Глава 1

Тарани Кук зашла во двор своей новой школы. Взглянув на надпись над входом, она невольно сжалась. Это была большая зеленая вывеска, на которой значилось: «Шеффилдская школа».

Шеффилдская школа.

Тарани до сих пор не привыкла к этому словосочетанию. Она вспомнила тот день, когда родители сообщили ей название новой школы.

«Да… — вздохнула Тарани, закатив глаза за маленькими круглыми стеклами очков. — И вскоре после этого они заставили меня отказаться от всего, к чему я успела привязаться, и мы переехали в этот городок, где даже воздух пахнет по-другому — морской водой, а улицы переполнены тощими фотомоделями».

— Шеффилдская школа-одна из лучших частных школ в Хитерфилде, — сказала ее мама, подчеркивая каждое слово кивком головы.

— Надеюсь, это не интернат? — испуганно спросила Тарани.

Нет, это был не интернат. Просто частная школа, но для Тарани и это было в новинку. В своем родном городе Сезамо она ходила в обычную муниципальную школу.

Она поежилась и направилась к главному входу, лавируя между лужами, оставшимися после бушевавшей прошлой ночью грозы. Это был настоящий разгул стихии. Тарани почти целый час наблюдала в окно своей комнаты, как стрелы молний рассекают небо и исчезают в океане. Казалось, каждая новая молния бьет все ближе к ее новому, расположенному недалеко от берега дому. Но девочку это почему-то не очень волновало.

«Бояться огня? — думала она. — Этого еще не хватало. Что действительно страшно, так это то, что жаренный в масле тофу, который мама положила мне в сумку, к обеду наверняка начнет вонять. И никто из шеффилдских модниц не сядет рядом со мной. Если они вообще меня заметят».

Тарани перепрыгнула через очередную лужу. Если бы не эта дождевая вода на дорожке, о ночной буре никто бы и не догадался. Во всяком случае, сейчас вовсю сияло солнце, а небо было каким-то неестественно голубым.

Ученики поднимались по каменным ступенькам и бушующим потоком врывались в двери школы, все как один одетые по последней моде.

Глядя на то, как все эти незнакомые ребята смеются и громко приветствуют друг друга, торопясь на занятия, Тарани снова поежилась. Это был третий день ее учебы в Шеффилдской школе, но за это время ее страх только увеличился. Девочка еще сильнее натянула рукава своего оранжевого свитера и оглядела покрытое розовой штукатуркой здание в старинном стиле, с медной, усеянной зелеными пятнами крышей и огромными часами над входом. Часы показывали 8:08. Еще две минуты — и она опоздает на урок истории.

Когда она вошла в вестибюль школы, большинство учеников уже разбежались по классам. Тарани собралась с духом и поспешила к широкой мраморной лестнице. Она уже поставила было ногу на нижнюю ступеньку, как вдруг внезапная мысль заставила ее остановиться.

— О боже, — прошептала она, — я же понятия не имею, куда идти!

Внутри у Тарани все болезненно сжалось. За два дня учебы в Шеффилде она так и не смогла разобраться в этой запутанной схеме под названием «школьное расписание».

Она открыла вместительный рюкзак и начала в нем копаться. Так… сверток с тофу… блеск для губ… салфетка для очков… набор новеньких, еще не исписанных тетрадок… А где же расписание?

Тарани бросило в холодный пот, и тут она услышала: шлеп-топ, шлеп-топ — звук запаздывающих кроссовок позади нее. Она оглянулась и увидела еще одну незнакомку. Но та совсем не походила на местных красавиц. Это была тощая девочка с копной рыжих волос и почти такой же плоской грудью, как у самой Тарани. И, кажется, она тоже заблудилась. Девочка выудила из кармана джинсов расписание и тупо уставилась в него. Потом она подняла голову и принялась оглядываться по сторонам, словно ища веревочную лестницу, лазейку, знак с небес — одним словом, что-нибудь, что могло бы избавить ее от кошмаров первого дня в школе. (Как Тарани догадалась об этом? Да просто она сама всего сорок восемь часов назад выглядела точно так же. Ей знакомы были эти симптомы.)

В карих глазах новенькой читалась безысходность.

— Как же мне попасть в кабинет 304?… — в отчаянии прошептала она.

Тарани улыбнулась, глядя на то, как девочка в растерянности притопывает зеленой кроссовкой по мраморному полу.

— Как попасть в кабинет 304? — сказала Тарани. — Наверное, надо найти кабинет 303, а 304-й будет где-то поблизости.

Худые плечи девочки вздрогнули, и она повернулась к Тарани, которая изо всех сил старалась напустить на себя уверенный вид. Ей не хотелось, чтобы девочка заметила, что Тарани истосковалась здесь по друзьям и нормальному человеческому общению.

— Два дня назад я чувствовала то же самое, что и ты, — сказала Тарани, перебросив через плечо самую длинную из своих украшенных бусинами косичек. — Я тут тоже новенькая. Меня зовут Тарани.

— Привет, Тарани, — ответила девочка, расслабив плечи. — Я Вилл.

Тарани охватило волнение. Она подумала, что именно так и зарождается дружба. И ради этого стоит опоздать на урок.

— Позвольте полюбопытствовать, юные леди, что вы делаете в это время в вестибюле?!

Тарани съежилась, а плечи Вилл снова напряглись.

— Это директриса, — прошептала Тарани перепуганной новенькой, пока источник сердитого голоса приближался к ним. — Миссис Боксер.

«Хм! Опоздать на историю — не велика важность, — подумала Тарани. — Но вот попасться за нарушение дисциплины под горячую руку директрисе…»

Она стала представлять себе, на что бы она променяла эту минуту. Пробежала бы километр за три минуты? Выпила бы теплого молока с пенками?

«Ну уж нет. — Тарани даже передернуло. — Лучше все-таки беседа с миссис Боксер».

Миссис Боксер важно вышагивала, неся перед собой внушительных размеров бюст, а ее еще более внушительная пятая точка раскачивалась при ходьбе из стороны в сторону, напоминая движения метлы дворника, выметающего грязь (которую в данном случае олицетворяли околачивающиеся в вестибюле без дела ученики).

Но самым впечатляющим в миссис Боксер была ее прическа. Волосы были взбиты и уложены в причудливую высокую башню белого цвета, которая к тому же просвечивалась насквозь, как паутина. Тарани знала, что у пожилых людей бывают свои маленькие странности, но эта прическа, безусловно, побивала все рекорды. Тарани продолжала зачарованно пялиться на пчелиный улей на голове директрисы, когда та указала толстым как сосиска пальцем на восточное крыло.

«Ах да! — неожиданно вспомнила Тарани. — Кабинет истории там…»

— Занятия уже давно начались, мисс Кук, — прогудела миссис Боксер. — Марш в класс.

Дважды повторять не пришлось. В ту же минуту Тарани развернулась и двинулась в восточное крыло, на ходу оглядываясь назад.

«Бедная новенькая, — подумала она при виде нервно улыбающейся Вилл. — А ведь впереди ее еще ждет первая большая перемена…»…

— А что касается тебя… — начала миссис Боксер, глядя на Вилл сверху вниз.

— М-м-меня зовут Вилл Вандом, мэм, — произнесла Вилл, одарив директрису самой широкой и самой ненатурально радостной улыбкой, какую Тарани только видела. Вилл ей уже нравилась. — Кажется, я слегка заблудилась.

— Хорошенькое начало, мисс Вандом! — заявила директриса.

Увидев, как Вилл повесила голову и уставилась в пол, Тарани вздохнула. Уж она-то знала, что чувствуют новички: к горлу подкатывает тошнота, ты ощущаешь себя полной тупицей и мечтаешь только об одном — чтобы земля под ногами разверзлась и немедленно поглотила тебя.

«Впрочем, я сейчас чувствую себя не намного лучше», — подумала Тарани, открывая дверь кабинета истории.

Она смущенно помахала одноклассникам рукой, чувствуя на себе взгляды двадцати одной пары глаз, и принялась торопливо оглядываться в поисках свободного места. К счастью, оно сразу нашлось — позади парты, за которой сидели две уже знакомые ей девчонки. У Тарани были с ними два общих урока. Девочки обычно садились подальше от учителя, чтобы ничто не мешало им вести шепотом бесконечные беседы. К бойкой, рано сформировавшейся девочке со взъерошенными каштановыми волосами и курносым носом Тарани пока относилась настороженно, а вот девочка с азиатской внешностью в безумно пестрой одежде ей нравилась. Кстати, сегодня у нее на голове вместо ободка красовались солнцезащитные очки с огромными выпуклыми зелеными стеклами. Вместе со свитером цвета фуксии очки создавали убийственное сочетание. «Круто!» — подумала Тарани.

— Лучше поздно, чем никогда, мисс Кук, — произнес, оторвавшись от доски, учитель истории, мистер Коллинз. Даже из другого конца класса Тарани могла разглядеть его большие рыжие усы, подергивающиеся от предвкушения чего-то приятного. — Всегда рад ученикам, — продолжал он. — Особенно в те дни, когда у нас опрос.

— Опрос? — переспросила бойкая девчонка. — Но вчера вы говорили, что будет повторение.

— Я вас обманул, — сказал мистер Коллинз, продвигаясь по проходу. Подойдя к девочке, он наклонился к ней и со злорадством вампира произнес: — Пора бы уже усвоить, Ирма, что учителя истории по природе своей коварны.

Азиатка хихикнула и подмигнула своей подруге Ирме.

— Я думала, это относится только к учителям математики, — весело пропела она высоким голоском.

Ирма, видимо, всерьез надулась. Она опустила голову на руки и прошептала:

— Это жестоко!

Тарани уселась за парту и стала рыться в рюкзаке в поисках учебника истории. Она была благодарна Ирме — та отвлекла внимание класса на себя, и о Тарани все забыли.

Ирма же, видимо, обожала находиться в центре внимания.

— Не расстраивайся, — прошептала Ирме азиатка. — Разве твое заклинание больше не работает?

Заклинание? Тарани удивленно заморгала. Ирма в недоумении уставилась на подругу.

— Не пойму, о чем ты? — пробормотала она, сощурив голубые глаза так, что они превратились в хитрые щелочки.

— Да ладно, не притворяйся, — девочка шутливо пихнула Ирму в бок, — ты же можешь здорово обдурить любой опрос.

— Ты сказала «обдурить опрос»? — не сдержала любопытства Тарани. И тут же пожалела о своих словах.

«Что я наделала! — подумала она. — Как будто мало мне было замечания директрисы! Теперь еще и с одноклассницами поссорюсь…»

Реакция Ирмы оказалась вполне предсказуемой. Она развернулась и зажала подруге рот рукой.

— Ничего она не говорила, — ответила Ирма, стараясь одновременно удерживать в поле зрения и Тарани, и свою подругу. — Так, болтает всякий вздор.

— Рмммпф, — протестовала девочка с очками, корча гримасы и пытаясь вырваться от Ирмы. В следующий миг Ирма издала пронзительный крик и, отдернув ладонь от лица подруги, яростно затрясла рукой. Потом она с отвращением вытерла руку о свитер и взметнула ее вверх.

— Что происходит? — повысил голос учитель.

— Мистер Коллинз! — воскликнула Ирма. — Хай Лин меня укусила!

Тарани чуть не прыснула со смеху, когда Хай Лин с невинным видом захлопала ресницами и принялась крутить в руках один из своих длинных блестящих хвостиков.

Но мистер Коллинз ловко умел обращаться с проказниками-учениками. Сделав вид, что не замечает следов укуса, он указал на поднятую руку Ирмы.

— Приятно, когда ученики сами вызываются отвечать, — произнес он. — Пожалуйста, Ирма.

«Вот это он ее наколол!» — подумала Тарани. Она услышала это выражение от Питера, своего старшего брата, помешанного на серфинге. И сейчас эта фраза была как нельзя более к месту.

Мистер Коллинз принялся выбирать тему для Ирмы, в то время как та чуть не сползла под стол, тряся укушенной рукой.

— Н-н-но это несправедливо! — заскулила девочка. Хай Лин снова хихикнула и обернулась к Тарани.

— Смотри и учись, — прошептала она, прикрыв рот ладонью. На пальце у нее сверкало ярко-фиолетовое переливающееся кольцо. — Когда Ирму вызывают, она сначала злится, потом впадает в панику, а потом зажмуривается, скрещивает пальцы и…

— Замолкни! — буркнула Ирма. «Наверное, это период злости», — подумала Тарани.

— Я совсем не готовилась, — пожаловалась Ирма соседке по парте. — Я только знаю немного про Карла Великого…

«Ага, отчаяние», — подумала Тарани. Ирма вела себя в точности, как предсказала Хай Лин. Она скрестила пальцы, зажмурила глаза и забормотала:

— Спросите меня о Карле Великом. Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста…

Хай Лин комментировала происходящее для Тарани:

— Видишь? Если Ирма выучит хотя бы одну-единственную тему, учитель обязательно спросит ее по ней. Не знаю, как это ей удается, но пока промашек не было.

Тарани совсем растерялась. Выходит, когда Хай Лин говорила о заклинании, она не шутила. Ирма действительно обладала какой-то силой. Но что это? Телепатические способности? Магия вуду? Или все дело в талисмане, который она хранит под одеждой? Три девочки пристально смотрели на мистера Коллинза, листавшего учебник.

— Хмм… — промычал он.

«Неужели Карл Великий?» — подумала Тарани.

— Так, посмотрим… — пробормотал учитель, пытаясь найти подходящий вопрос.

— Карл Великий, — проказливым тоном прошептала Хай Лин.

— Ирма Лэр… — начал мистер Коллинз.

— Карл Великий, — пробурчала Ирма.

— Почему бы тебе не рассказать нам о Карле Великом, — наконец сказал историк.

— Есть! — воскликнула Хай Лин, и громко рассмеялась. Мистер Коллинз обязательно сделал бы ей замечание, если бы не был так сосредоточен на Ирме.

Тем временем довольная собой Ирма, едва не хлопая в ладоши от радости, пустилась в долгий рассказ о знаменитом правителе Священной Римской империи.

Тарани не слышала ни слова, она была слишком поражена. Эта пышечка пугала ее, может быть, даже больше, чем приставания школьных задир. А может… Тарани погрузилась в размышления, но прежде чем идея в ее мозгу успела окончательно сформироваться, она резко замотала головой, так что даже бусинки на ее косичках застучали друг о друга.

«Что это я? Разве в этой Ирме с ее хипповыми цветастыми украшениями может быть что-то… волшебное?»

— Ну уж нет, — пробормотала Тарани, откинувшись на спинку стула и передернув плечами. — Это просто невозможно.

Глава 2

Когда прозвучал звонок с урока, Корнелия Хейл опустила глаза на пустые страницы своей тетради. Через три дня их ожидает контрольная по физике, а Корнелия не сделала ни одной записи. Более того, она вообще не слышала ни слова из сегодняшней лекции мистера Темпла.

«Где я была последние пятьдесят минут?» — вопрошала себя Корнелия, сонно моргая и складывая тетради и ручки в свою пурпурную сумку. Длинная прядь белокурых волос упала ей на глаза, и девочка быстро откинула ее назад.

«Эх, если бы мои волосы не были такими прямыми, как солома», — раздраженно подумала она и заправила прядь за ухо, прекрасно зная, что не пройдет и трех секунд, как она снова полезет в глаза.

И тут Корнелия почувствовала, как по ее спине пробежали мурашки, — до нее дошло, как она провела последний час. Это опять происходило с ней.

Это пришло к ней постепенно, она не могла с точностью сказать, когда именно. Она и сама толком не знала, что это было. Зато она хорошо помнила тот день, когда узнала, что в ней это есть.

Шел урок английского. Мартин Таббс занудно бубнил о символическом значении ночи в «Приключениях Гекльберри Финна». Корнелия тяжело вздохнула: дайте только этому очкарику Мартину откопать какую-нибудь мутную тему, и он будет обсасывать ее до смерти.

«Хотела бы я, чтобы сейчас была ночь, — устало подумала Корнелия. — Тогда вся эта дурацкая скучная школа оказалась бы всего лишь сно…»

А? Что это?

Прямо у нее над головой послышалось шипение, потом резкий хлопок. И класс погрузился в темноту.

Учительница миссис Нельсон вскочила со стула.

— Должно быть, сгорел предохранитель, — сказала она, подойдя к двери и выглянув наружу. — Хотя… это странно. Кажется, света нет только в нашем классе. Сидите тихо, я схожу за вахтером.

Естественно, стоило только миссис Нельсон выйти, как в классе поднялся гвалт. Хоть какая-то передышка после мучительно скучной лекции. Корнелия с улыбкой привстала из-за парты и потянулась. (Она серьезно занималась фигурным катанием и не могла подолгу сидеть без движения.) Потом она наклонилась над партой своей подруги Элион — ей хотелось похвастаться новым блеском для губ, который она купила только вчера.

Но ее радость омрачило легкое ощущение тревоги. Она поглядела на темные лампы дневного света, и робкий, почти не слышный голос в ее голове произнес: «Неужели это сделала я?»

И в этот миг она вдруг вспомнила про сломанный карандаш, который заточился будто сам собой, про звонок, который прозвенел на несколько минут раньше положенного, про мальчика, улыбнувшегося ей, как только она мысленно этого пожелала.

И теперь Корнелия с содроганием осознала, что несколько минут назад, на уроке физики, произошло нечто еще более странное. Она глазела в окно на красно-зеленые листья клена, трепетавшие на ветру.

Вдруг листья завертелись и начали менять форму. Сначала девочка увидела белку. Потом лицо симпатичного мальчика, подмигнувшего ей. Затем проказливую мордашку своей младшей сестры Лилиан. А когда Корнелия захотела еще раз увидеть того классного парня, его лицо возникло снова.

Где- то в глубине души Корнелия подозревала, что это ее рук дело. Но ее сознание, то, которое контролировало все, что она делает, старалось подавить эти мысли, вытеснить их из ее головы.

«Это неправда, — повторяла она. — Неправда, неправда, неправда! Невозможно!» Она достаточно усвоила из курса физики, чтобы понимать, что такого не может быть.

Корнелия знала, что поможет ей избавиться от беспокоящих ее мыслей, — люди. Она выскользнула из класса, чтобы слиться с толпой ребят в вестибюле. Большинство из них уже успели положить свои учебники в персональные шкафчики и теперь со всех ног спешили к выходу.

Корнелия на ходу заметила, что некоторые ученики — по большей части мальчики — провожали ее взглядом, но никак не отреагировала. Она знала, что ее причисляют к шеффилдской элите.

Еще в школе были неудачники, которые постоянно влипали во всякие истории, и невидимки, на которых никто никогда не обращал внимания.

