выходи, поговорим.

Шерлок понял, что спиной он прижимается к трубе или отсеку двигателя, внутри которого пар. Жар жег спину через пиджак и рубашку. Можно было сдвинуться вперед, но это означало, что часть его тела высунется из тени на свет. Он попытался медленно передвинуться, но жар оказался слишком сильным, и он дернулся, чтобы избежать ожога. Его нога зацепилась за какую-то трубу.

Труба зазвенела на все машинное отделение, словно колокол.

— Значит, ты все-таки здесь? — Голос Гривенса звучал всего в нескольких шагах. — Что ж, для начала неплохо.

На пол в проходе, где прятался Шерлок, упала тень. В тускло-сером свете, проникавшем сквозь решетки, Шерлок различал очертания головы и плеч Гривенса. В руках у него был какой-то предмет, который он держал над головой, готовясь нанести удар. Предмет был похож на гаечный ключ, только очень большой и тяжелый.

Шерлок понял, что здесь, в трюме, Гривенсу не нужно беспокоиться о том, как затащить тело на палубу и сбросить за борт. Он может просто сжечь его в топке. Все, что нужно сделать, — подкупить кочегаров парой шиллингов, чтобы те смотрели в другую сторону, пока Шерлок не превратится в кучку пепла.

— Не сиди, выходи, где бы ни был ты, — напевал Гривенс. Его фигура загородила свет, падающий в проход. Казалось, его вело какое-то сверхъестественное чутье. Вместо того чтобы идти дальше, он повернул.

Шерлок попятился в тень. Еще несколько секунд, и Гривенс заметит его, и тогда все будет кончено.

Рука юноши коснулась теплого пола. Через долю секунды он понял, что труба, к которой он прислонялся спиной, не доходила до самого пола, а изгибалась и уходила вниз.

Шерлок пошарил под трубой, исследуя лаз. Труба лежала на опорах, прикрученных к полу, и под ней было достаточно места, чтобы можно было пролезть. Лишь бы только по ту сторону нашелся выход. Иначе Шерлок по-прежнему будет сидеть в западне, только гораздо менее удобной.

Он встал на четвереньки, затем лег на живот, прямо на горячий пол. Его рубашка, мокрая от пота, липла к полу, когда он пытался заползти под трубу. Он вытянул руку и схватился за опору в надежде, что сможет подтянуться вперед, но опора оказалась раскаленной, и он вскрикнул от боли.

— Ага! — Гривенс ринулся в проход, лязгая ключом о трубы. — Где ты, щенок?

Шерлок напрягся и снова потянулся к опоре. Металл, как огонь, жег его ладонь, но он терпел, подтягиваясь изо всех сил, толкаясь коленями и ногами, заползая все дальше под двигатель, все дальше от Гривенса. Вдруг он почувствовал над собой пустоту и, шатаясь, поднялся на ноги. Его рука, казалось, плавилась от боли, но зато он оказался в другой части машинного отделения. Рядом был еще один проход, образованный переплетающимися трубами. Шерлок побежал по нему в поисках лестницы или двери.

Что-то лязгнуло у него за спиной. Он повернулся и увидел Гривенса, стоявшего на другом конце прохода.

Он ударил ключом по металлической стойке:

— Ну все, парень, конец пути. Ты довольно побегал от меня, но пора завершить начатое. Позволь, старина Гривенс избавит тебя от страданий, лады?

— А твое предложение еще в силе? — постарался увильнуть Шерлок.

Гривенс усмехнулся.

— Уже давно нет, — ответил он. — К твоему сожалению, я человек слова. Если я ударил по рукам, я должен довести дело до конца. Разве я могу нарушить условия сделки? Кем я буду после этого?

— Значит, это было вранье.

Он кивнул:

— Конечно вранье. На тот случай, если бы ты купился и вышел сам, но я не особенно в это верил.

Гривенс начал приближаться, размахивая ключом.

Шерлок в панике завертел головой, пытаясь найти что-нибудь, что можно использовать как оружие. Ясно было — драки не избежать.

Бам! Удар ключом по чугунной трубе прокатился гулким эхом через все машинное отделение.

— Просто смотри на меня, — произнес Гривенс низким голосом. — Смотри на меня, парень. Смотри мне в глаза. Не ищи, куда бежать. Смирись с неизбежным, лады?

Шерлок чувствовал, что спокойная и убедительная речь Гривенса и жар от двигателей вводят его в транс. Он резко потряс головой, так как не мог допустить, чтобы стюард его загипнотизировал.

Он в отчаянии переводил взгляд из стороны в сторону. Вдруг какой-то предмет привлек его внимание — что-то стояло у лестницы. Лопата! Один из кочегаров, должно быть, оставил ее здесь в конце смены. Черенок почернел от угля, а металл оплавился, наверное из-за того, что во время работы лопату засунули слишком далеко в топку. Шерлок схватил лопату и поднял вверх.

— Так-так, щенок набрался смелости, да? — Лицо Гривенса помрачнело. — Но это всего лишь означает, что мне будет чуть труднее отработать свои деньги.

Он ринулся вперед и взмахнул ключом, целясь Шерлоку в висок. Шерлок отскочил назад, и ключ ударил по чугунной трубе. Дождем посыпались искры, обжигая лицо юноши. Он быстро провел рукой по волосам, чтобы они не начали тлеть.

Гривенс зарычал и снова размахнулся. На этот раз он метил Шерлоку в голову.

Шерлок неумело отбил удар лопатой. Ключ стукнул аккурат в середину деревянного черенка и оставил глубокую вмятину, а сам Шерлок еле удержался на ногах. Ему показалось, что его руки чуть не выбило из суставов. Но он изловчился, взмахнул лопатой и задел лезвием колено Гривенса. Моряк взревел от боли и отшатнулся, разинув рот от изумления.

— Ах ты, мелкий паршивец! — выругался он и вновь набросился на Шерлока, размахивая ключом, словно клюшкой для гольфа.

Шерлок снова вскинул лопату, чтобы отбить очередной удар. По темному отсеку прокатился звон, подобный трубному гласу, возвещающему о начале Страшного суда. Гривенс отскочил назад, ключ вылетел из его рук и исчез во мраке машинного отделения. Шерлок, не чувствуя пальцев, выронил лопату.

Гривенс стоял, согнувшись, зажав левой рукой правый локоть. Его лицо исказила нечеловеческая гримаса.

Шерлок развернулся и бросился бежать.

В конце этого прохода была еще одна развилка — направо и налево. Шерлок побежал по ответвлению, которое вело направо, и не останавливался, пока не достиг лестницы, ведущей вверх. Он оглянулся. Гривенса видно не было. Ощущая страшную слабость в плечах после чудовищного удара ключом о черенок лопаты, Шерлок с трудом начал карабкаться вверх по лестнице к навесному мостику.

Мостик шел параллельно главному валу, пересекавшему отсек и выходящему через отверстие в стене прямо к гребному колесу. Шерлок уже не понимал, в какой стороне нос, а в какой — корма. Он не был уверен, какое именно гребное колесо вращает этот вал. Может быть, сразу оба. Хотя вряд ли это все сейчас имело значение. Вал толщиной с его туловище медленно проворачивался рядом, поблескивая смазкой. Дальше, ближе к центру машинного отделения, находилась сложная система зубчатых колес, поршней, шатунов и ползунов, приводивших весь механизм в действие.

Перегнувшись через перила, идущие вдоль мостка, он пытался найти Гривенса. Безуспешно. Стюард словно растворился в темноте.

Их драку, казалось, никто не заметил. Или в машинном отделении никогда никого не было, или Гривенс договорился с матросами, чтобы они не заходили сюда, пока он не разделается с Шерлоком.

И тут кто-то схватил его за лодыжку и с силой дернул вниз. Шерлок упал на мостик и почувствовал, что его тянут за ногу прямо к краю. Он ухватился за поручень, чтобы не упасть вниз. Гривенс смотрел на него снизу через решетчатый пол. Это его рука сжимала лодыжку Шерлока.

— Ты решил заставить меня попотеть, прежде чем я получу свои деньги? — зашипел он. — За это я обещаю, что тот янки и его дочка будут страдать. Думай об этом, пока будешь здесь истекать кровью.

В ответ Шерлок попытался высвободить ногу из захвата, надавив на пальцы Гривенса подошвой ботинка на свободной ноге. Гривенс взревел от боли и отпустил его. Шерлок откатился от края и вскочил.

Голова Гривенса показалась над мостиком, он лез вверх по лестнице. Его лицо перекосилось от ненависти.

— Теперь это уже не ради денег, — зашипел он. — Это личное.

Шерлок медленно попятился. Стюард добрался до верха и ступил на металлический пол. Плечи его были ссутулены, а пальцы — хищно согнуты и напоминали когти. Его некогда идеально чистая форма теперь посерела и разукрасилась грязными разводами.

Шерлок почувствовал, что упирается спиной во что-то твердое. Он быстро глянул вниз. Оказалось, что он дошел до конца мостика. Спиной он прижался к одному из колес, которое регулировало подачу пара в систему труб. Сбоку, не останавливаясь ни на миг, вращался на подшипниках огромный цилиндрический вал. Шерлок попал в отсек, где шатуны переводили линейный ход поршней во вращательное движение.

Шатунов было несколько, и, работая, они выглядели как перепачканные в масле головы скачущих лошадей — поднимались и опускались в сложном ритме. На мгновение Шерлок застыл, не в силах сдержать восхищение этим шедевром инженерной мысли. Почему люди принимают многие вещи как данность и никогда не интересуются их устройством?

Хотя Шерлоку сейчас было не до уроков. Гривенс наступал, расстояние между ними сокращалось. Моряк уже потянулся к горлу Шерлока.

— Надо будет попросить прибавки, — зловещим шепотом произнес Гривенс. Его пальцы сомкнулись на шее противника и крепко сдавили ее.

Шерлок чувствовал, как у него глаза вылезают из орбит. Грудь разрывалась, требуя хотя бы глотка воздуха, но его не было. Он схватил Гривенса за запястья, пытаясь освободиться, но хватка у того была железная. Шерлок переключился на его пальцы: быть может, отогнув вверх один, он сможет ослабить давление. В глазах у него потемнело. Лицо Гривенса казалось мутным от застилающей взгляд черной ряби. Грудная клетка горела.

В отчаянии он дернулся из последних сил. Потеряв равновесие от неожиданного толчка, Гривенс чуть не свалился через поручень на краю мостка, но не ослабил хватку. Сейчас прямо рядом с ним вверх и вниз ходили шатуны: металлические головки рассекали воздух в полуметре от дерущихся. Лицо Гривенса исказила зверская гримаса, в остановившихся зрачках плескалась отчаянная ненависть.

Тело Шерлока обмякло, сил сопротивляться больше не было. Но вместо того чтобы упасть на колени, он схватился за кожаный ремень стюарда. Сжав ремень покрепче, Шерлок выпрямился и изо всех сил дернул вверх. На мгновение ему удалось приподнять Гривенса так, что его ноги не касались пола. Под тяжестью чужого тела Шерлок пошатнулся и шагнул к краю. Он надеялся, что Гривенс отпустит его горло и ухватится за поручень, чтобы не упасть вниз. Но стюард продолжал душить Холмса, стаскивая через перила за собой.

Внезапно рукав стюарда попал в шатунный механизм. Материал закусило и потащило вверх. Гривенс издал короткий вопль, полный отчаяния, страха и ярости. Его сорвало с мостка и потащило прямо в механизм. Шерлок отпустил его ремень, освободился от захвата и сделал спасительный вдох. Тело моряка обернуло вокруг вала и затянуло между грохочущих шатунов.

Двигатель даже не заклинило; Шерлоку пришлось отвернуться, чтобы не видеть, что произошло с Гривенсом в мясорубке паровой машины.

Шерлок наклонился вперед и уперся руками в колени, пытаясь втянуть в легкие как можно больше горячего воздуха. На мгновение он испугался, что задохнется — ему никак не удавалось вдохнуть столько кислорода, сколько требовал его организм. Но через некоторое время дыхание восстановилось. Он уже мог ясно видеть и дышал без боли в грудной клетке. Шерлок поднялся на ноги и огляделся.

От Гривенса не осталось и следа. На валу была лишь черная смазка. Шатуны блестели, как отполированные, и лишь кое-где приобрели красновато-медный оттенок. И это все.

Наконец Шерлок спустился вниз и пересек машинное отделение в поисках выхода. Он не был уверен, что дверь, до которой он в конце концов добрался, была та же, через которую он попал сюда, но это не имело уже никакого значения. Снаружи было прохладно, воздух освежал. Казалось, Холмс воспарил из ада на небеса.

Люди на палубе глазели на него, но ему было наплевать. Он просто хотел вернуться в свою каюту, смыть с тела сажу и масло и надеть чистую одежду.

Нужно было отдать ту, что была на нем, в прачечную. Быть может, прачки на этом корабле смогут отстирать его вещи. Впрочем, ему было все равно.

Амиус Кроу был в каюте, когда Шерлок открыл дверь.

— Похоже, сюда кто-то заходил, — сказал Кроу, поворачиваясь. Но, увидев лицо и одежду Шерлока, воскликнул: — Боже мой, что случилось?!

— Люди, за которыми мы отправились в Нью-Йорк, подкупили матросов в порту, — с трудом выдавил Шерлок. — Скорее всего, на каждом корабле, отплывшем на этой неделе, есть хотя бы один человек, которому пообещали вознаграждение, если он убьет нас троих.

— Как минимум один, — сказал Кроу. — Но об этом мы подумаем позже. Кто это был?

— Один из стюардов.

— А сейчас он где?

— Скажем так, на ужин он уже не придет, — ответил Шерлок.

Умываясь и переодеваясь, он рассказал Амиусу Кроу о том, что с ним произошло. Американец выслушал его молча. Когда Шерлок начал повторяться, Кроу остановил его.

— Думаю, я все понял, — сказал он. — Ну и как ощущения?

— Я ужасно устал, хочу пить, и у меня все болит.

— Это понятно, но что ты чувствуешь?

Шерлок посмотрел на него с недоумением:

— О чем вы?

— Я о том, что из-за тебя погиб человек. Я сталкивался со случаями, когда после такого людей затягивало в болото скорби — груз вины был для них слишком тяжел.

Шерлок на минуту задумался. Да, человек погиб, и ответственность за это лежала на нем.

— Нельзя сказать, что я набожен, — признался Шерлок, немного подумав. — Я не верю в Божью заповедь «Не убий», но я верю в то, что общество станет лучше, если законы все-таки будут работать и никто не сможет безнаказанно убивать направо и налево. Об этом написано в «Республике» Платона — книге, которую мне подарил брат. Но стюард пытался убить меня, и если бы я не убил его, он бы не остановился. Я не хотел его убивать. Это он полез в драку, не я.

Кроу кивнул:

— Это справедливо.

— Я правильно ответил?

— Правильного ответа не существует, сынок. По крайней мере, я его не знаю. Это дилемма: общество существует, потому что люди соблюдают законы и не убивают друг друга направо и налево, но если кто-то решил преступить закон, почему с ним нужно поступать законно? Позволить таким, как он, творить бесчинства или сразиться с ними их же оружием? Если оставаться в стороне, то власть над обществом захватят негодяи, так как они всегда готовы драться без правил и жалости. А если выбрать второй путь, как не стать таким же мерзавцем, как они? — Он покачал головой. — В конце концов, единственное, что я могу сказать тебе, — если когда-нибудь ты поймешь, что человеческая жизнь ничего для тебя не значит, знай, ты зашел слишком далеко. Пока же чужая смерть беспокоит тебя, пока ты понимаешь, что убийство — это крайняя мера, а не самое легкое решение проблем, ты, наверное, на правильном пути.

— Думаете, Майкрофт догадывался, что нечто подобное обязательно случится? — спросил Шерлок. — Думаете, поэтому он дал мне эту книгу?

— Нет, — ответил Кроу, — но твой брат мудрый человек. Думаю, он понимал, что придет время, и ты начнешь задавать себе эти вопросы. Он хотел, чтобы ты знал, где найти ответы на них.

 

ДЕСЯТАЯ ГЛАВА

Шерлок немного вздремнул, хотя до вечера было еще далеко. Спал он очень беспокойно, и ему снился Мэтти: связанный, беспомощный, он сидел в темноте и плакал, вспоминая своих друзей. Когда Шерлок проснулся, его щеки тоже были мокрыми от слез, и он не сразу смог понять, где находится и как сюда попал.

Все тело ломило, легкие горели огнем, а на шее выступили синяки от пальцев Гривенса. Он думал, что будет в ужасе от того, что ему пришлось совершить, но никаких особых чувств сейчас не испытывал. Разве что сожаление. Жаль, конечно, что из-за него погиб человек, но так уж получилось.

Чтобы отвлечься от мыслей о Мэтти, Шерлок начал размышлять о Гривенсе и первым делом вспомнил его светящуюся голубую татуировку, которая и выдала убийцу, когда он следил за Шерлоком. Даже если бы юный Холмс заинтересовался татуировками раньше, то все равно считал бы их обычным украшением и не более. Но на самом деле они могли иметь особое значение, служить опознавательными знаками. Вот сейчас, например, именно татуировка позволила Шерлоку узнать человека, работавшего на беглых американцев. А еще, если верить стюарду, у каждого мастера, делающего татуировки, есть свой особенный стиль, совсем как у великих живописцев, вроде Рубенса или Вермеера. Или, подумал Шерлок, вспомнив картины в Холмс-мэноре, как у Верне. Ему пришла в голову идея создать энциклопедию татуировок с указанием мест, где эти татуировки были наколоты, и имен мастеров. Возможно ли такое сделать?

Вскоре Шерлок решил, что ему уже хватит валяться в постели. Он встал и вышел из каюты.

Палубу «Скотии» заливал солнечный свет. Горизонт был совершенно чист. Создавалось впечатление, будто корабль находится в самом центре перевернутой чаши из голубого фарфора. Казалось, судно вовсе никуда не движется и даже морские птицы просто зависли в воздухе.

Вскоре Шерлок услышал музыку. Руфус Стоун? Наверняка он — вряд ли на судне могли оказаться два скрипача, да и Шерлок уже начал узнавать его особую манеру игры: по росчеркам, которые музыкант ставил в конце некоторых фраз, и по тому, как пальцы его левой руки сражались с запутанными арпеджио.

Шерлок отправился на поиски и нашел музыканта на его обычном месте на носу судна. На этот раз зрителей вокруг не было. Наверное, игра на скрипке им уже надоела.

— А я-то думал, что ты решил бросить наши занятия, — заметил Стоун, не прерывая игры.

— У меня был… тяжелый день, — ответил Шерлок. — Но я пришел.

— Тогда начнем. — Руфус остановился и опустил скрипку. — Хочешь что-нибудь спросить, прежде чем мы проверим, что ты запомнил после утреннего урока?

Шерлок задумался на мгновение.

— А какое ваше любимое музыкальное произведение? — поинтересовался он. — Концерт Бруха, который вы утром играли?

Руфус ответил не сразу.

— Нет, — сказал он. — Я питаю слабость к Генрику Венявскому. Он написал несколько концертов для скрипки, из которых мне особенно нравится концерт ре минор. А еще я люблю скандальную скрипичную сонату соль минор Джузеппе Тартини. Вот это настоящее испытание для скрипача.

— Скандальную? — переспросил Шерлок.

— Ее прозвали «Дьявольская трель». Тартини рассказывал, что однажды ему во сне явился сам дьявол, играющий на скрипке. Проснувшись, он попытался записать мелодию, которую исполнял Сатана, и записал ту часть, которую смог вспомнить. Она настолько сложная, что некоторые критики полагают, будто Тартини продал дьяволу свою душу в обмен на умение ее сыграть.

— Какая чушь!

— Конечно чушь. Но история-то получилась интересная, да и зрителей легче привлечь, если они будут думать, что в музыке, которую ты исполняешь, есть что-то загадочное и необычное. — Он протянул скрипку Шерлоку: — Давай посмотрим, что ты смог запомнить.

Весь остаток дня Шерлок держал скрипку под неусыпным руководством Руфуса Стоуна и пытался всяческими способами извлекать из инструмента нужные ноты. Пока что это было все, чего Руфус хотел от него добиться. Шерлок водил смычком, делая долгие и плавные движения (Руфус называл этот прием деташе), лишь удерживая инструмент левой рукой и не нажимая на струны. А потом ему пришлось в течение долгих часов нажимать сначала на одну, а потом на все остальные струны, добиваясь ровного звучания каждой ноты.

Так прошел остаток путешествия. После завтрака Шерлок шел к Руфусу Стоуну и часа два занимался на палубе, а затем они спускались в салон обедать. После очередного двухчасового урока Шерлок возвращался в каюту, чтобы почитать «Республику» Платона. Потом он снова два часа тренировался с Руфусом и шел на ужин. После ужина Шерлок еще некоторое время занимался в библиотеке с Амиусом Кроу, но большую часть дня Кроу проводил с Вирджинией и не мог уделять Шерлоку особого внимания. К тому же им не хватало не только времени, но и примеров, которые можно было бы использовать для обучения. Шерлок успел заметить, что Амиус Кроу всегда вначале находил что-то интересное, на чем потом строил свой урок — это был его излюбленный метод. Но трудно найти что-то новое посреди океана.

С Вирджинией Шерлок почти не встречался. Она все время сидела в каюте, не желая ни с кем разговаривать. Пару раз Шерлоку удалось ее увидеть, и ее лицо показалось ему таким бледным и изможденным, что он испугался, как бы она не умерла в пути, но Амиус Кроу заверил, что его дочь скоро поправится. Ей было просто слишком тяжело вспоминать свое первое путешествие из Нью-Йорка в Ливерпуль, во время которого умерла ее мама.

— У нее нервное расстройство, — пояснил Кроу однажды вечером, когда они сидели в библиотеке, — которое усугубляется монотонностью путешествия и тем, что она страшно скучает по Сандии. Джинни не любит сидеть взаперти, ты же сам это знаешь. Она ненавидит замкнутое пространство. Как только мы сойдем на берег, ей сразу же станет лучше.

Во время путешествия погода почти не менялась. Только однажды прошел сильный ливень, и в этот день Руфусу Стоуну и Шерлоку пришлось заниматься музыкой в каюте, но в остальные дни небо оставалось голубым, а море — тихим. Даже если и были волны, то совсем маленькие, незаметные для такого огромного корабля, как «Скотия».

На четвертый день пути капитан сообщил, что они заметили другое судно. Пассажиры занимали очередь у подзорной трубы, чтобы взглянуть на крохотное пятнышко на горизонте. Амиус Кроу воспользовался этим событием для очередного урока и попросил Шерлока подсчитать вероятность встречи двух судов с учетом их относительно небольшого количества и огромных размеров океана. Но Шерлок понял, что, несмотря на необъятные просторы Атлантики и гигантское расстояние между Саутгемптоном и Нью-Йорком, большинство судов шли по относительно узкому «коридору». Поэтому вероятность встречи становилась довольно высокой.

С наступлением ночи и Шерлок, и Амиус заметили, как суда обмениваются световыми сигналами. Матрос со «Скотии» посылал свои сообщения с помощью специального фонаря, закрывая и открывая заслонку. Шерлок подумал, что это могло быть тайное послание заговорщикам, но тогда в заговор должна быть вовлечена большая часть команды, а это вряд ли возможно. К тому же никто больше не пытался напасть на них или влезть к ним в каюту. Похоже, Гривенс был единственным человеком на «Скотии», которого удалось подкупить.

Исчезновение стюарда не вызвало особого переполоха среди команды, а пассажиры и вовсе ничего не заметили. Капитан не пытался развернуть корабль и искать пропавшего в море. Наверное, в машинном отделении нашли обрывки одежды Гривенса и капитан решил, что его спьяну затянуло в какой-то механизм.

Постепенно Шерлок освоил основные приемы владения смычком — легато, кольленьо, мартеле, стаккато, спиккато и сотийе — и даже научился зажимать струны пальцами левой руки, чтобы складывать аккорды. Пока что ему удавалось извлекать из скрипки лишь долгие монотонные звуки. Руфус Стоун был твердо намерен сначала научить Шерлока основным техническим приемам, а потом уже позволить своему ученику играть по-настоящему, и юноша одобрял такой подход. В этом были свои логика и смысл.

— А что будет, когда мы высадимся на берег? — спросил он однажды, когда они ненадолго прервали урок.

— Я отправлюсь на поиски новых, блестящих возможностей: для начала попытаюсь наняться к кому-нибудь в учителя, а затем, если мне повезет, стану играть в оркестре. А вы с уважаемым мистером Кроу и его загадочной дочкой займетесь своими делами, ради которых и отправились в Нью-Йорк.

На пятый день плавания Шерлок решил отвлечься от постоянных уроков музыки и некоторое время просто стоял на носу, опираясь о поручень и глядя на далекий горизонт.

Он был не один. Рядом стояли еще несколько пассажиров и любовались небом и волнами. А может быть, высматривали землю, хотя до нее было еще слишком далеко. Наверное, рассказы капитана о грандиозных штормах и чудовищных морских тварях распалили их воображение и заставили выйти на палубу в надежде заметить что-нибудь необычное. Но единственное, что они могли увидеть, по мнению Шерлока, это проплывающий мимо айсберг.

Внимание Шерлока привлек один из пассажиров, все время кутающийся в пальто. У него были черная, чуть вьющаяся бородка и усы, так густо напомаженные, что их кончики закручивались вверх. Вместо того чтобы глазеть на океан, он повернулся к поручню спиной и что-то заштриховывал в блокноте.

Вскоре Шерлок понял, что человек не просто чертит какие-то каракули, а делает набросок. Он слегка передвинулся, чтобы понять, что же рисует мужчина, но все, что сумел заметить, это изображение вытянутого предмета с заостренными концами, похожего на толстую сигару. Кажется, эта штука разделялась внутри какими-то стенками или перегородками.

— Что, любопытный рисунок? — спросил пассажир, подняв взгляд. Говорил он с очень сильным акцентом. «Немецким», — подумал Шерлок.

— Простите. — Холмс покраснел. — Мне просто стало интересно, почему вы не смотрите вперед, как остальные пассажиры.

— Я вперед и гляжу. Но очень далеко вперед: в то время, когда такие путешествия будут совершаться не на судне по бушующим волнам, а на воздушном шаре.

— Шаре? — переспросил Шерлок Он кивком указал на рисунок: — Вот это он и есть?

Пассажир с сомнением взглянул на Шерлока.

— Ты не похож на промышленного или военного шпиона, — заключил он. — Слишком мал еще. И судя по лицу, ты любопытен и умен, а такие шпионы встречаются редко. — Он скорее фыркнул, чем засмеялся. — Меня… осудили… на родине за мои идеи. Надеюсь, что в Америке мне больше повезет.

— Меня зовут Шерлок Холмс. — Шерлок протянул руку своему новому знакомому. — Приятно познакомиться.

