13 июня 1927 года Карлос Хантингдон Уэбстер, рост которого к тому времени достигал уже почти шести футов, находился в Оклахома-Сити. Теперь он носил темно-синюю пиджачную пару и панаму с полями, надвинутую на глаза. Карлос снимал номер в отеле и каждый день ездил на трамвае. Недавно он принес присягу и стал сотрудником Службы федеральных маршалов министерства юстиции – помощником федерального маршала. Тогда в Нью-Йорке чествовали Чарльза Линдберга, прозванного Одиноким Орлом. Со всего мира прибывали тонны телеграмм, в которых люди поздравляли летчика, в одиночку совершившего трансатлантический перелет.

Эммет Лонг вышел из тюрьмы Макалестер и вернулся в Чекоту к Кристал Дэвидсон. Его костюм так и провисел в шкафу все шесть лет – с того дня, как представители закона выволокли его из дому в одних подштанниках. Как только Эммет Лонг слез с Кристал, он первым делом обзвонил своих бывших дружков.

После окончания учебы Карлосу дали отпуск, он поехал домой, к отцу, и рассказал о многом.

Какие номера в отеле "Хьюстон".

Что ему пришлось есть в отеле "Плаза".

Как он слушал джаз-банд под названием "Синие дьяволы Уолтера Пейджа" – все оркестранты цветные.

Как его учили, стреляя из пистолета, переносить вес тела вперед и выставлять вперед одну ногу – если тебя ранят, ты сможешь, даже упав, вести огонь.

И еще кое-что.

Все называли его Карл, а не Карлос. Вначале он поправлял тех, кто называл его Карлом, и спорил пару раз, дело едва не дошло до драки.

– Помнишь Боба Макмахона?

– Р.А. (Боб) Макмахон, – кивнул Вирджил, – такой молчаливый...

– Он теперь мой начальник в Талсе. Так вот, он говорит: "Я знаю, тебя назвали в честь дедушки, да только для тебя имя – не имя, а сплошной повод для ссоры".

Вирджил закивал:

– Я понимаю, что Боб имеет в виду, – с тех самых пор, как этот болван Эммет Лонг назвал тебя грязным латино, ты вроде как подставляешься: "Я Карлос Уэбстер, что вы теперь скажете?" Когда ты был малышом, я иногда звал тебя Карлом. Кстати, ты не возражал.

– Боб Макмахон говорит, что в имени Карл нет ничего плохого. И потом, Карл – вроде как сокращенное от Карлос.

– Вот именно, – кивнул Вирджил. – Попробуй побыть Карлом!

– Я уже пробую – с месяц или около того. Здрасте, я помощник федерального маршала Карл Уэбстер.

– Чувствуешь себя по-другому?

– Да, только не могу объяснить, в чем разница.

Звонок Макмахона прервал отпуск Карла. Шайка Эммета Лонга снова принялась грабить банки.

* * *

В следующие полгода маршалы старались предугадать действия шайки. Лонг и его люди грабили банки в Шони, Семиноле, Боулегзе, постепенно передвигаясь в южном направлении. Куда они двинутся дальше? На юг – тогда следующим местом будет Ада. Но они ограбили банк в Коулгейте...

Один из свидетелей показал: он сидел в парикмахерской, а рядом в кресле брили какого-то типа. Он понятия не имел, что рядом с ним сидит Эммет Лонг, и опознал его только потом, когда ограбили банк.

– Они с парикмахером болтали, и тот тип, Эммет Лонг, говорил, что скоро собирается жениться. Парикмахер оказался по совместительству священником Церкви Слова Христова и предложил обвенчать его. Эммет Лонг сказал: надо дать преподобному пятерку за бритье. А потом он и его дружки ограбили банк.

После Коулгейта, который тоже находился на юге, шайка двинулась на север. Они взяли шесть тысяч в Национальном банке в Окмалджи, но потеряли одного человека – Джима Рэя Манкса, тот из-за подстреленных ног не мог бегать, и его пристрелили на улице, когда он вышел из банка. Прежде чем Манкс понял, что умирает, он успел сказать:

– Эммета гложет, что вы назначили за его голову всего пять сотен. Он собирается доказать, что стоит гораздо больше.

