Картер появился в кафе «Лагуна» без десяти девять. Нила еще не было, тот никогда и на работу не приходил вовремя. Ничего не изменилось. Мужчина заказал кофе и стал ждать напарника. Пришлось занять денег на кофе у Эмилии…

Его очень не устраивала данная ситуация. Занимать у женщины денег на кофе?! Стая бы сейчас каталась по земле от смеха. Мужчина почувствовал, как в нем снова начала подниматься волна злости, и чашка в руках задрожала. Картер силой воли подавил злость и взял себя в руки. Его лицо прорезала гримаса ярости. Смеется тот, кто смеется последним.

— Кого уже хочешь убить, дружище? — весело спросил Нил, садясь за столик.

— Это так заметно? — хмуро отозвался Картер, отставляя кофе, от греха подальше.

— На лице написано, — улыбнулся мужчина, зная, что друг уже готов был к реальному убийству. Такой вот характер… — Как жизнь в роли гражданского? Отдыхаешь? Или скучаешь по уличным отморозкам и их крикам и мольбам пощадить?

— Конечно, скучаю. Это лучшая мелодия, которую я когда-либо слышал в своей жизни. А жизнь в роли гражданского — дерьмо. Знаешь, такое липкое, жидкое, вонючее дерьмо.

Нил прокашлялся, подавившись своим кофе и булочкой. Картер всегда умел найти точные сравнения, красноречия ему было не занимать.

— Все так плохо?

— Все дерьмово, Нил! Меня перестает бояться даже мелкая шпана. Больше нет громких дел, слухов, ходящих по всему округу и за его пределами. Новому поколению бандитов будет просто некого бояться, понимаешь?

— Понимаю, — усмехнулся Нил. — Округ Рендор и, собственно, город Эодор потеряли персональную бабайку для ублюдков.

Лицо Картера стало суровым, и напарник понял, что пора от шуток переходить к делу, а то новой жертвой мог стать он сам.

— К делу, — посерьезнел мужчина. — Шайка Уилсона переходит все границы. Есть подозрение, что у него авторитетные покровители, иначе как этот пацан, пусть жестокий и отмороженный на всю голову, смог бы провернуть столько операций?

— Ты подозреваешь этого ушлепка в нападении на склад?

— Больше некому, тебе не кажется странной череда предыдущих провокаций? И сейчас это нападение на склад.

— Что конкретно произошло на складе? К нему же нужен доступ уровня безопасности «т7»?

— Теперь ты понял, почему меня это настораживает? Такой доступ может быть только у очень высокопоставленного лица.

— Подожди. Почему ты уверен, что это Уилсон? — Картер не понимал подобной уверенности напарника.

— Картер, я тебя не узнаю. Ты еще не сорвался с места, чтобы надрать ему задницу?

— Нил, очнись, — мужчина пощелкал пальцами перед лицом Нила. — Я больше не командир Картер Дэвис, я никто, понимаешь? Безосновательно надирать задницу Уилсону сейчас я не имею права. Смит меня упечет на всю жизнь за решетку. Если на Тома нет ничего существенного, то и продолжать разговор нет смысла.

Нил задумался. Он был уверен, зная неутолимую жажду крови и чувство справедливости Картера, что сможет его убедить помочь ему.

— Да, пока это только мои домыслы. Ублюдки успели скрыться вчера, им кто-то помог. Но они допустили очень грубую ошибку.

— Подробности?

— У них не было кода от тайника с новыми винтовками. Это наводит на еще большие подозрения. Почему им не дали этот код? Ты телек смотришь? Там по всем каналам об этом говорится.

Картер про себя ухмыльнулся. Смотрит, когда ему надо трахнуть малышку Эми, например. Криминальные новости он старался обходить стороной, так как волчий инстинкт разделываться с нарушителями порядка сводил его с ума. А ни волка, ни погон отныне, и хрен знает, насколько, у него не было.

— Подожди, дай мне все осмыслить, — остановил его Картер. — Общая картина такая: Уилсон с его придурками совершает ряд провокаций, вроде граффити на здании администрации и поджога имущества политика Хариссона, так? — Нил кивнул. — Следующий этап — склад? — Еще один кивок. — На какой черт он им сдался? Это же не логично — грабить своих же.

— В смысле «своих»?

— В прямом. Ты сам говоришь об уровне безопасности, который есть у какого-нибудь генерала или нашего директора Смита. Склад принадлежит правительству. Я в правильном направлении мыслю?

