Мави толкнула меня лапой, привлекая внимание, и я, сдвинув защитные очки, проследил за ее взглядом. Даша раскрыв пасть Серой старательно разглядывала ее зубы. Вроде даже пересчитывала. Потом полезла в свой ноутбок, проверяя. Левой рукой она при этом продолжала почесывать волчице охотно подставленный живот. Серая довольно помахивала хвостом и порыкивала. Ей такое обращение нравилось. Остроухий сидел рядом и дожидался своей очереди на поглаживание.

  Я заглянул Даше через плечо. На экране были сравнительные характеристики и изображение нескольких волчьих видов. Сейчас она явно пыталась понять, куда отнести наших. Могла бы просто спросить у меня. Полного аналога ей тут не найти. Мало того, что виды земные, так еще и предки что-то сильно мудрили скрещивая породы. У меня в боевом облике морда тоже на нормального медведя не похожа. Надо было запихнуть в череп человеческие мозги без потерь, вот и получился короткомордый, с мощными мышцами шеи. А челюсти вполне способны кость разгрызть. Если уж такие мускулы — надо иметь для них достойное применение.

   Постоянное общение с Летчиком, требующим объяснить ту или иную вещь явно благотворно повлияло на Дашу. Теперь она постоянно искала информацию в разных файлах и время от времени задавала очередной неожиданный вопрос. Некоторые были очень близко к запретной зоне о нашей жизни и приходилось отговариваться незнанием. Она не настаивала, но какие-то выводы для себя делала.

   Я просигналил кошке, что ничего особенно не происходит, и вернулся к прерванному занятию. После поворота в приток Дуная мы третью неделю тащились пыхтя против течения. Люди перестали попадаться на второй день от Новой Варшавы. Если по Дунаю еще ходили лодки с баржами, то здесь была одна чистая природа. Ничего не происходило. Ну, вообще.

  После поворота в приток отсутствующий на местных картах не смотря на совсем не маленький поток воды только один раз несколько часов мы плыли мимо огромных куч строительного мусора. Там явно когда-то был огромный город, а сейчас сплошные развалины. Как мне пояснили, именно поэтому на карте его и не было вместе с рекой. Кому надо давно поделил между собой участки и постоянно копался в поисках сокровищ. Посторонние там не требовались. Впрочем, ничего особо ценного в таких местах и не находили, в основном мелочь.

   Летчик несколько раз подсказывал с воздуха места возможных городков и поселков, старательно отмечаемые рейдерами на карте, но с реки ничего не было видно. Все давно заросло и кроме леса, по обе стороны реки разглядывать было нечего.

  Пираты, которыми меня пугали в начале плаванья, не появлялись. Чудовищ в реке не водилось. Вот рыбы было множество и даже не особо утруждаясь, всегда можно было поймать парочку на обед. Если не считать сменных дежурств на руле и в охране делать было совершено нечего.

   Впрочем, место сторожей мы застолбили за мохнатой компанией и мной с Черепахой. Находиться постоянно в прокуренном помещении было не слишком приятно, и мы даже спали наверху. Доблестные рейдеры набрали здешней махорки на три похода и решили не успокаиваться, пока все не сожгут. Как они вообще шляются по диким местам, когда запах сигарет можно запросто унюхать со ста пятидесяти метров даже без моего нюха выше моего разумения.

   Кроме Дяди встававшего только чтобы поесть и на дежурство по графику все остальные четверо продолжали играть в карты.

  Летчик теперь работал только по ночам, но его вполне хватало на контроль за дорогой. Дважды он предупреждал о мелях и подозрительных местах, но, оставшись без посторонних слушателей, наедине со мной он теперь постоянно заводил речь о возможностях передвигаться не только по воздуху, но и по земле в виде машины и желании заполучить руки. Хорошо еще перестал требовать установки артиллерии, выяснив грузоподъемность самолета.

  С возможностями своего двигателя он ознакомился досконально по инструкции и практически, совершая маневры и последнее время доставал Дашу вопросами по сопромату, в котором она понимала не больше плюга, а меня расспросами о возможном использовании амулетов.

   Черепаха углубленно изучала километры фэнтэзи на еще одном ноутбуке, приобретенном, между прочим, на ее карточные выигрыши. С описаний драк и боев она дико смеялась, зачитывая очередные особо интересные вслух, но попутно старательно составляла списки различных артефактов, подсовывая мне для ознакомления.

