11 ноября 1918 г в 11 часов утра на Западном фронте наступила тишина. Подписание перемирия состоялось. Прямо на месте принялась твориться новая легенда. Мы (немцы) не были побеждены. Ни один вражеский солдат не ступил на нашу землю, в то время как доблестные зольдатен Рейха стояли от Парижа до чуть ли не Петербурга. Чуть позже появились и злодейские удары в спину и жуткая несправедливость Версальского договора. Нас (немцев) обманули подлецы и затесавшиеся в ряды враждебные элементы. Вот если бы не глупость, предательство и подлость определенных кругов все могло быть совсем иначе. Поэтому поступать с нами как они (Антанта) поступили было просто ужасно. Так нельзя себя вести. Все последующее их (всех остальных) вина.

И всю эту муть повторяют и сегодня вроде бы умные люди. Пропаганда вещь въедливая и если она десятки лет повторяется, значит это кому-нибудь нужно. Я не про обычных читателей, а политиков. А вот для нормальных людей, я попробую рассказать и о страшной несправедливости произошедшего и о связи со второй мировой. Это ведь стандартный штамп для очень многих. Повторяется на манер мантры: «Если бы не Версаль и неправильное поведение союзников… Да еще этот предупреждал, что через 20 лет…». В последнем случае, поминаются разные люди, хотя обычно маршал Фош. Он точно нечто такое говорил, но почему-то упускается почему. Давайте лучше внимательно посмотрим на последствия договора и оценим его результаты.

Неплохо бы разобраться, что происходило в реальности, а не в очередных идеологически верных исторических книжках. Кстати никогда не понимал одной простой вещи, ну вот СССР чем не устраивал Версальский договор? Тем, что он оказался в стороне? Так никто не предлагал рвать старые договора. И выходить из войны сами решили. И долги не платить тоже. Наверное справедливо. Все старое сломаем и новое построим, но какие тогда претензии к поведению союзников? Кто кого первым кинул? Ну да ладно. СССР сам по себе, Германия отдельно.

Итак. Кто к кому прибежал за прекращением огня и по каким причинам? Странное дело, оказывается 5 октября 1918 года именно Германия попросила Вильсона начать переговоры об условиях перемирия. Не Антанта. Дело в том, что 29 сентября 1918 года командование германской армии проинформировало кайзера Вильгельма II и имперского канцлера фон Гертлинга, что военное положение Германии беспомощно. Эрих Людендорф, заявил, что он не гарантирует, что фронт удержится в следующие 24 часа и потребовал запросить у союзников немедленного прекращения огня.

Это в любой википедии обнаружить без проблем, не говоря уже о серьезных изданиях. Так что у нас с лозунгом «ни один солдат не ступил на территорию Рейха»? К этому шло. В марте-апреле 1918 г немецкое наступление во Франции. Ничего не добились. В июле-августе вторая битва на Марне. Результаты наступления отвоеваны союзниками обратно. Все 40–70 километров продвижения. Огромные потери в атаках оказались бессмысленны.

В октябре-ноябре начинается вытеснение из Франции и Бельгии немецких войск. В мае на фронте появились американские войска. Дело даже не в их замечательных качествах. Они еще мало на что способны. Но лишний миллион-другой солдат совсем не лишний. На Балканах освобождена Сербия и войска Антанты вторглись на земли Австро-Венгрии. Спасать союзника – это значит снимать и так недостаточные для победы части. Бросить на произвол судьбы, так они ведь ударят с юга и Германия получит дополнительный фронт. Итальянцы тоже погнали австрийцев, то есть наиболее важный союзник уже практически в стадии агонии.

Конечно, посланники не кричали мы уже в яме без дна и скорее всего становились в гордую позу. Фактически всем было ясно о чем речь. Не о перемирии, какой в нем смысл для Антанты? О предложении мира. И реакция достаточно ясная. В качестве предварительного условия переговоров Вильсон требовал вывода немецких войск со всех оккупированных территорий, прекращение подводной войны и отречение Кайзера.

Ну по Кайзера ничего не скажу – это уже политические игры, а вот уход с занятых территорий до окончания военных действий достаточно четкий сигнал. Не побежденные просто бы развернулись и отправились восвояси в изумлении качая головами и разводя руками. Но эти почему-то отреагировали прямо противоположным образом. Хотя отчетливая причина у них имелась за спиной. Кроме всех прочих радостей при одном известии о переговорах в Германии появилось заметное брожение и в начале ноября началось восстание на флоте. Вплоть до взятия матросами ВМБ в Киле и захвата самого города. В общем вот они – негодяи, ударившие доблестной немецкой армии в спину ножом.

Собственно бунты случались и раньше. И во Франции, а в Австро-Венгрии и даже удивительное дело в могучем Рейхе. Любой мало-мальски интересующейся историй любитель не может не знать две вещи: Германия не способна была себя снабжать продовольствием, отсюда и блокада, введенная Антантой и Гитлер очень трепетно относился к снабжению продуктами населению и снижению жизненного уровня о время войны. Он прекрасно помнил происходящее тогда, хотя вслух разглагольствовал об отдельных врагах. Всегда проще искать злодеев, чем признать усталость народа и нежелание сражаться.

Конкретно с продовольствием во время ПМВ в Германии стало отвратительно очень быстро. После начала войны производство картофеля, сахара, овса, снизилось примерно до 60 %, и, главным образом, потому, что некем было заменить работников-мужчин, 44 % хозяйств велись женщинами. Первое массовое выступление против роста цен произошло еще 15 октября 1915 года. В этот день Берлине у магазина Гебеля на Ландсбергер Аллее 54, собралось 6000 человек, бросавших камни в окна магазина и в полицейских. Прямой причиной инцидента было резкое повышение цен на сливочное масло.

Если чего-нибудь мало, а спрос высокий, поставщик непременно хочет больше. Вечная проблема дефицита. А деньги, между прочим, у сидящих на зарплате отнюдь не добавляются. Пришлось вводить продуктовые карточки, с целью уменьшить недовольство. Они обязаны обеспечить всем некий минимум. Черный рынок при этом появляется автоматически, но он меньшее зло. Важнее дать еду людям плохо обеспеченным. Богатые уж точно прокормятся.

С ноября 1915 в Германии были введены талоны на хлеб, в декабре на молоко. В следующем году были нормированы жир, мясо, яйца и картофель, а также кофе, чай, сахар, бобовые и макаронные изделия. В крупных городах были открыты общественные столовые для бедных, в Гамбурге по утрам они собирали до 150 000 (!) человек. Но и столовые вызывали недовольство, потому что туда поставляли продукты худшего качества, например, ячмень, пораженный вредителями, рис, подмокший в соленой воде при перевозке, и т. д. Начал выпускаться «хлеб военного времени» с добавками, так называемый эрзац-хлеб. Очень скоро все стало «эрзац». Вместо кофе цикорий, а бинты чуть ли не бумагой заменялись.

Деревню обязали сдавать продукцию по твердым ценам. Сюрприз – осенью 1916 года собрали картофеля в 2 раза меньше, чем обычно. Что-то это мне напоминает из Российско-советской истории. Психология у людей независимо от национальности особо не отличается. Зачем пахать всерьез, если в конце едва на прокорм оставляют? Зима 1916/17 получила название «зимы брюквы», люди голодали, получая лишь половину необходимых калорий, всего 1000, что не хватало и ребенку, и недостающий картофель пришлось заменять брюквой, то есть кормовой свеклой. Потребление мяса и жиров весной 1917 г сократилось до одной пятой довоенного.

И тут подфартило. Румынию удалось ограбить. В Германии и после «румынской реквизиции» наполнение карточек удалось поднять всего лишь до 1400 калорий. Я из чистого любопытства заглянул на сайт диетологов. Там написано следующее: чтобы не полнеть 30-летней женщине, занятой офисной работой, ростом 160 см, весом 70 кг, необходимо ежедневно потреблять не более 1667 ккал. А мужчине на заводе, занятому физическим трудом можете догадаться сами. Обычно они и без того не нуждаются в похудании.

Кстати, насчет Румынии. Перемирие она подписала 9 декабря 1917 года. Мирный договор 7 мая 1918 г. И что зафиксировано для румын в Бухаресте? Это очень интересное чтение. Гуманные немцы с австрийцами, ну болгары и турки присутствовали по большей части формально, потребовали сущую мелочь: торговлю по Дунаю, румынские корабельные верфи, лесную промышленность, сельское хозяйство и нефтепромыслы (концессия на 90 лет) передать под контроль Германии и её союзников.

Более конкретно: уступить Австро-Венгрии стратегически важные, богатые лесом и полезными ископаемыми пограничные участки (приблизительно 6 тыс. квадратных км). Южная Добруджа возвращалась Болгарии, а над Северной Добруджей устанавливался кондоминиум держав германской коалиции; таким образом, Румыния лишалась выхода к морю. Ерунда, не правда ли?

На оккупированную германскими войсками Румынию были возложены выкуп выпущенных оккупационными властями банкнот и расходы по содержанию оккупационных войск. Румынское правительство обязалось оказывать полную поддержку австро-германским войскам, направляемым через румынскую территорию для интервенции против Советского государства. Румынская армия демобилизовывалась и разоружалась. К тому же Румыния должна была заплатить контрибуцию в 5 млрд леев.

Честно говоря мне не хотелось выяснять насколько это много 5 млрд или не слишком, но сами румыны посчитали условие ярко выраженным грабежом, о чем и сообщили. Были ласково посланы в известном направлении, потому что немцы по доброте душевной разрешили занять Бессарабию. Ну вот так. Чужую территорию отдали постороннему. Можете грабить себе в компенсацию. А что, не свое – не жалко. Я советую запомнить этот момент на будущее.

Имеет смысл вспомнить и о Брестском мире. Он как всем надеюсь известно, заключался в два этапа. Первоначально якобы требования оказались вполне умеренными и вообще украинские сепаратисты подсуетились раньше. Выхода у большевиков не было. Собственно безусловно так. Если они хотели сохранить власть, надо было договариваться с победителями. Ага, мир без аннексий и контрибуций другую сторону не устраивал. Им хотелось кой-чего материального. Запомните этот момент. На декларации Ленина и других товарищей последовало:

Австро-германские условия мира, предложенные в Бресте 15 (28) декабря 1917 г.

Статья 2. «Так как Российское правительство, в соответствии со своими принципами, провозгласило для всех без исключения народов, входящих в состав Российского государства, право на самоопределение, вплоть до полного отделения, то оно принимает к сведению заявления, в которых выражена воля народов, населяющих Польшу, Литву, Курляндию и части Эстляндии и Лифляндии, об их стремлении к полной государственной самостоятельности и выделению из Российской федерации.

Российское правительство признает, что эти заявления при настоящих условиях надлежит рассматривать как выражение народной воли, и готово сделать вытекающие отсюда выводы».

Перевожу с дипломатического на нормальный. Вы сказали про самоопределение? Вот и утритесь. Кто решил отделяться, будем решать мы. Дальше там про не выведение войск до окончательного установления самостоятельности. То есть под немецким присмотром.

Это не слова. На Украине ввели германские военно-полевые суды, которые по германским законам могли действовать только во время войны на оккупированной территории врага. Были случаи разоружения германскими войсками украинских частей, хотя согласно украино-германским соглашениям такие части имели право на существование.

От бывшей Российской империи, по плану Гофмана, отторгались территории общей площадью в 150–160 тыс. кв. км. От большинства из них большевики резво отказались ранее, вроде и жаловаться не на что. Другое дело, что на словах Москва соглашалась и провозглашала право на отделение, а фактически уже войска входили на Украину. Но политес немцами соблюдался разве для видимости. Мы не отнимаем, вы сами бросили. Мы лишь следим за обстановкой. Войска при этом стоят на чужих землях.

Представители новопоявившейся Украины умело использовали продовольственные затруднения в Германии и Австро-Венгрии. Это на тему о вечно глупых русских или украинцах и мудром Ленине все заранее предвидевшем. Ни одной статьи с прямыми словами «мы все вернем после поражения Германии» или «революции в Германии» вы в его ПСС не найдете за этот период. Он ничего такого не думал, по сути уверенный в победе именно Рейха.

Именно в эти дни в Вене начались беспорядки из-за продовольственных затруднений и украинская делегация умело принялась давить при помощи хлеба, способного спасти о наступающего голода и снизить накал страстей. Вот как только мы получим некие дополнительные бонусы, так сразу пойдут эшелоны. Трудно сказать он сами в это верили или откровенно врали, но Чернин пошел на уступки. Без продовольствия распад Австро-Венгрии начался бы гораздо раньше.

3 (16) января австрийцы и немцы согласились с тем, что территории восточнее Буга и южнее линии Пинск – Брест-Литовск отойдут, в случае подписания сепаратного мирного договора, к Украине, в Холмской губернии будет проведен референдум, а Восточная Галиция получит некий вид автономии. Первоначально ничего такого они давать не собирались. Короче в данной ситуации обычный набор «Троцкий сделал огромную глупость» смотрится странно. Как раз нет. Самое выгодное было тянуть и не подписывать. Четверной союз не в том положении находился, чтобы угрожать. Ему требовалось скорейшее заключение мира, продовольствие и возможность переброски войск на Западный фронт. Последний шанс на победу.

Были в предварительном проекте и другие статьи.

Статья 7. «Безотносительно к заключению нового договора о торговле и мореплавании, договаривающиеся стороны предоставляют друг другу в течение хотя бы 20-летнего срока в вопросах торговли и мореплавания права наиболее благоприятствуемых наций.

Ни одна сторона, однако, не будет претендовать на участие в преимуществах, которые предоставляются при мелких пограничных сношениях, или которые Россия предоставит пограничным азиатским странам или самостоятельным государствам, выделившимся из государства Российского, или которые Германия предоставит Австро-Венгрии либо другим, связанным с Германией в настоящее время или в будущем, таможенным союзам, странам или колониям».

Надеюсь понятно, что более развитая Германия получает неравноправный договор.

Статья 9. «Военные законы, которые ограничивают частные права германцев в России и русских в Германии, как подданных враждующих государств, отменяются. Частные лица, права коих вследствие этих законов потерпели ущерб, должны быть, поскольку это возможно, восстановлены вновь в своих правах; поскольку же это невозможно, они должны быть в соответствующей степени вознаграждены: проданные земельные участки, горные промыслы, предприятия или доля в таковых, во всяком случае, возвращаются их владельцам, поскольку владение это по новому русскому законодательству не сделалось достоянием государства.

Определение подлежащих возмещению убытков производится смешанными комиссиями, образуемыми из представителей обеих сторон, с участием, кроме того, одного нейтрального третейского судьи с каждой стороны».

Эта тема достаточно обширна и интересна. Конфискации и выселения серьезно ударили не только по имуществу граждан Четверного союза, но и подданных РИ. Но это не касается данной ситуации. Просто стоит иметь в виду.

Статья 10. «Договаривающиеся стороны отказываются от возмещения своих военных издержек, т. е. государственных расходов по ведению войны, а также причиненных войной убытков, а именно – ущерба, нанесенного вследствие военных мероприятий им и их подданным в зонах военных действий, включая сюда и реквизиции».

Ну поскольку немцы стоят на русской территории понятно в чью пользу данный параграф. И в обещание возместить убытки дальше как-то не особо верится.

Статья 12. «Военнопленные и инвалиды обеих сторон немедленно возвращаются на родину. Обмен остальными военнопленными производится в ближайшем будущем, в определенные сроки, устанавливаемые германско-русской комиссией, а вопрос о возмещении истраченных на их содержание средств, в случае несогласия в определении этих последних, передается на рассмотрение комиссии с нейтральным председателем во главе».

Данный пункт крайне интересен. Генерал Людендорф указал в связи с этим, что если после заключения мира с Россией немцам придется "выдать наших 1.200.000 русских пленных, то германская экономика рухнет, так как 600 тысяч этих пленных заняты в сельском хозяйстве, 230 тысяч – в промышленности, 200 тысяч – в оккупированных областях. Так и произошло. Не выдали. Лишь очень небольшая часть (больные и инвалиды) репатриировались в мае и летом 1918 г. Основной поток возвращенцев – зима 1918/19 г. После германской революции уже не стали задерживать. То есть открыто и нагло договор не выполнялся. Я уж не в курсе возмущались ли в Совнаркоме и ЦК ВКП(б), но это тоже неплохо бы запомнить. Свои интересы они блюли с полной уверенности в своей правоте и без желания считаться с другой стороной. А что странного? Проигравший плачет.

