Вначале вопрос о происхождении названия Руси не являлся темой нашего обзора-исследования. Но вскоре стало ясно, что пройти мимо этого важного, очень спорного и запутанного вопроса в отечественной истории – невозможно. Более того, мы просто обязаны представить свою версию происхождения названия древнейшего этноса – летописного племени русь – предка русского народа. Сразу хотим оговориться, авторы книги пришли к такому суждению самостоятельно, хотя, как оказалось позднее, эта гипотеза не нова. И что удивительно, исследователи, которые ее затрагивали, относились к ней несерьезно, поверхностно, считая эту версию маловероятной и даже утопичной. А суть заключается в следующем.

Существует несколько гипотез возникновения термина Русь и как этнонима (название народа, племени), и как хоронима (названия территории). По этому поводу еще в 70-х годах прошлого столетия советский историк В.В. Мавродин справедливо заметил, что «термин Русь восходит к очень древним временам, и если когда-то был не именем собственным страны и народа, а имел какое-то смысловое значение… то уже в эпоху Киевской Руси его первоначальный смысл был основательно забыт».

Для начала представим беглый обзор существующих основных версий происхождения руси.

Одни ученые, так называемые норманисты, считали, что Русь как государство образовалась пришельцами-норманнами. Эти ученые стремились доказать германское, то бишь скандинавское, происхождение этого этнонима и хоронима. Другие исследователи – антинорманисты, наоборот, говорили об искони славянском или даже скифском происхождении этнонима русь. Основоположником норманизма, безусловно, считается немецкий историк Готлиб Зигфрид Байер (1694–1738), кстати, когда-то стоявший у истоков создания Петербургской академии наук. Его труды использовал В.Н. Татищев при написании своей знаменитой «Истории Российской». Продолжателем идей Байера стал другой известный историк Герард Фридрих Миллер (1705–1783), академик Петербургской АН и немец по происхождению. Он, как и Байер полагал, что летописные варяги и русь этнически принадлежали к скандинавам-шведам. А само название «русь» он выводил от финского наименования шведов – ruotsi. Такое суждение по сей день остается на вооружении у ученых-норманнистов, но авторы этой книги считают это ошибочным мнением.

Действительно, прибалтийские финны по сей день называют Швецию Ruotsi, а шведов – ruotsalaiset. Считается, что финское название Швеции – Ruotsi произошло от Roslagen (Ruslagen) – наименования береговой полосы шведской провинции Упланд. Более того, как писал сторонник школы норманистов Е. Куник в своем известном труде «О призвании шведских родов» (1844), от Roslagen жители этой области (через древнесеверное ródhr – гребля) получили название rodsmaen, что означает гребцы или мореходы. У финнов эти гребцы или мореходы приобрели сокращенную форму Ruotsi, а от них славяне якобы переняли это слово и поэтому стали называть варягов русью.

Вот уже почти три столетия существует эта гипотеза, и некоторые ученые пытаются найти какие-то доказательства о неместном (в данном случае неславянском) происхождении слова Русь (русь), а занесенным со стороны, из далекой Швеции. В этой связи сразу делают скоропалительные выводы о якобы какой-то «ущербности» русского народа, который, оказывается, совсем иного происхождения, но только не славянского. Кстати, то, что не славянского, как увидим дальше, – действительно так, но и не германского (скандинавского) тоже.

Неосновательность происхождения слова русь от шведско-финского заимствования убедительно доказал польский академик Х. Ловмяньский (1898–1984). Историк-эмигрант Г.В. Вернадский (1887–1973) также категорически не соглашался с подобной, как он называл, «транcмутацией ruotsi в Rus». Отметим одно, древне-шведский язык, как и другие скандинавские языки, выделился лишь в IX–XI вв., и он не мог «принять участие» в образовании слова русь по одной причине – название русь намного древнее. Причем известно, что восточные славяне еще до эпохи викингов контактировали с северными людьми (rootsalainen по Ю. Крону от древне-финского слова rootsi – север), а не с какими-то гребцами (roths-maen), называя представителей будущего шведского народа – свеями (вероятно, их предки были свебы Тацита). Почему будущего? А потому, что его, как этноса (нации), тогда еще не существовало. Именно поэтому славянам не было резона давать пришельцам – Рюрику и его команде – имя руси, если те прибыли со свейской родины – Скандинавии, и тем более перенимать это название от «диких» финских племен. И еще, – надо учесть очень важное замечание ученых, – истоки названия русь восходят ко времени, предшествовавшему славянскому проникновению на северо-запад Восточной Европы, т. е. оно не славянского происхождения.

Скандинавская этимология, как и следовало, ожидать, подверглась жесткой критике со стороны многих исследователей. Так Е.А. Рыдзевская утверждала, что термин русь не мог быть скандинавским. По ее мнению, в рунических надписях страна восточных славян называлась Гардар (Gardar), позднее в скандинавских сагах упоминается уже Гардарики (Gardariki), с которыми наши ученые стали отождествлять Русь (как государство) и переводить это древнеисландское слово, как «страна городов», Г.В. Вернадский же расшифровывал Гардарики – «царство замков». Так что, скандинавское происхождение этнонима русь невозможно.

И самое главное, на своей родине ни шведы, ни другие скандинавы никогда себя так не называли, никакого племени русов не было известно в Скандинавии, русь не упоминается ни в одной из скандинавских саг.

