(1800 – 1844)

Русский поэтический Декарт

Тонкий и честный мыслитель, которого Пушкин назвал поэтическим Гамлетом, прошедший «все страстное земное»; тот, кто ценил только одну правду, одну красоту, это «красоту правды», примиряющей ноткой воспринимавший жизнь: «Пусть радости живущим жизнь дарит, а смерть сама их умереть научить»; борец с призраками, с иллюзиями, строгий и беспощадный, написал однажды: «Не призрак счастья, а счастье нужно мне».

И это его послание миру новому, грядущему, нам:

Евгений Баратынский родился в золотой век русской поэзии, в век элегий – принадлежал к литературному поколению, во главе которого стоял Пушкин. О Баратынском современник писал, что он самый неулыбающийся поэт. Одинокий мыслитель, чуждый общего праздника жизни, считающий жизнь вульгарным земным пиршеством. Стремящийся сохранить свое своеобразие, лица необщим выраженье, не слиться с ленивым умом толпы (его выражения). О толпе он заметил: « В сердцах корысть и общая мечта».

Вечный анализ, вечная горестная мысль: «Для всех один закон, закон уничтожения». Его назвали поэтом «Сумерек». Он не восхищается красотой, как делал это Пушкин. Он упивался только одной истиной, горькой как хмель, только правдой. И преклонялся только перед одной красотой, назвав ее красотой правды: «Я правды красоты даю стихам моим».

Баратынский не верит в мир удовольствий и наслаждений, не принимает его, этот пушкинский цветущий, чувственный, эпикурейский светлый мир.

Он певец боли – ведь как тень от солнца, боль всегда сопутствует наслаждению, вытекает из него, а зачастую вытесняет его.

Он певец холода, разочарования, страдания – вот что он ценит – без которых мир немыслим, без которых мир был бы неполон, пустоват. История вывела свою парадигму: необходимо после солнца Пушкина наступление ночи Баратынского. И подтверждение этой закономерности – название книги Баратынского «Сумерки».

Во вселенской картине миры поэзии нужен Баратынский, как дополнение Пушкина, как развитие Пушкина и как предупреждение Пушкина. Своим горьким охлажденным умом он уравновешивает безудержный, чувственный восторг Пушкина перед жизнью, вносит в нее равновесие:

Евгений – благородный (древнегреческое).

Евгений Абрамович Баратынский – друг А. С. Пушкина и А. А. Дельвига. С Дельвигом он подружился, они даже вместе снимали квартиру, в 1819 году, когда Баратынский поступил в лейб – гвардии Егерский полк, стоявший в Петербурге. Дельвиг и познакомил Баратынского с Пушкиным и со всем пушкинским кругом литераторов. Но Пушкин был сослан, а Баратынский в 1820 году был направлен в Нейшлетский полк в Финляндию. Поэт полюбил суровую природу Финляндии, там им была написана поэма «Эда», которую А. С. Пушкин считал «образцом грациозности, излишества и чувства». Особенно восхищали Пушкина описания природы:

Суровый край, его красам Пугался, дивятся взоры; На горы каменные там Поверглись каменные горы; Синея, всходит до небес Их своенравные громады. На них шумит сосновый лес; С них бурно льются водопады…

Но тяготы подневольного положения, невозможность распорядиться своей судьбой отвратили Баратынского от военной службы, в январе 1826 года он вышел в отставку.

На это решение повлияло и декабрьское восстание, кончившееся гибелью и заточением близких Баратынскому людей:

Когда А. С. Пушкин вернулся из ссылки, их отношения, как говорил Баратынский, стали «короче прежнего». Пушкин едва ли не первому дал читать Баратынскому книгу с произведениями, написанными в золотую пору Болдинской осени. «Повести Белкина», «Борис Годунов» привели Баратынского в восхищение. 7 апреля 1829 года Пушкин подарил Баратынскому «Полтаву», экземпляр которой с дарственной надписью сохранился. Сохранился и черновик произведения, в котором во второй песне мы легко узнаем блестяще схваченный Пушкиным профиль Евгения Баратынского.

Женившись в 1826 году, Баратынский построил для семьи дом в подмосковном имении Мураново, который сейчас является музеем. Дом, связанный и с другим замечательным русским поэтом – Ф. И. Тютчевым – посещается всеми, кому дорого наше прошлое.

В 1831 году умер Дельвиг, смерть которого потрясла Баратынского, не меньше и смерть Пушкина в 1831 году. Его природная склонность к меланхолии, замкнутости стала проявляться более резко и в стихах, и в жизни. Однако в последнее десятилетие жизни Баратынский создал психологически тонкие, самые значительные свои стихи, которые сделали его в глазах потомков поэтом – философом. Сборник Евгения Баратынского «Сумерки», вышедший в 1842 году – это трагические и глубочайшие образцы русской лирики.

Сейчас стихи Евгения Баратынского издаются довольно часто и пользуются любовью читателей. Сбылось предсказание поэта, выраженное в скромных и гордых строках:

Список использованной литературы:

1. О. А. Проскурин. Истинная повесть. 1990