Глава шестнадцатая

Мимо мелькали покатые холмы, но Рейчел не обращала внимания на пейзаж за окном. Она думала о том, что Джон, скорее всего, прав. Ей все-таки следовало бы отдохнуть день или два. Вот только времени на это у нее не было. Неведомые демоны гнали ее вперед, не давая остановиться.

Джон позвонил Стивену, чтобы узнать, не согласится ли тот составить им компанию в поездке к холмам Уайтмонта, где он наткнулся на Рейчел.

— Конечно, я пойду с вами, — ответил Стивен, и вот сейчас они ехали к нему, чтобы забрать его с собой.

Рейчел заставила себя обдумать, чем она могла заниматься с прошлого понедельника.

— Похороны… — после долгого молчания произнесла она. — Мне нужны подробности. Что я говорила тебе по телефону в тот вечер? Пожалуйста, постарайся вспомнить самые мелкие детали.

Джон не отрываясь смотрел на дорогу.

— Ну, служба состоялась в церкви Святого Николая в Абердине.

— В Абердине? Не в Гленвилле?

— Нет, в Абердине. Оттуда большинство родственников Дженни, помнишь?

— Да, — подтвердила она, — помню. Но это старые, прежние сведения.

— Дженни похоронили в семейном склепе рядом с дедушкой, бабушкой и отцом. А ты произнесла над ее могилой прощальную речь, которая растрогала до слез всех присутствующих, включая Элизабет, но тебе об этом уже известно.

— Должно быть, для матери Дженни это стало настоящим шоком, — сочувственно пробормотала Рейчел. — Сначала она потеряла мужа, а теперь и Дженни. У нее больше никого не осталось.

— Бедная женщина, — негромко произнес Джон.

— Как она все это перенесла?

— Ты сказала, что она — сильный человек и держалась достойно, учитывая обстоятельства.

— Что еще?

— Ты сказала, что на похоронах присутствовали очень многие, включая весь редакционный отдел «Джорнэл» и тех, кого ты давно не видела.

— Например?

— Ну, например, Кейт.

— Длинноногая Кейт?

— Она самая, — ответил Джон.

— Все такая же эксцентричная и ненормальная?

— Об этом ты ничего не говорила.

В былые времена Кейт Митчел славилась тем, что меняла ухажеров как перчатки. Впрочем, по ее собственным словам, кого бы она ни приводила к себе домой, он неизменно оказывался или занудой, или ботаником, или форменным придурком. Дамочка отличалась ненасытной тягой к мужчинам и сексу. Кроме того, у нее была роскошная фигура с выпуклостями в нужных местах, так что представители сильного пола слетались к ней словно мухи на мед. Но ей не хватало умения удержать очередную жертву возле себя дольше чем на несколько недель. Никто не мог долго выносить навязчивость Кейт. Между тем она оставалась верной подругой Дженни. Своим дерзким и пылким нравом они походили друг на друга.

— Да уж, полагаю, так оно и есть. Кто еще там был?

Джон почесал затылок.

— Ну, Лестер, разумеется. Крис. Тони. Карла. Уильям…

— Какой еще Уильям?

— Уильям Ньюбиггинг.

— Ах да, денди. Ну конечно.

Ей никогда не нравился Уильям Ньюбиггинг. Он был наиболее ранимым человеком из всех, кого она знала. Самая невинная вещь, сказанная Уильяму, могла вывести его из себя. Рейчел редко спорила с ним, но время от времени он доводил ее до белого каления, заявляя, что она «унизила» или «оскорбила» его словом либо поступком.

— Я разговаривала с Уиллом?

Вместо ответа Джонатан лишь пожал плечами.

— Там был еще и Бенни…

— Толстяк Бен МакГрегор?

— И Эд Лайонз из отеля «Стронмер-Инн». Джен переночевала в нем перед тем, как отправиться в горы.

— Она всегда так делала. Эд позволял ей бесплатно останавливаться в своем отеле. Они были хорошими друзьями. Я всегда считала, что он неровно дышит в сторону Дженни.

— Очень может быть. Во всяком случае, он был последним, кто видел ее живой.

Рейчел поморщилась: ситуация запутывалась окончательно.

— Итак, насколько тебе известно, во время поминальной службы не случилось ничего такого, что могло бы объяснить произошедшее со мной после нее? И я не говорила тебе, что именно обсуждала со всеми этими людьми?

— Нет.

В салоне автомобиля вновь повисла тишина.

Когда они приехали к Маккензи, Стивен и Эллен засыпали Рейчел вопросами. Она изобразила жизнерадостность и заявила, что чувствует себя значительно лучше. Нет, она по-прежнему многого не помнит, но именно для этого и приехала сюда — чтобы проследить в обратном порядке свой путь и попытаться вспомнить хоть что-нибудь.

Выпив по настоянию Эллен чаю, они втроем уселись в «пассат» Джона. Рейчел разместилась на заднем сиденье, Джон вел машину, а Стивен показывал дорогу. Вскоре Джон притормозил, а потом и остановился на обочине в том месте, которое назвал Стивен.

Пожилой мужчина взглянул на Рейчел.

— Это то самое место, Рейчел. Вы помните его?

— Пожалуй, да. С какой стороны я пришла?

— Полагаю, со стороны Катберта, — отозвался Стивен.

— Катберта?

— Дорогой и модный жилой район, совсем недалеко отсюда, за поворотом.

— Покажите его мне.

Стивен указал вперед.

— Поезжайте вон по той дороге, Джон.

Слева вдаль уходила узкая полоска гудронированного шоссе. Со своего места Рейчел заметила испещрявшие дорогу выбоины и ухабы — и сразу же узнала это место. Джон свернул на шоссе.

— Да, — осторожно проговорила она. — Я помню, как шла здесь.

Стивен большим пальцем указал за спину.

— А потом вы остановились прямо на середине автострады.

— К счастью для меня, тормоза вашего автомобиля оказались в полном порядке.

Коротенькая дорога обрывалась на опушке соснового леса. Там и сям между деревьями виднелись особняки из кирпича и дерева. Рейчел вспомнила, что видела их вчера.

— Припаркуйте машину здесь, Джон, — сказал Стивен. — Остаток пути мы пройдем пешком.

Джон остановил автомобиль на обочине, и они выбрались из салона. Рейчел полной грудью вдохнула пьянящий лесной воздух.

— Ну, Рейчел? — спросил Джон. — Откуда ты пришла?

— Дай подумать, — отозвалась она.

Девушка зашагала мимо домов в сторону роскошных горных лугов. Что она тут делала? И как ее пребывание здесь могло быть связано с Дженни, которая погибла предположительно на западном побережье?

— Мне нужна ваша помощь, — сказала она, поворачиваясь к Стивену. — Я отчетливо помню, как журчала вода в ручье или в каком-то водоеме. Вы не знаете, здесь поблизости есть речка либо ручей?

— Да, я знаю один, — сказал Стивен. — Там даже есть маленький водопад. Идите за мной.

Он пошел впереди, направившись в сторону лугов у подножия гор, склоны и вершины которых густо поросли деревьями и кустарником. По другую сторону маленького деревянного моста начиналась тропа для пеших туристов.

Рейчел не помнила, чтобы вчера переходила через мост.

Спустя четверть мили тропинка стала уже, и вскоре они миновали ручеек, стекающий по склону горы.

Стивен остановился.

— Не кажутся ли вам знакомыми эти места?

Рейчел огляделась. Небо было почти идеально чистым, а солнечный свет добавлял красок лугам и лесам. Но она не увидела ничего, что могла бы опознать.

— Идемте дальше, — сказала Рейчел, и мужчины послушались.

Тропинка уводила их в лес. Однако чем глубже они заходили, тем больше нервничала девушка. Вчера, когда она открыла глаза, вокруг была такая темень, что ей не удалось ничего рассмотреть. Да и потом, на рассвете, когда уже брела вниз по склону холма, не отдавала себе отчета в том, что с ней происходит. Она не обращала внимания на окружающую природу, пока не оказалась вблизи домов и магистрального шоссе, где ее чуть не сбил Стивен.

Рейчел вспомнила, как много лет назад Дженни приехала к ней. Тогда она только перебралась из Абердина в Лондон. Как-то вечером Дженни вышла из дому, намереваясь купить то ли гамбургер, то ли пиццу, то ли еще что-то в этом роде. Ей понадобился целый час, чтобы вернуться обратно! Оказалось, она заблудилась в лабиринте одинаковых пригородных улиц и не сразу сумела отыскать квартиру Рейчел. Но сейчас лес казался девушке куда более запутанным.

Они углублялись все дальше в чащу, и деревья вокруг смыкались все гуще, а тропинка под ногами становилась все менее и менее различимой. До их слуха по-прежнему доносилось журчание ручья, русло которого скрывалось за невысокими деревьями, папоротниками и густым подлеском.

Он и впрямь казался знакомым, вот только действительно ли это та самая тропка, по которой она шла вчера утром?

Думай, Рейчел. Думай как следует!

Но, несмотря на все ее старания, уверенности не было. Рейчел остановилась, и оба спутника, Стивен и Джон, окинули ее вопросительными взглядами.

— Я могла проходить здесь, — принялась она размышлять вслух, кивнув на почти невидимый ручей под ногами. — Я помню, как при дневном свете поднялась по склону и отыскала дорогу на Катберт. Но это вполне мог быть иной ручей в другой части леса. Честное слово, не знаю.

— Ну, хорошо, — сказал Стивен. — Давайте пройдем еще немного.

Они шагали минут пятнадцать, пока не дошли до небольшого водопада. Глядя на потоки воды, срывающиеся с крутого горного склона, Рейчел поняла, что не была здесь. Она задумчиво смотрела на хлопья пены, уплывающие от замшелых скал у подножия водопада.

— А может, здесь есть другие пешеходные тропы? — поинтересовалась Рейчел. — Другие ручьи или речушки?

Стивен пожал плечами.

— Есть, эти леса простираются на много миль вокруг. Но вероятно, вы помните что-нибудь конкретное, какие-либо детали?

— Хороший вопрос, — хмыкнула она. — Нет, не помню.

Однако в памяти Рейчел вдруг возник ее ночной кошмар, рычание в темноте, и она поинтересовалась:

— Стивен, а здесь, в окру ге, водятся дикие собаки?

Он нахмурился.

— Дикие собаки?

— Или другие… животные? Может быть, хищники?

— Полагаю, здесь можно наткнуться на одичавших собак. Но почему вы спрашиваете об этом?

Рейчел напряженно размышляла. Она помнила, что тогда было совсем темно; возможно, она оказалась в каком-то здании либо подвале. Но где в лесу можно найти подвал?

Она адресовала этот вопрос Стивену; тот задумчиво почесал затылок и не нашел что ответить.

— Может, это какие-нибудь старые развалины, — добавила Рейчел. — Здесь есть что-нибудь подобное?

Стивен окинул ее отсутствующим взглядом, после чего покачал головой.

— Извините, Рейчел, но я никогда не слыхал ни о чем подобном.

— Жаль, — заметила она.

Они бродили по лесу еще часа полтора, пока Рейчел окончательно не потеряла ориентир. Наконец она сдалась.

— Ты ведь даже не представляешь, где находишься, верно? — спросил у нее Джон.

— Нет, — отрешенно ответила Рейчел. — Я пришла в себя, но где это случилось — даже не представляю. Кроме того, не забывай, что какую-то часть ночи я бродила по лесу. Так что сейчас мы ищем иголку в стоге сена.

Джон и Стивен хранили молчание.

— А вот где я была до того, как очнулась… — Рейчел вновь пожала плечами.

— Ну что ж, — сказал Джон, — давайте возвращаться. По крайней мере, мы пытались что-то сделать.

На обратном пути к машине у Рейчел вдруг возникло такое чувство, будто за ней кто-то наблюдает из листвы. Чей-то злобный тяжелый взгляд впился ей в спину. Она оглянулась, но не заметила ничего необычного. Тем не менее девушка невольно ускорила шаг.

— Хотите перекусить? — предложил Стивен, когда они уже подъезжали к его дому.

Джон взглянул на Рейчел, но она ответила:

— Спасибо, Стивен, как-нибудь в другой раз. Мне нужно повидаться кое с кем из знакомых, которые могут помочь собрать эту головоломку.

— Я понимаю, — кивнул он. — Однако будьте осторожны. Обещайте!

— Я уже большая девочка, Стивен. Все будет в порядке.

— И у вас есть Джонатан.

— И у меня есть Джонатан. Он позаботится, чтобы я не совершила опрометчивых поступков.

Когда они, высадив Стивена, возвращались из Уайтмонта в Гленвилль, Джон из машины позвонил Элизабет. Спросил, можно ли заехать прямо сейчас.

— Хорошо, — услышала Рейчел, — мы уже едем… Да, мы сейчас в машине. Конечно, с удовольствием останемся на обед. Большое спасибо, Элизабет.

Джон уже собирался прервать связь, когда Элизабет спросила его о чем-то.

— Я помню, что обещал это еще вчера, но мы сейчас едем к вам. Скоро увидимся. До встречи. — Он сунул мобильник в карман. — Что мы ей скажем о тебе?

— Обо мне?

— Я не говорил ей о том, что два дня ты пропадала невесть где.

Рейчел устало улыбнулась.

— Моя тетя — милая старушка, однако если она узнает, что со мной случилось, то сойдет с ума.

— Но ты же хочешь, чтобы Элизабет рассказала тебе обо всем? А это значит, что нам придется довериться ей.

— Может быть, — вздохнула она. — Посмотрим по обстоятельствам.

Всю дорогу до тетушкиного дома Рейчел не могла отделаться от странного ощущения, будто враждебный взгляд, который она почувствовала на зеленых холмах Уайтмонта, давно оставленных позади, по-прежнему преследует ее.

 

Глава семнадцатая

Когда они въехали в Гленвилль, Рейчел узнала знакомые дома из серого гранита и вспомнила прежние времена. Тогда здесь было намного меньше жителей, а сегодня улицы выглядели многолюдными. Гленвилль был городом ее детства, полной противоположностью Парижа, где родилась и выросла ее мать и куда они ездили по меньшей мере раз в год — чтобы навестить родственников. Девочка обладала способностями к изучению иностранных языков и довольно свободно говорила по-французски, однако Париж ей никогда особо не нравился.

В Гленвилле она знала всех. Дженни Дугал исполнилось всего восемь, когда ее родители перебрались сюда из Абердина. Рейчел была на год младше Дженни, но они быстро стали лучшими подругами. Вскоре они уже казались неразлучными, однако именно Дженни решала, что они будут делать. Уже тогда она задавала тон в их дружбе.

Они проехали мимо заброшенного дома на Адроссан-стрит. Его окна были заколочены, а там, где когда-то находился аккуратный маленький садик, росли сорняки. Джон равнодушно скользнул по дому взглядом, а Рейчел уставилась на него, вспомнив женщину, которая некогда жила здесь.

У миссис Уайт были круги под глазами, похожие на мешки с песком, как они с Дженни тогда шутили. Иногда Рейчел сталкивалась с миссис Уайт в бакалейном магазинчике на углу Адроссан-стрит, где та покупала «Джонни Уокер Ред Лейбл». Продавщица Сандра Мойр точно знала, что предпочитает Беверли Уайт, и любила поболтать с ней. А вот тетя Элизабет ненавидела Беверли всей душой. Она неоднократно запрещала Рейчел разговаривать как с ней самой, так и с ее мужем Диком, которого презирала еще сильнее.

Рейчел всегда слушалась тетю, но, заметив однажды, как Беверли пропалывает свой маленький садик, все-таки подошла к ней. Беверли поинтересовалась, как поживает маленькая соседка, и, похоже, ей действительно было интересно. Вскоре после того Рейчел обнаружила, что все чаще заговаривает с Беверли, а потом даже стала помогать ей в саду.

Когда в один прекрасный день Беверли предложила угостить ее лимонадом, Рейчел впервые изнутри увидела дом, где жили супруги Уайт. Передав девочке стакан с напитком, Беверли решила побаловать себя глоточком виски, но потом взглянула на маленькую гостью и воздержалась.

— Думаю, не сегодня, — сказала она и составила компанию Рейчел, налив себе лимонаду.

Рейчел подружилась с Беверли Уайт и никогда не видела, чтобы та пила виски в ее присутствии. Не исключено, что женщина хваталась за бутылку, стоило девочке выйти за порог, но, пока Рейчел была у нее в гостях (что случалось частенько), такого не происходило.

А потом, через несколько лет, ей сказали, что Беверли увезли в больницу. Рейчел навещала свою знакомую так часто, как могла. Миссис Уайт была серьезно больна: у нее обнаружили опухоль мозга, и ее здоровье быстро ухудшалось. Единственной, кто мог шутить по этому поводу и уверять всех, что скоро вернется домой, была сама Беверли.

Болезнь стремительно прогрессировала. Но Беверли до конца сохраняла присутствие духа, не запрещая Дику и Рейчел приходить к ней. Лишь в самые последние дни у нее стали случаться перепады настроения, которые перемежались агрессивным поведением, — естественное следствие заболевания.

Промозглым, дождливым утром телефон зазвонил очень рано. Убитым голосом Дик сообщил Рейчел, что ночью его жена умерла.

— Ты была одной из ее лучших знакомых, она считала тебя своей подругой, — выдавил он, и Рейчел заплакала.

Даже сегодня, когда она ехала в гости к тетке, при мысли об этом слезы выступили у нее на глазах.

У Элизабет Крейг по-прежнему была густая копна каштановых волос, в которых не проглядывало ни одной седой волосинки, но она явно похудела — быть может, подумала Рейчел, села на диету, о которой говорила так давно. Да и сутулилась тетя сильнее, чем в марте прошлого года, когда Рейчел видела ее в последний раз.

Элизабет тепло встретила гостей и пригласила их в дом. Первым делом она поинтересовалась, почему Рейчел не приехала раньше. Девушка туманно ответила, что у нее возникли срочные дела.

Элизабет пристально изучала ее.

— Ты плохо выглядишь, — посетовала она. — У тебя царапины на лице и руках, а глаза покраснели и воспалились. О, и на затылке у тебя шишка. Как это произошло?

— Дурацкий несчастный случай, — соврала Рейчел. — Я упала с лестницы. — Она едва не добавила, что это случилось еще дома, в Англии, но вовремя вспомнила, что на похоронах в понедельник была целой и невредимой. — Это случилось позавчера.

Тетка одарила ее подозрительным взглядом, но больше ничего не сказала. Вместо этого она заговорила о Дженни. И о Грейс, ее матери. О том, что все ужасно и что вся деревня шокирована этим происшествием. Бедная, бедная Грейс! Такого не заслужил никто. Ни она сама. Ни Дженни. Ужасная, поистине ужасная трагедия.

— К счастью, — заключила Элизабет, — за ней ухаживает Бетти.

— Бетти Мюир? — уточнила Рейчел. (Бетти была соседкой Грейс.)

— Да, она очень беспокоится о Грейс. А когда ты собираешься навестить ее?

Ага, значит, я еще не ездила к ней.

Элизабет выставила на стол тарелки, столовые приборы, хлеб и холодные закуски. Затем отправилась в кухню, чтобы закончить приготовление овощного супа, и Рейчел присоединилась к ней.

— Очень странно, тебе не кажется, — небрежно заметила она, — что Дженни сорвалась со скалы? Как такое могло случиться?

— Это было ужасно, — согласилась тетка, качая головой. — Такая трагедия!

Рейчел пришла к выводу, что тетя, подобно всем остальным, не задавалась вопросами о гибели Дженни.

— Когда я узнала об этом, мне показалось, будто весь мир рухнул в одночасье, — продолжала Рейчел, хотя и не помнила ничего подобного.

— По крайней мере, ты снова разговариваешь, — заметила тетка. — В понедельник ты в основном молчала.

В основном молчала?! Этого мало, чтобы разобраться в ситуации.

— Ты была очень опечалена, — продолжала Элизабет. — Да и я чувствовала себя ужасно. Мне было невероятно жаль тебя, Рейчел. Твоя прощальная речь в церкви звучала так трогательно и прекрасно! Ты говорила о том, что Дженни была полна жизни, и о том, как много она для тебя значила. Это навело меня на мысль о…

Элизабет умолкла, задумчиво глядя на морковку, которую чистила маленьким ножиком. В кухне воцарилось неловкое молчание. У Рейчел свело живот, когда она поспешно схватилась за деревянную ложку и принялась помешивать суп.

— На какую мысль, тетя?

Элизабет судорожно заморгала, словно пытаясь скрыть неожиданно нахлынувшие чувства. Рейчел положила руку ей на плечо.

— С тобой все в порядке?

Тетя утерла слезы.

— Прости меня, Рейчел. Что-то я расквасилась. Я так рада тебя видеть! Правда, очень рада.

— Я понимаю, тетя. Но все-таки, о чем ты подумала? — настаивала она.

Элизабет взяла себя в руки и продолжала куда более твердым голосом:

— Я думала, что вы отдалились друг от друга, ведь тебя так долго не было. Но оказывается, время и расстояние не имеют значения. Вы продолжали вести себя как сестры-близнецы.

— Спасибо, тетя, — с трудом проговорила Рейчел, ощущая, как к горлу подкатывает ком. — Это правда.

Разговор с теткой помог Рейчел поверить в то, что она все-таки ошибалась и Дженни на самом деле мертва. Они обе потеряли дорогого и близкого им человека. «Быть может, — подумала девушка, — я не верила в смерть подруги потому, что мой расстроенный разум обманывал меня, убеждая, будто она еще жива. Эта теория, если рассматривать ее беспристрастно, далека от правды».

А потом, к удивлению Рейчел, тетка будто начисто забыла о Дженни и похоронах. Она принялась болтать о своем садике и о том, сколько времени проводит там вместе с соседом Гербом. По ее словам, тот был просто душка. Чего он только не делал для нее! Ходил в магазин, покупал растения и чинил все, что подворачивалось под руку. Рейчел мимоходом подумала: уж не ухаживает ли Герб за ее теткой? Он потерял жену, Элизабет — мужа, и при этом они почти ровесники. Но каковы бы ни были их отношения, общество друг друга доставляло обоим удовольствие, что не могло не радовать Рейчел.

После Герба разговор переключился на Винни, дочь одной из сестер Элизабет, которая жила на западном побережье. Недавно у нее был день рождения, и тетка собиралась на следующей неделе поехать к ней в гости. Сразу же после похорон Дженни ей не хотелось никуда уезжать, но теперь она передумала и даже с нетерпением ждала этой поездки. Элизабет очень сильно любила свою семью, а детей обеих сестер просто обожала! Рейчел всегда подозревала, что причиной тому было отсутствие собственного ребенка. Элизабет всегда хотела иметь малыша, но так вышло, что они с Гордоном не сумели его родить. Одно время они даже подумывали об усыновлении, однако эта мысль пришлась Гордону не по душе. Он мечтал о собственных детях, плоть от его плоти и кровь от крови, а если уж это невозможно, то предпочел вообще обойтись без них. Элизабет смирилась. Еще одна черта, свойственная тетке. Она всегда была милой и покорной, и выступить против своего супруга для нее казалось решительно невозможным. Рейчел же представляла собой женщину совсем иного сорта, в чем Джонатан уже давно убедился.

