Прощание с Афинами

Лето шло к концу, отсчитывая последние дни августа, в моем кармане лежал билет на самолет, на котором я должен был покинуть Грецию ровно через пять часов, а я сам, выбритый и собранный, мысленно прощался с вечными Афинами, стоя у окна своего номера.

Известная истина – все когда-нибудь завершается. Завершилась и наша афинская презентация, дав пищу для газет своими сенсационными сценками со змеями и ужасающим убийством мечом Афины. Горе горем, а весь этот криминал сыграл нам на руку – салон «Садов Семирамиды» с первого дня начал притягивать к себе кучу любопытных, которые, попадая в руки опытной и милейшей Елены, уходили с покупками, увеличивающими нашу прибыль.

Дойдя в своих размышлениях до этой точки, я вспомнил Васу. Что ни говори, а улетать из Греции, не поболтав напоследок с этой милой дамой, мне не хотелось. Я достал телефон и сделал звонок. Пять минут беседы, и мы договорились о встрече: в кафе аэропорта, за полтора часа до начала регистрации.

К появлению Васы я уже сидел за столиком кафе, заказав две большие кружки кофе и целую тарелку любимой Васой пахлавы. Стоит отметить, что ее появление было на редкость эффектным: она появилась передо мной неожиданно, нависнув огромной внушительной тенью, так что я, задумавшись о чем-то не слишком важном, невольно вздрогнул, ощутив ее присутствие и взглянув снизу вверх на величественную фигуру с милостивой улыбкой на классическом лице античной Греции.

– Значит, возвращаетесь домой, – вместо приветствия произнесла она, усаживаясь напротив меня и тут же делая глоток кофе из своей чашки. – По всему выходит, что таинственное убийство так и останется тайной.

– Выходит, так, – констатировал я с невольной досадой. – Признаться, мне приходилось участвовать в расследовании преступлений, но в первый раз все завершается ничем, и я сам не могу со стопроцентной уверенностью сказать, что знаю, кто убийца. К примеру, вы не знали, что все это время самый настоящий Персей был рядом с нами – обитал в доме кузнеца Димоса?

Она удивленно вздернула бровь.

– Настоящий Персей? Что вы имеете в виду?

Я усмехнулся.

– То, что говорю: молодой, красивый и сильный племянник по имени Персей был в гостях у Димоса и только вчера отбыл домой. А ведь мы с вами разыскивали именно Персея.

– Совершенно точно, – задумчиво кивнула Васа, потягивая кофе. – Представьте себе, только теперь мне все ясно! Дело в том что, видимо, под впечатлением от встречи с вами сегодня утром ко мне неожиданно явился Димос и произнес целый монолог. Для молчуна это настоящая сенсация!

Она перевела на меня задумчивый взгляд серых глаз и улыбнулась.

– Если передать вам слово в слово все, что он произнес, боюсь, вы мало что поймете. Он перепрыгивал с темы на тему, то вдруг умолкал, то выплескивал длиннющие монологи… Бедняга начал с того, что у него было тяжелое детство – он рос в маленьком сером селе на севере страны, тяжело работал и практически не видел ничего красивого.

Когда он впервые попал в Афины, его поразили яркие краски и множество красивых женщин на улицах – это его дословная фраза. Он бродил за ними по пятам и просто любовался. А когда, уже имея свое дело и начав получать неплохую прибыль, парень встретил Аглаю, то сразу же сделал ей предложение руки и сердца, ощутив немыслимое ощущение счастья, когда она согласилась. «Немыслимое ощущение счастья» – это также дословный перевод его фразы.

Васа кивнула все с той же задумчивой улыбкой, откидываясь на спинку кресла, глядя куда-то поверх моей головы.

– Повторюсь, его монолог был чрезвычайно длинным, что в конце концов почти лишило молчуна сил. Он стал задыхаться. Я не знала, что и подумать, не могла понять, к чему все это. А Димос все рассказывал о первых переживаниях ревности по поводу красавицы жены, про то, как после ее кокетливых улыбок посторонним мужчинам не спал ночами, готовый выть на Луну.