После Окмалджи бандиты направились в Сепульпу. Видимо, им нравилось грабить нефтяные городки: они грабили три или четыре кряду, а потом исчезали на время. Несколько раз сообщали о том, что выследили того или другого члена шайки в периоды, когда они "лежали на дне", но Эммета Лонга среди них не было.

– Спорю на что угодно, – заявил Карл и остановился у настенной карты в кабинете Боба Макмахона. – Он прячется в Чекоте, у Кристал Дэвидсон.

– Там, где мы взяли его семь лет назад, – кивнул Макмахон. – Тогда Кристал была девушка что надо.

– Я слышал, Эммет крутил с ней, когда она еще была замужем за Заикой, – вспомнил Карл. – Заике духу не хватало вздуть его.

– Ты слышал, вот как?

– Сэр, в выходной я съездил в Макалестер и постарался как можно больше разузнать об Эммете.

– И зэки с тобой разговаривали?

– Говорил один, индеец племени крик. Когда-то он сам был в шайке Лонга; ему дали тридцать лет за убийство жены и парня, с которым она встречалась. Индеец сказал, что вовсе не маршалы Заику подстрелили в перестрелке. Его убил сам Эммет. Он хотел убрать Заику с дороги и заполучить Кристал.

– Почему ты о ней вспомнил?

– Парикмахеру из Коулгейта Эммет говорил, что собирается жениться. Вот я и подумал: наверное, он имеет в виду Кристал. Эммет так хотел заполучить ее, что прикончил ее мужа. Именно поэтому я и думаю, что он прячется у нее.

Боб Макмахон сказал:

– Что ж, мы так и так беседуем со свидетелями и осматриваем все места, где Лонга когда-то видели. Проверь, я знаю, Кристал Дэвидсон тоже есть в нашем списке.

– Я проверял, – отозвался Карл. – Ее уже допросили; полиция Чекоты уверяет, что они глаз не спускают с ее дома. Но по-моему, они просто проезжают мимо и смотрят, не сушатся ли во дворе подштанники Эммета.

– Ты маршал всего полгода, – хмыкнул Боб Макмахон, – но ты уже все знаешь.

Карл ничего не ответил. Начальник пристально смотрел на него. Через несколько секунд сказал:

– Помню, как ты подстрелил коровьего вора, сбил его с лошади. – Помолчал, потом продолжил, не спуская с Карла глаз: – Ты уже придумал план, по которому будешь действовать?

– Я порыскал вокруг и узнал кое-что о Кристал Дэвидсон, – ответил Карл. – Где она жила раньше и все такое. Думаю, я сумею разговорить ее.

– С чего ты так уверен в себе? – спросил Боб Макмахон.

* * *

Служба федеральных маршалов занимала второй этаж здания суда на Саут-Боулдер-авеню в Талсе. На совещании в кабинете Боба Макмахона в разговоре впервые всплыло имя Джека Белмонта. Боб Макмахон и Карл Уэбстер решили, что Джек вышел из тюрьмы и примкнул к шайке Эммета Лонга, и произошло это между налетами в Коулгейте и Сепульпе.

Ограбление в Сепульпе отличалось от предыдущих: Эммет Лонг вошел в банк и попытался обналичить чек на десять тысяч долларов, подписанный Орисом Белмонтом, президентом компании "КН ойл энд гас". Джек Белмонт, стоявший рядом с Эмметом, заявил кассиру:

– На чеке подпись моего папаши. Даю вам слово, он не фальшивый.

Кассир сообщил, что узнал Джека Белмонта, потому что отец не раз привозил его с собой, когда тот был еще мальчишкой, но подпись на чеке была совершенно не похожа на контрольный автограф Ориса Белмонта. Впрочем, подпись не имела значения: Эммет и Джек достали револьверы, к ним присоединился третий бандит, в котором позже опознали Норма Дилуорта, и кассиры поспешно выложили содержимое ящиков с деньгами: около двенадцати тысяч долларов.

