Москва. Лето следующего года. Раскол в партии.
13.1.
В начале лета Олег уже предвкушал, как они полностью соберут танк, и он в первозданном виде сможет проехать… Где именно проехать – Олег ещё не придумал. Хотя работы оставалось много – в первую очередь восстановить электрику, которая больше всего пострадала от воды. Чтобы было удобнее работать, Женя пока не ставил башню на место. Да и саму башню требовалось привести в порядок, но до неё ещё не дошли руки.
С этими мыслями Олег в очередной выходной день ехал в ремзону. Подъехав к воротам, он привычно посигналил. Как обычно, Женя молча распахнул ворота и махнул рукой во двор – заезжай! Посередине двора стоял Форд, а рядом отирался какой-то мужичок. Ворота бокса, где стоял танк, были заперты на висячий замок. Олег поставил свой «Логан» в сторонке и в недоумении огляделся. Неужели Женя остыл к затее с танком? Что произошло?
А Женя подошёл к Форду и стал что-то объяснять мужику. Олег подошёл ближе.
- Короче, когда найдёшь – приезжай, – глянув на Олега, сказал Женя хозяину Форда.
- А долго делать? – поинтересовался мужик.
- За полдня управлюсь. Ну всё, давай, а то ко мне приехали.
Форд выехал со двора, Женя пошёл закрывать за ним ворота. Олег терпеливо ждал, что будет дальше.
- Удивлён? – подойдя, Женя достал сигарету и закурил. Олег молча кивнул. Женя продолжил, - Ко мне тут знакомый приезжал, машину пригнал посмотреть. У меня бокс был открыт, ну он танк и увидел. Он сам бывший ФСБшник, ну и давай интересоваться – что да как. Я, как мог, отшутился, но ты же знаешь – ФСБшники бывшими не бывают. Где-нибудь сболтнёт, а то и… Танк-то боевой! Я тебя раньше не спрашивал, но раз такие дела пошли… Одним словом, ты мне какую-нибудь бумагу на него дай. Ну как мне машины на ремонт надолго оставляют, то я прошу доверенность написать. А то у ментов рейд по поиску угнанных машин начнётся, они приедут – чья машина, что тут делает? Я им доверенность показываю, и нет проблем. А тут целый танк!
- А какая тебе на него бумага нужна? Не доверенность же?!
- Не знаю. Подумай. А я пока бокс запер на всякий случай.
- То есть сегодня ничего делать не будем? – окончательно погрустнел Олег.
- Бумагу привези – тогда продолжим, – Женя аккуратно потушил окурок.
На обратном пути Олег напряжённо думал – что теперь делать? До этого он не придавал большого значения документальному оформлению своей затеи. Главными были технические и финансовые вопросы. Но Женя прав – этим придётся заняться. Вот только у кого спросить совета – с какого боку зайти?
Остаток выходных он потратил на поиски ответа в интернете. Но кроме предположений далёких от этой проблемы людей и многочисленных ехидных комментариев, найти ничего не удалось. Те же люди, которые реально занимались реставрацией боевой техники, вопросы документального оформления своей деятельности деликатно обходили. Зато Олег выяснил, что вокруг раритетной техники возникает множество интриг – одни хотят на этом нажиться, другие – поиметь какую-то славу и политический капитал. В некоторых конференциях вообще высказывалась мысль, что любая боевая техника, даже времён войны, по определению принадлежит Министерству Обороны. Это привело Олега в замешательство, близкое к панике – получается, что танк у него могут отобрать в любой момент на совершенно законных основаниях!
Хорошо ещё, что «Провинциальная Россия», которая дала деньги на подъём танка, не заявила никаких претензий. А кстати! Марина как-то говорила, что в общественном движении она занимается оформлением документов и прочими юридическими вопросами. Олег достал телефон:
- Марина? Это Олег! Я хотел бы посоветоваться по одной юридической проблеме. Когда? Ах да, уже десять вечера! Ну тогда завтра. Я подъеду к тебе в офис во время обеда.
13.2.
В понедельник вместо обеда Олег отправился в офис «Провинциальной России». Похоже, в жизни общественного движения произошли перемены, потому что у дверей рабочий вешал новенькую блестящую табличку «Политическая партия «Провинциальная Россия». Проскочив мимо охранника, Олег поднялся на второй этаж. А куда тут дальше?
- Вы не скажете, как найти Ветрову Марину? – спросил он у пробегавшего по коридору волосатого малого.
- Марину Петровну? – переспросил парень. Олег кивнул. Парень показал на одну из дверей. Ого, Марину тут называют по имени-отчеству! Олег осторожно постучал и, дождавшись ответа, заглянул в комнату. За столом сидела молодая женщина в пиджаке и белой блузке. Её каштановые волосы показались Олегу знакомыми. Она подняла голову:
- Вам кого?
И тут же спохватилась:
- Олег, привет! Я совсем забыла, что мы договаривались.
Олег молчал и растерянно смотрел на Марину. Её волнистые волосы были менее растрёпаны, чем обычно, и только чуть прикрывали маленькие золотые серёжки. Белая блузка делала её лицо более взрослым и строгим. Но косметикой она по-прежнему не пользовалась.
Маринка встала из-за стола и шагнула ему навстречу. Олег удивлённо уставился на юбку, чуть прикрывавшую её колени. В юбке он видел её всего второй раз. Маринка перехватила его удивлённый взгляд и застегнула пиджак:
- Что-то не так?
- Я привык, что ты обычно ходишь в джинсах, – смущённо ответил Олег.
- Работа обязывает, – Маринка попыталась пригладить свои непослушные волосы, – Ты говорил, у тебя какая-то юридическая проблема?
Она показала ему на ряд стульев у окна, и сама села рядом. Олега это слегка привело в чувство – когда Марина сидела за столом, она выглядела очень строго и официально. Выслушав Олега, она озадачилась:
- А какие документы бывают у танка? У автомобиля – техпаспорт, у квартиры – свидетельство о собственности, а у танка?
- Понимаешь, в интернете написано, что вся боевая техника – собственность Министерства Обороны, – пожаловался ей Олег, – А чтобы передать её ещё кому-то, нужно распоряжение председателя правительства, то есть премьер-министра. А кому её передавать? Надо же мне, а я ведь частное лицо.
- То есть проблем две, – стала рассуждать Маринка, – Первое – это боевая техника и она должна принадлежать Министерству Обороны. Второе – как документально доказать, что танк принадлежит именно тебе? Так?
- Ну наверное, – неуверенно протянул Олег.
- Так, давай рассуждать логически, – Маринка закинула ногу на ногу, выставив из-под юбки стройные колени. Олег моментально на них уставился, но Маринка не обратила на это внимания и продолжила, - Ну, допустим, танк – это не боевая техника. Это решает проблему?
- Как это - не боевая? – Олег неохотно отвёл взгляд от её коленей.
- Ну очень просто – тягач, трактор, ну этот, как его? – Маринка пощёлкала пальцами, – Макет! Точно – действующий макет танка в натуральную величину. Так и будем называть его в дальнейшем во всех документах.
