Москва. Весна следующего года. Политика.
11.1.
После возвращения из Швейцарии Руднев пребывал в приподнятом настроении.
- У него там замок в горах, – рассказывал он, – Прислуга, гараж – всё как положено. Бассейна, правда, не видел.
- А жили прямо у него в доме? – поинтересовалась Маринка.
- Нет, конечно. Жили в гостинице неподалёку, там какой-то маленький городок, забыл название. А по утрам он за нами микроавтобус присылал, типа нашей маршрутки. Он нас принимал, у него там для этого зал специальный. А на обед уезжали назад в гостиницу. После обеда обычно отдыхали. Ездили в Цюрих на экскурсию. Сергей Михайлович и Долотов несколько раз одни к нему ездили, какие-то свои вопросы обсуждали. А в последний день он прощальный банкет устроил – официанты, шампанское, ну как в кино обычно показывают. Жалко, что ты не поехала. Загранпаспорт так и не сделала?
Маринка отрицательно помотала головой.
- Надо будет со временем сделать – может понадобиться, – посоветовал Руднев.
Маринка расстроилась из-за того, что не удалось съездить в Швейцарию, но старалась не показывать вида:
- А какие вопросы обсуждали?
- В основном политические. Его очень интересует расклад политических сил в стране. И он в курсе практически всех событий. Мне кажется, что он поддерживает отношения и со многими другими политиками, но вслух об этом не говорит. И ещё мне кажется, что он прощупывает почву – на кого в случае победы можно будет опереться. Такое ощущение, что он подбирает себе команду. Взгляд у него, как будто он смотрит на тебя и решает головоломку.
- Точно, точно! – непроизвольно согласилась Маринка.
- Ты тоже заметила? – обрадовался Руднев, – Поэтому я и пожалел, что ты с нами не поехала. Тебе бы он наверняка какое-то применение нашёл.
Маринка задрала нос и гордо засопела – вот как её ценят!
- Но при всём при этом с «Провинциальной Россией» он уже не расстанется, – продолжал рассуждать Руднев, – Ему сейчас создавать новое движение поздно – к выборам не успеет. Так что он сейчас ставит на нас. И этим надо пользоваться. Но надо быть очень внимательными – возможны подставы. У нас тут как дела? К конференции всё готово?
- Да. Списки делегатов составлены, приглашения разосланы, гостиницы забронированы, – отчиталась Маринка.
- А раздаточный материал для делегатов?
- Мы черновик сделали, но размножать пока не стали – хотели с вами согласовать.
- Это правильно, – одобрил Руднев, – Распечатай мне – я погляжу.
- Кстати о печати, – спохватилась Маринка, – Возникли проблемы с размножением бумаг. Паша говорит, что на офисном принтере столько не распечатать.
- Это тот Паша, который в офисе компьютерами занимается? – Руднев задумался, – Он человека профессора Гришина, а Гришин – секретарь политического совета нашего движения. Тут может быть какая-то подстава.
- А чем занимается политический совет? – поинтересовалась Маринка.
- Теоретически они должны вырабатывать идеологию, – поморщился Руднев, – А фактически они приезжают в офис потусоваться по вечерам. Это профессиональные политики второго-третьего эшелона, больше кресла депутата районного совета им не светит. Но напакостить могут крепко. Поэтому Сергей Михайлович ввёл их в политсовет – чтобы с ними не ссориться. Ну и чтобы под присмотром были и к конкурентам не перебежали. А они только деньги транжирят и ни за что не отвечают. А сейчас, когда Осина на нас основную ставку сделал, от них что угодно можно ожидать. Кто у нас на конференции будет председателем счётной комиссии?
- Елена Сергеевна – она спец по выборам.
- Ну тогда хорошо! – с облегчением вздохнул Руднев, – Нам же надо будет переизбрать руководящие органы движения. А потом на преобразовательном съезде этих людей просто заново утвердят, и всё. Поэтому сейчас выборы должны пройти без проблем. Вы проект бюллетеня подготовили?
- Да, – кивнула Маринка, – Но бюллетени размножать тоже негде. Кроме того, в принципе состав кандидатов будет утверждаться на конференции, так что правильнее было бы печатать бюллетени прямо во время конференции.
- А как это можно сделать технически? – спросил Руднев.
- Нужен мощный аппарат, например ризограф, – предложила Маринка, – Но Паша против. Он говорит, что не умеет с ним обращаться.
- Да кто такой этот Паша?! – возмутился Руднев, – Он у нас на окладе. Если чего-то не умеет – другого найдём. А по вопросу приобретения ризографа я сегодня же переговорю с Сергеем Михайловичем. Я думаю, он на это деньги даст. И это всё должно быть у нас в офисе, под нашим контролем. Там кто-то постоянно находится?
- После обеда Корнев постоянно торчит, – прикинула Маринка, – Елена Сергеевна через день приезжает. И к Корневу постоянно его приятель приходит. Ну этот, как его…
- Мне охрана уже намекала, что Корнев со своим дружком по вечерам там употребляют, – строго сказал Руднев, – И я как-то под столом бутылку из-под водки нашёл. Ты его увидишь, предупреди – чтобы ни-ни! Хотя, с другой стороны, хорошо, что он постоянно там. Я сейчас буду на Охотном занят, в офисе каждый день бывать не смогу. Поэтому пусть он там следит, и ты тоже контролируй, а то что-то профессор Гришин туда зачастил, как бы какую-нибудь подставу не устроил. Ты всё поняла?
Маринка кивнула. Вот только с Корневым бесполезно разговаривать. Ему уже под шестьдесят, у него богатый опыт работы в профсоюзе, в том числе и по части этого дела. Он, конечно, дядька добродушный, но общественную работу не мыслит без выпивки. Ну да ладно, при ней он вроде стесняется.
- Евгений Александрович, я хотела ещё спросить, – вспомнила она, – Я отдавала в рекламную фирму видеоматериалы о подъёме танка. Они сказали, что через неделю смонтируют передачу, а с эфиром уже кто-то у нас будет решать. Вы не в курсе, когда показывать будут?
- С этим делом такая история вышла, – неохотно объяснил Руднев, – Когда я уезжал, я все эти дела передал Гришину. А ты же знаешь – у него свой взгляд на идеологию движения. Короче, рекламщики передачу смонтировали и передали диск в офис, а там был кто-то из людей Гришина. Потом диск, по-видимому, попал к нему, и на этом всё закончилось. Во всяком случае, я никаких бумаг от телеканалов на этот счёт не видел.
Маринка помрачнела. Когда увозили танк, она всем на прощанье рассказывала, что про подъём танка сделают телепередачу. Получается, что она обманула людей, которые ей помогали. Чем она тогда лучше тех политиков, которые раздают несбыточные обещания налево и направо?
- А можно про это как-то узнать? Может, Сергей Михайлович в курсе? – с тайной надеждой спросила она.
- Нет, шеф сейчас другими делами занят, – покачал головой Руднев, – Но я обязательно подниму этот вопрос.
- Я людям обещала, что их покажут по телевизору, – призналась Маринка.
- Ну видишь как получается, – стал оправдываться Руднев, – В движении есть люди Черенкова, есть люди Долотова, а есть сами по себе, со своими интересами. И только Осина как бы надо всеми. И то потому, что он далеко. Собственно, «Провинциальная Россия» - это его идея. Было много мелких группировок, остатков прежних движений, а он догадался их объединить в одно целое. И за счёт своих денег сделать из всего этого политическую партию и идти с ней на выборы. У всех по отдельности шансов не было, а как единая партия, глядишь - и получится. А чтобы никого не обижать, сделали институт сопредседателей. Вот поэтому иногда и бывают разные накладки.
11.2.
Вечером Маринка рассказала о своей несостоявшейся поездке в Швейцарию Сашке. На него это почему-то произвело сильное впечатление.
- Ты глупая! – кричал он, бегая по комнате, – Тебе всё в руки идёт, а ты… Это мне сейчас приходится из кожи лезть, чтобы в Москве зацепиться, а ты не могла в своё время головой подумать и сделать загранпаспорт!
- И что было бы? – надувшись, спросила Маринка.
- Что, что! – передразнил её Сашка, – Сидела бы сейчас в Швейцарии, фуагра трескала. Осина тебе бы занятие нашёл.
- Нужна я ему там! У него сейчас все дела здесь делаются.
- Ну и здесь тоже он бы тебя двигал. А то ты вечно ходишь под Рудневым, без него чихнуть не можешь! А сама за него всю работу по регистрации регионального отделения сделала! И здесь тоже все исполкомовские дела тянешь. А может, Осина как сопредседатель движения двинул бы тебя на председатели федерального исполкома? А потом, когда ваша партия победит на выборах, ты автоматом станешь депутатом. И уже Руднев был бы у тебя в помощниках. Потом бы ты стала председателем какого-нибудь думского комитета, потом – вице-спикером, а потом…
- Стой, стой! Разогнался! Там и без меня желающих полно.
- Вот именно! – продолжал возмущаться Сашка, – Они там в Швейцарии фуагра лопали, а ты тут по ночам бумажки за них печатала! Да я бы на твоём месте…
- Ты не на моём месте! – остановила его Маринка, – Я тебе уже как-то это говорила.
Но Сашкины упрёки не прошли даром. На следующий день она осторожно спросила:
- Евгений Александрович, а у вас есть какая-нибудь связь с Осинским? Ну там его номер телефона?
- Нет, у меня нет. У шефа есть, – Руднев насторожился, – А тебе зачем?
