— Ну? — с тревогой спросил Вернон, когда Марла зашла к нему в кабинет несколько дней спустя. — По какому поводу тебя хотел видеть Уорен?

— Он считает, что мы слишком давим на Дэвида. Он хочет, чтобы мы предоставили ему полную свободу действий.

Дэвид против нашей концепции, против того, чтобы рекламная кампания «Вентуры» основывалась на реальных ситуациях и реальных людях. К тому же он совершенно не поддержал мои предложения по поводу продвижения товара. Скажи мне, если я что-то упустила.

Она опустилась в кресло и с силой бросила маленький баскетбольный мяч в игрушечную корзину. Корзина была в противоположном углу кабинета, поэтому, прежде чем попасть в нее, мяч сильно ударил по крокодилу, висевшему над столом и чуть не задел самого Вернона.

— Берегись! — воскликнул Вернон, пригибаясь.

Секунду спустя, положив голову на стол, он исподлобья взглянул на Марлу и спросил:

— Ну как, тебе легче?

— Надеюсь, — улыбнулась она.

Вернон выпрямился.

— Все не так уж плохо, Марла. Остальные в нашем коллективе прекрасно справляются со своей работой. Мы сделаем три концептуальных предложения «Вентуре». Так что пусть Дэвид, если хочет, самостоятельно разрабатывает собственное предложение. Это позволит нам беспрепятственно работать над нашими двумя, а два из трех уже неплохо.

— Ты, конечно, прав, — согласилась Марла.

И как она сама не додумалась до такого очевидного решения. Она запустила руку в свои обычно аккуратно уложенные волосы, безжалостно растрепав их. Да, после того разговора в кафе она была сама не своя.

Она не могла спать, потеряла аппетит и стала забывать о важных вещах. Она хотела еще раз поговорить с Брентом, чтобы все изменить, но понимала, что не может этого сделать. Получилось так, что разговор еще больше сблизил их, вместо того чтобы разъединить. Она сама слишком много думала о нем, а теперь не смогла убедить и его поменьше думать о ней. Марла не могла даже представить, что у них будет дальше с этим непредсказуемым человеком, но предчувствовала — ей придется нелегко.

Эмоциональное состояние Марлы выражалось во всем, что бы ни происходило с ней. Например, сегодня утром Марла еле сдержалась, чтобы не выпалить в лицо Уорену, какой он ничтожный сопляк. На совещании она только и думала о том, почему же никто из старших администраторов, среди которых были очень уважаемые ею люди, до сих пор не высказал всего ему. Неужели все так боятся отца его жены?

К тому же она не стала перезванивать своей матери, чувствуя, что не в силах больше отвечать за беспорядочную жизнь этой женщины. А позже, вечером, она сорвалась на свою сестру, когда та начала было рассказывать ей о своих семейных и финансовых проблемах.

— Найди себе работу, — грубо ответила ей Марла.

Ну почему она не могла встретить Брента где-нибудь у друзей или на вечеринке? Тогда им не пришлось бы задумываться над всей этой профессиональной и деловой этикой. Она могла бы наслаждаться общением с этим мужчиной и не думать о том, что это может навредить ее карьере, да и всей жизни в целом.

— Марла, ты выглядишь подавленной, — сказал Вернон, наливая им обоим по чашечке кофе. — Почему бы тебе не уйти сегодня пораньше?

— Я не могу, — коротко ответила девушка.

— Ты слишком подгоняешь себя в этом деле. — Он замолчал на секунду, а потом, внимательно посмотрев на нее, добавил: — Или что-то, кроме рекламной кампании, беспокоит тебя?

Она пожала плечами и с преувеличенным вниманием начала разглядывать свою чашку.

— Я не буду настаивать, но если тебе захочется поговорить…

— Спасибо, Вернон. — Она слабо улыбнулась.

Слава Богу, несмотря на Уорена и ему подобных, несмотря на дурацкие предписания и неписаные правила, в этом бизнесе встречалось еще много хороших людей.

— Как продвигается работа Натана?

— Хорошо. Все идет как надо. Да, кстати, а когда ты снова поедешь в «Вентуру»?

— Не знаю, а что?

— Мне бы хотелось, чтобы ты привезла от них то, над чем мы работаем. Ну, ты знаешь: снаряжение, одежду и все такое. Что-то, что может натолкнуть нас на новые идеи.