- А пушка? – Олег удивлённо смотрел на её горящие вдохновением глаза.
- Это не пушка. Это макет пушки, – Маринка бросила на него снисходительный взгляд и снова подняла глаза к потолку, – Так, теперь дальше. Откуда взялся макет танка? Откуда вообще берутся макеты?
Она снова поглядела на Олега. Тот пожал плечами.
- Их делают! Макеты делают! – Маринка обрадовано засмеялась, – Значит, дело было так. Олег Борисович Данилов, именуемый в дальнейшем Заказчик, и Евгений Васильевич Беляков, именуемый в дальнейшем Исполнитель, заключили… Чего ты сидишь?! Пиши давай!
Она вскочила, взяла со своего стола пачку бумаги и ручку и сунула это в руки Олегу.
- Пиши – заключили договор о нижеследующем… Успеваешь?
Маринка принялась расхаживать по кабинету, то засовывая руки в карманы пиджака, то щёлкая пальцами в такт шагам. Олег заворожено следил за её коленями, время от времени выглядывающими из-под юбки.
- Заказчик поручает, а Исполнитель принимает на себя изготовление макета танка по чертежам и из материалов, предоставленных Заказчиком, – продолжала она диктовать, – Так, а откуда взялись материалы? Они взялись из реки. Тебе глава сельсовета какую-то бумагу дал?
- Открытый лист на проведение поисковых работ, – кивнул Олег.
- Ещё какие бумаги есть?
- МЧСовцы дали какой-то акт, что взрывоопасных предметов не обнаружено, – припомнил Олег.
- Это очень важно! – обрадовалась Маринка, – А есть какая-то бумага, что мы что-то доставали из реки?
- Погоди-погоди! Мне Вадим-поисковик напоследок всучил какую-то бумагу из полиции. Он сказал, что это какая-то стандартная форма, на всякий случай. Чтобы не было вопросов, откуда чего взялось.
- Но вот, теперь всё сходится, – Маринка наконец-то перестала расхаживать взад-вперёд и остановилась перед Олегом, – Дело было так: с разрешения местных властей ты поднял из реки металлические фрагменты, МЧС подтвердило, что они безопасны, и ты перевёз их в мастерскую к Белякову, чтобы он из них сделал действующий макет танка в натуральную величину.
- А ты могла бы это всё Жене рассказать, а то он волнуется? – Олег сидел на стуле перед стоящей Маринкой и смотрел на неё снизу вверх, отчего его взгляд казался умоляющим. Маринке это показалось забавным, и она рассмеялась.
- Надо тогда подготовить текст договора, и вы оба его подпишете. Но нужны его реквизиты – как частного лица или индивидуального предпринимателя.
- Ну поехали к нему и сразу всё сделаем, – засобирался Олег.
- Прямо сейчас? – удивилась Маринка.
- А чего тянуть? Я на машине.
- Тогда я предупрежу, что отъеду. Подожди здесь, – и она вышла из комнаты.
13.3.
Оставшись один, Олег задумался. Опять Марина выручила его в сложной ситуации. И это получилось у неё легко и непринуждённо. Но как солидно она смотрится в деловом костюме! И эти маленькие золотые серёжки очень идут к её каштановым волосам и тёмным глазам. И вообще – когда она обращает внимание на свою внешность, она очень симпатичная. Он снова вспомнил её коленки. Впрочем, она всё время симпатичная, даже когда вылезла из танка вся перемазанная. Почему он раньше не замечал этого?
Распахнулась дверь, Маринка торопливо вошла в комнату.
- Ну всё, я всех предупредила, можно ехать.
Она перехватила взгляд Олега, направленный на её колени, и одёрнула юбку:
- Наверное, надо бы переодеться? А то как я в таком виде в танк полезу?
- Зачем лезть в танк? – Олег смутился и отвёл глаза, – Сегодня главное – все бумаги сделать.
- Ну тогда поехали, – Маринка засунула в свою кожаную сумку записную книжку, потом спохватилась и прихватила ещё стопку чистой бумаги. В коридоре она протянула сумку Олегу:
- Подержи, я дверь закрою.
Её сумка весила не меньше двух килограмм.
- У тебя там что – кирпичи? – удивился Олег.
- Нет, только самое необходимое, – Маринка забрала у него сумку и положила в неё свою увесистую связку ключей.
По дороге она задумчиво смотрела в окно. С утра Руднев её озадачил – нужно от имени исполкома партии подготовить программную статью для интернет-сайта. В ответ на её удивлённый взгляд он протянул листок, исписанный размашистым почерком от силы наполовину:
- Я тут по дороге набросал тезисы. Ты тогда развей мысль страницы на две-три. У тебя это должно хорошо получиться, у тебя слог лёгкий.
Маринка уже была готова отказаться, но последняя фраза Руднева всё решила. Он оценил её публицистический талант! Она снова вспомнила, как он это произнёс, наклонившись к ней, и довольно улыбнулась.
Олег мельком глянул на неё – Марина глядела на дорогу и загадочно улыбалась. Интересно, о чём она думает? Женя привычно вышел на шум машины. Увидев Маринку, он ничего не сказал, а только достал из кармана пачку сигарет.
- Жень, с документами всё в порядке, – поздоровавшись, сказал Олег, – Сейчас Марина тебе всё объяснит.
- Ты, главное, к танку её не подпускай! – проворчал Женя, прикуривая. Маринка растерянно стояла возле машины, не понимая – шутит он или нет. Она одёрнула юбку и осторожно начала:
– Мне нужны ваши паспортные данные, чтобы бумаги на танк подготовить.
Она пересказала идею с договором на изготовление макета танка.
- Сейчас документы принесу. Подожди здесь, а то в гараже перемажешься, – Женя окинул взглядом её деловой костюм - он уже понимал особенности Маринкиного поведения. Вернувшись из гаража, он протянул паспорт. Положив бумаги на капот «Логана», Маринка переписала необходимые данные.
- Я потом отпечатаю. Олег тогда привезёт, чтобы подписать, и один экземпляр у вас оставит.
- Ну хорошо, если это подойдет – то так и сделаем. Олег, я у тебя ещё одну вещь хотел спросить, – Женя как-то стеснительно глянул на Маринку и показал Олегу на ворота бокса.
- Я в машине подожду, – Маринка поняла его намёк. Женя зашёл в бокс, встал в дальнем углу рядом с танковой башней и подождал, когда подойдёт Олег. Понизив голос, он сказал:
- Это, конечно, не моё дело, и раньше я тебя не спрашивал. Но раз такое с этим договором закрутилось, скажи мне – где ты её нашёл?
Женя кивнул на ворота бокса. Олег пожал плечами:
- Она помощник депутата Госдумы Черенкова. Он сопредседатель партии «Провинциальная Россия». Танк за их деньги поднимали, а она с нами ездила вроде как от партии.
- Ну тогда понятно. А то когда вы танк привезли, я всё понять не мог, почему она за всё платит – вроде затея-то твоя. Значит, и в этих договорах она тоже понимает.
