Было еще самое начало августа, но погода словно решила доказать обратное. Выйдя из поликлиники, Эмили невольно поежилась. Пронзительный ветер бросал в лицо холодные капли дождя. Визит был запланирован заранее, так что, каким бы ни оказался результат, на работу можно было не возвращаться, оставалось сесть на велосипед и доехать до дома.

Погода как нельзя лучше соответствовала ее настроению.

В последние несколько недель Эмили пришлось тяжело, гораздо тяжелее, чем в прошлом октябре, после потери ребенка. Ей недоставало Стива, его отсутствие ощущалось постоянно, почти физически. Разумеется, она старалась не показывать этого — ходила на работу, встречалась с Айрин и Глэдис, делала покупки, работала в саду, иногда даже посещала кино. В общем, на первый взгляд все шло как обычно.

На самом же деле все дни — и ночи тоже — для Эмили стали совсем другими, даже теперь, когда Стив наконец перестал ее тревожить телефонными звонками. В первую неделю после возвращения он позвонил пять раз, так что пришлось пригрозить сменить номер, после чего звонки прекратились.

Но теперь уже она должна позвонить ему. Усевшись на мокрый велосипед, Эмили выехала со стоянки на улицу. Шуршание шин по асфальту, как ни странно, подействовало на нее успокаивающе, а необходимость внимательно следить за проезжающим мимо транспортом вынуждала отвлекаться от невеселых мыслей.

В тот день, когда Стив впервые приехал в этот город, тоже шел дождь.

Стив. Отец ее ребенка.

Потому что, разумеется, она оказалась беременной. Последние три недели Эмили была почти уверена в этом, и сегодняшний визит к врачу только подтвердил диагноз. Наконец-то ее мечта стать матерью может осуществиться.

Почему же тогда она не рада? Разве ей не удалось то, чего хотелось, и с тем, с кем хотелось?

Беда была в том, что Эмили ехала в Англию, чтобы забеременеть, а вовсе не для того, чтобы влюбиться в Стива. А может быть, она, незаметно для себя, уже тогда любила его? Хотя какая разница. Он тоже испытывал к ней некое чувство. Так, по крайней мере, можно было понять из его слов.

Сексуальное чувство, подумала Эмили. Ощущение обладания ею. Но ни в коем случае не любовь.

Выйти за него замуж она не может — именно такой позиции нужно будет твердо придерживаться во время сегодняшнего разговора.

В маленьком коттедже Эмили было темно и холодно. Включив электрический обогреватель, она приготовила себе ужин, стараясь не замечать стопку бумаги на столе — стихи, присланные Долли. Поразительно хорошие стихи, особенно если учитывать возраст автора и отсутствие у него опыта. В последнем письме Долли сообщила, что ее отец слоняется по дому как неприкаянный и что она надеется на скорый визит Эмили. По-детски откровенное замечание, лучше бы, если вместо писем Долли писала поэмы.

Стив ей не писал, да и зачем бы он стал это делать?

Закончив ужинать, она набрала номер телефона Стива, моля, чтобы подошел именно он, а не Долли.

— Стив Рэмфорд слушает, — очень по-деловому ответил он.

Пытаясь собраться с мыслями, Эмили набрала полную грудь воздуха.

— Алло? — раздраженным тоном повторил Стив.

— Стив, это Эмили…

Наступила пауза. Затем он холодно спросил:

— Ты что, беременна?

Как это характерно для него, зло подумала Эмили, переходить сразу к делу.

— Да.

Вновь наступила пауза, такая долгая, что показалась ей бесконечной.

— Я удостоверилась в этом только сегодня, — сообщила Эмили.

— Я к тебе приеду.

— Нет! Ни в коем случае.

— Эмили, я отец этого ребенка! Мы должны поговорить о будущем, о нашей с тобой женитьбе.

Ее даже в пот бросило.

— Мы никогда не поженимся!

— Я не позволю, чтобы мой ребенок рос в нищете.

Настало время выкладывать козырную карту.

— На прошлой неделе моя вторая книга принята в одном из самых крупных издательств. Я уже получила аванс, так что деньги мне не нужны.

— Предполагается, что я должен поздравить тебя с двумя удачами, — заявил Стив. — Во-первых, ты достигла своей цели, правда не без моей помощи, а во-вторых, делаешь успешную карьеру как писательница. Однако прости, но я не в настроении поздравлять. — В трубке было слышно его тяжелое дыхание. — Ладно, оставим в стороне деньги. Неужели ты думаешь, что я позволю моему ребенку считаться незаконнорожденным? Знаешь ли ты, насколько жестоко к таким детям относятся в школе? Тебе это надо?

— Разумеется, нет. Кстати, ты знал, что я хочу забеременеть. Не надо было заниматься со мной любовью.

— Полагаешь, у меня был выбор?

Ей было ясно, что он имеет в виду.

— Ты не предохранялся даже во второй раз.

— А тебе не приходило в голову, что у меня хватит глупости надеяться на то, что, забеременев, ты выйдешь за меня замуж?

Такое ей в голову действительно не приходило.

— Это в самом деле было глупо с твоей стороны.

— Я закажу билет, как только закончу говорить с тобой. Буду у тебя завтра.

— Стив, тебя никто не приглашает! Мне не хочется тебя видеть. Ни завтра, ни на следующей неделе, ни в следующем месяце! Я в состоянии вырастить моего ребенка сама и хочу этого!

— Но этого не хочу я!

— Если ты заявишься сюда скандалить, я перееду жить к подругам или обращусь в полицию.

