Раф

Мне пришло сообщение из офиса Гетмана, о том что мои приёмы на ближайшие две недели переданы другому специалисту. Гетман, не брал трубку, телефон был отключен. Когда я позвонил в офис, секретарша сообщила мне, что Гетмана на больничном. С горем пополам, мне удалось вытянуть из неё наконец, что случилось. Его увезли вчера в больницу. Микроинсульт. Но радует одно, он живой. И пока Вика спала, я решил к нему съездить. В конце концов мне нужно с ним поговорить. Есть у меня одна догадка, но только он сможет дать мне ответ верна она или нет.

Когда я вошёл в палату в кардиологическом отделении, застал Гетмана с газетой. Первая страница пестрила сводками по делу Керро и Смолова.

― Что, сердечко шалит, Александр Сергеевич? ― проговорил я добро потешаясь, и приземлился на стул рядом к кушеткой.

― Ох, шалит… ― протянул он со вздохом, ― Здравствуй, Рафаэль.

― И вам того-же. А я вам говорил, что кофе вас прикончит.

― Если б только оно. Годы, берут своё знаешь ли. Мне как ни как 61 годок, Рафаэль. ― Он загнул угол газеты, шурша листами и удивлённо посмотрел на меня поверх очков, ― А ты что здесь делаешь? Как тебя вообще пустили?

Я нескромно улыбнулся в ответ,

― Деньги правят миром, вы знали? Я собственно мучать вас долго не собираюсь, я только спросить хотел кое-что.

Гетман свернул и отложил газету к себе на колени.

― Спрашивай. ― кивнул он и поправил очки.

― В общем-то встретился я с этим вашим знакомым… ― начал я, подбирая слова, чтобы не звучало слишком… слишком.

― Ну и как? ― психолог расплылся в улыбке, ― Впечатляет, правда?

― Не то слово. ― мотнул я головой, ― Он вообще… не с нами, да? ― поинтересовался я деликатно. Мужчина уверенно медленно закивал.

― Абсолютно. Ярчайший пример тяжелой формы шизофрении. Галлюцинации на уровне отдельной реальности.

― Ну я так и подумал, вот только… ― я смолк, и потянулся в карман за телефоном. Разумеется я записал тот диалог на диктофон. Я несколько раз прослушав пришёл к некоторым выводам…

― Это же реальные события и люди, верно? Просто исказились в его сознании. Я это к тому, что… мне кажется он приписывает эти качества реальным людям, с которыми сталкивался или о которых ему рассказывали, понимаете?

Гетман смотрел на телефон в моих руках.

― Например?

Тогда, я включил запись и представил тем самым терапевту, диалог с безумным шизофреником преклоненного возраста. Убирая телефон, я решил высказать психологу свои выводы на сей счёт.

― Каро, склоняющий к жестокосердию, сводящийся с ума демон. А что если это не о ней речь, ведь он не утверждал, что это она. Более того, чётко дал понять, что это отдельный субъект. Отдельный от неё. А что если это человек, о котором Керро могла ему рассказывать? Жестокий, злой человек, который свёл её с ума, человек носящий одну с ней фамилию, мм? ― предположил я, заискивая взгляд мужчины. Потерев подбородок, в раздумьях он немного повёл бровями.

― Хм. А ты знаешь, возможно. ― согласился он, ― Ты обращал когда-нибудь внимание, на речь Виктории, ранее? Метафоры. В её случае правда словообороты были вызваны некоторой степенью табулирования ― запрета прямых мыслей, к тому же она личность глубоко творческая… Что до Керро, то, думаю ты прав. Если подумать, то картина вырисовывается вполне конкретная и вовсе не эфемерная. Пожар. Отсюда следует её фобия, она очень глубокая, потому что душевная травма ещё глубже. Этот «Карро» так сказать, мог быть как отцом её, так и кем либо ещё из родственников, так или иначе, это именно тот человек, что причинил ей зло.

― Она могла сама устроить этот пожар. ― заявил я, почти не нуждаясь в ответе. Я кажется уверился в этом и сам.

― Нарочно или нет, это конечно совершенно другой вопрос. ― ответил Гетман, ― Но да, думаю поджог это то, что вывело её из равновесия, и расщепило личность. Одна её часть сожалеет и казнит себя за содеянное, другая ― нет.

― Другая довольна свершившимся возмездием. ― пробормотал я в сторону.

― Может быть.

― То есть фактически она убила своих родителей? ― спросил я. Немного подумав, Гетман нахмурился,

― Это ты можешь узнать только у неё. Я не решусь утверждать подобное.

Собственно так я и сделал. Я не стал ходить окольными путями, искать её или выслеживать. Я просто позвонил ей. Позвонил и попросил о встрече, в конце концов я не собирался покушаться на ее жизнь, мне от неё нужна была только одна жизнь. Та самая крепостная закладная делающая Вику недееспособной, то бишь номинально не в состоянии отвечать за свои поступки, что в свою очередь означает отсутствие прав на самостоятельную независимую жизнь. Отнекиваться она не стала, и назначила встречу в своём офисе. Первое что я сообщил это сведения о Ренате. Конкретно два: Ренат жив. И Ренат здесь. Этого как ни удивительно оказалось достаточно. Ей не потребовались объяснения, ни о том откуда я его знаю, ни о том откуда вообще я это всё знаю. Однако когда я попросил отменить документ, я предельно чётко понял, что значит это выражение о львице и её детёнышах…

―…А будешь дёргаться Рафаэль, я вообще упрячу её так далеко, что никто из вас до неё не доберётся! Я понятно объяснила?

― Да когда вы наконец поймёте, я не враг вам! ― принялся я уговаривать Керро, ― Ни вам, ни ей! Поймите, что мы с вами находимся на одной линии огня, мы на одной стороне этого фронта. Просто отмените чёртов документ! Я никогда ни о чём вас не просил. Ни о чём больше не прошу и не попрошу. Я знаю, что я чёрт побери делаю! Я знаю о чём говорю!

― Ничего ты не знаешь. ― парировала она, сверкая холодными молниями в глазах, они вспыхивали и искрились достигая меня, ― Пока она жила со мной, все эти два года, с ней заметь ничего тотально плохого не случилось! Надо ли напоминать, что с ней произошло, когда она вернулась летом к отцу? Она враг самой себе, если ты ещё этого не понял. Эта клетка, не плен, а защитная крепость. Если хоть один прут этой клетки сломать, то она останется беззащитной.

Мои руки взлетели вверх,

― А я, чёрт побери, на что?!

― Твоя компания, вообще очень сомнительный аргумент, ясно? Ты сам себе не доверяешь, как я могу тебе доверять? Никак. Я не доверяю тебе. И дочь свою я тебе не доверю. ― отрезала Керро, ― Точка.

― А я вам например не доверяю, и что с того? ― заметил я, кроме шуток.

― Я по крайней мере самой себе доверяю.

― Да? ― сделал я удивлённое лицо, ― И давно?

Она натянуто улыбнулась.

― Достаточно.

Её глаза я уверен линчевали меня в этот момент. Это сильно поразило меня. Это была именно та разновидность связи с человекам, когда начинаешь его понимать ― его, ход его мыслей, мотивы его действий. Вика никогда не простит её, и никогда не сумеет понять. А я мог.

Мог. Понять. Монстра.

Ведь, я был ничем не отличным монстром внутри. Ничем не отличным от того, что сидело в этой ледяной расчётливой женщине. Мы не просто стояли на одной линии огня, мы были вылеплены из одного теста.

― Вот именно. ― сказал я спокойно, ― Может достаточно уже? Вы уже ничерта не исправите, она вас никогда не простит и не примет! ― обратил я её внимание на очевидное, ― Просто дайте ей жить, чёрт возьми! ― выпалил я в сердцах. Керро сомкнула глаза, и потерла висок, словно испытывая головную боль. Да, я её личная головная боль, до тех пор пока действует документ.

― Что я и делаю, Рафаэль. ― сказала она сдержано. И я был уверен, что если с нас сорвать маски, мы можем только поубивать друг друга или примириться. Иного не дано.

