— Ты доволен? — спросил Архимаг.
Он появился неожиданно, и окатил Аргелора холодом, чего тот не любил.
— Я не доволен, что ты не исполняешь мою волю, старый серый дракон! — он сжал зубы. — Твои знания! Мне нужны они. А ты еще не все мне передал. Что, забыл, что я знаю, где ты прячешь свое сердце?
— Не забыл, — спокойно ответил Архимаг.
Его взгляд смотрел, будто сквозь Аргелора. Вдруг он резко перевел глаза на него, и черный дракон увидел то, чего не видел раньше. Глаза Архимага блестели, и блеск этот был как никогда живым.
— На что ты так смотришь? Не уж то прозрел, наконец? — ядовито заметил тот.
— Да, — сказал он. — Прозрел, Аргелор. Знаешь, ведь мое сердце старо…старее миров, которые повидал. Пожалуй, пришла пора с ним расстаться. Ты был прав. Я серый, старый дракон, без сторон и цвета.
— Вот как ты заговорил? — Аргелор хотел схватить его, но руки прошли насквозь, уловив всего лишь тень. — Думаешь, исправить свои ошибки? Хочешь бежать?!
— Ошибки? — Архимаг будто задумался. — Нет, Аргелор. Ошибок не бывает. Бывают разные пути и разные цели. Сейчас я выбрал другой путь. А сердце… когда-нибудь ты поймешь, что жизнь не только в нем заключается. Прощай!
Он обратился серым драконом, почти прозрачным, и просочился сквозь стену. За его спиной раздался рев, такой, что Академия вздрогнула. Громадный черный дракон взмыл в холодное небо следом за Архимагом, но догонять его стал. Злоба кипела в нем так, что он в одно мгновение пересек магическое пространство до того места, где серый дракон прятал свое сердце.
В ледяных горах, его черные когти сомкнулись на туманной сфере.
* * *
У Архимага было мало времени, он торопился, и успел почти вместе с лесным хозяином. Только налетели они с разных сторон. Охотники Аргелора замерли, когда их окружили, и выхватили мечи. Серый дракон сел прямо перед ними, и от его магии по их телам пошли трещины.
— Вон отсюда! — скомандовал он.
От его силы трещал воздух, и земля обрела пепельный оттенок, будто у нее отняли суть. Бросив свою добычу, охотники поспешили скрыться. Их магия имела под собой только книжную основу, а не живую силу. дракон, истратив последние капли своей силы, стал обычным стариком с дрожащими руками. Напротив себя он увидел лесного духа. Глядя на него, тот дышал тяжело и свирепо.
— Я тебе не соперник, и уже не враг… — проговорил Архимаг.
Глаза хозяина вспыхнули, но ярость быстро сменилась удивлением.
— Ты ли тот черный маг? — спросил он.
— Как видишь, не черный я. Серая моя суть. Был драконом, да время вышло мое, — сказал тот ему. — Забирай свою драконицу, пока охотники снова не нагрянули. Ей нужны будут силы. Аргелор оказался намного коварней, даже меня обвел… А ты…ты еще можешь помочь…
Его голос внезапно захрипел. Где-то далеко, в потаенном месте, Аргелор сжал его сердце. Сфера затрещала и покрылась сетью мелких трещин.
— Слабак! — презрительно бросил черный дракон и швырнул шар в ледяную пропасть.
Сердце серого дракона было очень старым и разбилось о камни. Тысячи осколков разлетелись в разные стороны. Архимаг вздохнул в последний раз, и на глазах лесного хозяина рассыпался пылью. Мир словно сделался легче, но тут же потяжелел, так как Аргелор занял его место окончательно.
* * *
Это ощутили все, и особенно Иллигеас. Их кони встали на дыбы, и Эларор тут же обернулась к магу.
— Что это? — требовательно спросила она.
— Еще не знаю… — он тревожно всматривался вдаль, а после резко глянул на эльфийку. — Твоя армия точно пребудет следом за нами?
— Не стоит сомневаться в моей армии! — она поджала губы.
