— Ты в своем уме? — спросила сестра у Сары.

— Это своего рода моральная поддержка, которую я действительно ценю в наших отношениях, — ответила ей Сара.

— Ты совсем рехнулась! Это не моральная поддержка, а просто безумие какое-то! — настаивала Мириам.

Сара оглядела свою новую квартиру.

— Разве тебе не нравится?

— Я не могу поверить, что ты отказалась от апартаментов в Ричмонде ради этого.

— Ты прекрасно знаешь, почему я отказалась от той квартиры. И давай не будем об этом, — добавила она в спешке, — снова спорить. Апартаменты продаются. Забудем про это.

Она внесла значительный аванс за квартиру семь лет назад, а потом выплатила значительную сумму пару лет спустя, используя деньги от продажи своей первой книги. Квартира располагалась в привлекательном районе к северу от парка Золотые Ворота, что являлось большим преимуществом при продаже, а значит, Сара могла даже получить небольшую прибыль.

Мириам покачала головой.

— Все произошло слишком быстро. Ты в отчаянии выставляешь квартиру на продажу, а через два дня уже нашлись покупатели. У тебя даже не было возможности прийти в себя. — Мириам попыталась отпихнуть коробки в сторону, но безуспешно. Тогда, пробираясь через них, она вошла в кухню. Через мгновение она крикнула: — Это твоя кухня?

Сара вздохнула и осталась в гостиной.

— В ней нет ничего плохого.

Мириам протиснулась через коробки, чтобы вновь войти в гостиную.

— Похоже, здесь не было ремонта с тех пор, как Эйзенхауэр (прим. перев. — 34-й президент США, с 20 января 1953 по 20 января 1961) был президентом.

— Мне нравится, — выразила свое мнение Сара. — Так по-домашнему.

— Сара, у тебя была великолепная, современная кухня.

— Эта даже больше.

— Здесь даже столовые приборы, будто привезенные откуда-то еще до нашего рождения.

— Тебе не стоит беспокоиться по этому поводу, это исключительно мой выбор.

— И то, правда. — Мириам положила руки на бедра и огляделась. — Но по виду квартиры становится ясно, насколько плох этот твой выбор.

— Мир, я уже жила так до того, как приобрела те апартаменты.

— Но тогда тебе было двадцать семь, и у тебя была хорошая работа. Теперь же тебе тридцать пять и ты без работы.

— Я ненавидела эту работу. И я действительно ценю твой подход к описанию моих сложившихся обстоятельств.

— Мне, скорее всего, не придется беспокоиться о тебе в голодный в год, потому что вполне вероятно, что ты скоро умрешь от сердечного приступа, поднимаясь по лестнице.

Сара поморщилась.

— Лестница действительно немного пугающая, — призналась она. — Грузчики к тому моменту, как заканчивали с вещами, запросили на двести долларов больше, чем изначально договаривались.

Глен Парк, где размещалась ее новая квартира, являлся холмистым районом с изогнутыми улицами. Это было самое безопасное, обаятельное и доступное место из всех известных районов на севере Сан-Франциско. Саре казалось, что здесь все, как одна большая семья, почти как в деревне. Но были, несомненно, некоторые вопросы, такие как крутизна подъемов, особенно внутри здания.

— Это понятно, почему квартира была свободна, несмотря на разумную арендную плату, — сказала Мириам. — Ни один здравомыслящий человек не станет вскарабкиваться по этой лестнице каждый день.

— Зато буду поддерживать себя в форме, — усмехнулась Сара.

— Не пытайся везде найти положительный момент, здесь его просто нет.

— Я привыкну, — солгала Сара.

Это эксцентричное старое здание в викторианском стиле стояло на вершине большого холма, а до второго этажа, где находилась квартира Сары, вела крутая, неровная лестница, на которой не было ничего кроме хрупкого перила с одной стороны. Этого было достаточно, чтобы голова закружилась. Или же ты могла представить себя альпинистом или самоубийцей.

Мириам посмотрела на огромный, похожий на подушку диван Сары и подумала: «Как же бедные грузчики его сюда занесли? Скорее всего, ей пришлось их заставить».

