Черные локоны разметались по шелковой подушке, лицо девушки прорезали глубокие морщины. Она громко вздыхала, ворочаясь на постели.

«Я не твой раб, сука!» — прорычал Дрейк.

В его глазах она видела негаснущий огонь ненависти, стремление к борьбе до последнего, несгибаемость воли и характера.

«За что? Не надо, я не хочу быть вашей рабыней!», — картинка сменилась плачем рыжеволосой девчушки.

В ее глазах навсегда запечатлелись боль от потери себя, отчаяние и безвыходность, которые могильными плитами придавливали девочку к самой земле. Больше в ее глазах никогда не появлялись отголоски слабости, только сила, только жестокость. Теперь она всегда шла напролом, по сердцам других людей. Ведь ее сердце вырвали с корнем из грудной клетки и выбросили на свалку.

Амина резко распахнула глаза, и их желтый свет впился в натяжной потолок спальни. Как же она ненавидела эту комнату, чуть ли не усыпанную бриллиантами и алмазами. Гребаный Вергилий даже хотел заказать для нее ковер ручной работы с вкраплениями золотой нити. Девушка осмотрелась вокруг себя: роскошь, богатство, несметные сокровища в виде самых дорогих технологий и изобретений человечества, контракты, договоры, огромные суммы денег.

Она встала, пытаясь унять головную боль, которая всегда сопровождала ее по утрам. Ночью она засыпала с одной лишь мыслью о том, как здорово было бы поскорее умереть. Но волчье долголетие приказало ей еще долго жить. Сердце Амины дрогнуло, доказывая, что оно у нее все-таки было. Рыжая волчица больше никогда не появлялась в ее жизни, этот садист запугал тогда бедную девочку так, что животное начало исчезло из нее навсегда.

— Ненавижу тебя, — прошипела Амина своему отражению в зеркале, впиваясь в стекло, отражавшее сногсшибательную красавицу, светом желтых глаз.

Часы показывали семь утра. Она снова встала рано. Амина ненавидела ночь, потому что некуда было деться от себя, от своих мыслей, от переживаний и воспоминаний. Днем она всегда была занята, носилась по различным делам бизнеса в человеческом мире, помогала Вергилию и забавлялась с рабами. Девушка открыла мини-холодильник, который находился в ее комнате, и достала стакан апельсинового сока. Подошла к окну, безразлично всматриваясь в великолепный сад, окружавший дом.

Любила ли она играть с рабами? Да, отчего бы и нет. Они были настолько безвольными, просто жалкими игрушками в ее руках. Эти мужчины, захваченные их солдатами в других землях, сдавались слишком быстро, сломать их было делом одного-двух дней. Она не успевала почувствовать себя слабой женщиной на фоне еще более слабых духом мужчин. Многие из них были хороши внешне: стальные мышцы, волевые лица, сильные, мускулистые руки. Но никакого мужского стержня, мужской силы во взгляде, только мольбы о пощаде и уверения, что они сделают все, чтобы оставить хозяйку довольной.

Амина поставила стакан с соком на тумбочку, проводя языком по верхней губе, собирая остатки напитка. Дрейк Тернер был абсолютно прав, говоря, что ее плохо трахают. Грубо, но верно, в десятку. Секс с рабами она давно перестала практиковать. Это то же самое, что секс с пустотой. Мужчины в мире людей были еще хуже, они не могли выдержать ее натиска. Один раз она случайно сломала парню руку в порыве страсти.

Дрейк Тернер… Кто же он? В чем его загадка? В чем состоит его тайна? Вергилий темнил, скрывал что-то от нее. Амина знала это точно. Они никогда не крали конкретных людей или волков, никогда не действовали подобными методами. Выкрасть волка было гораздо сложнее, так как они были сильны и быстры, могли скрыться от стражей, а волчат всегда сопровождали взрослые. Но Дрейка намеренно заманили в ловушку в том лесу, где он тренировал своих подопечных. Зачем? Что было в нем особенного? Амине не нравился тот факт, что у Вергилия были от нее секреты.

Телефон девушки издал звук, и она взяла его в руки, открывая сообщение. Встреча в городе с партнерами. Как жаль, что увидеть своего нового раба она сможет только днем. Уж очень ей не терпелось испытать его прочность, силу воли, проверить, как долго продержится этот воинственный самец.

Амина приступила к ежедневному ритуалу по наведению красоты, и вскоре была готова. Она надела белое платье-футляр, черные туфли-лодочки, неизменно на огромной шпильке, взяла сумку из настоящей кожи и вышла. Девушка решила рискнуть, вдруг получится упросить Вергилия разрешить ей сегодня не ездить в город. Мысли о непокоренном мужчине не оставляли ее голову.

