Почти забытое сражение за Тулу

Кто из туляков не прогуливался по Кремлевскому скверу со стороны Садового переулка? Странный вопрос. Наверняка, подавляющее большинство. А кто из нас задумывался, почему с этой стороны самые мощные стены и башни? Башни Одоевских и Пятницких ворот более элегантные и эстетичны, а тут сработано просто и мощно, даже на половине стены зубцов нет.

Я на это обратил внимание еще в юном возрасте, когда гулял здесь и ходил мимо этих стен в поликлинику, уезжал в пионерский лагерь от Ивановских ворот, а внутри кремля на стадионе «Труд» сдавал нормативы по физкультуре и участвовал в разного рода соревнованиях. В школе нам рассказывали об отражении татарского штурма Тульского кремля в 1552 году. В Краеведческом музее была картина, на которой художник изобразил свое видение той обороны Тулы. Там были изображены такие богатыри на стенах, поражавшие врагов и сбрасывавшие их со стен, что становилось понятно – наиболее мощные укрепления находились со стороны вероятного нападения противника. Но почему враг нападал на нас с востока? Приходил то он с юга. Я с упорством искал информацию в книгах и в других источниках, и вот какая картина у меня сложилась.

В XIII веке, когда татары разбили наши войска и захватили Русь, они аннексировали у нас большую территорию. Крайней землей у Руси был берег реки Оки, а все города на другом берегу и в Поле были снесены: и Курск, и Воронеж, и Орел, и Елец, и Дедославль, ну, разумеется, и Тула.

После стояния на Угре в 1480 году Государь всея Руси Иван III решил начать освобождение наших земель от захватчиков, тем более, что ранее они уже показали свою слабость в сражении на реке Воже и на Куликовом поле.

Я не знаю, как это происходило на самом деле, документов я не нашел, но думаю дело было так. Выяснив, что по краю Дикого поля растет много леса, в котором очень легко можно сделать заграждения против конных воинов, провели разведку и разработали план, по которому, без лишнего шуму в леса были посланы бригады лесорубов под охраной вооруженных отрядов. Эти бригады начали делать в лесу засеки, когда дерево срубали на высоте двух метров и заваливали в сторону откуда мог появиться противник.

После того как засечные полосы в лесах были закончены, то, собравшись с силами, стали перекрывать проходы в лесах небольшими крепостями с гарнизонами. Но возникла одна проблема, между Малиновой и Щегловской засекой был большой участок без леса. Напряглись наши пращуры и сделали ров и вал, который простоял до конца XVIII века. Однако его нужно было поддерживать и защищать, вот поэтому и был построен Тульский кремль на южном берегу реки Упы в болотистой местности. С одной стороны, вроде бы нелогично строить каменную крепость на болоте – ее нужно строить на горе. Но с другой стороны, необходимо было надежно защитить и ров с валом и перерыть переправу через реку Упу, за которой открывался свободный путь на Москву. А воевать, да еще и Кремль штурмовать по колено в грязи не очень весело. Так была построена Засечная черта, в которой было одно слабое место, а именно с востока, со стороны вала и рва. Это все-таки менее эффективное укрепление чем лес. Вот вся степовая голытьба, да и серьезные воины с Дикого поля именно с этого направления и нападали на Тулу.

Наступил 1552 год. Тульский кремль, построенный теми же мастерами, которые строили Московский кремль, уже стоял уже 32 года. В тот год собрал наш молодой царь Иван IV, прозванный Грозным, большую Рать для похода на Казанское ханство, чтобы избавить Московское княжество от постоянных набегов с их стороны. Все силы собрал, каждый воин мог стать решающим в той борьбе. В Туле оставались престарелые, да увечные воины. Были еще купцы, мастеровой люд, а также женщины, дети и старики. Крымский хан Девлет Гирей, желая помочь своему двоюродному брату Казанскому хану, решил нанести упреждающий удар, который мог сорвать поход на Казань. Зная, что в Туле войск нет, он двинул на захват Тулы свои войска численностью не менее 30 тысяч кавалерии и турецких янычар с «вогненным боем», подготовленных для штурма городов.

Что представляла из себя Тула того времени? Стоял Кремль, большая каменная крепость, но в ней никто не жил. В Кремле были склады провианта, боеприпасов и соли, тут также располагался воевода со своими помощниками, дежурный караул, да соборная церковь. Вся территория крепости была застроена сарайчиками, которые тогда называли клети, в которых в случае осады прятались жители. Сами горожане жили вокруг кремля в белых местах или слободах, т. е. свободных от налогов, и в черных местах, жители которого были обложены тяглом – налогами. История не сохранила полного описания города со всеми слободами. Есть упоминание о Стрелецкой слободе, Кузнечной, Казачьей, Донской, Черкасской, Ямской, Гончарной и Засечных сторожей. На случай осады все мужское население Тулы было расписано по местам боевого расчета на стенах и башнях.

Как только стало известно о подходе врага, к царю ускакали гонцы с тревожной вестью. В Кремль потянулись люди с узлами, детьми и скотиною. Люди стали поправлять свои клети, главное обмазать крышу глиной, чтобы от пожара уберечься. Тула стала готовиться к бою. Правда сил было очень мало, поэтому на стены вышли все от мала до велика, все кто мог держать оружие.