- Ну… - неопределённо начала Маринка, – У меня есть кое-какие соображения по партийному строительству, и я хотела бы ему их изложить.
- У меня есть адрес его электронной почты, – неожиданно ответил Руднев. Он взял со стола чистый листок и стал молча что-то писать, прикрывая написанное левой ладонью.
- Вот, держи! Только никому не говори, где ты это взяла.
Маринка глянула на листок – адрес состоял из случайного набора букв и цифр. Запомнить очень тяжело, а уж догадаться, чей это адрес – тем более. Она сложила его вдвое и убрала во внутренний карман пиджака. Целый день мысль об этом листке не давала ей покоя. Вечером, приехав домой, она не выдержала, и, не переодевшись, уселась за компьютер. Она быстро набивала текст, потом правила и снова набивала. В результате получилось не больше половины страницы:
«Уважаемый Лев Абрамович!
Пишу Вам, так как не могу сдержать восхищения. Вам удалось всего за год из совершенно невнятного политизированного кружка под названием «Провинциальная Россия» сделать всероссийски известное движение, и сейчас политологи всерьез рассуждают, преодолеет ли оно 5%-й барьер на выборах. Я в «Провинциальной России» с конца прошлого года, и уже тогда заметила, что движение не имеет внятной позиции практически ни по одному вопросу, никаких PR-действий не происходило, из раздаточного материала – только трудночитаемые книжки профессора Гришина смешным тиражом в 5000 экз., а инициатива с мест пресекалась максимально эффективным способом – полностью игнорировалась. Наверное, это безумно демократично, но журналисты не знали, с кем говорить и кого снимать.
Мне кажется, сейчас стоит подумать о лидере партии. Институт сопредседателей себя изжил. Я думаю, на должность лидера нужен новый человек, который устроил бы большинство членов партии, в первую очередь из регионов. Чтобы понять, какой человек нужен, надо произвести социологические исследования состава партии. Это сделать очень легко, так как анкеты, которые заполнялись при подаче заявлений в партию, содержат довольно много сведений. В конце концов, можно просто произвести выборочный опрос типа: «Кого из известных телегероев вы бы хотели видеть во главе партии?». Подобрать нужную кандидатуру и на ближайшем съезде выбрать его лидером. Потом надо сменить руководство центрального аппарата, выгнав оттуда людей типа Гришина, а набрав тех, кто способен работать.
Собственно, я думаю, что мои советы Вам не нужны. Я всего лишь хотел выразить свое восхищение Вашей талантливой работой.
С большим уважением.
Марина Ветрова»
Маринка сохранила набранный текст и задумалась. Она достала из внутреннего кармана пиджака листок с адресом электронной почты, повертела его в руках и убрала назад. Потом выключила компьютер и стала переодеваться. Сашка, как обычно, появился в одиннадцатом часу. Но про их разговор, состоявшийся накануне, он не забыл:
- Ну что, ты выяснила отношения с Рудневым?
- У меня с ним вроде нормальные отношения. К тому же сейчас идёт подготовка к конференции, а это не самое удачное время для разборок.
- Наоборот! – обрадовался Сашка, – На тебе многое завязано, ты можешь взять его за одно место и потребовать большего. Куда он сейчас денется?
- Нет, я так не могу! – решительно возразила Маринка, – Это уже шантаж какой-то получается. У нас с ним другой формат отношений.
- Ну и зря! Это политика, а в ней кто первым партнёра за яйца возьмёт – тот и продвинется.
- Ну со мной-то такой трюк ни у кого не пройдёт! – уверенно заявила Маринка.
- Это почему ты так считаешь? – недоверчиво спросил Сашка, потом глянул на неё и засмеялся, – Дошло! Вот поэтому-то и мало женщин в политике!
Маринка не стала ему говорить ни про адрес электронной почты Осинского, ни про своё письмо. Но письмо она решила не отправлять – что-то её останавливало, но что конкретно – она сказать не могла.
11.3.
Чем ближе была дата конференции, тем чаще Руднев приезжал в офис движения, откладывая свои дела на Охотном ряду. Маринка привыкла, что он стабильно каждый день появляется в офисе, и поэтому все переговоры с людьми из регионов замкнула на него. Но однажды вечером, когда они остались вдвоём, Руднев в своей обычной манере, выглянув в коридор, закрыл дверь и, понизив голос, сообщил:
- Меня завтра не будет, поэтому ты сама тут всё контролируй.
Маринка не удивилась – мало ли какие дела у него могут быть, но на всякий случай спросила:
- Если вас будут спрашивать – что говорить?
- Говори – отъехал, и всё. Без подробностей, – нервно ответил Руднев и, помявшись, пояснил, - Меня вызывают в Генеральную прокуратуру, сегодня на Охотный звонили. Говорят – на беседу. Но фактически это допрос в связи сама знаешь с чем.
- Нет, не знаю, – его таинственность Маринку иногда раздражала.
- Я думаю, это связано с поездкой к Осине, – было заметно, что он волновался, – Поэтому ты тут внимательнее за всем смотри.
На следующий день Маринка приехала в офис пораньше. Но всё было как обычно – рутинные звонки из регионов, сверка списков и других бумаг. Руднев появился после обеда. На удивлённый взгляд Маринки он ответил:
- В общем, ничего особенного. Со мной говорил следователь, который ведёт дело Осинского. Как я понял, они там не знают, как к нему подступиться, и поэтому собирают любую информацию. Он вызвал к себе всех, кто летал к Осине в Швейцарию. То есть они все его контакты отслеживают.
- Это будет иметь какие-то последствия? – напряглась Маринка.
- Да какие последствия? – махнул рукой Руднев, – Люди просто делают свою работу. Их тоже можно понять – дело против Осины формально хоть и чисто экономическое, но все понимают политическую подоплёку. Просто достигнув определённого размера, бизнес начинает переходить в политику. И Осина всё это просчитал, он же математик по образованию. Но он не учёл упёртости нынешнего руководства. Ну ты понимаешь, о ком я?
Руднев показал указательным пальцем на потолок.
- И Сергея Михайловича тоже вызывали? – уточнила Маринка.
- Я же говорю – всех, кто к Осине летал.
- А откуда они всё это знают? – Маринке стало немного не по себе.
- Да тут нет ничего сложного. Ну, может, пограничники сообщили. А, скорее всего, у них есть какие-то агентурные данные.
- То есть за нами следят?
- Почему тебя это удивляет? – Руднев снисходительно глянул на неё, – Наверняка кто-то сообщает информацию куда надо. Я же тебе говорил – надо быть осторожнее.
- То есть если бы и я в Швейцарию летала, меня тоже вызвали? – догадалась она.
- Наверняка.
Маринка испуганно замолчала. Получается, что вся эта таинственность Руднева и его склонность к конспирации – не так просто? Внезапно ей сильно захотелось в туалет.
- Евгений Александрович, я сейчас вернусь, – заторопилась она. Тщательно закрыв за собой дверцу кабинки и сделав дела, она прислушалась – в туалете, кроме неё, никого не было. Она достала из внутреннего кармана листок с адресом электронной почты Осинского. Это хорошо, что у неё нет загранпаспорта, и она никуда не летала! А ещё лучше, что у неё хватило ума не отправить своё письмо! Наверняка это тоже как-то контролируется. Она убрала листок обратно в карман и спустила воду.
Вечером по дороге домой она не торопилась, как обычно, а, проехав пару остановок на метро, вышла и села на лавку. Она внимательно вглядывалась в лица пассажиров. Что она хотела увидеть? Подозрительного типа в плаще, шляпе и тёмных очках? Чушь какая-то! Она села в подошедший поезд. Вагон тронулся, она ухватилась за поручень, и вдруг ощутила пристальный взгляд. Она резко обернулась – парень у соседней двери быстро отвёл глаза. Ага, прокололся! Она снова отвернулась к окну, стараясь боковым зрением не упускать подозрительного парня из вида. Точно – снова на неё уставился! Поезд подошёл к станции, двери открылись, люди стали выходить и входить. Из динамиков раздалось: «Осторожно, двери закрываются…», зашипели закрывающиеся двери вагона. Маринка бросила быстрый взгляд на парня у соседней двери. Их взгляды встретились. Внезапно, повинуясь непонятному импульсу, в самый последний момент она выскочила на платформу. Двери вагона хлопнули, и поезд стал набирать ход. За стёклами соседних дверей Маринка увидела удивлённые глаза того парня. Она продолжала стоять на платформе и смотреть в окна набирающего ход поезда. В тёмном стекле хвостовой кабины машиниста мелькнуло отражение её перепуганной физиономии.
Маринка вздрогнула и очнулась. Бред какой-то! Она просто заразилась паранойей от Руднева. Да кто она такая, чтобы за ней пускать наружное наблюдение! Она села в следующий поезд, заставив себя смотреть в окно, а не вглядываться в лица попутчиков. Когда она вышла из метро, приступ мании преследования уже отпустил. Вокруг всё было как обычно – народ входил и выходил в двери метро, с крыш капала весенняя капель, над соседней пятиэтажкой висел молодой месяц.
Сашка уже был дома. Он выглянул с кухни:
- Привет! Ужинать будешь?
- Сейчас переоденусь только.
- Что с тобой? – он вгляделся в её лицо, – Ты какая-то перепуганная! Случилось чего?
- Пока нет, – ответила Маринка, вешая юбку на вешалку, – А вот если бы я попёрлась к Осине в Швейцарию, то меня бы сегодня уже вызвали на допрос.
