Лес огласился звонким женским смехом, и на поляну выбежала девушка.

— Стой! — она смеялась и бежала дальше, словно спасаясь от кого-то, но это явно доставляло ей удовольствие.

Вслед за женских смехом раздалось доброе рычание волка, не предвещающее ничего плохого девушке.

— Я правда устала, Дрейк, — задыхаясь, сказала Амина и остановилась напротив волка. — Это ты у нас супермен, а я скоро задохнусь.

Она положила руку ему на голову и начала гладить, устало улыбаясь. Такого утра у нее давно не было, если не сказать больше — никогда. Дрейк проснулся и сразу же направился в кухню за подкреплением перед пробежкой — минус три килограмма мяса в ее холодильнике. Это он назвал самым легким завтраком, какой он может себе позволить. А теперь они уже два часа носились по лесу, играя в разные игры. Только ему, как волку, это ничего не стоило, а ее ноги уже были готовы отсохнуть.

— Нет, кататься на тебе тоже не буду, — покачала головой девушка, когда волк присел на задние лапы, подставляя ей спину.

— Надо почаще вытаскивать тебя на оздоровительную пробежку, — усмехнулся Дрейк, перекидываясь в человека.

— Ты хочешь, чтобы я двинула кони в итоге? Мое тело и так стройное, мне не требуется истязать себя физическими упражнениями.

Амина покрутилась перед ним в коротеньких шортах, задорно улыбаясь. Она знала, что мужчины не могли устоять перед ее телом: ни единого лишнего килограмма, ни одной складки или неровности, абсолютно точно слепленное тело. Девушка немного потянулась, разминая мышцы, и футболка провокационно задралась, обнажая часть загорелого живота.

— Мы с волчатами так начинаем каждую тренировку, — прошептал ей на ухо Дрейк и положил руки на талию Амины, перемещая их на ягодицы. — Но для тебя я разработаю другую систему упражнений, лично для тебя, Амина.

Его шепот скользил, словно шелк, по ее коже. Она шумно вздохнула, когда ладонь Дрейка дотронулась до ее промежности, потирая ее. Девушка инстинктивно сжала ноги и закусила губу, чтобы не застонать.

— Знаешь, как будет называться эта система упражнений? — продолжал говорить и гладить ее он. — Для мокрых девочек, — его слова сопровождались тихим стоном Амины. Она прижалась ближе к его голому телу и ощутила твердую эрекцию, направленную на нее. — Чтобы они стали еще мокрее.

Амина не выдержала и застонала в голос, громко, не стесняясь никого. Ведь здесь были только он и она. А скоро и ее не останется. Дрейк уже слепил для себя новую Амину, подменил ту, старую, на другую, умеющую чувствовать и желать, ощущать искрящиеся эмоции от одного только его касания.

— Стой, — с трудом сказала она, отлипая от него, хотя так хотелось стать с ним одним целым, — я хочу кое-что попробовать.

— Ты умеешь интриговать, детка, — ухмыльнулся Дрейк и убрал с ее тела руки. — И что же ты хочешь попробовать?

Слова мужчины были прерваны рычанием, когда Амина сильно сжала его достоинство, не отрывая глаз от его лица. Она стала быстро водить рукой по всей длине члена, слушая эту потрясающую мелодию — мелодию его удовольствия. Никогда она еще не испытывала такого сильного желания удовлетворять мужчину, никогда еще чье-то наслаждение не доставляло радости ей.

— Знаешь, в чем главная интрига? — спросила девушка, опускаясь перед ним на колени. Дрейк вопросительно посмотрел на нее. — В том, что я еще никогда в жизни не вставала ни перед одним мужчиной на колени. Я никогда этого не хотела сама. С тобой все изменилось.

Сказав это, она взяла его член в рот, впервые пробуя мужское достоинство на вкус. Раньше ее всегда воротило от одной только мысли о том, чтобы удовлетворить мужчину оральным способом, но это же был Дрейк. Необъяснимая магия, какие-то волшебные силы заставляли ее желать склонить перед ним голову, встать на колени, сделать все, что он скажет. Ни единой мысли об отвращении, только нескончаемый поток эндорфинов, наполняющий кровь пузырьками эйфории.

— Солнышко, ты меня удивляешь, — прохрипел Дрейк, потихоньку теряя разум от ее языка, так искусно играющего с его членом. — Ты же никогда этого не делала, но… — он не удержался от рычания и от того, чтобы схватить ее за волосы и притянуть ближе к себе, — скоро доведешь меня до грани.

