Жилец миссис Диринг пребывал в растерянности. Пробираясь в парк, он ожидал встретить там пару овец, ну, может, еще какого-нибудь туповатого пастуха. Вместо этого он увидел двух подростков, увлеченных фехтованием. Кто бы это мог быть?

Он вернулся в лес, так и не рискнув выйти из-под укрытия деревьев. У Бериника нет сыновей, лишь сестра. Леди Ханна Торн. Мэг говорила, что у герцога нет братьев. Чертовски повезло человеку: родился старшим сыном и получил все – и власть, и огромное богатство.

Интересно, кто эта леди? Должно быть, его мать. Помнится, она вышла замуж за местного пастора и живет где-то по соседству. Вполне могла прийти в гости. Черт, я бы хотел, чтобы моя мать вышла замуж за пастора – это было бы забавно. Только чтобы его приход находился где-нибудь на другом конце света.

Жилец миссис Диринг уверенно шел к дороге. Он бывал здесь несчетное число раз и хорошо изучил эту оленью тропу. Не стоило оставлять лошадь в том заброшенном сарае. Надо было привязать ее где-нибудь поблизости, в лесу. Он догадался, что леди и мальчишки решились пуститься в погоню. Один из них окликнул его, а он, само собой, не ответил, и вот теперь они его преследуют. Вообще-то это странно: пожилая дама, подросток и ребенок гоняются по лесу за незнакомцем. И это в то время, когда где-то в окрестностях бродит убийца! Ну не глупцы ли? Они вполне могут стать следующей жертвой. Молодой человек улыбнулся при мысли о такой возможности. Ай-ай-ай, как нехорошо – убивать невинных детей и женщин.

Тут он вспомнил Мэг, последние мгновения ее жизни и как она выглядела. Это было не самое приятное воспоминание. Но она сама виновата. Он не хотел ее убивать. Все эти годы она его вполне устраивала, и он продолжал бы держать ее при себе, не поведи она себя как последняя дура.

Само собой, молодой человек не собирался на ней жениться: джентльмены с титулом не женятся на служанках. Но они могли бы и дальше жить вместе. Неблагодарная тварь. Все эти года он содержал ее, делал подарки и что? Стоило ей услышать, что он собирается убить леди Ханну, как она буквально обезумела. Он так и не понял, из-за чего. Можно подумать, Мэг была ей сестрой, а не служанкой! Так что в случившемся виновата Мэг.

Молодой человек вздохнул. Деревья смыкались вокруг него, но это не тяготило. Наоборот, он чувствовал себя словно дикий зверь, уверенный в том, что уйдет от погони. Пока все против него, думал он. План, который он задумал, полетел в тартарары после смерти Мэг. Но это лишь временные трудности. Рожденный для величия рано или поздно достигает своей цели. Богам придется признать это. Ему не удалось быстро избавиться от Мэллори и скормить его собакам на этой жуткой пустоши. Кто же знал, что маркиз окажется столь везучим! Это привело молодого человека в бешенство, и он запустил в голову Мэллори камнем, но тот остался жив. Благодаря этим неудачам молодой человек увидел недостатки своего первоначального плана. Все дело в неправильном подходе к решению проблемы. Теперь он возьмется за дело с другой стороны. Удача лорда Мэллори не может длиться вечно.

Вот и сейчас ему пришлось уйти, но он успел увидеть все, что хотел: в замке есть дверь, которая выходит прямо в парк. И есть секрет, который ему рассказала Мэг: о старом сарае и лабиринте, который находится в центре парка. Но этот лабиринт не так прост. Прежде чем что-то предпринять, он должен взглянуть на него внимательнее и найти путь к центру. Хорошо бы это сделать при свете дня. Но можно и при свете луны.

Щенок шел по следу. Конечно, это трудно было назвать преследованием в полном смысле этого слова. Иногда пес останавливался и начинал ловить свой хвост. Если это удавалось, он в восторге кувыркался по траве, но потом вновь вскакивал, принюхивался и продолжал бежать, уткнув в землю влажную пуговку носа. Джордж, счастливый как никогда, держал поводок и поощрял своего любимца.