   На удивление в них изредка попадались довольно здравые вещи, но при условии знакомства с некоторыми земными знаниями и правильного применения местных Вещей. Неделю я мучился, пока не сляпал простейший трансформатор для собирания энергии по типу установленного у Летчика и преобразования ее сначала в электрическую, а потом во внутреннюю — электричество я потреблять пока не научился. Образец уже имелся, но требовалось его усовершенствовать — для меня нужно гораздо больше энергии.

  Сначала вся обшивка двигателя покрывается 'Пленкой', потом выводится туда же 'Поводок' и тепло перекачивается в стандартный накопитель. Вроде просто, а попробуй сделать это. Соединяя разные артефакты в один блок — надо очень точно подогнать контакты и внутреннюю структуру. Без опыта, инструментов и определенных способностей лучше и не пробовать. У нас такие Мастера ценятся выше военного вождя. Не так их много.

  Идеальный аккумулятор все равно не вышел, без небольших потерь тепла не обошлось, но процесс подзарядки самолета серьезно облегчился. Теперь не было необходимости постоянно следить за погодой и малыми дозами энергии, получаемой ночью, парочка накопителей имелась в запасе всегда.

   Да и работать стало гораздо проще. Как собственно делают амулет? Желающий получить работу приходит с собственным накопителем энергии. Вещи оставшиеся от предков, за редким исключением, давно уже не работают и нужно их снова оживлять. Работать напрямую с аномалиями на всех равнинах способно только несколько разумных. Пропускать через себя чужую энергию все равно, что совать пальцы в розетку. Можно и выжить, но никакой гарантии. Тянуть, в принципе, можно, откуда угодно, но, взяв ее из растения или животного, ты просто убьешь его, что для нас совершенно неприемлемо. Маги смерти обычно не заживаются. Кому приятно иметь такого соседа, способного тебя высосать не хуже кровососа? Лучше уж угомонить его сразу, поэтому и применяют такое умение только как оружие последнего удара. Так что остаются только простейшие способы вроде как греться на Солнце или собирать тепло из углей и камней. Только это сущая мелочь.

  Значит, сделать это можно только при помощи собственной жизненной энергии или брать из накопителя. Организм сам прекрасно знает, какое количество запасать и лишнюю просто сбрасывает. Для того, чтобы энергия бесполезно не пропадала и существуют накопители. А чтобы настроить Вещь на определенного разумного требуется его кровь. Конечно, можно и просто кусок пальца оттяпать, но кровь взять проще, она восстанавливается.

   Люди вообще Вещи на владельца настраивать не умеют и плохо себе представляют, как ими пользоваться. Вещи общего пользования и работают хуже и обычно имеют одну-две функции. Что-то сложное не сработает. Нам естественно проще. Знания сохранились хотя бы частично. Многое утеряно и просто от времени не восстановимо, но кое-что знает любой. А принципы и методы работы тайной в среде Народа не являются. Просто очень немногие способны на это. Надо быть хотя бы на минимальном уровне не хуже паука в пользовании внутренними резервами. Кидаться файерболами, как в земных фэнтэзи — это энергично копать себе могилу. После одного-двух будешь восстанавливаться несколько дней. Кинешь три — сгоришь обязательно. Не ярким пламенем, но не хуже чем от долгой продолжительной болезни. С мучительными болями и отказом внутренних органов. Да и размер у них не больше горошины. На пути вставать не стоит, прожжет насквозь, но никакого красивого зрелища с взрывами не будет.

  Зато таскать тепло с механических земных устройств — одно удовольствие. Им даже лучше, что перегрев отсутствует, а мне масса дармового материала для работы.

   Попытка номер раз создать амулет для чистого человека. Конкретно для Даши. Никогда такого не делал, хотя у Пастуха имеется. Стандартный хранитель-амулет для Народа делается дважды. Первый раз пока ты ребенок и еще не умеешь перекидываться. Второй после. Разница существенная.

  Жизненная энергия не просто накапливается в нем, она еще способствует лечению в случае заболеваний, ранений или просто недостаточного питания. Сброшенная ранее внутренняя энергия возвращается в организм. Вот только хранитель индивидуален и настроен на владельца. Чужому от него прока нет, запас обычно имеет ограниченный размер и сброшенные в накопитель излишки использовать можно только после переходника.

  Лечение, таким образом, должно восстанавливать поврежденное тело и амулет привязывается к ауре и энергетической сущности разумного. Вторая форма в ребенке еще не работает и после включения идет полная перестройка организма. Поэтому это и сопровождается часто неприятными последствиями вроде истощения, а в некоторых случаях и смертью. Старый амулет проще выбросить, ведь он помнит исчезнувшие параметры организма и только мешает. Впрочем, саму энергию можно перекачать в новый и использовать позднее.