Продолжая переодеваться, она пересказала свой разговор с Рудневым.
- Ты думаешь, что всё так серьёзно? – Сашка не разделял её тревоги.
- А ты как думал? – она прошла на кухню, уселась за стол и придвинула к себе тарелку с макаронами.
- Вообще-то это была моя тарелка, – заметил Сашка.
- Ты себе ещё положи, – Маринка шустро орудовала ложкой. Теперь, когда она почувствовала себя в безопасности, на неё напал жорчик, – Вкусные макароны!
- Ну подумаешь – вызвали на допрос! Чего так переживать-то?
- Саня, вот когда тебя будут допрашивать – тогда посмотрим, будешь ли ты переживать, – ответила Маринка, – И вообще, заниматься политикой – это тебе не лобио кушать. Тут всё по-взрослому.
- Ты знаешь, чьи это слова про лобио? – покосился на неё Сашка.
- Какого-то грузинского авторитета.
- Во-во. Маринка, ты как в Думу попала, стала чуть ли не по фене ботать.
- С волками жить – по-волчьи выть.
- Ты не боишься? – Сашка внимательно посмотрел на неё.
- Ну немного, – Маринка отодвинула пустую тарелку, – Иди ко мне.
- Ты о чём-то другом думать можешь? – проворчал Сашка, обнимая подругу.
- Нет, – игриво ответила Маринка, расстегивая ему брюки.
11.4.
Конференция общественного движения «Провинциальная Россия» проходила в доме культуры какого-то предприятия на окраине Москвы. Скорее всего, от предприятия уже осталась только сдаваемая в аренду территория, но довольно помпезный по позднесоветским меркам ДК наводил на мысли, что предприятие знавало и лучшие времена. Все эти подробности мало интересовали Маринку, она только спросила Руднева:
- А почему какое-то непафосное место выбрали?
- Потому что мероприятие чисто техническое, – пояснил Руднев, – Телевидения не будет, приглашённых политиков – тоже. Даже Долотов предупредил, что не сможет приехать – его вызывают в Генпрокуратуру. Ну Осины по понятным причинам тоже не будет. Из сопредседателей приедет только Сергей Михайлович. И профессор Гришин – как председатель Политсовета движения. Вот когда будет преобразовательный съезд – тогда выступим по полной. А сейчас для нас главное – решить технические вопросы. В первую очередь – выборы исполнительных органов. Потому что сопредседателей и политсовет перевыберут на съезде, а исполком как сейчас выберут – так и будет.
Руднев заметно волновался, и Маринка понимала – почему: в повестке дня конференции были перевыборы председателя федерального исполкома движения. До этого Руднев был назначен решением сопредседателей, а сейчас в случае избрания получал полную легитимность.
- Ты мне скажи… - он под руку отвёл Маринку к окну, – Из скольких регионов у нас будут делегации? Кворум будет? Минюст к нам потом не придерётся?
- Сейчас, минутку, – Маринка порылась в своём блокнотике, – Должны приехать 293 делегата из 59 регионов. Во всяком случае, они подтвердили участие. А там регистрация покажет.
- Кто у нас на регистрации сидит? Иди спроси, сколько человек уже зарегистрировалось?
Его волнение передалось и Маринке. Она подошла к столику регистрации участников конференции, за которым сидела Елена Сергеевна.
- Ну как?
- Ты знаешь, сегодня явка на удивление хорошая, – отозвалась Елена Сергеевна, – К десяти часам, думаю, подтянутся почти все из списка.
- То есть кворум будет?
- Мариночка, не волнуйся, – успокоила её Елена Сергеевна, – Считай, что мероприятие уже состоялось.
Ближе к десяти часам зал дома культуры уже не выглядел полупустым, хотя свободные места ещё были. К микрофону вышел Корнев.
- Товарищи, я вас приветствую на конференции общественного движения «Провинциальная Россия», - хорошо поставленным голосом начал он, – На данный момент зарегистрировано 263 делегата из 293 приглашённых. Предлагаю конференцию начать. Кто «За»? Прошу голосовать.
Маринка заглянула в маленькую комнатку за кулисами сцены. Елена Сергеевна со своими списками уже перебазировалась сюда. Тут же за ноутбуком сидел сисадмин Паша.
- Бюллетени для голосования отпечатали? – спросила у него Маринка.
- Триста штук, – Паша похлопал по пачке, лежавшей на столе.
Немного успокоившись, Маринка снова выглянула в зал. Руднев сидел в президиуме и нервно вертел в руках карандаш. На трибуне у микрофона стоял Черенков:
- … Иван Владимирович Долотов отсутствует по уважительной причине. Другой наш сопредседатель, Лев Абрамович Осинский, тоже не смог приехать по хорошо известным всем вам обстоятельствам. А сейчас с докладом выступит председатель исполнительного комитета движения Евгений Александрович Руднев. Прошу!
Руднев поднялся из-за стола президиума и направился к трибуне. Черенков, широко улыбаясь, уступил ему место. В зале раздались аплодисменты. Разложив бумаги и водрузив на нос очки, Руднев начал:
- На данный момент региональные отделения нашего движения зарегистрированы в 59 субъектах Федерации. Как вы знаете, – он поднял взгляд от бумаг и глянул в зал, - согласно действующему законодательству, для регистрации политической партии, нам необходимо иметь региональные отделения как минимум в половине субъектов Федерации. Как вы видите, это условие мы смогли выполнить…
Дальше Маринка слушала невнимательно – справки со всеми этими цифрами она печатала вчера до позднего вечера, так что все эти сведения она могла бы повторить наизусть. Но Евгений Александрович не полагался на свою память и добросовестно читал по бумажке. Со стороны это напоминало кадры кинохроники про советские партийные съезды. По возрасту Руднев те времена застал, и, похоже, с партийными традициями был знаком хорошо.Маринка осторожно выглянула из-за занавеса – сидевшие в зале делегаты конференции внимательно слушали оратора. Она ещё раз глянула на Руднева, продолжавшего читать, и позавидовала его выдержке и спокойствию. Сама она от волнения, наверное, и двух слов связать не смогла бы. Да, публичные выступления – это не её конёк!
Тем временем Руднев закончил читать справку о структуре и численности движения, и, порывшись в своих бумагах, положил перед собой несколько сложенных листов.
- А теперь я хотел бы сказать ещё несколько слов о нашем движении, – он вопросительно поглядел на Черенкова, сидевшего в президиуме. Тот одобрительно кивнул. Руднев продолжил, - Итак, что мы имеем. Ценности россиян таковы: духовное выше материального; общее выше личного; справедливость выше закона; будущее важнее настоящего и прошлого.
Маринка замерла – он же слово в слово повторяет её брошюрку, которую она печатала ещё до нового года! А Руднев продолжал читать дальше:
- Что составляет наше духовное наследие? Во-первых – коллективизм. То есть у нас в России развиты… - тут он запнулся, видимо наткнувшись на незнакомое слово, - …коллективы из десяти-пятнадцати человек, что определяет живучесть нашего общества. Во-вторых – самостоятельность в принятии решений…
Маринка засмеялась – шпарит по её брошюрке практически слово в слово! Фактически это было полное одобрение того, что она написала. Но это же не речь, а всего лишь тезисы. Их, конечно, можно и нужно использовать, но должно быть и что-то другое. А сейчас получилось, что Руднев просто читает те бумаги, которые она ему дала. Такое доверие было очень приятным. Довольно улыбаясь, она прошла в комнатку, где расположилась их команда.
- Всё в порядке? – спросила Елена Сергеевна, увидев её довольную физиономию.
- Более чем, – подтвердила Маринка, продолжая улыбаться.
«Кто за то, чтобы признать работу исполнительного комитета удовлетворительной? Прошу голосовать» - донёсся из зала голос Корнева. В комнату заглянул Руднев:
- Где у вас бюллетени? Сейчас голосование будет!
- Ничего не надо менять? – уточнила Маринка.
- Нет. Давай быстрее! – поторопил Руднев. Она протянула ему пачку отпечатанных бюллетеней.
- Попросите раздать делегатам, а оставшиеся пусть сюда принесут, – сказала ему Елена Сергеевна и повернулась к Маринке, - Надо будет написать протокол итогов голосования – сколько было всего бюллетеней, сколько выдано, сколько проголосовали, результаты голосования. Неиспользованные бюллетени погасить, а проголосовавшие сложить отдельно и сохранить на всякий случай.
За Руднева проголосовало 250 человек. Маринка напечатала протокол счётной комиссии и протянула его Елене Сергеевне, чтобы она, как председатель комиссии, его подписала. Затем она отнесла его Черенкову, сидевшему в президиуме. Сергей Михайлович удовлетворённо пробежал его глазами, поднялся и крикнул в зал прямо без микрофона:
- Перерыв закончен, мы продолжаем!
И, уже подойдя к микрофону, продолжил:
- Счётная комиссия закончила свою работу. Председателем исполнительного комитета общественного движения «Провинциальная Россия» подавляющим большинством голосов избран Руднев Евгений Александрович.
Руднев поднялся из-за стола в президиуме и слегка поклонился залу.
- Евгений Александрович, поздравляю! – добавил в микрофон Черенков. В зале зааплодировали. Сидевшие в президиуме стали пожимать Рудневу руку. Он со счастливым видом отвечал на рукопожатия и кивал в ответ. Маринка тоже подошла к нему.
- Поздравляю! – протянула она руку. Руднев пожал её, и, наклонившись, тихо сказал:
- Спасибо!
