<Род. – 01.01.1927 (Москва), МГИМО, к.ф.н – 1958 (Критика буржуазных теорий социального расчленения общества /«социальной стратификации»/), д.ф.н. – 1963 (Марксистская и буржуазная социология о классах и классовых отношениях в современную эпоху).>
Я во многом согласен с тем, о чем говорили В.С. Нерсесянц и В.М. Межуев. Помимо обсуждения ряда положений книги Т.И. Ойзермана они поставили ряд важнейших вопросов своего видения марксизма. Эти важные положения выходят за рамки обсуждаемой книги, но люди будут читать книгу Т.И. Ойзермана, и именно из ее текста будут делать выводы о ней. Поэтому я хочу сосредоточиться прежде всего на собственном содержании данной книги.
Я остановлюсь на трех вопросах: 1) замысел и смысл книги; 2) изложение марксизма в книге; 3) несостоятельность главных обвинений марксизма в утопизме.
1. Замысел и смысл книги. Об этом все сказано в ее заголовке: «Марксизм и утопизм». Не марксизм «или» утопизм, а именно марксизм «и» утопизм, идея о том, что марксизм неизбежно несет в себе утопизм. И этот свой замысел автор не только не скрывает, но всемерно подчеркивает и всемерно проводит по всей книге. Прежде всего в авторской аннотации книги на с. 4. Но еще полнее замысел книги раскрыт во «Введении», в ее заключительной странице 28. По мнению Т.И. Ойзермана, «сущностная определенность» марксизма заключается в следующем: «Научное и утопическое в рамках марксизма трактуются мною не как абсолютные, а относительные противоположности, которые друг друга обусловливают и вне этого взаимного отношения не существуют. И пусть это не покажется парадоксом: в этом единстве научного и утопического, в их взаимопроникновении, и слабость и сила марксизма». Это сплошная антидиалектика и пресловутая буржуазная теория «многих факторов»: марксизм и научен, и утопичен, он характеризуется и силой, и слабостью, эти противоположные факторы просто перечислены и они как бы «равны» (см. также с. 551 в «Заключении»). Но так в реальности и в диалектике не бывает. Что-то всегда превалирует и доминирует, является определяющей стороной. Т.И. Ойзерман, который всегда представлял себя диалектиком, от ответа на этот естественный вопрос уходит. Мол, решайте сами, что определяющее и главное в марксизме: научность или утопизм, сила или слабость. А реальным содержанием книги он подводит к мысли и к заключению, что марксизм в главном, в основном, в своих частях и в целостности именно утопичен, в чем его именно слабость.
Надо сказать, что за 150 лет борьбы с марксизмом его противники и опровергатели выдвигали против него самые различные обвинения, чаще всего в его «несостоятельности» и «устарелости». Но упрекать в утопичности К. Маркса и марксизм пока не догадывались и не решались. Теперь под сомнение поставлено главное – научен ли марксизм. Или он утопичен. Это явное «открытие» и «достижение» Т.И. Ойзермана.
Теперь вопрос: о каком «марксизме» идет речь в книге? Не о живом марксизме, творчески развивающемся на протяжении более 150 лет – с середины XIX века, в течение XX века, в начале XXI столетия. Автор, как и в прежних своих книгах, излагает взгляды и воззрения К. Маркса и Ф. Энгельса во второй половине XIX в. и В.И. Ленина в конце XIX – начале XX вв. То есть марксизм преподносится не в постоянном творческом развитии и в реальном бытии. Отсюда следует заключить о явной некорректности первой части заголовка книги – «Марксизм».
Наконец, о странном характере самого «Введения» к книге. Читая его, можно подумать, что Т.И. Ойзерман в первый раз берется за марксизм и как подлинный ученый стремится критически его рассмотреть. Такое он пытается создать впечатление. Как сторонний исследователь марксизма. Он заявляет, что «самокритика никогда не занимала в истории марксизма сколько-нибудь значительного места...» (с. 10). При этом ни одного слова самокритики в свой адрес, о том, что до этого он сам был главным пропагандистом, защитником и воспевателем марксизма и что сам громил всех пытающихся критиковать марксизм.
А стоит напомнить, что ровно 46 – 49 лет (какую его книгу следует считать последней промарксистской) он занимался не критикой марксизма, а пропагандой, возвышением и воспеванием его, утверждением его как высшего достижения мировой философии и науки. Начиная с кандидатской диссертации (1941 г.) и докторской диссертации (1951 г.) и всех его главных публикаций: «Возникновение марксизма – революционный переворот в философии», совместно с В.И. Светловым, 1948; «К. Маркс – основоположник диалектического и исторического материализма», 1958; «Марксистско-ленинское понимание свободы», 1967; главнейший его труд, вышедший тремя изданиями с 1962 по 1986 гг. и получивший премию М.В. Ломоносова и Государственную премию «Формирование философии марксизма»; «Научно-философское мировоззрение марксизма», 1989. Из всех этих работ Т.И. Ойзерман единственный раз скромно упоминает в нынешней книге в примечании на с. 291 только о монографии «Формирование философии марксизма» издания 1986 г.
