Очень это неприятно — красться к стене в ночной тишине в компании двухсот с лишним вооруженных бойцов. В любую секунду заскучавший часовой может заметить движение внизу или просто швырнуть для развлечения факел. Все время ждешь окрика сверху и втыкающейся в тело стрелы.

Еще удачно, что ориентир никак не спутать. Слева от башни, прикрывающей подход к воротам. К счастью, по воле богов луна спряталась за тучами и света хватало максимум чтобы видеть идущих рядом. Вернее сказать, крадущихся. Лязг оружия может выдать, и приходится осторожничать. А кроме того, не хватает умудриться сломать в последний момент ногу и воплем поднять на ноги часовых. Останешься жив — до самой старости будут вспоминать о твоей неуклюжести и неудаче.

Так и не дождавшись оклика и переполоха, они подобрались практически вплотную к основанию стены. Отдал команду еле слышным шепотом — и она пошла, передаваемая по цепочке в обе стороны. Люди садились, настороженные и готовые действовать. Пощупал стык блоков. Действительно можно зацепиться, но и с пальцами не очень просто. Подгоняли огромные камни на совесть. Залезающие как по ступенькам враги жителям явно ни к чему, и лишнее стесали заранее. И все-таки стена невысока, и приличный скалолаз сумеет. Рискованно, но тихонько, без отпора сверху, можно попытаться.

— Сможешь?

— Ха!

Ждать дальше было нечего, и он кивнул Денесу. Не дождавшись реакции, тот, похоже, в темноте не заметил движения, а рты открывать без очень веской причины сам же и запретил строжайше, потому с досадой ткнул его в плечо. Тот мгновенно принялся за дело. Прикрывая телом, высек огонь и запалил лампу. Света от нее было не слишком много, зато он весь выходил с одной стороны, подавая сигнал.

Пауза. Еще раз помотать из стороны в сторону и прикрыть огонь. Напряжение висело в воздухе, и его можно было резать ножом. На стене мелькнул факел и пошел слева направо, потом вкруговую. Ответ. Несколько секунд — и сверху спустили канат. Всего один. Приглашение не перепутать.

Все. Теперь только вперед, и выбора не осталось.

— Ты все помнишь? Пошел! — приказал мысленно Возмездию. В очередной раз поразился, как туша такого размера может карабкаться по скале. Человек с пальцами не смог бы.

— Я пойду, — прошипел Чипинг, загораживая путь.

Опять он, с досадой подумай Блор. Сколько же можно возражать. В первый раз за все знакомство не хочет подчиниться прямому приказу.

— И лишишь меня заслуженной славы? — подчеркнуто удивленно спросил в ответ. Этот довод он должен понять!

Отодвинул гелонца и завязал петлю на поясе знакомым морским узлом, позволяющим одним движением освободиться от веревки.

Дернул за канат, и его потянули наверх. Надо только слегка помогать, перебирая ногами. Не так уж это и высоко — шесть или семь локтей. Три человеческих роста. Запрыгнуть, безусловно, еще никому не удаюсь, а вот подъем очень скорый. Блор перевалил через край, мгновенно вскакивая на ноги и готовый к чему угодно. Руки на рукоятках оружия.

Никто не бросился ни с дубьем, ни веревками вязать. Пятеро так и стояли неподвижно, не пытаясь приблизиться. Все вооруженные и, судя по виду, бывалые воины. Только старший в обычной, пусть и богатой, одежде, но тоже с кавалерийским мечом на поясе.

— Фем Грай? — подозрительно спросил он, хватаясь непроизвольно за бороду левой рукой и подслеповато щурясь.

— Возмездие!

— Тут! — с заметным облегчением ответил зверь, переваливая через парапет и тяжело дыша.

Все же лазить ему не так просто, пусть в жизни и не признается. Этого не требуется. Общаясь мысленно, соврать практически невозможно. Спрятать нечто — да, при определенной сноровке, однако это умолчание не проходит при прямом вопросе. Поднялся во всей красе и оскалился с негромким рыком. От вздрогнувших в испуге людей он получил массу удовольствия.

— Есть сомнения? — ехидно спросил Блор.

— Вы подтверждаете обещание?

— Мы с Князем, — подчеркнуто ответил, — хотя ему очень не понравились столь наглые требования.