И вот 22 июня 1552 года враг подошел и начал стрелять из пушек стараясь разрушить стену, выбить ворота и, главное, зажечь город. В городе начались пожары, но оставшиеся внизу люди их быстро тушили. Начался штурм. Туляки отбивали приступ за приступом. Никто не уходил со стен своими ногами, раненых и погибших защитников только уносили. Никто не обращал внимание на усталость, заливающий глаза пот и кровь из небольших ран. Защитники Тулы, с полуслова понимая друг друга, поддерживая, подбадривая, а то и заставляя своих товарищей преодолеть минутную слабость, в едином порыве сбивали со стен янычар – эту турецкую гвардию. Все понимали или победа, или все будут убиты, а тот, кто выживет, будет продан в рабство.

В Ивановской башне выбиты одни ворота, вторые пока держатся. Янычары с остервенением бросаются к башне, защитники удваивают усилия. Пробита стена. В пролом хлынули враги. Туляки в рукопашной схватке выбивают их со стены. Только с наступлением темноты натиск ослабевает. Но тулякам не до отдыха. Они приводят в порядок оружие, перевязывают раны, заваливают пролом в стене и закладывают камнем выбитые ворота. Но помощь уже близко, 15 тысяч кавалерии уже на подходе к Туле. 23 июня они заночевали в километрах 10 от города.

Туляки об этом знали, но об этом узнали и враги. Решив, что это идет Грозный царь со всем войском, они быстро собрались и ушли восвояси. Когда утром 24 июня к Туле подошла наша кавалерия, то увидела радостных туляков и брошенный лагерь врага со следами поспешного бегства. Наши войска бросились за ними в погоню и нагнали их в 30 километрах от Тулы, когда те переправлялись через реку Шиворонь.

С ходу наши воины вступили в бой. Отбили русских людей, которых уже уводили в рабство, те тут же пополнили ряды наших воинов. Разбили те силы, которые оставались на этом берегу. Враги побросали свои пушки, обозы, диковинных зверей с горбами (верблюдов). Но победу было рано праздновать. Через Шиворонь уже переправлялись назад ушедшие вперед войска противника. Опять бой. Опять победа, но тут стали подходить отряды татар, которые ушли от Тулы на грабеж окрестностей. Опять бой.

Погибших в том сражении похоронили на вершине высокого холма. Потом был бой за Казань, которая пала под нашими ударами на большой праздник Покрова Пресвятой богородицы. Царь Иван Грозный в этот день даровал Донскому казачеству, в признание заслуг казаков в этом походе,

Дон с притоками на вечное житье. Это и ныне самый главный праздник на Дону.

В Туле тоже похоронили погибших защитников города на берегу Упы реки, недалеко от Кремля. В напоминание их заслуг в удачном Казанском походе над могилами погибших и в Туле и на реке Шиворонь реке были поставлены церкви Покрова Пресвятые Богородицы, а месте битвы на Шиворони поставили памятную церковь во имя Праскевы нарекомые Пятницы.

Через два года на Шиворонь-реке был построен, вернее, возобновлен, древний город вятичей Дедославль, но назвали его Дедилов.

В этом году 460 лет сравнялось тем героическим событиям. Что же осталось в память о них в Туле? Ничего! Церкви снесли, братскую могилу затоптали так, что ее уже в начале XIX века ее не смогли найти. Ни памятника, ни мемориальной доски – ничего не напоминает в городе Туле о том времени. Недавно археологи во время раскопок на территории Тульского кремля нашли свидетельства штурма 1552 г. Это обгоревшее зерно, пожарища домов и хозяйственных построек. Это стало сенсацией в культурной жизни Тулы? Ничего подобного. Так энтузиасты пошумели и опять тишина. Своеобразное отношение в Туле к Памяти. Мы гордимся Куликовской битвой, но на карте Тулы нет ни улицы Дмитрия Донского, ни площади Куликовской битвы, даже улицу нашего национального героя Александра Невского, как переименовали в улицу террористки Софьи Перовской, так и поныне историческая справедливость не восстановлена. Зато есть улица палача нашего Святого Николая II – Войкова. Но все поправимо. Дорогу осилит идущий.

В Дедилове от тех времен осталась Пятницкая церковь, поставленная на месте битвы. Церковь над братской могилой снесли еще в конце XVIII века, но холм тот до сих пор называется Покровкой и это не смотря на то, что на том холме стоял прежде бывший славный город Дедилов, а в том городе была соборная Никольская церковь, в которой в 1559 году было явление Николая угодника на коне. Сохранилась и сама могила, правда в весьма разоренном виде, но сохранилась. В 1902 году в ознаменования 350-летия той битвы, у Пятницкой церкви на большой столбовой дороге на общественные средства была поставлена Никольская часовня, правда ее снесли в 1960-е годы. Но в честь 450-летия в 2002 году рядом был поставлен поклонный крест. Так что есть на что равняться.

А теперь вашему вниманию предлагаются сохранившиеся документы о том героическом времени.

 

Летопись 1552 года

Полное собрание Русских Летописей, изданное по высочайшему повелению Императорскою Археографическою Комиссиею.

Т. 13. первая половина

СПб. 1904 г.

VIII. Летописный сборник, именуемый патриаршею или Никоновскою летописью

7060 (1552) г.

