Тори
Как он близок. Что он нам несёт, этот год? Обновление. Да, его жизнь станет другой в грядущем году. Другая жизнь с другой. Он получит то что хочет, его лучший Новогодний подарок. У него будет семья. Только его собственная. Мне этот год несёт только одиночество и Новый год имеет для меня особенный запах. Он не несёт аромат ели и мандаринов. Он пахнет коксом, виски и смертью.
Судьба тем временем снова решила столкнуть меня с Эллом. Или Ренатом. Я уже даже не знаю, кто он такой. Брат? Или с головой моей всё хуже и хуже?
Мы встретились в баре. В дыре с многовопящим названием «Тоска», у самой границы города. Я не смогла больше выносить пустоту дома, не могла больше слушать требования Солы объясниться, что за дерьмо со мной твориться. Я не могла больше находиться рядом с ним, не могла видеть его. Возможно я насильно заставляла себя его ненавидеть. Так будет легче. Я просто свалила из дома. Пол часа и я в «Тоске». Десять шагов и я а Зарече, в том городе, где раньше жил мой отец. Кто бы что не говорил, но мне нравился этот бар, хотя едва ли это можно назвать баром. Пристанище падших людей. Таких же как и я сама. Здесь можно не слова не говорить, просто заглянуть в глаза любому и твоя боль и разочарование ни за что не останутся не поняты. Ты можешь поделиться этой горькой долькой и получить стоящий совет человека, который был не единожды побит судьбой, и знает вкус поражения. Человека который не будет смотреть на тебя с высока, и испытывать к тебе отвращение, ведь он просто такой же конченый неудачник как и все здесь. Такой же как и я.
Я не говорю. Пока нет. Я просто хочу растворить в этом отчаяние со вкусом дерьмого дешёвого скотча. Наверняка палёного, и разбодяженного водкой. Это не важно.
Ко мне за барную стойку приземлилось тело. Иначе его не назовёшь.
― Прекрасссная… а не составите ли вы компанию старому офицеру в от… отставке…
― Гуляй дядя, за меня ещё посадят. ― пробормотала я дежурную фразу, даже не смотря на него.
― Ааа…
Бармен, знающий меня не первый год, недобро зыркнул на тело.
― Отвали от неё, Грозный. Она наша.
«Наша» Сколько сакраментального смысла в этом слове. Наша ― завсегдатая «Тоски» с малых лет. Богатая девочка богатых родителей, которым было наплевать на дочь. Мы были слишком заняты утопией. Мы просто топили свои проблемы, каждый по своему. Мать резалась и исчезала невесть куда. Батя бухал, рисовал и играл. А я впитала всё «самое лучшее» от родителей и делала всё это одновременно. И резалась и исчезала, и пила, и рисовала, и не прекращала играть. В том числе в гляделки со Смертью.
― О, пардон, был сбит с толку. ― ретировался дядя, который Грозный. ― Для нашей, уж больно хороша…
― Грозный, я сейчас вышвырну отсюда твою пьяную задницу, если ты не уймёшься. ― хмурился бармен, ― Чё хотел?
― А ну, да… ну-ка, шеф, начисли мне соточку. ― велел он весело, возложив купюру на поверхность барной стойки. Получив искомое, опрокинул стопку и стукнув ею о стойку, приложил одну руку ко лбу, а другой честь отдал,
― От души…
Ох, ну разумеется. Без головного убора, честь не отдают. Когда Грозный ушёл, сильно шатаясь, я посмотрела бармена,
― А он что реально офицер или гонит?
― Грозный, что ли? ― он кивнул, ― Реально. Он «чеченец». Ты не обижайся на него, он контуженый, просто. ― оправдал он служившего в Чечне.
― Я заметила. ― усмехнулась я, ― Виделись не раз, по лету чуть ли не своей кровью признал, а он меня даже не помнит.
Бармен рассмеялся,
― Господи, Тори, он своё имя-то забывает время от времени, а ты говоришь летом! К тому же ты в очках. ― намекнул он на мои Рэй Бэны. Ну вообще, верно, конечно.
― Тори… ― рядом скользнула тень и знакомый голом принёс Тёму. Я растерялась увидев знакомого тату-мастера. Здесь.
― Привет. Ты чё тут забыл? Ну в смысле… тут, в нашей кунсткамере, а?
― Да так. ― пожал он плечами, он и сам был удивлён не меньше меня, ― А ты?