– Что ты об этом думаешь, Дейви? – спросила Ханна.

– Этот зверь будет лучшей гончей в нашем графстве, когда вырастет, – ответил конюх.

– Хочешь сказать, что он все время идет по одному следу? – спросила Вероника.

– Да, ваша милость. Пару минут назад я заметил на тропинке свежий отпечаток сапога. Он едва виден, но если присмотреться...

– О чем ты думаешь, мама? – поинтересовалась Ханна, заметив, что герцогиня улыбается.

– Думаю, что Ричард будет в восторге от щенка. Он скучает по Тео.

– И все же он до сих пор не завел собаку.

– Ну согласись, ведь Теофилус был совершенно необыкновенным, и Ричард опасается, что не сможет полюбить другого пса так же сильно и уделять ему много времени и внимания. Я ему сто раз говорила, что это глупости, но он... – Она не договорила и крикнула: – Джордж! Остановись, не вздумай выходить на дорогу один!

Когда вся поисковая партия собралась у кромки леса, Ланкастер заметил:

– Смотрите-ка, этот тип не привязал лошадь где-нибудь поблизости. Он шел от дороги пешком, и я не слышал топота. Значит, лошадь спрятана где-то в другом месте. – И с сожалением добавил: – Теперь щенок потеряет след.

– Похоже, наш неизвестный соглядатай ускользнул безнаказанным, – с досадой отозвалась Ханна.

Они выбрались на дорогу и некоторое время оглядывались, надеясь заметить хоть что-нибудь, но вокруг было тихо.

– Мне казалось, мы почти догнали его, – пробормотала Вероника.

– Я тоже так думала, – отозвалась Ханна. – Но он мог и побежать. Кроме того, мы потеряли время, пока ждали Джорджа и Дейви.

– Нам не следовало их ждать. Вряд ли тот человек заблудился. Подумай сама: он оставил лошадь где-то на дороге и шел до замка пешком по оленьей тропе. Значит, он изучал эти места и не хотел, чтобы его заметили. Незнакомец следил за тобой.

– Но, мама, зачем кому-то следить за мной?

– Ты привлекательная молодая женщина. Одного этого вполне достаточно.

– Но кто мог знать, что мы с Джорджем пойдем гулять в парк? Я все же думаю, это кто-то из приезжих господ. Захотел похвастаться перед другими, что не побоится подойти так близко к Блэккаслу?

Щенок залаял. В лесной тишине его лай прозвучал так громко, что он сам испугался и завертелся на месте. Потом уткнул нос в землю, тявкнул еще раз и рванул поводок так сильно, что Джордж от неожиданности чуть не упал. Через несколько секунд пес и мальчик уже почти скрылись в лесу по другую сторону дороги.

Все переглянулись.

– Должно быть, он почуял лисицу или кролика, – сказал Ланкастер, бросаясь вслед за мальчиком и щенком.

– Думаю, ты прав, – вздохнул Мартин. – Лучшее, что мы можем сделать, – отправиться прямо к Сильвердейлу и спросить, как и почему он оказался в том самом коттедже.

Кузены ехали по дорожке вдоль поля Хаттера, вырабатывая план действий.

– Может, он случайно проезжал поблизости, увидел, что дом пуст, и решил полюбопытствовать, как выглядит место преступления, – предположил Мэллори. – Или надеялся чем-нибудь помочь в розысках убийцы.

– Слай? Перестань, Мэл, ты сам в это не веришь. Он ни разу за свои тридцать с лишним лет не подумал ни о ком, кроме самого себя. Такой, как он, не станет помогать в поисках убийцы служанки.

– Вдруг он изменился?

– Когда? И почему он должен был измениться? Знаешь, чтобы Слай бескорыстно предложил кому-то свою помощь, должно произойти что-то из ряда вон выходящее.

– А может быть, он увидел в этом какую-то выгоду для себя? – нахмурился Мэллори. – Слай знает, что леди Ханна хочет отомстить за смерть девушки, и решил принять участие в расследовании, чтобы расположить ее к себе, леди Ханну, я имею в виду, потому что он хочет жениться на ней, и...