Именно поэтому на следующий же день Марла ехала в «Вентуру». Она призналась себе, что это могло бы и подождать, но она больше ждать не могла. Встреча с Брентом была необходима ей как воздух, но она не хотела, чтобы между ними что-нибудь произошло. Она увидела его сидящим за своим столом в ожидании ее. Найджела и Фелис поблизости не было, Он поднял голову, и на его лице появилось выражение нежности и тепла. Он встал поприветствовать ее, и Марла почувствовала, в каком бешеном темпе забилось ее сердце, переполненное радостью встречи с ним.

Брент проигнорировал протянутую руку, а подойдя поближе, крепко обнял ее за плечи своими загорелыми руками. Он стоял совсем близко и с легкой ленивой улыбкой разглядывал Марлу.

— Ты выглядишь великолепно, — прошептал он.

Она бы умерла от стыда, если бы он видел, как она трижды переодевалась сегодня утром, решая, что надеть, пока наконец не выбрала льняной костюм.

Марла глубоко вздохнула, пытаясь оставаться спокойной и рассудительной. Он улыбнулся, и искорки смеха, заигравшие в его глазах, яснее любых слов говорили ей, что он прекрасно видит все, что она чувствует, что старается скрыть от него.

— Ты сказала, что хочешь забрать кое-какую одежду и оборудование? — спросил он, отступая назад и беря ее за руку.

Марла кивнула. Она безумно желала его, и это желание постепенно нарастало, несмотря на холодные призывы разума, словно издеваясь над ней. Наконец не в силах больше терпеть этого, она выдернула свою руку из его ладони.

— Да. Не могла бы я забрать все прямо сейчас? Боюсь, у меня не очень много времени.

Он прищурил глаза, уловив подчеркнутую резкость в ее голосе, потом пожал плечами и сказал:

— Конечно. Пойдем со мной.

Брент провел ее по коридорам в отдаленную часть комплекса, где оказалось небольшое помещение, в которое она никогда раньше не заходила. Он открыл дверь, включил свет, пропустил ее вперед и, войдя следом, закрыл дверь.

— Мы всегда храним образцы нашей продукции для посетителей, журналистов или клиентов, — объяснил он, показывая заставленные полки и многочисленные коробки.

— И что ты мне посоветуешь? — смущенно спросила она, смутно представляя, что именно ей может понадобиться.

Он ничего не ответил, и Марла, удивленная молчанием, обернулась к нему. Брент стоял, прислонившись спиной к двери, и смотрел на нее хитрым, вызывающим взглядом.

— Я советую тебе расслабиться. Ты напряжена, как струна.

Она кивнула, соглашаясь с его словами. Потом осуждающе посмотрела на него и сказала:

— Тебе не следует так дотрагиваться до меня.

— Как так? — невинным тоном спросил он.

— Как ты дотронулся до меня, когда я пришла.

Он отклонился от двери и медленно направился к Марле.

— Я ничего не могу с собой поделать.

Она еще никогда не слышала, чтобы его голос звучал так уверенно и настойчиво. Марла споткнулась обо что-то и только тогда поняла, что пятится от него.

— Я сказала тебе…

— Я помню, что ты сказала мне. Осторожно, смотри, куда идешь, — предупредил он ее, когда она чуть не опрокинула коробку, стоящую сзади. — Скажи мне, чего ты боишься?

— Остановись. Мы же не собираемся…

— Осторожно! — Он успел схватить ее за руку, иначе она упала бы в большую коробку, наполненную какими-то железками. — А я-то думал, что ты сама грация в тот раз, когда впервые увидел тебя.

— Ты не должен думать обо мне так! Мы просто деловые партнеры! — выкрикнула она, стараясь сохранить самообладание.

— Ну это уже совсем смешно, — пробормотал он, дотрагиваясь своими большими ладонями до ее рук. Она невольно замерла, почувствовав силу его рук, услышав его ласковый низкий голос, ощутив тепло, исходившее от его упругого, мускулистого тела. — Пойми, единственная причина, по которой я доверился тебе в тот день, в том, что я понял, насколько ты особенная для меня.

Он прижал ее крепче. Ее руки задрожали, почувствовав грубую ткань его джинсов. Нежные прикосновения обжигали кожу, но Марла была уже не в силах сопротивляться.

— Брент, пожалуйста, перестань, — умоляла она, не веря своим словам.

— Ч-ч. — Он наклонил голову, и их губы соприкоснулись.

Это было совсем не так, как в прошлый раз. Теперь он точно знал, чего сам хочет и чего хочет она, и он добивался ее ответа с настойчивостью альпиниста, покоряющего Эверест. Марла почувствовала, как ее тело словно растаяло, затрепетав от желания и страсти.