Стр. 188–191 (пересказ)

Панихида тульских казаков на Братской могиле воинов, павших в битве 1552 года

Месяца июня 21 день, перед средой, прискакал к государю гонец из Тулы, а сказывает: пришли Крымские люди на Тульские местах к городу к Туле; а думают: царевич и не со многими людьми. Государь же тотчас посылает, и велит идти на Тулу с Коширы правой руке боярину князю Петру Михайловичу Щенятьеву, да воеводе князю Андрею Михайловичу Курбскому, из-под Ростиславля боярину князю Ивану Ивановичу Пронскому, да князю Дмитрию Ивановичу Хилкову, да из-под Колычева князю Михаилу Ивановичу Воротынскому; а сам с утра хотел идти быстро со всеми людьми. И часы отдают ночные, перед средой, прискакал с Тулы горотчик, а сказывает: пришли немногие люди, семь тысяч, воевав, да повернули назад, государь же посылает, и велит воеводам вышеуказаным быстро идти, а себя государь велел ни часу держать без информации и велел им впереди себя посылать разведку и выяснить, много ли людей и можно ли их догнать. И в четверг к государю, сидящему за столом, прискакал с Тулы гонец от князя Григория Темкина, и сказал что Крымский царь пришел и штурмует Тулу, а с ним пришли другие многие люди и воюют, с ними много артиллерии и многие янычары Турецкого султана. Государь, быстро, даже не поев, пришел в церковь Пречистая Богоматери Успения и владычице Феодосии повелевает молебны петь и вечерню повелевает быстро петь в приделе Рождества Ивана Предтечи, обычно царь благочестивый никогда не нарушал закон уставного правила.

И отпускает воевод своего полку за город и повелевает на поле полк построить, а большого полку воеводе князю Ивану Федоровичу Мстиславскому и левой руке воеводам велел перед собою спешить и через реку Оку переправиться. Сам же государь, слушав вечерню и молебен, приходит к пречистому образу Богоматери честного Ея Успения, со слезами говорит, молясь: «О Владычица, не выдай стада своего на растерзание свирепому зверю, который неожиданно рыщет, проглотить!» и прочия молитвы посылает, Богу единому известны, благославляется он владыкой Феодосием, ему сказал не выходить из церкви, пока Бог не произведет. А сам сел государь на коня своего и приехал в полк свой, полк быстро собрался и государь поишел к Кашире, оттуда был прямой путь к Туле. И собирался полк великого государя столь многочисленен, но и поле Коломенские их не вместило, были же с государем многие люди, которые во многих битвах бывали и множество людей видали, а столь большого полка не видали; и смотрит царь на свой большой полк и снаряжению царскому, что в короткое время столько людей собралось, так на праздник и на охоту не так собираются люди, как к смерти за благодать Божию и государя нашего любовь и урядство. И не все люди собраны тут: многие были в Свияжске городе для Казани дворян и детей боярских, такоже и в Муроме; просто реку: в Муром все Московские городы, а с государем на Коломне бояре его и жильцы и выбором дети боярские, а в полках Новогодцкие люди. И проходит государь около Коширы, и готовят государю переправу на Оке, а Мстиславской с товарыщи уже переправился через реку, и ожидает князь Иван Федорович когда царь переправится. И встретил государя он в тот же день, в четверг вечером, от князя Григория Темкина гонец близ Коширы Гриша Сухотин, и рассказал, что приходил царь Крымской Девлет Кирей с сыном своим, а с ним все Крымцы и Турского многия люди, Турки и Янычане, и войско с ним было большое, а на впереди себя прислал 7 тысяч быстрым ходом к городу Туле. Во вторник, июня 21 дня, с теми к государю вестями Темкин отсылал, он видел малых людей; июня 22, в среду, на первом часу дни, пришел Крымский царь к городу к Туле. Со всеми людьми и с артиллерией и штурмовал город весь день и из пушек бил по городу и огневыми ядрами и стрелами стрелял на город, и во многих местах в городе дворы загорелись, и в те поры царь велел янычарам Турецкого салтана идти на штурм большим количеством людей. Воеводы же великого князя Григорий Иванович Темкин и немногия люди с ним, скрытно пришел к Туле, уже он прошел Тульские окраины, и люди воинские поехали к государю; и начаша во граде православные христиане молити Всемилостливаго Бога и пречистую Богородицу и великих чюдотворцев помощи от поганых, и избавления от них, и помощи всесильнаго Бога огонь в городе потушили и только с нечестивыми сражались, как и от города отбили и городу поганые вред причинить успели. На утро же в четверг хотели нечестивые желание свое осуществить, видя мало людей в городе, приказали к городу приступить и с пушками и пищалми; не хотел Бог роду христианскому погибели, и появилась весть в городе, что царь православный приближаеся, тоже и нечистивому от пленных та же весть. И увидев со стен городских пыль большую, поднимающуюся до неба от великого князя людей, и закричали люди в городе на многие гласы: «Боже милостливый, помоги нам, царь наш православный приближается к нам!» И устремишася все на безбожных и вышли из города не только воеводы и воины, и все мужи, и жены, проявив мужскую храбрость, и младые дети, и многих Татар под градом побили, и царева шурина убили князя Камбирдея, и пушки и ядра и стрелы и зелие многое, для штурма города привезенное, взяли православныи. И в тот час нечестивый царь Девлет Гирей Крымской побежал от города с великим срамом, а город не успел уничтожить, и в Дикое Поле побежал, которое недалеко от города Тулы. И про воевод государю Гриша Сухотин сказал, что пришли к Туле кой час царь побежал от града, и князь Григорей Темкин его ко государю послал, а воевод всех у города встретил; и пришли к ним с Прони воеводы князь Михайло Репнин, а с Михайлова города Федор Салтыков. И государь же благочестивый у Коширы стал ночевати, а на утро хотяше идти за ним но далней поход. И в пятницу рано приехал от воевод ко государю Бабех Глебов, а сказал от всех воевод, что воеводы пришли на Тулу, а царь побежал за три часа до них, а крымцы многие по Тульским землям разъехались, и воеводы Божиим милосердием и государевым счастьем побили многих людей и многих живых в плен поймали. И догнали царя побили его на Шивороне-речки, и царь побежал и телеги побросал и верблюдов многих порезал, а иных живых побросал. И привели к государю многие языки и верблюды царевы. Царь же правоверный прославя всемилостливаго Бога, что такую победу даровал ему над погаными, и повелел поенных допросить; и сказали пленные, почему пошел царь на Русь: сказали в Крыму, что царь и великий князь с всеми людми в Казани; и как пришли близко Рязани, и взял станичников и те сказали, что великий государь на Коломне, ждет Крымского царя, и хочет с ним за православие биться. И царь хотел возвратится в Крым, князья же ему сказали: «если хочешь позор свой покрыть, есть у великого князя град Тула на Поле, а от Коломны за великими крепостьми и лесы и далеко от Коломны, и ты захватишь его, как и в Литве Бреславль». Царь их совета злого послушал и пошел к Туле, но божию милостью мало что успел и срамом возвратился. Царь же благочестивый поиде на Коломну и встретил его владыка Феодосий со освященным собором со кресты и со всем народом, и благодарили Бога о избавлении от поганых. А к Москве государь посылает, к своей царицы и к митрополиту и к князю Юрью брату своему, известить о величии Божьем Ивана Петрова сына Яковлева; а пленных, государь, и верблюдов и пушки и наряд пушечный, взятый у царя Крымскаго послал государь к Москве с Семеном Васильевым Яковлева. И посылает государь писание к митрополиту Макарию и подвизает его на молитву и требует от него благославления, его пути на Казань. А на Свиягу послал государь известить своих воевод и всех своих людей о Божьем молосердии, о Крымского царя приходе и свое шествие к Казани Федка Черемисинова. Месяца июля 1 воеводы к государю на Коломну с Тульскаго дела пришли все и сказали государю, что царь пошел невозвратным путем, а станичники за ним поехали многие, и которые станичники приезжают, и те сказывают, что царь очень быстро бежит, верст по 60 и 70 в день, и коней бросает много. И за службу государь воевод наградил.

