[113] Глава IV.

10-я армия в общем наступлении фронта

Прорыв фронта группы армий «Центр» на Оке

Новая директива требовала от 10-й армии к исходу 27 декабря выйти главными силами в район г. Козельск, подвижными передовыми отрядами к тому же сроку захватить большой железнодорожный узел и город Сухиничи, а также вести глубокую разведку на северо-запад в направлениях станции Барятинская, к западу на г. Киров и южнее его на г. Людиново.

Из этой директивы мы знали только о задаче 10-й армии. Да и дана она была как дополнение к прежней директиве от 20 декабря. Вообще надо сказать, что директива от 20 декабря для 10-й армии являлась последней, в которой указывались задачи Западного фронта и его армий в ходе дальнейшего наступления в Московской битве.

Все же из частной директивы фронта от 24 декабря Военный совет 10-й армии сделал вывод, что войска Западного фронта переходят к новому этапу своих наступательных операций – от контрнаступления к общему наступлению. Основания для этого были налицо, особенно на левом крыле фронта. Действительно, на этом крыле, перед левым флангом 49-й армии, фронтом 50-й армии, 1-го гвардейского кавалерийского корпуса и 10-й армии, вырисовался широкий прорыв вражеской обороны на рубеже р. Ока, достигший 100 км. Гитлеровское командование надеялось, что Ока для его войск обязательно станет последним рубежом отступления. Для противника Ока должна была стать опорой в дальнейшей обороне против наступающих советских войск Юго-Западного и Западного фронтов. [114]

На стыке этих фронтов находился г. Белев. Он, с близлежащими населенными пунктами, играл роль мощного форпоста противника. Его значение было совершенно очевидным. Для 10-й армии не взять г. Белев означало иметь постоянную угрозу своему тылу при дальнейшем развитии наступления. Для 61-й армии – нашего соседа – не взять Белев означало бы в своем дальнейшем наступлении на запад быть зажатой между двумя прочно обороняемыми городами – Белевом и Болховом.

На всем протяжении от Белева до Калуги Ока имеет ширину 100–200 м, глубину до 3 м. Ее пойма – 2–3 км. Оба берега, особенно левый, – возвышенные, местами обрывисты и круты высотой 10–20 м. Всхолмленная местность к западу начинается грядой прибрежных высот.

Ко времени выхода советских войск в своем декабрьском контрнаступлении к Оке противник сумел по ее левому берегу провести довольно значительные оборонительные работы. В районе Белева было проведено эскарпирование крутостей, обледенение скатов и минирование наиболее удобных участков. Местами, особенно по окраинам населенных пунктов, были поставлены проволочные заграждения, хотя и неглубокие. В каменных и деревянных постройках, в том числе в древних монастырях, храмах, церквах, а также в жилых домах, были установлены пулеметы и орудия. Гитлеровцы в ожидании боя и в ходе его находились в тепле, даже могли лежать на печках. Хорошо была построена система фланкирующего, кинжального огня пулеметов и артиллерийских орудий, особенно противотанковых. (Они все время ожидали наших танков!) Каменные здания, а их было несколько сот, фашисты оборудовали как самостоятельные опорные пункты: в них или возле них устанавливались отдельные орудия с пулеметами, отрывались окопы для автоматчиков, а впереди для прикрытия натягивалась колючая проволока. Все площади и большинство улиц простреливались. Церкви – их было 35 – использовались под наблюдательные пункты, артиллерийские и пулеметные огневые точки. Большой старинный монастырь в Белеве был превращен в настоящий форт. Его полутораметровые каменные стены имели много бойниц во все стороны. По своему местоположению монастырь господствовал над широкой поймой Оки и значительной частью города. К сказанному следует добавить, что между городом и селениями, так же как и между деревнями, существовала прочная огневая связь из всех видов оружия.

Противник успел основательно занять Белевский район до подхода наших войск. Так же основательно он подготовил к обороне и весь рубеж р. Ока к югу от Белева вплоть до Мценска и Новосиля.

