Как ни спешил Николай, жену он настиг уже в холле дома Иваницких.

- Натали! – положил он руку на ее плечо, останавливая ее. – Это не то, что Вы подумали. Я просто очень хорошо знаю Войницкого и всего лишь хотел помешать ему…

Наталья обернулась к супругу. Вымученная улыбка скользнула по бледным дрожащим губам.

- Ах! Ники, как бы мне хотелось верить Вам! Только скажите честно: будь это не mademoiselle Забелина, а любая другая женщина, Вы бы тоже кинулись защищать честь дамы?!

Ник побледнел и спрятал взгляд, опустив голову.

- Вот видите! Ваше молчание, ma cherie (мой, дорогой) красноречивей всяких слов.

- Натали! – Елецкий попытался удержать супругу за руку, но она, выдернув свою ладонь из его руки, попросила лакея подать ее шубку. Пока супруги в мрачном молчании ожидали лакея с верхней одеждой, в холл выбежала Мари Белозерская, а следом за ней появился Андрей.

- Вы не представляете, чем дело кончилось! – возбужденно сверкая глазами, начала она. – Войницкий сделал ей предложение, и она согласилась!

- Вот видите, Ники, все и устроилось ко всеобщему счастью! - снисходительно улыбнулась Наталья. - Милые бранятся - только тешатся.

Николай вздрогнул, прикрыл глаза и глубоко вздохнул, пытаясь унять бешеный стук сердца. Боже! Катрин, что же ты наделала?! Вот теперь-то уж точно и она, и сын будут потеряны для него навсегда.

- Идемте, сударыня! Вы, кажется, пожелали как можно скорее уехать домой, - ровным тоном произнес он, выровняв дыхание и помогая жене надеть шубу.

Волошин повернулся к Мари и укоризненно покачал головой:

- Мари, - предложил он ей руку, - я вас провожу к Вашей матушке.

Наскоро попрощавшись с Натальей, Маша, что-то весело рассказывая мрачному, как туча, Андрею, направилась с ним обратно в сторону бального зала.

Приехав домой, Николай проводил жену до спальни и пожелал ей спокойной ночи, а сам направился прямиком в кабинет отца. Графин с выдержанным бренди стоял там же, где и всегда, строго в соответствии с заведенными в доме порядками. Плеснув в стакан щедрую порцию, Ник залпом осушил его и с грохотом поставил на стол. Крепкий напиток привычно обжег гортань, но не принес долгожданного облегчения. Тяжесть, сдавившая грудь, мешала вздохнуть, наполняя все тело усталостью. В каком-то оцепенении он, опустившись в отцовское кресло, обхватил голову руками. Когда же закончится эта пытка? Видеть ее всякий раз было и радостью, и болью. Только представив себе, что еще весь сезон впереди, и все это время видеть Катрин ему придется исключительно в обществе Войницкого, Ник едва не зарычал от осознания собственного бессилия. Не раз за эти годы он думал о том, чтобы бросить все, забрать Катерину и сына и уехать подальше от столицы в завещанное дедом маленькое имение, но сейчас, когда Наталья ожидает ребенка, это было просто невозможно. Да и зная отца, надо было ожидать, что в покое он их не оставит и сделает все возможное, чтобы вернуть блудного сына в лоно семьи, а возможности его были почти что безграничны.

Мысли самой Катрин по поводу предстоящего замужества были еще более безрадостными, но, не желая еще больше огорчать брата, который, хмуря брови, пристально разглядывал ее в полумраке экипажа, она улыбнулась ему легко и беззаботно.

- Катюша, ты уверена, что поступаешь правильно? – решился задать вопрос Петр.

Его терзали вполне обоснованные сомнения, что сестра дала свое согласие, лишь бы не допустить его дуэли с Войницким. Ведь подобное оскорбление нанесенное женщине смывалось только кровью.

- Более чем, Петруша! Подумай сам: граф Войницкий обладает громким титулом, молод, хорош собой, сказочно богат, происходит из старинного благородного рода. Идеальный жених! - подвела она итог, старательно изображая воодушевление по этому поводу, тогда как на самом деле в душе ее царили страх и смятение.