11.5.
Людмила вышла из дома рано. В последнее время она вообще старалась уходить пораньше, а возвращаться попозже. Отношения с Олегом как-то разладились. До конфликта, как прошлым летом, дело не дошло, просто всё стало каким-то формальным, даже секс по субботам. У Олега изменились интересы: если раньше во время вояжей по торговым центрам его было не вытащить из отделов фототехники и бытовой электроники, то теперь он был равнодушен даже к самим походам в гипермаркеты. Однажды Людмила попыталась раскрутить мужа на откровенность, как это рекомендуется в книгах по семейной психологии:
- Дорогой, а что бы ты хотел, чтобы я для тебя сделала?
Она была готова к любому ответу, даже к пожеланиям каких-то необычных изысков в сексе, но слова Олега оказались неожиданными:
- Я бы хотел сходить с тобой в поход на природу с ночёвкой. Чтобы вдвоём встретить рассвет за городом. Ну, конечно, не сейчас, а когда потеплеет.
- Ты хочешь секса на природе? – уточнила Людмила.
- Нет, просто встретить вдвоём рассвет.
- Ну хорошо, я подумаю об этом, – она так и не поняла, пошутил он или был серьёзен.
Вот и сегодня утром он встал рано и принялся читать на компьютере какую-то книжку. Людмила дождалась, когда он пойдёт в туалет, и посмотрела название. Отсканированная книга называлась «Вождение танка». После этого у неё пропало всякое желание откровенничать с мужем, и она засобиралась на работу.
Почему-то машин в это утро было меньше обычного, и она приехала на работу довольно рано. Служебная стоянка ещё была полупустой. Она спокойно поставила «Логан» на своё место и уже направилась к дверям, как тут на стоянку въехал белый LandRover с тонированными стёклами. Его Людмила раньше не видела. Джип сделал круг по стоянке и встал на том месте, где ставила свой «Кашкай» Галина. Людмиле стало любопытно, кто это такой наглый и что будет дальше. Ждать пришлось недолго – дверца джипа отворилась, и из него вышла сама Галина. Она заметила стоявшую столбом Людмилу и помахала ей рукой.
Людмила не стала дожидаться начальницу и поднялась в отдел. Все присутствующие бабы были уже в курсе, и бурно обсуждали обновку начальницы:
- Вот скажи, откуда у неё такие бабки?
- Ну ты свою-то зарплату с её не сравнивай!
- Чтобы такую тачку купить, всей зарплаты отдела будет мало!
- А тогда на какие шиши?
- Ясен перец – насосала!
- Это ж сколько надо…
- Тихо, идёт!
Дверь распахнулась, и в отдел вошла улыбающаяся Галина:
- Доброе утро, девочки!
- Доброе утро, Галина Аркадьевна! – все в меру своих театральных способностей постарались изобразить трудовую деятельность.
Весь день Людмила думала о белом внедорожнике с тонированными стёклами. Она тоже хочет такой! Ну или чуть попроще. Когда все уже стали собираться домой, она подошла к окну и, не отрываясь, смотрела на белый LandRover, стоявший рядом с её машиной. На фоне соседней машины её четырёхлетний «Логан» смотрелся особенно убого.
- Нравится? – сзади подошла Галина.
- Да! – обернулась Людмила. Оказывается, пока она пялилась на чужой джип, все уже разошлись, и они остались с Галиной вдвоём, – У меня тоже такой будет! Ещё немного – и я дожму мужа. Заставлю его взять кредит, и…
- Люська, ты ещё молодая, и своего опыта у тебя маловато. Вот вспомни, перед свадьбой мать наверняка говорила: «Будешь за мужем, как за каменной стеной». Было такое?
Людмила кивнула. Она тогда ещё удивилась – к чему мать это сказала, они с отцом к тому времени уже лет десять вместе не жили?
- А я тебе объясню, откуда это идёт – из средних веков. Когда мужчина охотился или землю пахал, а женщина еду готовила и с детьми сидела. Но сейчас-то времена изменились – мужики в массе своей уже не охотятся и не пашут. А понты прежние остались – я деньги в дом приношу, тебя содержу, а ты терпи все мои придури! И не доходит до них, что времена изменились. Конечно, остались ещё мужики, которые способны деньги зарабатывать, но у баб больше возможностей появилось. И сейчас женщина вполне может содержать не только себя, но и ребёнка. Улавливаешь?
- То есть мужики теперь не нужны? – удивилась Люська.
- Мужики всегда нужны, только для другого, – засмеялась Галина, – Но сейчас семья стоится не на экономической основе, а на других принципах. Ну, скажем, равноправия мужчины и женщины. То есть они живут вместе не вынужденно, а потому что им так нравится. А не нравится – не живут. А наша ханжеская мораль говорит – ну как это баба одна, да ещё и с ребёнком? Должен быть хоть какой-нибудь мужик! А первый попавшийся просто не нужен! Мужчина – просто носитель генетического материала. Сделал своё дело – и свободен!
Людмила недоверчиво посмотрела на неё.
- Чего смотришь? – спросила Галина, – Это тебе просто вбили с детства стереотип – должен быть муж. А зачем – объяснить забыли. И получается как чемодан без ручки – и тащить неудобно, и бросить жалко. Или как домашнее животное – в выходные его отмоешь, причешешь, и идёшь выгуливать. Только на поводке – чтобы за другими сучками не бегал. Ну скажи – зачем это нужно?
- Ну а как тогда… - попыталась сформулировать Людмила.
- Что – как? – у Галины на всё был готов ответ, – Ты, наверное, думала – вот муженёк будет зарабатывать, а я тратить. А чтобы он сговорчивее был, я наряжусь, накрашусь и фитнесом займусь. И до поры до времени это работало. А потом перестало. Муж захотел свои бабки тратить на свои игрушки. Так?
- Так, – неохотно согласилась Людмила, – И что я не так сделала?
- Я же тебе объясняла про равноправие. И не надо мужиков совсем глупыми считать.
- А как же тогда жить? Ну в смысле зарабатывать?
- Это уже сама. Тут одно из двух: или ты содержанка – тогда довольствуйся тем, что дают, и терпи; или ты свободная и независимая женщина – тогда сама зарабатывай, и сколько заработаешь – всё твоё.
- Только вот что-то не зарабатывается, – пожаловалась Людмила.
- А ты думала, что сидя на попе ровно, много заработаешь? Чтобы много заработать, надо много бегать. Или головой думать.
Галина внимательно поглядела на Людмилу – похоже, девочка дозревает. И она решилась:
- Есть одно дело. Но вот готова ли ты?
- И много денег получится? – спросила Людмила. Галина улыбнулась – реакция правильная.
- Если хорошо работать – на новую машину хватит. Где-то за месяц-два.
- Я согласна! – подалась вперёд Людмила. Она вспомнила беленькую машинку из салона. Хочу! Хочу!!!
- Тогда вечером встретимся с одним человеком, он всё объяснит.
Встреча была организована по всем правилам конспирации. Людмила долго ехала за белым джипом Галины, стараясь не отстать. Наконец на каком-то пустыре они подъехали к старой Audi, возле которой курили два парня сомнительного вида. Галина подошла к ним, поздоровалась и позвала Людмилу.
- Ребята, познакомьтесь – это Люся, – представила она её парням.
- Алексей, – не вынимая сигареты изо рта, представился тот, что покрепче.
- Стасик, – второй догадался бросить окурок.
- Давайте посерьёзнее, вам с ней ещё работать, – одёрнула их Галина.
- Оперуполномоченный майор Блинов, – первый парень выплюнул сигарету и рефлекторно полез в карман за удостоверением.
- Капитан Кирьянов, – назвался второй.
Людмила вздохнула с облегчением – обстановка стала проясняться. Она решила тоже запозиционировать себя:
- Инспектор федеральной налоговой службы Данилова.
Услышав это, полицейские в штатском сразу как-то подтянулись, а Галина бросила на неё уважительный взгляд и сказала:
- Алексей, введи Людмилу Алексеевну в курс дела.
Майор Блинов откашлялся и стал объяснять на казённом языке:
- Нашей задачей будет являться выявление и пресечение незаконной предпринимательской деятельности, а также нарушений авторских прав. Для этого будут выполнятся контрольные закупки, после чего будет проверяться легальность деятельности и наличие необходимой разрешительной документации.
Он глянул на Галину и продолжил:
- Короче, ты сидишь на съёмной квартире и вызываешь частника – ну типа починить что-нибудь. Когда этот лох… Пардон – объект, заявится, ты даёшь нам знать, мы приходим типа друзья, а потом предъявляем удостоверения и пошло-поехало. Всё ясно?
- Нет, не всё, – возразила Людмила, – А я-то зачем вам нужна?
- Это называется «работа под прикрытием», - подключился к разговору Стасик, – Опять же – в случае чего нужен будет свидетель.
- Ну ладно, а в чём мой интерес? – Людмила задала главный вопрос, – Или так – поиграть в сыщиков?
- Резонный вопрос! – согласился Алексей, – Мы можем использовать в качестве премиального фонда до половины суммы штрафов.
- Теперь понятно, – с похожей системой Людмила уже сталкивалась на работе.
- Короче – договорились, – подвёл итог Алексей, – Тогда на следующей неделе созвонимся.
11.6.