Боб Макмахон спросил Карла, что ему известно о Джеке Белмонте. Знает ли он, как Джек взорвал папашину цистерну в компании с неким Дилуортом, бывшим заключенным. Белмонт-старший не колеблясь дал против Джека показания в суде. Джо Росси опознал Норма, и обоим отвалили по два года строгого режима за порчу имущества в особо крупных размерах.

Карл ответил, что читал о деле в газете и беседовал с полицейскими из Талсы о предыдущих подвигах Джека.

– Я виделся с ним в Макалестере, – добавил он, – расспрашивал об Эммете Лонге.

Они сидели в кабинете начальника тюрьмы на четвертом этаже, в ротонде, и могли прекрасно обозревать восточную и западную части тюремного здания.

– Там как будто слышно, как хлопают крылья, – добавил Карл, – а когда поднимаешь голову, так и ждешь, что увидишь голубя, который бьется о решетку.

Джек сидел напротив, лениво развалясь на стуле и по-девчоночьи скрестив ноги.

– Он курил сигарету, которую я ему дал, и пялился на меня. Вряд ли он был знаком с Эмметом до тюрьмы; в Макалестере, они, скорее всего, встретились впервые. Эммет уже был на свободе, когда Джека выпустили. Значит, они сговорились заранее. Джек наверняка просил Эммета испробовать новый способ: прежде чем хвататься за пистолеты, попробовать обналичить фальшивый чек.

– Представляю, как его послал Эммет, – ответил Макмахон.

– Он все же попробовал фокус с чеком, – возразил Карл. – Когда я беседовал с Джеком, он сидел себе, покуривал, сигарета в пальцах. Когда он затягивался, ему приходилось поворачиваться в профиль.

– Ты говорил, он сидел, как девчонка, – задумался Макмахон. – По-твоему, он стал педиком?

– Вначале и я так подумал и даже заметил: "Ты, наверное, пользуешься успехом у здешних парней". Но у Джека было много подружек, его даже обвиняли в изнасиловании, хотя суд так и не состоялся. Джек сказал, что сразу прояснил обстановку и дал понять своим сокамерникам, что он не голубой. С ним сидел дружок, Норм Дилуорт, тот тянул уже второй срок; он-то и научил Джека правилам поведения. Мне говорили, Дилуорт туговато соображает, но ему все равно палец в рот не клади... Передо мной... – Карл задумался, а потом продолжил: – Джек изображал крутого парня. Спросил, чем я занимаюсь, хотя я показывал ему мою звезду. Я сказал, что являюсь помощником федерального маршала. Он обозвал меня олухом и пожелал узнать, приходилось ли мне убивать человека. Я сказал, что убил одного. Он пожал плечами, как будто ничего особенного в этом не было. Тогда я сказал: в следующий раз, когда я увижу Эммета Лонга, он будет вторым.

– Я уже говорил тебе: мои помощники не хвастают и не умничают! – возмутился Боб Макмахон, секунду помолчав. – Какого черта ты это сказал?

– Он так нагло на меня смотрел, – пояснил Карл. – Так курил... В общем, мне не понравилось, как он себя вел.

Боб Макмахон покачал головой:

– Мои помощники не хвастают. Понял?

Карл кивнул: понял.

А сам подумал: если Джек Белмонт не изменится, он вполне может стать номером третьим.

* * *

Маршалы высадили Карла в четверти мили от дома, развернулись и поехали назад, в Чекоту, сказав, что будут ждать его в кафе "Тенистая роща". На Карле был рабочий комбинезон и пыльные ботинки.

Его кольт 38-го калибра был спрятан под мышкой, под старым черным пиджаком Вирджила. Звезду он держал в кармане.

