– Отойдите от нее, Маккенна, и все будут целы.

В голосе Лейна не было ни малейшего колебания или страха. Он стоял в дверях, целясь в Роберта. Рейчел попыталась подняться.

– Не делайте глупостей, Кэссиди, – проговорил Роберт, не повышая голос и подняв одну руку в знак повиновения. Протянув другую руку молодой женщине, он помог ей подняться.

Потрясенная Рейчел встала и собралась было отойти от Роберта, но тот не отпускал ее руку. В мгновение ока он повернул Рейчел спиной к себе и поставил ее перед собой, сделав из молодой женщины щит. Ее охватил слепящий гнев, когда она поняла, что невольно превратилась в заложницу, которую он может использовать против Лейна.

– Если вы не хотите причинить ей вред, уберите револьвер и убирайтесь отсюда, Кэссиди.

Лейн покачал головой.

– К сожалению, слишком поздно.

Наверху раздались голоса, потом послышались шаги. Рейчел взглянула в направлении холла, потом на Лейна. Он не пошевелился. Ее деверь держал ее, так сильно прижимая к себе, что пуговицы его рубашки вдавились ей в спину.

– У вас меньше минуты, чтобы убраться отсюда, – сказал Роберт. – Когда мой отец обнаружит вас, здесь начнется ад.

– Я не однажды бывал в аду и возвращался оттуда, – успокоил его Лейн.

Глаза у Лейна были просто страшные. По этим глазам всякий человек увидел бы, что Лейну знакомы мрачные бездны ада и что он не боится еще раз заглянуть в них.

Возгласы раздавались в холле и отдавались эхом по дому. Рейчел попыталась еще раз высвободиться, но Роберт держал ее крепко. Дверь в гостиную распахнулась. В комнату ворвался Стюарт Маккенна, облаченный в ночную сорочку. Ружье, которое он держал в руке, ходило ходуном.

– Какого черта… – его голос дрожал; он шатался, а налитые кровью глаза пытались рассмотреть, что происходит.

Лейн обратился к старику:

– Мистер Маккенна, прежде чем вы сделаете какой-либо решительный жест, должен сообщить вам, что я – сыщик «Сыскного агентства Пинкертонов» и пришел сюда, чтобы арестовать вашего сына, который подозревается в грабежах.

– Галиматья! – загремел Маккенна, сначала устремив встревоженный взгляд на Роберта, все еще державшего Рейчел перед собой, а потом на Лейна.

Рейчел почувствовала, как Роберт перенес центр тяжести на другую ногу. Он опустил одну руку в карман сюртука. Но прежде чем он успел что-либо сообразить, она прореагировала на этот жест: наступила каблуком ему на ногу и ударила локтем под ребра.

Роберт взвыл от боли и изумления и отпустил ее. Рейчел, потеряв равновесие, сделала неуверенный шаг в сторону. Роберт поднял руку, и она увидела блеск серебряного пистолета, который почти полностью поместился у него на ладони.

И прежде чем она успела пошевелиться, прежде чем успела предупредить Лейна криком, Роберт прицелился и выстрелил.

Лейн тут же ответил выстрелом и ранил Роберта в плечо. Удар пули отбросил Роберта к стене, потом он упал на пол. Вскрикнув, Рейчел ухватилась за тяжелую портьеру, чтобы удержаться на ногах. Прижавшись к бархатным складкам, она в ужасе смотрела на Стюарта, который явно перебрал бренди и теперь неуверенными руками пытался взять ружье наизготовку. Прицелившись в Лейна, старик выстрелил.

Он сильно промахнулся. Пуля ударила в золоченое зеркало над камином. Осколки стекла, покрытого изнутри серебристой амальгамой, разлетелись во все стороны, как смертоносные звезды, сошедшие со своих орбит. Куски покрупнее посыпались на мраморную каминную полку, звеня и подпрыгивая. Но звон осколков не мог заглушить еще одного выстрела – стрелял Лейн. Пуля попала в руку Стюарта. Он выронил ружье.

Закричав от боли, Стюарт схватился за руку и перегнулся пополам. Рейчел отпустила занавеску и хотела было броситься к Лейну, который все еще стоял в дверях, похожий на карающего ангела.