Он так крепко сжимал ее в своих объятиях, что она с трудом могла дышать, но сейчас она готова была разделить с ним даже дыхание, лишь бы он не разжимал своих рук. Его губы с жадностью впивались в ее — настойчивые, требующие, страстные. Он с неистовой жаждой и дикой чувственностью целовал ее, дразня своим горячим языком. Не в силах больше сдерживать себя, Марла закрыла глаза и отдалась в его власть. Реальность исчезла, закружившись в водовороте удовольствий. Не думая о том, что делает, она руками скользнула вверх по его телу и обвила его шею, прижимая к себе еще сильнее.

Внезапно он отнял свои губы и сжал ладонями ее лицо.

— Посмотри на меня, — хрипло прошептал он.

Она открыла глаза, подчиняясь ему. Она чувствовала его дыхание на своих губах, чуть сладкое, наполняющее ее рот, словно воздух, который ей необходим.

— Кто-нибудь может войти сюда, — словно во сне пробормотала она.

— Я закрыл дверь.

От этих слов ее затуманенные страстью глаза резко распахнулись.

— Так ты заранее спланировал это?

Брент улыбнулся, ему явно доставила удовольствие эта вспыхнувшая искорка гнева.

— Это самое… самое… — задыхаясь от злости, повторяла она.

— Забудь об этом, Марла. Какой бы честолюбивой ты ни была, ты не можешь сопротивляться тому, что происходит между нами.

Он вновь начал целовать ее. Его влажные губы нежно, но настойчиво касались ее рта. Его руки вновь крепко сжимали ее, заставляя почувствовать себя маленькой и хрупкой в стальных мужских объятиях. Она тоже обняла его, сгорая от желания прикоснуться к телу, о котором так много мечтала, к его мощным и широким плечам, к его струящимся волосам. Забыв обо всем, она сначала забралась ладонью под мягкий хлопок его рубашки и прикоснулась к горячей шее, потом дотронулась до шелковых волос, которые проскальзывали сквозь ее пальцы, завиваясь в легкие колечки. Она наслаждалась им, его телом, напряженными от ласк мускулами, его пальцами, нежно, но настойчиво изучающими ее, его поцелуями.

Его руки медленно двигались по ее телу, коснувшись упругой груди, спустились на тонкую талию, легко пробежав вверх по спине, дотронулись до волос, будто поправляя их. Он убрал спутавшиеся волосы с се лица и нежно поцеловал в лоб, щеки, подбородок, шею. Легкий прерывистый стон сорвался с губ, невольный и предательский. Да, он был нужен ей, как воздух, как пища и вода. Все в ней бушевало от желания, требовало его прикосновений и поцелуев. Она слишком долго старалась не обращать на него внимания, но сейчас ей было бы невыносимо больно вновь отказать ему. А он ждал, ждал момента, когда она будет готова рассыпаться на тысячи кусочков от каждого его прикосновения. Откуда он узнал об этом?

Он скользнул рукой под мягкую льняную ткань к ее груди. Марла простонала, почувствовав почти болезненное удовольствие от того, как напряглись ее соски под его ладонями.

— Марла, Марла, — хрипло шептал он, прижимая девушку к себе и целуя с бешеной страстью.

Ее волосы беспорядочно разметались по плечам. Свободной рукой он потянул за тонкий поясок ее блузки и пробрался под тонкую легкую ткань. Почувствовав его пальцы на своем теле, поднимающиеся к груди, Марла скользнула губами вниз к шее и начала страстно целовать ее. Она хотела его, хотела до конца насладиться каждой секундой, которую они могут подарить друг другу.

Он отодвинул шелковую ткань ее бюстгальтера и нежно дотронулся до груди. Марла усилием воли заставила себя приоткрыть глаза и посмотреть ему в лицо. Она увидела счастье, нежность и жгучее желание. Она почувствовала, как напряглась ее грудь и как болезненно приятно затрепетали соски под его ласковыми пальцами.

— О Боже, прошло столько времени… — прошептал он.

Они соприкоснулись лбами, и Марла крепко обняла его, чувствуя, как волна нежности охватывает ее сердце, бьющееся в бешеном темпе.

Брент притянул ее еще ближе к себе. Марла почувствовала, как его возбужденная плоть с силой уперлась ей в живот.