Карл шел и все время внимательно осматривал заброшенное хозяйство. Землю – унылые сто шестьдесят акров – давно не обрабатывали. На заднем дворе стоял старый двухместный фордик без колес. Карл полагал, что Кристал Дэвидсон находится не в лучшем состоянии, чем ее собственность, раз она живет здесь как изгой. Карл поднялся на крыльцо и обнаружил признаки жизни: из дома доносился голос радиоведущего Дядюшки Дейва Мейкона. Кристал Ли Дэвидсон смотрела на гостя из-за сетки – девушка в шелковом пеньюаре, едва достававшем до колен, босая, но успевшая накраситься. Ее светлые волосы были завиты щипцами, как у кинозвезды...

Карл улыбнулся. Вот кретин! Конечно, она не может себе позволить опускаться, раз она собралась замуж!

– Мисс Дэвидсон? Я Карл Уэбстер. – Он нарочно сосредоточил взгляд на лице женщины, чтобы она не подумала, что он пялится на ее прозрачный пеньюар. – Вашу маму звать Ата Труделл? Она работала горничной в отеле "Джорджия" в Генриетте?

– Ну да... – не сразу ответила Кристал.

– Как и моя мама, Наркисса Уэбстер.

Кристал покачала головой.

– Ваш папаша работал шахтером, копал уголь в Спелтере, был начальником смены на "Жемчужине". Он умер при взрыве метана в шестнадцатом году. Мой отец тогда тоже был в шахте. – Карл помолчал. – Мне было десять лет.

– А мне пятнадцать, – отозвалась Кристал. Она уже положила руку на дверь, собираясь открыть ее, но вдруг насторожилась. – Что вам от меня надо?

– Позвольте, я вам все расскажу, – улыбнулся Карл. – Сижу я раз в "Тенистой роще", пью кофе. Барменша говорит: в одном месте варят кофе получше. В кафе "Непорочность" в Генриетте.

– Как звать барменшу? – быстро спросила Кристал.

– Не знаю, она не сказала.

– Раньше я работала в "Непорочности".

– Знаю, но подождите, – продолжал Карл. – Вот как речь зашла о вас. Барменша сказала, что ее муж был шахтером в Спелтере. Я ответил, что моего отца там убило в шестнадцатом году. Она вспомнила: у одной девушки из "Непорочности" тогда же погиб отец. И еще сказала, что мама той девушки состоит в клубе "Звезда Востока". Я сказал, что моя мама тоже в том же клубе. Тут официантка, которая притворялась, будто ничего не слышит, повернулась к нам и говорит: "Девушка, о которой вы говорите, живет неподалеку отсюда".

– Спорим, я ее знаю, – засмеялась Кристал. – У нее такие мелкие кудряшки, как у куклы?

– Кажется, да.

– Что еще она сказала?

– Что вы вдова, потеряли мужа.

– Она сказала, что его подстрелили маршалы?

– Нет.

– Так все считают. А какие-нибудь еще имена она называла?

"Так все считают!" Карл решил запомнить эти слова и ответил:

– Нет, ее позвал клиент.

– Вы живете в Чекоте?

Он ответил, что живет в Генриетте, а здесь навещает старую бабушку, которая вот-вот умрет.

– Повторите, как вас зовут?

Карл повторил, Кристал предложила:

– Входите, Карл, выпейте холодного чаю.

Ему показалось, что она не прочь поболтать.

В гостиной было пустовато. Коврик на полу, простая черная мебель, стулья и диван, просевшие от времени. На кухне играло радио. Кристал ушла туда; вскоре Карл услышал, как она колет лед. Он подошел к столу, заваленному журналами. "Чистосердечное признание", "Фоторевю", "Либерти", "История Запада", "Перчик".

Раздался ее голос из-за двери:

– Любишь Гида Таннера?

Карл узнал музыку.

– Да, люблю, – отозвался он, разглядывая снимки в "Перчике": девушки занимались хозяйством в одном нижнем белье. Блондинка стояла на стремянке с метелкой для пыли в одном переднике.

– Гид Таннер и его "Обжоры", – защебетала Кристал. – А знаешь, кто мне нравится больше? Эл Джонсон. Как он душещипательно поет про маму – будто настоящий ниггер! Но знаешь, кого я люблю больше всех?