Иллигеас не обратил на это внимания, и пустил коня галопом.
* * *
А лесной хозяин тем временем склонился над Тирой и распутал цепи. Драконица была ранена, но раны уже затягивались. К запаху ее крови примешивался другой, и он, не раздумывая, послал по этому следу Первородных.
Взяв Тру на руки, он исчез. Первородные же отыскали Тандрию. В дом лесного хозяина они принесли ее почти без дыхания. В этот момент, оказавшись в его владениях, и драконица, и эльфийка исчезли со всех карт Аргелора. Дом хозяина не поддавался его слежке. Это место не имело времени, как и земли вокруг него. Лесной дух ведь жил во многих мирах, а дом его располагался в Междумирье. Одно только появление в нем исцелило все раны, и Тандрия вздохнула уже спокойно и без боли. Сквозь полуоткрытые веки, она увидела дивный лес, в котором цвела сама жизнь. Посреди него стоял огромный дом, покрытый мхом и увитый листьями. Он не был срублен, деревья сами образовали его, своим куполом и корнями. Тут пели дивные птицы, которых Тандрия прежде не слышала. Однако Первородные не понесли эльфийку в дом, а уложили на мягкий мох рядом с ним, как и Тиру.
— У этого дома нет хозяйки, но сделать ею тебя против твоей воли, я не могу, — лесной хозяин сказал это с сожалением.
Тира лежала, медленно приходя в себя, и не знала, что время в ее мире сейчас летело очень быстро. Охотники там метались в ее поисках по многим землям, только следов там не осталось. Будто почуяв это, драконица очнулась. Раны к тому моменту успели исчезнуть, и только маленькие шрамы остались на теле Тандрии.
— Где мы? — Тира быстро оглянулась, и последние события промелькнули у нее перед глазами. — Это ты нас спас?
Лесной хозяин сидел рядом, и внимательно смотрел на нее, а потом отвел свой проницательный взор вдаль.
— Не только я, Тира, — ответил он. — Посмотри…
По левому боку от драконицы возникло озеро. На его глади, Тира и увидела серого дракона, старого и уставшего. Она видела, как он остановил охотников, и как погиб после этого. Но за его спиной стоял Аргелор.
— Архимаг был драконом? — Тира замерла на берегу, а видение уже исчезло. — Дракон?
— Да…он последний из самого древнего рода. Серый дракон, — ответил лесной дух. — Даже
я не углядел его сути. А твой брат смог. Твой брат страшнее Архимага.
— Я знаю… — Тира вздохнула. — Как здоровье Тандрии?
— Ее раны исцелились…
— Но? — драконица повернулась к нему. — Ты что-то не договариваешь…
— Я многое могу увидеть, только увидеть твою битву с Аргелором не могу, — хозяин отвернулся, и Тире показалось, что она увидела его слезу.
— Почему же? Мой наставник рассказывал о том, что ты живешь во многих мирах, и видишь в них все, — ее голос стал жестче. — Ты просто не хочешь видеть эту битву.
— Я… — он вскочил с места, и отступил от нее. — Теперь я вижу, что ты дракон не только телом. Твой разум режет чувства пострашнее меча врага.
Тира и впрямь ощутила свою остроту, а лесной хозяин показался ей слишком открытым и мягким. Она читала его мысли и чувства, и не замечала, как причиняла ему боль. Драконица в его обители была подобна острому кристаллу, который впивался в этот лес.
— Прости… — и Тира тоже отступила. — Я очень любила брата и отца. Только теперь мое сердце вряд ли будет любить. Я выбрала путь воина. Дальше я пойду одна. Пусть Тандрия останется…
— Кого это ты собираешься оставить? — раздался из-за деревьев знакомый голос.
Эльфийка вышла неожиданно тихо, хоть и была немного бледна. Раны на ней зажили, а ее взгляд кольнул Тиру, как и раньше.
— Тебе еще рано вставать…
— Нет, — Тандрия остановила ее знаком руки, и взглянула на лесного хозяина, который стоял с опущенной головой. — Я здорова. Вижу, ты решила ехать.