― Я оставила её в покое, на сколько это вообще возможно, так как она этого хотела. Её и так всё вполне устраивает. ― она распахнула глаза, ― А свои проблемы решай сам. Нечего мутить воду, и тащить её за собой в этот омут. Не будь ребенком! Ты можешь передумать в любой момент, или она, всё что угодно может случится, это жизнь. Жизнь не сказка с хеппи эндон, что б ты знал! На этом всё.

Я откинулся назад, в кресле запрокидывая голову в потолок.

― Хотя бы отзовите иск. ― я развёл руками, ― Он не в чём не виноват.

― Отзову. ― согласилась она кратко, ― Всё?

― Нет. ― опроверг я, ― Отмените документ. Вот увидите, всё прекратится. Это единственный верный выход из сложившейся ситуации.

― Свалился же ты на мою голову. ― возмутилась она, тихо, ― Знаешь без тебя всё было гораздо проще, и проблем не было.

― Типа лишний элемент в вашем алгоритме? ― поинтересовался я нарочно провокационно.

― Лишний? ― поразилась она, и тут же нахмурилась, ― Лишний не то слово, не появился бы ты, ничего бы этого не было! А теперь ты видишь куда всё катится? ― она ткнула в меня пальцем, ― К чёрту, все катится, Рафаэль, к чёрту! Я это к тому, что это вовсе не единственный выход, я лично знаю и располагаю сразу двумя, помимо твоего, на сегодняшний день.

Так, ладно. Когда-нибудь я её доконаю, и она сдастся. Прямо сейчас она явно устала от меня и этого грёбаного вопроса.

― Как вы могли этого не замечать? ― не покидала меня эта мысль. Ну правда, как? Керро посмотрела на меня скептическим взглядом,

― А Смолов, скажи мне, вообще хоть что-нибудь замечал? Так вот нет. ― заключила она. Я невольно фыркнул,

― Ну а вы?

― Не знаю. ― раздраженная, она отвела взгляд в сторону, тараня им стеллаж, ― Я думала… не об этом точно.

Женщина поднялась из-за стола, и скрестила руки на груди. Я понял куда она смотрит. На полке стоял альбом, тот самый, что потеряла из виду Альбина.

― Я похоронила его восемь лет назад. ― сказала Керро, её взгляд был мрачным, ― Я своими глазами видела, как он опустился на 180 см под землю. Как он это… ― она покачала головой и невесело усмехнулась, ― Он всегда был умным.

― Я только одного никак понять не могу, он ваш сын или всё-таки нет? ― решил я прояснить наконец этот момент.

― Официально ― мой. ― ответила она сходу. И это очень многозначительная оговорка. Внимательно наблюдая за её размеренным движением по кабинету, я прищёлкнул пальцами, и свесил руки с колен,

― Ну, хорошо. А фактически? Вы родственники?

― Прекрасный вопрос… ― процедила она сквозь зубы.

― Нет, ну если так подумать, то наследственность конечно на лицо… ― размышлял я витиевато. На меня устремился не добрый взгляд.

― На себя посмотри и не хами. ― парировала она источая куботонны яда.

― Так да или нет?

Керро смерила меня взглядом и сощурившись хмыкнула,

― Какая тебе разница?

― Большая. ― оговорил я важно подчёркивая, ― Огромная просто.

Ничего мне не ответив она вернулась за письменный стол и закрутила ручку в пальцах, вальяжно откинувшись в кресле. Я подался вперёд, чтобы было предельно ясно когда я скажу.

― Ладно… Это вы устроили поджог?

Ручка на долю секунды замерла в её руке. Мгновенно, она покрылась прочной коркой льда. Да! Бинго!

Я не смог удержать свою мимику под контролем и почувствовал, как на лице расцветает ухмылка маниакально-демонического характера.

― Устроили и бежали. ― дополнил я, ― Вопрос собственно вот в чём заключается: вы бежали уже беременной, или Ренат сын вашего первого мужа? ― поинтересовался я крайне внимательно наблюдая за её реакцией.

Обворожительно мне улыбнувшись, она склонила голову набок. В её глазах я видел казнь. Свою собственную. Угадайте кто палач?

― Он не его сын. ― опровергла она спокойно. Интонация её голоса не дрогнула не на мгновение. Она убивала меня на ментальном уровне, с протекцией профи. Надо отдать ей должное, мне до такого высшего пилотажа актёрского мастерства, ещё безуметь и безуметь.

― Значит первый вариант?

― Нет. ― ответила она всё тем же спокойным тоном.

― А как тогда? ― допытывался я. Окружение кабинета трещало по швам, от напряжения. Кажется я дёрнул за очень удачную нитку.

― Ты откуда вообще всё это взял? ― спросила она, складывая пальцы с ручкой, в замок у рта.

― Чей он сын?

― Той, которой больше нет.

― Так он ей брат или не брат, чёрт побери? ― прошипел я прочно удерживая её пронзительный взгляд.

― Нет.

― Вот и всё, что я хотел знать! ― выпалил я, и поднялся на ноги, смотря на неё несколько недовольно, ― Боже… так сложно было ответить? До свидание.

Я уже развернулся не ожидая ответной реакции и хотел уже было свалить отсюда. Мне срочно требовались 8 мг никотина, для успокоения. А может и 16. Как вдруг Керро сделала парадоксальное для меня заявление.

― Он мой брат.

Затормозив так резко, что кажется внутренности шарахнулась вниз, долбанувшись об атмосферную преграду. Я молча вернулся назад и облокотившись на стол, серьёзно спросил:

― Так. А он об этом знает?

Словно потешаясь над моим нетерпением, она на мгновение задумалась.

― Да.

― Родной?

Только спустя пару секунд, она медленно покачала головой.

― Нет.

Моя ладонь приземлилась на стол громким звуком отразившись о стены, прежде чем я смог это остановить. Она даже не дрогнула, только глаза закрыла.

Конечно же ей было проще сказать ему что он её сын, чем объяснять ему тонкости его происхождения и причины, почему они, чёрт побери, остались одни.

― Отмените документ.

― Нет.

― Тогда дайте мне это чёртово разрешение!

Она покачала головой.

Он знал, это, знал, что всё будет именно так. Фортуна вновь повернулась ко мне местом не отличным от непотребного. Она улыбалась кому-то сейчас. Но не мне. Это была самая ужасная новость, за последние дни, новость всё вернувшая на свои места, и заочно отнимая то, что принадлежит только мне.

Я считал, что мне лишь нужно было доказать ему прозрачность и чистоту своих намерений, и всё. Вот и всё что от меня требовалось, большего ему не нужно было бы.

Было бы.

Но он не её брат. Он вообще не родственник ей. Это было предельно ясно сейчас. И я вписался в кирпичную стену. Не смогу убедить Керро отменить документ, и не смогу выбраться из замкнутого круга, не смогу доказать ему, и назад ничего вернуть ― потеряю её.

Только один выход.

Три слова.

И обратной дороги не будет. Только прозрачно хрустальный бридж, курсом только на карт-бланш, только так. Иначе всё это рухнет.

Так я тогда думал. Но я нихрена не учёл рамки крайности в теории вероятности.

* * *

Отсчитывая в уме требуемую сумму, я мысленно сгрёб всё что имел, но так и не смог насчитать столько, сколько требуется. У меня просто нет такой суммы в распоряжении. И даже если я займу денег у Ярэка, требуемой суммой я все равно располагать не буду. Да и не займёт он. Не скажу же я зачем. А если скажу, мне придётся миллиард лет объясниться.

Однако дорого нынче стоит душа.

Мне бы ещё правда, кто-нибудь объяснил уже, за каким чёртом я приплетён к делам компании. Ярэк порой, непробиваемый. В смысле, хрен пробьёшь, что там у него на уме. Но он что-то мутит сто пудово.