Большинство славянских гипотез происхождения слова русь привязывают его к известным топонимам. Чаще всего название русь стали выводить из гидронимов (названий рек), а таких рек и речушек с корнем рос/рус, – оказывается, у нас предостаточно. Одним из первых, кто обратил на это внимание, был автор книги «Варяги и Русь» С.А. Гедеонов (1816–1878), чуть позднее его поддержал другой известный историк и такой же противник норманистов Д.И Иловайский. По его мнению, древнейшей формой этого названия была не Русь, а Рас или Рось. Потом именно эта Рось сохранилось в греческом языке в несклоняемой форме росс (Рωξ). А далее он пишет:

«Народное имя Рось или Русь, как и многие другие имена, находятся в непосредственной связи с названием рек. Восточная Европа изобилует реками, которые носят или когда-то носили именно это название. Так, Неман в старину называли Рось; один из его рукавов сохранил название Русь; а залив, в который он впадает, имел название Русна. Далее следуют: Рось или Руса – река в Новогородской губернии, Русь – приток Нарева; Рось – знаменитый приток Днепра на Украине; Руса – приток Семи; Рось-Эмбах; Рось-Оскол; Порусье – приток Полиста и пр. Но, главное, имя Рось или Рас принадлежало нашей Волге».

Позднее советский историк М.Н. Тихомиров (1893–1965) развил эту мысль для подкрепления своей, так называемой «южной» концепции образования древнерусского государства. Он акцентировал внимание только на одном гидрониме – Рось (Ръсъ) – названии правого притока Днепра. По его мнению, в VIII–IX вв. в Приднепровье «стало выделяться племя», а именно поляне, которое расселилось к югу от Киева до реки Рось, по ее течению и вдоль берегов другого притока, Россавы. Может быть, считал ученый, название Роси распространилось на все среднее течение Днепра, т. к. в области полян, по которой протекала река Рось, по свидетельству летописей, в IX–XIII и находилась Русь. И «не варяги назвали страну полян Русью, а осевшие в Киеве «словяни и варяги и прочие прозвавшася Русью», – заключил он.

Однако такая гипотеза признана несостоятельной, т. к. филологи позднее неоднократно обращали внимание на то, что чередование звуков о/у или ъ/у в восточнославянских диалектах практически невозможно, о чем Г.А. Хабургаев в частности пишет: «Нет для этого этнонима опоры на восточнославянской почве и в плане этимологическом: известные попытки связать Русь с названием реки Рось (или Ръсъ) лингвистически несостоятельны – для славянских диалектов рассматриваемого времени чередования о/у и даже ъ/у невероятны (учитывая, что термин русь появляется около IX столетия!); а сам этноним в славянской среде известен только с у в корне». Другими словами, название русь не могло быть производным от корня рос. Более того, исследуя название реки Рось, украинская топонимистка И.М. Железняк не стала объединять его, как принято традиционно, с этнонимом русь, т. к. она считала, что гидроним Рось происходит от индоевропейского ros- в значении вода, влага.

Вероятно, именно поэтому другой исследователь Г. Тебеньков еще в позапрошлом столетии связывал слово Русь с языческим обрядом поклонения росе, якобы существовавшем в незапамятные времена у славян, позаимствовав, вероятно, это сообщение у Г. Байера. Б.А. Рыбаков также производил название племени рос-рус от слова роса, сохранившееся в географических названиях на Восточноевропейской равнине, образованное, в свою очередь, от древнейшего санскритского корня ros-rons. Но как уже отмечалось, такое образование слова русь несостоятельно из-за невероятности чередования рос в рус.

У наших предков существовали различные культы: животных, явлений и объектов природы, в том числе поклонение камням, рекам, озерам. Первые свидетельства о почитании славянами рек и водяных божеств (нимф) зафиксировано у византийца Прокопия Кессарийского в VI веке. В русских летописях также отмечены древнейшие языческие обряды почитания рек и вообще воды, сохранившиеся до настоящего времени. Ссылаясь на них, в частности на Густынскую летопись, авторитетный исследователь русско-варяжского вопроса С.А. Гедеонов отзывался о русских славянах как о водопоклонниках: «Языческая Русь поклонялась святым рекам; предание о реке, глаголемой Рось, как прародительнице народа, уцелело еще в XVII веке», – утверждал он.

Поэтому неудивительно, что советский писатель В.А. Чивилихин (1928–1984) считал: древнейшие поселения восточных славян, из которых позже образовались первые русские города, все без исключения обосновались на реках. Река в значительной степени обеспечивала жизнедеятельность наших предков: давала воду для приготовления пищи и ведения хозяйства, снабжала рыбой и водной птицей, предоставляла легкий, идеально гладкий путь по воде летом, по льду – зимой.

Словацкий историк и этнограф П.Й. Шафарик (1795–1861) в своих «Славянских древностях» отметил, что в праславянском языке река называлась руса (rusa). Он писал: «Это коренное славянское слово, как общее существительное имя, уже осталось в употреблении только у одних русских в слове русло, обозначающем ложбину, русло реки, глубь, вир; но как собственное имя рек, городов и селений, более или менее близлежащих, употребляется почти у всех славян». Значительно раньше Готлиб Байер говорил о корне этого слова буквально следующее: «Имена ra, ros из древнейшего общего языка перешли к скифам и к другим народам и значили реку; в кельтском языке rus, ros значит озеро; <…> и, быть может, слово роса, ros».

У составителя знаменитого толкового словаря русского языка В.И. Даля зафиксировано много диалектных русских слов, производных от исходного корня рус и связанных с водой: Рус – сказочное чудовище днепровских порогов; руслень – полка за бортом, к которой крепятся ванты; рустов – цепь под якорные лапы; кровь идет рустом, значит, она идет потоком, ручьем. От того же праславянского корня рус образовалось и слово русалка, с древним культом которой связано множество языческих поверий.

Большинство племен и народов на земле, полагал В.А. Чивилихин, получило свое название по месту своего преимущественного обитания, поэтому, если руса – река – извечное место поселений наших предков, то обобщенный этноним русы или руссы издревле значило, как живущие на реках, жители рек или просто речной народ.