Девушка задумчиво уставилась в окно. И вдруг на вершине дуба, который рос на границе между участками Элизабет и Герба, увидела бело-серую хищную птицу! Та повернула к ней голову, и в черных глазах-бусинках блеснула ненависть. Ее клюв был достаточно острым и большим, чтобы выклевать Рейчел глаза. Девушка сдавленно охнула и отвернулась как раз в тот момент, когда в кухню из гостиной вошел Джон.

— Ну, и скоро мы будем обедать? — весело осведомился он.

Когда они распрощались с Элизабет и вышли на улицу, Джонатан заметил:

— А ведь ты рассказала ей о себе совсем немного. Вспоминала ли она вообще о похоронах и прочем? Что ей известно?

— Почти ничего. Я разговаривала с ней в кухне. Судя по всему, в понедельник я предпочитала молчать. Если не считать прощальной надгробной речи, то больше я почти ничего не говорила и не делала.

— А чем ты намерена заняться теперь?

— Предлагаю навестить Грейс Дугал. Мне обязательно нужно поговорить с ней. Если верить моей тете, мы не виделись с самого дня похорон, а когда моя тетя что-либо утверждает, то это правда. Она здешний городской оракул.

— Хорошо, — согласился Джон. — Поехали.

Он завел машину. Рейчел показывала дорогу, и уже через несколько минут они были у дома Грейс на Мэйн-стрит. Над массивной темно-бордовой входной дверью красовалась вывеска, на которой крупными буквами было начертано: «МИНИ-ГОСТИНИЦА. НОЧЛЕГ И ЗАВТРАК». Грейс открыла пансионат после того, как Дженни уехала из дому, а сама она поняла, что Элизабет, сдавая внаем Ардроу-Хаус, зарабатывает неплохие деньги. Под вывеской висела табличка поменьше, и на ней было выведено название «РОЗА», а еще ниже — «КОМНАТА СО ВСЕМИ УДОБСТВАМИ — 20 ФУНТОВ». По обе стороны от двери пестрели красные и желтые цветы, а на доске за окном виднелась надпись: «Свободных мест нет».

Рэйчел нажала кнопку звонка, но дома, похоже, никого не было. Она заглянула в окно. Внутри казалось темно и тихо.

— Давай вернемся завтра, — предложил Джон.

Она посмотрела на него.

— А куда сейчас: поедем в коттедж или заглянем в «Старое колесо»?

— В «Старое колесо». Лорин — последняя, кто видел тебя перед исчезновением, насколько нам известно. И у нас есть еще одна причина заехать туда. Ключ от комнаты по-прежнему у тебя?

— Да. Ты прав. Скорее всего, я по ошибке прихватила его с собой.

— Сейчас он где?

— Лежит в кармане.

— В таком случае поехали… Если ты нормально себя чувствуешь.

— Со мной все в порядке, — заверила она.

 

Глава восемнадцатая

Они проехали девятнадцать миль по шоссе А93 от Гленвилля до Абердина, миновав по пути ресторанчик «Бифитер», над дверями которого пестрела броская надпись: «ЗАВТРАК КРУГЛЫЕ СУТКИ — ВСЕГО 5.99 ФУНТА». Пейзаж за окнами оживляли пурпурные холмы, бесконечные луга, невысокие, выложенные серым камнем стены и петляющая лента реки Ди, жемчужно-серая под рваным одеялом облаков. В уютном, теплом салоне Рейчел задремала. В полусне она позабыла о тех умозаключениях, к которым пришла в доме тети. Сейчас ей чудилось, будто она вновь едет к Дженни домой. Подруга, как живая, встала у нее перед глазами. Она непременно обнимет ее, едва увидит на пороге.

Рейчел вспоминала дни, проведенные вместе в марте прошлого года, когда первые вестники весны подарили им робкое тепло, а на кустах и деревьях начали распускаться цветы и листья. Дженни искрилась жизнелюбием — казалось, она напрочь забыла о Лестере Камминге и скандале, который сопровождал их разрыв несколько месяцев назад. Сама же Рейчел встречалась с Лестером всего лишь раза три, не больше. Уже с первой встречи она прониклась к нему инстинктивной неприязнью. Рейчел не могла понять, чем вызвано подобное отношение, но ей не понадобилось много времени, чтобы выяснить это. Синяк на щеке Дженни стал первым сигналом…

Рейчел осоловело рассматривала горы, вспоминая туристический поход, куда они с Дженни отправились несколько лет назад. Когда они стали взбираться на гору, Рейчел шагала куда медленнее Дженни, да еще и часто останавливалась, чтобы отдышаться.

«Пошевеливайся, размазня!» — подначивала ее Дженни. Рейчел здорово обозлилась на подругу за это замечание. Стиснув зубы, прыгнула вперед и обхватила Дженни за талию, а потом опрокинула ее в высокую траву.

«Размазня? Я? С чего ты взяла? Я всего лишь позволяю тебе стать первой, потому что ты терпеть не можешь, когда выигрываю я!»

И тогда Дженни расхохоталась. Она долго смеялась, а потом притянула Рейчел к себе и поцеловала.

«Я люблю тебя, Рейчел! Я люблю тебя больше всего на свете».

Они несколько часов кувыркались в высокой траве, любуясь мягким ярко-голубым небом. Первобытные инстинкты удивили обеих, доставив им острое наслаждение, пока они удовлетворяли обоюдное желание жадными прикосновениями пальцев, горячего языка и влажных губ. Они оказались одни в раю; они принадлежали друг другу; никто и никогда не сможет встать между ними.

Рейчел мысленно перенеслась в тот восхитительный день, и в памяти у нее ожили все мельчайшие подробности шикарного обнаженного тела подруги. Они не в первый раз занимались любовью, но тот день стал для обеих незабываемым…

Рейчел сбросила туфли и подогнула под себя правую ногу. Закрыв глаза, она откинулась на подголовник сиденья и погрузилась в полудрему. Окружающий мир подернулся туманной дымкой, сменившейся чернотой, из которой на нее злобно глядели чужие глаза.

Рейчел провалилась в бездну беспамятства, и все мысли отлетели прочь.

Сидя за рулем, Джонатан искоса поглядывал на нее. Спящая, она походила на ангела. Он влюбился в Рейчел с первого взгляда. И не скрывал своих чувств, хотя временами это доставляло ему массу хлопот.

В ноябре прошлого года он едва не разрушил ради нее свою контору. Это случилось однажды вечером в четверг. Джеффри уже отправился домой после насыщенного трудового дня, а Джон все еще корпел над отчетом, который следовало наутро отправить в офис «Лондон Пост».

В четыре часа прозвенел звонок. Рейчел открыла дверь, и мгновением позже мимо его стола прошествовали трое рабочих-строителей. Они вошли в ее комнату, расположенную по соседству с его кабинетом. А через пару минут Рейчел ворвалась к нему с жалобой на трех нахалов, которые раскладывали на полу отбойные молотки, намереваясь приступить к работе. Она пожелала узнать у них, для чего все эти приготовления, но строители ответили лишь то, что до конца рабочего дня им поручили снести стенку, разделявшую два кабинета.

— Что все это значит? — требовательно поинтересовалась она у Джона.

А он продолжал невозмутимо пялиться в экран своего компьютера, явно не обращая ни малейшего внимания на ее возмущение.

— В самом деле? — наконец соизволил заметить он. — Что ж, это хорошо, разве нет?

— Хорошо?!

— Да, — ответил он, по-прежнему не глядя на нее. — Что еще мне остается делать?

— Что ты имеешь виду — «что еще тебе остается делать»?

Он продолжал задумчиво глядеть в свой монитор, а потом со вздохом удалил лишний абзац.

— Я покупаю тебе цветы, угощаю роскошными ужинами, приглашаю в кино и в театр и все такое. Это обходится мне в целое состояние, а что я получаю взамен? Гораздо практичнее попросту убрать стену. Таким образом я целый день смогу видеть тебя и говорить, как сильно люблю.

Она застыла, словно пригвожденная к одному месту.

— Ты ведь не собираешься на самом деле снести стенку, а?

— Поживем — увидим.

— Это шантаж.

Он пожал плечами.

— Я бы предпочел другое слово, но ты можешь называть это так, как считаешь нужным.

Секунды шли, а Рейчел молчала. Он заставил себя не отрываться от монитора. Затем она удалилась в свою комнату, но почти мгновенно выскочила оттуда.

— Они действительно собираются снести стену!

— Да, я знаю, — невозмутимо отозвался он.

— Я тебе не верю, — проворчала она под нос и вновь поспешила прочь.

Когда стена вздрогнула от сильного удара, Рейчел опять влетела в его кабинет.

— Они все-таки делают это. Они ломают стенку!

— Слышу.

— Ты что, окончательно спятил?

Улыбнувшись, он откинулся на спинку кресла и впервые встретился с ней взглядом. Она стояла на пороге в полном замешательстве.

А потом…

А потом уголки ее губ дрогнули в улыбке. Она подошла к его столу и подалась к нему так, что он уловил запах ее духов.

— Пусть будет по-твоему, негодник, — прошептала она ему на ухо.

После ухода рабочих она присела на краешек его стола и вызывающе-насмешливо заявила:

— Ну вот, ты добился своего. И что ты намерен со мной делать?

— О, у меня масса планов на сей счет.

— Удиви меня.

Он пригласил Рейчел в ее любимый ресторан, а после этого — в ее любимый бар, где они прекрасно провели время и остались весьма довольны друг другом. Однако вечер еще не закончился. Когда такси подъезжало к ее квартире, он страстно и в то же время нежно поцеловал ее в губы.

— Не так быстро, — сказала она, и он слегка отстранился.

— Не так быстро?

— Именно. Сегодня днем ты поступил со мной, как сам того хотел. Теперь моя очередь.

То, что было для них чудесным вечером, превратилось в ночь, которую оба не забудут никогда.

Но на следующее утро ему пришлось спуститься с небес на землю. Рейчел лежала рядом с ним в постели, такая же красивая и соблазнительная, как и в те благословенные часы, когда они занимались любовью, но что-то уже изменилось. Хотя что именно — он затруднялся сказать сразу.

— Все было просто замечательно, — прошептала она. — Для солдата из тебя получился неплохой кавалер.

— Ты тоже выглядела недурно для дамочки, которая специализируется на веб-сайтах.

— И что мы будем делать дальше?

Голос ее стал серьезным, и он расслышал в нем нотки сомнения.

— Что ты имеешь в виду?

— Я повторяла тебе это достаточно часто, Джон. Постоянные отношения не для меня.

— Господи, Рейчел! Как ты можешь говорить подобные вещи после прошлой ночи?

— Джон, ты знал, как я к этому отношусь.

— Да, но минувшая ночь… разве она для тебя ничего не значит?

— Она значит для меня больше, чем ты можешь себе представить, — без колебаний ответила Рейчел. — Я желала этого так же, как и ты, и получала удовольствие от каждой минуты. Но мне бы не хотелось, чтобы ты думал, будто я… Словом, ты понимаешь, что я имею в виду.

— Боюсь, что нет, — с горечью отозвался он.

— Да ты прекрасно меня понимаешь. Мне нужна собственная жизнь, — сказала она, целуя его в висок. — И не имеет значения, насколько очарователен мужчина, с которым я встречаюсь, и насколько хорош он в постели.

— Рейчел, я люблю тебя, — запинаясь, пробормотал он. — Я думал, ты это понимаешь.

— Я тоже люблю тебя, Джон, хотя по-своему. Но прошлая ночь состоялась, потому что ты шантажировал меня.

Она выскользнула из-под покрывала. А он остался лежать, не в силах поверить своим ушам. И, лишь услышав звук льющейся воды в душе, встал и присоединился к ней.

— Для меня еще осталось место?

— Для тебя всегда есть место.

— Хочешь, потру тебе спинку?

— Как это любезно с твоей стороны.

— Это вовсе не любезность. Я просто умираю от желания еще раз потрогать твою попу. — Джон принялся намыливать тело Рейчел. — Как ты можешь быть настолько уверена в том, что хочешь остаться одна? — робко спросил он.

— Думаю, такова моя природа.

— Быть может, со мной ты почувствуешь себя по-другому?..

— Не уверена. Кроме того, это разрушит нашу дружбу.

— Давай хотя бы попробуем, Рейчел.

Она покачала головой.

— Ты злишься на меня?

На мгновение он прекратил намыливать ее.

— Злюсь? Нет, я всего лишь пытаюсь понять.

— Мы сможем по-прежнему работать вместе?

— Разумеется, сможем. Не представляю, как буду работать без тебя.

Но теперь его стали терзать серьезные сомнения. Как им дальше жить, делая вид, будто последних нескольких часов вовсе не было? Или, если они все-таки были, выходит, что для нее это ничего не значит, да? Он был ее боссом, а она — его подчиненной. Неужели их отношения останутся такими навсегда?

Но они все-таки сумели как-то устроить свой быт, и за той, первой ночью последовали другие, не менее страстные. Жить вместе они так и не стали; Рейчел вновь и вновь неизменно остужала его пыл.

— Мне нужно не просто твое тело, — взмолился Джон однажды. — Мне нужна твоя любовь.

— А мне нужно лишь твое тело, — поддразнила его Рейчел, но поцелуй, которым она наградила его после этих слов, больше подходил для новобрачной.

Его смятение, растерянность и отчаяние нарастали, и он не раз и не два собирался выдвинуть ультиматум. Или они будут вместе, или нет, и это станет либо началом, либо концом всего. Однако Джон так и не отважился совершить подобный поступок. Он слишком сильно любил ее и лишь молился, чтобы в один прекрасный день ему все-таки удалось покорить ее сердце.

Ради нее стоило ждать вечность.

— Рейчел? Мы на месте.

Она зевнула и потянулась.

— Где?

— У «Старого колеса». Ты уже здесь?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты разговаривала во сне, но я не разобрал ни слова.

Рейчел потерла лицо.

— Да, я вернулась. — Увидев вывеску, она проснулась окончательно. — Идем внутрь.

Они вышли из машины. Ощущения дежавю у нее не возникло; она действительно не помнила, что останавливалась здесь. Рейчел толкнула садовую калитку, прошла по дорожке и нажала кнопку звонка. Джон шел за ней по пятам.

— Как, ты говоришь, зовут владелицу? — взволнованно прошептала она, обращаясь к Джону.

— Лорин, — шепнул он в ответ.

Через мгновение дверь открыла невысокая полноватая женщина немногим старше самой Рейчел.

— Здравствуйте, Лорин, — с улыбкой поздоровалась Рейчел. — Я пришла, чтобы вернуть ключ от своей комнаты. Я поступила глупо, забрав его с собой.

Женщина приняла ключ, не сказав ни слова. Рейчел заглянула в коридор, который начинался сразу же за входной дверью. Она увидела ковер на полу, люстру и лестницу с массивными дубовыми перилами.

— Прошу прощения за свой поступок, — продолжала Рейчел, надеясь сломать лед.

— Нет проблем, — наконец отозвалась Лорин. — Спасибо за то, что вернули ключ. — Она уже собралась закрыть дверь, когда Рейчел храбро шагнула вперед.

— Лорин, — сказала она, — быть может, вы заметили что-либо странное в моем поведении, пока я жила у вас, особенно в понедельник вечером, когда была изрядно огорчена. Погибла моя лучшая подруга, и похороны… Вы не заметили во мне ничего необычного?

Лорин заколебалась.

— О чем вы?

— Ну, не знаю. Это могло быть что угодно. Может, я сказала или сделала что-то нелепое…

— Нет, не припоминаю ничего подобного, — произнесла Лорин и сделала новую попытку закрыть дверь.

— Это может показаться вам странным, — заявила Рейчел, решив, что пора выложить карты на стол, — но я забыла часть событий, происходивших со мной недавно. У меня амнезия. Очевидно, я оставалась здесь до утра вторника. Вот только сама этого не помню. Моя память включилась в четверг утром, то есть вторник и среда из нее полностью выпали. Я не помню ничего, что происходило со мной в эти дни.

На лице Лорин отразилось крайнее изумление.

— Мы понимаем, это звучит дико, — вступил в разговор Джон, поддерживая свою девушку, — но Рейчел говорит правду. Мы полагаем, что вы были последней, кто видел ее во вторник утром. Вопрос первый: вы можете подтвердить, что она действительно была здесь во вторник утром?

— Да, могу. В то утро она выписалась из гостиницы.

— Хорошо. Благодарю вас. А теперь второй вопрос: она случайно не упоминала, куда собирается направиться отсюда?

— Нет, — подумав, ответила Лорин. — Нет, не упоминала. Хотя подождите секундочку. Да, она говорила о каком-то коттедже, — женщина повернулась к Рейчел. — Коттедж вашей тети. Вы сказали, что поедете туда.

— Она направилась туда прямо от вас? — продолжал расспросы Джон.

— Не знаю. Она действительно говорила о коттедже, но не сказала, когда поедет туда.

— Предполагалось, что она проведет у вас ночь со вторника на среду, — продолжал он. — Очевидно, у нее появились причины уехать раньше. Рейчел не говорила вам, в чем дело? Например, когда выписывалась и платила по счету?

Лорин покачала головой. Она явно насторожилась.

— Я уже рассказала вам все, что знаю. У меня будут неприятности?

— Нет, что вы. Совсем нет. Мы всего лишь хотели задать вам несколько вопросов, — ответила Рейчел, пытаясь успокоить хозяйку гостиницы.

— Значит, во вторник вы совершенно точно видели Рейчел? — упорствовал Джон.

— Да, — подтвердила Лорин.

— Прошу вас, расскажите нам об этом, — взмолился Джон.

Лорин перевела взгляд на Рейчел.

— Вы позавтракали. Но завтрак у вас был не английский, а всего лишь круассаны с кофе, насколько я помню. После этого поднялись в свою комнату, но вскоре сошли в холл, чтобы уплатить по счету. Вы заявили, что вам нужно уехать. Мне даже показалось, что вы очень спешили. В тот момент вы не сказали, куда направляетесь, но перед тем упомянули коттедж. Вот и все. Не могли бы мы закончить на этом? — Она говорила быстро, явно рассчитывая, что Джон и Рейчел удовлетворятся полученными ответами и оставят ее в покое.

— Лорин, — обратилась к ней Рейчел, — мы ни в коем случае ни в чем вас не обвиняем. Нам просто нужна кое-какая информация. Скажите, я выглядела рассеянной? Или обеспокоенной чем-либо, откровенно говоря, не в себе?

— Вы действительно выглядели рассеянной, — подтвердил? Лорин. — Но я решила, что это вполне понятно, учитывая, через что вам довелось пройти.

— А больше вы ничего не помните? — поинтересовался Джон. — Пусть даже это какая-нибудь мелочь, одно-единственное слово?

Взгляд Лорин, словно маятник, безостановочно переходил с Джона на Рейчел и обратно. Они увидели в ее глазах тревогу.

— Нет, больше я вам ничем помочь не могу, — решительно заявила хозяйка.

— И в своей комнате она ничего не оставила? — не унимался Джон, хватаясь за соломинку.

— Не думаю. Но вы можете подняться и посмотреть сами.

Джон и Рейчел обменялись взглядами.

— Вряд ли мы найдем что-нибудь, — протянула Рейчел, — но посмотреть не мешает. Быть может, вид комнаты освежит мою память.

Лорин протянула им правую руку с ключом на указательном пальце.

— Будьте как дома.

— Спасибо вам, — поблагодарила ее Рейчел. — Комната наверху?

— Да. Поднимайтесь на второй этаж и поверните налево.

Они вошли в коридор. Доски пола, накрытые клетчатой ковровой дорожкой, жалобно поскрипывали под ногами. Лорин осталась внизу, в коридоре, а Джон и Рейчел стали подниматься по лестнице.

— Боже, как неудобно, — тихо сказала Рейчел. — Я начинаю думать, что с головой у меня действительно не все в порядке.

— Ерунда, — успокоил ее Джон. — Мы должны были задать эти вопросы. Или у нас был выбор?

— Не было, — признала Рейчел.

Она открыла дверь комнаты под номером 5. Помещение оказалось небольшим и уютным, на полу лежал красный клетчатый ковер. Над единственной кроватью висела картина в аляповатой, вульгарной раме. На ней была изображена сцена охоты на вересковых пустошах. Старомодный телевизор и электрический чайник занимали место на столике у стены напротив. Единственным современным устройством здесь была душевая кабинка в ванной.

— Вот, значит, где я провела субботу, воскресенье и ночь с понедельника на вторник, — резюмировала Рейчел.

— Должно быть, ты права, — заключил Джон.

— Я не узнаю эту комнату, — со вздохом призналась она, обессиленно опускаясь в единственное кресло. — И что прикажешь делать теперь?

Джон не нашел что сказать.

— Я не смогла отыскать то место в горах, — пожаловалась она, — а теперь мы снова в тупике.

— Думаю, на сегодня с нас довольно, — ответил Джон. — Утро вечера мудренее. Давай подождем и посмотрим, что оно нам принесет.

Рейчел понимала: Джонатан прав. Она не знала, что еще можно сделать, но в то же время чувствовала, что должна сделать очень многое.

Каждый впустую потраченный час может стать последним для Дженни.

Эта мысль не давала ей покоя, хотя и представлялась абсурдной. Джонатан говорил правду о смерти ее подруги, как и о том, что Рейчел присутствовала на ее похоронах. То же самое сказала ей тетя Элизабет. Казалось, все подтверждали тот факт, что ее лучшая подруга сорвалась со скалы и погибла, и только Рейчел сражалась с ветряными мельницами.

— Что это? — вдруг воскликнул Джон, схватив со стола, который стоял рядом с креслом, какой-то листок. — Это ты нарисовала? — А потом сам и ответил на собственный вопрос: — Да, конечно же, ты. Больше некому. Я узнаю твою манеру. Взгляни, здесь, внизу, есть твои инициалы: «РС». Так ты подписываешь все свои работы.

Она поднялась и подошла к нему. Он раскрыл информационные материалы гостиницы: папку в коричневом кожаном переплете, в которой лежали какие-то буклеты о «Старом колесе» и виды местных достопримечательностей. На полях верхней брошюры красовался непонятный рисунок, сделанный шариковой ручкой.

Рейчел склонилась над ним.

— Это что, птица? — осведомилась она. — Либо летучая мышь? — Тварь, которую нарисовала девушка, и впрямь имела отдаленное сходство с летучей мышью: она была угольно-черной, с длинными распростертыми крыльями. Но не только. Голова ее напоминала морду волка, а не птицы или летучей мыши и была покрыта черной шерстью. Из пасти торчали длинные острые клыки.

И вдруг она поняла все.

В ее сознании всплыло жуткое воспоминание.

Рейчел в оцепенении уставилась на Джона. В горле у нее пересохло. Ей стало трудно дышать и говорить.

— Это она, — хриплым голосом прошептала Рейчел.

Джон растерянно заморгал.

— Это она! — повторила Рейчел, на сей раз громче.

Он приподнял плечи и развел руки в стороны, показывая, что не имеет ни малейшего понятия, о чем она говорит.

Девушка глубоко вдохнула и попыталась успокоиться.

— Эта тварь была со мной в темноте!

Джон метнул на нее озадаченный взгляд и вновь взял в руки буклет.

— Что? Летучая мышь? Не понимаю…

Она судорожно запустила руки в волосы.

— Это не летучая мышь, Джон, а… Нечто злобное. Нечистое. Эта тварь существует, и я видела ее. Она была со мной!

Дрожь пробежала по телу Рейчел.

Джон внимательно всмотрелся в рисунок, а потом покачал головой.

— Послушай, я не знаю, что это такое, но, чем бы оно ни было, твоему рассказу поверить невозможно.