– Что это? – прервал его Гейзенби.

– Где?

Мартин остановил коня и спрыгнул на землю. Потом зашипел на друга:

– Слезай, говорю! Я что-то слышал. Надо укрыться, прежде чем тебя настигнет пуля или еще один булыжник.

Мэллори замер, прислушиваясь.

– Давай же, Мэл, слезай с коня, – торопил его Мартин.

– Нет, – решительно ответил маркиз. – Это не может быть убийца. Больше похоже на семейный пикник где-то рядом с полем Хаттера.

– Что ты выдумал?

– Помолчи, Мартин, и прислушайся. Один человек не может производить столько шума, когда идет по лесу. Если только он не хромой и не огромный, как слон. К тому же он сам с собой разговаривает... И тявкает, как гончая.

– Эй! – крикнул он. – Кому-нибудь нужна помощь?

– Думаю, да, – ответил знакомый голос. – Лорд Мэллори, это вы?

– Я и Гейзенби.

– Оставайтесь на месте, я иду к вам!

– Но ведь не мы с Мартином нуждаемся в спасении, милая леди, – со смехом отозвался Мэллори. – Похоже, это вы и ваши друзья заблудились в лесу!

– Мы не заблудились! – ответила Ханна, появляясь на дороге. – Просто кое-кто из нас немного запутался!

Мэллори, не веря своим глазам, разглядывал стройного темноволосого юношу со шпагой на боку и знакомой улыбкой.

– Закрой рот, Мэл, – прошептал Мартин.

Маркиз умолк, но сердце его вдруг бешено заколотилось, словно он пробежал несколько миль, а голова стала пустой и легкой. Но в целом ощущение было замечательное.

Жилец миссис Диринг стоял у кромки леса, прислушиваясь. Он вышел из-за деревьев лишь после того, как убедился, что вокруг нет ни души. Тогда он быстро зашагал к сараю через невозделанное поле, поросшее дикими травами и цветами, где оставил лошадь.

Погоня его позабавила. Не каждый день за ним гоняются леди с двумя мальчишками и собакой. Он так развеселился, что по дороге пару раз замедлил шаг и даже покрепче вдавил каблуки в землю, чтобы оставить следы. В какой-то момент он подумал, что надо бы напугать их, неожиданно появившись из кустов, но потом отказался от этой мысли. Начнутся расспросы: кто он и что делал в парке? А притвориться заблудившимся горожанином, не имея рядом лошади, явно не удастся. Жаль, а то бы он сказал, что ехал в Тофер-Хаус, но заблудился. Он улыбнулся, представив себе, как въезжает во двор, подходит к дверям и очень вежливо говорит, что приехал к маркизу Мэллори. И когда дворецкий, или служанка, или еще кто-нибудь доложит о прибытии гостя, он появится на пороге, отвесит изящный поклон, а потом легко, одним движением достанет оружие и убьет маркиза. Пуля в лоб. Быстро и чисто.

Глаза его сияли зеленым светом, а улыбка стала почти счастливой. Вообще с того самого дня, как он, разработав план, приехал в Лондон, он чувствовал себя удивительно хорошо. Как человек, обретший в жизни цель и способный ее достичь. Единственный неприятный момент – та ночь в коттедже. Но Мэг сама виновата в том, что случилось. Поэтому он оправился очень быстро. Как только она перестала кричать, хорошее настроение вернулось.

Напрасно он ждал столько лет, влача серое и безрадостное существование. И все это время счастье было так близко. Стоило лишь выбрать верный путь и набраться смелости ступить на него, как жизнь обрела смысл. Да, теперь он понял: не леди Ханна должна умереть, а Мэллори. Когда его тело предадут земле – исчезнут все проблемы.

– Как же такое могло случиться? – спросил Мэллори, внимательно разглядывая Веронику, Джорджа и щенка и изо всех сил сдерживая смех.

– Это получилось неожиданно, лорд Мэллори, – ответил Джордж. – Щенок шел по следу того человека, а я держал поводок. Сначала он бежал прямо, а потом свернул с тропинки и обогнул пару деревьев. Я пошел за ним и споткнулся. Ее милость решила мне помочь.