Прежде чем сесть в машину, я завертелся, в поисках Солы. Выходя из здания звукозаписывающей студии, они о чем-то переговаривались с Мишей. Конкретно: о родителях. Вообще-то я не ожидал что отношения между их родителями не заладятся. Причём если матери, в нормальных отношениях, то отец Солы с Мишиным, в явном напряжении друг с другом. Миша говорил, что всё упирается в учёбу. И сейчас надо понимать станет ещё хуже. Вообще-то родители у Солы построже моих будут. И даже построже родителей Ярэка. А мои тётя с дядей, далеко не лояльные люди. Особенно тётя, почему-то. А дядя Лекс, вообще откровенная противоположность моему отцу. Это вообще довольно забавно. Они в корни разные люди, хотя внешне не смотря на пять лет разницы в возрасте, почти одно лицо. Многие действительно думают, что они близнецы. Мы пожалуй именно поэтому с Ярэком внешне немного более похожи чем просто двоюродные братья. Хотя я по большей части похож на маму свою. С цыганом вы меня в жизни не спутаете. Я не очень-то похож. Вообще-то мой отец производит впечатление довольно серьезного, а то и вовсе грозного человека. Но это фигня всё. Он добряк. Сложно представить, но дома у нас мама рулит. Именно мама могла и отсчитать, и мыло заставить в рот засунуть, за мат. До сих пор кстати может! И ей глубоко наплевать сколько мне лет, псих я или нет, за свои поступки я всегда был обязан отвечать, так или иначе. Я обожаю свою мать. Вот хотя бы за это. Отца я тоже конечно же бесспорно ценю и уважаю. Такого человека как мой отец, вообще сложно не ценить.

Сола, подходя к нам была крайне раздражена. Миша собственно тоже, не меньше.

― Можно я теперь, украду у вас своего братца? ― Яр потянул меня за рукав, ― Позже увидитесь.

Я успел лишь мимолётно поцеловать Вику и встретив её недовольный взгляд, лишь руками развёл.

― Я позвоню, как освобожусь.

Она демонстративно отвернулась к Соле.

* * *

Я запрокинул голову смотря на вершину одного из небоскрёбов в деловом районе города. Стекло, метал и 40 этажей. Не прошибаемая башня.

Вот она ― «HOGE. Heart of gold enterprises «(ХОУДЖ. Харт эв гoулд энтерпрайзес) ― «Золотое сердце» ― Цитадель корпоративного Зла.

И по совместительству сердце семейного бизнеса Гордеевых и Жемчужных, в этом городе. Этот холдинг включает в себя судоходные и горнодобывающие компании, несколько техностроительных отраслей, ювелирные заводы, а так же сеть ювелирных салонов по всей России, а так же зарубежном. Именно с золотодобычи и добычи драгоценных камней, это-то всё и началось. Моему отцу за какие-то долги ещё в девяностых, переписали землю. Сначала он долго ругался, что территорию занимает заброшенный прииск и шахта, что даже строить, мол, страшно на «кротовых норах». Правда дядя, высказал мнение, что это может быть не так уж плохо. И оказался прав. Кто бы мог подумать, что там ещё полным полно материала для выработки. От того и название холдинга «Золотое сердце».

Яр похлопал меня по плечу,

― Чего встал-то, пошли, потом полюбуешься.

Я ничего не ответил, только проводил его тяжёлым взором, до крутящихся стеклянных дверей. Он по сей день не знает, из-за чего всё случилось. Если бы знал, то едва ли он был бы так воодушевлён всем этим.

Дело в общем-то в том, что человек, отдавший за долги землю с прииском, захотел её назад, стоило ему узнать, что там добычи ещё на миллионы грина. Никто разумеется и не собирался возвращать ему утраченное. Вот человек и решил вспомнить свои лихие девяностые.

Миновав перегруженный людьми холл, напоминающий царство светлого мрамора, стали и стекла, мы поднялись на верхний этаж.

Стоило оказаться в главном офисе, и мужик с чёрном костюме, подозрительно на меня покосился. Посмотрев на Ярэка, рядом со мной, подозрение немного отступили из его взгляда. Но я явно доверия у охраны не вызывал. Ещё бы, я здесь бывал не часто. Раньше. Да, и очки солнцезащитные думаю стоит снять.

Яр кивнул, в приветствии распылившейся молодой брюнетке на ресепшене. По её лицу можно было сразу заключить, что он с ней спал.

Когда я снял очки, цепляя их на макушку, и чёрную зимнюю парку, отдавая брюнетке, заметил сдержанную усмешку на лице брата. Что это его так веселит интересно? Поблагодарив на автомате девушку, увидел её поглощающий взгляд и сообразил. Яр, заметив, что я сообразил, разразился глухим смехом.

― «А что ты смеёшься, я не пойму?» ― осведомился я на ромне.

― «Да, рожа у тебя смазливая, вот и смеюсь.»

― «Завидуй молча». ― буркнул я. Из-за поворота ведущего в кабинет отца, спешно вылетела Рита ― секретарша, Ярэка, молодая девчонка, не старше меня, наверное, и женщина лет сорока, но выглядевшая на тридцать ― Ирина Викторовна ― личный помощник моего отца, и по совместительству лучшая подруга моей матери. С виду просто серьёзная деловая и глубоко замужняя женщина. На самом деле, страшная женщина между прочим, гестапо просто. Папины партнёры, которые давно с ним работают, Ирину Викторовну, опасаются. Даже я её опасаюсь. Думаю, даже батя мой в глубине души её побаивается. Она робот. Столько лет впахивать на моего отца, не теряя при этом железобетонной деловой хватки, и воспитывать параллельно троих детей, не способна даже ломовая лошадь. Ирина Викторовна, видимо не знает об этом.

Так же до нас донеслись крики. Причём орал определённо мой отец, что вообще-то из ряда вон выходящее событие. Увидев нас, Рита застопорилась, и заметала между нами хаотичный взгляд. Что-то с ней было не так.

― Добрый день, Яр Алексеевич… ― она кивнула мне несколько механически. ― Рафаэль Рамирович.

Яр, хм. Ох, и не любит он своё полное имя, во все времена различно сокращая. Только родители как звали Ярэком, так зовут. Ну и я иногда. В последние пару лет, особенно. Вообще-то, это не имя. Это прозвище прицепилось к нему ещё в детстве. У Яра до сих пор сохраняется цыганский акцент, потому что в самом глубоком детстве с нами часто сидела бабушка ― мама мамы Яра. И бабуля не очень хорошо говорит по-русски, в основой на ромне или хинди. Потому и у нас возникли проблемы речи, поголовно что у меня они были, что у Яра, что у Розы, Царствия ей Небесного.

Вообще Яр, может и чисто по-русски говорить просто ленится. Я точно знаю, сам сталкивался с проблемами дикции, если хорошенько над собой поработать, то любой акцент можно искоренить. А вот бабушка наша, кошмарно искажает русский по сей день, и вместо уменьшительного ласкательного Ярик почему-то говорит Ярэк. Вот и прицепилось к нашему Яру, это Ярэк. Что до меня… об моё полное имя запросто можно сломать к чёрту язык. И я реально не врубаюсь почему Рита меня по отчеству величает. Жесть какая-то.

― Здравствуй, Маргоша! ― просиял братец, и отошёл на ресепшен, что-то спрашивая у сотрудницы брюнетки. И что-то мне подсказывает, что это что-то личное.

― Господин Зимин, ожидает в конференц-зале. ― сообщила Рита. Речь видимо о юристе. Как я не люблю всю эту канитель, кто бы только знал…

― Спасибо, Маргош, сейчас подойдём.

― Что-нибудь потребуется? Чай, кофе… виски? ― закончила она чересчур на мой взгляд, многозначительно.

― Мне нет. ― наспех отказался Яр, все ещё ведя беседу с брюнеткой. Рита обратила всё своё внимание на меня,

― Рафаэль Рамирович?

― Рит, тебе лет сколько? ― решил я поинтересоваться.

― Двадцать один.

― Так вот, у нас не такая уж великая разница в возрасте, не ломай язык.

Девушкам явно смутилась, и потупила взгляд.

― Учту.

Ирина Викторовна, прошмыгнув мимо нас, лишь приветственно кивнула мне, перебирая на ходу какие-то бумаги.

― Привет Раффи. ― такое ощущение, что она не здесь сейчас. Резко остановившись, она развернулась на каблуках, требовательно запросила мой взгляд.

― Да, и к родителям не суйтесь. ― предупредила она тихо, ― Им сейчас не до вас, уж поверь. Особенно Ярэку, я настоятельно советую туда на соваться.

Я был несколько озадачен этим и крайне заинтересован.

― Да у нас собственно назначено. ― ответил я. Брат, не обращая внимания, пошёл в направлении конференц-зала в конце коридора.

