Следующие три дня прошли как обычно, если не считать, что в отношениях Долли и Хоупа появился новый оттенок, словно внезапный порыв страсти в субботу вечером ознаменовал собой очередную веху на пути к сближению. Временами, когда выдавалась свободная минутка, Ник заходил в кабинет к Долли поболтать. Чаще всего речь шла об Эмме.

— Уверен, что наше с ней перемирие продлится лишь до приема в доме Венса Берроуза, — заметил он как-то. — А дальше начнется кошмар. Но как бы там ни было, я все равно избавлюсь от нее!

— Желаю тебе удачи! — усмехнулась Долли.

— Да, удача мне определенно понадобится. — Хоуп поморщился. — Кстати, ты ведь тоже будешь на этой вечеринке?

— Да, меня пригласил сам мистер Берроуз. Он сказал, что его сын, который непременно приедет на семейное торжество, очень хочет увидеться со мной.

Ник слегка нахмурился.

— Вы с ним хорошо знакомы?

— Нас представили друг другу во время прошлого дня рождения Венса Берроуза. Мы тогда почти весь вечер пробыли вместе. — Долли сама не знала, зачем упомянула об этом. Ей вдруг захотелось показать Хоупу, что она не так уж одинока.

— Понятно. — Он понуро кивнул. Наступила неловкая пауза, после чего Ник произнес: — А помнишь, мы с тобой договаривались спуститься под воду в аквалангах? Может, пора осуществить наш замысел? Это всегда помогало мне избавиться от плохого настроения…

— Я бы с удовольствием, Ник, но в эту субботу намечен ужин у директора, а в воскресенье я собиралась съездить к отцу. Давай поплаваем как-нибудь в другой раз, — извиняющимся тоном произнесла Долли.

— Хорошо, — кивнул Хоуп. — Просто я не знаю, чем мне себя занять, чтобы отвлечься от тревожных мыслей. Все эти дни Эмма не беспокоила меня, что само по себе довольно странно, но сегодня утром позвонила и сообщила, что ей необходимо что-то обсудить со мной, и потому обещала заехать ненадолго в «Жемчужину». Только не сказала когда.

— Ну, скорее всего, это какие-нибудь мелочи — например, что ей надеть на предстоящий прием.

— Нет, подобные вопросы Эмма всегда решает сама. Здесь что-то другое. Полагаю, я сам должен позвонить ей сегодня вечером в гостиницу и попытаться выяснить, о чем идет речь. Мне совершенно не хочется разговаривать с ней, но я опасаюсь, что она нагрянет как гром с ясного неба и напросится ко мне в гости. А я не желаю приводить Эмму в свою квартиру — тогда она оттуда больше не уйдет! — Ник засмеялся.

Но Долли не ощутила в его смехе веселья. У нее вдруг словно кошки на душе заскребли. И она неожиданно выпалила:

— А давай поплаваем завтра после работы! Сейчас темнеет поздно, так что времени нам хватит.

— Отлично! — оживился Ник. — Прекрасная идея.

На следующий день, захватив снаряжение для подводного плавания, они спустились на пляж и направились к скалам, возвышавшимся в отдалении. Здесь уже не было песка и начиналась обкатанная зимними штормами галька.

Пока они шли босиком вдоль прибрежной полосы, полной грудью вдыхая солоноватый, морской воздух, насыщенный запахами водорослей и разогретого на солнце камня, волны мерно накатывались на берег, омывая их ноги, словно приглашая поиграть. Ник всю дорогу рассказывал Долли смешные истории, казалось, напрочь забыв о существовании назойливой женщины по имени Эмма.

В маленькой бухточке Долли сбросила легкий халатик и осталась в черном купальнике. Хоуп секунду помедлил, в который раз заглядевшись на ее стройную фигурку, обтянутую тонким трикотажем. В таком виде Долли появлялась перед ним ежедневно во время занятий с пациентками, но он не переставал любоваться совершенством ее тела, втайне признаваясь, что оно волнует его. Потом Ник спохватился и тоже принялся раздеваться.