Его подтолкнула к такой мысли статья профессора Ф.И. Кнауэра «О происхождении имени народа Русь», опубликованная еще в 1902 году, где отмечалось, что в древнеиндийских гимнах «Ригведы», созданных в X в. до н. э., упоминается мифическая река Rasa, «великая матерь», текущая на дальнем северо-западе, на старой родине. В другом древнейшем произведении, священной книге персов – «Авесте» (1 тыс. до н. э.), говорится о реке Ranha, где живут люди без вождей, где господствует зима и земля покрыта снегом. Проведя скрупулезный филологический анализ, Ф.И. Кнауэр попытался доказать этимологическое тождество этих названий с древним именем Волги – Ра, которое впоследствии обрело такие формы, как Росс (Рωξ) у греков и арабов, Рось, Русь, Роса, Руса – у славян. Последними топонимами были названы многочисленные северо-западные реки на новых местах расселения народа, вышедшего в глубокой древности на свои исторические пути с Волги, так же как другие древнеиндоевропейцы, переселившиеся с нее на дальний юго-восток, назвали один из притоков Инда именем той же реки-прародительницы Rasa. Таким образом, сделал неожиданный вывод исследователь, «имя народа русь чисто славяно-русского происхождения и в точной передаче слова означает не что иное, как приволжский народ».

Существуют и другие версии происхождения слова Русь. По сохранившемуся в некоторых списках летописи преданию, утверждал С.А. Гедеонов, славяне прозвались русью от реки Русы (Роса) в Новгородской губернии, впадающей в озеро Ильмень. Так Густынский летописец гласит, что имя Русь производят «иные от ръки глаголемыя Рось». В этой связи Н.М. Карамзин приводит такое же любопытное свидетельство: царевич Иоанн, сын Ивана Грозного, прежде чем пасть от руки собственного отца, составил Похвальное слово св. Антонию Сийскому, в котором говорилось: «Преписано <…> многогрешным Иваном, во второе по первом писатели, колена Августова, от племени варяжского, родом русина, близ восточныя страны, межь предел Словенских и Варяжских и Агарянских, иже нарицается Русь по реке Русе». Такого же мнения придерживался и наш знаменитый земляк М.В. Ломоносов, считавший, что река Рось, приток Днепра, и особенно, подчеркнул он, город Старая Русса, «доказывают бывшие в древность жилища россов». Однако, лингвисты не подтверждают возможности происхождения рассматриваемого этнонима от Русы (Старой Руссы), т. к. жители этих мест назывались бы не русами, а рушанами, что хорошо подтверждается и летописными источниками, например: «Выеха Федор посадник с рушаны и с Литвою».

Попытки связать происхождение слова Русь от острова Руяна или Руген, расположенного в южной части Балтийского моря, также не увенчались успехом. Жителей острова Ругена называли ругами; они принадлежали, по одной версии, к выходцам из Скандинавии – готам, и по другой – к одному из венетских племен (предкам славян), упоминаемых еще у Корнелия Тацита. Поэтому, как считали некоторые исследователи, от имени этого народа через раны – руги – руяны – рутены – русы образовался этноним русь. На что лингвисты отвечают, что здесь присутствует ряд серьезных непреодолимых фонетических препятствий, приводящих к неприемлемости такой гипотезы.

По другой версии, русские получили свое имя от легендарного Русса, у которого было два брата Чех и Лех, в свою очередь, давшие начало чешскому и польскому народам. Свои знаменитые «Записки о московитских делах» немецкий дипломат Сигизмунд Герберштейн (1486–1566), посетивший Россию в 1517 и 1526 годах, начинает как раз с указанной легенды, чтобы дать объяснение происхождению названия этого загадочного для него народа и государства:

«О происхождении названия Russia существуют различные мнения. Одни полагают, что оно произведено от имени Русса, брата польского государя Леха, поскольку этот Русс был-де государем русских. Другие ведут его от имени весьма древнего города Русы, неподалеку от Новгорода Великого. Есть и такие, которые объясняют это название смуглостью жителей. Однако большинство считает, Руссия – это измененное имя Роксолания. Сами же московиты, отвергая подобные мнения, как не соответствующие истине, уверяют, будто их страна изначально называлась Россея, а имя это указывает на разбросанность и рассеянность ее народа, ведь Россея на русском языке и значит разбросанность или рассеяние. Это мнение, очевидно, справедливо, так как и до сих пор различные народы живут вперемежку с обитателями Руссии, в которую повсюду вклиниваются, разделяя ее, иные земли. <…> Но каково бы ни было происхождение имени Руссия, народ этот, говорящий на славянском языке, исповедующий веру Христову по греческому обряду, называющий себя на родном своем языке Russi, а по-латыни именуемый Rhuteni, столь умножился, что либо изгнал живущие среди него иные племена, либо заставил их жить на его лад, так что все они называются теперь одним и тем же именем русские».

Мы специально подробно процитировали австрийского барона, т. к. этот незаурядный писатель оказался очень плодотворным по выдвижению версий происхождения слова русь, впоследствии предоставившим возможность историкам написать не одну книгу и защитить несметное количество диссертаций на эту тему. Достаточно для примера вернуться к вышеперечисленным исследователям, которые в какой-то мере пытаются почти так же объяснить этот загадочный термин.

Сторонниками так называемой «южной» концепции происхождения этнонима русь (О.Н. Трубачев, Д.Т. Березовец и др.) предпринимались попытки связать имя Русь с причерноморскими топонимами, такими, как Россотар, Рукуста, имеющих готское происхождение, и даже с неизвестным племенем Рогас (Rogas) Иордана. Думаем, здесь и не требуется каких-то больших усилий лингвистов, чтобы опровергнуть такую гипотезу образования слова русь. Кроме того, О.Н. Трубачевым предпринималась попытка производить имя русь от иранских слов со значением светлый, блестящий, восходя к древнейшей его форме rauxśna и древнеиндийскому слову с близким значением ruksa-, которое затем должно было измениться в russ. При расшифровке имени «вероломного племени росомонов» (Rosomorum) того же Иордана, ученых интересовало только начало этого слова – рос. По их предположению, это осетинское (аланское) слово рохс – светлый. Делались аналогичные попытки связать русь и с другим похожим этнонимом – роксоланы – названием одного из причерноморских сарматских племен, как белые, светлые аланы.