― Я предупреждала. ― бесстрастно кинула женщина, но взглядом мне явно намекнула, чтобы братца, я притормозил. Я на стал этого делать. Мне самому стало интересно, какого чёрта там происходит. Проходя по коридору, мимо кабинета отца, ругань стала различима.

―…как и ты?! ― орал мой батя, в кабинете.

― Ну давай погромче, никто ж не знает! ― вспылил дядя Лекс. Ярэк покосился на меня недоумённо кривясь.

― Вот именно! Если б кто-то кроме меня об этом знал, ты бы такого позора нажил!

― Ничего, ты как-то всю жизнь в позоре живёшь!

― Это не помешало мне стать, тем, кем я являюсь! Зато, я женился по любви, жену свою люблю по сей день, и плевать я хотел на такой закон, который считает это позором!

― Вот не надо! Я знаю, что это такое, и Яру, я предоставил выбор! А какой ты выбор предоставил? Ты вообще не оставил ему выбора! Отец, реально уладил этот вопрос! Ты хоть представляешь сколько усилий это требовало? Откажешься сейчас, и Раф, из-за тебя вообще не женится никогда! И хрен тебе а не наследник! Или ты в самом деле думаешь, что Раф, возьмёт со временем брозды правления?

― Во первых: Ляля беременна, так что про наследников можешь даже не заикаться, пшал!

Беременна?

Отец говорил, что-то ещё, но я уже не слушал.

О. Так вот значит в чём фишка… Мама моя в принципе никогда не отличалась особой церемонностью и сдержанностью, а сейчас и подавно, можно даже не надеяться, на снисходительность. У меня молодая мама. В смысле реально молодая, ей 38 лет всего. И моя мама походу дела решила подтвердить свой статус. Она беременна. Честно признаться я охренел.

― Я так понимаю, ты не знал? ― подначил меня Ярэк.

― Прикинь?

Собственно сто процентов уверен, что она и раньше хотела второго ребёнка. Но сначала не было возможности. Всё-таки батя мой строил всё с нуля, помощи из-за скандала в семье ждать было неоткуда, а потом появилась такая проблема как я, восставший из ада, и принесший ад за собой. Мама просто боялась, что упустит конкретно меня, и мой ад. Поэтому с маниакальным стремлением контролировала каждый мой грёбаный шаг, пока могла, а затем этим занялся Яр.

Что у них за сезон беременности, а? То одна, то мама моя. Осталось только Альбине в залёт уйти, и… Кстати, совсем забыл. Я посмотрел на потешающегося братца, идя по коридору,

― Яр, а ты мне на ряд вопросов не хочешь ответить, нет?

― Пфф… Ты сам ответил на ряд всех своих вопросов. ― Нет ― по всем пунктам. ― ответил он, на мои вопросы заданные ещё в машине. Я хотел было затеять спор, и попытаться переубедить его, но речь моего отца вновь стала навязчивой.

―…И во вторых: Лекс, я вообще Рафа не дергаю по этому поводу! Я говорил это раньше и не однократно, скажу и сейчас! Не лезьте в мою семью со своим уставом! Я не для того, отрекся от всей этой ерунды! Мой сын сам разберётся, что ему делать, а что нет! Пускай как хочет так и поступает! Хочет женится, не хочет не женится, мне всё равно, ясно?! И мне плевать, будет она цыганкой или русской! Да хоть индейской язычницей, пусть будет! Не мне с ней жить, а ему! В гробу я видал эти законы! Отцу я между прочим так и сказал! А, ты придурок, вспомни для начала, сколько лет на лево бегал, прежде чем поумнел и понял наконец, что у тебя золото чёрт подери, а не жена?! Так подумай, ты своей старой башкой, на кой чёрт вообще всё это нужно?!

Я вписался в спину Ярэка, когда тот резко затормозил у самой двери. Когда я понял причину, вслушиваясь в гневную тираду своего отца, я напрягся всем телом. Ярэк конечно не психопат, но на такое пожалуй у любого уравновешенного человека реакция отличной от неадекватной не будет.

Я ожидал всякого. Я серьёзно, уже продумал, каждый свой последующий шаг, когда Яр, отомрёт от шока и взбесится.

Брат просто, прислонился к стене, и стёк вниз, свесив руки с колен. Его глаза были крепко сомкнуты. Выражение его лица передавало головную боль, и думаю не только головную.

― Ты об этом знал?

― У-у. ― мотнул я головой, прибывая в нервном напряжении.

― Виски?

Я содрогнулся от неожиданности и обернулся на Риту. Девушка флегматично протянула ему стакан виски со льдом. Она явно торопилась, ведь початую бутылку Чиваса она держала в другой руке.

― Ага, Маргош, спасибо. ― бесцветно ответил мой брат. Мой, в полнейшем шоке брат, и проигнорировав стакан, забрал всю бутылку. Сделав глоток встал на ноги. Напряжение витавшее в коридоре, произрастало почему-то по большей части от меня. Даже секретарша была невозмутима. Их как будто где-то дрессируют, честное слово. Он сделал ещё глоток, и отдал бутылку мне. Я просто отдал её Рите. Яр, поправил ворот рубашки, и посмотрел на меня.

― Пошли.

И всё? Нет, хорошо, конечно. Но все же…

― Пошли.

Потребовалось минут десять чтобы подготовить к оформлению все требующиеся документы. За это время Ярэк ни на мгновение не выдал своего настроение, кроме серьёзного. Так, словно и не слышал он всей правды. Я без особого интереса просматривал бумаги. Вот они ―мои 25 %. Я не знаю, что удумал мой брат, и реально не понимаю, зачем вся эта канитель, если я всё равно не собираюсь заниматься этим. Только что доход акции приносят. В целом это ощутимый доход, очень даже, с оборота по акциям, можно безбедно жить всю жизнь и не думать ни о чём. Именно для этого-то, отец и настоял на расщеплении доли по 25 % каждому. Он, знающий, как сложно поднимать всё с нуля, точно знает цену деньгам. Но не знает он, что мне столько не нужно. Зачем? Зачем вообще нужно столько денег в моём возрасте? Если бы я пользоваться ими, так как любой средне статистический парень моего возраста и достатка, я бы давно уже спился, а если бы к этой программе подключилась бы моя аффективная ипостась, то мне даже подумать страшно, где бы я сейчас был, и был бы вообще. В том положении в котором я был, мне просто нельзя было иметь слишком много денег, в наличии, это непременно привело бы к ужасающим последствиям. Я в целом зарабатываю стабильно, и не мало. Но я живу один. Один, чёрт возьми! У меня нет никаких наёмных рабочих в доме, и прочей блажи. Чтобы оплатить все счета и покрыть все мои расходы, мне с лихвой хватает. Поддерживать и свою рабочую аппаратуру в полном порядке, я тоже способен самостоятельно. А сейчас и подавно. Я понятия не имею, что делает с деньгами мой брат… Хотя догадываюсь, что половины он и сам не видит, пуская их в дальнейший оборот. Я лично имею весьма скудное представление о том, как всё это работает, потому и не лезу в эту стезю. И как целесообразно распоряжаться деньгами, чтобы они работали и приумножали себя, я тоже мало себе представляю. Хотя, нет, в целом намётки есть, конечно, но это так, перспектива конечно. В целом буду делать то, что и всегда, и скидывать на счёт, а там посмотрим. А что ещё мне с ними делать? Чёрт! Я же подарок Вике купил. И забыл отдать. Я вообще обо всём забыл, стоило увидеть её. Вообще-то это довольно сложная задача, делать подарки девушке, у которой платиновая виза и свободный доступ к шестинулевому счёту своего отца. Кстати по началу было чертовски странно, почему Костя до такой степени доверяет Вике, давая ей полный доступ к своему счёту. Особенно имея в виду, что Вика имеет некоторые проблемы с алкоголем, а раньше ещё и с наркатой их имела. Костя, когда я об этом спросил, сначала посмотрел на меня как на идиота. Потом пожал плечами, сказав, что отсутствие денег едва ли её остановит, а так её хотя бы по обналичиванию денег с карты можно было отследить. Всё просто. А в остальном, это не тот вопрос которым вообще стоит особо задаваться. Как оказалось, да. Как я уже и сам мог заметить, единственное на что она тратится, это алкоголь, сигареты и бензин. Редко когда может перекусить вне дома. Ну и если нужно какую-нибудь приблуду для творчества купить, может воспользоваться картой. Меня это немного удивляло по началу. В том смысле, что я лично с подобным столкнулся впервые. Обычно, девушки из обеспеченных семей, большую часть своей жизни проводят в магазине. Да что там, далеко ходить, моя мама точно проводит треть жизни за компом печатая очередную космооперу, а ещё треть совершая покупки. Если бы не мама моя, я вообще бы даже не задумывался во что я чёрт подери одет. Я вообще в некотором смысле, ограничен в эстетическом смысле. Я любою тёмные цвета, и конкретный неформальный стиль. Вот и всё. Но по сути, для меня единственный критерий в выборе одежды по утру, ровно такой же как и большинства мужского населения планеты всей. Конкретно: степень её чистоты, и наличие второго носка, желательно подходящего по цвету. И всё. Всегда имел мнение, что у девушек дела обстоят несколько иначе. Пока прошлой весной не столкнулся с исключением, наблюдая как Скарибидис после уроков, пыталась утащить Вику в торговый центр. У Вики было такое выражение лица, словно подруга тащила её на эшафот, на все заявления Солы, мол что ты за девчонка такая, если не любишь шопинг, угрюмо отвечая: «Ну, значит я не девчонка.»