— Я хочу тебя, — страстно прошептал он. — Я хочу заняться с тобой любовью. Я хочу прикоснуться к каждой частичке твоего тела, почувствовать, как твои ноги обвиваются вокруг меня, проникнуть в тебя.

Он крепко обнял ее, прижимая к себе, и она почувствовала, как его руки мягко касаются ее спины под блузкой. Марла простонала, еще сильнее прижалась к нему. Она понимала, что его слова разбудили в ней всю страсть, которую она скрывала, которую уже невозможно контролировать и которая должна быть удовлетворена.

Это должно случиться, теперь она знала об этом. Она представила, насколько прекрасно и хорошо это будет, наполнит ее жаром и теплом, а потом сожжет дотла. Чувствуя, что сгорает от желания, она проскользнула ему под футболку, пробежала пальцами по плоскому, накачанному животу и, собираясь спуститься ниже, начала расстегивать пуговицу на джинсах.

Он резко вдохнул воздух, схватил ее за руку и почти с грубостью оттолкнул се от себя. Их глаза встретились, и какое-то время лишь прерывистое дыхание нарушало тишину комнаты.

— Я не хочу, чтобы впервые это произошло здесь, — наконец сказал он. Легкая, лукавая улыбка заиграла у него на губах. — Когда-нибудь обязательно попробуем и здесь, но не в первый раз. — Он внимательно посмотрел ей в глаза. — Пойдем со мной.

— Сейчас? — тихо спросила она.

Он снова обнял ее.

— Ну конечно, сейчас. Я не хочу еще целый день ходить в таком состоянии.

Она улыбнулась, услышав дразнящие нотки в его голосе. Брент откашлялся.

— Пойдешь со мной?

Это был самый сложный вопрос за всю ее жизнь. Понимая, что уже не сможет противиться возникшей между ними страсти, она медленно сделала шаг назад, все еще держа его за руку. Теперь, когда он поставил ее перед выбором, ей необходимо было подумать.

— Марла, — прошептал он, внимательно посмотрев на нее, — неужели так трудно решиться?

Ее лицо перекосилось, словно от боли.

— Нет, — словно не слыша, о чем говорит Брент, ответила она, — нет.

Он понял, что упустил свой шанс. Большим усилием воли он сдержал себя, чтобы вновь не обнять ее, понимая, что так будет нечестно. Если она все еще думает о чем-то другом после того, что минуту назад произошло между ними, значит, ее недоверие к нему все же больше, чем он ожидал.

Марла отпустила его руку, поправила блузку и устало села на стоявшую рядом коробку. Она опустила голову, чувствуя себя опустошенной, потерянной и отчего-то испуганной. Брент присел рядом с ней и положил свою руку ей на колено.

— Почему нет? — мягко спросил он.

— Я никогда не принимаю решения, опираясь только на чувства, Брент. Мне всегда необходимо сначала подумать.

— И что же более важное, чем то, что происходит с нами, надумалось тебе?

Она взглянула на него, и он заметил вспышку гнева в ее глазах.

— Теперь я поняла. Моя карьера кажется тебе чем-то ничтожным и совершенно неважным. Конечно, ведь ты владелец компании, приносящей тебе больше тридцати миллионов долларов в год, а самым главным на свете для тебя являются твои игрушки. Но пойми, для меня моя карьера значит очень много.

— Конечно…

— Не успокаивай меня, — отрезала она.

Брент почувствовал, что обстановка накаляется. Он никогда не видел ее такой резкой и раздраженной.

— Ты, наверное, думаешь, что мою работу преподнесли мне на блюдечке? — спросила она с горькой усмешкой.

— Нет. Расскажи, как ты получила ее? — спросил он, не понимая, почему она так ведет себя.

— Тяжким трудом, — ответила Марла.

— Продолжай.

Она вздохнула, спрашивая сама у себя, к чему рассказывает все это.

— После окончания колледжа меня ждала лишь куча долгов, с которыми нужно было расплатиться. Большинство из них были за… хотя ладно, не важно. В любом случае я стала агентом по продаже эфирного времени для рекламы на радио. Мне сразу же стало ясно, что без диплома менеджера я далеко не пойду, поэтому, проработав еще какое-то время, окончательно расплатившись с долгами и накопив немного денег, я перешла на другую работу. Там я пропадала целыми днями, а по вечерам училась.

— Да, это тяжело, — признал он, пораженный ее целеустремленностью.