– Джимми Роджерса? – наугад спросил Карл, разглядывая фотографии Джоан Кроуфорд и Элиссы Лэнди в "Фоторевю".

– Да, Джимми тоже ничего... Сахару сколько?

– Три кусочка. А Дядюшка Дейв Мейкон? Он только что выступал.

– "Отвези меня домой, в Каролину". Мне не нравится, что он не поет, а вроде как проговаривает слова. Если ты певец, изволь петь. Нет, моя любимица – Мейбелл Картер и вся их семейка. В них сквозит такое одиночество, что меня слеза прошибает.

– Я тебя понимаю, – улыбнулся Карл. – Живешь тут на отшибе.

Кристал вышла из кухни и протянула ему стакан с холодным чаем.

– Вот именно!

– Сидишь одна-одинешенька, журналы читаешь.

– Малыш, – прервала его Кристал, – не строй из себя умника. Пей чай и выметайся.

– Я тебе сочувствую, – вздохнул Карл. – Только потому и пришел. Подумал: ведь мы с тобой, наверное, видели друг друга на похоронах, а наши мамы состоят в одном и том же клубе. Вот и все. – Он слегка улыбнулся и добавил: – Мне захотелось взглянуть на тебя.

– Понятно, – кивнула Кристал. – Ты и правда умник, только не суй свой нос в чужие дела.

Она ушла в спальню.

Карл взял журнал, пересел в кресло лицом к столу и к двери, ведущей в спальню, – дверь Кристал оставила открытой. Он листал страницы. Не прошло и минуты, как Кристал высунула голову.

– Так ты бывал в "Непорочности"?

– Много раз.

Она вышла на середину гостиной. Теперь на ней был простой передник персикового цвета, насборенный на бедрах.

– Слыхал, как туда заходил Красавчик Флойд? – поинтересовалась она.

– Когда ты там работала?

– Нет, после – совсем недавно. Когда прошел слух, что Красавчик Флойд в "Непорочности", весь город будто вымер. Никто носу из дому не высовывал. – Она положила руки на бедра и немного ссутулилась. – Однажды я его видела. Дело было в одном подпольном баре, в Оклахома-Сити.

– Ты говорила с ним?

– Да, мы побеседовали... кое о чем. – Казалось, она пытается вспомнить, о чем разговаривала с Красавчиком, но вместо этого вдруг спросила: – А ты когда-нибудь встречался со знаменитостями?

Он не ждал такого вопроса. И все же почти мгновенно ответил:

– Наверное, я видел Эммета Лонга.

– Вот как? – сказала Кристал, как будто это имя ничего для нее не значило. И все же Карл заметил: она насторожилась.

– Дело было в аптеке, я тогда был мальчишкой, – пояснил Карл. – Он зашел купить сигарет. "Лаки страйк". А я заскочил в аптеку за мороженым, взял персиковый рожок. И знаешь, что сделал Эммет Лонг? Попросил у меня откусить! Представляешь себе – знаменитый налетчик!

– И ты дал ему откусить?

– Да, и знаешь что? Он взял мороженое, да так мне и не вернул.

– Съел?

– Лизнул пару раз и выкинул. – Карл не сказал об испачканных усах, эту деталь он приберегал для себя. – Ну да, он взял у меня мороженое, ограбил аптеку и застрелил полицейского. Представляешь?

Она едва заметно кивнула и вроде бы задумалась. Карл решил выложить карты на стол.

– Ты сказала, все считают, что твоего мужа, Заику, застрелили маршалы. Но ведь на самом деле все было не так?

Она уставилась на Карла во все глаза, как загипнотизированная.

– Спорим, тебе рассказал об этом сам Эммет? У кого еще хватило бы духу? Наверное, он грозился, что, если ты бросишь его, он тебя выследит и убьет – он ведь сходит по тебе с ума. Иначе зачем тебе столько лет торчать в глуши? Что ты на это скажешь?

Кристал уже пришла в себя:

– Ты ведь не из газеты...

