Строго говоря, Викаиме никто не разрешал лазать по чужому дому, заглядывая в каждую комнату. Но девушке так хотелось отвлечься… Визит к Аэлере вспоминался какими-то странными обрывками, как дурной сон. Что из них было правдой, а что нет? Едва стоило закрыть глаза, как она снова видела горящую лаву зрачков демона и чувствовала острый запах крови… Но не могли же на самом деле демоны проникнуть в Храм?

С той ночи прошло уже больше недели, а послушница все никак не могла успокоиться. Казалось, что где-то она допустила ошибку, но разобраться во всем самостоятельно было выше ее сил. Викаима пришла в себя уже в доме ловца, согретая травяными отварами. Но задавать вопросы Хеану ей не хватало смелости, а сам он, скупо похвалив девушку за достойное поведение, больше не желал обсуждать эту тему. Впрочем, после возвращения Викаимы он вообще с ней почти не общался, подолгу запираясь в своем кабинете.

Девушка пыталась поговорить со слугами, но всякий раз при ее приближении они испуганно отводили глаза и торопились убежать, отговариваясь срочными делами. И послушнице только и оставалось, как в одиночестве бесцельно слоняться по чересчур темным коридорам в тщетных поисках того, что могло бы отвлечь от мыслей о случившемся.

Когда через полуоткрытую дверь Викаима заметила брошенную на столе книгу, она даже сначала не поверила в свою удачу. Осторожно проскользнув внутрь, девушка потрогала солидный фолиант пальцем, но он явно не собирался превращаться в иллюзию и исчезать. Послушница прикусила губу, с любопытством заглядывая внутрь.

– Заклинания! – не удержалась она от возгласа. Наверное, это что-то вроде учебника для ловцов… Вон и пометки на полях какие-то…

Викаима торопливо подтащила к столу первый попавшийся табурет и углубилась в изучение книги. Очень многого она не понимала, часть формул казалась ей и вовсе полнейшей абракадаброй, но остальное захватывало дух. Девушка не заметила, как пролетело несколько часов, и опомнилась, только когда в комнату заполз вечерний сумрак. Было сильное искушение взять книгу с собой, чтобы спрятать в изголовье, но после недолгих колебаний она отказалась от этой идеи. Жаль, что удалось прочитать так мало… Конечно, завтра ловец вспомнит, что забыл запереть такую ценную вещь, и она ее больше не увидит.

Но утром книга осталась на прежнем месте. Присмотревшись, Викаима заметила в середине фолианта тонкую костяную закладку. Наверное, накануне послушница слишком торопилась и не обратила на нее внимания, а сейчас девушку немедленно заинтересовало, что же такого важного на тех листах.

На этот раз книга раскрылась тяжело, словно преодолевая некое внутреннее сопротивление. Взгляду Викаимы предстал рисунок, очень четко и хорошо выполненный – размером на целую страницу. Знакомый рисунок.

Девушка невольно прикоснулась пальцами к груди. Еще с визита в Бездну на ее коже осталась тонкая сетка порезов, все никак не желавшая до конца заживать и еще немного кровоточившая. Точно такие же линии были нарисованы и в книге. А рядом, на соседней странице, шли множественные пометки четким почерком – Викаима уже знала, что именно так пишет Хеан.

Формулы на этой странице были чрезвычайно запутаны, и сама девушка никогда не смогла бы в них разобраться. Но аккуратные пометки будто специально делались для того, кто не очень сведущ в подобных науках, превращая сложные сплетения знаков в понятные предложения. В отличие от самой книги они явно были написаны не очень давно: синие чернила не успели даже выцвести.

Сначала шли обыкновенные пояснения относительно того, как и в каком порядке правильно наносить рисунок, с уточнением, что такой вариант извлечения чужой души может быть применен только в случае добровольного согласия жертвы.

Девушка нервно облизала пересохшие губы. Ну да, в Бездне она сама попросила убить ее… Тогда Викаиме казалось, что другого выхода просто не существует. Если бы Одиннадцатый не владел данным заклинанием, он бы не смог выполнить… точнее, попытаться выполнить ее просьбу. Наверное, ловцов заставляют зубрить подобные арканы на всякий случай, в процессе обучения… В Храме ведь тоже преподают множество предметов, неиспользуемых каждодневно. Но все же… Пометки свидетельствовали, что данное заклинание изучалось весьма и весьма подробно.

Были даже указания, как можно восстановить прерванный ритуал спустя много месяцев: оказывается, для этого было вполне достаточно прочертить на груди убиваемого простенький символ вокруг сердца, не идущий ни в какое сравнение с запутанностью первоначального рисунка, где каждая неверно нанесенная линия грозила смертью не только жертве, но и самому ловцу.

Викаима настороженно уставилась на прорисованную на пергаменте одинокую руну. Да такой символ в состоянии повторить и ребенок… Девушка поежилась, прогоняя неприятный холодок. Одиннадцатый ведь сам сказал, что не собирался и не собирается ее убивать. Она мотнула головой и перевернула страницу.