Бросив майку и шорты на гальку, он помог Долли надеть акваланг, подал ей маску, а затем облачился в снаряжение сам.

— Только давай договоримся не удаляться друг от друга больше чем на несколько метров, — предложил Хоуп, когда они были готовы.

— Само собой. — Долли кивнула. — Или ты опасаешься, что, оказавшись в воде, я удеру от тебя вглубь морскую? — Она озорно блеснула глазами, словно опалив Ника фиалковым пламенем.

— Кто тебя знает… — тихо произнес он, продолжая пристально смотреть на нее.

— Ладно, давай погружаться. — Долли смущенно отвела взгляд. — Иначе мы проболтаем здесь до вечера.

Они вошли в теплую ласковую воду, пятясь, как крабы, затем опустили маски и разом ушли вниз. Усиленно работая ластами, они поплыли к одинокой скале, возвышавшейся в сотне ярдов от берега. Здесь было довольно глубоко, но вода отличалась прозрачностью, в ней прекрасно можно было разглядеть морских обитателей. Над вяло колышущимися водорослями важно проплывали крупные рыбы и быстро носились стайки мелкой блестящей рыбешки. Чуть поодаль показался в проникавших сверху лучах солнца морской конек — чудо природы. Долли поплыла к нему, чтобы разглядеть поближе, и Ник сразу же последовал за ней. Морской конек пару секунд повисел в нескольких дюймах от ее маски, шевеля полупрозрачными плавниками и напоминая миниатюрного розоватого дракончика, а затем неспешно удалился.

Хоуп тронул Долли за руку и указал вниз. Там на чистом песке лежали среди кустиков водорослей морские звезды. Их алую поверхность покрывали яркие белые крапинки. По соседству ощетинились иголками два морских ежа. Не удержавшись, Долли провела кончиками пальцев по бугристому лучу одной из звезд и подумала о том, как уютно, должно быть, лежать ей здесь в тиши и покое, под толщей зеленоватой воды.

Ника заинтересовало что-то чуть дальше, у подножия скалы. Последовав за ним, Долли едва не столкнулась с огромной медузой, верхняя часть которой совсем напоминала бы украшенную по краям бахромой шляпку какой-нибудь модницы, если бы не свисающее в центре студенистое тело с множеством щупалец. Почтительно обогнув медузу, соприкосновение с которой грозило ожогом, Долли вновь поплыла вперед. За ней устремилась стайка кальмаров.

Ник поманил Долли рукой к себе, как будто желая поскорее что-то показать, но затем внезапно замер, во что-то вглядываясь. Приблизившись к нему, Долли посмотрела в том же направлении, пытаясь понять, что привлекло его внимание. Она заметила, как за стайкой кальмаров стремительно мелькнула большая тень. В ту же секунду ее руку крепко сжал Хоуп. Повинуясь его жесту, Долли продвинулась чуть дальше за скалу и прижалась к ней, держась за каменные выступы. Ник притаился рядом. Еще ничего не понимая, Долли тем не менее встревожилась, ощущая приближение неведомой опасности.

И в ту же минуту она увидела акулу. Мгновенно похолодев, Долли усилием воли подавила в себе приступ паники, продолжая как завороженная смотреть на хищницу. Акула плавала совсем близко от того места, где прятались Ник и Долли. Она охотилась за кальмарами и пока не обращала внимания на людей.

Через несколько минут Долли удалось стряхнуть оцепенение и посмотреть на Хоупа. В его глазах, спрятанных за стеклом маски, она увидела отражение собственной тревоги. Ник снова жестом показал ей, чтобы она не двигалась. Очевидно, он надеялся, что акула насытится кальмарами и не станет искать новую добычу.