Женя достал сигаретную пачку, повертел в руках и убрал назад в карман.
- Бросать эту заразу надо, да всё никак не получается. А танк у неё водить ловко получается, – вдруг без перехода сказал он, – Вот башню на место поставим, тогда на поле попробуем выехать. Тут недалеко есть подходящее место. Только все бумаги на танк надо будет к тому времени подготовить.
- Сделаем, – кивнул Олег, – Надо ещё пушку демилитаризировать – прорезь в стволе сделать. Только где-нибудь снизу, чтобы в глаза не бросалось.
- Хорошо, в следующий раз покажешь – где. Ну иди, а то она ждёт. Ты её за руль не пускаешь? Что-то мне кажется, что она лучше тебя водит.
- Это почему это? – обиженно спросил Олег.
- Ты не обижайся, но водишь ты так себе.
- Ну уж как умею!
13.4.
Когда они выехали за ворота, Маринка не утерпела и спросила:
- А о чём вы там говорили?
- О тебе, конечно! - подколол её Олег. У него было замечательное настроение – все проблемы решились. А может, это потому, что рядом Марина?
– А как ты думаешь, Женя меня ещё когда-нибудь к танку подпустит?
- Конечно, подпустит, – Олег на секунду оторвался от дороги и бросил на Маринку быстрый взгляд. Она смотрела вперёд и сидела в профиль к нему. Чуть длинноватый нос, кончик которого забавно шевелится, когда она говорит, непослушная чёлка над тёмными бровями, скромные золотые серёжки в маленьких мочках ушей. Казалось бы – ничего выдающегося, особенно в сочетании с чуть прыщавой кожей её лица, но сердце у Олега забилось чаще. В её внешности есть какая-то магия, как и в её поведении. То она, как сорванец-подросток, лезет в танк, не боясь перемазаться. То она со строгим лицом восседает за столом в кабинете. То она с невозмутимым видом решает, казалось бы, неразрешимые юридические загадки. И каждый раз она такая разная и непредсказуемая!
- Тебе, наверное, надо было пойти в армию служить, – предположил Олег, – Там бы досыта на танках и самолётах накаталась.
- Да ты что! – не согласилась Маринка, – Там дисциплина, распорядок дня. А я люблю поспать до обеда и вообще неорганизованная. И постель не люблю заправлять. Да и вообще трусиха – крови боюсь, даже когда палец порежу – чуть сознание не теряю. И в самолёте боюсь летать. Я даже в Москву на поезде приехала.
- Да брось ты, на самолёте летать здорово! – сам Олег летал всего несколько раз – до Египта и до Турции.
- Я бы на военном полетала, – задумчиво произнесла Маринка, – На истребителе. Или на бомбардировщике. В Америку. В один конец.
- Почему в один конец? – не понял Олег.
- Ну как почему? Если наши бомбардировщики летят к ним, то их – к нам. То есть потом уже возвращаться будет некуда. Получается – в один конец.
Олег снова мельком глянул на неё – Маринка с совершенно серьёзным видом задумчиво глядела на дорогу. А ведь с неё станется! Олег вспомнил её взгляд, когда она сидела за рычагами танка. И ещё говорит – трусиха, постель заправлять не любит.
- Давай сейчас ко мне заедем, я сразу тебе бумаги напечатаю, – предложила Маринка.
- А это удобно? – Ах да, они ведь ездили к Жене ради бумаг на танк!
- Ну чтобы не откладывать, а то потом ещё какие-то дела навалятся. Или ты торопишься?
Олег не торопился. Да даже если бы и торопился – он готов был отложить все дела. Войдя домой, Маринка сразу распорядилась:
- Иди ставь чайник. Не забыл, где чего лежит?
Она прошла в комнату и включила компьютер. Олег послушно отправился на кухню. Пока чайник закипал, он заглянул в холодильник. Со времени его последнего визита там мало чего изменилось. Достав пачку масла, Олег стал делать бутерброды. Потом он выплеснул остатки чая из чашки с эмблемой «Провинциальной России» и сполоснул её под краном. С чашкой по имени «Саша» пришлось повозиться подольше – похоже, к ней не притрагивались с тех пор, как Олег пил из неё, когда был у Марины последний раз. Воспрянувший духом Олег тщательно вымыл её, и даже надпись «Саша» больше его не раздражала.
- Чай готов! – торжественно провозгласил он, входя в комнату. Маринка уже расположилась за компьютером, разложив рядом бумаги. Встав коленями на банкетку, она сосредоточенно тыкала пальцами в клавиатуру. Не оборачиваясь, она ответила:
- Я сейчас. Поставь там где-нибудь.
Олег замер с горячими чашками в руках, уставившись на её розовые пятки. Он никогда раньше не думал, что женские пятки могут выглядеть так привлекательно. Маринка спиной почувствовала его взгляд. Что не так? Испачкалась, пока была у Жени? Или юбка задралась? Всё-таки в штанах удобнее. Она приподнялась, одёрнула юбку, снова опустилась на банкетку, и только тогда обернулась. Олег смотрел на неё странным внимательным взглядом. Маринка почувствовала себя неловко.
- Поставь пока чашки. Я только распечатаю.
Наконец тёплые листы вылезли из принтера. Она протянула их Олегу:
- Ты вот здесь распишешься, а Женя – здесь. Ну давай чай пить.
Олег наконец отвёл взгляд.
- Я сделал бутерброды, сейчас принесу.
Он отправился на кухню. А чего он так смотрел? Маринка снова встала, поправила юбку и пиджак. Волосы! Что только она с ними не делала, а они всё равно торчат во все стороны. Она достала из кармана пиджака резинку и стала делать хвостик. В это время в комнату вошёл Олег с тарелкой с бутербродами. Он замер, заворожено следя за её ловкими манипуляциями. Обычно она ходила с распущенными волосами, но сейчас вид её неприкрытой шеи вызвал у Олега необычное чувство нежности. Маринка наконец справилась со своими непослушными волосами, и вопросительно посмотрела на Олега.
- У тебя опять из еды, кроме хлеба, ничего нет, – он продемонстрировал ей тарелку.
- Да как-то всё не до этого, – она осторожно взяла горячую чашку.
- Так нельзя! – строго сказал Олег, – Придётся взять над тобой шефство, а то ты похудеешь, обессилишь, и не сможешь водить танк.
- Ты будешь приносить мне еду? – Маринка подняла на него взгляд, – А как твоя жена на это отреагирует?
Олег сразу поскучнел и сердито поставил тарелку на стол. «Зачем я это ляпнула?» - расстроилась Маринка. Чтобы как-то прервать неловкое молчание, она спросила:
- Так что, Женя обещал подпустить меня к танку?
- Да, он сказал, что когда поставит башню, то можно будет съездить на какое-то поле, – радостно зачастил Олег и смущённо добавил, - И ещё он говорит, что ты хорошо водишь.
- Так и сказал? – лицо у Маринки порозовело от смущения и удовольствия, – А тот раз всё возмущался, что я ему чуть забор не снесла.