Губы Амины тронула довольная улыбка, когда его сильные руки легли ей на затылок и стали контролировать движения. Это было грубо, даже бесцеремонно, то, как он буквально насаживал ее голову на свой член, распрощавшись с контролем над собой навсегда. Но это было именно то, чего она так хотела, поэтому девушка начала работать языком еще старательней. Лишь бы доставить ему удовольствие, порадовать его, а все остальное не имело сейчас значения.

— Я сейчас кончу, — предупредил ее Дрейк сквозь стиснутые зубы, — поэтому, если не хочешь, чтобы…

— Хочу, — оборвала его Амина и взяла член глубже, подводя мужчину к разрядке.

Дрейк взревел, и в ее рот полилась семенная жидкость. Он смотрел на нее сверху вниз через дымку на глазах. Фантастически красивая женщина стояла сейчас перед ним на коленях, на ее губах ярким пятном выделялась его сперма, а желтые глаза обволакивали его своим магнитезирующим светом. Амина проглотила сперму и последний раз сжала член Дрейка, выдавливая остатки себе на язык.

— Это было супер, — произнесла она, вставая. — Куда ты так смотришь? — поинтересовалась девушка, видя его пристальный взгляд где-то на своем лице.

Дрейк без слов провел по ее подбородку пальцем, собирая пару капель спермы, и поднес к губам Амины. Она обхватила его палец губами и закрыла глаза. Мужчина резко оторвался от нее и отошел на несколько шагов.

— Черт возьми, ты хочешь свести меня с ума! Я сейчас взорвусь! — воскликнул Дрейк, запуская руки в волосы.

Амина рассмеялась, ощущая, как счастье готово вылиться за пределы ее души, так много его было рядом с ним. Еще никогда она не чувствовала себя действительно девушкой, женщиной, молодой девчонкой. Дрейк заставлял ее расцветать, распускаться, подобно изумительному цветку. И ей самой так нравилось быть красивым цветком, а не колючим кактусом.

— Ты не прав, — сказала она, подходя к мужчине и обнимая сзади, кладя голову ему на спину, — я не хочу свести тебя с ума. Я… просто хочу быть рядом с тобой.

Дрейк про себя делал дыхательную гимнастику, пытаясь задушить все чувства и эмоции. Он не должен позволять себе искренне хотеть ее, чувствовать к ней что-то, кроме жалости и презрения. Но ее теплое дыхание, щекочущее спину, и нежные руки, касавшиеся его торса, не оставляли ему шанса притворяться и дальше. Не было в ней сейчас лжи и черноты, Амина словно переродилась, но он просто не мог… Не мог предать все, что имел в прошлой жизни ради призрачного будущего с Аминой!

— Теперь пикник? Я проголодался, — сменил тему Дрейк, не в силах больше думать о происходившем между ними безумии.

— Охрана удивляется, почему мне стали привозить в десять раз больше мяса, — губы Амины тронула улыбка. — Они даже стали разглядывать меня, выискивая лишние килограммы, этак, двадцать лишних килограммов. Да, и оденься, ладно?

Пока девушка готовила мясо, Дрейк оделся, принес мангал и расстелил на траве плед. Амина передала ему оленину, а сама устроилась на пледе, поджав под себя ноги. Как он любил мясо! Настоящий волк, сильный и с хорошим аппетитом. Она не могла налюбоваться им.

— А вы с волчатами так каждый день начинаете? С таких выматывающих тренировок? — спросила она.

Мужчина разобрался с мясом и плюхнулся рядом с Аминой на плед. Он лег на спину, довольно улыбаясь. Что еще нужно с утра? Мясо, тренировка, секс. Волчий рай! Девушка развернулась к нему и легла сверху на Дрейка, покрывая поцелуями его шею.

— Малышка, это еще не тренировка, всего лишь разминка, чтобы они смогли выдержать настоящую тренировку.

— И детям это нравится? — поинтересовалась она, целуя его щетину.

Амина провела ногтем по щеке Дрейка, чуть ли не мурча от наслаждения. Она обожала его волевое лицо, выдающиеся скулы и эту черную щетину. Девушка тихо зарычала и прикусила слегка его щеку.

— Крошка, ты меня пугаешь своей страстью, — произнес Дрейк и шлепнул ее по ягодицам. — Сегодня ночью тебе не спастись от меня.

— Ты не ответил на вопрос, — пропела Амина, чувствуя его эрекцию между ног.

