Грейс не знала, в чем дело, но ее охватило неприятное ощущение, и оно не проходило.

— Как вы сюда попали? Почему Карвер о вас не доложил?

Кузен Винсента встал и прошел по всей длине комнаты, ступая медленно и настороженно.

— К сожалению, он не слышал моего стука, поэтому я взял на себя смелость войти самостоятельно. Надеюсь, вы не возражаете?

Грейс знала, что стука в дверь не было. Знала она и другое: причины, которые привели сюда кузена Винсента, нехорошие.

— Мистер Жермен, я бы предпочла остаться одна. Я позвоню Карверу, и он вас…

Жермен поднял руку, показывая ей, чтобы она не вставала.

— Боюсь, я не могу позволить вам это сделать.

Грейс посмотрела на него более внимательно. В чертах его красивого лица появилась жесткость, которой она раньше не замечала, выражение глаз стало холодным и пугающим. Ее пульс зачастил.

— Зачем вы здесь?

Он улыбнулся ей так, что у нее пробежал холодок по спине.

— Чтобы оставаться с вами, пока ваш муж занимается страшным и зловредным бароном Фентингтоном. Рейборн, конечно, думает, что я ушел за подмогой — обратиться к властям и привести Веджвуда и Кармоди. Но он довольно скоро поймет, что это не так.

Грейс встала и сделала шаг в сторону от Жермена, но он схватил ее за руку выше локтя, чтобы она не могла далеко отойти. Она посмотрела на его пальцы, до боли сжимающие ее руку, и ей стало страшно.

— Мистер Жермен, я хочу, чтобы вы ушли.

— Боюсь, ваша светлость, я не могу этого сделать, пока не выполню дело, для которого пришел.

— И что же это за дело?

— Как что? Убить вас, конечно.

Грейс пошатнулась и попятилась. Она посмотрела Жермену в глаза, и все ее тело сковал ужас: он говорил серьезно. Грейс повернулась боком, и его пальцы разжались. Ее кожа горела там, где он ее держал.

— Уходите! Карвер…

Он вытащил из кармана пистолет и поднял его так, чтобы Грейс видела.

— Ваша светлость, если вы не хотите, чтобы Карвер умер у вас на глазах, советую вести себя тихо.

Грейс несколько раз глубоко вздохнула, потом кивнула, показывая, что поняла.

— Очень хорошо. — Жермен опустил руку и посмотрел на чайный сервиз на столе. — Жаль, что у нас нет времени выпить по чашечке чая. Было бы приятно посидеть здесь у вас в гостях некоторое время, прежде чем с вами произойдет несчастный случай.

Грейс снова пронзила боль, она схватилась за живот. Ей очень хотелось, чтобы приступы прошли, и они наверняка бы отступили, если бы она могла на несколько минут прилечь.

— Почему вы это делаете?

Кевин Жермен подошел к столику, на котором стояли три хрустальных графина, и налил в стакан немного бренди.

— Из-за денег, конечно. Всех денег Рейборна. Денег, которые должны были перейти ко мне, но теперь перейдут к… — Он вытер рот тыльной стороной ладони и показал на живот Грейс. Она инстинктивно прикрыла живот руками, чтобы защитить своего ребенка. Жермен рассмеялся. — Я был уверен, что он больше никогда не женится. Я даже не видел, что дело идет к этому, пока не стало слишком поздно. — Он допил бренди и зло посмотрел на Грейс. — Как вы это сделали? Очевидно, вы раздвинули перед ним ноги задолго до того, как вышли за него. Наверное, догадались, что понести от него — единственный способ вынудить его на вас жениться. Мне только не верится, что он был таким дураком и не понимал, что вы делаете.

Грейс почувствовала, что краснеет.

— Ладно, сейчас это уже не имеет значения. Несчастный случай с вами решит мои проблемы.

— Но деньги же не стоят того, чтобы убивать невинного ребенка!

— Не стоят того?! Черт подери, женщина, ты хоть представляешь, о каком богатстве идет речь? Мне хватит, чтобы прожить на широкую ногу десять жизней!

Держа одной рукой пистолет, направленный на Грейс, Жермен другой рукой плеснул в стакан еще бренди.

— А этот ублюдок, твой муж, обрек меня на жизнь деревенского фермера. Сказал, что если я ухитрюсь неплохо прожить на жалкие гроши, которые он мне выдал, то у меня будет больше чем достаточно средств к существованию. — Грейс видела, как лицо Жермена покрылось красными пятнами, черты исказились от гнева. — Он что, меня дураком считает? Как он себе представляет, что я могу существовать на мизерное квартальное содержание, которое мне назначено? Да этой жалкой суммы мне не хватит даже на неделю той жизни, к которой я привык. А еще больше меня поразило, что он искренне считает, что был щедр!

— Возможно, если вы с ним поговорите, он…

Жермен рассек рукой воздух.

— Мне нужно все! Оно должно было принадлежать мне. Могло принадлежать. Если бы отец Рейборна не родился всего на несколько минут раньше, чем мой.

— Но оно все равно не будет вашим. Даже если я умру, деньги все равно принадлежат Рейборну.