Однако Рейчел его уже не слышала. Обрывки мыслей рвали ее мозг на части, словно крики в ночи. Оказывается, ее подсознание хранило поистине жуткие воспоминания.

А потом ее глаза стали круглыми как блюдца.

— Очевидно, я знала об этом еще в понедельник, до того как уехала отсюда!

Джон положил руки ей на плечи.

— Успокойся, Рейчел, не нервничай. Я не поспеваю за ходом твоих мыслей.

Но Рейчел не могла успокоиться.

Иначе она умрет.

Эта мысль поразила ее, словно удар молнии.

— Это… она настоящая, Джон. Клянусь тебе!

У него отвисла челюсть.

— Поверь мне. Прошу тебя, поверь мне! Я говорю правду.

— Хорошо, Рейчел. Хорошо. Идем отсюда. Мы возьмем твой рисунок с собой.

Попрощавшись с Лорин, которая закрыла за ними дверь с явным облегчением, они вышли наружу. Джон предложил где-нибудь присесть, чтобы собраться с мыслями.

Они оставили машину и медленно зашагали в сторону парка, погрузившись в невеселые мысли. Никто из них не проронил ни слова. И вдруг Рейчел пришла в голову очередная идея:

— Быть может, что-то случилось на похоронах. Нечто такое, что объясняет мой рисунок. Мне нужно найти других людей, с которыми я разговаривала на этой неделе.

Джон поддал ногой сучок.

— Согласен. Разве что… тварь, которую ты нарисовала, из серии ночных кошмаров. Она просто не может быть реальной. — Он остановился и неуверенно произнес: — Рейчел…

Она замерла рядом, взглянув в его глаза. Он выглядел абсолютно серьезным, и Рейчел поняла: сейчас он скажет нечто такое, чего ей не захочется слышать.

— Ты была раздавлена смертью Дженни.

— Да, конечно, — произнесла она.

Порыв ветра взъерошил его волосы.

— Кто знает, о чем ты думала? Могу представить себе… — Он заколебался.

— Давай, выкладывай, — попросила она. — Что ты собирался мне сказать?

Он прикусил нижнюю губу.

— Ничего особенного.

Мимо них прошла пожилая пара. Рейчел подождала, пока они окажутся вне пределов слышимости?

— Не смей так поступать со мной, Джон, — требовательно заявила она. — Что ты хотел сказать?

Он вздохнул.

— Ты не можешь смириться с тем, что Джен мертва. А вдруг твой рисунок имеет к этому какое-либо отношение?

«Какое?» — была ее первая мысль.

— Я не понимаю, — сказала она.

Он задумчиво уставился куда-то вдаль.

— Быть может, этот рисунок — твое представление о смерти. После похорон в понедельник тебя переполняла скорбь, ты могла нарисовать его, сама не сознавая, что делаешь, даже не отдавая себе в этом отчета. Не исключено, что ты представляешь себе смерть в образе чудовища, забравшего у тебя Дженни. Ты до сих пор не можешь смириться с этим и потому не желаешь верить фактам.

Она отступила на шаг.

— Да ты, никак, заделался психоаналитиком?

— Рейчел, — сказал он, — успокойся, я всего лишь предполагаю, а не настаиваю.

— Ты имеешь в виду, что я окончательно спятила.

— Я этого не говорил.

— Я знаю, что ты не говорил этого. Ты подумал об этом.

Он взял ее за руки.

— Давай не будем спорить. Забудь обо всем. Мы поговорим об этом позже. Хорошо?

Она напряженно размышляла и потому ответила не сразу.

Несмотря на некоторую ясность, сомнения никуда не делись. Что там рассказывают о тех, кто сошел с ума? Они верят в то, что спятили все остальные, — кроме них самих. Внутренний голос нашептывал ей, чтобы она не попадалась в эту ловушку, если только еще не поздно.

— Я хочу увидеть ее могилу, — заявила Рейчел. — Я хочу увидеть ее могилу и ее дом. Я просто хочу увидеть это своими глазами.

— Завтра?

— Нет. Прямо сейчас.

Джон собрался было возразить, но потом передумал.

— Хорошо. Поехали.

Сначала они направились в Элмскорт. Рейчел рассказала, как туда проехать. Район располагался в полумиле от Старого Абердина вдоль улицы Сент-Мачар-драйв, неподалеку от Кингз-колледж. Джонатан остановил машину напротив отделанного гранитом фасада многоквартирного дома.

Рейчел вышла из автомобиля и несколько секунд молча смотрела на окно квартиры Дженни под номером 23С. Затем вошла в дом через открытую дверь и поднялась по лестнице на второй этаж. Все вокруг было ей до боли знакомо.

— Я была здесь. Совсем недавно.

— Когда? — спросил он.

— Скорее всего, или до похорон, или сразу же после них.

— Что ты здесь делала?

Она пожала плечами.

— Не помню.

— Ты не сможешь войти. У тебя нет ключа.

— Да, не смогу, — согласилась она, покусывая губы. — Ну, больше нам здесь делать нечего. Поехали на ее могилу.

Спустя недолгое время Джон уже открывал высокие железные ворота кладбища. На холмистой местности, между вольготно растущих тенистых деревьев, тянулись ряды надгробий. Джон и Рейчел пошли по дорожке. Рейчел меланхолично рассматривала кельтские кресты, древние могилы и мраморные плиты на относительно недавних захоронениях.

Она направилась к фамильному склепу Дугалов, утопающему в море увядших цветов. Джонатан молчал и держался позади.

Неужели вот здесь покоятся останки ее лучшей подруги? Неужели она, Рейчел, стояла тут, на этом самом месте, в понедельник после поминальной службы?

Она закрыла глаза и, ощутив ласковое прикосновение теплого ветерка к лицу, стала вспоминать Дженни. Теперь ее смерть казалась более осязаемой и реальной.

На глаза навернулись слезы и потекли по щекам. Она не стала вытирать их.

Рейчел почувствовала, как Джон взял ее за руки. Не говоря ни слова, вслед за ним она вернулась к «пассату». Когда они приехали в Ардроу-Хаус, Рейчел тут же отправилась в постель.

И вновь вокруг Рейчел царила тьма, хотя и не кромешная — когда не видно пальцев собственной вытянутой руки. Она чувствовала себя замкнутой в подземном тоннеле. По черным стенам на каменный пол стекала вода, и ее хлюпанье напоминало звук протекающего водопроводного крана. Это место было ей знакомо! Впереди вдруг вспыхнуло яркое зарево, словно кто-то направил на нее луч фонаря. В то же мгновение за спиной у нее поднялась чья-то фигура. Что это, хлопающие крылья? А потом она услышала странный клекот и треск. Сердце судорожно забилось в груди. Паника буквально парализовала ее. Рейчел побежала, но ей казалось, будто она, пробираясь по болоту, застряла в вязкой жиже. Яркий свет по-прежнему сиял вдалеке, оставаясь недосягаемым, а сзади ее догоняло крылатое чудовище. Она почувствовала, как когтистая лапа коснулась ее шеи…

Глаза Рейчел широко раскрылись. Сердце гулко колотилось в груди. На лбу выступил пот. Рядом с ней мирно спал Джон.

Она окинула комнату диким взглядом, и ей показалось, будто она увидела тени. Ей нужен свет! Правой рукой Рейчел принялась шарить в поисках ночника и наконец-то нащупала выключатель. Как только вспыхнула лампа, обступившие ее тени исчезли.

Рейчел села в постели, обхватила себя руками и принялась раскачиваться вперед-назад.

«Крылатый демон принес меня в свое логово», — подумала она.

Эта мысль возникла из ниоткуда; еще мгновение назад ее не было, а теперь она заполонила все ее существо.

Заснуть в ту ночь она так и не смогла.

 

Глава девятнадцатая

Утром Рейчел чувствовала себя совершенно разбитой. Она не стала рассказывать Джону о своем кошмаре, подозревая, что тот придумает для него очередное психологическое объяснение. После завтрака она позвонила Грейс Дугал. На этот раз мать Дженни оказалась дома и согласилась встретиться чуть позже, перед обедом.

Джон привез ее из Ардроу-Хаус обратно в Гленвилль и припарковал «пассат» у тротуара. Рейчел взошла на крыльцо дома миссис Дугал, нажала кнопку звонка и замерла в ожидании. Никто не отвечал. Она уже забеспокоилась, что дома опять никого нет, когда они с Джонатаном заметили в окне чью-то фигуру. Через пару секунд они услышали, как в замке повернулся ключ, а затем дверь отворилась. Перед ними стояла высокая стройная женщина аристократической внешности с короткими вьющимися седыми волосами. На вид ей было лет шестьдесят.

Рейчел улыбнулась и протянула руку.

— Здравствуйте, Грейс.

Похоже, Грейс не узнала их и вообще едва заметила их присутствие. На ее лице застыло болезненное, убитое выражение. Вид матери Дженни окончательно убедил Рейчел в том, что ее подруга действительно мертва.

— Мы можем войти, Грейс? — спросила Рейчел.

Грейс перевела взгляд с нее на Джонатана и обратно.

— Да, входите, — равнодушно ответила она.

Перешагнув порог, они оказались в гостиной, где стоял обеденный стол, накрытый на четверых, и мягкое кресло, развернутое к телевизору. Полки вдоль стен ломились под тяжестью книг и журналов. Телевизор работал, показывая какое-то утреннее шоу. Грейс подошла к нему и щелкнула выключателем.

— Присаживайтесь, — сказала она, а когда гости сели, присоединилась к ним, все так же погруженная в себя. Рейчел даже растерялась, не зная, с чего начать. К счастью, Грейс сама пришла ей на помощь.

— Я не очень хорошо себя чувствую, — пояснила она. — Однако жизнь продолжается, верно? И я не осталась одна. Друзья помогают мне, поддерживают как могут. — Грейс сложила руки на коленях. — В воскресенье мы договорились вместе приготовить обед. Раньше по воскресеньям ко мне приезжала Дженни, и она сама занималась стряпней — ей это нравилось и неплохо удавалось. Но несколько месяцев назад она перестала приезжать. Она говорила, что занята, очень занята на работе и дома. У нее всегда находились какие-то срочные дела. Она ведь совсем недавно переехала, помните?

— Да, помню, — отозвалась Рейчел. — Я помогала ей с ремонтом квартиры.

Порвав с Лестером, Дженни сняла квартиру в Элмскорте. Она подробно обсудила с домовладельцем, как и что можно переделать, и даже составила весьма обширный список.

— Хотите что-нибудь выпить? — предложила Грейс.

— Прошу вас, не стоит беспокоиться, — отказалась Рейчел.

— Нет-нет, никакого беспокойства. У меня много времени. Больше мне не о ком заботиться.

Грейс с трудом выбралась из кресла.

— Вам помочь? — предложила Рейчел.

— Что вы, оставайтесь здесь, — махнула рукой хозяйка, направляясь в кухню. Рейчел заметила, что она слегка прихрамывает.

Рейчел взяла Джона за руку. Грейс была храброй и сильной женщиной. Она потеряла мужа, когда ее дочке было двадцать лет. А вот теперь погибла и Дженни. Сколько еще может выдержать человек?

В дверь позвонили. Громкий звук звонка заставил Рейчел вздрогнуть. Грейс вышла из кухни и выглянула в окно.

— Это Бетти, она живет напротив, через улицу. Она пришла, чтобы пригласить меня сыграть в бридж. Что, уже одиннадцать часов?

— Да, — взглянув на часы, сказала Рейчел.

Грейс вышла в коридор, чтобы открыть дверь, и вернулась в гостиную в сопровождении невысокой коренастой женщины.

— Смотри, Бетти, — указала она на гостей. — Сегодня я не одна. Ты помнишь Рейчел Саундерс, дочь Дональда и Мишель? А это — ее друг, Джонатан Лаудер. Рейчел, ты ведь тоже помнишь Бетти Мюир, не так ли?

Рейчел помнила ее. Бетти Мюир была той самой соседкой Грейс, о которой рассказывала Элизабет. Войдя в комнату, Бетти буквально озарила ее своим жизнелюбием и бодростью. У Рейчел сложилось впечатление, что миссис Мюир взяла соседку под свое крыло. Но Грейс не обратила внимания на радостное и, скорее всего, наигранное настроение Бетти.

— Рейчел? — переспросила Бетти. — Как поживаешь?

Девушка улыбнулась.

— У меня все в порядке. Я рада вновь увидеться с вами.

Рейчел не представляла, как сейчас заговорить о том, что волновало ее больше всего. Ей казалось неправильным в присутствии Бетти заводить разговор о своей амнезии и о том, что она, как ей казалось, знает о Дженни.

— Прошу прощения, похоже, мы нарушили ваши планы, — наконец выдавила Рейчел. — Если вы собрались играть в бридж, то мы, пожалуй, заедем в другой раз.

— Мы будем играть в бридж после обеда, — заявила Грейс. — Кроме того, мы с Бетти собирались купить кое-что из продуктов, а потом где-нибудь выпить чаю с тортом. Так что спешить нам некуда.

Рейчел принялась рассматривать гостиную Грейс. Ее взгляд задержался на вязании, которое лежало на каминной полке. Из клубка пряжи торчали две серебристые спицы. Рейчел смотрела на них, чувствуя, как на лбу у нее выступает пот и как начинает кружиться голова… В какой-то момент она даже испугалась, что грохнется в обморок!

— Не обращайте на нас внимания, — стараясь ничем не выдать своего состояния, сказала она. — Нам все равно пора уезжать.

Рейчел пожала руку Грейс, простилась с Бетти и вышла наружу. Оказавшись на крыльце, она глубоко вдохнула свежий, бодрящий воздух.

Вслед за ней вышла и Грейс.

— Рейчел?

Девушка обернулась.

— Да?

Спустившись по ступенькам, мать Дженни подошла к ней. Рейчел внимательно вглядывалась в лицо высокой и по-прежнему стройной женщины, а потом вдруг поняла, что в ней произошла какая-то перемена. Остекленевший взгляд стал ясным и осознанным. Кажется, она впервые по-настоящему увидела Рейчел.

— Что она задумала?

Рейчел удивленно приподняла брови.

— О чем вы, Грейс?

— Ну, чем именно Дженни занималась перед смертью? Ты не знаешь? Но ведь ты должна знать об этом, не так ли?

— Занималась? Простите, я ничего не понимаю.

Грейс нахмурилась, а Рейчел поверх ее плеча бросила взгляд на Джонатана, который стоял на пороге и о чем-то разговаривал с Бетти.

— Я вас не понимаю, Грейс, — взмолилась Рейчел. — К тому же я не очень хорошо себя чувствую. Прошу вас, объясните, что вы имеете в виду.

Создавалось впечатление, будто Грейс смотрит сквозь Рейчел, не видя ее.

— У меня отняли Дженни, — прошептала она, словно разговаривая сама с собой. — Ее отобрали у меня силой.

С крыльца к ним уже спускались Джон и Бетти. Соседка положила руку на локоть Грейс, и ее прикосновение оказалось словно магическим. Взгляд Грейс вновь стал пустым и отсутствующим, а краткий проблеск сознания погас. Она опять отгородилась от реального мира и боли, чтобы и далее влачить собственное существование.

— Грейс? — окликнула ее Бетти.

— Я всегда буду рада видеть тебя, Рейчел, — со слабой улыбкой сказала Грейс. — И тебя тоже, Джонатан.

Рейчел и Джон попрощались с женщинами и направились к своей машине.

— О чем вы только что разговаривали? — спросил Джонатан. — Прости, если мы с Бетти подошли не вовремя. Мы просто не знали, что еще сказать друг другу.

— Очевидно, Дженни над чем-то работала, — сообщила ему Рейчел, заинтригованная разговором с Грейс. — Ее мать думает, что я знаю, над чем именно.

— Как интересно. Что она имеет в виду?

— Мне бы очень хотелось знать это, — вздохнула Рейчел.

 

Глава двадцатая

Гостиница «Гленвилль-отель» располагалась в самом центре деревни, рядом с церковью. Яркие солнечные лучи наконец-то пробились из-за свинцовых туч, когда Рейчел и Джон перешагнули ее порог и направились в паб. Пока Джонатан заказывал две чашки чая, Рейчел огляделась по сторонам. Кроме них, в помещении находились всего двое посетителей — незнакомых пожилых мужчин. Они лениво перебрасывались словами с худощавым барменом, чьи руки сплошь были покрыты татуировками. Общаясь с клиентами, он громко смеялся. На полу между стариками, положив морду на лапы, лежала огромная немецкая овчарка.

— Теперь ты скажешь, почему мы в такой спешке покинули дом Грейс? — поинтересовался Джон, когда они устроились за столиком в углу.

— Я увидела пару спиц для вязания, торчащих из незаконченной шали.

Он вопросительно выгнул брови, ожидая продолжения.

— Меня вдруг затошнило. Не знаю почему. Они напомнили о чем-то плохом и очень болезненном.

Воспоминания, какими бы смутными ни были, укрепили в Рейчел уверенность: ночной кошмар, преследующий ее с тех пор, как она очнулась в лесу, случился на самом деле.

— Не знаю, что я пережила в лесу, — заключила она, — но я наверняка видела спицы или что-то, очень на них похожее.

Рейчел не стала развивать эту мысль дальше. «Джон настроен чересчур скептически, — решила она, — чтобы я при нем могла углубляться в свои воспоминания».

Он оперся локтями о стол и положил подбородок на скрещенные руки.

— Расскажи мне о своем разговоре с Грейс.

— Она спросила меня, чем занималась Дженни. Грейс была уверена, что я должна знать об этом — и знаю. А потом она добавила (повторяю дословно): «Дженни отняли у меня силой».

Бармен поставил на столик перед ними две чашки чаю.

— Приятного аппетита, — вежливо сказал он.

Джон улыбнулся в ответ, кивнул в знак благодарности и вновь повернулся к Рейчел.

— Да, так что же?

— Да то, что ты должен признать: ее слова вовсе не означают, будто она уверена в смерти Дженни. У меня появилось такое чувство, словно Грейс на сей счет терзают сомнения.

Он пожал плечами.

— Все зависит от точки зрения.

— Согласна, но дело еще и в том, как она сказала это. Таким тоном… — Рейчел нахмурилась, подбирая слова, которые наиболее точно передали бы то, что, возможно, хотела сказать Грейс. Но у нее ничего не получилось. Она и сама ни в чем не была уверена. — Грейс бросила на меня почти умоляющий взгляд, — продолжила Рейчел, — словно надеялась услышать от меня подтверждение своих подозрений. Нечто, известное мне одной, — негромко добавила она.

Джон откинулся на спинку стула и сцепил руки на затылке.

— Перед тем как поехать в Шотландию, ты разработала целый план. Ты оставила рисунок в «Старом колесе». Теперь вот Грейс говорит, что лишь тебе было известно, чем занималась Дженни перед… — он оборвал себя на полуслове, — …перед тем, как отправиться в Форт-Уильям.

«Надо же, — подумала Рейчел, — он не сказал: перед смертью». Джон явно не верил в ее гипотезу о том, что Дженни все еще жива, но его выбор слов означал: он по-прежнему поддерживает ее. А ведь Джонатан мог убедить ее вернуться домой, смириться с трагической гибелью Дженни и забыть об этом. Наверное, он понимал, что если она уедет из Шотландии, не разобравшись во всем до конца, то ей будет очень и очень неспокойно.

— Другими словами, — продолжал Джон, — мне все больше хочется узнать, о чем ты разговаривала с Дженни в последний раз.

— Ни о чем особенном, — тут же ответила она. — Я уже говорила тебе об этом.

— Да, но я все еще надеюсь, что Джеффри откопает что-либо интересное в твоем компьютере. Вчера утром я попросил его проверить твою электронную почту, так что сейчас у него уже должны быть новости для нас. А если нет, то нам остается надеяться только на то, что к тебе вернется память.

— Звони ему, — сказала Рейчел. — Давай узнаем, нашел ли он что-нибудь.

— Хорошо.

Джон выудил из кармана рубашки свой «блэкберри» и набрал номер. Джеффри сразу же ответил. Они наскоро обсудили кое-какие деловые вопросы, прежде чем Джон поинтересовался, проверил ли Джеф ноутбук его жены.

Из крошечного микрофона «блэкберри» до Рейчел доносился неразборчивый голос Джеффри. Джон слушал, а она застыла в напряженном ожидании.

— Понятно, ты проверил ее электронную почту вчера вечером, а сегодня днем собирался позвонить нам, — повторил ради нее Джон, видя, что она прислушивается к разговору. — Что ж, мы тебя опередили. И?.. Ты нашел что-нибудь интересное?

Джон вновь стал слушать. На этот раз прошло много времени, прежде чем он заговорил. Периодически он выразительно приподнимал брови, и Рейчел догадалась: Джеффри действительно кое-что обнаружил. В животе у нее вдруг похолодело. Наконец Джон закончил разговор и положил телефон на стол.

— Ну, выкладывай, не тяни, — попросила она.

Он отхлебнул чаю.

— Джеффри нашел твою переписку с Джен, — медленно проговорил он. — Большая часть показалась ему абсолютно неинтересной, кроме одного письма. Он сказал, что немедленно перешлет его на мобильный. — Джон взял в руки свой телефон и посмотрел на экран. — А вот и оно. — Взглянув на сообщение, протянул аппарат Рейчел. — Держи, можешь прочесть сама.

Она взяла мобильник и прочитала:

«Привет, Рейчел!

Дж.»

В эти выходные я отправляюсь в горы вместе с Элисон. После этого я намерена довести до конца все остальное. И то и другое. Ну, ты понимаешь. Я просто не могу оставить все как есть. Все происходит одновременно, но тут уж ничего не поделаешь. Не исключено, что мне придется обратиться за советом к Чарли. Но что бы он ни сказал, я должна знать правду. Уверена, ты меня понимаешь. После выходных я свяжусь с тобой.

Рейчел перечитала короткое сообщение раз и другой. Джон терпеливо ждал. Наконец она покачала головой.

— Не представляю, о чем здесь может идти речь. Хотя тут есть пара любопытных намеков.

— Согласен.

— Когда Джен отправила его? — Рейчел принялась искать время отправки. — В пятницу, 11 июня, в 2:38, — сообщила она. — То есть послала его посреди ночи. — Рейчел подняла глаза на Джона. — В тот же день, когда уехала в Форт-Уильям.

— С кем-то по имени Элисон, — добавил он. — Кто это такая? Я почему-то думал, что Джен поехала в горы одна.

— Элисон Флэнаган, — пояснила Рейчел. — Они вместе занимались аэробикой и тогда же подружились. Она тоже любит лазать по горам. Но я не знала, что на тот уик-энд Элисон планировала отправиться вместе с Дженни.

— А что собиралась делать Джен после возвращения? — поинтересовался Джон.

Рейчел пожала плечами.

— Здесь она пишет, что ты поймешь, о чем идет речь, — напомнил он.

— Что ж, если я и знала об этом, то благополучно забыла.

Джон кивнул.

— Подозреваю, это то самое, о чем ты не хотела рассказывать мне, из-за чего не взяла меня с собой на похороны.

— Поход в горы состоялся в выходные, обратно она уже не вернулась, — заметила девушка. — А через три дня, в понедельник…

«Она погибла», — чуть не сказала Рейчел.

— …Случилось это, — неловко закончила она. — И то, о чем она собиралась рассказать мне после уик-энда… — Нет, она не могла заставить себя произнести эти слова.