Одновременно он постоянно и последовательно громил всяких критиков, ревизионистов и опровергателей марксизма, немарксистскую, буржуазную философию. Вот его основные труды: «Основные черты современной буржуазной философии», 1960; «Чему учит и кому служит современная буржуазная социология», с А.Ф. Окуловым, 1960; «Антикоммунизм – выражение кризиса буржуазной идеологии», 1963; «Проблема отчуждения и буржуазная легенда о марксизме», 1965; «Кризис современного идеализма», 1972; «Критика буржуазной концепции смерти философии», 1980.
За все эти работы по марксизму и в защиту марксизма Т.И. Ойзерман стал членом-корреспондентом АН СССР в 1966 г. и академиком в 1981 г. Именно на позитивной разработке марксизма и на его защите он создал свое имя и сделал свою карьеру. Об этом во всей новоявленной книге ни слова. Разве это позиция настоящего ученого?
2. Изложение марксизма в книге. Во-первых, оно осуществлено неполно, выборочно. В научном понимании марксизм включает пять главных частей: учение, теорию – метод – идеологию – мировоззрение – практическую деятельность, коммунизм как практическое движение. В свою очередь учение, теория марксизма состоит из семи главных подразделений: (1) философского учения, философии; (2) экономической теории, учения о капитале и труде, прибавочной стоимости; (3) социально-политической теории, теории общества и общественного развития; (4) гуманистической теории, концепции гуманизма, человека, проблемы его отчуждения; (5) общеисторической теории, теории исторического процесса, прогресса и регресса; (6) историко-современной теории, теории современности; (7) прогностической теории, научного прогноза будущего, учения о социализме и коммунизме.
Что из всего этого богатства марксизма отражено и нашло место в книге Т.И. Ойзермана, названной «Марксизм»? Лишь определенные части марксизма XIX века. В основном то, чем он и занимался всю жизнь – философия марксизма. Из восьми глав книги этому прямо посвящены две – третья и четвертая, а практически и вторая. По философской и социально-политической проблематике в различном объеме написаны главы пятая, шестая, седьмая, по марксистской концепции социализма – глава восьмая. Гуманистическим взглядам К. Маркса посвящено лишь «Заключение», в философских и социально-политических главах рассматриваются некоторые вопросы исторического процесса, Марксовы работы по современной ему проблематике («Классовая борьба во Франции с 1848 по 1850 г.», «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта», его статьи в газетах) – причем все это главным образом из прошлых публикаций Т.И. Ойзермана.
Из книги практически выпало, как пишет сам Т.И. Ойзерман, «основное, важнейшее содержание учения Маркса – экономическая теория...») (с. 84). Об этом главном труде К. Маркса всего четыре страницы (84 – 87) во второй главе под названием «Марксизм и его предшественники-утописты». А с разбором материалистического понимания истории еще 10 страниц (87 – 97). Плюс в главе 5 говорится о положении рабочих из «Капитала». Но в целом главнейшей экономической части марксизма в книге не оказалось.
Это что касается научного наследия марксизма. Из его же других главных четырех частей проблема «марксизма как идеологии» изложена в первой главе. Метод марксизма не получил освещения. Так же отсутствует раскрытие самого широкого и емкого марксистского общего мировоззрения о природе, обществе, человеке, его познании и деятельности, человеческой практике и самореализации человека. Нет завершающей и важнейшей части марксизма – практической деятельности по реализации теоретических воззрений. Ведь К. Маркс и Ф. Энгельс как подлинные революционеры явились основателями в 1864 г. Международного Товарищества Рабочих – 1-го Интернационала, руководили его работой, приложили много усилий для создания первых политических пролетарских партий. В марксизме теория, метод, идеология, мировоззрение и практика едины и неразрывны, взаимоувязаны в целое. В этом его небывалая сила и опасность для мира эксплуатации, угнетения, несправедливости и несвободы. В такой всесторонности марксизм не получил изложения и освещения в книге.
Во-вторых, марксизм, а именно марксистская философия изложена в книге не по собственно марксистской терминологии, а по терминологии сталинской. Известно, что К. Маркс и Ф. Энгельс сами не употребляли понятия «исторический материализм», как и понятия «диалектический материализм», что о последнем отметил и Т.И. Ойзерман (с. 116). В философском плане они постоянно писали о «диалектике» как решающем методе, и о своем «материалистическом понимании» общественных, исторических и природных процессов в противоположность их идеалистическому пониманию. В соответствии с этим в целостном виде они писали о «материалистической диалектике», о своем «материалистическом мировоззрении». Деление марксистской философии именно на диалектический материализм и на исторический материализм закрепил И.В. Сталин в написанном им в 1938 г. очерке «О диалектическом и историческом материализме» для «Краткого курса» истории партии. Поскольку Т.И. Ойзерман свои прежние марксистские работы писал в сталинские и послесталинские времена, он и в помещенных из них больших кусках в нынешней книге также постоянно использует сталинские понятия диалектический и исторический материализм.
