Ллойд поглядел через розовые стекла в двери — разбитые панели наконец-то удалось заменить — и увидел на крыльце две фигуры, одна двигалась вслед за другой, но никакого красного джипа на подъездной дороге видно не было. Итак, эти болваны вернулись сюда. Но когда он открыл дверь, то не на шутку удивился. Вернулся лишь один болван, Арт; с ним был чернокожий парнишка. Высокий, гораздо выше его.

— Монтеса здесь нет, — заявил Ллойд.

Не обратив внимания на его слова, они прошли в дом.

Арт даже не посмотрел на Ллойда, проходя мимо. Парнишка ссутулился в прихожей, одежда висела на нем как на вешалке, хотя красный шарф был совсем неплох. Он задрал голову и уставился на высокий потолок и галерею второго этажа. Арт добрался до столовой и уже был готов проскользнуть в кладовую через вращающуюся дверь. Словно он явился к себе домой. Парнишка поспешил к Арту, но Ллойд остановил его:

— Подожди. Я хочу тебя кое о чем спросить.

Парнишка обернулся.

— Как тебя зовут?

— Три-Джи.

— А какое у тебя настоящее имя?

Он немного замялся и ответил:

— Джером Джексон.

— Но в нем лишь два «Дж».

— Джером Джуван Джексон.

— Что у тебя общего с этим белым засранцем, Джером? — задал ему прямой вопрос Ллойд. — Скажи мне, что тут происходит?

Ллойд говорил спокойно и невозмутимо, но и Джером тоже был спокоен и невозмутим, хотя старался держаться в тени. Впрочем, он взглянул на Ллойда удивленно и озадаченно.

— Спросите у них сами, дядя, — отозвался Джером. — Они мне ни хрена не говорят.

— Я тебе не дядя. Меня зовут Ллойд. Они сказали тебе, кто они такие?

— Уверяют, будто они копы, но это неправда. Они, как и я, ищут Орландо, за вознаграждение.

— Но почему они здесь очутились?

— Им нужно на время спрятаться.

— И они явились прятаться от полиции сюда? — Ллойд улыбнулся и покачал головой.

Джером удивленно уставился на него:

— Вам что, смешно?

— Ты, наверное, и понятия не имеешь, кто эти паршивцы?

— Они киллеры, — сообщил Джером. — Злые и чокнутые. Они укокошили девять человек и собаку. Я бы на вашем месте с ними не шутил.

— Значит, они убили собаку? — переспросил Ллойд.

— Ее пристрелил Арт, я сам видел. Хозяин просит: «Не стреляйте в мою собаку», но Арт убил ее. Питбуля.

— Неужели и ты тоже хочешь отстреливать собак?

— Думаете, мне нравится быть с ними вместе? Я просто хочу получить вознаграждение. Двадцать тысяч, приятель, это круто!

— А что натворил ваш Орландо?

— Убил троих мексиканцев, а одного распилил на части. Вроде не поладили из-за наркоты.

— Да, я читал об этом, — откликнулся Ллойд. — А кто должен заплатить деньги?

Джерома изумил его вопрос:

— Копы.

— По-твоему, они готовы платить по двадцать тысяч за наводку?

Джером достал из кармана объявление о награде и отдал его Ллойду. Тот развернул листок и прочел.

— Наверное, награду назначили мексиканцы, скорее всего, родственники погибших. — Ллойд вернул объявление Джерому и поинтересовался: — А где Карл? Прячет машину?

— Пытается загнать ее в гараж.

— Твои друзья вооружены?

— У обоих есть пушки.

— А у тебя?

— Я тоже не пустой.

— Где же ты хранишь свою игрушку?

— Вот здесь. — Джером похлопал себя по заду.

— Похоже, игрушка у тебя не из мелких, вот как штаны оттянуло, того и гляди, свалятся. Ты хоть раз в кого-нибудь стрелял?

— Нет, пока что нет.

— А сидеть тебе приходилось?

— Два с половиной года в федеральной.