 

Казанская история

Новое сказание, вкратце повествующее о начале Казанского царства, и о войнах с казанскими царями великих московских князей, и о победах их, и о взятии Казанского царства

О выходе на Казань царя и великого князя, и о приходе к русским границам крымского царя, и о изгнании его

……………………………………………………………………

Глава 55

И повелевает он привести к себе могучего коня своего и, сев на него, произносит пророческие слова: «Ревностный ревнует о Господе Боге вседержителе».

Садятся на своих сильных коней и все князья, и воеводы, и храбрые воины. И, вскочив на коней, вскоре, словно высоко парящие орлы, скрылись с глаз бесчисленного множества московского народа; стремительно двигаясь, опережая друг друга и настигая, шли они, радуясь, словно царем позванные на царский пир.

Выезжает же царь великий князь из великого своего стольного города, славной Москвы, в год 7060 (1552) месяца июня в девятнадцатый день, в первую неделю Петрова поста, в десятом часу дня на двадцать втором году своей жизни. И пошел он из Москвы на Коломну. И услышал он там, что тайно, словно вор в ночи, пришел на Русь, к Туле, неистовый варвар – нечестивый царь крымский Давлет Гирей со многими своими сарацинами, намереваясь пограбить православных.

Словно два льва-кровопийцы, выскочившие из дубравы, или две горящие головни, сжигающие и спаляющие христианство, как терн и траву, порешили единодушно крымский царь с казанским царем, что каждый из них со своей стороны нападет на стадо Христово, ибо надеялись они, что московский самодержец со всеми воинами русскими уже на пути к Казани. И думал окаянный крымский царь, что нашел он благоприятное время, чтобы беспрепятственно исполнить свое желание, ибо некому будет оказать ему сопротивление, и что смирят они тем самым царя и великого князя и устрашат, так что не будет он в этом году брать Казань, а казанцы с крымцами объединятся и смогут сражаться с ним. И не допустил Бог, чтобы было по их желанию.

Царь же великий князь, придя в Коломну, направляется в соборную коломенскую церковь Успения Богородицы. И повелел он находившемуся там епископу Феодосию со всем его собором петь молебны. Сам же подходит к образу пречистой Богородицы, тому, который был на Дону с прославленным великим князем Дмитрием, и припадает к нему, и молит милосердного владыку Господа нашего Иисуса Христа и родившую его Богоматерь со многими слезами и сердечными воздыханиями о пособлении, и о помощи, и о победе над непокорными агарянами. И, помолившись, выходит он из церкви, во второй раз получив благословение – от епископа Феодосия и от всего священного собора.