В-третьих, и это самое главное – марксизм изложен в книге противоречиво, не объективно, заданно, предвзято, конъюнктурно, с целью опорочить в конце концов марксизм и особенно ленинизм. В чем проявляется данная противоречивость? В том, что, с одной стороны, в книге почти во всех главах помещены большие разделы из прежних работ Т.И. Ойзермана, в которых марксистские взгляды изложены объективно, положительно, аргументированно, обстоятельно, даже с симпатией и поддержкой. Например, он пишет: «Маркс доказал» (с. 174), «сформулировал», «показал» (с. 176, 177), «учение Маркса и Энгельса об общественных отношениях» (с. 178), «благодаря науке, указывает Маркс» (с. 188), «несомненным достоинством материалистического понимания истории является историзм» (с. 219) и т.д. То есть это его прежнее положительное понимание марксизма.
Но, с другой стороны, практически во всех главах книги после изложения этого научного содержания марксизма из прежних работ Т.И. Ойзерман затем делает уже прямо противоположные главные выводы, оценки и заключения, написанные сейчас и составляющие стратегический замысел книги. А именно, что все основные части марксизма воплощают собой утопизм. В этом необъективность, заданность, предвзятость, конъюнктурность всего построения книги.
Вот вывод Т.И. Ойзермана о главном экономическом труде К. Маркса «Капитале», а именно о втором и третьем из трех разделов его экономического учения: «...эти футурологические по своему характеру разделы марксизма остались недостаточно обоснованными как в экономическом, так и в историческом и политическом отношениях» (с. 87). И это говорится после изложения всего на четырех страницах существа Марксова «Капитала».
В одной из центральных, в третьей главе о диалектическом материализме главные выводы следующие. О материи: «...диалектический материализм не дал своего философского понятия материи...» (с. 136). О развитии: «Таким образом, можно констатировать, что общее диалектическое понятие развития, центральное понятие диалектического материализма, остается у основоположников марксизма недостаточно разработанным» (с. 145). Таким образом, ни понятия материи, ни развития марксизм не разработал. И «общий вывод», как называет его Т.И. Ойзерман, состоит в том, что «эта философская теория все еще не вышла из стадии становления» и «носит не столько систематизированный, сколько эскизный характер, не говоря уже о том, что некоторые ее положения оказались заблуждениями» (с. 169).
Глава четвертая по истмату самая большая в книге – 116 страниц текста. Т.И. Ойзерман изменил бы самому себе, не выполнил бы стратегического замысла книги, если бы в конце главы не дал марксистскому истмату отрицательной характеристики: «Материалистическое понимание истории, созданное свыше полутора столетий тому назад, все еще остается скорее наброском, изложением концептуального замысла, чем основательно разработанной теорией, проверенной, подтвержденной, конкретизированной специальными историческими исследованиями. Все попытки придать этой теории систематическую форму носили, как правило, учебно-методический характер, который исключал критическое рассмотрение ее основных положений» (с. 283). Это уже просто издевательство, а не научная критика.
В пятой главе «Революция или эволюция?» Т.И. Ойзерман заявляет о якобы имеющейся в действительности «марксистской утопической концепции социалистической революции» (с. 366). Одним словом, все концепции в марксизме, по Т.И. Ойзерману, представляют собой утопизм. Что и требовалось доказать.
Выводы Т.И. Ойзермана в главе шестой о диктатуре пролетариата связаны с надуманным им вопросом о диктатуре массы или не массы: «Это значит, что понятие диктатуры пролетариата, т.е. диктатуры массы, в принципе несостоятельно» (с. 405). Откуда Т.И. Ойзерман взял это... «страннейшее», чтобы мягче сказать, утверждение о «диктатуре массы»? Из какой науки? Государственная власть вообще, демократия или диктатура, редко бывает властью массы, то есть народа. Это было бы идеальным вариантом. Это что, неизвестно Т.И. Ойзерману? Он сам позднее пишет: «История знает немало тиранических режимов, олигархических и единоличных диктатур...» (с. 530).
Одним словом, когда у Т.И. Ойзермана в отношении опровержения марксистского учения о диктатуре пролетариата не оказалось никаких научных аргументов, он выдвинул сверхудивительную идею о том, что диктатура пролетариата невозможна просто потому, что невозможна диктатура массы. Следуя этому, по Т.И. Ойзерману, нужно утверждать, что и никакая политическая, государственная власть вообще невозможна, если она не есть власть массы. Вот до чего приходится договариваться в стремлении во что бы то ни стало опровергнуть марксизм.