– Ты так подумала?

– Газетчики время от времени здесь шляются. Но, как только попадают в дом, им не терпится уйти. Нет, ты не из них.

– Детка, – улыбнулся Карл, – я помощник федерального маршала. Я приехал взять Эммета Лонга живым или мертвым.

Карл боялся, что женщина любит бандита, но оказалось, его опасения напрасны. Как только Карл показал ей свою звезду, Кристал села и вздохнула с облегчением. Напряжение ослабло, она разговорилась. Эммет звонил утром; он собирается приехать. Что ей делать? Карл спросил, когда она ждет гостя. Кристал ответила: ближе к вечеру. Мимо дома проедет машина и дважды гуднет. Если дверь будет открыта, когда машина поедет назад, Эммет выскочит, а машина пойдет дальше.

Карл решил, что пока посидит в гостиной и почитает о Джоан Кроуфорд. Попросил Кристал представить его другом детства, который зашел ее навестить, но посоветовал не слишком распространяться.

– Кстати, журналы покупает Эммет? – спросил он.

Кристал ответила: да, он вроде как ее балует. Карл из любопытства поинтересовался, умеет ли Эммет читать. Кристал ответила, что не уверена; ей кажется, он только смотрит картинки. Правильно. Как назвал его Вирджил много лет назад? Ничтожеством.

– Тебе нужно глядеть во все глаза, – посоветовал Карл. – Чтобы потом сумела рассказать, что здесь произошло. Ты будешь главной свидетельницей, и твое имя попадет в газеты. А может быть, даже твое фото.

– Об этом я не подумала, – призналась Кристал. – Ты правда так считаешь?

* * *

Они услышали, как машина проехала мимо дома и просигналила два раза.

Готов?

Карл был готов. Он сидел в кресле лицом к журнальному столу, на котором горела единственная в комнате лампа. Кристал стояла и курила сигарету. Она выкурила их три или четыре после того, как выпила большой стакан джина, пытаясь прийти в себя. Она стояла против света, льющегося из кухни, и Карл хорошо видел ее фигуру в кимоно. Здорово она смотрелась!

Но Эммету Лонгу так не показалось. Он вошел со стопкой журналов под мышкой и замер на пороге.

– Что случилось? – спросил он быстро и резко.

– Ничего, – ответила Кристал. – Мм... познакомься с Карлом, он мой земляк. – Кристал принялась рассказывать, как Карл служил в "Непорочности" помощником официанта в то время, когда она там работала. – И еще наши мамы вместе ходят в "Звезду Востока".

– Вы Эммет, – торопливо, как коммивояжер, заговорил Карл. – Рад познакомиться.

Карл сразу узнал бандита, хотя прошло семь лет. То же лицо, тот же пристальный взгляд из-под надвинутой на лоб шляпы. Эммет Лонг отнес журналы к столу, швырнул их на кучу старых и посмотрел на Кристал. Карл видел: Эммет положил обе руки на стол и склонился над столешницей. Зачем? Может, хочет передохнуть? Ну да, соображает, как побыстрей избавиться от официанта и затащить Кристал в постель. Карл представил, как Эммет занимается с Кристал любовью, даже не сняв шляпы... И вспомнил слова отца: "Знаешь, почему я не успел выхватить маузер, когда меня снял испанский снайпер? Я думал, а надо было действовать. Делать дело!"

Карл спросил себя, чего он ждет, и в ту же секунду сказал:

– Эммет, достань пистолет и положи его на стол.

* * *

Кристал Ли Дэвидсон знала, что и как рассказывать. Она многократно повторяла свою историю маршалам и различным представителям закона. Сегодня она описывала недавние события репортерам. Один, из "Оклахомца", из Оклахома-Сити, постоянно перебивал ее и задавал вопросы, которые здорово отличались от вопросов маршалов.

Она назвала помощника маршала Уэбстера Карлом. Газетчик из "Оклахомца" спросил:

– Ага, значит, вы с ним успели подружиться? Тебе все равно, что он моложе тебя? Он приходил к тебе сюда, в отель?