Я подняла свой стаканчик скотча со льдом,
― Бухаю, чё не видишь?
― Вижу. ― вздохнул парень, ― Слушай… я думал у тебя всё в порядке. Ну то есть, парень, группа… вы здорово раскрутились, кстати. Папа помог?
― Чего? ― обиделась я моментально, ― Никто мне не помогал. Мы сами.
― О, извини. Зная тебя, уверен, что так и есть. ― блондин немного задумался и улыбнулся, ― Не споёшь? Я с этими поговорю если хочешь. ― намекнул он на музыкантов, ― Они сто пудово узнают тебя и согласятся.
― Вот только этого не хватало… ― пробормотала я в священном ужасе и отпила скотч. Дерьмо, он уже даже не обжигал. Тёма усмехнулся,
― Фаны, донимают?
― Нет. ― мотнула я головой, ―Меня мой личный фан доймёт, так доймёт, если узнает, не приведи Таттитоб, что я тут была вообще!
Тёма стал хмуриться.
― Проблемы какие-то?
― Ай, не вникай. ― отмахнулась я, ― У меня вечно… проблемы.
― Ты поэтому в очках?
― И поэтому тоже.
― Он тебя ударил что ли?
Я усмехнулась.
― В самое чёртово сердце.
Парень смотрел на меня откровенно недовольно,
― Это ты из-за него что ли так…
― Да не бил он меня, не смотри так. Просто… к чертям всё катится, просто. ― слова стали даваться мне с трудом. Наверное я напилась. Наверное? Да, я в дрова…
― Бросил?
― Пока нет. Но думаю скоро это изменится.
― Изменил?
Может он отстанет?
― А вот хрен его знает! Может и изменил. Если по срокам, то нет. Если по факту, то да. Забей, короче. Ты как?
― Да, нормально. Хочу своё дело открыть, надоело на дядю работать. Там по сути, чё надо то? Посещение арендовать, все приблуды у меня имеются, клиентская база тоже есть. ― поведал Тёма, ― Даже странно, что вас ещё под крыло никто не взял.
― Долго ли будет это «нас»
― Ты уходить хочешь? ― удивился парень, ― Из-за него? Да ладно…
― Прохладно…
― И чё делать планируешь?
― Слушай, ты такие страшные вещи мне говоришь… ― покачала я головой, ― Планируешь… Нихрена, я, Тём, не планирую. До лета бы дожить, а та видно будет. Или хотя бы до марта… Блять. ― я залила всё это спиртным. Хочу покончить с этим. Хочу, чтобы этого не было. Я устала от этой боли…
― Слушай, ну раз уж я здесь, может все-таки споёшь? ― предположил Тёма, ― А то когда я ещё услышу.
― В сети.
― В живую―-о, круче.
Скептически посмотрела на парня, всем своим пьяным великолепием.
― Прикинь какой компромат, правда?
― А ты не из своего. Вы вроде всё можете, я слышал. ― уверил он. Я лишь вздохнула.
― А оно тебе надо?
― У тебя голос красивый.
― Не начинай, Тём.
― Ты мне бампер помяла. ― нашёлся он тут же, ― И так и не позвонила.
― Вот ты жук, а…
― Одна песня, Тори, только одна. И я отвалю, клянусь.
― Ладно… ― согласилась я и в один глоток допив скотч, прикурила сигарету. Тёма поднялся на ноги,
― Крутяк…
― Да сиди ты, я и сама поговорю. ― осадила я парня и пошла в сторону музыкантов. Они как раз доиграли Люмена ― Гореть. Не снимая очков, облокотилась на большую колонку.
― Привет.
Русоволосый, солист с электрогитарой наперевес посмотрел на меня, и просиял улыбочкой.
― Привет, куколка.
Как он меня назвал? Что за выражение такое дебильное? «Куколка» Бе. Ненавижу все эти слащавости в обращении, даже от Рафа. Мышка ладно ещё куда не шло, меня батя вечно так зовёт, привыкла. Но всё что кроме мне откровенно не нравится.
― Слушай, братан, одолжишь гитару на одну песню, а?
― Гитару? ― удивился парень. Я окинула взглядом всех музыкантов.
― Ага. Blackbird ― Alter Bridge, знаете?
― Ну да. ― ответили они переглядываясь.