В главе восьмой о марксистской концепции социализма Т.И. Ойзерман утверждает, что некоторые из социалистических идей К. Маркса и Ф. Энгельса, «которым основоположники марксизма придавали основополагающее значение, были в принципе неосуществимы вследствие своей утопичности» (с. 518). Подводя итоги главы, он делает общий вывод о том, что «марксистские представления о социализме в принципе не могли быть реализованы на практике вследствие их утопического характера» (с. 546). Опять сплошной утопизм марксизма. А то, что социализм был практически реализован в 14 странах мира, а ныне продолжает быть практической реальностью в четырех социалистических странах – Китае, Вьетнаме, КНДР, Кубе – Т.И. Ойзермана не интересует. Он вообще открыто выступает против самой возможности социалистического развития в настоящем и будущем. По его словам, «трагедия социалистического строя как раз и состоит в том, что он осуществим лишь посредством создания тоталитарного государства со всеми вытекающими из его сущности ужасающими последствиями» (с. 547). Сплошная ложь и клевета. А что он скажет о современном Китае, этом великом народном социалистическом обществе? О народном социалистическом Вьетнаме?
Таким образом, по всем главным и решающим положениям марксистской теории Т.И. Ойзерман под видом критики дал свои отрицательные заключения и выводы о марксистских воззрениях как об утопических, о неверных, ошибочных и не подтвержденных реальной общественной и исторической практикой. И сделал это противоречиво, не объективно, заданно, предвзято, конъюнктурно, с заранее поставленной целью. Проще говоря, он сознательно пошел на «разоблачение» и ревизию марксизма. Мы отмечаем ту реальность, что в данной книге сам Т.И. Ойзерман предстает в неразрешимых противоречиях между своим марксистским прошлым и антимарксистским настоящим.
Особо следует сказать об освещении в книге теоретического и практического наследия В.И. Ленина. На протяжении всей книги Т.И. Ойзерман постоянно критикует В.И. Ленина, причем очень зло, ненавистно, буквально поносит его, противопоставляет К. Марксу и Ф. Энгельсу, беспрерывно утверждает, что В.И. Ленин не следовал марксизму, а отступал от него и извращал его (см. с. 9, 10 – 11, 21, 27 – 28, 49, 54 – 55, 98 – 99, 145, 166, 220, 339 – 340, 361, 365, 512, 522, 553, 555 и много, много других). Между тем в прежних своих работах Т.И. Ойзерман превозносил одновременно К. Маркса, Ф. Энгельса и В.И. Ленина, издал книгу «Марксистско-ленинское понимание свободы», 1967.
Помимо критики и разноса В.И. Ленина по всей книге ему посвящена отдельная седьмая глава «Ленин как марксист», вторая по объему после главы по истмату (90 страниц текста). В ней собрана и вылита на В.И. Ленина вся возможная грязь, начиная с того, что он «маленький, рыжий, плешивый, картавый» (с. 409). Многие страницы написаны с явной издевкой, бездоказательно, без приводимой аргументации, лишь бы бросить тень на В.И. Ленина. Вот примеры: «...Ленин постоянно переходит от одного политического воззрения к другому, противоположному, нередко высказывая несовместимые друг с другом взгляды...» (с. 421). Приведя известные ленинские слова о том, что «коммунистом можно стать лишь тогда, когда обогатишь свою память знанием всех тех богатств, которые выработало человечество» (с. 427), Т.И. Ойзерман развязно комментирует, что «не только Ленин, но и Маркс не был коммунистом», ибо это «не только утопическая, но и совершенно лишенная реального смысла задача. Остается предположить, что Ленин слишком увлекся в своем докладе, что у него не было времени, дабы отредактировать его текст перед сдачей в набор» (с. 427 – 428).
Во всей книге я нашел всего одно доброе, нормальное слово о В.И. Ленине: «Ленин, надо отдать ему справедливость, вполне сознавал, что бюрократизм широко распространился...» (с. 492).
Дело в книге доходит просто до недозволенного. В своей буквально животной ненависти к В.И. Ленину Т.И. Ойзерман допускает прямую ложь в отношении его действительных позиций и прямо фальсифицирует его реальные высказывания. Вот конкретные примеры и доказательства.
Первая ложь касается выдвинутого В.И. Лениным применительно к конкретным условиям России лозунга и тезиса о диктатуре пролетариата и крестьянства. Т.И. Ойзерман необоснованно утверждает: «Ленин и сам сознавал, что его лозунг диктатуры пролетариата и крестьянства не вполне укладывается в рамки учения Маркса и Энгельса» (с. 442). Как раз очень и очень укладывается. Т.И. Ойзерман видно забыл, что он сам опубликовал на стр. 331 книги, а именно слова К. Маркса о том, что в случае победы пролетарской революции во Франции «пролетарии придут к власти не одни, а вместе с крестьянами и мелкими буржуа...» (Соч., т. 8, с. 585). О том же приводимая в книге цитата Ф. Энгельса на с. 369.