— Нам тоже много чего не по душе, — глядя на него, буркнул пожилой. Кивнул своим, и те метнулись по бокам от мирно разговаривающих спускать вниз заранее приготовленные веревочные лестницы. Краем глаза Блор отслеживал их действия. Три, четыре, пять. Дело пошло. — Тем не менее идея стать подданными горичан устраивает еще меньше.

— На окраинах зашевелились соседи? — без особого удивления спросил Блор. — Били-били, не добили, а они тут как тут? Как-то не ко времени светские беседы и оправдания.

— Это не так, — неожиданно жестко произнес собеседник. — Находящиеся в городе люди — вовсе не наемники. Наш городничий Литраг переступил важную черту, пойдя на поводу у гнева и предав интересы племени и федератов. Они из тцарского клана и имеют свой очень определенный интерес.

Кто бы сомневался, очень хотелось сказать в ответ, у него свои, у вас тоже. Не покаялся с битьем себя в грудь и становлением на колени, а сначала переспросил согласия на условия. Лишаться даже не жизни, а просто имущества — крайне не хотелось. Настолько, что с городничим советоваться не стал, а предал. Сейчас лучше дослушать не перебивая и не попрекая.

Я тебе и твоему роду больше не поверю никогда. И спиной не повернусь. Заложники — очень удачная идея. Но это все потом. И спор о вине и неминуемом воздаянии если не на этом свете, так по делам и заслугам, несвоевремен. Его цель не в нотациях за содеянное. Пусть исправляют ошибки. Если придется — жизнью детей и их кровью.

Рядом уже появились первые его люди, десяток Джила в полном составе, Денес, Чипинг. Воины поднимались нескончаемым потоком по лестницам и добавляли свои канаты для ожидающих внизу, прикрепляя их к зубцам стен. Как бы ни пошло дело с этими, назад их уже не сбросить. В Уницу они теперь точно прорвутся.

— А сюда идет еще и сильное войско.

— Вы сами до этого довели.

— Сами и распутаем, — махнул он рукой. — В башне мои люди.

— Пусть повяжут на плечо белую материю, — посоветовал Блор, — как у моих воинов.

— Да, это удачно придумано. В темноте не перепутают своих с чужими.

Он не оборачиваясь подозвал людей жестом.

— Двое, — показал кто, — проводят к воротам. В башне и внизу есть еще мои родичи. Заодно и предупредят, чтобы ошибки не вышло.

— Чипинг, — скомандовал Блор. — С ними.

— А остальные укажут наши дома.

— Как обещали, — вынимая Злюку и салютуя, согласился Блор.

Нетерпеливо топчущийся рядом Одрик ему был давно и прекрасно виден. Разделение отряда согласовано заранее. Сотня во главе с Чипингом пойдет к воротам по стене и вниз. Вторая, но уже не его, а княжеская, — туда же. А он со своими парнями начнет раньше, закрепившись в восточном квартале.

Вряд ли кому они понадобятся в первые минуты, так что, скорее всего, все пройдет спокойно. Иногда требуется делиться славой в расчете на будущие хорошие отношения. И с Йорвиком, сыном Филпота, и с Чипингом, сыном Брена. Они-то оба будут знать, кому обязаны победой. Или поражением, что гораздо хуже. С определенного момента это от него уже никак не зависит.

Они двинулись цепочкой вниз по башне. Снаружи не видно, насколько она огромна: здесь десятки людей могут отражать нападение, не мешая друг другу. И количество всевозможных стрел, дротиков, приготовленного к кипячению масла для поливки наступающих поражало воображение.

Надо бы потом прибрать все это имущество, подумал мимоходом, переступая через сидящего у стены покойника. Проводники действительно предупредили родственников. А вот остальных зарезали тихо и практически без шума. Ничего странного, если не ждешь удара в спину от хорошо знакомых товарищей.

Беспрепятственно прошли по узким кривым улочкам и заняли нужный квартал. Всего один раз навстречу попались двое вооруженных. То ли загуляли, то ли патрульные. Спрашивать никто не стал. Они умерли быстро, даже не успев сообразить, что произошло. Возмездие вынырнул из темноты, прежде чем кнехты обнаружили, кто именно топает им навстречу в неурочный час. А потом уже и скрывать стало нечего. Затрубил рог — это означало взятие ворот и призыв к остальному войску. Ночь заполнилась криками, звоном оружия, стонами и зажигающимися по всей округе огнями.