Когда Яр закончил с адвокатом, в назначенное время в конференц-зал вошли мой отец ― Рамир Богданович Гордеев, и Жемчужный Лекса Богданович ― мой дядя. Я как-то очень задумался, оказываясь по ту сторону стекла. Звук выключился, я не слышал, что говорят, и что говорил я. Простые формальности, я включусь позже, когда Яр приступит непосредственно к делу, чтобы он там не придумал. Сев напротив нас, отец немного странно мне улыбнулся. Интересно, у меня будет братец или сестрёнка? И на каком месяце мама? Больше ему не нужно задумываться о будущем компании. Раньше это было проблемой, мало кто знает… собственно кроме Яра и моих родителей, никто не знает, о генетическом заглюке, что ставит репродуктивную функцию меня под большой, огромный просто вопрос. Сколько тестирований я не проходил, всё без изменений. Я не бесплодный, нет. Просто шансы почти нулевые. И теперь она об этом знает. Знает, и оказалось никакой страшной реакции не последовало. Она даже не расстроилась. Она меня напугала конечно, я уж было подумал… А Гетман молодец конечно. Как он только это провернул? Провернул прямо у неё в голове! Вот поэтому психологи опасные типы, они же просто повелители разума! Брр…

А я реально грёбаный счастливчик, хоть бы потому, что я не облажался в расчётах. И потому, что этот ответ её устроил, тоже. Если б она только знала истинную причину смеха моей мамы тогда… Моя мама была… в шоке. Реально, в шоке, когда пару лет тому назад, до мамы моей дошло чё к чему, и почему вообще. И она… она была в шоке. Просто слов не было. Я как сейчас помню её лицо, и то как она буквально упала где стояла. Благо в кресло, но тем не менее. Конечно я всё ей рассказал и признался во всём, отпираться больше смысла не было. Но мама никому ничего не рассказала. Даже папе. Папа входит в негласный круг обывателей. Он не знает. Даже не догадывается. Да, даже Яр не догадывается. А мама стебёт надо мной по сей день. Реально жёстко тролит меня. Я не обижаюсь, мне даже забавно. А вот Вике забавно не будет, точно. Она была бы в чёртовом шоке. И в ярости. И я даже не знаю. Она бы испугалась, 100 %. Она никогда не узнает об этом. Я напугаю её, и она сбежит от меня. Нет уж. Моя маленькая любимая белая лабораторная мышка, превратилась в принцессу в этой моей сказке. И монстр никогда не откроет лица. Принцессы не любят монстров. Они любят принцев на белогривых конях. Не на вороных.

Сколько я смогу ещё играть?

В помещении сгустился воздух. Оказывается повисло молчание. Ярэк обвёл присутствующих взглядом, явно сделав паузу нарочно, чтобы выделить то, что он хочет сказать. Речь на сколько я сумел понять, о какой-то автономной компании, указанной в документах. Толи он хочет, вывести её из под холдинга, толи выкупить, толи ещё чего, я так и не понял. Яр у нас бизнесмен, не я. Но думаю пора включаться, что интересно задумал мой братец…

― Я предлагаю расщепление холдинга, с сохранением отраслей в вашу пользу.

И он был невозмутим и серьезен. Медленно, все потеряли свои челюсти. Даже адвокат заморгался от шока. Я ― нет. Я сначала вообще не сообразил о чём он там толкует, только потом когда дошло, удивился сильно, но вида не показал. Мой отец взяв себя в руки немного нахмурился с подозрением взирая на Яра. Дядя Лекс, подался вперёд.

― Чего?

― Подожди Лекса. ― батя мой, слегка склонил голову окидывая нас с братом взглядом, и остановился на Ярэке, ― То есть, раздел?

― Именно. ― кивнул он спокойно, постукивая ручкой по столу, ― Проще говоря, вы выкупите 50 % наших акций, и между тем становитесь единственными владельцами Хога. Мы же с Рафаэлем в дальнейшем работаем независимо от холдинга. И не коим образом более на него не претендуем, даже на правах наследства.

― Да ты никак с ума сошёл… ― кажется дяде не хорошо. Ярэк игнорируя любые возражения, добавил:

―… В противном случае, мы продаём акции. Думаю излишне упоминать, что покупатель пятидесятипроцентного пакета акций международного холдинга, всегда найдётся.

Вот блин. Вообще-то речи об разделении не было. Кажется Яр реально обозлился на отца. Судя по взгляду, точно так.

― И давно ты это решил? ― снова прервал мой отец, ошарашенного дядю Лекса. Ярэк не глядя на своего фазера, откинулся на спинку стула, и раздраженно откинул ручку в сторону, прокатывая по поверхности стола,

― А, только что! ― просиял он безрадостно. Его улыбка была жестокой, ― Я, Рамир Богданович, вообще многое узнал только что, и в своей жизни тоже пересмотрел многое. Знаете, я честно сказать не мог вас понять, никогда. Отказаться от всего, он своего отца, от семьи, от фамилии, из-за женщины. А знаете, что я вас даже зауважал! Нет, это надо же так, а? Традиции, корни… Я многое могу понять, многое простить. ― он резко метнул взгляд в своего побледневшего отца, ― Но за маму я никогда тебя не прощу.

Встав из-за переговорного стола, он твердо удержал взгляд своего бати. А мой тем временем, сверлил взглядом почему-то именно меня. Я немного покачал головой, давая понять, что я тут не причём, мне ваш бизнес вообще по барабану, и нечего так на меня смотреть испытующе.

― Хорошо. ― сказал папа вернув внимание на Ярэка. Дядя Лекс чуть воздухом не захлебнулся уставившись на родного брата. В его глазах, мой отец выглядел как безумец, именно так он на него смотрел.

― Хорошо?

― Я подпишу. ― спокойно взяв ручку, он поставил размашистую подпись, в нескольких местах, и задержался на мгновение на последнем листе. Он снова посмотрел на меня, и поставил подпись. Я был мягко говоря поражен. Это получается, что если и дядя подпишет документ, уже на утро в прессе появится информация, что закрытая акционерная организация «Золотое сердце энтерпрайзес», потеряло двух из четырёх учредителей, и потерпело финансовые потери. И кажется я знаю почему отец согласился. Я отказался от наследства. Он просто не знает, что оно мне по большому счету не нужно. В случае если они выкупят сейчас наш 50 % пакет акций, мне никакого наследства уж точно не надо будет. Но нахрена? Я вообще очень сомневаюсь, что он хотел сделать именно это. Сейчас, он словно воспользовался сложившейся ситуацией, и надавил на отца.

Я говорил, что мой брат тот ещё игрок и долбанный спекулянт?

Ярэк забрал у адвоката какие-то документы, помимо прочих и придвинул к Жемчужному старшему папку с файлами и с подписями моего отца.

― Подписывай.

― Что это? ― он поднял глаза на сына. Он не знал, как реагировать. И не думаю, что он хотел, чтобы Ярэк всё узнал. Ярэк не пошутил, он не простит.