Вторая ложь касается ойзермановской интерпретации приводимых им слов В.И. Ленина об опасном влиянии «буржуазной интеллигенции на народ» (с. 450, подчеркнуто нами). Т.И. Ойзерман тут же начинает громить В.И. Ленина за его якобы критическое и недостойное отношение к интеллигенции вообще, то есть и к пролетарской, социалистической, к народной, патриотической интеллигенции. Он пишет: «Что же касается искреннего тупоумия, которое приписывается интеллигенции, то в этой характеристике выражено искреннее отношение Ленина к интеллигенции, которая постоянно третируется им как интеллигентщина, нередко также как гнилая интеллигентщина. Чем объяснить это отношение к интеллигенции, к интеллигентам, которые составляли, по-видимому, большинство членов большевистской партии, особенно в дореволюционный период?» (с. 450 – 451). А чем объяснить эту недостойную подтасовку и ложь Т.И. Ойзермана?
Третья ложь заключается в указании Т.И. Ойзермана на будто «совершенно игнорировавшиеся Лениным положения Маркса и Энгельса о возможности эволюционных социалистических преобразований буржуазного общества» (с. 496). Чего здесь больше: незнания Т.И. Ойзерманом ленинских работ или умышленной подтасовки? Ведь В.И. Ленин прямо и недвусмысленно писал в сентябре 1917 года, до победы Великого Октября: «А социализм теперь смотрит на нас через все окна современного капитализма, социализм вырисовывается непосредственно, практически, из каждой крупной меры, составляющей шаг вперед на базе этого новейшего капитализма» (Полн. собр. соч., т. 34, с. 193).
Четвертый большой вымысел и ложь касается странной характеристики Т.И. Ойзерманом «Ленина как страстного приверженца раннего марксизма, игнорирующего последующее развитие идей Маркса и Энгельса...» (с. 444). Он даже написал в главе на эту тему специальный параграф «Пламенный приверженец раннего марксизма» (с. 431). Откуда это взял Т.И. Ойзерман? Ведь В.И. Ленин хорошо был знаком с самыми последними и зрелыми работами К. Маркса: «Капиталом», «Теориями прибавочной стоимости», «Гражданской войной во Франции», «Критикой Готской программы», «Перепиской К. Маркса», как и с последними работами Ф. Энгельса. Да и сам Т.И. Ойзерман несколькими страницами позже отметил: «Трудно допустить, что Ленин недостаточно был знаком с работами Маркса и Энгельса» (с. 448). К чему же тогда весь этот сыр-бор?
Теперь о допущенной Т.И. Ойзерманом фальсификации реального высказывания В.И. Ленина. На с. 391 книги написано: «И Ленин не останавливался перед откровенным признанием: „...диктатура пролетариата, террористическая власть“». И ссылка: Полн. собр. соч., т. 45, с. 127. Основываясь на этом, Т.И. Ойзерман делает убийственное «заключение»: «Ленинская концепция диктатуры пролетариата как террористической и, в сущности, антидемократической власти представляет собой фактически отказ от ее марксистского понимания» (с. 406). Потом следует даже обвинение В.И. Ленина в том, что именно он положил начало репрессивному политическому режиму в нашей стране (с. 523).
Что же реально кроется за приведенным Т.И. Ойзерманом на с. 391 вырванным ленинским высказыванием? Обратимся к источнику. 28 марта 1922 г. В.И. Ленин выступил с заключительным словом на XI съезде РКП(б). В этом устном выступлении, которое по записи было опубликовано на следующий день в кратком газетном отчете в «Известиях ВЦИК» и которое не правилось В.И. Лениным, он ответил на ряд выступлений, в том числе критических, прозвучавших на съезде. В том числе выступление Ю. Ларина (М.А. Лурье), завалившего порученную ему работу. В.И. Ленин сказал: «Мы не умеем за четыре года научиться такому делу, чтобы приставить полезного работника Ларина к настоящей полезной работе и отставить от той работы, в которой он против своей воли приносит вред». И далее, продолжая, в явно полушутливой форме и повторяя расхожие обвинения против Советской власти: «Кажется, довольно противоестественно: диктатура пролетариата, террористическая власть, победа над всеми армиями в мире, кроме победы над армией Ларина. Тут поражение полное! Возьмется всегда за то, за что браться не нужно» (Полн. собр. соч., т. 45, с. 127). Вот из этой явно корявой записи устного полемического выступления В.И. Ленина, им самим не правленного, Т.И. Ойзерман произвольно вырывает четыре слова – «диктатура пролетариата, террористическая власть» и на этой «основе» строит свои обвинения в адрес «ленинской концепции диктатуры пролетариата как террористической» (с. 406). Как это назвать? Какое это имеет отношение к научной критике?
Понятно, что «подведенный итог», «вывод» Т.И. Ойзермана по главе «Ленин как марксист» явился полностью отрицательным: «Ленин волюнтаристически интерпретировал социалистические идеи Маркса, фактически оторвал их от марксистского учения о социальном прогрессе...» (с. 495). Уж было бы честнее, если бы он данную главу прямо назвал «Ленин как антимарксист».
Таким образом, общая идеологическая заданность, предвзятость и конъюнктурность книги Т.И. Ойзермана оказалась выполненной: марксизм обвинен в утопизме, а ленинизм отлучен от марксизма как «противоречащий его основам» (с. 426) и недостойно «разоблачался» с применением лжи и прямой фальсификации.