– И вместо этого запутала вас и сама запуталась? – со смехом спросил Гейзенби.

– Нет, сэр, мистер Гейзенби. Это все щенок. Он думал, это такая игра, и поэтому бегал вокруг и прятался за кустами, а потом выпрыгивал.

– И он соткал замечательную паутину, в которую вы попались! Чудесно! Ланкастер, могу я одолжить у вас нож?

– Нет-нет, все не так просто, милорд! – воскликнула Ханна, с трудом сохраняя серьезность. – Иначе мы с Дейви легко решили бы эту проблему.

– Но почему нельзя просто разрезать шнур?

Вероника, зардевшись от смущения, когда пыталась поправить подол задравшегося до колен платья, ответила:

– Потому что это не просто шнур. Это пояс моей амазонки, лорд Мэллори. И должна сказать, это совершенно новое платье, которое стоит кучу денег, к тому же муж сам его выбирал.

– Не могу поверить! – пробормотал Мэллори, разглядывая потерпевших.

– Не верите, что оно стоит кучу денег? Или в то, что жене пастора не пристало носить такое шикарное платье? Или в то, что муж его сам выбирал?

– В то, что столь длинный пояс нужен для такой стройной талии, мадам, – галантно ответил маркиз.

Щеки герцогини вспыхнули еще сильнее, и Ханна ответила за мать:

– Она оборачивает его вокруг талии пять раз, а когда садится верхом, концы свисают почти до земли. Это очаровательное зрелище: мама верхом в своем новом платье.

– Не сомневаюсь. Но раз пояс нельзя разрезать, мы должны распутать его, леди Ханна.

– Думаю, это будет похоже на танцы вокруг майского дерева, – сказала девушка.

– Тогда приглашаю вас на танец, миледи!

– С удовольствием, милорд. Позвольте предложить вам тот конец пояса, к которому привязан щенок.

– Нет-нет, отвяжите его и отдайте мне, – вмешался Гейзенби. – Если вы будете крутить его во все стороны, у него закружится голова, и тогда он может... э-э, уделать тебя, Мэллори. А мне еще ехать рядом с тобой до Тофер-Хауса, так что сам понимаешь...

Ланкастер, который все это время выполнял роль дозорного, пристально осматривая окрестности, не выдержал, зажал рот рукой и, отвернувшись, беззвучно расхохотался.

– Значит, вы решили заняться обучением гончего пса? – поинтересовался Мэллори, после того как отвязал и отдал Мартину щенка. – И как продвигается дело? Он прилежный ученик? Кто выполнял роль оленя? Кто-нибудь из младших конюхов?

– Да нет, – ответила леди Ханна, которая как раз пробиралась со своим концом пояса под пышным кустом падуба.

«Как грациозно она двигается, – подумал Мэл. – А в волосах у нее блестят листья, как у лесной колдуньи».

– Все получилось неожиданно. Мы заметили незнакомца и попытались его догнать с помощью щенка.

– Вы преследовали незнакомца? – переспросил Мэллори, в третий раз обходя маленькую елочку.

– Мы думаем, что это был незнакомец. Разглядеть его толком не успели – только отблеск солнца на пуговицах да полу сюртука. Похоже, он шпионил. Завидев нас, сразу же убежал.

– Что? – Мэллори, ползавший в ногах у Джорджа, не верил своим ушам. – Вы с ума сошли? Преследовать в лесу неизвестного человека, когда где-то поблизости бродит убийца!

– Думаю, все не так страшно, лорд Мэллори, – ответила Ханна. – Я прекрасно владею шпагой, а Дейви – мастер по части драки на ножах, так что мы не столь уж беззащитны.

В следующее мгновение маркиз и Ханна столкнулись спинами, мгновенно обернулись и выпрямились, оказавшись лицом к лицу. Несколько секунд они просто стояли, зачарованно глядя друг другу в глаза, соединенные алым шнуром.

– А... понятно, – пробормотал Мэллори.

Она оказалась так близко, что он растерялся. Кровь быстрее побежала по жилам, и Мэл удивился: как жарко в лесу, где кругом тень. Какая же она красивая! А в темных волосах запутались листочки. Боже, надо сказать что-нибудь, а то она подумает, что я круглый дурак.