— И так четыре года, у меня не оставалось времени ни на то, чтобы отдохнуть, ни на то, чтобы почитать хорошую книгу, и даже на то, чтобы просто встретиться с друзьями. Работа, учеба и оплата счетов — вот все, чем я жила. Все для того, чтобы получить диплом и хорошую работу.

Он нахмурился:

— И ты прошла через все это ради того, чтобы подчиняться теперь таким тупицам, как Уорен Толмен. Ты отказываешься спать со мной только потому, что это противоречит неписаным правилам агентства? Похоже, ты зря прилагала так много усилий.

Если до этих слов она пыталась сохранять спокойствие, то сейчас она уж точно была взбешена.

— Я работаю в этом агентстве три года, меня уже собирались повысить, но произошел инцидент с «Диабло бутс»! Я уже сейчас зарабатываю больше денег, чем кто-либо в моей семье, я ни от кого не завишу, я привыкла всегда самостоятельно разбираться со своими проблемами, и, поверь мне, это стоит всех тех усилий, которые я приложила.

— Слушай, а может, мне стоит поговорить с одним из твоих начальников и объяснить ему, что я хочу…

— Спать со мной? Да, только этого и не хватало!

Он исподлобья взглянул на нее:

— Очевидно, я был бы более тактичен. Но ведь я клиент, может быть…

— Брент, забудь об этом. Это не сработает.

— Откуда ты знаешь? — сопротивлялся он.

Она замолчала, и эта тишина продолжалась так долго, что он уже и не надеялся дождаться от нее ответа. Потом она тяжело вздохнула, и в этом звуке слились и сомнение, и горечь.

— Ну ладно. Я расскажу тебе, откуда я знаю. В мой последний год учебы я все еще работала на радиостанции. Один из моих клиентов был очень… привлекательным мужчиной. Он предложил мне встретиться и сделал вид, что я ему небезразлична. — Она устало пожала плечами. — Я знала, что руководству это не понравится, но к тому времени я уже собиралась переходить на другую работу и думала увольняться. Тем более, — добавила она чуть слышно, — я была очень одинока и просто хотела быть с человеком, который мне симпатичен…

Бренту снова захотелось обнять ее.

— И что случилось?

— Мы встретились несколько раз. К сожалению, привлекательным этот человек оказался только на первый взгляд. Я как можно вежливее постаралась объяснить ему, что не хочу больше с ним видеться. — Она сложила руки на груди, словно стремилась обезопасить себя от воспоминаний. — Несколько дней спустя он порвал все отношения с нашей радиостанцией, мотивировав свой поступок тем, что я сначала соблазнила его, а потом отказала.

— Они уволили тебя?

Марла покачала головой:

— Не совсем. Это была маленькая либеральная компания, в отличие от «Фримонта», а я руководила отделом. Но несмотря ни на что, мне пришлось уволиться немного раньше, чем я собиралась. И получилось так, что моя личная жизнь стоила фирме больших денег.

Брент уперся локтями в колени и стал обдумывать ее слова, не находя утешительных выводов.

— Теперь ты знаешь о двух самых больших ошибках, которые я сделала, — сказала Марла. — Я не могу позволить себе повторить хоть одну из них.

Брент нахмурился.

— Подожди минутку. Ты что же думаешь, что я такой мачо, себялюбивый слизняк, который побежит жаловаться в агентство, если ты бросишь меня?

— Нет, я…

— Нет, черт побери, я не такой. И меня не устраивает сравнение с какими-то недоношенными ублюдками, которых ты по своей глупости когда-то признала симпатичными.

— А меня не устраивает, что ты загоняешь меня в угол только потому, что не в силах противиться своему либидо, — отразила она выпад, уязвленная его заявлением.

— И еще меня не устраивает, что ты постоянно говоришь мне о том, будто я значу для тебя меньше, чем мой заказ. Я думаю, пришло время поставить меня на первое место!

Марла вскочила на ноги.

— Ты никогда не поймешь этого, не так ли? Ты, наверное, свалился с одной из своих обожаемых гор прямо мне на голову! Повторяю еще раз, я не позволю тебе разрушить то, на что я потратила годы.

— На что ты потратила годы? Ты продаешь то, что не делаешь сама, продаешь людям, которым это не нужно и которые не могут позволить себе купить это? Ты позволяешь другим диктовать, с кем ты должна, а с кем не должна проводить свое свободное время? Ты подчиняешься каким-то своим писаным и неписаным…

— Хватит, по-моему, я услышала достаточно! — в бешенстве воскликнула она. Ее трясло, она никогда в жизни не была так зла.