Жаль только, что в погоне за разоблачениями ленинизма Т.И. Ойзерман проглядел творческую разработку В.И. Лениным в русле марксистской традиции важнейшего научного положения о диалектическом соединении противоположностей в общественном развитии, имеющем огромное теоретическое и практическое значение для понимания реальных процессов как в XX веке, так и в нынешнем XXI столетии (см. Полн. собр. соч., т. 42, с. 211).
3. Несостоятельность главных обвинений марксизма в утопизме. Остановимся на выдвинутых Т.И. Ойзерманом в «Аннотации» и во всей книге главных обвинениях марксизма в утопизме, используя его же формулировки. А именно о будто бы восприятии марксизмом двух главных прежних утопий и об обосновании им двух главных новых.
Первое обвинение – «о бестоварном, безденежном посткапиталистическом обществе». (Надо объяснить, что из-за ненависти Т.И. Ойзермана к социалистическому и коммунистическому обществу он постоянно называет его «посткапиталистическим», хотя К. Маркс и Ф. Энгельс такой терминологии никогда не употребляли, а прямо писали о социализме и коммунизме). Итак, обосновывали ли К. Маркс и Ф. Энгельс данные положения? Да, обосновывали. Следует признать, что для имевшейся пока небольшой социалистической практики XX и начала XXI веков данные положения оказались действительно нереализованными и в этом смысле ошибочными. Но что главное имели в виду К. Маркс и Ф. Энгельс, отстаивая данные положения? К. Маркс подчеркивал, что товарное производство господствует как слепая сила над человеком и производителем и задача в том, чтобы освободить их от этого господства, поставить «обмен веществ с природой» коллективного человека и ассоциированных производителей «под свой общий контроль» (Соч., т. 25, ч. II, с. 387). По словам Ф. Энгельса, «раз общество возьмет во владение средства производства, то будет устранено товарное производство, а вместе с тем и господство продукта над производством» (Соч., т. 19, с. 227). Вот на что главное, и совершенно справедливо, обращали внимание К. Маркс и Ф. Энегльс. Это тотальное господство над производителем и человеком товарного производства и денег, товара и денег.
Наконец, а кто сказал, что в будущем в более справедливом и гуманном общественном и цивилизационном устройстве если и не будет осуществлено полное устранение денег и товара, то, по крайней мере, сильное ограничение и уменьшение их тотального влияния и воздействия на жизнь человека и производителя?
Второе обвинение – «об упразднении разделения труда, специализации работников в производстве». Здесь ненаучно смешаны два совершенно различных общественных явления: социально неравное общественное разделение труда и профессиональная специализация работников. Согласно марксистской теории в обществе наряду с классовым неравенством и на этой основе складывается социальное неравенство общественного разделения труда в трех видах: между городом и деревней, между людьми умственного и физического труда, между людьми управленческого и исполнительского труда. Об этом в книге Т.И. Ойзермана ничего нет. Только одну страницу (281) он посвящает марксистскому учению о классовой структуре общества, ничего не говоря об общественном разделении труда. Капиталистическая же практика XIX, XX и начала XXI веков подтвердила, насколько по этим важнейшим общественным проблемам были научно правы К. Маркс и Ф. Энгельс. В обществе сохранилось как классовое деление и неравенство, так и социальное деление и неравенство по линиям общественного разделения труда.
Что касается профессиональной проблемы «специализации работников в производстве», то, к сведению Т.И. Ойзермана, К. Маркс и Ф. Энгельс вопрос о преодолении данного разделения ставили в смысле именно сочетания в труде работников разных видов трудовой деятельности. К. Маркс был прав, когда много раз писал, что профессиональное разделение труда калечит рабочего, превращает его в «частичного человека», что капитализм с насаждаемым профессиональным разделением труда «порождает специальности, обособленные профессии, а вместе с ними профессиональный идиотизм» (Соч., т. 4, с. 159, процитировано Т.И. Ойзерманом на с. 515). Отсюда известнейшее высказывание Ф. Энгельса (также приведенное Т.И. Ойзерманом на с. 515), что «настанет время», когда человек не будет прикован только к одной профессии (тачечника или архитектора), будет разумно сочетать, соединять, менять эти вообще разные профессии, специальности, а вовсе не «упразднять специализации и разделение труда», как дважды на той же странице 515 пишет Т.И. Ойзерман, не понимая сути дела. И Ф. Энгельс справедливо заключает: «Хорош был бы социализм, увековечивающий профессию тачечников!». Опять речь идет именно о профессии, а не об общественном разделении труда.