В это утро Маринка и Сашка завтракали вместе. Это случалось довольно редко, обычно Сашка уходил из дома, когда Маринка ещё спала. Но сегодня была практически идиллия. В принципе Маринка могла поваляться и до обеда – после конференции дел в офисе было немного. Но напряжение последних дней никак не отпускало, и она просыпалась в половине восьмого без будильника, на автомате.
Телефонный звонок раздался неожиданно. Маринка глянула на экран телефона – звонил Руднев.
- Слушаю, Евгений Александрович! – она постаралась придать голосу подобающую вежливость, но про себя подумала: «И что ему неймётся с утра пораньше?»
- Ты уже в курсе? – без предисловия начал Руднев. Его голос был взволнованным и даже напуганным.
- Нет, – Маринку уже перестали удивлять его загадки, – А что случилось?
- Долотова убили. Жду тебя через час в офисе.
- А как… - Маринка не успела договорить, как Руднев уже повесил трубку.
- Чего там он ещё придумал? – недовольно проворчал Сашка.
- Сколько времени? – Маринка глянула на часы – было почти восемь, – Включи телевизор!
И, не дожидаясь, пока Сашка вылезет из-за стола, она быстро прошла в комнату и щёлкнула выключателем. Как раз начинались новости. После того, как прошла заставка, на экране появилась крупная надпись: «Новость часа». Диктор стал читать текст: «Как нам сообщили в ГУВД города Москвы, накануне вечером на северо-западе города был убит депутат Государственной Думы Иван Владимирович Долотов. Его тело было обнаружено в 23:30 случайным прохожим. По словам сыщиков, убийство носит явно заказной характер»
- Что это значит? – Сашка стоял на пороге комнаты с чашкой в руках.
- Это значит, что снаряды рвутся всё ближе, – Маринка стала переодеваться, – Мне надо ехать!
- Куда ты сейчас поедешь?! – Сашка встал в дверном проёме, растопырив локти, – Останься дома и затихни! Сейчас может быть опасно!
- Не валяй дурака! – Маринка отпихнула его, – Конечно же, в ближайших кустах у подъезда меня поджидает снайпер! Кому я нужна, чтобы ради меня стали такой огород городить?!
- Маринка, я волнуюсь за тебя! – Сашка всё ещё держал в руках чашку.
- Я тоже! – Маринка торопливо поцеловала его и выскочила на лестницу.
В офисе движения все уже были в сборе. Елена Сергеевна бесцельно перебирала бумаги у себя на столе. Корнев ходил из угла в угол, тяжело вздыхал и время от времени наливал себе воды из графина. Похоже, накануне он крепко употреблял, но сейчас, несмотря на похмелье, счёл своим долгом быть вместе со своими политическими товарищами. И даже сисадмин Паша тихо сидел за компьютером в углу. Когда вошла Маринка, все замолчали и вопросительно поглядели на неё.
- Мариночка, вам что-нибудь известно? – жалобным голосом спросила Елена Сергеевна.
- Только то, что показывали в новостях, – ответила Маринка, – Мне позвонил Евгений Александрович и сказал, чтобы я сюда приехала.
- Кому он мог помешать? – всхлипнула Елена Сергеевна и достала из сумочки платок, – Такой милый человек, так хорошо говорил…
- Это наверняка политическое убийство, – чуть хриплым голосом сказал Корнев, – Мы же оппозиционная партия, и власть хочет оказать на нас давление. Вот и решили начать с сопредседателей. А что – это не при Советской власти, когда с диссидентами няньчились. Сейчас всё просто – бац, и готово!
Маринке стало не по себе. В это время в комнату вошёл Руднев.
- Добрый… - он осёкся, – Здравствуйте.
- Евгений Александрович, вы знаете какие-то подробности? – озвучила общий вопрос Маринка.
- Мне рано утром позвонил Сергей Михайлович, – начал Руднев, – А ему сообщили из ГУВД как депутату и сопредседателю. Сейчас он даёт показания, он собирался приехать сюда чуть позже. Тело нашёл случайный прохожий недалеко от дома, где жил Иван Владимирович. Он каждый вечер гулял с собакой по одному и тому же маршруту, так что выследить его было очень легко. Было три выстрела – два в грудь и контрольный в голову. Уже сообщили в Думу.
- А семья? – спросила Елена Сергеевна.
- У него жена и дочь в Омске, – ответил Руднев, – Они жили отдельно. Я точно не знаю, были ли они официально разведены. Я думаю, им уже сообщили.
- А в чём причина-то? – напористо спросил Корнев, – Это явно политический заказ. Власти хотят нас запугать.
- Не думаю, – поморщился Руднев, – Последнее время Ивана Владимировича постоянно вызывали в прокуратуру в связи со старыми делами. До того, как Иван Владимирович переехал в Москву и стал депутатом, он занимался вопросами приватизации у себя в Омске. Сейчас эти дела всплыли, и прокуратура начала копать. А там завязаны известные люди, в том числе и один федеральный министр. Вы поняли, кого я имею в виду?
Маринка на всякий случай кивнула, остальные слушали Руднева молча. Он продолжил:
- Из-за того, что его постоянно вызывали в прокуратуру, Иван Владимирович и не был на конференции. И, по слухам, на последнем допросе он пообещал рассказать много интересного. Так что, скорее всего, дело именно в этом. Сергей Михайлович собирался подъехать, я думаю, он знает больше меня.
Черенков приехал примерно через час. Он не сказал ничего нового, но уже сделал практические выводы:
- Судя по контрольному выстрелу в голову – убийство явно заказное. Я не думаю, чтобы это было связано с нашей деятельностью. Иван Владимирович был далёк от финансовых дел, да и никаких конфликтов у нас в движении по этому вопросу не существует. Скорее всего, это последствия 90-х годов. Такие дела могут расследоваться годами. Тем более, насколько я знаю, тут замешаны большие фигуры. Но сейчас надо подумать о другом. Похоронами будут заниматься люди из Государственной Думы. А мы должны подготовить заявление Политического совета нашего движения на смерть нашего товарища. Потому что сейчас сбегутся журналисты, и мы должны быть к этому готовы. У нас должна быть единая и взвешенная позиция по этому вопросу.
- Сергей Михайлович, Политсовет движения возглавляет Гришин, – напомнила Маринка, – Может, его дождёмся?
- Я всё утро не могу ему дозвониться, – недовольно ответил Черенков, – У него телефон отключён.
- Я почему-то не удивлён, – пробормотал Руднев.
- Время поджимает, – продолжил Черенков, - У меня на двенадцать уже назначена пресс-конференция. Поэтому постарайтесь подготовить проект заявления побыстрее. А я сейчас буду разговаривать с Львом Абрамовичем. Он мне уже звонил – беспокоится о перспективах движения. Да, и оформите наше помещение соответствующим образом. Сюда тоже могут нагрянуть журналисты.
Когда Черенков ушёл, командовать стал Руднев:
- Марина, нам нужна «рыба» проекта заявления. Поищи в интернете что-нибудь подходящее, а потом переделаем под себя. Павел, а ты найди приличную фотографию Ивана Владимировича. Когда готовили буклет движения, много фотографий насканировали, там в компьютере должны быть. Распечатай покрупнее – тогда здесь поставим. Елена Сергеевна, а вы оформите, как полагается – чёрные ленты и всё такое.
- Помянуть бы надо? – проявил инициативу оставшийся неохваченным Корнев.
- Давайте с этим потом, – поморщился Руднев.
11.7.
Утренние новости обеспокоили Сашку. Он смутно представлял себе, чем конкретно занимается Маринка. Но уже одно то, что она общается с депутатами и прочими политиками, его настораживало. Кто этих слуг народа знает, вон про них чего по телевизору показывают! И зачем она туда лезет? Конечно, определённые блага от её общественного движения получились, но ведь это по московским меркам минимум! Эти же деньги можно получить и с меньшими усилиями. А уж если она влезла в круги, где вращается сам Осинский, то могла бы уже претендовать на большее! Нет, Маринку не понять! И эти их разборки со стрельбой! Он волновался за неё.
А его дела в этот день шли очень удачно. Клиенты попадались жирные, а работа была совсем несложной. Но самый удачный заказ был уже после обеда. У какой-то женщины-дизайнера встал комп и вместе с ним – вся работа. А работа, как понял Сашка, у неё весьма денежная. Проблемка-то была пустяковая – она сдуру выключила комп, не дождавшись корректного завершения работы. Естественно, винда проглючила, вместо рабочего стола мелькал синий экран смерти, и комп снова шёл на перезагрузку. Работы было минут на десять, но женщина так боялась, что все её проекты бесследно пропадут, что просто грех было этим не воспользоваться.
Что надо говорить в таких случаях, Сашка отлично знал. Сначала он быстренько восстановил винду и убедился, что все данные на месте. А дальше началось представление с полным репертуаром – замена термопасты; обновление антивируса; проверка диска; установка новых, «улучшенных», драйверов; обновление БИОСа; и завершающий аккорд – настройка блока питания. На радостях, что все её данные остались на месте, женщина не только не торговалась, но и отказалась от сдачи. Через три часа Сашка вышел на улицу, сжимая в руках четыре пятитысячные купюры.
Если так пойдёт дальше, то к лету уже можно будет подумывать об ипотеке с приличным первым взносом – а это уже пониженная процентная ставка. К тому времени надо будет додавить Маринку и расписаться. А главное – отвадить её от этой дурацкой политики. В конце концов, он в состоянии её содержать. Пусть займётся чем-нибудь более безобидным. Наконец-то настаёт тот момент, когда он сможет её заставить себя уважать. А то всё хихи-хаха: «Саня, зайчик, убери свою мелочь»! Нет уж, дорогая, теперь он будет главным! Маринка, наверное, от этого убийства перепугается и наконец-то бросит эту свою общественно-политическую деятельность.