В конце концов, Димос произнес: «Я готов был ее убить, я желал ее смерти. А когда на той вечеринке они начали смеяться надо мной на пару с этой отвратительной девушкой из Парижа, я готов был убить и парижанку. Я стал страстно мечтать напугать ее, чтобы она больше не хохотала над моими чувствами. Ее волосы были как змеи, и сама она – словно змея, которая убивает своим взглядом. Я страстно мечтал кинуть ей в лицо реальный клубок змей! И вот перед парижанкой действительно вдруг оказались змеи, целый клубок, а одна из них укусила ее в лицо. Все происходившее в тот вечер точно повторяло мои мечты. Значит ли это, что я виноват?»

Васа перевела взгляд на меня.

– Что бы вы ответили ему на этот вопрос?

Интересный вопрос! Я усмехнулся.

– А что ответили вы?

Она вновь перевела взгляд с меня на соседние столики, где весело болтали немецкие туристы.

– Вместо ответа я поинтересовалась, не представлял ли он себе, как сносит голову парижанки мечом во время нашей второй вечеринки.

– И он вам ответил?..

Она медленно кивнула.

– Ответил. Сначала покраснел, потом кивнул, потом отрывисто сказал: «Я представил себе, как отсекаю ее голову, еще во время церемонии открытия салона, когда Дина в костюме Афины подняла свой меч».

– И что потом?

– Он произнес это, тут же резко поднялся и попросту сбежал от меня, словно вдруг чего-то испугался. Вот и все. А я осталась сидеть, что называется, с открытым ртом, не зная, что и думать.

Мы обменялись многозначительными улыбками, хотя, если сказать честно, я вдруг ощутил себя абсолютно беспомощным. С самого детства я – страстный поклонник детектива, готовый ради удовольствия самостоятельно разгадать загадку преступления отдать все, включая недвижимость. Именно потому за всю свою сознательную жизнь мне не раз приходилось выступать в роли Шерлока Холмса и, отмечу без ложной скромности, достаточно успешно. И вот впервые я оказался в ситуации, когда очевидно лишь то, что в данном деле задействованы двое: заказчик и исполнитель, а ответ на вопрос «Кто они?» постоянно ускользал, каждый раз лишь заново предлагая очередную порцию самых убедительных и любопытных вариантов.

Заказать змей и убийство могла Елена – на то у нее были и причина, и возможности. Заказчицей вполне могла быть и моя любимая Дина – как оказалось, у нее также был не менее серьезный повод ненавидеть Жанну, а под рукой весьма кстати оказался влюбленный парень, готовый исполнить любое ее желание.

И вот теперь вполне очевидно, что и молчун Димос ничуть не хуже мог поручить своему племяннику для начала припугнуть дерзкую парижанку, а следом и вовсе снести ей голову – чтобы не учила блуду его красавицу супругу. При этом, словно действительно во всем данном криминале участвовали боги, даже имя у предполагаемого убийцы Медузы было подходящее – Персей.

Прокручивая всю эту цепочку мыслей в голове, я меланхолично потягивал кофе, а Васа смотрела на меня со снисходительной улыбкой. Я вздохнул и произнес сентиментальный монолог на тему «Все возвращается на круги своя», завершив его обращением к греческому Пантеону с нижайшей мольбой самостоятельно наказать неизвестного преступника.

Выслушав мой плач, Васа неожиданно рассмеялась, успокаивающе похлопав меня по плечу:

– Милый Ален, вы словно бы читаете все мои мысли! Быть может, это прозвучит не совсем убедительно, но все-таки я скажу: здесь, на земле великой Эллады, древние боги, несмотря ни на что, все еще живы и могучи. А потому очень скоро они совершат свое великое правосудие, и вот тогда мы с вами получим самые убедительные ответы на все наши вопросы.

С этими словами она величественно поднялась, взглянула на часы и распрощалась со мной – ей пора было отправляться на работу в салон. Я проводил ее и, глядя, как двухметровая дама, согнувшись вдвое, усаживается в такси, вдруг подумал, что ведь на роль Афины гораздо более Дины подходит именно она, Васа Кастелаки: сероглазая, прекрасноликая, мужественная и справедливая.

Только я подумал об этом, как совершенно неожиданно в дотоле безоблачном небе послышались величественные раскаты грома, и на землю потоками хлынул дождь. Пришлось поспешно развернуться и рвануть что есть сил под навес аэропорта; почти тут же что-то пронзительно пискнуло под моей ногой. Я наклонился и поднял крошечную резиновую игрушку – на моей ладони лежала симпатичная сова темно-синего цвета.

Я невольно усмехнулся. Известно, что сова всегда была непременным атрибутом все той же великой и могущественной Афины.