— Ну нет, я думаю тут можно сказать еще очень много, — ответил Брент, встав с коробки и медленно приближаясь к ней.

— Я не собираюсь выслушивать лекции о том, как надо жить, особенно от человека, который постоянно лазает по горам и ходит по волнам и которого невозможно найти именно тогда, когда он больше всего нужен!

— Прекрасно! Тогда почему бы тебе не вернуться к своим бумагам и расчетам. Ведь это единственное, что имеет для тебя значение, разве не так?

— Ты не понимаешь, что имеет для меня значение. Брент, мы не можем жить так, словно участники двух волейбольных команд по разные стороны сетки. Некоторым из нас, чтобы выжить, необходимо много работать и вести себя благоразумно. А это значит, — резко сказала она, — что ты не можешь, словно маленький ребенок, получить от жизни все, чего только не пожелаешь… включая меня.

Они молча посмотрели друг на друга. Брент выглядел так, будто получил пощечину. Марла со страхом подумала, что больше не выдержит и ни секунды не устоит на ногах. Брент отшатнулся назад и в волнении провел рукой по волосам. Он и не думал, что способен так разозлиться на кого-либо. Теперь он понял, что за последние три года забыл не только восхитительную прелесть женского тела, но и что-то еще. Любовь к женщине иногда может причинять безумные душевные муки. И единственный человек, который может исцелить его, — это все та же женщина.

Неожиданно, в первый раз после смерти Кати, Брент почувствовал, что готов заплакать. Он до боли стиснул зубы. Полным ненависти взглядом он посмотрел на Марлу. Как она могла сказать ему такое после того, как он поделился с ней самым сокровенным, объяснил, как трудно ему было вновь открыться женщине?

— Что за проклятие лежит на мне! Почему первая женщина, к которой я испытал глубокие чувства после смерти жены, оказалась говорящим бизнес-роботом? — грубо выпалил он, отвернулся от нее и пошел к выходу из кладовой.

— Мне все еще нужны образцы вашей продукции…

— Просто уходи, — устало сказал Брент. Он остановился около дверей и, не оборачиваясь, сказал: — Позвони Найджелу или попроси еще кого-нибудь из работников помочь тебе. Это моя компания, и я не хочу тебя видеть здесь, сейчас. — Он открыл дверь и растворился в коридоре.

Марла в оцепенении уставилась на дверь, не в силах пошевелиться, чувствуя себя совершенно разбитой. Прошло еще много времени, прежде чем она окончательно осознала его слова. Да, клиент, который так ей нравился, клиент, для которого она старалась изо всех сил и с которым они неплохо ладили, только что прогнал ее из своей компании.

Она дрожащими руками собрала свои вещи с пола и медленно побрела по коридорам «Вентуры» к главному выходу. Сев в машину, она вставила ключ в зажигание, но не повернула его, все еще пытаясь разобраться в произошедшем. Она чувствовала, с какой болью дрожит все внутри у нее. Наконец, не выдержав, она прижала руки к лицу, и странный звук, больше похожий на вопль раненого животного, сорвался с ее губ. Марла старалась не расплакаться, она никогда не плакала, она всегда была самой стойкой в своей семье, она научилась смотреть в лицо трудностям, сохраняя при этом спокойствие и уверенность в себе.

Она завела машину и развернулась на стоянке возле «Вентуры». Она часто и глубоко дышала, крепко стиснув зубы, не позволяя себе расслабиться, запрещая себе утонуть в успокоительной влаге слез. Как она могла натворить такое? Что заставило поссориться с ним, отвечать на его ласки, дать ему столько поводов быть злым на нее? Дорога плыла у Марлы перед глазами, поэтому при первой же возможности она остановилась. Рядом было небольшое кафе. Марла зашла в кафе и заказала себе кофе.

— С вами все в порядке, леди? — с беспокойством спросил кассир, когда она расплачивалась за кофе.

Марла ничего не ответила и, забрав свой кофе, вернулась обратно к машине. Сев за руль, она сделала большой глоток горячего напитка, словно надеялась, что жгучая боль во рту поможет ей вернуться в реальность. Ну конечно, она обожгла язык. Она замерла и с силой хлопнула ладонью по горящим губам, почувствовав, как две большие тяжелые слезы скатились по щекам. Что, черт побери, она себе позволяет?