Как известно (или кто не в курсе?) Троцкий не подписал данные статьи и началось никак ни ожидаемое им наступление германцев. Они действовали небольшими разрозненными отрядами в 100–200 человек, причем даже не регулярными частями, а сборными, из добровольцев. Из-за царившей у большевиков паники и слухов о приближении мифических германских войск города и станции оставлялись без боя еще до прибытия противника.

На Украине наступление шло в основном вдоль железнодорожных путей, принимая, по словам Гофмана, "темпы, впечатляющие даже военных". Кое-где немцы встречали сопротивление. Его оказывали, во-первых, войска советской Красной гвардии, наступавшие для занятия Украины, а во-вторых, чехословацкие части, бои с которыми были наиболее упорными. Этих бы просто перевешали, вздумай они поднять руки. Дезертиры пошедшие в чужие войска, сражаться против законной власти. Естественно они упорно отбивались.

4 февраля Э. Зейдлер публично подтвердил в палате общин, что "Австрия не участвует в военных действиях, предпринятых Германией против России". Только несколько позже, под влиянием успеха немцев и из-за боязни остаться без украинского хлеба австрийские войска оккупировали город-порт Одессу с подступающими железными дорогами. Фактически существуй пусть добровольческие российские корпуса, а не всякий сброд и никуда бы немцы не поехали. У них сил откровенно не имелось. А так, раз все разбегаются и достаточно батальона на Киев, чего ж не хапнуть?

23 февраля (не по этому поводу праздник?) в 10.30 утра немцы предъявили ультиматум, срок которого истекал через 48 часов. На заседании ЦК ультиматум огласил Свердлов. Советское правительство должно было согласиться на независимость Курляндии, Лифляндии и Эстляндии, Финляндии и Украины, с которой обязано было заключить мир; способствовать передаче Турции Анатолийских провинций, признать невыгодный для России русско-германский торговый договор 1904 года, дать Германии право наибольшего благоприятствования в торговле до 1925 года, предоставить право свободного и беспошлинного вывоза в Германию руды и другого сырья; отказаться от всякой агитации и пропаганды против Центральных держав и на оккупированных ими территориях. Договор должен был быть ратифицирован в течение двух недель.

Потом аппетит еще больше разыгрался и немцы требовали теперь передачи Турции Карса, Ардагана и Батума (хотя в течение войны эти территории ни разу не занимались турецкими войсками). Сокольников пробовал было возражать, но Гофман дал понять, что какие-либо обсуждения ультиматума исключаются. Скромно и вполне справедливо. С их прогрессивной точки зрения. Что взяли, то и не вернем. А заодно и лишнее прикарманим.

На отторгнутых территориях общей площадью в 780 тыс. кв. км с населением 56 миллионов человек (треть населения Российской империи) до революции находилось 27 % обрабатываемой в стране земли, 26 % всей железнодорожной сети, 33 % текстильной промышленности, выплавлялось 73 % железа и стали, добывалось 89 % каменного угля, находилось 90 % сахарной промышленности, 918 текстильных фабрик, 574 пивоваренных завода, 133 табачных фабрики, 1685 винокуренных заводов, 244 химических предприятия, 615 целлюлозных фабрик, 1073 машиностроительных завода и, главное, 40 % промышленных рабочих, которые уходили теперь "под иго капитала".

Армия и флот демобилизовывались.

Балтийский флот выводился из своих баз в Финляндии и Прибалтике.

Черноморский флот со всей инфраструктурой передавался Центральным державам.

Россия выплачивала 6 миллиардов марок репараций плюс уплата убытков, понесенных Германией в ходе революции – 500 млн золотых рублей.

Большевики подписали. Сопротивляться было некому, все побежали по домам – «Декрет о мире», а власть терять не хотелось. С сентября по декабрь 1917 г в армии осталось не больше четверти ранее призванных. Интересно бы выяснить, кто эти люди были. Наверное домой не зря не спешили.

Немцы получили к чему стремились – хлебный мир. Именно для этого все и делалось. По распоряжению главнокомандующего германскими войсками на Украине генерала Г. Эйхгорна крестьяне обязаны были засеивать все имеющиеся земли. Приказ предусматривал принудительную запашку крестьянами полей, военную реквизицию сельскохозяйственных продуктов с уплатой "справедливого вознаграждения" собственникам. Как определяют оккупанты любой национальности справедливость с точки зрения местного населения, советую догадаться самостоятельно. Довольных все одно не найдется, как не старайся.

Еще генерал вменял помещикам в обязанность следить за крестьянскими посевами, а в случае отказа производить посев, обращаться к военным властям. Наверное чтоб пальчиком погрозить. Для обработки таких полей местным земельным комитетам предписывалось под угрозой наказания, предоставлять необходимый рабочий скот, сельскохозяйственные машины и семена.

Местное население, да правительственные организации были крайне недовольны ситуацией. Вслух обсуждались меры сопротивления, требовали отозвать Эйхгорна. Немцы сделали выводы. Правда не те. 28 апреля, во время заседания Малой Рады, правительство Украины было арестовано вошедшим в зал немецким отрядом. Германия, не заинтересованная в сохранении руководства, саботировавшего (по ее мнению) выполнение продовольственных соглашений, совершила на Украине государственный переворот. К власти пришло правительство гетмана Скоропадского, придерживавшееся более прогерманского курса.

Начались партизанские действия, налеты, забастовки, ответные акции. Хлеб доставался совсем не просто и взять его было с каждым днем сложнее. Требовалось содержать оккупационную армию и вроде бы исчезнувшей Восточный фронт поглощал людей и ресурсы.

Статистика в те годы была не в особом почете и есть несколько различных цифр. 29 апреля 1918 г. "Киевская мысль" привела слова премьер-министра Украины о том, что в Германию и Австро-Венгрию вывезено "более трех миллионов пудов хлеба"

(КМ, № 64, 29 апреля 1918 г. Заседание Малой Рады от 27 апреля. Речь премьер-министра).

По данным, составленным австрийским статс-секретарем продовольственного ведомства, до ноября 1918 года с Украины странами Четверного союза было вывезено: 113.421 тонна зерна, муки, бобов, фуража и семян; 3.329.403 кг масла, жира и сала; 1.802.847 кг растительного масла; 420.818 кг сыра и творога; 1.213.961 кг рыбы, рыбных консервов и селедки; 105.542 головы (36.625.175 кг) рогатого скота; 95.976 голов лошадей; 2.927.439 кг. солонины; 75.200 ящиков яиц; 66.809.963 кг сахара; 27.385.095 кг различных других съестных припасов. Кроме того 15.000 вагонов различных продуктов было вывезено с Украины контрабандным путем, т. е. не через созданные Германией и Австро-Венгрией правительственные организации для вывоза продуктов с Украины (Чернин. Брест-Литовск, с. 174–175).

По иным данным известно, что только 40.000 вагонов продовольствия было вывезено с Украины. Это составляло фунт хлеба на каждого жителя Германии и Австрии.

По другим сведениям за все время германской оккупации Украины Центральные державы вывезли 113.421 тонну продовольствия, в основном зерна, что, однако, было совершенно недостаточно для удовлетворения нужд Германии и Австрии. (Chamberlin. The Russian Revolution, v. 1, p. 410).

Вобщем вышел замкнутый круг. Чтобы забрать продовольствие необходимо держать на Украине армию, ее надо кормить и на Западном фронте необходимы люди. Куда не кинь, всюду клин. Выход, между прочим, состоял в оставлении большевикам захваченного и пусть сами собирают и предоставляют зерно и прочий скот. За все свои художества надо расплачиваться. Зерном, золотом, мясом и яйками. Но жадность не позволила. Вышло не очень. Победа обернулась гирей на ногах и отсутствием возможности разгромить Антанту.

На минуту представим, что Корнилов, Савинков, черт с рогами, пришел к власти вместо большевиков. Даже сохранив лишь часть армии, те же добровольческие корпуса и приведя жесткими мерами хотя бы в минимально неразбегающееся состояние остальных, можно было стоять и дальше. И как долго немцы бы еще провоевали? На месяцы раньше бы сдулись. Без продовольствия, репатриированных военнопленных и вынужденные держать дополнительные части на уже захваченных землях. Но не судьба.

Поспешили? Поступили необдуманно? Да нет, в принципе. Существовала так называемая Сентябрьская программа 1914 г. Еще раз. 1914 г. Не 1918 г. Официально через рейхстаг или кайзером она не принималась, но общие положение были взяты за основу. Там достаточно излагались цели Германии. К чему она стремилась.

Главной целью войны по данному документу является обеспечение безопасности для немецкого рейха на Западе и Востоке.

«1. Франция. Требование уступки Белфорта и западных отрогов Вогезов, разрушение крепостей и уступки прибрежной полосы от Дюнкерка до Булони. Размер контрибуции должен иметь такие размеры, чтобы не дать Франции перевооружиться и стать опасной на 15–20 лет. Кроме того: торговый договор, который сделает Францию экономически зависимой от Германии, обеспечит французский рынок для нашего экспорта и даст возможность исключить британскую торговли из Франции. Этот договор должен обеспечить для нас финансово-промышленную свободу движения во Франции.

2. Бельгия. Льеж и Вервье должны быть присоединены к Пруссии, а также приграничная полоса провинции Люксембург».

Вопрос об Антверпене с коридором в Льеж, пока остается открытым. В смысле потом видно будет. Может и это пригодится. При нейтралитете изначальном. На Германии из Антверпена никто не нападал.

«Бельгии будет разрешено продолжать существовать как государству, но она должна быть уменьшена до вассального государства. Необходимо занятие важных портов и привязка экономически к немецким землям. Учитывая, что во французской Фландрии с Дюнкерка по Кале и Булонь большинство населения является фламандским, можно присоединить к Бельгии.

3. Люксембург. Станет немецкой федеральной землей и получит полосу бельгийской провинции Люксембург и, возможно французскую приграничную полосу.

4. Мы должны создать центральную европейскую экономическую ассоциацию посредством общих таможенных договоров, включающих Францию, Бельгию, Голландию, Данию, Австро-Венгрию, Польшу и, возможно, Италию, Швецию и Норвегию. Члены ассоциации будут формально равны, но на практике находиться под германским руководством и должны стабилизировать экономическое господство Германии в Европе.

5. Вопрос о колониальных приобретений, где первой целью является создание непрерывного Центральноафриканской колониальной империи, будут рассмотрены позже после реализации действий по отношению к России».

6-й пункт не имеет особого значения. Общие слова о заключении договоров с Францией и Бельгией.

«7. Голландия. Тесные близкие отношения с Германией. Рассмотреть оборонительный и наступательный союз. Колонии отложить на время решения проблемы с Россией».

Надо заметить Голландия нейтрал. Ее судьбу решают заочно на после победы. Тесная дружба и союз. Кто руководить станет? Ну а брыкаться вздумают, так вспомнят немцы про колонии.

Ну как? Неплохо размахнулись? Забавно, но про Россию очередной пункт отсутствовал. В 1914 г еще неясно, что отбирать. На Востоке Германия выдвигала официальные требования лишь применительно к Польше, где в заявлении от 5 ноября 1916 года обещала создать «независимое государство с наследственной конституционной монархией», что зачеркивало напрочь какие бы то ни было перспективы компромиссного мира с Россией. Но вот колонии отложить до решения с Востоком – это достаточно многозначительно.

Напомню, в 1917 году германский рейхстаг принял постановление о заключении мира без аннексий и контрибуций – договориться с Антантой не удалось лишь из-за неготовности немцев подтвердить восстановление Бельгии.

Неплохо? С них требовать нельзя после всего случившегося, а вот Бельгию Рейх не отдает. Вам что жалко? Подумаешь, Англия влезла в войну из-за нарушения нейтралитета именно Бельгии. Немцы не могут отказаться от уже захваченного, даже когда сами просят пардону. Они трижды получали возможность унизить побежденных (1871, 1917-брест, 1918-бухарест) и все разы этой возможностью воспользовались. Потом проиграли уже они и послышались стоны и вопли, как так, проигравшей стране не дали возможность присоединить новые земли?! Беспредел, грабеж!

Пока что, возвращаясь в реальность, с зимы 1916/17 протесты в городах Германии приобрели качественно новый уровень. Женщины протестовали не только против спекуляции и отсутствия еды, но уже против войны и эксплуатации. Продовольствие с Украины и Румынии не спасало положение. Считается, что 763 000 немцев погибло во время Первой мировой войны от недоедания, и эти цифры относятся преимущественно к 1917–1918 гг. Потом из этого числа исключили 150 тыс жертв “испанки” в 1918 году, но и так цифра остается высокой.

28 января 1918 года на улицы Берлина вышло 100 тыс. человек, требуя окончания войны. Через несколько дней их число выросло до 400 тыс, а демонстранты получили поддержку в виде демонстраций в Дюссельдорфе, Киле, Кельне, Гамбурге и других городах. Оценочно более 4 млн человек вышло на улицы. Правительство ответило тем, что мобилизовало в армию многих участников тех демонстраций. Недовольство копилось и оно присутствовало повсеместно. Не с Марса прилетели зеленые человечки и даже не из РСФСР заявились агитаторы. Терпение любого народа не безгранично. Военное поражение, голод и бунт питают друг друга.

Недоедало не только гражданское население родных городов, в 1918 году армию тоже кормили недостаточно.

Началась германская революция с матросского восстания и через несколько дней охватила всю Германию. В полдень 9 ноября 1918 года Германия была провозглашена республикой. У власти встали представители социал-демократической партии (СДПГ). Вот они и вылезли на свет – во всем виноватые. Если бы не всякие разные, непременно бы победили. А что жрать нечего, на фронте 3 к 5 противникам и при этом Россия вышла из войны – это все ерунда. Как и то, что отправились на переговоры до всех неприятных происшествий. При кайзере.

Так откуда же легенда об ударе в спину победоносной армии? А ответственность переложить на социалистов. Во всем виноваты они. А армейское командование в белоснежных мундирах. Ему связали руки и не позволили ударить со всего размаха. Это вечная песня любых генералов в любой войне. На выбор – Вьетнамская, Афганская, мемуары по поводу упущенных успехов Гитлера о его высших командиров, перекладывание вины за 1941 г на Сталина и далее везде.

Да, так оно и есть. Политики решают всегда. И не позволяют шваркнуть атомной бомбой по Китаю или из вполне гадостных соображений не доводят до конца очередную «Бурю в пустыне». Но так всегда и везде. Армия без народа не существует, во всяком случае, с появлением призывной. Царь, президент, премьер-министр будет ставить задачи военным. И это хорошо в принципе. Потому что кроме гарантированной победы, надо еще видеть каким образом и за чей счет. Но пусть так. Виноваты не военные, а политики. Крайних обнаружили. Давайте внимательно посмотрим на них.

В кайзеровском рейхе социал-демократы с 1912 года уже представляли собой самую сильную партию в рейхстаге. В массе своей из изначально революционной группы они превратились в реформистскую партию. В целом ничего особо оригинального. Раскол на меньшевиков и большевиков состоялся и в РСДРП, а меньшевики были отнюдь не исчезающей величиной. Так что когда немецкие социал-демократы в 1914 г проголосовали за военные займы – это было достаточно неожиданно исключительно для Ленина и ему подобных. Германские камрады попривыкли к демократии и вполне нормально чувствовал себя в государственной системе. Во всяком случае, для своего времени, Рейх был передовой державой по части принятия социальных законов.

Почему речь идет именно о военных займах? Ими финансировались военные действия. Всего их состоялось девять и каждый раз должен был давать свое согласие рейхстаг. Это означало, что рейхсканцлер, когда требовался новый военный заём, проводил совместные заседания с партиями рейхстага, с ними советоваться, добиваться их согласия, в связи с этим естественно также обсуждать с ними общую военную политику и военные перспективы – и теперь к этому привлекались социал-демократы, как все остальные партии. И они сотрудничали. Внутри социал-демократии это постепенно вело к расколу.

Левое крыло считало подобную политику соглашательской, а поскольку положение ухудшилось заметно в 1917 году откололось в качестве новой «независимой» социал-демократической партии, которая отвергала войну и не одобряло более военные займы. Но и в большинстве СД, продолжавших выступать с патриотических позиций (а вы как думали?), существовали разные течения. Дело в том, что в рейхстаге к концу 1917 г образовались две группы партий. Правая, добивающаяся захватов и аннексий, огромной колониальной империи. Эти всенепременно желали громадных контрибуций. И левоцентристская группа, которая заявляла, что следует радоваться, если из этой войны удастся выйти подобру-поздорову, и потому нужно заключить компромиссный мир. Они уже были согласны и на мир "без аннексий и контрибуций".