— И что, — произнесла Мириам, повернувшись к длинной стене, отделяющей квартиру от соседней, — это..?

— Это фреска. Парень, живущий ниже по лестнице, является собственником здания, он — мастер по фреске.

Сложные абстрактные росписи покрывали всю стену от пола до потолка.

Мириам спросила:

— У этого домовладельца однозначно должна быть судимость за преступление против искусства?

— Тебе не нравится? — ответила Сара.

— Я уверена, что, как и эта лестница, фреска будет давить на меня.

Сара изучала роспись.

— Мне кажется это своего рода… возбуждающе.

— Возбуждающе? Я не могу решить, как это назвать — непристойно, или ужасно, или по-деревенски, или…

— Именно это и возбуждает. Я понятия не имею, как это объяснить. Я думаю, что можно каждый день любоваться этой росписью, и каждый раз находить что-то новое.

— Да, я знаю. Писатели тратят много времени, глядя в никуда. — Мириам покачала головой. — Но разве не лучше смотреть даже просто на воздух, чем на это?

— У меня уже есть на что посмотреть, — сказала Сара, направляясь к французской двери в конце комнаты. — Видишь? — Она открыла двери, которые вели на балкон.

— Ничего себе. — Глаза Мириам расширились, когда она, наконец, вышла на свежий воздух. — Это потрясающе. Признаю.

Балкон, из окон которого открывался вид на парк Глен Каньон и ближайшие окрестности, был огромным с прилегающей деревянной террасой с большими, крепкими перилами, которые были Саре до талии. Вечерний солнечный луч осветил дюжину растений в горшочках, расположенных вокруг балкона.

Мириам заметила их.

— Ты же не выращиваешь растения.

— Они принадлежат парню по соседству. Мы разделяем балкон.

Мириам покосилась на нее.

— Кто он такой?

— Я пока не встречалась с ним. — Она напомнила своей сестре: — Я переехала всего три часа назад.

— Получается, что ты делишь свой балкон с незнакомым человеком.

— Он не будет таким уж и незнакомым.

— Человек, который может заглядывать в твои окна, когда захочет. Человек, который будет иметь доступ к этим хлипким французским дверям в любое время дня и ночи. — Она остановилась, рассматривая непрочные двери. — Боже! Еще и замок не работает!

— Я собираюсь попросить домовладельца исправить это, — сказала Сара.

— Ты сошла с ума.

— Послушай, здесь всего один сосед.

— О, хорошо, он может тебя изнасиловать и убить один на один.

— И Ланс — хозяин — говорит, что он хороший, спокойный парень.

— По-твоему возможно помешанный на LSD маньяк, написавший эту фреску в твоей гостиной, тоже подходит под определение «хороший» и «спокойный».

— Вполне возможно, — сказала Сара, — но мой сосед не пускающий слюни насильник или серийный убийца. Не неси ерунду.

— Это может в равной степени оказаться и правдой.

— Правдой? Нет, я так не думаю. По городу шляются тысячи людей, подходящих под твое описание. Шансы…

— Ты так наивна.

— Прости, но я здесь старшая. К тому же, Мир, это я пишу детективы, а не ты. Я знаю больше о…

— Писала детективы, — напомнила ей Мириам.

— О. Это больно.

— И писать о жизни средневековых евреев не значит, что ты знаешь что-нибудь о выживании в современном мире. Это далеко не так! — Мириам вздохнула. — Реальность никогда не была твоей сильной стороной.

Сара вздрогнула, когда что-то пискнуло позади нее.

— Что это? — воскликнула Мириам.

— Его птица.

— Чья?

— Птица моего соседа. — Сара указала на высокую птичью клетку, которая стояла в темном углу балкона за французскими дверьми соседней квартиры. Она была на колесах, по-видимому, для того чтобы владелец мог выкатить ее на солнышко и закатить обратно на ночь.

Мириам пересекла балкон, чтобы посмотреть на клетку.

— Эта клетка настолько большая и выглядит очень богато.

Сара подошла к ней и уставилась на клетку вместе с ней. Оранжево-бирюзовая птица смотрела на них.