― Отказ от моей доли наследства по завещанию. ― ответил Яр.

― Да ты в своем уме вообще? На секунду хоть задумайся, что ты делаешь! ― дядя явно был зол, ― Мы обсуждали одну отрасль, одну!

― Подписывай. ― повторил холодно Яр.

Папа, что решил дырку во мне прожечь взглядом? Причём он не злился, его это почему-то забавляло.

― Яр, ну это же не повод, просто брать и всё… ― предпринял очередную попытку дядя Лекс, но Яр снова перебил его:

― Конечно, нет. Подписывай.

― Давай, уже подписывай, и пошли. ― вмешался папа, ― Время ужин. Я есть хочу.

― Да не буду я ничего подписывать! Вы с ума что ли по сходили, это же…

― Ага, революция. ― хмыкнул папа и поднявшись на ноги потащил дядю из-за стола мило улыбаясь, ― Мы на минуточку.

Он вывел своего брата за дверь. Но я всё слышал. Мои локаторы дело тонкое…

― Ну и в чем дело? Ставь подпись и поехали по домам. ― сказал папа.

― А ты чего такой спокойный я не понимаю?

― Я не спокойный, я вообще очень не спокойный, когда голодный.

― Ты хоть представляешь, что это за сумма? Ты дыру в корпоративном бюджете как латать собираешься?

― Какую ещё дыру, пшал? Тебе денег что ли мало? Тебе их куда девать-то? Ты на три жизни вперёд заработал. Вы почему все Жемчужные, до бабла такие жадные, а?

― Мне не жалко, меня сам факт не устраивает. Вот что он затеял? Что он собирается делать с восьмизначной суммой?

― Ну явно ничего плохого. Ты хотел себе сына бизнесмена? Так в чём проблема-то?

― То есть, я виноват, да? ― правильно понял укор, дядя, в голосе моего отца.

― А кто? Я что ли ему с детства голову экономикой забивал? Вот тебе и результат.

― Ой, кто бы говорил-то? Ляля твоя, голову Рафу сколько лет компостировала? Искусство, культура, самореализация, что б её… Результат ты видишь и сам!

― И что в этом плохого?

― То есть, тебя устраивает, что у Рафа кроме музыки своей ничего в голове нет? А кормить его тоже музыка будет?

Хм, знал бы ты дядя Лекс, сколько я на этой самой музыке зарабатываю, ты был бы приятно удивлён.

― Не цепляйся к моему сыну, пшал, нормально он живёт.

― Нормально? Это всё его влияние! Твой отказался от всего, теперь и моего замкнуло!

― У Рафа ― принцип. Причина тебе и так известна.

― А у Яра?! Тоже принцип, по твоему?! Он же назло это делает, ты не понимаешь, что ли?

― Понимаю.

― Он сейчас дел натворит, а потом жалеть будет! Вот ты тоже, разорался! Я тебе говорил…

― А я тебе тоже говорил, что тебе аукнется. Я говорил? Говорил. Ты считай ещё легко отделался! Я б тебя вообще прибил, за это. Ты думаешь он от наследства отказался? Он от тебя отказался, дурень ты старый. Ты накасячил? Платись ― всё честно, пшал. Не будь Кощеем, подписывай, уже и по домам. Я устал, мне завтра вставать в шесть утра, между прочим!

* * *

Закончив мы попрощались с отцами и адвокатом. Яр держался холодно. Чертовски холодно. Брат откинулся на спинку стула, перебирая пальцами по поверхности стола.

― Ну, что с вступлением в большую игру. ― ухмыльнулся он. Я собрал свою часть бумаг, в папку и прокатил по столу к Ярэку.

― Ты что в самом деле думаешь, что я стану этим заниматься? Бизнес, это решительно не моя игра, пшал. ― я поднял руки, ― Я ― пас.

Брат, в целом и не ожидавший от меня иного ответа, лишь головой покачал.

― Ну по крайней мере всё на своих местах. Не так, как я планировал… ― он поднялся из-за стола и спрятав одну руку в карман брюк, подошёл к панорамному окну. Он упёрся ладонью в стекло, над своей головой.

― Я сэкономил лет пять жизни, не меньше… ― он был в какой-то прострации, всматриваясь в тёмную даль, озарённую огнями вечернего города, ― Помнишь мы с тобой недавно говорили? Свобода, независимость… ― не глядя на меня, он поманил меня рукой, ―Иди сюда.

Я лениво поднялся с места и подошёл к окну.

― Чего опять?

― Смотри. ― ткнул он пальцем в стекло, ― Видишь, вон то здание? ― указал он на высотное здание под тип здания Хога. Продюсерские центры и несколько лейблом в том числе, Guiding star Records (Путеводная звезда), под которыми мы пишемся, и даже филиал Lighthouse Records (Музыкальный маяк.) ― под которой мечтают писаться все. Так или иначе, это всё отрасли и дочерние предприятия, одной конкретной звукозаписывающей компании дистрибьютора, с многомиллиардным оборотом и всемирно известным именем, Rock Music Empire Entertainment. Империя Рок Музыки. Сверхдержава среди ведущих мировых гигантов медиаинтустрии.

Я волей, неволей вздохнул, смотря на небоскрёб в паре улиц от Хога.

― Ну и что?

Ярэк посмотрел на меня. В его глазах плясали черти. На его лице играла призрачная улыбка,

― Знаешь ведь, чья это паутина? ― (я лишь кивнул в ответ) ― Так вот, прежде, чем пасовать, я думаю ты должен знать, что завтра утром он может стать… нашим. ― он почти прошептал это. Он кажется сам себе не верил и пробовал слова на вкус.

― Кто? ― не понял я, ― Энтертэйнмент?

― Нет, на весь энтертэймент у меня денег не хватит. А вот в их совет директоров на правах владельца Lighthouse Records, я официально утверждён уже завтра.

― Но… ― моё сознание на этом замкнуло. А потом я понял, что сделал Ярэк…

― Не понимаю. Сдался тебе этот бизнес, ты и так нормально зарабатываешь.

― Ты узко мыслишь.

― Да куда уж мне…

― Я знаю, что я делаю, мы заключили сделку с дьяволом.

― Стоп. Ты же говорил, что контракт выгодный! То есть ты ошибся?

― Вовсе нет. Он выгодный. Для них, не для нас.

― Тогда почему ты согласился?

― На уступки они бы не пошли. Сам скоро увидишь, почему. И вот посмотришь, я сделаю всё очень изящно и круто, приятель. Я обыграю дьявола!

― Да, братка. ― просиял Ярэк, словно выиграл чёртов Джек-Пот, ― Мой ответ на твой вопрос, по всем пунктам ― да.

Я внимательно смотрел в его глаза. Собственно именно это он и сделал.

Он выиграл Джек-Пот.

Он просто взял и выкупил души.

― Ах, ты чёртов альтруист! ― сощурился, я, но не мог удержать улыбки, ― Ты как это провернул? Это же целая, мать её, империя…

― А вот так. ― прищёлкнул он пальцами, довольный собой, ― Просто потому что, помимо прочего, пока ты неуч необразованный, лечил свою бесноватую головушку, я штудировал английские учебники по экономике и финансированию.

― Я образованный, вот не надо! ― возмутился я всё ещё под впечатлением. Яр повёл бровью,

― У тебя даже вышки нет и не предвидится!

Я назидательно выставил палец.

― Что вовсе не означает, что я знаю меньше тебя. Помимо стандартных дисциплин, я к твоему сведению, свободно владею тремя иностранными языками, и в совершенстве играю на трёх музыкальных инструментах, в том числе на инструменте под названием человеческие чувства ― я прирождённый актёр. Я любого могу в заблуждение ввести! ― я победно улыбнулся, ― Так-то, пшал.

― Ага, ага… ― закивал он, ― Как там кстати, на счет суставов?

― Не наминай. ― урезонил я тут же, ― Ты ведь и сам понимаешь, что это сейчас невозможно.

Это было именно так. Яр явно разозлился. Я отошёл к столу.

― Я понимаю, что тебе это необходимо! ― вспылил Ярэк, следуя за мной, ― Вот что я понимаю! Сколько лет прошло, Раф? Тебе ясно было сказано ещё в прошлом году, что их нужно заменять! Срочно! Ты должен был заменить их в прошлом году, чёрт побери! Но нет, ты упёрся, как малый ребёнок! ― с горяча, он прихлопнул ладонью по столу.