Итак, она была популярной личностью — бурные аплодисменты! Корнелия не придавала этому особого значения. Она знала, кто ее настоящие друзья. Например, Элион — она как раз спускалась сейчас в вестибюль. Девочка медленно пробиралась сквозь толпу, и вид у нее был еще более задумчивый, чем обычно.

Корнелия собралась было ей помахать, но тут на нее налетели Хай Лин и Ирма, только что выскочившие из кабинета истории.

— Ха! — ликовала Хай Лин. — Даже не верится! Тебе снова это удалось!

— Эй! Это секрет! — воскликнула Ирма, глядя на подругу, на которой снова была эта безразмерная куртка, спадающая с худых плеч. — А ты, кажется, собралась разболтать его всей школе.

«Они бы еще в рупор покричали о своих тайнах», — подумала Корнелия. Она выдавила из себя улыбку и повернулась к приятельницам.

— О чем речь? Что за секреты? — спросила она у Хай Лин.

— А, привет, Корнелия! — пропела Хай Лин.-

Ирме снова удалось заставить учителя подчиниться ее воле.

Корнелия улыбнулась и повернулась к своему шкафчику.

«Подумаешь, — засмеялась она про себя. — Ирма думает, что она крутая, но она всего лишь новичок. Знали бы они, на что способна я».

На мгновение в ее голове снова возник образ симпатичного кареглазого паренька с растрепанными волосами, которого она видела в вихре листвы за окном. Корнелию не оставляло ощущение, что она встречала его раньше. Может быть, во сне…

Она попыталась прогнать от себя эти мысли.

«Это невозможно!» — твердила Корнелия. Она насупила брови и погляделась в зеркальце, висевшее на внутренней стороне дверцы ее шкафа. Ее голубые глаза сузились до щелочек. Затем она захлопнула дверцу, заперла шкаф и огляделась. Хай Лин махала рукой девочке-негритянке в оранжевом свитере с высоким воротом, в очках и с кучей косичек, на которые были нанизаны разноцветные бусинки.

— До завтра! — крикнула девочке Хай Лин.

— Кто это? — поинтересовалась Корнелия, глядя, как негритянка осторожно лавирует между устремившимися к выходу шеффилдцами.

— Ее зовут Тарани. Она одна из новеньких, — пояснила Хай Лин. — А другая попала к вам, да?

— Угу, — кивнула Корнелия, заметив, что Элион выбралась из толпы и направляется к ним. — По-моему, ее зовут Вилл. Но лучше спроси у Элион, она всегда знает все новости.

Но сегодня спрашивать что-либо у Элион было бесполезно. Она шла уставившись в пол, а ее русые косички разлохматились сильнее обычного.

— Привет, девочки, — тусклым голосом произнесла она.

Как только они вышли на крыльцо, Элион уселась на ступеньки вместе со всеми. Ирма взяла двумя пальцами подбородок Элион, повернула ее лицо к себе и внимательно вгляделась в ее бледно-голубые глаза.

— Посмотри на меня, — потребовала Ирма и, удовлетворенно кивнув, перевела взгляд на Корнелию и Хай Лин. — Где-то я уже видела это лицо, — произнесла она.

— Я тоже, — хмыкнула Корнелия. — В документальном фильме о каменных идолах с острова Пасхи. — Она демонстративно выпятила нижнюю губу и насупилась.

— Нет, Корнелия! — возразила Ирма, начиная традиционный спор. Она нырнула за спину сидящей Элион и с шутливой сосредоточенностью указала на ее бледное лицо. — Это выражение полного неудачника мне хорошо знакомо. Я бы сказала, что мы видим перед собой человека, получившего жирную двойку!

Элион вырвалась из рук Ирмы и сердито уставилась на нее.

— Ну хорошо, хорошо, — процедила она сквозь зубы. — Я получила неуд по математике. Довольна?

— Еще как! — воскликнула Ирма. — Ты ведь знаешь, что это означает?

«Ну вот, начинается…» — с усмешкой подумала Корнелия.

— Наказание! — хором пропели Ирма и Хай Лин. Затем они подхватили Элион под локти и потащили к школьным воротам. Элион всем своим видом изображала страдания: она громко вздыхала, закатывала глаза, еле волочила ноги и так далее.

— Ну не надо, — прохныкала она. — Сжальтесь надо мной хоть разок!

— Закон есть закон, Элион, — хихикнула Корнелия. — Ты помнишь наши правила.

— Для двоечников у нас предусмотрена самая ужасная кара! — прорычала Ирма.

Тут Корнелию осенило, она покосилась на Элион и сделала озадаченное лицо.

— Хмм, странно, — задумчиво произнесла она. — Мне-то казалось, что Мэттиматика — твой любимый предмет!

Элион остановилась и тяжело вздохнула.

— Оставь Мэтта в покое! — крикнула она.

— Ну конечно! — Хай Лин дурашливо запрыгала перед Элион. — Он-то и будет твоим наказанием. Ты должна уговорить самого главного красавчика школы подтянуть тебя по математике!

— Просить и умолять! — добавила Ирма.

Корнелия зажала ладонью рот, чтобы не расхохотаться. Наверное, только она знала, как крепко и безнадежно Элион втюрилась в Мэтта Ольсена, всегда слегка неряшливого, но такого милого, пусть он и не интересуется ничем, кроме своей гитары.

Хай Лин уперла кулачки в худые бедра и наклонилась к Ирме:

— Давай сразу решим, что Элион должна делать: просить или умолять?

— Просить, — решила Ирма, важно кивая. — Раз уж я произнесла это слово первым, пусть просит.

— А может, пусть просит умоляюще? — предложила Хай Лин.

— Это как-то глупо звучит!

— Но это компромисс!

«Когда есть такие подруги, никаких юмористических передач смотреть не нужно», — подумала Корнелия, и ее накрашенные розовым блеском губы изогнулись в улыбке. Она помахала Элион рукой.

— Удачи! — крикнула она на прощание заметно приунывшей подруге. Потом повернула налево и зашагала вдоль железной школьной ограды. Ее велосипед был припаркован на стоянке в дальнем углу двора.

Она шла, чувствуя, как ветерок колышет ее длинную светло-зеленую юбку. Корнелия вздохнула. Смена времен года всегда навевала на нее грусть, особенно если заканчивалось лето. Ее ужасно огорчало то, что деревья теряют листву. Она понимала, что это глупо, но не могла не сочувствовать деревьям, мерзнущим на морозе с голыми ветками. Они казались такими… уязвимыми. Листья были хоть какой-то защитой, как для нее — уютный синий свитер, который девочка надела, прежде чем ехать домой.

Крик какой-то девчонки вывел Корнелию из задумчивости.

«Пора избавиться от дурацких мыслей, — сказала она себе. — Кажется, на велосипедной стоянке что-то происходит».

В этот момент раздался еще один крик, принадлежавший уже другой девчонке. Корнелия ускорила шаг.

«Да что там такое?» — сердито подумала она.

Завернув за угол, она увидела одну из кричавших девочек — эй, да это же Тарани, новенькая в оранжевом свитере. Рядом с ней, вжав голову в плечи, стояла другая новенькая — Вилл. И взгляды обеих были направлены на… Урию и его шайку. Сальные волосы, куча перхоти, потрепанные, несвежие шмотки и общий уровень IQ на всех — около 22.

«Будь у них побольше воображения, они бы затерроризировали весь Шеффилд, — подумала Корнелия. — А так они просто местная головная боль».

На этот раз придурки связали цепи нескольких велосипедов в замысловатый узел. Корнелии уже доводилось видеть такое. Но она не была уверена, что Тарани справится с ситуацией, — в вестибюле она показалась ей робкой и нерешительной.

— Это вы сделали? — обратилась Тарани к шайке, пока Вилл безуспешно дергала один из велосипедов.

«По- моему, я ошиблась, — пронеслось в голове у Корнелии. — Она сможет разобраться сама».

— Хи-хи! — пронзительно засмеялся Лорент, приземистый парень с грязными черными дредами. Он и Курт, блондин с неровно подстриженными волосами и широкой грудью, скалились, как два близнеца-дебила.

— Видимо, кому-то сегодня придется прогуляться до дома пешком! — ядовито произнес Лорент.

Корнелия заметила, что Найджел, единственный более-менее приличный на вид член шайки Урии, стоит в стороне. Он не насмехался над девчонками, напротив, вид у него был смущенный.

Курт же хохотал так, что его смех доходил чуть ли не до хрюканья. Его лохматые светлые брови подпрыгивали, когда он гримасничал.

— Думаешь, это смешно? — прорычала Вилл.

— Угу! — кивнул Курт. Тут он перестал гримасничать и хищно уставился на Вилл. — Ты ведь тут новенькая, да? А ты ничего!

— А ты все такой же недоумок, Урия, и твои прихвостни тоже! — не сдержалась Корнелия, выскочив на площадку позади шайки и ткнув главаря пальцем в костлявую спину. Он резко развернулся и уставился на нее. Прямо перед ее носом оказались его сальный подбородок, перемазанные гелем рыжие патлы и вздернутый веснушчатый нос.

Корнелия расправила плечи и посмотрела Урии в глаза, а потом указала на голубой велосипед, привязанный цепью к красному велику Вилл.

— Это, случайно, не мой велик там, посреди кучи, а, красавчик? — угрожающим тоном поинтересовалась она.

Лицо Урии сморщилось в недовольную гримасу, и он выдавил:

— Подумаешь, велик! Ладно, нам пора. Пошли отсюда, ребята!

«Трусы!» — подумала Корнелия, глядя вслед хулиганам, которые спешили за Урией, глупо посмеиваясь, и пихая друг друга локтями.

— Ну вот, вы только что встретились с местной достопримечательностью — Урией и его шайкой, — сочувственным голосом произнесла Корнелия, обращаясь к Вилл и Тарани и снова заправляя непослушную прядь светлых волос за ухо.

— Только этого мне не хватало! — угрюмо пробормотала себе под нос Вилл, наконец, высвободив из цепи своего велосипеда руль Тарани.

— Не волнуйся, — беззаботно отмахнулась Корнелия. — Тут далеко не все такие. Ты убедишься в этом на сегодняшней вечеринке.

Одной этой мысли было достаточно, чтобы заставить Корнелию позабыть о страхах и сомнениях, терзавших ее весь день. Дискотека по случаю Хэллоуина! Звучит заманчиво! Она не могла дождаться вечера.

Новенькие явно не разделяли ее чувств.

— О нет! Вечеринка! — воскликнула Тарани.

— Я начисто о ней позабыла, — произнесла Вилл. Она развернулась и начала с чрезвычайным усердием прикреплять к велосипеду отвалившееся седло, как будто хотела снова забыть об этой вечеринке. Корнелия с любопытством наблюдала за ней, представляя себе, каково это — быть новенькой. Ведь сама она жила в Хитерфилде с самого рождения.

«Должно быть, это ужасно — не видеть рядом ни одного знакомого лица, не знать, где что находится», — подумалось ей. При этом Корнелия понимала, что произносить подобные сочувственные слова вслух было бы сейчас крайне неуместно, это только еще больше расстроит новеньких. Поэтому она заставила себя весело улыбнуться и повернулась к другой девчонке.

— Ты ведь Тарани, да? — сказала она, протягивая руку. — Я Корнелия.

— Приятно познакомиться, — Тарани застенчиво улыбнулась и пожала Корнелии руку.

— Мы все встречаемся в восемь возле спортзала, — продолжала Корнелия. Заметив, что улыбка Тарани поблекла, она подбадривающе сжала ее руку.

— Вот увидишь, это будет незабываемая вечеринка!

— Что касается меня, — пробурчала Вилл за спиной у Корнелии, — то я предпочла бы забыть о сегодняшнем дне как можно скорее.

— И не забудьте нарядиться как-нибудь по-особенному, — добавила Корнелия, пропустив мимо ушей слова Вилл. — В красавиц, чудовищ или что там вам взбредет в голову. Главное — это должно быть необычно.

— Я постараюсь, — сухо ответила Тарани, украдкой оглядев свои потрепанные джинсы и мешковатый свитер.

Корнелия оседлала свой велосипед. «Да, девчонки немного замкнутые», — подумала она. Но это не имело значения. У Корнелии было такое чувство, что под внешней застенчивостью новичка в каждой из них скрывается личность!

Почувствовав, что к ней возвращается привычное ощущение контроля над ситуацией, Корнелия надавила фиолетовым кедом на педаль.

— Увидимся позже! — бросила она на прощание.

— Я не уверена, что приду, Корнелия, — выпалила вдруг Вилл, вскочив на ноги. В больших карих глазах застыла растерянность. — Я сто лет не была на вечеринках.

— Значит, у тебя есть шанс снова к ним привыкнуть, — бросила Корнелия через плечо и покатила прочь.

Она неслась вперед, оставляя позади провальный тест по физике, Урию и все остальные школьные невзгоды. Внезапно ее захлестнула радость. Погода стояла чудесная, велосипед мчался со всей скоростью, на какую был способен… И еще: она знала, что ее наряд будет самым лучшим на сегодняшней дискотеке.

«К тому же, — подумала Корнелия, — можно считать, что у меня появились две новые подруги!» Обернувшись, она послала девочкам еще одну улыбку, помахала рукой и, крикнув «Пока!», покатила к дому.

Глава 3

Урия свернул за угол, притворяясь, что его совершенно не волнует, идут за ним остальные парни или нет. Но он знал, что они идут. Они всегда следовали за ним, как верные псы. Кроме того, он мог ясно различить, как топают по бетонной дорожке огромные ноги Лорента и как робко шаркают кроссовки Найджела.

«Найджел… Что-то происходит с этим перцем», — думал Урия, покусывая тонкие губы. В последнее время Найджел стал таким размазней, с ним толком и не повеселишься.

Думая о размазнях, Урия, естественно, не мог не вспомнить свою сегодняшнюю стычку с Корнелией Хейл. Он определенно показал себя не в лучшем виде.

«Но она еще увидит, что я для нее припас! — усмехался про себя Урия. — Для нее и для всех здешних детишек, которые думают, что они лучше меня».

У Урии пока не было четкого плана. Но он знал, как доказать всем, что он не хуже других.

«Я им устрою такой фейерверк!»

Между тем его шайка заняла свои обычные позиции на ступеньках школы, где можно было в свое удовольствие задирать проходящих мимо учеников. Они откопали в своих рюкзаках чипсы и хот-доги и принялись набивать желудки.

— А-а-а, — громко зевнул Курт пять минут спустя.

— Похоже, шоу закончилось! — прошамкал Лорент с полным ртом кукурузных хлопьев.

— Ошибаетесь, — отозвался Урия, вскакивая на ноги. — Шоу еще и не начиналось. Пошли!

Когда из школы выскочила последняя стайка учеников, Урия и его шайка прошмыгнули (если это слово можно употребить в отношении компании, в которой как минимум два здоровенных амбала) в восточное крыло и подобрались к шкафчику Урии.

Урия подал своим прихвостням знак, и они встали на шухере по краям коридора. Урия ощутил прилив энергии — ему нравилось командовать этими парнями. Пусть они были всего лишь горсткой недоумков, но власть над ними возвышала его в собственных глазах.

— Все чисто, Урия, — сообщил Найджел, обернувшись к главарю шайки.

— Продолжай следить, — приказал Урия. Между тем Курт не спускал глаз с коридора. Урия подскочил к своему шкафчику, отпер его и заглянул внутрь. Внимание трех его помощников переключилось на него.

— Что там? — прошептал Лорент.

Выдержав театральную паузу, Урия продемонстрировал остальным три небольшие палочки. Он покрутил ими перед глазами своих приятелей и разразился безумным смехом.

— Ну, что скажете? Я стырил это и еще кучу всего с катера моего предка.

— Это же обыкновенные сигнальные ракеты, — разочарованно протянул Лорент. — Что ты собираешься с ними делать?

Урия вздохнул: «Приходится работать с дилетантами!»

— Сегодня будет вечеринка, — терпеливо объяснил он. — Школьные власти позаботились о музыке и закусках.

— Угу, — непонимающе промычал Курт.

— И что? — с подозрением спросил Найджел. Урия хихикнул и торжествующе улыбнулся.

— А я позабочусь о фейерверке! — объявил он.

Глава 4

Ирма с наслаждением вздохнула. Она была в своем самом любимом месте на всем белом свете — в ванной. Нет, если начистоту, то самым-самым ее любимым местом был океан. Она пользовалась каждым удобным случаем, чтобы сбегать на хитерфилдский пляж и окунуться в соленую морскую воду. Она могла целый час плавать или просто лежать на спине, чувствуя, как волосы колышутся под водой, и, хихикая, когда рыбы дотрагивались до пальцев ее ног.

Поэтому правильнее было бы сказать, что ванная была ее любимым местом в доме. А дом у Ирмы, в общем-то, был вполне заурядный. Не то что причудливые апартаменты Корнелии на верхнем этаже многоэтажки или выдержанная в этностиле квартира Хай Лин над китайским ресторанчиком ее родителей.

Дом как дом, зато ванную Ирма обустроила со всей роскошью.

Она заставила все шкафы и полки красивыми бутылочками с пеной, баночками с цветной солью и ракушками, собранными на морском берегу. Иногда она даже пускала свою черепаху Лилит поползать по бортику ванны. Черепашка трогала когтистыми лапками горячую воду и недовольно поглядывала на хозяйку.

Двухчасовое отмокание в ванне было для Ирмы основным этапом подготовки к грандиозной вечеринке. Порой Ирме хотелось, чтобы это был единственный этап.

И дело не в том, что она нервничала перед дискотекой. Нет, она любила шумные многолюдные мероприятия.

Ее пугало, что ей снова придется полчаса торчать перед шкафом, решая, что надеть.

Ирма нырнула в воду с головой и выпустила эффектную струйку пузырьков. Вынырнув, она обмотала голову пушистым розовым полотенцем и потянулась за радиотелефоном.

— Привет! — прочирикала в трубку Хай Лин.

— А как ты узнала, что это я? — удивилась Ирма.

— А я и не знала, — захихикала Хай Лин. — Просто хотела расположить к себе звонящего. А в чем Дело?

— Я до сих пор не знаю, что сегодня надеть, — прохныкала Ирма. — А ты?

— Я тоже еще не решила, — сказала Хай Лин. — Но это определенно должно быть что-то впечатляющее.

Ирма так и представляла себе комнату Хай Лин. Ее подруга наверняка сидела в своем любимом уголке, на подоконнике, и глазела на дождь, не обращая никакого внимания на царящий вокруг беспорядок. А состоял этот беспорядок из одной роликовой доски, кучи комиксов, разбросанных по полу, измазанных в краске кисточек, сохнущих возле мольберта, и игрушек на присосках, облепивших монитор компьютера, словно маленькие обезьянки.

— Одно я знаю точно, — продолжала Хай Лин, — мой наряд будет сногсшибательным, и все будут оборачиваться мне вслед.