— Она унесла с собой в могилу, — закончил вместо нее Джонатан.

Они долго молчали, пока Джон наконец не накрыл ее руку своей.

— Похоже, это письмо стало послесловием того, что вы вдвоем обсуждали раньше. Джеффри говорит — пока не нашел никаких ниточек. Но я позвоню ему еще раз — хочу убедиться, что он все тщательно проверил. Если мы узнаем, что у тебя было на уме во время переписки, нам это очень поможет.

Она кивнула.

— Мы можем сделать еще кое-что — поговорить с Элисон. А потом и с Чарли.

— Чарли? Ее коллега из газеты?

— Да. Их столы стоят друг против друга. Он стал для нее кем-то вроде старшего брата. Мы часто вспоминаем о нем. — Рейчел по-прежнему не могла говорить о Дженни в прошедшем времени. Джон не стал делать ей замечание. — Быть может, эти люди смогут прояснить ситуацию, — продолжала она. — Кроме того, можно еще раз заехать к Грейс, хотя я не думаю, что это нам что-нибудь даст. В противном случае она сама рассказала бы мне обо всем, а не спрашивала, что задумала Дженни.

— Вы с Дженни о чем-то все-таки договорились, — подчеркнул Джон. — Это со всей очевидностью следует из письма. Надеюсь, Джеффри отыщет еще один фрагмент головоломки.

— Как ты и говорил, мы могли обсудить все по телефону, — сказала она, чтобы умерить его энтузиазм. — Свое письмо она отправила мне в полтретьего ночи. Ее явно что-то беспокоило, и она хотела снять камень с души. Но даже Дженни не стала бы звонить мне в столь поздний час, поэтому ограничилась электронной почтой.

— Все может быть, — согласился Джон. — С чего начнем?

— Я собираюсь позвонить Элисон и Чарли, — ответила Рейчел.

Рейчел подумала об Элисон Флэнаган. Той было уже под сорок; стройная, почти такая же энергичная, как и Дженни, ярая поборница здорового образа жизни. В перерывах между основными должностными обязанностями она подрабатывала секретаршей. (Хотя с тех пор, как они виделись в последний раз, Элисон вполне могла подыскать себе и другое занятие. Не исключено также, что она сдалась и превратилась в домохозяйку.) Элисон входила в круг ближайших друзей Дженни, и Рейчел встречалась с ней в основном на общественных мероприятиях. За последние несколько лет она видела эту женщину всего пару раз.

Элисон сразу же сняла трубку.

— Алло?

— Элисон? Это Рейчел Саундерс.

— Рейчел… привет, — ответила женщина, и в ее голосе прозвучало легкое удивление. Рейчел не сомневалась, что она тоже была на похоронах.

Ну и что ты обо всем этом думаешь, Элисон? Неужели ты поверила в то, что в гробу лежала Дженни? Но ведь ты в это не веришь, правда? Что же на самом деле произошло в Форт-Уильяме?

Разговаривала ли она с Элисон? Вполне возможно, поэтому ей следует быть осторожной.

— Я тебе не помешала, Элисон?

— Что? А, нет, нисколько.

Рейчел решила сказать, что ей нужно поговорить о безвременной утрате ее лучшей подруги.

— Я никак не могу смириться с этим! Я просто не знаю, как в это поверить. Вот почему… прости меня за этот звонок, но я подумала о тебе, поскольку ты всегда ходила с Дженни в горы…

— Не всегда, — перебила ее Элисон. — Лишь иногда, когда Мартин не возражал.

Мартин — муж Элисон, торговый агент какой-то крупной компании. Рейчел дважды встречалась с ним, и оба раза он изрядно утомил ее своим самодовольством.

— Да, конечно, но…

— Я уже говорила тебе в понедельник, Рейчел…

В понедельник? Значит, они все-таки разговаривали? Следовательно, надо удвоить осторожность.

— Я едва не отправилась с ней в горы в тот уик-энд, — принялась объяснять Элисон, — но за несколько часов до того, как мы должны были встретиться, в пятницу утром, она позвонила мне и отменила поход. Если бы я пошла с ней… все закончилось бы по-другому? Или нет?

Почему Дженни в последнюю минуту дала отбой?

— Я понимаю, что ты имеешь в виду, — осторожно промолвила Рейчел. — Но скажи мне, с чего вдруг Дженни передумала? Я знаю, что должна помнить об этом, но не помню.

Элисон не колебалась ни секунды.

— Потому что она еще не предполагала, в котором часу выходит и выходит ли вообще. Думаю, она была чем-то очень занята. В конце концов она все-таки пошла, но уже одна. Если бы только… ох, сейчас бесполезно говорить об этом, Рейчел. Я ведь не должна чувствовать себя виноватой, правда?

— Нет, конечно, не должна.

— И Мартин тоже так говорит.

— Так чем же она была занята, Элисон?

— Понятия не имею. Если кто и должен знать об этом, так только ты.

— Я была в Англии, — уклончиво ответила Рейчел. — Не могу же я следить за тем, когда Дженни уходит или приходит.

— Нет, — согласилась Элисон, — конечно, не можешь.

— Ладно, спасибо, что уделила мне время. Всего тебе хорошего. Пока!

— Пока, Рейчел. И тебе тоже всего наилучшего.

Рейчел отложила телефон.

— Итак, — подвела она итог для Джона, — через несколько часов после того, как Дженни отправила мне письмо, которое мы только что прочитали, она отменила совместный поход в горы, причем под каким-то неясным предлогом. — Рейчел задумалась. — Это совсем не похоже на Дженни. Вероятно, она планировала что-то такое, в чем Элисон, по ее мнению, не должна была принимать участия.

— Может быть. Или же мы с тобой выдумываем невесть что.

— Ладно, я звоню Чарли, — решительно заявила Рейчел.

 

Глава двадцать первая

Когда Рейчел уже почти набирала номер городского телефона «Нотерн Джорнэл», Джон вспомнил:

— Сегодня суббота, так что его может и не быть на работе.

— Тогда я попрошу секретаршу дать мне номер его домашнего телефона.

Она позвонила в газету, и дежурный администратор ответила:

— «Нотерн Джорнэл», добрый день.

Голос показался Рейчел незнакомым. Раньше в газете администратором работала Дениза, но это была явно другая женщина.

— Добрый день. Меня зовут Рейчел Саундерс. Я могу поговорить с Чарли Уотерсом?

— Одну минуту, сейчас узнаю.

Администратор перевела телефон в режим ожидания. В трубке раздалась стандартная мелодия, а Рейчел спросила себя, уж не разговаривала ли она и с Чарли в прошлый понедельник. Он ведь наверняка тоже был на похоронах.

Мелодия прервалась, и она услышала его прокуренный, сиплый голос:

— Рейчел!

— Привет, Чарли.

— Ты где? Все еще в Шотландии?

— Да, решила задержаться еще ненадолго.

— На сколько?

— По крайней мере еще на два-три дня. Как у тебя дела?

— Не очень, — откровенно ответил он.

— Понимаю… А на работе?

— Тоскливо и холодно, Рейчел. Она была нашей Дженни.

— Да, — подтвердила Рейчел, и ее голос дрогнул и сорвался.

— Но надо жить дальше, верно? Жизнь продолжается. А ты как, держишься? Мне было очень жаль тебя, Рейчел. Признаюсь без стеснения, на похоронах я плакал. Твоя надгробная речь получилась потрясающе трогательной. Ты, как никто другой, сумела передать смысл существования Дженни.

Она почувствовала, как к горлу подкатывает ком, и голос окончательно изменил ей.

— Когда я смотрю на пустой стол напротив, — продолжал Чарли, — мне кажется, что она может войти в любую минуту… с этой своей лукавой улыбкой на губах. Ты ведь знаешь ее улыбку — лучше любого из нас! — Он тихо вздохнул, но Рейчел все равно услышала.

— Чарли, — выдавила она, — мне нужно спросить тебя кое о чем.

— Валяй.

— У меня такое ощущение, что в последнее время Дженни была чем-то весьма занята. Чем-то очень важным для нее. Ты не помнишь, она не говорила нечто такое, что могло бы… Словом, что могло показаться тебе необычным?

— Трудно сказать, — протянул Чарли. — Она всегда была чем-нибудь занята, наша Дженни. Ей никогда не сиделось на месте.

— Но можешь ли ты вспомнить что-то конкретное? — настаивала Рейчел. Ее надежды, что Чарли протянет им какую-либо ниточку, таяли на глазах.

— Ну, был тут один отчет, над ним она провела много времени.

— Какой отчет?

— Об исчезновении девушки. «Глухарь». Давнее дело.

Рейчел почувствовала, как кровь приливает к щекам.

— Какой девушки?

— Сейчас, дай посмотрю… Ты же знаешь, время от времени Дженни вела раздел криминальных новостей. Это дело об исчезновении девушки по имени Пола Декерс.

— Кто это?

— Она пропала без вести в 1996 году, кажется. Или в 95-м.

Рейчел напряженно размышляла.

Пола Декерс. Знает ли она некую Полу Декерс? Никаких ассоциаций.

— В свое время эта история наделала много шума, — продолжал Чарли. — Исчезновение молоденькой девушки шестнадцати или семнадцати лет всегда привлекает внимание средств массовой информации.

— Ее нашли? — спросила Рейчел.

— Нет, — ответил Чарли. — Она исчезла бесследно.

— И Дженни занялась расследованием этого дела?

— Да. Вообще-то, она не в первый раз пересматривала старые нераскрытые дела.

— О людях, пропавших без вести?

— О них, но и об убийствах тоже. В некотором роде она была нашим репортером криминальной хроники. Только я ведь не сказал тебе ничего, чего бы ты не знала сама.

Да, его слова не стали откровением для Рейчел, но она спросила себя: с чего бы Дженни вдруг заинтересовалась именно этим делом? Случайное совпадение? Интуиция подсказывала ей, что, скорее всего, нет.

1996 год? Или 1995-й? В то время я еще жила в Гленвилле. Тогда мне было…

Тогда ей было четырнадцать.

— Когда именно Дженни начала работать над этим делом? — спросила Рейчел.

— Она взялась за него пару недель назад. Незадолго… до своей смерти.

— Я могу попросить тебя об одолжении?

— Конечно.

— Не могли бы мы поговорить об этом подробнее? Мне любопытно, что хотела раскопать Дженни.

— Нет проблем. Я могу просмотреть папку с материалами, собранными Джен. Хочешь, чтобы я тебе перезвонил?

— А ты не будешь возражать, если я заеду к тебе на работу?

— Ничуть.

— Спасибо, Чарли.

— Не за что. Когда ты хочешь заехать?

— Прямо сейчас. У тебя есть время? Мы с моим другом Джоном как раз находимся в Гленвилле. Мы могли бы прибыть к тебе через час.

— Так скоро? Но мне еще надо закончить одну статью… А, какого черта, она подождет. Увидимся около трех.

— Спасибо еще раз, Чарли.

Незадолго до трех часов пополудни они подъехали к зданию «Нотерн Джорнэл». Администратор попросила их подождать, пока она позвонит Чарли Уотерсу. Рейчел нервно взяла газету со стеллажа и принялась рассеянно перелистывать ее, а потом перед ней возник Чарли Уотерс. Она поднялась ему навстречу и обхватила за необъятную талию.

— Чарли!

— Привет, Рейчел. — От него разило крепким запахом табака.

— Это — Джонатан.

— Наконец-то мы встретились. Дженни много рассказывала о вас.

Мужчины пожали друг другу руки.

— Ну, пойдемте, — пригласил гостей Чарли. — Я кое-что для вас подготовил.

Они последовали в его офис на втором этаже. Первым, что бросилось Рейчел в глаза, был пустой письменный стол Дженни. Она смотрела на него, и перед ней проплывали воспоминания.

Чарли предложил рассесться вокруг его стола и выпить чаю или кофе. Оба выбрали кофе и, пока Чарли, шаркая ногами, ходил за напитками, Рейчел не отводила глаз от стола Дженни. Джонатан молча сидел рядом.

Чарли вернулся с двумя чашками горячего кофе, над которыми поднимался пар.

— Я рад повидаться вновь, Рейчел, ведь в прошлый понедельник нам так и не удалось поговорить.

— Что ж, теперь пришло время, — сказала она, с облегчением отметив: ей представился шанс узнать больше о своей подруге, не опасаясь сказать какую-нибудь глупость в свете того, о чем они беседовали несколько дней назад. Как и в случае с Элизабет, Грейс и Элисон, Рейчел была не склонна говорить о себе и собственных проблемах. — Ну, так расскажи мне, как у тебя дела на работе в последнее время?

— Как у меня дела? — недоуменно переспросил Чарли. — Знаешь, да как всегда. Или ты имеешь в виду что-то конкретное?

— Да. Тот уик-энд, который Дженни провела в Форт-Уильяме. Ты знал, что она планирует его?

— Разумеется. Она пару раз работала по субботам, вот как я сейчас, потому что хотела уехать на несколько дней. Улететь в пятницу утром, а вернуться в понедельник вечером. Иногда она так делала. Только на этот раз обратно уже не вернулась…

Рейчел потерла глаза.

— Она ни о чем тебя не спрашивала в тот день, когда уехала?

Рейчел вспомнила: в своем последнем письме Дженни упоминала, что, возможно, ей придется обратиться к Чарли за советом. Интересно, обратилась или нет?

Чарли покачал головой.

— Нет, в тот день я ее не видел. В последний раз мы разговаривали за день до того.

— Ладно, — сказала Рейчел. — Тогда я сформулирую вопрос по-другому. Она говорила что-нибудь обо мне в последние недели?

Чарли закатил глаза.

— Я опять вынужден уточнить: ты имеешь в виду что-либо конкретное?

— Не знаю, — смутилась Рейчел. — Это должно быть что-то такое, о чем ей не хотелось рассказывать никому.

Чарли задумчиво уставился на нее.

— Не припоминаю ничего особенного, хотя ты явно ждешь от меня чего-то другого. Что вообще происходит?

Она вновь устремила взгляд на стол Дженни.

— Ничего. Я всего лишь пытаюсь выяснить, не оказалась ли она в чем-либо замешанной. И если да, то в чем. — Рейчел подняла глаза на Чарли. — Ты только что сказал, что она работала над очерком о пропавшей девушке по имени Пола Декер.

— Декерс, — поправил ее Чарли, — «с» на конце. — Он разложил на столе перед собой несколько документов, а потом перевернул их так, чтобы Джонатан и Рейчел могли прочесть. — Это старые статьи, которые мы написали сразу же после исчезновения Полы. Я взял их из папки Дженни. Она все еще работала над своим очерком о Поле. А почему это тебя заинтересовало?

— Как я уже говорила, пытаюсь выяснить, чем она занималась в последние недели своей жизни.

— Но у тебя должна быть причина для такого любопытства.

— Да, она у меня есть.

Не дождавшись пояснений, он сказал:

— Хочешь прочесть эти статьи? Или вкратце пересказать тебе, о чем здесь идет речь?

— Я бы предпочла второй вариант, если ты не возражаешь, — отозвалась Рейчел.

— Ничуть, — сказал Чарли. — Кстати, я ошибся. Пола Декерс пропала без вести в 1994 году. А я сказал, что в 1996-м, правильно?

— Да, — согласилась Рейчел. — Или в 1995-м.

— В общем, это случилось 12 марта 1994 года, — продолжал Чарли. — Полиция сразу же завела уголовное дело. Пола еще училась в школе и собиралась стать медсестрой.

— Как она выглядела?

— У меня есть несколько фотографий… Вот одна из них.

Чарли подтолкнул к ней по столу лист бумаги. Рейчел увидела снимок молодой девушки с нежными чертами лица, радостной улыбкой и коротко стриженными каштановыми волосами.

— Симпатичная, — заметила она.

— Да, — согласился Чарли. — Славная девчушка.

— Что с ней случилось?

— Полагаю, о том мы уже никогда не узнаем, — ответил Чарли. — Она исчезла семнадцать лет назад — слишком давно.

— Но это дело по-прежнему ни о чем мне не говорит, — заметила Рейчел. — И вопрос все так же остается открытым: почему Дженни вдруг заинтересовалась той девочкой? Ты уверен, что она ничего не говорила об этом?

— Только то, что она ее заинтриговала, — ответил Чарли. — А я не выспрашивал. Как я уже говорил, она запросто могла вцепиться зубами в какую-нибудь историю, особенно старую и загадочную. И разумнее всего было предоставить ей полную свободу действий, если у нее не горела более срочная работа. Но почему тебя это так интересует?

Рейчел поняла, что должна рассказать ему хоть что-нибудь. Она нуждалась в том, чтобы Чарли оказал ей услугу, следовательно, должна была предоставить ему что-либо взамен. Держать в тайне факт своей амнезии больше не было никакой возможности.

— Сегодня днем мы с Джоном заезжали домой к Грейс — матери Дженни, — пояснила она. — Грейс сказала, что Дженни работала над чем-то и что я должна знать, над чем именно. Но проблема в том, что я не помню, так как попала в странную ситуацию. Чарли… — Она глубоко вздохнула. — Откровенно говоря, я частично потеряла память.

И Рейчел вкратце изложила ему события последних дней. Собственно, она рассказала обо всем, за исключением своих кошмаров.

Чарли слушал, и его изумление росло.

— Господи, Рейчел, ты, наверное, шутишь! — только и смог вымолвить он, когда она закончила.

— Боюсь, это правда. Но я убью тебя, если ты напечатаешь хоть слово об этом в своей газете.

— Не волнуйся, — успокоил ее Чарли. — Но над тобой ведь могли надругаться, пока ты пребывала в беспамятстве! На твоем месте я бы обратился в полицию.

— Послушай, Чарли, — сказала она. — Разумеется, я хочу понять, что со мной случилось. Вот почему мне нужно знать, чем занималась Дженни в последние дни и недели своей жизни. Я уверена, что здесь есть какая-то связь.

Чарли с непониманием уставился на нее.

— Извини, но я снова не успеваю за ходом твоих мыслей.

— Расскажи ему о том, что ты не веришь в смерть Дженни, — вмешался Джон.

— Прошу прощения?.. — только и смог вымолвить Чарли.

Рейчел взглянула на Джона, а тот пояснил:

— Мы пытаемся сложить воедино разрозненные сведения о том, что происходило в прошлый вторник и среду. Но есть и еще кое-что. Рейчел убеждена: гибель Дженни далеко не так проста, как кажется на первый взгляд. Она не знает, в чем дело, но предполагает, что, в конце концов, Дженни могла и не погибнуть. Я правильно говорю?

Рейчел кивнула.

— Не погибла? — ошеломленно повторил Чарли.

— Не погибла, — подтвердил Джон.

— Но… Что… Каким образом?

— Для нас это тоже загадка, — спокойно сообщил Джон.

— И вы думаете, что она где-то скрывается?

— Честное слово, не знаю, — вздохнула Рейчел. — Единственное, что я могу сказать: вся эта история падения с утеса представляется мне полной ерундой.

— А вы что думаете? — обратился Чарли к Джонатану.

— Я бы хотел знать, что Рейчел делала в Уайтмонте, — ответил тот. — Как и когда она потеряла память? Дженни может иметь ко всему этому какое-то отношение.

— Любой в состоянии подтвердить, что с ней произошел несчастный случай, и она погибла, — заявил Чарли. Похоже, он уже взял себя в руки, и голос его звучал совершенно спокойно; а вот на лице по-прежнему читалось изумление. — Включая меня.

— Я все понимаю, Чарли, — негромко сказала она.

— Мы должны выяснить, что довелось пережить Рейчел, — продолжал Джонатан. — И почему это с ней произошло. Мы пока блуждаем в потемках, но намерены продолжать поиски.

Чарли покачал головой, но ничего не сказал. По его лицу Рейчел видела, что он ей не верит… в смысле не верит ее интуиции, внутреннему чутью. Или тому, что она узнала, пребывая в беспамятстве (это знание все еще оставалось для нее недосягаемым). Джонатан тоже был настроен весьма скептически, но он хотя бы поддерживал ее. И благодарность, которую она испытывала к нему, стремительно возрастала.

— Если окажется, что я ошибалась во всем, значит, так тому и быть, — спокойно проговорила Рейчел, сделав глоток остывшего кофе. — Дженни расследует дело этой Полы Декерс, — сказала она, — и вскоре якобы погибает в результате несчастного случая. Примерно в то же время я пропадаю без вести. Это может оказаться простым совпадением… а может, и нет.

Чарли откинулся на спинку стула и уставился в потолок.

— А может, Дженни знала Полу куда лучше, чем мы думаем?

Рейчел покачала головой.

— Кажется, она никогда не упоминала при мне о какой-либо девушке по имени Пола. И я никогда не слышала о ее исчезновении. Кроме того, если Дженни лично знала Полу, то почему она ждала целых семнадцать лет?

— Согласен, — кивнул Чарли.

— О чем идет речь в этих газетных вырезках? — осведомился Джон.

— Я расположил их в порядке публикации, — пояснил Чарли. Он взял верхний лист. — Вот первая статья, датированная 16 марта 1994 года. Давайте посмотрим, что здесь написано. Чарли принялся читать вслух: «…Полиция разыскивает 17-летнюю девушку из Абердина, которая пропала без вести три дня назад. Предполагается, что имело место преступление». Позднее о том же написал и «Джорнэл»… — Чарли отложил в сторону первый лист и взял следующий: — «…В последний раз ее видели 12 марта подруги, к которым она заходила в гости. Она ушла от них, но домой так и не вернулась». Дальше говорится о том, что она училась на медсестру, и вкратце приводятся показания ее родителей, Роя и Фрэнсис Декерс, живших на Вуд-стрит в Абердине. — Он вновь отложил вырезку и взглянул на своих гостей. — Стоит отметить, что почти сразу же расследование забуксовало. Подозреваемых не было, и никого не арестовали. С тех пор ничего не изменилось. Последняя статья в газете об исчезновении девушки появилась пять лет назад. Не представляю, что могло послужить причиной для повторного расследования.

— Но эта история явно заинтриговала Дженни, — упрямо заявила Рейчел.

— Очевидно, — признал Чарли. — Я даже знаю, что недавно она навещала родителей Полы.

— На Вуд-стрит?

— Если они до сих пор там живут…

— Мы можем выяснить, — сказала она.

— В этом я вам помогу, — заявил Чарли.

 

Глава двадцать вторая

Выходя из редакции, Рейчел сжимала в кулаке желтый стикер с номером телефона, а также адресом Роя и Фрэнсис Декерс.

Она остановилась у входа, залюбовавшись открывшимся видом. Над головой уходило в вечность яркое голубое небо, и ее волосы бережно перебирал ласковый теплый ветерок. На другой стороне улицы начинался парк — свежескошенная трава на склоне искрилась изумрудной зеленью. Через небольшой пруд был переброшен каменный мостик. На противоположном берегу в лучах полуденного солнца купались дома. А над их крышами возносился высокий шпиль островерхой церкви, крытой красной черепицей и с белым крестом на макушке.

— О чем задумалась? — поинтересовался Джонатан.

— О тебе, — ответила она, поворачиваясь к нему.

— Обо мне? В чем я провинился?

Она прижалась к нему всем телом.

— Ты поддерживаешь меня. Это очень мило с твоей стороны.

Он растерянно заморгал.

— A-а, ты имеешь в виду то, что я сказал Чарли?..

— Да, это, — подтвердила Рейчел, спрятав лицо у него на груди, отчего ее голос прозвучал приглушенно. — И еще многое другое.