— В этом я полагаюсь на Фентингтона, он решит за меня эту проблему. Конечно, при содействии мистера Паркера. — Он сделал еще глоток бренди и улыбнулся. — Вероятно, вы уже вдова, ваша светлость. Очень маловероятно, что Рейборн переживет столкновение с бароном Фентингтоном. Впрочем… — Он снова засмеялся. — Готов поклясться, у вашего мужа больше жизней, чем у пресловутой кошки. Но в этот раз я сам обо всем позаботился. Если Фентингтон не избавит мир от вашего мужа, это сделает Паркер.

У Грейс закружилась голова.

— Так это были вы? — прошептала она так, словно не могла поверить тому, что подсказывал ей ее разум. — Это вы пытались убить Винсента?

— Я только жалею, что не покончил с этим делом до того, как он на вас женился. Тогда мне бы не понадобилось убивать заодно и вас. Но… — Он пожал плечами.

Грейс видела в его глазах зловещую решимость и поняла, что слова ей не помогут. Ей ни за что не удастся отговорить его ее убивать. Она стала медленно пододвигаться к письменному столу. Она знала, что пистолета, который Винсент хранит в выдвижном ящике, сейчас нет на месте, но, возможно, там найдется какой-нибудь ножик. Что угодно, что она может использовать для защиты от Жермена.

Она попыталась протянуть время.

— Вам это не сойдет с рук. Винсент узнает, что это сделали вы.

Жермен улыбнулся и прошел через всю комнату.

— Нет, не узнает. Он меня даже не подозревает. Даже если он каким-то образом ускользнет от Паркера, он будет потрясен, узнав, что вы и его наследник мертвы. Это повергнет его в депрессию. Он ведь вас любит, знаете? Я не уверен, что он любил других своих жен, но вас любит, это ясно каждому, кто видел вас вместе. На самом деле очень жаль. — Жермен медленно отпил бренди. — Рейборн наконец все получил и тут же все потеряет.

Грейс медленно чуть-чуть приоткрыла выдвижной ящик и покосилась вниз. Ничего. Она приоткрыла другой. Кевин продолжал говорить, как будто он с головой ушел в свои мечты, предавался иллюзиям своего превосходно разработанного плана.

— Когда его найдут с пулей в голове, ни у кого даже не возникнет вопросов. Возможно, честь убийства Рейборна достанется Фентингтону.

Грейс положила руку на разбросанные по столу бумаги. Возможно, где-то под ними… ее рука нащупала нож для открывания писем.

— Я не поверил своему везению, когда Рейборн решил, что вина лежит на Фентингтоне. — Лицо Жермена просияло в улыбке. — Он ни секунды не подозревал меня, не так ли?

Грейс резко подняла голову.

— Нет, ни секунды.

Жермен нахмурился.

— Хватит. Мы и так потеряли много времени. Пойдемте со мной, ваша светлость. Я хочу прогуляться с вами по саду. Кажется, я припоминаю, что там был красивый пруд, где-то в центре сада. В детстве меня всегда предостерегали, чтобы я был осторожен и не подходил слишком близко к краю, в пруду довольно глубоко, знаете ли.

Грейс сжала в руке рукоятку ножа для писем в ту самую секунду, когда по ее телу снова прошла волна боли. Скрыть схватку ей не удалось. Жадно ловя ртом воздух, она тяжело облокотилась о стол.

У Жермена расширились глаза, Грейс впервые увидела в нем признак нервозности.

— Я вижу, что почти опоздал, — произнес он, вытирая со лба пот. — Вы с Рейборном по-настоящему шокировали бы свет столь ранним появлением ребенка.

— Пожалуйста… — взмолилась Грейс. Она задерживала дыхание, пока боль не ослабела. — Еще не поздно, если вы сейчас уйдете, я обещаю, что не…

— Нет! Наследник не должен родиться! Ребенок, которого вы носите, унаследует все, и мне снова ничего не достанется. Ничего! Так же, как у меня ничего не было всю мою жизнь. Мне всегда приходилось выпрашивать деньги на жизнь. Я заслужил богатство. Я всегда был этого достоин. И я не позволю, чтобы какой-то младенец украл его у меня.

Грейс воззрилась на него. Каждое его слово было пропитано горечью, в глазах горели злоба и зависть. Он действительно ненавидел Винсента. Как она раньше этого не видела? Жадность Кевина Жермена была словно живое чудовище, разрушающее изнутри его разум, тело и душу. Ненависть так ослепила его, что он действительно поверил, что титул и богатство Рейборна принадлежат ему.

Жермен протянул руку.

— Ваша светлость, почему бы нам не выйти на прогулку? Если кто-нибудь спросит, в чем дело, вы можете им сказать, что вам нужно подышать свежим воздухом. А я вас просто сопровождаю.

Грейс замотала головой.

— Идем! — взревел Жермен, поднимая пистолет и делая шаг к Грейс.

Грейс схватила нож для писем и спрятала его в складках платья. Она решила подождать, пока они выйдут из комнаты, а потом попытаться сбежать. Кто-нибудь — Карвер, кто-то из садовников или лакеев — обязательно должен ее услышать и прийти на помощь.