Правда последнее не учитывало интересов Антанты. Странно было бы с их стороны согласиться на ничью после многолетней войны и огромных жертв. Тем более, как мы видели раньше, даже «без аннексий» немцы представляли удивительнейшим образом. Нам Эльзас и Лотарингия с Бельгией, а вы так обойдетесь.

Все эти дискуссии происходили открыто на заседаниях рейхстага, в газетах и на собраниях. Полемика не скрывалась. Это все-таки был Второй, а не Третий Рейх. Свобода слова при условии отсутствия пораженчества.

В августе 1916 г было смещено второе Верховное Командование войсками, которое уже в ноябре 1914 года заявляло рейхсканцлеру, что войну более невозможно выиграть чисто военными средствами. К власти пришли Гинденбург и Людендорф. Эти люди политически принадлежали к немецким правым. Мечтали о победе и были готовы всё поставить на карту. Неограниченная подводная война была внедрена этим третьим Верховным Командованием, и революционизирование России также проходило под его сильным влиянием.

Новое армейское командование в конце 1916 года провело мобилизацию всех сил ("тотальная война"), то есть ввело рабочую повинность для всех немцев в возрасте от 17 до 60 лет, возможное трудовое участие женщин, полное замещение всей промышленной продукции на военную продукцию. Рейхстаг, напоминаю, был левый и, голосуя за предложения армии, попутно провел "Закон о вспомогательной службе". Там содержались будущее повышение тарифов между предпринимателями и профсоюзами, а также участие профсоюзов во внутренней жизни предприятий. Командованию это не нравилось, но желая получить свое, они соглашались на это.

В июле 1917 года кайзер сместил рейхсканцлера Бетманн-Хольвега. Все дружно обрадовались. Верховное Командование – поскольку он не был достаточно воинственным, а большинство рейхстага – потому что он не был для них достаточно мирным. И у тех, и у других не было наготове преемника. Лишь несколько месяцев на этом посту был случайный кандидат, и в декабре 1917 года) появился старый баварский политик-центрист граф Гертлинг. Война на Западе окончательно стала позиционной, подводная война явно проигрывалась, а Америка вступила в войну в качестве противника.

С другой стороны предполагалось, что Россия выйдет из игры в ближайшее время. Ленин был «чудо-оружием» Германии в Первой мировой войне. Его победа казалась руководству Германского Рейха также и победой Германии. Теперь можно было большую часть германской Восточной армии перебросить на Запад. К этому решению Людендорф – при Гинденбурге подлинный глава Верховного Командования – пришел уже вскоре после победы большевистской революции в ноябре 1917 года. Оставался последний шанс на рывок к Парижу. В 1914 г не вышло – сейчас. В 1918 г.

О произошедшем было выше. Попытки прорвать фронт и одним рывком закончить войну окончились полной неудачей. Практически все, от солдата до обычного рабочего в тылу знали с середины июля 1918 года, что войну больше выиграть нельзя, что упущен последний шанс на победу. 8-го августа 1918 года англичане, канадцы и австралийцы, усиленные теперь танками, которые впервые сыграли в этой войне большую роль, ворвались на германские позиции, вынудили к похожему на бегство отступлению первую линию – и этого тоже до сих пор не происходило – и взяли очень много пленных. Это было еще не поражение, но явный сигнал. Недаром Людендорф назвал эту дату "черным днём германской армии".

В своих воспоминаниях он написал: "Войну следовало окончить". Он лучше других видел упадок боеспособности. Не в тылу, где всё еще многие верили бравурным сообщениям с фронта, а в самой армии моральное состояние упало крайне низко. Отдельные части еще сражались, но в целом надежда победить исчезла. А если так, то кому охота погибать бессмысленно?

С августа германская армия постоянно отступала с одной позиции на другую – всё еще сражаясь. В конце сентября они достигли линии Гинденбурга – последней полностью выстроенной, находившейся уже далеко за старым фронтом оборонительной позиции; и как раз там союзники после небольшой паузы со всей силой возобновили своё контрнаступление. Теперь грозил прорыв союзников через позиции линии Гинденбурга и тем самым – военная катастрофа на Западном фронте.

В этой ситуации Людендорф решился капитулировать. 28-го сентября он пришел к соглашению с Гинденбургом, что требуется заявление о прекращении огня. Оно должно было быть объединено с предложением мира на базе так называемых "14 пунктов" американского президента Вильсона. Позднее многие из немецких руководителей заявляли, что их страну хитростью заставили подписать перемирие при помощи этих самых американских «Четырнадцати пунктов»

Ну наверное стоило бы вспомнить к примеру о Брест-Литовском мирном договоре. Имея в перспективе (так они думали) победу можно не церемониться с противником. А вот когда их касается, почему не соблюдают условия декларации? Ну так ведь остальные державы под ней не подписывались и в принципе не обещали выполнять. Какие претензии? Ах, их обманули! Извините, вы просто изображаете невинность. А дела говорят совсем об ином. И это не говоря уже о чтении самих 14-ти пунктов. Ну не могли они не обнаружить освобождение российских, французских и бельгийских территорий. А также и Эльзаса с Лотарингией. То есть чистые отговорки: «Мы не знали» и «Нас обманули». И прочитать видимо сложно. И про образование Польши, вот сюрприз, они также случайно не заметили.

На следующий день, 29 сентября Людендорф пригласил в штаб-квартиру гражданское руководство рейхсканцлера граф Хертлинг и министра иностранных дел фон Хинтце.

Хинтце предложил слегка капнуть на мозги президенту Вильсона. Американцы и тогда очень любили демократию. Ну что ж, для привлечения на свою сторону и облегчения будущего следовало привлечь в правительство большинство рейхстага, и кроме того, изменить конституцию, сделать рейх парламентской монархией, в которой рейхстаг может смещать министров и рейхсканцлера через вотум недоверия, следовало пробудить впечатление, что к миру стремятся не из-за грозящей военной катастрофы, а вследствие этого демократического обновления.

Людендорф охотно воспринял это предложение. В таком случае ему не требуется самому поднимать белый флаг, а он сможет вручить его в руки большинства в рейхстаге, то есть снять с себя ответственность.

Так что 29 сентября в присутствии кайзера (не заговор за спиной) в штаб-квартире было решено, что тотчас же должно быть образовано парламентское правительство с министрами из большинства в рейхстаге. Это правительство без официального участия Высшего Командования, но с чрезвычайной скоростью выступит с заявлением о прекращении огня и о мирных переговорах, так как по оценке Людендорфа существовала непосредственная угроза развала Западного фронта.

Когда 2-го октября депутаты рейхстага в Берлине были посвящены в новую идею, они всерьез растерялись. Не так просто взять на себя ответственность за изменение государственного строя и капитуляцию. В тот момент о свержении монархии речь не шла. И здесь случилось знаковое событие. Помните Ленина: «Есть такая партия!». Оно самое. Если нам теперь передают ответственность, заявил председатель партии Фридрих Эбен, то тогда мы должны спасти то, что еще можно спасти оставшегося от Германского Рейха.

Социал-демократы получали возможности для рейхстага смещать рейхсканцлера и министров посредством вотума недоверия, и к тому еще запоздавшего упразднения прусского трехклассного избирательного права. Это были их давние требования и они во главе с Эбертом после недолгих дискуссий и размышлений с готовностью взяли предложенную наживку. Армия отныне оставалась в стороне. Людендорфы и Гинденбурги вынуждено подчинились предателям и врагам отечества.

Вполне вероятно изначально расчета на это не существовало, однако со временем сами военные поверили в легенду. При этом никто обычно не вспоминает о таком факте: 9 ноября Верховное Командование сухопутных войск пригласило в штаб-квартиру 39 фронтовых офицеров, большей частью командующих дивизиями, чтобы выяснить, готова ли армия в случае наступления перемирия сражаться против революции для сохранения трона, за кайзера. Единогласное мнение командиров гласило: нет.

Новое правительство 3-го октября от своего имени, без намёка на военное положение и на роль Верховного Командования, отправило президенту Вильсону заявление о прекращении огня и о предложении мира. Германская армия продолжала сражаться ещё вплоть до дня объявления перемирия 11-го ноября, правда при постоянных отступлениях и сдачах территорий. В эти последние недели войны четверть миллиона немецких солдат попали в плен. Но все же до последнего дня войны существовал сплошной фронт, который продолжал сражаться на бельгийской и французской территориях. Генералы могли поставить себе жирный плюс и разглагольствовать о предательстве.

Любопытно поведение Вильсона. Он не скушал сразу демократизацию Германии. В ответной ноте сильно удивился наличием кайзера. А где ж ваши демократические завоевания? Долой монархию! Надо было реагировать. В кругах нового правительства рейха образовалась партия, которая ратовала за то, чтобы по крайней мере пожертвовать кайзером как фигурой, если не приносить также в жертву и монархию как таковую. Им противостояла другая группировка, имевшая своих приверженцев в особенности в руководстве армии и военно-морского флота.

Теоретически имелся неплохой шанс дотянуть до следующего года. Зимой наступила бы оперативная пауза, появится дополнительное время на подготовку к новым боям. Разумеется при наличии американцев вступивших в войну это лишь оттяжка сроков. Зато, скорее всего, в 1919 г союзники вошли бы в Германию. Но хуже оказалось другое. Австрия, Болгария и Турция распались. Австро-болгарский фронт на Балканах развалился. За ним последовала катастрофа австрийской армии в Италии.

Германская революция была спровоцирована решением командования ВМФ без информирования правительства Рейха – еще раз отважиться на большое морское сражение с английским флотом. В последний бой матросы идти отказались. Восставшие захватили корабли, подняли красные флаги, образовали Советы матросов и захватили власть в городе Киль. Выбора у них собственно не было. Хватило ума не стоять на манер декабристов, дожидаясь присылки карателей. Наоборот они разъехались по всей Германии. Вдобавок начались уже абсолютно не связанные с флотом мятежи вроде Мюнхенского 7-го ноября.

В армии стихийно появлялись солдатские Советы, на фабриках – Советы рабочих. Эти Советы рабочих и солдат в больших городах взяли на себя управление. У октябрьского правительства почва начала уходить из-под ног. Возобладало мнение, что кайзер должен уйти. Об этом говорили уже открыто и считали способом сбить накал событий. Тем более социал-демократы власть уже имели и абсолютно не нуждались в революциях. Ссоры внутри партии и рейхстага может и интересны, но ничего не дают существенного для понимания происходящего. Кто-то хотел сохранить пост кайзера, но сделать его чисто декоративным, кто-то требовал республику. Не важно. Лавина беспорядков росла и катилась вне зависимости от дебатов.

9 ноября в Берлине началась всеобщая забастовка, массы рабочих вышли на улицы, стянулись в центр перед рейхстагом и демонстрировали – собственно без каких-либо определенных требований, кроме окончания войны. Республика стала фактом вне зависимости от речей с балкона и обещаний трудящимся. В ночь с 9 на 10 ноября Кайзер отбыл в эмиграцию в Голландию. На этом Империя закончилась.

Забавно другое. Германский Рейх состоял из нескольких государств и имел своих отдельных правителей. Буквально все, как по команде, короли Баварии, Саксонии, Вюртемберга, и великие герцоги, и герцоги остальных германских государств, в эти ноябрьские дни отреклись от своих священных прав. Им всем без исключения никто физически не угрожал. Просто заявлялись в очередной дворец делегация рабочих и солдатских советов и требовала их отречения, и они без сопротивления сдавались.

Никого из них не арестовали, не говоря уж о том, чтобы казнить, как французского и английского королей во время французской и английской революций. Все происходило тихо, мирно и можно сказать полюбовно. Фактически они давно уже и в собственных землях не управляли, а проводили политику Берлина. Ну лишили звания, но в колодцы не скидывали и штыками не резали. Все прошло спокойно.

Теперь о происходящем за линией фронта. Депутат Эрцбергер, центрист выбран для руководства германской делегацией по перемирию. Стоит запомнить – член гражданского правительства был послан для подписания военных условий перемирия. 6 ноября он прибыл в Компьень к маршалу Фошу, получил условия перемирия.

Западные державы потребовали, в кратчайший срок были освободить оккупированные области и немецкие земли на левом берегу Рейна вместе с тремя предмостьями на правом берегу. Союзные армии должны следовать за оттягивающимися германскими войсками и оккупировать области на левом берегу Рейна вместе с тремя предмостьями на правом берегу Рейна. Они хотели взять под контроль союзными войсками плацдармы на правом берегу у Майнца, Кобленца, Кельна и Страсбурга.

Кроме того потребовали передачи флота и огромных количеств материальных ресурсов. Здесь обычно перечисляют тысячами пулеметы, оружия, вагоны, грузовики и подводные лодки. Это не особо важно. Само согласие сдать оружие означает понимание немцами окончания войны отнюдь не в их пользу.

Эрцбергер передал подробности правительству рейха, которое их в свою очередь сообщило Верховному Командованию армии. Уже там военные специалисты решили, что их следует принять, поскольку борьбу продолжать невозможно. Даже если не удастся выторговать некие смягчения. Деваться уже некуда. На основании этого Эрцбергер подписал условия перемирия. Численность германского транспорта, передаваемого западным союзникам, была сокращена после непродолжительно торговли, но блокада держалась вплоть до выполнения немцами всех условий. Перемирие вступило в силу 11 ноября.

Вопреки протестам французов, двенадцатая статья Соглашения о перемирии, подписанного 11 ноября 1918 г., предусматривала эвакуацию немецких войск с Востока только после того, как западные союзники «сочтут момент подходящим, учитывая внутреннюю ситуацию в этих странах». Это было очень серьезное разногласие в рядах Антанты. Сердечное согласие еще не успело победить, как принялось выяснять внутри себя отношения.

И вот о немцах. О последовавшей реакции и почему позже принялись искать виноватых. Обычный человек, проснувшись утром в убежденности, что на следующей неделе война закончится победой Германии, вдруг обнаружил замену правительства на социал-демократов. Одновременно произошла революция, государи отреклись, кайзер бежал за границу.

После того отнюдь не всегда означает вследствии. Но читатель газет без доступа к командованию вдруг видит: еще вчера речь шла о компромиссном мире, а сегодня вывешен белый флаг. Кто виноват? Безусловно эти вылезшие неизвестно откуда и захватившие власть подозрительные люди. Почва для легенды об ударе в спину оказалась самая благоприятная.

Как водится военные показывали на политиков, вроде они не причем. Немцы психологически были не в состоянии поверить в случившиеся. Слишком долго им рассказывали про «еще усилие» «еще немного затянем пояса, а затем будет замечательно, вспомните 1871 г». Люди не хотели мириться с реальностью – "нас предали!" Отсюда и поиск виновных…

Первый рейхсканцлер Германии после Ноябрьской революции, первый руководитель Веймарской республики был Фридрих Эберт. Вряд кто-то мог предвидеть будущее. Пророки исключительно штучный товар. Политики, особенно в смутные времена очень часто играют на публику. В начале декабря, выступая перед солдатами, он произнес: "Никакой враг не одолел вас. Только когда преимущество противника в людях и в материальных ресурсах стало подавляющим, мы отказались от борьбы… Вы можете возвращаться с поднятыми головами".

Позднее это интерпретировали, что мы дескать были не побеждены. Виноваты тыловики и кто еще… естественно заключившие капитуляцию. Ага, социал-демократы, одним из коих он и являлся.

Реально Эберт пошел на блок с военными в целях наведения порядка. Собирались использовать войска, возвращающиеся с фронта. По плану к 16 декабря в Берлине собирались сосредоточить 10 дивизий. В этой программе по дням было расписано, что должно происходить: разоружение Берлина, очистка Берлина от «спартаковцев». На деле из десятков тысяч прибыли около восьмисот. Остальные растворились по дороге. Как и в России в 1917 г началась спонтанная самодемобилизация и удержать рвущихся по домам не удалось. Планы оказались бесполезными.

