Весной 1652 г. перед Ерофеем Павловичем встал вопрос, идти ли вниз по Амуру, где, по рассказам местных жителей, буквально в 10 днях судового хода от Ачанского городка жили «до моря и круг моря» гиляки, или же отправиться вверх по Амуру в Дючерскую землю, мимо которой он прошел осенью 1651 г. Хабаров выбрал второй путь.

Весна 1652 г. оказалась ранней. Казаки отремонтировали 6 больших дощаников и 22 апреля пошли вверх по Амуру, оставив Ачанский городок.

Хабаров тогда еще не знал, что к моменту его выхода из Ачанского городка к устью Сунгари подошло маньчжурское войско, насчитывавшее около 6 тыс. человек. Ратные «многие богдоевы люди» ждали Хабарова в засаде, надеясь заманить его отряд на берег и там уничтожить. Только счастливая случайность спасла Хабарова. Его дощаники шли по середине реки и «то место пробежали парусами». Неприятель даже не был замечен. Спустя некоторое время хабаровцам посчастливилось поймать лазутчика, который от устья Сунгари шел по пятам отряда с целью проследить его движение и заранее выведать место следующей зимовки. Как выяснилось при допросе лазутчика, маньчжуры рассчитывали послать к городу, «где они (хабаровцы. — Г. Л.) станут зимовать, свои войска — тысяч десять и больше… с пушками большими и с мелким огненным оружием» и русских «давом задавить».

В июне, находясь в Дючерской земле, Хабаров, наконец, встретился с Чечигиным, с которым пришло подкрепление — 117 человек, а также порох и свинец. С этого времени Хабаров, как он выразился, стал служить с Чечигиным «общую службу за един человек».

Долго рассказывал Чечигин Хабарову о своих приключениях. Его отряд вышел из Якутска поздно — только в июле 1651 г.

Не найдя Хабарова в Албазине, Чечигин поспешил вниз по Амуру. У городка князьца Банбулая его застала зима. В Банбулаевом городке Чечигин остановился на зимовку.

С прибытием Чечигина войско Хабарова выросло более чем до 300 человек. В Дючерской земле Хабаров задержался месяц. Здесь казаки собирали ясак. Дючерский князец Тоенча, его братья и улусные люди приехали к казакам и добровольно, или, как тогда говорили, «честно», приняли российское подданство. «По своей вере шертовав государю», они принесли 32 ясачных и 78 «поклонных» соболей. Через некоторое время от Тоенчи поступил «полный ясак со 100 человек» улусных людей.

Затем Хабаров пошел в Даурскую землю к городкам Турончи и Толги. Он вез с собой аманатов, взятых год тому назад: князьца Турончу, его братьев Аная, Мокалея и сына князьца Шилгинея — Богучея. Дети Турончи Омутей и Кокурей привезли ясак — 30 соболей и 10 быков. С других даурских родов также поступил ясак. Вся собранная Хабаровым ясачная казна к зиме 1652 г. составила 17 сороков соболей, 4 лисицы чернобурые, 2 лисицы красные, одеяло лисье из 7 пластин, 3 шубы собольи из 47 пластин собольих.

Собирая ясак, Хабаров говорил даурам: «Давайте государю нашему ясак полный с своего роду и живите без боязни на прежних своих кочевьях». Дауры и дючеры рады были бы такому постоянству, но сообщали о своем страхе перед маньчжурами.

Теперь на Амуре уже не было уголка, до которого бы не донеслась зловещая весть о готовящемся маньчжурском набеге на Амур. С полной уверенностью можно говорить о том, что сами маньчжуры с помощью своих лазутчиков сознательно раздували эти слухи, стараясь всячески запугать и русское и нерусское население Амура предстоящей расправой. Слухи росли как снежный ком. В одних районах Приамурья говорили, что идет 6 тыс., в других — 10 тыс. и больше маньчжуров. На Зее упорно поговаривали о 40 тыс., а в верховьях Амура — о «многих» тысячах регулярного маньчжурского войска, вооруженного пушками, ружьями, саблями, куяками. Даурия замерла в ожидании страшных событий.

Тем временем зима уже была не за горами. Хабарову нужно было подумать о выборе места для зимовки, продовольственном обеспечении отряда и обороне Приамурья.

Из улусов Толги и Турончи Хабаров дважды делал попытку отправить Третьяка Чечигина с грамотой к царю Шамшакану. Правда, после победы над маньчжурами под Ачанским городком и расспроса пленных Хабаров стал догадываться, что имеет дело с сильным правителем. Он уже не верил в возможность принятия Шамшаканом российского подданства. Но мирное урегулирование пограничного конфликта он считал вполне возможным и естественным.

В помощь Чечигину Хабаров выделил из своего войска 10 служилых людей. Он снарядил их должным образом и просил местных жителей дать им проводников и обеспечить охрану до «богдойских рубежей». Однако дауры не решались взять на себя ответственность за безопасность посланников. Даурам была известна вероломность маньчжуров. Они прямо предупреждали Хабарова, что маньчжуры Третьяка Чечигина с товарищами назад не отпустят, а расправятся с ними, потому что Богдойская земля «топерь… задралася, и вы де многих богдоевых людей побили, да и нонече де… будет войско богдоево большое, тысяч 10 и больше». 4 недели пробыл Хабаров в улусе Турончи, а затем 1 августа он решил сделать новую остановку в улусе сына Турончи князьца Кокурея.