  На Дашу стандарт не подходит. Мало того, что у нее нет второго облика, мне еще интересно сделать так, чтобы он не просто лечил, а еще и запихать в него разные дополнительные функции. Это ведь никуда не годится, когда она сигнализирует окружающим запахом о своих мыслях. Нет, это даже приятно, когда симпатичная девушка находит твое общество не просто приятным, но еще и высоко оценивает разные достоинства, но вот транслировать всем окружающим — это совершенно лишнее. Даже кроме нашей команды есть и другие явно ловящие лишнее. Вот Рафик точно кое-что понимает, а насчет Торопыги у меня были серьезные подозрения.

  Эта их меченость страшно интересовала Черепаху и меня тоже изрядно удивляла. Уж у нас она должна была цвести и пахнуть, но ничего похожего на Волка не наблюдалась за века. Дело явно было не Вещах и не в аномалиях. Большинство из них результат войны или куски общеконтинентальной энергетической системы, замкнувшиеся после поломки. Просто напрашивалось какое-то воздействие в результате перехода на планету через неизвестный артефакт. К сожалению, полюбоваться на него в рабочем состоянии нам в скором времени не светило, а если честно не особо и хотелось. Пусть этим профессионально занимаются пауки. Мне и так хорошо. Еще не хватает отрастить хобот или третий глаз на лбу.

   Что именно я хотел, давно уже было понятно. Берется 'Сигналка', совмещается с 'Глушителем'. Начинаем гонять на разных диапазонах, пока не добиваемся полной тишины в запахе. 'Глушитель' способен скрывать звуки, запахи, выделяемые телом ферменты. То есть полного уничтожения не будет, просто стоя дальше полуметра уже уловить нельзя даже с обонянием оборотня или зверя. Нормальный человек и так ничего не чувствует. 'Сигналка' заодно срабатывает, когда в реакциях тела присутствует опасность и неправильность, подключает дополнительные необходимые функции остальных Вещей.

  Тут главное поймать необходимые границы воздействия. Для этого у меня давно имеется свой собственный мини инструмент. Без лупы и не рассмотришь что это такое. Такой маленький ежик с иголочками. Работать с ним можно только напрямую и только мне он подчиняется. Это вам не хранитель, на доводку ушло больше года, и требуются еще специальные защитные очки, чтобы видеть его самого и чем ежик занимается. Он собственно такой махонький робот-тестер, хотя я и слов таких недавно еще не знал. Вгоняешь в него капельку энергии и сидишь, проверяя результат пока он добросовестно перебирает варианты, включая разные и сверяя их с эталоном. Естественно с каплей крови. Это пришлось попросить у Даши, почти честно пояснив, что собираюсь сделать для нее собственный вариант 'Говорилки'. Ну, вобщем почти и не соврал. Если удастся, непременно засуну еще одну функцию.

  Дело долгое и достаточно муторное, потому что одновременно я пытался установить 'Мясо' с 'Костью' для лучшего заживления ранений, а также мою собственную разработку по мотивам знаний Зверя, проверенную на Охотнице, которую я назвал 'Пластика' на основе обычного накопителя. Он заработает только после заполнения энергией самого амулета-хранителя не раньше чем через пару лет и должен бдительно следить за идеальным состоянием организма, а не только реагировать на серьезные проблемы. Всякие бляшки в артериях и лишний жир будут с этого момента моментально выводиться из организма, растворяясь и поступая в качестве энергии опять же в 'Пластику', а не переработанное выводиться через пот и прочую мочу. Обязательно 'Маяк', так что ей не удастся потеряться при всем желании.

  Первоначально все это я планировал засунуть в обычный медальон и на шею, но тут влез бдительный Летчик. Он давно уже с интересом наблюдал за работой и предложил вставить туда же мой первый вариант телефона. Получены были ценные указания, как и что, доделать с учетом практического применения. То, что заменяло ему мозги, работало не хуже компьютера, устройство и производство деталей которого он изучил во всех доступных нам подробностях. Предложение подключить его к ноутбуку, категорически отверг, заявив, что сам может не хуже, а это тупая приставка ему без надобности.

  Я ему верил. Собранная по его указаниям уже на пятый день приставка выкачала моментально всю память ноутбука и содержимое дисков. Для него проблема была не взять информацию, а понять причины действий персонажей в некоторых книгах. Даже книги по психологии не помогали, авторы очень часто вытаскивали рояли из кустов, что ставило Летчика в тупик.