Все это выяснилось в 1925 г во время так называемого "Процесса об ударе кинжалом в спину". Как видите, были желающие выяснить реальные факты, а не пользоваться мифами. Любопытные могли услышать реальные показания под присягой и если и врали отдельные офицеры и прочие свидетели, то в целом картина достаточно ясная. Армия распадалась на глазах. Она оказалась не способной вести боевые действия даже с вооруженными отрядами мятежников. Что уж говорить об Антанте!

Верховное Командование сделало совершено закономерный вывод, что отодвигать демобилизацию не имеет смысла, а вместо этого следует собирать добровольческие подразделения из враждебно настроенных к революции и краху Германского Рейха. И с этими соединениями правительство Эберта, особенно новый министр рейхсвера Носке, также вошло в союз. То есть не существовало явно выраженного противостояния социал-демократы с правыми. СДПГ занимала в тот момент центр политического спектра и блокировалась с армией против «спартаковцев» и прочих излишне буйных революционеров.

Началась «малая» гражданская война, когда в самых разных городах шли кровавые столкновения между добровольческими подразделениями и поддерживающими новые власти в лице Советов Солдат и рабочих. То есть можно сказать: большинство рейхстага во главе с социал-демократами и в союзе с контрреволюционными силами старой армии подавило революцию. Все старые институты власти и управления остались в сохранности за вычетом самого кайзера. Монархия закончилась – пришло время республики. Позже президент Франции Клемансо сказал о шейдемановской Германии: «Пруссия Гогенцеллернов надела новую маску, только декорации поменялись. Люди и принципы остались те же что и под Вильгельмом».

Наверное хватит говорить о Германии. Неплохо бы вспомнить и о заголовке. Так что собственно произошло в пресловутом городе Версаль?

Конференция почти мгновенно превратилась в откровенный бардак. Уж не знаю для каких понтов пригласили всех подряд, вместо того чтобы решать тяжелые проблемы послевоенного мирового устройства в узком кругу, все равно потом так и вышло, но по-видимому во всем виноват американский президент Вильсон. Со своими идеями высокоморального поведения он здорово подгадил всем и заложил мину на будущее. Честное слово, проще было бы обойтись без него. Ведь США не претендовали ни на что. Территории в Европе их не волновали, разрушений и следовательно особых претензий к противнику не имели. Просто они всех повязали долгами и на этой почве считали себя в праве указывать кому что делать.

Пока что собрались двадцать семь государств и пять доминионов, то есть практически независимых государств. У каждого из них неминуемо имелись свои интересы. Повестка дня заранее не обговаривалась и сходу создали 58 комиссии и комитетов. Верховный совет, состоявший из глав правительств Великобритании, Франции, Италии и Соединенных Штатов, был наиболее высоким по рангу среди множества комиссий и секций, на которые разбилась конференция. В дополнение к этому существовал Совет пяти, состоявший из Верховного совета плюс главы правительства Японии; и Совет десяти, куда входил Совет пяти плюс соответствующие министры иностранных дел.

Если верить книгам (делать кому-то нечего, но ведь считали), состоялось 1646 заседаний по обсуждению территориальных вопросов, репараций, трудовых вопросов, военных преступлений и много другого. Как еще Райкин сказал, их бы энергию, да на приводной ремень и электричества натягают на освещение приличного города. Но в данном случае большинство полезного действия уходило в гудок.

Кончилось все это решением военные проблемы отделить и передать в руки военных экспертов. А проблемами выработки мирных условий займется «комитет десяти», среди которых доминировать будут пять великих стран (США, Англия, Франция, Италия, Япония).

Почему заранее, столько лет воюя, нельзя было сблизить позиции и не выработать определенную программу, давно решив все третьестепенные вопросы, тайна велика. Мне представляется дело опять в Вильсоне. Он цепко держался за свои идеи и не желал брать в расчет национальные интересы стран.

Ведь в принципе именно он на конференции пытался нащупать путь коллективной безопасности. Странно было бы, если бы Германия в любом варианте не пожелала рано или поздно переиграть поражение. Реваншизм совершенно нормальное явление для любой нации и государства. Та же Франция, потерпев поражение в 1871 г и лишившись Эльзаса и Лотарингии, не пошла бы ни на какое урегулирование без возвращения отнятого. Отсюда и идея Лиги наций, являющейся арбитром в международных делах. Но суть в том, что Франция не могла всерьез рассчитывать на тишину в Европе без определенных шагов. Она требовала поставить Германию в положение, не позволяющее в будущем подняться. А вот Вильсон был категорически против.

Что для этого требовалось? Очень серьезные шаги. Чтобы сломать Германию, потребовались объединенные силы Америки, Великобритании, Франции и России. Дело в том, что если в 1880 году на долю Франции приходилось 15,7 % населения Европы, то к 1900 году эта цифра снизилась до 9,7 %. В 1920 году население Франции составляло 41 миллион человек, а Германии – 65 миллионов. В одиночку она выстоять не могла. И это не все.

В 1850 году она была крупнейшей в экономическом отношении державой на континенте. К 1880 году производство Германией стали, угля и железа превзошло французское. В 1913 году Франция добывала 41 миллион тонн угля по сравнению с 279 миллионами тонн, добываемыми Германией; к концу 30-х годов разрыв увеличился еще больше, ибо французские 47 миллионов тонн уже противостояли 351 миллиону германских.

Франция призвала 8,5 млн. солдат – цвет населения метрополии, из них 1 млн. 300 тыс. погибли, 2,8 млн. были тяжело ранены. Наиболее индустриально развитая северо-восточная зона страны оказалась под многолетней германской оккупацией. 230 тыс. предприятий были полностью разрушены, а 350 тыс. – частично. В 1919 г. промышленное производство Франции составило 60 % от уровня 1913 г. Общий экономический ущерб (в который входили займы, потерянные в России) составил примерно 160 млрд. золотых франков. Франция взяла у Америки взаймы 485 млн. фунтов стерлингов и раздала в виде займов своим союзникам 365 млн. фунтов стерлингов (половина предоставлена России).

Отсюда простейший вывод. Единственный путь, при помощи которого Франция могла бы сохранить равновесие сил с Германией, заключался в разделе Германии на составляющие ее государства. Поскольку против расчленения Германии выступала Америка, а коллективная безопасность представлялась Франции чересчур утопичной, виделось единственное решение проблемы Франции: обязательство Америки и Англии ее защищать. А именно этого обе англо-саксонские страны всеми силами стремились на себя не брать.

Союзники упорно игнорировали страх Франции перед возрождением Германской мощи. Требование Франции об отделении Рейнской области от Германии шло вразрез с американским убеждением в том, что «такого рода мир будет противоречить всему, что мы отстаивали». Британский делегат Филипп Кэрр также заявил Тардье, что Великобритания считает наличие независимого рейнского государства «источником осложнений и слабости».

По французской логике кого волнует недовольство немцев, когда ее лишат промышленной мощи? Но у Вильсона в мозгах сидело право на самоопределение, а англичанам требовались противовесы в Европе. Разделу Германии противодействовали те же страны, что отвергали союз, но на чью поддержку в экстренных ситуациях Франция тем не менее вынуждена была рассчитывать.

Англия практически с самого Версаля начала пытаться Германию постепенно восстановить и слепить из нее противовес ставшей слишком сильной Франции, чтобы самой вылезти в арбитры и крутить обоими. И репарации немцам скащивали, и Францию одергивали постоянно, когда та пыталась немцев ущучить, и права всевозможные, включая право на равенство вооружений, за Германией охотно признавали. такое поведение всегда было альфой и омегой английской политики.

Плюс к тому в самой Франции активно хозяйничали сначала Картель де Гоше, а потом и Народный Фронт, отчего эффективно противодействовать английским махинациям по созданию себе противовеса она не смогла. Отсюда наверное и родились та советская высосанная из пальца дикая интерпретация немецко-франко-британских отношений 1920–30-ых. Все так и мечтали напасть на первое в мире коммунистическое государство. Реально войны не хотели в Европе ни Франция, ни Англия, а что Гитлера не сумели просчитать, так ведь и СССР облажался летом 1941 г.

Здесь, в противостоянии взглядов на Германию и кроется корень всех дальнейших бед. Россия на момент Версальской конференции выпала из числа влиятельных европейских держав. Вариантов не так уж и много для Парижа осталось – Великобритания.

Выступать в одиночку в 30-е Франция опасалась и вынуждено следовала в фарватере английской политики. Видя опасность, они не могли прямо пойти против крайне важного союзника. Америка не ратифицировала Версальский договор, вышла из обсуждения европейских вопросов и также отказалась сохранить гарантии поддержки французских требований. Это означало, что Версальский договор будет обеспечиваться только двумя державами, а именно Англией и Францией.

Именно здесь и лежит причина вечно поминаемого страдания маршала Фоша о грядущей войне через 20 лет. Франция не получила запрошенного. Германию не разделили. Прямого союза не существовала. Америка вообще ушла, временно выбросив из головы Европу и не была связана никакими соглашениями. Германия осталась потенциально сильной и опасной в перспективе державой. Кому, как не французам об этом знать!

В 1871 г происходило нечто очень похожее. Страна проиграла войну, треть территории под оккупацией, ключевой металлургический район аннексируется, в столице и главном промузле восстание и уличные бои с разрушениями. Вражеские войска стояли на территории страны до выплаты репараций. Немцы прямо отказывались уйти до получения золота.

Страшное поражение, которое потерпела Франция в этой войне, привело не к переосмыслению своих слабостей, ошибок и просчётов, а идее «реванша над бошами». Почему немцы должны были себя вести иначе? Так что речь идет не о наличии провидческих способностей или не о понимании, что Франция творит нечто неприличное и им отомстят. Фош говорил о совсем другом. О неминуемом желании и столь же обязательном очередном раунде. Попытка гнобить кого-либо – немцев, евреев, русских, таджиков – непременно вызовет ответную реакцию. И – чем больше народ, тем сильнее будет отдача. Если бы Бисмарк не пожадничал, Франция и Германия к 1914 году были бы лучшими друзьями против англичан.

Можно сказать, что Первая мировая война «началась» в Версале в 1871 году, когда там 28 января между французами и пруссаками было подписано перемирие, а в 26 февраля 1871 г. в Зеркальной галерее Версальского дворца франко-прусский мир. А можно не моргнув глазом вспомнить о Вестфальском договоре 1648 г. закрепившем юридически германскую раздробленность на массу мелких королевств и княжеств. Тогда же французы отторгли от Германии Эльзас. Недаром германский канцлер фон Бюлов, выступая 14 ноября 1906 г. в рейхстаге, напомнил: «Вестфальский мир создал Францию и разрушил Германию».

Ничего так заявленьице, 250 лет прошло, а они хотят вернуть свои земли. А что, город Страсбург был владением алеманов, которые заселили Эльзас на рубеже 4–5 веков. В конце 5 века германское племя франков подчинило своей власти алеманов. В 870 году согласно Мерсенскому соглашению Людовик Германский получил Эльзас, который вошел в состав Священной Римской империи германской нации как западная часть герцогства Швабия (Аллемания). Армия короля Франции Людовика XIV захватила город в 1681 году, и Рисвикский мир 1697 года подтвердил переход города под власть Франции. В результате можно сказать, что на эти спорные земли равные права были и у немцев и у французов. Кто победил, тому и принадлежит согласно древнему праву.

Но я напоминаю, что немцы еще все 1870-е и начале 1880-х порывались устроить французам второй раунд войны и грабежа вне зависимости от всяческих законов, лишь с целью не дать подняться и только дипломатия России и немного Англии ее от этого удержали. Недаром французам понадобился русский кулак и они готовы были в него вкладываться. Ссуды, строительство заводов. Все это описано в статье про англофобов.

18 января 1919 г. мирная конференция открывается официально. Именно Клемансо настоял на этой дате – в этот день в Версале много лет назад была провозглашена Германская империя. Знаменательная и символичная дата. Буквально негодуют немцы и при упоминании о подписании договора. Вопреки устойчивой легенде, французы сначала не пытались создать унизительные условия для побежденной стороны. Было специально решено не создавать такой ситуации, когда германская делегация смотрелась бы обвиняемой.

Проблемой было разместить сорок пять специально отобранных журналистов. Это заставило продвинуть германский стол далеко вперед, и он поневоле оказался окруженным полукольцом из двадцати семи делегаций, представляющих противостоящую коалицию. Со стороны впечатление было неприятное. Немцы отдельно, со всех сторон враги. Очередная легенда родилась мгновенно. Фактически никто ничего никому доказать и показать не стремился.

Что же решил Версаль? Достаточно слегка поискать, но я не стану чересчур утруждать читателей.

Германия возвращала Франции Эльзас и Лотарингию в границах 1870 г со всеми мостами через Рейн (14525 кв км и 1,5 млн жителей). Там производилось 76 % железной руды, 46 % томас-шлака и 26 % калия. В собственность Франции переходили угольные копи Саарского бассейна (в 1913 г добывалось 12 млн т угля), а сама Саарская область передавалась на 15 летний срок в управление Лиги Наций, после чего должен был состояться плебисцит.

Войска Антанты оккупировали левый берег Рейна, а 50-килоиетровая зона к востоку от Рейна полностью демилитаризовалась. Демобилизацию должны были провести до 31 марта 1920 г. Разоруженная Германия находилась под прямым контролем победителей до 1926 г.

К Бельгии после плебисцита отошли округа Эйпен и Мальмеди, части округов Моншау Морена (989 кв км и 61 тыс жителей) к Дании районы Шлезвиг-Гольштейна. Германия признавала независимость Чехословакии и Польши. В пользу первой отказывалась от Гульчинского района (286 кв км и 45 тыс жителей) на юге Верхней Силезии (потеряно 95 % силезского угля), а второй – от ряда районов Померании, Познани, части Западной и Восточной Пруссии (всего 42865 кв км и 2,9 млн жителей), а также вопреки плебисциту правый берег Вислы шириной 50 км. Город Данциг, с областью, переходил под управление Лиги Наций, которая должна была превратить его в вольный город (1920 кв км с населением 140 тыс человек). Область Мемеля (2700 кв км и 140 тыс жителей) переходил к Литве.

Германия признала, что Люксембург с 1 января 1919 г перестал входить в состав Германского таможенного союза и отказывается от своих прав на эксплуатацию железных дорог и присоединяется к признанию нейтралитета герцогства.

Германия отказывалась от всех своих колоний. Англия и Франция поделили между собой Камерун и Того, а немецкая Юго-Западная Африка отошла к Южно-Африканскому Союзу. Колонии на Востоке Африки поделили между Англией, Руанда, Урунди получила Бельгия, треугольник Конго Португалия. Австралия получила часть Новой Гвинеи, Новая Зеландия – архипелаг Самоа, а немецкие тихоокеанские острова, лежащие к северу от экватора, стали японскими, также концессии в Шанхае.

Юридический статус колоний повлек за собой спор между президентом Вильсоном, с одной стороны, и Францией, Великобританией и Японией, с другой, причем все трое хотели аннексировать свою долю добычи. Вильсон настаивал на том, что подобного рода прямая передача территории нарушила бы принцип самоопределения. Страны Антанты в итоге пришли к так называемому «мандатному принципу».

Провозгласили, что мандат дается для подготовки под управлением некой державы данной территории к независимости. Права, обязанности и сроки нигде не оговаривались и позже колонии получали свободу, чуть ли не в одно время с мандатными территориями. То есть разницы никакой. Одно название. Внутренняя политика зависела иногда от местных условий, так и в колониях администрация действовала по-разному.

Кроме того, Германия полностью отказывалась от своих прав и преимуществ в Китае, Таиланде, Либерии, Марокко, Египте и соглашалась на протекторат Франции в Марокко и Англии в Египте. Также соглашалась признать договора, которые будут заключены союзниками с Турцией и Болгарией и обязывалась отказаться от условий Бресткого и Бухаресткого мира.

Германия потеряла 1/8 (67273 кв км)часть территорий и 1/12 часть населения (5138 тыс человек) и все колонии (2953 тыс кв км и 13 млн человек). Всеобщая воинская повинность в Германии отменялась. Рейхсвер не имел права превосходить численность в 100 тыс, включая 4 тыс офицеров. Только добровольцы на срок не менее 12 лет. Уходящих со службы должно быть не более 5 % численности. Численный состав флота и причастных к флоту (оборона берегов, администрация и береговые службы и прочее) не должны были превышать 15 тыс и включая 1,5 тыс офицеров.