- Ну так не снесла же.
Чай закончился, как и бутерброды, а Олег всё никак не мог придумать повод, чтобы задержаться ещё. Но у Маринки были свои планы на вечер:
- Извини, мне надо будет ещё поработать.
- Но уже вечер.
- Ничего, мне вечером лучше думается.
- Ну так я пойду?
- Да, пока. Позвонишь, когда на танке поедете на поле? Я тоже хочу посмотреть.
- Да, обязательно.
- Ну всё, иди, – Маринка улыбнулась и легонько подтолкнула его к сторону коридора.
- Да, надо идти, – Олег неохотно поднялся. Маринка стояла, прислонившись к стене, и смотрела, как он обувается.
- Ну так я пойду? – переспросил Олег.
- Да, – Маринка открыла дверь на лестницу, и вдруг неожиданно мягко поцеловала Олега в щёку. И, не дав ему опомниться, вытолкнула его на площадку и закрыла дверь. «Что я делаю?!» - она прижалась спиной к двери, вслушиваясь в удаляющиеся шаги по лестнице. Она подождала минуту, глубоко вздохнула и пошла в комнату.
«Он же женат! А я с ним заигрываю. Нет, а что я такого сделала?! Просто попили вместе чаю. А что – голодным его держать? Это было бы невежливо». Маринка повесила на вешалку свой деловой костюм, надела домашнюю футболку и оглянулась. Её домашних штанов на поверхности не было видно. Тогда она решила ограничиться тем, что есть, и уселась за компьютер.
13.5.
Маринка поджала голые ноги и запустила пасьянс – нужно немного нагулять вдохновение, прежде чем из кривых строчек Руднева сделать что-то путное. Она бездумно тыкала мышкой в карты – все её мысли были сосредоточены на другом. Первая цель достигнута – они создали общественное движение и превратили его в политическую партию. Да, были определённые натяжки с численностью. И даже не все делегаты преобразовательного съезда понимали, зачем они приехали в Москву. То есть наоборот – прекрасно понимали, что за счёт партии приехали потусоваться. Но ведь не все же такие, многие искренне верят, что от из позиции зависит судьба страны. И она в это верит. И будет работать для тех, кто верит. И дело тут не в пафосе – просто шоу должно продолжаться.
Когда в её голове, одуревшей от пасьянса, не осталось уже никаких мыслей, она решила, что необходимый для написания статьи градус вдохновения достигнут. Она оторвалась от монитора и выглянула в окно. На улице уже были сумерки, из окна веяло вечерней прохладой. Поискать, что ли, штаны? Нет, тогда пропадёт вдохновение. Она снова поджала голые ноги и придвинула к себе записку Руднева. Ну и почерк! Наверняка в метро писал. Она включила настольную лампу и стала разбирать его каракули:
«- не гнаться за численностью
- не ограничиваться выборами. Региональные отделения должны быть постоянно действующими.
- нужны активисты – партийные функционеры.
- придумать свои методы и формы политической работы.
- взаимодействие с другими общественными организациями.
- участие в местных выборах.
- взаимодействие с СМИ.
- обмен опытом между региональными отделениями.»
Надо отдать Рудневу должное – при всей лаконичности он обозначил главные мысли статьи. Маринка придвинула клавиатуру и потянулась.
Когда статья была готова, часы в углу экрана показывали половину четвёртого. Маринка ещё раз пробежалась по тексту, исправила пару опечаток и отправила получившийся текст электронной почтой на ящик Руднева. Ну посмотрим, как он оценит! Впрочем, его оценку Маринка знала заранее – «Читаемо».
На следующий день она проснулась около двенадцати. Наскоро умывшись, она достала телефон:
- Евгений Александрович? Я вам вчера, то есть уже сегодня, статью по электронке отправила…
- Да, я получил, – Руднев, как всегда, был невозмутим.
- Ну и как?
- Читаемо, – она не ошиблась в его реакции, – Я дал Паше, чтобы он положил её на наш сайт. Посмотри.
Маринка включила компьютер. Да, её статья лежала на первой странице партийного сайта. Только был один нюанс – подписи под статьёй не было. Ни её, ни другой. Вот чёрт, ей опять не досталась заслуженная порция славы. Обидно! А может, предъявить претензии – мол, всю ночь писала? Нет, не стоит лезть на рожон. А вот интересно, что по этому поводу думает Сергей Михайлович? Сегодня ехать на Охотный было поздновато, и Маринка решила отложить это на завтра.
13.6.
На следующий день Маринка приехала на Охотный с утра пораньше. Черенкова ещё не было, Руднев сидел в кабинете один. Он с озабоченным видом читал какую-то газету и на Маринку сначала даже не обратил внимания. Только когда она первой поздоровалась, он рассеянно кивнул и снова уткнулся в газету.
Дверь распахнулась, и в кабинет влетел Черенков. Маринка с удивлением подняла голову – Сергей Михайлович обычно вёл себя солидно и степенно. Но на этот раз всё было по-другому – Черенков с силой хлопнул дверью и направился к своему столу, на ходу расстёгивая пиджак. Маринку он, похоже, не заметил. Руднев невозмутимо наблюдал за шефом. Черенков стянул пиджак, но не повесил его, как обычно, на спинку кресла, а швырнул на стол. Сверху он бросил галстук, и, расстегнув ворот рубашки, шумно уселся за стол.
- Ты уже слышал, чего этот учудил? – возбуждённо спросил он Руднева.
- Да, уже все газеты напечатали, – кивнул Руднев.
- Нет, ну надо додуматься! Позвал в партию Борисова с его чёрной сотней! – Черенков стукнул кулаком по столу, – Сам, лично! Не согласовав с политсоветом!
- Пытается расширить электоральную базу, – Руднев оставался спокоен, – А с политсоветом он всё равно бы это не согласовал.
- Конечно, я бы стеной встал против! Этот Борисов – отморозок конченный. Знаешь, какая у него любимая поговорка? «Не согрешишь – не покаешься». Я с ним как-то встретился, говорю ему: «Миша, побойся Бога!» А он мне отвечает: «Нам, православным, Бог не указ!». А этот позвал его к нам в партию! Да я с Борисовым на одном политическом поле срать не сяду!
- Сергей, не кипятись! Осина знает, что делает, – попытался успокоить его Руднев.
- Не произноси при мне его имени! – ещё больше разозлился Черенков, – Он что, считает, что «Провинциальная Россия» - его карманная партия?!
- Ну он деньги на неё давал, – попытался возразить Руднев.
- Женя, я тебя умоляю! Он больше обещал. «Деньги были, деньги будут, денег сейчас нет!» – очень похоже передразнил Осинского Черенков, – Да со Старой Площади больше денег получилось!
- Надо на это как-то реагировать, – предположил Руднев.
- Надо созывать политсовет, – решительно заявил Черенков, – Это так нельзя оставить. Я сейчас вернусь, и тогда определимся.
Он сгрёб в охапку пиджак и вышел из кабинета. Маринка вопросительно уставилась на Руднева. Тот понял её взгляд и стал объяснять:
- Осина зазвал к себе Михаила Борисова. Слышала про такого?