Она боялась Станислава, особенно после этой его утренней выходки. Почему-то ей казалось, что он не шутил, когда обещал наказать ее за то, что она его ударила. Одному Богу известно, какой будет ее супружеская жизнь.

- Но, может, все же не стоит так спешить с венчанием? – продолжал настаивать брат.

Катя и сама желала бы отсрочки более всего на свете, но Станислав заявил, что они обвенчаются, как только он получит разрешение на брак. И тогда, собрав всю свою волю, Катя заявила, что единственное ее условие – не выходить замуж со столь неприличной поспешностью, она не желает, чтобы ее семейная жизнь началась со сплетен и подсчетов, поэтому свадьба должна состояться не ранее, чем через месяц. К ее великому удивлению, Войницкий согласился, сказав, что в таком случае он за месяц спокойно уладит все свои дела. Какой будет свадьба, он предоставил решать невесте.

- Если хотите пышное сборище, - говорил он, - воля Ваша, сударыня. Я заранее согласен на все Ваши условия.

Вздохнув, Катя решила, что с утра отпишет матери. Вот уж кто обрадуется предстоящему событию, - грустно улыбнулась она. Родители успеют приехать в столицу. Зато Танюшу увижу, - пытаясь видеть хоть что-нибудь хорошее в происходящем, подумала Катя. Бабуля тоже наверняка выразит желание помочь с приготовлениями к свадьбе, да и Александра Михайловна вряд ли теперь останется в стороне.

Одно страшило Катрин: Войницкий заявил, что после свадьбы не намерен оставаться в столице, а собирается увезти ее в Варшаву, чтобы познакомить с родителями. Бог мой! Это же чужая, по сути, страна, чужие люди, - с ужасом думала Катя. Как они встретят ее? Уж не хлебом-солью, это точно. Уехать так далеко от родных и близких, не иметь ни помощи, ни поддержки - худшей доли и придумать невозможно!

Приехав домой и поднявшись в свои покои, Катя опустилась в кресло, чувствуя невероятную усталость. Сказался насыщенный событиями день. С трудом преодолев желание рухнуть в постель прямо в одежде и забыться сном, она дождалась, когда ее горничная поможет ей избавиться от платья и разобрать прическу. Но едва голова ее коснулась подушки, как сон мгновенно улетучился, уступив место бессоннице и тревожным мыслям относительно будущего. Господи! Ну зачем Ник вмешался?! – с досады стукнула она кулаком по подушке. Не появись он в музыкальном салоне, и ей не пришлось бы выходить замуж за Станислава. Но сделанного не воротишь! Теперь, когда о помолвке было объявлено во всеуслышание, пути назад у нее нет.

Проснувшись утром и позавтракав, Катя вопреки своему обыкновению отказалась от прогулки верхом, а с тяжелым сердцем села писать письмо матери. Она уже заканчивала, когда дворецкий, постучав в двери ее гостиной, доложил о приходе графа Войницкого. Подавив тяжелый вздох, Катерина спустилась в малый салон, дабы поприветствовать своего жениха.

Войницкому тоже не спалось этой ночью. Собственная помолвка вызывала в нем, убежденном холостяке, весьма противоречивые чувства. С одной стороны, он почему-то был даже рад, что Катрин хватило здравого смысла не отказать ему, но то, что она без особой радости согласилась на брак с ним, было ему неприятно. Неужели же он настолько плох, что она смотрит на брак с ним как на сущее наказание?! – недоумевал Станислав. Мысль это больно царапнула по душе, оставив горький осадок. Еще один момент не давал ему покоя. Вспоминая события вчерашнего вечера, он понял, что, судя по всему, вся ее веселость и желание угодить ему вчерашним вечером были напускными и преследовали лишь одну цель: вызвать ревность у князя Елецкого. Не самое приятное открытие - что женщина, с которой он намеревается вступить в брак, влюблена в другого. Именно об этом он и намеревался откровенно поговорить с ней, и теперь нервно расхаживал по роскошно обставленной комнате, ожидая ее.