— Да, Архимага больше нет, теперь угроза посильнее будет, — Тира с сожалением посмотрела на лесного хозяина, и поклонилась ему. — Благодарю тебя, лесной дух, за заботу и пристанище…
— Не нужно, — он вздохнул, и вместе с ним погрустнел и весь лес. — Этот дом открыт для тех, у кого сердце чистое. Открыт всегда. К сожалению, не в моей власти сократить вам путь на север…
— Нам бы гидралов наших вернуть, — напомнила Тандрия.
— Да, звери лишними не будут, — согласилась Тира.
— Они будут ждать вас, когда покинете этот лес, — сказал лесной хозяин.
— Благодарим тебя, — Тира поклонилась еще раз, и повернулась к тропе, что возникла среди корней и травы.
Лесной дух долго провожал ее взглядом. Тандрия, когда оглянулась, увидела его глаза, полные печали.
— Может, ты обернешься ему на прощание?
— Нет, — отрезала та.
Тира и так чувствовала его печаль и боль, но эти чувства скользили по ее сердцу, как вода по стеклу. Сейчас ее волновал Аргелор. Лишь дойдя до края леса, где его граница стала мутной и искаженной, Тира остановилась. Лес отпускал их, и в тоже время расставаться с ним не хотелось. Тут на краю, все стало резче, запахи, звуки и огромный купол изумрудных деревьев.
— О тебя разбиться можно, — недовольно заметила Тандрия.
— Почему?
— Сердце лесного хозяина дорогого стоит, Тира, — укоризненно глянула на нее эльфийка.
— Тандрия, ведь ты воин, — скупо бросила драконица.
— Воин, а что? — смутилась она.
— Я думаю о битве. Тандрия, я не смогла справиться с кучкой псов Аргелора! А что я смогу сделать против его армии? — взгляд Тиры сделался холодным.
— У тебя еще нет оружия, — эльфийка вздохнула. — А все же…
— Гидралы! — Тира указала на знакомые силуэты, и не дослушав Тандрию, шагнула сквозь пелену.
Лес с глухим стоном выпустил ее и охотницу на каменную пустошь, такую голую и холодную, что ветер тут же пробрал до самых костей. Над обледенелой землей висели мрачные тучи, низкие и темные.
Гидралы, распушив загривки, терпеливо ждали. Сквозь их мех холод не проникал, а вот одежда воительницу спасала от этого мало.
— Тут настоящая зима… — процедила Тандрия.
— Тебе было бы лучше вернуться…
— Еще чего! — тут же вскипела она. — Холода я не боюсь.
— Гномы говорили держаться болот, — Тира оглянулась, но ничего, кроме камней не увидела. — Они говорили, что пустоши опасны…
— До болот тут далеко, — зубы эльфийки стучали, но она быстро взяла себя в руки.
— Мы тут как на ладони, — Тира недовольно нахмурилась и вскочила в седло, зарывшись руками в густую шерсть гидрала.
Зверь фыркнул и тряхнул головой. Он был рад возвращению наездницы. Тандрия, на своем звере сбоку от него, поторопилась откупорить фляжку, которую Первородные повесили ей на пояс, и отпить из нее хмельного напитка, чтобы согреться. Когда тепло приятно разлилось по ее телу, она смогла вздохнуть свободнее.
— Я погони не чувствую, — сказала она. — А ты?
— Нет, но есть что-то другое, — Тира не пустила гидрала в галоп, хоть тот и рвался.
Зверю пришлось пойти размеренной рысью. Следом семенила и ее спутница. Свое недовольство она не скрывала.
— И все же, лесной дух хороший соратник! Ты зря так прячешь свое сердце во льду! — ворчала она.
— Думай о том льде, что вокруг нас, а не о том, что у меня в сердце! — огрызнулась Тира.