Теперь последний заказ на сегодня – и домой. Он позвонил Юльке-диспетчерше:
- Есть что-нибудь?
- Да, как раз неподалёку от тебя. Судя по голосу – молодая баба, – слышно было, как Юлька хихикнула, – Сейчас адрес СМС-кой сброшу.
Добираться действительно оказалось недалеко. Дверь открыла молодая женщина в шёлковом халатике и шлёпанцах. Она приветливо улыбнулась:
- А я вас уже дожидаюсь. Проходите. Как вас зовут?
- Александр. Можно просто Саня.
- А меня просто Люся, – женщина прошла в комнату, – Вот он, ваш пациент.
- И что с ним? – Сашка глянул на комп. Монитор большой, и системник навороченный, свежий.
- По-моему, был какой-то вирус. Всё пропало, но, к счастью, самое важное я успела сохранить на внешнем диске. Надо установить систему и основные программы. Вы сможете это сделать?
- Разумеется, я для этого и приехал, – самодовольно ответил Сашка. Дамочка в компах разбирается – уже хорошо, не придётся объяснять простейшие вещи, – А какие программы ставить?
- Обязательно офис. Потом фотошоп нужен. И в автокаде я ещё иногда работаю, – женщина мило улыбнулась. Сашка невольно ей залюбовался – средней длины прямые светлые волосы, правильный овал лица, небольшой прямой носик, аккуратный ротик, серые глазки, неброская косметика. Люся заметила его внимание:
- Вы будете кофе?
- Да. С удовольствием, – немного запнулся Сашка. У него мелькнула мысль – а вдруг и она предложит расплатиться натурой? Но нет, не похоже – это не студентка на съёмной квартире. Хозяйка отправилась на кухню варить кофе. Сашка внимательно проводил её взглядом – её фигура была безупречна. А интересно – она замужем? Кольца вроде нет. Он огляделся по сторонам – мужских вещей тоже вроде не заметно.
Комп оказался мощным – программы ставились быстро. Хозяйка принесла сваренный – не растворимый! – кофе. Работа шла к концу. Вдруг раздался звонок в дверь.
- Это, наверное, с работы, – улыбнулась Сашке хозяйка и пошла открывать. В коридоре послышались мужские голоса. У Сашки мелькнуло нехорошее предчувствие. В комнату вошли два мужика, хозяйка шла следом.
- Компьютер налаживаем? – по-хозяйски спросил тот, что покрепче.
- Типа того, – напрягся Сашка.
- Контрольная закупка! – мужик отработанным движением вытащил из-за пазухи удостоверение. – Майор Блинов!
У Сашки всё поплыло перед глазами. Он судорожно попытался затолкать в сумку разложенные на столе компакт-диски.
- Не трогай, пусть лежат! – схватил его за руку второй мужик, похудее. И тоже вытащил корочки, - Капитан Кирьянов!
Сашка жалобно посмотрел на хозяйку, но та, сурово глядя на него серыми глазами, достала удостоверение из кармана халатика:
- Инспектор федеральной налоговой службы Данилова. Подготовьте документы!
То, что было дальше, Сашка воспринимал как в тумане. Плотный майор складывал в стопку его компакт-диски, читая вслух надписи на обложках. Худощавый капитан внимательно листал его паспорт, а красивая инспекторша сидела в кресле и внимательно наблюдала за происходящим. Только её красота уже не была милой, а стала холодной и враждебной. И даже слабый запах её духов вызывал у Сашки тошноту.
- Прописан на Дальнем Востоке, – отложил паспорт худощавый, – Зарегистрирован в Москве до сентября. Ну хоть проживание без регистрации отпадает.
- Зато вот это, – плотный кивнул на стопку компакт-дисков, - тянет на 146-ю, часть 2. До пяти лет.
- И вдобавок незаконное предпринимательство, – отозвалась инспекторша, – Но это в те же пять лет уложится.
- Почему незаконное? – сухим языком пробормотал Сашка, – Позвоните на фирму, там подтвердят…
- Вот по этому номеру? – плотный помахал Сашкиной визиткой, – Да звонили туда, и не один раз. Всё время отвечают: «Ошиблись номером». Туфта, а не фирма.
- Ну что – вызываем машину и везём в отдел? – худощавый поглядел на плотного.
- Вечер уже, там никого нет, – ответил плотный.
- Ничего. В КПЗ переночует, – худощавый чуть заметно подмигнул плотному, но Сашке было не до этого.
- Придётся, – тяжело вздохнул плотный и достал из кармана телефон, – Если, конечно, у подозреваемого не будет никаких заявлений.
- У тебя будут заявления? – худощавый повернулся к Сашке.
- Я больше не буду, – пробормотал Сашка. Мужики громко заржали, и даже инспекторша холодно улыбнулась.
- То есть договариваться не будем? – уставился на него худощавый.
- О чём… договариваться? – не понял Сашка.
- Молодой человек, вы войдите в наше положение, – проникновенно произнёс плотный, – Нам увеличение количества преступлений на нашей территории – поперёк горла. Поэтому мы бы с удовольствием перевели дело из уголовного в административное, тем более что законодательство это позволяет. Но как на это посмотрит Людмила Алексеевна?
- Да мне вообще всё равно, – холодно отозвалась инспекторша, – Если он готов заплатить штраф – то пожалуйста!
- А сколько надо? – Сашка стал шарить по карманам.
- Согласно действующему законодательству – пятьсот тысяч рублей, – равнодушно проинформировала инспекторша.
- Но у меня столько нет! – попытался протестовать Сашка.
- У тебя есть три дня, – жёстко сказал плотный, – Или уголовное дело, а потом суд и зона. Выбирай.
- Куда принести деньги? – обречённо спросил Сашка.
- Вот мои координаты, – инспекторша протянула ему визитку, – Подъедешь, позвонишь – я выйду. И без фокусов. Свободен пока.
- Тогда я пойду? – Сашка потянулся к своему паспорту. Но плотный прижал паспорт своей ладонью:
- Нет, это получишь, когда заплатишь штраф. И вещественные доказательства тоже у нас останутся, – он кивнул на стопку компакт-дисков.
11.8.
Сашка уныло брёл к метро. То, что ещё час назад радовало и бодрило – синее небо, яркое солнце, капель с крыши – сейчас уже не имело ни малейшего значения. Все перспективы, все надежды рухнули в одно мгновенье. Сопоставимые с запрошенной ментами суммой деньги у него были, но на них у него были совсем другие планы. А самое главное – это были последние деньги. И отдавать их каким-то скользким типам и их подельнице модельной внешности отчаянно не хотелось. Но в тюрьму не хотелось ещё больше. В конце концов, что он сделал такого, чего не делают другие? Ах да – другие не попадаются!
Он снова вспомнил мерзкую рожу этого майора. Где-то он её уже видел. Он напряг память – точно! Такая же рожа была у одного негодяя из фильма «Смертельное оружие-2», его в конце замочил герой Мэла Гибсона. К сожалению, сам он – не Мэл Гибсон. Но делать-то чего? Он остановился и достал телефон. К счастью, в списке оказался нужный номер.
- Володя? Это Саня. Ну приезжий, с Дальнего Востока. Вспомнил? Мне нужен твой совет. По какому поводу? Проблемы у меня. Менты за жопу взяли. Хорошо, жду.
Володя раньше тоже работал в их конторе, но пару месяцев назад ушёл и открыл своё дело. Под этим громким названием скрывалась арендованная комнатуха в подвале пятиэтажки, куда он перетащил из дома, к неописуемой радости супруги, весь свой компьютерный хлам. Володе было под сорок, возрастом и опытом он заметно отличался от обычного контингента мастеров скорой компьютерной помощи. Но самое главное, он смог осуществить заветную мечту множества компьютерных мастеров – стать независимым. За свою долгую карьеру он бывал в разных ситуациях, о чём иногда осторожно намекал. Поэтому Сашка очень надеялся получить от него ценный совет.
Подержанный «Фольксваген» Володи, разбрызгивая лужи, остановился напротив Сашки. Дверца приоткрылась:
- Залезай!
Сашка молча забрался в машину. Володя ловко объезжал припаркованные кое-как машины, притормаживая перед лужами и шустрыми пешеходами.
- Контрольная закупка? – сразу определил он, только глянув на мрачное Сашкино лицо. Сашка кивнул. Володя притормозил перед очередным прохожим, перебежавшим дорогу:
- Поехали ко мне на работу, обсудим.
Не выезжая на закупоренные вечерними пробками магистрали, он дворами пробрался к одной из многих одинаковых пятиэтажек и приткнул машину на пятачке перед входом в подвал.
- Головой не ударься! – предупредил он Сашку, спускаясь по тёмной лестнице. Распахнув дверь своей комнаты, он щёлкнул выключателем и позвал, - Заходи!
Замигали, загораясь, люминесцентные лампы. Сашка огляделся – комнатка без окон была бы довольно просторной, если бы не многочисленные останки компов, разложенные на стоявших вдоль стены столах, под столами и просто посередине комнаты. Свободным был только один стол – у двери.
- Садись, – Володя подкатил офисный стул на колёсиках и стал рыться в шкафу.
- Володя, только ты можешь мне помочь… - начал Сашка. Володя вернулся к столу, в руках у него была бутылка, стакан и пачка печенья.