И посылает он против крымского царя великих своих воевод – князя Петра Щенятева и князя Ивана Пронского Турунтая со многими иными воинами. Они же, отправившись, нашли царя стоящим у города Тулы и едва в ту ночь не взявшим города, ибо перебил он уже всех городских бойцов и проломил городские ворота. Но когда уже приспел вечер, женщины, расхрабрившись, словно мужчины, с малыми детьми заделали городские ворота камнями.

Когда же царь узнал о приходе московских воевод, напал на него страх и трепет, и, свернув лагерь, побежал он ночью в большом испуге от города Тулы, позорно побросав у города все воинское свое снаряжение, гонимый Божьим гневом, едва душу в теле унося, оставив в станах шалаши свои, и шатры, и верблюдов, и колесницы, где была вся их утварь, серебряная и золотая, – одежда и посуда. И бежали они, бросая по пути различное свое оружие и облачение.

Янычары

Воеводы же гнались за царем, и одержали победу над многими силами его, и вернули всех русских, взятых ими в плен. Самого же царя прогнали в большое поле, за Дон, едва не взяв его живым. И много пленных крымцев привели они в город Коломну, чтобы самодержец уверился в их победе и чтобы показать их всему народу. Он же за это прославил Бога, посрамившего лютого врага его, крымского царя, и в течение семи дней пировал в большом веселье со всеми своими князьями и воеводами, воздавая победителям великие почести – каждому по его заслугам. Пленных же крымцев по его повелению всех живыми побросали в реку……

О добровольном подчинении остальной Черемисы царю и великому князю и об исполнении его обещания

Глава 88

Вся же остальная луговая черемиса, в тот же день узнав о взятии великого своего города, повыходила из острогов своих: и старейшины их и сотники, кто еще не был взят в плен. И когда собралось их много, пришли они в Казань к царю-самодержцу с большим смирением и покорностью, и покорились ему все, и назвали его своим новым царем. Он же полюбил их и пожаловал, на обеде своем накормив их и напоив, и раздал им семена, и коней, и волов для вспашки земли; некоторым же и одежду дал, и понемногу серебра. Они же радовались милосердию его. И отпустил их по своим местам, чтобы жили они без страха, наказав воеводам приказать своим воинам ничем их не обижать. И переписали их, оставшихся в живых после войны, девяносто три тысячи семьдесят пять. И с того дня прекратили разорять казанские земли.

И вскоре захотел благоверный царь исполнить свое обещание, которое дал перед образом Спаса, пойдя на Казань, разрушить поганые мечети и воздвигнуть на их месте святые церкви. И повелевает он всем воеводам и воинам на своих плечах носить из леса бревна, прежде же других сам своими руками подсек секирой дерево и принес его на своем плече из леса.

Братская могила русских воинов, павших в битве 1552 года

И за один день в красивом месте – на площади возле царского дворца – возвели соборный храм Благовещения пресвятой владычицы нашей Богородицы, имеющий два придела. И одновременно построены были придельные церкви: в честь великих страстотерпцев русских Бориса и Глеба и новоявленных чудотворцев муромских князя Петра и княгини Февронии. Вторую же церковь поставили в честь Воскресения Господа нашего Иисуса Христа; третью церковь – в честь святых великомучеников Киприана и Устины; четвертую же, в честь нерукотворного образа Господа нашего Иисуса Христа, – за городом на пожарище, напротив городских ворот, на рынке; пятым же построили общежительный монастырь великого чудотворца Николы. После этого много было церквей воздвигнуто христианами в честь святых, во славу Христа, Бога нашего.

И привел царь великий князь в Казань богатых жителей из владений своих, из сел и городов, и наполнил город своими людьми в десять раз больше прежнего. И закипела Казань несметными богатствами и засияла необычной красотою. И, увидев то царство, забывал любой иноземец отца своего, и мать, и жену, и детей, и родственников своих, и друзей, и землю свою и оставался жить в Казани, не помышляя возвратиться назад, в отечество свое…..

Казанская история / Подг. текста и пер. Т.Ф. Волковой // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 10. – СПб.: Наука. 2005.

 

Сказания князя Курбскаго

Ч. 1. История Иоанна Грознаго. СПб. 1833

Предисловие

Не даром Иоанн заботился о войске: настало время вступить в борьбу с самою опасною тогда соперницею России, с Казанью. В 1552 г на лугах коломенских собралось до 150000 бодрых воинов в достопамятный поход Казанский; но прежде, чем сие войско тронулось, получили весть, что хан Крымский ворвался в Россию и уже осадил Тулу. Его спешили отразить. Большой полк, предводительствуемый князем Воротынским, славнейшим из воевод, и Правая Рука, под начальством боярина Щенятьева и воеводы Курбскаго, двинулись быстро на помощь осажденным. Испуганный неожиданным появлением царского войска, хан бежал в степи; но более 30000 татар еще опустошали окрестности Тулы, не зная о бегстве его. Курбский вместе с князем Щенятьевым ударили на злодеев: не многим из них удалось ускакать в орду; все прочии пали на берегах реки Шиворони. В сей кратковременной, жестокой битве, ему иссекли голову, плечи и руки.

Тяжкия раны не остановили юнаго героя: через 8 дней по разбитии Татар, он уже был на коне и повел 30 тысячный отряд к стенам Казани. (2, стр. 15)

История князя Великаго Московскаго о делах я же слышахом у достоверных мужей и я же видехом очима нашима.