Долли еще крепче вцепилась пальцами в камни, мгновенно вспомнив жуткие истории о встречах пловцов с подводными убийцами. Предотвращая подобную возможность, владельцы «Жемчужины» позаботились о том, чтобы участок воды возле пляжа был огорожен металлической решеткой. Скалы, где находились Ник и Долли, в пляжную зону не входили.

Впрочем, об акулах здесь почти не слыхали, а эта, должно быть, приплыла к берегу, увлекшись погоней за кальмарами. Акула была небольшая, но легче от этого не становилось. Один раз она проплыла едва ли не в метре от Долли и Хоупа, позволив хорошо себя рассмотреть. Особенный ужас Долли испытала, увидев ее ничего не выражающие глаза.

Акулье пиршество продолжалось еще некоторое время. Кальмары метались у скалы, спасаясь от преследования, а Долли молилась, чтобы акула не заинтересовалась пузырьками воздуха, поднимавшимися над ней и Ником.

Наконец, очевидно насытившись, акула проплыла несколько раз мимо скалы и, вильнув хвостом, словно растаяла в глубинах океана. Мысленно поблагодарив Всевышнего за избавление от беды, Долли потянула Хоупа за руку. Пора было убираться отсюда, пока хищница не вздумала вернуться…

Обратно возвращались молча, потрясенные тем, что могло случиться. Уже на ступенях, ведущих с пляжа, Долли заметила, с трудом шевеля посеревшими губами:

— Я еще никогда в жизни так не боялась…

Ник обнял ее за плечи.

— Да… Подобная история может напрочь отбить охоту спускаться под воду.

У жилых корпусов он попросил Долли помочь отнести снаряжение к нему домой.

— Что-то не хочется мне возвращаться на базу. Завтра, отправляясь на работу, захвачу с собой акваланги, — добавил Ник. — Кстати, нам не помешало бы глотнуть виски, чтобы немного прийти в себя. Сегодня я угощаю.

Долли согласилась, чувствуя, что не может сейчас остаться одна в своей квартире. Они поднялись на второй этаж. Наконец-то Долли увидела, где живет Ник. Ей показалось странным, что он говорил о перемене жилья. Гостиная, обставленная с изысканным вкусом, имела вполне приличные размеры. Пол покрывал огромный ковер с замысловатым узором, включавшим все оттенки шоколадного цвета; кресла и диван были обтянуты коричневой кожей, шторы на окнах тускло поблескивали золотой нитью. Изящные светильники в разных местах украшали стены.

Ник предложил Долли сесть, а сам подошел к бару и принес стаканы и бутылку виски.

— Ты вся дрожишь, — заметил он, передавая ей стакан. — Виски поможет тебе согреться. Если хочешь, пройди в ванную и сними купальник. Он, наверное, влажный?

— Купальник давно высох, и дрожу я не от холода. Это нервное напряжение, от которого я никак не могу избавиться, — пояснила Долли. Она залпом выпила виски и поморщилась. — А нельзя ли попросить у тебя чашечку кофе?

— Сколько угодно!

Ник вскочил с дивана и минут через пятнадцать вернулся с подносом, на котором стояли кофейник, чашки, сахарница и блюдо с сандвичами. Долли сначала хотела ограничиться только кофе, но, поддавшись уговорам Хоупа, съела сандвич с толстым ломтем ветчины. Как ни странно, это действительно помогло ей успокоиться. После того как они перекусили, Ник подлил в чашки кофе.

— Несмотря на передрягу, в которую мы сегодня попали, я рад, что нам выдался случай спокойно посидеть и поговорить, — сказал он.

Долли молча кивнула, поднося к лицу зажатую в ладонях чашку. Вдохнув аромат кофе, она несколько мгновений сидела с закрытыми глазами и никак не могла избавиться от мысли, что прогулка под водой могла обернуться большой бедой. Тогда им с Хоупом не пришлось бы попивать кофе. В лучшем случае кто-то из них оказался бы на больничной койке. А в худшем…

— Долл, мне очень хочется поблагодарить тебя за выдержку, — тихо произнес Ник. — Если бы ты запаниковала и попыталась уплыть, акула, вероятнее всего, метнулась бы следом.