  В последнее время он завел моду обсуждать с Черепахой бесконечный сериал Джордана. Бесконечный, потому что последней книги в зоне не было и когда появится неизвестно и за размер тоже. Он постоянно выдвигал гипотезы по поводу происходящего и, поливая помоями некоторых героев, проверял на ней свои способности делать выводы и мысли. Черепаха, забыв про свою настороженность, по отношению к такому странному типу как Летчик, горячо спорила. Со стороны было идиотское впечатление посещения интернетовского форума, причем Летчик был способен в доказательство своих идей цитировать дословно кусками. Ребенок развивался со страшной скоростью и совершенно не походил на прямолинейных роботов. Меня на пару с Длинным Зубом надо или убить, или поставить нам памятник из золота в натуральную величину. Что именно будет понятно еще не скоро.

  Вот с технической документацией и возможностями улучшения деталей имеющихся в наличии у Летчика не было никаких проблем.

  Это уже была не простейшая 'Говорилка', тут пришлось брать за образец обычный мобильник, долго в нем ковыряться, изучая расположение деталей, лишнее выкинуть и вынести кнопки управления наружу на место циферблата. Без куска изначального тела Летчика он все равно бы не работал, но запасная капсула оставшаяся после падения третьего самолета имелась, так что была еще одна морока пересадить его под гневные требования обеспечить экран для наблюдения за окружающим миром и вообще обращаться осторожно. Даром, что я прекрасно знал, что ему ничего не сделается, если просто уронить.

  Все вместе занимало много места, хотя я очень старался скомпоновать как можно миниатюрнее. После того как удалось собрать все в единый блок, я долго думал, что делать с этим уродством и только к концу похода догадался использовать корпус от трофейных часов. Вся начинка безжалостно отправилась за борт и в последнем варианте, предполагалось носить хранителя на руке. Место не важно, главное постоянный контакт с телом. Народ носит на шее, но это просто привычка.

  Все оборудование прекрасно залезло в ремешок, вернее он теперь выглядел браслетом, собранное отдельными секциями, так что оставалось еще масса места на дальнейшие улучшения и дополнения, а вместо механизма часов сидел Летчик, снабженный отдельным накопителем энергии, с возможностью независимой подзарядки. Хранитель теперь был сам по себе, а телефон сам по себе, хотя и соединенные в один предмет.

   Я его мысленно переименовал в Сидельца, но вслух не говорил во избежание обид. Летчик все больше очеловечивался в результате общения и эмоции из него временами так и лезли. Время он, изображая часы, радостно сообщал при нажатии на одну из кнопок, как голосом по желанию хозяина, так и для чужих цифрами постоянно.

  Корпус часов был сохранен, но покрыт сверху ударопрочным и водонепроницаемым прозрачным пластиком, используемым в нормальной жизни для постройки теплиц и запаянным мной так, чтобы открыть было вообще не возможно. Это было самым сложным — и по работе, и по засовыванию внутрь шпионской микрокамеры. Зато камера давала прекрасный обзор и догадаться, что это не стекло от часов с каким-то прибамбасом было не возможно.

  Кроме того, имелся дополнительный самоликвидатор на случай чужого любопытства. Вскрыть корпус имел право только я, о чем существовала договоренность. К необходимости не допустить изучения себя Летчик отнесся с пониманием. Все равно он при этом ничего бы не потерял. Общий разум отдельных частей в некоторых случаях большое преимущество.

  Он теперь с успехом мог заменять диктофон, записную книжку, в будущем работать для связи с другими обладателями подобных телефонов. Единственное, что кнопки с цифрами из-за ограниченного размера все-таки были мелкими и нажимать на них надо было чем-то вроде тупой иглы, выдвигающейся из корпуса.

  Баржа неожиданно издала гудок. Мы дружно подняли головы и уставились на рубку. Их двери высунулся Кузнец и, показывая рукой, дурным голосом заорал:

  - Земля!

   Впереди по курсу прямо посреди реки торчала скала. То есть это так казалось, чем ближе мы подходили, тем лучше было видно воткнувшийся в реку остров. Две небольшие реки, вливаясь в общее русло, натыкались здесь на преграду и разливались, заполняя котловину с высокими берегам, заросшими лиственным лесом и превращая начало новой реки в озеро. У самой воды тянулись ивы. Остров тоже зарос деревьями и чем ближе мы подходили, тем больше он вырастал.

   — Вот тебе и объяснение, что за странная выступ на карте, — задумчиво сказал подошедший Доцент. — Считай прибыли на место. Теперь начнется самое веселье. На палубу уже вылез весь состав экспедиции с жадностью разглядывающий землю.

   Я аккуратно сложил в металлический пенал с двойными стенками для экранирования недоделанную работу. Еще не хватает случайно поломать трехнедельный труд.