- Извини, я не буду, – сказал он, наливая водку, – Накати – полегчает. Из закуски только печенье. Подойдёт? Или сбегать?
- Сойдёт, – Сашка взял стакан. Водка была тёплой и пилась тяжело. Он поставил пустой стакан на стол, взял печенье и стал рассказывать. Володя внимательно слушал, время от времени кивая головой. Похоже, ситуация была ему хорошо знакома.
- Володя, что мне делать? – окончив рассказ, посмотрел на него Сашка. Он почувствовал себя гораздо увереннее – наверное, водка подействовала. Или, скорее, внимательный взгляд Володи.
- Ну, тут два варианта - или платить, или не платить.
- Как это не платить? Посадят!
- Это вопрос принципа, – Володя тоже взял печенье, – Если упрёшься – нервы, конечно, помотают. А если заплатишь, то будь готов к тому, что придут ещё раз.
- Почему? Я же уже заплатил!
- Вот потому и придут, что заплатил. Ещё денег захотят.
- И чего делать? – Сашку слегка развезло.
- Это тебе решать. Я тебе расклад описал.
- А ты бы как поступил?
- Я в такой ситуации упёрся рогом, – помрачнел Володя. Видимо, для него это были не самые приятные воспоминания.
- И чем кончилось?
- А ничем, – Володя усмехнулся, – Сначала приходили, потом звонили: «Мы тебя посадим, мы жену твою посадим». А я их посылал в грубой форме: «Если есть за что – сажайте! Но только по суду!» Через полгода отстали.
Дверь открылась, и в комнату заглянула худощавая рыжеволосая женщина:
- Ты домой идёшь?
- Лена, я тут немного занят. Попозже.
- Ну ладно. Надолго не задерживайся, – она закрыла за собой дверь.
- Моя, – кивнул на дверь Володя.
- Ну и как она на всё это реагирует? – Сашка обвёл взглядом захламлённую мастерскую.
- Нормально, – не понял вопрос Володя, – А как она должна на это реагировать?
- Ну не знаю! Требовать от тебя большего. Чтобы ты её обеспечивал.
- Я шёл ко всему этому, – Володя постучал по столу, за которым они сидели, - не один год. И я сделал именно то, что хотел. И Ленка это знает. Причём когда я это помещение арендовал, она помогала его обустраивать. Поэтому это и её тоже.
- Ну а там красивая жизнь, подарки, поездки? Неужели она всего этого не хочет?
- Ну почему же, хочет. Только она знает, сколько это стоит. И такую цену платить не готова.
- Какая-то она у тебя непритязательная.
- Есть такое – с тайной гордостью подтвердил Володя, – За это её и люблю. А ты ведь тоже с кем-то живёшь? Вы расписаны?
- Живу, – кивнул Сашка, – Только не расписаны. А теперь уже и не распишемся. Что я ей смогу предложить? Всё пропало!
- Давай-ка я тебя сейчас домой отвезу, – сказал Володя, заметив, что Сашка опять начинает впадать в истерику, – А завтра за тобой заеду. Всё равно ты в таком состоянии по клиентам ходить не сможешь. Посидишь тут у меня, поможешь немного. Здесь работа всегда есть.
11.9.
Когда Сашка вошёл в квартиру, Маринка ужинала. Она сидела по-турецки перед телевизором, на коленях у неё стояла миска с макаронами. По телевизору шли новости: «Вчера поздно вечером в Москве был убит депутат Государственной Думы Долотов Иван Владимирович…»
- Как у тебя дела? – не вставая, крикнула Маринка.
- На букву «Х», и не подумай, что хорошо, – отозвался Сашка, проходя в комнату, – Макароны остались?
- На кухне в кастрюле.
Сашка с тарелкой вернулся с кухни и уселся рядом с Маринкой.
- Чего говорят?
- Заказное убийство, – ответила Маринка, хотя по телевизору уже шёл совсем другой сюжет, – Два выстрела в грудь, и контрольный в голову. Похороны послезавтра. Хороший был дядька…
Сашка молча ел и думал – сказать Маринке или не стоит? С одной стороны – давно вместе, вроде уже близкие люди. С другой – чего он будет грузить её своими проблемами, ей и самой несладко. Маринка встала:
- Я ложусь спать, завтра надо пораньше приехать в офис.
Ну что же – проблема «сказать - не сказать» решилась сама собой. На следующее утро Маринка встала рано. Сашка притворился спящим и стал терпеливо дожидаться, когда она уйдёт. Оставшись в квартире один, он выдвинул нижний ящик шкафа и нащупал под ним пакет. Вытащив из пакета деньги, он разложил их прямо на полу и принялся пересчитывать. До полумиллиона не хватало тридцати пяти тысяч. Всё-таки зимой он ударно потрудился. Вот только теперь это всё придётся отдать. Зазвонил телефон – Володя:
- Ну ты как? Я сейчас заеду.
- Я буду ждать тебя на улице, – ответил Сашка.
Уже в машине он заговорил первым:
- Слушай, ты не выручишь?
- Всё-таки решил заплатить? – глянул на него Володя.
- У них мой паспорт, – объяснил Сашка и добавил, - Ты знаешь, я только сейчас понял, что я не боец. Не люблю я эти всякие тёрки, конфликты, разборки.
- А кто любит? Просто это надо пережить и двигаться дальше.
- Нет, такие занятия не для меня, – решительно заявил Сашка, – Заплачу этим козлам, заберу свой паспорт, и свалю из Москвы нахрен.
- А свою женщину бросишь? – удивился Володя.
- Она со мной не поедет. У неё тут политическая карьера, – задумчиво ответил Сашка, – А мне тут оставаться… Зачем я ей со своими проблемами нужен?
- Ну она же тебя любит, если с собой в Москву позвала?
- Я не хочу, чтобы меня любили из жалости. Мужчина должен быть добытчиком. А я не тяну.
- То есть отступаешься от неё?
- Слушай, вот только не надо? – рассердился Сашка, – Слышал – позавчера депутата грохнули? Так вот она с ним в одном общественном движении. Понимаешь – там пули вокруг свистят, а ей хоть бы хрен! Ну должен же быть у человека какой-то инстинкт самосохранения?!
- Понятно, – кивнул Володя.
- Ну так как, выручишь? – снова спросил Сашка, – Я пришлю, честное слово!
- Сколько тебе надо? – уточнил Володя, и, услышав сумму, успокоил, - Найду. Когда сможешь – отдашь.
Ближе к обеду Сашка набрал номер с визитки:
- Людмила Алексеевна? Я готов заплатить штраф. Это по поводу вчерашней контрольной закупки.
- Подъезжайте к зданию инспекции по адресу, указанному на визитке, и перезвоните. Я вас встречу, – послышался в трубке строгий голос красавицы-инспекторши.
Этого Люська никак не ожидала. В принципе такой вариант был предусмотрен, но обычно всё происходило по-другому. Клиент, оставшись без паспорта, на какое-то время ложился на дно, а потом бежал в свой паспортный стол – мол, потерял. В таком случае ребята выходили на него по адресу прописки и продолжали прессовать, пока не добивались своего. Правда, тут клиент иногородний – он без паспорта даже до дома не доберётся. Но чтобы вот так – добровольно…
Люська напряглась – а вдруг он сбегал в службу собственной безопасности, и там ему уже всучили «куклу» с резаной бумагой и послали на встречу с «оборотнями в погонах»? Но отступать было уже поздно. Следующий звонок раздался через полчаса:
- Я внизу. Что мне делать?
- Ждать. Я сейчас спущусь. Как я выгляжу, помните?
Вчерашний парень стоял перед вахтой. Сегодня он выглядел слегка поувереннее. Люська шагнула навстречу ему:
- Принесли?
- Да. А вы?
Она наполовину вытянула из сумочки его паспорт и протянула руку:
- Давайте!
- Мне нужна расписка! – вдруг твёрдо заявил парень.
Вот ведь лохи какие грамотные пошли – расписку ему подавай!
- Какая ещё расписка? – прошипела Люська.
Сашка крепко зажал в руке пачку денег:
- Расписка в получении денег. Это же не покупка сигарет у метро. Чтобы потом вопросов не было.
- Молодой человек, здесь условия ставите не вы!
- Ну тогда я сразу пойду в полицию. Пусть всё будет по закону! – хоть он уже и решил заплатить, внезапно ему стало ужасно жалко просто так отдавать деньги. Пусть вместо них хоть какая-то бумажка останется!
Люська почувствовала, что её спина стала мокрой от выступившего пота. А ведь этот придурок действительно может пойти в полицию! И там всё расскажет!
- Ну хорошо! – сквозь зубы процедила она. Теперь уже она боялась выпустить Сашку из виду. К счастью, на вахте нашёлся листок бумаги. Она устроилась на подоконнике и стала писать:
«Расписка
Я, инспектор федеральной налоговой службы Данилова Людмила Алексеевна, получила денежные средства в сумме 500.000 (пятьсот тысяч) рублей от…»
Сашка внимательно смотрел, как она водит ручкой по бумаге.
- Доволен? – Люська протянула ему листок.
- В конце допишите: «Претензий не имею», - чуть запинаясь, приказал Сашка. Люська молча взяла из его рук бумагу и дописала. Сашка внимательно прочитал написанное, сложил листок и убрал в карман. Потом протянул деньги, завёрнутые в полиэтиленовый пакет. В ответ Люська сунула ему в другую руку паспорт и заторопилась к вахте.