К 27 декабря в районе Белева у противника находились 56, 112, 296-я пехотные, 4-я танковая дивизии, часть сил 31-й пехотной [115] дивизии, а также полк СС «Великая Германия». Однако о вновь созданных укреплениях и о силах противника в районе Белева командование 10-й армии смогло своевременно узнать лишь в общих чертах, а конкретная организация обороны, особенно система его огня, становилась известной лишь в ходе боевых действий.

1 Как же развивались события в борьбе за этот город?

27 декабря днем передовой командный пункт армии был развернут в с. Болото, что в 8 км к востоку от г. Белев.

Развертывание передового командного пункта в с. Болото давало возможность быстро войти в курс событий в районе Белева. Со скатов ближайших высот довольно хорошо просматривался город и опорные пункты Береговая, Жуково, Фатьяново, а также подступы к ним с нашей стороны. Еще немного пройдя вперед в сторону Оки, можно было отлично видеть положение наших войск на фронте от Горбунова до Кализны.

Прежде всего надлежало прекратить разрозненные действия наступающих на Белев дивизий. Для этого следовало вернуть из 1-го гвардейского кавалерийского корпуса 328-ю и 322-ю стрелковые дивизии, что и было сделано с немедленным докладом Военному совету фронта{73}. Генерал Белов сразу же понял ситуацию. Его внимание, естественно, было поглощено совершенно новой задачей и действиями пяти кавалерийских дивизий с танковой бригадой. Их надо было ввести в прорыв через Оку и быстро двигаться в северном, северо-западном направлении на Юхнов и к Сухиничи. Заниматься стрелковыми дивизиями, действующими к югу, т. е. в противоположном направлении, он не мог. Да и связь с ними была неустойчивой. Командир кавалерийского корпуса со своим штабом двигался с конницей от Козельска строго на север и все дальше уходил на Юхнов{74}. Реальной возможности управлять боевыми действиями под Белевом он даже при всем желании не имел, и вскоре сам попросил командующего фронтом возвратить 322 и 328-ю дивизии в 10-ю армию.

239-я и 324-я стрелковые дивизии были уже за Окой и подходили к Козельску. Левее их на переправе находилась 323-я стрелковая дивизия, 322-я и 328-я дивизии вступили в бой за выход на левый берег реки в районе Белева. В стык им выходила 330-я стрелковая, 325-я и 326-я шли за центром армии во втором эшелоне.

Разведка установила, что на подступах к Белеву оборонялись все полки 296 и 112-й пехотных дивизий, части 167, 131 и 31-й пехотных дивизий, 234-й полк 56-й пехотной дивизии, отдельный полк СС «Великая Германия», 4-я танковая дивизия. [116]

Из-за Белева вела огонь тяжелая артиллерия. На подступах к Оке части 322-й дивизии вскоре же извлекли до 300 мин.

К 27 декабря к Оке, южнее Белева, подошла правофланговая дивизия 61-й армии – 342-я стрелковая{75}. Ею временно командовал начальник штаба дивизии подполковник И. Ф. Иоскевич{76}.

Действия на Оке были первыми в боевой истории 342-й стрелковой дивизии. Развивались они для нее крайне неблагоприятно. Неоднократные попытки прорваться на передний край обороны противника на участке Фединское, Петрово всякий раз отбивались контратаками немецких танков и мотопехоты. Дивизия несла большие потери. В то же время выяснилось, что ее командир уже изрядное время не имел связи с командованием своей армии.

Для объединения усилий этой дивизии с дивизиями 10-й армии я вызвал И. Ф. Иоскевича на свой командный пункт в Болото. Здесь он в присутствии командиров 322, 328 и 330-й стрелковых дивизий доложил Военному совету армии об обстановке. Затем, вместе со всеми комдивами, он, в рамках выполняемого дивизией приказа командующего 61-й армией, получил от меня указание о плане дальнейших совместных действий под Белевом и конкретную боевую задачу{77}. Об этом я сразу же донес командующему Западным фронтом.

Оценка обстановки и опыт боев 322 и 328-й стрелковых дивизий за 25 и 26 декабря показали, что при взятии Белева необходимо избежать фронтальных атак укрепленных позиций противника. Наилучшим решением был бы двусторонний охват Белева с флангов. Этот замысел и было решено провести в жизнь.