Последнее, что она увидела, прежде чем свет померк в ее глазах, был Лейн, устремивший взгляд куда-то за ее плечо, с выражением ярости и ужаса.

Лейн, не сводивший глаз с Роберта Маккенна, понял, что сейчас Рейчел бросится к нему, а также то, что Джентльмен-Грабитель лишь ранен, но не убит. И когда Рейчел с глазами, расширенными от страха, с простертыми руками рванулась к Лейну, тот увидел, что Роберт поднимает свой пистолет.

Для Лейна время замедлилось. Между двумя ударами сердца произошел целый ряд событий. Рейчел оказалась между ним и Робертом. Маккенна поднял руку, чтобы выстрелить. Лейн воскликнул «Нет!». Он прыгнул вперед, на Рейчел, сбил ее с ног и закрыл своим телом. Они оба упали, и Лейн, целясь в Маккенна, дал три выстрела подряд. В тот же момент Роберт выстрелил во второй раз. Обхватив Рейчел за талию, Лейн покатился по полу, пытаясь при этом прикрывать ее своим телом.

Грохот выстрелов стих и сменился криками и ругательствами. В дверях, ведущих в холл, стояла Лоретта Маккенна – похолодевшая, в плотно запахнутом халате. В лице у нее не было ни кровинки. Она смотрела на тело сына. Роберт лежал в луже крови на паркетном полу. Рядом с Лореттой стояла Мэри Маргарет, обхватив ладонями пылающее лицо в красных прожилках. Она кричала что есть мочи. Волосы у нее торчали во все стороны, как у безумной Офелии. Халат, который она набросила на ночную сорочку, висел на одном плече.

Лейн, уверенный в том, что Роберт больше не представляет угрозы, оставил Рейчел и отобрал ружье у Стюарта, удостоив раненого скотовода всего лишь беглым взглядом. Старик изрыгал ругательства и прижимал раненую руку к залитой кровью ночной сорочке. Не сводя глаз с тела Роберта, Лоретта вступила в комнату, двигаясь, словно лунатик.

Держа ружье в руках, Лейн подошел к Рейчел, положил ружье на пол и, сев подле молодой женщины, ласково обхватил ее руками.

Она была все еще без сознания, но уже шевелилась. Увидев струйку крови у нее на волосах у виска, Лейн страшно испугался. С бьющимся сердцем он отвел волосы и осмотрел рану. Это была просто царапина, и Лейн вздохнул с облегчением.

Молодая женщина застонала. Лейн прижал ее к себе, и она припала головой к его груди.

– Вас повесят за это, Кэссиди. Я уж постараюсь, – прорычал Стюарт Маккенна. По его ночной рубашке текла кровь.

Лоретта опустилась на пол подле тела Роберта, взяла его безжизненную руку, и по лицу ее потекли тихие слезы. Она не обращала внимания ни на Мэри Маргарет, стоящую на коленях, ни на Рейчел, лежащую в объятиях Лейна, ни на ругань Стюарта.

Наконец Стюарт промычал:

– Заткнись, Мэри Маргарет, и пошли кого-нибудь за шерифом.

Та побежала в холл. Волосы ее развевались, взлетали полы халата.

– Ч-ч-то случилось? – заикаясь, проговорила Лоретта. Она огляделась, словно выходя из оцепенения.

Стюарт, волоча ноги, подошел и стал рядом с ней, глядя на тело Роберта.

– Я увидел, что Кэссиди держит на прицеле Рейчел и Роберта. Он понес какую-то чушь насчет того, что он – сыщик, а Роберт – Джентльмен-Грабитель.

– Я и есть сыщик.

– Мама!

Наверху раздался крик Тая. Услышав его, Лейн попытался отстранить Рейчел, чтобы поспешить к мальчику, но та, все еще не придя в себя окончательно, вцепилась в его рукав, словно не могла расстаться с ним. Заметив это, Лоретта подняла глаза и услышала голос внука. Лейн обратился за помощью к ней:

– Пойдите к нему. Скажите, что все в порядке и что мама скоро придет к нему. Не выпускайте его из комнаты.