Третье обвинение, в «новом» утопизме, – «об исторической миссии пролетариата как разрушителя капиталистического строя и строителя бесклассового общества». Уже реальный опыт XIX столетия подтвердил правильность марксистских выводов – французский пролетариат в 1871 г. завоевал власть и установил Парижскую коммуну, хотя потом она была подавлена и террористически расстреляна буржуазией. Опыт же XX столетия, на который ссылается Т.И. Ойзерман, в самом начале, в 1917 году снова подтвердил верность научного предвидения К. Маркса и Ф. Энгельса, когда российский пролетариат освободил народ от угнетения буржуазией и в союзе с массой крестьян и солдат установил социалистическую народную власть Республики Советов. Так что именно пролетариат явился главным и решающим разрушителем капиталистического строя, что и обосновывал марксизм, и обратные заявления Т.И. Ойзермана просто несостоятельны.
Пролетариат, рабочий класс явился и главным строителем социалистического общества, что, вопреки реальным историческим фактам, пытается опровергнуть Т.И. Ойзерман. В СССР именно он осуществил индустриализацию страны, вместе с интеллигенцией и крестьянством создал мощнейшую экономику, реализовал ленинский план ГОЭЛРО, превратил СССР в атомную, космическую, высококультурную державу. Такую же ведущую, решающую созидательную роль пролетариат, рабочий класс сыграл во всех других социалистических странах. Все это настолько очевидно и общеизвестно, что становится просто неудобно за надуманные и бездоказательные «обвинения» Т.И. Ойзермана.
Четвертое обвинение, в «новом» утопизме, – «о диктатуре пролетариата, которая в принципе невозможна, так как никакая диктатура не осуществляется массой людей». Данная ойзермановская «логика» просто поразительна своей парадоксальностью, ибо для диктатуры произвольно выдвигается условие власти массы людей (хотя диктатура, господство может быть властью и меньшинства, и большинства). Разве политическая, государственная власть, демократическая или диктаторская, всегда осуществляется массой людей? Никоим образом. В этом отношении истории известны четыре главные типа власти: власть народа, власть для народа, власть над народом, власть против народа, или их определенные смешения и переплетения. Властью народа была Парижская коммуна 1871 г., народная власть Советов в России после революции 1917 г. в ленинский период. Это действительно власть массы людей, трудящейся массы, народной массы. Уже власть для народа не всегда оказывается реальной властью массы людей. А широко распространенная во многих странах власть над народом вовсе не является властью массы людей. Как называл ее Райт Миллс – это «властвующая элита». Тем более власть против народа, часто именно диктатура, представляет власть меньшинства. Но ни один здравомыслящий, нормальный человек при этом не скажет, что при любых таких реальных, практических проявлениях государственной власти она «в принципе невозможна, так как не осуществляется массой людей». Это вне научного понимания, вне науки.
Важный вопрос – об изменении творческой, развивающейся марксистской теории за 150 лет. Несомненно, что она должна была изменяться – это закон развития подлинной науки. Зададим себе такие вопросы: ошибались ли в ряде своих положений и прогнозов К. Маркс и Ф. Энгельс? Действительно ошибались. Ошибался в своей практической деятельности по строительству социализма в СССР и В.И. Ленин, и он честно признавал это и писал об этом (см. Полн. собр. соч., т. 44, с. 151). Устарело ли что-то в положениях К. Маркса и Ф. Энгельса? Не могло не устареть за 150 лет, это естественно для любой теории, в том числе и гениальной. Сохранили ли свое непреходящее значение многие их основополагающие положения? Да, сохранили. Продолжил ли свою жизнь марксизм в последующих творческих разработках и развитии? Да, продолжил, прежде всего, в ленинизме, сложившемся на практическом, конкретном воплощении марксистских идей в виде марксизма-ленинизма.
Перечислим ряд положений К. Маркса и Ф. Энгельса, которые впоследствии оказались ошибочными, не подтвержденными реальной общественной практикой, что, вместе с тем, никак не умаляет величия целостного марксистского учения. Во-первых, об абсолютном обнищании пролетариата. И в этом не столько заслуга капитализма, сколько результат классовой борьбы самого рабочего класса за свои права и воздействия социализма, заставляющего капиталистических правителей в какой-то мере улучшать положение трудящихся. Во-вторых, о пролетариате как противоположном полюсе буржуазии в капиталистическом обществе. Главная противоположность капитала и труда, обоснованная К. Марксом и Ф. Энгельсом, сохранилась и до сих пор. Но труд в XX столетии стал воплощаться не одним пролетариатом, а всей совокупностью наемных работников, трудящихся, о чем писал и К. Маркс. Так что в противоположный буржуазный полюс вошли и рабочие, и интеллигенты, и служащие, и крестьяне.
В-третьих, о пролетариате как главной производительной и революционной силе, каковой он действительно был в XIX веке. Но в результате научно-технической, информационно-технологической и интеллектуальной революций второй половины XX – начала XXI вв. решающей производительной силой высокоразвитых стран стал умственно-информационно-управленческий труд соответствующих групп специалистов. В целом новая, современная производительная сила включает интеллектуалов-производителей, рабочих, во многом сочетающих физический и умственный труд, служащих сферы услуг, крестьян, фермеров. Изменения произошли и в революционной силе, противостоящей буржуазии. Это не только рабочие, интеллигенты, служащие, крестьяне, фермеры, но и студенческая молодежь, вообще молодежь, многие женщины.