Обернувшись на звук открывшейся двери, Станислав замер. Катя выглядела совсем юной, стоя на пороге в простом утреннем платье, и это ошеломило его. Он рассчитывал увидеть перед собой готовую к бою искушенную светскую львицу, а не невинное дитя. Сглотнув ком в горле, Войницкий, улыбнулся ей:

- Доброе утро, сударыня.

- Доброе утро, ваше сиятельство, - поздоровалась она. – Что привело Вас к нам в столь раннюю пору?

- Вы даже не допускаете мысли, Катрин, что мне не терпелось увидеться со своей невестой? – усмехнулся Станислав.

- Что-то подсказывает мне, что это не единственная причина, по которой Вы здесь, - парировала Катерина, внимательно следя за выражением его лица.

- Как же Вы проницательны, сударыня. Могу я говорить с Вами откровенно?

- Сделайте милость. Терпеть не могу загадок и недомолвок.

- Я бы хотел раз и навсегда прояснить ситуацию, - начал Войницкий. – Сударыня, принимая во внимание вчерашний спектакль, который Вы разыграли перед Елецким, хочу сказать Вам, что не отношусь к тем, кто станет мириться с подобными фокусами. Иными словами, если Вашу хорошенькую головку посетит мысль о том, чтобы сделать меня рогоносцем, Вы горько пожалеете об этом. Я достаточно ясно выразился?

- Прекрасно, - ответила Катерина. – Но тогда и Вы будьте добры соблюдать супружеские обеты, - добавила она.

Войницкий иронично вздернул бровь.

- То есть Вы хотите сказать, что не потерпите, если у меня вдруг появится любовница?

- Совершенно верно, сударь!

Станислав расхохотался, глядя на нее.

- Тогда Вам, сударыня, придется приложить немало усилий, чтобы удовлетворить все мои потребности, - вкрадчиво произнес он, и Катя залилась краской от столь непристойного намека на их будущую интимную жизнь.

- Можете начать прямо сейчас, я не возражаю! - добавил Войницкий, забавляясь ее реакцией.

- Придется Вам дождаться брачной ночи, Ваше сиятельство, - улыбнулась Катерина. – Вы ведь не забыли, что это было единственным моим условием? Если это все, то смею напомнить Вам, что у меня масса дел, которые нужно успеть сделать в самые короткие сроки.

- Не спешите, Катрин. Я бы хотел увидеть мальчика, - удивил он ее своей просьбой.

- Мальчика?! Зачем? – насторожилась Катя.

- Могу я взглянуть на него, коль уж собираюсь дать ему свою фамилию?

- Конечно. Я пошлю за Алексеем, - севшим голосом ответила Катя.

Выйдя за дверь, она отдала распоряжение и в тревожном ожидании принялась ходить по комнате.

- Присядьте, Катрин, - раздраженно заметил Станислав. – Я не ем маленьких детей. Что такого необычного в моей просьбе, что заставляет Вас так нервничать?

Катя остановилась и строго посмотрела ему в глаза.

- Ваше сиятельство, если Вы когда-нибудь хоть пальцем тронете моего сына, клянусь: я убью Вас.

Войницкий замер. Неделю назад он считал mademoiselle Забелину обычной пустоголовой кокеткой, у которой на уме одни развлечения, но по тому, каким тоном она сейчас произнесла эти слова, было понятно, что это отнюдь не пустая угроза. Наконец, дверь открылась, и миловидная девушка в темно-синем платье и белом переднике ввела в комнату двухлетнего мальчика. Поднявшись с кресла, Станислав подошел к ребенку и присел перед ним, вглядываясь в его лицо. Малыш не менее внимательно принялся разглядывать незнакомца перед собой.

- Что тут скажешь?! - усмехнулся Станислав, – Об отце можно и не спрашивать - порода Елецких видна в каждой черте.

Взяв ребенка на руки, он выпрямился. Только на минуту представив себя на месте Николая, он невольно улыбнулся. Каково это - знать, что твой сын, твой первенец будет носить другую фамилию?! Лучшего способа отомстить сопернику просто не существует. Ну, а в том, что Елецкий его соперник, он нисколько не сомневался. Достаточно было увидеть, какими глазами он смотрел на его будущую жену вчера вечером. Что же, как только у него появится собственный наследник, Алексей станет Войницким.