Он же егда услышал, иже Великий Князь стоит с войском против его, готов над надежду его (бо не заисте споведался, иже уже на Казань пошел); тогда возвратился и облег место великое, мурованное, Тулу, аки в штинадесят милях от места Коломны, идеже Царь Христианский лежал с войском, ждуще его; а нас тогда послал со другими о нем выведывтися, и земли от взгонов боронити; и было с нами тогда войска аки пятьнадесять тысящей. Мы ж, переправясь чрез великую Оку реку со многим потщанием, того дня зело скоро устремишася, и проехаша аки тринадесять миль, и положишася к ночи, на едино потоце, близу стражи Царя Перекопскаго, от града же Тулы за полдве мили, под ним же сам Царь стояше. Стража татарская утече ко Царю, и поведа ему о множестве войска христианскаго, и мняше, иже сам Князь Великий приде со всем своим войском; и тое нощи Царь татарский от града утече, акими миль осьмь, в поле дикое, за три реки перепроводившися, и дела некоторые и кули потопил, и порохов и верблюдов отбеже, и войско в войне оставил: бо три дни хротящи воевати, а дваж дни точию под градом стоял, а против третьего дни побежал.

Наутро, ж, мы воставши рано, поидохом ко граду и положихомся с войском, идеже шатры его стояли. Войска ж Татарскаго аки третина, або вяще, остала была в загонех, или шли ко граду, надеящеся Царя их стояща. Егдаж расмотриша и увидаша о нас, ополчишася противу нас. Мы ж абие сразившеся с ними, и пребывала битва аки на полдве годины, потом помог Бог нам, Христианин, над Басурманы, и толико избиша их, яко зело мало осталося их. И едва весть в Орду возвратилась. На той то битве, и сам аз тяжкие раны на телеси отнесох, яко на главе, так и на других составах. (2, стр. 16)

Вариант перевода.

(В то же лето, отправив стенобитные орудия по Волге, царь Иоанн решил пойти сухим путем, но получил извести о нашествии на его царство Перекопского Царя, предшествующее этому походу. Поэтому казанский поход был отложен, и Иоанн с большей частью войска и с орудиями вышел против перекопского царя и стал на Оке, расположив; вдоль нее все свои войска, а другую часть войска поставил по другим городам на этой же реке и повелел выведать; все о перекопском царе, ибо неизвестно было, в каком месте он выйдет на бой.) Перекопский царь, когда он услышал о том, что Великий Князь с воинством стоит против него и готов воевать с ним (он уже знал, что на Казань пошли), повернул вспять и окружил каменный город Тулу, что в шестнадцати милях от Коломны, где находился Царь Христианский с войском, ожидал его, а нас он послал со товарищи разведывать его действия и защищать землю от грабежа, и было с нами войска пятнадцать тысяч. Мы переправились через Оку с большим трудом и за один день прошли около тринадцати миль, и расположились ночевать в одном месте, недалеко от стражи Царя Перекопского, в полутора милях от Тулы, под ним сам Царь стоял. Стража татарская убежала к Царю и донесла ему о большом войске христианском, полагая, что и сам Великий Князь идет со всем своим войском., услышав такое известие, той же ночью Перекопский царь убежал от города миль за восемь в дикое поле, переправился через три реки, потопил часть орудий и некоторые ядра и снаряжения, отгонял верблюдов и увозил порох, войско оставил в бою, ибо в течение трех дней, два дня точно под городом стоял, а на третий побежал.

Встав рано утром, мы подошли к городу, к тем местам где расположились войска и стояли его шатры. Треть татарского войска, а может и больше была в рейдах (грабила округу) или шла к городу, надеясь найти там своего Царя. Когда же они осмотрелись и увидели нас, то ополчились против нас. Мы сошлись с ними и бились два с половиной дня (часа), с Божьей помощью побили басурман так, что мало их осталось и они едва сумели донести весть в Орду о разгроме. В этой битве и я сам получил тяжкие раны в голову и в другие части тела.

(Когда же мы возвратились к царю с пресветлой победой, то он предоставил уставшему войску восемь дней отдыха. Через восемь дней царь во главе всего своего воинства вновь начал поход на Казань, пришел в город Муром, лежащий на границе с Казанским царством, откуда через Дикое поле за месяц подошел к новому городу, поставленному на реке Свияге, где его ждало воинство с орудиями и с большими припасами, приплывшее Волгой).

 

История о великом князе Московском

В то же лето, отправив стенобитные орудия по Волге, царь Иоанн решил пойти сухим путем, но получил извести о нашествии на его царство перекопского царя, предшествующее этому походу. Поэтому казанский поход был отложен, и Иоанн с большей частью войска и с орудиями вышел против перекопского царя и стал на Оке, расположив; вдоль нее все свои войска, а другую часть войска поставил по другим городам на этой же реке и повелел выведать; все о перекопском царе, ибо неизвестно было, в каком месте он выйдет на бой. Перекопский царь, проведав о том, что великий князь с воинством стоит против него, повернул вспять и окружил каменный город Тулу, что в шестидесяти милях от Коломны, где находился великий князь со своим войском, ожидая татар, а нас он послал разведывать намерения перекопцев и держать оборону, и было с нами войска пятьдесят тысяч. Мы переправились через Оку с большим трудом и за один день прошли около тридцати миль, подойдя вечером к месту расположения перекопской стражи – приблизительно в полутора милях от Тулы. Стража донесла перекопскому царю о большом христианском войске, полагая, что и сам русский царь пришел со всем своим воинством. Перекопский царь, услышав такое известие, в ту же ночь отошел миль за восемь в дикое поле, переправился через три реки, потопил часть орудий и некоторые ядра и снаряжения, отогнал верблюдов и войско, ибо в течение двух дней он хотел воевать и стоял под городом, а на третий побежал.