― Подыграете? ― я снова обратилась к солисту. Стянув свою гитару он осторожно протянул её мне. Он явно ей очень дорожил, значит инструмент настроен хорошо.
― Да не вопрос, куколка.
Ещё раз так меня назовёт, клянусь, в табло получит.
Забрав у парня гитару, я перебросила ремень и прошлась по струнам. Звучит ладно. Подступив к микрофону, опустила его под себя и отдала свою сигарету солисту. Не смотря на музыкантов, перебрала струны в мелодии «Тёмной птицы»
Он подбирается, чтобы смыть тебя с лица земли.
(Пальцы с медиатором ударили по струнам, в ярком музыкальном отрезке, и мой голос пронзил бар в припеве)
(Струны несли мощную вибрацию в соло моменте, разрывая меня изнутри. Все эмоции, вскипели в одночасье и плавили струны под моими пальцами. Я тонула в этом сплаве боли и отчаяния…)
Когда музыка стихла, бар взорвался пуще прежнего. Ведь каждый мог увидеть отражение своей судьбы в этом океане нот.
Я стянула гитару и протянула за гриф, солисту.
― Зачётно… ― улыбнулся он немного поражённый, ― Слушай, куколка, а я тебя знаю.
Я спрыгнула с низкого подиума и поправила очки за душку,
― Ты меня не знаешь.
― В этом городе есть только одна девушка способная так играть и петь. ― возразил парень широко и открыто улыбаясь. Подумав, подступила ближе.
― Слушай, ты же вроде нормальный парень, не будь козлом, не надо трещать об этом, ладно?
― Да не вопрос. ― согласился он, ― Автограф дашь?
Я посмотрела на него поверх очков,
― Чего?
Достав блокнот с ручкой из заднего кармана, он протянул всё это мне. Усмехнувшись, я оставила закорючку на последней пустой страничке и протянула парню блокнот и ручку. Подумав отдёрнула руку,
― Скажешь кому-нибудь откуда взял, я тебя найду и обезглавлю, смекаешь?
― Замётано, куколка.
Я вернула ему его вещи с моим теперь автографом, поражаясь как я докатились до такой жизни. Он пролистал блокнот и посмотрел на мою роспись.
― Номерок не прилагается?
― Сам придумаешь, ты же умный парень, правда? ― похлопала его по плечу. ― Спасибо.
― Тебе спасибо…
Я вернулась за барную стойку к Тёме. Бармен понял меня с полу слова и начислил порцию скотча.
― Ты только… не падай духом, ладно, Тори? ― сказал Тёма, крутя свою бутылку пива по стойке, ― Жизнь она ведь такая зараза. Мы вечно, блин, любим тех кто нас не любит. И что теперь? Если бы я Тори парился по этому поводу, я бы и сам не знал, как так жить дальше. Но в жизни все-таки и светлые полосы есть. Белое, чёрное, как клавиши. Где-то чередуются, а где-то и вовсе сразу две белых. Рано или поздно две белые идут подряд, поверь мне.
― Кстати о них… ― вспомнила я, соскакивая с барной табуретки, ― Ща приду.
Я тут же вписалась в чёрную, высокорослую преграду. Черноволосый француз или кто он там есть, смотрел на меня в полном шоке и недоумении.
― Вика… ― выдохнул он, ― ты что здесь делаешь?
Он был встревожен и шокирован. Я была просто в шоке.
― Вот это нихрена себе… ― сумела я пробормотал отступая от него, ― Я хотя бы живу в этом городе. А вот что ты тут делаешь, мне право сказать сложно представить…
― Проездом. ― ответил он коротко. Я покачала головой,
― Всё-то у тебя проездом…
Я рассматривала черноволосого, замечая, что он выглядит несколько иначе сегодня, нежели при последней нашей встрече. Как-то… по другому, не знаю. Он был всё в тех же очках в грубой оправе. Его длинноволосую голову покрывала чёрная шапка-бини, а из-под расстегнутого пальто выглядывал серый капюшон толстовки застёгнутой под горло. Он был в простых чёрных кедах и тёмно-синих джинсах. В нём отсутствовал этот аристократический лоск. Он выглядел как… фотограф! Я прищёлкнула пальцами,
― Точно, ты же фотограф!
― Ты пьяная что ли? ― он сильно нахмурился. Я улыбнулась.
― Что ли.
― Ты одна, или… ― Элл перевёл взгляд на Тёму и мгновенно покрылся коркой льда, ― с кем-то.