– А если бы... если бы он не стал убегать, а напал на вас с оружием? Вдруг у него был пистолет?

– Думаю... думаю, мама застрелила бы его, – в раздумье ответила леди Ханна. «Как он близко, – думала она. – Должно быть, поэтому мне так трудно дышать... и хочется, хочется... прикоснуться к нему». – Вы видели серебряный пистолет герцогини, милорд? Чудесная вещь.

– Он увидит его прямо сейчас, если не отдаст чертов пояс и не отойдет на два шага назад, – громко сказала Вероника. – Не то чтобы я вам не доверяла, лорд Мэллори, но всему бывает предел! Ведь я ее мать. Где это видано – мы в лесу, а она в этих штанах!

– А при чем здесь штаны? – удивленно спросил Джордж.

Поиски привели пастора и герцога в глубь садика вдовы Тислдаун. Тут они заметили какого-то человека. Он выводил лошадь из заброшенного сарая на поле Хаттера.

– Вы видели его или эту лошадь раньше? – шепотом спросил пастор.

– Нет. Думаю, надо привести наших коней и попробовать задержать его.

– Если он поедет в нашем направлении, мы справимся. Но если в другую сторону...

– И все же стоит попробовать, – пробормотал Бериник, и они поспешили к коновязи у входа в коттедж, где оставили своих лошадей. Верхом мужчины вернулись в сад, стараясь двигаться тихо и держаться в тени деревьев.

– Проклятие, – прошептал Бериник, увидев, что незнакомец направляется в дальний конец поля. – Придется его догонять.

– Сначала надо его окликнуть. Иначе он с полным основанием скажет, что принял нас за грабителей.

– Давайте сделаем так, – предложил герцог, не отрывая пристального взгляда от незнакомца и похлопывая по шее Дарлинг. – Езжайте за ним по полю, окликните и скажите, что вы местный пастор и все такое. А я поеду по дорожке вдоль поля. Если он бросится бежать, постараюсь перехватить его или догнать – по обстоятельствам.

– Вы думаете, это может быть убийца?

– А кто же еще? Что он делал в чертовом сарае? Уж точно не восхищался архитектурой. Думаю, он там прятался, а значит, это тот, кого мы ищем.

– Бериник; а вдруг он узнал про подземный ход?

– Мы его закрыли.

– Нет. Мы просто настелили новый пол в сарае. Но ведь это всего лишь доски.

– Как он мог узнать? Лабиринт в парке широко известен даже за пределами графства, но подземный ход из этого сарая – семейная тайна.

– А если он узнал об этом от Мэг? – спросил Дэмпси, трогая лошадь с места.

Герцог секунду молча смотрел ему вслед, после чего поскакал в другую сторону.

Дэмпси выехал на поле и, когда незнакомец обернулся, крикнул:

– Эй, мистер, погодите-ка! Я преподобный Дэмпси, пастор церкви Святой Мильбурги!

Бериник не расслышал, что еще сказал пастор, из-за стука копыт своей лошади, которую погнал бешеным галопом.

Услышав стук копыт, Ханна остановилась. Она как раз собиралась спуститься с дороги к лесу и уже сделала несколько шагов, но теперь замерла, прислушиваясь. Всадник приближался очень быстро, он явно гнал лошадь галопом. Сейчас он появится из-за поворота. Девушка оглянулась и увидела мальчика и щенка, которые устало брели по дороге.

– Джордж! – закричала она.

Мальчик очнулся. Услышал гром копыт и в следующий миг увидел вылетевшего из-за поворота всадника. Он нагнулся, чтобы поднять щенка, но тот, испуганный грохотом, заметался и не шел в руки. Ханна с отчаянием смотрела на них. Потом взглянула на всадника: наверняка он свернет на обочину, чтобы объехать ребенка. И с ужасом поняла, что мужчина не видит дороги: он смотрел назад, видимо, опасаясь погони. Девушка бросилась бежать.