— Я понял тебя, Картер. В этом вся загвоздка. Склад принадлежит правительству в целом, к нему имеет доступ определенный круг людей. Кто-то из этих людей пошел против системы и нашего правительства. Все предыдущие акции были лишь яркими знаками нам, людям, понимающим, что происходит. А теперь они пошли в наступление. Округ в опасности. Смена власти и тому подобное.

У Картера уже голова закипела, он слышал, как мозг вздувался и булькал. Сказали бы ему просто, кому накостылять, а то надо строить логические цепочки… Он был человеком дела.

— Тогда что за хрень с паролем? Почему у них не было его? Не вписывается в твою картину, идиотская деталь выходит.

— Так и есть, — Нил зажег сигарету и затянулся. — Значит, доступ от этого тайника есть у человека, к которому они пока не смогли подобраться. Но это дело времени. Уилсон — больной на голову, он выполнит любой приказ.

— Да-а, — задумчиво протянул Картер, — голову этому идиоту оторвать надо было давно. Я ведь хотел его придушить, когда мы взяли его с поличным у администрации! Ты не дал мне этого сделать!

— Картер, — теперь уже напарник щелкал перед ним пальцами, — это трибунал! Ломать ему хребет за граффити — это слишком.

— Ну не знаю, по-моему, самое то, — отмахнулся он и откинулся на стул. — Окей, мне хочется кого-нибудь прибить. Что ты предлагаешь?

— Предлагаю частное расследование: только ты и я.

— Звучит, как избитая фраза в любовной мелодраме: только ты и я, — кривлялся Картер. — Навсегда и…

— С меня — доступ ко всей информации из участка, с тебя — твой необузданный гнев, — оборвал его Нил. — Если вся эта заварушка идет свыше, то их никто не сможет остановить.

— А мы типа герои? — скептически поднял бровь Картер. — Остановим вселенское зло с генеральскими погонами?

Нил на это только вздохнул и потушил сигарету.

— Я скучал по тебе, Дэвис, клянусь всем, что есть, — сказал он, оставляя деньги на столе. — Жду тебя на улице, едем на склад.

— Эй! Кстати, как там мой стол в участке поживает? Гринз все так же сидит на моем стуле своей жирной пятой точкой и пачкает бумаги шоколадными от пирожных пальчиками? — крикнул ему вслед Картер и тоже встал, оставляя на столе двадцатку.

На выходе он оглянулся и увидел, как с их столика убирала молодая девушка. Так похожа на Эмилию… Мужчина вернулся и добавил еще десятку на чаевые. Улыбнулся ей своей коронной улыбкой и вышел. Навстречу опасностям и героическим поступкам, хотя ему все это чертовски не нравилось!

На склад его провел Нил, окольными путями. Тот не согласился заходить с центрального входа, так как в управлении Картера каждая собака знала, и Нила бы не пропустили к оцепленному зданию с ним.

— Вот это и есть самое дерьмовое в жизни бывшего полицейское, — пробормотал Картер, перелезая через балку во дворе. — Тебе все дают пинка под зад, в их глазах ты исчерпал себя, раз тебя поперли с должности.

— Успокойся, дружище, — подбодрил его Нил, перелезая следом. — Пойми и ты их. Сколько раз над всем управлением подшучивал, давал слабакам типа Гринза подзатыльники? Они уже лет пять мечтают от тебя избавиться… Эм, мечтали, — исправился он и поймал гневный взгляд Картера. — Лучше подумай о будущем. Если мы раскроем это дурно пахнущее дело, будет скандал, который сотрясет всю страну, весь Даркленд. А мы станем героями.

— Тебе, похоже, слава Супермена не дает покоя. Колись, до сих пор комиксы под подушкой держишь? — запыхавшись, спросил Картер, перепрыгивая через ограждение.

— Ага. А ты нет?

Картер усмехнулся.

— Только журналы с голыми цыпочками, чувак!

Нил закатил глаза. Это было ожидаемо. Картер себя и без героических поступков считал супергероем, зачем ему комиксы?

— Ты чего?

— Вонь нереальная, — скривился Картер, пытаясь не дышать.

— Ну да, придурки подпалили чуток здание…

Картер не слушал Нила. Жалкий человечишка не понимал и не мог понять, о чем он говорил. Разрази его гребаный гром, но пахло волком! Здесь был волк. Он втянул носом воздух сильнее. Не из их стаи. Стая хоть и предала его, но эти предатели так не воняли. И Картер пока не мог распознать, какой стае принадлежит подонок.