«Наибольшую ценность из всех чистых душ представляют души служителей Храма. Чем выше ранг служителя, тем больше силы можно получить, оборвав нить их жизни».

Викаима недоуменно перечитала ровные строки, не в состоянии принять их смысл. Зачем ловцу подобное исследование, если он говорил, что заключил договор на ее душу лишь по необходимости, из-за того что размер бреши в Барьере был определен неверно? Одиннадцатый же утверждал, что не убивает жрецов… Или тоже… на всякий случай, в рамках положенного обучения?

Множество формул, цель каждой из которых – вытащить максимум силы из убиваемых жертв. И небрежная пометка напротив одной – «не работает». Девушка не заметила, как прокусила губу, тупо уставившись в эту короткую фразу. Может, она ошиблась, и это все-таки почерк не Хеана?

Она перевернула страницу дрожащими пальцами. Старый пергамент опасно хрустнул, надломившись на уголке, но девушка этого не заметила. Все ее внимание занимали четкие строки, шедшие поверх полустертых временем формул и знаков.

Дальше шло пространное пояснение причин, по которым добровольная жертва, и в особенности – добровольная жертва служителя Храма, намного предпочтительнее всего прочего. Викаиме сначала показалось, что в текст закралась ошибка. Слишком уж разный приводился порядок цифр для сравниваемых вариантов. Но в следующем абзаце упоминалась ровно та же цифра. Если бы тогда, в Бездне, Одиннадцатый закончил свой ритуал, он получил бы силу, равную нескольким сотням тысяч обычных душ. Некоторым ловцам за всю свою жизнь не собрать подобного количества. Да что там! За несколько жизней… Если это правда, император сделал ловцу бесценный дар, совершенно несопоставимый со сложностью сделки.

Сердце вздрогнуло и зачастило, вырываясь из груди. Слишком много совпадений. Разве может тот, кто живет за счет чужих смертей, упустить подобный шанс? Послушница снова провела пальцами по ткани, поверх незаживающих царапин. Если верить книге, они не закроются до самой ее смерти.

Старый фолиант потерял всю свою загадочность и привлекательность. Теперь он пугал Викаиму. Но неуемное любопытство толкало ее все дальше, заставляя читать абзац за абзацем.

Вскоре описания ритуалов закончились, и на странице развернулось подробнейшее изображение нескольких сплетенных рун. Такой узор девушка тоже видела: перед тем, как попасть в Бездну, на висках бритоголовых ловцов.

«Если основываться на косвенных данных, наложенное Аэлерой клеймо возможно обмануть, превратив в обыкновенную татуировку. Вероятность положительного исхода срабатывания расчетного заклинания – порядка тридцати процентов. Значимую сложность представляет объем энергии, необходимый для первичного развертывания аркана…»

Цифры, цифры, цифры… И прямая пометка с отсылкой на предыдущий раздел: «Если удастся заполучить душу служительницы Храма в качестве добровольной жертвы, высвобожденных сил по предварительным расчетам хватит для проведения опыта…»

А еще ниже, совсем мелко, шел длинный список вариантов, которые могли бы заставить императора отдать так необходимую ловцу душу. Хорошо продуманный список…

Девушка резко захлопнула фолиант, закашлявшись от поднятого облака бумажной пыли. Серебряные вставки на кожаном переплете разом потускнели, теряя свой блеск. Резная закладка из тонкой кости с легким стуком свалилась вниз, закатившись под стол.

В висках пульсировал огонь. Ложь… Неужели абсолютно все, что Одиннадцатый говорил ей, оказалось ложью? Викаима встала и на негнущихся ногах направилась к двери. Ненадолго замерла, прислонившись горячим лбом к прохладному дереву косяка. Ложь… С самого детства послушницу учили, что ловцы крайне хитры и опасны и пойдут на все, чтобы достичь желанной цели. Она сама виновата, что забыла те уроки… Если бы не эта случайно найденная книга… Какой сказкой Одиннадцатый собирался заставить ее закончить ритуал самоубийства? Неважно… Теперь Викаима не поверит ни единому его слову. Вот только… почему же сейчас так больно?

Пугающей волной накатили воспоминания о визите в Храм. Про это в книге не было… Или она не нашла? Зачем ловцу на самом деле подвеска?

Ноги сами собой понесли девушку к кабинету, где Одиннадцатый проводил большую часть дня. К ее удивлению, обычно плотно запертая дверь оказалась приоткрытой, донося негромкий разговор. После внутреннего колебания Викаима замерла снаружи, краем глаза заглядывая в оставленную щель. Конечно, шпионить – занятие крайне недостойное, но…

Прямо напротив на стене кабинета располагалось огромное зеркало из полированного камня. Но отражалась в нем сейчас не полуприкрытая дверь с подсматривавшей послушницей, а сумрачная обстановка чьих-то чужих апартаментов, заставленных горами книг. За потемневшим от времени столом там восседал бритоголовый ловец, как раз обращавшийся к Одиннадцатому.