— Я Фердинанд Адольф Генрих Август, граф фон Цеппелин, — представился мужчина, слегка поклонившись, и ответил на рукопожатие. — В твоей стране меня называют граф Цеппелин. Можешь называть меня просто граф. — Он повернул блокнот, чтобы Шерлок мог видеть рисунок. — А теперь скажи: ты можешь себе представить огромный шар из промасленного шелка, который наполнен газом легче воздуха и плывет над океаном на такой огромной высоте, что с него ты будешь видеть внизу облака, а не волны?

— А какой в нем будет газ? — спросил Шерлок.

Граф кивнул:

— Отличный вопрос. Французы использовали нагретый воздух, но я считаю, что он непригоден для более крупных шаров, а американцы добились хороших результатов, экспериментируя с коксовым газом, который получается при сжигании угля. Я бы предпочел водород, если бы его можно было как следует очистить.

— А как вы будете управлять таким шаром? — Шерлока захватили идеи этого странного человека. — Нельзя же его просто отпустить по воле ветра?

— Это судно, на палубе которого мы сейчас стоим, тоже не отпущено по воле волн. Оно плывет. У него есть двигатели и есть гребные колеса. Если гребные колеса могут толкать вперед судно, то они же смогут толкать и шар, движущийся по воздуху.

Шерлок посмотрел на него с сомнением:

— А вы уверены, что получится?

Фон Цеппелин холодно улыбнулся:

— Я давно уже изучаю летательные аппараты легче воздуха. Четыре года назад я побывал в Америке, где был военным наблюдателем при Потомакской армии, когда она сражалась с конфедератами. Там я совершил разведывательный полет на привязанном к земле воздушном шаре. А еще я познакомился с профессором Тадеушем Лоуи, возможно, величайшим мировым специалистом по воздухоплаванию. — Суровое лицо фон Цеппелина буквально светилось, когда он говорил о воздушных шарах. Шерлок понял, что эта тема глубоко его волнует. — Профессор Лоуи создал шар, предназначенный для полетов через Атлантику, и назвал его «Великий Запад». Он был сто три фута в диаметре и мог поднять двенадцать тонн. Перед войной профессор Лоуи совершил на нем успешный перелет из Филадельфии в Нью-Джерси, но попытка пересечь Атлантику провалилась, потому что оболочку порвало ветром. — Граф пожал плечами. — Начало войны заставило его изменить свои планы. Он основал Воздушный корпус Союзной армии по приказу президента Линкольна. Война — странное дело. С одной стороны, она отвлекает ученых от их исследований, а с другой — становится двигателем прогресса. Не случись эта война между штатами, разве стал бы президент интересоваться возможностями воздушных шаров?

— Шерлок!

Голос принадлежал юной девушке. Шерлок обернулся и рядом со шлюпкой увидел Вирджинию. Она все еще выглядела очень бледной, но смотрела на него с улыбкой.

— Простите, — обратился он к графу. — Мне нужно идти.

Граф снова слегка поклонился:

— Ну конечно. Слабый пол превыше всего.

— Вы женаты? — спросил его Шерлок.

— Я помолвлен, — признался фон Цеппелин. На его суровом лице вспыхнула улыбка. — Ее зовут Изабелла фон Вольфф из Альт-Шваненбурга, и она прекраснейшая женщина на Земле. — Он перевел взгляд с Вирджинии на Шерлока: — Хотя, возможно, ты со мной не согласишься.

Шерлок ответил ему улыбкой. Ему понравился немецкий граф.

— До свидания, — сказал он.

— Это очень маленькое судно, — заметил фон Цеппелин, — и мы никуда с него не денемся, пока не доплывем. Мы просто обязаны встретиться снова.

Распрощавшись с графом, Шерлок подошел к Вирджинии.

— Я боялся, что ты до конца плавания так в каюте и просидишь, — смущенно заметил он.

— Я тоже боялась. Терпеть не могу сидеть взаперти, но ничего другого мне не оставалось. — Ее бледные щеки неожиданно покрылись румянцем, и она отвела взгляд. — Наверное… папа говорил тебе, что это путешествие слишком напоминает мне наше прошлое плавание, когда умерла моя мама.

— Говорил, — подтвердил Шерлок.

— Так кроме этого у меня еще и морская болезнь началась. Говорят, что наездники морской болезнью не страдают, но меня рвало, как кошку, которая наелась шерсти.

Шерлок не смог удержаться от улыбки. Эта удивительная раскованность была одним из качеств, которые он так ценил в Вирджинии. Ни одной английской девушке и в голову бы не пришло рассказывать о своих проблемах с желудком.

— А как ты сейчас себя чувствуешь? — спросил он.

— Моя соседка по каюте все время поит меня травяным чаем. Сегодня первый день, когда мне удалось его в себе удержать, но, кажется, он помогает.

— Мне жаль, что так случилось с твоей мамой, — смущенно пробормотал Шерлок. — И что эта поездка напоминает тебе о ней. Наверное, в Англии ты меньше ее вспоминала.

— Ну да. — Вирджиния помолчала. — Не знаю, то ли она раньше заболела, то ли чем-то заразилась уже на судне, но всю неделю ей было очень плохо. Она прямо-таки таяла на глазах, а потом умерла. — Слезинка медленно скатилась по ее щеке. — Ее похоронили прямо в море. Капитан сказал, что нельзя оставлять ее тело на борту до конца плавания, и поэтому ее завернули в парусину и с молитвой сбросили в воду. И это хуже всего. У меня даже могилы нет, куда я могла бы прийти. — Она обвела рукой широкую гладь океана. — Вот все, что осталось.

Шерлок помолчал немного, а потом вдруг признался:

— Моя мама болеет.

Он не знал, зачем это сказал, слова вырвались сами.

— А что с ней? — спросила Вирджиния.

— Никто не говорит. Я думаю, это чахотка.

— Чахотка?

— Туберкулез. Она бледная, худая, и очень сильно устает. И она кашляет кровью, хотя брат и отец всегда стараются сделать так, чтобы я этого не видел. — Начав говорить, он уже не мог остановиться. — Поэтому я пошел в библиотеку и перерыл кучу книг, пока не отыскал описание таких симптомов. У нее туберкулез, а это значит, что она умрет. Туберкулез не лечится. Он просто медленно убивает человека.

Вирджиния шагнула к нему и на мгновение прижалась лбом к его плечу.

— Моя мама хотя бы мучилась недолго, — сказала она, взглянув ему в глаза. — Я раньше не задумывалась об этом, но теперь мне кажется, что так даже лучше. Если бы я видела, как она медленно угасает, с каждой неделей, с каждым месяцем… Это было бы ужасно.

Шерлок отвернулся, чтобы она не заметила выступивших на глазах слез.

— Мы вправду его найдем? — прошептала Вирджиния.

— Кого?

— Мэтти.

У Шерлока сдавило горло. Он постоянно задавал себе этот вопрос, но ответа у него не было.

— Мы найдем его, — сказал он. — И ничего плохого с ним не случится. Людям, которые его похитили, он нужен живым.

— Это не ответ, — тихо пробормотала Вирджиния, — и ты сам это знаешь.

— А ты успела осмотреть судно? — спросил Шерлок, нарочно сменив тему.

— Почти что нет. Я же все время лежала в каюте.

— Тогда пойдем, я покажу.

Он повел ее по палубе, чтобы показать все от носа до кормы, и в том числе загон для животных, сильно опустевший после пяти дней плавания. Вирджиния сразу взяла его под руку.

— Папа сказал, что тебе пришлось драться, — сказала она. — Ты в порядке?

— Мне все время приходится драться, — буркнул Шерлок.

— Значит, нужно научиться драться лучше.

— Но я и так умею. Я же выжил.

— А что случилось? Расскажи!

Он рассказал ей о своей драке со стюардом Гривенсом, но в отличие от прошлого разговора с Амиусом нервничал все сильнее и сильнее, так что пару раз ему даже пришлось прерваться, чтобы успокоиться. Почему-то, когда он говорил с Вирджинией, ему казалось, что он переживает весь этот ужас заново. Теперь его рассказ уже не был простым изложением фактов.

Как только он умолк, Вирджиния сжала его ладонь:

— Ты нормально себя чувствуешь?

— Переживу как-нибудь.

— Тебя это сильно потрясло, да?

Шерлок непонимающе взглянул на нее:

— Что?

— То, что из-за тебя погиб человек. И что ты сам мог погибнуть.

Он смущенно пожал плечами:

— Да, наверное. Я просто… не знаю, что я должен чувствовать. Не знаю, как себя вести.

— Я помню, — сказала Вирджиния, — когда мы жили в Альбукерке, однажды папа вернулся из очередной своей поездки. Тогда он просто упал на стул и потребовал виски. Мы пытались его расспросить о том, что случилось, но он не хотел ничего нам рассказывать. Я до сих пор не знаю, где он был и что сделал. Потом уже мы узнали, что он выслеживал какого-то убийцу или предателя и случилось что-то нехорошее. — Она помолчала. — Я просто пытаюсь сказать, что, когда тебе станет все равно, когда ты поймешь, что ничего не чувствуешь, вот тогда и нужно будет волноваться, потому что это означает, что ты больше не человек…

Она потянулась к нему и чмокнула его в щеку.

— Пойду еще немного полежу. Может быть, за ужином увидимся.

Вирджиния ушла. Шерлок чувствовал на щеке тепло ее губ.

Последние три дня были наполнены радостным ожиданием, и пассажиров охватила какая-то странная лихорадка: они делали ставки на все подряд, начиная со дня и часа, когда впереди покажется земля, и заканчивая именем лоцмана, который поднимется на борт, чтобы ввести судно в нью-йоркскую гавань. Шерлок ставок не делал, но зато с головой ушел в занятия с Руфусом Стоуном. Он так старательно отрабатывал аккорды, что содрал себе подушечки пальцев на левой руке. Только в последний день Стоун разрешил ему объединить все полученные знания — как нужно стоять, как пользоваться смычком, как держать скрипку левой рукой за шейку — и наконец-то позволил Шерлоку играть по-настоящему.

И впоследствии Шерлок всегда вспоминал этот день с гордостью.

— Ты должен купить себе скрипку, — сказал ему Руфус. — Но хорошую, а не какую-нибудь самшитовую на мездровом клею. — Он сдвинул брови. — У тебя природный талант, мой друг, и длинные, тонкие, гибкие пальцы. Ты далеко пойдешь. Вряд ли ты станешь виртуозом — для этого тебе надо было начать учиться лет в пять, — но думаю, что если ты не бросишь занятия, то сможешь зарабатывать себе на жизнь игрой в оркестре.

Договорить ему помешал шум, поднявшийся на носу. Впереди показалась земля!

Шерлок побежал смотреть. Плавание было таким долгим, что он уже и забыл, каково это — чувствовать под ногами твердую землю.

Американский берег поначалу был лишь темной полосой на горизонте, но через несколько часов превратился в ломаную линию лесистых холмов и утесов. Как ни странно, пейзаж мало отличался от английского, но в воздухе чувствовался какой-то особенный аромат, говоривший о том, что это другой край земли.

Теперь судно развернулось и следовало к Нью-Йорку вдоль берега. Хотя до прибытия в порт оставалось еще несколько часов, некоторые пассажиры поспешили упаковать чемоданы.

Перед высадкой устроили вечеринку с праздничным столом, огромным тортом и целым морем шампанского. Шерлок почти ничего не съел и сразу же улизнул, чтобы выспаться перед высадкой. Ему почему-то казалось, что нужно собраться с силами.

А потом они вошли в нью-йоркскую гавань. Сначала Шерлок не собирался торчать на палубе с остальными пассажирами, но все-таки встал на носу и смотрел, как за бортом проплывают крохотные острова. Судно двигалось очень медленно и осторожно, им управлял лоцман — опытный местный моряк, который поднялся к ним на борт со шлюпки.

— Опасный участок, — пояснил Амиус Кроу, стоявший у Шерлока за спиной. — В этой гавани очень сложные условия для судоходства. Здесь сталкиваются воды Атлантического океана, реки Гудзон и пролива Лонг-Айленд. Прибавь еще штук пятьдесят островов, штук тридцать больших и малых рек, не считая Гудзона, — и ты получишь невероятно запутанную систему приливов и течений.

— А что мы будем делать дальше? — спросил Шерлок.

— Прежде всего я свяжусь с властями. Нам понадобится их помощь, и я должен сообщить им, что вернулся. К тому же здесь есть люди, которые мне обязаны, и я хочу кое-что с них стребовать, а заодно проверить, не видал ли кто-нибудь юного Мэтти и его похитителей. Твой брат наверняка уже телеграфировал о нашем прибытии, так что нас должны встретить в порту. Потом мы узнаем, где причалило судно «Великий Запад», если оно, конечно, уже добралось до американских берегов. Если нет, то мы его подождем. А если оно уже здесь, мы будем искать троих взрослых мужчин, один из которых сумасшедший, и мальчика-подростка. Мы их выследим, я в этом не сомневаюсь. — В голосе Кроу звучала уверенность, а когда Шерлок взглянул ему в лицо, оно показалось ему высеченным из камня. — И когда мы найдем их, они пожалеют о том, что на свет появились.

 

ОДИННАДЦАТАЯ ГЛАВА

Высадка в Нью-Йорке оказалась очень суматошной. Все хотели добраться до трапа первыми, и казалось, что народа на судне стало вдвое больше, потому что неожиданно на палубу высыпали щурящиеся на солнце пассажиры третьего класса. Но в конце концов все они оказались в большом здании, похожем на товарный склад, и выстроились в очереди к столам, за которыми сидели мрачные сотрудники иммиграционной службы и проверяли документы. Шерлок слышал, как сотни людей на разные голоса с самыми разнообразными акцентами называли пункты назначения, такие как Чикаго, Пенсильвания, Бостон, Вирджиния и Балтимор.

В соседней очереди Шерлок заметил Руфуса Стоуна. На плече у музыканта висел скрипичный футляр. Похоже, это был весь его багаж. Руфус обернулся, увидел Шерлока и подмигнул ему. Холмс улыбнулся в ответ.

Немец, граф Фердинанд фон Цеппелин, тоже стоял в соседней очереди. Судя по его напряженной позе и недовольной гримасе, он не любил ждать, а еще сильнее не любил находиться рядом с выходцами из низов. Он не оглядывался по сторонам, а смотрел прямо перед собой, всем своим видом выражая желание оказаться где угодно, только бы не в этом месте.

Рядом с их кораблем стояли другие суда, принадлежащие различным пароходным компаниям. У большинства из них были металлический или деревянный корпус и два гигантских гребных колеса по бокам, но Шерлок заметил и горсточку более мелких парусных суденышек, и несколько судов нового типа — с металлическим корпусом и гребным винтом вместо колес.

В помещении было жарко и душно, почти как в машинном отделении «Скотии», а может быть, даже хуже, потому что здесь воняло нечистотами. Шерлок старался вдыхать как можно реже, пока Амиус Кроу не разобрался с формальностями и не вывел их с Вирджинией на свежий воздух.

Америка! Другая страна! Шерлок с восторгом озирался по сторонам, высматривая различия. Конечно, небо было таким же голубым, да и люди ничем особенным не выделялись, но что-то все-таки было иначе: то ли покрой одежды, то ли стиль, в котором были построены здания, а может, это было что-то неуловимое, то, что ему никак не удавалось распознать. Америка, определенно, отличалась от Англии.

Кроу взял кеб — один из сотен кебов, которые стояли в ряд в ожидании прибывших пассажиров, — и они поехали по удивительно широким и грязным нью-йоркским улицам. Большинство зданий здесь были выстроены из дерева или бурого песчаника, который, очевидно, добывался где-то неподалеку. Деревянные здания были одно- или двухэтажными, а каменные — обычно в четыре-пять этажей, да еще и с полуподвалами, куда нужно было спускаться по лестнице. Многие здания в районе гавани оказались гостиницами, доходными домами, ресторанами и питейными заведениями, но чем дальше кеб отъезжал от порта, тем больше Шерлок замечал контор, магазинов и огромных жилых домов, где сотни людей селились в отдельных квартирах. В Англии такие дома можно было встретить разве что в трущобах Лондона.

Мальчишки на каждом углу продавали газеты: размахивали ими над головами, выкрикивали броские заголовки, повествующие о найденных полицией изувеченных трупах, вооруженных ограблениях и политиках, уличенных во взяточничестве. Похоже, на этих четырех или шести страницах, набранных мелким шрифтом, отражались самые неприглядные стороны человеческой жизни. Правда, Шерлок понял, что в основном все журналисты писали об одном и том же, хотя все газеты и назывались по-разному: «Солнце», «Нью-Йоркская хроника», «Орел», «Звезда».

Кеб остановился у гостиницы гораздо более респектабельной, чем те, которые Шерлок видел у гавани. Он решил, что этот город похож на сито: пассажиры третьего класса отсеиваются раньше, останавливаясь в грязных, обветшалых и дешевых доходных домах, стоящих у самой воды, а более состоятельные пассажиры едут все дальше и дальше — в благоустроенные, чистые и дорогие районы.

— Гостиница «Джеллаби», — объявил Кроу, выйдя из кеба и подав руку Вирджинии. — Я бывал здесь раньше. Приличное заведение, по крайней мере, было таковым. Агенты Пинкертона часто здесь останавливаются, так как само агентство находится прямо за углом. Сейчас мы узнаем, есть ли свободные номера, а потом поужинаем в «Саду Нибло». Это лучшее место в городе.

Пока Кроу оплачивал номер, Шерлок осмотрелся. Жара и на улице казалась невыносимой, а в гостиничном фойе и вовсе невозможно было находиться. Однако здесь было чисто, пол застелен вполне приличными коврами, да и окружающие его люди были неплохо одеты. Большинство разговаривали с тем же акцентом, что и Амиус с Вирджинией и заговорщики, которых они преследовали, но Шерлок слышал и иностранную речь — французскую, немецкую, русскую и какую-то еще, которую не смог опознать.

Кроу с улыбкой подошел к нему.

— Я взял большой номер, — объявил он. — Гостиная и три спальни. Когда мы освободим Мэтти, Шерлок, тебе придется жить с ним в одной комнате.

— Ну конечно. — Шерлока тронуло, что Кроу сказал «когда», а не «если» освободим.

По лестнице они поднялись в номер, расположенный на третьем этаже. Но к своему удивлению, Шерлок обнаружил, что это второй этаж, а не третий.

— Ну да, — подтвердил Кроу. — Молодец, что заметил. Это одно из различий между Англией и Америкой. В Англии у вас есть цокольный этаж, первый, второй… ну и так далее. Здесь, в Америке, цокольный этаж называется первым, так что у нас есть первый этаж, а за ним идет второй. А цокольного нет.

— А что еще мне нужно знать? — поинтересовался Шерлок.

— То, что у вас называют мостовой, у нас называется тротуаром. А в остальном все почти то же самое. Только деньги здесь другие. Вместо фунтов, шиллингов и пенсов у нас тут доллары, десятицентовики и центы. Позже я вам обоим дам немного денег. Только не швыряйте их на ветер.

Номер оказался неплохим: в гостиной стояли два дивана, несколько удобных кресел, письменный стол, а окно выходило на улицу. Спальня Шерлока оказалась поменьше, чем в Холмс-мэноре, но зато кровать была гораздо мягче. Хоть это была и относительно недорогая гостиница, она явно не была рассчитана на бедняков.

— Можно пойти погулять? — спросил Шерлок у Амиуса Кроу.

Кроу задумался.

— Ты умный парень. Не заблудишься?

— Конечно нет.

— Здесь очень простая планировка: улицы идут параллельно и перпендикулярно друг другу, так что не заплутаешь. — Амиус подошел к столу и взял лист бумаги. — Если вдруг потеряешься, спроси гостиницу «Джеллаби». Адрес тут написан. Не ввязывайся в азартные игры, не швыряйся деньгами и никому не груби. Если вдруг окажешься в районе под названием «Пять углов», беги оттуда как можно быстрее. Ты это место узнаешь по запаху: там полно скипидарных мастерских, фабрик по производству клея и скотобоен. Соблюдай эти простые правила, и все будет отлично. — Он порылся в кармане и вытащил горсть монет и купюр. — Это чтобы ты мог купить себе поесть, если проголодаешься, или нанять кеб.

— А вы что будете делать?

— Пойду выясню, когда пришел «Великий Запад». А если корабль еще не прибыл, узнаю, когда его ждут.

Шерлок обернулся, чтобы спросить у Вирджинии, не хочет ли она пойти с ним, но она уже исчезла в своей спальне.

Кроу покачал головой.

— Не трогай ее, — сказал он. — На нее слишком много воспоминаний навалилось. Пускай сначала успокоится.

На залитой солнцем улице запах гнили и нечистот чувствовался гораздо сильнее, чем в гостинице. Шерлок брел по мостовой… то есть по тротуару, глядя по сторонам и вслушиваясь в звуки чужого города и чужой страны.

Он проходил мимо галантерейных магазинчиков, в которых продавались разнообразные товары для дома, и баров, предлагающих всевозможные напитки, начиная от медовухи, которая, судя по запаху, была чем-то вроде сидра, и заканчивая загадочным негусом. От центральной улицы ответвлялись многочисленные переулки — узкие проходы между домами, где, к огромному удивлению Шерлока, в горах мусора искали себе пропитание не только кошки с собаками, но и дикие свиньи. Рестораны, предлагавшие блюда различных национальных кухонь, попадались на каждом углу. Особенно Шерлока удивили многочисленные бары, где к вину, пиву и все той же непонятной медовухе подавались устрицы — жаренные в масле, в кляре, на решетке, отварные или просто сырые, на льду. Похоже, в Нью-Йорке устрицы были самой популярной едой.

Кроме баров, ресторанов и магазинчиков были еще церкви — сложенные из белого камня, с высокими лестницами, ведущими к центральному входу, и остроконечными крышами — и склады, где хранились товары, выгруженные с судов или подготовленные к отправке. Пройдя всего два квартала, Шерлок обнаружил столько различных заведений, что хватило бы на несколько английских городов.

А еще за ним кто-то следил.

Он заметил это через полчаса после начала прогулки. Сзади него в толпе все время виднелся один и тот же коричневый котелок. Шерлок обратил на него внимание из-за зеленой ленты, обвязанной вокруг тульи. Он поискал в толпе похожие шляпы, но такая оказалась всего одна, и она всегда маячила позади.

Шерлок зашел в магазин и принялся рассматривать выложенные на прилавке товары: стиральные доски, мыло, крючки для одежды и прочую ерунду, — но когда снова вышел на улицу, человек в коричневом котелке дожидался его на углу, читая газету, купленную у кого-то из мальчишек. Тогда Шерлок попытался проскочить по заваленному мусором переулку на параллельную улицу, но человек в котелке разгадал его маневр и вышел на ту же улицу по соседнему переулку. Лица его Шерлок не разглядел, но фигура у него была массивной, и шел он вразвалку, как будто недавно сошел с корабля и еще не привык к твердой земле под ногами.

Шерлок лихорадочно пытался что-нибудь придумать. Он не знал, шел ли за ним этот человек от самой гостиницы или просто наткнулся на улице и увязался следом. Если слежка началась на улице, то Шерлоку совершенно не хотелось привести хвост к гостинице, где его ждали Амиус и Вирджиния. От преследователя необходимо избавиться. «Нет! — неожиданно подумал Шерлок. — Надо поступить наоборот — проследить за ним и выяснить, откуда он пришел. Потому что там могут держать Мэтти».

Нелегкая задача!

Шерлок заскочил в соседний магазинчик. Здесь продавалась одежда: куртки, брюки, шляпы. Рассчитывая на то, что преследователь еще некоторое время побудет на улице, Шерлок схватил первую попавшуюся кепку и куртку и с облегчением обнаружил, что из здания есть еще один выход — в переулок. Он отнес свои покупки продавцу, который смерил его взглядом и неожиданно предложил:

— А ты пращу купить не хочешь? Мы как раз партию завезли. Показать?

— Пращу? — Шерлок на мгновение растерялся. Это что, какое-то очередное местное словечко? А потом он вспомнил Библию. С помощью пращи Давид убил Голиафа в Первой книге Царств! Это метательное оружие, им бросают камни — далеко и прямо в цель.

— У нас тут все мальчишки по ним с ума сходят, — добавил продавец.

— Сколько стоит?

Цена была мизерной в сравнении со стоимостью одежды, и Шерлок согласился. А если с пращой в руках он будет выглядеть как местный, так это просто замечательно. Надев новую куртку и кепку, он принялся рассматривать свое приобретение, пока продавец упаковывал старую куртку в оберточную бумагу. Праща оказалась обычным кожаным мешочком, куда вкладывался камень, с двумя длинными, тоже кожаными ремешками. Один ремешок наматывался на запястье, а за второй пращу раскручивали и отпускали.

— Тебе понадобятся снаряды, — заметил продавец, протягивая Шерлоку сверток с его старой курткой. — Я дам тебе мешочек шариков бесплатно.

Шерлок расплатился из денег, что дал ему Амиус Кроу. Он рассовал по карманам пращу и шарики и забрал у продавца обвязанный бечевкой сверток. Надвинув кепку на глаза, он выскочил из магазина через боковую дверь и торопливо зашагал по переулку — подальше от человека в котелке. У перекрестка он припустил еще быстрее.

А оказавшись за углом, окликнул ближайшего мальчишку-газетчика:

— Сколько стоят все твои газеты?

Парнишка не верил своему счастью.

— По десять центов за штуку, — ответил он, — и у меня штук пятьдесят осталось. Значит… — Он умолк, подсчитывая в уме. — Шесть долларов ровно.

Шерлок прикинул, что на самом деле там от силы сорок газет, а даже если бы и было пятьдесят, то они стоили бы пять долларов, а уж никак не шесть.

— Даю пять долларов за все, — предложил он.

— Заметано! — воскликнул мальчик. Он протянул пачку газет, и Шерлок дал ему взамен пять бумажек, каждая достоинством в один доллар.

Как только мальчишка умчался, размахивая деньгами и хохоча, Шерлок занялся продажей газет.

— Читайте все! — кричал он, старательно пытаясь подражать нью-йоркскому акценту. Он знал, что точно изобразить его не сумеет, потому что привык к южному говору Амиуса и Вирджинии, но главное, чтобы акцент был не английским. — Ужасное убийство в… — он попытался вспомнить подходящее название, — в Пяти углах! Полиция в замешательстве! Убийства будут продолжаться!

Остальные газетчики кинулись просматривать заголовки, чтобы понять, откуда он вычитал такую новость, но Шерлок уже успел продать три газеты, прежде чем человек в котелке вышел из-за угла.

Это был Ивс — бывший обитатель дома в Годалминге. Светловолосый, коротко стриженный мужчина с револьвером.

Шерлок съежился, сгорбился и опустил плечи, чтобы стать похожим на уставшего и вечно недоедающего уличного мальчишку. И у него получилось. Ивс скользнул по нему взглядом, уделив примерно столько же внимания, сколько уделил бы газовому фонарю или поилке для лошадей. Он остановился и внимательно осмотрел улицу, пытаясь понять, куда же мог скрыться Шерлок. Ничего не обнаружив, Ивс шепотом чертыхнулся. Он немного постоял в растерянности — буквально в двух шагах от мальчика, которого искал, — потом резко развернулся и пошел прочь.