В-четвертых, о диктатуре как типе власти рабочих, всех наемных работников, всех трудящихся. Диктатуры в практике стран остались и в XX, и в XXI веке, но именно насаждаемые империалистическими правыми, реакционными режимами в своих и в подчиненных им странах. Как раз левые силы, многие коммунистические партии в XX веке, борющиеся за социализм, выступили за отказ от прежних программных положений об установлении при завоевании власти диктатуры пролетариата. Они обозначили ее как власть рабочих, власть трудящихся, власть народа, народовластие, разумно посчитав, что термин «диктатура» несет в себе отрицательный смысл и связывается именно с устанавливаемыми империализмом фашистскими и профашистскими диктаторскими режимами в странах Европы – фашистские Германия, Италия, Испания, Португалия, в странах Латинской Америки, в Южной Корее. Таким отказом от употребления термина «диктатура» коммунистические партии подтвердили свою подлинную прогрессивность, гуманизм, заботу о подлинной свободе человека и народа в духе марксизма, марксизма-ленинизма.
Во всем этом в XX и в начале XXI вв. проявилась подлинно творческая, развивающаяся сущность марксизма, выступающего именно как живой марксизм. Это не марксизм только XIX в., а марксизм и XX, и XXI вв.
Критикуя марксизм, Т.И. Ойзерман так и не обозначил в книге, что же главное и непреходящее осталось и сохранилось в марксизме, что продолжает делать его одним из значительных, великих научных учений современности.
В чем же, кратко, этот главный и общий смысл марксистского учения? Прежде всего, в создании всеобъемлющего учения о капитале и труде, этой основы основ развития человеческого общества в XIX, XX, XXI столетиях, об эксплуатации, угнетении и социальной несправедливости, о делении людей и народов на богатых и бедных. Недаром ныне, в 2003 году видный американский экономист и объективный ученый Дэвид М. Котц из Массачусетского университета, завершая свою статью о начавшемся спаде экономики США и угрожающем росте неравенства доходов в американском обществе, написал, выделяя текст курсивом: «Формирование экономики, которая будет нести с собой постоянный прогресс и безопасность для всех, требует не некой новой (или старой, но подновленной) формы капитализма, а замены системы производства, цель которого прибыль, иной, которая бы удовлетворяла нужды людей» (международный журнал «Проблемы теории и практики управления», 2003, № 2, с. 23). В этом прямые отголоски неувядаемой марксистской теории, которую так пытается «утопизировать» Т.И. Ойзерман.
Это выдающееся учение о социализме и коммунизме, о движении к новому обществу через разрешение противоречий, через диалектику объективного и субъективного, закономерного и случайного, диалектику теории и практики, идеала и действительности. Это глубокие разработки о решающей роли народных масс, народов в истории, об интернациональной роли народов и людей, о чем ничего не сказано в книге Т.И. Ойзермана, о человеке и народе как подлинных субъектах истории, как тех движущих силах, которые изменяют действительность и преобразуют ее во имя своего блага и счастья. Это гуманистическое учение о Человеке, о его сущности и целостности, о его исконном стремлении к наиболее полной самореализации.
Это лишь самое главное, что создали К. Маркс и Ф. Энгельс, что развил далее В.И. Ленин, и что они оставили человечеству. И это то, что практически работает в реальной жизни не только социалистических стран, но и в практической деятельности лучшей части человечества.
Остается главный вопрос, поставленный Т.И. Ойзерманом в заголовке и во всей книге: что выражает марксизм – реальность или утопию, науку или утопизм? Ответ на эти вопросы дал наш крупный и честный ученый и философ Э.В. Ильенков в своей известной книге «Диалектика абстрактного и конкретного в „Капитале“ Маркса» издания 1960 года. На последних страницах книги он написал: «„Капитал“ Карла Маркса представляет собой настоящую высшую школу теоретического мышления. Ученый любой области может почерпнуть здесь для себя чрезвычайно ценные идеи в отношении метода теоретического исследования». Научный метод К. Маркса «показывает не только те отношения реальной жизни, которые отражены в известных идеологических формах, но и объясняет, почему именно развились как раз такие, а не какие-нибудь другие идеологические, политические, правовые и научные формы. Все эти формы буквально „выводятся“ из отношений реальной жизни, из ее противоречий... В этом и состоит главное преимущество диалектического метода Маркса, Энгельса, Ленина, и одновременно – его материалистический характер, в применении к любой области исследований – от политической экономии до теории познания и эстетики» (с. 182 – 183).
Итак, прежде много лет Т.И. Ойзерман выступал «за»: за марксизм, за ленинизм, за социализм. Теперь он выступил «против»: против марксизма, против ленинизма, против социализма. Поэтому и данную книгу было бы честнее назвать: «Антимарксизм. Антиленинизм. Антисоциализм».