Как полагала Е.Ч. Скрижинская, известный комментатор книги Иордана «Getica», первая часть имени роксоланы впервые объявилась как самостоятельное этническое имя в сообщении сирийской хроники Захарии Ритора или Псевдо-Захарии (555 г. н. э.). После описания амазонок, помещаемых им около Азовского моря, он пишет: «Соседний с ними народ хрос (hros), мужчины с огромными конечностями, у которых нет оружия, и которых не могут носить кони из-за их конечностей». Как бы там ни было, выходит, что к середине VI века в далекой Сирии уже знали о существовании к северу от Черного моря какого-то русского народа рус или рос, отличающегося крупным ростом.

Другой советский историк В.В. Седов более двадцати лет назад признал, что происхождение этнонима рось-русь «несомненно, не славянского» и не тюркского корня, ведь тогда бы этноним русский приобрел форму орос-урус и, в конце концов, также склонился к иранскому началу рассматриваемого племенного имени. Впрочем, в настоящее время нашлись исследователи, попытавшиеся реанимировать происхождение названия руси из тюркских слов.

Два талантливейших математика Г.В. Носовский и А.Т. Фоменко (в научных кругах их еще называют «терминаторы истории»), более известные по своим многочисленным трудам, где они пытаются пересмотреть хронологию всемирной истории, в том числе и российской, вероятно, исходя из сообщения этого ученого, выдвинули очередную версию происхождения имени русь.

По их мнению, «Татаро-Монголия средних веков – это сама Великая Русь», – тогда происхождение названия Русь надо искать в языке этого тюркского народа. Как известно, пишут авторы очередной гипотезы, Монгольская империя была разделена на так называемые улусы – области. И делают смелое предположение, что слова улус, рус, Русь якобы одного корня, т. к. налицо существует явная звуковая параллель между: улус – урус – рус. В заключение, у этих отчаянных историков-математиков само название Русь превращается в рус, в тюркском значении – как улус, которое означает часть или область Монгольской империи. Впоследствии Русь из области (улуса) великой империи превратилось в государство. В этом случае, по их мнению, слова русский человек могли означать первоначальное «человек из некоторой области в империи», улуса, и только потом приобрести значение национальности. Хотелось бы поблагодарить уважаемых математиков за то, что наше происхождение они произвели не от ненцев или якутов и тем более не от американских индейцев!

Существуют еще несколько версий, связанных с так называемым «цветовым» решением или объяснением запутанного термина. Некоторые исследователи полагали, не мудрствуя лукаво, что термин русь произошло от цвета волос наших предков, т. к. большинство их них были русыми, светлыми, вот отсюда, мол, и образовалось название племени русы или русь. Думаем, наивность такого объяснения слишком очевидна, поэтому к нему не стоит больше возвращаться.

Изучению происхождения названия Руси посвятил свое исследование в 1892 году профессор Киевской духовной академии по кафедре русской гражданской истории В.З. Завитневич. Он взял за основу сообщение известного дипломата и сочинителя, итальянского епископа Лиудпранда (умер в 971 г.) о походе киевского князя Игоря на столицу Византийской империи в 941 году, в котором говорилось:

«Ближе к северу обитает некий народ, который греки по внешнему виду называют русиями, ρουσιοζ, мы же по местонахождению именуем норманнами. Ведь на немецком языке nord означает север, а man – человек; поэтому-то северных людей и можно назвать норманнами».

Здесь Лиудпранд сообщает, что русские получили свое наименование от греческого слова ρουσιοζ – рыжий или красный, и что это название русским дали за особый цвет их тела, отличающийся от смуглой кожи южан своеобразным красноватым оттенком. Кстати, о том же говорил после путешествия в верховья Волги знаменитый арабский писатель Ибн-Фадлан (922): «Я видел русских купцов… тело у них красное». Подобное сообщение имеется и в «Хронографии» византийского писателя Феофана Исповедника (760–818), где, правда, под ошибочным пониманием его фразы о «ρουσια кораблях», как о русских кораблях, скрывается совершенно другое: прилагательное ρουσιοζ имеет значение пурпурный, багровый, а не русский, как полагали некоторые исследователи, и обозначает таким образом цвет корабля.

В описании хрониста, нападавшие «своим видом показывали кровопролитие». И вообще, пурпурный цвет напоминал кровь и огонь. Поэтому, считал В.З. Завитневич, греки так стали называть русских, а сами русские приняли это имя при подписании договора с греками в 907 году, поскольку другого собственного имени у них к тому времени еще не было. Так что можно считать эту версию малоубедительной и даже слегка наивной.

Кстати, Черное море раньше так не называлось, в славянских языках вплоть до XVI века море именовалось Чермным, то есть Красным. А красный, пурпурный цвет, как вы сейчас узнали, был всегда связан с русами, русью, русскими, их корабли и паруса были всегда покрашены в червленый, темно-красный цвет, поэтому арабские писатели прозвали когда-то Черное море Русским или Красным морем, вероятно, взяв за основу греческое слово ρουσιοζ.

* * *

Очередную попытку разгадать секрет происхождения названия русского народа предпринял географ и историк В.И. Паранин, исходя из положений так называемой ностратической теории, которая, по его словам, позволяет в близких по транскрипции названиях географических объектов в различных частях света видеть единый смысл, что дает возможность осуществлять расшифровку обширного топонимического материала, на основе языков, иногда довольно удаленных от объекта. Причем расшифрованные данные «экстраполировать на другие территории».

Уже около 100 лет существует эта пресловутая ностратическая теория, выдвинутая датчанином Х. Петерсеном, которую позднее обосновал советский лингвист В.М. Иллич-Свитыч (1934–1966). Согласно этой теории, существовали древнейшие системы языков, давшие основу развития всех современных языковых групп, и среди прочих ученый выделял ностратическую семью. Туда он относил многие языковые семьи Евразии и Африки (в том числе – индоевропейская, картвельская, семитохамитская, дравидийская, уральская и алтайская). Все они были якобы когда-то одним языком, но, разделившись много тысяч лет назад, почти не сохранили степень родства. Считается, что ностратическая теория может рассказать многое о жизни ностратических племен эпохи охоты и собирательства, и главное, о территории, на которой возникли и долго жили эти племена до того времени, когда они начали делиться и расходиться, в результате чего и возникло эти шесть основных языковых семей.