— Круто, — отозвалась Ирма, угрюмо водя пальцем по воде. — Еще одно творение твоей бабушки, да? А она успеет?

— Конечно, к восьми, как и было обещано, — взволнованно усмехнулась Хай Лин. — Вот увидишь, это будет что-то необычное! Совершенно ни на что не похожее! Что-то… что-то чародейское.

Еще несколько стежков — и все будет готово.

Ирма услышала в трубке шуршание и звук торопливых шагов.

— Готово, бабушка? — послышался голос Хай Лин.

— Нужно только десять минут на подгонку, как всегда.

Это был голос бабушки Хай Лин — тонкий, мелодичный, с заметным акцентом. Миссис Лин одновременно изумляла и слегка пугала Ирму. Она была самой миниатюрной из всех взрослых, которых Ирма когда-либо встречала, и при этом у нее были самые большие уши. Они выступали из длинных легких седых волос, словно уши зверька- всегда настороже, только бы что-нибудь не пропустить.

Хай Лин вернулась к телефонному разговору.

— Мне, пожалуй, пора в ванную, а то опоздаю, — прощебетала она. — Вот погоди, увидишь мое платье!

Щелк.

Ирма бросила трубку на обтянутую искусственным мехом крышку унитаза и, подтянув колени к подбородку, открыла кран с горячей водой, чтобы согреться. Вокруг ее головы заклубился пар. Девочка глубоко вздохнула и положила руку на коленку, так, чтобы пальцы едва касались воды. Как всегда случалось в последнее время, от этого контакта по руке потекло тепло. Это напоминало электрический разряд, но без боли. Просто приятный прилив сил.

«Интересно, что же у нее будет за наряд, — думала Ирма, слегка шевеля пальцами. — У Хай Лин всегда полно идей. А я, как обычно, не знаю, что надеть! Это должно быть что-то темное — по случаю Хэллоуина. Что-то, что соответствует моему настроению».

Ирма вытянула руку, окунула в воду палец и медленно покрутила им.

«Я всегда нервничаю, когда не понимаю, что творится», — уныло подумала она.

Затем она медленно вынула палец из воды.

Вот — опять то же самое! Струйка воды поднялась вслед за пальцем, как загипнотизированная факиром кобра. Она закрутилась в воздухе, как маленький водоворот. Ирма чувствовала себя дирижером, а ее палец был дирижерской палочкой.

«Происходит что-то непостижимое», — подумала девочка, наблюдая за крутящимся водяным вихрем. Теперь она могла лучше контролировать воду, чем раньше. В тот день, когда она обнаружила, что вода слушается ее команды (а случилось это месяца два назад), она совершенно потеряла голову. Это потрясло ее! Ирма неосознанно создала прилив — и в ванне осталась только она сама, дрожащая от неожиданности и холода, а вся вода хлынула через края ванны на пол.

С тех пор каждое принятие ванны было для нее возможностью попрактиковаться в управлении водой. Ирма делала успехи. Она уже могла создавать фонтанчики, водовороты и резвящиеся пузырьки.

«Должна ли я кому-нибудь рассказать об этом?» — размышляла Ирма, сгоняя с головы чересчур резвый фонтанчик.

— Наверное, нет, — пробормотала девочка себе под нос. — Играть с водой так забавно. Это так… так…

«Волшебно», — подумала она. Но произнести это слово вслух у нее не поворачивался язык. Слишком уж дико это звучало. Разумеется, заставить шесть водяных струек плясать в ванне канкан было, пожалуй, более дико, чем назвать это волшебством.

Ирма тихонько рассмеялась своим мыслям, и тут за дверью раздался громовой голос ее отца:

— ИРМА!

Девочка вздрогнула, и пляшущие струйки осыпались, образовав на полу большую лужу. Маленький вихрь тоже перестал слушаться и стек в раковину. Вся волшебная вода разом превратилась в обычные мокрые подтеки на полу.

— Что ты там делаешь? — вопрошал папа через дверь. — Ты сидишь в ванной уже больше часа!

«Угораздило же меня родиться дочкой сержанта полиции, — вздохнула Ирма. — И почему мой отец не какой-нибудь клубный диджей или вечно медитирующий хиппи?»

— Сейчас, секундочку! — отозвалась она, выпрыгнув из ванны и замотавшись в пушистое розовое полотенце. Затем она сосредоточилась на лужах. — Ну давай, водичка, — зашептала Ирма, — испаряйся! Мы же не хотим, чтобы папа увидел все это безобразие.

— Ирма! Предупреждаю тебя, мое терпение на исходе!

— Д-да, уже выхожу, — пропела Ирма самым сладким голоском, на который была способна. Она сдернула с головы полотенце-тюрбан и стала размахивать им в воздухе, чтобы разогнать пар.

— ИРМА!

— Иду-иду!

Она снова закрутила полотенце вокруг головы, надула губки и с деланным возмущением открыла дверь.

Ноги в розовых (ну да, никуда не денешься, слегка намокших) шлепанцах шагнули в коридор, и Ирма проскользнула мимо отца.

— В следующий раз я выломаю дверь, — крикнул ей вслед отец. Но девочке не обязательно было поворачиваться и заглядывать ему в глаза, чтобы понять, что он шутит. — Ты знаешь, я на это способен!

— Да уж, — бросила Ирма через плечо. — А по какому такому закону, позволь узнать? Сидеть два часа в ванной — это не преступление.

Папа состроил гримасу и закатил глаза. Тут он заметил гладкие руки Ирмы, и его густые седоватые брови в замешательстве взметнулись вверх.

— Если бы у тебя хоть пальцы от воды сморщивались, как у всех, ты бы не торчала там часами, — сказал он. — Так не-е-ет же!

Ирма хихикнула. Ее отец любил порычать и поворчать, но она знала, что на самом деле он добрый, как большой плюшевый мишка. Иногда его манера поведения действовала на нервы, но Ирма всегда знала, как найти к нему подход. Во время долгих прогулок по пляжу она даже иногда держалась за его руку, как маленькая. (Конечно, если она была уверена, что за ними никто не подглядывает.)

— К сожалению, в законах ничего не сказано о том, сколько времени девочкам позволено занимать ванную, — продолжал отец.

— Я знаю о своих правах, инспектор, — насмешливо произнесла Ирма и вдруг заметила, что взгляд отца устремлен в ванную!

«Опасность! — подумала она. — А я ведь только наладила контакт "глаза в глаза". Нужно срочно отступать в свою комнату!»

— Ирма… — повысил голос отец, просовывая голову в дверной проем для более тщательного осмотра. — Да тут же целое озеро!

— Я буду давать показания только в присутствии своего адвоката, — пискнула Ирма и помчалась по коридору в свою комнату, не дав отцу перейти к обычным нотациям. Захлопнув за собой дверь, Ирма прислонилась к ней спиной и перевела дыхание:

— Уфф, нелегкое это дело — быть подростком. Сбросив мокрые шлепанцы, Ирма подошла к письменному столу и плюхнулась на стул. Она положила на стол руки, опустила на них голову и уставилась в черные загадочные глаза своей ручной черепашки.

— Иногда я тебе завидую, Лилит, — прошептала Ирма. — Хотела бы я иметь такой же симпатичный панцирь, как у тебя. Как удобно носить один и тот же наряд каждый день, всю жизнь. А я? Мне каждый раз приходится терпеть муки выбора!

Но черепашку жалобы хозяйки нисколько не тронули. Она развернулась к Ирме задом и поползла к замеченному ранее куску латука.

Не дождавшись сочувствия, Ирма резко вскочила со стула и распахнула дверцы шкафа. Ее любимое платье — с кружевным воротничком, прозрачными летящими рукавами и юбкой-колокольчиком-внезапно показалось ей уродливым. К тому же оно было желтым. Желтым! И о чем она только думала, когда выбирала его?…

— Ну почему я никогда не могу найти то, что хочу? — запричитала она, повалившись на мягкое розовое одеяло. — Симпатичное синенькое платьице — разве я прошу так уж много? Если бы только у меня было такое платье…

И вдруг что-то случилось. Ирма почувствовала знакомую дрожь. Кончики пальцев на руках и ногах закололо, по затылку как будто пробежали искорки. Это было то же самое ощущение, которое сопровождало ее маленькие водяные представления. Но что самое странное, сейчас-то в комнате не было ни капли воды! Если, конечно, не считать мутной лужицы на дне миски Лилит.

Внезапно Ирма ощутила присутствие в комнате какой-то силы. У нее перед носом зависло яркое пятнышко, похожее на светлячка. Но откуда оно взялось?

Маленький огонек танцевал перед полезшими на лоб глазами девочки. Только тут она заметила, что огонек был насыщенного синего цвета.

Ирма заморгала, безуспешно пытаясь найти объяснение происходящему. Может, она слишком долго смотрела на лампу? А может, это реакция на лавандовую пену для ванн?

Прежде чем Ирма успела выдумать еще какую-нибудь теорию, искрящийся огонек пришел в движение. Оставив в воздухе светящуюся дугу, он устремился к шкафу. И в этот самый миг ее желтое платье, как и вся остальная одежда в шкафу, стало синим!

Темно- синим, как и хотела Ирма.

Еле сдерживая крик, она вскочила с кровати и рывком захлопнула дверцы шкафа. Сердце под пушистым полотенцем прыгало как сумасшедшее.

У девочки не было ни малейшего представления о том, что случилось. Она встряхнула головой и попыталась восстановить дыхание, собрать мысли в кучу и найти какое-нибудь разумное объяснение. Но в голове было совершенно пусто, если не считать одной засевшей там фразы. Это были любимые мамины слова, она повторяла их, когда Ирма сетовала на то, что ей чего-то не хватает: «Будь осторожна со своими желаниями!»

Глава 5

Корнелия ехала прочь по залитой солнцем улице, а Вилл не могла оторвать взгляда от ее развевающихся светлых локонов. Наконец Вилл вздохнула и переключила внимание на свое велосипедное седло.

Тррак — оно, наконец, встало на место.

«Это первое, что у меня сегодня получилось, — подумала Вилл. — Конечно, если бы не этот Урия, мне бы вообще не пришлось изображать из себя веломеханика… Черт, вот невезуха — в первый же день столкнуться с местной шпаной и директрисой!»

Уныло ссутулившись, она следом за Тарани повезла свой велосипед за угол. Они миновали внутренний двор Шеффилдской школы, и перед взором Вилл предстал спортзал — кубическое современное здание по соседству со школой. Вокруг него суетились ответственные за праздник. Одна девочка пыталась пропихнуть огромную связку воздушных шариков сквозь дверной проем. Какой-то качок, балансируя на стремянке, приклеивал к стене черных летучих мышей. Целая орава шеффилдцев нахлобучивала на фонарь жуткую рожу из папье-маше. Ее зловещая ухмылка заставила Вилл поежиться.

— Не знаю, идти ли мне на вечеринку, — тихо сказала Вилл, перекинув ногу через раму велика. — Я слишком устала, к тому же мама просила меня помочь подключить ее компьютер к Интернету.

Едва произнеся это, Вилл осознала, как неубедительно звучат ее отговорки.

— Что ж, — сказала Тарани, поворачиваясь к Вилл, — если ты не пойдешь, то и я не пойду.

И девочки медленно покатили по дорожке.

Вилл знала, что должна изо всех сил постараться вписаться в хитерфилдскую жизнь, как она старалась показать лучшее время на тренировках по плаванию или сохранить хорошие отношения с мамой, даже когда мама здорово доставала ее.

Но дело было в том, что в Фадден-Хиллс, где Вилл с мамой жили до недавнего времени, Вилл не нужно было бороться за свое место под солнцем. Но им с мамой пришлось оттуда бежать.

Причина? Отец Вилл.

Отец отказался оставить их в покое после развода. Он звонил, звонил и звонил. Он не давал маме Вилл шанса начать новую жизнь. Наконец они решили переехать в Хитерфилд и взять себе номер телефона, не указанный в телефонном справочнике. И это сработало. С тех пор как они перебрались сюда, им не разу не звонили из Фадден-Хиллс, ни отец, ни «друзья» Вилл.

Вилл горестно вздохнула. Она не могла обвинять своих друзей в том, что они бросили ее. В конце концов, это она свела общение на нет. За время скандального бракоразводного процесса родителей Вилл сделалась робкой и замкнутой. Она больше не находила радости в шумных сборищах и знала, что поэтому-то друзья и перестали звать ее на посиделки в кафе и пятничные баскетбольные матчи. И поэтому никто не позвонил ей, когда они переехали, хотя она оставила свой новый номер проверенным людям.

Сьюзан, мать Вилл, сказала, что тишина приносит облегчение. Но когда Вилл думала о тишине, царившей в их новой квартире (в самом центре, в доме, который Сьюзан выбрала из-за круглосуточной охраны у подъезда), ей казалось, что ее завернули в огромное толстое одеяло. Оно защищало ее от окружающего мира и в то же время душило.

«Вечеринка по случаю Хеллоуина? — подумала Вилл. — А что, это неплохой способ выбраться из этого одеяла и вздохнуть полной грудью!»

Не давая себе времени передумать, Вилл выудила из кармана куртки мобильник. Она ловко набрала номер одной рукой, в то время как другая управляла велосипедом.

— Посмотрим, что скажет босс, — сказала она и нажала на кнопку с нарисованной трубкой.

— Ух ты! — удивилась Тарани. — У тебя есть свой собственный мобильник?

— Ага, — кивнула Вилл. — Мою маму никогда не застанешь на рабочем месте, поэтому для связи приходится пользоваться мобильником.

Вилл взглянула на небо, в этот момент в трубке зазвучали длинные гудки.

«Интересно, — подумала Вилл, — всего минуту назад сверкало солнце, а теперь все небо затянуто черными тучами!»

— Сьюзан Вандом, — ответил мамин голос после третьего гудка.

— Привет, это я…

— Вилл! — Голос Сьюзан за долю секунды из сухого и делового превратился в теплый и нежный. — Как прошел первый день в новом классе?

— Слушай, мам, — затараторила Вилл, решив отложить подробное описание всех сегодняшних несчастий на потом. — Сегодня в школе будет вечеринка, и…

— Чудесно! — воскликнула Сьюзан. — Это отличная возможность завести новых друзей, Вилл! Как здорово!

— Подожди… — вставила Вилл, ее горло внезапно сдавило от панического страха. Она звонила маме, в глубине души надеясь, что та выскажется против похода на вечеринку. Тогда у Вилл будет чем оправдаться перед Тарани.

Но она забыла, какой продвинутой иногда может быть ее мама.

— Я тебя туда отвезу! — пообещала Сьюзан.

— Так что, ты мне разрешаешь?… — растерялась Вилл.

— Ты непременно должна надеть то черное платье на бретельках.

— Да, но…

— Никаких «но»! — снова прервала дочку Сьюзан, — Я правильно понимаю, ведь это же вечеринка по поводу Хеллоуина? Черный будет в самый раз. К тому же Хеллоуин — твой любимый праздник. Веселись на всю катушку!

— Но…

— Я была уверена, что Хитерфилд — отличное место для тебя, — радостно прощебетала мама, и Вилл поняла, что теперь ей уже не отвертеться от этой вечеринки. Если, конечно, она не хочет огорчить маму.

— Хорошо, — сказала Вилл, снова почувствовав на своих плечах груз проблем. — Поговорим дома.

Вилл с безысходностью посмотрела на телефон и нажала на кнопку, заканчивающую разговор. Засунув мобильник в карман, она обернулась к Тарани.

— Ну что, не пустили? — поинтересовалась Тарани. Вилл увидела на ее лице знакомое колебание между надеждой и страхом.

— Пустили, — невыразительно ответила Вилл.

— И ты не рада?

Вилл выдавила слабую, насквозь фальшивую улыбку.

— Разве не заметно? — И она комично скосила глаза. Тарани громко рассмеялась, и Вилл обнаружила, что теперь и сама улыбается по-настоящему. Она только что осознала, что, наверное, не так уж одинока в этом городе. Не исключено, что она и эта новенькая девочка скоро подружатся.

Вилл все еще смеялась, когда Тарани вдруг вскрикнула и посмотрела на небо:

— Ай! Дождь пошел!

— Отличное продолжение дня, — пробормотала Вилл, и тут же ей на нос упала увесистая капля. Единственный приятный момент этого дня был смыт внезапным дождем.

— Я живу в соседнем квартале, — сказала Тарани. Дождь тем временем перешел из легкого накрапывания в настоящий ливень. — Хочешь зайти и переждать непогоду?

— С радостью! — откликнулась Вилл и прибавила скорость. Через минуту они затормозили возле дома Тарани. Это была белая сверкающая ультрасовременная постройка, вся состоящая из углов, стекла и бетона. Девочки проскользнули внутрь.

— Чаю? — предложила Тарани и, сбросив в коридоре мокрые кеды, устремилась на кухню. — Мои родители еще на работе, а брат, скорее всего, на пляже. Он абсолютно помешан на серфинге. Так что дом в нашем полном распоряжении.

Тарани налила воду в чайник, достала из буфета пару кружек и коробку с чаем и, усевшись на высокую табуретку, улыбнулась Вилл.

Вилл улыбнулась в ответ, и они незаметно разговорились. Девочки болтали о Сезамо, откуда приехала Тарани, и о Фадден-Хиллс, а потом хихикали, обсуждая кошмарную прическу миссис Боксер. Вилл и глазом моргнуть не успела, как пролетел целый час. На небе снова показалось солнце.

— Дождь закончился! — сказала Вилл, глядя на улицу сквозь раздвижные стеклянные двери. — Ну, я побегу. Спасибо, что приютила меня, Тарани.

Тарани, облокотившись на стол, разглядывала плавающие в чашке чаинки.

— А что ты наденешь вечером? Что-нибудь кошмарное или элегантное? — поинтересовалась она.

— В кошмарном я хожу каждый день, — ответила Вилл, натягивая темную куртку и встряхивая еще влажными от дождя рыжими волосами. — Сегодня попробую для разнообразия что-нибудь новое.

Тарани рассмеялась. Они вышли на улицу. Вилл подхватила свой велосипед и запрыгнула на него.

— Ну что, — нерешительно пожав плечами, произнесла Вилл, — я заеду за тобой в половине восьмого.

Тарани тоже пожала плечами и улыбнулась:

— Что, на велике?

— На машине! Нас мама подвезет! — ответила Вилл, зная, что мама будет ужасно рада познакомиться с новой подружкой дочери.

— Отлично! Тогда до встречи, Вилл, — сказала Тарани.

Вилл улыбнулась, помахала рукой и покатила вниз по улице. Первые секунды она чувствовала себя легкой как перышко и наслаждалась шорохом, который издавали велосипедные шины, катя по мокрому асфальту. Но когда Тарани перестала быть видна в зеркальце заднего вида, радость Вилл угасла. По ее крутящим педали ногам хлестали мокрые листья и ветки. Девочка нахмурилась. В воздухе стоял туман, и от влажности волосы Вилл превратились в сосульки.