— Такая маленькая птица в такой большой клетке, — сказала Мириам.

— Посмотри на все эти игрушки, — пробормотала Сара.

— Они все портят, — предположила Мириам.

— Вот видишь? Он, наверное, хороший, спокойный парень, как и сказал Ланс.

— Я уверена, что Бирдман из Алькатраса (прим. перев. — герой фильма «Любитель птиц из Алькатраса», 1962) был достаточно красив и мил, несмотря на то, что также был и развратным убийцей.

Птица вдруг набросилась на игрушку, которая выглядела как миниатюрная птица, и начала ее агрессивно клевать.

— Итак, — сказала Сара, — давай подведем итоги. Я совершаю ужаснейшую ошибку в своей жизни. Я выбрала ужасную квартиру. И мой сосед убьет меня во сне, но только после того, как изнасилует и покалечит.

— Если я забыла что-нибудь, я пришлю по электронной почте. — Мириам не сводила глаз с жестокой птицы в течение нескольких минут, прежде чем, сменив тон, сказала: — Я просто беспокоюсь о тебе.

— Я знаю. Вот почему и стараюсь мириться с этим, — Сара вздохнула. — Но я надеюсь, что мы закончили, потому что папа будет здесь с минуты на минуту, и я не хочу терпеть вас двоих. День и без того ужасен.

— Хорошо, я перестану, — пообещала Мириам. — Но я не буду заступаться за тебя и вмешиваться, когда он начнет нападать на тебя.

— Справедливо.

Сара надеялась, что сможет, наконец, понять, почему ее семья была потрясена событиями, которые происходили сейчас в ее жизни. Это, вероятно, никак не могло уложиться в голове любого здравомыслящего человека. Тем не менее, она должна была сделать это. Ее сердце не позволило бы ей поступить по-другому.

Французские двери распахнулись, чуть не задев их. Мириам схватила ее за руку, потянув подальше от двери. Сара встревожено обернулась и оказалась лицом к лицу с мужчиной.

Он выглядел еще более удивленным, чем она. Он перевел взгляд с нее на Мириам, и затем немного расслабился.

— Ты новый жилец?

— Ой! — Сара улыбнулась. — Мне очень жаль. Да. Я Сара Даймонд. Я только что переехала. Это моя сестра Мириам. А Вы должно быть мой сосед?

Он тоже улыбнулся. Мягкая, небольшая, но приятная улыбка. Дружелюбный. Его голубые глаза были яркими, теплыми. Ей понравились его глаза. Он не был похож на серийного убийцу.

— Райан Кинсмор. — Он посмотрел на руки, которые были заняты кормом для птицы. — Я бы с удовольствием пожал Вам руку, но мои немного заняты.

— Мы наблюдали за Вашей птицей, — призналась Мириам.

— У нее какие-то проблемы с психикой, не так ли? — сказала Сара.

Он вздохнул.

— Она опять избивала свою игрушку?

— А разве это не то, что я только что сказала? — спросила Сара.

Он снова улыбнулся ей, затем заглянул в птичью клетку и покачал головой.

— Я не знаю, почему она это делает. Может, она думает, что это парень-птица, а она ненавидит мужчин? Может, игрушка пахнет, как вражеский вид, и она думает, что должна его уничтожить? Похожа ли она на ее бывшего?

— На самом деле, — сказала Мириам. — Я думаю, что эта игрушка выглядит немного как мой бывший.

— Неудивительно, что он уже бывший, — пробормотал Райан.

Сара потянулась к сумке Райана с птичьим кормом и сказала:

— Позвольте мне помочь Вам.

— Благодарю.

Мириам посмотрела на его перчатки.

— Они выглядят, как перчатки сварщика.

— Это они и есть, — ответил Райан.

Сара сказала:

— Вы собирались заниматься сваркой перед обедом?

— Они для очистки будуара Миссис Тэтчер.

— Извините?

Он кивнул в сторону птичьей клетки.

Сара фыркнула.

— Миссис Тэтчер?

— Ее предыдущий владелец так назвал ее. Английский парень, который жил до Вас в квартире.