Исходя из положений ностратической теории, В.И. Паранин сделал предположение, что на севере Европы существовала группа языков, на основе которых могло появиться название Русь со значением «верховая», «южная страна», а это, в первую очередь, прибалтийско-финские языки, причем наиболее вероятным языком-основой, на его взгляд, предстает карельский. А во-вторых, считает историк, в этом регионе существуют многочисленные следы бытовавших в прошлом систем территориальной организации общества, к одной из которых восходит название Русь.

При этом В.И. Паранин обратил внимание на бытовавшую якобы некогда в Восточной Европе систему для обозначения сторон света, так называемую, «цветовую» ориентацию в пространстве, где юг в ней обозначался красным цветом, север – черным, восток – синим, а запад – белым. После проведенного анализа названий сторон света, какие они могли бы иметь в прибалтийско-финских языках, в одном их них, карельском, нашлось искомое: слово ruskej значил красный, а rusko – заря, румянец; ruskotaa – краснеть. И для него сразу стала «очевидна лингвистическая основа слова русь как цветового символа южного элемента какой-то территориальной системы».

Затем, призвав на помощь эпос карел и финнов, Паранин обратился к знаменитому произведению «Калевала». Время действия в нем – бронзовый век, ориентировочно I тысячелетие до н. э., основной сюжет заключается в борьбе за обладание чудесной мельницей Сампо между героями, обитающими в южной Калевале (Вяйнеле), с жителями Похьелы (то есть Севера). По этому поводу академик Б.А. Рыбаков когда-то заметил в своей статье «Сампо и сейды»: «Возможно, что битва за Сампо – не столкновение финнов и карел с лапландцами (саамами), а соперничество родственных между собой южных финно-карельских племен с северными тоже финно-карельскими племенами, веровавшими в того же верховного бога Укко, что и южане». То есть, подчеркнул Паранин, вероятно, в «Калевале» представлено столкновение юга с севером, красного с черным, ruskej c musta. И далее развивает мысль, что в результате внутриплеменной борьбы южной части единого племени с северной (запечатленной в «Калевале», где эта борьба обрела вид битвы за Сампо), в борьбе красного с черным, южная часть обособляется от северной – при этом, по словам исследователя, «берет себе новое имя, как раз и связанное с ее географическим положением, то есть, южная, красная, ruskej – русь».

Думается, Паранин здесь заблуждается, т. к. обособившиеся на юге племена не стали бы себя так называть, да и с какой стати им менять свое родовое имя! Наверняка должно произойти обратное, по логике их должны были бы обозвать ruskej – южными оставшиеся на прежнем месте обитания коренные северные племена финнов, раз те отделились от них и ушли в южном направлении.

Почему-то большинство наших исследователей считает, не стал исключением и В.И. Паранин, что некогда в Восточной Европе север ассоциировался с черным цветом. Однако это не совсем так. Действительно, у народов Южной Азии при определении сторон горизонта черный цвет соответствовал северу, красный – югу. Такое цветообозначение четко зафиксировано у древних китайцев, у вьетнамцев, корейцев, в Средней Азии – древних персов, иранцев, в Южной Сибири – у некоторых тюркских народов (монголы, уйгуры, тюрки). Хотя у калмыков север уже соответствует желтому, а юг – синему цвету. В Индии юг ассоциируется с желтым, иногда синим цветом, а север – с красным. У древних ацтеков четыре стороны света обозначали: восток – красный, запад – синий, юг – зеленый, а север – белый цвет, и у народа майя боги были связаны с такой же цветовой символикой сторон света: один из них по имени Кан-Цик-Наль, поддерживающий небо, чтобы оно не упало на землю в его северной части, ассоциировался с белым цветом. Поэтому, так однозначно утверждать, что черный цвет всегда символизировал север, на наш взгляд, совершенно неразумно.

Думаем, не является большим секретом, что, наоборот, с древнейших, архаичных времен север всегда был связан с чем-то чистым, ясным, светлым, т. е. с белым цветом. Вероятно, все зависело от того, где находился север на карте – вверху или внизу (в подземном мире). Все же для большинства племен, обитавших в Северном полушарии, север находился наверху. Не исключено, одна из причин такой ориентации заключалась в том, что после наступления темноты Полярная звезда была первой точкой отсчета для определения направления, как на суше, так и в океане, особенно – в полярных морях.

В понимании древних жрецов, север считался направлением обновления и восстановления, получения знаний и мудрости. Север всегда ассоциировался с белым цветом, который, как снег, символизировал очищение и чистоту намерений людей. Стихией севера является воздух, утверждали шаманы, который можно сравнить с разумом. Поэтому Север считался направлением разумной деятельности, мыслей идей и творчества, именно там происходит духовное пробуждение человека.

* * *

А сейчас несколько слов о нашей версии происхождения слова русь (Русь).

Наша гипотеза происхождения руси, как названия племени, а в широком смысле, как народа-этникона, зиждется на другой, может быть, и не такой уж новой версии: древние племена получили свое название от тотемов, в основном от птиц и животных. Выше мы специально так подробно останавливались на тотемизме, распространенном в древнейшие времена у разных народов. Не стали исключением, конечно, и наши пращуры.

В самых древних письменных памятниках ведической литературы уже встречаются различные группы человеческих существ с именами животных. Так, древнеиндийское собрание религиозных гимнов «Ригведа», созданное примерно в X в. до н. э., ссылается на народ, называемый аджас, что означает козы. Другой народ, упоминаемый там же, называется матсьи и переводится как рыбы. Другое ведическое произведение «Атхарва веда» делает ссылку на священническую семью под названием Кашьяпа, означающее черепаха. В «Махабхарате», самом древнем народном эпосе Индии, упоминается племя ядавов, называвшихся собаками. Почти всеобщим признаком древних обществ, доживших до наших дней, уверяет индийский ученый Д. Чаттопадхьяя, является то, что такие народы заимствовали свои имена из животного и растительного мира.