«И что это взбрело мне в голову? — думала она, свернув с усаженной деревьями улицы, на которой жила Тарани, на одну из центральных улиц Хитерфилда. — Я и элегантное платье — вещи несовместные. Я бы лучше надела спортивный костюм. Но в нем ведь не пойдешь на праздник…»

Вилл усмехнулась, проезжая мимо витрин бутиков с выставленными в них модными миниатюрными платьями, в которых Вилл совершенно не могла себя представить.

— Мне бы надо как следует тут осмотреться, — пробормотала девочка себе под нос. — Вдруг я найду магазин, где продают вечерние свитера? Мне бы такой не помешал.

И чтобы убедиться в отсутствии свитеров с блестками, Вилл взглянула на очередную витрину. Но что было внутри, она так и не разглядела. Внимание Вилл привлекло мелькающее отражение колес ее велосипеда и…

— Ой! — выдохнула она и резко затормозила.

Вилл приблизилась к витрине, моргнула и посмотрела снова.

Отражение тоже моргнуло и уставилось на нее. Но отражение было не ее! Или все же ее?

Девочка, смотревшая на нее из витрины, больше походила на… взрослую женщину. У нее была такая же, как у Вилл, копна рыжих волос, но они были более прямыми и пышными и смотрелись потрясающе! Они словно развевались на ветру, хотя никакого ветра не было. И лицо тоже было лицом Вилл, только со впалыми щеками, пухлыми губами и уверенно глядящими на мир глазами.

А тело! Ее фигура была… совершенной.

Эта фантастическая Вилл была выше, чем настоящая, и имела соблазнительные плавные линии и округлости там, где у настоящей были только углы и плоскости. Вместо длиннющих мешковатых спортивных штанов и красной футболки на той девушке был облегающий сиреневый топ с рукавами клеш и открытым животом. А длинные хорошо развитые ноги были обтянуты чулками в бирюзово-голубую полоску. Довершали наряд причудливые фиолетовые сапожки до колен.

Рюкзак, чью тяжесть Вилл по-прежнему чувствовала на своих плечах, на отражении не присутствовал. Вместо него были… Крылья.

Они больше походили на распустившиеся цветы, чем на покрытые перьями крылья птиц. Тонкие стебельки с нежными прозрачными лепесточками. Прямо на глазах у Вилл крылышки затрепетали, словно их шевелил тот же невидимый ветер, который заставлял развеваться волосы девушки.

Вилл не мигая скользила взглядом по чарующему отражению, пока не обнаружила, что совсем перестала дышать. Она сделала глубокий вдох и, с усилием оторвав взгляд от витрины, торопливо покосилась по сторонам: не заметил ли еще кто-нибудь то, что видела она, но, к счастью, улица после дождя была пуста. Девочка посмотрела на вывеску над витриной. Нет, это был не музей восковых фигур и даже не магазин оккультных товаров. Самый обычный старенький букинистический магазин.

Почти помимо воли Вилл ее нога нащупала педаль велосипеда. Одно нажатие — и велик, слегка подпрыгнув, покатился вперед.

Вилл изо всех сил налегала на педали. Дыхание резкими толчками вырывалось из груди. Она смотрела на дорогу перед собой, не осмеливаясь снова поднять взгляд на проносящиеся мимо витрины. Ее странное отражение уже начало расплываться в памяти. Может, сегодня она так переволновалась, что это повлияло на ее зрение? Возможно, той, другой Вилл вовсе не существовало?!

Однако то, что случилось с Вилл, совсем не было похоже на галлюцинацию. Она не сходила с ума. Слегка нервничала — это да, но с головой все было в порядке.

Но означает ли это, что та девочка, та, другая Вилл некоторым образом была реальной?…

Мысли Вилл неслись быстрее велосипеда. Она покачала головой, отбросила с глаз прядь непослушных волос и, стуча зубами, пробормотала:

— Эт-то н-невозможно!

Глава 6

Корнелия не могла в это поверить. Она уже собиралась спуститься вниз, облаченная в праздничный наряд, когда мама запретила ей идти на вечеринку.

— Ничего не выйдет, юная леди, — сказала мама, глядя на Корнелию сквозь стекла огромных очков. — Сегодня ты никуда не пойдешь. Во всяком случае, до тех пор, пока не наведешь порядок в своей комнате!

Они обе заглянули в комнату Корнелии. «Ну ладно, признаю, тут действительно настоящий свинарник», — подумала Корнелия. Свитера валялись на полу или свисали из полуоткрытых ящиков комода, напоминая о ежеутреннем действе под названием «Что же сегодня надеть?». По столу были разбросаны черновики доклада по биологии.

На неубранной постели в беспорядке лежали плюшевые зверушки, у подоконника покоились коньки, а половина наградных кубков была опрокинута.

«По мне, все и так хорошо, — думала Корнелия. — Нельзя же винить человека за то, что у него художественная натура».

Однако в разговоре со строгой мамой подобные аргументы не действовали. Отчаявшись убедить маму, девочка начала торговаться.

— Ну хорошо, мам, я уберу все завтра.

— А что тебе мешает заняться этим сегодня? — парировала мама, сжав губы в ниточку и сложив руки на груди.

В пылу гнева Корнелия подумала о том, насколько, должно быть, они с мамой сейчас похожи. У обеих лица в форме сердечка с упрямо выпяченными подбородками и одинаково поджатыми губами. У обеих длинные тонкие руки скрещены на груди. И от этого осознания похожести Корнелия только еще больше разозлилась.

— Во мне генетически заложена аллергия на шантаж! — прорычала она.

— Меня этим не проймешь, Корнелия, — холодным тоном ответила мама, затем развернулась и зашагала вниз по лестнице в гостиную. — К тому же в сложившейся ситуации не виноват никто, кроме тебя самой.

«В данный момент, — подумала Корнелия, — для полного счастья мне не хватает только…»

— Супер! — раздался из-за спины тоненький голосок.

«…ее», — закончила свою мысль Корнелия и обернулась. Это была ее шестилетняя сестра Лилиан, от которой хлопот и шуму было как от целой детсадовской группы.

— Сегодня вечером мы останемся дома вместе, да, сестренка? — с хитрым видом проговорила Лилиан.

— Умолкни, головастик! — взорвалась Корнелия и стала мерить шагами коридор. Но даже это не принесло ей облегчения: что толку расхаживать туда-сюда, если пушистый восточный ковер все равно поглощает звук шагов.

— И почему комнаты не могут убираться сами по себе! — простонала она.

Хлоп!

Корнелия вздрогнула от неожиданности. Дверь ее комнаты захлопнулась у нее перед носом! Она быстро огляделась: Лилиан прыгала вниз со ступеньки на ступеньку, тихонько напевая:

— Квак-квик-квак!

Корнелия нахмурила брови. Странное дело! Если Лилиан была на лестнице, значит, это не она прошмыгнула в комнату и закрыла дверь. А кто же тогда?

Корнелия схватилась за латунную ручку и попыталась открыть дверь, но та не поддалась. Она налегла на дверь плечом, но все безрезультатно. Дверь была заперта.

Шуу- урх, шу-уурх, шу-у-урх.

Корнелия прижалась к двери ухом. В комнате, несомненно, что-то происходило. Звук был такой, словно ветер взметал в воздух шуршащие осенние листья.

Ощутив прилив панического страха, Корнелия посильнее ударила в дверь плечом.

— Мммм, — простонала она. — Дурацкая дверь! Почему же она не…

Внезапно дверь отворилась, и Корнелия, потеряв равновесие, чуть не упала.

В комнате царил идеальный порядок.

Беспомощно хватаясь за латунную ручку, Корнелия огляделась по сторонам. Свитера были аккуратно сложены в изножье кровати, которая оказалась застелена. Плюшевые звери расселись на подушке. Книги и тетради лежали на столе образцовыми стопочками. Кубки, полученные на соревнованиях по фигурному катанию, как новенькие сияли на полках. Обувь выстроилась в шеренгу, словно солдаты на плацу. Даже бахрома коврика лежала ровно!

— Ух ты! — прошептала Корнелия. Сейчас она могла говорить только шепотом. Наконец она на цыпочках прокралась в сияющую чистотой комнату.

Губы ее медленно растянулись в улыбке.

«Не могу поверить! — произнесла про себя Корнелия, проведя ладонью по сверкающему столу. — Стоило только подумать — и мое желание исполнилось! То, что делает Ирма, ерунда по сравнению с тем, на что до сих пор была способна я. В школе я управляла всем, чем захочу!»

Она как загипнотизированная прошлась среди расставленных по местам вещей, автоматически взяла с туалетного столика блеск для губ и провела им по нижней губе.

«А теперь еще и это… — Девочка задумчиво сжала губы и плюхнулась на кровать, смяв безупречно натянутое покрывало. — Что же все-таки со мной происходит? — гадала она. — Что все это значит?»

Она поймала свое отражение в сверкающем зеркале. Щеки девочки порозовели под стать ее воздушному наряду, глаза светились.

При виде своего наряда Корнелия вспомнила, с чего началась эта история с таинственной уборкой комнаты. Мама. Ее чистюля-мама, которая, наверное, думает, что Корнелия будет весь вечер уныло драить щеткой свою комнату.

«Ха! — усмехнулась Корнелия, спрыгнув с кровати. — Я знаю, что все это значит. Это значит, что я могу пойти на празднование Хеллоуина!»

Она бросилась к шкафу за пурпурной накидкой, которая, разумеется, аккуратно висела на вешалке, накинула ее на плечи и выбежала из комнаты. Слетев вниз по лестнице, она метнулась через гостиную к входной двери.

— Корнелия! — окликнула ее мама.

Оп- па! Корнелия не заметила, что мама расположилась на диване в углу просторной гостиной.

Она читала журнал, а Лилиан пристроилась рядышком.

— Куда это ты направляешься? — строго спросила мама.

— На праздник! — беззаботно прощебетала Корнелия. — Моя комната убрана.

По пути к двери Корнелия успела отметить, что мама поднялась с дивана.

— Очень надеюсь, что это правда, Корнелия, — угрожающим тоном произнесла она.

Но Корнелия не стала задерживаться. Чего ей бояться? Это ведь правда, в комнате действительно порядок.

Распахнув входную дверь, девочка едва не врезалась в отца, вернувшегося с работы. Его плащ немного намок под дождем, а каштановые волосы растрепались от ветра. Вид у него был немного усталый, но довольный.

— Привет, пап! — крикнула Корнелия и помахала ему рукой, направляясь к лифту.

— Эй, я ничего не пропустил? — весело поинтересовался он.

У Корнелии не было времени ответить — дверцы лифта скрыли ее от отца. Она нажала кнопку первого этажа, вздохнула и прислонилась к зеркальной стене.

— Ох, папа, — пробормотала девочка и покачала головой, до сих пор не веря в то, что с ней произошло, — ничего-то ты не знаешь…

Глава 7

Вернувшись домой после самой удивительной велосипедной поездки в своей жизни, Вилл направилась в свою комнату и бросилась на постель, ударившись о нераспакованную коробку с вещами. Она спихнула коробку на пол и оглядела свою комнату, к которой еще не успела привыкнуть. Повсюду царил хаос: валялись подмоченные дождем коробки, коллекция лягушек заполонила комнату, одежда была разбросана где попало. Ворохи одежды напомнили Вилл о том, что сказала Корнелия, перед тем как уехать: «И не забудьте нарядиться по-особенному!»

«Мини- юбка, фиолетовые сапожки и пара крылышек — вот это действительно был бы особенный наряд!» — подумала Вилл. Она никак не могла выкинуть из головы отражение, увиденное в витрине старого букинистического магазина.

Но и долго размышлять об этом она тоже не могла — слишком много на нее сегодня свалилось, чтобы она была в состоянии все это переварить. Вилл перевернулась на живот и посмотрела на телефон, стоявший на столике у кровати. Она любила свой старомодный белый телефон и свой скрипучий деревянный столик. Если сосредоточить взгляд только на них и позабыть об остальных вещах, Вилл могла представить, что она снова в своей старой комнате в Фадден-Хиллс. И ее телефон вот-вот зазвонит. На другом конце провода послышится хихиканье ее веселых подруг, и они, конечно, пригласят ее в кино…

«Ну зазвони, — умоляла Вилл телефон, — зазвони же!»

Вилл проснулась и заморгала, пытаясь избавиться от затуманившей взгляд пелены. Первым, что она увидела, был телефон. Ее все так же безнадежно молчавший телефон.

«Было так тихо, — подумала Вилл, подкатываясь к краю постели, — что я, должно быть, на минутку задремала». Она протерла глаза и огляделась в поисках своего будильника в виде лягушки с циферблатом на животе. Но он затерялся где-то среди неразобранных вещей.

Громко зевая, Вилл сползла с постели и прильнула к окну. И тут она окончательно проснулась.

На улице было темно, хоть глаз выколи. «Сколько же сейчас времени?»

Вилл метнулась в холл и посмотрела на настенные часы: 21:04! Она проспала несколько часов! Взвизгнув, Вилл понеслась в ванную, сбросила на ходу одежду и залезла под душ.

Еще через пять минут она в одном белье и с мокрыми волосами нарезала круги по своей комнате в поисках подходящего наряда.

Вывалив содержимое шести коробок на пол, она откопала одно платье — точнее, короткий красный вельветовый сарафан на широких бретельках, — торопливо натянула его и подскочила к большому зеркалу.

«Да- а, ничего хорошего», — подумала она, проводя руками вдоль тела. Обтянутые тканью, бедра выглядели более округлыми. Но как только Вилл убрала руки, сарафан бесформенно повис на ней, как на вешалке.

Она повертелась перед зеркалом в разные стороны. «Нет, так еще хуже. В красном я похожа на вяленую воблу».

— Вилл! — голос мамы вырвал ее из пучины уныния.

Вилл развернулась и посмотрела на дверь. Она так и представляла себе маму с точеным римским профилем, прислонившуюся к косяку и поглядывающую на часы.

— Вилл, пора! Мы уже здорово опаздываем, — снова послышался мамин голос.

— Да кому вообще нужна эта вечеринка?! — крикнула Вилл, стащив с себя сарафан и скомкав его в руке. — Я с самого начала не хотела на нее идти, это ты настаивала.

Девочка снова приложила бретельки к плечам и глянула вниз, на безжизненно свисающую ткань.

— К тому же мне нечего надеть! — со злостью заявила она. — Я в любом платье выгляжу как гладильная доска и…

Вилл осеклась и изумленно уставилась на свое отражение в зеркале.

На лице зеркальной Вилл тоже застыло изумление. В ее руке болталось такое же помятое красное вельветовое платье. Но вот тело… оно снова стало незнакомым: высоким и хорошо сложенным, с тонкой талией и широкими бедрами. Вилл перевела взгляд на грудь и покраснела. Должно быть, это все игра ее воображения.

— Это… это не я, — прошептала Вилл, дотронувшись до зеркала пальцами. Отражение протянуло ей навстречу руку с аккуратно накрашенными ноготками. Вилл не могла оторвать взгляда от этого чудесного видения.

— Вилл?

В углу зеркала отразилась мамина голова, выглядывающая из-за двери. Сьюзан вопросительно глядела на дочь.

«Что она подумает?! — пронеслось в голове у Вилл. — Что ее дочурку подменили?!»

— А-а-а! — завопила Вилл, прикрывая голову сарафаном. — Не входи! Не входи!

— Что?!

Вилл убрала сарафан от лица и обнаружила, что мама вошла в комнату и недовольно смотрит на нее. Девочка взглянула на мамино лицо, ища в нем выражение ужаса от неожиданного зрелища, но его там не было.

Вилл закусила губу и с опаской покосилась на зеркало. Это была она, настоящая Вилл с плоской грудью и костлявыми коленками. Вид у нее был растрепанный, испуганный и немного сумасшедший.

— Почему ты до сих пор не одета? — требовательно спросила мама, поглядывая на часы, и указала на тонкое черное платье с узкими бретельками и маленькой розочкой, валявшееся на дне одной из коробок. — Разве ты не собираешься надеть это черное платье? Оно ведь твое любимое.

— Уж лучше мне надеть черный мешок для мусора, — буркнула Вилл, чувствуя, как на глаза накатывают слезы.

— Ты о чем? — ласково спросила мама, обняв ее за плечи. — Что с тобой?

— Я похожа на… на ручку от швабры, — сдавленно всхлипнула Вилл и сердито шлепнула красным сарафаном по тощей ноге.

Но от маминых ободряющих объятий на душе у нее стало немного легче.

— Нет, ты похожа на единственную и неповторимую, прелестную девочку, которая встретит на сегодняшней вечеринке самых лучших подруг. — Мама взяла Вилл за плечи и развернула ее лицом к зеркалу. Вилл посмотрела на мамино отражение: красивая женщина с черными волнистыми волосами и крупными серьгами-кольцами. А рядом с ней стояла девочка. Тощий подросток с лохматой головой и заплаканными глазами.

— Взгляни на себя, Вилл, — сказала мама. — Ты должна любить себя, тогда тебя будут любить и все окружающие.

Вилл окинула взглядом свое отражение. Разве можно любить вот это? Она постаралась улыбнуться. Уголок рта чуть приподнялся.

Не так уж и плохо.

Она приподняла и второй уголок — и это помогло.

Девочка выхватила из коробки черное платье и натянула его через голову. «Снова неплохо. И уж точно лучше, чем тот старый красный сарафан».

— Пора ехать, — сказала мама. — Праздник не будет длиться вечно.

— К тому же нужно заехать за Тарани, — добавила Вилл.

К счастью, Тарани не переживала из-за опоздания. Напротив, она обрадовалась, когда узнала, что Вилл не раздумала идти.

Через двадцать минут машина Сьюзан затормозила у ворот Шеффилдской школы. Вилл и Тарани выскочили и помахали миссис Вандом на прощание. Та высунула голову в боковое окошко и улыбнулась.

— Желаю хорошо повеселиться! И еще, Тарани, присматривай там за Вилл. Она немного застенчивая, постарайся ее растормошить!

— Пока, мам! — крикнула Вилл, чувствуя, как кровь приливает к щекам от смущения. Она была благодарна Тарани за то, что та лишь мило улыбнулась. А ведь было так просто расхохотаться и ткнуть в Вилл пальцем: «Маменькина дочка!»

Вместо этого Тарани помахала Сьюзан и ответила:

— Постараюсь, хоть я и сама не слишком шустрая!

И девочки направились к месту проведения вечеринки, ориентируясь по оранжево-черным стрелкам, наклеенным на забор, колонны и все остальные доступные поверхности. С каждым шагом все слышнее становился грохот музыки и топот ног танцующих. У Вилл пересохло во рту.