Маринка отрицательно помотала головой.
- Он широко известен в узких кругах, – продолжил Руднев, – Не то, чтобы фанатик, но человек увлечённый. Связан с историческими реконструкторами, и набрался у них разных идеек. А может, это они у него набрались. Вот Осина его и подобрал. И они на пару родили манифест. На, почитай.
Он протянул ей газету, которую внимательно изучал всё утро. Маринка стала читать:
«Манифест
- Сейчас у русского народа созрел запрос на патриотический курс и на национальных лидеров, способных вести страну этим курсом.
- Мы, патриоты России, должны создать в стране такую систему власти, для которой развитие русского народа было бы главной целью.
- Власть должна всемерно укреплять Российское государство, обеспечить численный рост и единство русского народа.
- Командные посты в новой системе власти должны занимать идейные русские патриоты. Они должны обладать не только профессиональными, но и высокими морально-психологическими качествами.
- Поиск таких людей среди талантливой молодёжи и провинциальных лидеров – одна из задач нашего движения.
- Власть в своей идеологии должна опираться на Православие, для чего необходимо создать приоритетные условия для Русской Православной церкви.
- Новая элита общества для решения стоящих перед ней задач должна обращаться к водительству Православного священства.
- Мы и западные европейцы — разные люди, мы создали разные общества и исповедуем разные ценности. Мы должны опираться на собственный исторический опыт, отстаивать свои ценности, а не пытаться слепо копировать образцы других стран.
- Наша страна исторически ориентирована не на модель общества-рынка, где руководитель является временным наёмным менеджером, а на модель общества-семьи, где руководитель является отцом народа.
- Для нас свобода – это не возможность гражданина быть независимым от своего правительства, а возможность общества сохранять независимость от правительств чужих стран. Если для достижения национальной независимости потребуется ограничить права граждан – это необходимо сделать.
- Для сохранения единства государства Российского необходимо сохранение единства русской нации. Сил, способных сохранить единство нации, всего две – Государство и Церковь.
- Необходимо обеспечить подлинное равноправие русского народа со всеми другими народами, проживающими в нашей стране, создать единые культурные и социальные нормы общежития.
- В России должен быть создан русский стиль жизни, охватывающий все сферы – технологии, культуру, нравственное воспитание, кино, одежду, кулинарию.
- России необходима индустрия товаров и услуг, формирующая русскую идентичность, русскую среду обитания. Русский стиль должен пронизывать всю атмосферу общества, утверждая национальное как предмет гордости каждого человека.
- Внедрением русского стиля в общественное сознание обязано заниматься государство.
- Для соблюдения здоровой нравственной атмосферы в обществе необходимо создавать национальные общественные организации. Они должны обладать следующими чертами: это не должны быть политические объединения; они должны быть настроены на тесное сотрудничество с государственной властью; они должны признавать духовный авторитет Русской Православной церкви.
- Изучение православной культуры как основы нашей культуры и нравственности должно быть обязательным для всех граждан России.
- Общественная мораль, и семейная мораль в особенности, должна быть под защитой Церкви».
Закончив читать, она подняла вопросительный взгляд на Руднева:
- Ну какие-то вещи очень созвучны с нашей программой, но под конец, по-моему, какой-то стёб. А может, это какая-то шутка? Ну информационный вброс?
- Да какой вброс! По всем газетам уже прошло!
- И что теперь будет?
- Вот сейчас шеф придёт, и будем решать, – мрачно ответил Руднев, – Да, пока не забыл. Ты зимой занималась подъёмом танка. У тебя координаты этих людей сохранились?
- Да, я с ними контактирую, – обтекаемо сказала Маринка, – А что?
- После того, как передача про это дело по телевидению прошла, на меня вышли люди с уральского завода, где в войну эти танки делали. Они там у себя музей организовали, и интересуются, что сейчас с танком, который вы поднимали. Ты тогда своим людям передай их координаты, пусть напрямую свяжутся.
Руднев протянул ей листок с номером телефона.
- Хорошо, я обязательно передам, – Маринка спрятала листок к себе в сумку. Она не ожидала, что это будет иметь такие последствия. То-то Олег удивится, когда об этом узнает.
13.7.
Черенков появился минут через десять. На этот раз он пожалел дверь и хлопнул ей всего лишь слегка.
- А, ты тоже здесь? – заметил он Маринку, – Ну что, уже ознакомилась?
Он кивнул на газету, лежавшую на столе. Маринка кивнула. Черенков повесил пиджак на спинку кресла и напористо спросил:
- И что скажешь?
- Ну… - Маринка стушевалась, – Там есть какие-то разумные вещи…
- Вот именно! – похоже, Черенкову удалось взять себя в руки, и его волнение выдавал только более громкий, чем обычно, голос, – В этом и заключается вся опасность – что на первый взгляд вроде всё разумно. Но дальше-то… Во-первых, это противоречит конституции. Там прямо сказано: Российская Федерация - светское государство, никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. Во-вторых, их манифест – это просто набор демагогии и популизма. Он этим подставил всю партию. Ведь он там подписался как сопредседатель «Провинциальной России». Всё это очень опасно. Такие призывы могут кончиться кровью. Большой кровью. Короче, сегодня после обеда собираем политсовет. Мы должны от этого решительно отмежеваться.
- А мне чего делать? – спросила у него Маринка.
- Езжай пока в офис и будь наготове, – за шефа ответил Руднев, – Можешь понадобиться.
В офисе партии все уже были в курсе последних событий. Новостью было только назначенное на послеобеденное время экстренное заседание политсовета партии. А пока все бурно обсуждали манифест.
- Нет, Осина всё же голова! – одобрительно рассуждал Корнев, – Конечно, с принудительным православием он погорячился. А вот про новых людей в политике он правильно пишет. И вообще, заигрались в последнее время в демократию. Это у них там, на западе, такая модель подходит. А у нас испокон веков был царь. У страны должен быть сильный лидер, а не эти… Эффективные менеджеры, прости Господи!
- Но так и до культа личности недалеко, – попыталась возразить Маринка.
- Лучше уж культ личности, чем культ наличности, – не согласился Корнев. Он потряс в воздухе тонкой брошюркой, - Вот тут на какого-то Лао Цзы ссылаются. Мол, лучший правитель тот, о котором народ знает лишь то, что он существует. Это для Китая, может быть, подходит, а у нашего народа традиции совсем другие.
Маринка с удивлением узнала свою брошюрку, которую она в своё время отдавала Рудневу. Похоже, сейчас она превратилась в программный партийный документ. Но быстро прикинув остроту момента, Маринка сочла за благо не выдавать своё авторство, и попыталась перевести разговор в другое русло:
- А может, Осина так партию пиарит? Это же сейчас по всем СМИ пройдёт. Можно сказать – будет способствовать узнаваемости нашей партии. Елена Сергеевна, а вы что думаете?
- Лев Абрамович сам по себе уже способствует узнаваемости нашей партии. Вот только хорошо ли это?