Вернувшись в агентство, она позвонила Найджелу и попросила подготовить образцы товаров, сообщив, что Вернон заедет за ними. Голос его показался ей немного смущенным, но Марла решила не обращать на это внимания, ссылаясь на его простуду. Вернон же выглядел ошеломленным, когда она сообщила ему, что будет лучше, если он сам поедет в «Вентуру» и заберет все, что нужно, у Найджела. Она сделала все возможное, чтобы никто не заметил ее настроения, а потом, закрывшись в своем кабинете, до конца дня пыталась сохранить свою маску.

Марла с трудом узнавала себя в той фурии, которая с бешеной злобой и оскорблениями обрушилась на Брента. Она не могла вспомнить, чтобы хоть когда-нибудь, хоть с кем-нибудь так вела себя. Также она не могла простить, в каком удовольствии отказала себе, сказав ему «нет». Она была нормальной, здоровой женщиной, без каких-либо отклонений, но никогда прежде Марла не испытывала таких сильных и всепоглощающих чувств в объятиях мужчины, как сегодня. Она вспоминала прикосновения его губ, ласковый шепот, нежные руки на ее груди и выражение любви и счастья на его лице, когда он дотрагивался до нее. Ни один мужчина никогда в жизни не заставлял ее чувствовать себя такой желанной.

Как бы она хотела рассмеяться над этой иронией судьбы! Получилось так, что она сильно обидела его чувства именно потому, что меньше всего этого хотела. Она отказывала ему во взаимности исключительно из профессиональных соображений, но, не желая причинить ему личную боль, со злостью накинулась на него. И вот теперь их отношения похожи на вулкан, готовый взорваться в любую секунду. «Что же теперь будет?» — с грустью подумала она.

До конца недели она работала до полного изнеможения, не отрываясь ни на секунду, лишь бы не вернуться к мыслям о Бренте. Ей несколько раз звонили из «Вентуры», но всегда только Найджел или Фелис. Она поинтересовалась пару раз о Бренте, волнуясь, что тот опять сбежал куда-нибудь в горы, но они отвечали, что он «где-то поблизости».

Вернон посетил «Вентуру» в конце недели. Вернувшись обратно, он без стука ворвался в кабинет Марлы с испуганным и очень взволнованным выражением лица. Страх пронзил ее насквозь, когда она взглянула на него.

— Что случилось? — стараясь сохранять спокойствие, спросила она.

— Тебе это не понравится, — ответил Вернон.

— Что?

— Вентура изменил расписание. Он хочет видеть нашу готовую стратегию на следующей неделе в понедельник.

— Что?!

Вернон кивнул:

— Я ничего не понимаю. Пару раз, когда я видел его, Брент показался мне довольно милым и спокойным парнем.

— Это он сообщил тебе, что презентация стратегии должна состоятся в следующий понедельник?

— Ага. А когда Найджел попытался возразить, он чуть не откусил ему голову.

Марла без сил опустилась на стул, чувствуя невыносимую слабость во всем теле. Если бы только она могла повернуть время вспять или сделать так, чтобы он забыл о ее словах! Да, для управляющих такое явное оскорбление клиента окажется, пожалуй, хуже, чем личные отношения с ним.

— Как ты думаешь, мы успеем? — спросила она у Вернона.

Он пожал плечами:

— Я бы лучше не рисковал. Может, поговорить с Брентом? По-моему, ты ему нравишься.

— Что ты хочешь сказать? — колко спросила она.

— Сама знаешь. Ты нравишься ему, он флиртует с тобой и относится к тебе с большим уважением. Так что, если кто и может изменить его решение, то это только ты.

Марла была убеждена, что ее вмешательство, наоборот, только ухудшит и без того плохое положение вещей, но все-таки пообещала попробовать. После того как Вернон вышел из ее кабинета, она, набравшись смелости, сняла телефонную трубку и набрала номер «Вентуры».

Секунд тридцать Брент в изумлении смотрел на аппарат, услышав о том, что ему звонит Марла. Наконец, заметив, с каким удивлением начали посматривать на него Найджел и Фелис, он взял трубку и тихо сказал:

— Алло?

— Брент, это я.

Он услышал ее взволнованный голос и понял, что она так же сильно нервничает, как и он. Он ненавидел телефоны. Он хотел видеть ее лицо, ее большие карие глаза, ее густые волосы. Он хотел слышать ее мягкий, чуть хрипловатый голос без этого механического эха, которое звучало в трубке.

— Да? — спросил он.

— Мне нужно поговорить с тобой. Надеюсь, ты сейчас не очень занят?