— Ты ведь ненавидишь меня, не так ли? — спросил он каким-то безжизненным голосом. — Ты права: я просто глуп… Мне понадобилось немало времени на то, чтобы понять это.

— Я тебя вовсе не ненавижу.

— Тогда что же это такое, запоздалая месть Станисласу?

Разговор приобретал все более неприятный характер.

— В такие игры я не играю.

— Тогда в какие же ты играешь?

— Это твоя вечная проблема, Стив, — ты не хочешь понимать слова «нет». Нет, я не хочу видеть тебя. Нет, мне не нужны твои деньги. Нет, я не хочу выходить за тебя замуж.

— Однако ты хочешь моего ребенка.

— Я хотела ребенка с тех пор, как себя помню.

— То есть тебе подошел бы любой. Спасибо за откровенность.

— Прекрати! — вскричала Эмили. — Ты все извращаешь! Я не выйду за тебя замуж, не выйду, вот и все!

На этот раз молчание длилось еще дольше.

— Это твое последнее слово?

— Да, — сказала она. Удивительно, как такое короткое слово может сделать человека несчастным!

— В таком случае, я сегодня же переговорю с Долли, — прорычал Стив, — и скажу, что запрещаю любые контакты между вами! Надеюсь, что с твоей стороны таких попыток не будет!

Что ж, нельзя же было надеяться, порвав со Стивом, сохранить отношения с Долли. Всегда приходится чем-то жертвовать.

— Хорошо, — сказала она.

На другом конце линии положили трубку.

Да, удачный сегодня денек, нечего сказать, подумал Стив. А ведь он был так уверен, что, забеременев, Эмили согласится выйти за него замуж. Какая ошибка!

Но, может быть, он ошибался в ней с самого начала? Может быть, она просто использовала его в своих целях, а теперь, получив то, что желала, больше в нем не нуждается?

Раздался приглушенный звук открывшейся парадной двери. Должно быть, это Долли вернулась с репетиции приближающегося местного конноспортивного праздника. Пора возвращаться к своим отцовским обязанностям.

— Папа? — крикнула Долли. — Угадай, что я хочу тебе сказать?

Скоро у нее появится единокровный брат или сестра, подумал он, но она об этом не узнает. Никогда.

— Я в кабинете! — крикнул в ответ Стив.

Щеки ворвавшейся в комнату Долли горели от возбуждения.

— Сегодня я два раза прыгнула через водное препятствие. Все прошло отлично!

— Замечательно, — отозвался он.

— Кроме того, пришло письмо от Эмили с критикой моих стихов. Некоторые показались ей хорошими. Какой сегодня удачный день!

Лучше сказать ей прямо сейчас, какой смысл откладывать? — подумал Стив.

— Долли, мне надо кое-что тебе сообщить.

Улыбка на лице дочери увяла.

— Ты неважно выглядишь. В чем дело?

— Я хочу, чтобы ты прекратила всякое общение с Эмили. Ей я сказал то же самое.

— Но почему? — спросила Долли в полном недоумении.

— Я надеялся, что она выйдет за меня замуж, но она отказалась, — сообщил Стив, стараясь сохранить как можно более бесстрастный тон. — Поэтому мне показалось целесообразным прервать с ней всякую связь.

— Эмили отказалась… из-за твоих экспедиций?

— Она меня не любит, — ответил Стив и тут же пожалел о своих словах.

Любовь, он в нее не верит. Исключая, конечно, любовь к Долли.

— Эмили просто боится. Она рассказывала, что ее муж погиб в экспедиции. Я уверена, если ты бросишь нырять, все станет совсем по-другому. Ты ей нравишься. Это сразу видно.

— Не думаю, чтобы все было бы так просто.

— Но почему бы тебе не отказаться от этого рискованного увлечения? Неужели тебе мало?

— Не знаю, — неохотно признался Стив. — Я не думал об этом.

— Мне тоже хочется этого, — произнесла Долли еле слышно.

— Долли, я тебя правильно понял?

— Я давно хочу, чтобы ты прекратил нырять.

— Неужели? Ты никогда не говорила мне этого раньше?

— Все так, как описывала Эмили. — Голос Долли дрожал от напряжения. — Вечно ждешь телефонного звонка и в то же время боишься поднимать трубку, не зная, что услышишь.

— Но, Долли…

Она упрямо насупилась.

— Кроме того, я не хочу прекращать переписываться с Эмили! Она мне действительно нравится, и я уверена, что ты нравишься ей. Стоит тебе бросить нырять, как она выйдет за тебя замуж.

— Долли, я не часто запрещаю тебе что-либо, но в данном случае это необходимо. Мне не хочется, чтобы ты продолжала общаться с Эмили.

Серые глаза девочки наполнились слезами.

— Давай, продолжай ездить в свои дурацкие экспедиции, мне все равно!

Облегчив душу этой необычной для нее детской выходкой, она выбежала из комнаты, и вскоре Стив услышал, как хлопнула дверь ее спальни.

Как может он прекратить нырять? И что будет, если Долли не подчинится его приказу и каким-либо образом узнает о беременности Эмили? Что будет тогда?

Стив уже проклинал день, когда, проезжая по заснеженной дороге, остановился, чтобы спасти женщину. Женщину, перевернувшую его жизнь с ног на голову, женщину, не желающую быть с ним, несмотря на то что он отец ее ребенка. Неужели ее образ будет преследовать его всю жизнь?

Ничего, это еще не конец света, в мире масса других женщин…