Джил рядом при входе в нужный квартал что-то еле слышно пробормотал. Вид у него был слегка озадаченным. Наверное, представлял себе виселицы у дороги, унизанные гроздьями повешенных людей, и прямо у входа колоду с разрубленными телами. Если это и присутствует, то в здешнем посаде. А тут народ зажиточный и против власти бунтовать не собирался. Тихо предают.

— И падет город, — продекламировал негромко стоящий рядом на плоской крыше Одрик, — и прольется кровь, и станет радостно и светло для победителей, а горе и гибель рухнут на плечи побежденных.

— Чего? — удивился Блор, не замечавший за ним прежде любви к поэзии.

— Баллада о падении Хенгеста, — довольный своими познаниями, встрял Рей. — Только надо на правильном имперском, тогда звучит звонче. Вождь в битву ринуться готов, бодря сердца своих бойцов.

— Это не там «и кровь бежит по рукам, подобно полноводным ручьям»? — переспросил Блор, нечто такое смутно припоминающий. Классическую литературу ему изучать не приходилось, да мимо иных вещей просто не пройдешь. В трактире подвыпившие непременно споют.

— Да, да!

— Отвратительный образ, — с гримасой сказал Блор. — Побеждать надо с минимальными потерями, а лучше вообще без оных.

— Это как?

— Чужими руками или поставив врага в ситуацию, когда лучше сложить оружие и подчиниться.

— Надо думать, и они прикидки строят схоже, и для нас война никогда не закончится.

— Но смаковать кровь!

— И в каждый век не сосчитать утрат и бед, — пробурчал Одрик. — Идут!

Блор даже не сразу понял, что последнее относится не к разговору. В их направлении бежал большой отряд, звеня железом. Похоже, они не зря приготовились, и все же кровь сегодня прольется. Лучшей ситуации и представить невозможно. Плотная масса торопящихся вперед против двух десятков кнехтов с самострелами и еще стольких же с луками. Кавалерии на стенах нечего делать, и Блор всех ссадил на твердую землю. Без нормальных лат и щитов им не выдержать прямого столкновения с тяжело вооруженной пехотой. Зато стоя на крыше можно уничтожать противника безнаказанно.

— Боги за нас! — крикнул Блор, показывая на очистившееся от туч небо и луну, позволяющую видеть улицу. — Стреляйте точно!

Улочка наполнилась воем и криками. Выпущенные с близкого расстояния болты самострелов нередко прошивали тело насквозь, раня еще и второго человека. Не ожидавшие нападения в первые мгновения невольно шарахнулись в разные стороны. Враг внезапно очутился сзади, выше, спереди, слева и справа.

И все-таки северяне были воинами, и неплохими. Не отвлекаясь на бессмысленные атаки, прикрываясь щитами, они стали отступать под градом летящих в них стрел, изредка огрызаясь. Копья варвары ответно умели кидать ничуть не хуже. Парочка метателей дротиков явно пострадала, хотя убитых, похоже, нет.

Одрик метнул с двух рук дротики и довольно осклабился, когда человек внизу упал с пробитой ногой. Он попытался подняться и тут же свалился вновь, прошитый сразу несколькими стрелами. Это был уже последний пострадавший. Отряд, потеряв почти треть убитыми и кучу раненых, сумел удрать из-под обстрела.

— Первый и третий десятки, — крикнул Блор для всех, перекрывая возбужденные разговоры, — вниз! Перекрыть улицу с обеих сторон. Проверить и собрать трофеи. Джил, твои тоже. — И, не дожидаясь возражений и уточнений, зашагал к лестнице.

Хозяйских людей он сознательно не называл, вопреки их участию. Обойдутся. И лучше им сидеть за спинами, не провоцируя незнакомых с ситуацией соседей. Куча недовольных наверняка объявится в ближайшее время. Законная добыча дома мятежников, а к ней не подпускают. Каждому не объяснишь. Вот и не надо лишний раз раздражать своим видом.

Трупы, трупы, трупы. На лицах удивление: уж очень неожиданно все произошло. Многие умерли в первые мгновения. Десятка три на глаз, не меньше. Остальные — уже при отходе. Все северяне, судя по виду, и прекрасно вооруженные. И опять же по две, а то и три стрелы или дротика в телах. Плохо. Могли бы положить еще десяток-другой, но отстреливали чуть ли не всем скопом одних и тех же.