Кинув последний взгляд на сына, Лоретта поднялась и с видимым усилием взяла себя в руки. Она поспешила к Таю, и в глазах ее загорелась решимость. Не успела она выйти, как с веранды в комнату ворвались трое пастухов-ковбоев. Взяв наизготовку ружья, они ждали приказаний Стюарта.

– Не давайте ему пальцем шевельнуть, – тот указал кивком головы на Лейна.

– За шерифом послали, – сказал старший из троицы, – и за гробовщиком.

Стюарт провел рукой по глазам и отвернулся, чтобы не видеть тела Роберта.

– Кто-нибудь принесите одеяло для моего сына, а я присмотрю за этим типом.

Лейн не обращал внимания на троих мужчин, держащих его под прицелом. Наклонившись, он поцеловал Рейчел в щеку и шепотом назвал ее по имени.

Веки ее дрогнули, и она застонала. Он провел пальцем по ее щеке.

– Рейчел! Ну же, сердце мое, очнись. Прошу тебя.

Пусть на него смотрит целый батальон, он будет сидеть здесь хоть вечность, если потребуется, лишь бы привести Рейчел в чувство. Лейн молча ругал себя. Он виноват во всей этой перестрелке. Опять он позволил чувствам взять над ним верх. Опять им двигал гнев, а не рассудок, когда он боролся с Робертом. Он должен был защитить Рейчел, а в результате она лежит у него на руках в беспамятстве и только что была на волосок от гибели. Она отнеслась к нему дружески, когда никто этого не сделал, защищала его, отдавая ему столько, сколько не отдавала никому – и чуть не погибла из-за его порывистого нрава.

– Рейчел! – прошептал он еще раз, надеясь, вопреки всему, что она откроет глаза и он увидит в них ясность и полное сознание.

Он уже был готов попросить одного из тех, кто его сторожил, принести воды, когда веки ее снова дрогнули, и она медленно раскрыла глаза. Пальцы ее сжали его рукав.

– Лейн! – прошептала она.

– Я здесь. Ты невредима, Рейчел, – у тебя всего лишь царапина.

– Где Тай?

– Он наверху. С ним тоже все в порядке, но, наверное, для него будет лучше, если он увидит тебя.

Он понимал, что при виде сына она скорее придет в себя.

Она попыталась сесть, потом закрыла глаза, потому что голову ее пронзила боль.

– Ничего страшного, – проговорил голос Лейна у самого ее уха.

– Помоги мне, – попросила она.

Лейн помог ей сесть, и тут же пожалел об этом, потому что взгляд ее упал на тело Роберта.

– О Боже, – прошептала она.

Лейн обнял ее за плечи.

– Мне очень жаль. Я не хотел его убивать.

Со скоростью пули к Рейчел вернулось воспоминание о том, что она едва успела спастись. Она вспомнила, как побежала к Лейну, как он предупредил ее криком об опасности, как потом почувствовала, что голову сбоку что-то обожгло. Она подняла руку к виску и содрогнулась, увидев кровь на своих пальцах.

– Ты стала на пути пули, которая предназначалась мне, – сказал Лейн.

В его голосе звучала глубокая печаль. Его вина оплетала его, как сеть. Рейчел провела ладонью по его лицу.

– Если бы понадобилось, я бы стала между тобой и тысячью пуль, Лейн Кэссиди, – сказала она шепотом, чтобы ничьи уши не услыхали ее.

Они смотрели друг на друга, не отрываясь, пока не вернулся Стюарт.

– Вставайте, Рейчел. Идите к внуку, – приказал Стюарт.

Та не пошевелилась. Она взглянула на Лейна, ища его поддержки. Он слегка кивнул.

– Идите, Рейчел. Здесь нужно многое привести в порядок.

Он помог ей встать на ноги. Когда он подошел с ней к двери, чтобы убедиться, что она может держаться на ногах, один из людей Маккенна шагнул ему навстречу.

Рейчел обернулась к Стюарту-старшему.

– Скажите, чтобы они убрали свои ружья. Лейн – сыщик. Вы не имеете права обращаться с ним как с преступником. Это Роб…

– Хватит! – тут же закричал Стюарт. – Не смейте порочить имя моего сына в моем собственном доме! Совершите для разнообразия приличный поступок и пойдите к своему сыну. Не испытывайте моего терпения.