И правда, тут было о чем подумать. Время от времени, тучи сыпали колючими ледяными осколками. Ветер просто плевался ими в лицо, а под лапами гидралов все так же лежал заледенелый камень. По сторонам виднелись небольшие холмы и расколотые скалы. Попадались и большие глыбы, серые и покатые. Гидралы рычали на них, и эльфийке это все больше не нравилось.
— Тише, тише! — приговаривала она шепотом, но звери утробно рычали, и не зря.
Впереди, в снежной пелене, что-то замаячило, что-то похожее на сборище глыб, и Тандрия тут же остановила своего зверя.
— Что такое? — тихо спросила Тира.
— Надо уезжать отсюда! — зашипела она драконице.
— Куда? — та тоже насторожилась. — Тут везде пустошь, и болот не видно…
— Там ходячие камни! — Тандрия потянулась к луку.
— Камни? — Тира всмотрелась в заснеженную даль.
Силуэты мелькали и будто куда-то шли, а потом вдруг земля вздрогнула, и что-то зашуршало, совсем рядом. Оглянувшись, воительницы увидели каменного колосса, который вырастал, и строился из ближайших камней. Не дожидаясь, пока он сделает свой первый шаг, Тира дала волю гидралу, и тот рванулся к холмам. Низко припав к шеям зверей, драконица и эльфийка неслись вперед, сквозь снег.
— Вот почему гномы предостерегали от пустошей! — бросила на ходу Тира.
— В туман! — Тандрия развернула зверя в сторону молочно-белой пелены и исчезла из виду.
Туда же нырнула и драконица. Погоня уже стала привычной. Час бешеной скачки сменился вторым, пока время не слилось в мокрую, снежную линию. Гидралы мчались, всадницы делились с ними силой, и так до самой ночи. Куда они неслись, обе даже не знали. В тумане было не разобрать дороги. Даже когда стемнело, Тира продолжала делиться силой, и зверь покрывал расстояние огромными прыжками. От усталости, Тира не ощущала холода, и только когда под лапами гидралов захлюпала жижа, драконица остановилась.
Откуда-то сбоку, из тумана, вынырнула Тандрия, такая же усталая и обессиленная.
— Нужен отдых… — призналась она. — Нужно взглянуть на карту…
— Болотом пахнет, — Тира потянула носом.
— На болотах ты сама знаешь, кого можно встретить! — сказала эльфийка.
— Хочешь выбирать между этими колоссами и дичалыми? — Тира тяжело вздохнула и оглянулась вокруг.
Сырой воздух уже пропитал одежду насквозь.
— Дальше пешими пойдем, — Тандрия тяжело спрыгнула на мягкую почву, и покачнулась.
Они не ели, и слабость давала о себе знать. Тем более, что ее раны затянулись совсем недавно. Гидралов отпустили на охоту. Так было спокойнее. У зверей были свои тропы.
В одиночестве, на болотах, Тира почувствовала себя не уютно.
— А ты идти-то сможешь? — она глянула на свою спутницу.
— Смогу, идем, — эльфийка зашагала вперед.
На болотах оказалось намного уютнее, и даже теплее. Шаг за шагом, они уходили вглубь, все дальше от каменных пустошей. Постепенно, на пути стали попадаться колючие кусты и низкие деревья. В них они и укрылись.
Растянув карту, Тандрия стала вглядываться в расплывчатые линии.
— Мы отклонились немного к западу… — сообщила она и откинулась на сырые ветки. — Там придется снова выехать на пустоши…
— Пусть, я схожу, соберу что-нибудь поесть, — сказала Тира.
Проверив фиал на боку, она ушла вглубь болота, а эльфийка затихла. Плечо немного ныло, но сейчас ее больше заботило оружие. Лук она положила рядом с собой, и еще раз отпила хмельного напитка. В темноте ее глаза светились, и она отлично видела все, что происходило вокруг, и ее руки были готовы в любой момент натянуть лук. Чуткие уши ловили каждый звук, и один из них насторожил Тандрию. Она до боли вжалась в ветки и замерла. Где-то рядом тихо ступал конь. Так показалось ей, а вот запах льда сообщил ей о другом. Охотники вышли на их след. Тандрия не двигалась и старалась не дышать. Ее широко раскрытые глаза углядели этот черный провал в ночной тьме.