Его сердце подпрыгнуло в груди. Конечно, им надо поговорить. Они не могут позволить, чтобы те злые слова и бессердечные обвинения помешали прекрасному чувству, которое зреет в них. В нем все еще бушевала ярость, которую она в нем разбудила, он не мог оправиться от шока, настолько больно ее слова ранили его.

— Нет, я свободен, давай поговорим, — согласился Брент.

«Она знает, она просто обязана знать, что нельзя оставить все как есть», — уговаривал он себя. Ей надо лишь шагнуть навстречу к нему, все остальное он сделает сам. Только бы она смогла заставить его поверить, и он будет готов на все ради нее.

— Минуту назад я разговаривала с Верноном. Поверь, я понимаю, почему ты решил перенести презентацию на понедельник.

Он почувствовал разочарование. Она звонит поговорить о делах?

На обоих концах провода наступила долгая тишина, наконец она продолжила:

— Я… я должна извиниться за то, как разговаривала с тобой во время нашей последней встречи, Брент. Все мои разговоры о профессионализме… это было непростительно. Но несмотря ни на что, я все же прошу у тебя прощения.

Ее извинения причинили ему еще большую боль, чем ее гнев.

— Так вот зачем ты мне позвонила? — с сарказмом спросил он.

— Да… и еще для того, чтобы просить тебя не позволять своим эмоциям влиять на твои деловые решения. Моя команда отлично справляется с работой, но твое указание о том, что мы должны предоставить готовую стратегию через несколько дней, не лучшим образом повлияет на них. Было бы гораздо лучше, если бы мы установили дату презентации спустя неделю или две…

Брент не заметил, как стал еще разъяреннее. Сила гнева выходила из-под контроля и пугала его самого.

— По-моему, вы просто должны делать свою работу, а сроки и даты должен назначать я как клиент, — с издевкой сказал он.

— Брент, пожалуйста… — взмолилась Марла.

— У меня возникли сомнения по поводу необходимости всей этой затеи. Я начинаю сильно сожалеть о том, что нанял ваше агентство. Так вот, у тебя и у твоей команды есть время до понедельника на то, чтобы переубедить меня и доказать, что ваше агентство стоит моих денег и времени. Если вы не справитесь, я умываю руки.

— Но ты…

— Я никогда не хотел связываться с такими людьми, как ты, — продолжал он, с каждой секундой все более выходя из себя, — но позволил Найджелу втянуть меня в это дело, и пока ничего, абсолютно ничего не убедило меня в том, что я был не прав.

Как она может так насмехаться над ним? Как она смела позвонить лишь для того, чтобы в очередной раз сообщить ему, что их деловые отношения значат для нее больше, чем его чувства к ней?

— Ну хорошо. Если это твое последнее слово, то я сделаю все, чтобы моя команда предоставила тебе полный отчет в понедельник. Пожалуйста, не забудь сказать своему секретарю, чтобы она уточнила время презентации. До свидания.

Брент медленно опустил трубку на телефон. Его неожиданно пронзило острое чувство вины. Ведь только что он поступил так, как обещал ей никогда не поступать. Подло отомстил, недовольный тем, что она отказала ему. Ее голос дрожал, когда она прощалась с ним. И даже если он дрожал только из-за страха потерять клиента, он все же чувствовал себя ответственным за то, что довел ее до такого состояния.

— Как насчет волейбола? — спросил Найджел.

Брент поднял взгляд на друга. Найджел внимательно рассматривал новый номер журнала по серфингу и не спеша потягивал апельсиновый сок. Он никогда не спрашивал ни о чем напрямую, особенно когда видел, что Брент в таком состоянии. Обычно он начинал смеяться и шутить с ним, стараясь отвлечь друга от плохих мыслей и поднять его настроение, и лишь потом потихоньку начинал выпытывать, что случилось.

— Волейбол? — переспросил Брент. — Нет… Я не в том настроении.

На этот раз он не хотел ни о чем рассказывать. Ему было слишком больно, и эта боль никак не проходила. Именно поэтому он перенес презентацию. Чем быстрее это все закончится, тем меньше времени ему придется избегать Марлу. Если будет все в порядке, он передаст дела Найджелу и Фелис, а сам сможет уходить куда-нибудь, когда будет приезжать Марла. А если презентация провалится, он просто откажется от «Фримонта», оставив неприятный инцидент позади, и забудет об этом.

Он с силой скомкал кусок бумаги и швырнул его в мусорную корзину. Пусть лучше с ним останутся злость и печаль, чем боль желания.