Лейн погладил Рейчел по руке.

– Не беспокойтесь обо мне. Скоро приедет шериф. Идите к Таю. Скажите ему, что я повидаюсь с ним позже.

Рейчел заколебалась, взвешивая все «за» и «против». Они оба сейчас зависят от Маккенна, а терпение у него висит на волоске. Три ковбоя, стоящие вокруг, работают на Маккенна. Одно слово – и Лейн мертв.

– Я хочу к маме, – донесся голос Тая.

В последний раз украдкой взглянув на Лейна, она поспешно вышла. В холле она остановилась у парадного зеркала, стоящего между двумя огромными буйволиными головами, прибитыми к стене. Стеклянные глаза слепо уставились на нее. Приблизившись к зеркалу, она откинула с лица черные волосы, чтобы рассмотреть след, оставленный пулей Роберта. Если не считать смертельной бледности, глубокой царапины и пятен крови на волосах, она выглядела вполне приемлемо. Подняв подол черного бомбазинового платья, она вывернула его наизнанку и тщательно вытерла рану, чтобы не испугать мальчика.

После чего она пригладила волосы ладонью и направилась к лестнице, чувствуя себя гораздо спокойней, чем могла бы ожидать после такой бури. Рейчел добралась до половины широкой изогнутой лестницы, когда наверху появилась Лоретта. Женщины настороженно смерили друг друга взглядами. Вздернув подбородок, Рейчел пошла дальше. Лоретта ждала. Глаза ее были холодны, как горное озеро зимой. В глубине их не было ничего – одна дикая ненависть и глубочайшее презрение.

– Ну что, вы довольны? – спросила она, когда Рейчел поднялась на второй этаж. – Вам удалось убить обоих моих сыновей.

Рейчел уставилась на эту женщину, которая со дня ее помолвки со Стюартом не принесла ей ничего, кроме горя. Она вспомнила, как молчала все эти годы, чтобы сохранить мир в семье. Она молчала, чтобы Тай рос в спокойной обстановке, подле деда и бабки. Рейчел напомнила себе, что Лоретта находится в невменяемом состоянии, что она только что потеряла последнего сына. Рейчел даже представить не захотела, что она чувствовала бы в случае смерти Тая, не говоря уж о том, чтобы, войдя в комнату, обнаружить, что его убили в ее собственном доме.

Но хотя она и понимала причины ненависти Лоретты и теперешнее ее состояние, она не могла позволить этой женщине взвалить на ее, Рейчел, плечи всю вину за происшедшее.

Кинув взгляд на открытую дверь комнаты для гостей, где ее ждал Тай, Рейчел подошла к Лоретте и сказала, понизив голос:

– Я понимаю, что вы чувствуете после всех этих событий, но я не позволю вам винить меня в смерти Роберта. Он пытался убить Лейна. Лейн застрелил его, защищая себя. Не сомневаюсь, что Роберт убил бы и меня, потому что я знаю, кто он.

– Да как вы смеете?

– Ваш драгоценный сыночек был вором и убийцей. И вы, судя по всему, очень удобно забыли, что Стюарт умер в постели шлюхи. Вы обвинили меня в убийстве ваших сыновей. Они сами себя убили.

– Это вы оттолкнули Стюарта, вы, с вашей холодностью…

– Нет. – Рейчел яростно затрясла головой. – Я не холодна. Это Стюарт никуда не годился как любовник, вот и все. Теперь я это поняла, и…

Лоретта разинула рот.

– Так значит, вы спали с этим убийцей.

– Да, Лоретта, – сказала Рейчел, ничуть не устыдившись, – я спала с Лейном Кэссиди, и впервые в жизни я узнала, что значит спать с настоящим мужчиной.

И не сказав больше ни слова, Рейчел поспешила к Таю, а Лоретта так и осталась стоять, разинув рот.

Мальчик лежал посредине широкой кровати, натянув простыню до самого подбородка. Он показался ей совсем маленьким и очень испуганным. По сравнению с бледной кожей, веснушки у него на носу казались очень яркими. В кресле-качалке, придвинутой к кровати, сидела дрожащая Марта, на коленях у нее лежала забытая книжка с картинками. Девушка выглядела гораздо моложе своих восемнадцати лет. Глаза ее были широко раскрыты от страха, руки дрожали. Черное платье подчеркивало ее бледность.