В обход Белева справа была направлена 328-я стрелковая дивизия. Частью сил своего левого фланга дивизия поворачивала на Белев для атаки с севера. Слева в направлении Сенюхино должна была наступать 322-я стрелковая дивизия с задачей овладеть южной частью города. Действующая южнее ее 342-я дивизия получила задачу – прочно утвердиться на западном берегу Оки и обеспечивать стык 61-й и 10-й армий. 330-й стрелковой дивизии предписывалось содействовать 328-й стрелковой [117] дивизии и обеспечивать ее от возможных контратак противника с северной окраины Белева.

В помощь дивизиям была привлечена артиллерия дивизий второго эшелона армии, но с весьма ограниченным запасом снарядов{78}.

Приняв решение, командиры дивизий развернули боевые действия.

328 сд комдив П.А. Еремин

Сначала дело шло успешно, и к исходу дня 27 декабря части переправились на западный берег Оки. Однако здесь наступление приостановилось. Противник оказывал сильное сопротивление в опорных пунктах Болтенки, Беседино, Береговая, Жуково, Кализна. Многочисленные атаки наших войск не принесли успеха. Части, оказавшиеся на открытом поле и на льду реки, несли большие потери от плотного огня противника. У наступающих войск не хватало огневых средств, чтобы подавить артиллерию и пулеметы противника.

Командир 330-й стрелковой дивизии полковник Соколов, видя безуспешные атаки соседей, решил построить боевой порядок дивизии в три эшелона. Он задумал на узком участке между [118] опорными пунктами противника в Береговая и Жуково прорваться через вражескую оборону в направлении Редова, Ламоново и выйти на северную окраину Белева. Полки должны были первоначально наступать в затылок друг другу. Впереди 1111-й стрелковый. За ним – 1113-й. В третьем эшелоне – 1109-й. В свою очередь полки также создавали глубокие боевые порядки: 1111-й полк должен был наступать тремя эшелонами, а 1113-й и 1109-й полки – двумя каждый.

Переправившись через Оку и втянувшись по открытому полю в промежуток между деревнями Береговая и Жуково, головной полк попал под сильный перекрестный огонь противника. Пехота залегла. Небольшие артиллерийские средства не смогли подавить пулеметные и орудийные точки врага. Дождавшись ночи, 1111-й полк продолжал борьбу за д. Береговая. Ценой больших потерь и совместно с подразделениями 1103-го стрелкового полка 328-й дивизии он ворвался в деревню и занял ее восточную и юго-восточную окраины. Тем временем 1113-й стрелковый полк развернулся из-за правого фланга 1111-го полка и занял Беседино. Захват этих важных в тактическом отношении опорных пунктов нарушил систему обороны противника севернее Белева.

За оба пункта развернулись упорные бои.

Ночью поднялась метель. К полуночи 1111-й и 1113-й стрелковые полки почти полностью овладели Береговой и Беседино. Однако их силы уже иссякли. Требовался ввод третьего эшелона дивизии – 1109-го полка. А он еще находился на восточном берегу, у Жабыни, связанный боем с противником, засевшим в местном монастыре, а бой этот продолжался до утра 28 декабря.

1113 сп ком полка А.П.Воеводин

Противник почувствовал ослабление атак со стороны наших частей и сразу же использовал это. Он подвел из Белева части 4-й танковой дивизии, а также снял с участков обороны севернее города части 131-й и 31-й пехотных дивизий. Сосредоточив их к району Береговой, гитлеровцы в два часа ночи 28 декабря энергично контратаковали наши части и выбили их как из Береговой, так и из Беседино.

За обе деревни развернулись упорные, кровопролитные бои. Они продолжались двое суток. Береговая и Беседино по нескольку раз переходили из рук в руки.