— Ты тоже держался молодцом, — улыбнулась Долли. — А я… Сначала я просто оцепенела от ужаса, а потом стала молить Бога, чтобы все закончилось благополучно.

Хоуп улыбнулся в ответ своей замечательной, необыкновенной улыбкой, в которой было столько тепла, что Долли вдруг отчаянно захотелось броситься к нему в объятия, закрыть глаза и позабыть обо всем на свете.

— Ты не поверишь, но я часто представлял себе, что когда-нибудь мы устроимся на диване — вот так, как сейчас, — и поведем неторопливую беседу, — признался Ник, всматриваясь в фиалковые глаза Долли, которые поразили его с первой минуты знакомства.

Она кивнула и поставила чашку на столик.

— Почему-то я верю тебе, Ник. Более того, мне кажется, что мы уже стали добрыми друзьями. К тому же нас связывают общие переживания, — добавила Долли, снова вспомнив сегодняшнее приключение.

Хоуп взял ее руку, нежно погладил пальцы и поцеловал ладонь.

— Спасибо… — едва слышно шепнул он.

От того места на ладони, к которому прикоснулись его губы, по телу Долли прошла трепетная волна желания. И это несмотря на то, что они еще так мало знают друг друга! Как глупо, с тревогой подумала Долли, что обещания, данные себе самой, уже не имеют никакого значения.

В эту минуту Хоуп обнял ее и привлек к себе. Долли не противилась. Все происходило так, словно сама судьба вмешалась сейчас в их отношения. Плохо это или хорошо, Долли не знала, но она ничего не могла и не хотела изменить.

К ее губам легко прижались губы Ника, и в то же мгновение он отстранился, чтобы убрать длинные шелковистые волосы с ее лица. Затем он погладил мочку ее уха. Долли порывисто втянула воздух, пытаясь успокоиться, и поспешно отодвинулась.

— Ник, это глупо, — прошептала она срывающимся голосом. — Мы не должны… Это просто реакция на пережитый сегодня страх.

Но Хоуп как будто ничего не слышал. Он еще сильнее стиснул Долли в объятиях и прильнул к ее губам. Неожиданно для себя она раскрыла их, подчиняясь его желанию и страсти поцелуя и выдавая тем самым свою беспомощность. Последовавшие за этим секунды были наполнены такой негой, которая могла бы поспорить с райским блаженством. Долли с трудом верилось, что это действительно происходит с ней.

— Девочка моя… — невнятно произнес Ник. — Как давно я хотел повторить наш первый поцелуй! Прошу тебя, скажи, что ты тоже этого хотела! Когда мы рядом, я больше ни о чем другом не могу думать. Мы как будто созданы друг для друга. Я знал это с самого начала…

— Ник, — прошептала Долли, касаясь губами его шеи, — не стоит говорить ничего, о чем позже будешь жалеть. Боюсь, что если бы мы сегодня не испытали потрясение, то сейчас вели бы себя совсем по-другому.

— Нет, дело не в этом, Долл! — горячо возразил он. — Нас тянет друг к другу, словно магнитом, и это невозможно отрицать. Ничто никуда не исчезнет, потому что… — Он внезапно замолчал, ощутив, как она провела пальцами по его губам, затем по бровям, векам и вновь вернулась к губам. — Господи, Долл! Что ты делаешь со мной? Ты же знаешь, что мы хотим друг друга… Я люблю тебя! Я готов тысячу раз повторить: я люблю тебя! И это не имеет ничего общего с тем, что мы встретились сегодня с акулой.

Глаза Ника показались Долли темнее ночи. Они таили в загадочной глубине секреты его жизни, которыми он собирался поделиться с ней, своей возлюбленной. И Долли как-то вдруг поверила в искренность его признания.