Она зашла в его дом и от слуг узнала, что Вергилий уже находился в своем кабинете. Постучав, Амина вошла. Его кабинет она ненавидела еще больше, а самого Вергилия на дух не переносила. Но это отношение навсегда останется при ней.

— Амина, хорошая моя, рад видеть тебя с утра, — счастливо приветствовал он девушку, заключая в объятия. — Значит, день пройдет хорошо, раз утро началось со встречи с тобой.

— Хорошо, если бы так, — тепло улыбнулась Амина, про себя сгорая от ненависти к этому ублюдку.

Он сломал ту маленькую девочку, лишил ее всего, включая волчицу, но ее настоящую он не заставит поднять белый флаг. В ее душе всегда будет тлеть отвращение к нему, отравляя едким дымом то, что осталось от души и сердца той девочки.

— Что же привело тебя ко мне в такую рань? — спросил Вергилий, устраиваясь за столом и включая ноутбук.

— Просьба, — мягко сказала девушка и села на кожаный диван. — В десять у меня назначена встреча с партнерами из человеческого мира.

— Я в курсе, они хотят договориться об экспорте газа. Рабы хорошо работают, мы можем поднять огромные деньги в этой отрасли.

Амина едва заметно скривилась. Она словно жила в двух мирах: в одном — люди почивали на лаврах своих гнусных побед, принуждая слабых к безвозмездному труду; в другом — людей не считали за личностей, просто скот, годный лишь для тяжелого труда. Днем она сама была бизнес-леди, женщиной со стальной хваткой, которую невозможно разжалобить или переманить на свою сторону взяткой. Ночью она была точно такой же, только в отношении рабов.

— Ты еще тут, Амина? — вторгся в ее мысли мужской голос. — Тебе что-то не нравится в наших партнерах?

— Нет, все с ними отлично. Я… просто не хочу сегодня никуда ехать.

— Для этого есть серьезные причины? — спросил Вергилий и пристально посмотрел на нее. — Плохо себя чувствуешь? Что-то болит?

— Нет, нет, с моим самочувствием все в порядке. Я хотела провести этот день со своим новым рабом.

— С Тернером?

— Да.

— Что же в нем так тебя привлекло?

— Сначала расскажи мне об этом ты, что в этом парне есть настолько ценное для нас, что ты устроил для него ловушку, Вер?

Мужчина встал из-за стола и приблизился к девушке. Ему все это не нравилось. Она никогда не проявляла столько внимания к рабам. Он начал сомневаться в правильности своего решения отдать Тернера ей.

— Ты задаешь странные вопросы, Амина. Он — хороший боец, чья сила пригодится при постройке новых объектов.

— Я чувствую, что ты скрываешь нечто важное от меня!

— Даже если и так, — прошипел Вергилий, наклоняясь к ее красивому лицу. — Ты знаешь только то, что тебе положено знать. Не забыла об этом?

— Забыла, прости, — Амина склонила перед ним голову.

— Можешь быть свободна. Игры с рабами — только в свободное от работы время.

— Как скажешь, — произнесла она и направилась к выходу, думая только об одном, подчиняя все свое существо лишь одной мысли.

О том, как она ненавидела его! Дверь за Аминой с громким эхом захлопнулась. Мужчина смотрел ей вслед с нарастающей паникой и злостью. Он может пожалеть о своем решении, сильно пожалеть, если так случится, что гребаный Дрейк Тернер отнимет у него еще и Амину!

***

Дрейк висел на цепях, ощущая тяжесть и скованность во всем теле. Мышцы спины и рук болели, устав быть растянутыми гребаными цепями! Вокруг стояла гробовая тишина, но его слух мог уловить слабое дыхание, иногда — сопение, и какое-то кряхтение. В этой тюрьме был кто-то еще, и неизвестность, которая находилась буквально в метре от него, пугала больше, чем варвары, заковавшие его здесь.

Он уже всю голову сломал, размышляя, анализируя, пытаясь понять и вспомнить, что произошло. Это оказалось нелегким делом. Поскольку на его разум постоянно воздействовали дротиком с ядом, выудить хоть что-то из памяти не представлялось возможным для него сейчас. События обрывками проносились в голове, но цельная картинка никак не хотела складываться, чтобы пояснить хоть немного происходящее.

«Дядя Дрейк, наши бойцы ведь выиграют, правда?» — снова в голове Дрейка раздался голос Рея.