— Волчатам нравится. Картер пропагандирует здоровый образ жизни и призывает всех мальчишек становиться сильными, непобедимыми волками. У нас в стае считается честью ходить на мои занятия. К тому же ты не забывай, что это не просто дети, а волки. Их животным это необходимо, иначе вырастут отшельники и бандиты с нереализованной энергией. Расскажи мне о Лунных Землях.

— Что о них рассказывать? — Амина подняла на него взгляд и устроилась подбородком у Дрейка на груди.

— Начни с того, как это все понимать. Роскошь твоего дома, современную технику — с одной стороны, и карцеры и кровавые бои — с другой.

— В человеческом мире мы известны, как олигархическое государство. Люди не знают, что у нас процветает рабский труд и, как ты правильно выразился, варварство. В волчьем же мире все наоборот, вы знаете только о наших жестоких нравах.

— Как так можно, Амина? Тебе действительно доставляют удовольствие деньги, заработанные кровью?

— Не знаю, Дрейк, — вздохнула она. — Пока я не встретила тебя, я не была знакома ни с какими чувствами, кроме злости и жестокости. Я привыкла к тому, что могу тратить огромные суммы денег на простую сумочку например. И я привыкла к тому, что за эту сумочку может умереть не один раб на стройке. Меня… приучили к этому: жить для себя и не знать жалости к другим.

Дрейк молчал, переваривая услышанное. Ее приучили к тому, что за сумочку может умереть не один раб. Да эти Лунные Земли нужно сжечь дотла по-хорошему!

— Ты испытываешь сейчас ко мне отвращение? — робко спросила она, опуская взгляд.

— Нет, — честно сказал он, гладя Амину по волосам. — Я не могу питать отвращение к статуе или мумии, понимаешь? Ведь это не ты, тебя в этом теле не осталось. Вергилий убил ту девочку, которая улыбалась мне в моем подсознании. Та малышка никогда бы не променяла жизнь человека на сумочку.

Амина положила голову ему на грудь, борясь со слезами. Это было очень тяжело — делить с кем-то душу, позволять кому-то копаться в твоей голове, видеть все нелицеприятные подробности твоей жизни. Дрейк уже распустил ее душу по ниточке, порвал все струны ее души. И все равно сказал, что не испытывает к ней отвращения, хотя она сама ненавидела себя за все, что делала в этой жизни.

— Расскажи, как ты сюда попала, что произошло с той девочкой. Я хочу знать, Амина, — попросил ее Дрейк, подтягивая девушку к себе и накрывая ее губы в ласковом поцелуе.

— Не могу, — покачала головой она, — и не хочу об этом говорить.

— Надо, Амина. Сделай это, освободи свою душу от этого груза. Я готов разделить его с тобой.

Она целовала его неистово и даже немного болезненно, кусая губы мужчины и углубляя поцелуй. Дрейк ощутил на своих губах такую знакомую соль — ее слезы. Амина буквально раздирала его губы в кровь, а по ее щекам катились слезы. Она всхлипывала и тяжело дышала, и он не был уверен, что в этот конкретный момент она была в своем уме. Казалось, что боль от воспоминаний подменила все чувства в ней.

— Хорошо, я не буду лезть тебе в душу, — прошептал он, отрываясь от нее и держа ее лицо ладонями. — Я не буду ковыряться в твоих ранах, пока ты сама меня об этом не попросишь. Но помни, что я могу и хочу тебе помочь.

Девушка кивнула, не произнося ни слова, и снова уткнулась лицом ему в грудь, желая быть спрятанной от всего чертового мира за его спиной. Пусть он встанет между ней и этой паршивой реальностью, заслонит собой от любой боли. А она станет для него всем, кем он только пожелает ее видеть.

— Черт, — пробурчала Амина, доставая из кармана зазвонивший телефон. — Еще раз, черт.

— Кто звонит?

— Вергилий, — скривилась она.

Девушка ответила на звонок, все больше кривясь при разговоре с ним. Хренов ублюдок интересовался ее настроением и самочувствием, как будто ему реально это было интересно.

— Тернер? — Амина глянула на него. — Да, в карцере. Кидаю иногда ему кусок мяса, чтобы не сдох слишком быстро. Работает, содержится в одиночной камере, все как всегда. И тебе удачи, — сладко сказала она и отключилась. — Ублюдок.