— Кажется, мы успели, — шепнула она подруге в ухо. Или туда, где должно было находиться ухо, прикрытое панковской шапочкой, похожей на шлем летчика. Поверх шлема были надеты очки, а на розовое платье накинуто пальто с зебровыми полосками. — А может, ну ее, эту вечеринку? Сейчас развернемся и удерем!

— Поздно! — проговорила Тарани взволнованным голосом. — Нас заметила Корнелия!

Вилл съежилась и высунулась из-за плеча Тарани. Да, вот она, белокурая богиня собственной персоной. В маленьком сиреневом топике и пышной розовой юбке Корнелия смотрелась просто великолепно, как первая красавица школы. Но улыбка ее была такой же теплой и искренней, как сегодня днем на велосипедной площадке.

— Вы опоздали на два часа, ну прямо как кинозвезды! — воскликнула она. — Но ничего страшного, вечеринка в самом разгаре!

Глава 8

Ирма разглядывала подол своего дымчато-синего платья, которое когда-то было желтым, мысленно приказывая ему заколыхаться, или подвернуться, или… сделать хоть что-нибудь.

«Стоп, ты ведь на вечеринке!» — раздраженно напомнила она себе и проводила взглядом пересекавшую зал стайку ребят в хоккейных масках и девочек в длинных струящихся платьях. На сцене ребята из «Голубого гнома» вовсю наяривали песни Алисии Кис. Верхние лампы были затянуты золотистой пленкой, повсюду горели свечи, и зал был залит неровным желтоватым сиянием. «Вечеринка, — повторила про себя Ирма. — А какая вечеринка без веселья, танцев, заигрывания с мальчиками и поглощения закусок?»

Но какие уж тут танцы, когда ты вся так и кипишь?… А именно это и происходило с Ирмой, с тех пор как она имела неосторожность рассказать подругам о магических превращениях ее гардероба. Хай Лин и Элион хохотали до колик.

— Если твое платье из желтого стало синим, — произнесла Хай Лин, еле сдерживая смех, — тогда я — настоящая японская гейша! — Сама она была одета в оригинальное шелковое кимоно.

— В следующий раз она явится в школу блондинкой и скажет нам: «Я не красилась, это волшебство!» — хихикнула Элион.

«Элион специально подтрунивает надо мной, чтобы девчонки переключились на меня и забыли о ее наказании», — при этой мысли Ирма свирепо покосилась на солиста «Голубого гнома» Мэтта Ольсена, который уже давно был предметом воздыханий Элион.

Правда, сейчас подруги Ирмы были сосредоточены вовсе не на ней. Они подлетели к дверям спортзала, чтобы поприветствовать двух новеньких, Вилл и Тарани. Корнелия как раз напяливала на голову смущенной Вилл остроконечную ведьмовскую шляпу.

— Это я виновата, что мы опоздали, — лепетала Вилл. — Я долго провозилась и…

— Слышала, Ирма? — пропела Элион, с улыбкой оборачиваясь к подруге. Элион нарядилась в эльфа или в лесную фею — в общем, в какое-то неуловимое сказочное существо. На ней были зеленая блузка с неровными краями и венок из листьев. — Какое на редкость оригинальное оправдание!

Хай Лин взглянула на Ирму и хихикнула.

— Ирма тоже опоздала, — сообщила она новеньким. — И знаете, как она это объяснила?

— Ничего смешного тут нет! — пробурчала Ирма. — Я задержалась из-за того, что вся одежда в моем шкафу изменила цвет!

Хай Лин и Элион снова залились смехом, а Ирма еще больше набычилась. Она прекрасно понимала, что, расскажи ей кто-нибудь подобную историю, она бы сама хохотала громче всех. Но когда такое происходит с тобой, то это вовсе не так весело.

— Но это правда! — крикнула она подругам. — Не хотите — не верьте!

Вилл шагнула внутрь зала и встретилась с Ирмой глазами.

— Я тебе верю, — тихо произнесла она.

Не успела Ирма ответить ей благодарной улыбкой, как появился Мартин Таббс.

Мартин! Сейчас Ирма меньше всего хотела его видеть, и именно в такие моменты он, как правило, и возникал. И всякий раз вел себя все более и более по-дурацки. Например, сейчас он был замотан в целые километры бинтов, изображая мумию. Мартин блаженно таращился на Ирму из-за круглых стекол очков.

— Привет, Ирма, — сказал он, а когда она наградила его ледяным взглядом, отпрыгнул назад и вытащил «Полароид». Все-таки в Мартине было что-то хорошее, он сразу видел, когда Ирма не в настроении, и пытался ее развеселить. — Ну что, щелкнуть вас, красотки? — предложил он.

— Давай! — обрадовалась Хай Лин. Она обхватила руками плечи Вилл и Тарани, а Корнелия и Элион пристроились сбоку. Хай Лин схватила Элион за руку и подтащила ее поближе к центру.

— Больше никогда ничего тебе не расскажу, — прошипела Ирма на ухо Хай Лин.

— Улыбочку, девочки! — скомандовала Хай Лин, не обращая внимания на ворчание Ирмы.

Как только сработала вспышка, Корнелия и Тарани устремились к столику с закусками и освежающими напитками, оставив Ирму, Хай Лин, Вилл и Элион наслаждаться пульсирующей в ушах музыкой «Голубого гнома». Последняя нота песни Мэтта эхом разнеслась по залу, заставив Элион затрепетать. Ирма иронично закатила глаза и повернулась к Вилл.

«Это еще что такое? — подумала она. — Кажется, Вилл тоже втрескалась в него!»

Вилл словно завороженная смотрела, как Мэтт снял с плеча гитару и схватил микрофон.

— До полуночи осталось полчаса, друзья! — крикнул он в микрофон.

— Пришло время Хеллоуина. Поприветствуем великую тыкву!

— Ах… — вздохнула Вилл.

«Ого! — заметила про себя Ирма. — Ну точно, втрескалась с первого взгляда!»

— Красавчик, да? — Хай Лин повернулась к Вилл. — Это Мэтт, безнадежная любовь Элион. Он немного старше нас.

— А я думала, все старшие мальчишки похожи на Урию, — еле переводя дыхание, прошептала Вилл.

— Кстати, о птичках, — вклинилась Ирма. — Надеюсь, ты не слишком голодна, Вилл. Потому что Урия и его дружки практически опустошили буфет. Правда, их засекла Боксерша. Я слышала их разговор. — Ирма постаралась поправдоподобнее скопировать голос миссис Боксер: — «Bon appe-tit, мальчики. Глядя на ваши мешки с трофеями, можно сделать вывод, что закуски вам понравились». Тут вступает Урия: «Все не так, как кажется, госпожа директор. Мы просто делаем запасы на зиму».

— Вот придурки, — прокомментировала Вилл.

— Видимо, Боксерша тоже так подумала, — с довольным видом продолжала Ирма. Она получала огромное удовольствие от распространения интересных новостей и сплетен. — Но вслух она сказала другое: «Полагаю, это должно означать, что на ближайшие полгода вы планируете впасть в зимнюю спячку? Превосходно!»

— Так держать, Боксерша! — со смехом воскликнула Тарани.

— Ага, Урия был уничтожен, — хихикнула Ирма. — Я его с тех пор больше не видела.

— Зато я кое-кого вижу, — прервала ее Элион. Компания успела откочевать в самую глубь зала. Они находились в центре толпы, между танцплощадкой и дверями спортзала. И как раз в этот момент в зал вошел такой красавчик, что трудно было поверить, что он тоже школьник. Он был далек от идеала Ирмы, но даже она не могла отвести от него взгляд. Его русые волосы, струившиеся из-под вязаной шапочки, достигали талии. На нем были длинное темно-фиолетовое пальто и облегающий свитер — прямо как у персонажа «Звездных войн». Его глаза скрывались за ярко-розовой маской, но Ирма и так видела, что он красавчик — с чеканной линией подбородка, небольшим прямым носом и великолепной матовой кожей.

— Ну, что вы думаете об этом парне? — спросила у подруг Элион. Ирма почувствовала, что Мэтт в воображении подруги быстро отступил на второй план, освободив место загадочному незнакомцу.

— Никогда его раньше не видела! — произнесла потрясенная Хай Лин. — Он словно из другого мира!

— Но на нем же маска! — заметила Корнелия, которая ни с чем вернулась от фуршетного столика.

— И все равно он похож на пришельца! — настаивала Хай Лин.

— Для тебя все мальчишки как пришельцы, — насмешливо бросила Ирма.

— Неправда, не все! — возразила Хай Лин. — Например, тот, который прямо сейчас направляется к тебе, никакой не пришелец, а просто страши-и-илище!

— Может, сделаем еще одну фотографию, милашка? — произнес знакомый голос за спиной у Ирмы.

— Только ты и я, а?

— Исчезни, Мартин! — Ирма крутанулась, одарила незадачливого поклонника яростным взглядом и тут же развернулась обратно.

К ним подошла Тарани с двумя бокалами ярко-розового коктейля. Один бокал она протянула Вилл.

— Знаете, что я думаю, девочки? — интригующе начала Корнелия. — Кажется, этот парень достаточно хорош для наказания Элион.

Элион такая перспектива вовсе не расстроила. Весь ее вид — мечтательно прикрытые веки, разрумянившиеся щеки — говорил о влюбленности.

— Уверена, он сможет помочь мне с математикой, — проворковала она, помахала подругам на прощание и стала пробираться сквозь наводнявшую зал толпу к незнакомцу.

— Иди-иди! — со смехом бросила ей вслед Ирма.

— Ну что ж, — произнесла Корнелия, удовлетворенно потирая руки, — делаем ставки, юные леди. Спорим, что она не осмелится заговорить с ним?

— Ну, не знаю… Виду нее был довольно решительный, — произнесла Тарани, пригубив коктейль. — А ты что скажешь, Вилл?

— Я… Я… — залепетала Вилл, и Ирма с тревогой отметила отсутствующее выражение в ее глазах. Казалось, девочка была совершенно подавлена царящими вокруг суматохой и шумом.

И неудивительно: вокруг с громким топотом отплясывали семиклассники. С одной стороны на Вилл налетел какой-то чокнутый парень в костюме Дональда Дака и с блюдом бутербродов на голове. С другой над девочкой навис угрюмый громила, должно быть, футболист, в уродливой синей маске монстра.

Но вот Дональд Дак впечатался в синего монстра, и они удалились для выяснения отношений, а вокруг Вилл образовалось некоторое пространство. Это помогло — девочка отдышалась, и взгляд ее прояснился. Она даже сумела выдавить из себя улыбку.

— А мне кажется, Элион сможет, — сказала она. Ирма внезапно почувствовала прилив симпатии к этой взъерошенной новенькой девочке. Во-первых, только она поверила в удивительный рассказ Ирмы о гардеробе. А во-вторых, она отчаянно старалась вести себя как ни в чем не бывало, хотя на этой дикой вечеринке явно чувствовала себя не в своей тарелке.

«Корнелия тоже заметила, что происходит с Вилл», — подумала Ирма. И действительно, Корнелия внимательно смотрела на новенькую.

— С тобой все в порядке?

— Думаю, да, — кивнула Вилл и зажала ладонью ухо. — Девочки, а вы, случайно, не слышите какое-то странное гудение?

— Тут слишком громкая музыка, — прокричала в ответ Тарани. — Давайте отойдем подальше.

Компания двинулась к дверям. Ирма на ходу обернулась и заморгала от изумления. Элион, робкая, застенчивая, неуклюжая Элион, вела себя как опытная кокетка. (Ирма легко могла распознать признаки кокетства.) Она игриво помахала рукой незнакомому парню, улыбнулась и, если Ирме не изменяло зрение, даже подмигнула ему.

Но не успела Ирма подкрасться поближе, чтобы пошпионить, как услышала сзади звон разбитого стекла. Она обернулась и увидела, что Вилл покачнулась и выронила из рук бокал с коктейлем.

— Ммм… — простонала Вилл. Выглядела она так, будто вот-вот хлопнется в обморок. Тарани встревожено схватила ее за руку.

— Вилл? Что с тобой?! — воскликнула она.

Вилл потрясла головой, отгоняя наваждение. Ирма снова заметила неподалеку синего монстра. Кажется, он направлялся прямо к ним.

«Фу! — подумала Ирма. — Что за урод! И чего он тут крутится?» Она снова переключила внимание на Вилл — та вроде бы начала приходить в себя.

— Ничего страшного, просто голова закружилась, — пробормотала Вилл. — Может быть, стоит подышать свежим воздухом, и все пройдет…

— Мы пойдем с тобой, — решительно заявила Корнелия. Ирма кивнула.

«Все, что угодно, лишь бы убраться подальше от толпы и этого здоровенного синего дебила», — думала она.

Ирма и сама все еще не могла оправиться после случая с изменившим цвет платьем, не говоря уже о надоедливых приставаниях Мартина.

Слава богу, этот куда-то испарился! Ирма напоследок оглядела зал — липучего ухажера нигде не было видно.

«Хоть раз мое желание сбылось как надо!» — подумала она.

Глава 9

Оракул находился между небом и землей, на маленькой платформе в храме посреди Кондракара. Это было излюбленное место размышлений Оракула. Каждый сантиметр здесь был покрыт искусной резьбой, над которой трудились тысячи мастеров из другого мира. Воздух был таким чистым и прозрачным, что едва не сверкал. Именно здесь силы Оракула концентрировались настолько, что он знал и видел все, что происходит далеко за пределами Кондракара.

Он стоял на коленях, на лице застыло выражение отрешенности и покоя, глаза были закрыты. Оракул сосредоточился. Его советник Тибор, словно верный страж, стоял позади по стойке «смирно» и зорко оглядывал окрестности. Снежно-белые усы и борода Тибора были так длинны, что едва не касались спины Оракула.

Однако Оракул прекрасно знал, что вид старика обманчив. Тибор обладал огромным могуществом.

Он был тем стержнем, на который Оракул опирался, сосредоточивая свою ментальную энергию на новых Стражницах — девочках, которые были призваны защищать Сеть. Только эта быстро истончающаяся Сеть отделяла зло, которое было сослано в мир под названием Меридиан, от добра, которое существовало на Земле.

Если девочки не справятся со своей миссией, жизнь во Вселенной в том виде, в котором она существует сейчас, будет уничтожена. Равновесие сил день ото дня становилось все неустойчивее — Оракул постоянно ощущал это. И разрушительные бури, которые в последнее время участились в Хитерфилде, были явным тому подтверждением.

Но Оракул не боялся будущего. Он знал, что спасение близко.

На его протянутой ладони без единой линии вдруг появился небольшой листок. Это был фотоснимок шести девочек. На одной из них было синее платье, на другой струящееся кимоно. Третья была белокурой, у четвертой на голове красовался причудливый шлем. Пятая, в зеленом платье, была похожа на фею. И последняя, сердце всей компании, обладала рыжими, словно пламя, волосами и печальными карими глазами.

— Вот они, новые Стражницы, Тибор, — провозгласил Оракул. Его голос больше походил на дюжину голосов, слившихся в гармоничном аккорде. — Взгляни на них! Они уже вместе.

— Но пока они еще не единое целое, — низким голосом прогудел Тибор. Оба вгляделись в снимок и заметили притаившееся среди гостей праздника зло.

Они увидели лорда Седрика — в вязаной шапочке и длинном плаще (и то, и другое было голубого, королевского, цвета). С лордом было громадное чудовище, Ватек. Кожа Ватека светилась синевой, во впадинах шишковатого черепа темнели глубоко посаженные глазки-бусинки. Он возвышался над толпой школьников как каланча.

Вот Ватек заговорил со своим повелителем. Оракул мог различить слова, хоть они и были сказаны самым тихим шепотом.

— Она сама идет к нам в руки, господин, — сказал Ватек и мотнул синим чешуйчатым подбородком в сторону девочки в зеленом, той, которую звали Элион. Оракул смотрел на робкую улыбку Элион и читал ее мысли: «Он такой симпатичный! Конечно, он не заинтересуется такой замухрышкой, как я. Но мне ведь нечего терять, верно?»

На лице Оракула появилась смутная улыбка — Элион и ее подруги еще столького не знали!

— Я позабочусь о ней, Ватек, — прошептал Седрик своему помощнику-головорезу. Голос его был вкрадчивым, будто шипение змеи. — А ты возьмись за рыжую. Ты знаешь, что делать.

— Можете положиться на меня, господин, — ухмыльнулся Ватек, обнажив острые как бритвы зубы. — Во всей этой кутерьме меня никто не заметит.

Музыка зазвучала громче, танцующие вошли в раж. Оракул ощутил мощный всплеск отрицательной энергии. В этот момент лорд Седрик и Элион — темное и светлое — впервые встретились лицом к лицу.

— Ммм… привет! — пискнула Элион, помахав рукой темному лорду.

— Привет, Элион, — ответил тот. В тусклом свете зала Элион не могла разглядеть смерть в его холодных голубых глазах и фальшь в его улыбке. Зато от звука своего имени она изумленно встрепенулась.

— Ты знаешь мое имя? — тихо произнесла она. — Кто ты?

— Меня зовут Седрик, — ответил посланец зла.

Примерно в это же время искренняя и открытая девочка в синем платье, Ирма, применила силу, о существовании которой даже не подозревала.

— Исчезни, Мартин! — сказала она стоящему за ее спиной ухажеру. И он в буквальном смысле слова исчез, в мгновение ока стал невидимым. Оракул чувствовал ауру мальчика, продолжавшего двигаться среди толпы школьников и не подозревающего о том, что он заколдован. Оракул знал, что беспокоиться не стоит. Эта невидимость — временное явление.

Сердце группы, Вилл, тоже ничего не ведала о происходящем вокруг. Тайная угроза, исходящая от Ватека, подавляла ее, но не могла ее победить. Ватек же проталкивался к ней сквозь толпу празднующих, испуская в ее направлении ядовитые волны.

При первой попытке приблизиться к Вилл Ватеку помешал мальчишка в утиной маске и с блюдом бутербродов на голове.

«Я почти настиг ее!» — услышал Оракул мысли Ватека.

Через несколько минут Ватек снова перешел в наступление — на этот раз Вилл выронила бокал, зашаталась и едва не потеряла сознание. Ее головокружение заставило Оракула сосредоточиться и оградить ее от волны боли.

Подруги Вилл повлекли ее из зала на свежий воздух, и Ватек в раздражении рванулся следом. Он отпихнул какого-то парнишку, который крикнул ему в след:

— Эй, клевый костюм, приятель!

«Люди! — с презрением подумал Ватек. — Вряд ли они были бы так дружелюбны, если бы знали, что это мой истинный облик».

И тут что-то — точнее сказать, ничто — остановило синего монстра.

— Ой! — воскликнул бестелесный голос. Один лишь Оракул мог видеть мальчика, замотанного в бинты. Мальчика по имени Мартин.