- Думаю, мы поладим, - решительно заявил он, повернувшись к Катрин и передавая ей сына.

Выдохнув с облегчением, Катя вернула Алекса Насте и поспешила проводить гостя. Прощаясь с ней, Станислав обнял ее за талию и привлек к себе. Катя, не ожидавшая от него ничего подобного, замерла в его объятьях и, воспользовавшись этим, Войницкий легко коснулся ее губ нежным поцелуем, провел кончиками пальцев по нежной щеке, заглядывая ей в глаза.

- До скорой встречи, Катюша, - улыбнулся он и вышел за дверь, оставив ее в полной растерянности.

Катя недоумевала, как же она позволила ему? Но, с другой стороны, разве не этот мужчина в самом ближайшем будущем станет ее мужем? Разве не должна она ему позволить целовать себя? Да и, что греха таить, поцелуй этот был куда более приятен, нежели вчерашнее грубое насилие. Может, все не так уж плохо, и она сумеет выбросить из головы и из сердца князя Елецкого и полюбить того, кто будет ее супругом? Катя покачала головой. Кого она пытается обмануть? Разве можно забыть, как дышать, или заставить не биться сердце? Так и с ее любовью к Нику - увы, чувство это ей не подвластно. Но все же ей придется смириться с этим, если она хочет, чтобы ее супружеская жизнь была пусть если уж не счастливой, так хотя бы сносной.

Как бы ни хотелось самой Катерине обойтись скромной церемонией венчания, родственники настояли на пышном торжестве. Во-первых, они могли себе это позволить, а во-вторых, это разом прекратит все сплетни. Как ни странно, Войницкий в этом вопросе поддержал ее родню. Спустя три недели после объявления помолвки в городском особняке Блохиных объявилась Варвара Иннокентьевна, сразу по-хозяйски, взявшая бразды правления в свои руки. Она была рада примириться с дочерью, и выбором ее оказалась весьма довольна - учитывая, что ее зятем станет весьма состоятельный граф, Варвара простила Катерине все ее былые прегрешения.

Вчера Станислав вновь приходил к ним и сообщил, что им уже получено разрешение на брак, и что он взял отпуск на службе, чтобы поехать в Варшаву после свадьбы. Более того, он намекнул, что собирается просить об отставке, чтобы больше времени уделять молодой жене.

Войницкий уступил просьбе будущей жены и согласился на венчание по православным обычаям в Измайловском соборе. Теперь до свадьбы оставалась всего неделя. Сегодня утром портниха привезла изумительное подвенечное платье, сшитое из тончайшего белого шелка. И теперь, глядя на наряд, висевший в гардеробной, Катерина только тяжело вздыхала, удивляясь тому, как быстро все в ее жизни изменилось. Разве ж о такой свадьбе она мечтала? Вспомнилось венчание Поля и Ольги, когда оба новобрачных не скрывали своей радости от происходящего, тогда как ей выпала незавидная доля пойти под венец с нелюбимым.

В дверь комнаты постучали. Заглянула ее горничная, напомнив, что мать и сестра дожидаются ее в холле, чтобы пройтись по столичным лавкам, дабы приобрести последние недостающие мелочи. Надев шляпку, Катя спустилась. Улыбнувшись Татьяне, которая с тех пор, как они виделись в последний раз, повзрослела и не выглядела уже угловатым подростком, а стала красивой юной особой, она обратилась к матери:

- Маменька, право, так ли уж это необходимо? Мне кажется, что еще одно усилие - и я просто не смогу больше пошевелиться.

- Немного терпения, моя милая, - улыбнулась Варвара Иннокентьевна. – Вот поедете с мужем в Варшаву, и у тебя будет масса времени, чтобы насладиться отдыхом и новыми впечатлениями.

Позже, стоя в лавке галантерейщика, Катя рассеяно обводила взглядом выставленные на полках товары, тогда как маменька ее, деловито перебрав не меньше дюжины тонких кожаных перчаток, довела приказчика до состояния беспамятства и с трудом сдерживаемого крайнего раздражения. Самой же Катерине было абсолютно все равно, сколько новых перчаток должно быть в гардеробе у замужней дамы; ей было совершенно наплевать на все эти ленты и кружева, которые с таким восхищением рассматривала ее сестра. Ужасное ощущение, что вся ее жизнь рушится сейчас и вот-вот погребет ее под своими обломками, сводило ее с ума.