Шерлок швырнул газеты ближайшему мальчишке:

— Вот, продавай.

— Но это же «Солнце», — ответил паренек, — а я продаю «Хронику».

— Расширяй ассортимент, — огрызнулся Шерлок и бросился догонять Ивса.

Ивс шел быстрым шагом, низко опустив голову и держа руки в карманах. Он выглядел раздосадованным. Кем бы ни был его хозяин, наверняка он рассердится, что Ивс упустил Шерлока. А то, что Ивс не направился прямиком к гостинице «Джеллаби», означало, что он не знает, где остановился Шерлок со своими спутниками.

Солнце опускалось все ниже к крышам домов и заливало город теплым светом. Яркие лучи били Шерлоку прямо в глаза, вынуждая постоянно щуриться. Уследить за Ивсом было тяжело. Наверное, они прошли кварталов пять, прежде чем верзила свернул к входу в доходный дом.

Шерлок растерянно осмотрелся по сторонам. Он не знал, Пять углов это или нет, но район казался намного более запущенным, чем тот, в котором находилась гостиница «Джеллаби», и даже полуразрушенная деревянная церквушка не спасала положения. Воняло здесь сильно, но Шерлок не мог понять, исходила ли эта вонь от фабрик по производству клея и скотобоен или же это был просто запах грязи и нечистот, окутывавший весь Нью-Йорк невидимым туманом. Впрочем, это место выглядело опасным. Люди, которые слонялись без дела у перекрестка и провожали прохожих пристальными взглядами, были уже не мальчиками-газетчиками, а взрослыми мужчинами в мятых рубашках и грязных штанах. Откуда-то доносились печальные звуки трубы. Инструмент был расстроен, но это казалось естественным в атмосфере всеобщего несовершенства.

Шерлоку нужно было сделаться незаметным. Он нырнул в ближайший переулок и обвалял кепку в пыли, а потом надорвал рукав куртки, чтобы показалась подкладка.

Теперь он стал похожим на местных парней.

Он вернулся на улицу, чуть прихрамывая, чтобы походка выглядела иначе, и направился к доходному дому. Дверь оказалась открыта, и он заглянул внутрь.

Никакого фойе, как в гостинице, здесь не было. Коридоры вели или к ряду одинаковых дверей, или к лестницам. Но не мог же он стучать во все двери подряд и спрашивать Мэтти. Нужно придумать что-то более подходящее.

Осмотревшись, Шерлок обнаружил, что к стене стоявшего напротив дома прикреплена металлическая пожарная лестница. Она тянулась вдоль стены зигзагом, соединяя маленькие балкончики на каждом из этажей. Взобравшись на нее, можно будет заглянуть в окна доходного дома. Если, конечно, шторы открыты и стекла не слишком грязные.

«Хватит раздумывать!» — сказал себе Шерлок.

Перейдя через улицу, он подождал, пока рядом не будет прохожих, а затем торопливо влез по лестнице на балкон первого этажа. Или второго? Он уже запутался.

Ухватившись за металлическое заграждение, он уставился в окна доходного дома. Всего их было четыре, и все без штор. В одной комнате какой-то незнакомый человек расхаживал из угла в угол. Из другого окна выглядывала женщина в ночной рубашке. Она заметила Шерлока и печально ему улыбнулась.

Еще в двух комнатах никого не было.

Он вскарабкался на следующий этаж. Лестница под ним раскачивалась и скрипела. Шерлок подумал: давно ли ее проверяли? — и решил, что, наверное, никогда.

С этого балкона были видны окна еще четырех комнат.

Первые две оказались пусты.

В третьей комнате стояли четверо мужчин, они что-то пили из грязных стаканов и оживленно беседовали. Один из них оказался Ивсом, второй — врачом Берлем. Двух других Шерлок не знал.

Но самым важным было то, что у окна, облокотившись о подоконник, стоял Мэтью Арнетт собственной персоной и смотрел на улицу. Его взгляд перебегал с одного человека на другого, с одного предмета на другой. Он выглядел здоровым, по крайней мере, на нем не было видно царапин и синяков. Да и голодом его, судя по всему, не морили. Но было видно, что ему ужасно скучно и грустно.

И тут он заметил Шерлока. Его глаза вспыхнули, а на лице появилась широкая, сияющая улыбка.

Шерлок был невероятно рад увидеть Мэтти живым и невредимым. Страхи, с которыми он безуспешно пытался бороться на протяжении всего пути, развеялись в один миг. Он чуть не расплакался от облегчения.

Он прижал палец к губам, чтобы Мэтти его не выдал. Тот кивнул, но улыбаться не перестал. Шерлок знал, что если люди в комнате заметят эту улыбку, то сразу догадаются — что-то произошло. Шерлок прижал пальцы к уголкам губ и потянул их вниз, изображая печальную физиономию. Мэтти ответил недоуменной гримасой. Шерлок повторил тот же жест, и наконец-то Мэтти догадался. Улыбка исчезла, и на его лице появилось прежнее печальное выражение, но глаза продолжали сиять.

— Ты в порядке? — спросил Шерлок одними губами.

Мэтти кивнул.

— С тобой хорошо обращаются?

Мэтти нахмурился.

— С тобой… хорошо… обращаются? — повторил Шерлок, делая паузы между словами, чтобы их легче было понять.

Мэтти кивнул снова, на этот раз еле заметно.

— Мы тебя заберем! — пообещал ему Шерлок.

Мэтти раскрыл рот и так же, одними губами, ответил:

— Я знаю!

Похоже, мужчины в комнате закончили разговор. Шерлок понял, что у него мало времени.

— Куда они хотят тебя увезти? — спросил он.

Губы Мэтти зашевелились, но Шерлок не смог разобрать ни слова. Он нахмурился, пытаясь дать понять, что ничего не понимает. Мэтти повторил, но, похоже, какое бы название он ни пытался выговорить, Шерлоку оно было попросту неизвестно.

Мэтти начал водить рукой вдоль рамы, словно что-то писал. Может быть, он действительно собирался оставить послание на слое пыли? Но потом он ткнул пальцем в подоконник, а затем — в сторону старой, полуразрушенной церкви. Он вскинул брови, словно спрашивая, понял ли его Шерлок. Шерлок покачал головой. Мэтти попробовал снова — что-то написал на оконной раме, указал на подоконник, а затем на церковь, вернее, на ее купол. Потом он добавил еще несколько жестов: снова ткнул куда-то пальцем, указал на Шерлока и на себя, поднял три пальца и пожал плечами, словно в недоумении.

Это была полнейшая абракадабра. Что бы ни пытался сообщить ему Мэтти, Шерлок ничего не понимал.

Только он собирался сказать, что не понимает, как один из мужчин схватил Мэтти за плечо и оттащил от окна. Наружу он не выглядывал, и поэтому Шерлок предположил, что ему просто нужно было увести Мэтти за собой, а их с Шерлоком переговоры остались незамеченными. На всякий случай Шерлок отвернулся, чтобы не привлекать внимания. Когда он снова посмотрел в окно, в комнате было пусто. Люди ушли, забрав Мэтти с собой.

Шерлок вихрем сбежал вниз и бросился через дорогу к дому. Он понятия не имел, что будет делать, но было необходимо хоть что-нибудь предпринять.

Он опоздал. Пока они с Мэтти переговаривались, кто-то из мужчин успел сходить за кебом, а остальные спустили вниз свои вещи. Когда Шерлок перебежал через улицу, они уже садились в кеб. Едва Шерлок успел бросить единственный взгляд на испуганное лицо Мэтти, как кучер взмахнул кнутом, и кеб отъехал.

Шерлок огляделся, надеясь увидеть еще один кеб, но на улице были одни пешеходы.

Его охватило отчаяние.

Нет. Раздумывать некогда. Шерлок со всех ног бросился назад к гостинице, возвращаясь тем же путем, которым пришел и который каким-то чудом смог запомнить. А если бы он заблудился, у него была бумажка с адресом. На бегу он лихорадочно размышлял, пытаясь расшифровать последнее сообщение Мэтти. Какая-то важная информация. Ответ на вопрос, который задал Шерлок. Но что же это?

Может, ребус? Может, Мэтти пытался сообщить ему географическое название по частям? Пробегая мимо магазинчиков, гостиниц и перекрестков, так что ветер свистел в ушах и перехватывало дыхание, Шерлок пытался разгадать эту загадку.

Он что-то писал. Карандаш? Ручка? Слова? Буквы?

Подоконник. Сам подоконник или камень, из которого он сделан?

А еще церковь. Мчась по тротуару и расталкивая неторопливо бредущих пешеходов, Шерлок пытался вспомнить, что же было на верхушке купола. Шпиль, очевидно. А на нем…

Флюгер, указывающий направление ветра.

И тут все встало на свои места. Ручка — pen, подоконник — sill, флюгер — vane. Pen-sill-vane. В Америке есть штат, который называется Пенсильвания. Это и есть то место, куда повезут Мэтти?

Но как же вторая часть сообщения? Мэтью ясно указывал вначале на себя, а потом на Шерлока. Что все это означает?

Хотя так он, наверное, пытался указать направление. Из Пенсильвании… куда?

Гостиница «Джеллаби» уже появилась в конце улицы. У Шерлока ноги отваливались, но он продолжал бежать.

Мэтти, Шерлок и кто-то еще, кто-то, кого с ними нет. Вирджиния! Это Вирджиния. И имя девушки, и географическое название.

Из Пенсильвании в Вирджинию. Шерлок все равно не понимал, что это означает, но Амиус Кроу наверняка объяснит.

Шерлок вбежал в гостиницу, пулей взлетел по лестнице и едва не рухнул без сил у самой двери номера. Он застучал что есть силы кулаками. Дверь распахнулась, и Шерлок ввалился в прихожую. Вирджиния смотрела на него с изумлением.

— Где твой отец? — выдохнул Шерлок.

— Еще не вернулся. Наверное, задержался у Пинкертона.

— Я видел Мэтти. Они его увезли. — Он так запыхался, что с трудом мог говорить. — Мэтти передал мне сообщение: «Из Пенсильвании в Вирджинию». Кажется, он пытался сказать, куда его собираются отвезти, но я ничего не понял. В Пенсильванию они едут или в Вирджинию? Или и туда, и туда? Это же географические названия, да?

Вирджиния покачала головой:

— Все очень просто. Поезда Пенсильванской железной дороги отходят с вокзала в Нью-Йорке. Там есть отдельная ветка на Вирджинию. Туда они Мэтти и повезли. Наверное.

— Надо найти твоего отца и сказать ему.

— Некогда, — ответила Вирджиния. — Если они поехали на вокзал, то мы должны догнать их и перехватить, чтобы вернуть Мэтти. Мы не можем дожидаться папу. Я оставлю ему записку…

Она подбежала к столу, открыла ящик и вытащила стопку банкнот:

— Папа оставил их здесь, чтобы карманники на улице не вытащили. Вряд ли бы кто-то решился, но он всегда очень осторожен. Эти деньги нам могут понадобиться.

Вирджиния нацарапала отцу записку на гостиничном бланке, а потом подростки вместе сбежали по лестнице и выскочили из гостиницы. У входа несколько человек как раз вылезали из кеба; Вирджиния бросилась прямо к нему, таща за собой Шерлока. Он не расслышал, что она крикнула кучеру, но кеб пуще ветра сорвался с места.

— Я пообещала заплатить вдвое, если он довезет нас до вокзала за десять минут, — с усмешкой пояснила Вирджиния.

Шерлок и Вирджиния держались за руки, пока кеб вез их по нью-йоркским улицам. Пару раз колеса попадали в выбоины на мостовой, и их бросало друг к другу, но они тут же отодвигались.

Когда кеб остановился у массивного здания с колоннами, Шерлок чувствовал, что его совсем растрясло. Вирджиния задержалась, чтобы расплатиться, а он сразу же побежал на вокзал.

Перед ним был огромный мраморный зал, заполненный людьми. Несколько арочных выходов вели, по-видимому, на платформы. На подвешенных к крючкам досках были указаны пункты назначения и перечень остановок. Прямо у него на глазах несколько досок сняли и заменили новыми.

Шерлок пошел вдоль арок, читая вывески. Вскоре Вирджиния его нагнала.

Чикаго, Делавэр, Балтимор… С ужасом Шерлок понял, что Вирджиния — это штат, а на досках указаны города. В Англии он знал, что Саутгемптон, к примеру, находится в Гемпшире, но здесь, в Америке, он понятия не имел, какой город расположен в каком штате.

— Вот он! — воскликнула Вирджиния. — Ричмонд — это столица Вирджинии. Двадцать девятый путь, пенсильванское направление.

Она указала, в какую арку идти, и Шерлок помчался за ней. Охранник в фуражке и синей форме бросил недовольный взгляд на порванную куртку Шерлока и собрался было их остановить, но Вирджиния прошмыгнула мимо. Охранник попытался схватить Шерлока за руку, но и он увернулся.

Теперь они бежали вдоль платформы, мимо вагонов какого-то очень уж длинного поезда. Состав изгибался, поэтому паровоза видно не было. В отличие от британских вокзалов с их высокими платформами, здесь платформа была низкой, и в вагоны нужно было подниматься по ступенькам.

Пробегая мимо поезда, Шерлок заглядывал в окна, надеясь увидеть там Мэтти, но первым он заметил обожженное, покрытое шрамами лицо Джона Уилкса Бута. Он дернул Вирджинию за руку, останавливая, а потом они вместе вернулись ко входу в нужный вагон.

— У нас мало времени, — прошептал Холмс.

Вирджиния осмотрелась по сторонам. Если не считать парочки садящихся в поезд пассажиров, вокруг не было никого, к кому можно было бы обратиться за помощью. Даже охранник, который пытался их задержать, куда-то пропал — возможно, пошел за полицией.

— В поезде тоже есть охрана, нам надо их найти, — сказала девушка и начала подниматься по лестнице. — Они смогут задержать отправление.

Шерлоку ничего не оставалось, кроме как последовать за ней. Он сомневался, что это хорошая мысль, но ничего другого ему на ум не пришло.

Они оказались в общем вагоне. Впереди был проход, разделяющий два ряда деревянных, обитых тканью сидений.

В середине вагона на развернутых лицом к лицу сиденьях сидели Ивс, Берль, Джон Уилкс Бут и, судя по затылку, Мэтти. Мужчины оживленно переговаривались, и Шерлок спрятался за спинку ближайшего сиденья, чтобы его не заметили.

Вирджиния осматривала вагон, надеясь увидеть охранника. У Шерлока екнуло сердце, когда снаружи донесся громкий, пронзительный звук свистка.

В следующее мгновение поезд тронулся.

 

ДВЕНАДЦАТАЯ ГЛАВА

Первым порывом Шерлока было броситься к двери и соскочить на перрон. Он схватил Вирджинию за руку и потянул за собой, но она уперлась.

— Нам надо бежать отсюда, — прошипел он. — У нас билетов нет, и твой папа остался в городе!

— Мы можем купить билеты прямо у кондуктора, — ответила девушка, — или сказать ему, что билеты у папы, а он в другом вагоне. А потом со следующей станции отправить папе телеграмму и написать ему, где мы. Главное — не упустить людей, которые увезли Мэтти. Потому что если мы их упустим, то никогда уже не найдем твоего друга. Нам нужно проследить за ними, пока они не вселятся в гостиницу, или в дом, или где они там собираются остановиться.

— Но… — начал было Шерлок.

— Доверься мне! Это моя страна, и я все здесь знаю. Я и раньше ездила на поезде совсем одна. Все будет хорошо.

Шерлок сдался. Они оказались здесь случайно, но теперь им нужно извлечь из этой ситуации наибольшую выгоду. Если они сойдут с поезда и вернутся в гостиницу, то потеряют все, чего успели добиться.

— Ну хорошо, — сказал он. — Остаемся.

— Все равно у нас выбора нет, — заявила Вирджиния.

Она ткнула пальцем в окно. Платформа исчезла из виду, и поезд набирал скорость, проезжая мимо грязных улиц. Шерлок не только слышал, но и ощущал стук колес по стыкам рельсов через каждую сотню ярдов.

Он снова выглянул в проход, чтоб посмотреть на Мэтти и его похитителей.

— Они уже расселись. Так что и нам надо найти себе места и решить, что делать дальше. Мы просто проследим за ними или попробуем помочь Мэтти сбежать?

— Смотря как дело обернется, — ответила Вирджиния. — Как ты думаешь, почему они помчались на вокзал в такой спешке?

— Это из-за меня, — признался Шерлок. — Один из них заметил меня на улице, но мне удалось оторваться от слежки, и тогда он вернулся в гостиницу. Вот поэтому, наверное, они решили сбежать. Тогда же Мэтти передал мне, куда они собираются его увезти. — Он помолчал и осмотрелся. — Вон там есть два свободных места. Давай хотя бы сядем.

Сиденья были расположены против хода поезда и довольно далеко от мест, где сидели похитители Мэтти. Усевшись, Шерлок сразу же повернулся к окну. Рельсы впереди изгибались, и теперь ему был виден паровоз. Холмс наивно полагал, что в Америке паровозы точно такие же, как тот, который водит составы из Фарнхема в Лондон, но этот паровоз выглядел иначе. Котел у него был такой же цилиндрической формы, но труба оказалась вовсе не такой маленькой, как у английских паровозов, а массивной, со скошенными краями, и она высоко поднималась над котлом. А еще к передней части паровоза была приделана какая-то странная штуковина, похожая на изогнутую решетку и словно бы предназначенная для того, чтобы сбрасывать с путей какие-то препятствия.

— Это от бизонов, — подсказала Вирджиния, проследив за направлением его взгляда.

— Что?

— Бизоны. И коровы. Они переходят через пути, а иногда как встанут, так и стоят столбом. Тогда машинисту приходится тормозить, и эта штука спихивает их с дороги.

— Вот это да. — Шерлок задумался. — А может, кондуктору скажем?

— О чем?

— О том, что Мэтти похитили.

— И что он сделает? — Вирджиния покачала головой, тряхнув медно-рыжими волосами. — Кондукторы — это обычно старики, которым вот-вот уже на пенсию выходить. Он не сможет ничем помочь.

Поезд шел дальше. Дома и городские улицы за окном сменились открытой местностью и небольшими рощами. Зелень травы и деревьев казалась необычайно яркой на палящем солнце.

— А сколько нам ехать? — поинтересовался Шерлок.

— В Ричмонд? — Вирджиния задумалась на мгновение. — Наверное, один день. В зависимости от того, как часто будем останавливаться. И может, даже придется сделать пересадку.

Целый день?! Какая большая страна!

— А где здесь можно поесть?

— В конце состава должен быть вагон-ресторан. А если его нет, то еду можно купить на станциях. Поезд останавливается надолго, и мы сможем выйти и перекусить. Может, даже успеем отправить телеграмму папе в гостиницу или в агентство Пинкертона, особенно если напишем ее заранее, — и нам останется только ее передать. На многих станциях есть телеграфные конторы.

— Мы не должны попасться им на глаза, — сказал Шерлок.

— У нас все получится, — заверила его Вирджиния.

Шерлок обернулся и посмотрел, что происходит в вагоне. Один из злоумышленников шел по проходу прямо в их сторону. Холмс торопливо отвернулся, надеясь, что преступник не успел его заметить. Это был Берль, лысый доктор. Он прошел мимо, и Шерлок проводил его взглядом. Им с Вирджинией придется поостеречься, когда он будет возвращаться, ведь в этом случае они окажутся к нему лицом, а Берль непременно узнает Шерлока, если увидит его.

Холмсу пришло в голову, что самый простой способ спрятать лицо, когда вернется Берль, — это повернуться к Вирджинии и поцеловать ее. Тогда Берль увидит только его затылок. Шерлок открыл было рот, намереваясь предложить это Вирджинии. Она взглянула на него своими яркими фиолетовыми глазами.

— Что? — спросила она.

— Я просто подумал… — робко начал Шерлок.

— О чем?

Казалось, так просто сказать: «Возможно, мне придется поцеловать тебя, чтобы нас не узнали, так что не удивляйся, когда я это сделаю», — но почему-то Шерлоку так и не удалось это произнести. Лицо Вирджинии было так близко, что он мог пересчитать все ее веснушки. Так близко, что достаточно было слегка наклониться, чтобы прикоснуться губами к ее губам.

— Ничего. Все в порядке.

Она нахмурилась:

— Так что ты хотел сказать?

— Ничего. — Шерлок отвернулся, высматривая, не возвращается ли Берль. Когда он появится, надо будет хотя бы отвернуться к окну. Шерлок вспомнил, что так и не снял кепку, которую купил в магазине. Можно надвинуть ее на глаза и притвориться спящим. Это сработает. Наверное.

Он снова выглянул в окно. Там мелькали телеграфные столбы, идущие вдоль рельсов. От нечего делать Шерлок принялся отсчитывать секунды между столбами: одна, две, три, четыре… потом заново: одна, две, три, четыре. Похоже, столбы стояли друг от друга на одинаковом расстоянии. Если бы он знал это расстояние, то мог бы засечь точное время и рассчитать скорость поезда. Пользы от этой информации пока что никакой, но он решил запомнить это на будущее.

За окном промелькнул какой-то крохотный городок и исчез так же быстро, как и появился. Шерлок только успел заметить ряд приземистых деревянных строений, четырехколесные экипажи и множество лошадей.

Движение поезда убаюкивало. Шерлок очень устал, пока бежал до гостиницы, и его измучило постоянное напряжение. Тело жаждало отдыха.

Наверное, он задремал, потому что следующим, что он увидел, была длинная полоса мерцающей воды далеко внизу. Поезд шел по мосту над ущельем. Мост был деревянным и очень узким — ненамного шире самого поезда.

Холмс невольно напрягся, и Вирджиния это заметила.

— Не волнуйся, — сказала она, — мост очень надежный. Эти мосты были построены давным-давно.

Вскоре после этого поезд замедлил ход.

— Подъезжаем к станции, — предупредила Вирджиния.

— Или там бизон на рельсах, — ответил Шерлок.

Он уже начал перебирать все возможные варианты.

Если это действительно станция, то перед ними открывалось множество возможностей: они могли купить еду, отправить телеграмму Амиусу Кроу и даже попытаться освободить Мэтти. Если им удастся каким-то образом снять его с поезда, то они смогут остаться в городе и дождаться Амиуса Кроу или вернуться в Нью-Йорк, если, конечно, не придется ждать обратного поезда всю неделю. Он вдруг вспомнил, что понятия не имеет, как часто здесь ходят поезда.

— Нам нужно сойти на станции, — сказал он. — Если появится возможность, надо помочь Мэтти сбежать.

Поезд шел все медленнее. Они проехали мимо огромного поля, засаженного какими-то высокими растениями с головками, напоминающими луковицу. Единственная изгородь, которую заметил Шерлок, тянулась до самого горизонта. Неожиданно раздался звук гудка — протяжный свист, похожий на зов какого-то сказочного животного. За окном промелькнуло несколько сараев и жилых домов, потом домов стало больше, и, наконец, вокруг них возник целый город, а поезд плавно остановился у деревянного настила, едва возвышающегося над землей.

— Давай сойдем, — предложил Шерлок, услышав вдалеке голос кондуктора: «Персеверанс, Нью-Джерси. Стоянка поезда десять минут, дамы и господа, стоянка десять минут. Персеверанс».

Шерлок потащил Вирджинию к выходу. Дверь уже была открыта, и они спрыгнули на настил.

— Сходи за едой, — сказал он, — деньги же у тебя. А я посмотрю, не сойдут ли они здесь.

Вокруг сновали люди в пыльной одежде из грубой хлопчатобумажной ткани, вельвета и какой-то пестрой материи, похожей на шотландку. Шерлок протолкался к стене ближайшего здания и встал там в тени. Некоторые из пассажиров вышли из вагона, чтобы купить еды, некоторые — чтобы размять ноги, а кто-то и сходил на этой станции. Кондуктор расхаживал вдоль состава, наблюдая за порядком.

Ивс, толстяк с короткими светлыми волосами, вышел из поезда вместе с Мэтти. Берль, наверное, остался присматривать за сумасшедшим Джоном Уилксом Бутом. Мэтти был бледен, но Ивс обращался с ним довольно хорошо. Не толкал его, не бил, но все время держал за плечо. Он развернул мальчика к ряду маленьких, похожих на сарайчики деревянных строений, стоявших неподалеку от путей. Туалеты, подумал Шерлок. Наверное, обычные ямы в земле, только огороженные.

Ивс втолкнул Мэтти в один из сортиров и закрыл дверь. Он немного постоял рядом, а потом отошел, морщась и помахивая перед лицом ладонью. Наверное, не выдержал запаха.

Шерлок подбежал к ряду сортиров с задней стороны и отсчитал тот из них, куда вошел Мэтти. Деревянная стенка снизу совсем прогнила. Ивс не зря отошел — вонь была ужасающая.

— Мэтти! — прошипел Шерлок в щель.

— Шерлок! Я видел тебя и Вирджинию в поезде!

— А они нас видели?

— Нет. Они бы сказали.

— Верно. — Шерлок толкнул стенку сортира. — Помоги мне проделать дыру.

Шерлок стал выламывать прогнившие доски, а Мэтти пинать их изнутри, и вместе им удалось пробить достаточно большое отверстие. Шерлок схватил Мэтти за руку и помог ему вылезти. Через мгновение они уже стояли рядом.

— Ты как? — задыхаясь, спросил Шерлок.

— Ничего. Мне было страшно на корабле, но они неплохо со мной обращались и кормили. И я знал, что ты приедешь за мной.

— Давай выбираться отсюда.

Они обошли ряд сортиров с задней стороны. Шерлок выглянул за угол и увидел Ивса, который все еще дожидался своего пленника.

— А где Вирджиния? — спросил Мэтти.

— За едой пошла.

— А мистер Кроу?

— Остался в Нью-Йорке, — признался Шерлок.

— Как это?

Шерлок покачал головой:

— Неудачное стечение обстоятельств. Мы этого не планировали.

Ивс пошел к сортиру, зажимая себе нос. Как только он повернулся спиной, Шерлок схватил Мэтти за руку:

— Бежим!

Они проскочили через открытое пространство и подбежали к простому дощатому зданию, в котором располагались билетная касса и зал ожидания. Шерлок завел Мэтти за угол, чтобы Ивс не заметил их, когда обернется. Там их уже ждала Вирджиния. Она сунула Шерлоку в руку два бумажных свертка с чем-то горячим, а потом кинулась обнимать Мэтти.

— Я так рада снова тебя увидеть! — воскликнула она.

Мэтти обнял ее в ответ.

— Я тоже, — ответил он с чувством.

Шерлок выглянул из-за угла. Толпа редела: отправляющиеся дальше пассажиры уже расселись по вагонам, а сошедшие с поезда успели разойтись. На платформе остались лишь те немногие, которые вышли размять ноги и купить еды. Кондуктор стоял у поезда, окидывая взглядом состав и посматривая на карманные часы. В передней части состава, у паровоза, машинист пополнял запасы воды из цистерны, установленной на высоких опорах.