   Баржа медленно шла вдоль берега. Очень странно выступ выглядел. Не аномалия — точно, но явно над ним поработали руки. Гранитное основание было обработано так, что причалить к гладкому трехметровому боку скалы можно было, но подняться уже без альпинистского снаряжения и изрядной практики нельзя. Во всяком случае, с нашего судна. Только через час, когда всем уже надоело разглядывать камень, как по заказу обнаружился самый натуральный причал. Место для речных судов было даже оборудовано кнехтами для крепления тросов, а на заднем плане были обвалившиеся строения из камня, явно напрашивающиеся именоваться складами. Сразу за ними начинался самый настоящий лес, росший на холмах. Вот только холмы стояли, нависая над причалом так, что со склонов можно было вести обстрел на все пространство до озера.

   Я, получив кивок от Рафика, пустил на берег волков. Очень довольные возможностью побегать они моментально спрыгнули с баржи и побежали, обнюхивая округу. Медленно и с достоинством Мави отправилась по тропинке в сторону развалин. Остальные, кроме севшей у пулемета Черепахи, тоже высадились на причал и рассыпались в стороны, готовясь к любым неожиданностям.

   Серая вернулась достаточно быстро.

  - Никого нет, — озвучил я для остальных сигнал. — Очень давно. Животные заходят, но ничего опасного. От развалин взвыла Мави. — И там тоже.

  - Бум посмотреть? — с надеждой спросил Торопыга.

  - А давай!

  - Тогда мы пойдем в лес, — предложил я. — Посмотрим что там, а вы здесь осмотритесь.

   С баржи требовательно замахала Черепаха.

  - Ладно, — согласился Рафик. — Ты, — махнул он ей, — тоже можешь прогуляться в лес. — Дядя посторожит баржу. А мы пошарим в развалинах. Часам к семи, как темнеть начнет всем собраться здесь. И ходить только парами, — под недовольный гул рейдеров приказал он.

   — Что? — спросила Черепаха, как только мы удалились от остальных.

  - Остроухий нашел след одинокого оленя, — сообщила Серая. — У него незажившая рана на задней ноге, гноем пахнет. Он не сможет удрать от погони. Охота!

   Мы переглянулись.

  - Только не прямо здесь, — потянувшись всем телом, сказала Черепаха. — Отойдем подальше… И только парой, — ухмыляясь добавила она, — кто ж на оленя в одиночку пойдет? Давно я уже не перекидывалась. Пора развлечься. Она взвыла по-волчьи и Остроухий моментально ответил неподалеку.

   Мы отошли еще на пол километра и, спрятав оружие с одеждой, встали на след. Черепаха бежала впереди лёгкой рысцой. Большая голова на мощной шее, широкая грудь, поджарый живот, длинные ноги. И всё это одето в пушистую серую шубу. Очень интересно смотреть на нее со стороны в таком виде. Молодость и здоровье со сплошным азартом, но четкой целью.

   Лес был наполнен живностью, их звуками и запахами. Пищали мыши, выдавали себя шумом перепелки, недавно пробегала лисица, выслеживающая зайца. Один раз пересекли след целого семейства кабанов, но мы всей компанией не отвлекались, идя за оленем. В степи волки быстро оставили бы меня позади, но в этом лесу я бежал за ними, не отставая. Мы, медведи, когда надо очень даже прилично бегаем. На короткой дистанции и бегущего в панике оленя догоню, на дальней скорость не большая, но постоянная.

   Олень оказался не очень большим. Так, кило двести весом, с огромными рогами и в очень нервном состоянии. Рана была не опасная, но болела, и он кинулся в атаку на волков, как только их увидел. Те моментально рассыпались в разные стороны. Получить рогами или копытами от такой зверюги мало никому не покажется.

   Потом началась отработанная пляска. Один подскакивает сбоку, как только олень поворачивается, ему в ляжку вцепляется другой. Тут главное хорошая слаженность, чтобы отвести удар от товарища и не дать отдыха добыче. Вдвоем это очень сложно и может кончиться раной. Втроем — возможность себя показать.

   Я не лезу в свалку, а медленно и осторожно, следя за каждым движением и вздохом, в какую сторону повернута голова с огромными рогами, приближаюсь. Волки подключились к знакомой работе, подводя оленя поближе ко мне своими атаками. Главное точно выбрать момент.