Открылась дверь, и в клубах морозного воздуха в помещение зашли две молодые особы. Стряхивая с полей шляпки первый снег, одна из них негромко рассмеялась, чем привлекла внимание Катрин. Повернув голову, Катя во все глаза смотрела на княгиню Елецкую. Натали, попривыкнув после улицы к полутемному освещению, обвела помещение глазами и наткнулась взглядом на свою соперницу. Какой-то чертенок, сидящий внутри, заставил ее ослепительно улыбнуться и кивнуть головой в знак приветствия:

- Добрый день, mademoiselle. Примите мои поздравления! Действительно блестящая партия – по отзывам очень многих дам, - не удержалась она от сарказма.

- Благодарю, Ваше сиятельство, - с не меньшим сарказмом ответила Катя, задетая ее тоном. – Но по мне уж лучше муж, который волочится за каждой юбкой и не любит никого, кроме себя, чем тот, что на всю жизнь влюблен в другую женщину.

Наталья побледнела и резко отвернулась. Она и сама заметила, что в последнее время Ник места себе не находит, хотя и старается не показывать виду, что именно известие о помолвке Катрин и графа Войницкого стало причиной его мрачного настроения и нервозности.

Наталья не произнесла больше не слова, но ее напряженная поза и поджатые губы свидетельствовали о сильном душевном волнении.

Катя, ругая себя за несдержанность, дождалась, когда ее маменька расплатится за покупки и, холодно кивнув на прощание Натали, поспешила покинуть лавку. Вот зачем она сказала эту гадость княгине, ей пожалеть впору несчастную, - раскаивалась Катерина, вспоминая последнюю ночь с Ником. Сердце сладко заныло в груди при этих воспоминаниях. И тут же другая мысль вторглась в ее сознание - как же сможет она лечь в постель с другим, коли думает только о Николае? Тяжелый вздох выдал ее мрачные мысли, и Варвара Иннокентьевна с тревогой взглянула на дочь - как бы не выкинула еще чего. Не слишком-то она и рада столь удачному во всех отношениях замужеству. Неужели все еще любит Елецкого? – покачала головой мать Катрин, вдруг вспомнив, сколько слез по ночам пролила сама после свадьбы графа Гурьева, несмотря на заботу и внимание Владимира Михайловича. Сколько же ей всего пережить пришлось? – кольнуло материнское сердце запоздалое раскаяние.

- Катенька, с тобой все в порядке? – участливо спросила она.

- Все в порядке, маменька, - устало улыбнулась Катя, - просто вся эта суета меня несколько утомила.

Говоря это, она нисколько не лукавила.

Оставшаяся неделя пролетела незаметно. Днем Катерина была занята предсвадебными хлопотами, а ночью, терзаясь мучительными мыслями о предстоящей скорой разлуке с родными и невозможностью хоть изредка видеться с тем, кому навеки отдано ее сердце, тихо плакала в подушку.

В день венчания снег пошел крупными пушистыми хлопьями, в мгновения ока укутав столицу пушистым белым покрывалом. Ранним утром, стоя около окна и созерцая все это белоснежное великолепие, Катя пыталась представить себе, чем для нее закончится этот день и какая жизнь ее ожидает со Станиславом. Они виделись с Войницким накануне, он был необычно любезен и, как ей показалось, тоже взволнован не меньше ее самой. Постучавшись, вошла ее горничная Дарья, которую маменька привезла с собой из Забелино.

- Одеваться пора, Екатерина Владимировна, - сделав книксен, произнесла девушка.

Катя обернулась.

- Пора, Даша, - вздохнула она.

Взгляд ее переместился на подвенечное платье, разложенное на кровати. Горькая усмешка скривила нежные губы. Ни слова не сказав, Катерина позволила Дарье облачить себя в роскошный туалет и приколоть воздушную вуаль к уложенным в высокую прическу локонам.