— Наверное, за незаконное хранение наркотиков? Слушай, мальчик, я провел там девять лет — от звонка до звонка, а от этого срока никто лучше не становится. Отсидел за вооруженное ограбление, а не за какие-то там котики-наркотики. А значит, я здесь главный. Понял? И ты будешь делать то, что я тебе скажу. И держать язык за зубами. Ну как, годится?

Джером пожал плечами.

— Сними-ка свои очки, и я на тебя погляжу.

Джером снял свои темные очки, и они пристально посмотрели друг на друга.

— Я спросил: ну как, годится? — повторил Ллойд. — В этом доме главный я. Тебе ясно?

— Ага, но вы не знаете, кого сюда пустили.

— Уж я-то знаю. Куда лучше, чем ты, — ответил Ллойд. — Конечно, я не видел, как они пристрелили собаку, но позавчера я слышал, как они убивали мистера Парадиза и его девушку. Прямо тут, в гостиной, где те смотрели телевизор.

— Погодите, — остановил его Джером. — И они явились прятаться сюда?!

— О чем я тебе и говорю. — Ллойд махнул ему рукой. — Пойдем поглядим, что они надумали.

Карл загнал «тахо» в гараж и вошел в дом, неся коробку с бутылками из обокраденного дома. Он сообщил Ллойду:

— Арт обыскивает комнату Монтеса. Хочет выяснить, не прячется ли тот под кроватью. Это твоя «тойота» в гараже?

Ллойд ответил, что его, и осведомился:

— Долго ли вы намерены тут пробыть?

— Все зависит от Монтеса. Тебе известно, где он?

— Он мне не докладывает, а я не спрашиваю.

— Этого мальчишку зовут Джером, — сказал Карл. — Он нам помогает. — А затем добавил: — Послушай, мы воспользуемся твоей тачкой, если куда-нибудь поедем. Ты не против, шеф?

— Пользуйтесь, если хотите, — ответил Ллойд и улыбнулся.

Джером удивленно посмотрел на Ллойда.

Арт вошел в особняк через черный ход и обратился к Ллойду:

— А Монтес, случайно, не гей? Он украсил свою комнату разными безделушками, словно баба. Никаких тренажеров, плакатов… Понимаете, о чем я? Он одевается как гомик. Карл, я сразу вспомнил Конни. У тебя дома такая же обстановка. — Он опять взглянул на Ллойда: — Ну и где же Монтес, шеф?

— Откуда ты узнал, что я был шеф-поваром? — удивился Ллойд.

— Всех цветных так называют, верно? Ведь это вежливо?

— Ты хочешь сказать, политкорректно, — уточнил Карл.

— Ага, типа мы все на равных.

— Он не знает, когда тот вернется и где пропадает, — пояснил Карл. — Ты готов сейчас выпить? — Он повернулся к Ллойду: — Шеф, почему бы тебе не пропустить с нами по рюмочке?

Джером обдумывал все услышанное.

Аверн сидел за пустым письменным столом и смотрел на Монтеса, который сегодня щеголял в черной кожаной куртке. Под курткой, расстегнутой наполовину, блестели золотые цепи. В ушах красовались золотые «гвоздики»; Парадизо бы такого не одобрил. Энтони не понимал, почему мужчине хочется выглядеть похожим на девушку.

— У меня есть новости, и, боюсь, не слишком обнадеживающие, — начал Аверн. — Правда, все еще может кончиться для тебя неплохо.

— Значит, вы сперва сообщите мне плохую новость? — предположил Монтес.

— Да, верно, — подтвердил Аверн, положив руки на чистый стол. — Карл Фонтана позвонил мне вчера вечером. Дома́ их обоих — его и Крупы — сейчас под наблюдением полиции. И в Детройте, и Хамтрамке.

Монтес сидел в черной кожанке, не снимая темных очков. Он смотрел на Аверна и ждал, всем своим видом показывая, как он крут. Ну ладно. Это даже хорошо.