Блор сделал себе заметку в уме обговорить потом с командирами десятков безалаберность происходящего. Надо уметь распределять цели и четко знать свой сектор. При этом орать будет бессмысленно. Тот самый азарт боя, воспетый в стихах. Ничего такого он не испытывал. Видимо, врожденное — спокойно оценивать ситуацию и не поддаваться желанию скакать с мечом.

Повзрослел, что ли? Достаточно одного раза в самом начале. Разум обязан руководить телом, а не наоборот. Так правильно, или не выживешь в бою. Везение не бесконечно — это всем известно. Раз, два, три — и хлестнет тебя за все предыдущее, так что мало не покажется.

— Не убивать! — поспешно крикнул Блор, когда один из покойников вдруг поднялся на колено и попытался достать поспешно шарахнувшегося в сторону молодого кнехта из его ближнего десятка мечом. Из бедра у несостоявшегося мертвеца торчал обломок болта самострела, и стоять нормально он не мог. Вся штанина черна от крови.

Возмездие мелькнул мимо, подскочив играючи, уклонился и ударил. Меч зазвенел на камнях, а человек опрокинулся навзничь. Тут же на северянине повисли сразу трое, напоминая собак, вцепившихся в медведя. Уж очень он был высок и силен даже сейчас, раненный и оглушенный ударом.

Он поднял голову и, глядя с ненавистью из-под грязных спутанных волос, принялся говорить, буквально выплевывая слова:

— Все сдохнете! Все! Рубен скоро будет здесь и всех на кол посадит! Он идет через Гвитолин, и армию уже не остановить. Обе крепости наши! За все ответите!

— И сколько у Рубена войска? — вкрадчиво спросил Блор.

Северянин мутно посмотрел и уже без прежнего запала произнес:

— На вас хватит. Всем сидеть на колу, а волки будут выть на пепелищах ваших городов и деревень.

— Начал говорить — продолжай. Я внимательно слушаю.

Молчание. Только ненависть во взоре. Похоже, до него с опозданием дошло, что сейчас брякнул. Правильно говорят: варвар сначала делает, потом думает. Но за дела, как и за слова, приходится отвечать.

— Лучше скажи сразу.

Он задал еще несколько вопросов быстро и четко и дождался всего лишь молчания.

— Позволь мне, — попросил Денес, примчавшийся к концу столь познавательной беседы.

— Ну займись, — без особой охоты разрешил Блор. Время не ждет, и пытать придется предельно быстро и жестко. Не так это просто, как кажется многим. Не в бою, не по горячке, а сознательно увечить ничего тебе не сделавшего. Убить много проще.

— Ты у меня соловьем запоешь, — почти ласково пообещал Денес, подходя к пленному. Присел и запихнул в рот пленному неизвестно откуда взятую тряпку. — Фем Грай хочет знать, и ты это обязательно скажешь. Сразу или потом. Но тогда уже ничего хорошего тебя не ждет. Кивни, когда придет время, а бессмысленных воплей я не люблю. Молчишь, глазами сверкаешь. Сначала я выковыряю у тебя глаз. — Огромное тело рванулось и выгнулось в веревках под невольный вопль. — И это только начало. Как тебе понравится жить без рук и ног? Чем больше станешь молчать, тем меньше останется. Пальцы по очереди, чтобы не смог держать не только оружия, но и обычной ложки. — Еще один мычащий стон. — Это первый пальчик, а это второй. Ты будешь даже не нищим, ты будешь куском мяса. Второй глаз я тебе оставлю, чтобы плакать смог…

Смотреть на это было более чем неприятно, как и слушать задушевные слова с откровенным злорадством и клокочущей яростью. Денес, похоже, получал удовольствие. Понять пленного Блор мог, а своего старого приятеля — нет. Такие вещи необходимы, но не присутствует в них приятного… А хорошо, что есть кому заняться этим. Самому бы не хотелось.

— Горит что-то, — пробормотал Рей.

Собственно, это не первый отсвет огня. До соседнего квартала добрались. В городе продолжается резня и поднимается все выше по склону. Признаки достаточно ясные.