- Что-то Вы барышня, не больно-то рады, - осторожно заметила девушка, отойдя от нее и любуясь на дело рук своих. – Жених-то Ваш красавец, каких поискать, и знатностью рода известен.

- Что с того, Даша! - вздохнула Катерина, - Ты бы радовалась, выпади тебе доля под венец с нелюбимым пойти?

- Ой, да как можно-то - в такой день, да такие думы?! – всплеснула руками Дарья.

- Ничего, говорят, стерпится – слюбится, - махнула рукой Катя. - Ступай, скажи маменьке, что я готова, пусть экипаж подают.

Роскошный экипаж двигался очень медленно, то и дело застревая в сугробах, а снег меж тем все усиливался, еще более затрудняя передвижение, но Катя уже не рада была этой отсрочке. Быстрее бы закончился этот день, - билась в голове единственная мысль, - свершилось бы уже, что предначертано, дабы не мучиться больше сомнениями и неизвестностью.

Жених в обществе двух шаферов уже более часа томился в ожидании. Выглянув на улицу, Петр нахмурился. Непогода разыгралась не на шутку. Невеста опаздывала, заставляя Войницкого нервничать. Когда же двери храма распахнулись, и Катрин под руку с отцом шагнула под высокие своды, из груди Станислава вырвался вздох облегчения. Войницкий не мог понять сам себя: еще совсем недавно он не горел желанием связывать себя священными узами брака, так откуда же это чувство всепоглощающей радости, что теплой волной разлилось в груди при виде невесты, столь же прекрасной, сколь и холодной? Ни тени улыбки, ни единого приветливого жеста, будто не к алтарю идет, а на эшафот поднимается. Остановившись рядом с ним, Катерина опустила глаза в пол, не решаясь взглянуть на того, кто сегодня станет ее супругом.

- Ну же, любовь моя, улыбнись, - прошептал Станислав, задетый ее молчанием и скорбным видом.

- Чему, ваше сиятельство? – подняв глаза, полные слез, спросила она.

Войницкий сглотнул ком в горле. Черты его лица окаменели.

- Если Вы передумали, Катрин, еще не поздно все отменить, - выдохнул он.

Она едва заметно покачала головой:

- Non, Stan. Je n'ai pas changé mon esprit. N'espérez pas. (Нет, Станислав. Я не передумала. Не надейтесь.)

Быстрая улыбка скользнула по его губам от того, что она впервые назвала его по имени.

- Можем начинать, - повернувшись к священнику, произнес Войницкий.

Обряд венчания для Кати прошел как во сне. Она послушно отвечала на вопросы священника и повторяла про себя слова молитвы. И только когда Станислав откинул с ее лица прозрачную вуаль и сухими губами коснулся ее дрожащих губ, она поняла, что все это не сон. Она действительно стала женой Войницкого и теперь принадлежит ему одному.

Меж тем метель на улице разыгралась не на шутку. Накинув на плечи своей жены соболью шубу, Войницкий на руках донес ее до экипажа, который подогнали к самому крыльцу. Оказавшись с ним наедине, Катя отодвинулась как можно дальше, на что Станислав только усмехнулся и, откинувшись на спинку сидения, закрыл глаза. Мысль о том, что молодой жене неприятна его близость, не доставила ему удовольствия. Не очень-то хорошо начинается их супружеская жизнь, - подумалось ему. И это было тем странно для него, потому как прежде его никогда не волновали ничьи чувства, кроме своих собственных. Отчего же теперь захотелось видеть в ее глазах если не любовь, то хотя бы нежность? Хватит ли ему терпения, чтобы завоевать ее расположение?

Последовавший за венчанием свадебный обед поражал обилием блюд и роскошью сервировки. Наталья Федоровна не поскупилась на расходы. Несмотря на то, что главой семьи номинально являлся Петр, вдовствующая графиня Блохина крепко держала в своих руках и бразды правления, и домочадцев. Казалось, что дополнительные хлопоты с неожиданно разросшимся семейством после примирения с Варварой и Владимиром ей были только в радость. Она неустанно пребывала в делах и заботах и оттого не чувствовала ни лет своих, ни усталости.