Кристал уже несколько дней жила в отеле "Джорджия" в Генриетте. Остальные репортеры зашикали на "Оклахомца" и попросили Кристал рассказать о перестрелке.

– Я стояла на пороге кухни, – бодро объяснила Кристал. – Эммет склонился над столом слева от меня, Карл сидел напротив него, вытянув ноги в ковбойских сапогах. Вы и представить себе не можете, до чего он был спокоен.

– Что на тебе было надето, дорогуша? – снова встрял "Оклахомец" и опять услышал ворчанье остальных репортеров.

– На мне было розово-красное кимоно, которое Эм купил мне в магазине Керра в Оклахома-Сити. Я должна была надевать его, когда он приезжал.

– А под ним что-нибудь было?

– Не твое собачье дело, – отрезала Кристал.

"Оклахомец" возразил: его читатели имеют право знать подробности. Во что была одета подружка гангстера? Остальные репортеры притихли; они и сами не возражали против таких подробностей. Наконец Кристал ответила:

– Если тот болтун еще раз откроет хлебало, я больше слова не скажу, а вы все можете катиться ко всем чертям... Так на чем я остановилась?

– Эммет склонился над столом.

– Ну да, как будто сгорбился, – кивнула Кристал. – Посмотрел на меня, вроде собирался что-то спросить. Тут Карл сказал: "Эммет, выкладывай пушку на стол".

Репортеры записали ее слова в блокноты. Подождали, пока Кристал выпьет глоток холодного чая.

– Я говорила, что Эм стоял к Карлу спиной? Тут он поворачивается через плечо и говорит: "Я тебя вроде где-то видел?" Может, он решил, что они встречались в Макалестере, а Карл бывший зэк, который хочет получить за него награду. Эм спрашивает: "Так мы с тобой встречались или нет?" А Карл ему: "Если бы я тебе сказал, ты бы вряд ли вспомнил". Потом... да... тут Карл говорит: "Мистер Лонг, я помощник федерального маршала. Еще раз приказываю вам положить пистолет на стол".

– Кристал, – перебил ее другой репортер, – я знаю, что они встречались. Меня зовут Тони Антонелли из "Дейли таймс", Окмалджи, я писал о них статью.

– Погодите, – сказала Кристал, – сейчас будет самое интересное. – Вопросы явно сбивали ее с толку.

– Обстоятельства, при которых они встречались, – заметил Тони Антонелли, – имеют непосредственное отношение к вашему рассказу.

– Очень вас прошу, – возмутилась Кристал, – помолчите, пока я не закончу.

Она наконец приступила к главному: Эммету ничего не оставалось делать, он вытащил из внутреннего кармана пиджака пушку – большой автоматический пистолет с перламутровой рукояткой – и положил ее на стол.

– Потом он повернулся, – продолжала Кристал, улыбаясь, – у него был такой удивленный взгляд. Он видит, что Карл сидит напротив, а в руках у него не пушка, а "Фоторевю". Эммет не поверил своим глазам. Говорит: "Господи боже, у тебя ничего нет?" Карл похлопал себя по груди, где у него под пиджаком была пушка, и отвечает: "Вот она". Потом говорит: "Мистер Лонг, хочу, чтобы вы сразу все правильно поняли. Если мне придется вытащить оружие, я буду стрелять на поражение". Другими словами, – закончила Кристал, – Карл Уэбстер достает пушку только тогда, когда собирается кого-нибудь пристрелить.

Репортеры строчили в блокнотах, тихо переговаривались друг с другом. Тони Антонелли из газеты городка Окмалджи подал голос:

– А теперь послушайте! Семь лет назад Эммет Лонг ограбил в нашем городке аптеку, там был Карл Уэбстер. Только тогда его звали Карлосом и был он еще мальчишкой. Он стоял и смотрел, как Эммет Лонг выстрелил и убил индейца, местного полицейского: тот случайно заглянул в аптеку. Карл Уэбстер хорошо его знал. – Симпатичный на вид парень, репортер Тони Антонелли, обратился к Кристал: – Извини, что перебил, но, по-моему, Карл Уэбстер не забыл убийства в аптеке.