Лица и имена до сих пор оставались размытыми пятнами в его сознании, только волчонка Рея он помнил кристально ясно. Наверное, сказывались родственные узы с семьей Картера. Но какие бойцы, и что они должно были выиграть? Дрейк помнил лес и доверенных ему волчат. Скорее всего, они тренировались в лесу, больше не было причин вести туда целую ораву детей. Что же тогда спровоцировало его уйти от них, и пострадал ли кто-нибудь еще?

Мужчина дернулся на цепях от мысли о том, что его крестный сын Рей мог тоже быть в этих землях. Он никогда себе не простит своей неосторожности и неосмотрительности, если волчонок тоже попал в беду из-за него! Как он мог быть настолько глупым и рассеянным, чтобы не учуять опасность? Как они смогли поймать его в ловушку?

Устав без конца думать, Дрейк решил попытаться наладить контакт с призрачными жителями подземелья:

— Может, поговорим? В этой тишине можно сойти с ума.

Стражи действовали быстро, медлить они не умели. Тишину разрезал громкий вздох Дрейка, когда плеть коснулась его спины. Господи, хоть бы волк ожил, хоть бы эта красивая сука с нутром Дьяволицы забыла один раз вколоть ему яд. Он бы посеял смерть и хаос в этих адских землях!

— Рабам запрещено говорить! — точно гром разнесся по пещере голос стража.

— Иди нах*й! Я — не раб! — срывая голос, закричал Дрейк.

Он будет кричать о том, что не раб, до последнего вздоха, до конца, пока его сердце не перестанет биться. Он никогда не признает себя рабом ни этой обманчиво красивой мегеры, ни чокнутого Вергилия, ничьим рабом! Никогда! Ни за что на свете!

Страж издал еле различимый смешок, и место его заточения снова погрузилось в тишину. Дрейк понял, что разговоры были плохой идеей, придется ему и дальше говорить с самим собой. Мужчина переключил мысли с прошлого, в котором он еще был свободным волком, на настоящее, полное боли и гаснущей веры, время. Его вера не должна погаснуть ни в коем случае, ни за что, ни при каких обстоятельствах! Лишившись веры, он лишится того фантома надежды на светлое будущее, который дает ему силы не издавать криков при новых ударах плети и не признавать себя рабом под воздействием жестокости и красоты Амины.

В его голове не могло уложиться все увиденное ранее. Пещера, рабы и подземелье. Варварство, дикарство, деспотизм. О таком он читал только в сказках, и всегда был уверен, что рассказы о Лунных Землях — лишь мифы. Людям нужны сказки, они хотят в них верить, жизнь становится пресной из-за отсутствия нагромождения иллюзий. Людям нужно во что-то верить, иначе они могут сойти с ума от засасывающей рутины повседневности.

С другой стороны, он видел шикарный особняк, ноутбук, телефон, копировальные установки и одежду этих людей. Откуда бы в варварской земле взялся современный, дорогой телефон? А комбинезон Амины, явно из новой коллекции именитого дизайнера, только что с подиума. Как можно связать две диаметрально разные стороны жизни в Лунных Землях? Как это можно понять? На какое-то время это останется для него загадкой.

Раздался шум, и дверь карцера отворилась. Внимание Дрейка сосредоточилось на госте. Он догадывался, кто это. Высокомерная, но чертовски красивая сука. Мужчина приготовился к испытанию своей силы воли.

— Приветствую тебя, мой раб, — сладко сказала Амина и, наклонившись к нему, провела языком по его сухим губам. — Рад меня видеть?

— Сейчас стошнит от радости, — презрительно сказал Дрейк, избегая смотреть в ее глаза-магниты.

Сегодня стерва выглядела еще более сногсшибательно, чем в прошлый раз. На ней красовалось короткое темно-синее платье, также полупрозрачное. На ногах — новые сандалии серебристого цвета с вкраплениями цветных камней. Она когда-нибудь устраивала себе выходной от образа самой красивой женщины на свете?

Губы Амины изогнулись в улыбке. Ее заводило его сопротивление, этот протест сильного, непокоренного мужчины. В голове девушки пронеслась абсолютно странная, пугающая, но отчасти завораживающая мысль. А хотела ли она его подчинения? Может, пусть лучше боец Дрейк Тернер останется сильным и свободным мужчиной? Тем идеалом, который она так долго ищет?

— Зачем ты выряжаешься, когда идешь в этот карцер? — спросил Дрейк. — Или думаешь, что нутро конченой суки можно прикрыть тряпками и дорогими камнями? Запомни, — прошипел он, максимально приближая к ней лицо, — во что бы ты ни оделась, а на твоем красивом личике всегда будет написано, кто ты есть.