– Все в порядке, мэм?

Страх девушки передался Таю. Рейчел попыталась улыбнуться и успокоить Тая и Марту, а потом попросила девушку подождать в коридоре. Когда та вышла, Тай откинул простынку и встал на ноги в кровати, протянув руки к матери, поспешившей к нему. Она стала на колени и обняла его маленькое крепкое тельце.

– У тебя все в порядке, мама? – руки его обвили ее шею так крепко, что она почти не могла дышать. – Я слышал выстрелы. А у Лейна тоже все в порядке? Бабушка сказала, что он внизу, и что шериф сейчас приедет и заберет его, и что мы никогда больше не увидим его. Я не хочу, чтобы Лейна забрали, мама.

Она погладила его по спине, покрытой ночной сорочкой, пытаясь скрыть охватившее ее смятение и стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно.

– Никто не собирается забирать Лейна. Не беспокойся.

– А дядя Роберт умер? Я слышал, как бабушка в холле говорила Марте…

Рейчел глубоко втянула воздух.

– Дядя Роберт умер.

– Почему?

– Тай, я, право, не…

– Ты должна сказать мне правду, мама. Ты обещала, что всегда будешь говорить мне правду. Теперь в нашей семье я – единственный мужчина. Ты так сказала. Это нехорошо – не говорить мне правду о том, что происходит у нас в семье.

Рейчел зажмурилась, отгоняя слезы и радуясь, что сын не видит ее лица.

– Твой дядя умер. Он потерял голову, пытался ударить меня…

– А Лейн всегда выхватывает револьвер раньше всех остальных, и он его застрелил.

– Лейн не хотел его убивать, Тай. Он не намеревался убивать дядю Роберта.

Тай немного отстранился от нее и, понимающе кивнув, протянул руку, чтобы вытереть слезы Рейчел.

– Я знаю, мама. Но мужчине часто приходится заниматься тем, чем ему вовсе не хочется заниматься – это-то и делает из него мужчину. Это Лейн мне так сказал.

Рейчел фыркнула.

– Неужели?

– Ага. В тот вечер, когда объяснил мне, что я должен надевать ночную сорочку, если в доме есть женщины, хотя, когда он спит, то надевает только ремень с револьвером.

Закрыв глаза, Рейчел притянула мальчика к себе и сжала так сильно, что он пискнул, протестуя.

– Я очень люблю тебя, Тай. – Она погладила его по головке. – Ты не будешь бояться? Мне нужно сойти вниз.

– Конечно, – ответил он неуверенно.

– А если я пришлю к тебе Марту?

Поцеловав малыша, Рейчел разгладила сорочку на его плечах и уложила, накрыв простыней. Потом поцеловала еще раз, закрыла глаза, втягивая запах мыла и талька, чистоты и свежести, и на мгновение позволила себе задержаться на этих совершенно реальных вещах, вместо того чтобы думать о дикой сцене, только что происшедшей внизу. Потом она с сожалением оторвалась от ребенка, подошла к окну, чтобы поправить занавеску, а потом направилась к двери. Уже на пороге она обернулась, улыбнулась и послала воздушный поцелуй.

– Если я тебе понадоблюсь, я внизу.

– Бабушка просто сошла с ума – вот наговорила-то! Наверное, Лейну ты сейчас нужна больше, чем мне.

– Думаю, ты прав.

– Мама! Если шериф захочет забрать Лейна, не давай ему.

Рейчел сошла вниз, и не прошло и часа, как она попыталась выполнить просьбу Тая: она вступила в спор с Арни Вернермейером.

– И речи не может быть об аресте Лейна, шериф. Он – сыщик. Он говорил вам об этом не один раз.

Она в растерянности оглядела комнату. Конечно, поддержки она не получила ниоткуда. Мэри Маргарет, все еще в ночной рубашке и капоте, с видом провалившейся примадонны закрывала глаза рукой, при этом она то и дело принималась рыдать, умудряясь взмахивать мокрыми ресницами в сторону трех ковбоев, все еще стоящих у дверей и готовых при надобности защищать Маккенна.