― Уже не одна. Это, Тёма, Тёма это Элл… а я щас приду.
Я выпала из жизни на которое время, утонув в звёздах. Вернувшись, я не застала Тёму. Элл, угрюмо переговаривался с барменом. Подойдя к стойке, я растерянно окинула Эмильена взглядом,
― О. А где…
― Ушёл, дела появились. ― перебил он, с невозмутимым видом.
― Ясно. А ты почему не ушёл?
Он изучающе прошёлся по мне взглядом за стёклами очков. Чёрный взгляд был мёртвым, непроницаемым.
― Мне кажется, тебе не стоит тут находится.
― Когда кажется креститься надо. ― отшутилась я мрачновато.
― Вика…
― Я не Вика. ― отрезала я.
― Виктория, ты почему такая пьяная? ― он сильно хмурился, и словно что-то решал в уме, ― Почему ты вообще так напилась?
― Почему… тебе в рифму ответить? ― я облокотилась на стойку.
― Попробуй. ― предложил он, тоном вовсе не весёлым.
― пропела я, небрежно передёрнутый мотивчик детской песенки, потешаясь. ― Я ответила на твой вопрос?
Парень кивнул и слез со стула.
― Вполне. Ты едешь со мной.
― Чего? ― я мягко говоря прифигела просто. Мои глаза кажется потеряли границу орбиты. Что началось-то, я не пойму? Кокс в тандеме со скотчем мешал мне ясно мыслить.
― Ты здесь не останешься. ― заявил он слишком близко от моего лица, обходя меня. Я прокрутилась на пятках, ошарашено следя за ним.
― Даааа?… Что это так? Ты кто такой ваще чтобы иметь право, указывать мне?
― Я не указываю. ― опроверг он, тоном холоднее льда, ― Я настоятельно советую.
Вот это новость…
― Слышь, вива ля франц, иди-ка ты к чёрту! ― разозлилась я, ― В гробу я видала твои советы, ясно? Повтори. ― кинула я бармену указывая на свой стакан, и отвернулась от Элла. Элла… Охренэлла!
― Предельно. И я дважды не повторяю.
― Элл… ― попытался осадить его бармен. Но на мой стакан, легла широкая ладонь, не позволяя напомнить его. Туманный взгляд распознал что-то белое из под манжеты.
― Не вмешивайся. ― отрезал Элл. Я офигевающе подняла взгляд на бармена. Он лишь плечами пожал и отставил бутылку под бар.
― Извини, Тори.
― Вы знакомы? ― сообразила я наконец и почти в панике посмотрела на гота, ― Ты кто вообще такой?
Это чудо крутило на пальце мои ключи от машины. Главное когда вытащить-то успел?!
― Пошли.
― Эй! ― мои руки взметнулись в протестующем возмущении, ―Что за херня?!
Черноволосый даже не взглянул на меня и спокойно направился на выход. Я растерянно уставилась на бармены. Его взгляд был грустно-потешающимся, когда я встретилась с ним глазами.
― Иди, не бойся. ― мотнул он головой на выход, прежде чем я рот успела открыть, ― Могу за него поручится.
А ничего что этот парень пару лет назад пытался кого-то убить? И я очень сомневаюсь, что это была единичная акция.
― В самом деле?
― Он крёстного твоего старый знакомый. ― поведал бармен в подкрепления своих слов. А ещё он серийный маньяк убийца. Или мой брат…
Так. Откуда эта мысль?
Я достала портмоне и положила пару купюр па стойку.
― Я в курсе. ― буркнула я, и перегнувшись через стойку завладела бутылкой скотча. Злая и туманная как туча, я поплыла к выходу. Элл стоял на улице, возле моей машины.
― Кто ты, черт побери, такой? ― наехала я, спешно подходя. ― И почему в «Тоске», тебя знают?
― И Рэй меня знает. ― флегматично подтвердил парень, ― И много кто ещё. Может потому что я жил здесь? Не думала об этом?
― Вот значит, как? ― я махнула рукой с бутылкой на свой GT, ― И откуда ты знаешь, что это моя машина?
Он многозначительно осмотрелся вокруг, пробегаясь взглядом по немногочисленными машинам, не в самом лучшем виде и в основном отечественного производства. Мой GT, блистал чёрным, в скудном свете фонарей.