Генеральный штаб и военные академии упразднялись. Германии не разрешалось иметь военную авиацию и подводные лодки. Военно-морской флот был ограничен шестью линкорами, шестью легкими крейсерами, двенадцатью торпедными катерами и двенадцатью миноносцами. На границах Веймарской Германии запрещалось создание военных укреплений. Производство и импорт оружия запрещались.

Любое нарушение этих условий рассматривалось как объявление войны союзникам.

Естественно был еще вопрос репараций, но об этом несколько позже. Пока что мы вспомним о существовании союзников Германии. Что произошло с ними? Да практически то же самое. Посмотрев на размер уступок Германии я решил не перечислять все территории подряд, утерянные остальными членами Центрального союза. Слишком большой объем. Желающие могут заглянуть в википедию. По поводу остальных условий.

Австрия. Сен-Жерменский договор

Лишилась военного и торгового флота в Адриатике и на Дунае, обязалась выплатить репарации победителям и соглашалась на беспрепятственный транзит любых грузов союзников через свою территорию. Военные статьи договора запрещали Австрии иметь постоянную армию. Из империи превратилась в маленькое государство. Австрия объединяла 6,4 млн жителей из которых 2 млн жило в Вене. Отсутствовали сырье для промышленности и продовольствие.

Конкретная сумма репараций договором не была определена. Дискуссии о том, сколько денег причитается с австрийцев и стоит ли вообще с них что-то брать, продолжались в общей сложности около десяти лет. Печальный пример Германии, которую первые же платежи довели до глубочайшего кризиса, фактически сделал невозможным жесткий курс в отношении Австрии, тем более что эта маленькая страна объективно не имела даже тех возможностей мобилизации ресурсов, которые были у северных немцев.

Таким образом, Австрия реально не платила репарации. С формальной точки зрения экономика страны не была обременена этим грузом, но, естественно, постоянно висящий над страной дамоклов меч репараций, которые вот-вот могли быть взысканы, но фактически так и не случилось.

Тут невольно хочется сказать, что Австрия всегда хорошо устраивалась после поражений. С окончанием ВМВ неизвестно с чего признали жертвой и опять репарации не потребовали.

В Чехословакии 14 млн жителей. 75 % промышленности бывшей Австро-Венгрии, 53 % химической, 75 % бумажной, 76 % угольной, 78 % металлургической, 85 % текстильной, 93 % стекольной и 100 % фарфоровой. Вопрос Судет помните? Кто мешал присоединить к Австрии земли населенные немцами? Какое отношение Чехословакия имеет к ним? А Германия?

Болгария. Нёйиский договор

Потеряла часть территории (свыше 11 тыс. км2 или 1/10 территории страны и 1/7 населения). Сумма наложенной на страну контрибуции составила 2,25 млрд франков золотом (407 млн дол. или 1/4 национального достояния). Платежи 2 раза в год 1 января и 1 июля начиная с 1 июля 1920 г. Платежи, произведенные 1 июля 1920 г и 1 января 1921 г включали в себя 2 % от общей суммы причитающейся с Болгарии. Каждый следующий платеж включает в себя 5 % от суммы и так в течение 37 лет. Я точно не знаю, но вряд ли коммунисты отдали после ВМВ.

Численность сухопутных вооружённых сил ограничена до 33 000, включая 20 000 – армия, 10 000 – жандармерия и 3 000 – пограничников. Призывная служба отменена. Военно-морской флот Болгарии сокращался до 10 кораблей; также Болгарии запрещалось иметь авиацию и любые виды тяжёлого вооружения.

Венгрия. Трианонский договор

Потеря 2/3 территории и населения (в том числе 3 миллионов этнических венгров), 88 % лесных ресурсов, 83 % производства чугуна и 67 % банковско-кредитной системы.

Численность венгерской армии ограничивалась 35-ю тысячами солдат и она должна была быть наёмной.

По случаю заключения договора в стране был объявлен национальный траур, все официальные флаги приспущены вплоть до 1938 года. В школах ученики каждый день перед уроками читали молитву о воссоединении Родины.

Турция. Севрский мирный договор

Оформлен раздел арабских и европейских владений Османской империи между европейскими державами, а также расчленение собственно Турции, закрепляя в ней полуколониальный режим.

Понятно, что сказать хочу? Ситуация ничем особенным не отличалась. Все были серьезно ущемлены победителями. Территориально, экономически и политически. Почему-то в числе несправедливо наказанных обычно одна Германия числится. Мало того, Болгария и Турция просидели всю вторую мировую в нейтралах, хотя Болгария и попыталась прихватить свои бывшие земли. Тоже наверное посчитала справедливым. Тем не менее громче всех возмущались немцы. А почему? Начнем с тех самых пресловутых репараций.

В Версале союзники определили цифру репараций, налагаемых на Германию, – 31,5 млрд. долларов. При этом 5 млрд. немедленно – под угрозой возобновления боевых действий. Договор предусматривал выплату репараций в течение 30 лет. К 1 мая 1921 г Германия обязана была выплатить союзникам 20 млрд марок золотом, товарами, ценными бумагами и т.д. передать союзникам все торговые суда водоизмещением более 1600 тонн, половину судов водоизмещением свыше 1000 тонн, 1/4 рыболовных судов и 1/5 речного флота.

В течение 10 лет Германия обязывалась поставлять Франции до 140 млн тонн угля, Бельгии 80 млн и Италии 77 млн тонн. Также передать победителям 1/2 своего запаса красящих и химических веществ. Мало того, Франции было предоставлено в собственность: все права на использование вод Рейна для ирригации и производства энергии, все мосты на всем их протяжении и, наконец, под управление немецкий порт Kehl сроком на семь лет.

Англичане, в свою очередь, прибрали к своим рукам все зоны деятельности германского рыболовного флота. Все крупнейшие германские водные пути были отданы под управление союзников с широкими полномочиями, большинство локального и местного бизнеса в Гамбурге, Магдебурге, Дрездене, Штеттине, Франкфурте, Бреслау передавались под управлением союзников.

Ужасы репараций и контрибуций. Пора заняться ими.

Всегда считалось аксиомой, что побежденный платит. Война стоит денег. Если уж выиграли необходимо вернуть затраты с лихвой. И это справедливо. После франко-прусской войны 1870 года Германия сочла достаточным для возмещения с Францией сам факт своей победы; точно так же она поступила в 1918 году, предъявив гигантский счет России в отношении выплаты репараций в подписанном в Брест-Литовске договоре. По каким никому неизвестным причинам к проигравшей Германии необходимо относиться иначе?

ПМВ была самой страшной в истории человечества на тот момент. Четыре года кровавой бойни. Миллионы погибших, сотни тысяч искалеченных. На улицах безрукие и безногие, экономика разрушена, в том числе и стараниями немцев. Во Франции инфляция за годы войны составила примерно 450 %, правда в Британии она правда многократно меньше. Стоимость жизни выросла «всего» на 20 %.

И речь не об одной Франции. В Бельгии немцы вывезли оборудование с бельгийских заводов и забирали уголь с шахт. Вся остальная промышленность встала. Бельгийцы не хотели на немцев работать, а те, по каким то не совсем мне понятным причинам, с ними цацкались и даже позволяли им получать продовольственную помощь из Америки. Так и жили оккупированные бельгийцы всю войну, не работали, кушали американскую гуманитарную помощь и сидели дома.

В Люксембурге все было проще. У населения была одна альтернатива – работать на немцев или умереть с голоду. Поэтому Люксембург работал всю войну на немцев (оккупированный Люксембург давал ежегодно 1 млн тонн стали, 2 млн тонн чугуна, 6 млн тонн железной руды, очень приличная для столь крошечного государства промышленная мощь и весомая прибавка к немецкому военно-промышленному потенциалу). Но это ведь практически бесплатно – за одну пайку.

Неужели все получившие по шее от тевтонов (а Париж еще не так давно обстреливали) не имеют права на возмещение ущерба, выплату за кровь и даже нечто сверх? За что собственно воевали? Как представлялось людям, чтобы нечто получить потом. И желательно не одно моральное удовлетворение. И это не мысли одних членов Антанты.

В уже упоминавшейся Сентябрьской программе 1914 г Рейх собирался в очередной раз обобрать французов до нитки. 10 млрд репараций плюс оплата всех государственных долгов (160 млрд марок – с самих немцев запросили куда меньше) плюс ежегодные отчисления в "фонды ветеранов". То есть в этом отношении Германия, ее власти, и ее народ в бессеребреники не рвался. Но они проиграли.

Так что когда Ллойд-Джордж, представлявший Великобританию в Версале, проводя перед самым началом мирной конференции избирательную кампанию, клялся и божился, что Германию заставят заплатить сполна за все затраты, понесенные в войну, и что «ради этого мы вывернем ей карманы», то он говорил людям всего лишь желаемое ими услышать. Побежденный обязан заплатить. Пролитая кровь, страдания и тяготы обязаны получить весомое возмещение.

Вот и выходит, не от великой злобности подлости захотели поиметь с несчастной Германии репарации. Британцы и французы требовали, чтобы Германия компенсировала гражданскому населению их стран понесенные им убытки.

Кроме всего прочего задолженность между союзниками составляла 3,5 млрд. долларов. Британия взяла в долг у Соединенных Штатов 800 млн. фунтов стерлингов. В то же время Британия предоставила своим союзникам 1,54 млрд. фунтов стерлингов. Но основной кредитор США. Разжирев на военных поставках, они еще секвестировали германской собственности на американской территории на сумму 425 млн. фунтов стерлингов. Об этом мало кто знает.

Америка захватила германских кораблей общим тоннажем вдвое больше потерянного. И об этом тоже. Также отобраны многие германские патенты – благодаря Версальскому договору аспирин Байера является теперь американским, а не германским. Разрушений на территории США не имелось, а потери были небольшими. Право наций отдельно, денежки отдельно, решили нравственные американцы. Своим поступиться не торопились.

Всякое упоминание о возможности взаимного прощения долгов вызывало у американцев гневный рык. Американцы в данном вопросе были настроены настолько агрессивно, что отказывались вести переговоры на любую экономическую тему. 9 февраля 1921 г. сенат США потребовал от союзников выплаты долгов «до последнего пенни». В принципе понятно, но ведь на фоне американских речей о высоких моральных ценностях. Свой карман всегда важнее.

Европейские страны, не имея альтернативы, стремились покрыть свои долги репарациями с Германии. Начался бесконечный спор о доле каждой страны. Вначале казалось, что Ллойд Джордж нашел подходящий вариант: 50 % германских репараций идет Франции, 30 % – Великобритании, остальные 20 % – всем прочим, включая Бельгию. Но возмутился самый большой получатель; Франция потребовала 56 % и ни процентом меньше.

Между прочим статьёй 116 Версальского договора оговаривалось право России на предъявление Германии реституционных и репарационных требований. А что не получила, так надо сказать спасибо большевикам. Если уж остальным никто долги прощать не собирался на тот момент, с какой стати большевикам давать подарки. Вот что «белых» не пригласили достаточно интересно. Но это в принципе не тупик. С правительством в Москве непременно бы обсудили столь важный вопрос. Просто видимо уже списали всех русских борцов за демократию.

Ведущий английский экономист Джон Мейнард Кейнс (да, да – Кейнсианство) определил максимум возможного взимаемого с Германии – 400 млн. фунтов стерлингов в год до 1951–1960 годов (общая сумма – 3,8 млрд. фунтов стерлингов). Кейнс выдвинул идею взаимного прощения долгов. Он призвал к реализму: рейх не может платить, его можно разорить, но тогда он взорвется социально. Про революцию в СССР все в курсе. Повторение в центре Европы крайне опасно.

И это обычно тоже указывают в качестве важного издевательства над немцами. Сам Кейнс сказал! Великий человек! Но стоило бы задуматься, кто он был и чьи интересы обслуживал. Догадаетесь? Английские. По мнению Кейнса: "Целью Клемансо было ослабление и разрушение Германии всеми возможными путями…" Ай, какой криминал! Так что важнее, противовесы или дружба с Францией? Я вам точно скажу, желание вертеть и Францией, и Германией, и заодно всей Европой. Ну а что получилось в результате, мы все знаем. Вот и все их предвиденье.

Однако вернемся в Версаль.

В конечном счете «большая четверка» пошла по пути уменьшения германских выплат. Была создана Межсоюзническая комиссия по репарациям, которая должна была определить германскую платежеспособность к 1 мая 1921 г., а затем разложить долг на тридцатилетний период. Сумма долга – 20 млрд. золотых марок, что равнялось примерно 1 млрд. фунтов стерлингов.

Однако все планы англичан быстро восстановить внутриевропейскую торговлю и за счет этого поднять жизненный уровень и смягчить революционное напряжение натолкнулись на жесткое несогласие американцев. Этим требовались денежки, а не некие абстракции о будущих восстаниях и недовольных. У них все в США обстояло благополучно и задумываться время еще не пришло.

Можно долго излагать историю споров и ругани как именно раздевать Германию и что позволительно, а что нет. Вместо первоначальных 226 млрд. золотых марок к 1921 г (после двух лет разговоров!) сумма срезалась на половину и составила 132 миллиарда. Это где-то в пересчете по курсу 40 млрд. долларов. Деньги по тем временам действительно огромные. Германский национальный доход до войны оценивается в 50 млрд марок.

Конечно никто не требовал отдать все одномоментно, но все равно, даже разложенная на несколько лет сумма была излишне велика для послевоенной экономики. Летом 1921 года Германия выплатила первый взнос в счет репараций, произведя трансфер одного миллиарда марок (250 миллионов долларов). Но она совершила это, отпечатав бумажные марки и продав их на открытом рынке как валюту, – иными словами, произведя инфляцию собственной денежной единицы. Проще говоря, она собралась получателей нахально кинуть.

Параллельно с марта 1921 г проходили очередные переговоры в Лондоне все с той же целью уменьшить выплаты. Глава немецкой делегации Вальтер Саймонс предложил золотых марок сумму в 53 млрд., а затем еще «округлил» ее – до 50 млрд. золотых марок. Потом немцы и из этой суммы вычли 20 млрд. за произведенные союзными войсками конфискации, равно как и за германский флот, который немцы сами потопили в Скапа-Флоу. В конечном счете приемлемая для немцев сумма опустилась до 30 млрд. золотых марок. Это они якобы были готовы заплатить. А иначе правительство просто-напросто объявит о своей финансовой несостоятельности.

Ллойд Джордж возмутился желанием настолько скостить платежи и грозно намекнул на возможность оккупации Дюссельдорфа, Дуйсбурга и Рурорта. Тогда была озвучена идея Вальтера Ратенау. Он не был даже членом правительства, зато мысль достаточно оригинальная. Вместо репараций Германия возьмет на себя выплату долгов западноевропейцев Соединенным Штатам. Это заинтересовало всех, но правительство США в очередной раз отказалось «видеть какую-либо связь между германскими репарациями и долгами союзников».

Пока суть да дело, в Германии раскручивалась инфляция. Вопреки многим нынешним любителям обвинять неких врагов со стороны этим целенаправленно занималось германское правительство. Идея все та же. Уменьшить фактические выплаты репараций. Задним числом социал-демократам это припомнят в качестве злодейских действий по нанесению ущерба немецкому народу. Тогда они действовали крайне логично, стремясь снять бремя долга за счет его обесценивания. Интересы государства и живущих в нем отнюдь не обязаны совпадать. Это известная аксиома, но к себе ее редко прикладывают. Не одни американцы свой карман считают важнее. На словах все патриоты, а ты попробуй налог увеличить.

С 1919 по 1922 произошло полное обесценивание всех германских капиталов. В конце войны курс немецкой марки к доллару – примерно 1:10. Для сравнения до войны – 4,2 марки в ноябре 1921 г.– 310 марок. В 1922 году один доллар стоил уже более 20 000 марок. Произошло чудовищное перераспределение германских капиталов в убыток для владельцев денежных вкладов и наличных денег и в пользу владельцев реальных ценностей. Фактически это давало государству экономические преимущества в тот момент.

Попутно Германия уже в 1922 г запросила четырехлетний мораторий на репарации. У них внутренние проблемы. Правда создавали они себе их сами, но это понимали в лучшем случае несколько ведущих экономистов. А простые люди очень естественно показывали в сторону держав сосущих все соки из бедной несчастной Германии. Даже сегодня многие в этом уверены.