Амина влепила ему пощечину и встала. Нет, этого мужчину она тоже сломает! Порвет все до последней стальные струны его души, изорвет его душу в клочья. Никому не позволено быть свободным и счастливым, когда она о свободе и счастье не знала ничего. И Дрейк очень точно подметил это своими словами. Она не позволит ему больше заглядывать ей в самую душу.

— Что ж, мой раб, — произнесла Амина, отступая от него, — тебя ждет работа.

— Я не буду на тебя работать, сука. Не после того, как меня здесь избивают.

— Избивают? — переспросила она и заметила на его спине свежие следы от плети. Лицо Амины исказилось от злости. Ее игрушки может бить и ломать только она сама! — Кто сделал это? Немедленно выйти сюда!

В поле зрения Дрейка возник страж, который не так давно смеялся над ним, размахивая своей плетью.

— Казнить, — отдала короткий приказ девушка, и стража тут же подхватили под руки другие охранники. — Никому не разрешено играть с моими игрушками.

Дрейк зашипел, мечтая либо убить эту тварь, либо оттрахать так, чтобы большая девочка, играющая живыми людьми, поняла, что он не ее кукла, не игрушка, которой она будет играть!

— Нет времени на пустые разговоры и твою злость, — сказала Амина и дала знак охранникам.

Дрейка освободили от цепей, но руки сковали наручниками. Амина двинулась ко входу первой, за ней — охрана, ведущая Дрейка. Когда они оказались на свежем воздухе, он увидел стоявший у выхода из этого гиблого места джип представительского класса. Картер, будучи крутым директором полиции, ездил на подобной машине, поэтому и Дрейк разбирался в крутых тачках.

— Внедорожник? — Дрейк перевел изумленный взгляд на Амину. — Внедорожник?!

На глаза мужчины повязали повязку и без лишних слов толкнули вперед. Усадили его на заднее сиденье, по ощущениям он понял, что Амина устроилась рядом. Значит, за рулем был водитель. Автомобиль тронулся.

— Сними повязку, — попросил ее пленник.

— Нет, тебе нельзя видеть путь от тюрьмы до моего дома.

— Ладно, понятно, — сказал он, ерзая на месте. Его мозг сейчас лопался пузырьками от смятения. — Откуда, черт бы вас побрал, дорогой внедорожник?! Я думал, варвары предпочитают лошадей или кареты…

Дрейк ждал ударов, пощечин, ногтей, впивающихся в кожу, любого вида насилия, но не ее искреннего смеха.

— Ты даже не представляешь, как мы живем, мой раб. Иногда, когда мне нечем заняться по вечерам, я смотрю реалити-шоу или через вай-фай изучаю сеть. У меня даже есть несколько аккаунтов в самых популярных социальных сетях.

Мужчина молчал. Чертова хрень. Он о таком нигде и никогда не слышал. Варвары, живущие лучше магнатов и олигархов? Имеющие карцеры и тюрьмы, использующие рабский труд?! Мыслительная деятельность Дрейка вмиг прекратилась, когда его груди коснулась нежная ладонь Амины. Она дорвала его футболку, от которой и так остались одни лоскуты, и водила рукой по кубикам пресса и накачанным рукам.

— У тебя совершенное тело, раб, — возбужденно произнесла она, останавливаясь рукой внизу его живота.

—Я занимаюсь… то есть занимался единоборствами, учил этому искусству маленьких волчат, — с трудом ответил он, не дыша, чувствуя ее руку у резинки спортивных штанов. — Пожалуйста, не называй меня рабом.

— Но ведь ты мой раб, — прошептала ему на ухо девушка, подтягиваясь к его лицу. Прикусила мочку уха Дрейка и, услышав его судорожный вздох, довольно улыбнулась.

— Я не твой раб, Амина, — ответил Дрейк, вслепую поворачиваясь к ней и впервые называя по имени. — И ты не сделаешь меня им ни бесконечными ударами плети, ни каторжным трудом, ни унижениями. Я был рожден свободным волком, свободным я и умру.

Амина задержала дыхание, рассматривая его. Его сила и мощь возбуждали ее. Тело девушки скучало по настоящему мужчине, способному заломить ее руки назад и взять ее неистово и грубо, словно она рабыня, а не повелительница. Душа Амины также извелась в ожидании сильного мужчины, который сможет забрать плеть из ее рук, взять под контроль всю ее жизнь. Девушка сглотнула, поворачиваясь к окну. Порой так трудно быть сильной, так тяжко быть невыносимо жестокой, пытаясь искоренить боль в душе.