   Вот — молодец Остроухий. Рогач поворачивает голову, пугая его, и я прыгаю на шею оленя, и повисаю сбоку, давя всей тяжестью. Нормальный медведь весит раза в четыре больше, и легко бы задавил моего клиента. Мне сложнее, но зато и интереснее. Олень отвернул голову в сторону, пытаясь вырваться, но поздно. Моя лапа хватает его за шею и рвет ее со всей силой. Позвонки не выдержали, и копытный валится на землю со сломанной шеей.

   Волки подбегают КО МНЕ, с воем приветствуя мое удачное выступление. Они прекрасно знают насколько это сложно и опасно. Я мог и не удержаться и слететь под копыта. Начинается пир, в котором они предлагают мне угощаться первым. Я, в свою очередь, приглашаю жестом присоединяться. Все-таки мы на обычные животные и хотя мне как старшему положен лучший кусок, остальные тоже достойны доли.

  К причалу мы дисциплинированно прибыли к вечеру, притащив с собой под сотню кило калорийного и хорошо усваиваемого голодными организмами свежего мяса, завернутого в шкуру убиеного оленя. Рейдеры обрадовались, но как-то вяло.

  - Что такие грустные? — поинтересовалась Черепаха, когда добыча была пристроена в холодильник и мы все собрались у костра на причале.

  - Там что-то странное, — буркнул Торопыга. — Утром посмотрите, все равно ночью в помещении ничего не увидишь.

  - Странное в Диком поле? — изумился я.

  - Вот именно. Здесь, похоже, не то военная база была, не то еще что-то в таком роде нам неизвестное. Там, — показал он рукой, — мы видели только на центральном холме, но напрашивается то же самое на всех, под слоем земли и камней металлический колпак с бойницами.

  - Ну, — не удивился я, — оно вроде напрашивается. По общему расположению и неприятному впечатлению. Вы что сразу не почувствовали?

  - Ага, — подтвердил Кузнец. — Только до нас здесь французы пытались копаться. Вход в бункер открыли. И внутри все их вещи. Включая оружие, одежду, шесть жизняков с именами и больше ничего. Сам знаешь, ни один дурак сам не снимет. А шесть дураков сумевших добраться сюда бывают только в сказках. Стены гладкие и пол с пылью. Ни тел, ни скелетов, ни крови. Если бы бандиты какие-нибудь, то оружие с вещами бы взяли. А звери хоть какие-то кости бы оставили, да и следы должны были бы быть. Ни на что не похоже. И лодки мы здесь никакой не видели, а должна была остаться. На чем-то они приплыли…

   Самолет Дашка запустила, теперь он крутится и смотрит. Ничего не видит. Ни на берегах, ни на полуострове. А люди куда-то делись.

   Я обернулся и посмотрел на Мави. Та демонстративно отвернулась.

  - А что она может? — спросил Рафик. — Судя по ржавчине, не меньше года прошло, никакие следы не найдешь. Точно можно только в зоне узнать по жизнякам. Поспрашивать когда пропали. Странно это, никогда такого не слышал.

   Дежурить будем по обычному графику и, — он обернулся к Даше, — Летчик пусть постоянно смотрит.

  Она кивнула.

  - А завтра вы глянете…

   Помещение стандартное, абсолютно пустое, если не считать вещей исчезнувших. Стены гладкие и без всяких дверей. Эти штуки даже не на всех рейдеров действуют. Вход тоже стандартно должен быть расположен посредине. Другое дело как его открыть. Долбать металл с гранитом, неизвестно какой толщины — пусть другого работника поищут. Где-то рядом должно быть. Предки были крайне рациональными и открывашка должна быть перед входом.

   — Там в мешке у входа должен быть такой металлический футлярчик, — попросил я, обращаясь к наблюдающему за нами Доценту. Он кивнул и полез наружу сквозь узкую откопанную еще французами щель.

  Мы с Черепахой уже второй час изображали группу специалистов-криминалистов. Она рассматривала вещи, а я ползал по комнате. Остальным быстро надоело торчать рядом, а Петр по-прежнему внимательно наблюдал.

  - Спасибо, — сказал я ему и взял протянутый пенал. Там внутри были мои испытанные защитные очки. Первые я честно украл в далекой молодости вместе с конем на спор. Вторые, делал уже самостоятельно под собственные нужды, ознакомившись с возможностями. На самом деле это больше походило на маску и предназначалось отнюдь не для улучшения зрения. Скорее для возможности смотреть совсем в других диапазонах, включая ультрафиолет и следы от энергетических матриц. Любой оставляет такие, прикасаясь к окружающим предметам, но через год естественно их искать глупо. Меня интересовало совсем другое.