― Я догадливый. ― кинул он безрадостно. Элл отблокировал двери, и открыл дверцу со стороны водителя. В его зубах тлела сигарета, кубами дыма возвышаясь на морозе. Возмутившись подобной наглости, я водрузила бутылку на капот, и упёрлась руками в капот машины,
― Да, я…
― Парню пожалуешься? ― он повис на дверце, бесстрастно смотря в сторону, ― Жалуйся.
Я оттолкнулась от капота и подцепив скотч, взметнула руки,
― А у меня нет парня!
― Это по версии группы у тебя его нет. ― заметил он спокойно, пуская дым в небо, ― Я знаю чуточку больше.
― Ты что твою мать следишь за мной? ― сощурилась я. Он не донёс сигарету до рта, мгновение смотря на меня как на умалишённую. Впрочем почему «как»… Я попятилась, недоверчиво смотря на него, он сделал шаг от машины. Я ткнула в направлении парня горлышком бутылки,
― Я закричу.
Опустив голову, он ущипнул себя за переносицу, от чего очки уползли на лоб. У него был раздражённый вид. Затем вскинул на меня голову и затянувшись дымом, поправил очки,
― Кричи. ― кивнул он с саркастической мимой, и мотнул головой на тачку, ― Садись в машину.
― Обязательно. ― согласилась я, опустив взгляд на его руки, ― Ключи мне отдай.
Вздохнув он отшвырнул окурок в сторону, и выставил ладонь в примирительном жесте,
― Пожалуйста, просто сядь в машину. Я ничего тебе не сделаю, я просто отвезу тебя домой, хорошо?
― Хорошо? ― выпалила я, ― Не хорошо, чёрт возьми! Какого хрена ты нарисовался как чёрт из табакерки и права качаешь?!
― Не вынуждай меня делать то что тебе не понравится. ― произнёс он спокойно и как-то вкрадчиво. Мои брови улетели под самые небеса,
― Угрожаешь? Охренел?! ― напала я на парня, ― Это моя жизнь! Мои правила! Моя чёртова машина!
В пару движений он сократил расстояние между нами, и схватил меня под локоть.
― Я предупреждал.
Я попыталась вырваться, но куда уж там. Получив от меня несколько ударов, он всё равно оттащил меня к машине. Затолкав назад, он спешно скользнул за руль и заблокировав двери завёл двигатель. В спешном порядке он выехал с парковки на трассу, то и дело получая от меня наставления куда ему следует отправится и оплеухи. Одной рукой он перехватил мою руку за рукав куртки.
― Прекрати. ― отрезал он, следя за дорогой и держа управление свободной рукой, он немного отстранился от меня, чтобы я не смогла дотянуться до его головы.
― Тебя не спросила! ― закричала я на обозревшего, ― Останови тачку и выметайся! ― я извернулась и пихнула его в плечо. Потом ухитрялась схватить его за длинные волосы и с силой потянула за чёрную прядь. Чуть ли не шарахнувшись от меня в строну, Элл схватился за голову, и отпрянул, его мотнуло по дороге.
― Хватит! ― рявкнул Элл, перекидывая одной рукой волосы на плечо, подальше от меня, ― Что ты делаешь? Мы же разобьёмся.
― Не самый худший вариант. ― прошипела я, и снова пихнула его, ― Тормози! Слышишь, меня?! Или резко русский забыл?!
Элл тяжело вздохнул и на мгновение сомкнул глаза.
― Я слушаю.
― Что ты слушаешь?! ― стукнула я его снова, ― Тормози!
― Твой голос.
― Очень оригинально! У Тёмы нахватался?
Он резко распахнул глаза и хмуро взглянул на меня,
― В каком смысле?
Его лицо было с сантиметрах от моего, но я не видела его, он плыл перед моим взглядом.
― Ни в каком, тачку останови.
Он и не подумал, отвернувшись он продолжил путь. Я сдалась. В конце концов ничерта он мне ни сделает, иначе Рэй… тьфу, ты чёрт… Колян, ему башку оторвёт. Или мне? Хм, дилемма…
Я перебралась вперёд на пассажирское, и скрестила руки на груди.
― И что дальше? ― спросила я ехидно, ― Коляну доложишь?
― Смысл? Ты и сама не маленькая уже, должна понимать где находишься.
Это звучало странно, как-то покровительственно. В его голосе звучала опека. Я в тысячный раз задумалась, мог ли он и в самом деле быть Ренатом.