- Пересчитывать не будете? – удивился Сашка.
- Иди уже, бюрократ хренов! – бросила ему через плечо Люська, и, кивнув вахтёру, быстро прошмыгнула через вертушку.
Сашка сразу поехал на вокзал. Билеты были на завтрашний поезд. К счастью, денег хватило, и даже немного осталось – на пожрать в дороге. «Ну вот, покорение Москвы для меня закончилось» - подумал он, спускаясь в метро. А следом по эскалатору спускались следующие покорители столицы, приехавшие на ближайшем поезде.
11.10.
Прощание с депутатом Государственной Думы Иваном Владимировичем Долотовым проходило в центральной клинической больнице. До этого Маринка бывала на похоронах очень редко, точнее – всего один раз, когда хоронили деда. Это было в деревне, Маринка тогда была ещё маленькой, и ей только запомнились общая суета и какие-то незнакомые люди. Но тут организацией занимались профессионалы. Руднев относился к предстоящим похоронам как к важному общественному мероприятию, и это настроение передалось и Маринке. Накануне они целый день составляли списки приглашённых, отвечали на вопросы журналистов, договаривались насчёт автобусов и решали ещё кучу других важных и неотложных дел.
Домой Маринка вернулась уже поздно. Сашка сидел за компом в мрачном настроении и изрядном подпитии. Он объяснил это серьёзными неприятностями на работе и всё порывался вызвать Маринку на какой-то откровенный разговор. Но ей было не до этого – она перебирала свои вещи в поисках подходящего наряда. Как назло, все её тряпки оказались весёленькими и легкомысленными и совершенно не подходили для похорон. Поэтому она отмахнулась от Сашкиного пьяного бормотания. Какие у него там могут быть неприятности? Любимая отвёртка сломалась? Вот у Долотова действительно были серьёзные неприятности на работе. А откровенный разговор – очередная бодяга про замужество и ипотеку? Она вспомнила – как раз подходил к концу месяц с момента Сашкиного ультиматума. Ну ничего страшного – потерпит ещё денёк. К тому моменту, когда она наконец определилась с вещами, которые наденет завтра, Сашка уже вовсю храпел на кровати.
Утром она подъехала к офису движения. Там уже стояло несколько автобусов и толпился народ. Маринка нашла в толпе Руднева, подошла к нему и коротко поздоровалась. Руднев кивнул в ответ и сказал:
- Далеко не уходи, можешь понадобиться.
Вскоре стали рассаживаться по автобусам. Здание морга, где проходило прощание, было величественным и монументальным. Гроб уже стоял на специальном постаменте. Это было совсем не похоже на похороны деда на деревенском кладбище, и Маринка растерялась, не зная, что делать дальше. Но всё было продумано до мелочей. Незаметные молодые люди в строгих костюмах вежливо подсказали, куда пройти и где встать. Первым к микрофону подошёл Черенков:
- Сегодня мы прощаемся с нашим коллегой по Государственной Думе, с товарищем по общественному движению «Провинциальная Россия», с нашим другом Иваном Владимировичем Долотовым. Я думаю, что многие из собравшихся здесь были знакомы с Иваном Владимировичем лично, и поэтому я не буду рассказывать о его человеческих качествах. Отмечу только, что Иван всегда болел за судьбу нашей страны. Когда началась перестройка, он с большим энтузиазмом встретил перемены, пошёл в политику, избирался депутатом местного Совета. В 90-е он, чувствуя свою ответственность за происходящие в стране перемены, перешёл работать в исполнительную власть, занимался приватизацией. И уже тогда его честная, принципиальная позиция мешала многим нечистым на руку людишкам. Но, не смотря ни на что, Иван всегда поступал исходя из духа и буквы закона, руководствуясь при этом своим обострённым чувством справедливости. Я с ним познакомился уже здесь, в Москве, в стенах Государственной Думы, и в его лице обрёл чуткого, верного друга, с которым было легко и просто говорить о самом сокровенном. Спи спокойно, дорогой друг, мы продолжим начатое тобой дело. И я очень надеюсь, что тех негодяев, которые подняли на тебя руку, настигнет суровая кара.
Маринка не выдержала и расплакалась. Она вспомнила, как Долотов выступал перед Новым годом в офисе движения. Жалко, что она не успела познакомиться с ним ближе. К микрофону уже вышел кто-то другой, а Маринка всё никак не могла успокоиться. Вдруг она почувствовала осторожное прикосновение. Подняв глаза, она увидела, что Руднев с сочувствующим взглядом протягивает ей платок.
- Спасибо, – пробормотала она.
- Обрати внимание, – наклонившись к ней, зашептал Руднев, – Из известных политиков никого нет. Боятся оказаться не в той компании. Всё-таки мы считаемся оппозиционным движением.
Когда все желающие выступили, было объявлено прощание. Люди подходили к гробу, молча клали цветы, венки. Из толпы вышел моложавый мужчина. Маринка сразу узнала его – известного артиста, голос которого знает вся страна. Он молча положил венок и на секунду задержался, вглядевшись в лицо покойного. «А ведь не испугался придти на похороныдруга из оппозиции» - с уважением подумала Маринка.
- Смотри, смотри! – толкнул её в бок Руднев и показал на другого мужчину, подошедшего с венком к гробу. Маринка часто видела его по телевизору – в сюжетах о заседаниях правительства. Руднев возмущённо зашептал:
- Это по его делу Долотова вызывали на допросы в прокуратуру. Я уверен, что это его рук дело. И ведь не постеснялся приехать!
После процедуры прощания все стали снова рассаживаться по автобусам, чтобы ехать на кладбище. Руднев сел рядом с Маринкой:
- Да, забыл тебе сказать. Я забрал у Гришина диск с передачей про твой танк и передал его на телеканал. Они звонили и сказали, что поставили на вечер следующего воскресенья, практически в прайм-тайм. Так что смотри.
- Хорошо. Если не забуду, – рассеянно кивнула Маринка.
Она вернулась с похорон во второй половине дня. Все с кладбища поехали в ресторан на поминки, но она, сославшись на плохое самочувствие, поехала домой. У неё действительно от слёз разболелась голова. Хорошо ещё, что она захватила с собой тёмные очки – чтобы заплаканные глаза были не так заметны.
Войдя в квартиру, она чуть не споткнулась о Сашкин чемодан, стоявший посередине коридора.
- Что, не мог другого места найти? – слегка пнув чемодан, проворчала Маринка.
- А я уезжаю, – вышел из комнаты Сашка. Вид у него был совершенно убитый.
- Чего? – не поняла Маринка.
- Уезжаю я. Домой. Я ещё вчера взял билет, поезд через два часа. Я тебе ещё вчера пытался сказать, сегодня целый день звонил, а у тебя телефон недоступен. Я боялся, что тебя не дождусь.
- Конечно, я его на кладбище выключила. Погоди, погоди! – Маринка за руку притащила его в комнату, усадила на кровать, а сама уселась напротив, – Чего на тебя нашло? Ещё три дня назад всё было замечательно.
- Ты же видишь – у меня ничего не получилось, – Сашка сидел, безвольно опустив руки, – Взяли за одно место, чуть не посадили, денег теперь нет, чем заниматься – не знаю. Короче, столичная жизнь – это не для меня.
- Так, с этого места поподробнее! – потребовала Маринка. Сашке пришлось вкратце пересказать свои приключения. Маринка озадачилась:
- По-моему, это какой-то развод.
- Да какая разница! Не моё это всё, понимаешь?!
- А как же я? – растерялась Маринка, – Ты что – меня бросаешь? Я ведь ещё не ответила на твое предложение.
- Ответила, – печально сказал Сашка, – Была бы согласна – давно сказала. А раз не сказала, то…
Маринка промолчала. Да, он прав. А что она хотела? Их отношения не могли вечно находиться в подвешенном состоянии. Ну вот они и определились. Только всё это как-то некстати. Впрочем, неприятности всегда случаются некстати.
- Мне пора, – Сашка встал, – Проводишь?
- Да.
Переодеваться было уже некогда, и на вокзал Маринка поехала в том же виде, в каком была на похоронах. Погода уже была совершенно весенняя - солнышко светит, асфальт высох, почки на деревьях набухли, живи и радуйся! Но вот как-то всё навалилось одновременно. Сашка затащил чемодан в купе и вышел на перрон. Маринка не сдержалась и уткнулась ему в грудь.
- А может, со мной поедешь? – вдруг предложил Сашка. Маринка подняла на него мокрое от слёз лицо:
- Нет!
Слёзы на её глазах мгновенно высохли, и лицо приняло упрямое выражение, которое обычно не предвещало ничего хорошего. Сашка успел хорошо изучить её. Он тяжело вздохнул – нет, он не смог за ней угнаться. Что в ней такого особенного? Наверное, она просто сильнее его – вот и всё.
- Молодые люди, отправляемся! – поторопила их проводница. Поезд плавно тронулся, и Сашка вскочил в тамбур.
- Там всем привет! Звони, не пропадай! – крикнула Маринка. Сашка в ответ молча кивнул – горло перехватило. Маринка дождалась, когда красные огни последнего вагона скрылись за поворотом, и медленно пошла к метро. Внутри была какая-то пустота, как будто прежняя жизнь закончилась, а что будет дальше – неизвестно. И плакать бесполезно – это Москва, а она, как известно, слезам не верит. Ну и ладно! У неё-то покорение столицы пока продвигается успешно! Маринка убрала чёрный траурный шарфик в карман и зашагала быстрее.