Действительно, ученые полагают, что в «Ригведе» имеются некоторые пережитки тотемизма или верований о происхождении человеческой расы или отдельных племен от животных и растений. В начале прошлого века исследователь тотемизма у американских племен Л.Х. Морган тоже заметил: «Повсюду туземные американские роды присваивали себе имена от некоторых животных или неодушевленных предметов и никогда от человека».

Во время первой кругосветной экспедиции И.Ф. Крузенштерна 1803–1806 годов Ю.Ф. Лисянский командовал фрегатом «Нева». У племен Северной Америки он подметил такую же интересную особенность, например, у тлинкитов существовало деление на роды, которые имели тотемные названия, т. е. назывались именами различных животных и птиц. «Они разделяются, – пишет Лисянский, – на разные поколения, из которых главныя суть: медвежье, орлиное, воронье, касаткино и волчье». Другие позднейшие исследователи утверждают, что племя тлинкитов распалось на две большие главные тотемные группы или фратрии – на братство волка и ворона. Каждая из фратрий, в свою очередь, делилась на пять низших тотемных союзов, охватывающих по несколько сот человек. Лисянский сообщает, что тотемные союзы не совпадали с территориальными подразделениями: «Все означенные поколения так между собой смешаны, что в каждом селении можно их найти всех понемногу; однакож всякое из них живет в особенном доме, над которым вырезано фамильное животное, служащее вместо герба. Они никогда не воюют между собою, но при случае должны друг другу воспомоществовать, как бы далеко ни находились».

Попытки разгадать тайну происхождения имени того или иного народа предпринимались с давних пор. Ученые никогда не уставали заниматься этимологией – наукой о расшифровке смыслового содержания, в нашем случае, этнонимов, то есть названий племен, народностей и наций. Результаты их исследований иногда были удивительными и парадоксальными. Совершенно недавно предпринял попытку исследовать этимологию названия древнекорейского государства Пуе профессор из республики Корея Че Хан У, который пришел к интересному выводу, что оно произошло от названия животного, т. е. от маньчжурского слова буксу (buxu) – олень, при этом сославшись на известный тотемизм, широко распространенный у алтайских племен. А титулы четырех его правителей, которые были предводителями четырех различных групп или племен, образовались также от различных имен животных – лошади, быка, свиньи и волка. По его мнению, имена животных в этих четырех титулах, вероятно, отражают тотемы этих племен. Названия якутских племен, считает корейский ученый, также образованы от имени их тотема, и люди брали названия животного как их фамильное имя. По этой же причине в древние времена якуты определяли, к какому племени принадлежали люди по их фамильному имени.

Ученые утверждают, что самоназвание якутов саха произошло от древнеиранского слова сака – олень. Еще в XVIII веке шведский исследователь Страленберг впервые выдвинул гипотезу о том, что предками саха являются среднеазиатские саки. Кстати, скифов в Азии называли именно саками, вероятно, за их быстроту и стремительные перемещения на лошадях или, не исключено, они имели своим племенным тотемом оленя. Хорошо известно, в древние времена гунны и тюрки также заимствовали свои титулы от названий животных, например, boga gagan – король быков, buri gagan – король волков, sonkor tigin – принц соколов и т. д. Можно утверждать, полагает ученый из Кореи, эта традиция имеет нечто общее с тотемизмом.

Абсолютно такую же версию выдвинул другой, но только уже российский исследователь М.И. Боргояков. Изучая истоки гуннских племен, он пришел к выводу, что тотемным животным одного из рода этого народа – шаньюйского – был бык, а родоначальником другой группы гуннов считался волк или олень.

Иордан в своем труде «О происхождении и деяниях гетов», приводит очень любопытную легенду о гуннах и олене. Охотники из этого племени, выискивая себе добычу на берегах Мэотийского озера (Азовского моря), заметили оленя, который бесстрашно вошел в воды и пошел одним известным ему путем. Следуя строго за ним, гунны сумели перейти это озеро, которое до тех пор считали непереходимым, как море. Лишь только перед ними показалась Скифская земля, олень сразу исчез. Они вернулись обратно и сообщили своим о случившемся. Расхваливая Скифию, убедили остальных отправиться туда по пути, который указал им олень. Иордан нашел даже объяснение, почему он появился и привел гуннов в Скифию: «Сделали это, из-за ненависти к скифам, те самые духи, от которых гунны ведут свое происхождение». Из этой легенды следует, считает М.И. Боргояков, что олень, указавший путь гуннам, был в их представлении тотемным животным-родоначальником, и его образ связывался с названным озером.

Легенда об олене была широко известна, комментируя это сообщение Иордана, пишет Е.Ч. Скрижинская, – сюжет о животном, послужившим чудесным проводником, был также широко распространен и у других писателей. В «Житии св. Северина», составленном в начале VI века, рассказывается о том, как путешественников, шедшим по альпийским дорогам Норика (кстати, это летописная родина ильменских славян), застала сильная метель и они потеряли верное направление. Вдруг перед ними появился громадный медведь – «formae ursus» – и пошел впереди, указывая им путь. Это показалось удивительным, пишет Е.Ч. Скрижинская, потому что зимой медведи обыкновенно забиваются в берлоги для спячки. Вероятно, этот медведь привел их на наш Север, передав позднее им свое имя.