В реальности в это ужасное время страна экспортировала – разумеется, при постоянно снижающихся ценах – огромное количество товаров и оставалась на плаву. Так что от инфляции в Германии пострадали прежде всего не столько рабочие, а откладывавший в банки деньги средний класс. Они лишились вкладов в кратчайшие сроки. Кто хочет и достаточно взрослый, может вспомнить начало 90-х и дефолт 98 г для лучшего понимания ситуации.

На тот момент в Германии безработица была крайне низка. Но по психологии людей и особенно среднему классу гиперинфляция ударила страшно. Недаром именно средний класс и стал питательной средой для нацистов.

Все это происходило не в безвоздушном пространстве, как иногда пишутся приключенческие книги. Мы мол сделаем то-то и то-то, а все смотрят и терпят. В жизни это несколько иначе. Немцы позволили скакать инфляции, чтобы сделать себя неплатёжеспособными и тем самым уйти от репараций. Французы приняли решение воспользоваться невыполнением германских обязательств по репарациям. Ведь они не достигли своих целей на Версале. Стоит Германии освободиться от выплат и 40-миллионная Франция опять встанет против 70-миллионной Германии. Чисто численностью задавят. А тут прекрасный предлог обнаружился. Ну что ж, отхватим кусок земли или выжмем материально уже силой.

Франция уже в предшествующие годы объявляла определенные санкции в ответ на нарушения выполнения Германией репарационных платежей. Так в связи с этим кроме областей по левому берегу Рейна были оккупированы и города на правом берегу. Однако в 1923 Франция окончательно решилась на новый большой удар: она оккупировала Рурскую область, которая тогда была наиважнейшей и незаменимой для промышленности Германии.

Дело происходило все ж не Африке, а посреди Европы и оккупация оказалась достаточно мягкой. Просто расстреливать недовольных никому и в голову не пришло. Партизан в свою очередь тоже не наблюдалось. Парочка эксцессов. Никакой массовости.

Германия ответила так называемым пассивным сопротивлением: производство в Рурской области было прекращено. Немцы не хотели работать, а мягкие условия оккупации позволили жителям получать субсидии от германского правительства, чтобы они не работали, а сидели дома. Откуда деньги? Да все тот же печатный станок. Люди ничего не производят, более того, если все ж продукция имеется, она вывозится из страны в качестве репараций. А деньги, напоминаю, от государства. С февраля по сентябрь 1923 г. от 66 до 100 % зарплаты работникам этого региона выплачивалось за счет государства.

Очередной виток инфляции принялся раскручиваться прямо на глазах. В 1919 г. денежная масса увеличилась на 800 %, в 1920 г. – на 1400 %, в 1921 г. – на 3500 %. Надо ведь оплачивать ничегонеделанье миллионам людей. Отсутствие производства обусловило и отсутствие налогов. Таким образом, потребность в увеличении бюджетных расходов сочеталась с развалом всей системы налоговых поступлений.

Даже таможенные платежи стали взиматься хуже, поскольку оккупированная Рейнская область превратилась в "дыру на границе" и стала использоваться бизнесом для нелегального провоза товаров в страну. Бизнес не только не давал налогов, но и сам требовал денег. За вывезенный из Рура уголь промышленники получили от своих властей 80 % его стоимости. За чей счет компенсация? Да вся страна фактически платила.

В результате на второй год ситуация резко изменилась. Гиперинфляция в Германии сделала субсидии Берлина бесполезными и население Рура, чтобы не умереть с голоду, вернулось на шахты и заводы и стало послушно работать на оккупантов. В 1923 г. кредитно-денежная и финансовая системы фактически перестали существовать. Темпы роста цен значительно превзошли даже темпы денежной эмиссии (по причине распространения катастрофических инфляционных ожиданий), и составили 126 000 000 000 000 %.

Для понимания происходящего в 1923 году из пассивного сопротивления в Рурской области и его финансирования получилась ситуация, в которой в Германии денежное хозяйство практически было парализовано. Не хотела Германия платить за поражение и расплачивалось при этом население. Неизвестно в каком варианте хуже. Вот Франция в свое время за 5 лет поднатужившись отдала все и войска вывели. А эти напротив страшно негодовали.

Курс доллара в этот фантастический год стал привычен всему населению Германии. Опять же советую вспомнить 90-е и как меняли любой доход. Выгодно. Завтра курс поднимется. В начале 1923 года доллар стоил ещё 20 000 марок; в августе доллар достиг отметки в миллион марок, тремя месяцами позже – в миллиард. В конце 1923 года итог был таков, что стоимость одного доллара выросла до 4,2 триллиона марок. В Германии практически больше не существовало денег. Вот теперь обесценены также и выплачивавшиеся в деньгах заработки. Теперь инфляция с полной силой обрушилась и на рабочих, а не как прежде лишь на откладывавших деньги буржуа.

Пока что за год и 8 месяцев оккупации франко-бельгийские оккупанты выжали из Рура 1.1 млрд золотых марок (600 млн в виде финансовых выплат – сбор налогов и пошлин и 510 млн в товарах, в основном уголь и кокс). Расходы на оккупацию составили 390 млн марок, чистая прибыль 721 млн золотых марок. Для сравнения, союзники требовали от Германии выплаты в течение 36 лет 50 млрд марок репараций, из которых 52 процента должно было пойти Франции и 8 процентов Бельгии.

И все же Германия, как государство, в очередной раз выиграла этот странный прообраз Холодной войны. Проблема была в отсутствии единства среди союзников. Англия была удовлетворена результатами Версальского договора. Германский флот был перемещён в Англию уже по условиям перемирия, новый большой военно-морской флот был запрещён по условиями Версальского договора, колонии оставались отобранными у Германии и были разделены между английскими доминионами, частью переданы и самой Англии. Англия достигла своих военных целей. Поэтому желание Франции ее на тот момент мало трогали.

С самого начала Грей возражал против перехода Рейнской области к Франции. Под давлением английской дипломатии французское правительство вынуждено было заявить, что его территориальные требования в Европе ограничиваются Эльзасом и Лотарингией. Со своей стороны Франция не осталась в долгу и начались трения с мандатными территориями. Попутно Париж предоставил Кемалю огромные кредиты в деньгах и оружии, на которые он разбил проанглийских греков и восстановил Турцию, вынудив англичан оставить Константинополь. Не одни большевики этим баловались. Просто никакого такого Запада в едином строю что бы то ни было творящего с Германией или СССР не существовало. А это знают все, кто действительно интересуется историей.

Поэтому на союзника Великобритания принялась давить, пытаясь заставить прекратить оккупацию Рурской области. Банкротство Германского правительства и денежной системы превратили эту историю в одну огромную неудачу. Франции не удалось создать значительное сепаратистское движение в Руре или даже в Рейнской области, куда, согласно условиям Версальского договора, германская армия не имела права вступать и, следовательно, не сумела бы подавить сепаратистское движение.

В Париже замечательно усвоили случившееся. Больше они никогда не совершали ни одного движения в Европе без согласования с Англией. Им это всерьез аукнулось позже, но так оно происходило. Не от каких-то дальних планов или глупости вела себя в наиболее опасный период Франция пассивно. В одиночку она не могла действовать, а партнер имел отдельные интересы. Поэтому когда некто произносит: «Ряд англичан справедливо указывали на несправедливость Версальского мира и то, что он повлечет за собой немецкий реваншизм» стоит посмотреть, когда и по какому поводу произнесено. Очень вероятно для очередного укола французам. А то ведь в работе Версальской конференции англичане принимали самое деятельное участие. Странно себя дерьмом мазать и совсем не удивительно, когда это камень в сторону Франции.

Мало того, Франция и Англия ведь были не только получателями репараций от Германии, они были также и должниками Америки. Они широко финансировали войну при помощи американских кредитов. Американцы настаивали на оплате этих кредитов. Рейхсканцлер Штреземан предложил вынести новый график репарационных платежей на рассмотрение международного арбитража, полагая, что международный форум будет не столь привередлив, как одна Франция. И когда США в апреле 1924 г проявили инициативу по урегулированию проблемы выплат репарационных платежей Германии, никто не стал возмущаться.

Новые идеи обсудили на международной конференции в Лондоне в июле-августе 1924 г. Она завершилась 16 августа 1924 г., принятием так называемого «Плана Дауэса». Основные положения его состояли в предоставлении финансовой помощи Германии от США и Англии в виде кредитов якобы для выплаты репараций Франции. В 1924–1929 гг. Германия получила по «Плану Дауэса» от США – 2,5 млрд долл., от Англии – 1,5 млрд долл.

Таким образом, в годы с 1924 до 1929 в Германии немцы выплатили около 10 миллиардов по репарациям и получили примерно 25 миллиардов американских кредитов. Куда пошли остальные миллиарды? Правильно. Их вложили в экономику страны. Начался очень наглядный подъем промышленности, когда закупалось новейшее оборудование и переоснащались целые заводы. На головы немцам упал золотой дождь.

В Германии наконец проведена денежная реформа. На основе стабильной валюты затем смогли прийти к соглашению, по которому Германия отныне без определения окончательной суммы должна теперь частями выплачивать ежегодно умеренные репарации примерно в 2 миллиарда марок. Для этого следовало заложить определенные источники постоянных доходов, главным образом доходы от сбора таможенных платежей, а также железные дороги.

К 1928 г. заработная плата в Германии была выше, чем при кайзере, продолжительность рабочего дня снизилась, условия труда стали легче, а жилищные условия улучшились, и, наконец, появилась система страхования по безработице. В ноябре 1927 г. Шахт подверг острой критике германские муниципалитеты за то, что они стали жить не по средствам, приобретали земельные участки и строили бассейны, стадионы, общественные здания, отели, конференц-залы, планетарии, аэропорты, театры, музеи.

К 1915 г. удельный вес государственных расходов в валовом продукте Германии был наиболее высоким среди всех стран Европы – 17 %. Та же политика проводилась и в дальнейшем. Если в США середины 20-х годов доля правительственных расходов в национальном доходе составляла 11,8 %, в Италии – 14,8 %, в Бельгии – 19,5 %, в Англии – 22,2 %, то в Германии она доходила до 27,3 %.

В сравнении с недавними событиями для немцев наступил рай. Не вина социал-демократов, что грянул Великий кризис. Но это не имеет ни малейшего отношения к Версальскому договору. Правда и здесь опять пошли Германии навстречу. В августе 1929 г. и январе 1930 г. состоялись репарационные конференции, на которых было решено предоставить Германии льготы и был принят новый план выплаты репараций, который получил название плана Юнга, по имени американского банкира, председателя комитета экспертов.

Там содержалось очередное сокращение общей суммы репараций со 132 до 113, 9 млрд марок, срок выплаты предусматривался в 59 лет, уменьшились ежегодные платежи. В 1931–1934 гг. сумма выплат должна была увеличиваться, начиная с 1 млрд. 650 млн марок. В последующие 30 лет репарации должны были выплачиваться по 2 млрд марок. В остальные 22 года объём ежегодных взносов уменьшался.

План Юнга ещё раз снизил величину германских выплат по репарациям, однако за это предусматривал очень длительные выплаты репараций вплоть до восьмидесятых годов. Тем не менее, при процветающей экономике Германия могла без проблем возложить эти выплаты на своё превышение экспорта над импортом. Предсказать Депрессию на тот момент никто не мог. Но и с ней все вышло неплохо.

В июне 1931 г. президент США Г. Гувер объявил мораторий по выплатам репараций на год. Все равно не отдают из-за кризиса, а сменявшие друг друга германские правительства всё настойчивее требовали полной отмены репарационных платежей, мотивируя это возможным крахом германской экономики, а также коммунистической революцией в Германии, которую этот крах неминуемо повлечёт.

В 1932 г. Лозаннская конференция их в основном отменила. Договорились о ещё одном заключительном платеже в 3 миллиарда золотых марок, который никогда не был произведен и которого никогда серьёзно не потребовали. Лозаннский договор, или, как его называли, «Заключительный пакт», был подписан Германией, Францией, Англией, Бельгией, Италией, Японией, Польшей и британскими доминионами. Он заменил собой все предыдущие обязательства по плану Юнга.

Но это уже не могло что-либо принципиально изменить в сползании Германии к политическому кризису. Помнят в основном Гитлера, гордо отказавшегося в 1933 году от уплаты каких-либо репарационных платежей. А с него их все одно и не требовали, поэтому и реакции никакой не случилось.

Я к чему – ничего ужасного или скажем так, сверхординарного после поражения в Германии не происходило. Государство проиграло большую войну – страна потеряла территории и должна платить репарации. Все по честному. Отобрали только земли, на которых были значительные меньшинства (поляки и французы). Существованию страны и нации победители не угрожали, оккупацией не злоупотребляли, войска вывели и ввели только при явном нарушении договора и временно.

С них фактически взяли меньше чем они требовали или прописывали в планах. Реваншизм связан именно с фактом проигрыша войны, а не с конкретными статьями ВД. Чем это столь грубо отличается от Брестского, Бухарестсткого или Версаля 1871 г? Принципиально ничем, кроме одной статьи. Я об этом позже поведаю. А пока что немцы выплатили лишь несколько процентов репараций, но и те – не из своих денег, а из взятых в США займов. С 1924 года Германия платила репарации почти полностью американскими деньгами, а перестала их платить вообще в 1931.

Версальский договор, по сравнению с Брестским или Бухарестким – образец скромности и умеренности. Спорить не надо. Давайте для простоты решим, что все они были грабительскими совершено нормальными для своего времени.

Главная несправедливость и источник реваншистских настроений не какой-то отдельный пункт или статья договора, а сам факт, что Германия проиграла войну. Это неправильно, несправедливо, в этом какая-то нелепая ошибка – Германия должна была ее выиграть и сама продиктовать французишкам и англичанам условия. Как русским сумела. Очень ведь хочется получать и ужасно обижает требование платить. Недовольны они были бы в любом случае, но гиперинфляция, дефицит, требования союзников платить здесь и сейчас, конфискации военного и торгового флота – все это било оголенным проводом по самолюбию и взывало к мщению. После 50 лет империи трудно стать добрым законопослушным гражданином республики.

Любой договор определенный Антантой будет включать в себя:

1) Потерю Эльзаса и Лотарингии.

2) Репарации.

3) Потерю колоний.

4) Потерю Познани и K° с преимущественно польским населением.

5) Никакой Бельгии естественно не отдадут непонятно за что Германии.

6) Ограничение вооруженных сил.

Очень вероятно:

1) Запрет на объединение с Австрией.

2) Потерю Шлезвига.

Франция не согласилась бы на урегулирование, не получив назад Эльзас-Лотарингию. Германия не рассматривала бы условия мира, если бы по ним пришлось отдать уже завоеванную территорию. Ну неужели немцы были настолько тупые, что об этом не подозревали?

А знаете, иногда закрадывается подозрение, что у их руководства перед войной реально непорядки с логикой и мозгами. Мания величия в откровенной форме на манер современных специалистов по попаданцам. Они чего творят и все прочие послушно кивают. Вот и здесь происходило нечто схожее. Без оглядки на реальность рисовались абсолютно несогласованные планы.

Возможная война 1914 года политическим руководством Германского Рейха, во главе с рейхсканцлером Бетманн-Хольвегом, замышлялась и планировалась совершенно иначе, чем Генеральным штабом. Что планирование Генерального штаба в военном отношении было ошибочным, дело уже другое. Никто из участников Великой бойни не представлял, во что она выльется.

Что собственно могло произойти и на что надеялись немецкие политики?

1. Спровоцированная убийством в Сараево Австрия нападает на Сербию.

2. Россия приходит на помощь опекаемой ею Сербии тем, что нападает на Австрию.

3. Германия приходит на помощь своему союзнику Австрии тем, что нападает на Россию.

4. Франция придёт на помощь своему союзнику России тем, что она нападёт на Германию. Но тогда на Западе Германия станет объектом нападения, и если она там будет вести себя чисто оборонительно, то она не должна будет непременно считаться с возможностью вмешательства Англии.

Вроде вполне логично и по заветам Бисмарка. Мы не причем, все вынуждено. Есть четкие аргументы для оправдания.

В отличие от рейхсканцлера и прочих умников в правительстве у германского Генерального штаба был план войны, который в любом случае начинался блицкригом против Франции, где бы ни находился политический центр кризиса, ведущего к войне. И начинался он предварительным проходом войск через нейтральную Бельгию. Не менее логично. Чем биться о подготовленные укрепления, совершаем лихой маневр. Ага, широко известный "План Шлиффена". Обойти стратегическое сосредоточение и развёртывание французов на их восточной границе через Бельгию, напасть на них с фланга и с тыла, мощным натиском прижать их к швейцарской границе и там уничтожить.