- Ну, наверное, в политике, как и в шоу-бизнесе, все средства хороши? – предположила Маринка.
- В шоу-бизнесе – может быть, а политика – это всё же серьёзно, – не согласилась Елена Сергеевна, – Это всякие певички второсортные могут с голым задом по сцене скакать, особенно если голоса нет. А от политиков жизни людей зависят.
- Представляю Осину на сцене с голым задом! – подал голос из угла Паша-сисадмин.
- Гадость какая! – тут же отреагировала Елена Сергеевна.
- Верно. Надо кого-нибудь помоложе, – согласился Корнев.
- А чего вы все на меня-то смотрите? – насторожилась Маринка.
- А у тебя из всех присутствующих самая модельная внешность, – пояснил Паша с какой-то плотоядной ухмылкой.
- Да брось ты! – не поверила Маринка.
- А фотошоп на что? – уже неприкрыто улыбался Паша, – Сделаем коллажик и выложим на нашу страницу – знаешь как посещаемость попрёт! И другие ресурсы ещё перепостят!
Маринка в изумлении огляделась. Корнев добродушно усмехался, Елена Сергеевна раскрыла рот от удивления, а Паша, не обнаружив явного сопротивления общественности, принялся развивать свою мысль:
- А что? Делаем из Марины Петровны лицо партии. Ну там подретушируем слегка. Первый постер будет таким – Марина Петровна с развевающимися волосами в боевой позе стоит на фоне главного входа в Государственную Думу.
- Что это ещё за боевая поза? – Маринка начала сердиться. Паша был моложе её лет на пять, и хотя они давно были с ним на «ты», должна же быть какая-то субординация?!
- Ну примерно как у Анжелины Джоли в фильме про расхитительницу гробниц, – на Пашу явно напал какой-то приступ вдохновения, – Только без пистолетов. Но обязательно с рюкзачком.
- Ага, с голыми коленками и в бронелифчике, – поддакнула ему Маринка.
- Точно! – обрадовался Паша, – У тебя фотка в полный рост есть?
- Вы о чём сейчас говорите? – от изумления Елена Сергеевна не успела закрыть рот.
- Да вот кто-то тут решил изменить имидж партии, – Маринка сердито кивнула в сторону Паши, – Хотя на самом деле это всего лишь приступ спермотоксикоза.
Паша порозовел и смущённо замолчал. Корнев засмеялся:
- Правильно, Марина, так его! А то засиделся тут в своих Интернетах. Ещё неизвестно, какие картинки он там разглядывает! Паш, ты бы девушку себе завёл, что ли!
- Я вам про имидж партии, а вы… - лицо у Паши было уже ярко-красным.
13.8.
Маринка молча встала и вышла из комнаты. Она так и не поняла, шутил Павел или говорил всерьёз. Неужели он действительно считает, что её внешность достойна изображения на постере? Да даже если и пошутил, всё равно приятно.
В это самое время из соседней двери в коридор выглянул Руднев. Совершенно не удивившись, он подошёл к Маринке:
- Можно тебя на минутку?
Взяв Маринку под локоть, он отвел её в дальний конец коридора и, наклонившись, зашептал:
- У нас ведь есть свидетельство Минюста о регистрации партии?
- Конечно, – удивилась Маринка, – Я его лично в Минюсте забирала и отдала Сергею Михайловичу.
- А они могут его отозвать или аннулировать?
- Ну если будут какие-то грубые нарушения с нашей стороны. Надо посмотреть закон о политических партиях. А что?
Оглянувшись на пустой коридор, Руднев зашептал ещё тише:
- Шеф поставил вопрос не только о сопредседательстве Осины, но и об исключении его из партии. И он продавит это решение, хотя Гришин осторожничает.
- И чего тогда будет? – у Маринки появились нехорошие предчувствия.
- У партии будет один председатель. Но наверняка возникнут проблемы, – похоже, Руднев разделял её опасения, – Осина так просто не сдастся, возможны какие-то подставы.
- Какие могут быть подставы? – попыталась успокоить его Маринка, – Даже если бы свидетельство о регистрации было у Осины, это ничего не решает. Политсовет избран на съезде, кворум, как я понимаю, есть. Согласно уставу партии, политсовет вправе решать вопросы об исключении из партии. То есть всё легитимно – политсовет может исключить Осину из партии, и он автоматически прекращает быть сопредседателем.
- Так-то оно так, – с сомнением покачал головой Руднев, – Но он попытается что-нибудь придумать. Потому что создавать новую партию у него уже нет времени – до выборов меньше года, и в выборах они участвовать не смогут. То есть всё это бесполезно. У него только один шанс – захватить «Провинциальную Россию».
- Но если Осину исключить, то на какие деньги будет существовать партия? – забеспокоилась Маринка.
- А ты слышала, что шеф сегодня на Охотном говорил? Осина не особенно денег и давал, больше обещал. У шефа есть и другие источники.
- А что Сергей Михайлович говорил про Старую Площадь? – решилась спросить Маринка, - Что он называет Старой Площадью?
- Там находится управление делами Президента. Это если идти от Лубянской площади, проходишь Политехнический музей и справа будет квартал серых зданий. Раньше там был ЦК КПСС, а сейчас – управление делами Президента.
- А при чём тут управление делами? – не поняла Маринка.
- Я всех подробностей не знаю, – снова понизил голос Руднев, – Но вроде бы наше финансирование частично идёт оттуда.
- Мы же считаемся оппозиционной партией, – удивилась Маринка.
- Ну, значит, проправительственные партии получают больше.
- А я думала, что наличные доллары, которые вы мне давали тогда, ещё дома, когда мы регистрировали региональное отделение – это от Осины.
- Нет, это точно не от Осины, – Руднев шептал чуть слышно, и Маринка разбирала не все слова, хоть и напряжённо вслушивалась в его речь, – Тогда Осина ещё до конца не решил, на кого делать ставку. Деньги от него пошли позже.
- А почему тогда наличные доллары? – Маринка вспомнила новенькие стодолларовые купюры, и даже номера у них были подряд.
- Не спрашивай, – прошептал Руднев и уже обычным голосом сказал, - Не уходи далеко. Мы скоро закончим, и тогда надо будет решить, как вести дела дальше.
И он направился к двери кабинета, в котором продолжал заседать политсовет партии. Маринка тоже вернулась в комнату, где царило какое-то подозрительное веселье. Паша в своём углу сосредоточенно водил мышкой. Корнев, стоя у него за спиной, внимательно смотрел на экран. И даже Елена Сергеевна смущённо улыбалась.
- Что случилось? – насторожилась Маринка.
- Мы тут без тебя обсуждали идею коллажа, – пояснил Корнев.
- Я против своего изображения! – категорически заявила Маринка, – Даже если оно будет одетым.
Паша оторвался от монитора и бросил на неё взгляд, полный сожаления. А Елена Сергеевна, продолжая улыбаться, объяснила:
- Идея с картинкой на главной странице партии в интернете довольно удачная. Но мы тут разошлись в вариантах. Я предложила нарисовать карикатуру, как Сергей Михайлович в образе Дон Кихота сражается с великанами.