Здесь героически проявила себя Елизавета Александровна Шамшикова – военфельдшер, командир санитарного взвода 1113-го полка. Она – Лиза, как ее звали все, не считаясь с сильным огнем противника, быстро переползала от раненого к раненому, каждому из них оказывала медицинскую помощь и помогала перебираться в безопасные места. Вскоре и она была ранена, но сравнительно легко, так что продолжала выполнять свои обязанности. Когда превосходящие силы врага потеснили у Беседино наши подразделения, ей пришел приказ отходить. [119]

И она вполне могла это сделать. Однако у нее на руках было свыше 70 человек тяжелораненых бойцов, и она думала только о них, о том, что ее товарищи нуждаются в ее помощи. Поблизости раздались крики фашистов. Несмотря на это, отважная девушка хладнокровно продолжала делать свое дело. Беззащитные люди были окружены и захвачены. Сначала гитлеровцы зверски расстреляли всех наших раненых красноармейцев, а потом Лизу. Чтобы скрыть свое злодеяние, бандиты подожгли сарай, в котором произошла эта страшная трагедия.

Лиза Шамшикова только в июле 1941 г. окончила исторический факультет Московского государственного университета, могла пойти на педагогическую работу. Однако в первые же дни войны она научилась стрелять из пулемета, винтовки и вскоре же поступила в школу медицинских сестер. По окончании ей было присвоено звание военфельдшера. Она была кандидатом в члены КПСС. Попросилась на фронт и как можно скорее. Не отличаясь крепким здоровьем, Лиза на поле боя, казалось, не знала усталости. Однополчане очень уважали и любили ее за смелость, трудолюбие, чуткость и сердечную заботу о раненых товарищах. Лиза Шамшикова горячо любила Родину и питала лютую ненависть к врагам. Отважная коммунистка, ровесница Октября, родом из Щекино Тульской области, Елизавета Александровна стала героиней 10-й армии. Посмертно она была награждена орденом Красного Знамени. [120]

Недавно ее именем названы улицы в городах Тульской области Белеве и Суворове. В Щекино до последнего времени проживала мать Лизы – Елизавета Петровна, заслуженная учительница РСФСР. В эту войну она потеряла на фронте и сына.

Военфельдшер Е.А. Шамшикова

В боях за Береговую и Беседино наши части уничтожили 13 вражеских пулеметных точек и несколько орудий. Потери живой силы противника также были значительными: на поле боя осталось свыше 100 вражеских солдат и офицеров. По сообщениям местных жителей, гитлеровцы вывезли из этих селений в тыл свыше 250 своих раненых.

Малоуспешно действовала и наступающая севернее 328-я стрелковая дивизия. Ее 1105-му полку лишь к 14 часам 28 декабря удалось овладеть селением Болтенки.

Что же касается 322-й стрелковой дивизии, наступающей на Белев с юга, то ее положение было не менее трудным. Выйдя к Оке, части 322-й стрелковой дивизии стали продвигаться на западный берег. 1089-му, а за ним и 1087-му полкам удалось переправиться юго-восточнее Белева. Здесь они натолкнулись на сильный, хорошо организованный огонь из Кализны и Александровки. Наступление остановилось. В течение последующих двух суток дивизия с упорством вела тяжелые наступательные бои, но успеха не добилась.

На малейший успех ее частей противник отвечал контратаками пехоты и танков. 28–30 декабря дивизия неоднократно отбивала настойчиво повторяющиеся контратаки противника, которые он вел со стороны оперных пунктов Мишинское, Александровка, Собакино. Вражеский опорный пункт Кализна не раз переходил из рук в руки. В бою 28 декабря был ранен командир 1085-го полка полковник А. В. Рябов.

Преодолению жесткой обороны противника и продвижению частей 322-й дивизии вперед к шоссе Белев – Болхов мешал интенсивный артиллерийский и минометный огонь с флангов: с севера – со стороны южной окраины Белева и с юга – со стороны Фединского.

30 декабря штаб армии получил донесение от начальника штаба 322-й дивизии подполковника П. Е. Лазарева о том, что снаряды 45 и 76 мм израсходованы, 37 мм снаряды на исходе, мин 107 и 82 мм нет. Подвоз был затруднен из-за гололедицы.

Дивизии немедленно была оказана помощь боеприпасами, но добиться успеха она не смогла.