— Все что нам нужно, — сказал Шерлок, — это дождаться отправления, а потом на обратном поезде вернуться в Нью-Йорк.

— Все не так просто, — возразила Вирджиния.

— Почему?

Она ткнула пальцем в сторону сортиров:

— Смотри!

Там стояли Берль и Ивс. Ивс явно оправдывался, а Берль выглядел разъяренным.

— Они поняли, что Мэтти сбежал, — заключил Шерлок. — Теперь начнут искать.

Он оказался прав. Берль и Ивс разделились и двинулись в разные стороны. Берль шел вдоль поезда и время от времени заглядывал под вагоны, чтобы проверить, нет ли кого-нибудь с той стороны, а Ивс направился прямо к ним. Нет, на самом деле он пошел на станцию. Вошел в здание и начал осматривать зал ожидания.

— Быстрее! — воскликнул Шерлок. — Туда! — И он потащил своих друзей к поезду.

— Но не в вагон же нам возвращаться! — возразила Вирджиния.

— А куда еще? Ивс и Берль прочешут всю станцию и туалеты. Если мы заберемся в поезд и выскочим с той стороны, то сможем сбежать, а потом вернуться на станцию, когда поезд уже уйдет.

Он полез по ступенькам в тамбур. Вирджиния и Мэтти с явной неохотой последовали за ним.

Шерлок бросился к двери на противоположной стороне и дернул ручку.

Дверь была заперта.

Он дернул сильнее. Бесполезно.

Вирджиния выглянула наружу:

— Они идут сюда!

Шерлок окинул взглядом вагон.

— Можем добежать до следующей двери, — предложил он. — Идем.

К счастью, они влезли в другой вагон, а не в тот, в котором ехали из Нью-Йорка. Пройдя по проходу мимо рассаживающихся пассажиров, они не наткнулись ни на одного из своих преследователей.

В следующем тамбуре Шерлок проверил дверь, которая вела наружу в противоположную от станции сторону. Эта дверь оказалась незапертой, но как только Шерлок распахнул ее и собрался выпрыгнуть, он увидел толстенького светловолосого Ивса, стоящего с той стороны поезда. Правда, смотрел он не на Шерлока, а на раскинувшийся вокруг сельский пейзаж. Шерлок тут же захлопнул дверь.

Вирджиния выглянула из второй двери.

— Лысый все еще здесь, — сказала она. — Они проверяют обе стороны поезда.

Кондуктор засвистел в свисток.

— Все по вагонам! — крикнул он.

Шерлок лихорадочно пытался что-нибудь придумать. Выхода не было.

— Попробуем сбежать на следующей станции, — решительно заявил он. — По крайней мере, Мэтти с нами.

Кондуктор свистнул снова, и через мгновение поезд тронулся с места, сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее. Вирджиния выглянула в окно.

— Лысый сел в вагон, — сообщила она.

Шерлок проверил другую сторону состава.

— Ивс тоже.

— Значит, все снова здесь, — заметил Мэтти. — Великолепно. А я даже в туалет сходить не успел.

— Зато у нас теперь есть еда, — напомнила ему Вирджиния.

— Давайте сядем где-нибудь, — предложил Шерлок. — Желательно как можно дальше от этих людей. На другом конце поезда, если получится. — Он повернулся к задней части состава, но какая-то странная тишина позади заставила его оглянуться.

Берль и еще один человек, которого Шерлок не знал, стояли рядом с Мэтти и Вирджинией, прижимая к их горлам ножи. Наверное, они вошли в тамбур из соседнего вагона.

Шерлок повернулся обратно.

Через тот вагон, куда он собирался идти, навстречу ему шел Ивс, и вид у него был очень недовольный.

— Не глупи, малец, — сказал Берль. — Ивс и так уже злится. Так что не зли его еще сильнее. Он у нас может… с катушек слететь. И тогда кому-то станет плохо.

Шерлок переводил взгляд с Ивса на Берля и обратно. Он оказался между двух огней.

Его сердце словно налилось свинцом. Выхода не было. Куда бы он ни кинулся, его схватят.

«Нет, — сказал себе Шерлок. — Что говорил Майкрофт? Что говорил Амиус Кроу? Если у тебя есть только два выхода и оба тебя не устраивают, выбирай третий».

Он распахнул дверь вагона и шагнул наружу.

Роскошный зеленый пейзаж расплылся перед его глазами. Шерлок слышал, как ахнула сзади Вирджиния, как выругался Ивс. Левой рукой Шерлок продолжал держаться за дверную раму, а левым ботинком зацепился за то место, где дверной косяк соединялся с полом, и поток ветра развернул его, отбросив в пространство между вагонами. Раньше Шерлок заметил там лесенку, ведущую на крышу вагона, и теперь сумел ухватиться за нее правой рукой. Он вытянул правую ногу, пытаясь нащупать опору. Ему казалось, что прошло несколько минут, но на самом деле уже через мгновение его нога стояла на ступеньке. Отпустив дверную раму, он полез наверх.

Кто-то схватил его за левую ногу. Шерлок лягнулся и понял, что попал преследователю в лицо. Хватка неожиданно ослабла, осталась только боль в том месте, где его ногу сжимали чужие пальцы.

Через секунду Шерлок был уже на крыше вагона.

Ему пришлось пригнуться и ухватиться за поручень, идущий вдоль крыши всего вагона.

Впереди он видел изгибающийся состав. Дым из трубы ветром относило назад, и у Шерлока сразу же заслезились глаза, стало трудно дышать.

Мгновение Шерлок колебался. Его не схватили, и теперь ему оставалось только бежать от преследователей, но бежать было некуда. Он все еще был на поезде, причем в буквальном смысле, и понятия не имел, что делать дальше. Куда бы он ни направился, Ивс и этот другой человек непременно его найдут. И возможно, убьют. А просто сбежать, соскочить с поезда, к примеру, в реку он не мог. Он должен выручить Вирджинию и Мэтти.

Отчаяние почти накрыло его темной волной, но Шерлок отогнал его усилием воли. Отчаиваться можно будет позже, а сейчас нужно что-то придумать.

Если ему удастся добраться по крышам вагонов до паровоза, можно будет предупредить машиниста. Может, получится даже отправить сообщение властям или развернуть состав, чтобы вернуться в Нью-Йорк, или сделать еще что-нибудь. Да хоть что-то!

Пригнувшись, он двинулся вперед по крыше вагона. Ветер дул ему в лицо, толкал назад, словно гигантская рука, но Шерлок продолжал идти. Его глаза слезились от едкого дыма, и дыхание замирало в груди, но он не мог остановиться. Потому что от него зависели жизни Вирджинии и Мэтти.

Поезд тряхнуло, и Шерлок чуть не потерял равновесие. Пару секунд он стоял пошатываясь, пытаясь пригнуться пониже, пока не убедился, что находится в безопасности.

«В относительной безопасности», — подумал он, глядя на проносящийся мимо сельский пейзаж.

Впереди была река. Шерлок видел, как изгибается состав, приближаясь к мосту, который с такого расстояния казался сложенным из прутиков. Сердце бешено забилось.

Казалось, оно вот-вот разорвется, но вдруг впереди, над крышей вагона, на котором стоял Шерлок, показалась голова Ивса. Похоже, Ивс прошел по вагону вперед и поднялся по следующей лестнице.

Он влез на крышу и встал во весь рост. Дым от трубы паровоза окутывал его как раздуваемый ветром белый плащ.

— Ты глупость сделал, малец, — крикнул Ивс. — Ну и куда ты собираешься идти? Лучше бы остался внизу с остальными.

Шерлок покачал головой.

— Чтобы ставить условия Амиусу Кроу, тебе хватит одного из нас, — прокричал он в ответ. — Вряд ли вам захочется возиться с тремя заложниками.

— Амиус Кроу, — повторил Ивс. — Это тот бугай в белом костюме? Я понятия не имел, как его зовут, но и настырный же он! Впрочем, ты не лучше.

— Это вы меня еще плохо знаете, — крикнул ему Шерлок, скрывая страх. Он оглянулся через плечо. Сзади не оказалось ни Берля, ни его спутника, но шанс сбежать в том направлении был ничтожным. Скорее всего, враги поджидали его в следующем тамбуре, и один из них держал Вирджинию, а второй — Мэтти.

Когда он обернулся, Ивс достал пистолет.

— Да уж, я вижу, ты хват, — заметил он, поднимая оружие и прицеливаясь.

Шерлок одновременно и раздумывал над смыслом слова «хват», и обратил внимание на то, что поезд уже выехал на мост. А еще он понял, что должен вспомнить что-то очень важное.

Ивс выстрелил. Шерлок вздрогнул, но, как он и ожидал, ветер и тряска помешали негодяю прицелиться, и пуля пролетела мимо.

Ивс шагнул к нему, пытаясь удержать равновесие, а Шерлок тем временем усиленно вспоминал, что же такое он сделал совсем недавно. Что-то купил…

Пращу! Он принялся лихорадочно рыться в карманах, разыскивая кожаный мешочек с ремешками. Правый карман брюк… нет. Левый карман… нет. Ивс собрался выстрелить снова. Левый внутренний карман куртки… нет, но зато в нем обнаружился пакетик с шариками для пращи. Ивс прицелился, придерживая пистолет второй рукой. Левый наружный карман… да! Шерлок вытащил пращу и продел правую руку в ременную петлю, а вторую петлю сжал в ладони.

Ивс выстрелил. Пуля пролетела возле уха.

Левой рукой Шерлок вытащил шарик и уложил его в мешочек пращи. Ивс и глазом моргнуть не успел, как Шерлок дважды крутанул свое оружие над головой и отпустил ремешок. Шарик вылетел из пращи, словно серебристая молния. Он попал Ивсу в левое ухо, вырвав кусочек кожи. Здоровяк вскрикнул от неожиданности, и на плечо ему полилась кровь. Его глаза от удивления стали огромными, как блюдца.

Шерлок снова схватил ремешок и уложил в мешочек следующий шарик.

Сейчас поезд был как раз на середине моста, и Шерлок чувствовал, как раскачивается состав.

Ивс ринулся вперед, вытянув руки, чтобы схватить Шерлока. Похоже, он и о пистолете забыл.

Шерлок снова раскрутил пращу и отпустил ремешок. Шарик пролетел сильно сократившееся расстояние и угодил Ивсу прямо в лоб. Бандит упал на спину, так сильно выпучив глаза, что Шерлок успел увидеть белые ободки вокруг радужек. Он ударился затылком о крышу вагона, перекатился на бок и свалился вниз. Шерлок услышал его отчаянный вопль, а потом все стихло, и до него доносились только завывания ветра и тоскливый паровозный гудок.

Шерлок упал на колени, вцепившись рукой в поручень. Ему пришлось дождаться, пока дыхание успокоится и сердцебиение придет в норму, прежде чем он смог встать и подойти к лестнице, по которой залез на крышу.

Одним врагом стало меньше. И хотя внизу его ждали другие бандиты, у него теперь было оружие.

Поезд тем временем добрался до края ущелья. Паровоз снова загудел. Шерлок посмотрел вперед и увидел развилку. Одна ветка шла прямо, а вторая сворачивала и вела вдоль ущелья.

Поезд свернул, замедлил ход, проехав через ворота в огромной ограде, и направился к станции, виднеющейся вдали.

Но нет, это была не станция.

Дом. Большой белый дом. А за ним какие-то огороженные загоны и клетки, как в частном зверинце.

Шерлок кубарем скатился с лестницы и влетел в вагон. По центральному проходу шел кондуктор, объявляя:

— Незапланированная остановка. Пожалуйста, не выходите из вагонов. Это незапланированная остановка.

Поезд запыхтел и остановился. Прямо напротив вагона была длинная веранда, ведущая к задней части дома.

На веранде стояли восемь или девять мужчин.

Шерлок надеялся, что это полицейские или военные, но его надежды рассеялись, когда Берль со своим спутником сошли с поезда, таща за собой Вирджинию и Мэтти, и присоединились к этим людям.

 

ТРИНАДЦАТАЯ ГЛАВА

В поезде поднялась суматоха. Пассажиры начали кричать на кондуктора, спрашивать, почему поезд свернул на другую ветку и остановился, куда их вообще завезли. Кондуктор, похоже, сам ничего не знал, он пытался успокоить людей, но было видно, что сам сильно растерян.

— Незапланированная остановка! — продолжал объявлять он. — Пожалуйста, не выходите из вагонов.

Двое мужчин, схвативших Вирджинию и Мэтти, так и остались на веранде. Они явно чего-то ждали. Шерлок решил, что ждут его. Рядом с ними стоял Джон Уилкс Бут. Он покачивался из стороны в сторону, глаза его были закрыты. Наверное, его накачали наркотиками, чтобы не буянил.

Один из этих двоих (тот, которого Шерлок раньше не видел) вытащил руку из-за спины. В руке его был пистолет.

Шерлок понял, что выбора у него нет, и спустился по ступенькам на веранду.

Люди, которые дожидались поезда на веранде, принялись выгружать из последнего вагона какие-то ящики. Похоже, именно эти ящики Шерлок видел в саду у дома в Годалминге, ему еще показалось, что в них что-то движется. Забрав ящики из вагона, грузчики потащили их к повозке. У Шерлока сложилось впечатление, что они боятся подносить пальцы близко к отверстиям. Двое из них чертыхнулись, когда из ящика послышался чей-то рык, и чуть не выронили свою ношу, но Шерлок так и не смог разглядеть, что же внутри. Но что бы там ни было, оно определенно шевелилось.

Хотя сигнала к отправлению никто не давал, поезд с оглушительным грохотом тронулся с места. Сначала он двигался медленно, но затем начал набирать скорость.

— Где Ивс? — спросил Берль у Шерлока, пытаясь перекричать шум. Правой рукой Берль сжимал руку Вирджинии, в левой держал за ручку какую-то коробку размером с футбольный мяч.

— Упал, — ответил Шерлок. Он чувствовал, как колотится сердце, но пытался выглядеть спокойным и уверенным в себе.

Вирджиния и Мэтти взглянули на него с сочувствием. Он тоже посмотрел на них, пытаясь убедить их всем своим видом, что ничего страшного не случится, но он сам не верил в это — и знал, что они тоже не верят.

— С поезда, что ли, свалился? — переспросил Берль. — Так ты убил его!

— Я чую дым, — произнес Бут с закрытыми глазами. Его голос был сонным, мечтательным.

— Тихо! — рявкнул третий мужчина, тот, который держал Мэтти. — Или я вторую половину рожи тебе опалю!

Наверное, именно ему приходилось нянчиться с Бутом на пути из Нью-Йорка, а может, и из самого Саутгемптона, и запас его терпения подходил к концу. Шерлок смерил мужчину взглядом. Сложение у него было как у боксера. Одет бандит был в джинсовые штаны, джинсовый жилет и рубашку без воротничка. На шее у него красовался красный платок.

— Не трогай его, Рубинек, — предупредил Берль. — Он нужен Дюку.

Рубинек перевел взгляд на Шерлока.

— А как насчет этого? — прорычал он. — Этот Дюку не нужен, и он сам признался, что убил Ивса. — Он поднял пистолет и направил его на Шерлока.

— А что случилось с Гилфилланом? — спросил Берль. — Его тоже убили? Он же нам телеграмму прислал.

— Его арестовала полиция, — ответил Шерлок. Он не знал наверняка, так это или нет, но, скорее всего, это было правдой.

Берль моргнул.

— Час от часу не легче, — буркнул он. — Дюк будет недоволен, а я слышал, что бывает, когда Дюк недоволен.

— А у нас все равно выбора нет, — заметил Рубинек. — Поезд уже ушел. Так что надо избавляться от детей и идти к Дюку.

— Мы не станем избавляться от детей, — тихо, но с нажимом произнес Берль. Похоже, после смерти Ивса он стал в этой компании главным. — Дюк захочет их допросить, выяснить, как много им известно. А потом, наверное, отдаст своим зверушкам.

— Я сам хотел их убить, — проворчал Рубинек тоном избалованного ребенка, которому не дали сладкого.

— По крайней мере, у нас Бут и эта штука, — сказал Берль, поднеся коробку к глазам и глядя на нее с ненавистью. — Будем надеяться, что этого хватит. — Он вздохнул. — Ну ладно, идем к Дюку.

Берль повел их по веранде к круглому, накрытому белой скатертью столу перед застекленной двустворчатой дверью, ведущей в дом. На столе стояли графин с апельсиновым соком, тарелка с рогаликами и семь стаканов. Вокруг были расставлены семь металлических стульев, выкрашенных в белый цвет. В центре стола из специального отверстия торчал большой белый зонт, защищающий от палящего солнца.

Именно этот зонт и не давал Шерлоку покоя. Он чувствовал, что должен что-то вспомнить, но никак не мог сообразить что именно. «В этом и беда, — думал он, — невозможно все удержать в памяти. Вот бы научиться стирать ненужные воспоминания и запоминать только то, что может понадобиться. Наверное, имеет смысл записывать важную информацию в блокнот или даже в несколько блокнотов, рассортированных по алфавиту, чтобы было удобно искать нужную запись».

Он пытался отвлечься от происходящего, размышляя о посторонних вещах, но тут Рубинек толкнул его к ближайшему стулу.

— Садись! — рявкнул он.

Шерлок подчинился. Мэтти и Вирджиния уселись по обе стороны от него, Берль и Джон Уилкс Бут сели слева от Вирджинии, а Рубинек — справа от Мэтти.

Один стул остался свободным. Наверное, он предназначался для загадочного Дюка.

— Мой папа обязательно вас найдет, если вы нас не освободите, — пригрозила Вирджиния.

— Твой папа — это тот громила в белом костюме? — Берль перевел взгляд с Вирджинии на Мэтти, а потом на Шерлока. — Но он же не всем вам папой приходится, так ведь? Раньше я вас троих вместе не видел. — Он повернулся к Мэтти: — Когда мы брали тебя с собой, то думали, что это заставит его прекратить преследование. А оказывается, нужно было брать девчонку.

— Он все равно вас найдет, — сказала Вирджиния. — Он и сейчас вас ищет. Ваши угрозы его не остановят.

Берль собирался что-то ответить, но тут обе створки двери, ведущей в дом, неожиданно распахнулись. Их открыли двое лакеев в безукоризненных черных фраках, и на залитую солнцем веранду вышел человек, высокий (Шерлок прикинул, что рост его больше шести футов, если не все семь) и болезненно худой.

Весь его наряд был снежно-белым — костюм, жилет, рубашка, ботинки, широкополая шляпа и перчатки, — за исключением ленты на шляпе и узкого галстука. И то, и другое было сделано из черной кожи. В первое мгновение Шерлок решил, что незнакомец то ли неестественно бледен, то ли на лице его лежит толстый слой белого грима, но затем стало ясно, что он носит фарфоровую маску, да так мастерски сделанную, что она кажется точной копией человеческого лица с тонкими, правильными чертами. Волосы, ниспадающие из-под шляпы и обрамляющие маску, тоже были очень светлыми, почти белыми.

А вот глаза его светлыми не были. Их радужки оказались очень темными, почти черными, а белки были налиты кровью. Из-за этого создавалось впечатление, будто глаза незнакомца пылают красным огнем.

Шерлок перевел взгляд на запястья незнакомца и удивился тому, какие они тонкие. Холмс подумал, что ему, наверное, можно сломать кисть обычным рукопожатием. Впрочем, вошедший никого приветствовать не стал. Тем более что в каждой его руке было по черному кожаному поводку, которые тянулись прямо в дом. И что-то там, в темноте, заставляло эти поводки натягиваться до предела.

Остановился он почти у самой двери. Шерлок все пытался разглядеть, что же это за звери беснуются внутри дома, но так ничего и не увидел. Наверное, это были большие собаки.

— Доктор Берль, — произнес человек в маске. Его голос оказался высоким и негромким, с какими-то шепчущими интонациями. — Капитан Рубинек. Мистер Бут. И наши необыкновенные гости. Боюсь, мне неизвестны ваши имена. Прошу вас, ради поддержания вежливой беседы, представьтесь, пожалуйста.

— Вирджиния Кроу, — сказала Вирджиния.

Мэтти нахмурился:

— Мэтью Арнетт.

— Ах да, — заметил мужчина. — Наш друг из-за океана. — И он посмотрел прямо на Шерлока своими жуткими красными глазами. — А вы, сэр? Кто вы такой?

— Шерлок Скотт Холмс, — ответил Шерлок.

— Еще один британский гость. Как… увлекательно.

Шерлок не мог отвести взгляда от рук этого жуткого человека, сжимавших поводки. С ними было что-то не так, но он заметил это не сразу. Оказалось, что на обеих руках не хватало пальцев: на левой — мизинца, на правой — безымянного. Но перчатки были сшиты на обычную руку, поэтому дефект не сразу бросался в глаза.

И это была не последняя странность. Руки незнакомца были такими же худыми, как и все его тело, но под перчатками виднелись какие-то бугры. Господи, что же это за чудовище?

— Теперь вы получили преимущество, — сказал Шерлок, взглянув на фарфоровую маску и пытаясь казаться спокойным. — Могу ли я узнать ваше имя?

— Меня зовут Дюк Бальтазар, — ответил незнакомец, и его голос казался сухим, как осенние листья. — Дюк — это имя, а не титул, вроде вашего герцога. А теперь прошу вас, отведайте апельсинового сока и рогаликов. Сок свежайший, а рогалики только что из печи.

Вирджиния потянулась к графину.

— Я налью, — сказала она.

Дюк Бальтазар сделал несколько шагов к столу. Поводки в его руках натянулись сильнее, а затем из дома на веранду с явной неохотой вышли два животных.

Вирджиния вздрогнула и пролила сок на скатерть.

Шерлок не сразу понял, что это за звери. Они были похожи на гладкошерстных коричневых кошек, но таких крупных, что их головы находились примерно на уровне талии хозяина. Звери смотрели на людей черными глазами и нервно размахивали хвостами.

— Кугуары? — выдохнула Вирджиния.

— Вот именно, — ответил Бальтазар, который выглядел очень довольным. — Я мог бы сказать вам: не бойтесь их, — но это был бы очень плохой совет. Поэтому я говорю вам: бойтесь.

— Я не знала, — с дрожью в голосе призналась Вирджиния, — что кугуаров можно приручить.

— Приручить? — повторил Бальтазар. — Нет, они не приручаются. Но, как и всех животных, в том числе и людей, их можно запугать. И они боятся меня. — Он что-то произнес на незнакомом языке, и кугуары улеглись на пол веранды, опустив головы на передние лапы.

Шерлок неотрывно смотрел на их зубы. Такими клыками можно в один укус отхватить у человека кисть, а мощные когти способны вырвать руку из сустава.

— Как вам удалось запугать кугуаров? — спросил он, хотя и не был уверен, что ему хочется знать ответ.

— Так же, как и людей, — ответил Бальтазар. Один из лакеев выдвинул свободный стул, и Дюк изящно опустился на него, скрестив тонкие, как у кузнечика, ноги. — Болью и наглядным примером. Им всего лишь нужно показать, что произойдет в случае неповиновения. У зверей тоже есть память. Они помнят все данные им уроки и ведут себя соответственно. А если в какой-то момент они забывают, то я просто избавляюсь от них и начинаю все заново с новым животным. А смерть смутьяна, если все правильно обставить и продлить мучения, служит прекрасным уроком для новичков. И еще: тела не следует убирать сразу, а лучше оставить их на виду на некоторое время.

Все молча смотрели на кугуаров.

— Мне понравился ваш поезд, — неожиданно сказал Мэтти.

Хозяин дома даже не шелохнулся, но Шерлоку показалось, что Бальтазар улыбается под своей фарфоровой маской.

— Спасибо. Он бывает полезным, когда мне приходится ездить по делам в Нью-Йорк или еще куда-нибудь. Ненавижу трястись в экипаже до ближайшей станции. Дороги здесь неровные и очень пыльные. Гораздо удобней, когда поезд сам за мной приезжает.

— А как вы это организовали?

— Я один из крупнейших клиентов железнодорожной компании, — объяснил Бальтазар. — Я антрепренер. Занимаюсь передвижными выставками и цирками, вожу по стране экзотических животных, и для этого у нас есть собственные поезда. Когда я сказал, что мне нужны подъездная ветка и семафор, чтобы можно было направить любой поезд к моему дому, они согласились. — Он помолчал. — Хотя и не сразу. Только после того, как я показал им, что случится, если они со мной не согласятся.

Шерлок попытался представить себе, о какой наглядной демонстрации говорит Бальтазар, и решил, что об этом лучше не задумываться. Слишком уж жуткие картины вставали перед глазами.

— То есть вы изменили маршрут поезда, потому что на нем ехали ваши люди? — спросила Вирджиния.

— Да. Они сообщили мне телеграммой, что едут сюда с очень ценным грузом. — Бальтазар посмотрел на Джона Уилкса Бута, который пялился на стакан сока с таким видом, словно в нем заключались все тайны Вселенной. — Мистер Бут, безусловно, часть этого груза. Я давно уже ждал его возвращения в эту некогда славную страну. У меня есть на него определенные виды. Другую часть груза только что сняли с поезда и сейчас знакомят с новой обстановкой. — Он перевел взгляд на коробку, которую Берль поставил себе на колени: — А тут, я надеюсь, последняя часть. Я прав, доктор Берль?

Берль кивнул и облизал сухие губы:

— Да, Дюк. А вы…

— Пока еще нет, доктор. Я очень долго ждал, когда же ее привезут, хотел насладиться моментом. — Он помолчал и обвел взглядом сидящих за столом людей. — И все же я заметил отсутствие уважаемых господ Ивса и Гилфиллана. Где они?

Шерлок знал, что у него есть две возможности: или позволить Берлю рассказать об аресте Гилфиллана и гибели Ивса, или перехватить инициативу и рассказать самому. Он решил, что второй вариант лучше.

— Мистер Гилфиллан в английской тюрьме, — ответил он. — Мистер Ивс погиб, я сбросил его с поезда. — Шерлок взглянул прямо в прорези маски Дюка Бальтазара. — А еще на пароходе «Скотия» я избавился от стюарда, который пытался убить меня. Ему заплатил за это мистер Ивс.

За столом повисла тишина, нарушаемая лишь рычанием кугуаров. Звери пристально глядели на Шерлока: похоже, чувствовали, что между юным Холмсом и Дюком Бальтазаром сейчас идет молчаливая борьба.

— Какой ты молодец, — наконец проговорил Бальтазар. — И как же тебе удалось их убить?

— Возможно, мне хотелось кое-что продемонстрировать остальным вашим слугам, — ровным голосом ответил Шерлок. — Чтобы заставить их меня бояться.

Бальтазар рассмеялся, это был звонкий, пронзительный смех, при звуках которого кугуары прижали уши.

— Настоящий молодец! Ты мне нравишься, мастер Шерлок Скотт Холмс. Не настолько, чтобы оставить тебя в живых, но правда нравишься.

— Разве вы не собираетесь наказать его за это? — спросил Рубинек.