— А у тебя есть запасной план? — обратился к ней Дрейк. На вопросительный взгляд Амины пояснил: — Уже прошло две с половиной недели, скоро этот говнюк вернется, и что дальше? Снова закроешь меня в карцере?

— Нет… То есть я не хочу, но не знаю, что делать. Стражи доложат ему, что я забрала тебя. Меня, может быть, он пощадит, и я отделаюсь новыми шрамами, а тебя — точно нет.

— Супер, просто офигенный расклад.

Дрейк встал, оставляя Амину, и стал нервно расхаживать взад-вперед. Ему это все не нравилось. Он не верил ей. Она предаст его, в страхе быть наказанной. Мужчина видел ее сущность насквозь. Амина была полностью слеплена из страха и раболепного подчинения, она боялась Вергилия, трепетала перед ним. И она станцует на его трупе, если будет нужно.

— Дрейк, — позвала его девушка, — не надо.

— Что не надо?

— Не надо думать обо мне так. Я читаю сомнения на твоем лице. Ты думаешь, что я всажу тебе нож в спину, если меня вынудят. И… я не могу уверить тебя в том, что этого не случится. Но, клянусь Богом, я не хочу этого.

— Спасибо за честность, стало легче, — невесело улыбнулся он. — Есть я уже не хочу, поэтому пикник можно считать законченным.

— Дрейк…

— Теперь я тебя прошу, Амина, не надо.

Они собрались в тишине и направились к дому. Дрейк понимал, что пора было переходить к решительным действиям. У него оставалось не так много времени, чтобы успеть спасти свою шкуру.

***

По телевизору шла сплошная скукотень и хрень. Именно так Дрейк охарактеризовал содержание тридцати пролистанных каналов, на большее его не хватило. Хоть бы на одном канале показывали боевики или какие-нибудь драки! Он остановился на музыкальном канале и огляделся. Идея побега не давала ему покоя.

К черту Амину, эти земли, все, что было между ними. Чувства, возникшие у него к ней, были ничем иным, как паразитирующей болезнью, заразой, от которой нужно было поскорее избавляться. Она окислила его кровь, заразила ее неизвестным науке вирусом. Дрейку было так проще: отрицаешь чувства, и как будто их нет.

Взгляд мужчины задержался на мобильном телефоне Амины, который она забыла здесь. Может, имело смысл набрать Картера? Дрейк уже потянулся к телефону, но голос разума остановил его. Она бы ни за что не оставила телефон на видном месте, не разрешила бы ему шататься свободно по дому, будь это так легко — сбежать отсюда. Скорее всего, телефон прослушивался. Вергилий был чокнутым идиотом, помешанным на контроле, так он и создал это государство — на костях и своей мании контроля.

— Чертова херня, — выругался Дрейк, подходя к окну.

Сбежать из этой элитной тюрьмы можно было только одним способом — уговорить Амину вывезти его в город. Но, кажется, проще было встретить НЛО, чем убедить ее помочь ему. Мужчина вернулся на диван, не находя себе места. Он просто должен надавить на болевые точки в душе Амины, должен сделать все, чтобы она помогла ему! Возможно, раскрывать свои планы о побеге было не так уж и нужно…

— Чего такой хмурый? — раздался в дверях голос Амины. Она подошла к столику и взяла телефон. — Что ты делаешь со мной, Дрейк Тернер? Не припомню, чтобы когда-либо забывала телефон. Рассеянность не является чертой моего характера.

— Все когда-то случается в первый раз, крошка.

— Ты прав, — сказала девушка и села рядом с ним. Амина обняла его сзади и почувствовала укол совести, увидев спину Дрейка. Надо все же позволять ему надевать майки дома. — С тобой у меня все в первый раз, Дрейк. И открывать новое для себя так интересно, это волнует кровь.

Она прикоснулась щекой к его спине, словно желая отмотать время назад, сделать все, чтобы он не испытал этой боли, чтобы на его спине не осталось шрамов. Но над временем люди не властны. Оно знает о тебе все, обо всех твоих ошибках и просчетах, и улыбается едкой улыбкой, глядя тебе прямо в глаза. Его невозможно разжалобить или дать ему взятку, у времени все есть: у него десятки тысяч душ, навсегда закованные в своих страданиях и желаниях все исправить.

— Прости меня, — прошептала она и коснулась губами шрама на спине, — за эти увечья. Сейчас я бы все отдала, чтобы твоя кожа была так же прекрасна, как и раньше, без этого уродства в виде узора из шрамов.