- А я… - начал Корнев, но договорить не успел – в комнату вошёл Черенков. У него был вид человека, который долго нёс на плечах тяжёлый мешок, и наконец-то скинул его.
- Чем заняты? – с порога спросил он.
- Мы решили, что на нашем сайте не хватает рисунков, – опередил всех Паша, – Какой-то он суховатый получается. А если разбавить его какими-нибудь коллажами или карикатурами, то это увеличило бы посещаемость. Вот мы и обсуждаем темы для карикатур.
- Хорошее дело, – одобрил Черенков, – Вот вам тема для карикатуры – политсовет исключил Осинского из партии и, соответственно, из сопредседателей. Марина, а ты текст сообщения сочини. Только прежде чем выкладывать, мне сначала покажите. И не затягивайте.
Сказав это, Черенков вышел в коридор.
- Всё-таки исключили, – прокомментировала Елена Сергеевна.
- Да, тема с Дон Кихотом не подойдёт, надо что-то другое, – Корнев продолжал думать о своём. Паша из своего угла глянул на Маринку и уже раскрыл рот, но она его опередила:
- Мне кажется, рисунок должен быть таким: два человека выносят из комнаты телевизор, на экране которого изображён Осина. На двери комнаты наша эмблема и надпись – «Провинциальная Россия». Снизу подпись: «политсовет исключает Осинского из партии».
- А почему выносят телевизор? – удивился Корнев.
- Потому что Осинский присутствовал в партии исключительно в виде изображения на экране, – пояснила Маринка и повернулась к Паше, - Сможешь сделать такую картинку?
- Я что – художник? – заворчал Паша.
- Найди в Интернете подходящую картинку и подправь в фотошопе, – распорядилась Маринка, – А я пока текст сочинять буду.
13.9.
На следующий день Руднев заявился в офис с кипой газет. На вопросительный взгляд Маринки он ответил:
- Шефу нужен обзор реакции прессы на исключение Осинского. Павел, а ты посмотри, чего в Интернете на эту тему пишут. Это надо сделать до обеда. Отправите мне на электронку. Из регионов чего слышно?
- Было несколько звонков и электронных писем, – ответила Елена Сергеевна.
- И что говорят? – заинтересовался Руднев.
- Одни одобряют. Другие недоумевают, хотят дополнительных разъяснений.
- Это будет, – пообещал Руднев, – Сегодня после обеда шеф проводит прессуху для журналистов, там всё и скажет. А вот лично меня беспокоит отсутствие реакции самого Осины.
- Так пусть Сергей Михайлович ему позвонит и спросит, – предложила Маринка.
- Он не то, что с Осиной разговаривать не желает, он даже имени его слышать не хочет! – сказал Руднев, – Ну всё, я на Охотном. Жду почту.
Маринка занялась газетами. Почти все так или иначе отписались на эту тему, но заметки, как правило, были небольшими и повторяли тот пресс-релиз, который вчера сочинила Маринка. Различались только заголовки – тут газетчики дали себе волю.
- Нет, ну вы только послушайте! – развернув очередную газету, возмутилась Маринка. – «Оппозиционная партия исключила из своих рядов опального олигарха». Или вот – «В связи с исключением Осинского финансирование партии «Провинциальная Россия» оказалось под угрозой». Кто только такое сочиняет?!
- Марина, сочинить броский заголовок не так-то просто, – пояснила ей Елена Сергеевна, – Говорят, в «Московском Комсомольце» сочинением заголовков занимается специальный отдел.
- Это вы ещё не читали, чего об этом в Интернете пишут! – подал из своего угла голос Паша, – Особенно в комментариях.
- И что же? – заинтересовалась Елена Сергеевна.
- Ну-у-у… Там не всё печатно, – Паша смутился и порозовел, – А как же обзор писать, если Сергей Михайлович имени Осины слышать не желает?
- Это как в книжке про Гарри Поттера, – вспомнила Маринка, – Там про главного злодея, Волан-Де-Морта, так и говорили – «Тот, кого нельзя называть».
Так, сама того не желая, она породила новый партийный мем. Уже к обеду весь партийный офис именовал Осинского исключительно «тот, кого нельзя называть». В общую атмосферу фантасмагонии, царившую в офисе, это добавило сказочно-мистический оттенок.
К обеду обзор прессы был готов. Как и следовало ожидать, журналистов действительная причина исключения Осинского не интересовала вовсе, либо казалась им недостаточно сенсационной. И действительно – разве могут какие-то там идеологические разногласия на что-то повлиять?! Поэтому журналисты старались найти объяснения в соответствии со своими представлениями. Наиболее популярной была версия о давлении из Кремля в связи с многочисленными уголовными делами против Осинского – мол, достать самого Льва Абрамовича из Швейцарии не могут, так хоть тут напакостить. Самой экзотической была версия, что Осинский сам спровоцировал своё исключение, так как ему надоело давать деньги на «Провинциальную Россию».
Отзывы в Интернете были менее разнообразны и сводились к двум непримиримым точкам зрения. Первая: Осинский – преступник, и его место в тюрьме. Вторая: Осинский – последовательный и принципиальный борец с режимом, и в конце концов он должен стать президентом, после чего начнётся всеобщее процветание. Сергей Михайлович Черенков упоминался крайне редко. А если и упоминался, то исключительно как марионетка в руках кремлёвских кукловодов. Маринка от всего этого была в шоке – как от полного несоответствия всех этих версий действительности, так и от откровенной грубости многих комментариев. Тем не менее, она добросовестно отправила всё это по электронной почте Рудневу, хотя прекрасно понимала, что в основном это предназначается Черенкову.
От раздумий её отвлёк громкий вопль Паши:
- Есть!
Он неожиданности Маринка подскочила, Корнев сердито крикнул Паше в ответ:
- Ты чего орёшь?
- Осина родил ответное письмо! – не смутившись, объявил Паша, – Только сейчас в новостях стало появляться.
- Ну читай вслух тогда, – таким же сердитым голосом попросил его Корнев, – А то орёт, а по какой причине – непонятно.
Паша прокашлялся и стал с пафосом читать:
- Вот и наступил момент истины. Наконец-то полковник Черенков и его беззубые провинциалы показали своё настоящее лицо. Все эти заигрывания с так называемым простым народом и показушная оппозиция существующему режиму – это не более чем хорошая мина при плохой игре. Как и много раз в истории России, за провинцию радеют столичные интеллигенты, а записные оппозиционеры каждый свой шаг сверяют с указаниями из Кремля, постоянно бегая туда за инструкциями и деньгами. И любые решительные заявления пугают их до смерти. А что же будет, когда придёт время действовать?! История даёт ответ на этот вопрос – ничего не будет.
На этом Паша прервался и перевёл дыхание. Елена Сергеевна испуганно смотрела на него, как будто сам призрак Льва Абрамовича материализовался у них в комнате. Корнев многозначительно качал головой, и было непонятно – согласен он или не одобряет. Маринка не выдержала:
- Там так и написано? Или ты что-то от себя добавил?