Охотник вынюхивал. То, что служило ему конем, развернулось в ее сторону. Эльфийка напряглась. Она готовилась одним движением вскинуть лук, но ее опередили. Серебряный шар врезался в охотника со свистом. Эта сила коснулась и самой Тандрии, в которой та узнала драконью мощь.
Охотник зашипел и развернул своего коня. Второй шар, нагнавший его, сделал охотника серым. Тьма растворилась. Черные хлопья летели на землю и поспешил скрыться. Третий шар Тира не успела метнуть. К Тандрии она выскочила с охапкой кореньев и трав в одной руке, немного запыхавшаяся и разгоряченная.
— Он побоялся напасть! — довольно заявила она.
— Он да…но его псы могут вернуться! — эльфийка поднялась.
— Не успеют. А я…не думаю, что мне показалось, кажется я видела белые фигуры, — сказала Тира.
— Что за фигуры? — Тандрия прижала уши. — Что ты почувствовала?
— Не знаю, — драконица пожала плечами. — Но может, это Высшие эльфы?
Тандрия при этих словах зло и презрительно зашипела.
— Высшие…
— Мне кажется, там был Иллигеас, — вдруг сказала Тира.
— Твой наставник? — ее губы поджались. — Высшие эльфы… Не крепка их дружба…
— Я видела, как Аргелор столкнул его с водопада. Если Иллигеас жив, почему он не нашел меня? — Тира задумалась, но тут же все домыслы охладели, когда на болотах мелькнула тень. — Ладно, некогда рассуждать!
Сунув в руку Тандрии съедобные корни, она зашагала вперед.
* * *
Сердце мага надрывно ныло. Ныло оно уже не первый день. Иллигеас знал, что Тира его ищет, и мог, обрывал связь. Эларор уже начала косо смотреть в его сторону и перестала торопить своего коня. Теперь они шли шагом.
— Зачем ты меня просил свернуть к болотам? — спросила она.
— Охотников чуял, и тут каменные слуги недалеко, немалая сила их разбудила, — проговорил он.
— Что тебе до них? — хмыкнула Эларор. — Не такие они и страшные…
— Разве тебе не страшно принять смерть от их руки? — Иллигеас посмотрел на нее с некоторым удивлением, будто увидел в ней то, что раньше не замечал.
— Открою тебе один секрет, маг. Вдали от своего хозяина у этих псов не так много силы, — сказала она. — А меня одной раной не убить, в отличие от тебя. у тебя слабое тело, ведь мир этот не твой.
— Поэтому я и ушел от охотников, я беспокоюсь за свою жизнь, — ответил Иллигеас.
Солгать ему стоило сил, да еще и так, чтобы эльфийка не учуяла. Внутри кипело волнение. Уж слишком опасный путь выбрала его ученица. Только вмешаться он сейчас не мог. Рядом с ним ехала охотница не менее опасная, чем псы Аргелора.
— Вот значит как… — Эларор сверкнула глазами. — Не вздумай за мою спину прятаться. А пока, надо навестить брата моего отца.
— Тут? На этих землях? — Иллигеас даже растерялся от этого предложения.
— Нет, чуть дальше, — Эларор вынула серебряный ключ с эльфийскими письменами. — Не смотри так, такие вещи не каждому даются.
— Я знаю, — Иллигеасу было достаточно одного быстрого взгляда.
Ключ-портал не каждый маг имел даже в Высшем Мире. Эларор же управлялась с ним легко, хотя такой артефакт заключал в себе не малую силу. Проехав еще немного, эльфийка спешилась. Серебряный ключ, который в длину превышал ее ладонь, она воткнула прямо в землю. Иллигеас ожидал магический удар, но его не последовало. Пространство изменилось легко, словно теплая волна, оно потекло на мага, и вот уже вместо болот, вокруг стоял золотой лес, а под ногами расстелился багряный ковер.