— Меня не удивляет, — продолжил Аверн, — что копы их вычислили. Но убежден, что слежка не связана с Парадизо, и объясню тебе почему. После каждого заказа они выбрасывали оружие в реку. И я сам тому свидетель. Конечно, я рисковал, когда ездил с ними, но мне это было важно. Им не приходится скучать. В перерывах между контрактами они ограбили пару домов и могли там наследить, особенно Арт. Я советовал Карлу на время разбежаться с дружком, залечь на дно, уехать во Флориду и переждать.

— А какие у вас хорошие новости? — полюбопытствовал Монтес.

— Если их посадят за грабеж, тебе не придется с ними расплачиваться. Конечно, мне ты по-прежнему должен.

— Подождите, — перебил его Монтес. — Если их посадят… — Он поглядел на гравюры на стене за спиной Аверна — на белых мужчин в мантиях и дурацких, завитых париках. Неужели кому-то нравится такое? Монтес представил себе Аверна в таком идиотском парике. Ну и умора! Потом он снова смерил владельца кабинета пристальным взором. — То есть они ворвались в какой-то дом и их вот-вот должны сцапать?

— Тебе не о чем беспокоиться.

— Но если их потянут за Парадизо…

— Как? Ведь свидетелей не было?

— Их видела Келли, — сквозь зубы выдавил Монтес.

«Теперь он мне все выложит», — подумал Аверн и принял угрожающую позу со сложенными на столе руками.

— Откуда? — задал он вопрос.

— Сверху, с площадки второго этажа.

— Они были в прихожей?

— Да, и уже уходили.

— Понимаю, — ответил Аверн. — Я бывал там на званых вечерах при жизни жены Тони. И хорошо помню расположение дома. Прямо против входа — гостиная. Поднимаешь голову вверх, и там второй этаж. Но сверху-то ничего не видно! Я бы не узнал собственную жену. И не только потому, что она постоянно меняла прически. А больше Келли их ниоткуда не видела?

— Она мне так сказала.

Аверн покачал головой:

— Я бы не стал из-за нее волноваться.

— А вот я волнуюсь, — возразил Монтес. — И буду волноваться до тех пор, пока есть вероятность, что она их опознает. Вот что я вам скажу. Если их потянут за убийство Парадизо и Хлои, думаете, они не сдадут заодно меня — да и вас? Как-никак вы их адвокат. Как защищаться думаете? Предложите сделку? И вот вопрос на засыпку: кого вы заложите, чтобы помочь парням выбраться из ловушки, — меня и себя самого или только меня? А кого же в таком случае остается заложить мне, Аверн? Кого, кроме вас?

Аверн снисходительно улыбнулся Монтесу, словно не понимал, о чем тот толкует и в какое дерьмо вляпался.

— Представь, что идет следствие. Вызывают свидетельницу, Келли Барр. Но укажет ли она на Карла и Арта на опознании? Как она сумеет доказать, что видела именно их, если она стояла в шести метрах над ними и глядела на макушки их голов? Послушай, дай мне передохнуть. Уверяю тебя, она никак, никоим образом не сумеет их опознать.

У Монтеса был такой вид, точно он колебался и обдумывал сказанное. Наконец он спросил:

— Вы уверены?

— Даю тебе честное слово.

— Ладно, я ее снова спрошу, — проговорил Монтес. — Если она признает, что толком не рассмотрела их, мы все снова друзья. А если она ответит: «Да, я смогу их опознать», — что тогда ее ждет, как по-вашему?

После ухода Монтеса Аверн достал из ящика цветную фотографию своей жены Лоис в изящной рамке. Она была заснята на заднем дворе, на фоне ярко-зеленых листьев. Он поставил фотографию на стол. Аверн никогда не вынимал ее из ящика, разговаривая с преступниками и бывшими зэками. Им незачем было видеть Лоис. Порой он улыбался, глядя на беззаботное выражение ее лица, он жалел, что нельзя рассказать ей: он стал агентом для парочки наемных убийц, которые специализируются на наркодилерах.