Спины Дрейка коснулось что-то влажное. Ее слезы, понял он. Амина целовала шрамы и плакала. Как бы ей хотелось вырваться отсюда, из этой реальности! Хотя бы на мгновение стать другой, пожить иной жизнью. Той жизнью, в которой нет боли, нет приказов убивать и калечить, нет страха. Как бы ей хотелось иметь другую жизнь, которая не оставит на их телах шрамы. На память.

— Ты снова плачешь, Амина? — спросил он, разворачиваясь к ней. — Не стоит. Шрамы украшают мужчин.

— Не нужно делать вид, что все хорошо, — шмыгнула носом она. — Ни черта не хорошо! Ты не заслужил все эти шрамы…

— Видит Бог, я не счастлив от того, что моя спина теперь напоминает сетку, но, — Дрейк сделал паузу, смотря ей в глаза, из которых текли слезы, — раз этому суждено было случиться, пусть так. Иначе мы бы не встретились.

— А ты… этому рад?

— Конечно, солнышко, я рад, — произнес мужчина, но сам не понял, сорвал ли он или сказал правду.

Дрейк втянул Амину в нежный поцелуй, даря ей свою силу, хоть порой и ему самому казалось, что он готов упасть и сломаться. Но она женщина, и, как оказалось, действительно слабая и хрупкая, ей поддержка была нужнее. Поэтому он даст ее Амине.

Девушка за секунду оказалась на спине, а Дрейк навис сверху. Сейчас это будет грубо и быстро, просто, чтобы дать эмоциям выход. Он вытянул руки Амины вверх и властными, решительными движениями стянул с нее шорты вместе с трусиками. Амина молчала, даже не шевелясь. Он сам скажет, когда ей можно будет шевелиться, говорить и даже дышать. Встретившись с ней глазами, которые от слез становились еще прозрачнее, Дрейк вошел в ее лоно.

— Ты снова мокрая. Всегда меня хочешь? — прошептал ей на ухо он и наклонился, целуя шею.

— Тебя — да…

Мужчина зарычал и ускорился, буквально тараня ее тело. Они оба были самыми настоящими чудаками, психами с повернутой психикой. Оба нуждались друг в друге, а нуждаться совсем не хотели. Словно сам Дьявол связал их, себе на потеху.

Их секс на этот раз закончился действительно быстро. Едва ли это был секс. Бешеное соитие, всплеск всевозможных эмоций, ядерный взрыв. Много названий, но точно не пресное, безликое слово «секс». Дрейк кончил в тело Амины и уткнулся ей лицом в шею. Здорово получилось дать эмоциям выход, он ощущал себя выжатым лимоном, хоть они и закончили скоро.

— Спасибо, — очень тихо сказала Амина, перебирая его волосы. — Секс с тобой, как лекарство быстрого действия. Уже душа не так сильно болит.

— Обращайся, крошка, отпускается без рецепта врача, — пошутил Дрейк и поцеловал ее ключицу, не имея никакого желания отрываться от Амины.

— Я хочу кое-что спросить, но не знаю… Это, наверное, глупый вопрос.

— Спрашивай, степень глупости оценим позже.

— Твоя невеста, Ада… Ты вспоминаешь ее? Хочешь вернуться к ней? — севшим голосом задала этот страшный вопрос Амина.

Его ответ может разбить ей сердце, а может и подарить крылья.

— Отвечу честно: не знаю. Я не чувствую сильного желания увидеть ее. Возможно, я привык к тебе, к другой женщине. А возможно… — он замолчал, боясь произносить эти слова вслух, тогда это будет значить, что он правда так думает.

— Что, Дрейк?

— … никогда ее и не любил.

Амина не стала ничего отвечать, поняв, как тяжело ему дались эти слова. И Дрейк сохранял молчание. Было больно, но это было правильно. Правильность и честность всегда несут боль. Он не хотел жить в самообмане. Конечно, он думал о своей невесте, иногда даже скучал. Но как только рядом появлялась Амина, все менялось, переворачивалось с ног на голову. Никакой Ады больше не было в его жизни, в его сердце.

Выбор, сделанный сердцем, ему не нравился. Амина ему не пара. Он не забыл все удары и ее улыбку, ее жестокость и бессердечность. Дрейк был серьезно настроен сбежать отсюда и оставить Амину в прошлом, о котором всегда будет молчать. А с другой стороны, сможет ли он прожить с выбором, который сделает разум, расчетливый и хладнокровный, а не горячее и искреннее, пусть порой глупое и сумасбродное, сердце?