Воздух опьянил сразу же. Кристально-чистый, прозрачный, с ароматом трав, он ударил в голову, сильнее самого крепкого вина, и Иллигеас едва устоял на ногах. Когда опьянение немного отпустило, маг увидел белые с золотом башни.
— Я не знал, что тут есть еще ваши земли. Как же их умудрились скрыть? — спросил он у Эларор.
— Это секрет. У нас разные пути с этой семьей, — нехотя пояснила она.
— Что же за секрет такой? — маг запустил все магические щупальца, и не нашел тут зерна, как в родных землях эльфийки.
Эларор не ответила. Вместо этого, она резко вскинула руку, едва не разбив при этом нос Иллигеасу. Они замерли. В этот момент из-за деревьев вышли лучники. По одежде они отличались от эльфов Наальдора. Другими были узоры, и луки чуть тоньше и звонче. Свои стрелы они направили и на мага, и на Эларор, на что та сурово нахмурилась.
— Разве ваш взор утерял ясность? Или не видите, кто перед вами стоит? — в ее голосе прозвучало недовольство.
— Не было вестника о твоем приезде? — спокойно ответил рослый эльф. — С какими целями ты пришла?
— Сделать предложение, — она искоса глянула на Иллигеаса. — Я хочу говорить с Раальдором, братом моего отца. Ведь он еще не забыл, что является младшим сыном Аргальмара? Проводите меня к нему, а моего спутника отведите в гостевую комнату. Он устал с дальней дороги.
— Позволь… — Иллигеас не успел договорить.
— Нет, я тут имею больше прав, чем ты, — оборвала она его.
Легкий толчок в спину мага, дал сигнал идти.
— Что ты задумала? — спросил он у Эларор. — Я думаю, ты нарушаешь планы своего отца!
— Разве ты знаешь планы моего отца? — та обернулась к нему с очень хитрым взглядом.
Оружие у нее отобрали, но она не сопротивлялась. В ее глазах бегали искорки, слишком хитрые. Больше она отвечать не стала, лишь отдала распоряжения насчет коней. Вела она себя, как хозяйка, уверенно и смело. Иллигеасу оставалось, только молча подмечать дорогу, что он и делал.
Город, который открывался им навстречу, был меньше и скромнее Белого Города, и все же имел свое великолепие. От его вида становилось теплее на сердце, да и эльфы, которые вели их в город, не были так холодны. Пройдя сквозь арки и ряды лучников, они вошли на мост, а после их пути разошлись.
Иллигеасу досталась просторная комната, с умывальней, кушетками и чашей с фруктами. Эларор же исчезла в башне. К магу приставили охрану. Двое лучников остались ждать у дверей, и один вошел с ним внутрь. Он тоже встал у дверей, так что уединиться Иллигеас смог только в умывальне. Холодной водой смыв всю дорожную пыль с лица и освежившись, он вышел в гостевую и сел на кушетку, устало откинувшись на жесткую спинку. Эльф стоял и наблюдал за ним.
— Я могу обратиться к тебе с вопросом? — осторожно заговорил с ним Иллигеас.
Лучник кивнул. На его лице не отражались ни злоба, ни презрение.
— Можешь, — отозвался он.
— Где расположены ваши земли?
— За срединным морем, — ответил эльф.
— Я не видел их на картах Халдрагара. Вероятно, сильная магия укрывает вас от взора… — предположил маг.
— Верно. На картах смертных ее нельзя увидеть. Так же, как и на картах магов, — его голос звучал спокойно и уверенно.
— Особая магия… — проговорил про себя Иллигеас. — Я полагал, у вас единый король…
— Нет, — страж указал ему на чашу с фруктами. — Тебе следует восстановить свои силы. Более я не буду с тобой разговаривать.
Маг вежливо ему кивнул, и устроившись удобнее на кушетке, взял ветку винограда. Волнение сменилось спокойствием, и он стал ждать. Из его окна виднелась королевская башня, и Иллигеас решил применить магию. Тонкая капелька силы появилась на его пальце. Прозрачный, невесомый шарик скатился в его ладонь и растаял, превратившись в легкий дымок. Взор мага затуманился, и вместе с дымком перенесся в башню, на верхний этаж.