Встав рано поутру, мы подошли к городу, к тем местам, где стояли его шатры. Треть татарского войска находилась на подступах и шла к городу, надеясь найти там своего царя. Когда же они осмотрелись и увидели нас, то ополчились против нас. Мы сошлись с ними и бились два с половиной дня, с Божьей помощью побили басурман так, что мало их осталось и они едва сумели донести весть в Орду. В этой битве и я сам получил тяжкие раны в голову и в другие части тела. Когда же мы возвратились к царю с пресветлой победой, то он предоставил уставшему войску восемь дней отдыха. Через восемь дней царь во главе всего своего воинства вновь начал поход на Казань, пришел в город Муром, лежащий на границе с Казанским царством, откуда через дикое поле за месяц подошел к новому городу, поставленному на реке Свияге, где его ждало воинство с орудиями и с большими припасами, приплывшее Волгой.

 

465 лет фамилиям на Руси

Праздник, который касается всех и которого никто не заметил

В стародавние времена наши предки обходились без фамилий, но с трудом. Особенно когда дело касалось восстановления родства и, особенно, наследства.

Порядок был такой: имя отца являлось, как бы, фамилией сына. В нашем сегодняшнем понимании – Отчество. Но уже внуку, при определенных обстоятельствах, было трудно доказать родство с дедушкой. Род носил еще одно имя, самого славного из своих предков. Все помнят кинокомедию «Иван Васильевич меняет профессию», где Иван Грозный произносит очень даже серьезные слова: «Рюриковичи мы». Вот так и было, по имени или по кличке славного предка и назывался весь род.

Клички у нас в народе очень меткие и содержательные. Они могли даваться по славным делам человека: Невский, Донской; по чертам его характера: Калита, Боголюбский; по особенностям его внешности: Рыжий, Косой. Но можно было получить кличку и за неблаговидные дела, за которые человеку было стыдно и кличка ему об этом напоминала. При Рюриковичах воин бежавший с поля боя, без трагических последствий для своих товарищей, должен был в течении года носить женское платье. Можно представить чего он мог наслушаться за этот год и какие клички ему могли дать. Это не касается измены. За измену на Руси всегда было наказание одно: «казнить смертию». Если человек исправлялся и делал хорошие дела и зарабатывал уважение в обществе, то и кличка, как правило, изменялась. В наших деревнях до сего времени, спросишь как найти человека и называешь фамилию, а тебе в ответ: «А как его на деревне кличут?». Называешь кличку и тебе тут же показывают как его найти. Да еще оговорят: «Так бы сразу и сказал. И то кто его фамилию знает». В масштабах государства, такой порядок имел большие неудобства. Трудно было найти человека, для награды или, например, для наказания.

И вот в 1552 году наш Великий Царь Иван Васильевич по прозвищу Грозный решил, что в этой области необходимо наводить порядок. Зная свой русский народ, с какой бурной «радостью» тот принимает любые изменения, он решил все изменить, ничего не меняя. Чтобы не вызывать народных волнений он своим указом в имя человека внес неизменяемую часть и она стала называться фамилией. Но фамилию имели право носить только те, кто находился на Государевой службе: дворяне, все воинские люди (стрельцы, пушкари, казаки и т. д.) и служащие государственной почтовой службы (начальники почтовых станций, их помощники и ямщики). Почтовая станция в те времена называлась Яма, а все кто на ней работал – Ямщиками.

Почему нашего Великого царя везде выставляют жестокосердным тираном? Так русских документов о нем и его правлении не сохранились, они большей частью сгорели в пожаре 1626 года. А о нем и его правлении судят по сохранившимся на западе злопыхательским пасквилям опальных людей, сбежавшим на запад. Как сегодня судить о Путине по отзывам Березовского. Очень интересная картина получится. Даже сохранившиеся документы позволяют сказать, что Иван IV был очень умный и начитанный человек, недаром до сих пор ищут Библиотеку Ивана Грозного. Его письма к Курбскому наполнены пространными цитатами из многих произведений, чего не скажешь о письмах Курбского. Сохранилось предание, что когда он не мог читать книг сам, ему их читали вслух. Да и дела его говорят сами за себя. Когда он пришел к власти Москва была в границах Кремля и Китай-города. Его загородный дворец находился в 100 метрах от Кремля, сейчас на этом месте Российская Государственная библиотека, в народе называемая Ленинка. А к концу его правления город расширился до границ Земляного города (Садовое кольцо). Население государства увеличилось в два раза. Была ликвидирована опасность с востока, со взятием Казанского и Астраханского ханств и т. д.