— За что? — переспросил Бальтазар. — Нет. Если эти остолопы были настолько глупы, что позволили ребенку взять над ними верх, то так им и надо. Теперь мне не придется разбираться с ними самому. Нет, юный мастер Шерлок не доживет до завтрашнего утра, но вовсе не потому, что убил моих слуг. Он и его друзья умрут, потому что они мне больше не нужны.

На веранде опять воцарилось тягостное молчание.

— Итак, — тихо произнес Бальтазар после долгой паузы, — теперь, когда мы познакомились и вы смогли отдохнуть и немного перекусить, пожалуйста, скажите мне, что известно властям о моих намерениях.

— Мы ничего не знаем, — ответил Шерлок.

— Ты дважды ошибаешься, — сказал Бальтазар. — Во-первых, вам явно что-то известно, иначе ты не нарушил бы мои планы и не убил бы двух моих людей. Детям несвойственно случайно вмешиваться в столь крупные проекты, а если это и случается, то их вмешательство минимально. Тебя же, насколько я понял, впервые встретили в английском доме, где… содержался… мистер Бут. Именно там мистер Ивс и доктор Берль увидели тебя в первый раз. Вопрос в том, что привело тебя в этот дом. Ты попал туда случайно или искал там мистера Бута?

Шерлок уже открыл было рот для ответа, но Бальтазар жестом велел ему молчать.

— Во-вторых, — продолжил он все тем же ровным и вежливым тоном, — не важно, что именно вы знаете. Меня это не волнует. Вы сейчас здесь, и ни один из вас не сбежит. В ближайшие часы вы все умрете, и что бы вы ни узнали, это знание умрет вместе с вами. Я обещаю. Нет, единственное, что имеет значение, это информация, известная отцу девочки, Амиусу Кроу, а также английским и местным властям. — Он помолчал, повернувшись к Шерлоку и внимательно на него посмотрев. Юноша подумал, что ничего отвратительнее этой его фарфоровой маски он в жизни не видел. — Расскажи мне все, и немедленно, пока я не потерял терпение.

Несмотря на горячие лучи солнца, льющиеся с безоблачного неба, Шерлок почувствовал, как по его спине пробежал холодок.

— Если вы убьете нас в любом случае, — осторожно начал он, — то зачем нам что-то рассказывать? Нас ведь это не спасет. Вы сами сказали, что мы все умрем.

— Отличный аргумент, — согласился с ним Бальтазар. — Эта страна стоит на принципах честной торговли. Ну ладно, я сделаю вам деловое предложение. — Он повернулся к Вирджинии: — Пожалуйста, протяни руку.

Вирджиния испуганно взглянула на Шерлока. Но он не знал, как ей лучше поступить: подчиниться Бальтазару или нет? Юный Холмс понятия не имел, чем все это закончится. Бальтазар, безусловно, был вежлив и обходителен, но все его безупречные манеры не могли скрыть раздиравшего его душу на части безумия. Он ходил по тонкой грани, разделяющий реальность и сумасшествие.

— Как утомительно, — заметил Бальтазар. — Мистер Рубинек?

Рубинек наклонился вперед, привстав со стула, схватил Вирджинию за запястье и вытянул ее руку вперед, к Бальтазару.

— Отлично, — похвалил его Бальтазар. А затем произнес еще несколько слов на гортанном наречии, которое Шерлок не смог распознать.

Один из кугуаров встал и подошел к Вирджинии, мышцы зверя перекатывались под гладкой кожей. Она затаила дыхание.

Кугуар открыл пасть и вытянул вперед шею, взяв руку девочки в рот. Рубинек отпустил ее и снова сел. Огромный кот сомкнул челюсти, прикусив запястье.

— Сейчас произойдет одно из двух, — не меняя тона, сказал Бальтазар. — Или ты расскажешь мне все, что я хочу узнать, или мой кугуар откусит девчонке руку. — Маска оставалась неподвижной, но Шерлок знал, что за гладким фарфором скрывается улыбка. — Кстати, его зовут Шерман. Второго я назвал Грантом. Эдакая маленькая шутка.

Вирджиния не сводила глаз с Шерлока.

— Я все вам скажу, — с готовностью пообещал Мэтти.

— Нет, — мягко откликнулся Бальтазар. — Я хочу, чтобы мне сказал мастер Шерлок. Он, как я понял, возглавляет вашу маленькую компанию. Именно он должен понять, что меня следует бояться. Именно его мне нужно укротить. — Он помолчал. — Вы видите, что смерть может быть разной. Смерть от выстрела в голову мгновенна и безболезненна. Но если вы будете истекать кровью, вас ждет медленная и мучительная смерть. У вас нет выбора — жить или умереть, — я отнял у вас этот выбор. Но все же вы можете выбрать свою смерть: быстрой она будет или медленной, мучительной или мирной.

— Отлично, — ответил Шерлок, чувствуя, что сердце вот-вот вырвется из груди. — Отзовите кугуара, и я все скажу.

— Нет, — возразил Бальтазар. — Говори, потом я отзову кугуара.

Напряжение в воздухе казалось почти осязаемым. Шерлок знал, что они с Бальтазаром снова пробуют друг друга на прочность. Но, к сожалению, все козыри были у хозяина дома.

— Власти знают о Джоне Уилксе Буте, — начал Шерлок. — Им известно о том, что он жив, что он прибыл в Англию из Японии и что сейчас он находится в Америке. Это знают и в британском правительстве, и в агентстве Пинкертона. Они не знают только, зачем он вам нужен.

— Хорошо, — сказал Бальтазар. — Продолжай.

— Я больше ничего не знаю! — крикнул Шерлок.

— Всегда есть что-что еще. К примеру, известно ли властям обо мне?

— Нет.

— То есть вы сели на этот поезд случайно? Я так не думаю.

— Мы просто следили за ними! — ответил Шерлок, указав на Берля с Рубинеком. — Мы хотели забрать у них Мэтти.

— С вами еще кто-нибудь ехал? — Голос Бальтазара был ровным, но жестким.

— Нет. Мы были одни.

— Какая поразительная находчивость. — Бальтазар помолчал, и Шерлок решил, что он, наверное, раздумывает, приказать Шерману откусить руку Вирджинии или нет.

Умолять его Шерлок не стал. Теперь им уже ничего не могло помочь. Они полностью зависели от капризов безумца.

И тут Шерлоку в голову пришла одна идея. Может, он все-таки сумеет переиграть человека в маске?

Бальтазар отдал приказ, и кугуар с неохотой выпустил изо рта руку Вирджинии. Все тело зверя было напряжено, как натянутая струна. Он окинул девочку долгим взглядом, а потом снова занял свое место у ног Бальтазара.

— Я хочу задать вопрос, — сказал Шерлок.

Бальтазар посмотрел на него своими красно-черными глазами:

— Ты что, не понял правила? Здесь я задаю вопросы, а ты на них отвечаешь — и получаешь взамен быструю и безболезненную смерть. Такова наша сделка.

— Но у нас есть только ваше обещание, — возразил Шерлок. — Вы же можете получить от нас все ответы, которые вам нужны, а потом в любом случае замучить нас просто потому, что вам это нравится. Если так, то мы не получаем никакой выгоды от нашего сотрудничества, кроме небольшой отсрочки перед началом пыток.

Бальтазар ненадолго задумался.

— Логично, — согласился он. — У вас нет ничего, кроме моего обещания, и вы не знаете, можно ли ему верить. Ну и что же ты хочешь предложить взамен?

— Мы поверим вашему обещанию, — сказал Шерлок, — если вы ответите на наши вопросы.

— Любопытно, — пробормотал Бальтазар. — Я по-прежнему ничего не теряю и получаю больше информации. Вы тоже ничего не теряете, и я в любом случае буду выбирать способ, каким вас убить, но перед смертью вы узнаете то, что вас интересует. Если так, я согласен. Задавай вопросы.

— Зачем вам нужен Джон Уилкс Бут? — спросил Шерлок. — Почему информация о том, что он жив и находится в Америке, так важна, что люди гибнут ради того, чтобы сохранить все в тайне?

— Люди, — спокойно сказал Бальтазар, — гибнут по множеству причин, и только малая часть из них имеет значение. Но ты мне нравишься, Шерлок Скотт Холмс. У тебя есть характер. Поэтому я тебе отвечу. — Он взглянул на Берля и Рубинека. — К тому же они этого не поймут. Им нужны от меня только деньги.

— Эй… — начал Берль и осекся под пристальным взглядом Бальтазара.

— Я знаю, что ты британец, но ты наверняка слышал о войне между штатами, — уточнил Бальтазар.

Шерлок кивнул.

— Мой брат говорил, что причиной войны было рабство… — Он посмотрел на Вирджинию: — А ее отец сказал, что все гораздо сложнее. Ее отец прав. В итоге все свелось к самоопределению. Восемь лет назад у нас прошли выборы, во время которых Республиканская партия, возглавляемая Авраамом Линкольном, положила в основу своей избирательной программы обещание не распространять рабство за пределами тех штатов, в которых оно существовало на тот момент. Линкольн победил на выборах, и в результате семь южных штатов объявили о своем отделении еще до того, как он вошел в свой новый кабинет. Это были Южная Каролина, Миссисипи, Флорида, Алабама, Джорджия, Луизиана и Техас. Они основали собственное государство — Конфедеративные штаты Америки, и их президентом стал Джефферсон Дэвис. В два последующих месяца к ним присоединились Вирджиния, Арканзас, Северная Каролина и Теннесси.

— Что значит «объявить о своем отделении»? — спросил Мэтти.

— Это означает, — пояснил Бальтазар, — что штат выходит из состава Соединенных штатов и объявляет себя независимым государством. Мы считали, что право на отделение гарантировано нам Декларацией независимости, но и старая администрация Джеймса Бьюкенена, и новая администрация Авраама Линкольна с нами не согласились. Они сочли это бунтом и нас объявили вне закона. — Он вздохнул. — В конечном счете, можно ли человеку владеть рабами или нельзя, уже не имело значения. Мы боролись за право создать собственное государство, независимое от того государства, которое возглавлял Линкольн, и за право идти собственным путем. А поводом к войне могло стать что угодно, не обязательно рабство.

— Но вы проиграли, — напомнил ему Шерлок. — Улисс Грант и Уильям Шерман разбили армию Роберта Ли. Ему пришлось сдаться.

— Он не должен был сдаваться, — отрезал Бальтазар. — У него не было такого права. И война продолжается, даже если об этом не говорят. Изгнанное правительство Конфедерации все еще надеется освободить от тирании Союза те штаты, которые хотят этого.

На мгновение Шерлок отвлекся, посмотрев на руку Бальтазара. Нет, не на саму его руку, а на то, что было на его руке. Ткань левой перчатки слегка подергивалась над одним из бугорков. Прямо на его глазах бугорок шевельнулся, сдвигаясь к запястью. Что же это такое?!

— Ах, — произнес Бальтазар, заметив испуганный взгляд Шерлока. — Я вижу, ты заметил одну из моих маленьких спутниц. Позволь мне ее представить.

Он взялся правой рукой за пальцы левой перчатки и снял ее неторопливым, но уверенным движением.

Вирджиния ахнула, а Мэтти издал возглас отвращения.

Четырехпалая рука Бальтазара и его запястье были покрыты какими-то жуткими пузырями, похожими на следы от ожогов, но затем Шерлок понял, что это не пузыри, а живые существа, напоминающие слизней. Тела мерзких тварей, покрытые красновато-серой кожицей, слегка пульсировали.

— Что это? — прошептал Шерлок.

Бальтазар стянул вторую перчатку. Его правая рука с отрезанным безымянным пальцем была покрыта такими же слизнями.

— Познакомьтесь с моими врачами, — сказал он. — Целая команда медиков, заботящихся о моем самочувствии.

Той же правой рукой он отстегнул крючок за ухом и сорвал с себя фарфоровую маску.

Кугуары зашипели и попятились к веранде.

Лицо Бальтазара было худым, с выступающими скулами и большим носом. Однако другие черты различить было невозможно, потому что все его лицо покрывали крохотные студенистые создания, свисающие с кожи, словно капли смолы.

 

ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ ГЛАВА

Вирджинию затошнило. Мэтти обозначил свои впечатления от увиденного единственным, но очень выразительным словом. Шерлок предположил, что он научился таким словам во время своих речных странствий.

Сам Холмс был очарован. Да, он тоже чувствовал отвращение, но при этом не мог отвести взгляда от удивительных созданий. Присмотревшись, он заметил, что лицо Бальтазара покрыто крохотными треугольными шрамами. Было очевидно, что сумасшедший хозяин поместья давно пользуется «услугами» этих отвратительных тварей.

— Вряд ли это можно назвать лицом новой страны, — заметил Шерлок, пытаясь скрыть свои чувства. — Теперь понятно, зачем вы носите маску.

— У любой медицинской процедуры есть побочные эффекты, — тихим голосом ответил Бальтазар. — Ртуть, которой раньше лечили сифилис, вызывает у людей безумие. Мне еще повезло, что побочные эффекты моего лечения сводятся лишь к косметическим недостаткам.

— Что это? — прошептал Мэтти.

Но ответила ему Вирджиния:

— Это пиявки. Кровососы. Живут в ручьях и водоемах в жарком климате.

— Кровососущие пиявки? — повторил Мэтти. — И вы кормите их своей кровью? Вы сумасшедший!

— Зато я жив, — ничуть не смутившись, возразил ему Бальтазар. — Члены моей семьи страдают от наследственного заболевания. Мой отец и мой дед умерли от него. Кровь в наших венах течет слишком медленно. — Без соответствующего лечения мы в какой-то момент начинаем гнить заживо. — Он поднял руку и взглянул на то место, где не хватало одного пальца. — Когда мой отец умирал, от него осталось гораздо меньше.

— И пиявки вам помогают? — спросил Шерлок, глядя на него во все глаза.

— В их слюне содержится вещество, которое не дает крови свертываться. И если бы не это удивительное вещество, они не смогли бы питаться. При достаточном количестве пиявок, присосавшихся к коже, этого вещества становится столько, сколько необходимо для восстановления нормального кровообращения. Я чувствую, как жидкая кровь струится по моим венам.

— Но… разве они не высасывают ее у вас? — удивился Мэтти.

Бальтазар пожал плечами:

— Совсем немного. Это недорогая цена за здоровье, и мне не жаль для них своей крови. Кстати… — он повернулся к доктору Берлю, — вы ведь что-то привезли для меня?

На лице Берля отразилось волнение. Он снял коробку с колен и поставил ее на стол, затем открыл замочек и поднял крышку. Внутри стояла стеклянная банка с крышечкой из вощеной бумаги, закрепленной с помощью бечевки.

В банке копошилось нечто поистине омерзительное.

Пиявки на лице и руках Дюка Бальтазара — и, наверное, не только на лице и руках, но и на всем его теле — были маленькими, чуть больше мизинца Шерлока. А вот ярко-красное существо, посаженное в банку, было размером с кулак. Оно лежало, свернувшись на дне, и лишь слегка покачивало головой, словно надеясь отыскать источник пищи.

Вирджиния зажала рот ладонью и отвернулась. Кугуары, лежавшие на веранде, попытались отползти как можно дальше. Их зубы были оскалены, в глазах стоял ужас, но, похоже, Бальтазара они боялись сильнее, чем пиявку, и только поэтому не бросились наутек.

— Впечатляющий экземпляр, — заключил Бальтазар, взяв банку со стола. — Когда ее в последний раз кормили?

— Около месяца назад, — ответил Берль. — По крайней мере, так мне говорили. — Он помолчал, сглотнул слюну и продолжил: — Дюк, как врач… как ваш лечащий врач, я должен сказать, что не рекомендую вам такое… лечение. На самом деле я не уверен, что оно вам поможет. То, что вы делаете со своим телом, это… чудовищно.

— Зато я жив, доктор, и сохранил все свои конечности, если не считать пары пальцев на руках и ногах, — возразил ему Бальтазар. — И никакие другие аргументы меня не убедят. — Он потянул за бечевку и развязал узелок, удерживающий бумажную крышку. — А с этим прекрасным созданием я смогу думать еще более ясно и сохранить запас жизненных сил.

Он сунул руку в банку и осторожно вытащил пиявку. Она безжизненно повисла в его пальцах. Бальтазар убрал с лица прядь тонких светлых волос и закрепил пиявку за правым ухом.

Кугуары заскулили. Они явно были в ужасе.

Шерлок видел, как тварь двигала головой, отыскивая вену, прежде чем присосаться к коже. Ее задний конец сначала извивался, а затем тоже закрепился на черепе Бальтазара.

Тот с блаженной улыбкой закрыл глаза.

— Да, — прошептал он. — Правильно, милая. Кушай, питайся.

— И долго… они так на вас висят? — спросил Шерлок.

— Несколько дней, — не открывая глаз, ответил Бальтазар. — А иногда и недель. Насосавшись, они отваливаются и пару месяцев отдыхают, переваривая все еще жидкую кровь. У меня много пиявок, большинство местные, из Флориды и Алабамы, но с этой по силе ничто не сравнится. О да, ей нет равных. — Он улыбнулся. — Я знал, что она живет где-то там, в восточных джунглях, ждет меня. Я чувствовал ее присутствие. Она звала меня, просила прийти и забрать ее.

Бальтазар сейчас напоминал Шерлоку Джона Уилкса Бута, когда тот говорил о запахе дыма, — мечтательный голос человека, оторванного от реальности. Может быть, пиявка впрыскивает в кровь не только антикоагулянт, но и какое-то наркотическое вещество, от которого жертву охватывают приятные фантазии и ей становится безразлично, что к ее телу присосался паразит? Шерлок решил, что подумает об этом позже, если оно будет, это самое «позже». Пока что он понятия не имел, как им выпутаться из передряги.

Его отвлекло какое-то движение у ног Бальтазара. Кугуары пятились. Их взгляды были прикованы к гигантской красной пиявке, и им она явно не нравилась. Казалось, она наводит на них ужас.

— Шерман, Грант, — прошептал Бальтазар и добавил что-то на неизвестном Шерлоку языке. Огромные коты остановились, но их мышцы все еще были напряжены.

Пиявка пульсировала. Наполнялась кровью Бальтазара, высосанной из вены за ухом.

— Вы теряете время, — сказал Бальтазар. — У тебя еще есть вопросы?

Шерлок попытался забыть о пиявке.

— Вы сказали, что изгнанное правительство Конфедерации надеется освободить от тирании Союза те штаты, которые этого хотят, — процитировал он.

— Вот именно.

— Но каким образом?

— Сам попробуй догадаться. А я отвечу, прав ты или нет. — Но стоило Шерлоку открыть рот, чтобы возразить, как Бальтазар добавил: — Считай это еще одним способом добыть новую информацию. Если ты сумеешь сделать соответствующие выводы, опираясь на то, что тебе известно о мистере Буте, то и власти наверняка сумеют. Если твои выводы окажутся верными, я скажу тебе об этом, обещаю.

Шерлок задумался. Чем длиннее окажется их разговор с Бальтазаром, тем позже их убьют. А может, за это время ему подвернется возможность сбежать. Или их наконец отыщет Амиус Кроу.

— Ну хорошо, — сказал он. — Джон Уилкс Бут самый настоящий сумасшедший. То у него случаются галлюцинации, то он впадает в буйство, и его постоянно приходится накачивать наркотиками, иначе он становится неуправляемым. В качестве наемного убийцы он теперь бесполезен, и вообще единственная полезная вещь, которая у него осталась, это его имя. То есть он нужен вам как знаковая фигура, которую выводят на сцену в нужный момент, чтобы воодушевлять солдат.

Бальтазар кивнул, но слово «солдаты», которое Шерлок использовал в переносном смысле, натолкнуло его на новую мысль.

— Вы набираете армию, — сказал он. — Я не вижу для вас возможности сместить нынешнее правительство или добиться независимости политическими методами. Вы уже пытались это сделать и проиграли. Теперь вы снова готовитесь к войне, да? Для этого вам нужен Бут — чтобы использовать его в качестве символа. Чтобы показать солдатам прямую связь между Гражданской войной и тем, что вы сейчас делаете!

И снова Бальтазар кивнул:

— Продолжай.

— Но вряд ли вы сумеете набрать достаточно большую армию, чтобы противопоставить ее армии Союза. После вашего прошлого поражения это уже невозможно. Значит, армия нужна вам для другой цели. — Он лихорадочно перебирал варианты. — Но для чего? Если ваши войска не будут воевать в Америке, то, возможно, вы собираетесь вторгнуться в другую страну. — Шерлок пытался вспомнить карты, которые рассматривал на «Скотии». — В Мексику?

Бальтазар покачал головой:

— Хорошая догадка, но не верная. Несколько лет назад мы надеялись это сделать, но план провалился, потому что у нас не было поддержки. К тому же Мексика — жаркая и засушливая страна, имеющая собственную армию, способную дать нам отпор.

— Но куда же? — спросил Шерлок, и тут ответ сам пришел ему в голову. — Если у вас есть армия, значит, вы поведете ее через сухопутную границу. Соединенные Штаты граничат с двумя государствами, одно из них Мексика, а второе… Канада?

Бальтазар кивнул:

— Отличный вывод. Да, мы собираем армию — у нас уже есть несколько тысяч солдат, которые размещены неподалеку. Они добирались сюда в течение нескольких месяцев небольшими группками, чтобы не привлекать внимание. С Джоном Уилксом Бутом, который станет знаменем грядущей победы, мы сможем захватить порт Галифакс, чтобы перекрыть британские каналы поставок, а затем разорвем все связи между Западной и Восточной Канадой, взяв Виннипег. После этого мы сможем без труда перемещаться по стране и завоюем Квебек и район Великих озер. И тогда уже мы создадим новое государство, в которое съедутся наши единомышленники — конфедераты, и восстановим рабство, как повелел нам Господь.

— Но почему именно Канада? — поинтересовался Шерлок.

— Огромные территории для выращивания зерна; приятный климат… по крайней мере в приграничных с Америкой областях; великолепные гавани, в которых можно построить порты и вести торговлю со всем миром. Армии, которая смогла бы нам противостоять, почти что нет. И главное — это бывшая британская колония, которая совсем недавно получила право формировать собственное правительство. А Британия отказалась помочь нам в нашей борьбе с Союзом.

— Британское правительство никогда не отдаст вам Канаду, — заявил Шерлок, вспомнив о Майкрофте.

— Да они ее потери и не заметят, — фыркнул Бальтазар. — Ты представляешь, что это такое — везти свои войска за три тысячи миль, если учесть, что все порты находятся в руках врага? Нет, конечно же впереди нас ждут годы дипломатической борьбы, но Канада в любом случае станет нашей.

— А вы собираетесь стать президентом? — съехидничал Шерлок. — Человек в китайской маске?

Бальтазар дернул головой — слова Шерлока его задели.

— Возможно, президентом станет Джон Уилкс Бут, — напряженным голосом ответил он. — При соответствующем лечении и руководстве. Или даже генерал Роберт Грант. Есть множество кандидатов. Но заправлять всем, естественно, буду я.

Резкое движение побеспокоило одну из мелких пиявок. Она отцепилась от лица Бальтазара и с тихим шлепающим звуком упала на стол. Сумасшедший хозяин дома посмотрел на нее.

— Старенькая уже, — сказал он. — Одна из старейших моих компаньонок. Мне кажется, подружка, тебе уже пора на покой.

Он поднял пиявку со скатерти, поднес к губам и втянул в рот, как устрицу.

Шерлок заметил на скатерти красный кровавый след. На этот след он и смотрел. Потому что ему казалось, что если он сейчас не сосредоточится на чем-нибудь, то его вывернет наизнанку.

— Должен сказать, — пробормотал Бальтазар своим тихим, шепчущим голосом, осторожно надевая маску на покрытое шрамами и пиявками лицо, — ты продемонстрировал сверхъестественную способность предугадывать мои действия. Или же мои планы гораздо более очевидны, чем мне казалось до этого. В любом случае медлить нельзя. Если ты… обычный юноша… смог обо всем догадаться, то Союзное правительство тоже догадается. Я думаю, что вторжение в Канаду должно начаться в ближайшие дни. Спасибо тебе за помощь.

— А что будет с нами? — спросила Вирджиния.

Шерлок восхитился твердостью ее голоса.

— Вы больше мне не нужны, — ответил Бальтазар. В его тоне не было и следа мстительности или злобы. Вообще никаких чувств. С таким же выражением он мог бы обсуждать цены на чай. — От вас мы избавимся.

— Как? — вмешался Шерлок.

Фарфоровое лицо Бальтазара было совершенно бесстрастным.

— Должен признаться, я ввел вас в заблуждение. То, что я вам уготовил, поможет мне разрешить сразу три разные проблемы. Но, увы, вам придется столкнуться со страданиями и болью. — Он подал знак Рубинеку. — Капитан, пожалуйста, отведите наших гостей в новый вольер. Мои последние приобретения нуждаются в кормежке. — Он повернулся к Шерлоку. — Мои ловцы редких и необычных животных позаботились о том, чтобы звери как следует наелись перед поимкой, а переваривание пищи у них может длиться месяцами. В это время они погружаются в подобие спячки. Однако путешествие с Борнео было долгим, и, судя по их поведению, они опять голодны. — Дюк помолчал, и Шерлоку показалось, что он снова улыбается под маской. — Я рассчитываю, что они привлекут огромное количество зрителей, когда я начну их выставлять. Так что, накормив их, я достигну сразу трех целей: убью вас, избавлюсь от ваших тел и обеспечу своих питомцев высококачественным свежим мясом, которого им хватит надолго. Мне говорили, что они прячут тела своих жертв под водой и дожидаются, пока они станут… мягкими. Нам будет очень любопытно на это взглянуть.

Не успел Шерлок и слова сказать, как Рубинек подал знак, и из тени вышли еще двое мужчин. Шерлока, Мэтти и Вирджинию вытащили из-за стола и повели по веранде.

Шерлок был в отчаянии. Похоже, несмотря ни на что, им предстояло погибнуть мерзкой и мучительной смертью. Он не знал, что представляют собой последние «приобретения» Бальтазара, но это явно не белки и не попугаи. Кем бы ни были эти животные, это, скорее всего, какие-то крупные хищники. Такие же кугуары? Нет, чтобы их изловить, не нужно ехать на другой край света.

Он встретился взглядом с Мэтти. Тот выглядел испуганным, но все равно улыбнулся Шерлоку.

Ребят довели до конца веранды, заставили спуститься на утоптанную землю и погнали в сторону клеток, загонов и огороженных участков, которые Шерлок видел из окна поезда. Впереди раскинулся открытый вольер, окруженный прочной стеной с балконом, с которого, должно быть, открывался прекрасный вид на внутреннюю территорию. На балкон вела лестница, и Шерлок невольно вздрогнул, заметив, что с балкона торчит длинная доска, нависающая над вольером.

Еще одна лестница вела вниз, во тьму. На мгновение Шерлок задумался о том, с чем же им предстоит встретиться, но Рубинек прервал его размышления, заставив подниматься вверх. Еще двое мужчин тащили следом Мэтти и Вирджинию.

С балкона Шерлок смог осмотреть вольер. Сверху он был похож на широкую яму. Местность, окруженная стеной, была неровной и каменистой; из трещин между камней росла трава, и примерно треть всего пространства занимал пруд со стоячей водой. Животных видно не было, но Шерлока это не успокоило.