Разговор ему слышался плохо, но происходящее он видел. В просторном зале с высоким куполом, стояла разгоряченная Эларор с хмурым взглядом. Напротив нее сидел король. Он был похож на Наальдора, только не так сильно, как ожидал Иллигеас. Эларор он слушал молча, с ледяным спокойствием, а потом поднял руку и заставил ее замолчать. Спустившись с трона, он указал ей на двери. Топнув ногой, эльфийка вылетела вон.
Иллигеас тут же торопливо прервал свою магическую слежку, и все же он оказался замечен. Раальдор повернулся, и с балкона глянул на окно его комнаты. Их взгляды встретились. Спустя некоторое время, в гостевую влетела Эларор.
— Довольно отдыхать! — бросила она на ходу. — Мы уезжаем!
— Чуть позже, — вдруг сказал эльф, охранявший комнату Иллигеаса. — Король желает говорить с магом.
Он кивнул ему, и тот встал.
— Возможно, мой разговор будет более удачлив, — сказал Иллигеас эльфийке, отчего та вспыхнула еще больше.
К королю его сопровождали двое лучников. Пройдя витыми лестницами, и широкими терассами, устланными алыми коврами, они вместе вошли в большой зал, который однако не был тронным. Его белые стены украшала позолота и багрянец. Посреди лежал тонкий ковер с узорами, а на нем стояли кресла в подушками. Увидев Иллигеаса, Раальдор сделал знак охране. Двери тут же закрылись, и маг остался наедине с королем. Он не торопился проходить, ожидая приглашения сесть, а король между тем изучал его. Серо-голубые глаза скользили по нему, и будто просвечивали насквозь. К тому времени Иллигеас заметил, что Раальдор не носил традиционной короны, только тонкий серебристо-золотой обруч, за который были убраны длинные белые волосы.
Наконец, король указал на кресло, напротив себя, и маг не торопливо опустился в него. Расцепив изящные пальцы, Раальдор положил руки на резные подлокотники, и принял более удобную позу.
— Твоя спутница сделала мне весьма ценное предложение, — начал он без приветствия, смотря Иллигеасу в лиловые глаза.
— Я не имею представления о ее делах, — ответил маг.
— Я знаю, что ты в долгу. Я слышал об обычаях их семьи, — сказал король. — У тебя выманили очень интересное обещание. Какое же сердце ты намерен отдать им?
Иллигеас не был удивлен осведомленностью Раальдора. Перед ним тоже сидел маг, причем сильный. Только мощью своей он не спешил разбрасываться.
— Я… — начал было Иллигеас, но король его прервал.
— Мучительное решение, не так ли? — опередил его он. — Как ты думаешь, следует ли мне отказаться от столь могущественного артефакта, как сердце дракона? Ведь добить раненного дракона с мечом Эларор не составит труда. Белого дракона…
Тут Иллигеаса окатил холод. Больших усилий ему стоило усидеть в кресле. Глаза Раальдора на это грустно усмехнулись.
— Меч Эларор…
— Да, твоя спутница коварна, — продолжил король.
— Я не позволю этого сделать, — сказал маг. — Я не позволю убить белого дракона!
— А твоя спутница могла бы это сделать, — Раальдор тяжело вздохнул. — Однако моим землям не требуются артефакты. Я ей отказал. А вот ты обрел в ее лице еще одного врага. Армия Наальдора конечно сильна, только битва у нее своя будет, если она будет. А сердце… Что скажешь, маг из Высшего Мира, если я помогу тебе в бою?
— Смотря, что ты за это потребуешь, — осмотрительно сказал Иллигеас.
— А ты усвоил урок, — довольно признался король. — Что же, считай, что твоего долга нет. Ты получишь поддержку моей армии, а взамен присоединишь мои земли к Высшему Миру, к единому царству Высших эльфов.
— Я не могу это сделать без Единого Совета, — ответил тот. — Ты сам выходец из Высшего Мира и знаешь правила.