– Я тебе еще кое-что могу сказать, – ответила Кристал.

Тут все заговорили наперебой, стали задавать вопросы репортеру из Окмалджи:

– И Карл так долго носил в себе обиду?

– Он напомнил Эммету Лонгу о том случае?

– Говоришь, индеец-полицейский был его другом?

– Они оба из Окмалджи. Карл потому и решил стать законником?

– Карл когда-нибудь обещал отомстить Эммету?

– История-то глубже, чем кажется на первый взгляд.

Кристал спросила:

– Хотите послушать, что тогда еще было? Карл ел мороженое, и что сделал Эм?

* * *

Они сидели на веранде и попивали бурбон. Вечерело. В темноте звенели москиты. Над головой Вирджила висел фонарь – чтобы можно было читать газету, расстеленную на коленях.

– Сдается мне, они в основном повторяют слова той девчушки.

– Да, они ее обо всем выспросили.

– Не сомневаюсь. Признайся, ты с ней встречаешься?

– Пару раз свозил в "Непорочность".

– Она хорошенькая. На снимках видно, аппетитная девчонка, особенно в кимоно.

– И пахнет от нее хорошо, – прибавил Карл.

Вирджил повернулся к сыну:

– Я бы не стал рассказывать об этом Бобу Макмахону. Помощник федерального маршала ухлестывает за подружкой бандита! – Он помолчал. Карл ничего не ответил. Вирджил посмотрел на свою газету. – Что-то я не помню, чтобы вы с Малышом Харджо были закадычными дружками.

– Знали друг друга и здоровались при встрече, вот и все, – пожал плечами Карл.

– А этот Тони Антонелли расписал, что вы чуть ли не кровные братья. Что, мол, ты отомстил за него. И даже из-за того случая стал маршалом.

– Читал, – кивнул Карл.

Вирджил отложил "Дейли таймс", вытащил из-под нее номер "Оклахомца".

– А вот в "Оклахомце" пишут, что ты застрелил Эммета Лонга за то, что он тогда отнял у тебя мороженое. Они что, так шутят?

– Наверное, – согласился Карл.

– Смотри, еще придумают тебе кличку, умники из газет всегда так делают. Начнут звать тебя: "Карл Уэбстер, Малыш с Мороженым". Хотя... Мне кажется, тебе приятно быть в центре внимания, – минутку подумав, озабоченно заявил Вирджил. Карл пожал плечами. Вирджил вытащил из пачки еще одну газету. – А тут они цитируют девчушку: Эммет Лонг полез за пушкой, а ты сразу застрелил его в сердце.

– Я думал, они велят ей сказать: "наповал", – отмахнулся Карл. – Я говорил ей, им захочется узнать, какое у меня оружие. Велел сказать, что у меня кольт 38-го калибра со спиленным прицелом... – Он повернулся к отцу, заметил его серьезный взгляд. – Я шучу. Знаешь, Эммет попытался взять меня на пушку. Он посмотрел на Кристал и позвал ее, думал, что я отвернусь. Но я не сводил с него глаз, я знал, что сейчас он схватит пистолет. Он схватил – тогда я застрелил его.

– Как и обещал, – кивнул Вирджил. – И все репортеры до одного приводят твои слова: "Если мне придется достать оружие, я буду стрелять на поражение". Ты действительно так сказал?

– Я сказал так только Эммету, – поправил отца Карл. – А газетчики узнали, наверное, от Кристал.

– Да, вижу, ты здорово на нее запал.

– Она просто рассказала, что случилось.

– А больше от нее ничего и не требовалось. После ее рассказа ты сразу стал знаменитым. Как думаешь, ты выдержишь бремя славы?

– Почему бы и нет? – Карл улыбнулся отцу.

Его слова не удивили Вирджила. Он поднял стакан с бурбоном и кивнул сыну:

– Господи, помоги нам, хвастунишкам!