Рубинек подвел Шерлока к доске. Двое других мужчин стояли рядом, держа Мэтти и Вирджинию.

— Давай, — сказал он. — Ты знаешь, что нужно делать.

— А если я не подчинюсь? — спросил Шерлок.

Рубинек поднял руку. Он держал маленький двуствольный пистолет, едва заметный в его огромной руке.

— Тем, кто внизу, все равно, живой ты будешь или мертвый, — проворчал Рубинек. — И мне тоже без разницы.

Шерлок посмотрел в сторону дома. Он ожидал, что Бальтазар пойдет за ними и тоже будет наблюдать за происходящим с балкона, но он остался на веранде. Изучал какую-то карту, разложенную на столе. Кажется, он совершенно забыл и о Шерлоке, и о его друзьях.

Холмс с неохотой ступил на край доски, и она прогнулась под его весом. До камней внизу было футов десять.

— Прыгай, — велел ему бандит. Теперь, когда Шерлок начал подчиняться приказам, Рубинек снова сунул пистолет в карман.

— Я же ноги сломаю! — возмутился Шерлок. — Там камни внизу!

— И что? — Рубинек похлопал себя по карману. Угроза была очевидна.

Шерлок окинул взглядом вольер, посмотрел на Вирджинию, сделал два шага назад, а потом пробежал по доске и прыгнул вниз.

Он оттолкнулся от пружинящей доски, чтобы прыгнуть как можно дальше и упасть в пруд. Ему это удалось, и он рухнул в воду, подняв тучу брызг. Вода была теплой — прогрелась на солнце, — и Шерлоку удалось выбраться из нее, прежде чем живущие там твари успели его схватить. Он выбрался на каменистую почву, весь насквозь мокрый, и огляделся по сторонам. Вокруг по-прежнему никого не было.

Он посмотрел на балкон. Вирджиния, перепуганная до смерти, стояла на краю доски. Мэтти ступил на доску, споткнулся и снова попятился к капитану Рубинеку, который грубо толкнул его вперед.

Шерлок торопливо огляделся, чтобы убедиться, что никто к нему не подкрадывается. Один за другим раздались два громких всплеска: это Вирджиния и Мэтти прыгнули в пруд. Шерлок протянул им руки, чтобы помочь выбраться, когда они вынырнули, фыркая и отплевываясь.

— Кто здесь живет? — задыхаясь, спросил Мэтти.

— Пока не знаю, — ответил Шерлок, озираясь по сторонам. Рубинек и его люди ушли с балкона. Видимо то, что должно было произойти в вольере, не считалось таким уж интересным зрелищем.

— На нас никто не смотрит, — сказала Вирджиния. — У нас есть шанс сбежать.

— Стены слишком высокие, на них не влезешь, — с сомнением заметил Мэтти.

— Вокруг полно камней. Мы можем собрать их в кучу и по ним вскарабкаться на стену, — предложил Шерлок. А потом добавил: — Нет, не выйдет. Если мы влезем на стену, они смогут увидеть это из дома. Нужно найти такой способ побега, чтобы они нас не заметили.

И тут из дальнего конца вольера донесся какой-то скрежет. Шерлок в испуге обернулся: что же там?

Сначала он ничего не увидел, но затем из расщелины между двумя камнями высунулась уродливая голова. Она была длинной и узкой, с широко расставленными крохотными глазками. Кожа твари была грязного серо-зеленого цвета и свисала складками с узкой морды. Когда животное открыло пасть, Шерлок увидел внутри красный раздвоенный язык и ряд острых зубов, каждый размером с его мизинец, изогнутых так, чтобы жертва не могла вырваться из хватки.

Мэтти ахнул, а Вирджиния застонала.

— Что это? — прошептал Мэтти.

Тварь выбралась на открытое пространство. Она была длиной с невысокого человека, если он ляжет на землю, но примерно половину ее тела составлял длинный мускулистый хвост. Двигалось животное на четырех широко расставленных лапах. Серо-зеленая кожа висела мешком, и ее складки покачивались при каждом движении.

Даже с такого расстояния Шерлок видел, что в глазах твари нет и проблеска чувств, только голод.

— Какая-то рептилия, — заключил он, — но очень крупная. Я таких раньше не видел.

— Она с нас размером, — прошептала Вирджиния. — Сначала мне показалось, что это аллигатор… я слышала, что они водятся во Флориде, но это что-то другое. Аллигаторы глупые и неповоротливые, и они не любят вылезать из воды, а эти звери кажутся проворными и умными, и они лазают по камням.

Шерлок посмотрел на лапы животного.

— Судя по когтям, они и по деревьям могут лазать, — заключил он. — Впрочем, деревьев тут нет.

Тварь взобралась на плоский камень и уставилась на детей, двигая языком. Она знала, что перед ней пища.

Шерлок заметил какое-то движение сбоку. Из просвета между камнями вылезала еще одна тварь. Эта была еще крупнее первой.

— Смотри! — воскликнула Вирджиния.

Сначала Шерлок подумал, что она тоже заметила вторую рептилию, но, обернувшись, понял, что Вирджиния смотрит в другую сторону. Она указывала пальцем на третье животное, которое шло к ним вдоль стены. Его голова покачивалась из стороны в сторону.

Первая рептилия свернула в противоположном направлении, а вторая начала приближаться к ребятам, извиваясь всем телом и цепляясь когтями за трещины в земле.

Три твари явно охотились вместе, как стая псов. Они окружали Шерлока, Мэтти и Вирджинию, отрезая им путь к отступлению.

Шерлок лихорадочно искал выход. Судя по размерам животных и их острым и крепким зубам, они явно плотоядные и ведут себя как голодные хищники, почуявшие добычу. Но, в отличие от собак, они не выказывают признаков страха или возбуждения. Только холодную решимость. Шерлок решил, что этих тварей невозможно запугать. Вряд ли они способны испытывать страх. Что ни делай, эти рептилии не отступят. Их не отпугнут ни шум, ни резкие движения. Даже брошенные камни не помогут. Эти твари такие же бесчувственные, как железные механизмы.

Чудовищные создания подбирались все ближе и ближе. Шерлок, Мэтти и Вирджиния начали пятиться к ближайшей стене. Неестественно умные существа перекрывали им все пути к бегству.

— Чем это воняет? — поморщившись, спросил Мэтти. Шерлок тоже чувствовал запах, похожий на вонь тухлого мяса. Если эти твари действительно заглатывали пищу целиком, а потом долго переваривали, то запах, скорее всего, от них и исходил.

— Шерлок, — сказала Вирджиния слишком уж спокойным голосом, — что нам делать?

— Думать, — ответил Шерлок, и именно этим он сейчас занимался. Никогда еще в своей жизни он не думал так быстро.

Тварь справа подошла еще на несколько шагов ближе. Мэтти нагнулся и поднял с земли камень. А потом запустил в рептилию. Камень ударился в стену и отскочил, а тварь даже не шелохнулась. Ни испуга, ни опасений. Как будто ничего не произошло. Через пару мгновений животное сделало еще пару шагов на широко расставленных лапах.

Тварь слева зашипела, вскинув голову и словно пробуя языком воздух. Две другие зашипели в ответ. Шерлок не знал, обмениваются ли они какими-то сигналами или просто пытаются запугать своих жертв.

Расстояние между ребятами и рептилиями уменьшилось почти наполовину, и животные подбирались все ближе. Никаких рывков или прыжков вперед, лишь медленное и обдуманное наступление. Они собирались загнать жертв в угол и медленно их сожрать.

Шерлок понятия не имел, как этому помешать.

 

ПЯТНАДЦАТАЯ ГЛАВА

— Может, в воду? — предложил Мэтти шепотом, словно рептилии могли подслушать его и понять. — Может, нам прыгнуть в пруд?

— Я думаю, что они земноводные, — возразил Шерлок. — Посмотри на их лапы. У них перепонки. Возможно, они плавают лучше, чем мы.

— Я не умею плавать, — вдруг заявила Вирджиния.

— Маленькая поправка, — сказал Шерлок. — Они точно плавают лучше, чем мы. — Он в отчаянии огляделся по сторонам, надеясь заметить хоть что-то, что сможет помочь, но, кроме камней и кустарника, вокруг ничего не было.

Рептилии подошли еще ближе, и вонь стала почти невыносимой.

— Не знаю, пригодится ли нам эта штука, — сказал вдруг Мэтти, — но я вытащил ее из кармана у того дядьки.

Шерлок повернулся и увидел в руке Мэтти маленький двуствольный пистолет.

— Это «Ремингтон Дерринджер», — подсказала Вирджиния. — Папа мне когда-то такой же купил, но я его потеряла.

— Как тебе удалось его стащить? — удивился Шерлок.

Мэтти пожал плечами:

— Меня мои таланты кормят. Щипачество — один из них.

Шерлок перевел взгляд с пистолета на приближающихся рептилий.

— Две пули на троих, — сказал он. — Это не выход.

— Но это повышает наши шансы на выживание, — возразила Вирджиния.

— Это значит, что нас убьют и съедят поодиночке, а не всех троих одновременно, и нам такой вариант не подходит.

— У тебя есть идея получше? — поинтересовался Мэтти.

— Вообще-то да, — ответил Шерлок. Он окинул взглядом стены вольера. — Как они все это оборудовали? Вряд ли рабочие заходили сюда по доске. Слишком большая вероятность покалечиться.

— Ты считаешь, здесь должна быть дверь или ворота? — спросил Мэтти.

— Наверняка. И нам всего лишь нужно их отыскать.

Шерлок присмотрелся к подкрадывающимся рептилиям.

— Они ходят медленнее, чем мы, но рано или поздно они нас измотают. — Он перевел взгляд на камни. — Смотрите, если мы заберемся повыше, а потом спрыгнем, то сможем оказаться у них за спиной. И тогда попробуем поискать выход. Они не слишком быстрые.

Прежде чем Мэтти или Вирджиния успели его остановить, Холмс бросился прямо к рептилиям. Три пасти, полные острых зубов, распахнулись одновременно, и громкое шипение едва не оглушило его. Не раздумывая, Шерлок метнулся к большому камню, а с него уже перескочил на более крупный валун. Валун покачнулся, и Шерлок понял, что если сейчас упадет, то рептилии набросятся на него в тот же миг. Он прыгнул, когда твари уже тянули к нему свои узкие морды, надеясь ухватить за пятки.

Приземлился он на открытом участке и, обернувшись, увидел, что Вирджиния летит прямо на него. Он поддержал ее в момент приземления и оттащил в сторону, чтобы освободить место для Мэтти. Рептилии пытались поймать Мэтью во время прыжка, одна из них даже оттолкнулась хвостом, чтобы приподняться повыше, но их челюсти лишь щелкнули в воздухе. Мэтти упал на корточки и перекатился на бок, а потом уже вскочил на ноги.

Без малейших проблесков эмоций рептилии развернулись и снова направились к своим жертвам, не сводя с них крохотных черных глаз.

— Быстрее! — крикнул Шерлок и бросился к стене, отделяющей вольер от внешнего мира. Справа от него стена выглядела сплошной сверху донизу, но слева нижнюю ее часть скрывала куча камней. Он кинулся вперед, и заглянул за камни. Ничего! Дальше был еще один открытый участок, а за ним большой куст, загораживающий стену. Шерлок раздвинул ветви, и его сердце екнуло, когда он обнаружил металлическую решетку, поднимающуюся от земли примерно на уровень талии, с петлями на одной стороне и простым засовом на другой.

А потом он увидел на засове висячий замок.

Мэтти подбежал к нему.

— Вряд ли, — сказал он. — Замок большой. Пули от него просто отскочат.

— А петли?

— Две пули на три петли. Та же беда.

К ним подошла Вирджиния, с опаской оглядываясь через плечо.

— Мне кажется, другого выбора у нас нет, — заметила она.

Мэтти пнул решетку ногой. Бесполезно.

Шерлок никак не мог решить, что лучше. Стрелять в рептилий и оставить одну из них в живых или стрелять в замок и, возможно, зря растратить пули. Что же выбрать?

И тут он услышал свой внутренний голос: «Что бы подсказал Майкрофт? Что бы сказал Амиус Кроу?» И, как это произошло в поезде, Шерлок нашел ответ: «Если у тебя есть два пути и оба тебе не нравятся, выбирай третий».

Он бросил взгляд на пруд, в который они спрыгнули, и неожиданно вспомнил лестницу, ведущую вниз. Она явно шла не к выходу из вольера, потому что решетка расположена на уровне земли. Значит, эта лестница ведет куда-то еще. Именно в той стороне находится пруд, и Бальтазар говорил, что может наблюдать за тем, как рептилии прячут еду под водой. Возможно, лестница ведет в какое-то подземное помещение со стеклянным окном, через которое хорошо просматривается дно пруда. Именно с помощью этого окна Бальтазар и его гости могут следить за плавающими в воде животными.

Но как разбить стекло, если оно там есть? Оно должно быть очень толстым, чтобы выдержать давление воды.

Что же сделать, чтобы надавить на стекло сильнее, чем давит вода?

Шерлок выхватил пистолет у Мэтти из рук. У него было не только два ствола, но и два спусковых крючка, чтобы можно было стрелять из каждого ствола по отдельности. Шерлок заглянул в стволы.

— У тебя был такой пистолет, — обратился он к Вирджинии. — Как ты его заряжала?

— Засыпаешь в ствол черный порох, затем кладешь туда бумажную гильзу с пулей, — объяснила она. — Только ни в коем случае нельзя оставлять слой воздуха между пулей и порохом. Потом на каждый конец ствола надевается капсюль. После этого из пистолета можно стрелять.

— Бумажная гильза с пулей? — переспросил Шерлок, все еще глядя в ствол. — Ах да, пуля заворачивается в бумагу. Она должна закрывать ствол герметично.

— Бумага вощеная. А это так важно?

— Да, потому что она обеспечивает воздухонепроницаемость, — ответил Шерлок. — По крайней мере, на короткое время. А если она не пропускает воздух, то не пропускает и воду.

Вирджиния и слова не успела сказать, как Шерлок повернулся и бросился к пруду, на бегу взведя оба курка. В пруд он нырнул головой вперед, вытянув руки, в одной из которых сжимал пистолет. Вода была теплой и мутной, в ней плавали частицы грязи и водоросли. Звуки исчезли. Шерлок принялся грести ногами, направляясь к стене под балконом.

И именно там, где он рассчитывал, где подсказала ему дедукция, он увидел стеклянное окно в металлической раме. Прежде чем вода успела намочить порох, Шерлок прижал дуло к стеклу.

И спустил оба курка одновременно.

Когда-то давно он прочитал и никогда уже не забывал тот факт, что вода не сжимается. Как бы вы ни пытались ее сдавить, ее объем не уменьшится. Она просто передаст это давление дальше. На те предметы, с которыми соприкасается.

И поэтому, когда спущенные курки ударили по двум капсюлям, внутри вспыхнула гремучая смесь. Сера, уголь и селитра, входящие в состав черного пороха, воспламенились одновременно, создав большой объем раскаленного газа. Газ вытолкнул пули из стволов и сжег бумажные гильзы. Пули вытолкнули воду, попавшую в стволы, а вода передала давление на стекло, которое треснуло и рассыпалось.

Вода из пруда хлынула в подземную комнату, увлекая Шерлока за собой. Он, зажмурившись, метнулся в дальний угол, где должна была находиться лестница, отчаянно надеясь, что Вирджиния и Мэтти все поняли и последуют за ним. Может, их нужно было предупредить? Сначала ему это даже в голову не пришло. Он слишком увлекся собственными размышлениями и не подумал, что его друзья могут попросту не понять, что случилось.

Легкие Шерлока горели от нехватки воздуха, а сердце бешено билось в груди. Он плыл вперед в мутной воде. Неожиданно его пальцы скользнули по краю каменной ступеньки. Холмс поплыл вверх, гребя из последних сил.

Когда он высунул голову из воды, стоящей вровень с порогом двери, которая вела наружу, на солнце, он все вдыхал и вдыхал воздух — и никак не мог отдышаться.

Рядом вынырнул Мэтти, а через мгновение к ним присоединилась Вирджиния.

— Ты, — задыхаясь, проговорил Мэтти, — самый настоящий гений. Не знаю, что ты там сделал, но ты спас нас всех.

— Еще нет, — выдохнула Вирджиния.

— Ты о чем? — спросил ее Мэтти.

— Шерлок говорил, что эти твари — земноводные.

Все трое переглянулись и бросились вон из воды.

Выход к лестницам, ведущим на балкон и в подземную комнату, не был виден из дома. Поэтому ребята еще некоторое время сидели на земле и пытались отдышаться.

— А дальше что? — спросил Мэтти. — Что нам делать-то?

— Единственное, что я смог придумать, это идти по рельсам до ближайшего городка, — сказал Шерлок. — Там должна быть телеграфная станция. Мы сможем отправить телеграмму отцу Вирджинии. Надо сообщить ему об армии Бальтазара и вторжении в Канаду.

— Ну да, — буркнул Мэтти, — пешком идти.

— Можно попробовать найти лошадей, — продолжил Шерлок, — но, скорее всего, нас поймают. Я думаю, эти люди хорошо следят за лошадьми, тем более если собираются воевать.

Мэтти вздохнул:

— Ну ладно, идем. Заодно по пути и обсохнем.

Двигаясь так, чтобы их не было видно со стороны дома, они шли мимо клеток и вольеров Бальтазара. Многие из них были пусты, но в остальных Шерлок видел таких зверей, которых не смог бы забыть и за всю оставшуюся жизнь, — зверей, которых до этого он встречал только на страницах книг и которые во плоти казались порождениями ночного кошмара. Животные с очень длинными ногами и такими же длинными шеями, чью шкуру покрывали крупные коричневые пятна; массивное животное с квадратной, низко опущенной головой, двумя рогами между глаз и шкурой, толстой, как броня; животных, похожих на свиней, но с жесткой шерстью и большими бивнями. Сборище самых невероятных тварей.

Когда вольеры и клетки подошли к концу, Шерлок с опаской огляделся по сторонам. Впереди лежала поросшая травой равнина, и очень далеко справа виднелся дом Бальтазара. По расположению дома можно было определить, где примерно должна проходить железнодорожная ветка, хотя ее и невозможно было увидеть в высокой траве. Где-то дальше шла изгородь, указывающая на границу частных владений, а за ней лежал город под названием Персеверанс. Но по пути к нему нужно было пересечь по деревянному мосту по крайней мере одно глубокое ущелье.

Впрочем, выбора у них не было.

— Идем, — тихо сказал Шерлок. — Давайте выбираться отсюда.

И ребята пошли по раскинувшейся перед ними равнине. Буквально минут через десять они наткнулись на рельсы, а еще через полчаса дошли до изгороди и того места, где поезд свернул с главной ветки к дому Бальтазара. Когда они обнаружили рельсы, Мэтти некоторое время шел по шпалам, но расстояние между ними оказалось слишком большим, и очень скоро у него заболели ноги. Тогда он присоединился к Шерлоку и Вирджинии, которые брели вдоль путей.

Еще через полчаса и изгородь, и дом растворились в жарком воздухе, висящем над горизонтом. Остались только рельсы и равнина. Шерлоку казалось, что слева вдали он различает смутные очертания гор, но из-за марева трудно было судить, не мерещится ли это ему.

В голубом бездонном небе кружили птицы. Мэтти решил, что это грифы, но Вирджиния сказала, что это ястребы. Шерлок предпочел промолчать. Он понятия не имел, как выглядят и грифы, и ястребы, и поэтому не стал спорить.

По пути он все время думал о планах Дюка Бальтазара. Все это казалось таким нелепым. Ну подумать только, какой-то сумасшедший решил заново созвать армию конфедератов и вторгнуться с ней в сопредельное государство, бывшую британскую колонию, чтобы захватить там власть и жить по своим законам, а не тем, которые навязали им победители-северяне. Шерлок не одобрял рабство, но ему также не нравилось, когда одна группа людей указывает другим людям, как жить. Но как этого избежать? Неужели разрешить всем и каждому жить по собственным правилам? А если ваш сосед считает, что воровство допустимо, и станет красть у вас скот? Альтернатива только одна: необходимо всегда придерживаться тех моральных принципов, в которые ты сам можешь не верить, но которым тебе приходится следовать.

Как ни странно, эти размышления напомнили Шерлоку о «Республике» Платона, которую дал ему Майкрофт перед отплытием из Саутгемптона. Платон задавался этими же вопросами еще две тысячи лет назад. И с тех пор никому еще не удалось создать идеальное государство, которым все были бы довольны.

Может, именно это без лишнего шума и пытается сделать Майкрофт — превратить Великобританию в такое идеальное государство?

Шерлок чувствовал, что с возрастом он проникается все большим уважением к своему брату.

Солнце неуклонно клонилось к горизонту, и теперь на траву падали длинные тени. Шерлоку показалось, что он видит впереди какой-то темный разрыв в освещенной солнцем траве. По мере того как солнце опускалось все ниже, разрыв увеличивался, пока наконец не превратился в ущелье, через которое проезжал поезд на пути к дому Бальтазара. В угасающих лучах заката мост выглядел очень странно — казался ненастоящим, похожим на игрушечную модель.

— Нам надо через него перейти? — сдавленным шепотом спросил Мэтти, когда ребята остановились у края ущелья.

Шерлок махнул рукой, указывая на дно:

— Не думаю, что мы сумеем спуститься, пересечь реку вброд, а потом влезть обратно.

— Мне кажется, — вмешалась Вирджиния, — что Мэтти имел в виду: «Мы что, прямо сейчас через него пойдем?», и я с ним согласна.

— Мы не можем остановиться здесь на ночлег, — возразил Шерлок. — Для начала я понятия не имею, какие звери тут водятся. Возможно, медведи, кугуары…

— Еноты, — буркнула Вирджиния.

— Здесь может жить кто угодно, — продолжил Шерлок. — И нам нужна еда. Кроме апельсинового сока и рогалика, у меня с утра и крошки во рту не было.

— Еда… — простонал Мэтти. — Я умираю с голоду. Как ты думаешь, мы не могли бы на кого-нибудь поохотиться?

— Скорее поохотятся на нас, — огрызнулся Шерлок. Он глубоко вздохнул и шагнул на мост, переступая по шпалам.

— А если поезд пойдет? — крикнул ему Мэтти.

— Ночью они не ходят, — пояснила Вирджиния. — Это слишком опасно, потому что можно наехать на бизона или какой-нибудь завал на рельсах. Поезда останавливаются в ближайших городах и высаживают людей. Есть специальные гостиницы для пассажиров, где можно переночевать до утра, пока поезд не двинется дальше.

— Ух ты! — сказал Мэтти. Похоже, он отчаянно хотел найти причину, чтобы только не идти по мосту.

Шерлок обнаружил, как и Мэтти чуть раньше, что идти по шпалам очень тяжело. Хоть он и был в компании самым длинноногим, шаги все равно получались слишком широкими. К тому же приходилось смотреть вниз, в пустоту между шпалами, но солнце уже садилось, ущелье погрузилось во тьму, и Шерлок видел под собой только темную бездну. Каким бы внимательным он ни старался быть, но все равно начал оступаться. Несколько раз он споткнулся и чуть не упал. В конце концов Шерлок решил, что лучше всего смотреть прямо перед собой и полагаться на свои инстинкты. Расстояние между шпалами оказалось примерно одинаковым, и глядеть под ноги было вовсе не обязательно.

Время от времени Шерлок оборачивался и видел позади себя силуэты Мэтти и Вирджинии, четко вырисовывающиеся на фоне красного солнечного диска. Они шли вперед довольно быстро. Сейчас он ничем не мог им помочь. Каждый из них был предоставлен сам себе на этом долгом пути на другой край ущелья.

Сзади раздался какой-то звук. Шерлок остановился и посмотрел через плечо. Вирджиния лежала ничком на рельсах. Выглядела она совершенно измученной. Она подняла голову и посмотрела на Шерлока уставшими глазами.

— Прости, — сказала она. — Я споткнулась.

— Я не могу тебе помочь, — в отчаянии ответил Шерлок. — Если я повернусь к тебе, то могу потерять равновесие, а если я наклонюсь, чтобы поднять тебя, то тоже могу упасть.

— Я знаю, — тихо сказала она. — Знаю.

Мэтти, который шел позади всех, окликнул ее:

— Вирджиния, ты должна встать!

— Ах да, спасибо, — прошипела она, поднимаясь. — А я и забыла!

Они снова двинулись вперед, один за другим. Казалось, что время остановилось, секунды превращались в минуты, и когда Шерлок понял, что под шпалами уже не пропасть, а твердая земля, они успели отойти от края ущелья на добрую сотню ярдов.

— Давайте устроим привал, — сказал он. — Минут на десять.

Мэтти застонал:

— Я спать хочу.

— Мой брат говорит, что можно несколько дней обходиться без сна, если делаешь важную и интересную работу.

— Может, добраться до города — это и важное дело, — ответил Мэтти, — но ничего интересного в этом занятии нет.

Шерлок позволил им отдохнуть, по собственным расчетам, минут десять, но на самом деле этот промежуток времени мог быть каким угодно — от тридцати секунд до часа. Холмс понимал, что его восприятие времени сильно искажено. Дальше они шли молча вдоль путей. Дважды Шерлок слышал вдали чей-то вой. В первое ужасное мгновение он подумал, что Бальтазар заметил их побег и послал в погоню кугуаров, но Вирджиния тихо сказала:

— Койоты.

— Что такое койоты? — спросил Мэтти.

— Они похожи на волков.

— А… — Пауза. — Интересно, какие они на вкус.

— Смешная шутка, — буркнула Вирджиния, — судя по их вою, они задаются тем же вопросом, но только относительно тебя.

Взошла луна: желтовато-белый диск, гораздо более крупный, чем тот, который Шерлок привык видеть в Англии. Но не может же быть такого, чтобы в Америке Луна была ближе к Земле? Земля ведь круглая. А это значит, что, где бы ты ни находился, расстояние до Луны одинаково. Единственное объяснение, которое Шерлок смог найти, это свойства атмосферы — возможно, разогретый воздух действовал как увеличительное стекло и в нем Луна казалась больше.

Через некоторое время он заметил, что Мэтти разговаривает сам с собой. Сначала Шерлоку казалось, что друг болтает с Вирджинией, но потом он понял, что Арнетт делает паузы в разговоре, а Вирджиния хранит молчание. Похоже, Мэтти слышал какие-то голоса. Галлюцинации? Возможно, от голода и усталости. Тем более что последние две недели у него были такие, что и врагу не пожелаешь.

Хотя Шерлок и размышлял о галлюцинациях Мэтти, ему не показалось странным, когда рядом с ним вдруг появилась миссис Эглантин, дядина экономка, и зашагала рядом. Она ничего ему не говорила. Только смотрела на него с осуждением, поджав губы и укоризненно покачивая головой. Шерлок не знал, откуда она появилась и куда потом исчезла. Но какую-то часть дороги она проделала вместе с ним. «Странно, — думал Шерлок, — я мог представить себе множество людей, но почему именно ее? Почему не Майкрофта или не Амиуса Кроу?» Если его рассудок повредился, то почему к нему не явились люди, в судьбу которых он вмешался: Гилфиллан, Гривенс или Ивс? Даже Платон был бы для него лучшим спутником, чем миссис Эглантин.