Она бежала так, словно спасала не Джорджа, а собственного ребенка. Девушка рассчитала правильно: веса ее тела будет достаточно, чтобы вытолкнуть мальчика из-под неумолимо приближающихся копыт. Она увидела округлившиеся от испуга глаза, бледное личико, вытянула руки, коснулась Джорджа и споткнулась о камень. Колени подогнулись, Ханна упала на дорогу и почувствовала, как сотрясается земля. Огромная тень накрыла ее, и... и в следующий миг девушка покатилась на обочину, задыхаясь и слыша рядом плач, визг и чье-то тяжелое дыхание.

Бериник распластался на шее лошади и несся по дороге, словно одноглазый демон, демон мщения, ибо был уверен, что преследует убийцу и цель его близка. Вылетев из-за поворота, он увидел на обочине клубок тел и осадил коня. От неожиданности животное встало на дыбы, но герцог выпрыгнул из седла и побежал к сестре. Со стороны леса к ним спешили Вероника, Гейзенби и Ланкастер.

Мэллори, каким-то чудом успевший выдернуть девушку и мальчика из-под копыт, все еще прижимал их к себе.

– Теперь они в безопасности, лорд Мэллори, – сказала герцогиня. – Отпустите их. Уильям, помоги сестре подняться. Джордж, иди ко мне. Ты можешь стоять? Да? Слава Богу, что все обошлось. Этот сумасшедший едва не задавил вас всех насмерть.

Джордж кивнул, прижавшись к Веронике. Его испуганное личико было покрыто пылью, и слезы, стекая по чумазым щекам, оставляли темные дорожки. Мальчик всхлипывал, его била дрожь. Щенок у него на руках скулил и тоже дрожал.

– Он... он несся прямо на нас, – пробормотала Ханна. – Я хотела оттолкнуть Джорджа, но с-споткну-лась... Этот негодяй и не подумал свернуть, не попытался объехать людей!

– Все позади, сестричка, – пробормотал герцог, обнимая девушку. – Ты не ранена? Кости целы? Обещаю тебе, я найду его и изобью – до того как его повесят. Мэллори, как вы? Я в долгу перед вами, вы спасли жизнь членам моей семьи.

Мэллори, пытаясь отряхнуть безнадежно испорченные штаны, спросил:

– Кто был этот сумасшедший?

– Не знаю. Но мы с Дэмпси углядели его, когда он выбирался из сарая на поле Хаттера. Попытались его остановить, а он бросился бежать. Думаю, это убийца Мэг.

– Ну так что же вы? Говорят, Дарлинг – самое быстрое животное в Англии. Может, вы еще догоните негодяя!

Секунду Бериник молча смотрел на Мэллори, потом сказал:

– Возьмите мою сестру и присматривайте за ней... и за остальными.

Он быстро поцеловал Ханну в щеку, подтолкнул к маркизу. Потом бросился на дорогу, вскочил в седло, и через мгновение Дарлинг уже несла его к горизонту – туда, где скрылся незнакомец.

В этот же миг с другой стороны дороги показался еще один всадник. Поравнявшись с людьми, он осадил коня, спешился, и Вероника вскрикнула:

– Ричард! Какой-то негодяй едва не раздавил насмерть Ханну и Джорджа!

– Но они живы?

– Лорд Мэллори спас их.

– Возблагодарим Бога за то, что лорд Мэллори оказался таким проворным. А как ты, Верни?

– Я в порядке. Но этот человек несся как сумасшедший. Ханна и мальчик оказались на дороге, но он даже не подумал придержать коня или свернуть.

– Это Бериник только что ускакал?

– Да, он поехал следом за этим...

– Я знаю, Верни. Мы заметили незнакомца на поле Хаттера. Жаль, что Норвилль уже не может скакать так быстро, как когда-то, и я здорово отстал. А у Бериника все же есть шанс – ведь под ним лучшая лошадь Англии.

Пастор обнял жену, а поскольку Вероника так и не отпустила Джорджа, мальчик оказался между ними. Поцеловав жену, преподобный опустился на одно колено и потрепал малыша по голове.

– Ты в порядке, Джордж? Впрочем, что это я спрашиваю? Ты ведь не из тех, кто умирает от ужаса при виде пары синяков и ободранного колена! Ты храбрый молодой джентльмен.