  Ну вот. Как и ожидалось, имеется люк и открывашка. Никакой фантазии у них не было, что в нашем деле копания в развалинах к лучшему. Таким вещам учат любого воина у Народа. Все мы время от времени посещаем старые места. Просто сверху все тщательно покрыто лаком под цвет пола. Зато под ультразвуком видно. Сейчас лак очистим и можно подключать накопитель. Без энергии такое вышибить только взрывчаткой.

  А еще в очках стали заметны очень странные следы на потолке, не различимые обычным зрением. Я окликнул Черепаху и ткнул пальцем. Некоторое время она недоумевающе смотрела, потом кивнула и, подозвав многострадального Доцента, залезла ему на плечи. Стоя на живой подставке, она поковыряла налет, понюхала, облизала палец и спрыгнула на пол с довольным лицом.

   — Давай, — сказала она Доценту. — Зови остальных.

  Тот высунулся наружу и пронзительно свистнул.

  - Экспертизой в лице меня, — излагала она собравшимся, — главного специалиста по странным явлениям, установлено, что ничего особо удивительного не произошло. Вечером они устроились спать. Был часовой или нет, сейчас уже не понять, но в проход им закинули обычную сон-траву. Есть такая для понимающих. Собирают, размельчают, высушивают и поджигают. Помещение закрытое, вентиляции никакой. Через несколько минут все сладко спят, даже кто не собирался. Можно делать что угодно, человек не проснется. Мы такое вместо анестезии применяем, — пояснила она. Потом зашли эти типы.

   — Эти — это кто? — спросил Доцент.

  - Понятия не имею. Руки у них точно имеются, но что такое винтовка они, похоже, не понимают, иначе бы не оставили. Зато имеется либо нож, либо острые когти. Одежду срезали с тел, кое-где при этом поцарапали кожу до крови. Там имеется следы, но не такие как если бы убили. Совсем чуть-чуть. Людей вытащили и унесли. На месте не зарезали, но вряд ли их ожидала приятная встреча после окончания сна, иначе бы вернулись за своими шмутками.

  Так что знание огня — раз. Наличие ножей — два. Отсутствие понимания, что такое огнестрельное оружие — три. Продукты, что странно тоже не взяли. Знание местных трав — четыре. Ко всему еще, один бы шестерых не утащил и уплыли, скорее всего, на лодке, иначе мы бы ее нашли.

  Вывод — не люди, но с наличием достаточно развитых мозгов. Как вариант бибзяны, но для них такое поведение не характерно. Эти бы все унесли вплоть до грязи на ботинках. Может, еще какие местные жители, без следов точно сказать нельзя. К аномалиям это не имеет отношения.

   — А ты что-то добавить можешь? — обратился ко мне Рафик.

  - Есть вход вниз, могу открыть. Ни французы, ни эти самые неизвестные типы туда не лазили. Будем посмотреть?

   Люди радостно оживились.

  - Зачем спрашивать? — обиженно воскликнул Кузнец. — Работать надо! Вот это и есть твоя отмычка? — показывая на переходник, спросил он.

  - Ну, — соглашаюсь, — можно и так сказать. Сезам, отворись, — провозгласил я, нажимая включение.

   С натужным скрипом люк сдвинулся в бок, открывая винтовую металлическую лестницу. Сверху посыпалась пыль и мусор.

  - Пожалуйте гости дорогие, — делая широкий жест, в сторону дыры, предложил я. — Только осторожно, по одному, могло и сгнить, а глубину не видно. Я сейчас отсоединю, чтобы назад не закрылось, и можно будет лазить спокойно.

   — А ты лучше посторожи здесь, — предложил Рафик. — А то заявятся эти самые неизвестные с подозрительными намерениями. Да и открыть сумеешь, если что не так пойдет.

  - Какие вопросы? — покладисто соглашаюсь. — Позову своих мохнатых приятелей и буду вас ждать.

   Ага, провожая взглядом лезущих внутрь подумал я. Делать мне больше нечего, только спускаться вниз. Там где открывашка покрыта лаком, там все было законсервировано до катаклизма. Ничего кроме стен нет и быть не может. Такие вещи нам еще в детстве объяснили. На равнинах давно нечего искать, все вымели как пылесосом столетия назад, но в предгорьях осталось немало старых развалин. Любой новичок хочет доказать свою храбрость и удачу.