— Естественно, я хочу знать, что с тобой приключилось, Рейчел. Разве может быть иначе? Ведь я люблю тебя.

— И поэтому я чувствую себя самой счастливой девушкой в Британии.

Он улыбнулся.

— Мне очень приятно услышать от тебя такое. Ладно, что теперь? Мы будем звонить этим людям?

— Таков мой план. Следующий шаг — родители Полы. Но я немного нервничаю, потому что совсем их не знаю. — Она отстранилась и заглянула ему в глаза. — Однако я все равно сделаю это. Надеюсь, они расскажут нам больше, чем Чарли.

— Это будет очень кстати, — согласился Джон.

— Я могу еще раз позвонить с твоего телефона?

Он протянул ей мобильник, и она набрала номер Декерсов. Ответила какая-то женщина.

— Здравствуйте, меня зовут Рейчел Саундерс, — представилась девушка. — Это миссис Декерс? Фрэнсис Декерс?

— Да, это я, — ответила женщина.

— Я — близкая подруга Дженни Дугал, журналистки, которая недавно брала у вас интервью. Она ведь навещала вас, не так ли?

— Да, она была здесь, — подтвердила Фрэнсис.

— Миссис Декерс, — начала Рейчел. — Я должна сказать вам кое-что.

— Что? — после короткой паузы спросила женщина.

— Речь идет о Дженни, — продолжала Рейчел. — Она… — девушка помолчала, подбирая слова и не зная, что сказать дальше. Она решила придерживаться официальной версии, потому что придумать другую не могла. — …Она неожиданно погибла, миссис Декерс.

— Что?! — вскричала Фрэнсис.

— Это был несчастный случай. Она сорвалась с обрыва, когда поднималась на гору.

— О боже, какой ужас, — сказала женщина. — Просто кошмар. Такая славная девушка! Когда это случилось?

— Около двух недель назад. Вы не могли бы сказать, когда Дженни приходила к вам?

— Не очень давно, где-то в конце мая, если мне не изменяет память. О господи, это ужасно! А я ничего не знала. Понятия не имела… Вы говорите, что вы ее подруга?

— Ее лучшая подруга.

Несколько мгновений Фрэнсис молчала.

Рейчел откашлялась и с нажимом проговорила:

— Миссис Декерс, я хочу продолжить дело Дженни. Ради нее и ради меня. Только так я смогу смириться с ее смертью.

Эти слова вырвались у нее словно против воли, но даже для ее собственного слуха они показались убедительными. Она поспешно продолжила, надеясь, что Фрэнсис поймет ее:

— Поэтому мы с моим другом Джоном хотели бы заехать к вам, чтобы поговорить, если вы не возражаете. Я хочу снова взять у вас интервью, как это сделала Дженни.

Рейчел услышала, что женщина подавила тяжелый вздох.

— Господи, я до сих пор не могу прийти в себя, — запинаясь, наконец выговорила она. — Разумеется, вы можете приехать. Мы будем ждать вас.

— Спасибо, — сказала Рейчел. — В котором часу вам будет удобно?

— Я бы хотела, чтобы при разговоре присутствовал мой муж, — заявила Фрэнсис. — А когда вы хотите приехать?

— Сегодня у вас найдется для нас время?

— Мой муж ушел на стадион, чтобы посмотреть футбольный матч. «Абердин» играет против «Матервелла», кажется. Где-то без четверти шесть он должен быть дома.

— В шесть тридцать вас устроит?

— Да, вполне. Нам придется отложить ужин, но это не страшно.

— Тогда до встречи. Благодарю вас, миссис Декерс.

Чтобы убить время, Джонатан повез ее обратно в центр города. Они оставили машину на подземной стоянке и пешком прошлись до закусочной «У Калстоуна» в торговом центре «Тринити», где Рейчел заказала чай и ячменную лепешку. Джон снова позвонил Джеффри — узнать, нет ли у него новостей. Закончив разговор, он спрятал телефон в карман и покачал головой.

— Ничего…

Рейчел понемногу откусывала лепешку, наблюдая за покупателями, которые расхаживали по белому зданию торгового центра. Те, кто спешил, быстро проходили мимо с бумажными пакетами, раздувшимися от покупок; другие же фланировали лениво и неторопливо. Вот на детском автомобильчике пронеслись двое малышей. За ними, в нескольких ярдах позади, проследовали родители (по крайней мере, так решила Рейчел — ведь женщина что-то крикнула малышам, после чего бросила полный отчаяния взгляд на мужчину рядом с ней). По движению губ женщины было нетрудно угадать, что она заявила: «Ну скажи хоть что-нибудь! Или я все должна делать сама?» Ее предполагаемый муж выразительно закатил глаза, но все-таки принялся делать выговор маленьким дьяволятам и потребовал, чтобы они были осторожнее.

Дети. Иногда Рейчел позволяла себе забыться и подумать о том, каково это — быть матерью. Она бы очень хотела когда-нибудь обзавестись детишками, а из Джонатана получился бы прекрасный отец. Но прежде, чем это случится, ей предстояло преодолеть еще несколько препятствий — и тут она совсем не была уверена, что сумеет это сделать. Прежде всего ей нужно впустить Джона в свою жизнь до такой степени, какой она и представить себе не могла. А ведь Рейчел так этого хотелось! Он стал для нее главным и единственным мужчиной на свете. С ним ей было настолько легко и комфортно, что она принимала все как должное. Это и есть любовь, напомнила она себе. Тем не менее этого было недостаточно, и Рейчел понимала: проблема в ней, а не в Джоне. Довериться другому человеку настолько, чтобы отдать ему всю себя без остатка, открыто и безо всяких условий… А способно ли ее сердце вообще испытывать к кому-либо подобное доверие?

Мимо быстрым шагом прошел бизнесмен в черном костюме, белой сорочке и зеленом галстуке. Следом за ним торопился высокий молодой человек в очках и с потрепанным портфелем. В нескольких шагах позади шествовала симпатичная молодая женщина с чрезмерным макияжем, что делало ее похожей на куклу Барби.

Рейчел доела последний кусочек лепешки и посмотрела на часы: 5:15. Девушка набросила на плечи куртку, и они с Джоном направились к подземной автостоянке торгового центра. Над ними раскинулась необъятная стеклянная крыша пассажа. Рыхлая, безвкусно одетая женщина безуспешно сражалась с одним из парковочных автоматов, пытаясь всунуть талончик в приемную щель. Какой-то мужчина рядом с ней, у второго автомата, оказался куда удачливее. Рейчел и Джонатан встали за ними в очередь.

Мужчина ушел, а женщина осталась: она отчаянно пыталась выискать в кошельке мелочь для автомата, неразборчиво бормоча что-то под нос. Наконец, справившись с этой задачей, она поплелась к двери. Тем временем Джонатан оплатил стоянку. Они направились к своей машине, проходя между рядами автомобилей, окруженных массивными бетонными стенами под низким тяжелым потолком. Парковка была освещена весьма скудно.

В какой-то момент в ноздри им ударила резкая, гнилостная вонь, отдаленно напоминающая запах мочи. Этот неприятный запах вновь заставил Рейчел вспомнить ночь, проведенную в горах, близ журчащего ручья. Видение оказалось пугающе ясным и пронзительным. Она вдруг отчетливо представила, как неведомая тварь, чем бы она ни была — если только существовала в действительности, — прячется за соседней машиной, наблюдая за ней. Она последовала по пятам Рейчел сюда, в этот подземный гараж, и сейчас выгибала спину, готовясь…

Прекрати, иначе ты сойдешь с ума!

Но Рейчел ничего не могла с собой поделать. Страх овладел всем ее существом, и она не стала отрицать очевидного.

— Давай уедем отсюда, Джон, — взмолилась она. — Немедленно. Как можно быстрее! Пожалуйста!

Когда они выезжали из подземного гаража, Рейчел чувствовала себя так, будто покинула нормальный мир и оказалась вне его пределов. Сидя в машине, спокойно катившей по Юнион-стрит, девушка то и дело поглядывала на голубое небо. Оно было чистым, но оттуда веяло незримой опасностью. И опасность эта приближалась.

Волчья морда и черные крылья — вот как она выглядела.

 

Глава двадцать третья

Дверь им открыл Рой Декерс. У него оказался внушительный живот и большая лысина. Глубокие морщины на лице и мешки под глазами красноречиво свидетельствовали о том, что в его жизни случилась ужасная трагедия. Но Рейчел все равно показалось, будто Рой похож скорее на бойца, чем на озлобленного и ожесточенного человека, который обижен на весь белый свет.

За свою карьеру журналистки она неоднократно брала интервью у людей, в чьей жизни произошла личная драма, способная сломать кого угодно. Некоторые из них замыкались в себе, когда она в качестве репортера предлагала им вновь пережить ранее испытанную боль; другие же поступали наоборот. У нее сложилось впечатление, что Рой принадлежит как раз к тем людям, кто готов говорить о своем горе, надеясь извлечь из беседы пользу.

У его жены Фрэнсис была прекрасная кожа и приятное лицо. Приближаясь к шестидесяти, она все еще оставалась привлекательной женщиной.

Если бы не трагедия, их дочери Поле сейчас было бы немногим за тридцать.

Несколько минут они вчетвером обменивались любезностями. Рой поинтересовался, как быстро Рейчел и Джон нашли их дом; а те сделали комплимент Фрэнсис по поводу убранства и отделки гостиной. Рейчел заметила фотографию Полы в рамочке — такую она уже видела сегодня днем на газетной вырезке, которую Чарли показал в своем офисе. Именно этот снимок и подтолкнул Рейчел перейти к делу, когда они уселись за стол и стали пить чай.

— Прошу прощения за столь неожиданное вторжение, нарушившее ваши планы, — начала она. — Мы с Джоном очень благодарны, что вы согласились встретиться с нами.

Рой кивнул в знак того, что все понимает.

— Примите наши искренние соболезнования по поводу смерти вашей подруги, — сказал он. — Девушка была здесь всего несколько недель назад, 28 мая, и сидела с нами за этим же столом. А теперь ее больше нет. Очень печально, что это случилось с такой молодой женщиной. Ради всего святого, скажите, что произошло!

Рейчел и Джон заранее договорились о том, что вести разговор будет она.

— Дженни отправилась в горы и сорвалась со скалы, — негромко ответила девушка. — По крайней мере, так нам сообщили.

На мгновение Рой понурился, но потом поднял голову.

— Фрэнсис сказала мне, что вы хотите продолжить ее дело.

— Да, мистер Декерс, — кивнула Рейчел. — Дженни упорно работала над очерком о Поле, однако ей не дали возможности закончить его. Мы хотели бы начать с того места, где она остановилась.

Внутренне Рейчел была готова к тому, что Рой поинтересуется, не работают ли они по заданию «Нотерн Джорнэл». Если это случится, она сошлется на Чарли, а тот, несомненно, поддержит ее выдумку.

Рой взял ложечку и принялся рассеянно помешивать чай.

— Мисс Дугал задала нам множество вопросов, — сказал он. — Но мы с Фрэнсис были рады такому вниманию. Прошло уже много времени с тех пор, как репортеры спрашивали нас о чем-либо или проводили расследование. Такого рода внимание позволяет нам чувствовать, что Пола еще жива.

Совершенно очевидно, он не собирался требовать у них подтверждения их связи с «Джорнэл». За время работы журналисткой Рейчел часто встречала таких людей, как Рой и Фрэнсис. Обычные граждане редко интересуются, действительно ли репортеры являются теми, за кого себя выдают.

Она посмотрела на сидевшую перед ней пару, взглядом призывая их продолжать. Затянувшееся молчание нарушил Джон:

— Как прошло ваше интервью? О чем вы говорили?

— Мы рассказали ей нашу историю, — ответил Рой. — Ту же самую, что много раз рассказывали до этого. Но мы не против подробно изложить ее и вам.

— Даже если нам придется сделать это в тысячу сто первый раз, — подхватила Фрэнсис. — Пусть даже нам придется пересказывать ее до самой смерти. Мы должны найти негодяя, который сделал это. До тех пор, пока мы не узнаем, кто он… Это единственное, что поддерживает нас и дает силы жить дальше.

— Я понимаю, — искренне сказала Рейчел.

— Какой она была, Пола? — спросил Джонатан. — Не могли бы вы немножко рассказать о ней?

— С удовольствием, — отозвалась женщина. — Она была славной девушкой. Часто улыбалась и всегда старалась помочь и нам, и всем, кто ее знал. Она не выносила, когда кому-либо было плохо или больно. Если мы устраивали вечеринку, а кто-то из гостей стеснялся или чувствовал себя лишним и одиноким, Пола всегда первой подходила к нему и старалась развлечь. Это имело для нее большое значение. Ей хотелось сделать так, чтобы люди чувствовали себя нужными и важными.

— Это ведь она, верно? — спросила Рейчел, кивая на портрет в рамочке, стоявший на комоде.

— Да, — ответила Фрэнсис. — Настоящая красавица, правда? Это так ужасно и несправедливо… — Женщина готова была расплакаться.

Рейчел положила руку на ее локоть.

— Фрэнсис… Рой… Расскажите нам о ней, пожалуйста.

— За несколько месяцев до трагедии она стала жить отдельно, — начал Рой. — Мы не видели ее пару дней перед тем, как она пропала без вести. В последний раз встретились в воскресенье, когда она пришла к нам на ужин. Мы прекрасно провели время. У нее все было в порядке, она казалась веселой и жизнерадостной, и ее ничего не беспокоило. Во всяком случае, мы не заметили. Мы виделись с ней не каждый день, а всего раз или два в неделю, зато по телефону разговаривали почти ежедневно, а иногда — и по нескольку раз на день. В субботу моя жена позвонила ей, но Полы не было дома. Впоследствии мы узнали, что… все случилось как раз в тот день, 12 марта 1994 года. — Рой судорожно сглотнул. — В воскресенье мы опять попытались дозвониться ей, но вновь не получили ответа и тогда начали тревожиться.

— Особенно я, — вставила Фрэнсис и добавила: — Мы поехали к ней на квартиру. В почтовом ящике лежали вчерашние газеты. Было ясно, что по крайней мере одну ночь она не возвращалась домой.

Рой сцепил руки в замок.

— После этого мы начали обзванивать людей. Друзей, знакомых — вообще всех, кто мог хоть что-то знать о местонахождении нашей дочки. Но никто не видел ее вот уже несколько дней. Затем мы узнали, что в субботу вечером она была в гостях у своих подруг — Пат и Андреа. — Рой потянулся к своей чашке, но, увидев, что она пуста, вернул ее обратно на блюдце. — Они сказали, что в тот вечер Пола ушла около одиннадцати. Должно быть, она пешком преодолела путь от Харбор-стрит до Юнион-стрит, затем перешла на другую сторону и свернула на Тауэр-стрит. Она жила в самом конце этой улицы, в пятнадцати минутах ходьбы от Харбор-стрит. После ее исчезновения я несколько раз проследовал этим маршрутом, потому что хотел знать, какой дорогой она возвращалась домой в тот роковой день. Я был там после одиннадцати, то есть примерно в то же самое время, когда проходила она, и могу сказать, что Тауэр-стрит плохо освещена. Поздним мартовским вечером это холодное и неуютное место, из тех, откуда хочется убежать побыстрее и вернуться домой. — На мгновение он умолк, подбирая слова. — Теперь на Тауэр-стрит соорудили большой гараж, но в 1994 году его еще не было. В то время там находилась лишь строительная площадка. Только вот Пола до нее не дошла.

— Откуда вам это известно? — спросил Джонатан.

Рой с грустью взглянул на свою жену.

— Кто-то поджидал ее там. Мы не знаем, кто именно. Прошло уже семнадцать лет, а мы так и не узнали, кто это был.

— Но как вам стало известно, что ее похитили именно там? — вновь спросил Джон.

— Был один свидетель, — пояснил Рой. — Некий Джон Коллинз. В тот вечер он гулял с собакой и слышал, как кричала молодая женщина.

— Пола была совсем еще юной девочкой, — сказала Фрэнсис и тихо заплакала. — Что он сделал с моей дочерью? Почему ей пришлось страдать? За что? Почему все это вообще случилось?

Рой немигающим взглядом смотрел в стену за спиной Джонатана.

— Коллинз не видел ни Полы, ни человека, который набросился на нее. Но он последний, кто слышал ее. Если не считать насильника, разумеется.

— Подождите, — сказал Джон. — Вы говорите, что он был свидетелем, но ничего не видел?

— Совершенно верно, — ответил Рой. — Он шел по переулку, параллельному Тауэр-стрит, прямо напротив гаража. Но не стал подходить ближе и вмешиваться. Он испугался, что там идет драка и на него могут наброситься. Лишь после того, как стало известно об исчезновении Полы, он обратился в полицию.

— Вы уверены, что он слышал голос именно Полы?

Рой вздохнул.

— Здесь ни в чем нельзя быть уверенным, Джон. Но мы знаем, в котором часу Пола ушла от Пат и Андреа. И пойти она могла в принципе только одним маршрутом. Так что можно быть вполне уверенным: это она была там, когда Коллинз услышал женский крик.

— Что произошло дальше? — спросил Джон.

— Мы были убиты и раздавлены горем, — продолжал Рой. — Пола пропала без вести, просто исчезла без следа. В голову лезли самые разные мысли. За дело взялась полиция. С нами разговаривал какой-то детектив, но в такие моменты люди обычно не слышат, что им говорят, — они растеряны и сбиты с толку. Тогда я мог думать лишь об одном: какой ублюдок сделал это? Какая гнида надругалась над моей дочерью? Где она сейчас? Где ее держат? В тот момент я отказывался верить в то, что она могла погибнуть. Мысль об этом даже не приходила мне в голову. И еще я чувствовал себя виноватым. Все случилось поздно вечером в субботу, но прошло целых два дня, прежде чем мы поняли, что она пропала без вести. А за два дня может случиться многое…

Поначалу нам было известно лишь то, что Полу нигде не могут найти. В конце концов мы вынуждены были смириться с мыслью, что она стала жертвой преступления. Это казалось невероятным — подобное может случиться с другими людьми, но никак не с нами. Лишь после того, как полиция начала расследование, а в газетах появилась история Полы — и немыслимое стало реальностью, ведь ты прочитал о своей дочери, а не о чужом ребенке, — Джон Коллинз дал свидетельские показания. Вот тогда мы поняли: Пола попала в лапы какого-то извращенца, — и я почувствовал себя так, будто предал ее.

Рой покачал головой и уставился в стол.

— Полиция провела судебную экспертизу. Они перевернули каждый камешек в округе. Я… Мы до последнего лелеяли надежду, что они найдут ее. Тот гад, который похитил ее… Я хотел его убить! И мечтаю об этом до сих пор. — Он поднял глаза на Джонатана. — Что вы хотите знать? Часто ли я вспоминаю Полу? Я думаю о ней каждый день. Каждый час. С ней умерла какая-то часть нас самих. Ее отняли у нас силой. От этого я испытываю такую боль, какую невозможно передать словами. От этого можно сойти с ума. — Он поморщился. — Если бы только ее нашли! Если бы мы могли похоронить ее по-человечески! Тогда у нас была бы возможность проститься с ней. Это будет нелегко, но все-таки лучше, нежели терзаться мыслями о том, что с ней случилось или как она страдала. Я очень долго надеялся, что она еще жива. Но в конце концов мы с Фрэнсис решили: это крайне маловероятно. Мы понимаем: скорее всего, она мертва. Но отдали бы все, что угодно, только бы знать наверняка.

Рой тяжело вздохнул.

— А вы знаете, что самое ужасное? От чего невозможно избавиться? Чего не лечит время? — Он посмотрел Джонатану прямо в глаза; Джон выдержал его взгляд. — Чувство вины. Меня не было рядом с моей маленькой девочкой. Что было бы, если бы мы начали искать ее раньше? Могли бы мы спасти Полу? Скорее всего, нет, — ответил Рой на свой же вопрос. — Я понимаю это. Может быть, она умерла тем же субботним вечером. Может, после этого она прожила совсем недолго… Точный ответ нам, увы, не известен. Я этого не знаю, и потому изнутри меня гложет чувство вины за то, что предал свою дочь.

Несколько минут тягостную тишину в комнате нарушало лишь тиканье старинных часов на каминной полке. Рейчел и Джон боялись даже дышать. При этом оба, не обменявшись и взглядом, чувствовали, что долгая исповедь Роя принесла ему облегчение. Ему самому и его жене.

Наконец Рейчел мягко спросила:

— Полагаю, эту же историю вы рассказали и Дженни? А что еще? Она задавала вам вопросы?

— Она собиралась навестить этого типа — Коллинза, — ответил Рой.

— Зачем?

Мужчина принялся крутить в пальцах чайную ложечку.

— Не знаю. Какая, собственно, разница? Он должен был сделать что-нибудь. Вот что имеет значение.

И вдруг Рейчел стало страшно. Она прикусила палец и вздрогнула. Джонатан почувствовал ее боль и под столом положил руку на ее колено, чтобы успокоить.

— Дженни виделась с Коллинзом? — спросил Джон.

— Она нам больше не звонила, так что мы не знаем. Но говорила, что собирается навестить его.

— А где живет Коллинз?

— Вы тоже хотите съездить к нему? — осведомился Рой.

— Да, хотим, — вклинилась в разговор Рейчел. — Как я уже говорила, мы хотим продолжить с того момента, на котором она остановилась.

— Я не разговаривал с ним больше двух лет, однако, скорее всего, он по-прежнему живет в доме 66 по улице Ферриер-Лейн.

Джонатан медленно ехал по Тауэр-стрит, пока не миновал гараж, о котором говорил Рой. «ГАРАЖ СМИТА» — возвещали большие синие буквы на его фасаде. В дальнем конце улицы виднелись жилые дома. Джон остановил машину, но не стал выключать мотор.

— Это должно быть где-то здесь.

Он посмотрел на здание, и Рейчел нервно проследила за его взглядом. После разговора у Декерсов она почувствовала тошноту и головокружение, а поездка в это жутковатое место отнюдь не улучшила ее состояния. По меткому выражению Джона, события приняли таинственный и непредсказуемый оборот. Рейчел пришла в себя в горах Уайтмонта. Дженни погибла на западном побережье. А теперь они приехали туда, где семнадцать лет назад без вести пропала другая девушка. Отдельные фрагменты головоломки никак не желали складываться в единое целое.

Джон был уверен: ключ к разгадке кроется в связи между поспешным отъездом Рейчел из «Старого колеса» в прошлый вторник и ее пробуждением в Уайтмонте. Но установить эту связь можно было, только погрузившись в давно и прочно забытое прошлое Рейчел. Вопрос состоял в следующем: где находится вход в это самое прошлое? Здесь? Или где-то в другом месте? Где взять ключ, который поможет отомкнуть дверцу?

Проехав чуть дальше, Джон поставил «пассат» на одно из мест пустой парковки.

— Давай пройдемся пешком, — предложил он. — Дом Коллинза должен быть за углом. Разумеется, если он до сих пор живет там. И если он сам еще жив.

— Как ты думаешь, где это случилось? — спросила девушка, когда они вышли из салона.

— Где-то рядом с гаражом, если верить Рою, — ответил Джон. — Может быть, прямо здесь.

Напротив «Гаража Смита», между двух домов, начинался переулок. Пройдя ярдов тридцать по петляющей, вымощенной плиткой дорожке, Джон и Рейчел оказались на площади, где росли высокие деревья и кусты, а по периметру стояли жилые дома. Табличка на фасаде одного из них гласила: «ФЕРРИЕР-КРЕЩЕНТ».