— Посмотрим, — ответил Блор, чувствуя почти облегчение, что нашлась причина не торчать здесь.

У выхода из квартала стояли почему-то шестеро. Один из десятка должен был остаться в лагере, охраняя лошадей. Последнего для комплекта пока не имелось — мешал недостаток обученных конников и скакунов. Где еще двое? Сзади их точно не наблюдалось, обязательно попались бы на глаза. Ему крайне не понравились и количество, и бегающие глаза десятника.

— Где остальные? — потребовал резко.

— Сейчас подойдут.

— Он боится, — послал сообщение Возмездие. Уставился на человека, и тот ощутимо занервничал.

— Чего?

Картинка оказалась крайне невразумительной, но общий смысл достаточно ясен. Происходящий из простецов десятник терялся в общении с этими, и они делали что хотели. В данном случае поступили поперек прямого приказа. А это уже вещь наказуемая. Причем для всех.

— Где они? — подчеркнуто требовательно спросил Блор.

— Там был шум, — показал десятник вперед, — отправились проверить.

Не теряя больше времени на бессмысленные выяснения, он прошел мимо и двинулся в глубь чужого квартала. Локтей через пятьдесят уже не потребовалось и подтверждения. Ругаются и шумят. Завернул за угол и обнаружил бойцов в полной красе. К стене прижалась совсем девчонка, на вид лет четырнадцать, с зажатым в кулачке маленьким кинжалом.

Здесь же валялся мужчина с разрубленной головой. А эти герои развлекались, делая выпады и норовя не просто пугнуть, а разрезать одежду. Между прочим, немалое мастерство потребно, чтобы не искалечить, а сделать все точно. Судя по шуточкам и репликам, они таким образом проверяли, кто больше достоин залезть на девочку первым.

— Развлекаемся? — спросил Блор с издевкой.

Оба резко обернулись. Морды сплошь разбойничьи, да и оружия не выпускали. А кто он такой, уж видели, без сомнений. Демон у ноги знаком практически всем в войске, спутать не позволит.

— Ну от нее не убудет, — криво усмехнулся один, со шрамом на щеке.

— А кто она?

— Какая разница? — крайне удивился второй, уже в возрасте, но столь же наглый.

— И выполнение приказов тоже не волнует.

— Да кто он такой…

— Он — назначенный мной десятник, а вы — мародеры, вместо охраны своих товарищей напавшие на невинных людей.

— Какие невинные во взятом с бою городе! — почти взвизгнул пожилой бородатый воин, пятясь.

— Пока я не приказал — все кругом чисты, аки ягнята перворожденные! — рявкнул Блор. — Сдать оружие. Сейчас!

— За что? — продолжая пятиться, воскликнул бородатый. — Право копья!

— За тупость, пререкания, нарушение приказа и потому, что даже боги проклинают насильника детей. Хуже мрази на свете не существует. Вы опять не подчиняетесь, выводя меня из терпения.

— Ну нет, я в петлю не пойду, лучше умереть с мечом в руках.

— Стрелять? — спросил из-за спины Рей. Он очень хорошо запомнил рассказ об отказе Блора от поединка. С клятвопреступником не звенят дружески клинками и не просят богов решить поединком спор. Их убивают без раздумий согласно законам, традициям и древним правилам, предками заповеданным. А на войне это прямо прописано в договоре с отрядом. В боевой обстановке за нарушение приказа положена не сталь, а веревка. Чтобы родился рабом в следующей жизни.

— В пах, — подтвердил Блор. — Чтоб запомнил перед смертью.

Щелчок самострела — и болт вошел в живот попытавшемуся уклониться бородатому. Он завыл от боли, хватаясь за ушедший чуть ли не насквозь кончик болта.

— Не попал, — разочарованно сказал кто-то из парней.

Человек со шрамом метнулся вперед, норовя то ли прорваться, то ли умереть в бою. Возмездие сшиб его, не дожидаясь команды. Пробил жестко, но когтей не выпустил. Просто силовой толчок. Правда, когда тебя лупит зверь, способный одним движением сломать хребет быку, мало не покажется.

Человек отлетел, теряя части амуниции и почти без сознания. Блору оставалось лишь наступить на пальцы, судорожно пытающиеся схватить рукоятку вылетевшего клинка. Даже в таком состоянии он не собирался сдаваться. В другой ситуации можно и пожалеть прирожденного вояку. Не сейчас. Слово сказано, и отступать от него Блор не собирался.