Лоретта оделась, причесалась, надела драгоценности. В ушах ее висели агатовые серьги в виде капелек, а ворот черного платья был застегнут брошью размером с кулак. Она всячески старалась не смотреть на Рейчел. Стюарт пребывал полуодетым, его ночная рубашка, покрытая пятнами крови, была небрежно заправлена в брюки. Он стоял в дверях и смотрел на Рейчел и Лейна. Последние двадцать минут он был занят исключительно тем, что требовал у шерифа отдать Лейна под стражу и посадить его за решетку. Он даже пригрозил, что соберет людей с ранчо и «линчует этого подонка и убийцу» своими руками.

Гробовщик и его помощники потихоньку вынесли тело Роберта из комнаты и увезли в город.

Вернермейер торчал подле Лейна, не зная, на что решиться. Он надел на Лейна наручники больше для того, чтобы успокоить Маккенна, чем с какой-либо иной целью.

– Я не могу его отпустить, пока он не докажет, что на самом деле тот, за кого себя выдает, а он сам сказал, что никаких документов при нем нет, – твердил Арни.

– Пошлите телеграмму в контору «Агентства» в Денвер, вот вам и будет доказательство, – заявила Рейчел.

– Я не могу сделать этого до утра.

– Если вы не посадите его за решетку, к утру он будет далеко, – предупредил Стюарт. – Кроме того, он заявляет, что Роберт – тот самый Джентльмен-Грабитель. Где доказательства?

Рейчел встретилась глазами с Лейном. По его виду совершенно невозможно было понять, о чем он думает и что она должна сделать, чтобы помочь ему. Она растерянно спросила:

– Шериф, вы можете отпустить Лейна, если я дам слово, что он никуда не уйдет?

Арни переминался с ноги на ногу. Откашлялся. Лицо его постепенно налилось кровью.

– Миссис Маккенна, мне бы хотелось пойти вам навстречу, но после того, что произошло – ваше похищение и ваша… дружба с Кэссиди… я должен признаться, что я не считаю, что вашего слова будет достаточно.

Рейчел казалось, что после того, как ее муж умер в объятьях потаскухи, ей не придется пережить большего унижения. И вот теперь ей сказали, что ее честное слово ничего не стоит.

Лейн чувствовал ее боль, унижение и проклинал себя. Во всем виноват он сам, твердил он себе. Нельзя, чтобы она страдала, оказавшись в руках такого кретина, как Вернермейер.

– Отвезите меня в тюрьму, – сказал он шерифу.

– Нет! – вскричала Рейчел.

– Ничего страшного, Рейчел. Завтра вы сможете телеграфировать Бойду Джонсону и сообщите ему, что происходит. И все будет хорошо.

Она сделала шаг к Лейну. Стюарт Маккенна, стоявший у двери, направился к ней, поддерживая свою перевязанную руку, и поглядел на нее сверху вниз.

– Ничего хорошего больше не будет, даю слово, – произнес он.

Не обращая на него внимания, она обратилась к Лейну:

– Я поеду с вами. Я только пойду схожу за Таем…

Лоретта поднялась, но не сделала ни малейшей попытки пересечь комнату. Голос у нее был громкий и напряженный.

– Неужели вы действительно думаете, что это в интересах Тайсона – вернуться с вами в город, коль скоро вы на самом деле решили сопровождать этого человека в тюрьму? Вы слышали, что сказал шериф. Вы думаете, в городе найдется хоть один человек, который захочет простить Лейна Кэссиди? Оставьте здесь мальчика, по крайней мере до тех пор, пока все не разъяснится. Ни к кому из нас вы можете не питать особых чувств, но вы не можете не знать, что мы любим это дитя и никогда не позволим причинить ему вред.

Несмотря на теплый ночной воздух, Лейна охватила внезапная дрожь, когда он услышал, как Лоретта пытается убедить Рейчел оставить сына у нее.

– Останьтесь с Таем, Рейчел. Шериф позаботится о телеграмме, – сказал Лейн.

– Я поеду с вами. На этот раз я согласна с Лореттой. Марта присмотрит ночью за Таем, и он будет в стороне от всяких сплетен, пока я не приеду за ним.