— Держу пари, Коллинз гулял как раз по этому переулку, — сказал Джон. — Ферриер-Крещент. А улица Ферриер-Лейн наверняка где-то рядом.

Рейчел кивнула.

— Думаю, ты прав.

Ферриер-лейн оказалась первой же боковой улицей. Они шли по ней, пока не наткнулись на дом под номером 66. Джонатан нажал кнопку звонка, и внутри залаяла собака. Затем хриплый старческий голос прокричал что-то неразборчивое, и дверь со скрипом отворилась. На них уставился костлявый старик лет семидесяти.

— Добрый день, — сказал Джонатан. — Прошу прощения за беспокойство…

Собака, здоровенная немецкая овчарка с черным носом и густой коричневой шерстью, залаяла еще громче. Старик обернулся.

— Заткнись, Дон. Заткнись! — рявкнул он. Животное моментально повиновалось.

— Меня зовут Джонатан Лаудер, — представился Джон. — А это — моя подруга Рейчел. А вы — мистер Джон Коллинз?

— А кто его спрашивает? — проскрипел старик.

— Мы. Можно задать вам несколько вопросов?

Старик с подозрением уставился на них.

— Так это вы — Джон Коллинз?

— Да. Ладно, что вам нужно?

— Мы просто хотим поговорить с вами.

— О чем? — неприветливо буркнул Коллинз.

— О Дженни Дугал.

По взгляду Коллинза невозможно было понять, помнит он Дженни или нет.

— Мисс Дугал была репортером из газеты. Она недавно приходила к вам.

— A-а, эта… — проворчал старик. — Вы тоже из газеты? И снова из-за той девчонки?

— Да, Полы Декерс, — ответил Джон.

— Я отправил репортершу восвояси и с вами тоже разговаривать не стану. Я не имею к этому делу никакого отношения и все тут. Проваливайте.

Собака подошла к хозяину и, шумно засопев, уселась рядом. Старик попытался было закрыть дверь, но Джон подставил ногу.

— Мистер Коллинз!

Он произнес это таким тоном, каким отец отчитывает расшалившегося сына, и старик пронзительно взглянул на него. Джон быстро размышлял. Дженни была здесь. Но Коллинз оставил ее ни с чем, не пожелав даже разговаривать, как пытается поступить и сейчас. Откуда вдруг взялось подобное упрямство? Или ему есть что скрывать? Джонатан решил немного прощупать старика.

— Дженни писала статью об исчезновении Полы. Вы были свидетелем.

— Я ничего не видел, — заявил Коллинз. — Это было давно. Оставьте меня в покое.

— По словам Роя Декерса, вы кое-что слышали, — решительным тоном, не допускающим возражений, продолжал Джон. — Почему вы не хотите говорить об этом?

— Вы были в гостях у Роя?

— Да.

Старик ненадолго задумался, с опаской поглядывая на Джона, но потом коротко кивнул головой.

— В тот вечер я выгуливал Гектора, моего предыдущего пса, и услышал какой-то шум за углом. Мне показалось, будто кричала женщина.

— Вы были вон в том переулке, что ведет на площадь, не так ли? — указал рукой Джон, и Коллинз кивнул. — И что же дальше?

— Я знаю, что говорит обо мне Рой, — сказал старик, который вдруг представился Джону бесконечно усталым и сдавшимся. — Но я был один, а вокруг больше никого. Я ничего не мог сделать. — Он открыл рот, словно собираясь что-то добавить, но тут же закрыл.

Джонатан нахмурился, искоса взглянув на Рейчел, и та безмолвно согласилась: Коллинз явно темнит.

— Есть еще кое-что, — проговорил старик едва слышным голосом, словно разговаривая сам с собой. — Там было еще что-то, чего быть никак не должно.

По спине Джона пробежал холодок.

— Как прикажете вас понимать?

В глазах Коллинза появилось отсутствующее выражение.

— Какая теперь разница? Она мертва. Какое это имеет значение?

— Мистер Коллинз, пожалуйста, — взмолилась Рейчел. — Это имеет значение, и даже очень большое!

Старик смотрел куда-то мимо них.

— Люди могут верить во что хотят. А у меня есть собственные мысли на сей счет.

— И что же это за мысли? — настойчиво спросила Рейчел.

Но Коллинз лишь отмахнулся.

— Забудьте. Это ничего не изменит.

Воцарилось молчание. Наконец Джон произнес:

— Дженни не сказала вам, почему она захотела поговорить о Поле Декерс?

— Думаю, она что-то услышала… — Похоже, Коллинз решил пойти им навстречу.

— И что же она услышала? — поинтересовался Джон.

— Откуда мне знать?

— Мистер Коллинз, — сказал Джон, — вы очень поможете нам, если ответите еще на несколько вопросов. Это не займет много времени.

— Я не могу говорить о том, чего не знаю, — проворчал старик.

— Вы только что упомянули что-то, — внезапно напомнила Рейчел, — то, чего здесь быть не должно… Вы имели в виду нечто потустороннее?

Коллинз разинул рот от изумления.

— Нечто потустороннее? Да вы что, спятили? Откуда у вас взялись эти бредовые идеи? Я никогда не говорил, что это было нечто потустороннее! — Словно обвинитель, он ткнул в них пальцем. — Оставьте меня в покое! Проваливайте отсюда оба! Я больше не желаю иметь с вами дело! Интервью закончено! — Не говоря ни слова, старик шагнул за порог и захлопнул дверь. Они услышали, как с лязгом задвинулся засов, а пес разразился негодующим лаем.

— Господи милосердный, — пробормотал Джон.

— Думаю, он чересчур уж возмутился, — негромко заметила Рейчел, цитируя Шекспира. Она взглянула на Джона. — Теперь ты мне веришь?

Там было еще что-то, чего здесь быть никак не должно.

Слова старика не шли из головы Рейчел, пока она вслед за Джоном брела к «пассату». Перед ее мысленным взором, словно живая, встала Пола — такая, как на фотографии в доме Роя и Фрэнсис. Рейчел увидела ее в темном лесу: девушка с короткими каштановыми волосами лежала ничком на земле, а над ней нависала крылатая тень.

Тварь с волчьей мордой вцепилась когтями в ее живот и раздирала его, пока Пола захлебывалась криком, истекая кровью. Затем когти погрузились еще глубже, вырывая сердце девушки. Вытянув лапу, тварь подняла над собой кусок плоти, с которого в свете луны стекали черные капли. Девушка перестала кричать. Ее тело превратилось в изуродованную пустую оболочку.

— Джон, обними меня, — дрожащим голосом попросила Рейчел. Хотя вечер выдался теплым, ее бил озноб. Она почувствовала, как руки Джонатана обнимают ее и прижимают к себе. Он принялся растирать ладонями спину Рейчел, чтобы согреть ее.

— К тебе возвращается память? — прошептал Джон.

Рейчел не ответила. Она никак не могла унять дрожь.

— Пола была в лесу. В другом лесу. Рядом с ней находилась тварь. Она… — Рейчел сглотнула. — …Она убила ее!

— Откуда ты знаешь?

Девушка пожала плечами.

— Ты же не была знакома с Полой, — напомнил ей Джон.

— Не была…

— Ты уверена?

— Уверена.

— Тогда откуда взялись такие сведения?

— Не знаю, но это не выдумки и не фантазия. Может, это моя вторая память. Из тех дней, о которых я забыла.

— Рейчел, это случилось семнадцать лет назад. Семнадцать лет!

— Я знаю, — уныло согласилась Рейчел. — Должно быть, мое воображение снова решило поиграть со мной.

Сама она, правда, в это не верила, но тогда во что она верила?

Быть может, в то же, что и Джон Коллинз… И она разделяла убеждение старика, которое заставило его вести себя столь трусливо. Он едва не столкнулся с чем-то, чему не было места в этом мире. Что это существо сделало с Полой? С Дженни? С ней самой?

— Я по-прежнему считаю, что всему этому есть вполне естественное и самое обычное объяснение, — твердо заявил Джон. — Пола стала жертвой сумасшедшего или извращенца. Каким образом то, что случилось с ней, может иметь отношение к тебе или Дженни?

— Видишь ли, — возразила она, — теперь мы знаем, что Дженни совсем не случайно взялась за дело об исчезновении Полы Декерс. Она наверняка что-то узнала. Кто-то навел ее на след. Кто знает, может, это была я. Может, именно об этом мы и вели речь по телефону.

Джон покачал головой.

— Ты убеждена, что помнишь события, произошедшие давно, и в этом плане твоя память не пострадала. Но семнадцать лет — все-таки слишком долгий срок. Если ты говоришь, что никогда не слыхала о Поле Декерс, — значит, так и есть. Сколько можно повторять одно и то же?

— Да, ты прав, — неохотно согласилась Рейчел. — Но вполне вероятно и то, что Дженни тоже не слыхала о Поле Декерс до того, как взяться за ее дело. Так что же стало тому причиной?

Джонатан пожал плечами.

— Предлагаю вернуться в коттедж. На сегодня с нас довольно.

— Действительно, — устало согласилась она, стараясь отогнать от себя все мысли о темной силе, которая, вероятно, уже начала охоту на нее.

 

Глава двадцать четвертая

Лежа на диване в коттедже тети Элизабет, Рейчел задремала в объятиях Джонатана, пока он ласково гладил ее по голове.

Она упорно думала о Джоне Коллинзе. Что он скрывает? А еще размышляла о рисунке, сделанном ею на буклете из «Старого колеса», который теперь покоился в кармане ее брюк.

Больше ни о чем она не могла спросить ни Полу, ни Дженни, оставшись наедине со своими смятенными мыслями и амнезией… Но по крайней мере, она была жива. Кто знает, может, ей все-таки повезет. Ведь ее приключение могло закончиться совсем по-другому, и она больше никогда не увидела бы Джонатана.

— Мы можем попробовать кое-что еще, — после долгой паузы вдруг сказал Джон.

— Что?

— Почему бы нам не съездить туда, где все произошло?

— Где что произошло?

— Где погибла Дженни.

— Форт-Уильям…

— Да, — кивнул он, — Форт-Уильям. Она собиралась отправиться в горы вместе с Элисон, а потом почему-то передумала. Затем все-таки отправилась туда, но уже одна. И последним Дженни видел этот ее друг, владелец отеля.

— Эд Лайонз, — произнесла Рейчел.

— Совершенно верно. Интересно, что она сказала ему?

Рейчел пожала плечами.

— Мы можем это выяснить.

— Да, можем. И должны. Или он скажет, что она попросту отправилась в горы, как делала это всегда, или же мы услышим что-либо, что поможет нам прояснить ситуацию. Кроме того, мы осмотрим то место, где она сорвалась со скалы. Это тоже может нам пригодиться.

«Нет, ты все-таки надеешься, будто я наконец поверю, что с ней произошел несчастный случай и она погибла», — подумала Рейчел, но опять не смогла ни в чем его обвинить. Ее подозрения выглядели притянутыми за уши и нелепыми, вот только она так не считала.

— Форт-Уильям, — сказала Рейчел. — Хороший план.

— Завтра, — решил он.

— Завтра, — согласилась она и зевнула. — А теперь я иду спать.

Когда через несколько минут ее голова коснулась подушки, она заснула почти мгновенно.

Тварь расправила крылья. Она подхватила ее и понесла. Рейчел стала жертвой неведомого хищника; ее похитила темная сила. Они поднималась все выше и выше в черное небо. Рейчел подумала, что тварь вынесет ее за пределы земли и утащит в чистилище, в свое логово, где ее кости будут гнить среди останков других жертв — тех, кто угодил сюда раньше…

Широко раскрыв глаза, Рейчел подпрыгнула и села в постели. Страшный ночной кошмар моментально рассеялся, и она даже сумела сдержать тревожный крик. Однако учащенное сердцебиение свидетельствовало о том, что происходит нечто ужасное.

Ей понадобилось несколько часов, чтобы заснуть вновь.

Джон открыл глаза, когда в комнату проник лучик солнечного света. Рейчел спала рядом, и он, вставая с постели, попытался не разбудить ее. Потом, все так же стараясь не шуметь, принял легкий душ и переоделся. Он рассчитывал, что к этому времени она уже проснется. Но этого не случилось, и Джон решил немного подышать свежим воздухом, полюбоваться зелеными лугами и холмами. Усевшись на невысокую каменную стену на краю пастбища, он принялся с наслаждением вслушиваться в шум ветра меж кронами деревьев и в радостный щебет птиц.

В конце концов его мысли вернулись к насущным делам и заботам. Ему нужно было сделать несколько телефонных звонков. Хотя сегодня воскресенье, а часы показывают всего девять утра, он позвонил Джеффри домой. Со вчерашнего дня у Джона не было известий от его помощника. Джеффри уже встал и в ответ на расспросы шефа извинился: ему не удалось найти в ноутбуке Рейчел ничего такого, что помогло бы разгадать загадку таинственного электронного сообщения.

— Что бы ни обсуждали Рейчел и Дженни, они наверняка воспользовались телефоном, — сказал Джефф.

— Скорее всего, ты прав, — согласился Джон. А затем попросил Джеффри связаться с клиентами и передать, что он появится в офисе через несколько дней. Помощник пообещал заняться этим прямо с утра в понедельник. Кроме того, он сообщил Джону, что встреча с Жаком Пирслоу по поводу «Фостерса» прошла исключительно гладко.

— Молодец, — с искренним восхищением похвалил Джон. — Я твой должник, Джефф. Это не ты мне говорил, что рассчитываешь на повышение с должности офис-менеджера?

— Я.

Они закончили разговор на дружеской ноте, и Джон вернулся в коттедж. К его удивлению, Рейчел до сих пор не проснулась. С помощью своего «блэкберри» он нашел номер полицейского участка в Форт-Уильяме и позвонил туда. Джон не знал, ответит ли ему кто-нибудь ранним воскресным утром, однако какой-то офицер уже оказался на службе. Джон представился и объяснил, что они с Рейчел — близкие друзья молодой женщины, которая совсем недавно погибла у подножия Бен-Невис в результате несчастного случая. Не сможет ли кто-нибудь в участке подробнее рассказать им об этом трагическом инциденте? Если да, то они могут приехать в Форт-Уильям сегодня же.

Джона соединили с инспектором, который представился Гарри Дейвисом. Поначалу Джону послышалось, будто его зовут Дэвис, и в груди у него мгновенно забушевала ярость. Для него фамилия Дэвис стала синонимом слова «дьявол».

— Прошу прощения? Я вас плохо слышу, — сказал он через несколько секунд напряженного молчания.

— Инспектор Дейвис. Чем могу помочь? — ответил собеседник, и Джон успокоился. В конце концов, он не был Дэвисом. Да и голос инспектора ничуть не походил на голос того проклятого полицейского, который приложил все усилия, чтобы уничтожить репутацию Джонатана (даже сегодня Джон задушил бы его с превеликой радостью).

Джонатан постарался спокойно и кратко изложить свою историю. Его хорошая знакомая Рейчел была лучшей подругой Дженни Дугал и хотела бы побывать на том месте, где ее нашли. Не может ли инспектор Дейвис сообщить, где именно это произошло?

Инспектор помнил случай с Дженни и сказал, что до обеда он дежурит, но потом почтет за честь помочь им, так что они могут спокойно заезжать прямо в участок, только попозже. Он постарается выкроить для них время.

Похоже, этот Дейвис — нормальный парень и честный служака, который вдобавок готов сотрудничать с ними! — решил Джон.

Затем он позвонил в гостиницу «Стронмер-Инн», принадлежавшую Эду Лайонзу. Рейчел была знакома с ним лишь заочно (Дженни подружилась с Эдом уже после того, как Рейчел перебралась в Англию), а Джонатан вообще впервые услышал о нем лишь несколько дней назад.

Женщина, снявшая трубку, сказала, что Эда еще нет, и что он появится чуть позже. Джон пояснил ей, что он — друг Дженни Дугал, и спросил, не может ли вместе со своей знакомой встретиться с Эдом сегодня днем. Женщина ответила — без проблем.

Джон опять заглянул в спальню. Рейчел до сих пор не проснулась. Очевидно, все тяготы и треволнения последних дней не прошли для нее бесследно. Он присел на край постели, посмотрел на нее, и она, почувствовав его взгляд, тут же проснулась.

— Доброе утро, — поздоровался Джон.

Спросонья Рейчел удивленно уставилась на него.

— Чего это ты поднялся в такую рань?

— Это не я встал рано. Это ты спишь допоздна.

— Который час?

Он взглянул на часы.

— Почти половина десятого.

— И это ты называешь «допоздна»?

Ее черные волосы растрепались во сне и разметались по плечам. Она полулежала на кровати, раздвинув ноги. Его взгляд скользнул по ее белым трусикам, видневшимся под ночной рубашкой.

— Собираешься вставать? — поинтересовался он.

Она окинула его задумчивым взглядом.

— Собственно, думаю, что не прочь поваляться в постели еще немножко.

— Я бы и сам составил тебе компанию.

— Так в чем же дело? Присоединяйся!

Ночью она долго не могла уснуть, терзаемая страхом. Но потом, уже под утро, все-таки впала в тяжелое забытье. А теперь ее охватило жгучее желание побыть с Джоном, ощутить его объятия, в которых она чувствовала себя в безопасности, и сполна насладиться лаской его губ и рук, творящих с ней чудеса. Когда он вошел в нее, Рейчел коротко застонала от острого наслаждения и забыла обо всем.

 

Глава двадцать пятая

Рейчел вышла из душа.

— Ты говорил с инспектором? — поинтересовалась она, насухо вытирая волосы.

— Да. Должен признаться, он показался мне очень приличным малым. Он готов уделить нам время. А еще я позвонил в отель Эда Лайонза. Мы можем встретиться и с ним, разве что сначала нам придется заехать в полицейский участок. Инспектор будет там только до обеда.

— Что ж, поехали. Отсюда до Форт-Уильяма примерно три часа езды. И столько же обратно, если мы хотим управиться за один день.

— Давай не будем загадывать.

Они выехали около одиннадцати. Уже в дороге Джон вспомнил, что брал автомобиль напрокат только до сегодняшнего дня, и сделал себе мысленную пометку позвонить в агентство и продлить аренду.

Рейчел подавила зевок.

— Неужели не выспалась? — удивленно спросил он.

— Не выспалась, — подтвердила она. — Ты же знаешь, я всегда плохо сплю.

Она умолкла, думая о том, какой напряженной и непредсказуемой стала ее жизнь с тех пор, как они услышали о смерти Дженни. Только на прошлой неделе она похоронила лучшую подругу; провела ночь в глухом лесу, прижавшись спиной к стволу дерева; а сейчас едет искать ответы на вопросы о том, что случилось с Дженни и с ней самой.

Рейчел не могла отдохнуть и расслабиться, потому что в душе у нее крепло убеждение: Дженни все еще жива, нужно ее отыскать. Не могла Рейчел вздохнуть свободно и по другой причине: она была уверена — кто-то или что-то преследует ее.

— Мы когда-нибудь станем жить вместе? — вдруг спросил Джон.

А вот это была третья причина, почему она плохо спала в последние дни. Она не знала, к чему приведут ее отношения с Джоном. Рейчел любила его. На этот счет она себя не обманывала. Но то, что возникло между ними, все еще оставалось любовью на расстоянии. Не больше и не меньше. Единственным человеком, которому она доверяла полностью, была Дженни.

Она искоса взглянула на Джона — он подметил печаль, написанную на ее лице, и тут же пожалел о том, что задал этот вопрос.

— Почему бы тебе не подремать? — предложил он, пытаясь сменить тему. — У нас впереди еще пара часов.

Рейчел откинулась на подголовник кресла и вытянула руки.

— Мне всегда приходилось заботиться о себе самой, Джонатан, — прошептала она. — Я всегда была не от мира сего. Иногда мне кажется, что я здесь чужая и что у меня нигде нет настоящего дома. Самое смешное в том, что мне это нравится.

— Другими словами, ты сама себе хозяйка.

— Я бы не была столь категорична, но в общем да.

— И всегда останешься кошкой, которая гуляет сама по себе. Это одна из многих черт, за которые я тебя люблю.

На ее слабую улыбку и темные круги под припухшими глазами было жалко смотреть. Она легонько коснулась его левой руки.

— Что ты во мне нашел, Джон? — спросила Рейчел. — Почему ты так настойчив? Неужели я стою тех хлопот, которыми обременяю тебя? Ты славный парень и заслуживаешь большего.

— В самом деле? — осведомился он, на миг оторвавшись от дороги, чтобы взглянуть на нее. — Почему бы тебе не предоставить мне самому судить об этом?

Он вновь уставился прямо перед собой. Некоторое время оба молчали, погрузившись в свои мысли. Наконец Рейчел повернулась к нему и спросила:

— Я могу одолжить на минутку твой телефон?

— Мой телефон? Конечно. — Придерживая руль одной рукой, второй он достал из кармана свой «блэкберри» и протянул ей.

Рейчел набрала какой-то номер и поднесла аппарат к уху.

— Добрый день. Мне нужно узнать номер телефона Камминга, в Глазго на Повис-Террейс, пожалуйста.

Широко раскрыв глаза от изумления, Джон посмотрел на нее. Что она задумала? Рейчел на мгновение опустила веки, запоминая номер, который называла ей телефонистка. Затем быстро набрала его, а когда поднесла мобильник к уху, Джон заметил, что ее крепко сжатые губы превратились в тонкую ниточку.

— Лестер… — сказала она. — Это я. Рейчел Саундерс.

Она старалась, чтобы ее голос звучал твердо и уверенно. Джон понятия не имел, что на нее нашло. Он переводил взгляд с дороги на нее и обратно.

— Да, я понимаю, что ты удивлен, — продолжала Рейчел. С другого конца линии до Джона доносился голос Лестера Камминга, который он узнал безошибочно.

— Просто так, — говорила она. — Хотя нет, причина все-таки есть. Я звоню насчет Дженни. Мне нужно как-то принять то, что с ней случилось, и смириться с этим. Я пытаюсь разузнать о произошедшем как можно больше и поэтому разговариваю со всеми…

Джон услышал взволнованный и сбивчивый голос Лестера, но по-прежнему не смог разобрать ни слова.

— Нет, правда, — сказала Рейчел, повысив голос. Мгновением позже она добавила: — Нет, я… я правда не делала этого.

Из телефона вновь донеслось неразборчивое бормотание. Интересно, с чего бы это Лестер вдруг решил излить ей душу? Он говорил без умолку, судя по тому что Рейчел не могла вставить ни слова. Вот она подалась вперед, волосы закрыли ее лицо, а челюсть отвисла, словно в неимоверном удивлении.

— Я никогда не говорила Дженни… — воскликнула она, но ее снова прервали. — Да, еще тогда, ты знаешь. Ты уже недвусмысленно заявлял мне об этом, и я уверена, что ты ничего не забыл. Но только не в последнее время, клянусь…

Это было все, что она смогла сказать, потому что Лестер вновь завладел нитью разговора. Голос его звучал сердито и угрожающе. Джонатана так и подмывало вырвать у Рейчел «блэкберри», но что-то останавливало его.

— Что ты имеешь в виду? Что это должно означать?

Рейчел уже почти кричала так же, как Лестер. Сгорая от любопытства, Джон навострил уши, когда Лестер вновь неразборчиво что-то забормотал.