Я не отреагировал на его пыл. Всё дело в протезированных суставах. Если с ногами обошлось, то суставы в запястьях были раздроблены к чертям собачьим. Их заменили на протезы. В последствии заменяли ещё раз, я их выбивал, но это было много лет тому назад. Я как минимум вырос в два раза, а протезы на это не рассчитаны. У него были причины злится, у меня были причины не делать чёртову операцию. И их две.

― Во первых: у меня нет времени, на восстановление после операции. Как я могу всё бросить, в то время, когда…

― Ты, чем меня слушаешь, алло? ― нетерпеливо перебил Ярэк, ― Всё! Это всё, понимаешь? Наше, чёрт побери! Я убил двух зайцев одним выстрелом! «Дневник» полностью под нашим крылом, начиная прямо с завтра! Как только Элл, сделает заявление, мне останется лишь окончательно перескочить и всё! Мы поднимем «Дневник» за год, на уровень Ольмпа, сечёшь? И вообще, ты у нас кто? ― спросил он очевидное, и по братски повис на моём плече,― Солист? Верно. Нахера тебе руки, пшал?

― А ничё что я бас-гитарист, нет?

― Тебя как-то же тебя заменяли? Пока нет ничего тотального, тебе надо срочно сделать это!

Я запутался. Я не сразу понял о чём он. Потом когда дошло, я понял, что причины-то даже не две, а целых три. Господи, я запутался в собственной жизни. Это край. Кажется мне пора бежать…

Меня беспощадно добивал созданный беспорядок, толкая меня к бегству. Я невыносимо хотел просто сбежать и не видеть этого бардака. Мне срочно требовалась детальная архивация своего бытия. Я облокотился на стол. Вот только причина, всегда была, есть и вероятно никуда не денется. Ярэк видя моё замешательство ущипнул себя за переносицу.

― Ну и в чём проблема?

― Я не могу. ― ответил я.

― В каком смысле, не можешь?

― Я не лягу под нож. Тем более под общим наркозом.

― Когда тебе штук десять операций сделали, тебя это почему-то не волновало! ― упрекнул брат. Да, да, именно упрекнул! Я скинул него руку со своего плеча.

― Может потому, что я узнал об этом только когда окончательно в сознание пришёл? ― парировал я не без сарказма, и не без зла и обиды, ― Не поэтому, нет?

Я машинально скрестил руки на груди. Какого чёрта он меня упрекает в этом?!

― И для тебя это прям принципиально, остаться в сознании?

― Считай, что да. ― отрезал я.

― То есть, надо понимать, добровольно ты на операцию не ляжешь, да? Предлагаешь мне шарахнуть тебя по башке, и насильно на операционный стол положить?

― Не смешно.

Он задумался. В его взгляде вспыхнуло оживление.

― Ну а под местным наркозом?

Я не выдержал стукнув себя ладонью в лоб.

― Ну что вот ты за кретин, пшал? ― я иронично посмотрел на брата, ― Ты сам-то понял, что сказал? Ни один хирург в своём уме, не возьмётся за протезирование под местной анестезией!

Он судя по взгляду явно имел мнение отличное от моего.

― Ну… а если возьмётся? ― предположил он с намёком. Закатив глаза в раздражении.

― Угу. Покажи мне хоть одного такого идиота.

― Дай мне время, и я после праздников не только его тебе покажу, но и познакомлю.

― Позже, Яр. Просто позже.

Я в конце концов всё ещё надеюсь, что справлюсь с этим и смогу согласиться на нормальный наркоз и сделаю наконец эту чёртову операцию у нормального хирурга!

Я спрятал одну руку в карман джинс. Второй подцепил со стола документы и шлёпнул его папкой в грудь, заставляя забрать её.

― Рэкордс твой. ― я подмигнул брату, ― С наступающим.

― Раф, это не шутки! Что? ― растерялся он, ― А…

Я посмотрел на растерянного брата, метающего взгляд от папки ко мне, выходя из конференц―зала.

― Я ― пас. А с руками всё в порядке.

― В порядке? ― прорычал он в недоумении, ― Они причиняют тебе чёртову боль!

Что правда, то правда. Движения, вообще-то стали очень болезненны в последнее время, но в основном я привык этого не замечать. Я вздохнул, мне надоело с ним тягаться.

― Дело-то не только в суставах. Там одних повреждений сухожилий достаточно, и с этим ничерта уже не сделаешь.

― А ты узнавал? ― не отставал Ярэк.

― Мне это сразу сказали.

― Сколько лет назад это было, Раф?! ― он всплеснул руками, словно имел в виду что-то очевидное, ― Сто раз уже всё изменилось! Как вообще ты играешь? ― последовал неизменный вопрос.

― Не так, как хотелось бы. ― мой неизменный ответ. ― Мне больше интересно зачем играешь ты?

― Должно же у меня быть какое-то увлечение не так ли? ― ухмыльнулся Ярэк.

― Ага? И заключается оно в том, что ты следишь за тем, чтобы я не натворил какого-нибудь дерьма?

― И это тоже. К тому же драммера лучше меня тебя не сыскать! ― заявил он бескомпромиссно. Вообще-то, да. Ударник он что надо, конечно.

― А тебе не надоело, сидеть пол жизни в офисе, а остальные пол жизни…

― И почему это я, должен сидеть пол жизни в офисе? ― перебил он скептически на меня смотря, ― На кой чёрт, спрашивается, становиться боссом, если не можешь делать, то, что тебе хочется?

Я рассмеялся, над ним.

― И этот человек упрекает меня в ребячестве!

Яр перестал ухмыляться и напряженно бросил взгляд на кабинет моего отца, когда мы проходили мимо. Там было тихо. Словно и не было этого разговора. Брат явно помрачнел. Я бы мог конечно сказать ему, мол видишь, какие бывают скелеты в шкафу, вот она цена традиций, или что-нибудь в этом роде. Но я не был таким придурком. К тому же он им тоже не был, что-то явно перевернулось в нём, в одночасье меняя взгляды или сметая видимость этих взглядов. Одно ясно предельно точно: чёрта с два, он теперь пойдёт на поводу традиций, в ущерб своих желаний и интересов.

Не доходя до лифта, он остановил шаг.

― А знаешь, что… нет. Красиво взошли, красиво уйдём. ― широко и хитро улыбнулся братец.

― Он не согласится. ― мотнул я головой.

― Думаешь?

В моей руке, тем временем снова зазвонил телефон, и я не успел ответить Яру.

― Не, ты глянь, бизнесмен я, а с трубкой не расстаёшься ты! ― потешался Яр. Я ответил не глядя, слишком занятый своими мыслями.

― Гордеев.

― А то я не знала кому звоню! ― саркастично воскликнула Сола. Поддетый плохим предчувствием, я сильно зажмурился.

― Да вашу ж мать… Что случилось Скарибидис?

Мгновение она медлила с ответом.

― С чего ты взял? ― переспросила она осторожным тоном.

― С того, что чёрта с два ты стала бы мне звонить без видимых на то причин. ― процедил я, а моё воображение уже рисовало сотни картин развития событий, и они не были радужными, они были сродни тех картин, что рисует Вика. Только с ней в главной роли.

― Ну, в общем-то да… ― Сола судорожно вздохнула, ― Ты только не ругайся, хорошо?

― Мне? Не очень. ― пробормотал я. Я ожидал её слов долгие пару секунд.

― Я найти её не могу. ― призналась она наконец. Мои глаза тут же распахнулись.

― Как это ты не можешь её найти? ― прошипел я в трубку, ― Как вообще так получилось, что она пропала из твоего поля зрения?

― Ну, мы в общем-то, сидели в парке, разговаривали, потом мне позвонил Миша, мы немного с ним повздорили, ну а теперь её нигде нет. Вот.

― Она на машине? ― спросил я тут же. Сола раздраженно цокнула,

― Машина у бара осталась.

― Так, а ты где?

― Гордеев, ты что оглох?! ― вспылила Сола, ― Я же сказала, что в парке!

― А в парке, это где?

― Ну, вдоль проспекта, который.

― А поконкретнее?