– Пошли, Кэссиди, – Вернермейер взял Лейна за руку и подтолкнул его к двери. – Если вы едете со мной, миссис Маккенна, тогда идемте.

Рейчел не знала, на что решиться. Ей хотелось подняться к Таю и самой его успокоить. Ей хотелось умыться, причесать волосы и привести себя в приличный вид. Ей хотелось снять с Лейна наручники. Ей хотелось остаться вдвоем с Лейном и Таем, вернуться в свой уютный домик, где Дельфи подаст им кофе и десерт. Ей хотелось, чтобы жизнь наладилась, чтобы все было нормально и упорядоченно, как было раньше.

Но вместе с тем ей не хотелось, чтобы все было, как раньше. Глядя, как Лейн выходит из дома в сопровождении Вернермейера, она поняла, что не хочет терять Лейна, кем бы он ни стал для нее – другом или временным любовником.

Она с радостью отказалась бы от упорядоченности своей размеренной жизни, от своих столь милых для нее привычек. В глубине души она знала, что только ради восстановления собственной репутации она никогда не откажется от того, что испытала в объятиях Лейна.

Увидев, как в ночной тьме блеснули волосы Лейна, попавшие в полосу света, она вспомнила, какие они шелковистые на ощупь. Она вспомнила тепло его кожи, прикосновение его рук, вкус его губ.

И тогда ей стало ясно, что она сделает для него все.

Все, что угодно.

Всю дорогу до города они молчали. В голове у Рейчел стучало, она думала о том, что ей нужно сделать завтра. Нужно будет связаться с Чейзом и Евой. Они, вероятно, придут Лейну на помощь, коль скоро правда им известна. Нужно забрать Тая и избежать встречи с Маккенна. Роберта похоронят. Весь город вскоре будет знать о его смерти во всех подробностях.

Наконец бесконечная поездка в экипаже, который Вернермейер одолжил у Маккенна, закончилась. Рейчел была рада, что она ехала рядом с Лейном, но теперь ее охватили сомнения. Они стоят на пустынной улице перед конторой Вернермейера, и ей нужно покинуть Лейна.

– Идите домой, – сказал ей Лейн, пока Арни обшаривал свои карманы в поисках ключа от конторы. – Пусть Дельфи позаботится о вашей царапине. Вам нужно поспать. Завтра рано утром Бойд вызволит меня отсюда, и скорее всего, я окажусь у вашей задней двери и попрошу накормить меня завтраком, – добавил он, улыбнувшись быстрой насмешливой улыбкой и бросив взгляд в сторону Вернермейера.

– Вы уверены, что все будет в порядке? – Она никак не могла собраться с духом и попросить его прояснить ситуацию. – Мне страшно не хочется оставлять вас здесь.

Лейн кивнул.

– Мне приходилось спать в куда худших местах, уверяю вас. Это просто дворец. – Почувствовав ее страх и неуверенность, он стряхнул с плеча руку Вернермейера и, наклонившись к ней, прошептал на ухо:

– Я люблю тебя, Рейчел.

Вернермейер неловко потоптался на месте, а потом опять положил руку на плечо арестованного.

– Хватит, Кэссиди. Доброй ночи, миссис Маккенна. Ступайте домой.

Ей ничего больше не оставалось, как оставить Лейна во власти шерифа. Не сказав ни слова на прощание, она быстро пошла по Главной улице, чтобы не видеть, как он войдет в это здание и как за ним замкнется дверь. Все лавки и магазины были закрыты, все было заперто на ночь. Она шла по улице и отражалась в витринах, будто привидение, будто тень.

Далеко впереди она видела свой дом. Дельфи оставила зажженный фонарь на крыльце, а в окне гостиной горела лампа.

Впервые в жизни мысль о возвращении домой, в тихую гавань, не принесла ей утешения. Тая там не было. Лейн за решеткой. В эту ночь, даже несмотря на золотой свет в окнах, она увидела дом таким, каким он и был на самом деле – сооружением из дерева и стекла, как и все другие дома.

Дом цвета желтого масла будет ее тюрьмой до тех пор, пока Лейн не войдет в него свободным человеком.