И здесь в дело автоматически вступает Великобритания, категорически отрицающая возможность получения немцам плацдарма против нее и именно с этой целью гарантировавшая нейтралитет Бельгии. Захвативший Бельгию угрожает Англии. И не важно оккупант Франция, Германия или Япония. Антверпен пистолет, направленный в сердце Англии. Даже с точки зрения международного права Рейх откровенно подставляется. Все европейские великие державы, включая Германию, гарантировали нейтралитет Бельгии.

Судя по прочитанным мной книгам эта проблема ни разу не обсуждалась руководством Германского Рейха. Потому что, вне всякого сомнения, что Бетманн, так же как и его предшественник Бюлов, будучи рейхсканцлерами, не могли не знать о плане Шлиффена. Не могли не знать, насколько военные приготовления отличаются от их идей.

Началу войны предшествовала неделя лихорадочной дипломатической деятельности, в которой Англия играла посредническую роль. Не учитывать этого нельзя. Подробно разбирать нет смысла. Предложения, контрпредложения, спешка, угрозы. Важно другое. Генеральный штаб любой страны просто обязан иметь наготове различные планы для всех возможных политических ситуаций. На то он и существует. Как и что будет происходить никому неизвестно. Если срочно потребовалось сразу из сейфа извлекается очередная папка. И пыль с нее стряхивать не нужно. Офицеры должны регулярно вносить необходимые поправки в планирование согласно происходящим в стране законам и внешнеполитическим акциям политиков.

В 1913 году Мольтке распорядился прекратить разработку планов развёртывания на Востоке, которые регулярно подготавливались уже много лет. Он настроился на единственный возможный вариант войны и все альтернативы заранее отбросил. Лично мне представляется, что поставив все на один удар он был прав и я к этому вернусь позже. Но в данном случае он оставил руководство страны без выбора.

Уже после вступления германских войск в Бельгию и после объявления войны Франции (не наоборот, как изначально замысливалось!) Бетманн безнадежно пытался отговорить англичан вступать в войну из-за "клочка бумаги", как он называл гарантии бельгийского нейтралитета, который может всё в Европе сбить с толку. Но было слишком поздно. Великобритания не могла не отреагировать.

В новой окопной войне, неожиданной для всех участников, английская блокада превратилась в сильнейшее оружие. В первый год войны Германия смогла еще без особых затруднений в обеспечении мобилизовать и ввести в действие все свои силы. То, что она была отрезана Англией от всех заморских поставок, сначала не играло еще никакой роли. Но чем дальше, тем ситуация становилась хуже. В войне на истощение время работало против Германского Рейха.

И здесь появляется первая альтернатива. Выяснив невозможность взятия Парижа, участие Великобритании во враждебной коалиции и неудачу выбивания России из войны, Германия должна была срочно бежать и долго кланяться. Через год-полтора после начала ПМВ у нее позиции много сильнее и условия мирного договора неминуемо легче. Еще не успели наломать дров. Кроме того, из будущего видно сохранение трех Империй в Европе. В конце концов, проигрыш еще не уничтожение. Но не те люди кайзер и его военные. Кроме все новых попыток прорвать фронт с сотнями тысяч жертв они придумали неограниченную войну подводных лодок. Ленина обсуждать не стоит. Сообщаю сразу: в его агентуривание я не верю, а вот деньги и помощь он мог и брать. Почему нет. Враг моего врага еще не друг, но полезный идиот. Придет время, мы и ему подарим веревку.

"Неограниченная" война подводных лодок, от которой в 1916 и 1917 гг. обещали чудеса, не только потерпела неудачу, но и принесла нового противника в войне. Может быть США и без того вмешались бы, но Вудро Вильсон – в отличие от президента Рузвельта во Второй мировой войне – не планировал влезать в войну на стороне Антанты. Ему подарили изумительный повод, не оставив иных вариантов. «Неограниченная» подводная война потому и называется так, что любое судно, которое попадало в запретную зону, топилось без предупреждения – в том числе и нейтральные суда. То есть Германия подставилась уже вторично. Обижаться за собственную глупость надо исключительно на себя.

Правда не стоит считать одних военных идиотами. Все немцы думали сходно. Ратенау писал 30 ноября 1917 г. профессору Герману Онкену, что он не разделяет его мнения относительно возлагаемых им надежд на подводную войну. Подводная война хотя и является средством сильного давления на Англию, но это давление не имеет решающего значения для исхода войны. Победный мир на Востоке не гарантирует мира на Западе на выгодных для Германии условиях. «Мир или перемирие с западными державами на условиях удержания в своих руках залогов (Бельгии и Северной Франции.) возможны только в том случае, если мы будем в состоянии занять по крайней мере одну из западных столиц и удержать её длительное время в наших руках».

И тут опять надо сказать о роли социал-демократов в политических достижениях Германии после поражения. Обычное изложение звучит так: «При них все было плохо и просто ужасно. Пришел Гитлер и сразу получил все, включая уничтожение Версальских статьей». Так вот неправда это. Обычная обманка. В 1925 г Германия подписала так называемое соглашение Локарно. В нем она добровольно и окончательно отказывалась от притязаний на Эльзас-Лотарингию. Обидно конечно, но ведь без войны все равно назад не получишь.

Кроме того, Германия соглашалась с тем, что оккупированные в настоящий момент области по левому берегу Рейна по окончании оккупации их союзниками останутся демилитаризованными. Уступка? А это как посмотреть. Штреземан не признал границу Германии с Польшей, которую другие вступившие в соглашение стороны также отказались гарантировать. И одновременно Германия получала англо-итальянские гарантии западных германских границ, которые отныне были окончательно согласованы между Францией и Германией. То есть Франции уже собственные «друзья» не позволят вторгаться и требовать нечто неприятного. Самостоятельно она не имеет права!

Все наверное помнят вечный стон, а ведь могли Гитлера прихлопнуть французы заранее. Так вот юридически только всерьез поссорившись с собственными союзниками. А на это у парижских господ решимость отсутствовала. Мало того, если западные границы Германии гарантируются Италией и Англией, то Франция не должна переходить их и в том случае, если Германия на Востоке вступит в войну с союзниками Франции – Польшей и Чехословакией.

Преувеличиваю? Отнюдь. Франция после Локарно именно из этих соображений переключилась исключительно на самооборону. Принялась строить линию Мажино (от кого, казалось бы) и объявила всему миру, что она отныне рассматривает себя не в качестве европейской державы и гаранта новых средне– и восточноевропейских национальных государств, но как страну, занимающуюся лишь своей собственной безопасностью и ничем другим, которая, впрочем, желает и должна каким-то образом отрегулировать отношения с Германией.

Недурное достижение для мирных немцев без армии. Все же мины подкладывались на будущее и поэтому Германия заключила арбитражные соглашения со своими восточными соседями, обещая мирное урегулирование всех споров. Ну и в довесок Германия дала согласие на вступление в Лигу наций, тем самым приняв на себя обязательство общего характера разрешать все споры мирным путем, что в теории также распространялось и на непризнанные границы на востоке. Штреземанн стремился к территориальному пересмотру на Востоке, главным образом к ликвидации так называемого "польского коридора". Но он хотел также при помощи давления, не обязательно посредством войны, вернуть обратно в благоприятный момент времени ставшую польской часть Верхней Силезии.

Парадоксально, но перед ПМВ у Германии имелись сильные соседи. Австро-Венгрия и Россия. После Версаля куча мелких и слабых. Чтобы сдерживать Германию, Франции всегда с середины 19 века требовался союзник на востоке, который мог бы принудить Германию вести войну на два фронта. Россия была единственной сильной страной, годящейся на эту роль. Но она смогла бы оказывать нажим на Германию, только нарушив неприкосновенность Польши. А сама Польша была слишком слаба, чтобы взять на себя роль России.

За «Пакт Локарно» три министра иностранных дел – Аристид Бриан, Франция; Остин Чемберлен, Великобритания; Густав Штреземан, Германия – отхватили по Нобелевской премии мира. Почему ее вручают и на каком основании мне судить сложно. После Обамы и Арафата она себя дискредитировала, но оказывается еще тогда шведы дурью маялись. Немцы не первый год весьма эффективно сотрудничали на Востоке с Советским Союзом, чтобы обойти военные условия Версальского договора. Такие прямо миролюбцы, страшное дело.

После Локарно в Германию устремился капитал, в основном американский, ускоряя модернизацию ее индустрии. Союзническая военная контрольная комиссия, созданная для надзора над разоружением Германии, была упразднена в 1927 году, а ее функции были переданы Лиге наций, у которой не было механизма проверки исполнения оговоренного.

В 1932 году, в Женеве заседала международная конференция по разоружению. Западные державы в Версальском мирном договоре представили разоружение Германии как предварительное условие всеобщего разоружения. Эта формулировка стала теперь для германской политики рычагом: немцы аргументировали, требование для всех разоружиться до той степени, до которой заставили рейх, либо же они должны предоставить рейху право точно так же снова вооружиться.

В декабре 1932 года западные державы на женевской конференции по разоружению признали за германским правительством, которое возглавлялось тогда уже не Брюнингом, а Шляйхером, равное право на военное вооружение. Кого-то еще удивляет, что на заявление Гитлера все промолчали? Ну ведь все открыто лежит, но по-прежнему звучат старые советские заклинания об общем фронте Запада и приходе фашизма с идеями войны. Вся Германия думали схоже. Может за минусом КПГ. Но судя по последующим событиям не так и много было сильно идейных.

Так что конкретно произошло еще в 1932 г? Это означало, что до прихода к власти Гитлера множеством окольных путей Германия сбросила два главных бремени, которые препятствовали восстановлению её силы – обязанность огромных выплат по репарациям и обязанность свои оборонительные силы держать очень малыми.

Когда 14 октября 1933 года Германия навсегда покинула конференцию по разоружению потому, что Гитлер опасался удовлетворения требования Германии относительно паритета, ибо тогда рушились бы его желания относительно неограниченного перевооружения, он действовал по уже проложенному пути. Выход из Лиги Наций был жест ничего не дающий и ни что не влияющий. Механизма заставить выполнять и договора она не имела, как и международных сил.

И когда воскресным утром 7 марта 1936 года Гитлер приказал своей армии войти в рейнскую демилитаризованную зону, что означало уничтожение последнего из остававшихся предохранительных клапанов версальского урегулирования, он тоже действовал не случайно. Согласно Версальскому договору, германские вооруженные силы не имели права находиться в Рейнской области и в зоне на протяжении 50 км к востоку от нее.

Германия подтвердила это условие в Локарно; Лига наций признала Локарно, а Великобритания, Франция, Бельгия и Италия его гарантировали. Ему сошло с рук и это породило в будущем ВМВ. Но это уже авантюризм лично Адольфа Гитлера. Реваншисты и так бы получили достаточно много без стрельбы. Это видно наглядно из того же Мюнхена. Сам спровоцировал войну. А ведь были люди в Германии поумнее.

Чего хотел Штреземан известно историкам давно. Он скончался 3 октября 1929 года. После него сохранился архив и переписка. Национальные интересы Германии в его представлении: вернуть Германию к состоянию до 1914 года, сбросить финансовое бремя репараций, добиться военного паритета с Францией и Великобританией, пересмотреть вопрос о восточной границе Германии и добиться объединения (аншлюсса) Австрии с Германией.

В качестве розовой мечты освободить Рейнскую область, вернуть Эйпен-Мальмеди и Саар и получить по мандату или иным образом африканскую колонию, где можно было бы раздобыть жизненно важное сырье и куда можно было бы направить избыточную энергию молодого поколения. Реваншизм в чистом виде. Но замечу, не в результате войны! И частично он свое умудрился получить, расчищая дорогу идущим следом немецким политикам. И не случайно.

Гитлер не из пробирки в 20-е годы выскочил, он как личность сформировался еще до ПМВ. Фюрер и его окружение – это обычные немцы времен Великой войны. Пангерманизм к 1918 уже два поколения пускает мощные корни в немецких головах. Людям минимум с 1870 г внушали целенаправленно, какие они великие и несут миру моральную миссию освобождения от вырождающихся рас. Ну пусть не в этих словах и без особого нажима, но идеи не вдруг возникли и Империя это вам не кот начхал. У всех имелись похожие идеи. Достаточно на себя оборотиться.

Почему для многих в России многое из тех времен звучит сегодня привлекательно? Да элементарно. Мы ж хотели того же. Возвращения земель. Расчленение страны воспринималось болезненно и немцы психологически отказывались с этим мириться. Поэтому и рождаются Ю. Мухины. Войну начала Польша, не желающая отдать. Ах, гады! Уродливое детище Версаля. Может это Германия уродливое детище политики Бисмарка? Может правильно сделали, что уперлись? Гитлер таким макаром мог и дальше требовать воссоединения земель. От все того же Эльзаса до Поволжья.

Почему нет? Раньше отдавали, так чего не потребовать дополнительно. И еще, и еще… Ну смешно же считать, что целью прихода к власти Гитлера был возврат Данцингского коридора. Не стоило для этого создавать армию № 1 в мире и сажать всю страну в долги. Еще вроде ладно Австрия, но уж Чехия сроду в Рейх не входила.

Правда буду честен. Как мне указали на этот счет:

1. С XVI века независимой Чехии не существует, у власти там сидит немецкий аристократический клан, по совместительству правящий империей.

2. Мятеж против Габсбургов, начавший Тридцатилетнюю войну, опять-таки был организован конкурирующим немецким аристократическим кланом, протестантским.

3. Вкупе с этим Чехия была целиком интегрирована в структуру германской империи и до роспуска СРИ оставалась её частью, а после в составе Австрии входила в Германский союз.

4. Выбросили Чехию из Германии только пруссаки, создав Германскую империю, в которую Цислейтания по понятным причинам не вошла.

С последним пунктом можно поздравить. В Германию Чехия не входила и жили там не немцы. Странно было лезть ее присоединять. К объединению немецкого народа Чехия не имела отношения. На этом основании можно потребовать у России вернуться под начало Монголии. Когда-то ведь правили ханы и ярлыки на княжение раздавали.

Ну это уже пошли нравственные соображения. А я оперирую по возможности фактами. Вот В. И. Ленин указывал, что Версальский договор – "… договор хищников и разбойников", "… неслыханный, грабительский мир, который десятки миллионов людей, и в том цивилизованных, ставит в положение рабов" (Полн. собр. соч., 5 изд., т. 41, с. 352, 353) – кто посмеет возразить из настоящих коммунистов? А кто собственно читал реальную речь?

«Германии был навязан мир, но мир этот был ростовщический, мир душителей, мир мясников, потому что они разграбили и раздробили Германию и Австрию. Они лишили их всех средств жизни, оставили детей голодать и умирать с голоду, это мир неслыханный, грабительский. Таким образом, что такое Версальский договор? Это неслыханный, грабительский мир, который десятки миллионов людей, и в том числе самых цивилизованных, ставит в положение рабов. Это не мир, а условия, продиктованные разбойниками с ножом в руках беззащитной жертве. У Германии отняты этими противниками по Версальскому договору все ее колонии».

Ну натурально с 14 по 18 год воевали и беззащитная жертва на которую напали. Колонии отняли, вот негодяи! Грабители. И ведь для современников писал. Так в чем дело? А очень просто. У него Польша – это Версаль. А Польша враг. Все остальное попутно. Но выражения запоминаются и главное слеза пробивает. То ли дело Германия в Бресте. Детям шоколад раздавала. Она не диктовала ультиматум с ножом в руках, заставляя еще и туркам отдавать территории. Все-таки Ильич сильно Германию любил. Ну не важно.

Раз ВД неправильный не грех и с немцами задружиться и вернуть утраченные территории. Правильно. Мысли у двух потерпевших поражения были в этом отношении достаточно близки. Отсюда и общее желание пересмотреть мировой порядок и вернуть себе уважаемую роль в международной жизни. Вполне нормальное явление. Но почему все-таки немцы такие все из себя пострадавшие? Столько понаписано и ничего действительно ужасного не случилось.

Есть причина! Грубейшим ударам по нервам воспитанного в имперских понятиях населения и уверенности что они лучше, умнее, сильнее и вообще самые-пресамые оказалась статья 231 Версальского договора. В ней говорилось, что Германия несет единоличную ответственность за развязывание первой мировой войны и заслуживает сурового морального осуждения. Отсюда прямо следовало, что экономические, военные и политические меры, принимаемые союзниками в отношении Германии справедливы. Все трагедии и жертвы на совести немецкого правительства и соответственно народа.

