Не скучала и Клара, которая отправилась прямиком в гостиницу к Гектору. Название ей было точно известно — его сообщил Гюнтер.

Клара оказалась в холле, похожем на индийский дворец, с множеством удобных и таких красивых диванов, что она даже подумала, как хорошо бы выглядел один из них в Гекторовом кабинете, но тут же осознала неуместность этой мысли. И решила подождать Гектора на одном из этих роскошных диванов.

Конечно, ее цель — якобы она пришла, чтобы встретиться с Гектором, когда тот вернется, — была всего лишь предлогом: гораздо проще перезвонить и назначить свидание. На самом деле Клару преследовало одноединственное желание: встретить восточную красавицу, которую она видела рядом с Гектором.

Она стала наблюдать за теми, кто появляется в холле, входит в отель и выходит из него. А таких было множество — женщины и мужчины-бизнесмены, которые задерживались в одном из баров, перед тем как вернуться на свои совещания, пары туристов, отдыхающие после утренней прогулки, и представители персонала в белоснежной униформе, стилизованной под индийский костюм. Вдруг Клара заметила очаровательную девушку, выходящую из галереи бутиков. Невозможно было отрицать, что она действительно хороша.

Вайла покидала магазины с изрядным количеством красивых пакетов с названиями разных дорогих марок, и у Клары слегка сжалось сердце, когда она подумала, не Гектор ли оплачивает все эти покупки. Потом она решила, что все это входит в счета, которые выставляются лаборатории, в таком случае за шопинг новой любовницы Гектора платит Гюнтер. И это показалось ей чем-то вроде поэтичного проявления справедливости.

После походов по магазинам Вайла немного устала и потому грациозно села в одно из кресел в баре холла, в нескольких метрах от продолжающей наблюдать за ней Клары. Которая старалась отыскать у нее недостатки, однако, предпочитая честную игру, вынуждена была признать, что таковых не много.

К Вайле приблизился официант с меню, спросив, что ей принести. Она растерялась. Официант перешел с английского на китайский, потом обратно, но Вайла по-прежнему выглядела смущенной, как человек, который боится допустить какую-нибудь оплошность. В конце концов она выдавила из себя «orange juice», и эти слова прозвучали так, будто она заучила их наизусть. Официант ушел, а Клара начала изводиться.

Девушка не знала английского, а поскольку маловероятно, чтобы она говорила на языке Гектора, который, в свою очередь, не знал ни одного восточного языка, можно было легко представить себе характер их отношений. Это заставило Клару страдать. Она попыталась убедить себя: «Подумаешь, всего-навсего подстилка, месье развлекается с женщиной, не способной даже ответить на его вопросы». И в то же время, зная Гектора, она понимала, что это неправда, не в его характере было переспать с женщиной несколько раз и не привязаться к ней. Причем его привязанность, вероятно, была не только физической. Возможно, свою роль сыграло желание помочь, защитить, вытащить оттуда, где он ее нашел? Клара почувствовала, что эта мысль причиняет ей самую большую боль. Конечно, не очень-то приятно сознавать, что Гектор испытывает физическую страсть к красивой аборигенке. Но думать, будто он привязался к ней по другим причинам, и в особенности из желания помочь ей, совершенно непереносимо.

А ты, подруга, со своим Гюнтером, имеешь ли право упрекать его? Нет, конечно. Несомненно, жизнь — ужасно сложная штука, и Клара вдруг заметила, как давит на нее огромный холл, вся эта суета вокруг и Вайла, сидящая совсем рядом в огромном кресле, словно драгоценный камень в оправе, сияние которого достигало Клары.

В этот момент Вайла ощутила на себе взгляд и посмотрела на Клару.

Если ты родился в такой стране, как Вайлина, то с самого детства учишься очень быстро распознавать людей, чувствовать, кто будет добр к тебе, а кто нет, потому что жизнь ребенка здесь подвешена на тонком волоске.

Она увидела красивую белую женщину, чуть постарше, но еще не старую, разглядывавшую ее с удивительным вниманием.

Вайла почувствовала себя неуютно: она оценила Клару как человека скорее доброго и одновременно ее достигали исходящие от Клары волны враждебности. Она немного растерялась. В этот момент официант поставил перед ней большой стакан апельсинового сока, в котором посверкивали льдинки, и тут ее осенило. Единственно возможное объяснение, столь же явственно сверкнувшее, как вспыхнувшие ночью за поворотом первые огни деревни.

Darling Hector. Именно такими словами Вайла спросила Гектора, есть ли у него женщина в его далекой стране. И по смущенному виду, с которым он ответил ей so and so, она поняла, что, несмотря на so and so, в его жизни есть женщина и он ее любит.

Ей стало страшно. Эта женщина с такой белой кожей — высшим знаком утонченности и красоты, женщина, которая видела большой мир, неизвестный Вайле, которая умеет безупречно водить машину и управляться с компьютером и знает Гектора гораздо лучше нее, — как же Вайле соперничать с ней? Вайла была уверена, что Гектор считает ее красивой. Однако он скорее всего просто позабыл снежную белизну своей подруги. Даже любовный напиток профессора Корморана бессилен против такой соперницы.

Вайла готова была признать свое поражение. Встреча с Гектором, невероятная и восхитительная удача, была предначертана судьбой. И та же судьба решила его отобрать. Слеза скатилась прямо в стакан с апельсиновым соком.