— Разуй глаза, осел. Не видишь, что ли, куда идешь? — завопил Мартин.

— Кто… кто это сказал? — прорычал обескураженный Ватек, оглядываясь по сторонам.

— Я! — воскликнул Мартин и внезапно появился в поле зрения монстра, как и предсказывал Оракул.

— Ради всех лун Гаана, — пробормотал Ватек, призывая одного из злых богов Меридиана, — невидимка!

— Ну, допустим, я действительно не самая популярная личность в школе, — неправильно истолковал фразу Ватека Мартин, — но тебе не позволено тыкать меня в это носом.

Монстр, разинув рот, уставился на Мартина. Тот проигнорировал странный взгляд — он уже привык, что на него смотрят как на чокнутого.

— Кстати, у тебя классная маска, — заметил Мартин, схватившись за фотоаппарат. — Заслуживает того, чтобы тебя щелкнули.

Вспышка фотоаппарата ослепила Ватека.

— А-а-а-а! — закричал головорез, хватаясь руками за огромную голову. — Мои глаза! Не выношу света!

Ватек грузно покачнулся, отступил назад и врезался в стол с напитками и закусками, опрокинув бокалы и блюда с чипсами на пол. Школьники с визгом метнулись кто куда. А Мартин тем временем рассматривал выползший из фотоаппарата снимок.

— Кажется, получилось немного смазанно, — произнес он.

Из ноздрей Ватека повалил дым, он с рычанием бросился на хлипкого мальчишку.

— Ты за это ответишь, микроб!

И тут из усилителей зазвучал голос, заставивший монстра остановиться на полпути. Говорил стоявший на сцене парень, на которого зачарованно смотрела Вилл.

— Минуточку внимания, ребята! — крикнул парень. — До полуночи осталось всего три минуты!

Пожилая дама в просторном балахоне и с огромной копной седых волос перехватила у него микрофон.

— Настала пора зажечь по случаю Хеллоуина наш большой фонарь во дворе, — произнесла дама. Очевидно, она была начальницей над всеми этими детьми. — Но сначала мы должны вручить приз за лучший костюм. Леди и джентльмены, по нашему единодушному решению победителем становится… вон тот крупный мальчик в синей маске!

Разумеется, имелся в виду крупный синий Ватек, которому так и не дали растерзать Мартина.

— Ладно, мы еще разберемся, — буркнул Ватек противнику. — Я бы мог превратить тебя в бородавку, но вряд ли хоть кто-то заметил бы разницу.

И тут Ватек осознал, что взгляды всех присутствующих обращены к нему. До него постепенно дошел тот смехотворный факт, что он выиграл школьный конкурс на лучший костюм. Толпа шумящих детишек кольцом обхватила синее чудовище и стала подталкивать его к выходу на главную лужайку — туда, где возвышался огромный фонарь-тыква.

— Там, на улице, уже ждут Стражницы, — сказал Оракул Тибору. — Тайна вскоре перестанет быть тайной, и пять Стражниц станут единым целым.

— Пять? — Тибор взглянул через плечо повелителя на фотографию. — Но я вижу шесть…

— Одна из них предаст остальных, друг мой, — негромко произнес Оракул. — В тот же миг, как они соединятся, свершится предательство.

Глава 10

Тарани встревоженно покосилась на Вилл — та еще нетвердо стояла на ногах после внезапного приступа головокружения. Они вместе с Корнелией, Хай Лин и Ирмой стояли у входа в спортзал. Тарани в душе испытывала облегчение. Пульсирующий ритм музыки и скопище беззаботно танцующих школьников заставляли ее чувствовать себя не в своей тарелке. С тем, что костюмы большинства школьников затмевали ее простое розовое платье с короткими рукавами, Тарани еще могла смириться. Но вот с головой погрузиться в танец и отбросить прочь все мысли и проблемы… Она никогда не была на это способна. Она не любила находиться в толпе веселящихся, ей было интереснее наблюдать со стороны. Наверное, поэтому она и увлекалась фотографией — камера давала ей возможность отслеживать и фиксировать то, что делают другие.

Но и здесь, на улице, было кое-что пугающее, а именно огромный фонарь из папье- маше в форме тыквы с глазами-прорезями и зловещей улыбкой. Казалось бы, что тут такого? Обычная искусственная тыква, но от ее вида у Тарани по коже побежали мурашки. Может, это дурное предчувствие?…

Размышления Тарани были прерваны донесшимися из зала аплодисментами и улюлюканьем.

— Что это? — спросила она, с беспокойством поглядывая на поваливших из дверей на лужайку ребят.

— Торжественное окончание праздника, — пояснила Хай Лин. — Обладатель лучшего костюма получает право зажечь большой фонарь.

Девочки увидели шагавшую к фонарю миссис Боксер. В своем просторном балахоне и остроконечной шляпе она была похожа на шатер цирка-шапито. В руке директриса держала настоящий факел. Тарани как завороженная смотрела на яростное, срывающееся с конца факела пламя. Оно будто хотело удрать из рук миссис Боксер на свободу. В ясное ночное небо поднималась струйка дыма.

Следом за директрисой шла орава школьников. Они смеялись, болтали и подталкивали вперед громилу в синей маске.

«Ух ты, вот это костюм! — поразилась Тарани. — Эти шишки на огромной голове просто омерзительны. А синие пальцы на здоровенных ладонях, оканчивающиеся длинными, усеянными трещинами когтями. Фу!

Наверное, это такие латексные перчатки, но выглядят совсем как настоящие!»

Однако сам парень, похоже, вовсе не был рад обрушившейся на него славе.

— Отпустите меня! — орал он, вырываясь из десятков вцепившихся в него детских рук. — Оставьте меня в покое! Вы совершаете большую ошибку. Вы еще пожалеете об этом!

— Хеллоуин! Хеллоуин! — скандировали ребята, окружив гигантский фонарь-тыкву. Тарани и ее подруги незаметно оказались в самой гуще. Синий парень немного пошатывался и пялился на окружающих, словно только что прилетел с другой планеты и впервые столкнулся с реалиями жизни современных подростков.

«Да что это с ним?» — подумала Тарани. Она оглянулась на своих новых подруг. Хай Лин и Ирма возбужденно подпрыгивали и кричали вместе с толпой:

— Хеллоуин! Хеллоуин!

Корнелия беззаботно улыбалась и хлопала в ладоши в такт крикам. Вилл же с удивлением следила за происходящим. В ее карих глазах плясали отсветы от факела миссис Боксер.

Директриса развернулась к растерянному победителю конкурса.

— Ну же, не робей, — сказала она, протянув руку и схватив бугристую синюю маску за кончик заостренного уха. — Но прежде чем все мы узнаем, кто же скрывается за этой замечательной маской, не зажжешь ли ты наш традиционный фонарь?

Она протянула факел синему амбалу, но тот в ответ только прорычал что-то нечленораздельное.

— Ничего себе! — удивилась Тарани. — Он осмелился пререкаться с директрисой! Интересно, какое наказание его за это… ах!

Тарани вскрикнула — синий парень сделал кое-что посерьезнее. Он выхватил факел из рук миссис Боксер, бросил его через плечо и угодил прямо в тыкву из папье-маше, которая тотчас заполыхала.

— Никто не смеет указывать Ватеку, что делать! — прогремел монстр. — Ты зашла слишком далеко, мерзкая клеточная масса!

Тарани со свистом втянула воздух. Выражение лица миссис Боксер на глазах превратилось из потрясенного в полное ледяного презрения.

— Ты ведь Самсон из старшего класса, так? — угрожающим тоном произнесла она. — Не думай, что я нахожу твои выходки хоть немного забавными!

При этих словах из толпы ребят выступил другой здоровенный парень. На нем был костюм Франкенштейна — с фальшивыми стежками на лбу и выступающими из шеи металлическими болтами.

— Кхм, Самсон это я, мадам, — произнес он, обращаясь к директрисе.

— А? — встрепенулась та, а затем медленно повернулась обратно к синему великану. И на этот раз.

Тарани показалось, что в глазах пожилой женщины промелькнул страх.

— А кто же тогда ты? — потребовала директриса ответа от незнакомца.

Ву- у-у-ух!

Не успел он ответить, как за его спиной взметнулось пламя.

Его искры подлетали в воздух на несколько метров.

Но что- то было не так.

«Этот костер вовсе не похож на те костры, которые разводят во время походов», — подумала Тарани. Волосы у нее на затылке встали дыбом. Она повернулась к подругам, чтобы поделиться с ними своими ощущениями, но не смогла произнести ни слова. Чувство было такое, будто она идет против течения по макушку в воде. Ее рот приоткрылся, горло сдавило, а глаза расширились от страха.

И неосознанный страх не замедлил воплотиться в реальность.

Пшш - пуффф!

Жуткого вида фонарь взорвался, и из него со свистом вылетели и устремились в небо сигнальные ракеты, пронося сгустки огня над толпой застывших детей.

Через секунду воцарился хаос.

— А-а-а-а-а!

— Берегись!

— Все горит!

Словно напуганная стайка рыб, школьники в панике бросились кто куда, стараясь оказаться подальше от тыквы. Кто-то кинулся обратно в зал, остальные бросились бежать к дороге.

Сссс - ффу-у-ум!

Прозвучал новый взрыв, и тыква выплюнула очередную порцию снарядов, расчертив небо яркими полосами. Огонь, окружавший тыкву, становился все выше, жарче, ослепительнее.

Но сквозь пламя Тарани все еще могла видеть контуры зловещей физиономии из папье-маше и жуткий оскал. Внутренний голос подсказывал ей, что представление еще не окончено. Девочка думала об огромной тыквенной голове как о враге, замыслившем нанести напоследок самый сильный удар.

Краем глаза Тарани видела, как Ирма отбежала и спряталась за боковой стеной спортзала. Корнелия, подхватив длинную юбку, повлекла за собой Хай Лин. Они отбежали на другую сторону лужайки и остановились там, не в силах оторваться от завораживающего зрелища.

Вилл осталась стоять на месте и в полном ужасе глядела на Тарани.

— Нужно скорее убираться отсюда! — крикнула она, придя в себя, и побежала за Корнелией и Хай Лин. И тут Тарани заметила синего верзилу.

Он на всех парах несся за Вилл. Однако не было похоже, что он спасался от взрывов, как остальные.

Скорее, он преследовал именно Вилл. Его прищуренные глазки светились злобой.

— Девчонка! — донеслось до Тарани его бормотание. — Это мой шанс!

«Кто это? — в панике спрашивала себя Тарани. — Что ему нужно от Вилл? Что здесь вообще творится?»

Вуууш- пуфф-пуфф-пуфф!

Тыква с треском выпустила третью порцию ракет. Тарани и глазом моргнуть не успела, как одна из них попала в преследователя Вилл — прямо ему в спину!

— О-о-оу! — взвизгнул он, и его глаза полезли на лоб. Он качнулся назад, и Вилл чудом не попала в его расставленные руки. Она даже не подозревала, в какой опасности только что находилась!

— А-а-а!

Услышав чей-то испуганный крик, Тарани резко повернулась.

Ирма прижималась спиной к стене и вопила от ужаса — прямо на нее летела ракета.

— Осторожно, Ирма! — крикнула ей Тарани. Время словно замедлило свой ход.

Тарани ощущала, как ее руки взметнулись вверх и потянулись к Ирме, как ее глаза расширились от страха. Но на этот раз голос ей не изменил.

— СТОП! — крикнула она.

Фшшш.

Тарани ахнула, увидев, что ракета… остановилась! Она повисла в воздухе буквально в нескольких сантиметрах от носа Ирмы. Девочка крепко зажмурилась и сжалась в комок, готовясь к худшему.

Но Тарани не позволила худшему свершиться. Она вдруг ощутила какой-то прилив энергии, связывающей ее с шипящей ракетой. Девочка сосредоточилась на ней. Каждая ее клеточка неслышно обращалась к ней. И ракета повиновалась ее приказу. Тарани взмахнула руками — и ракета, словно марионетка, взмыла вверх, устремившись в ночное небо.

Тарани следила за ней, не веря своим глазам и в то же время ощущая в себе небывалую силу. Все ее чувства внезапно обострились. И еще интуиция. Она-то и подсказала ей обратиться к ракете, к огню, который та с собой несла.

Но при одной мысли об этом незримая связь между Тарани и ракетой оборвалась. Девочка потрясла головой, словно пытаясь избавиться от странного наваждения, и посмотрела на ракету, с шумом пересекающую небо. Тарани смутно ощущала, что Вилл стоит в нескольких метрах от нее, озаренная оранжевым пламенем горящей тыквы. Ее взгляд тоже был прикован к летящему в вышине снаряду.

Вилл как парализованная стояла на одном месте и смотрела, как ракета разворачивается и устремляется обратно к земле. Но не просто к земле, а к той самой тыкве, из которой вылетела минуту назад.

БУ-У-У-У-УМ!

Раздался взрыв, и жуткая тыквенная ухмылка, наконец, исчезла, растворившись в шаре жаркого пламени.

От костра хлынула волна раскаленного воздуха. Тарани видела, как она снесла остроконечную шляпу с головы Вилл, и лицо девочки исказила гримаса ужаса.

— Вилл! — закричала Тарани.

Языки пламени, словно огромные когти, поднялись из костра.

В следующий миг эти когтистые лапы сцапают подругу Тарани. Вилл была в смертельной опасности!

Тарани выставила вперед руки, прилагая всю свою внутреннюю силу, чтобы отвести от Вилл бушующий огонь. Она услышала, как прозвенел ее собственный голос.

— НАЗАД! — скомандовала Тарани. И огонь отступил.

Вилл упала на траву, озаряемая пламенем, которое все еще было совсем близко, но уже не могло причинить ей вреда. Всхлипывая и глотая ртом воздух, она поползла прочь. В этот момент, откуда ни возьмись, возник учитель истории, мистер Коллинз, и принялся поливать костер пеной из огнетушителя.

Потрясенная Вилл уставилась на Тарани. Хай Лин, Ирма и Корнелия, стоявшие поодаль, тоже не отрывали от нее глаз.

— Думаю, ты должна нам кое-что объяснить, Тарани, — прошептала Вилл хриплым голосом. — Как… как ты это сделала?

Тарани посмотрела на свои руки. Те самые, что заставили ракету свернуть с траектории. Те самые, что отогнали прочь огонь. Они выглядели как самые обыкновенные руки и вдобавок дрожали.

— Я не знаю, Вилл, — выдавила она. — Я правда не знаю.

Вилл кое - как поднялась на ноги и обняла Тарани. Тело ее сотрясалось от рыданий.

— Ты спасла ей жизнь, — сказала Корнелия, мягко положив руку на плечо Тарани. Ирма и Хай Лин по-дружески похлопали ее по спине.

Но Тарани не могла оторвать взгляда от затухающего костра. «Что именно я сделала? — снова и снова спрашивала она себя. А за этим вопросом пришел еще один, показавшийся девочке гораздо более важным. -

Кто же я такая?

Глава 11

Элион прислонилась спиной к дереву в школьном дворе и принюхалась. После пожара прошел целый день, но в воздухе все еще витал запах гари.

Хоть она и находилась внутри зала, кокетничая с Седриком, когда началась эта заварушка, одна мысль никак не оставляла Элион. Она ведь могла умереть! Или школа, в которой она училась с тех пор, как покинула детский сад, могла сгореть дотла!

Правда, многих школьников такой поворот событий только порадовал бы. Элион и сама обменивалась с одноклассниками шутками насчет того, что, будь ракеты поточнее, каникулы у ребят начались бы задолго до срока — по причине отсутствия школы.

«И все - таки, — думала она, машинально крутя в руках хвостик одной из своих русых косичек, — этот пожар заставил меня понять, что Шеффилд стал для меня вторым домом».

Девочка считала, что, если бы ее отношения с родителями были более теплыми, она, возможно, не была бы так сильно привязана к школе. По крайней мере, так сказал ей школьный психолог во время одной из обязательных бесед.

Элион прикрыла светло-голубые глаза. Нет, лучше прогнать эти мысли куда подальше и подумать о чем-нибудь более приятном. Например, о том, что Урию и его банду ждут двухнедельные исправительные работы. Как ни странно, удалось быстро обнаружить, что этот фейерверк — их рук дело.

Девочка заметила хулиганов, отчитывавшихся перед миссис Боксер на главной лужайке. Все они были вооружены огромными мешками для мусора, в которые собирали обгоревшие листья, обрывки бумаги, одноразовые тарелки и стаканчики, и весь остальной сор, оставшийся после вечеринки.

«Ха, правильно! — подумала Элион. — Они заслужили грязную работенку».

Ее взгляд скользнул с противного Урии в ясное голубое небо.

«Прямо как глаза Седрика», — вздохнула Элион. Она никак не могла поверить, что этот парень — намного старше ее, с чеканным профилем и длинными шелковистыми волосами — выделил ее из всех присутствовавших на празднике девчонок.

Он даже спросил о ней кого-то из шеффилдцев, иначе откуда бы он узнал ее имя? А потом он пригласил ее на свидание. Элион до сих пор не верила, что все это случилось наяву. Это неверо…

— Невероятно!

Что? Она удивленно заморгала — Ирма произнесла то самое слово, которое вертелось у нее в голове. Элион встряхнула головой, постепенно возвращаясь с небес на землю — точнее, на послеурочное сборище подружек в тени самого большого дерева на школьном дворе. Ирма, Вилл, Хай Лин и Тарани по кругу расположились на траве, а Корнелия и Элион стояли, прислонившись к стволу.

— Все было так реально! — взволнованно рассказывала Ирма. — Даже не знаю, как объяснить… Это место, эти существа, голоса, шум, даже запахи… Я словно на самом деле перенеслась туда!

— О чем это Ирма толкует? — шепотом спросила Элион у Корнелии. — Я прослушала.

— О сне, который она видела сегодня ночью, — объяснила Корнелия, изобразив на лице что-то среднее между раздражением и замешательством. — Они с Хай Лин оказались в каком-то фантастическом месте — смеси потустороннего мира и вчерашней вечеринки. Там отовсюду валил дым, и шастали целые орды демонов — в точности похожих на того жуткого синего типа, который устроил пожар.

— Мы с Хай Лин стояли вцепившись друг в друга, — продолжала свой рассказ Ирма. — И вдруг прямо над нашими головами появились какие-то знаки, окутанные дымкой. Они были похожи на огромные иероглифы. А посередине виднелось что-то вроде талисмана — стеклянный шар внутри металлического завитка. И при виде него мне почему-то стало легче. Пока не появился этот медальон, все было просто ужасно…

Вилл подалась вперед, ее глаза были широко распахнуты.

— И что произошло потом? — выдохнула она.

— Не знаю, сработал будильник, — пожала плечами Ирма.