Согласиться с этим трудно. Я не про себя, как раз уверен в огромной степени вины именно Германии, о чем многократно говорил здесь и в других статьях. Но все участвовавшие в ПМВ Великие державы были не без греха. У каждой достаточно легко найти некие некрасивые фактики и гневно показать на них. Все дело в том, что тогда впервые благодаря Вильсону появилась вот это самая моральность в государственных отношениях. Чистой справедливости не существует. Национальные интересы как раз наоборот всегда имеются. Они частенько совпадают даже у держав с совершено различным общественным строем. К примеру РИ – СССР – РФ в некоторых отношениях ведут себя одинаково. Речь о другом.

До Версаля проигравший платил назначенную цену без всякой моральной оценки. Но Вильсону хотелось некого абстрактного наказания вселенского зла. Действительно ли верна по существу статья 231? И стоило подобному вопросу появиться на свет, особенно в Великобритании 20-х годов и моментально полезли на свет правдолюбцы. Они всегда есть и вечно лезут не в свое дело. Но в демократических странах, если в газетах постоянно повторять некую мысль, она воздействует на избирателей. С этим приходится считаться.

Немецкая претензия к Версалю было именно в том, что по сути с немцам там обращались именно как с "низшей расой" – сначала обманули байками Вильсона как последних папуасов, потом навязали пресловутый "пункт о вине в развязывание войны". Вот и получилось массовое недовольстве, рост популярности разных бешеных, крах первой немецкой демократии и австриец Гитлер у руля. Все дружно приходили в ярость при словах о вине Германии. Они жертвы! Ну как сегодня услышав поклонников Суворова-Резуна. Так в наше время слова, а тогда еще и выводы. Денежный, территориальный и моральный. Нет уж. Кто согласится признать себя крайним? Свалили все на демократов и с радостью побежали в объятия "уверенной в себе" силы. Кончилось это плохо, но уже совсем другая история.

В двадцатые годы почти вся немецкая историческая наука была занята тем, чтобы попытаться обосновать невиновность Германии в развязывании войны. Понятие "ответственности за войну" полностью неадекватно для 1914 года. Война тогда была легитимным средством политики. Национальные комплексы и затаённые обиды времени после 1918 года, чувства, которые выражались в таких оборотах, как «удар кинжалом в спину» и «ноябрьские предатели» очень сильно влияли на немцев даже не нацистов. Это общее для всего общества.

Лично у меня четкое ощущение, Германия наверняка не удовлетворилась бы никакими условиями, предложенными ей после поражения. Та часть немецкого общества, которая сочла грабительским Версальский договор, сочтет грабительским и любой другой. Вот Германии унижать Россию позволительно, а их никак нельзя ответно. Договор, в котором Германия не является победившей стороной, диктующей свою волю – априори несправедливый и с это не изменить. Ведь «несправедливыми» немцы считали даже создание Чехословакии с Судетами. Территории германской империи не принадлежащие никогда.

Итак, вот я и добрался до своей обычной цели. Альтернативные варианты истории. Обязательно ли ВМВ произойдет. Какими должны были быть условия Версаля, чтобы немцы с одной стороны не обиделись, с другой стороны – не устроили новую войну на десять лет раньше реала и с успешным для себя итогом.

Судя по вышенаписанному, если альтернативный вариант Версальского договора не исправляет главную, просто вопиющую несправедливость – скажем в нем нет пунктов о репарациях выплачиваемых Францией Германии, об удовлетворении немецких справедливых территориальных притязаний, изложенных в 1914–1916, о передаче английского флота Германии, приращениях из Франции, Бельгии и далее везде немцы все одно останутся недовольными. Реванш в той или иной форме неминуем.

С одной стороны как я уже показал, мог произойти и другой реванш. Без страшной войны и уничтожения Германии с разделом в реальной истории. Достаточно было продолжить уже проводимую политику тихой дипломатии. Но Великий кризис всерьез подгадил. К власти пришел авантюрист Адольф Гитлер, запоровший все до основания. Значит что, с послезнанием для союзников выходит лучший выход не проявлять дикого и ничем не обоснованного гуманизма. Чтобы не было ВМВ, немцев надо в 1918–19 метелить до ужаса, со взятием Берлина, разрушением Рура и Гамбурга, массовыми изнасилованиями и прочей ломкой через колено. Как говорили сами немцы, "надо дать урок ужаса". Если мы вынесем мораль за скобки, то должны будем признать: в 1918 году союзникам следовало загеноцидить немцев до последнего человека. Чтобы спасти десятки миллионов невинных жизней в будущем. Так?

Ну если смотреть на результаты ВМВ, безусловно. Стереть в порошок и топтать пока не останутся одни послушные и не смеющие мечтать о величии прошлого. Поставить на колени, сковать руки и выбить зубы. Вывезти заводы, мужиков в лагеря и пусть сдохнут на лесоповале. Наверное помогло бы, но увы. Другие времена, совсем иные нравы. То что произошло в 40-е никак невозможно в 20-е. Во ВМВ немцы сами дали повод своими преступлениями и сопротивлением до конца.

О! Вот оно! Это и есть вторая альтернатива. Первая, если еще не забыли насчет быстрого прекращения огня в районе не позже зимы 15/16 года, упомянутая выше в тексте.

Итак. Когда в мае 1919 года стал известен проект Версальского договора для немцев (любых – солдат, крестьян, богатых, бедных) это оказался шок. Нормальная первая реакция ничего не подписывать. Армии к тому времени уже не существует. Следовательно союзники без особых сложностей входят в Германию, преодолевают легкое сопротивление добровольцев и оккупируют страну. Минимум до Везера, максимум целиком и полностью.

По уму бы нужно было ввести войска и не выводить до выплаты денег. Точно как делали немцы после 1871 г во Франции или в 1918 г в России. Тогда бы немцы не играли в безденежного кота Базилио. Вывели войска авансом – и получили этот водевиль: "бедные мы несчастные сиротинушки". Назад-то уже проблема. Демократы, понимаешь. Гуманисты и без веской причины никак. А торчи там войска до 30-х годов, какой Гитлер и какая милитаризация? Да никто бы не позволил!

Были такие планы в реале. Предположим, Германию в Версале делят. Саар переходит Франции, на западе создают демилитаризованный Рейнланд, на юге – столь же демилитаризованные Баварию, Баден-Вюртемберг. Плюс плебисцитные территории (Южный Шлезвиг, юг Восточной Пруссии, Верхняя Силезия) передаются соответственно Дании и Польше. Рюген, возможно, также передан Дании, Гданьск – Польше. Оккупационные войска остаются на несколько лет не левобережье Рейна, в главных портах.

В этом плане, представляется гарантированным натуральное счастье Франции. Она наиболее заинтересована в репарациях и в реале осуществила вышеописанную двухлетнюю оккупацию Рура, а также пятнадцатилетнюю оккупацию Саара, вдобавок к аннексированным Эльзасу и Лотарингии. И столь же гарантированным несогласие Англии и, вероятно, Америки (по указанным выше причинам, а у американцев еще и были свои виды на германскую промышленность). Но если немцы сопротивляются – лупи их и круши, в 1918 или 1919 г в обществе совсем иные настроения. Никакого пофигизма и лишь бы не было войны. Все будут вполне за наподдать этим противным гуннам. До кровавой юшки и в фарш гадов.

Но в реальности немцы не стали сопротивляться. Они натурально устали от войны. Предатели и гады в тылу, в речах появились уже потом. В тот момент ничем подобным не пахло. Поэтому и союзники повели себя достаточно корректно. Ну в глазах жителей рейха их обидели и надругались, запретив милитаризацию, но фактически ничего ужасного. В нашей исторической реальности германское правительство и большинство Национального собрания боялись распада рейха.

Как предполагали тогда, союзники заключили бы сепаратные договоры с существовавшими южнонемецкими государствами и с некоторыми вновь созданными на прусском Севере государственными образованиями, и тем самым рейх был бы разорван надвое: оккупированная западная часть, а на Востоке и на Северо-Востоке старые Пруссия и Саксония. Поэтому они сидели тихо и подписали мирный договор в его неприятном виде. В средне– и долгосрочной перспективе у них были гораздо лучшие политические шансы, как им тогда было ясно.

Отсюда очень вероятный вариант альтернативной истории под номером три. Все-таки произошло. Коварная Антанта взяла на вооружение идею раскола Германии.

Видел я атлас мира (русский) 1908 года выпуска. Там была и этническая карта. Так вот – немцев как народа на ней не было, а были аллеманы, баварцы, пруссаки и так далее. Не проще поделить Германию на N независимых государств (официально "дать свободу" членам союза). В Кайзеррейхе было 4 королевства, скорее всего их и выделят плюс Рейнланд. А давать независимость всяким Мекленбургам и Саксен-Кобург-Готам – проблем будет только больше, но держать их под контролем.

Это совсем не глупая фантазия. "Никаких немцев не существует. Это фикция. Плод больного воображения Бисмарка и Вилли. Есть только саксонцы, баварцы, брандербуржцы и прочие Безголовые Гессенцы" (С) президент Жаннере.

К примеру сепаратистское движение на Рейне не было спонтанным выступлением части местного населения; оно носило организованные формы и обусловливалось целым рядом причин: во-первых, укоренившимися среди местных жителей антипрусскими настроениями; во-вторых, надеждами части рейнского населения на политико-экономическое сотрудничество с Францией как «лекарство» от послевоенных тягот и лишений; в-третьих, серьезными опасениями перед угрозой «берлинского революционного радикализма», господства Советов, социализации, антирелигиозной политики, а также новой политики в сфере культуры и образования.

В течение ноября 1918 – апреля 1919 гг. под руководством кельнского обер-бургомистра К. Аденауэра предпринимались активные попытки легального создания государства на Рейне. Идея создания Рейнской республики исходила, в первую очередь, от группы политиков Центра.

Оставалось сделать еще шаг. Французскими оккупационными чиновниками была предложена идея введения рейнской марки. Своя валюта полностью отрезала бы Рур от Германии и Берлин не смог бы выплачивать субсидии бастующим рурским горнякам. Союзники к тому же получили бы еще один неиссякаемый источник доходов – печатание рейнской валюты. Но Пуанкаре не решился на этот шаг и все кончилось пшиком. Почему? Позиция Англии. Она не хотела безраздельной гегемонии Франции на континенте. Париж не должен действовать самостоятельно, отодвинув в сторону Лондон.

В мемуарах Тиссена присутствуют упоминания, что у отдельных германских земель были планы подписания сепаратных соглашений напрямую с союзниками, в обход Берлина. Кроме того, есть упоминания о создании "Католического союза" – Южные земли Германии + часть Австрии. Вопрос только в том, смогут ли Франция и Великобритания удержать реваншизм под контролем, или сил не хватит? Все очень зависит от ситуации. Даже Версальская система вопреки вечным штампам была вполне жизнеспособна, пока гаранты ее жизнеспособности имели волю. Как СССР был жизнеспособен, пока власть не стала гнилой.

В конце концов, что такое жизнеспособен или нежизнеспособен любой договор? Чисто оценка. Причем задним числом. Ни один договор не вечен. Поколение 30-х хотело жить, а не воевать. Флот в Великобритании сокращали, армию французскую в загон. Просто так, что ли? С одной стороны кризис и поменьше расходов, с другой избиратели, которые не забыли Седан и сотни тысяч погибших.

Вооруженные силы грубо до 38 г. – абсолютно не готовы к войне: Великобритании – в силу абсолютно недостаточного финансирования, а Франции – из-за огромных затрат на оказавшуюся, как известно бесполезной, линию Мажино – за счет нормального и грамотного развития и строительства ВС. Но хуже всего общественные настроения. В 1 мировую был энтузиазм. Может глупо, но все радовались. Во Вторую людям было не до веселья. Даже немцы на первых порах не слишком хорошо себя чувствовали. Еще не забыли голод и холод войны на два фронта с блокадой.

Политики. В отличии от подозрений в неких дальних замыслах они обычно решают сиюминутные проблемы не задумываясь на перспективу. Это не хорошо и не плохо. Данность. Это важнейший порок демократического общества. Вынужденные оглядываться на избирателей президенты не могут заявить о необходимости воевать за мало кому интересную Чехословакию или Парагвай. Для начала неплохо бы им самим слегка подсуетиться. В смысле странам.

К примеру 31. III 1939 Чемберлен сделал в палате общин следующее заявление об оказании помощи Польше в случае нападения со стороны Германии: "Если будет иметь место действие, явно угрожающее польской независимости, и если польское правительство сочтёт необходимым оказать сопротивление собственными силами, английское правительство будет считать себя обязанным оказать польскому правительству всю возможную помощь в пределах своих сил". Чемберлен добавил, что он говорит не только от имени Англии, но и от имени Франции.

Если будет сопротивление – яснее не скажешь. Отдуваться за сдающихся он не собирались. Чехи не дергались, а вот поляки очень даже. Безуспешно, но условие выполнили. И реакция последовала.

Мало того, 13. IV 1939 Чемберлен в палате общин заявил о предоставлении английских гарантий Греции и Румынии – об оказании этим странам "всей возможной поддержки, в случае если они сочтут необходимым защищать свою независимость вооружёнными силами". В тот же день с аналогичным заявлением выступил французский премьер Даладье. То есть повторение: если как Чехия сдадитесь, мы вмешиваться не станем.

Подними руки Польша и согласись отдать требуемое Гитлером и никакой войны бы не случилось. До следующего желания объединить немцев проживающих в Швейцарии с родным Фатерляндом. Или опять же в Эльзасе и Лотарингии. Фюрер явно не собирался останавливаться. Иначе зачем уничтожать Польшу? Посадить пронемецкое правительство. Нет. Тормоза уже не функционировали.

Я это к чему пишу, все могло сложиться по-разному. Начальное изменение тянет за собой дополнительные, уже не взирая на желания политиков. Стоит принять решение об оккупации или разделе Германии и вся история пойдет не в том направлении. Есть разные варианты. В принципе немецкие земли будут все равно стремится к объединению. Определенная привычка уже появилась. Но не все так просто.

У Австрии могут появиться интересы в создании Южногерманского союза в противовес Пруссии и в свете распада АВИ. При этом Франция будет скорее поддерживать Вену. Итого получаем два полюса силы в Германиях (Берлин и Вена) и три крупных игрока (Франция, Британия, Польша). В общем-то, референдум в Австрии ничем не хуже плебисцита в Верхней Силезии, признанных Антантой. Австрия – такой же огрызок, в плане экономической ценности – как бы не меньше.

Вряд ли это что-то поменяет кардинально в отношении немцев к Версалю. Да и Гитлер будет так же выступать против своих земляков как выродившихся славяно-еврейских полукровок. Но уже нет желания слиться в экстазе с северными братьями. Долгие годы конфронтации вполне могут настроить дальних родственников друг против друга. Ситуация изменилась и серьезно.

Я знаю, мало кто согласится признать, что ВМВ была отнюдь не запрограммирована. Она результат обычной глупости и попыток избежать повторения огромных жертв. В этом смысле и сегодня ничего не изменилось. Говорильня в ООН ничего не решает, а единственная на сегодняшний день страна способная сыграть мирового жандарма в основном обращает внимание на свои внутренние проблемы. Что, откладывая на завтра убийство мыши можно дождаться ее роста до размеров слона, все прекрасно соображают. Но это будет потом и не с данным президентом. А сегодня сообщить народу о необходимости урезать пособия и лишний налог ввести? Мда. Опасно. Через 3–4–5 лет очередные выборы. Прокатят.

Ошибкой по моему мнению был не Версаль, а Мюнхен. ВМВ из Версаля никак не проистекает. То есть вообще. Я набросал несколько возможных альтернативных вариантов развития событий. Наверняка есть и другие. Надо только подумать, а не повторять в очередной раз про неизбежность. И уж тем более о немцах оскорбленных в лучших чувствах. За что боролись на то и напоролись. Причем дважды. А могли один раз, если бы союзники реально были душителями, мясниками, разграбили и раздробили Германию и Австрию. Они лишили бы их всех средств жизни, оставили детей голодать и умирать с голоду. И всем было бы лучше в будущем. Но Ленин в очередной раз приврал. Ничего такого не произошло.