– Теперь наконец ты можешь говорить? – недовольно уточнил он.

– Теперь – да.- Хеан стоял к двери спиной, и Викаима не могла видеть его лица. Впрочем, оно и к лучшему. Кровавого взгляда ловца сейчас она бы не выдержала.- Видишь ли, вчера я был слегка занят…

– Я застал тебя, когда ты спал на кладбище! – с долей возмущения отозвался бритоголовый.- А сейчас ты заставил меня ждать почти час!

– Клесс, но ведь это ты хотел со мной поговорить, а не я.- Хеан хмыкнул. Шальра на его плече переступила с ноги на ногу и издала тихий клекот.

– Твоя птица волнуется.

– Последние дни ей вечно что-то кажется.- Худые пальцы прошлись по встрепанным белым перьям, приглаживая их.

– Я плохо тебя вижу. Почему изображение нестабильно?

– Не хочу тратить лишние силы,- небрежно пояснил Хеан.- Клесс, обойдемся без отступлений. Что ты хотел обсудить?

– До меня дошли кое-какие… скажем так, слухи.- Бритоголовый сцепил перед собой покрытые пигментными пятнами пальцы.- Ты отказался нам помочь, но, кажется, счел небезынтересным подготовленный нами план. Решил сыграть в одиночку?

– Не понимаю, о чем ты.

– Не понимаешь? Не рановато ли для склероза? – Клесс поморщился.- Я говорю о планах убийства императора. Мне вот только непонятно, кого же ты собирался возвести на трон в случае успеха? Но в любом случае, твоя наглая попытка благополучно провалилась.

– Даже так? – безразлично протянул Хеан.

– Ты не кажешься удивленным.- Бритоголовый нахмурился.- Хотел бы я знать, как тебе удалось так близко подобраться к Маэру…

– В отличие от вас грязную работу я предпочитаю выполнять чужими руками.

– Чужими?! Не ври! На императора напали в Храме! – Клесс запнулся и подался вперед, будто силясь преодолеть разделявшую собеседников призрачную грань.- Послушница! Мои люди доносили, что не так давно среди служителей поднялся переполох, связанный с побегом…

– Ну надо же! Ты научился сопоставлять факты,- язвительно обронил Одиннадцатый.- Не иначе, конец света близок.

– Ты невообразимо нагл. Но праздновать победу еще рановато. Направленный тобой удар так и не привел к кончине Маэра. Насколько мне известно, жрецы благополучно удерживают его в мире живых. Более того, они даже обращались к нам за помощью в его окончательном излечении. Полагаю, еще несколько дней, и они согласятся выполнить наши требования. И в итоге окажется, что ты все-таки поработал на нас. Причем безвозмездно.

– Это если вам удастся его вылечить. В чем лично я сомневаюсь. В противном же случае Храм будет валяться у меня в ногах, умоляя о милости. Действительно думаешь, что, если бы я хотел его убить, он все еще был бы жив? Не смеши меня. Ты верно заметил, в отличие от вас мне некого возвести на трон. Но жрецы и так согласятся на все мои условия. А вас, осмелившихся желать мне смерти, я сгною в восточных болотах, лишив всех накопленных душ.

Бритоголовый резко встал, ударив кулаками о темную столешницу.

– Какая же ты все-таки сволочь, Одиннадцатый! Мы ведь потомки одного рода! Жаль, что я не стал задерживать твоего гонца…

Хеан дернулся, невольно стискивая пальцы.

– Смотрите-ка, да ты весь посерел,- заметил Клесс- По условиям Хартии мы не имеем права трогать чужих опустошенных, но, сдается мне, я совершил ошибку. Что такого важного это создание притащило к Барьеру?

– Не к Барьеру… В Бездну,- тихо поправил Хеан.- Но ты и не смог бы его задержать. Я потратил достаточное количество сил, чтобы этого не произошло.

– Зачем? – Бритоголовый напрягся, сверля собеседника глубоко запавшими глазами.- Еще одна игра?

– Почти. Отсылал давнему другу небольшой подарок. На удачу.

Дальше Викаима уже не слушала. Волны жгучей боли затопили сердце, выворачивая наизнанку душу. Почему она поверила Одиннадцатому? Неужели из-за нее при смерти сам Сын Света? Девушку заколотил безудержный озноб. Перед глазами все расплывалось, почти как в ту жуткую ночь в Храме. Запыленные темные коридоры давили на нее, вызывая ужас. Викаима ведь чувствовала, как поют под здешними сводами умершие души… Почему она только сейчас вспомнила об этом?

Смерть и холод пронизывали дом ловца холодным ядом, высасывая жизненные силы. Тени убитых жертв мерещились ей теперь на каждом шагу, а их призрачные голоса сводили с ума.

Она больше ни мгновения не могла оставаться в этом проклятом месте!