— Он оставил ее?

Райан кивнул.

— Он вернулся обратно домой после того, как я переехал сюда. Сказал, что это слишком сложно перевезти животных в Англию. Ни один из его друзей не согласился приглядывать за Миссис Тэтчер. А я побоялся, что она умрет, если он просто выпустит ее.

— Таким образом, Вы взяли ее.

— Я могу сказать, о чем Вы думаете. — Он улыбнулся Саре. — Лох.

— Я на самом деле не это хотела сказать.

— Я должен ее покормить и почистить клетку. — Райан размял руки, до локтя одетые в перчатки. — Поверьте мне, это не очень приятный процесс. Вы, дамы, не захотите на это смотреть. Это может плохо кончиться.

— Нет, — сказала Сара. — Мы останемся. Здесь должны быть очевидцы.

— Ну, потом не говорите, что я не предупреждал Вас.

Он ждал, пока птица не повернется к нему спиной, а затем открыл дверцу клетки и запустил туда свои руки в перчатках. Миссис Тэтчер вскрикнула и напала на него. В изумлении Сара взглянула на сестру. Мириам тихо прошептала:

— О, ужас.

Сара кивнула в знак согласия.

Ростом около шести футов, может, чуть менее, Райан был длинноногим с прямыми, квадратными плечами, плоским животом, и упругими бедрами. Его брюки и рубашка были хорошего качества, вырез был достаточно глубоким, но в то же время не вульгарным. Его короткие волосы были немного взъерошены от ветра; на солнце они были коричневого цвета, местами более светлого оттенка. У него был легкий загар, длинные ресницы, голубые глаза, прямой нос и рот, который… Ну, парень с таким ртом однозначно должен хорошо целоваться.

Он был явно моложе Сары. И она не думала, что он был из Сан-Франциско. Он немного растягивал гласные звуки, смягчая некоторые согласные. Это добавляло мягкость его голосу.

Насильник? Ха! У него, вероятно, отбоя не было от женщин с периода полового созревания.

Он разговаривал с миссис Тэтчер, пытаясь успокоить ее, при этом насыпая ей корм и наливая воду, а также почистив ее клетку, все в тех же громоздких перчатках сварщика. Не обращая на его нежный шепот ни малейшего внимания, птица вцепилась обеими лапами в одну из его перчаток и клевала ее, как бешеная собака.

— Это не нормально для животных, Райан, — сказала Сара.

— У нее однозначно какие-то проблемы, — признался он, — но она просто нуждается во внимании и в уходе. Ой!

— Вы творите с ней чудеса.

— Давай, дорогая, — напевал он. — Теперь иди. Отпусти перчатку.

Если бы этот парень разговаривал так со мной, я бы сделала все, что он хотел.

Миссис Тэтчер, однако, была более непреклонна, чем Сара. Она вскрикнула и удвоила свои усилия, стараясь оторвать один из пальцев Райана.

— Может вызвать 911? — спросила Мириам.

Сара сказала:

— Это перебор.

— Нет, нет, — Райан заверил их сквозь зубы. — Все под контролем.

— Он предупреждал, что зрелище не для слабонервных, — напомнила Саре Мириам.

— Попробуйте потрясти своей рукой, — посоветовала Сара Райану. — Выбить ее.

— Она просто маленькая птичка. Я могу причинить ей боль.

— Я понятия не имела, что четыре унции птицы могут выглядеть настольно угрожающе.

— О! Черт, птица, верни мне мою руку!

— Так много сладких речей, — сказала Сара.

— Попробуйте отвлечь ее, — поручил Райан Саре.

— Отвлечь ее?

— Да. А так как я думаю, что истекаю кровью, не могли бы Вы шевелиться немного быстрее?

— Ох, ну ладно.

Сара подошла к клетке и положила свою руку на решетку. Миссис Тэтчер сразу же потеряла интерес к руке Райана и прыгнула в сторону Сары, которая вздрогнула и отскочила назад. Миссис Тэтчер завопила. Райан убрал руку из клетки и захлопнул дверь за долю секунды до того, как Миссис Тэтчер могла сбежать, чтобы убить их всех. Потом птица опять принялась орать на Сару.