Элион поглядела на Хай Лин. Та, казалось, даже не слушала повествование Ирмы, а знай себе, рисовала что-то фломастером на своей ладони. Элион удивилась. Обычно Хай Лин была сама отзывчивость.

Покончив с боди-артом, Хай Лин сунула ладонь прямо Ирме под нос.

— Твой медальон не был похож вот на это? — выпалила она.

«Ого!» — подумала Элион и перегнулась через плечо Ирмы, чтобы взглянуть на руку Хай Лин.

На ней была нарисована подвеска. Как и говорила Ирма, это была прозрачная сфера, которую охватывал незавершенный металлический круг. Сверху металл изгибался причудливой завитушкой, а снизу свисал капелькой. А на самой верхушке виднелась петелька — будто специально для цепочки.

Ирма схватила руку Хай Лин и разинула рот от изумления.

— Господи, да, это он! — вымолвила она.

— Стойте! — воскликнула Вилл, взглянув на рисунок. — Это та самая штука, которая и мне приснилась!

— И тебе тоже? — поразилась Ирма. Вилл нервно отбросила со лба прядь рыжих волос и, прищурившись, повернулась к Хай Лин. Та надела на фломастер колпачок и засунула его в карман куртки.

— Ни Ирма, ни я не описывали талисман в таких деталях! — заметила она. — Откуда ты знаешь, как он выглядит?

— Все просто, — улыбнулась Хай Лин. — Я тоже видела его во сне.

— Прекратите! Сейчас же прекратите!

Все взгляды тотчас обратились к Тарани. Все это время она тихо сидела и слушала, как Вилл, Ирма и Хай Лин обсуждают таинственные совпадения, и вдруг она прямо взорвалась.

— Все это… пугает меня! — жалобно пролепетала Тарани, словно извиняясь за свой крик. — Я не понимаю, что происходит?

Корнелия недовольно хмыкнула и, наконец, оторвалась от дерева. Она нахмурила брови и уперла руки в бока. Элион почувствовала, как на душе у нее немного полегчало. Ее тоже взволновали и испугали эти разговоры о странных событиях, но если за дело берется Корнелия, она быстро разложит все по полочкам.

— Давайте внесем ясность, — сказала Корнелия. — С нами всеми происходят загадочные вещи. И они определенно не плод нашего воображения!

— И что из этого, Шерлок? — нетерпеливо осведомилась Ирма.

— А ничего! — заявила Корнелия. Она оглядела лужайку перед школой. Кроме Урии и его наказанной команды, там было полно других ребят. Одни сидели на траве и делали домашнее задание, другие перекусывали — все как обычно. — Мы должны спокойно это обсудить, — продолжала Корнелия, понизив голос. — Но не здесь и не сейчас!

— Корнелия права, — согласилась Хай Лин. На ее лице играла легкая улыбка.

«Хай Лин хорошо говорить, — подумала Элион. — Она до сих пор интересуется комиксами больше, чем мальчиками, и верит в инопланетян и сверхъестественные явления. Для нее все это только игра».

— Может, соберемся сегодня вечером у меня дома? — предложила Хай Лин.

При этих словах Элион затаила дыхание.

— Я вряд ли смогу… — призналась она дрожащим голосом. Она едва осмеливалась взглянуть на заинтересованные лица подруг.

— У тебя другие планы, Эли? — поинтересовалась Ирма.

— Ну-у-у… — протянула Элион, чувствуя, как на губах появляется непрошеная улыбка. — Я иду на свидание с Седриком! Помните того классного парня с вечеринки?

— Что же ты раньше не сказала?! — воскликнула Корнелия, просветлев; ее голубые глаза засверкали. — Ты уговорила его позаниматься с тобой?!

— Он такой обворожительный! — не сдержалась Элион. Она почувствовала, что краснеет, но ее это уже не волновало. — Он пригласил меня к себе в книжный магазин. Сказал, что должен поговорить со мной!

— Дружеская болтовня в книжном магазине, — насмешливо произнесла Ирма. — Скучно до зевоты!

— Ты просто завидуешь! — парировала Элион. У нее внутри шевельнулось холодное чувство обиды. Вечно эта Ирма хочет быть в центре внимания!

— А что, так заметно? — игриво усмехнулась Ирма.

Гнев Элион мгновенно улетучился, и его место заняло облегчение. До нее дошло, что Ирма просто дразнит ее.

— Не волнуйся насчет Ирмы, Элион, — с улыбкой сказала Корнелия. — Мы ведь твои подруги и не станем тебе мешать.

Элион улыбнулась и как бы невзначай отодвинула рукав, чтобы взглянуть на часы. Уже 3:45! Нужно спешить!

Робко улыбнувшись и помахав подругам на прощание, Элион побежала к воротам. Если бы ей было лет десять, она бы понеслась вприпрыжку. Но нет, она уже подросток, а подросткам, тем более направляющимся на свидание, не пристало скакать.

Элион торопливо шагала по Шестой улице к магазину Седрика, разглаживая на ходу свою любимую зеленую юбку и поправляя растрепавшиеся косички. И вдруг она споткнулась о выбоину в асфальте.

— О-ой! — вскрикнула она, падая и еле успев подставить руки.

«Вот невезуха!» — подумала Элион, поднимаясь на ноги. Первым делом она обследовала свои голые коленки. Слава богу, ссадин почти не было. Не могла же она явиться на первое свидание с ободранными коленками. Седрик подумает еще, что она полная размазня!

Элион перевела дыхание и зашагала дальше. Наконец она увидела висящую над тротуаром вывеску «Букинистический магазин». Ага, это здесь. Элион снова посмотрела на часы.

«Ровно четыре! — мысленно произнесла она, стараясь унять бешено колотящееся сердце. — Хоть раз мне удалось прийти вовремя!»

Элион взялась за большую латунную дверную ручку и повернула ее. Дверь со скрипом отворилась. Девочка просунула голову внутрь. Удивительно, как это она раньше не замечала этого местечка? А тут интересно! В магазине царил полумрак, стены были обклеены обоями в цветочек в викторианском стиле. Тут и там стояли восточные статуэтки, и, конечно, повсюду были книги — тонны книг. Древние, в потрескавшихся кожаных переплетах, они наполняли помещение запахом пыли и плесени. Вдоль дальней стены шло огромное окно-витраж с изображением золотого павлина.

— 3-здравствуйте! — тоненьким голоском произнесла Элион. — Здесь есть кто-нибудь?

— Я здесь, Элион, — прозвучало из глубины помещения. Элион проскользнула внутрь, и дверь у нее за спиной захлопнулась. В этот миг молодой человек с царственной осанкой вышел из тени и встал напротив витража. В руках он держал открытую книгу и выглядел так, будто только что оторвался от научных изысканий.

Сегодня на Седрике не было вязаной шапочки и маски. Его волосы были собраны в свободный, низко перехваченный хвостик, а глаза скрывались за маленькими прямоугольными очками.

Элион почувствовала, как у нее внутри все перевернулось. Седрик выглядел еще более привлекательно, чем вчера на празднике, если такое вообще возможно. Но к восторгу Элион примешивалось что-то еще. Она любовалась сияющей красотой Седрика. Его кожа походила на тончайший фарфор, а глаза сияли, словно сапфиры искусной огранки.

«Он слишком красив для меня», — подумала Элион.

Она помотала головой, отгоняя эту мысль. Ну и пусть Седрик выставил себя в лучшем свете, чтобы она почувствовала собственную убогость! Она все равно была польщена.

В конце концов, из всех шеффилдских девчонок — от элегантной красотки Корнелии до смешливой пышечки Ирмы — он пригласил на свидание именно ее. Он выбрал Элион.

И только Элион.

Глава 12

Хай Лин бросила пригоршню листьев зеленого чая в мамин любимый красный чайник с маленькой куропаткой на крышечке. Затем она осторожно налила туда кипяток, глядя, как листья поднимаются и кружатся в горячей воде. Снизу, из родительского ресторана, до нее доносился слабый шум: стук палочек для еды, шипение обжаренного риса, добавляемого в горячий суп, смех и разговоры посетителей. Все детство Хай Лин сопровождалось этими звуками, так что теперь они приносили ей чувство тепла и комфорта — как бывает, когда пьешь какао или гладишь пушистого домашнего питомца.

Но сейчас не время было вспоминать о детстве.

Хай Лин сосредоточилась на странном сне, посетившем не только ее, но и ее подруг. Одна мысль о загадочном медальоне заставляла Хай Лин улыбаться, чего нельзя было сказать о других девочках. Корнелия, Ирма, Тарани и Вилл сидели за большим сосновым столом в тесной семейной кухоньке и грызли папино хрустящее миндальное печенье. У всех четырех вид был немного встревоженный.

Казалось, что изо всех присутствующих хорошее настроение сохранила только Хай Лин. К тому же в компании она выполняла роль психолога и жилетки для слез. У нее всегда были наготове улыбка, шутка и утешающее объятье. Для нее это было естественно. Каждый ее день был как маленькое приключение, начинавшееся с набега на платяной шкаф. Вот она нашла свисающую с дверной ручки витую веревочку и стильно, крест-накрест, обвязала ее вокруг талии. Вот она надела поверх длинных иссиня-черных волос огромные розовые солнечные очки, как у Элвиса Пресли, вот натянула выше колен гетры. Теперь можно отправляться в школу!

Когда Хай Лин была дома, она постоянно разбрасывала вокруг свои вещи: карандаши и краски, игрушки и комиксы. А еще она любила подолгу болтать с бабушкой обо всем на свете. Бабушка рассказывала внучке всякие необыкновенные истории: например, что каждый цветок — это вместилище человеческой души. Что сверчки приносят удачу, а беспорядок в комнате означает, что у владельца комнаты творческая натура. И что волшебство находится совсем рядом с границами повседневной жизни.

Хай Лин не очень-то верила во все это. Бабушкино волшебство было для нее не более чем интересной сказкой, о которой было приятно думать, и которая повышала настроение в редкие моменты грусти.

Еще Хай Лин сознавала, что кое в чем отличается от своих подруг. Ей пока ни разу не доводилось влюбляться. Она находила, что обсуждать мальчишек забавно, но при этом она не заливалась краской, не вздыхала и не закатывала мечтательно глаза. Она оценивающе разглядывала всех мальчиков в Шеффилде и видела только костлявые коленки, впалую грудь и обкусанные ногти; они давились жареной картошкой в столовой и ржали как ослы. Хай Лин считала своих одноклассников совершенно непривлекательными. К тому же они частенько служили причиной непонимания между Хай Лин и ее подругами.

Не то чтобы Хай Лин тяготило ее позднее развитие. Она знала, что внутри нее тоже происходят гормональные изменения, и готова была еще подождать. Особенно, когда в жизни происходили другие интересные вещи.

Сейчас как раз наступил такой момент: Корнелия, Ирма и новенькие разговаривали о таинственном и необъяснимом.

«Добро пожаловать в мой мир, девочки», — подумала Хай Лин, наполняя пять красных чашек горячим ароматным чаем.

— У тебя есть какое-нибудь объяснение всему этому? — спросила у нее Тарани.

Хай Лин пожала плечами и обвела взглядом озабоченные лица подруг.

— Не похоже, что тут можно найти объяснение, — ответила она, покачав головой.

— Нет! — возразила Корнелия, взволнованно крутя печенье в тонких длинных пальцах. — Все на свете можно объяснить, и я хочу понять, что творится! Кстати, довожу до вашего сведения: я не верю в магию и разные там паранормальные явления!

Хай Лин хмыкнула и поставила чашку на столик. «Узнаю нашу Корнелию. У нее всегда все под контролем. По крайней мере, было до недавнего времени…»

— Загадочные сны, одежда, меняющая свой цвет, летающие предметы, предчувствия, — стала перечислять Тарани, постепенно понижая голос. — Как еще это назвать, если не паранормальными явлениями?

— Галлюцинации, связанные с переходным возрастом? — с усмешкой вклинилась Ирма, жуя печенье.

— Может, ответ, который мы ищем, заключается в медальоне? — предположила Вилл.

Хай Лин взглянула на смазанный рисунок на своей ладони и кое-что вспомнила. Она схватила свою школьную сумку, которую бросила в углу, вытащила оттуда листок бумаги и поспешила обратно, чтобы показать его Вилл и Ирме.

— Смотрите, я нарисовала более точное изображение медальона. Надеюсь, я ничего не упустила.

Хай Лин ощутила прилив гордости, когда у Вилл при виде ее рисунка округлились глаза. Она знала, что обладает задатками хорошего художника. Серебряная оправа подвески и прозрачный шар казались объемными.

— По-моему, все на месте, — кивнула Ирма и потянулась за новым печеньем.

— Да… — задумчиво согласилась Вилл. — Очень похоже.

Хай Лин услышала тихий шорох. Так обычно шелестел китайский национальный наряд, который носила бабушка. Девочка подняла голову и увидела знакомое морщинистое лицо, расплывающееся в заговорщицкой улыбке.

Собственная приветливая улыбка Хай Лин потускнела, едва она увидела, что бабушка достает из кармана. Это была цепочка с кулоном. И кулон этот выглядел до боли знакомо.

— Бабушка! — воскликнула Хай Лин.

— Это он! — изумилась Вилл. — Медальон из наших снов! Но откуда он у вас?

— Это не важно, — высоким скрипучим голосом произнесла старушка, обращаясь к Вилл. — Важно то, что теперь его обладательницей будешь ты. Это Сердце Кондракара. Оно будет храниться у тебя внутри, станет твоей второй сущностью, но при необходимости ты сможешь его вызвать.

Окруженные лучиками морщинок глаза бабушки пристально оглядели девочек.

— Вы пятеро — новые Стражницы, — объявила она, крепко сжимая цепочку талисмана. По коже Хай Лин пробежали мурашки. Она никогда не видела свою бабушку такой. Та всегда могла заставить людей слушаться себя, но делала это тихо и незаметно. А теперь она возвышалась над девочками, излучая величественную силу, словно королева.

Впервые с тех пор, как начались все эти чудеса, Хай Лин ощутила легкий укол страха.

— О ч-чем ты говоришь? — запинаясь, спросила она.

Бабушка успокаивающе улыбнулась внучке и жестом велела ей сесть рядом с подругами. Сама она встала у стола и заговорила:

— Я расскажу вам одну историю, девочки. Эта история стара как мир. Были времена, когда Вселенная была юной, а духи и существа жили под одним небом.

Хай Лин посетило знакомое чувство покоя и уюта, которое появлялось всегда, когда бабушка рассказывала сказки. Но вместе с ним появилась пугающая мысль, что на сей раз сказка может обернуться явью.

— Это был единый мир, одно огромное королевство, где все подчинялось законам природы, — продолжала бабушка. — Королевство, которое существовало целую вечность, пока… — Бабушка сделала эффектную паузу. — Пока духи и существа не узнали, что такое зло. Некогда единый мир теперь был поделен между теми, кто желал мира, и теми, кто хотел властвовать над другими и причинять им боль. Чтобы разделить эти две половины, была создана Сеть. Зло и несправедливость были сосланы на темную сторону Меридиана, бывшего раньше одним из прекраснейших миров во Вселенной.

Хай Лин вдруг сообразила, что у нее приоткрыт рот и дрожат руки. Ее мозг лихорадочно пытался усвоить то, о чем говорила бабушка.

— Прежде чем разделиться навсегда, — продолжала старушка, — старый единый мир дал жизнь Кондракару центру бесконечности. Там стоят на страже самые могущественные духи и существа. Там обитают защитники Сети, и вы тоже, если пожелаете, сможете отправиться туда.

Рот Хай Лин раскрылся еще больше, она помотала головой, чтобы опомниться. Неужели бабушка только что сказала, что они попадут в самый центр бесконечности? И что это такое — центр бесконечности?

— Знайте, что вы собрались здесь не случайно, — произнесла бабушка, по очереди заглядывая в глаза каждой из подруг. — Вы — новые Стражницы Сети. Самые главные воины в битве, которая началась тысячи лет назад.

— Сеть? — растерянно пискнула Ирма.

— Вселенная состоит из множества разных миров, и Сеть — это то, что их разделяет, — объяснила бабушка. Она подняла повыше медальон — Сердце Какого-то-там-кара, пыталась припомнить Хай Лин — и посмотрела на него с благоговением. Затем старушка повернулась к девочкам, ее глаза сияли.

— Сеть — это барьер, который в последнее время стал опасно хрупким, — снова заговорила бабушка. — Между миром зла и нашим миром существуют проходы, или порталы. И сейчас эти порталы повреждены.

— Б-боюсь, я не понимаю, — прервала ее Вилл. Губы девочки дрожали.

Бабушка ласково кивнула ей.

— Чтобы понять, — сказала она, — прислушайся к двум своим сердцам. Одно бьется у тебя в груди, а другое — Сердце Кондракара.

Старушка говорила, а медальон в ее руке, поднятой над головой, начал мерцать, а потом завибрировал. И, наконец, из него излился мощный поток света, превратившийся в теплое пульсирующее сияние. Бабушка приблизилась к Ирме, которая не мигая смотрела на светящийся медальон.

— Внутри Сердца Кондракара сосредоточены все силы природы, и отныне они всегда будут с вами, — обратилась бабушка ко всем подругам, а затем мягко улыбнулась Ирме. — Ты, Ирма, будешь владеть силой Воды — мощной и необузданной.

Хай Лин заметила, как глаза Ирмы загорелись — или в них просто отразилось свечение магического шара? Как бы там ни было, радость на лице Ирмы погасла, стоило только бабушке перейти к Корнелии. Корнелия же выглядела так, будто боролась со жгучим желанием выскочить из-за стола и убежать куда подальше.

— Тебе, упорная Корнелия, достается сила Земли, — объявила бабушка, а затем повернулась к Тарани. — А тебе, щедрая Тарани, — непростой дар управлять Огнем.

Наконец бабушка подошла к Хай Лин и положила сухую теплую ладонь ей на макушку. От этого прикосновения девочке передалось ощущение покоя, и она улыбнулась. Далее сейчас, в такой волнующей и сложной ситуации, бабушкино присутствие приносило умиротворение.

— А ты, моя малышка Хай Лин, — тихо пропела старушка, — будешь свободной и легкой, как Воздух.

Глаза Хай Лин широко распахнулись. Она была уверена, что в тот самый момент, когда бабушка произнесла слово «воздух», ее лицо обдало прохладным ветерком. Девочка заморгала от удивления, но тут ее внимание переключилось на Вилл.

— А я? — трепеща, спросила Вилл и уставилась на бабушку Хай Лин.

— Дай мне руку, Вилл, — сказала бабушка. Вилл послушно протянула свою ладонь, и тогда старушка торжественно вложила в нее Сердце Кондракара. — Скоро ты сама все узнаешь.

Медальон остался лежать на раскрытой ладони Вилл. Его теплое пульсирующее сияние начало нарастать. Оно становилось все более и более интенсивным, пока, наконец, сверкающий серебристый свет не заполнил всю кухню. Хай Лин задержала дыхание, стараясь не закричать.