— Повесить, — приказал без раздумий. — Обоих.

— Мой и без того скоро… — удивился Рей.

— Обоих, — повторил Блор с нажимом.

Ему нужен был наглядный пример, а не восстановление авторитета десятника, которого он непременно разжалует и отправит в наихудшую дыру при первой подвернувшейся возможности. Нет, в этот момент он действовал с абсолютно холодным разумом. Рано или поздно это должно было случиться. И если не повезло этим, а не другим, в том нет его вины.

Лучший способ заставить повиноваться свору беспощадных и жестоких наемников — продемонстрировать, что он переплюнет любого в кровожадности и не допустит неповиновения ни при каких обстоятельствах. Будь он сейчас один — повел бы себя точно так же. Нет выбора. Надо показать всем окружающим, насколько немного стоит жизнь — и твоя, и их. Именно петля в назидание, и пусть запомнят навечно!

— И дайте ей что-нибудь из одежды, хватит смотреть!

Никто не засмеялся, и уже через пару секунд девочка стояла закутанной в нечто длинное и мужское.

— Меня зовут Саманта, дочь Салента, — произнесла гордо, пряча кинжал в ножны.

— Ну и что? — спросил без особого интереса Блор и заметил удивление. — Не имею понятия о твоем роде и почтенном родителе. Я Блор фем Грай и не разделяю справедливость между богатыми и бедными. Тем более когда это касается детей.

— Я не ребенок!

— А я не нянька.

— Скачут, — доложил Возмездие. — Много. Свои.

— Уверен? — удивился Блор. По стуку копыт определить хозяев — это достаточно странно.

— Жеребец говорящего от имени народа, — ответил очень довольный демон и показал плохо прикрепленную левую подкову. Имя знакомое, прежде слышанное — Князь.

— Рей, отведи ее в дом к Витару, — сказал Блор вслух, обрывая разговор.

Командующий не просто так мчится. Ему и без здешних дел есть чем заняться.

— Только не туда! — воскликнула она.

— И проследи, чтобы не обижали, — отмахнувшись, потребовал. Расспрашивать о распрях и кто кому чего должен — не ко времени.

— Не бойся, — сказал Рей, — тебя не тронут.

— Я ничего не боюсь!

— Возвращаемся к остальным, — приказал Блор, — быстро.

Топот лошадей услышали уже все, и вопросов не последовало. Лучше встречать неизвестность вместе с остальными товарищами. Поэтому и примчавшийся дополнительный десяток, ведомый Одриком, никого не удивил.

— А ты зачем? — спросил Блор Денеса. — Делом занимайся. Подраться всегда успеешь.

— Уже, — довольный собой, ответил Денес и скоренько изложил добытые сведения.

— Уверен? Под железом говорят частенько то, чего услышать хотят, а не правду.

Тот сплюнул, всем своим видом подчеркивая точность информации. Не знал бы — не докладывал.

Йорвик не стал устраивать проверку нервов, подскакивая к ощетинившемуся строю вплотную и в последний момент одергивая несущегося вскачь жеребца. Это представление для молодых и горячих, а он не нуждался в подчеркивании лихости. Про его заслуги и так все в курсе. Легко, как молодой, спрыгнул с коня.

— С победой, — дипломатично поздравил Блор, подойдя вплотную.

При этом он отметил, как не стали приближаться остальные всадники, и сделал жест, запрещая с ним идти даже Рею. Беседа один на один? Это любопытно.

— Ну мы оба знаем, — достаточно тихо ответил Князь, — кому она принадлежит. Даже не тебе — Тадеру.

— Нам, — отверг Блор, — без тебя и меня он не получил бы ничего.

— Вот мне и любопытно — что ты поимел для себя? Молчишь. А почему сам не повел посадских? Без меня?

— Мне не нужна свара потом. Мне требуется единство, а не драка за лишний кусок.

Князь молча кивнул своим мыслям.

— А пятины с имущества мятежников, как первым вошедшим в город и открывшим ворота, более чем достаточно. Свою долю ты ведь рассчитываешь получить, а?

— Половину, — честно сказал Блор. — Вторая — для тебя, согласно правилам. Твоя сотня билась там, не одни мои люди.