  Все туда по молодости ходили, многие не вернулись, но мне не приходилось слушать про сокровища принесенные оттуда. Зато лекций на тему, где искать и по каким признакам я выслушал в молодости массу и на совесть проверил на практике. Два года гулял по таким местам и с анхами дрался. Там еще и из-за них опасно. Они считают, что это их территория, а мы называем нейтральной. Горы ваши, равнины наши, а здесь может ходить любой. Конечно, может. Только осторожно и оглядываясь…

  Последней, уже поздним вечером вылезла Даша. Устало присев возле костра, она с наслаждением принялась хлебать мясной бульон из котелка. Я каждого приветствовал, таким образом, предлагая откушать после трудов. Кроме пыли на одежде и аппетита они ничего не принесли. Получив на второе печеную картошку с приличным куском прожаренного мяса заваленного нами оленя и прожевав свою порцию, они размякали и делились впечатлениями.

  Три уровня длинных коридоров пробитых в граните намного ниже земли с огромными помещениями под склады и производственные помещения. Колодец, в котором была неизвестно как попадающая вода, и который имел выход на каждый уровень. На третьем располагался сухой бассейн длиной 97, шириной 65 и глубиной 6,6 метров. Он был способен вместить 37 тысяч кубических метров воды.

  Внутри все двери были открыты, но общему мнению должны были иметься и закрытые, ведущие на соседние холмы. Вся система вместе должна была быть связана и иметь еще выходы, как для наблюдения, так и для завоза внутрь необходимого.

  Имелись и следы какой-то машинерии, но все было снято в незапамятные времена. Никаких работающих и даже не работающих деталей и артефактов не обнаружилось. Гарантии, что нет еще и четвертого-пятого уровня, не было. Все надо было изучать и осматривать не одну десятидневку. При полном отсутствии находок это имело смысл только на обратном пути.

   — На Форт похоже, — сказала задумчиво Даша.

  Я навострил уши.

   — Только там, в помещениях никто не убирал, — продолжила она. — Можно наружу посмотреть, а здесь не подняться, хотя следы лестницы остались.

  - На первом уровне смотровые щели с закрывающимися заслонками, — подхватил я. — Вот такой толщины, — продемонстрировал руками сантиметров тридцать. — Закрываются наглухо без малейшей щели. К ним ведет лестница, наверху платформа, а под лестницей три помещения. В одной сидит связист, в другой командир и в третьей склад боеприпасов.

   Даша открыв рот уставилась на меня.

  - Видел я такое раньше, — подмигнув, сообщил я. — Только там не пусто было, а очень много следов от стрельбы. Военная база, зуб даю. Строили по одному плану и каждый побывавший на одной, никогда не запутается на другой. Как в граните такие помещения вырубали, даже не представляю. Нет таких инструментов, чтобы стены гладкие были и не оплавленные. Ничего здесь ценного не будет, но вот место интересное. Вода есть. Завезти жратвы с патронами побольше и ничем отсюда не вышибешь. Меньше атомной бомбы перекрытие не возьмет. Тут сверху до входа бронеколпак в триста миллиметров, еще выше бетон и земля. Если присмотреться видно, где французы вход копали. Потом расстояние между коридорами из камня тоже метра два, не меньше. И наверняка есть запасные выходы на нижнем уровне.

   — И?

  - И сам уостров шириной два-два с половиной километра и длиной в восемь. Места много, зарос лесом, зверье всякое бегает. Будем уходить, обязательно вход закрою, потом Лехе идею подкину и оставлю все это, — я широко развел руками, — за собой. Жить внутри не собираюсь, но помещения пригодятся. Из зоны будут плыть караваны барж, а здесь будет граница и таможня вместе с налоговой полицией в моем лице и место под склады.

  - Ты серьезно? — она прищурилась.

  - Вполне. Эльфов мы приглашать открывать магазины не собираемся.

  Не сразу конечно и не в одиночку. Тут работы не на один год для немаленького коллектива, но мне мысль нравится. Сиди на острове и снимай сливки с купцов. А кто не хочет делиться, на того большой калибр пригодится.

   — А меня на работу возьмешь? Я много умею, — говорит и смотрит с интересом.

  - Тебя — нет, — отвечаю серьезно. — То, что я делать собираюсь, на Земле называется семейной фирмой. У меня масса родственников имеется, а пускать в дело чужих только себе проблемы организовывать.

  Она странно посмотрела на меня. Ничего по запаху не понял, там целая смесь совершенно несовместимых агрессии, удовольствия и желания себя показать.

  - Вот Кулак даже в Форт посторонних не пускает. Я с ним вполне согласен. Погуляли — посмотрели и хватит. Доля в находках вещи законная и портить настроение своим товарищам из-за этого я не собираюсь, но земля совсем другое дело.

   'Поживем, посмотрим, кто кому родственник', - пробормотала Даша себе под нос. Явно не для меня предназначалось. Только слух у оборотней лучше человеческого. Так и не понял — это что было?