Но Вилл, казалось, вовсе не была испугана. Она как будто изменилась. Нет, она оставалась все той же тощей девочкой в мешковатой спортивной одежде, но на лице ее отражался восторг. Волосы, приподнявшись, образовали вокруг головы яркий нимб. А рука, в которой покоился талисман, словно парила в пространстве.

— А-а-а! — тихо вскрикнула Вилл, откинув голову назад. Хай Лин гадала, что за волна захлестнула ее подругу: волна радости? Силы? Мудрости? Или…

— Это… это магия! — выдохнула Ирма.

Хай Лин покосилась на Ирму и кивнула. Да, вот что это было.

Внезапно все закончилось. Что-то — пристальный взгляд Хай Лин, или голос Ирмы, или что-то еще — разрушило чары. Сердце Кондракара снова превратилось в ничем не примечательный кулон. А Вилл снова стала обычной Вилл, хоть и заметно потрясенной. Она поискала глазами бабушку Хай Лин, но та уже удалялась по коридору. Хай Лин закусила губу. Ей была хорошо знакома бабушкина манера: если она считала, что все сказала, то больше из нее слова не вытянешь.

— Минуточку! Постойте! Не уходите! — крикнула Вилл вслед удаляющейся хрупкой фигурке со шлейфом седых волос. Но Хай Лин знала: кричи не кричи — ничего не добьешься.

Бабушка вышла в холл, откуда можно было попасть во все остальные комнаты: спальни, ванные, кабинет родителей — и откуда начиналась лестница, ведущая вниз, в ресторан. Когда Вилл выскочила в холл, все двери были закрыты, а бабушки и след простыл. Она словно растворилась в воздухе.

Хай Лин обняла Вилл за плечи и повела ее к лестнице. Остальные девочки в полной тишине следовали за ними. Никто не произнес ни слова, пока они не оказались на улице возле круглого окна ресторана.

— Я так и не поняла, что это было, — в смятении произнесла Тарани.

— Да ничего не было! — раздраженно возразила Корнелия и поправила ярко-розовую шаль на плечах. Затем она перевела взгляд на Хай Лин. — При всем уважении к тебе, Хай Лин, мне кажется, что у твоей бабушки не все в порядке с головой. Она рассказала какую-то смехотворную историю и решила, что поразила наше воображение трюком со светящимся медальоном.

— Но ты ведь и сама испугалась, Корнелия, — с усмешкой произнесла Ирма.

Корнелия закатила глаза, развернулась и зашагала прочь, бросив через плечо слова прощания и не забыв наградить Ирму уничижительным взглядом. Ирма всегда умела задеть Корнелию за живое. Они были такими разными! Как лед и пламя.

«Или, лучше сказать, как земля и вода», — поймала себя на мысли Хай Лин.

— Я не верю в сказки, Ирма, — обернувшись, крикнула Корнелия. — Тут должно быть другое объяснение. А сейчас я лучше пойду домой.

Тарани встревоженно посмотрела на Хай Лин. Та тоже вначале чувствовала беспокойство, но потом отбросила его прочь. Такова уж Корнелия. Она просто бесилась, когда не могла держать ситуацию под контролем и справиться со всем сама. Но не в ее характере было бросать подруг.

— Я ее знаю, — сказала Хай Лин остальным. — Она перестанет дуться и передумает.

Когда Корнелия ушла, Ирма некоторое время терзалась чувством вины, но вскоре на ее губах заиграла фирменная улыбка.

— Эй, если мы — члены суперкоманды, у нас должны быть специальные костюмы, правда? — Она хихикнула, подняла руки к плечам и сжала их в кулаки, как культурист, демонстрирующий бицепсы. Зрелище было не слишком впечатляющим.

Хай Лин рассмеялась и сделала вид, что атакует Ирму, показав один из приемов каратэ. Вдруг она замерла и посмотрела на подруг так, словно ее посетила замечательная идея. Она вытащила из кармана куртки фломастер и принялась быстро что-то строчить на ладони. Затем посмотрела на то, что получилось, словно удивляясь какому-то удачному совпадению.

— Нашей команде нужно название, — объявила Хай Лин. — Взгляните, что вы думаете насчет W.I.T.C.H.? Если сложить первые буквы наших имен: Вилл, Ирма, Тарани, Корнелия и Хай Лин, — то как раз и получится W.I.T.C.H., то есть «Ведьма». Здорово, правда?

Тарани скептически посмотрела на нее и сцепила руки за спиной.

— Если будешь писать на руках, то отравишься ядовитыми чернилами, — шутливо произнесла она.

— Она уже отравилась! — воскликнула Ирма с издевкой и, схватив Хай Лин за руку, принялась рассматривать смазанное слово. — Ведьма! Никогда не слышала подобной ерунды! Не люблю ведьм.

В этот момент все повернулись к Вилл.

— Я… я не знаю. Я все еще в недоумении… — неуверенно произнесла она. Хай Лин увидела трепет в ее больших карих глазах.

И только тут Хай Лин вспомнила слова бабушки. Они все были Стражницами, и у каждой была своя Стихия: Земля, Воздух, Вода, Огонь. У всех, кроме Вилл. Она находилась на особом положении. Она — хранительница Сердца Кондракара.

Хай Лин не знала, что это означает, но, видимо, талисман делал Вилл лидером их команды. Хотя в какой бой поведет их Вилл, Хай Лин пока не представляла.

Глава 13

С момента вечеринки по случаю Хеллоуина прошло много часов, но Оракул оставался на том же месте. Он сидел со скрещенными ногами и отрешенным взглядом в самом священном месте, в зале высотой в тысячу метров, который был сердцем Храма Братства.

У него за спиной, как всегда, стоял Тибор. Но впервые за последние полтора века его лицо озаряла улыбка.

— Теперь они вместе! — воскликнул он. Стражницы действительно были теперь единым целым. Оракул вызвал в воздухе перед собой изображение пяти новообращенных Стражниц. Полные трепетного страха лица девочек плавали перед ним в ореоле зеленого пламени.

Так Тибор тоже мог видеть то, что видел Оракул в своем сознании.

— Это означает, что наше ожидание подошло к концу, — умиротворенно произнес Оракул.

Затем он грациозно, без помощи рук и не опираясь на Тибора, поднялся на ноги. Изображение Стражниц растворилось, превратившись в облако, состоящее из разных запахов: морской воды, свежего ветра, дыма и пропитанной дождем земли.

Оракул обернулся, чтобы поприветствовать гостью, миниатюрную старушку в развевающихся китайских одеждах. Она стояла в дверях зала, как всегда чутко прислушиваясь, ее белые волосы слегка развевались, а морщинистое лицо расплылось в довольной улыбке.

— Совет благодарит тебя, достопочтенная Ян Лин. Твоя задача выполнена, — сказал Оракул воздушной бабушке Хай Лин. Старушка улыбнулась еще шире и поклонилась своему повелителю.

Оракул посмотрел на Тибора. Старый советник так и лучился радостью и надеждой.

— Ожидание окончено, — торжественно произнес Оракул. — Мы можем начинать.

Глава 14

Вилл посмотрела в вопрошающие глаза Ирмы, Хай Лин и Тарани, потом глянула направо и увидела свое отражение в круглом окне «Серебряного Дракона»: маленькая бледная дрожащая девочка. Такой она себя и ощущала. Хорошо хоть, отражение было привычным, а не тем длинноногим, с мудрыми глазами и крылышками. Новые потрясения были бы сейчас совсем некстати.

Она была настолько сбита с толку, что не могла думать даже о простых вещах. Например, о вопросе Ирмы, нравится ли ей название W.I.T.C.H.

Вилл казалось, что подруги находятся где-то далеко-далеко. Она изо всех сил пыталась осознать то, что сказала им бабушка Хай Лин.

Ясно было одно. Они все были… как же старушка их назвала? Стражницы. При этом четверо из них обладали супервластью над воздухом, водой, огнем и землей, а она, Вилл, получила в распоряжение Сердце Кондракара. Что за силу она обрела вместе с ним? Она еще не знала, на что способна подвеска. Знала только, что талисман делает ее не такой, как остальные подруги.

Она снова оказалась одна. Как всегда.

— Эй, девочки!

Размышления Вилл были прерваны веселым голоском. Подруги обернулись и увидели Элион, которая вприпрыжку неслась к ним по улице.

— Смотрите, кто идет, — сказала Тарани.

— Элион! — воскликнула Ирма, когда их легкомысленная подруга подскакала к ним. — Твое свидание уже закончилось?

— Только его первая часть, — запыхавшись и улыбаясь до ушей, ответила Элион. — Седрик предложил мне встретиться сегодня вечером в спортзале.

— Не самые романтичные декорации, — удивленно заметила Хай Лин и покосилась на Ирму.

— Он сказал, что это самое подходящее место, чтобы раскрыть мне один секрет, — призналась Элион. Ее щеки заливал жаркий румянец.

— Ну, это другое дело, — хмыкнула Ирма, подмигнув Хай Лин. — Тогда все в порядке.

Внезапно Элион побледнела, ее глаза расширились. Вилл могла поспорить, что понимает ее чувства. Первоначальное опьянение победой уступило место страху перед будущим.

— А почему бы вам не пойти со мной? — неожиданно предложила Элион. — Когда вы рядом, я чувствую себя увереннее.

«Что правда, то правда», — улыбнулась про себя Вилл.

Ирма энергично закивала.

— Никогда нельзя отказывать подруге в помощи, — заявила она, — особенно если та просит пошпионить за ней!

— Точно, — согласилась Хай Лин.

— Я тоже приду, Элион, — к своему собственному удивлению, сказала Вилл.

«А почему бы и нет? — решила она. — Все лучше, чем киснуть дома, ломая голову над магическими загадками».

— А ты, Тарани? — с улыбкой обратилась Элион к последней девочке из их компании. — Ты ведь придешь?

— Вряд ли, — с сожалением ответила Тарани. — Предки ни за что меня не отпустят, я же только вчера ходила на вечеринку!

Ирма положила одну руку на плечо Вилл, а другую — на плечо Хай Лин.

— Получается, нас будет трое, — сказала она. — Сойдет?

— Да, думаю, сойдет, — воодушевленно закивала Элион.

Вилл со вздохом поглядела на своих новых подруг — смеющихся и подтрунивающих друг над другом — и вдруг поняла, что она одна из них! Они не оставят ее на обочине из-за того, что ей досталось Сердце Кондракара.

«Какие бы трудности и страхи ни ждали нас впереди, — взволнованно думала Вилл, — мы поможем друг другу справиться с ними. Мы все — Стражницы. И я не так одинока, как мне казалось».

«Хорошо, что я тут не одна, — думала Вилл несколько часов спустя, — здесь довольно мрачно!»

Они с Ирмой и Хай Лин подошли к главным воротам Шеффилдской школы. Ворота качались на ветру, издавая слабый скрип, от которого шел мороз по коже.

Школьный двор окутывала темнота. Только полная луна отбрасывала на землю неровные голубоватые блики.

— Ворота открыты, — заметила Хай Лин и поплотнее закуталась в длинное голубое стеганое пальто. Вечер выдался холодным.

— Элион, наверное, уже там, — сказала Вилл. — Давайте и мы зайдем.

Три девочки поспешили по дорожке ко входу в спортзал. Вилл толкнула двери и осторожно прокралась внутрь. Кругом ни лучика света. Хай Лин и Ирма скользнули следом.

— Элион, — позвала Вилл. Голос прозвучал слабо, но его эхо тут же разнеслось по пустому помещению. — Ты здесь?

— Сдается мне, она сейчас преспокойно дрыхнет у себя дома, — поежившись, пробормотала Ирма. — Тут темно и пусто, пошли-ка отсюда!

— Ирма права, — прошептала Хай Лин, — н-навер-ное, это розыгрыш.

Вилл развернулась, натолкнулась на стену и стала шарить по ней руками в поисках выключателя. Но пальцы не находили ничего похожего на кнопку — кругом был лишь шершавый холодный бетон.

— Если бы мне удалось зажечь свет… — пробормотала она.

— А-а-а-а-ай!

Вилл застыла, услышав крики подруг. Обернувшись, она увидела, что двери зала с грохотом захлопнулись. Слабенький лунный свет и тот исчез, и на какой-то жуткий миг Вилл показалось, что она парит в невесомости. Она ничего не видела, ничего не ощущала, ей не за что было уцепиться.

Но глаза девочки быстро, будто по волшебству, привыкли к отсутствию света. И она тут же пожалела об этом, потому что ее взору открылась ужасная картина: Хай Лин и Ирма корчились в когтях монстра!

При виде него у Вилл перехватило дыхание. Это был тот самый монстр, который устроил вчера переполох на вечеринке. Девочку захлестнула волна страха. Это был вовсе не мальчик в уродливом синем костюме. Это был самый настоящий монстр. И теперь он стал еще кошмарнее.

Во - первых, он вырос. Теперь он был не меньше двух метров ростом и шириной с холодильник. Во-вторых, мерзкие, похожие на камни шишки на его голове превратились в устрашающие острые рога. А вместо зубов во рту торчали длинные желтые клыки.

Он без усилий держал Хай Лин и Ирму похожей на окорок рукой. Ирма брыкалась и пыталась побольнее вмазать громиле красным ботинком, но ее удары почти не достигали цели.

— Отпусти меня, ты, горилла! — вопила Ирма. — Если это шутка, то она не смешная!

Но монстр только сжал девочек еще крепче.

— Добро пожаловать, Стражницы.

Вилл затаила дыхание. Прозвучавший у них над головами бестелесный голос был скрипучим и по-змеиному шипящим. Вилл на мгновение отвлеклась от вырывающихся подруг и обвела взглядом темный спортивный зал. Откуда же исходил этот голос? Она так и не смогла найти его источник. Но обладатель голоса, скорее всего, прекрасно их видел. И… он знал, кто они. Он назвал их Стражницами.

«Вряд ли это наши друзья», — в панике подумала Вилл.

— Ч-чего вы хотите? — крикнула она в темноту и увидела, что Хай Лин и Ирма прекратили отбиваться и кричать. Им было важно услышать ответ.

И когда жуткий змеиный голос ответил, сердце Вилл упало.

— Я хочу уничтожить вас, Стражницы, — сказал голос. — Уничтожить вас и захватить ваш мир!

Вилл казалось, что она тонет. Она схватилась за грудь, пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха. Наконец ее легкие заработали, и тело получило необходимую порцию кислорода.

И в этот самый момент она ощутила под правой рукой что-то твердое и горячее. Оно пульсировало и почти обжигало. И этот жар все возрастал.

— Сейчас Сеть настолько слаба, что я с легкостью достигну своей цели, — продолжал ужасный голос. — Когда тысячелетие подходит к концу, прорехи в Сети становятся больше, и сквозь них на нашу темную сторону проникает свет, поэтому мы можем видеть порталы, ведущие в ваш мир.

— Сеть слаба, — прошептала Вилл. Сердце Кондракара обжигало и кололо ее ладонь, посылая по ней потоки энергии. Вилл казалось, что жар талисмана проник в ее кровь. Она никогда раньше не испытывала ничего подобного. Душа наполнилась ужасом и восторгом.

Сквозь пелену захвативших ее неведомых ощущений Вилл услышала рычание синего чудовища:

— Что мне с ними делать, господин?

— Брось их в темницу, Ватек, — ответил голос.

— Помогите! — взвизгнула Хай Лин. Они с Ирмой снова начали кричать и отбиваться, безуспешно пытаясь освободиться от объятий мерзкого создания.

Разум Вилл, казалось, отключился. Она действовала по наитию. Девочка чувствовала, как работают ее легкие, как неторопливо стучит в груди ее сердце, но все это заслонялось ощущением силы, растекавшейся из сжатого кулака по всему телу. Она медленно разжала пальцы.

На ее ладони лежал ослепительно сияющий медальон.

«Вот оно какое, Сердце Кондракара! — пропел радостный голос у нее в голове. — Кажется, пора пустить его в ход».

Рука с талисманом двигалась словно сама по себе, прекрасно зная, что делать.

— Хай Лин, Ирма! — крикнула Вилл, раскачав Сердце Кондракара и бросив его подругам. — Воздух! Вода!

Лишь только медальон оказался в воздухе, прозрачная сфера на глазах у Вилл разделилась на три вибрирующие удлиненные дольки. Одна из них тотчас стала жидкой. Она закружилась и опустилась на землю перед Ирмой. Затем снова поднялась в воздух и словно невидимой лентой опутала тело изумленной девочки.

Талисман позволил Ирме высвободиться из лап монстра — она легко устремилась прочь. Ватек издал яростный рев.

То же самое произошло и с Хай Лин, только ее часть талисмана превратилась в легкое дрожащее марево.

Оставалась еще долька Вилл. Она пульсировала у нее перед глазами, напоминая ярко-розовое бьющееся сердце.

Вилл вдруг поняла, что все ее страхи исчезли. Она потянулась к сердцу, призывая его приблизиться, и вот оно уже завертелось вокруг нее.

Краем глаза Вилл заметила, что Хай Лин, радостно ахнув, вскинула руки над головой. Она выглядела так, словно только что узнала, что такое настоящая свобода. Очки слетели с ее головы, и волосы обвились вокруг тела черным блестящим вихрем.

Волосы Ирмы приподнялись и образовали вокруг головы ореол. В глазах засветились уверенность и озорство. Она стала выглядеть взрослее, ее повседневная одежда исчезла, а из спины прорезались крылышки.

И тут Вилл потеряла подруг из поля зрения, потому что в ней самой тоже начали происходить удивительные изменения. Спина ее выгнулась дугой, все тело задрожало, как в лихорадке. Вилл ощутила прилив жара. Энергия, которая уже текла по ее жилам, сделалась мощнее. Она переполняла ее тело, пока Вилл не стало казаться, что она вот-вот исчезнет, обратившись в бестелесный дух, парящий где-то в пространстве.

Однако этого не случилось. Вилл обхватила руками колени, сворачиваясь в клубок.

«Прямо как в том сне, который я видела в машине», — подумала она.

Она ощутила напряжение в спине и поняла, что это растут крылья, такие же, как у Ирмы. Она превращалась в прекрасную девушку, которую видела в витрине букинистического магазина и в зеркале у себя в комнате. Ее руки и ноги удлинялись, лицо менялось, мышцы становились более развитыми.

Наконец, резко распрямившись, Вилл заняла боевую позицию — и почувствовала умиротворение.

Одним этим движением она приняла свою новую судьбу. Теперь она была не просто школьницей, не просто маминой дочкой или чьей-то подругой. Она была Стражницей Сети, хранительницей Сердца Кондракара.

И привычная жизнь — к лучшему это или нет — навсегда осталась в прошлом.