Внедорожник остановился, и с Дрейка сняли повязку. Он едва не ослеп от увиденного. Ощущения были такие, словно из кромешной тьмы его вывели в ярчайший свет. Современный особняк производил грандиозное впечатление, его окружали прелестный сад и лес. Амина направилась в сад и устроилась на деревянной скамейке под резной крышей. Мужчина хотел последовать ее примеру, но его остановил насмешливый голос девушки.

— Ты серьезно? — усмехнулась Амина.

— Что?

— Серьезно ли ты, Дрейк Тернер, намереваешься сесть рядом со мной?

— Простите, ваше святейшество, — кривлялся Дрейк, — я сяду на землю.

— Тебя доставили сюда для работы. Сначала, польешь вон те цветы, — Амина показала на нужные растения и оборудование для полива, — затем нужно выдернуть сорняки, — очертила круг работы, — и выкопать три ямы для новых растений в ящиках, — перевела взгляд на пустующее пространство по периметру забора и лопаты.

— Что будет, если я откажусь?

— Будет больно, — прошептала Амина, поравнявшись с ним. Захватила его верхнюю губу и втянула Дрейка в жаркий поцелуй, от которого кровь в венах забурлила.

Поняв, что выхода все равно нет, да и делать было нечего, а к отсутствию физического труда Дрейк не привык, он принялся за сорняки, оставив самое сложное на потом.

Амина открыла переносную сумку-холодильник и достала бутылку ледяной воды. Дрейк посмотрел в ее сторону и сглотнул. На улице было пекло, адова жара, так он еще и не пил, и не ел уже который день. Девушка облизала губы, сверля его взглядом, и убрала бутылку обратно. Пока он работал, Амина не сводила с него похотливого взгляда. Он был прекрасен. Загорелое, подтянутое, сильное тело блестело от пота, его лицо покрывала жесткая, черная щетина, а глаза сверкали оранжевым блеском на солнце. Она поймала себя на мысли о том, что хочет видеть этого самца в своей постели, категорично и безапелляционно.

— Я закончил с поливкой и сорняками, ваше величество, — поклонился ей Дрейк, подходя ближе. — Молю всех богов, чтобы вы дали мне глоток воды.

Амина коварно посмотрела на него и достала бутылку с водой. Открыла ее и сделала глоток, набирая в рот жидкость. У Дрейка уже горло пересохло от жажды, он не мог даже слюну глотать. Девушка встала напротив него и, аккуратно приблизив лицо, соприкоснулась своими губами с его. Их губы слились в водяном поцелуе. Живительная влага потекла ему в горло, смачивая его, принося долгожданное облегчение. Тонкая струйка воды скатилась по подбородку мужчины, и Амина слизала ее. Они оба замерли, уставившись друг на друга. Казалось, еще мгновение, и между ними вспыхнет пламя и сожжет их дотла.

— Пей, — приказным тоном сказала Амина, протягивая ему бутылку.

Дрейк взял ее и, закрыв от удовольствия глаза, стал поглощать воду огромными глотками. Его вид, светящийся от наслаждения, и капли воды, блестевшие на стальных мышцах груди, сорвали у нее тормоза окончательно. Рука Амины накрыла его пах, и Дрейк подавился водой. Она чувствовала в руке нечто большое, размеры его достоинства впечатлили его.

— Не гнушаетесь сексом с рабами? — скривился Дрейк. — А как же Вергилий Третий Ушлепок?

— Рабы для того и нужны, чтобы удовлетворять меня. Если будешь слушаться и хорошо работать, я выделю тебе место в моем гареме.

Дрейк рассмеялся, сгибаясь в три погибели от смеха.

— Девочка, я никогда не стану твоим рабом. Ты можешь сколько угодно долго сжимать мой член своими ладошками, можешь обладать неземной красотой, но тебе понадобится нечто большее, чтобы сделать из меня раба. Я был рабом лишь у одной женщины в этой жизни.

— И кто она? — ревностно спросила Амина.

— Моя невеста, которая сейчас обыскалась меня дома. Так что можешь идти к черту со своим гаремом.

Его слова о невесте разгорячили кровь Амины, и она оставила на его щеке след пощечины. Затем накинулась, словно дикий зверь, на Дрейка и впилась губами в его влажные губы.

— Мы еще поиграем, Дрейк Тернер, — прошипела Амина. — Не делай ставки на свою победу заранее.