Жермен потянул ее к дверям на террасу. Она споткнулась. Его пальцы больно впивались в ее руку. Ее снова охватила боль, на этот раз такая сильная, что она согнулась пополам, держась одной рукой за живот. Ее крик отдался эхом в комнате. Это родовые схватки! Не может быть, еще не время. До родов должно было оставаться еще по меньшей мере четыре недели. Грейс скрутил очередной спазм, и у нее не осталось сомнений.

Жермен тоже все понял. Выражение паники на его лице привело Грейс в ужас.

— Шевелитесь! Вы не родите этого ребенка!

Он резко дернул ее за руку и потащил через комнату. Когда они дошли до французских дверей, он толчком распахнул их и потянул Грейс на террасу.

Грейс знала, что для того, чтобы у нее была хотя бы какая-то надежда спастись, она должна действовать до следующей схватки. Они и так уже стали слишком сильными. И слишком частыми. Еще одно предупреждение о том, что что-то не так. Выходит, она солгала Винсенту, когда пообещала ему, что рождение ребенка пройдет без проблем.

— Ваша светлость, будьте любезны поторопиться! — прорычал Жермен, крепче сжимая ее руку.

— Кевин, пожалуйста!

— Не тратьте слова понапрасну, ваша светлость. Это вам не поможет. Слишком поздно менять то, что должно вот-вот произойти.

Пугающий холод в его голосе лишил Грейс самообладания. Жермен казался совершенно спокойным, на его лице застыло безмятежное выражение, а голос звучал так любезно, что от этого ее охватил ужас. Когда он посмотрел на Грейс, по его злобно горящему взгляду она поняла, что он без колебаний убьет и ее, и нерожденного ребенка. А позже и Винсента, если это не сделали за него Фентингтон или Паркер.

Грейс пересекла террасу и остановилась перед лестницей. Сжимая в правой руке нож для писем, левой она схватилась за перила, дожидаясь возможности пустить нож в ход и сбежать. На ступенях ее положение было опасным, и она поняла, что лучше всего попытаться спастись, когда она спустится до конца.

Грейс сделала шаг по лестнице, потом другой, рассчитывая каждое свое движение, стараясь предугадать любую трудность. Держа рукоятку ножа еще крепче, она повернула его так, чтобы, когда нанесет удар, у нее был необходимый рычаг и удар получился бы как можно сильнее. Наконец она сделала последний шаг и остановилась.

— Ваша светлость, что-нибудь случилось?

Грейс оглянулась и встретилась со встревоженным взглядом Карвера. Дворецкий решительно шел через террасу, не зная, что его заботливость ведет его навстречу опасности.

— Ваша светлость, у вас все в порядке? Не желаете ли, чтобы я послал за Элис?

— Я… э-э… Нет, Карвер, я просто…

Дворецкий не остановился, он приближался к ним. Жермен схватил Грейс за руку, которой она, словно якорем, зацепилась за перила, и крепко сжал пальцы. У Грейс захватило дух, ее охватил парализующий страх. Она молила Бога, чтобы Карвер остановился, чтобы он ушел до того, как…

— Мистер Жермен, — сказал Карвер, — позвольте мне сопровождать ее светлость. К сожалению, я не слышал, как вы стучали, или…

Жермен без предупреждения повернулся и выстрелил. Грейс завизжала. Она увидела, как на лице Карвера удивленное выражение сменилось недоверием, он рухнул на каменную террасу и застыл неподвижно. По переду его безупречно белой рубашки расплылось красное пятно.

— Карвер! Нет!

Грейс охватила неуправляемая ярость. Она подняла нож для писем и круто развернулась. Вид лежащего на полу Карвера все еще стоял у нее перед глазами, когда она подняла руку и изо всех сил ударила Жермена ножом.

Жермен не ожидал нападения с ее стороны, и к тому времени, когда он отреагировал, было уже поздно. Грейс вонзила свое оружие в его плечо так глубоко, как только ей хватило сил. Затрещала рвущаяся ткань, и она почувствовала, как металл входит в мышцы. Жермен пошатнулся и уставился на остроконечный нож, торчащий из его плеча. Он метнул на нее изумленный взгляд, потом вытащил нож из плеча, дернул ее за руку и потащил по тропинке, через цветочную клумбу к краю пруда. Грейс знала, что если он ее столкнет, ее ничто не спасет. Она сопротивлялась, но схватки лишили ее сил бороться.

Ей предстоит умереть, никогда больше не увидев Винсента, не подержав в руках собственного ребенка. Не увидев выражение лица Винсента, когда он в первый раз посмотрит на своего сына. Боль снова пронзила ее, как раскаленный добела нож, и она потеряла даже те силы, которые у нее еще оставались.

Грейс кричала и не могла остановиться, боль была слишком сильной. Схватки шли из глубины ее тела одна за другой, и она утратила чувство реальности. Грейс больше не могла бороться одновременно и с Жерменом, и с болью. Она обхватила свой живот, словно баюкая ребенка, который никогда не родится.