― Вот именно! ― огрызнулась я, ― Я не мелькая! И где я нахожусь прекрасно знаю!
― Что ты только забыла в той дыре? Ты хоть знаешь, что это за место? Там же…
― Меня там знают и никто не тронет! ― парировала я. Это была правда. Элл интенсивно закивал,
― Конечно нет, из-за Рэя. А если диссидент, какой-нибудь? Тебя даже спрашивать никто не будет, возьмут и…
― Вот не надо мне нотации читать! ― перебила я, ― Не надо! Избавь меня от своей протекции, ясно?
― Темно, блять… ― угрюмо пробормотал парень смотря на дорогу.
― Чего?
Мельком он взглянул на меня.
― Ирония.
― Да ты кэп.
Меня достал его электорат и он в целом. Мне хотелось придушить его черноволосую башку. Я сдержалась и включила магнитолу. Салон наполнился инструментальным грохотом и жёстким гроулом. Я содрогнулась от голоса солиста «9 circle».
― Вы тоже так орёте? ― усмехнулся Эл, косясь на магнитолу. Укоризненно посмотрела на него,
― Это гроул, валенок ты французский…
― Я знаю. ― проигнорировал он мой непочтительный эпитет, в свой адрес, ― Просто интересуюсь, как поёте вы.
― Не так.
Эл не смотрел на меня, он смотрел прямо не отвлекаясь от вождения.
― Ты долго жила в штатах?
― Нет. ― насупилась я, и сделала громче. На оставшийся путь он оставил меня в покоя.
― Отлично. ― буркнула я, ― Ты знаешь где я живу. Прекрасно. И откуда? ― пртребовала я, недовольно пронизывая его взглядом. Наркотический туман понемногу рассеиваться и сеял раздражение. Он заглушил двигатель, припарковав машину у дома. Если Раф вдруг вернётся со своих дел, и увидит это… он может и не понять. Точнее понять, что я в самом проигрышном состоянии и вообще…
― Сама не догадываешься?
― Догадываюсь. ― кивнула я, ― Ты маньяк.
Он зажмурился и покачал головой,
― Господи, ну, какой ещё маньяк? ― скривился парень. Он не без насмешки посмотрел на меня.
― Не знаю. Сексуальный, тебе виднее. ― взмахнула я рукой. Удивлённо подняв брови, он облокотился на руль.
― Спасибо.
― Отлично. ― пробубнила я, и выдернула ключи из замка зажигания, ― Ты ещё и придурок редкостный.
― А ты невростиничка и хамка. ― заявил он спокойно, и даже как-то рассудительно, но из его уст звучало издевкой.
― Ты меня в тачку запихал! ― вспылила я, ― Что я должна, спасибо тебе сказать?!
Эл поучительно отставил на меня палец, смотря поверх очков.
― Заметь, в твою тачку, довёз тебя домой, и даже руки не распускал. ― мимолётно посмотрев в сторону, он поймал мой хмурый взгляд и кивнул, ― Так, что да, думаю спасибо ты мне должна сказать.
― Ага. Рыцарь, твою мать… ― пробормотала я еле слышно. Я уже хотела выйти из машины, как взгляд мой зацепился за его руку на руле. Рукав задрался, и открыл повязку на запястье. Его запястье было небрежно забинтовано, как если бы…
― Это что? ― я резко осеклась и взметнула взгляд в его глаза. Невозмутимо, он убрал руку с руля, и одёрнув рукав, вышел из машины.
― Ничего.
Я вышла следом, в каком-то замешательстве смотря на него.
― Ничего? ― обойдя машину, я искала взглядом его правую руку, ― Занимательное у тебя… ничего.
― Иди. ― мотнул он головой, на мой дом. Я видела, замыкание в его глазах. Такое можно увидеть, в глазах человека, который умеет прятать свои эмоции под маской. Вроде бы никаких признаков волнения, но взгляд говорит даже тогда, когда голос молчит.
Все мы пытались кого-то убить. Но иногда мы пытаемся убить кого-то в себя.
Он посмотрел поверх моей головы. Мне кажется у меня волосы дыбом встали от испуга. Я обернулась, но никого не увидела. Машинально посмотрела на окна своей комнаты. Свет не горел, дома наверняка нет никого. Это хорошо, объясняться меньше. Не прощаясь, и вообще ни слова более не говоря, Элл развернулся и спрятав руки в карманах, ушёл, с каждым шагом удаляясь всё дальше, пока и вовсе не исчез из виду. Ну и ладно.