За свадебным столом Катя попыталась было унять свою тревогу и страх перед предстоящей ночью при помощи шампанского, но супруг, легко разгадав ее намерения, забрал у нее очередной бокал. Станислав, наклонившись к ней, обжег ее шею жарким шепотом:

- Не переусердствуйте, mon cher (моя дорогая), у нас с Вами еще брачная ночь впереди, и я собираюсь насладиться ею сполна.

Взяв ее руку, Войницкий коснулся поцелуем холодных, как лед, пальцев. Паника в ее взгляде сменилась какой-то отрешённостью. Будь, что будет, - смирилась Катрин. От нее ничего более не зависит. Катя попыталась отнять у него свою руку, но Станислав не отпустил ее. Тогда она подняла глаза и замерла от того, что прочла в его взгляде. Жаркая волна прошла по телу, кровь прилила к щекам, сердце учащенно забилось, перехватило дыхание. Муж ее понимающе улыбнулся. Именно этого он добивался, безмолвно обещая ей взглядом ночь, полную страсти.

Обед подходил к концу, когда граф поднялся из-за стола, увлекая за собой новобрачную. Будучи поручиком Измайловского полка и состоятельным человеком, Войницкий в столице снимал роскошные апартаменты, поэтому от любезного предложения Петра провести ночь в особняке Блохиных вежливо отказался. Вместе с мужем Варвара Иннокентьевна вышла проводить молодых. Торопливо перекрестив дочь и зятя и пожелав им счастливой супружеской жизни, она, зябко кутаясь в шерстяную шаль, смотрела вслед удаляющемуся экипажу, увозившему ее Катеньку. Чувствовало материнское сердце, что без особого желания пошла ее дочь под венец, и тревожно становилось за ее будущее. Смахнув невесть откуда взявшуюся слезу, Варвара постаралась отогнать прочь мрачные мысли.

Поездка была недолгой. Рассеяно оглядываясь, Катерина, поддерживаемая под руку Станиславом, вышла из экипажа. Улица показалась ей смутно знакомой. Взглянув на дом напротив, она вздрогнула. Именно здесь находилась квартира Ника, но сейчас окна ее были темными и неприветливыми. Николай вместе с женой давно проживал в фамильном особняке Елецких на Мойке. Не дав ей опомниться, Станислав подхватил жену на руки и легко поднялся со своей ношей на второй этаж. Лакей придержал перед ним двери, когда он перенес молодую супругу через порог. Прислуга, приготовив комнаты и поприветствовав хозяев, поспешила ретироваться, оставив супружескую чету наедине.

Поставив ее на пол в небольшой, но уютной гостиной, Войницкий сам помог жене снять верхнюю одежду. Подойдя к ней сзади, он обнял ее за тонкую талию и тут же почувствовал, как она напряглась всем телом, безмолвно отстраняясь от него.

- Катюша, - прошептал он, - я не собираюсь набрасываться на Вас. Все, что я хочу, - так это доставить Вам удовольствие, и только.

- Давайте побыстрее покончим со всем этим!- дрожащим голосом отозвалась она.

Усмехнувшись, Станислав отошел от нее и разлил по бокалам шампанское. Вручив бокал Кате, он заговорил:

- Катрин, мы с Вами оказались заложниками обстоятельств, но только от нас самих зависит, будем ли мы друзьями или врагами.

- Я… Я совсем не знаю Вас, - тихо ответила она.

- У нас с Вами теперь очень много времени, чтобы познать друг друга во всех смыслах, - неожиданно серьезно ответил ей он.

Станислав старался быть терпеливым с ней, не желая насилия, однако желание обладать ею кипело в крови, как раскаленная лава. Катя сделала несколько маленьких глотков, не отрывая настороженного взгляда от его лица. Граф Войницкий красивый мужчина, - думала она, - почему же сердце ее оставалось равнодушным к нему? Поставив бокал на низенький столик, она сама шагнула в его объятья и закрыла глаза, подставив губы для поцелуя. Станислав целовал ее томительно-нежно, поглаживая ладонями напряженную спину и плечи.

- Mоjа drogi. (Милая моя (польск.)), - прошептал он, оторвавшись от ее губ. – Позволь мне!