Если Вирджиния и видела рядом кого-то, то она ничего об этом не говорила.

В лунном свете Шерлок начал различать на горизонте очертания сараев и ферм. Он подумывал, не свернуть ли с пути и не обратиться ли за помощью — хотя бы попить-поесть попросить, но что-то гнало его вперед, вдоль железнодорожных путей. В двух словах невозможно было объяснить, что с ними произошло, а долгие разговоры могли привести к осложнениям. И главное — им необходимо было добраться до телеграфной станции, а она есть только в городе, у вокзала.

Вскоре ферм стало больше, а потом вокруг были уже одни сплошные фермы. Казалось, начались предместья, и до города отсюда рукой подать. Шерлок не помнил, чтобы после станции в Персеверансе поезд проезжал по застроенной территории, но он и в окна не особенно смотрел — не до того было. Возможно, это какой-нибудь другой городишко, где нет ни станции, ни телеграфа, и тогда их остановка здесь будет недолгой. Может, они наймут кого-нибудь, чтобы их отвезли в Персеверанс.

Небо над горизонтом уже начало розоветь. Занимался рассвет. Неужели они шли всю ночь? Если судить по боли в мышцах и сухости во рту, то так оно и есть.

Или это очередная галлюцинация, совсем как миссис Эглантин?

Железнодорожная ветка, которая через равнину шла по идеально прямой линии, теперь изгибалась, сворачивая к центру города. И наконец впереди показались дома, которые Шерлок видел во время недолгой стоянки поезда: сама станция и соседние здания. Они дошли. Как бы трудно им ни было, но они дошли.

На подъездном пути у станции стоял поезд. Он показался Шерлоку короче, чем вчерашний состав. И его вагоны были темными и пустыми.

Когда ребята, шатаясь, подошли к станции, там не было ни души. Даже телеграфная контора оказалась заперта. Шерлок постучал в дверь, на случай, если кто-то спит внутри, но никто не ответил. Город словно вымер, несмотря на уже светлеющее небо.

— Идемте, — предложил Шерлок хрипло, потому что в горле у него совсем пересохло, — поищем гостиницу и еду. А телеграфную станцию, наверное, откроют позже.

— Есть, — проговорил Мэтти срывающимся голосом. — И спать!

Вирджиния только кивнула. Ее лицо было мертвенно-бледным, веснушки на нем казались брызгами чернил, и выглядела она так, словно вот-вот свалится без сил.

Гостиница обнаружилась через дорогу от станции. Улица была немощеной, изрезанной колеями от колес бесчисленных фургонов. Как ни странно, идти по ней оказалось труднее, чем по бездорожью.

Дверь гостиницы была не заперта, хоть в этом им повезло.

И прямо в центре фойе над разложенной на столе картой стоял не кто иной, как Амиус Кроу.

Он поднял голову, когда они вошли, и на его лице отразилось столько противоречивых эмоций, что Шерлоку показалось, будто он смотрит не на одного человека, а как минимум на семерых.

Вирджиния бросилась в объятия к отцу, а Мэтти рухнул в ближайшее кресло и закрыл глаза.

— Вы нас нашли, — сказал Шерлок. Собственный голос показался ему совершенно безжизненным. Эта ночь выжгла у него все чувства. Сейчас он не испытывал ничего, кроме смертельной усталости.

— Я поговорил с мальчишками-газетчиками, — сказал Кроу. Заметно было, что он очень старается не повышать голос. — От них мало что может укрыться, а большинство горожан их обычно не замечают. Они рассказали мне, что за тобой следили, но ты сумел спрятаться от преследователя и сам стал следить за ним. Кстати, отличный был фокус с переодеванием и газетами. Один из мальчиков видел тебя у доходного дома, а другой заметил вас двоих на вокзале. Об остальном я догадался и сам. — Он судорожно вздохнул. — Я примерно представляю себе, что произошло дальше. И если бы я думал, что ты сделал это нарочно, сынок, то я посадил бы тебя на первое же судно, идущее в Англию, и позаботился бы о том, чтобы никогда не оказаться с тобой на одном континенте. Но я надеюсь, что все это было цепочкой случайностей, в результате которых вы оказались слишком далеко и не могли позвать меня на помощь.

— Примерно так и было, — подтвердил Шерлок. — Я не нарочно. Честно, не нарочно!

— Он правду говорит, — сказала Вирджиния, уткнувшись лицом отцу в грудь. — Мы следили за людьми, которые украли Мэтти, и поезд тронулся, а мы не успели с него сойти.

— Но они спасли меня, — не открывая глаз, добавил Мэтти.

— Спасли, да, — согласился с ним Кроу. Он окинул взглядом всех троих. — Я думаю, вам нужно наесться, напиться и отдохнуть, ну а мне тем временем нужно выяснить, что случилось. — Кроу повернулся к двери в дальнем углу комнаты. — Миссис Диммок! Четыре завтрака и весь апельсиновый сок и кофе, что у вас есть! — Он еще раз взглянул на Мэтти и Шерлока. — Нет, восемь завтраков, — прокричал он. — Тут очень голодные люди!

Дальше все было как в тумане. Завтрак принесли, когда они наперебой рассказывали Амиусу Кроу о своих приключениях, и заканчивать рассказ пришлось за едой, уминая ветчину, жареный картофель и яйца и запивая все это соком.

— Он готовит вторжение в Канаду, — сообщил Шерлок под конец. — Он собирает армию и хочет основать на территории Канады новое государство и объявить его Новой Конфедерацией.

— В агентстве Пинкертона это уже поняли, — кивнул Кроу. — Они давно следят за Дюком Бальтазаром. Но они не знали, что он собирается использовать Джона Уилкса Бута в качестве символа для поддержания боевого духа своих войск. К тому же с его помощью он надеется заручиться поддержкой южных штатов. Теперь-то понятно, чего он так долго ждал.

— И что они собираются делать? — поинтересовался Шерлок. — Этого же нельзя допустить, да? Это испортит отношения между Америкой и Англией на десятки лет.

Кроу покачал головой.

— У них есть план, — ответил он. — Не скажу, что он мне по душе, но его лично одобрил военный министр.

— На них нападут, да? — спросил Мэтти с набитым картофелем ртом.

— Объявлена мобилизация, и наши войска блокировали выход к границе, — сообщил Кроу. — Но готовится еще кое-что. Правительство хочет избежать схватки, если это возможно. — Он вздохнул и отвернулся. — На военного министра произвело большое впечатление использование воздушных шаров для рекогносцировки во время Гражданской войны. Он считает, что за воздушным флотом будущее. Он приказал, чтобы инженерные войска подняли в воздух как можно больше воздушных шаров. Нынешним вечером с них сбросят бомбы на лагерь Бальтазара.

— Но… — начал Шерлок и запнулся в ужасе. — Это же будет массовое убийство! Я знаю, что эти люди собираются вторгнуться в чужую страну, но сбрасывать на них бомбы?! Разве нельзя хотя бы дать им возможность сдаться?

Кроу покачал головой:

— Так не делают. Военный министр хочет, чтобы все поняли одну простую вещь: война закончена, Союз победил, и любая попытка восстановить Конфедерацию будет жестоко караться.

— Но погибнут сотни или даже тысячи людей! — воскликнул Шерлок. — И даже не на поле боя, где они могли бы защищаться. Они погибнут в пламени, которое сойдет на них с неба! Это неправильно!

— Может, и неправильно, — тихо сказал Кроу. — Но все уже решено. Добро пожаловать в мир настоящей политики, Шерлок.

 

ШЕСТНАДЦАТАЯ ГЛАВА

Шерлоку снился огонь, падающий с неба, и вопли мечущихся в пламени обугленных людей. Проснувшись через несколько часов, он чувствовал себя таким же уставшим, как и накануне, но сна не было ни в одном глазу.

Он провел ночь в одном из трех свободных номеров, куда поселил их хозяин гостиницы. Шерлок думал, что раз на станции стоял пустой состав, то гостиница будет битком набита пассажирами, но оказалось, что это специальный поезд, который наняли Амиус Кроу и группа агентов Пинкертона, прибывших сюда, чтобы наблюдать за развитием событий.

Лежа в кровати, Шерлок размышлял о том, что случится через несколько часов. Ведь солдаты из армии Бальтазара не были какими-то ужасными злодеями, они просто хотели себе другое правительство. Конечно, они не имеют права вторгаться в чужое государство, но разве это означает, что их можно стереть с лица земли, раздавив, как муравьев?

Майкрофт нашел бы способ предотвратить бойню, в этом Шерлок ни на минуту не сомневался. Конечно, Майкрофт был всего лишь винтиком в машине британского правительства, но у него были принципы, моральные устои и убеждения. Те же самые принципы, которые пытался внушить Шерлоку их отец, майор Сигер Холмс из полка королевских драгун. И Шерлок, и Майкрофт были сыновьями Сигера, и они унаследовали от отца не только светлые глаза, но и его моральные ценности.

Нужно было что-то сделать. Но что? Каким образом можно помешать целой армии?

Может, оправить телеграмму Майкрофту в Англию? Шерлок не знал, сколько это будет стоить, наверняка дорого, но у него же остались деньги. Брат может обратиться к американскому послу и потребовать отмены приказа.

Но возможно ли это? И пойдет ли на это Майкрофт? И самое главное, успеет ли он? Отсюда до Англии несколько тысяч миль, и, возможно, его начальство из Министерства иностранных дел гораздо сильнее заинтересовано в предотвращении вторжения на бывшую британскую территорию, чем в спасении граждан чужой страны.

Шерлок знал, что должен пойти и своими глазами увидеть армию Бальтазара и воздушные шары инженерных войск. Возможно, ему удастся хоть что-нибудь сделать, да и в любом случае он не в силах больше оставаться в гостинице. Там, на равнине, от него может быть больше пользы.

Но как туда добраться?

В городе наверняка дают напрокат лошадей. Можно доехать верхом до военного лагеря, где размещены шары: это место было отмечено на карте, которую несколько часов назад изучал Амиус Кроу. Шерлок не пытался запомнить ее специально, но, как и многие другие сведения, почерпнутые из книг, она намертво отпечаталась в его памяти.

Взять с собой Вирджинию и Мэтти? С ними, конечно, безопаснее, но Шерлок считал, что это касается только его. Его друзей будущая бомбардировка не особенно взволновала, и он не имел права их в это втягивать.

Шерлок встал и надел чистые вещи, которые Амиус Кроу раздобыл для него где-то в городе. Одежда была совсем новой, сшитой из какой-то колючей ткани, но мысль о том, чтобы надеть на себя костюм, который он носил, не снимая, в течение последних двух суток, приводила Шерлока в ужас.

Кроу сидел в столовой и беседовал с какими-то людьми. На их ремнях висели кобуры с пистолетами. Шерлок предположил, что это агенты Пинкертона. Он прокрался мимо, когда говорящие на что-то отвлеклись, и выскользнул на улицу.

Улица уже была полна людей, которые или сновали туда-сюда, или просто стояли и разговаривали друг с другом. Шерлок шел в потоке пешеходов, пока не обнаружил здание, похожее на конюшню. Он заглянул внутрь.

— Помочь чем-нибудь, сынок? — раздался голос. Шерлок оглянулся. Из темноты к нему шагнул пожилой человек, совсем лысый, если не считать венчика седых волос над ушами и пышных белых усов.

— Мне нужно взять лошадь всего на один день, — сказал Шерлок.

— Это можно, — ответил старик. — У меня как раз есть одна свежая лошадь. Похоже, мы сумеем договориться.

— Сколько?

— Десять долларов залога, и девять из них ты получишь обратно, когда вернешь лошадь.

Шерлок протянул деньги, и старик отвел его к стойлу, где стояла смирная караковая кобылка. Она с любопытством поглядывала на Шерлока, пока хозяин седлал ее.

Шерлок осмотрел конюшню. Кроме привычных седел, поводьев и стремян, на стенах были развешаны такие вещи, которых он никогда раньше не видел. Вроде бы оружие — луки, копья, топоры, — но украшенное перьями и кожаными ремешками.

— Напоминания о наших битвах с индейцами, — пояснил старик, заметив взгляд Шерлока. — Памунки и маттапони покоя нам не давали, пока мы строили этот город. Они коллекционировали наши скальпы, а мои отец и дед коллекционировали их копья, ножи, луки и томагавки.

Шерлок подумал о том, какой путь ему предстоит, о вражеской армии, готовящейся к вторжению в чужую страну, и о диких местах, в которых воют койоты. Ему не хотелось брать с собой пистолет, да и достать его было негде, но какое-то оружие ему бы наверняка пригодилось.

— А если я добавлю еще доллар, вы одолжите мне лук, колчан со стрелами и нож?

— Нет, — ответил хозяин, склонив голову набок. — Но за пять долларов одолжу.

Через десять минут Шерлок выехал из конюшни с ножом за поясом, колчаном стрел за спиной и луком, притороченным к седлу. Кажется, он заметил у гостиницы Вирджинию и Мэтти, когда проезжал мимо, но они промелькнули слишком быстро, а он не стал останавливаться.

Вспомнив карту Амиуса Кроу, Шерлок направился через равнину наискосок — под углом к железнодорожной ветке. Местность впереди была более холмистой, чем та часть равнины, где проходила железная дорога. Теперь он ехал легким галопом вдоль подножия холмов с округлыми вершинами.

После часа пути по безлюдной местности, которую разнообразили лишь кусты и редкие группы деревьев, он пересек вброд широкий и мелкий ручей, похожий на блестящую голубую ленту, струящуюся с холмов. Глядя на разлетающиеся из-под копыт брызги и мелкие камешки, Шерлок размышлял о том, не этот ли самый ручей прорезал в мягком камне то ущелье, через которое им пришлось идти накануне вечером. Американский пейзаж очень отличался от пейзажей, к которым Шерлок привык в Англии: казалось, эта местность сформировалась относительно недавно.

Он захватил в конюшне бурдюк для воды и теперь спешился, чтобы наполнить его и напоить лошадь.

Судя по положению солнца, сейчас уже была середина дня, а судя по карте, до лагеря инженерных войск оставалось совсем немного. Они наверняка расставили часовых, и Шерлоку совершенно не хотелось на них наткнуться. Скорее всего, они сначала откроют огонь, а уже потом станут задавать вопросы.

Шерлок развернул лошадь и направился вверх по склону холма. Если он не ошибся насчет своего местоположения, то, забравшись повыше, уже скоро сможет увидеть лагерь.

После еще двух часов пути по пологим склонам и каменистым участкам Шерлок наконец увидел внизу то, что искал.

Привязав лошадь так, чтобы ее не было видно из лагеря, он пополз вперед на четвереньках, пока не нашел подходящий камень, за которым смог спрятаться и спокойно наблюдать за равниной.

Солнце уже опускалось к горизонту, и местность освещали не только его краснеющие лучи, но и пламя костров. В этом смешанном свете Шерлок рассматривал лагерь инженерных войск: палатки, размещенные в центре и окруженные полосой расчищенной земли. По территории перемещалась примерно сотня солдат. С одной стороны лагеря за грубо сколоченной оградой стояли лошади. С другой стороны — шары.

От этого зрелища у Шерлока захватило дух. Воздушных шаров было всего десять или двенадцать, но занимали они территорию размером с поле для регби. Некоторые из них были похожи на гигантских медуз, которых Шерлок видел в детстве, когда его возили на море; другие были полностью наполнены газом и походили на блестящие мячи, сияющие в угасающих лучах солнца. Веревки и обмотка были из того же материала, что и оболочка, — промасленного шелка, судя по рассказам графа фон Цеппелина. С помощью этих веревок к шарам крепились корзины, а надувались шары с помощью трубок, ведущих к установленным на повозках блестящим медным бакам. Шерлок помнил, что в таких баках образуется водород в результате химической реакции между серной кислотой и железной стружкой.

Вспомнив графа фон Цеппелина, Шерлок принялся высматривать в лагере его статную фигуру. Граф приехал в Америку, чтобы изучать возможности военного применения аэростатов. Странно было бы, если б его тут не оказалось.

С такого расстояния Шерлок не мог разглядеть лица людей, но ему показалось, что он видит бородатого мужчину в чужой военной форме, который стоял у воздушных шаров и внимательно следил за тем, как они наполняются газом.

Шерлок заметил, что аэростаты размещены как можно дальше от площадок с кострами. И это правильно, ведь водород очень легко воспламеняется. Рядом с воздушными шарами уже лежали сотни металлических шаров, похожих на обычные ядра, но на самом деле это были бомбы, наполненные взрывчаткой. Уже через час или два, если ветер не изменится, воздушные шары поднимутся в небо и медленно поплывут над пустынной равниной к лагерю Дюка Бальтазара. И будут сеять смерть и разрушение в таких масштабах, что от одной лишь мысли об этом Шерлока начинало тошнить.

Он обязан остановить это безумие. Это его долг. Он уже слишком часто сталкивался со смертью. И если в его силах спасти людей от гибели, то он не отступится.

Водород. Горючий газ. Решение очевидно, но как это осуществить? Если попытаться прокрасться в лагерь и поджечь шары, то его схватят и, скорее всего, расстреляют как шпиона конфедератов. Тем более что вокруг шаров расставлена охрана.

Но площадки с кострами на другом конце лагеря не охранялись никем, а перед большинством палаток на вкопанных в землю шестах висели масляные лампы.

Шерлок размышлял, соединяя воедино те факты, между которыми раньше не видел связи. Решение лежало прямо на поверхности. Кое-что из необходимого у него уже имелось, а остальное можно было достать в лагере.

И чем быстрее он начнет, тем лучше.

Убедившись, что поводья лошади надежно придавлены тяжелым камнем, Шерлок начал медленно спускаться на равнину. Солнце почти скрылось за горизонтом, и тени от камней стали длинными и густыми. Они-то и помогали Шерлоку незамеченным подобраться к лагерю.

Когда он спустился, солнце совсем уже село, и небо приобрело цвет свежего синяка. К тому моменту уже почти все шары были наполнены водородом, и вокруг них суетились люди.

Шерлок направился в противоположную от аэростатов сторону, прямо к лагерным кострам. Большинство военных собрались у шаров: стояли за цепью охранников, следили за подготовкой к вылету и ждали ужина. Шерлок крадучись пробирался мимо палаток, пока не вышел к кострам. Здесь жарилось мясо, булькало в котелках жаркое, и никому не было до Шерлока никакого дела. Он осмотрелся, выпрямился, стряхнул грязь с одежды, подошел к ближайшей пустой палатке и снял с шеста масляную лампу. А потом, на всякий случай, снял еще одну. Не с соседнего шеста (на это могли обратить внимание), а чуть подальше. Никто его не окликнул, не спросил, что он здесь делает. Сердце Шерлока колотилось в два раза быстрее обычного, но он с невозмутимым видом развернулся и ушел, держа масляные лампы вертикально, но прикрывая их курткой, чтобы кто-нибудь не обратил на происходящее внимания.

Скрывшись за палатками, он ускорил шаг, направляясь к холмам. По пути он несколько раз оглядывался. Теперь все шары были надуты, и военные воздухоплаватели уже проверяли карты и готовились к вылету.

Шерлок торопливо взобрался на холм, ни на миг не забывая о горящих лампах и о том, что он может случайно поджечь собственную одежду. После захода солнца ветер усилился, и без куртки ему стало холодно.

Лошадь тихо заржала, приветствуя его. Шерлок поставил лампы на землю, подошел к ней и взял лук и колчан со стрелами, которые позаимствовал в конюшне.

Нужно было что-то сделать, чтобы стрелы не погасли в полете.

Обмотать их чем-нибудь, что ли?

Шерлок выругал себя за то, что не догадался стянуть что-нибудь подходящее в лагере — к примеру, военную форму. Единственное, что у него было, это собственная одежда. Он принялся отрывать от куртки полоски материи и наматывать их на наконечники стрел. Ему ведь не нужно было этими стрелами ничего пробивать, так какая разница?

Подготовив десяток стрел с обернутыми тканью наконечниками, он подошел к лампам. Задумался на мгновение, а потом погасил одну из них и открыл, чтобы обмакнуть стрелы в масло, одну за другой.

Одной горящей лампы было вполне достаточно. Шерлок открыл ее, чтобы добраться до пламени, которое трепетало на ветру, но не гасло.

Он взял лук и выпрямился. Стемнело настолько, что его уже не могли заметить из лагеря, а пламя горящей лампы загораживала куча камней.

Шерлок на пробу согнул лук. Как стрелять, было понятно. Выемка на конце стрелы упиралась в тетиву, лук надо было держать в левой руке, а тетиву придерживать пальцами правой и натягивать изо всех сил. Потом нужно прицелиться — повыше, потому что стрела летит по баллистической траектории, — и отпустить тетиву.

Пора было переходить к делу.

Шерлок поднес обмотанный тканью наконечник стрелы к пламени лампы. Пропитанная маслом ткань вспыхнула моментально. Холмс поднял стрелу, уложил ее на тетиву и натянул лук, держа его в вытянутой вперед левой руке. Он целился в шар, возле которого, как ему показалось, было меньше всего людей, но целился высоко, чтобы стрела упала на него сверху.

Тетива врезалась в пальцы. Шерлок чувствовал, что лук натянут до предела. Пламя на конце стрелы горело так ослепительно, что он не видел ничего вокруг.

Правильно ли он поступает?

Об этом поздно было думать.

Шерлок спустил тетиву. Стрела взмыла высоко в небо, на мгновение зависла в вышине и начала падать, словно крохотный метеор, прямо на купол воздушного шара.

Сначала ничего не произошло, и Шерлок уже решил, что пламя все-таки погасло, или что наконечник стрелы не смог зацепиться за шелк, или что в шарах оказался не водород, а какой-нибудь другой газ, но вдруг оболочка аэростата раскрылась, словно лепестки цветка, на миг яркая вспышка осветила все вокруг и в небо взметнулось пламя.

В лагере поднялся дикий крик. Люди бегали вокруг корзин с ведрами воды и заливали все, что может гореть, но вихрь пламени уходил вверх, а не вниз, ведь водород гораздо легче воздуха.

Шерлок схватил вторую стрелу, поджег ее, торопливо прицелился в следующий шар и выстрелил. Крохотный огонек описал дугу в небе, сначала взмыв вверх, а затем упав на купол следующего шара.

На этот раз Шерлок не видел, как лопнула материя, но взметнувшийся ввысь столб пламени выглядел так же внушительно, как и в первый раз.

В лагере началась паника, а Шерлок продолжал выпускать стрелы в оставшиеся шары. Когда стрелы закончились, в воздухе пахло дымом, а земля внизу была усеяна клочьями тлеющего шелка. Но люди не пострадали! Этого Шерлок боялся сильнее всего, но он не разглядел внизу ни одной упавшей фигуры. Вспыхнувший водород поднимался высоко вверх, а от падающих кусков ткани можно было легко увернуться.

Шерлок глубоко вздохнул. Вылета сегодня не будет, и пройдут дни, а может, и недели, прежде чем сюда доставят новые шары. К этому времени армия Бальтазара или разбежится, или двинется в сторону Канады, и ее там остановят войска Союзной армии. У него получилось.

Шерлоку хотелось еще сделать что-нибудь с хранящимися в лагере боеприпасами. С ними пока ничего не случилось, но Шерлок боялся, что куски горящей ткани могут упасть на них сверху и вызвать ужасный взрыв. Но то ли бомбы было не так-то просто поджечь, то ли они были сложены достаточно далеко, и поэтому на них не попадали искры — взрыва не последовало. Шерлок подумывал о том, чтобы прокрасться в лагерь и как-нибудь вывести их из строя — вытащить запалы, например, но какой теперь в этом смысл? Шаров больше нет, сбрасывать боеприпасы не с чего, так что они бесполезны.

Снизу донесся чей-то громкий вопль. Шерлок взглянул на охваченный паникой лагерь. Какой-то солдат указывал прямо на него. Горящий водород дал столько света, что его заметили.

Люди поворачивались в его сторону. Некоторые из них уже кинулись взбираться на холм. И у них были ружья.

Ах да, у него лук в руках.

Нужно было бежать.

Шерлок повернулся и бросился к лошади. Она явно нервничала и пыталась освободиться, но пока не паниковала. Шерлок торопливо вытащил поводья из-под камня и прыгнул в седло.

Если повезет, он успеет добраться до города и притвориться, будто весь день не выходил из спальни. И никто ничего не узнает.

Он развернул лошадь и направился в сторону города.

Спускаться по склонам было проще, чем подниматься. Лошадь чувствовала себя все уверенней и уверенней с каждым шагом и явно хотела побыстрее убраться от дыма и пламени.

Наступила ночь, но света звезд для лошади было достаточно, поэтому Шерлок предоставил ей самой выбирать дорогу. А как только они выедут на плоскую равнину, он разберется, в какую сторону нужно сворачивать, чтобы вернуться в город.

Пока лошадь брела по каменистой земле предгорий, Шерлок заметил, что плавное покачивание нагоняет на него сон. Напряжение схлынуло, оставив после себя чувство опустошенности и тоски. А впереди еще была долгая дорога до Персеверанса.

Теперь Шерлока одолевали сомнения. А что, если Союзная армия не сможет помешать наступлению конфедератов? Если конфедераты все-таки захватят Канаду, то получится, что он им в этом помог?

Но нет же, Амиус Кроу говорил, что войска уже были готовы остановить повстанцев, но военный министр предпочел устроить массовую бойню. Так что на самом деле Шерлок спас множество жизней. И предотвратил дипломатический конфликт.

Откуда-то из тьмы донесся крик животного. Этот звук напугал Шерлока. Он был слишком уж похож на человеческий. И это был не вой койота. Скорее вопль огромной кошки.

Теперь лошадь шла по дну небольшого ущелья с крутыми склонами. Шерлок рассчитывал, что оно выведет его из предгорий на открытую равнину. В ущелье было темно, и только звезды светили над острой каменистой кромкой.

И тут один из камней шевельнулся.

Сон слетел с Шерлока в один миг. Сначала ему показалось, что это сам склон ущелья сдвинулся и сейчас захлопнется, как ловушка.

Там кто-то был. Кто-то следил за ним.

Дрожа всем телом, Шерлок обернулся. Никого. Только тьма, острые камни и звездный свет.

Сверху упал камушек и запрыгал по дну ущелья.

Теперь и лошадь Шерлока начала озираться по сторонам. Она чуяла чье-то присутствие, пряла ушами, и Шерлок чувствовал ее дрожь.

Ущелье впереди начало расширяться, выходя на каменистый склон, спускающийся к равнине. Низко висящая в небе луна светила как маяк. Шерлок узнал это место: помимо пологого каменистого склона, тянущегося далеко вперед, сбоку была тропа, по которой можно было спуститься прямо на луг. Именно по ней он сюда и приехал.