― Поконкретнее… поконкретнее? ― поразилась она, ― Тебе что номер лавочки подавай?!

― Сола, ты примерно хотя бы представляешь себе протяжённость центрального проспекта? ― я старался не орать на неё, хотя клянусь, мне очень хотелось это сделать.

― Ближе к кинотеатру мы были! ― уточнила она не без недовольства в интонации.

― Какого хрена вас вообще туда занесло?! ― не выдержал я, ― Время ― долбанная темень!

― А вот сам у неё спроси! ― парировала Сола, ― Что вообще с ней происходит?! Она какая-то сама не своя, чёрт возьми! Что вообщеЗаЧёртМеждуВамиСлучился?!!!

― Не ори! ― осёк я, сверкая взглядом по холлу, я хаотично соображал, ― Сейчас я буду, я неподалёку.

― Яр! ― окликнул я, как только сбросил вызов. Он всплеснул руками, отвлекаясь от беседы с брюнеткой Кирой.

― Ну, что?

Я перебросил ему ключи от своей машины,

― Машину мою к дому отгонишь, ладно? ― сказал я на ходу к лифту. ― Я пошел, до завтра.

― А ты куда?

― На казнь, чёрт побери! ― отрезал я, второпях. Я был зол. Практически в ярости. Вот куда её чёрт побери занесло?!

Яр саркастично повёл бровью, и скрестил руки на груди,

― Хмм. О» кей, босс! ― усмехнулся он, ― А что случилось-то?

― Пожалуйста, Яр! Просто не тупи, и сделай как я прошу!

― Да, сделаю, я сделаю. ― вскинул он руки вверх, ― Не паникуй только.

Минуты две я ещё пытался дозвониться до Вики, спешно перебирая ногами в сторону кинотеатра. Но меня бросало на вторую линию. С кем она чёрт побери разговаривает?

Огни проспекта проникали сквозь голые заснеженные кроны, и витрины магазинов на противоположной стороне, стали откровенно меня раздражать. А вдруг она узнала? Узнала обо всём? Да, нет… Нет, не могла. Не узнала бы, это исключено. Я всё продумал. Не могла узнать. Папа мой не узнал, Яр не узнал! А она бы узнала? Ага, конечно! Нет, что-то случилось.

Солу я заметил только в паре метров от кинотеатра. И она облажалась.

Совсем рядом оказался бар. Я сто процентов уверен, что Вика забила на разборки подруги по телефону, и пошла непосредственно в сторону барной стойки.

― Скарибидис, ты просто сказочная идиотка. ― высказал я своё мнение на сей счёт, и не обращая на неё особого внимания, пошёл к бару. Что блин догадаться не могла, я конце-то, концов? Что-то предъявив мне на греческом, она пошла следом за мной.

Я провёл внимательным взором от самого входа. И облажался-то походу дела я. Вики здесь не было. Я достал телефон, и набрал ей снова. Конечно же я повис на второй линии.

Сквозь музыку в баре, я содрогнулся от знакомого до боли голоса и медленно отняв смартфон от уха, метнул взор справа от себя. Голос мелькал из коридора, уходящего видимо к подсобным помещениям и туалетам. Вот так нихрена себе доброго времени суток. Хотя вру, конечно. Время-то нынче ничего хорошего не обещает.

Мне это откровенно не понравилось. Это прошлось напряжением по струнам где-то внутри от меня, и свернуло мне нутро.

Осторожно я прошёл по коридору, сосредоточив внимание, на телефоне. И конечно же у Вики линия всё ещё занята! Её там вторая линия от меня, ещё не закалебала?

Внезапно, звонок оборвался совсем и я расслышал отчётливый грохот. Словно инстинкт сработал, взвинчивая ощущения, на автомате, я обвёл взглядом едва освещённое светом, пространство коридора. Никого… но в тишине угадывались отдалённые звуки музыки из бара и какой-то шум, словно от возни от пожарного выхода. А затем я услышал крик, этого было достаточно, чтобы сориентироваться, я рванул к источнику этого крика, вылетая на улицу. Потеряв из-за меня, бдительность, Вика замешкалась на долю секунды, и пропустила манёвр. Из меня одним ударом выбило весь воздух, когда какой-то урод, молниеносно приложил девушку к кирпичной стене здания, прижав коленом и сомкнув пальцы на её горле, сильно сжимая. Второй рукой, он полностью блокировал её руки. Хаотично, соображая, я вздохнул тяжёлый воздух…

― Отвали нахер, от неё!

― прозвучало чертовски свирепо, за его спиной. И не исключено, что почти покойника, ибо это не мой голос, сейчас он принадлежит его Смерти. Подонок, отлетел с моей подачи, в сторону, и грохнулся о мусорный контейнер, разбивая пустые бутылки валяющиеся вокруг него.

Мир разлетелся на осколки.

Мужик, быстро поднялся и резко подступил, я оттолкнул его назад. Подвернув его занесенную руку, я увернулся, и нанёс удар, даже не знаю куда. Полетели оглушительные удары, но я не мог взять их под контроль, и удар за ударом, ярость начала меня поглощать. Я сконцентрировался, не давая ей волю. Ярость может сильно ослепить и это может обернуться не в мою пользу. Разум, полностью меня в этом поддерживал, сохраняя трезвый рассудок. Он пытался сдержать мои руки, и он был сильным, не на много сильнее меня, но намного сильнее Вики. Если бы у Вики не было опыта самообороны, её определённо постигла бы участь многих девушек в наше время. Уходя от его атак, я благодарил судьбу, что этот обмудок решил докапаться, именно, тогда, когда я был неподалёку. Если бы какой-нибудь парень попытался помочь ей сейчас, он и одного удара не смог выстоять. Правда, зная аффективные прелести самого себя, всё это не обойдётся одними ударами, это может стать сроком для меня. Однако сегодня некоторые сделали для себя познавательное открытие ― существует тот, который может постоять за себя. Особенно если этот кто-то психопат. Это только кажется тенью сумасшествия, но эта именно та тень, что способна убивать. Реально убивать. Вика как-то предельно чётко дала понять, что знает меня, такого. Она видела таких как я. Знала таких. И я не сомневаюсь в этом. Как и в том, что я психопат, и это, не ругательство, это грёбанная правда!

Раз за разом, я заносил руку, нанося мощные удары по голове, ублюдка снова и снова.

Я знал, что мои глаза были дикими, сейчас.

Я знал, что благодаря высокому мускулистому телосложению, резким отточенным движениям, и маске чистейшего гнева, я, выглядел таким ужасающим, что Вика не просто растерялась, я скорее всего напугал её этим, до чёртиков.

Видя, меня напрочь потерявшего контроль над собой, она скорее всего видит совершенно другого человека. Совершенно чужого.

Но даже это не останавливало меня.

В момент, когда появился Ярэк, оппонент, увернулся, вырвавшись от меня. Вика отлетела в сторону так неожиданно, что я и сам не успел толком понять, что произошло, но это именно я её оттолкнул, почти вписывая в руки брата, а нападавший занёс руку. Искра блеснув, вонзилась длинным осколком мне под рёбра.

Он тут же вынул его.

Ужас разнёс меня на части изнутри, прежде чем это сделала боль.

Я отскочил, и ошеломлённо встряхнул головой. Я слышал, как закричала Вика.

Во мне сверкнула молния, на мгновение освещая, и делая разум ясным, пространство детальным, проходя через меня напряжением, разразившись оглушительным громом в сознание…

Меня ослепило.

― Уведи её.

Это было последним что я мог контролировать…

Увернувшись, когда нападавший пытался ударить осколком бутылки в виде розочки, снова, я предельно чётко понял, он целился только в меня. Я ловко блокировал занесенную руку, и ударил его в грудь, с колена. Мужик рухнул на едва заснеженный асфальт грязных задворок, как тряпичная кукла.

Секунда, и розочка в моей руке, прижалась к его глотке, разрезая кожу, от нажима. Я тяжело дышал.

Секунда, и на мою руку легла маленькая дрожащая ладонь.

― Остановись…

Но я не мог.

Что-то оглушило меня, отрезая от мира. Я замер. Зелёное стекло окровавленное и сверкающие, зазвенело по асфальту.

Мутная пелена застила мои глаза и мир померк.