Напарник ушел рассматривать отдельные комнаты, а Картера привлек малюсенький кусочек белой материи, валявшийся у самой стены, попавший в угол так, что без усиленного зрения его и не увидишь. Он поднял кусок ткани, сам не зная зачем, и застыл на месте как громом пораженный. Знакомый запах. Уже почти родной, учитывая, сколько пощечин он не получил от нее в виду своей привлекательности… ну и быстроты уклонов от ее рук. Эмилия! Его малышка Эми! Это была Эми…

— Ты чего застыл? — толкнул его в плечо Нил. — Вспомнил, что чайник не выключил?

Картер сделал вид, что шутка удалась, и рассмеялся, отбрасывая кусок футболки Эмилии, в которой она была вчера, когда он хотел ее трахнуть. Сучка была связана с Томом и его шайкой. Кровь в венах мужчины закипела, взрываясь гейзерами. Это она зря.

— У нас сегодня не так много времени на осмотр. Предлагаю еще немного походить, а вечером я ознакомлюсь с материалами в участке и позвоню тебе.

Что он там говорил? Картер не обращал на Нила внимания. Он злился, был в ярости, негодовал и… чувствовал разочарование? Разочаровываться в людях ему было не привыкать. Он, в принципе, никогда не возлагал на них больших надежд, но Эми… Все это дерьмо не укладывалось в его голове.

* * *

Картер шагал быстро. Очень. Так быстро, как только мог, желая поскорее оказаться в его временном доме и все узнать у Эмилии. Он не стал выносить ей приговор, не выслушав ее сначала. Сможет ли она объяснить ему, почему на месте преступления осталась часть ее футболки? Обязательно сможет, пусть так. А если нет… Пока он об этом не будет думать.

Приблизившись к дому, молодой человек замедлил ход. Опять эта вонь, которая скоро отравит его. Волк был в доме. И еще один гнусный запашок… Уилсон! Дверь дома Эмилии начала открываться, и Картеру ничего не оставалось, кроме как забраться на крышу в два прыжка и притаиться там.

В поле его зрения попали несколько парней уголовного вида. Пока ничего интересного… Легкий порыв ветра донес до нюха Картера волчий запах. Мужчина оскалился. Кто-то из них был волком из вражеской стаи. Но эти ублюдки были все как на подбор. Мачо, мать их. Картер подавил злость на сопляков. Они были лишь пешками, а где же главный кусок дерьма?

Последними из дома вышли Эмилия и Том. Глаза Картера налились кровью. Девушка поцеловала парня, долго и страстно, на прощание. Том шлепнул ее по ягодицам и присоединился к своей компании. Шайка удалилась, а Эмилия вернулась в дом.

Мужчина на крыше продолжал сжимать и разжимать кулаки, мысленно скуля от досады. Он никогда не знал, что такое ревность. Зачем ему было ревновать самочек стаи? Они и так были все его. Теперь Картеру стало ясно, что такое ревность. Это — желание разорвать когтями горло тому, кто покушается на твое. И пусть только он знает, что это ЕГО. А еще — это желание разорвать на части того, кто тебе нравился. Чтобы этот человек не достался никому.

Взяв себя в руки, насколько это было возможно, молодой человек улыбнулся, надеясь, что вышло правдоподобно, спустился с крыши и направился ко входу в дом.

— О, привет, Картер, — приветствовала его Эмилия, выглядя немного смущенной. — Как дела?

— Не самый счастливый человек на планете, но сносно, — ответил он, сверля ее своими оранжево-карими глазами. — Сегодня впервые научился расстраиваться.

— А раньше что, не умел? — усмехнулась девушка.

Смех Эмилии резко оборвался, когда Картер придавил ее к стене, и его горячее дыхание коснулось ее шеи. Руки мужчины сильно сжимали ее талию, до боли и синяков. Губы Картера опустились на шею девушки и впились в кожу в агрессивном поцелуе. Засосы останутся, но ему было плевать. Он задрал ее футболку и прикоснулся к животу, ведя рукой ниже и ниже… Чертовы шорты.

— Картер, — сдавленно простонала Эмилия, ощутив его ладонь у себя между ног. Сейчас шорты будут хоть выжимай. Он надавил пальцем точно посередине, касаясь центра ее возбуждения. — Господи! Перестань…

Дыхание мужчины коснулось кожи Эмилии в области уха. Он держался изо всех сил, не позволяя себе того, за что себя потом не сможет простить. Ему хотелось отыметь эту сучку грубо и жестко, прямо здесь, разложив ее на полу. Закинуть эти стройные ножки себе на плечи, сдавить ее шею руками и иметь ее, иметь, пока она не забьется под ним в конвульсиях оргазма. Ему хотелось трахнуть и убить ее одновременно. Взрывной коктейль желаний.