Бойцы и командиры 322-й дивизии дрались с беззаветной храбростью. Своим героизмом отличался, например, член бюро ВЛКСМ, командир роты 1085-го стрелкового полка Герой Советского Союза лейтенант В. Г. Захаров. В районе совхоза «Плодоовощ» под Белевом он уничтожил несколько вражеских автоматчиков и обеспечил продвижение своего подразделения вперед. [121]

Однако вскоре он был сражен вражеской пулей{79}. Командир 886-го артиллерийского полка подполковник И. Г. Зимин в решающие моменты боя сам становился к орудию и расстреливал вражеские огневые точки и танки. Неоднократно водил своих солдат в атаку храбрый командир 7-й роты 1085го стрелкового полка комсомолец Сергеев.

342-я стрелковая дивизия 61-й армии перешла в наступление в ночь на 28 декабря. Ее правофланговый 1150-й полк на противоположном берегу Оки ворвался в Фединское, но закрепиться там не смог. Целых три дня (28–30 декабря) продолжался бой. Селение переходило из рук в руки. В конечном счете части дивизии под ударами быстро маневрирующей мотопехоты и танков противника были вынуждены отойти на восточный берег Оки.

Используя отход 342-й дивизии на правый берег Оки, гитлеровцы стали подвергать сильным ударам левый фланг 322-й стрелковой дивизии.

В целом обстановка под Белевом складывалась все более неблагоприятно для нас. Требовались энергичные меры, чтобы не допустить срыва операции. Продолжение атак на прежних участках было явно нецелесообразным. Именно к 28 декабря, когда наступление под Белевом стало под прямую угрозу срыва, обозначился [122] наш успех правее района боев за Белев. Здесь 323-я дивизия прошла через рубеж р. Ока, не столкнувшись с противником. Командир этой дивизии полковник Гарцев 28 декабря сообщил о том, что противник снял подразделения 31-й и 131-й пехотных дивизий севернее Сныхово и спешно перевел их в район Береговой.

323 сд комдив И.А. Гарцев

Представившуюся возможность нужно было использовать без промедления, и Военный совет армии план своих действий изменил: атаки на участке Беседино, Береговая, Белев, Кализна были прекращены, и войска приступили к глубокому обходу Белева справа{80}.

Однако и по этому решению, чтобы окончательно сломить сопротивление противника в районе Белева, потребовалось еще почти трое суток упорных боев.

В ночь на 29 декабря 330-я и 328-я стрелковые дивизии, оставив для прикрытия на прежних рубежах один стрелковый полк и батальон 330-й дивизии, вышли из боя. В полной темноте, незаметно для противника они вышли на новое направление и, не задерживаясь, двинулись по намеченным маршрутам в обход Белева. Маневр оказался для противника совершенно внезапным. 328-я стрелковая дивизия, пройдя в сильную стужу по глубокому снегу до 15 км, атаковала противника в Карачево и захватила здесь штаб 12-го полка 31-й пехотной дивизии со всеми документами, погруженными на три автомашины. Не задерживаясь, дивизия успешно двигалась к западной окраине Белева.

Тем временем 330-я стрелковая вышла в район Ратовский, Сытичи и, продолжая двигаться на Долбилово, обходила Белев с северо-запада. Почувствовав угрозу окружения, противник поспешно оставил Береговую и Беседино. Деревни были сожжены. Многие жители расстреляны. В подвалах нескольких домов наши бойцы обнаружили останки заживо сожженных пленных красноармейцев. Составив скорбный акт о зверствах гитлеровцев в Беседино, воины 1113-го полка поклялись отомстить врагу. «Солдаты, проходящие через пепелища сожженных деревень, – читаем мы в донесении политотдела дивизии, – охвачены гневом. Рядовой дивизионного артиллерийского полка Калашников в связи [123] с этим заявил: «Буду драться до полной победы. От моей пушки погибнет не один, а десятки фашистских извергов». Рядовой Попов сказал: «Фашистская гадина! За что она так издевается над мирным населением! Да я теперь с них всю шкуру спущу. Буду драться до тех пор, пока не будет уничтожена вся эта сволочь»{81}.

К вечеру 30 декабря, несмотря на сильные удары авиации, наши 328-я и 330-я дивизии благодаря внезапному для противника маневру глубоко охватили Белев с севера и запада. С этой стороны они вышли на ближние подступы к городу. Теперь предстояло атаковать сам город. Его судьба, как мы были уверены, уже полностью находилась в наших руках. Из-за внезапности и быстроты нашего выхода к Белеву с севера и северо-запада противник не успел перестроить свою оборону в сторону своего [124] левого фланга. Правда, железнодорожная станция Белев была укреплена сильно.