Развернув ее к себе спиной, он ловко расстегнул крохотные пуговки на платье и прижался губами к обнажившейся впадинке между лопаток. Катерина вздрогнула, но не отстранилась, позволяя ему спустить платье. У Войницкого перехватило дыхание, когда он, отойдя от нее, разглядел контуры стройной фигуры сквозь тончайший батист сорочки. Подхватив жену на руки, Станислав ногой распахнул дверь в роскошную спальню и опустил ее на расстеленную постель.

- Jak jesteś piękna, moja pani. (Как ты прекрасна, моя пани.), - тихо говорил он, целуя каждый пальчик на ее руке.

Поднявшись с постели, Войницкий расстегивал мундир, не отрывая взгляда от жены. Чтобы не видеть, как он раздевается, Катя прикрыла глаза. Широкая кровать скрипнула, когда муж ее опустился рядом с ней. Ласково поглаживая нежную кожу, Станислав снял с нее сорочку, целуя каждый сантиметр обнаженной кожи, вызывая в ней приятные ощущения. Помимо воли, Катя почувствовала, как жар разлился по ее телу, участилось дыхание, кровь застучала в висках.

Как же так? – потрясенно подумала она. Ей казалось, что подобное она может испытать только с Ником. Почему же тело предает ее, желая того, кто сейчас рядом с ней? Неужели права была ее маменька, называя ее распутницей? Ласковые слова то на польском, то на французском, сказанные тихим шепотом, нежные ласки сводили с ума, не позволяя ей остаться безучастной к происходящему, как она того бы желала. С тихим стоном она сдалась, обвив тонкими руками широкие плечи.

Катя проснулась ближе полудню. Холодное зимнее солнышко заглядывало в окно спальни. Вчерашняя метель улеглась, укрыв Петербург толстым слоем снега. Повернув голову, она увидела Станислава, который стоял около окна, заложив руки за спину. Он был уже практически одет, и только его мундир все еще висел на спинке стула.

- Проснулась, mója kochany (моя любимая), - улыбнулся он, обернувшись к ней. – Я уж думал, что завтракать мне придется в одиночестве, - кивнул Войницкий на накрытый столик.

Вспомнив, что позволяла делать ему ночью, Катя залилась ярким румянцем, вызвав у него еще одну лукавую улыбку.

- Выйдите, пожалуйста, - попросила она. – Я хотела бы одеться.

- Все еще стесняешься меня, - тихо рассмеялся он, но, тем не менее, вышел, прикрыв за собой дверь.

Вскочив с постели, Катерина натянула на себя шелковый халат, туго завязала пояс и присела на краешек кровати. Не то, чтобы близость со Станиславом была ей не приятна, скорее наоборот. Войницкий был искусным любовником и умел доставить женщине удовольствие, но на душе у Катерины скребли кошки, будто бы она сделала что-то дурное, потеряла что-то очень дорогое и ценное. Если бы он был груб и жесток с ней, она бы наверняка смогла остаться холодной, но сейчас она не могла справиться с теми чувствами, что он поневоле пробудил в ней, и чувствовала себя предательницей. Катя, не двигаясь сидела на кровати, до боли закусив губу и пытаясь удержать предательские слезы, что готовы были брызнуть из глаз. В таком положении ее и нашел муж.

Станислав тяжело вздохнул, присаживаясь рядом с ней. Он догадывался, какие чувства терзают ее в этот момент: вина за полученное в его объятьях наслаждение и сожаление о прошлой ночи.

- Катрин, прошу Вас, перестаньте сокрушаться о том, чего не изменить, - тихо, но твердо произнес он. – Если Вы хотите войны между нами - воля Ваша, но по мне так худой мир лучше доброй ссоры.

- Я не собираюсь воевать с Вами, Станислав, - отозвалась она, - мне нужно время, чтобы привыкнуть к Вам.

- У Вас будет предостаточно времени по дороге в Варшаву, - жестко произнес он. – У Вас на сборы два дня. Ребенка оставьте с матерью или с бабушкой, как Вам удобнее. Я не говорил своим домочадцам, что собираюсь жениться, так что даже Ваше появление будет для них большим сюрпризом. Об Алексее я расскажу им позже.

С этими словами, он вышел из спальни, хлопнув дверью.