– Да. – Мальчик шмыгнул носом и постарался выпрямиться. – Мы просто испугались, я и Гулливер, но теперь все нормально.

– Мы все испугались, – кивнул мистер Дэмпси. – Так это Гулливер? Выглядит почти как настоящая гончая.

– Но ты говорил, что щенку дадут имя лишь в воскресенье, – вмешалась Вероника.

– Это так, – кивнул Джордж. – Но нужно же его как-то звать и до воскресенья. Так пусть зовется Гулливером. Потому что впереди его ждут невероятные приключения – как Гулливера из книжки. Одно приключение он уже пережил.

– Вы слышали? Это Гулливер, – прошептала Ханна, чуть повернувшись и чувствуя себя очень уютно в объятиях маркиза.

– Его ждут невероятные приключения в будущем! – прошептал тот в ответ. – Мне кажется, было бы грешно разлучить их после того, что они пережили вместе.

– Я тоже так думаю и собираюсь поговорить по этому поводу с Уиллом. А у Симмонсов были еще щенки?

– О да! Шесть или семь.

– Сегодня же вечером скажу брату, что для отчима нужно купить другого пса.

– А что на это скажет ваш брат?

– Будет ворчать, что Симмонсы дерут за своих собак безумные деньги, и предложит мне пойти на пустошь и выбрать там подходящую псину для Ричарда. А утром поедет к Симмонсам и купит щенка, чтобы заменить Гулливера.

Мэллори слушал и желал только одного: чтобы они и дальше стояли так, обнявшись, и она продолжала шепотом разговаривать с ним. Именно шепотом. Это сближало.

– Спасибо, что спасли нас, лорд Мэллори, – продолжала девушка, глядя на него темными глазами, в которых солнечные зайчики плясали золотыми искорками. – Я думала, мы умрем там, на дороге.

– Рад был услужить... – «Что у меня с голосом? И что за чушь я несу?» – с отчаянием думал он. – Если бы я сразу увидел Джорджа... Но обернулся, только когда вы закричали.

– Но я не могла кричать, я задыхалась. Наверное, это мама.

Мэллори смотрел на нее сверху вниз, не замечая, что теперь уже не поддерживает, а крепко обнимает девушку. Она такая чумазая, растрепанная, в волосах застряли веточки и листья. Она самая привлекательная женщина на свете.

Ханна пахла солнцем и травой, и запах этот сводил его с ума. Как странно, знаменитые духи Англии, самые изысканные композиции, изготовленные лучшими парфюмерами Европы, оставляли его равнодушным, а теперь кровь стучала в висках. Он наклонился и коснулся губами ее губ со всей нежностью, на какую только был способен, но тут Гейзенби хлопнул его по плечу и сказал:

– Все слышали, что Бериник просил тебя позаботиться о его сестре, но, насколько я понимаю, он имел в виду совсем другое.

Мэллори опомнился, опустил руки и вспыхнул от смущения:

– Прошу прощения, леди Ханна, не знаю, что на меня нашло.

– Правда? – задумчиво спросила девушка, не двинувшись с места.

– Э-э, да, обычно я не столь... напорист.

– А мама смотрит на нас?

– Не то слово. Они и пастор разглядывают мою особу так, словно у меня выросла пара рогов и хвост в придачу.

– Бедняжка, – прошептала Ханна, прижимая ладонь к его пылающей щеке. – Думаю, мама расстраивается не из-за поцелуя – в конце концов, это простительно, раз вы только что спасли мне жизнь. Но то, что я при этом в мужской одежде, оскорбляет ее чувство приличия.

– А ваш отчим?

– Никто не знает, что он думает. Ричард – человек своеобразный, особенно если учесть, что он пастор. Однажды Уилл застукал их с мамой в сторожке привратника – они целовались как ненормальные.

– Ханна, нам пора. Мы с Ричардом проводим тебя в замок, – громко сказала герцогиня. – Ланкастер, вы пойдете вперед. Мистер Гейзенби, я хотела попросить вас и лорда Мэллори последовать за герцогом, но теперь у вас нет ни единого шанса догнать его. Поэтому, мистер Гейзенби, я дам вам другое поручение.