— Нет! — выкрикнула Рейчел. — Это… я ничего не знаю об этом. И ничего не понимаю, кстати говоря.

На мгновение скрипучее бормотание в трубке стихло. Но Рейчел по-прежнему слушала, так что Лестер, очевидно, угомонился и понизил голос.

Она молчала еще долго — Джонатану показалось даже, что Лестер уже повесил трубку. Наконец она сказала:

— Я… Давай поговорим об этом позже. — После очередной долгой паузы Рейчел устало обронила: — Хорошо, договорились. Конечно. Мне просто нужно… Мне нужно немного подумать. Я еще позвоню. Да, я… Хорошо… Пока.

Она отняла телефон от уха и положила его в отделение для компакт-дисков на приборной панели.

Джон вопросительно приподнял брови.

— Итак, что это было?

— Без понятия, — отозвалась она. — Он был очень… — Рейчел запнулась, подбирая подходящее слово. — Нет, не агрессивен. Я бы сказала, очень напряжен. И он здорово нервничал. Он обвиняет меня в том, что Дженни порвала с ним, — это до сих пор не дает ему покоя. Причем очень сильно, по его словам. Он настаивал, будто я должна знать, что он имеет в виду. А в самом конце сказал нечто такое, что буквально добило меня.

— Что же?

Рейчел взглянула на Джона в упор.

— Что Дженни не дает ему покоя. Даже сейчас. Она по-прежнему мучает его.

Джон миновал Баллатер и свернул на шоссе А939, проложенное прямо через горы Кейнгорм-Маунтинз.

— Он сказал что-нибудь еще?

— Да. Он хочет встретиться со мной, чтобы наедине обсудить нечто важное.

— И что ты ему ответила?

— Что мне надо подумать.

Джонатан попытался переварить услышанное.

— Как полагаешь, ты разговаривала с ним в день похорон?

— Я спрашивала себя о том же, вот почему и позвонила ему. Но ясности в этом вопросе не прибавилось. — Она тихо застонала. — Наверное, он никогда не перестанет обвинять меня в том, что случилось, — и, по правде говоря, у него есть на это все основания. Дженни всегда прислушивалась ко мне, а я действительно могла повлиять на нее.

— Другими словами, ты выразила свое подлинное отношение к нему.

— Что-то в этом роде. Он старался уладить недоразумение между ними и помириться. Клялся, что страшно жалеет о содеянном, и просил прощения. Но теперь уже поздно говорить о прощении, и в этом виновата я.

— Не смешно, — презрительно заметил Джон. — О чем он хочет с тобой поговорить, как думаешь?

Она пожала плечами.

— Не знаю и знать не хочу, потому что это не имеет никакого значения. Звонок Лестеру был идиотской идеей. Не понимаю, о чем я думала?..

После этого она вновь ушла в себя. Но у Джона был еще один вопрос.

— Рейчел, я уже спрашивал тебя раньше и спрашиваю еще раз. Что произошло между тобой и Лестером после того, как ты убедила Дженни порвать с ним?

Рейчел смотрела в окно с таким видом, словно не слышала его, и Джонатан в который раз решил оставить ее в покое.

Когда они оказались среди гор, дорога принялась петлять по ложбинам между отвесных скал, которые напоминали застывшие в море зелени буруны. Это был край шотландского виски — лучшего виски в мире, если верить отцу Рейчел, страстному почитателю Usque Ва’ как он называл его. Но они слишком погрузились в собственные мысли, чтобы наслаждаться великолепным пейзажем за окном и особенностями истории этой местности в самом сердце Грампианских гор.

И вдруг Рейчел пришла в голову пугающая мысль. Она позвонила Лестеру, повинуясь минутному и неосознанному порыву. Чем он был вызван, она не знала — но теперь ей все более вероятной казалась идея, высказанная Джоном в то первое утро в Ардроу-Хаус, когда ее посетил ночной кошмар. В лесу ее преследовал именно Лестер! Господь свидетель, он был достаточно зол, чтобы причинить ей боль так же, как не раз делал больно Дженни. В голове у нее начинала складываться ужасающая картина, в которой Лестер олицетворял главный фрагмент головоломки, в последние дни определявшей течение жизни Рейчел.

Он был на похоронах, и не исключено, что мы разговаривали. Он мог знать о том, где я остановилась. Вполне возможно, он ждал меня у «Старого колеса» во вторник утром, а потом…

Далее начиналась область сплошных предположений и допущений. Но ведь добрая половина из них происходила в действительности! По крайней мере, она в это верила.

Он привез меня в такое место, где было темно. Перед этим связал, как поступал с Дженни. Потом избил и изувечил меня. Ведь он меня ненавидит! Он считает, что я отняла у него Дженни. Но я сумела освободиться и убежала. Однако потом что-то случилось, а когда я пришла в себя, то обнаружила, что потеряла память.

Версия событий Рейчел зияла дырами и нестыковками. Вполне может быть, что это сплошь ее фантазии. Во-первых, какое отношение имел Лестер к крылатой твари с волчьей мордой, превратившей сон Рейчел в сплошной кошмар? Ответа на этот вопрос у нее не было. И даже если Лестер действительно так с ней поступил, он ни за что не стал бы говорить по телефону того, что сейчас сказал ей. Ему ведь неоткуда было узнать о ее амнезии, верно?

Если он избил меня, но я убежала, то сейчас он скрывался бы от полиции, поскольку ожидал бы, что я обратилась туда и донесла на него.

С этой точки зрения Лестер Камминг не мог иметь никакого отношения к тем дням, что выпали у нее из памяти. Но разумеется, утверждать это со всей определенностью было нельзя.

Представлял ли он собой фрагмент головоломки, которую она безуспешно пыталась сложить? И как эта самая головоломка будет выглядеть в окончательном виде? Она не знала, однако старательно уверяла себя в том, что это известно Лестеру Каммингу.

Белые домики Авимора растаяли вдали.

Рейчел попыталась проникнуть в недоступные ей уголки собственной памяти.

Окружающие — вполне естественно — полагали, что Дженни мертва. И только ее одну не оставляли сомнения. Может, еще и Грейс Дугал.

И Лестера сомнения не покидают тоже. Кто знает, возможно, именно поэтому он хочет встретиться со мной?

Если так, то во всей этой таинственной и загадочной истории ему все-таки отводится главная роль.

Но Лестер, в чем Рейчел уже имела несчастье убедиться, был опасным человеком.

Поэтому, с одной стороны, он мог поверить в ее предположение, будто Дженни жива и где-то скрывается. С другой, он когда-то угрожал убить ее. Это она запомнила и забыть не могла, хотя и вспоминать не хотела — вот почему у нее не хватало духу рассказать обо всем Джону. Он-то считал, что Лестер лишь обругал ее, когда Джен с ним рассталась, и ничего больше. Увы, это было не так.

И какой же у нее выбор? И есть ли он вообще? Если она хочет добиться хоть какого-то прогресса, то, похоже, встречи с Лестером не избежать, чего он и добивается. Для того чтобы найти Дженни, ей придется поступиться гордостью и здравым смыслом и все-таки встретиться с Лестером Каммингом.

Часом позже они подъехали к полицейскому участку Форт-Уильяма.

— Да, я помню, что вы звонили сегодня утром, — поприветствовал их Гэри Дейвис после того, как они вошли внутрь и представились.

Дейвис пожал им руки. У него оказалась большая родинка на шее и двойной подбородок, а еще аккуратная прическа, которая не в состоянии была скрыть редеющие волосы. Инспектор тепло улыбнулся, давая понять, что любит свою работу.

Пригласив Рейчел и Джона в свой скромный, по-спартански обставленный кабинет, Дейвис выслушал их историю. В заключение Рейчел заявила: они хотели бы знать, как Дженни могла сорваться со скалы. Инспектор пожал плечами.

— К сожалению, подобные несчастные случаи в здешних горах не редкость. Каждый год их бывает четыре или пять. Большая часть происходит зимой, но даже в теплую погоду неопытный скалолаз может сорваться и погибнуть.

— Но Дженни была опытной альпинисткой, — возразила Рейчел.

Дейвис откинулся на спинку стула, который протестующе заскрипел.

— Мисс, я понимаю, мои слова могут показаться вам банальными и даже избитыми, а услышать вы хотите нечто совсем другое, но несчастные случаи могут происходить и происходят время от времени.

Джон заметил, как Рейчел поморщилась.

Она по-прежнему не может смириться с тем, что Дженни погибла. Не ошибся ли я, когда привез ее сюда?

Рейчел отчаянно искала объяснение, которое бы ее устроило. Любое объяснение — все, что угодно, только не жестокую и холодную правду о том, что Дженни бесславно погибла из-за одной-единственной ошибки. Просто на миг отвлеклась и ошиблась, и это стоило ей жизни. Джон от всего сердца жалел ее. А потом вдруг вспомнил слова Рейчел.

Ты заслуживаешь большего.

После этой фразы он уже не мог обнять и прижать ее к себе, чтобы утешить. Во всяком случае, не сейчас. Но он постарался отогнать разочарование и досаду.

Какая разница, что она сказала? Сейчас ты нужен ей. А потом… Что будет, то будет.

Он положил руку на плечо Рейчел.

— Дженни Дугал обнаружил другой турист, верно? — поинтересовался он у офицера полиции.

— Да, — ответил Дейвис. — Но боюсь, тогда уже было слишком поздно. — В его глазах появилось отсутствующее выражение, когда он добавил: — У мисс Дугал была сломана шея.

— Но вы ведь осматривали место происшествия? — вмешалась Рейчел. — Или я ошибаюсь?

Дейвис недоуменно взглянул на нее.

— Я думала… — пробормотала она с отчаянием в голосе. — Я думала, что это не просто несчастный случай. Этого не могло произойти. Не таким образом. И не с Дженни. Здесь что-то не так.

Джон продолжил, чтобы прояснить ситуацию:

— Мы все еще не пришли в себя после случившегося и до сих пор не можем в это поверить.

— Я вас понимаю, — сказал Дейвис и взглянул на часы. — Вы говорили, что хотите увидеть место, где это произошло. Моя смена почти закончилась, но я могу отправить с вами другого офицера, и он все вам покажет.

— Благодарю вас, — сказал Джон.

Дейвис вышел из кабинета, оставив их одних, но вскоре вернулся вместе с каким-то молодым человеком, который смущенно остановился на пороге. Дейвис представил его как Питера Рутерфорда и сказал, что он отведет их на место происшествия.

— Если, конечно, вы действительно хотите побывать там, — добавил он. — Смотреть там особо не на что.

— Да, хочу, — ответила Рейчел. — Я действительно хочу побывать там.

Рейчел и Джон поблагодарили инспектора и вышли из здания вслед за Рутерфордом.

Джон ничего не сказал, но он считал: инспектор прав, и предпринятое ими маленькое путешествие не добавит ничего нового к тому, что им уже было известно.

В целом весь день казался потраченным впустую.

Как выяснилось впоследствии, он серьезно ошибался.

 

Глава двадцать шестая

Через двадцать минут они оказались у подножия горы Бен-Невис, имевшей высоту 4400-футов и считавшейся самой высокой на Британских островах. Бросить вызов такому исполину было как раз в духе Дженни. Безопасные и безобидные забавы никогда не привлекали ее.

Они ехали на машине вместе с Питером Рутерфордом, который должен был показать место, где разбилась Дженни. Без посторонней помощи найти его было невозможно. Переваливаясь на ухабах проселочной дороги, «пассат» все глубже забирался в чащу леса и постепенно приближался к каменному гиганту Бен-Невис. Последние несколько сот ярдов им пришлось преодолеть пешком.

Джон почему-то мысленно представлял себе, что Дженни сорвалась с большой высоты и упала на зеленый весенний луг. Но реальность оказалась совсем иной. Густой подлесок выглядел непроходимым, а из чащи то и дело выглядывали огромные валуны.

Дорогу им преградили заросли папоротников, кусты и поваленные деревья, за которыми вздымались крутые, неприступные скалы.

— Инспектор говорил, это и есть то самое место, — заявил Рутерфорд.

Рейчел принялась нервно расхаживать по кругу.

— А где была ее машина? Ведь ее вы тоже нашли?

— Да, она стояла на одной из парковочных площадок, — ответил Рутерфорд. — Мы с напарником забрали ее оттуда.

Джон не сводил глаз с Рейчел, которая внимательно осматривалась по сторонам.

— Ну? — спросил он спустя некоторое время; а не услышав ответа, уточнил: — Что ты об этом думаешь?

— Ничего не понимаю. Все это не имеет никакого смысла.

Рейчел по-прежнему не прекращала поиски. Она то исчезала за высокими кустами, то вновь выходила на открытое место, пытаясь найти разгадку. Но так ничего и не обнаружила.

Джон почувствовал, что Рутерфорд теряет терпение, и предложил Рейчел уехать. Та неохотно согласилась.

У полицейского участка они поблагодарили Рутерфорда, и Джон попросил передать Дейвису их наилучшие пожелания. Рутерфорд пообещал и, в свою очередь, пожелал им удачи.

Прямо от полицейского участка они направились в гостиницу «Стронмер-Инн». В баре их уже ожидал радушный и жизнерадостный владелец — Эд Лайонз. Он оказался стройным мускулистым парнем, но, хотя был моложе Дейвиса, его шевелюра поредела куда сильнее. Вдобавок Эд носил очки. Встретив гостей, он тут же предложил подкрепиться за счет заведения.

— Поесть — это неплохо, — заметил Джон, — только я заплачу за угощение.

Эд небрежно отмахнулся и попросил принести меню. Вскоре они уже уплетали за обе щеки гамбургеры с жареной картошкой.

— Что привело вас в наши края? — осведомился Эд после дежурного обмена любезностями.

— Мы хотели увидеть то место, где разбилась Дженни, — ответила Рейчел.

— Как? Опять? — Эд нахмурился.

Джон отложил в сторону нож и вилку. Взгляд, которым он одарил владельца гостиницы, явно поверг того в недоумение.

— Я полагал, что вы уже там были в начале недели, — пробормотал Эд.

Джон и Рейчел переглянулись.

— В начале недели? Когда именно? — спросил Джон.

— Во вторник или в среду. В один из тех дней, когда вы были здесь.

— Я была здесь? — воскликнула Рейчел.

— На следующий день после похорон, — пояснил Лайонз. — Рейчел… что… — На его лице отразились смятение и растерянность.

На мгновение Джон и Рейчел встретились взглядами.

— Мы должны кое-что рассказать вам, Эд, — начал Джон, — а затем выложил всю историю, включая амнезию Рейчел. — Мы от вас ничего не скрываем, так как нам срочно нужны ответы, и надеемся, что вы нам поможете, — закончил он.

Слушая Джона, Эд Лайонз изумлялся все больше, одновременно чувствуя некоторое смущение.

— Значит, вы не знаете, что происходило в период между утром вторника и утром четверга? А еще у вас есть серьезные сомнения в том, что Дженни действительно погибла? Вы это хотите сказать?

— Я все еще могу найти ее. Я должна это сделать, — настаивала Рейчел. — Можете называть меня чокнутой либо кем угодно — вы будете не первым и не единственным, уверяю вас.

Вместо ответа Эд лишь покачал головой.

Джон решил испробовать новую тактику.

— Меня интересует вот что, — сказал он. — Очевидно, Рейчел прибыла к вам во вторник. Значит, она приехала сюда, в Форт-Уильям, из Абердина на машине. А теперь сосредоточьтесь и подробно опишите, что она говорила и делала, когда была здесь.

— Господи Иисусе, — в смятении шепнул Лайонз. — Что за невероятная история!

— Так оно и есть, — согласился Джон. — Так вы можете нам помочь?

Эд одарил Рейчел сочувственным взглядом.

— Честно говоря, вы вели себя странно. Приехали днем, около четырех часов. Я сразу же понял, что на долгие разговоры вы не настроены. Вы настояли на том, чтобы заплатить за комнату…

— Так она провела здесь и ночь? — перебил его Джон.

Эд кивнул.

— Хорошо, продолжайте, — попросил его Джонатан.

— Приехав, вы сели в углу, вон там… — Эд указал на маленький столик позади камина. — Вы что-то ели — не помню, что именно. Я хотел подсесть к вам, надеясь составить компанию, но вы заявили, что хотите побыть в одиночестве.

— Как я выглядела? — спросила Рейчел. — Как… В общем, как я себя вела? Было похоже на то, что я уже потеряла память? Вы не заметили во мне ничего странного?

Эд жестом подозвал к себе бармена.

— Обычно я не пью в такую рань, но сейчас пиво мне не помешает. Вы что-нибудь будете, друзья мои?

Джон покачал головой, и Рейчел последовала его примеру. Эд заказал себе кружку «Гиннесса».

— Мне стало жаль вас, — продолжал он. — Разумеется, я спросил, как вы себя чувствуете и что я могу для вас сделать. Я попытался приободрить вас, но все было напрасно. Вы попросили меня оставить вас, а потом добавили еще кое-что. И это, должен признаться, изрядно меня удивило.

— Что она сказала? — спросил Джон.

Эду принесли его «Гиннесс». Он отпил глоток и глубоко вздохнул.

— Вы сказали, что… — Голос у него сорвался.

— Эд, пожалуйста! — взмолилась Рейчел.

Он кивнул.

— Вы говорили о демонах.

У Джона отвисла челюсть. Даже Рейчел выглядела ошеломленной.

— Именно эти слова вырвались у вас, когда я спросил, что вас тревожит. Вы просто сидели здесь и о чем-то размышляли. И ваш ответ был именно таков: вы сказали, что ищете демона. Но объяснить ничего не пожелали. Все это было, мягко говоря, очень странно.

Рейчел наклонилась к Эду, словно собираясь что-то шепнуть ему на ухо, дабы никто не услышал.

— Я действительно так сказала?

— Это так же верно, как и то, что «Гиннесс» — черный, — заявил Эд.

— Но вы должны были потребовать от нее объяснений, — предположил Джон.

— Конечно, я попытался это сделать, однако Рейчел не пожелала ничего объяснять, — заверил Эд. — Она просто сказала: хочу, мол, чтобы меня оставили одну, — что я и сделал. Немного погодя посмотрел на ее столик, но она уже ушла в свою комнату. На следующее утро она уехала раньше, чем я появился в гостинице.

Когда Эд умолк, Рейчел вытащила из кармана буклет, который прихватила с собой из «Старого колеса». Положив его на стол, подтолкнула к Эду, после чего ткнула пальцем в рисунок на полях.

— Что это? — с интересом осведомился Эд.

— Демон, я думаю, — ответила она дрогнувшим голосом. — Мы нашли его случайно в одной мини-гостинице в Абердине, где я оставалась до вторника. Это нарисовала я, никаких сомнений, но не уверена в том, что он означает. Хотя, очевидно, знала это, когда была здесь, у вас.

Она обвела собеседников вопросительным взглядом.

Первым заговорил Джон.

— Итак, вот что нам известно. Ты покинула Абердин во вторник и прибыла сюда, а потом уехала… куда? Следующее, что мы знаем, — то, что ты очнулась в лесу неподалеку от Уайтмонта в четверг утром. Если мы поймем, что произошло в промежутке, то разгадаем загадку.

— И как вы намерены это сделать? — спросил Лайонз.

Джон взглянул на Рейчел.

— Давайте подумаем вместе, Эд. Я хочу спросить вас еще кое о чем. Собственно, ради этого мы сюда и приехали. Вы были последним, кто видел Дженни в то утро, когда она ушла в горы. О чем вы говорили?

Эд, словно сдаваясь, поднял обе руки.

— Я уже рассказывал об этом Рейчел в Абердине в понедельник, после похорон. Мы говорили обо всем и ни о чем. Джен приехала поздно вечером в пятницу. В горы она поднималась в субботу, а потом и в воскресенье. И еще раз в понедельник….

— 14 июня, — уточнил Джон.

— Да. Она хотела совершить еще одно восхождение, последнее, перед тем как отправиться домой. Ей очень нравилось здесь. Вот только назад она так и не вернулась. — Эд понизил голос. — Я не заметил ничего необычного в ее поведении. Разве что вечером она была усталой и сразу же отправилась в постель. Да, это могло показаться несвойственным Джен, но в нашем разговоре ничего особенного не было. Она, правда, упоминала того малого, Лестера. Ну, того, из Глазго. Если память мне не изменяет, вы его недолюбливаете.

— Я его терпеть не могу, — фыркнула Рейчел.

— Она случайно не упоминала девушку по имени Пола Декерс? — спросил Джон.

— Кто это? — вопросом на вопрос ответил Эд.

— Одна девушка, которая пропала без вести семнадцать лет назад.

— Нет, это имя мне ни о чем не говорит, — сказал Эд.

— Вы уверены?

— Уверен, — отозвался он.

— Она говорила что-нибудь обо мне? — спросила Рейчел.

Эд покачал головой.

— Нет.

Должно быть, на лице Рейчел чересчур явно отразилось разочарование, потому что Эд добавил:

— Прошу прощения, — словно в чем-то провинился перед ней. — Жаль, что больше ничем не могу помочь.

— Вы уже и так нам очень помогли, Эд, спасибо, — откликнулся Джон, и они распрощались.

На обратном пути в Ардроу-Хаус Джон обдумал сложившееся положение. Они побывали на могиле Дженни и на месте ее падения. Рейчел, конечно, может не признавать ее гибели, но факты остаются фактами. А вот существует ли связь между смертью Дженни и приключением Рейчел в лесу под Уайтмонтом? И какое отношение ко всему этому имеет рисунок неведомой твари? Джон вдруг понял, что Рейчел обязательно должна получить ответы на эти вопросы. И ему тоже необходимо теперь их узнать.

— Я буквально слышу ее, Джон, — словно чужим голосом, вдруг воскликнула Рейчел. — Она находится в каком-то опасном месте! У нас осталось мало времени.

— Это все твое воображение, Рейчел.

— Нет, — возразила она. — Я знаю это. Мы с Джен не просто подруги. Мы чувствуем друг друга даже на расстоянии. Тебе этого не понять.

Слова Рейчел тяжким грузом повисли в тишине, воцарившейся между ними.

Ее захлестнули воспоминания о прошлом. В тот день, два года назад, они впервые перестали быть просто подругами. Тогда они хорошо посидели в ресторане «Принц Уэльский» в Абердине. Обе изрядно выпили, пришли в игривое расположение духа, стали шутить и дурачиться вовсю. Вернувшись в квартиру, которую снимали вдвоем, они упали друг другу в объятия, а потом повалились на кровать Рейчел. Губы Дженни коснулись ее губ, а язык скользнул в ее рот.

«Я так долго этого ждала!» — прошептала Джен.

А что же Рейчел? Она была удивлена. Даже более того. Словно оцепенев, сидела на кровати, пока Дженни целовала ее всю: грудь, живот и дальше, вниз. Она не сопротивлялась, полностью передав инициативу подруге.

Потому что я и сама этого хотела.

Тогда они впервые занимались любовью. На следующее утро, протрезвев, обе старались не вспоминать о случившемся и даже не смотреть друг на друга. Они говорили о чем угодно, только не о том, что произошло прошлой ночью. А потом Дженни (разумеется, это была Дженни, которая вновь решила проявить инициативу) взяла и обняла Рейчел: «Не знаю, как ты, а я ничуть не жалею о том, что мы сделали».