«Милая, я пользуюсь услугами уголовников, чтобы пресечь оборот сильнодействующих веществ, наркотрафик. А они, подобно Бэтману, — крестоносцы в капюшонах». Что бы она ему ответила? «Ты получаешь за это десять или пятнадцать процентов?» Он скажет: предельная ставка — двадцать процентов, и она непременно засмеется. Ну и отлично, если такой разговор сможет ее позабавить. Но нет, скорее всего, Лоис скажет своим ровным голосом: «Аверн, тебе грозит тюрьма». Да, именно так она скажет. Наверное, ему удастся скостить срок, но в самом лучшем случае он получит от восьми до пятнадцати лет. Вот именно. Нет, нельзя откровенничать с Лоис. Он вообще ни с кем не может поделиться. И молчание было для него настоящим адом.

Немного погодя в кабинете Кона появился Делса.

Он познакомился с секретаршей Аверна Шейлой, когда давал здесь свидетельские показания и отвечал на бесконечные, как ему казалось, вопросы Аверна. Делса спросил у нее:

— Ты как, еще не ищешь работу?

Он напомнил Шейле Райан их первую встречу — тогда он поддразнил ее по поводу Аверна, которого скоро лишат адвокатской практики. Шейле было лет сорок, мелированная блондинка, разведена, привлекательна. Типичная жительница центра Детройта.

Она ответила:

— До Аверна никогда не доберутся, уж больно он скользок. Просто угорь с человеческими мозгами.

— Держу пари на пять баксов, — заявил Делса. — Его привлекут к суду где-нибудь через неделю. Могу поставить и десять.

— Если хочешь, после твоего ухода я передам ему, как ты уверен. Даже готов рискнуть десятью баксами, — улыбнулась Шейла.

Было время, Фрэнк рассматривал Шейлу как еще одну потенциальную спутницу жизни — как и Элинор. Но это в прошлом.

— Готов поставить двадцатку, — предложил он.

— Лучше пригласи меня поужинать, — не осталась в долгу она.

Он сказал еще что-то, чего она не расслышала, вошел в кабинет и сел за стол напротив Аверна. На столе ничего не было, кроме телефона и фотографии.

— А где же бумаги, дела, папки?

— Мне нужна лишь оборотная сторона конверта, — пояснил Аверн, — когда я не в зале суда или в камере. Рад, что закрыли изолятор на девятом этаже. Боже мой, как там воняло! Чему обязан?

— Если вы представляете в суде интересы Фонтаны и Крупы… — начал Делса.

— Вы хотите сказать, они арестованы?

— Я спрашиваю: вы ли будете защищать их? Они обвиняются в злонамеренном убийстве Энтони Парадизо и Хлои Робинетт… — Делса сделал паузу.

Аверн ждал.

— Вы ли защищаете Монтеса Тейлора, нанявшего головорезов, чтобы они убрали его хозяина? После смерти босса Монтес получал доступ к деньгам Хлои, так как сам он остался с носом… — Делса сделал новую паузу.

— В чем суть вашего вопроса? — осведомился Аверн.

— Если вы адвокат Фонтаны и Крупы, а также Монтеса, то кого из них вы сдадите? Ведь первый привлеченный к суду имеет право на такую сделку?

— Это и есть ваш вопрос?

— А что, если мы арестуем их всех одновременно?

— Скажите мне, какие у вас улики против Карла и Арта.

— Нет уж, сначала ответьте вы, — не дал ему вывернуться Делса. — Кем вы готовы поступиться ради спасения собственной шкуры? Таков мой вопрос.

Делса больше ни о чем его не спрашивал, да и Аверн не собирался с ним что-либо обсуждать или отрицать факты. Делса покинул кабинет, и Аверн посмотрел на фотографию жены, по-прежнему стоявшую на пустом столе.

— Лоис, попробуй придумать что-нибудь новенькое, — обратился он к ней. — Никогда не знаешь, что может случиться.