Древние писатели донесли сведения о том, что, действительно, многие племена получили свое название от родовых тотемов – птиц и животных. Согласно сообщению древнегреческого географа и историка Страбона, один народ, принадлежавший к древнеиталийскому племени сабинян, – «пикентийцы вышли из Сабинской области, причем черный дятел указывал путь их предводителям. Отсюда их имя, так как эту птицу они называют «пиком». Т. е. название этого племени произошло от латинского слова picus – дятел, который, вероятно, был тотемом племени. Некоторые ученые считают, что у древнейшего племени Греции пеласгов белый аист также был родовым тотемом, и свое название они получили от этой птицы. Как заметил Страбон, пеласги «были кочевое племя, которое, подобно птицам перелетало куда попало, жители Аттики называли их «пеласгами», что в переводе с греческого значит аист. Еще от Страбона известно, что когда-то существовало фракийское племя киконов, чье название созвучно латинскому слову ciconia – аист. Более того, возможно, это племя было связано и с названием другой птицы – лебедя, переводимое с греческого языка – «кикнос». Как известно, эта благородная птица, которая по сей день пользуется уважением и почетом, была тотемом и у славянских народов.

Упоминаемые античными писателями кочевые племена под названием берендеи тоже, не исключено, получили такое название от своего тотема. Считается, что первая часть этого слова – берен имеет происхождение от имени божества Барга – Барана, который олицетворял Солнце, а вторая – от латинского deus – бог, божество. Вероятно, когда-то у них баран был племенным тотемом, превратившийся позднее в божество этого племени, которое затем взяло его имя.

С древнейших времен существовало много племен, получивших свое название от другого тотема, весьма распространенного хищного животного – волка. Тот же Страбон сообщает, даки – фракийские племена, расселившиеся к северу от Дуная в начале I тысячелетия, изначально назывались daoi, производное от слова daos – фригийского наименования волка. По утверждению румынского философа Мирча Элиаде (1907–1986), от корня этого слова происходят имена фракийского бога войны Кандаона, бога Даунуса и др. Более того, по Страбону, закаспийские кочевники-скифы также носили имя daoi. Их этническое имя с большей вероятностью, считает М. Элиаде, восходит к иранскому слову dahae – волк. Кочевые племена, заселявшие территорию на юге Каспийского моря, греко-латинские авторы тоже называли hyrkanoi – волки. Одно из италийских племен – гирпины, по утверждению Страбона, «получили свое имя от волка, который указывал путь их колонии; ведь самниты называют волка «гирпус».

Немного раньше другой древнегреческий ученый Гераклит Понтийский (VI–V вв. до н. э.) утверждал, что имя саманитского племени – луканс – происходит от Lucos – волк. Как подметил М. Элиаде, племена, носящие имя волка, встречались в различных регионах, таких как Испания, Ирландия и Англия.

Еще один пример. В Забайкалье в начале средневековья – на рубеже V–VI веков, как показывают исследования археологов, поселилось монгольское племя Бурито-шоно, а тотемное название шоно означает – волк. К началу XIII века на территории Прибайкалья и Забайкалья заселились монголоязычные племена, и по утверждению ученых, все эти племена носили тотемные названия по имени птиц и зверей, из которых к концу XVII века сложилась бурятская народность. У бурят каждый род имел своего тотема.

Названия некоторых древнеславянских племен имеют свое происхождение также от имени волка, как это убедительно доказал исследователь из Кишинева Р.А. Рабинович. Историки хорошо знают, что союз славянских племен, располагавшихся в VIII–XII вв. между Одером и Эльбой, носил общее название лутичи (lutici) и вильцы (wilzi), а по Гельмольду, этот союз племен известен и под именем велеты (veleti). Так вот, Гельмольд в своей «Славянской хронике» пишет, что «эти четыре племени за свою храбрость называются вильцами (то есть волками – Авт.) или лютичами». Исследователям этимология слова вильцы представляется более понятной, т. к. сходные формы присутствуют во всех славянских языках. Оно восходит к праславянскому слову vьlkъ, сходное с готским wulfs, латинским vulkus, volkus – волк. Этимологию названия лютичи ученые выводят от легендарного Люта или от старославянского слова лют, лютый – жестокий, вероятно, табуированное (запрещенное) название волка. Лингвисты же сближают это слово с греческим lukos – волк, волчье бешенство. Таким образом, заключает Р.А. Рабинович, этимология слова лютичи может сближать его с названием вильцы – волки.

Загадочными остаются образования этнонимов многих северных народов. Лингвисты до сих пор, например, не могут разгадать значение этнонима хант или ханты (в древности остяки): по одной из версий, оно «возводится к табуистическому обозначению у хантов медведя – контио», переводимый как злой. Другой северный летописный народ югра — охотничьи племена, упоминаемые впервые в Лаврентьевской летописи в 1096 году, которые якобы за быстроту передвижения и кочевой образ жизни имеют происхождение своего имени от праславянского слова угор со значениями змея, водная змея, угорь, не исключено, выполнявших в древнейшие времена роль тотемов у этих северных племен.

Тайной окутано племенное имя (самоназвание представителей племени) еще одного северного народа – коми-зырян. Существует несколько версий происхождения этнонима зыряне или, как в летописях – сиряне, сырьяне. Эстонская исследовательница коми языка А.-Р. Хаузенберг сделала предположение, что племенное имя могло возникнуть на основе наименования тотема племени по следующей схеме: имя тотема племени – название племени – название группы народа – наименование народа. (Эта классическая схема, вероятно, подходит для образований племенных имен других народов). В качестве древнего тотема, по мнению исследовательницы, у них считался сир – щука. А сиряне произошло уже на основе русского языка прибавлением суффикса – ян (ин), как, например, образовалось, славян(ин), северян(ин) и др. Эта версия подтверждается фактами сохранения магии сир (щуки) в древних верованиях народа коми. В верховьях реки Камы существует приток под очень похожим названием Сирья. Древнее название этой хищной речной рыбы исчезло из обихода в южно-зырянских диалектах, считает А.-Р. Хаузенберг, по причине наложения табу на исконное имя щуки, своего тотема – сира, а затем произошла замена его на русское заимствование тшука, штшука.