- Я же читаю! – обиделся Паша, – Или ты думаешь, что я такое сочинить могу? Ну тогда слушай дальше.
Он снова кашлянул и продолжил читать:
- Поэтому я считаю своим партийным долгом заявить следующее. Я считаю своё исключение из партии «Провинциальная Россия» незаконным и отказываюсь подчиняться решению так называемого политсовета, который, насколько мне известно, был собран второпях и далеко не в полном составе. Как член партии и её сопредседатель, я считаю, что в партии назрел кризис, и разрешить его может только съезд. Поэтому считаю необходимым созвать съезд партии не позднее чем через месяц. Подпись – Лев Абрамович Осинский, Цюрих, Швейцария.
- Это всё? – спросила Маринка. Паша молча кивнул.
- Сильно! – только и сказал Корнев.
- Надо как-то реагировать, – растерянно предположила Маринка.
- Это пусть Сергей Михайлович думает, а нам лучше в эти разборки не встревать, – рассудила Елена Сергеевна, – Марина, ты лучше чайник поставь кипятиться. Что-то мне кажется, что сегодня пообедать сходить не получится.
13.10.
В комнату заглянул Руднев.
- Можно тебя на минутку? – он поманил пальцем Маринку. Она следом за ним вышла в коридор. Руднев аккуратно закрыл дверь в комнату и зашептал:
- Ну ты уже в курсе?
- Про письмо Осины? – на всякий случай уточнила Маринка, хотя прекрасно поняла, о чём речь.
- И что думаешь?
- А как он будет съезд собирать? Насколько я понимаю, это нужно только ему. Сергей Михайлович не станет этим заниматься, ему и так хорошо. А как Осина технически это организует? Он ведь не сможет в страну въехать – его тут же арестуют?
- Вот в этом-то всё и дело, – кивнул Руднев. По его реакции Маринка догадалась, что она понимает ситуацию правильно. Руднев под руку отвёл её к окну и продолжил, - Он сейчас будет искать себе сторонников здесь. И ведь найдёт. Ну ты понимаешь, о ком я?
- Самовыдвиженцы! – догадалась Маринка. Руднев снова кивнул:
- Они в политсовете, но их позвать не успели – шеф хотел всё решить срочно. Вот увидишь – Миша Иванов обязательно недовольство выскажет. А Ира Шевелёва присоединится. Иванов не опасен – он карьерист-одиночка. А за Шевелёвой стоит сильная организация, ещё со времён «Демократического выбора». Сергею в своё время стоило немалых усилий привлечь её на свою сторону. Но она всегда была себе на уме. Вот с этой стороны надо ждать подставы.
- И чего делать?
- Через час у шефа начинается пресс-конференция. Я бы хотел, чтобы ты присутствовала и была в курсе. Так что далеко не уходи. Это будет здесь, в конференц-зале.
Маринка поняла, что это приказ. Мобилизация началась. Похоже, Елена Сергеевна была права – пообедать сегодня не удастся.
Журналистов на пресс-конференцию Черенкова пришло довольно много, но телекамер не было. Маринка осторожно села в уголке – ещё не хватало попасть в объективы фотографов! Конечно, она не была столь расчётлива – просто не хотела мешать работать журналистам, ведь мероприятие было затеяно именно для них. Сергей Михайлович терпеливо дождался, когда фотографы сделают своё дело, и придвинул микрофон:
- Меня хорошо слышно? Тогда начинаем. Сначала я объясню своё видение ситуации, а затем отвечу на ваши вопросы. Все вы прекрасно знаете, по какому поводу мы здесь собрались. И я хочу сказать, что многие современные проблемы в общественной жизни страны вызваны технократическим подходом к формированию политических объединений. У меня техническое образование, и поэтому мне хорошо виден тот технологический стиль некоторых политиков, с которым они относятся к работе с людьми. Их больше интересует политическая игра, комбинация на политическом поле, а не реальные люди, которых они рассматривают как шахматные фигуры. И ради собственной политической выгоды они готовы пожертвовали людьми, как шахматист жертвует фигурами, чтобы получить качественное превосходство. Такая технократичность, бездуховность в политике не может привести ни чему хорошему. Вы поняли, кого я имею в виду.
Черенков прервался и налил себе воды. Маринка вспомнила взгляд Льва Абрамовича с экрана – да, именно так он и смотрел на собравшихся: как на деревянные шахматные фигуры на доске. И сразу молча прикидывал – какой фигурой пожертвовать в ходе игры, а какая пешка дойдёт до конца доски и превратится в ферзя. Конечно, приятно тешить себя надеждой, что именно тебя двинут в ферзи, но, скорее всего, тобой просто пожертвуют. А самое главное, ей было неприятно чувствовать себя всего лишь пешкой в чужой игре.
Сергей Михайлович кашлянул и продолжил:
- Уж если «Провинциальная Россия» провозгласила своим принципом ценность каждого человека, мы также должны заявить о принципе нравственности в политике. Мы не будем поступаться своими принципами ради достижения сиюминутной политической выгоды. Что же касается содержания всем вам известного манифеста, то скажу следующее. Я знаком с Михаилом Борисовым и хорошо знаю его демагогические приёмы. Его псевдославянская риторика – всего лишь набор звонких лозунгов, за которыми ничего не стоит. А местами они противоречат конституции и уголовному кодексу. И я не раз говорил ему об этом при личных встречах. Это очередная попытка поиска своего особого пути – отгородившись от всего мира и игнорируя опыт других стран и народов. Именно поэтому я расценил этот манифест как попытку скрестить ужа с ежом. Если вы помните этот анекдот, то там в результате получилась колючая проволока. Сила русского народа – в его открытости, а сила России – в её многонациональности и многоконфессиональности, а его лозунги объективно направлены против нашей страны…
В это время у Маринки в кармане запищал мобильник. Зажав его ладонью, чтобы не привлекать внимания, она торопливо вышла в коридор. Звонил Олег:
- Я тебя не отвлекаю? Можешь говорить?
- Теперь могу, – Маринка прикрыла за собой дверь в конференц-зал.
- Мы с Женей закончили собирать танк. Конечно, по мелочи можно ещё долго возиться, но в основном всё готово. Вчера поставили на место башню, а в выходные хотим выехать за ворота – с твоими документами Женя чувствует себя более уверенно. И вот я хотел тебя тоже пригласить. Тебе ведь это будет интересно?
Маринка молчала – это был слишком резкий переход, и ей надо было перестроиться.
- Ну так как? – нетерпеливо спросил Олег, – За тобой заезжать?
- Да, конечно, – Маринка наконец-то пришла в себя, – Просто тут у нас разные события происходят…
- Ну тогда я буду ждать тебя на обычном месте у метро, чтобы во дворы не соваться. До встречи!
- Пока! – на автомате ответила Маринка. Ведь где-то же есть нормальная жизнь, без интриг и дрязг! Это так здорово! И она снова сможет увидеть Олега.