— Я хочу тебя… — прошептал он ей на ухо, перемещая руки на шею девушки, — …убить, Эми.

Ее глаза широко распахнулись, Эмилия в страхе уставилась на него. Эти чертовы глаза маньяка вызывали у нее приступы неконтролируемого желания бежать со всех ног, лишь бы подальше от их гипнотизирующего света.

— Если я только узнаю, что ты принимала непосредственное участие во всем этом дерьме со складом и прочем, я убью тебя, Эми, как и твоего отморозка-парня.

Картер отпустил ее, позволяя прокашляться и вдохнуть. Девушка схватилась за горло, восстанавливая дыхание. Она подняла на него затравленный взгляд, полный слез. Но его было не разжалобить, она знала, что сердца у командира Картера Дэвиса нет, только полицейская выправка, которая касалась даже его чувств и эмоций.

— Уилсону повезло с тобой. Течешь, как сучка, — жестоко ухмыльнулся он. — Это у тебя на всех мужиков такая реакция? Или я настолько хорош?

— Ты урод, — прошипела Эмилия, дерзко вскидывая голову, — у которого к тому же, галлюцинации.

Лицо Картера замкнулось, желваки заходили ходуном. Он хотел ее, не было смысла скрывать очевидные вещи. Шорты красноречиво бугрились в известном месте. И эту сумасшедшую тягу к простой девчонке он не мог ни понять, ни объяснить.

— Значит, галлюцинации? — спросил он, одаривая ее хищническим взглядом.

— Именно!

Молодой человек подхватил девушку на руки и грубым движением уложил спиной на диван. Навис сверху, доставая своим пронизывающим взглядом до самой ее души, и поцеловал в губы, сминая их в жестоком поцелуе, в котором не было ни капли нежности, лишь желание доказать ей свою правоту. Эмилия всхлипнула. От унижения и своей бесхарактерности.

— Чего ты всхлипываешь? Или у тебя сейчас тоже галлюцинации? — прорычал Картер, просовывая руку ей в шорты. — Да тут уже целый океан! А может, ты сейчас истекаешь желанием от мыслей об ублюдке Уилсоне? — слова вместе с укусами коснулись шеи Эмилии.

По ее щекам покатились слезы, и она сжала ноги, отворачиваясь от него.

— Хватит меня унижать, — дрогнувшим от слез голосом попросила она. — Я тебе ничего не сделала.

Картер остановился, борясь в душе со своей животной натурой. Фантом волка в нем скалился и рычал, вставал на дыбы. Зверь вошел во вкус, настигнув свою добычу. И теперь хотел только одного — разорвать ее на куски, предварительно взяв от красивого, молодого тела все, что оно могло ему дать.

— Картер, — донесся тонкий голосок Эмилии до его воспаленного сознания.

Он буквально отлетел от нее, тяжело дыша и сверля девушку безумным взглядом. Сейчас он сгорал внутри от злости, от жажды обладания и тоски по волку. Эмилия быстро поднялась с дивана, поправила одежду и убежала в другую комнату. По ее лицу размазался макияж, делая ее похожей на уличную шлюху. Это отрезвило Картера.

Что за ху*ня?! Почему он чувствовал к этой, по сути, незнакомой девушке болезненную тягу? И почему его ранили ее слезы и боль, хотя животному должно быть плевать на боль жертвы? Волков волнует только боль своих истинных пар, через всех остальных они могут легко переступить…

Ее слезы мучили его, душили. Может, он и был неоправданно груб с ней. Его ревность — это только его проблема. Эмилия не обещала ему ничего, они вообще просто соседи, знающие друг друга всего пару дней! Что с ним творилось? Он бесился из-за собственных тараканов в голове. Хотя это не отменяет ее связь с ублюдком Уилсоном. За это ей придется ответить.

Эмилия плакала в своей комнате. Долго, громко, навзрыд. Придурок Том уже задолбал ее! Она его ненавидела! Но ей не уйти от него просто так. И даже Картер ее не спасет, хоть он и был психом покруче Тома. Девушка печально усмехнулась, вытирая слезы. Идиотская жизнь, вокруг одни психи. А может, она сама такая? Под стать сумасшедшему, безбашенному, даже немного придурковатому Картеру Дэвису? Слезы лишили Эмилию сил, и ее начало клонить в сон. Она не стала сопротивляться. Новый рассвет принесет новый дурацкий день и… улыбочку Картера, который сделает вид, что ничего не произошло.