— Тогда обещай благосклонность драконов, и возвращение моего народа в Высший Мир, — сказал Раальдор. — Это ты сделать в силах. В моих словах нет скрытой выгоды, и драться мы будем честно.
Иллигеас внимательно посмотрел в его глаза. Король и в самом деле говорил искренне. Он не таил выгоды и сердце его было чистым. Маг задумался. О возвращении в Высший Мир он даже не думал, уж слишком зыбкой казалась ему эта мысль. Раальдор же смотрел на него так, будто был уверен в его возвращении.
— Если я тебе дам это обещание, нет гарантии, что я смогу его исполнить, — честно сказал Иллигеас.
— А ты пообещай, и мы посмотрим, — ответил тот.
В его глазах таилась какая-то загадка, а потом Иллигеас вспомнил о слове. В Высшем Мире никто не давал кровавых клятв или расписок. Слово, которое давали, просто откладывалось в пространстве, это и являлось залогом. Раальдор помнил об этом, а вот Иллигеас уже стал забывать.
— Хорошо, я обещаю тебе благосклонность драконов и возвращение на родину, но не более. У вас там свой король, а драконы над ним не властны, — сказал маг.
— Тогда считай, что мы пришли к соглашению, — Раальдор протянул ему руку, и Иллигеас ее пожал.
— А как же Эларор?
— Она отправится одна, — сказал король. — А теперь возвращайся в гостевые покои. Тебе не стоит ее бояться, ведь мечи, способные разить драконов, есть не только в ее семье.
Последние слова насторожили Иллигеаса. Однако глаза Раальдора ничего коварного не предвещали, и он вернулся туда, где буйствовала Эларор. Сейчас она не походила на мудрую деву. Перед магом металась бестия, злая и кровожадная. Едва он появился в дверях, как она налетела на него с расспросами.
— О чем был разговор? — не спросила, а скорее потребовала Эларор.
— Я должен остаться тут. Дальше ты поедешь без меня, — сообщил ей Иллигеас.
Лицо эльфийки исказилось. Глаза вспыхнули, и маг мысленно поблагодарил стражу, которая отобрала у нее меч.
— Задумал ускользнуть и не исполнить долг? Или ты забыл о нем? — ее голос чем-то напомнил Элларддис, став таким же ядовитым и злобным.
— Об этом тебе лучше спросить у короля, — спокойно ответил маг.
— О чем вы говорили?! — Эларор подняла руку, и на кончиках ее тонких пальцев вспыхнул серебристый огонек, однако он тут же потух, и эльфийка поморщилась от боли.
— Я смотрю, ваши короли тут сохранили правила Высшего Мира, — довольно заметил Иллигеас. — Твоя злоба здесь причинит вред лишь тебе самой.
В этот момент в комнату вошла стража в доспехах и с длинными мечами в руках.
— По приказу короля Раальдора, ты должна покинуть наши земли. Твой спутник останется здесь, — сказал один из них.
Эларор лишь блеснула глазами.
— Смотри, Иллигеас, я помню наказ своего отца. Я ведь и сама могу завладеть сердцем твоего дракона на поле боя. Или ты забыл, какой у меня меч? — бросила она на прощание, и не дожидаясь ответа, вышла.
Иллигеас остался один. Эти обстоятельства показались ему слишком знакомыми, только земли были разными, да и их короли тоже.
За окном простирались золотые леса и множество башен, назначение которых он не знал. С балкона он увидел гораздо больше. Семья Раальдора, если ее так называть, была очень многочисленна, и эти эльфы стояли к Высшему Миру гораздо ближе, чем Наальдор.
Магия тут текла совсем другая, тихая и медленная. Иллигеасу оставалось лишь наблюдать, хотя его мысли неслись в другом направлении. Этим направлением для них служила Тира. Только вернуться к ней он не мог. Его радовало, что Эларор не чуяла ее, а с ним Тира станет очень хорошей мишенью. Поэтому маг ждал, как события развернуться дальше.