По камням запрыгал еще один камушек. Лошадь дернулась и ускорила шаг. Ей так же отчаянно хотелось выбраться на открытое пространство, как и Шерлоку.

Тут сверху раздался еще один вопль, и что-то бросилось на них из темноты.

 

СЕМНАДЦАТАЯ ГЛАВА

Лошадь в испуге шарахнулась в сторону, и это спасло их обоих. Прыгнувший сверху зверь промахнулся, ударился о землю и завалился на бок, но тут же снова вскочил на лапы. Шерлок успел заметить лишь проблеск удивления в глазах, сверкнувших в лунном свете, и мокрые от слюны клыки, торчащие из оскаленной пасти.

Шерлок выхватил нож и выставил его вперед. Не такое уж надежное оружие, но другого у него попросту не было.

Сверху донеслись гортанные слова на неизвестном Шерлоку языке, и зверь, зашипев, развернулся на голос.

Теперь Шерлок узнал его. Это был один из кугуаров Дюка Бальтазара. Значит, где-то поблизости был и второй. И Дюк Бальтазар тоже был где-то рядом.

Лошадь словно парализовало от ужаса: ее глаза были широко распахнуты, зубы обнажены. От страха перед кугуарами она как будто оцепенела. Шерлок спрыгнул наземь. Он устал, проголодался и умирал от жажды. Он не хотел этой встречи. Не здесь. Не сейчас.

Но выбора у него не было.

Он пошел вперед, к залитому лунным светом выходу из ущелья.

Дюк Бальтазар стоял в нескольких футах от него. На нем были все тот же белый костюм, белая шляпа и белая фарфоровая маска, но на бедре на этот раз у него висел револьвер. За его правым ухом влажно поблескивала красная пиявка — единственное яркое пятно в образе этого страшного человека. Даже на расстоянии Шерлок видел, как она пульсирует.

Кугуар, который бросился на Шерлока и его лошадь, теперь стоял рядом с Бальтазаром, беспокойно подергивая хвостом. Шерлок заметил, как зверь опасливо поглядывает на пиявку. Он выглядел по-настоящему напуганным. Второго кугуара нигде не было видно.

— Шерлок Скотт Холмс, — произнес Бальтазар, и его голос едва ли был громче шума ветра. — Боюсь, что все наши пути ведут к свиданию, как написано у Шекспира.

— Что вы здесь делаете? — спросил Шерлок.

— Искал тебя, — ответил Бальтазар. — Когда я обнаружил, что мои дорогие рептилии все еще голодны, а обзорная галерея затоплена, я пришел к единственному возможному выводу: ты и твои отважные друзья сбежали. Ты знал слишком много, так что я просто обязан был выследить тебя и убить. Мои кугуары почуяли твой след неподалеку от города, и мы шли за тобой до самых холмов. — Он немного постоял молча, склонив голову набок. — Должен признаться, я ожидал, что ты пойдешь в город, но вместо этого ты забрался сюда. Зачем?

Шерлок задумался на мгновение. Наверняка Бальтазар спутал два разных следа: тот, который оставили они с Мэтти и Вирджинией, когда шли в Персеверанс, и тот, который оставил Шерлок, когда выехал из города. А это значило, что Бальтазар еще не знал о разоблачении своих планов. Сказать ему?

Если Бальтазар поймет, что уже слишком поздно, что о его армии знают, то у него не будет причин убивать Шерлока. Хоть какая-то надежда.

— Союзной армии уже известно о готовящемся вторжении в Канаду, — сказал Шерлок. — Продолжать вашу кампанию бессмысленно. Оставьте это, Бальтазар. Так вы спасете множество жизней.

Бальтазар молча обдумывал слова Шерлока. Маска оставалась неподвижной, и невозможно было понять, о чем он сейчас размышляет.

— Давно они знают? — спросил он наконец.

— Так давно, что вам уже не добраться до границы.

— Но что же тогда тут делаешь ты? — поинтересовался Бальтазар.

— Северяне собирались сбросить бомбы на ваших людей. Я не мог этого допустить. Я должен был помешать им.

— Я подозреваю, что тобой двигали какие-то извращенные представления о благородстве, а вовсе не одобрение наших южных традиций?

— Я больше не мог видеть, как гибнут люди, — усталым голосом ответил Шерлок.

Бальтазар покачал головой.

— И ты ждешь от меня благодарности? — спросил он, и в его голосе неожиданно прорезалась злоба.

Шерлок чувствовал, как усталость давит ему на плечи.

— Я ничего не жду, — сказал он. — Я сделал это не ради вас и не ради кого-то другого. Я сделал это ради себя. Ради того, во что я верю.

— Тогда ты зря потратил время, — отрезал Бальтазар. — Я не откажусь от своих планов, что бы ты мне ни сказал сейчас.

— Тогда ваших людей остановят, и если они станут драться, то будет сражение и их убьют.

— И люди все равно умрут, — прорычал Бальтазар. — Так что ты ничего не добился.

— Я не могу держать под контролем весь мир, — возразил ему Шерлок. — Я делаю лишь то, что в моих силах. По крайней мере, я сделал все, что смог, чтобы предотвратить бомбардировку. Остальное зависит от вас, от Амиуса Кроу и правительства.

— Твоя беда, — заявил Бальтазар с горечью, хотя его фарфоровое лицо оставалось все таким же бесстрастным, — заключается в том, что ты позволяешь эмоциям брать верх над логикой. Если бы я хотел дать тебе совет, я бы посоветовал тебе подавлять чувства. Держать их под контролем. Они заведут тебя в западню. Причинят тебе боль.

Шерлок вспомнил мать и сестру, и да, основным чувством, которое пробуждали в нем эти воспоминания, была боль. Но еще он помнил Вирджинию, и эти воспоминания его не ранили, наоборот, они делали его счастливым.

— Спасибо за совет, — ответил он, — но мне дороги мои чувства. Я предпочту их сохранить, чего бы мне это ни стоило.

— Я мог бы сказать, что когда-нибудь ты об этом пожалеешь, но ты просто до этого не доживешь. — Бальтазар щелкнул пальцами. Стоявший рядом с ним кугуар двинулся к Шерлоку, оскалив зубы и прищурив глаза.

Шерлок выставил перед собой правую руку. Лезвие ножа блеснуло в лунном свете.

Кугуар и ухом не повел. Он продолжал идти вперед.

Сзади послышался шорох. Шерлок медленно повернул голову. Из-за спины к нему приближался второй кугуар.

Холмс лихорадочно перебирал возможные варианты, но ничто не могло его спасти. Как справиться с двумя дикими хищниками при помощи одного лишь ножа?

Но разве они дикие? Пусть они и не были приручены до конца, но они подчинялись Бальтазару. Они боялись его, и это давало Шерлоку шанс.

Услышав, что шуршащие звуки за спиной участились, Шерлок упал на землю и перекатился в сторону. Что-то темное пронеслось над его головой. Он вскочил на ноги, но кугуары оказались быстрее. Теперь они, рыча, наступали на него бок о бок.

Кошки могут лазать по деревьям, но не по скалам.

Шерлок бросился к стене ущелья и начал карабкаться вверх, цепляясь пальцами за трещины в скале, находя ногами крохотные выемки и уступы, способные удержать его вес.

Кошки рванули за ним.

Он ухватился руками за край плоского каменного выступа и подтянулся именно в тот момент, когда когтистая лапа схватила его за ногу. Шерлок вложил все силы в отчаянный рывок и буквально влетел на уступ, идущий вдоль стены ущелья, повышаясь в одну сторону и понижаясь в другую.

Шерлок посмотрел на свою ногу. К счастью, пострадал только ботинок — огромный кот оторвал каблук.

Шерлок больше не различал внизу мерцающие глаза кугуаров: животные двинулись в разные стороны, отыскивая путь наверх. Это была их земля, а не его. Рано или поздно они найдут этот путь.

— Впечатляюще, — крикнул ему Бальтазар, — но ты лишь оттягиваешь неизбежное. Это неразумно. Сдайся, и твоя смерть будет более легкой.

— Ты уже обещал мне это, — выдохнул Шерлок, — и солгал.

Уступ был достаточно широк, чтобы на нем уместиться, и Шерлок побежал по нему, надеясь найти более безопасное место. С одной стороны до него донеслись стук когтей по камню и шумное дыхание.

Если что-то срочно не придумать, он умрет.

Прижавшись к стене ущелья, Шерлок посмотрел вниз. Он увидел под собой белую шляпу Бальтазара.

Взмолившись о том, чтобы его предположение о чувствах кугуаров к Бальтазару оказалось верным, Шерлок прыгнул.

Он упал на Дюка, сбив его с ног, и револьвер отлетел куда-то в темноту. Шерлок ударился левом плечом о камни с такой силой, что все его тело пронзила дикая боль, от которой на мгновение помутилось сознание. Когда Холмс сумел наконец встать, Бальтазар был уже на ногах. Но и он пострадал — придерживал правой рукой левую, которая казалась бесформенной, словно его тонкие кости были раздроблены при падении.

Фарфоровая маска слетела. Она лежала на земле в нескольких футах, расколотая на три части. И теперь Шерлок мог с уверенностью сказать, какие чувства испытывает Бальтазар — ненависть.

— Хватит с нас любезности, — процедил Дюк. — Я увижу, как мои звери станут сдирать мясо с твоих костей, а ты будешь визжать от боли. — Маленькие темные пиявки на его лице казались дырами, сквозь которые виднелось ночное небо. Бальтазар смотрел куда-то мимо Шерлока. — Вот они, — сказал он и произнес какие-то три слова на гортанном наречии, на котором отдавал животным команды.

Приготовившись в любое мгновение почувствовать на своих плечах вес кугуара и боль от впивающихся в тело когтей, Шерлок шагнул вперед.

Дюк явно этого не ожидал. Он отшатнулся, но Шерлок выбросил вперед левую руку, все еще пульсирующую от боли, и снял гигантскую пиявку с головы Бальтазара. Она оторвалась с трудом. Кровь, брызнувшая на белый костюм, в лунном свете казалась черной.

Дюк закричал; это был пронзительный, тонкий звук, полный ярости и удивления.

Гигантская пиявка на ощупь казалась мягкой и влажной. Прежде чем Бальтазар успел что-то сделать, прежде чем кугуары успели прыгнуть вперед, Шерлок поднял нож и рассек пиявку пополам. Она продолжала извиваться, выплескивая ему в ладонь кровь Бальтазара. Шерлок повернулся, взяв в каждую руку по половинке пиявки, и бросил их приближающимся кугуарам.

Помня об их страхе перед экзотической тварью, который огромные кошки выказывали еще на веранде поместья Бальтазара, Шерлок рассчитывал, что они развернутся и бросятся наутек, но они его удивили. Кугуары поймали половинки пиявки в воздухе, словно это были брошенные им куски мяса, и проглотили их целиком.

А потом продолжили приближаться.

Но нет. Теперь их взгляды были прикованы к Бальтазару.

Шерлок медленно отошел в сторону. Не обращая на него внимания, кугуары подкрадывались к своему хозяину.

В происходящем имелся определенный смысл. Человек, который распоряжался ими, был ранен, ослаб, а пиявка, наводившая на них ужас, исчезла. Власти Бальтазара пришел конец. Теперь вся власть была у них. Он больше не мог причинить им вреда, заставить страдать.

Бальтазар продолжал пятиться. Но теперь за его спиной был скалистый обрыв. Он отдал зверям какую-то команду, но кошки не подчинились.

Шерлок наблюдал за происходящим с замиранием сердца. Бальтазар сделал еще шаг назад, выставив перед собой руки, но под его правой ногой оказалась пустота, и он с криком упал во тьму.

Кугуары застыли на мгновение, уставившись на лежащую внизу равнину, а затем, даже не взглянув друг на друга, не оглянувшись на Шерлока, развернулись и побежали к холмам.

А Шерлок продолжал стоять, дожидаясь, пока утихнет боль в плече и выровняется дыхание. Кости, кажется, были целы. Хоть какая-то радость.

Кугуары не вернулись.

Потом Шерлок пошел к перепуганной лошади и долго ее гладил и успокаивал, пока она не перестала дрожать. Тогда он снова влез в седло и продолжил путь по каменистому склону, ведущему на равнину.

Внизу он нашел тело Бальтазара. Он лежал на траве, весь в грязи. Пиявки исчезли с его лица. Наверное, отвалились в надежде найти нового хозяина, как только его кровь перестала струиться по венам. Не слишком разумное решение, но продиктованное инстинктом.

Потом Шерлок, кажется, уснул в седле, потому что следующее, что он помнил, это как лошадь брела по окраине города, а небо впереди начинало светлеть. Шерлок привязал ее к столбу возле конюшни и пошел к гостинице. Залог он мог забрать и позже.

В столовой никого не было. Шерлок поднялся в свою комнату, никого не встретив по пути. Он почти ожидал, что кто-нибудь нападет на него со спины или прыгнет на плечи, но все кончилось благополучно. Вокруг стояла полная тишина. Шерлок вошел в комнату и влез под одеяло. Можно было подумать, что ничего не случилось. Будто он просто не выходил из комнаты весь день, отсыпаясь после долгого пути по равнине вместе с Мэтти и Вирджинией.

На этот раз ему не снилось ничего, или он просто забыл свои сны сразу после пробуждения, и хорошо, если так.

Когда Шерлок проснулся, в окно светило солнце. Он еще некоторое время полежал, вспоминая и обдумывая события прошлого дня, а потом оделся и спустился вниз.

Амиус Кроу сидел в столовой и беседовал с двумя агентами Пинкертона. Он что-то сказал им на прощание, а как только они вышли, сразу повернулся к Шерлоку.

— Я не видел тебя со вчерашнего утра, — заметил он. — Я был занят с агентами, но Мэтти и Вирджиния сказали, что ты не выходил из комнаты. Наверное, тебе нужно было отоспаться.

— Я отоспался, — ответил ему Шерлок.

— У тебя царапины на руках, а вчера я их не видел.

— Наверное, ночью проявились, — предположил Шерлок.

— Может быть… — Кроу окинул его долгим взглядом.

— А что тут было? — спросил Шерлок. — Есть новости о Бальтазаре и вторжении в Канаду?

— Воздушную бомбардировку армии конфедератов пришлось отменить. Кто-то поджег шары. Наверное, один из людей Бальтазара. Это основная версия, и кто я такой, чтобы спорить с ней?

— Зато бойни удалось избежать, — заметил Шерлок.

— Ну да, — согласился Кроу. — Военный министр хотел сражения между войсками Союза и армией Бальтазара, но его приказ по какой-то причине задержался в пути, а я тем временем воспользовался этой возможностью, чтобы осуществить собственный план. Мы воспользовались услугами Джона Уилкса Бута, который приказал солдатам Бальтазара разойтись. Он может говорить очень убедительно, особенно если дать ему правильные лекарства и пригрозить виселицей. И мне не кажется, что его люди так уж рвались в бой. Они были рады разъехаться по домам.

— А сам Джон Уилкс Бут?

— Для истории он мертв. А человек по имени Джон Сент-Хелен будет доставлен в психиатрическую лечебницу в Балтиморе. Нормальное лечение сделает его более смирным. Хотя выйти оттуда ему уже не суждено.

— Пожизненное заключение, — сделал вывод Шерлок.

— Он все равно остается убийцей. Это лучшее из всего, что он заслужил.

Шерлок кивнул, не столько в знак согласия, сколько потому, что ему не хотелось спорить.

— А мы? Что будет дальше?

— Дальше мы вернемся в Нью-Йорк и купим билеты в Англию. Это займет дня два, не больше. Я думаю, мы уже достаточно здесь погостили. Как бы я ни любил свою родину, Англия мне тоже нравится. За исключением, конечно, переваренных овощей и парных пудингов.

— Вы… не останетесь здесь? — робко спросил Шерлок.

Кроу покачал головой.

— Слишком много еще нужно сделать, — сказал он. — Здесь-то наших ребят полно, а в Англии — я один. У меня там дела. И я обещал твоему брату научить тебя логическому мышлению и помочь развить наблюдательность, и мне кажется, я не так уж преуспел на этом поприще.

Вечером того же дня они вчетвером — Кроу, Вирджиния, Шерлок и Мэтти — сели на поезд, идущий в Нью-Йорк, а затем Кроу купил билеты на пароход, отправляющийся через несколько дней в Англию. Им даже удалось в последний вечер поужинать в знаменитом «Саду Нибло» — конечно же там подавали устриц и огромные бифштексы, но Шерлок воспринимал все происходящее отрешенно, без особых эмоций. Ему казалось, что события последних дней что-то убили в его душе. Оставалось надеяться, что это временное явление и скоро оно пройдет. Ему не нравилось чувствовать себя оторванным от мира людей.

Он видел, что Вирджиния о нем беспокоится. Она поглядывала на него за едой и пару раз клала ладонь ему на руку, а потом убирала, потому что он никак не реагировал.

Несколько дней спустя, уже на борту парохода, глядя, как исчезают вдали очертания нью-йоркской гавани, Шерлок вдруг заметил, что дрожит, несмотря на солнечную и безветренную погоду. Он чувствовал себя больным, но не знал, что нужно сделать, чтобы вылечиться.

— Итак, — донесся сзади знакомый голос, — как тебе понравился великий метрополис? Тебе удалось сделать то, что ты планировал?

Шерлок повернул голову. Рядом с ним, опираясь о поручни, стоял Руфус Стоун, ирландский скрипач, с которым он познакомился на пути в Нью-Йорк. Футляр от скрипки висел у него на плече, а длинные черные волосы падали на воротник.

— Я думал, вы останетесь в Америке, — удивился Шерлок.

— Ах да, — печально вздохнул Руфус. — Может, я не говорил тебе, но у меня были кое-какие неприятности в Старом Свете, и я надеялся отыскать горшок с золотом под этим концом радуги, но оказалось, что по этой самой радуге кое-кто передал весточку, и меня здесь уже поджидали. Кто бы мог подумать, что у ирландцев в Нью-Йорке есть своя подпольная преступная организация?

— И что же теперь? — спросил Шерлок. — Куда вы поедете?

— Как получится, — пробормотал Руфус, глядя на волны. — Ты, случайно, не знаешь человека, которому нужен хороший учитель музыки?

— К счастью, — ответил Шерлок, — знаю.

 

ОТ АВТОРА

Вот и подошло к концу это приключение молодого Шерлока Холмса. Надеюсь, вам было так же интересно читать эту книгу, как мне ее писать.

В последующих романах я обязательно расскажу о том, как Шерлок начал учиться логическому мышлению и наблюдательности у талантливого, но весьма загадочного человека Амиуса Кроу. Также я уделю внимание зарождению его интереса к пчелам и боксу и попытаюсь объяснить, каким образом ему удалось приобрести те таланты и навыки, какие он демонстрирует в рассказах Артура Конан Дойла.

В этой книге я постарался ответить на вопрос о том, где и как Шерлок мог научиться играть на скрипке, а также какие события пробудили в нем интерес к татуировкам (в рассказах Конан Дойла он мог определить, где была сделана татуировка, по цвету чернил). Здесь же я попытался объяснить причины симпатии, с которой Шерлок относится к Америке и американцам (в одном из рассказов Конан Дойла он говорит, что надеется дожить до того дня, когда жители Британии и американцы «станут гражданами одной огромной страны, у которой будет единый флаг — англо-американский»).

Описывая события в книге, я старался по возможности соблюдать историческую точность. К примеру, пароходы «Скотия» и «Великий Запад» действительно совершали трансатлантические рейсы, доставляя пассажиров из Ливерпуля в Нью-Йорк. Я не знаю наверняка, отплывала ли «Скотия» из Саутгемптона, но предполагаю, что хотя бы один раз она могла это сделать. Свой первый пассажирский рейс «Скотия» совершила в 1862 году под командованием капитана Джудкинса, а последний — в 1875 году, и некоторое время она считалась самым быстрым из пароходов, пересекавших Атлантику. Но из-за большого потребления угля она стала нерентабельной и не приносила своему владельцу, компании Кунарда, ожидаемой прибыли. На протяжении нескольких лет «Скотия» использовалась при прокладке телеграфного кабеля по дну Атлантического океана, а в 1904 году затонула у острова Гуам в Индийском океане.

История о странном существе, прицепившемся к подводному телеграфному кабелю, которую рассказывает на борту «Скотии» капитан Джудкинс, вымышлена, но такие животные существуют. Если не верите, загляните на этот сайт:

http://news.ninemsn.com.au/national/1034874/monster-bug-attaches-itself-to-submarine

Зато давно известная науке гигантская красная пиявка с острова Борнео на самом деле не сосет кровь своих жертв, а питается крупными земляными червями. Я полагаю, что пиявка, которой пользуется в этой книге Дюк Бальтазар, принадлежит к еще не открытому биологическому виду, но если учесть, сколько новых видов обнаруживают ученые каждый год — от насекомых до млекопитающих, — вполне возможно, что кровососущие гигантские пиявки тоже где-нибудь существуют. Вещество, которое содержится в слюне пиявок и не дает крови свертываться, называется «гирудин», и в наше время пиявки все чаще используются в медицине для профилактики образования тромбов у пациентов хирургических отделений. Но рецепт на пиявки вы вряд ли получите.

Гигантские рептилии, которые преследовали Шерлока, Вирджинию и Мэтти в вольере Дюка Бальтазара, — это вараны. Вараны могут достигать нескольких метров в длину, у них относительно быстрый обмен веществ в сравнении с другими рептилиями, и по своему интеллектуальному развитию они достигают уровня собак. Эксперименты показали, что вараны способны даже считать до шести, но ученые так и не поняли, зачем им нужно такое умение.

Граф Фердинанд фон Цеппелин, с которым Шерлок познакомился на пароходе «Скотия», оставил службу в немецкой армии в 1863 году и отправился в Америку, где во время Гражданской войны был военным наблюдателем при Потомакской армии. Там и произошла его знаменательная встреча с профессором Тадеушем Лоуи, который использовал привязные воздушные шары в разведывательных целях, наблюдая за передвижением войск конфедератов. Для гражданских лиц полеты на воздушных шарах были запрещены, поэтому профессор Лоуи направил фон Цеппелина к своему немецкому помощнику Джону Штайнеру, с которым фон Цеппелин мог разговаривать по-немецки, а не на ломаном английском. Именно на привязном шаре Штайнера фон Цеппелин и совершил свой первый полет. Увлекшись идеями воздухоплавания, фон Цеппелин в 1870-х годах снова вернулся в Америку для переговоров с Лоуи (хотя я слегка передвинул эту дату, чтобы уложиться во временную шкалу книги). Позже, уже в Германии, он разработал жесткий летательный аппарат — цеппелин, который сделал его знаменитым.

Сведения о Нью-Йорке и об Америке в целом были почерпнуты мной из книг:

«Transatlantic Crossing — American Visitors to Britain and British Visitors to America in the Nineteenth Century» под редакцией Уолтера Аллена («William Heinemann», 1971).

Matthew Goodman «The Sun and the Moon — The Remarkable True Account of Hoaxers, Showmen, Dueling Journalists and Lunar Man-Bats in Nineteenth-Century New York» («Basic Books», 2008).

Информация об убийстве Авраама Линкольна и исторических последствиях этого была взята из книги:

Anthony S. Pitch «„They Have Killed Papa Dead“ — The Road to Ford's Theatre, Abraham Lincoln's Murder, and the Rage for Vengeance» («Steerforth Press», 2008).

Это может показаться странным, но время от времени в головах отдельных американцев возникали идеи отвоевать Канаду у Великобритании, и некоторые из этих идей даже пользовались поддержкой правительства США. В 1864 году, во время Гражданской войны (или войны между Севером и Югом, как ее еще называют), группа солдат Конфедерации прошла через Квебек, чтобы добраться до американского штата Вермонт, находившегося в руках Союза. В 1866 году, за два года до событий, описываемых в этой книге, группа американцев ирландского происхождения готовила вторжение в Квебек и Онтарио, чтобы использовать эти канадские провинции как базу для удара по Британии в отместку за британскую оккупацию Ирландии. Трижды они посылали войска в Канаду (во время второй и третьей попыток число солдат достигало тысячи человек), но первая попытка не удалась, а во второй и третий раз нападающие получили военный отпор и были разгромлены. Спустя годы министр военно-морских сил Х. А. Херберт отдал приказ разработать план захвата Великих озер и реки Святого Лаврентия, когда приграничный конфликт между Венесуэлой и британской территорией Новой Гвинеи грозил перерасти в войну между США и Великобританией. К счастью, войны удалось избежать. Эту информацию, помимо прочих источников, я взял с сайта www.straightdope.com

Я еще раз благодарю потомков Артура Конан Дойла за то, что они разрешили мне написать эти книги, и моего агента Роба Кирби и редактора Ребекку МакНалли за то, что они предоставили мне такую возможность.

Когда вы будете читать эти строки, я уже закончу свой третий роман о молодом Шерлоке Холмсе. Здесь я не стану о нем рассказывать, упомяну лишь то, что очередное приключение заведет Шерлока и его брата Майкрофта в сибирскую глушь. Или, быть может, я раскрою вам тайну загадочной гигантской крысы с острова Суматра (сам Конан Дойл писал о ней, что «еще не пришло время поведать миру о тех событиях…»). А может, я расскажу в своем романе обе истории, я еще не решил. Когда вы прочитаете мою третью книгу, вы сами все узнаете.

В заключение хочу сказать, что я посвящаю эту книгу трем преподавателям, которые на протяжении многих лет обучали меня писательскому мастерству: Сильвии Кларк, Ив Уилсон и Айрис Кэннон, а также четырем писателям, чьи работы стали для меня настоящими учебными пособиями: Стивену Галлахеру, Тиму Пауэрсу, Джонатану Кэрроллу и Дэвиду Морреллу.

Выражаю огромную признательность Марку и Кэт Диммок за то, что вселяли в меня уверенность; Стелле Уайт, Мишель Фрай, Скотту Фрэзеру, А. Кинсону, Крису Чалку, Сьюзен Белчер, Л. М. Коуэну, Л. Хэю, Стюарту Бентли, Мэнди Нолан, Д. Дж. Манну и многим другим читателям, которые написали отзывы о первой книге из серии «Молодой Шерлок Холмс» на Амазоне именно в тот момент, когда я особенно нуждался в стимуле, чтобы продолжать писать; а также Доминику Кингстону и Джоанне Оуэн из издательства «Макмиллан» за то, что поддерживали меня на этом долгом пути.

Спасибо вам всем!

 

ОБ АВТОРЕ

Эндрю Лейн написал около двадцати книг. Среди них повести, действие которых происходит в тех же вселенных, что и действие британских телесериалов «Доктор Кто», «Торчвуд» и «Рэндалл и Хопкирк»; современные романы, изданные под псевдонимом; а также несколько публицистических книг о персонажах известных фильмов и телепередач (в их числе Джеймс Бонд и Уоллес с Громитом). Кроме того, он пишет статьи для журнала «Radio Times» и его американского аналога — журнала «TV Guide».

Эндрю живет в Дорсете с женой и сыном. У него огромная коллекция книг о Шерлоке Холмсе, которую он собирал в течение последних двадцати лет, и которая теперь очень ему пригодилась.