В ночь с 30 на 31 декабря полки 330-й дивизии готовились к штурму. Горели окрестные деревни. Из города доносились глухие взрывы. Временами над ним поднималось большое зарево. Это горели войсковые склады. Забрезжил рассвет, и полки первого эшелона – 1109-й и 1111-й – после короткого артиллерийского налета перешли в наступление. Их встретил огонь засевших в домах вражеских частей{82}. Первыми ворвались в город саперы 330-й дивизии под командованием политрука А. А. Кутилина. Они за короткое время взорвали пять пулеметных гнезд врага. Дивизионная и полковая артиллерия ни на шаг не отставала от пехоты. Орудия следовали в ее боевых порядках и сокрушали вражеские огневые точки.

Упорнее всего противник сопротивлялся в районе вокзала. Сильный огонь из станционных построек, особенно из депо, прижимал наши подразделения к земле. В самом депо засела вражеская рота с шестью пулеметами. Они простреливали подступы к вокзалу. Все попытки уничтожить эти пулеметы из орудия огнем прямой наводки не дали результатов. Тогда политрук роты связи дивизии П. А. Петушков отобрал смелых солдат и тайком пробрался с ними в район станции. Смельчаки окружили здание, поднялись на чердак и уничтожили вражеских пулеметчиков. Пулеметы замолкли. Это решило исход боя. Воспользовавшись остановкой огня, подразделения 1111-го полка атаковали вокзал, депо и прилегающие строения. К 8 часам утра железнодорожная станция была полностью в наших руках.

Тем временем части 328-й стрелковой дивизии, наступая через станцию Ишутино, заняли Ганьшино. До города оставалось 2,5 км. Разведывательные группы дивизии прорвались уже на юго-западную окраину города. Противник дрогнул и стал отступать к центру Белева. Весь день велись упорные уличные бои. Наши воины дрались умело и мужественно. Впереди других решительно наступал 1-й стрелковый батальон 1109-го полка. Его возглавлял капитан Г. А. Бойченко. Презирая смерть, он одним из первых ворвался в центр города. Мужественно руководил атакой 1109-го стрелкового полка 330-й дивизии его командир майор Е. В. Дмитриев. Он погиб в бою как герой. Е. В. Дмитриев посмертно награжден орденом Красного Знамени. Столь же смело атаковали врага воины 1103-го стрелкового полка во главе с командиром майором М. Г. Клочковым и комиссаром политруком Ф. И. Позолотиным.

1109 сп ком полка Е.В. Дмитриев

Разумная инициатива помогала наступлению. Помощник начальника политотдела по комсомолу 328-й стрелковой дивизии политрук Д. И. Загребин заметил, что нашему продвижению мешает [125] стрельба с чердака одного из домов. Взяв с собой бойца, он обошел дом сзади. Смельчаки влезли на чердак и там уничтожили двух гитлеровских офицеров. Подразделения двинулись вперед.

К вечеру противник начал отступать из Белева по дорогам на юг и юго-запад в сторону Болхова. По выходе из города он попал под огонь артиллерийских орудий прямой наводки 322-й дивизии.

К концу боев за город на его улицах, особенно в центральной части, кучами лежали убитые гитлеровцы. Число их превысило 500. Было взято: 32 орудия, 37 минометов, более 100 пулеметов, 307 автомашин, 112 мотоциклов, 312 велосипедов, большие запасы боеприпасов, горючего, запасных частей к автомашинам, 1000 седел и склады с продовольствием.

Бои за Белев были самыми ожесточенными из тех, что до сих пор вела 10-я армия{83}.

Как выяснилось позднее, приказом высшего германского командования было объявлено, что «112-я пехотная дивизия покрыла себя позором» и ее командование предстало перед полевым судом.

Освобождение нашими войсками Белева явилось для гитлеровского руководства весьма чувствительным ударом. Был потерян выгодный оборонительный рубеж. Снова не был выполнен [126] приказ Гитлера, который объявил Оку «последним рубежом отхода» и требовал «любой ценой задержать русских».