– Да, ваша милость?

– Садитесь верхом и отвезите своего кузена к реке. На ваше излюбленное место, где вы обычно рыбачите.

– Охотно отвезу, Мэл его еще не видел.

– Вот и прекрасно! Отвезите его туда и окуните в воду.

– Мама! – Ханна не могла сдержать смех.

– Купание пойдет ему на пользу, а то как бы его удар не хватил – он покраснел до корней волос.

Бериник придержал коня, а потом и вовсе пустил его шагом. Какой смысл гнаться за призраком? Должно быть, незнакомец где-то свернул на тропу и скрылся. Никто, даже сам прославленный Турок, не мог бы столь долго продержаться впереди Дарлинг. В чертовом лесу слишком много тропинок, с досадой подумал герцог. Даже если я смогу определить, где именно негодяй свернул, он уже будет в полной безопасности в своем укрытии. Интересно, где оно? Скорее всего в Баррен-Уичи.

– Мы проедемся до деревни, – сказал он вслух, потрепав по шее своего скакуна. – И порасспрашиваем там: кто из джентльменов только что вернулся после долгой и трудной скачки.

«Он наверняка джентльмен, – думал Бериник. – Я не слишком хорошо его рассмотрел на поле Хаттера, но кое-что успел заметить. Сюртук цвета красного вина, бриджи для верховой езды. Кобыла под ним чистых кровей, летит как ветер. Да и в седле он превосходно держится».

Может, Сильвердейл и прав в своем предположении, что Мэг сбежала с джентльменом, надеясь выйти за него замуж и жить долго и счастливо. А может, он не просто джентльмен, а еще и с титулом...

– Сильвердейл... – прошептал герцог в раздумье. – Он ездит на кобыле, он лорд и появился в Тофер-Хаусе на следующий день после убийства.

Однако при упоминании о смерти Мэг руки задрожали не у него, а у лорда Мэллори. Как это вписывается в общую картину? Да никак! Ведь он остался там, на дороге, и только что спас его сестру и Джорджа от верной смерти. Это должно снять с него все подозрения. Или нет? Эллиот считал, что под подозрение может попасть каждый. Не исключено, что Мэллори поручил кому-нибудь убить девушку, а сам преспокойно отдыхал у сквайра.

Возможно, этот незнакомец и есть тот негодяй, который работает на Мэллори? Гейзенби упоминал о секретаре – он наверняка джентльмен. Вполне вероятно, что Мэллори собирался с ним встретиться в коттедже, чтобы расплатиться за выполненную работу. Бериник нахмурился. Думать об этом было неприятно, но такой ход событий нельзя исключать.

Что же тогда получается? Этот секретарь прячется в сарае на поле Хаттера, потому что услышал, что мы с Дэмпси подъезжаем к дому. Потом является Мэллори и, найдя вместо своего человека нас с пастором, устраивает небольшое представление с поиском привидений.

Нет, все это притянуто за уши. Есть еще Гейзенби. Но он никогда не стал бы покрывать убийцу. Что бы там Эллиот ни говорил о внешнем и внутреннем облике человека, Гейзенби – образец порядочности.

Разве что... Разве что Мэллори его обманул? Да что это мне лезет в голову? Мэллори не может быть замешан в этом убийстве. Ханна... она влюбилась в него. Или близка к этому. А сестра не может полюбить убийцу.

Она хорошо разбирается в людях. Смогла же она разглядеть что-то за его уродством? Даже раньше, чем мама... И все же чувства Ханны не могут быть безошибочным мерилом. Помнится, в прошлом году в Лондоне ей нравился этот самый лорд Сильвердейл. Бериник знал: Слай далеко не идеален – у него репутация игрока, пьяницы и мерзавца. Однако герцог надеялся, что сестра сумела разглядеть в этом мужчине положительные черты, если решила, что он достоин ее любви. А потом неизвестно почему Сильвердейл потерял ее расположение. А если Мэллори тоже ввел Ханну в заблуждение? А также герцога и всех остальных?