Дженни познала ее самым интимным изо всех возможных способов — ее любопытство было удовлетворено, на том все и закончилось. Рейчел еще некоторое время терзалась сомнениями, но в конце концов тоже постаралась забыть о той ночи.

Мы действительно делили с ней все. Даже это. И я знала, что именно. Это просто выскользнуло у меня из памяти. Если бы только я вспомнила…

Но в этом-то и заключалась проблема. Вспомнить она как раз и не могла.

В который раз к ней вернулись воспоминания о страшных блужданиях по лесу близ Уайтмонта. Она вновь оказалась в глуши холодной, темной ночью. Одна, но в то же время не совсем.

За этими воспоминаниями последовал кошмар, который приснился ей в первую же ночь, проведенную в Ардроу-Хаус.

И вдруг случилось нечто странное — чья-то невидимая рука схватила ее и поставила перед зеркалом. И она узрела в нем себя такой, какой была на самом деле, — смертельно испуганной. Убегающей откуда-то, причем уже долгое время, а не только в последние дни. И убегающей не от демона, а от себя самой.

Перед ее мысленным взором вдруг проплыли воспоминания. Вот она с Дженни в доме ее родителей. Грейс пошла в ресторан с Биллом (тогда он был еще жив), и Дженни испекла оладьи. Белая мучная пыль перепачкала ее лицо и одежду, запорошила пол и всю кухню. А Дженни хохотала и не могла остановиться. Это было одно из самых дорогих для Рейчел воспоминаний — любимая картинка, которую она бережно хранила в душе.

Вот только картина была уничтожена. Острые как бритва когти разорвали холст, превратив рисунок в лохмотья, а из неровной дыры выглянула жуткая волчья морда с черными крыльями за спиной.

Рейчел вынырнула из забытья.

Уставившись перед собой невидящим взором, она вытерла выступившие на лбу капли пота.

А потом вспомнила о Лестере Камминге. Им придется встретиться — это неизбежно. Сегодня? А что если Джону развернуть машину и отправиться в Глазго, а не в Ардроу-Хаус?

Идея, возможно, была и неплоха, вот только Рейчел совершенно выбилась из сил. Так что визит к бывшему парню Дженни решила отложить до лучших времен.

«Завтра», — подумала она.

Но все получилось совсем не так, как она рассчитывала.

Джонатан не сводил глаз с дороги. Возвращение в Ардроу-Хаус заняло три часа. Он остановился на заправке «Бритиш Петролеум», чтобы залить бак «пассата». Заплатив за бензин и вернувшись на место водителя, Джон заметил, что Рейчел уснула. И вместо того чтобы двинуться дальше, загнал машину на небольшую парковку рядом с заправочной станцией.

Пошарив в кармане своей куртки, Джон нашел ручку. Нет, не любимый «паркер», а простую, пластмассовую шариковую ручку, которую всегда носил с собой на всякий случай. Разгладив на колене чек на бензин, он написал на обороте:

До 11.06 — Дженни начинает заниматься закрытым делом Полы.

11.06 — Птн: Дж отправляет эл. почту в 2:30. Навещает Эда. Ходит в горы в сбт, вск и пнд.

14.06 — Пнд: Дж погибает.

15.06 — Втр: Рейчел узнает обо всем от Чарли.

До 19.06 — Р не говорит ничего.

19.06 — Сбт: Р уезжает в Шотландию, «много дел».

21.06 — Пнд: похороны Дж. Мы разговариваем последний раз. Ничего особенного. Когда Р рисует демона? Почему?

Все, писать стало негде, чистого места на обороте не осталось. Джон огляделся в поисках какого-нибудь листочка бумаги и, вспомнив о договоре найма автомобиля, вытащил его из отделения для перчаток. Перегнув договор пополам, принялся писать на обороте.

22.06 — Втр: Р покидает «Старое колесо». Почему? Прибывает к Эду в 16:00. Говорит о демоне.

23.06 — Срд: рано утром, около 8 или 9, Р уходит от Эда. Цель? Встреча? Имеет отношение к демону? Наверное.

24.06 — Чтв: Р очнулась в лесу под Уайтмонтом, скорее всего, между 2 и 4 часами утра. Временная амнезия. Р забирают к себе Стивен и Эллен. Она говорит, что Дж не умерла. Должна найти ее.

25.06 — Птн: Р не может уснуть. Смутные воспоминания о чем-то в темноте. Обратно к Стивену и Эллен. К тете. В «Старое колесо». Рисунок демона. Предположительно, демон был вместе с Р в темноте.

26.06 — Сбт: визит к матери Дж. По ее словам, Р знает, чем занималась Дж. Пола? Еще больше сомнений в смерти Дж. Визит к Чарли. Всплывает дело Полы Д. Визит к Рою и Фрэнсис Д. и к Коллинзу. «Там что-то было. То, чего быть не должно». Снова демон?

27.06 — Вск (сегодня): ездили в Форт-Уильям. Р была там 22 и 23 июня. Она утверждает, что может слышать и чувствовать Дж. Осталось мало времени.

Исписав обратную сторону договора на аренду, Джон уставился на оба листочка, которые лежали у него на коленях. Что можно понять из его записей?

— В электронном письме, отправленном 11 июня, речь шла о том, что Дженни занялась делом Полы, — прошептал он самому себе. — Допустим. Но Дженни не успела закончить работу. Тогда эстафету приняла Рейчел — вот почему она сказала: «У меня много дел». Но какое отношение к этому имеет демон, хотел бы я знать?

Джонатан замолчал. В голову ему пришла интересная мысль.

— А не отыскала ли Рейчел демона в среду? — произнес он громче, чем намеревался, и оглянулся на девушку, но та не проснулась.

В голове у него мелькнула очередная мысль.

А не похитил ли демон, кем бы он ни был, еще и Дженни и не держит ли теперь ее у себя?

«Нет, — решил Джон, поразмыслив, — это невозможно. Дженни погибла в Форт-Уильяме, а Рейчел пришла в себя в Уайтмонте, в ста пятидесяти милях от того места». Он не представлял, как могут быть связаны эти события. Что же он упустил? Проклятье, так можно сойти с ума!

Джон завел мотор, задним ходом выехал со стоянки и покатил на восток.

За окном мелькали деревья, дома, фонари. Часы показывали начало восьмого. Когда Рейчел очнулась от полудремы, тут же почувствовала, что внутреннее беспокойство никуда не исчезло. Иногда подобное чувство охватывает вас, если вы встали не с той ноги. В неудачный день, когда вы теряете уверенность в себе. Все валится из рук, ничего не работает, а то, что вы делаете, воспринимается и истолковывается неверно. Рейчел чувствовала себя в опасности. На нее надвигалось нечто темное и ужасное.

Ее дурные предчувствия начали сбываться за полчаса до того, как они подъехали к Ардроу-Хаус. Джону позвонили. Не раздумывая, он схватил свой «блэкберри», который валялся в отделении для компакт-дисков под стереосистемой «пассата», и прижал телефон к уху.

— Алло?

Несколько секунд он молча слушал, и его лицо ничего не выражало, а потом брови Джона полезли на лоб.

— Боже мой, — запинаясь, пробормотал он. — Боже мой!

 

Глава двадцать седьмая

Телефон выскользнул у Джона из пальцев и упал на колени. Рейчел очень хотелось спросить, что случилось, но она боялась. Она еще никогда не видела его настолько подавленным и растерянным. Лицо его стало пепельно-серым.

— Джон? — негромко окликнула она. Он не ответил, и она повысила голос: — Джон!

Он шумно сглотнул. На его глаза навернулись слезы.

— Скажи мне, в чем дело! — взмолилась Рейчел. Придерживая руль одной рукой, другую Джон положил ей на колено.

— Это была Грейс, — хрипло сказал он. — Грейс Дугал. Собственно говоря, она искала тебя.

Рейчел нахмурилась.

— Звонила Грейс? Зачем?

Рейчел не представляла, зачем могла понадобиться матери Дженни и какие неприятные известия та хотела ей сообщить. Она уже и так потеряла все.

— Ну? — требовательно спросила она.

Джон ударил раскрытой ладонью по рулевому колесу.

— Не знаю, как тебе сказать… Это касается тети Элизабет.

— Моей тети? Что с ней случилось?

— Она… очевидно, она…

Они ехали по шоссе А939 мимо пустынных гор Кейнгорм. Джон притормозил, свернул к живописной смотровой площадке на обочине однополосной дороги и заглушил двигатель. Нажав кнопку стеклоподъемника, опустил окно, и Рейчел ощутила дуновение мягкого прохладного ветерка. Джон яростно грыз палец, глядя на пологие фиолетовые горы вдали.

— Все очень плохо, да? — спросила она.

Он кивнул.

— Нам лучше поехать туда прямо сейчас.

— В чем все-таки дело? Несчастный случай? Теперь и с ней тоже? Она упала? Что случилось, Джон?

Уже задавая эти вопросы, Рейчел поняла, что дела обстоят ужасно, гораздо хуже, чем она предполагала. Джон не выглядел бы таким растерянным и потрясенным, если бы тетя Элизабет просто ушиблась или незначительно пострадала. До Рейчел медленно начала доходить страшная правда.

— Пока еще не все ясно. Грейс только что сама узнала обо всем. И она еще не была у твоей тети. Она звонила из своего дома.

— Ничего не понимаю, — пробормотала Рейчел. — Ну же, Джон, говори! — вновь взмолилась она и, к своему удивлению, в собственном голосе услышала нотки горестной покорности судьбе.

Он опустил голову и вытер слезы.

— Твоя тетя умерла. И если верить Грейс, ее убили.

Хотя Рейчел подсознательно ожидала страшных известий о своей тетке, она оказалась совершенно не готова услышать о том, что произошло убийство. На мгновение ей показалось, будто кто-то изо всех сил ударил ее под ребра. Нет, ее словно огрели дубиной по затылку. Сердце Рейчел пронзила щемящая боль, и ей вдруг стало дурно. На лбу выступил холодный пот.

— Нет, — прошептала она. — Нет, ты лжешь. Этого не может быть. Не может!

Джон обнял ее и привлек к себе, и она разрыдалась.

Перед домом тетки были припаркованы патрульные автомобили. Вокруг, по периметру, тянулась желтая лента. Зеваки (в большинстве своем жители той же улицы) вытягивали шеи, стараясь разглядеть хоть что-нибудь через полицейское оцепление. Любопытные глаза таращились на происходящее и через занавески домов на другой стороне.

— Подожди меня здесь, — распорядился Джон, выключая зажигание в тридцати ярдах от дома Элизабет. — Сначала я схожу на разведку.

Но Рейчел уже выскочила из машины и побежала к дому тетки. На полпути ее остановил офицер, который, похоже, был здесь главным.

— Я племянница Элизабет Крейг. Что здесь происходит?

Офицер — мужчина чуть старше тридцати, с коротко подстриженными светлыми волосами и внушительным брюшком — пробормотал в ответ нечто невразумительное. Оглянувшись, он подозвал к себе одного из своих коллег. От входной двери к ним не спеша направился другой джентльмен в коричневом костюме.

— Вот эта леди говорит, что она родственница, — сообщил ему офицер.

Джентльмен в костюме окинул Рейчел внимательным взглядом. Позади него в дверях появился Герб — толстый пожилой лысоватый мужчина, чья скудная растительность на голове была еще не белого, а песочного цвета. На нем была надета тесная рубашка в красно-синюю клетку и темно-зеленые брюки также неподходящего размера.

Когда Рейчел заметила его, он помахал рукой и неуверенной походкой направился к ней. Рейчел знала Герба как милого и славного человека, всегда готового утешить и посмеяться удачной шутке. Похоже, он был самой подходящей парой для ее тетки, человеком, способным сделать Элизабет счастливой. Но мужчина, который сейчас приближался к Рейчел, совсем не походил на того, знакомого ей Герба. Печаль и отчаяние, написанные у него на лице, чуть не надорвали ей сердце.

— Герб? — всхлипнула она.

— Рейчел… И Джонатан, я полагаю.

Герб храбрился, излагая известные ему факты. Это он обнаружил Элизабет сразу после обеда. Все могло случиться и раньше, но с утра он был занят в Питеркалтере — помогал своему сыну Тому с ремонтом кухни. Зайдя в дом Элизабет, он застал ее лежащей в постели. Поначалу решил — она спит, но потом заметил, что глаза и рот у нее открыты, а в них застыл молчаливый крик ужаса.

При виде такого зрелища его стошнило — без стеснения поведал Герб, — но потом, словно притягиваемый неведомой силой, он подошел ближе. Именно тогда он заметил синяки у нее на шее и решил, что это следы от удушения.

Впоследствии, после того как он позвонил по номеру «9-9-9», коронер подтвердил подозрения Герба. Элизабет Крейг была задушена.

Рейчел в оцепенении слушала рассказ Герба. Джон обнял ее и прижал к себе. Она была благодарна ему за тепло и возможность выплакаться у него на груди.

— Где Элизабет сейчас? — спросил Джон.

— Коронер распорядился увезти ее тело еще несколько часов назад, — ответил Герб.

— Уже известно, кто это сделал? — Когда Джон задавал вопрос, его голос дрогнул и сорвался.

Утирая слезы, Герб сокрушенно покачал головой.

— Нет, я понятия об этом не имею. Ни малейшего. Она была такой славной женщиной. Кто мог совершить подобное зверство? Она же и мухи не обидела.

Старший офицер, руководивший расследованием на месте преступления, подошел к Гербу, положил руку ему на плечо и прошептал что-то на ухо, после чего увел мужчину с собой.

Рейчел подняла глаза на Джона и уже собиралась было сказать что-то, но потом передумала, развернулась и направилась к дому.

Войдя внутрь, она оказалась в кухне, где всего два дня назад они с теткой сидели и разговаривали о гибели Дженни. Затем прошла в гостиную и уже оттуда, перешагивая через две ступеньки, поднялась на второй этаж.

У дверей спальни тети, подпирая плечом косяк, стоял и курил инспектор полиции в джинсах и черной кожаной куртке. Рейчел едва сдержалась, чтобы не крикнуть ему: «Тетя Лиз никому не позволяет курить в своем доме! Немедленно потушите эту чертову сигарету!»

Но, услышав за спиной негромкие щелчки и жужжание, она повернулась к полицейскому фотографу, который снимал кровать тети под разными углами во всех возможных ракурсах.

Инспектор с сигаретой окинул Рейчел раздраженным взглядом.

— Эй, что это значит? Вам нельзя здесь находиться.

Рейчел все еще смотрела на фотографа, а тот поглядывал на нее с таким видом, словно она застала его за каким-то постыдным занятием.

— Вы кто такая? — спросил инспектор.

Это действительно правда, — подумала Рейчел. — Это случилось на самом деле.

Она резко развернулась и нетвердой походкой спустилась по лестнице. Внизу ее встретил Джон. А за спиной у нее раздались шаги инспектора. Догнав ее, он грубо заявил, что она не имеет права находиться на месте преступления.

— Эта девушка — родственница жертвы, — резко бросил Джон. — Она только что пережила сильнейший стресс. Вы не могли бы заткнуться, черт бы вас побрал?

Инспектор проворчал что-то нелицеприятное, однако повиновался.

Когда они вышли наружу, Рейчел отправилась на поиски Герба, а Джон принялся бесцельно озираться по сторонам. Заметив, что во дворе показался инспектор, Джон устремился к нему и пристроился рядом.

— Что вы обо всем этом думаете? — спросил Джон.

Инспектор окинул его красноречивым взглядом, словно заявляя: «Это не твое собачье дело».

— Полагаю, вам придется что-то сообщить семье, — стараясь сохранять спокойствие, продолжал Джон. — Но я сомневаюсь, что они смогут уяснить себе все факты, а потому спрашиваю вас от их имени. По-вашему, что здесь произошло?

Инспектор извлек из кармана пачку сигарет «Мальборо», ловко всунул одну в рот и прикурил.

— Похоже на кражу со взломом, которая обернулась неприятностями.

— Что-нибудь пропало? — осведомился Джон.

— Мы еще не уверены в этом, — ответил инспектор. — Малый, очевидно, запаниковал, осознав, что влип. Поэтому убил женщину и сбежал. Однако это, разумеется, всего лишь мои предположения.

— Но зачем простому грабителю убивать пожилую женщину? — резонно заметил Джон. — Можно было бы понять, если бы здесь произошла самая обычная кража со взломом. Это же маленький город, а не мегаполис. И почему Элизабет? Ведь слепому ясно, что она жила небогато.

Инспектор глубоко затянулся сигаретой, отвернулся и выдохнул дым.

— Еще слишком рано делать какие-либо выводы, — сказал он, оценивающе глядя на Джона сквозь прищуренные веки. Скорее всего, то, что он увидел, ему не понравилось. — Больше ничего сказать не могу, кем бы вы ни были. Остальное — дело полиции, и расследование только началось. Прошу простить меня.

— Подумайте вот над чем, — настаивал Джон, пропустив последние слова инспектора мимо ушей. — Даже если это была кража со взломом, грабителю незачем было убивать хозяйку. Она была беззащитной старушкой. Она бы позволила ему взять все, что он хотел. Следовательно, не было решительно никакого смысла убивать ее. Тем не менее преступник сделал это. Причем не случайно ткнул ножом, а намеренно задушил свою жертву.

Инспектор слушал его, затягиваясь сигаретой. Затем покачал головой и зашагал прочь.

Джон смотрел ему вслед, убежденный в своей правоте. Нет, кража со взломом здесь ни при чем. То, что произошло на самом деле, казалось куда более загадочным, и это пугало его.

Джон увидел, что Рейчел разговаривает с Гербом, его сыном Томом и невесткой Синтией. Вскоре к ним присоединились две сестры Элизабет, приехавшие с западного побережья. Здесь же была и Винни, племянница Элизабет, которую та собиралась навестить и поздравить с днем рождения. Ей только что исполнилось восемнадцать, и она обещала стать настоящей красавицей с нежными, тонкими чертами лица и золотистыми волосами.

Все молчали. Никто не мог ничего сказать.

— Я знал, что Элизабет предстоят нелегкие времена, но это… В это просто невозможно поверить, — печально качая головой, наконец вымолвил Герб.

Рейчел устремила на него вопросительный взгляд.

— Что вы имеете в виду, Герб? Какие нелегкие времена ей предстояли?

Герб смахнул с ресниц слезинки.

— Лиз никому не говорила об этом, — тихо начал он, — но она была больна, очень больна. Полгода назад она обращалась к специалистам, и те обнаружили у нее опухоль в легких. Доктора порекомендовали ей пройти химиотерапию и облучение, но Лиз отказалась. Она не хотела терпеть лишние мучения, отдаваясь на милость современной медицины, ведь все равно ей предстояло умереть.

Два дня назад Рейчел заметила, что тетка похудела. Тогда она решила, что Элизабет села на диету.

— Я ничего не знала об этом, — еле слышно пробормотала Рейчел.

— Как и все остальные, — сказал Герб. — Я был единственным, кто знал обо всем. Окончательные анализы были сделаны несколько недель назад. Они подтвердили, что опухоль оказалась злокачественной и дала метастазы. Думаю, Элизабет приняла правильное решение — спокойно встретить свой конец и не мучиться дольше отведенного ей срока.

В ушах у Рейчел вдруг зазвучал голос тетки:

…Ты говорила о том, что Дженни была полна жизни, и о том, как много она для тебя значила. Это навело меня на мысль о…

Только теперь Рейчел поняла все. Прощальная речь, которую она произнесла над гробом своей лучшей подруги, навела тетю на мысли о собственной смерти и похоронах, ожидавших ее в недалеком будущем.

Но не настолько недалеком. Это будущее наступило слишком уж быстро. Тете Элизабет еще не пришло время умереть. Ее смерть ускорила чья-то злая воля.

 

Глава двадцать восьмая

В Ардроу-Хаус на Рейчел внезапно навалился такой приступ дурноты, что она вынуждена была ухватиться за спинку дивана, чтобы не упасть. Джон посоветовал ей немедленно отправляться в постель. Он помог ей дойти до спальни и раздеться. Когда она забралась под одеяло и укрылась до подбородка, Джон присел на край кровати и бережно заправил за ухо Рейчел прядку волос, упавшую ей на лицо.

— Мою тетю убили, — хрипло проговорила она. Это были ее первые слова после отъезда из дома Элизабет. Было уже одиннадцать часов. Сильный ветер жалобно стонал за окнами коттеджа.

— Да, — сказал Джон.

— За что? Святой Боже, за что? Герб прав. Она… она была самой заботливой женщиной на свете. Кому понадобилось причинять ей боль?

Джон покачал головой — ответа у него не было.

— Тебе нужно хоть немного поспать.

Она повернулась на бок.

— Я люблю тебя, — сказал он.

Джон поднялся, и она услышала, как удаляются его шаги. С негромким скрипом открылась и закрылась дверь.

Рейчел осталась одна. Она вытянулась на кровати, глядя в потолок и пытаясь разобраться в собственных мыслях. Невозможно смириться с тем, что ее тетя умерла. «Почему Элизабет должна была погибнуть — и она тоже?» — мысленно вопросила Рейчел, осознавая: надежда, что Дженни все еще жива, может оказаться обычной иллюзией.

Было невозможно представить, что кто-то убил ее. Она никому не желала зла. Горькие слезы обжигали глаза Рейчел, пока усталость наконец не сморила ее окончательно.

Она проснулась внезапно, словно от толчка. Ей вдруг показалось, будто в темноте раздался чей-то хриплый кашель. Это демон, он нашел ее! Рейчел хотела закричать, но не смогла. Ей словно засунули в рот кляп.

Она села на кровати, ощущая, как судорожно стучит в груди сердце. В стекла большого окна барабанил дождь. Снаружи выл и стонал ветер. Рядом с ней неподвижно лежал Джон. Который час? Рейчел взглянула на светящийся циферблат будильника:

2:15. Ее взгляд обратился к окну.

Оттуда на нее глядела волчья морда.

Рейчел с трудом сдержала рвущийся из груди крик, сообразив, что это всего лишь тень.

Но ее по-прежнему била дрожь. Как девушка ни старалась, она не могла убедить себя в том, что находится в безопасности.

Если разбудить Джона, то он, как обычно, начнет успокаивать ее, уговаривая заснуть. И тогда она будет лежать в постели без сна, терзаясь собственными страхами. Так что сон не казался ей выходом из положения, по крайней мере сейчас.

А входную дверь они заперли? И надежно ли закрыты на защелки окна? Скорее всего, да, но она вдруг поняла, что не успокоится, пока сама не проверит.

Рейчел тихонько соскользнула с кровати. На ней были одни лишь белые трусики, купленные вместе с Джоном в супермаркете в Эбойне. Содрогаясь от холода и сырости, она нащупала в темноте свою футболку и натянула ее.

Ступая на цыпочках, босиком прокралась к двери и выглянула в темный коридор. Если не считать завываний ветра, здесь было абсолютно тихо.

Рейчел вышла в коридор и прислушалась. И вдруг до ее слуха донесся какой-то дребезжащий звук, исходивший, как ей показалось, из гостиной. Она осторожно подошла к комнате, переступила порог, но свет зажигать не стала. Снаружи по оконному стеклу скребли ветки, а по крыше барабанили капли дождя.

На мгновение она замерла. А потом услышала, как за спиной у нее скрипнули половицы.

Она резко обернулась и увидела черную тень, которая возникла неизвестно откуда. Глаза Рейчел испуганно расширились.

С кошачьей грацией тварь прыгнула к девушке, и на Рейчел обрушилась чернота.