Мужество и воинская дисциплина наших воинов и здесь, под Белевом, были выше всяких похвал. В стужу, когда морозы доходили до —30°, и в метель они долгими часами выдерживали огонь противника на ледяном покрове Оки или на береговой кромке застывшей земли, а потом поднимались и по нескольку раз в сутки ходили в атаку. Впереди наступающих подразделений находились командиры и политработники полков. В упорном бою за Березово 30 декабря геройски погиб командир 1105-го стрелкового полка 328-й стрелковой дивизии майор Н. А. Науменко.

Теперь севернее Белева вплоть до Калуги у противника зияла широкая брешь, «чистый» прорыв обороны по всему фронту и на глубину до Сухиничей. Накануне, т. е. 30 декабря, войска 50-й армии взяли Калугу, а до этого – Перемышль, Лихвин. 27 декабря корпус Белова при участии переданной от нас 75-й кавалерийской дивизии В. А. Канинского овладел Козельском. Здесь же рядом действовали 239-я и 324-я стрелковые дивизии 10-й армии, а южнее вышла на Оку 323-я.

Для войск левого крыла Западного фронта в связи с такой обстановкой открылись большие возможности. У противника на значительную глубину здесь не имелось ни оперативных, ни тактических резервов, а то, что гитлеровское командование перебрасывало в район Вязьмы и Сухиничей из Германии и Западной Европы, пока не представляло собой ничего цельного и компактного. Это были лишь отдельные головные эшелоны разного рода частей и дивизий.

Западный фронт, прорвав оборону группы армий «Центр» от Калуги до Белева, блестяще завершил этап контрнаступления войск всего своего левого крыла и получил возможность перейти в общее наступление для осуществления плана окружения главных сил этой группы армий.

В сложившейся ситуации было весьма желательно дальнейшее наращивание сил Западного фронта в полосе прорыва, так как и 50-я, и 10-я армии, и 1-й гвардейский кавалерийский корпус прошли с непрерывными боями с 6 декабря до Оки до 250 км. К тому же войска левого крыла фронта с выходом на Оку стали действовать в разных направлениях{84}. [127]

Наличие открытого фронта противника между Калугой и Белевом давало нам возможность нанести его силам, упорно стоявшим против центральных армий Западного фронта, мощный фланговый удар на Вязьму со вспомогательным на Юхнов. Войска правого крыла Западного фронта и Калининский фронт к тому времени тоже создали возможность для взаимодействующего удара с общим направлением на Вязьму.

Известные условия и возможности для наступления во взаимодействии с Западным фронтом имел и Юго-Западный фронт, в частности его правофланговая армия.

Что касается полосы местности к югу от Сухиничей, то она могла составлять зону обеспечивающих действий. В зависимости от наличных сил эти действия могли носить и активный характер путем развития наступления на Рославль, на Жиздру и к Брянску.

Вступая в новый этап Московской стратегической операции, Военный совет 10-й армии не был достаточно ориентирован в задачах войск левого крыла фронта. Мы не вполне знали и новые задачи, поставленные фронтом кавалерийскому корпусу Белова. Было лишь понятно, что он должен взять Козельск, Сухиничи, Мещовск, Мосальск и Юхнов. Отсутствовали данные о задачах 50-й, а тем более удаленных армий фронта, например 49-й, а также о задачах правофланговой армии Юго-Западного фронта.

Примечания:

{73} Архив МО СССР, ф. 353, оп. 66707, д. 1, л. 689.

{74} На Сухиничи, Мосальск он ничего и никого не направил.

{75} Командир дивизии подполковник А. И. Попов, начальник штаба подполковник И. Ф. Иоскевич, военком старший батальонный комиссар П. И. Олейников.

{76} В будущем генерал-лейтенант.

{77} Вот что ответил мне в письме от 3 сентября 1964 г. бывший командующий 61-й армией генерал М. М. Попов на вопрос, знал ли он о моем вызове на КП в с. Болото и. д. командира 342-й стрелковой дивизии подполковника Иоскевича и поставленной ему задаче на период боев за Белев: «Да, было известно и никаких возражений против тесного взаимодействия 342-й дивизии с левофланговыми дивизиями 10-й армии по захвату плацдарма южнее Белева у меня не было. Правда, мы не имели никакой возможности чем-нибудь усилить эту дивизию».