Я забрала свою гитару с заднего сидения, заперла машину и поставила на сигнализацию. Прикурив сигарету, постояла немного на улице, наблюдая как начался снег. Сначала медленно, потом ускорился. Ветра не было, поэтому снежинки опускались мягко и плавно. Словно пепел, от моей догорающей жизни. Медленно, падая серым пеплом.
Когда я вошла в дом, поняла, что облажалась с выводами. Прям конкретно так, облажалась надо признаться. Спокойно. Ничего не случилось. Совершенно. Ему нечего мне предъявить, я всего лишь под коксом, от меня несёт скотчем за версту, и малознакомый человек с нездоровой психикой и вероятно перерезанными венами (который вероятнее всего является моим братом которому я помогла перерезать глотку, и который вероятно покушался на житуху моей маман, и который вероятно никакой мне даже не брат) подбросил меня до дома. Вот. Я по уши в дерьме. А Раф между тем сидел в гостиной на полу, в куче каких-то листов, тетрадей и книг. Спиной он прислонился к дивану, сосредоточено крутя нотный лист. Он был в белой футболке и хлопковых штанах. Босиком. И на нём не было браслетов, открывая его татуировки на запястьях. Он видимо давно уже вернулся, а я вот только что.
Раф поднял взгляд на меня, и улыбнулся.
― Привет. ― он посмотрел на часы в гостиной, и нахмурился. Я осторожно подошла, и положила ключи от машины на диван.
― Привет. А что тут происходит? ― окинула я взглядом царивший в гостиной номенклатурный хаос. Затем на часы, было почти двенадцать ночи. ― Ты же… с Яром уезжал.
Раф перестал хмуриться и усмехнулся.
― И что? Ты время видела, или как обычно в своём собственном временном континууме проживаешь? ― потешался он беззлобно. Ясненько…. А чё это он такой странный, я не пойму? Или это я на подгоны присела?
― Где были? ― спросила я садясь на пол на против него, и стала рассматривать ноты.
― Да так… нужно было с документацией кое-какой разделяться. Ты я так понимаю решила в баре задержаться? ― сказал он с намёком. Я пожала плечами.
― Ну и что?
― Сверхурочные не оплачиваются если б что…
И всё. Классно кончено, но всё-таки… он случайно не из чувства вины, не расспрашивает меня? Или он подозревает, но ему просто наплевать. Вот чёрт. Это больно. Ничего не бывает случайного, все имеет первопричину. Зигмунд Фрейд, между прочим.
― Это что такое, Раф? ― показала я на ноты, которые крутила в руках. Он приуныл недовольно смотря на миллиметровку.
― То, что надо дописать.
Я взяла в руки целую охапку нотных листов форматом а4 и пробежалась по ним взглядом перебирая. Это был взрывной хаос, это было жёстко и больше походило на блэк-металл.
― Мм… а это не слишком? ― осведомилась я и поровняв стопочку, делая её аккуратной, протянула ему,
Забрав у меня чертежи, он запустил их в воздух, имитируя звук взрыва и завалился на пол. Смотря в потолок и видя, как плавно опускаются листы, он казался утомлённым и печальным. Один из чертежей приземлился чётко ему на лицо. Раф вздохнул, заставляя листок шевелиться. Я невольно усмехнулась, хоть это и причиняло боль.
Он сдул лист со своего лица и повернул на меня голову.
― Я такой же как и ты.
― В смысле? ― не поняла я. Мой взгляд заблуждал по его лицу. Он был очень чем-то озабочен.
― Я не шёл на контакт. ― ответил он, смотря в потолок, но с таким видом словно видел звёзды, ― Не хотел. Я ведь не сразу стал таким, какой есть, Вик, это было… постепенно. Терапия никогда мне не помогала.
― Даже сейчас?
Раф посмотрел на меня, он словно затруднялся с ответом. Когда его взгляд опустился, он протянул руку, и его пальцы коснулась моих.
― Сейчас… ― выговорил он медленно и задумчиво. Но в повисшей тишине, так и не прозвучал его ответ. Он внимательно всматривался в мои глаза, некоторое время, и в его потаённо плескалась тоска. А потом он просто переключил внимание на свои ноты.