Сам предложил с дальним прицелом. И старые федераты в деле, и определенная группа останется довольной, получив взамен имущество предателей.

— Сильно ты умный для молодого, — задумчиво протянул Йорвик, — намерен всех повязать пересекающимися интересами. Или действительно за тобой стоят боги?

Блор принужденно рассмеялся. До сих пор подсказок он так и не услышал. Во всяком случае прямых. Никто не говорил ему, как действовать и с кем дружить. И большое за это спасибо небожителям. Он предпочитает идти своим путем и не знать, где поджидает Забирающий душу.

— Мы не можем оставаться здесь, — деловым тоном сказал Князь, — через Гвитолин идет войско горичан, и эти скоты им сдали пограничные заставы. Дорога открыта.

— Пленный сказал — десять тысяч плюс союзные и подчиненные племенные ополчения. Еще столько же.

— Уже успел вызнать? Ай, молодец. Думаю, насчет численности обычное преувеличение. Десять-двенадцать наберется максимально. Не мог тцарь погнать всех, раз не заявился лично.

— А нас-то чуть больше семи.

— Поэтому действовать станем быстро, и задерживаться в Унице нет резона. Утром выступаем.

— Приказывай, господин!

— Глупо было бы оставлять за спиной город без гарнизона. От каждого полка выделяется сотня…

— Старые полки меньше по численности, — перебил Блор. Выходило, посадских меньше остается, и Князь получает в их негласном противостоянии дополнительный перевес в городе.

— Поэтому, — невозмутимо ответил тот, — командиром гарнизона я оставлю Тадера, а тебе отдам под начало его полк, случайно не заметив при этом пополнения из личного отряда.

— Зачем? Ты сам поднимаешь меня? Зачем?

— Я говорю это тебе, и говорю честно. Нам нужна удача и победа. Если за тобой идут — быть посему. Кто я такой становиться на пути богов? Гончий Пес каждому служить не станет.

Ну вот, без особого удивления мелькнуло в голове у Блора, как и ожидалось. Рано или поздно кто-то должен был заметить сходство с храмовыми изображениями. Хорошо еще не орут прямо на улицах.

Йорвик внимательно смотрел на него, но так и не понял реакции. Есть вещи неведомые большинству. Неизвестно, насколько это правда, а ведь легенды на пустом месте не родятся. Парень знает про демона, но не понимает ситуации.

Кому демон подчиняется, тот со временем становится на него похож. Перенимает поведение и привычки. Проверить реально как-то до нынешнего дня ни у кого подходящей возможности не имелось. И пусть лучше это произойдет подальше отсюда. Взбесившийся на манер зверя, возжелавшего кровушки, фем Грай ему не нужен в любом качестве.

— Но такие… хм… меченые мне на здешней земле не нужны, — твердо заявил Князь, — ты — не наш. Ни по крови, ни по гражданству, ни по устремлениям. Когда мы уничтожим войско северян…

«Когда», а не «если», отметил Блор. Мне бы его уверенность.

— …Ты заберешь всех желающих и уйдешь туда, за Каменный пояс.

— Вот так просто?

— Именно так! Я избавлюсь от массы недовольных, а ты получишь свой шанс. А дальше — не мое дело. Как ни повернется, а федераты останутся в выигрыше. Мы друг друга поняли?

— Абсолютно, — согласился Блор.

Погибнут они там все или возьмут солидный куш — Йорвик и стоящие за ним получат ослабление горичан и уменьшение под своей властью излишне горючего человеческого материала. А то, глядишь, южане и вовсе не вернутся, положив кучу варваров. И так и сяк сплошной выигрыш. Иди в поход, фем Грай, как и мечтал, и мешать тебе не станут. Или покоришь чужаков, или останешься там навсегда в виде хладного трупа.

А вот оставаться не рекомендуется. Могут попытаться устранить. С Возмездием это достаточно чревато, но зачем бессмысленный риск, когда дают шанс и готовы оказать помощь. Лишь бы ушел. А я и так собирался. У любой дороги два направления — и, глядишь, еще вернусь. Тогда и станем разбираться, кто выше по положению. Сегодня — нет. Я поступлю единственно правильным способом — послушаюсь.

— Вот и договорились, — протягивая руку, провозгласил Князь.