Она спросила Райана:

— Почему Вы все равно продолжаете следить за Миссис Тэтчер?

— Я, кажется, неплохо справляюсь.

— Что Вы делаете, когда меня нет рядом, чтобы спасти Вас?

— Обычно все не так уж плохо. — Он посмотрел на Сару. — Ваше присутствие, кажется, расстроило ее. Я не думаю, что Вы ей понравились.

— Конечно, проще во всем винить меня.

— Может быть, ей не нравится делить балкон с красивой женщиной.

Застигнутая врасплох кокетливым комментарием, Сара посмотрела на клетку. Лишившись живой цели, Миссис Тэтчер вернулась к избиению своей игрушки.

— Это ненормально, — сказала Сара. — Вы должны держать эту игрушку подальше от нее.

— Я дал ее ей и теперь не могу забрать обратно. Во всяком случае, это делает ее счастливой. — Он поморщился, согнув руку в месте укуса Миссис Тэтчер.

— Таким образом, Вы пытаетесь сделать ее счастливой, а она заставляет Вас истекать кровью.

— Обычная история между мужчиной и женщиной, — сказал он.

— Не для меня.

Он улыбнулся.

— Наверное, и не для нее.

Сара улыбнулась в ответ, и они смотрели прямо в глаза друг другу, но их прервал внезапный стук в дверь Райана, что удивило их обоих. В этот момент Сара услышала грубый, вялый лай.

— У Вас есть собака? — она спросила.

— Да. Мейси. Он почти никогда не лает, хотя… Простите меня. — Он прошел мимо нее и вышел через французские двери.

— Отлично, — сказала Мириам, — может быть, эта квартира и не такая уж и ужасная идея, в конце концов.

— Получается, ты отказываешься от своей теории, что он собирается убить меня во сне?

— Может быть, он будет занят другими вещами в вашей постели.

— Мириам!

— Что?

— Не будь идиоткой.

— Ты о чем? Скажи еще, что он тебя не заинтересовал. Я тебя отлично знаю, он тебе понравился.

— Я старше его.

— Что, лет на пять? — сказала Мириам.

— Может быть и на десять.

— О, ну и что? Он уже совершеннолетний, и ты ему явно понравилась.

— Дело в том, что…

— Сара! Сара! — раздался мужской голос.

Сестры посмотрели друг на друга.

— Это папа.

— Это он звонит в квартиру Райана?

Они заглядывали в гостиную, пока Райан открывал дверь к их отцу.

— Ты не моя дочь, — сказал Абель Даймонд язвительным тоном, который помог ему стать известным ученым.

— Похоже на то, — согласился Райан, в то время как большая, волосатая, черная собака Мейси, по-видимому, виляла хвостом. — Но Вы угадали, Сара здесь.

— Папа! — сказала Сара, входя вовнутрь.

— Вот ты где. — Абель раскраснелся и тяжело дышал. — Боже мой… это собака… или медведь?

— Я принесу Вам стакан воды, сэр, — предложил Райан и направился на кухню.

— Спасибо, молодой человек. — Абель рухнул в кожаное кресло и вытащил носовой платок из кармана. — Сара, — он задыхался. — Я не хочу, чтобы ты… приняла это на свой счет… но я никогда… снова не приду к тебе.

Собака обсмотрела Сару и Мириам, а затем глянула на Абеля. Очевидно, решив, что старик не представляет опасности, Мейси, вздохнув, спокойно улегся.

— Я сожалею о лестнице, папа.

— Так же как и я, — прохрипел Абель, — потому что мы всегда были очень близки.

— Но здесь большой балкон и прекрасный вид из окна.

— И мне шестьдесят четыре года… и подагра в коленях.

— Ты, наверное, поднимался по лестнице слишком быстро. Ты должен был остановиться и передохнуть на полпути.

Райан вернулся.

— Вот возьмите воды, мистер Даймонд.

— Спасибо. — Абель приговорил половину содержимого стакана, а затем закрыл глаза и откинул голову на спинку кресла. — Я даже не буду спрашивать… почему красивый молодой человек… которого я ранее не встречал… отлично ориентируется на кухне моей дочери.