Проведя ономастический анализ около 70 названий удмуртских племен (воршудов), местный краевед В. Фролов пришел к выводу, что не менее 30 % оставшихся родоплеменных названий воршудов происходят от тотема, которому поклонялось данное племя. Самое любопытное, по его мнению, в Прикамье задолго до прихода финно-угров в эти края жило множество разноязычных племен, в том числе и древнерусское племя. Например, копка — имя этого древнерусского рода произошло от племенного тотема копалы – самки глухаря или тетерева, а другое ассимилированное финно-уграми древнерусское племя – котья, получило свое название от племенного тотема – кота. Кстати, кот – это не только обыкновенный самец породы кошачьих, но и морской зверь. В древности словом кот, считает исследователь, называли также куницу и хорька, а в Тамбовской области – овцу и козу, откуда якобы произошло слово скот. Еще одно название – пельга, по его мысли, возникло от древнерусского слова пелядь, которая водилась в изобилии на реке Печоре, чура – от русского слова чурилка – ночная птица козодой, юра – название связано с архаичным словом юра (юрово) – косяк сельдей, который вполне могло быть, считает В. Фролов, тотемом одного из древнерусских племен. Кстати, у нас в Поморье сохранилось похожее слово – юрок – связка шкур морского зверя, которую, привязав за корму лодки, плавили по воде до берега беломорские промышленники-зверобои.

Изучив древнейшую карту Птолемея, где указаны проживающие в те времена племена и народы, В. Фролов пришел к еще более интересным выводам. Порсы, обозначенные на карте Птолемея чуть западнее Уральских гор, по мнению исследователя, – это самоназвание от их племенного тотема. Такие тотемы еще совсем недавно имели многочисленные удмурдские племена. Например, какся — племя или род цапли, коньга — племя белки, куака – племя вороны, кушья – племя орла, поська – племя стрижа и т. д. А название порсы, считает В. Фролов, произошло от индоиранского корня порс, означающее дикого кабана. На притоках Вятки археологи находили кремневые, тщательно обработанные фигурки кабана, служившие для поклонения в религиозных обрядах, посвященных своему тотему-покровителю.

* * *

Вернемся к нашей гипотезе происхождения названия русь. В предыдущих главах мы подробно останавливались на том, что большое количество кремневых фигурок медведя были обнаружены на огромной территории Севера и особенно северо-запада России. Следы почитания медведя, как своего прародителя, тотемного зверя, обнаружены во многих уголках указанных областей. Мы попытались также доказать, что существовала определенная преемственность в поклонении этому священному животному на протяжении тысячелетий, – от тотема, через рождение религиозных убеждений к почитанию христианских святых. Мы уверены, что медведь непосредственно связан с историей нашего русского народа. Более того, мы убеждены, что имя предков русского народа произошло от священного и самого почитаемого на земле зверя – медведя.

Имя медведя, данное славянами этому зверю, как выше говорилось, означает животное, поедающее мед или мед ведающий. Это его не настоящее название, а табуированное, запретное. В индоевропейских языках, как убедительно доказал А.Н. Афанасьев, медведя изображали «диким зверем, с разрушительными наклонностями и страшным ревом». Поэтому на одном из самых древних языков и родственных русскому языку – санскрите – он поименован rksha и буквально переводится как терзатель, разрушитель, вероятно, такое же табуированное, запретное имя медведя. На персидском языке он звучит – chirs, осетинском – ars, греческом – αρκτυζ, ирландском – ursa, французском – ours, итальянском – orso, латинском – ursus. Нетрудно догадаться, что слово медведь можно реконструировать на основе метатезы (т. е. взаимной перестановки звуков или слогов в словах) санскритского rksha, латинского ursus (впрочем, и других перечисленных его европейских имен) в виде основы RUS. Значит, медведь в архаичные древнейшие времена мог называться РУСОМ (рушом), откуда легко выводятся слова русы, Русь, руский, русские – медвежий народ.

Почему мы заострили внимание именно на этих языках? Потому что они относятся с хронологической точки зрения к самым ранним, доисторическим языкам. По мнению филолога и языковеда Л.Н. Рыжкова, «латинский язык гораздо богаче формами, чем происшедшие от него романские, поэтому восходящее движение языка (латинского), должно оттеснено ко временам доисторическим», а «русская (и вообще славянская) лексическая современность может вполне оказаться славным прошлым древнелатинского языка до его деградиционных изменений, так же как и славным прошлым праиранского языка и прасанскрита». То есть существует, по мнению ученого, тесная связь между русским, древнелатинским языком и санскритом.

Приводя пример смены лексики в языках первобытных людей под влиянием табу (запрета), другой известный филолог, академик Ю.С. Степанов тоже полагает, что исконным названием медведя было слово rksos, перешедшее затем в санскрит, латинский и другие языки в указанных выше словообразованиях. Однако позднее в целом ряде индоевропейских языков это название попало под запрет и было заменено подставным словом: русский медведь из общеславянского меду-ъдь, т. е. поедатель меда; литовский lokus из klakis, буквально топотун; немецкий Ber (Bur) из слова bero – бурый. Позже само слово медведь вторично было табуировано, стало запретным, получив десятки новых имен.

В этой связи уместно вспомнить слова ныне покойного литературоведа С.С. Наровчатова, к сожалению, мало известного современному читателю: «Может быть, будет слишком смело предположить, что в древнеславянском языке имя этого зверя (медведя – Авт.) звучало как-нибудь вроде «рос». Название реки и племени могло возникнуть из тотемического осмысливания этого слова: «медвежья река – «рось», медвежье племя – «рось»… А вдруг моя догадка не так уж произвольна, и окажется, что «медведями» русских называли когда-то не только добродушно-иронически, а по начальному значению этого слова».

Абсолютно правильно мыслил умница С.С. Наровчатов: не зря нас за рубежом назвали и до сих пор прозывают «русскими медведями», причем не только за нашу неторопливость (медленно запрягаем, да быстро едем), но и за физическую силу, выносливость, упорство, способность идти до конца в случае опасности. Настоящего русского (не путать с «новым русским») лучше не задевать, особенно его семью, родных и близких, не говоря уже о его Родине!