Вот передо мною список казачьей сотни города Серпухова 1552 года. В ней нет ни одной фамилии. Все по-старому типа «Ивашка Петров сын», да еще у некоторых добавлено – кличут. Но процесс пошел и ослушаться царского указа, который в принципе, ничего не менял, желающих не было. В фамилии, прежде всего, начали превращать клички. Следующий источник фамилий – имя отца или другого предка. Например, семью моего деда Чукаева Андрея Петровича на деревне называли Петраками. Почему? Да потому, что его отец был Петр Петрович. А семья моего отца всерьез думала что они Коноваловы, а потом с удивлением узнали, что они, оказывается, Лепехины. Видимо кто-то из предков был неплохим ветеринаром – коновалом. Смотришь в писцовой книге человека записывали по имени и приписывали его профессию – кузнец, калашник, масленик, ткач. А лет через 50–70 эти названия превращались в фамилию – Кузнецов, Калашников, Масленников, Ткачев и т. д. Много фамилий XVI – первой половины XVII века связаны с животными, птицами, растительностью – понятно, такие у людей были клички или даже имена. Много фамилий того периода зафиксировали русские имена, которые были в то время в обиходе: Дружина – Дружинин, Аким – Акимов, Бабич – Бабичев, Бровка – Бровкин, Долмат – Долматов, Миляй – Миляев, Гордей – Гордеев и т. д. Детей в семьях было много и очень часто родители не мудрили с именами, а просто давали их по очередности появления детей: Первак, Второй, Третьяк, Четвертак, Пятак, Шестак. А если двойня, то – Двойниш. Ну и фамилии были соответственными.

Фамилии имели свои особенности по местам их присвоения. Например, в Тульских и Рязанских краях очень много фамилий имеют окончание – ин, – ых, -их. Это объясняется следующим образом. В наших краях при встрече человеку задавали вопрос: «Чьих будете?» Ну и он отвечал, например, Лепехин, Черных. Так традиция общения была зафиксирована в фамилиях.

Получив фамилии, русская знать начала писать свои Родословные. И что характерно, только единицы признавали себя русскими, а остальные сочиняли всякие сказки о своем происхождении, только не из русских. Нет, конечно были выходцы из других народов (Юсуповы и др.), но это были единичные случаи, а остальные хотели стоять над своим народом: я не такой, я на рубль дороже. Так что революцию в России трудно считать случайной.

Зная фамилию, и локализовав место, где она была получена, можно проводить интересные исследования. Я с помощью Интернета составил довольно подробную карту распространения своей фамилии и выявил причину именно такого расселения. Например, мне было непонятно, как рядом с Дмитровым Московской области появилась деревня с тульской фамилией Костино и почему в ней много Лепехиных. А когда выяснилось, что там была почтовая станция, то все стало ясно. Многие казаки, не найдя место в казачьих частях, вынуждены были искать себе работу в других местах. Прежде всего это были ямщики. А если учесть, что основной дорогой доставки товара до XVIII века была дорога из Архангельска, то становится понятным как туляки попадали в Архангельск и оставались жить по дороге до него. Многие становились поморами.

По фамилиям видно, что много туляков осело в областях к югу от Тульской. Причина? В начале XVI века речка Рогожня, что течет по окраине Тулы, была пограничной, а далее – Дикое Поле. В 1554 году с строительством Дедилова, граница отодвинулась на 35 км к югу и пограничной стала река Шиворонь. Далее были построены Чернь и Ефремов. Но построить город – это полдела, его надо еще заселить. В Тульской области было немного городов-доноров: Белев, Дедилов, Епифань, Венев. В Дедилове формировались новые казачьи сотни из молодежи и их отправляли на заселение пустующих донских степей. Поэтому в Донецкой области до сих пор встречается много тульских фамилий и Лепехины не исключение. И так продвигались они до Кавказа. Недалеко от Владикавказа есть станица Змейская, в ней половина казаков носят фамилию Лепехин. Тульские казаки выдвигались и на западные границы государства, поэтому на западной границе, которая в те времена проходила по Московской и Калужской областям, существует много населенных пунктов носящих Тульские фамилии. Например, знаменито село Бородино, а в Дедилове были казаки Бородины. А рядом с Бородином деревни и села с тульскими фамилиями: Бурцево, Прокофьево, Лопатино, Логиново, Бараново, Лапино.

Во второй половине XVI века, когда начались реформы Патриарха Никона, много тульских казаков-староверов ушли на гребень, на Терек, на Кавказский хребет и жили там до XVIII века. После завоевания Кавказа Екатерина II переселила их на Китайскую границу в города Благовещенск и Сковородино. В сотне Бекетова, который основал город Читу и присоединил к России Якутию, построив там много городов-крепостей, были тульские казаки, это подтверждают такие фамилии якутов как Тихонов, Гордеев, Росляков и многие другие. На Дальнем Востоке много тульских фамилий. Даже многие из коренного населения Камчатки носят тульские фамилии, в том числе и Лепехины.

Следующий, кто много туляков вывез на новые места был Никита Акинфиев, более известный как Демидов. Для строительства заводов нужны были понимающие люди, вот и брал он с собой рудознатцев, кузнецов, литейщиков и прочих специалистов. Так в Пермском крае осело много туляков на вечное житье. В Томской области есть село и деревня Лепехины. Причина? Рядом мощный завод. Не только Демидов заводы строил. Выходцы из дедиловских казаков тульские промышленники братья Мосоловы построили Златоустовский завод и не только его. Рядом с ними, наверняка, расселилось много туляков. Специальным царским указом много туляков было перевезено в новый город Санкт-Петербург на вечное житье. Это только малая толика, тема ждет еще своих энтузиастов и исследователей.

В заключение, поздравляю всех вас и нас с 460-летием учреждения фамилий на Руси. Желаю, чтобы у нас становилось все меньше Иванов, не помнящих родства.

Лепехин А.Н.