— Э-э, папа…

— Нет, нет, — настаивал Абель. — Я не спрашиваю. Нет необходимости объяснять. Я отец… двух незамужних дочерей… которые не молодеют…

— Папа.

— … Я безумно рад… увидеть вежливого молодого человека в их компании.

— Вы, наверное, надеетесь, — сказала Сара Райану, — очаровать сегодня всех моих родственников.

Абель напомнил ей. — Мы вообще-то еще не знакомы. Представьте своего отца своему другу.

— Папа, это Райан Кинсмор.

— Кинсмор? Это не еврейская фамилия.

Сара сказала:

— Я восхищаюсь тем, какой ты наблюдательный.

— Рад встрече с вами. — Райан пожал руку Абеля. — Еще воды?

— Нет, спасибо, сынок.

— Папа, Райан мой сосед. Это его квартира.

— О, а я уж было подумал, что ты так быстро обустроилась. И все это не похоже на твои вещи.

— И самое удивительное, что…, — сказала Мириам Райану. — папа является штатным профессором на физическом факультете в Беркли.

Райан разумно промолчал в ответ.

— Я дала тебе правильный номер квартиры, — сказала Сара своему отцу.

— Через холл. — Он кивнул. — Я позвонил, но дверной звонок, кажется, не работает. Потом постучал.

— Черт возьми, какой сюрприз, — сказала Мириам.

Сара обеспокоенно глянула на сестру.

— Я починю.

— И никто не ответил, — сказал Абель. — Так что я попробовал эту дверь. Потом я услышал здесь странный шум.

— Мейси лаял на Вас, — пояснил Райан.

— Прости, папа. Мы были на балконе. Я не слышала тебя.

— Слава Богу, ваш сосед не настолько бесцеремонен. Я думал, что упаду в обморок в холле после подъема по лестнице.

— Но…

— Я не взял с собой тетю Минни на твое новоселье.

— Тетя Минни ходит две мили в день и находится в гораздо лучшей форме, чем ты, пап.

— Это ужасно, — сказал Абель Райану, — то, как мои дети разговаривают со мной.

Сара пыталась поднять его с кресла.

— Что ты делаешь? — он протестовал. — Мне нравится этот стул!

— Хватит беспокоить Райана, пойдем в мою квартиру, папа.

— Мы не мешаем Райану. Мы тебя беспокоим, сынок?

— Папа, он гораздо лучше воспитан, чем ты, так что это некорректно задавать ему такой вопрос.

— Ты слышишь, что они говорят про своего отца?

— Пойдем, папа, — вмешалась Мириам. — Ты не хочешь увидеть квартиру Сары?

— Ох. Да. Хорошо, — признал он.

— Так вставай уже.

— Ну, так помоги мне!

— Я пытаюсь. — Сара держала его за руку, дернув изо всех сил, он отшатнулся, но быстро соскочил с кресла.

— Так что, Райан, — сказал Абель, — после того, как я увижу квартиру, мы собираемся на ужин, чтобы отпраздновать то, до чего докатилась Сара.

— Ну и дела, спасибо, папа.

— Не хочешь присоединиться к нам? — пригласил Абель.

— Спасибо за предложение, сэр, но у меня уже есть планы.

Сара заметила формальную вечернюю одежду, лежащую на подлокотнике дивана, все еще завернутую в пакет из химчистки.

— Давай, папа, пойдем. Райан, наверное, из-за нас опаздывает.

— Мне определенно нравится это кресло, — подтвердил Абель. — Это отличное кресло.

Райан сказал:

— Вы можете приходить посидеть в нем в любое время, сэр.

— Ты хороший мальчик. — Абель обратился к дочери. — Он хороший мальчик.

Направляя отца к двери, Сара сказала:

— Спасибо, Райан. Приношу свои извинения за это.

— Нет проблем, — сказал он. — Было очень приятно познакомиться со всеми вами. — Его голос звучал вполне искренне. В самом деле, хороший мальчик, пришла к выводу Сара.