{78} Положение других стрелковых дивизий армии к исходу 27 декабря было следующим: 239-я вышла на рубеж Горки, Староселье, Зеново; 324-я овладела районом Кудрино, Пашково, Свиная, Сныхово; 323-я расположилась юго-восточнее 324-й, в районе Карманье, Алексеевка, Семеновское; 326-я подтянулась в район Болото, Государственное, Красный пахарь, Слободка; 325-я около полудня сосредоточилась в районе Красовка, Пустыновка, Ревань.

{79} Звание Героя Советского Союза В. Г. Захарову было присвоено за героизм, проявленный в 1940 г. в боях с белофинами. Захаров – уроженец с. Кирилловка Соседского р-на Пензенской обл.

{80} Соединениям армии были поставлены задачи: 330-й стрелковой – наступать через Сныхово в направлении Пашково, Слобода, Маслово, Ходыкино, Ламоново с тем, чтобы севернее Белева обойти с тыла опорные пункты Беседино, Береговая и овладеть городом; 328-й совершить фланговый марш правее 330-й, выйти в район Ганьшино, что западнее Белева, и отсюда ударить на город с тыла; 322-й было приказано атаковать противника на юго-восточной окраине города; 342-я должна была выйти на рубеж Кузнецово, Слобода, чтобы перерезать дорогу Белев – Болхов. На 323-ю возлагалась задача занять станцию Киреевскую, а в дальнейшем выйти в район южнее Сухиничей, отрезав белевскую группировку противника от баз снабжения и подкреплений с запада и северо-запада.

{81} Архив МО СССР, ф. 353, оп. 3259, д. 1, л. 63.

О чудовищных злодеяниях, совершенных гитлеровскими бандитами, 15 января сообщило Советское Информбюро. «В деревне Береговая Белевского района Тульской области после отступления гитлеровских захватчиков обнаружено 11 трупов расстрелянных немцами жителей деревни. Среди убитых: Маркина Н. Т., Милишин И. Н., Шутов А. Д., Шутов Н. А., Пузанов И. В., Ларышна М. И. и другие. Много крестьян ранено осколками гранат, которые немцы бросили в подвалы, где прятались жители. В этой же деревне оккупанты заживо сожгли 30 раненых красноармейцев. О зверствах немецких мерзавцев составлен акт, подписанный крестьянами: Перешиным И. Е., Ларькиным А. Я., Ларькиной А. И. и военнослужащими – старшим политруком Сясько, политруком Зайцевым и красноармейцем Фидринским».

{82} Непосредственно Белев обороняли части 112 и 50-й пехотных дивизий.

{83} 322, 328 и 330-я стрелковые дивизии в боях за г. Белев имели 142 орудия, 165 минометов (в том числе 8 установок PC) и 769 пулеметов.

{84} 50-я армия после создания этого широкого прорыва от Калуги до Белева перегруппировалась вправо – к Калуге и несколько севернее ее, – и откуда повела дальнейшее наступление своими главными силами к северо-западу в направлении Полотняного завода. Группа Белова в составе пяти кавдивизий, одной танковой бригады и двух отдельных танковых батальонов, перейдя Оку, из района Козельск в последних числах декабря 1941 г. двинулась на север, к Юхнову через Бабынино, Зубово. Терпя неудачи в захвате Юхнова, командир кавкорпуса генерал Белов о своем решении повернуть от Юхнова еще правее – на Медынь – прямо писал командующему Западным фронтом в боевом донесении № 136 31 декабря 1941 г. из Подкопаево: «Я решил… в ночь на 1.I.42 г. вновь начать наступление для овладения районом Юхнов, после чего повернуть направо, наступать в тыл малоярославецкой группировке противника в общем направлении на Медынь. В случае сильной обороны противника в районе Юхнов намечаю частью сил Юхнов блокировать, а главными силами наступать на Медынь» (Архив МО СССР, ф. 208, оп. 3038, д. 93, лл. 15–17).