— Я тоже тебя люблю, Ник. Ах, это похоже на сон! А что, если мы проснемся и все исчезнет?

— Нет, моя ласточка, это происходит на самом деле. Ты сама чувствуешь…

Новый поцелуй, казалось, длился вечность. Он и в самом деле помог Долли убедиться, что ее сокровенные мечты сбываются, что это и есть долгожданная перемена в жизни, которую она предчувствовала пару недель назад.

— Я хочу, чтобы ты стала моей, — шепнул Ник, оторвавшись от губ Долли. — Идем со мной.

Он взял ее за руку и повел в спальню. Долли шла молча, чувствуя, как в ней разгорается желание. Они приблизились к широкой постели, стоявшей посреди небольшой спальни. Наступившие за окном сумерки придавали комнате особенно уютный вид.

— Боже… — выдохнул Ник, вновь притягивая к себе Долли. — Сейчас уже и я сомневаюсь, что это происходит на самом деле!

— Похоже, нам обоим трудно в это поверить, — лукаво улыбнулась та.

Затем, все с той же улыбкой, она зарылась пальцами в густые темные волосы Хоупа и, заставив наклониться, сама поцеловала его. Приятно удивленный ее неожиданной откровенностью, он испытал новый прилив страсти.

— Девочка моя… — шептал Ник, целуя ее лицо, лоб, волосы и одновременно с лихорадочной поспешностью расстегивая пуговицы на ее легком халатике.

Когда халатик упал на пол, Ник по очереди опустил с плеч Долли бретельки купальника, обнажив нежную грудь с широкими розовыми сосками. Он на мгновение задержал на них взгляд, и крылья его носа слегка расширились, словно от предвкушения предстоящего наслаждения. Потом Ник с едва различимым стоном прижался к упруго всколыхнувшейся груди, чтобы в следующую секунду начать покрывать ее легкими и в то же время страстными поцелуями.

Долли прикрыла глаза и запрокинула голову, чувствуя, что он постепенно приближается к соскам. Когда его губы сомкнулись на одном из них, она стиснула его плечи пальцами и с ее губ слетел легкий стон. Сжав ладонью вторую грудь, Ник принялся играть с соском языком и губами, а затем втянул его в рот.

Очевидно, почувствовав нетерпение Долли, он не стал медлить, а уложил ее в постель и быстро стянул купальник. Мгновенно окинув взглядом прекрасное тело, он вновь поцеловал ее в губы. Долли страстно ответила, обвив его шею руками. Погруженная в свои ощущения, она даже не сразу поняла, что на ней уже нет одежды.

Захваченная наслаждением, Долли чувствовала, что ей трудно дышать, потому что поцелуй продолжался. В конце концов она все же оторвалась от губ Ника и лихорадочно перевела дыхание.

— Ник… — прерывисто произнесла она, пытаясь в одном слове выразить все, что испытывает.

Она прильнула к нему грудью и легонько стиснула один его сосок зубами, одновременно расстегивая пуговицу на шортах. Затем настала очередь молнии. Когда с ней было покончено, Долли стянула с него шорты, а Ник мгновенно освободился от плавок.

Лаская Ника, Долли подняла лицо в поисках поцелуя, а когда получила желаемое, опустилась на кровать, увлекая его за собой. Не медля ни секунды, он одним резким движением вошел в нее. Ее пронзило острое наслаждение, и она застонала.

Стиснув ладонями ягодицы Долли, Ник продвинулся вглубь. Замерев на миг, он стал с неистовой страстью овладевать ею, ощущая всем своим естеством ее ответные движения.

Позже, почувствовав приближение неизбежной кульминации, Ник склонился над Долли, стиснул ладонью одну ее грудь и несколькими короткими, резкими движениями бедер подвел их к завершающему сладостному моменту. В следующие несколько мгновений она испытала такой мощный взрыв наслаждения, как будто это была награда за долгий год женского одиночества, переживаний и сомнений…