Следующий день прошел в разговорах и подготовке: мы строили планы, изучали схему найденного Ланом заклинания, повторяли схему защиты от магии Духа. К концу дня я полностью оправилась и была готова к действиям, даже предложив наложить защиту прямо сейчас, на что Лан покачал головой и сказал, что предпочитает сделать это утром.

Наутро мы снова собрались в парке. Все волновались: все же это было первое заклинание, которое мы собирались применить! Расположившись на траве, мы приступили. Все перешли на магическое зрение — так называлось состояние, при котором были видны нити Сил. Начинал Лан, он сформировал нить Духа и протянул ее в мою сторону. Белоснежная нить моего Воздуха сплелась с серебристой Духа и на секунду, казалось, поглотила ее. Впрочем, это было обманчивое видение: белое влилось в серебро, и тонкая, едва видимая серебряная нить превратилась в яркий луч. Ко мне протянулись нити силы остальных. Сплетясь с моим Воздухом, они сначала стали белоснежными, а потом окрасились в серебро. Как только серебряная паутина окутала нас, Лан поднял руку и снова опустил ее, давая сигнал. Каждый из лучей потянул к себе свой конец нити и принялся выплетать сложнейшую схему защиты, управляя нитью своим разумом. Сложность состояла в том, что схема должна была создаваться синхронно, так что мне пришлось направлять процесс, притормаживая его у одних и ускоряя у других. Наконец перед лицами моих друзей зависли изящные серебристые «конструкции» — их часть работы была сделана. Теперь начиналась моя. Потянув к себе все пять нитей, я соединила их воедино и принялась выплетать ту же схему. Управляться с такой силой было невероятно сложно: казалось, я пытаюсь плести макраме из чего-то скользкого и живого. Трижды я чуть не упускала нить, и все же мне удалось это! Схема зависла перед моим лицом, я подала сигнал и каждый из нас потянул защиту к себе. Жаль, что я не видела этого со стороны, наверное, это было грандиозное зрелище: сияющая паутина, впитывающееся под кожу заклинание, заставившее на какое-то время засверкать серебром наши ауры… Наконец все исчезло: схемы впитались, нити истаяли в воздухе, а наше сосредоточение прервал восхищенный голос магистра Граяра:

— Боги, это было невероятно!

Повернувшись, мы воззрились на него. Магистр смотрел на нас, покачивая головой, а потом произнес:

— Вы вообще представляете, что сейчас сделали? Вы поломали дюжину теорий! Из-за того, что звезда изначально — боевая группа, ее возможности в магии других направлений изучены крайне слабо, и попросту было неизвестно, что ее силами возможно создавать подобные сложнейшие заклинания!

— Возможно, это из-за того, что ни у кого из лучей звезд ранее не было магии Духа? — предположила я, устало проведя рукой по лбу.

— Скорее косность мышления. Звезда — боевая группа, значит она не годится в качестве… Даже не знаю, как сказать…

— То есть вы считали, что боевая группа — это кувалда, а никак не игла для вышивания, — насмешливо предположил Кэл.

— Замечательное сравнение, тар Кэлларион, — магистр явно обрадовался, — и я непременно вставлю его в книгу, которую пишу.

— Книгу? — вопрос был задан практически хором. Магистр усмехнулся и кивнул:

— Книгу. Это просто позор, как мало мы знаем о боевых группах-звездах, так что я хочу это исправить! Кстати, я правильно понял, что это защита от магии Духа? Только какая-то странная! И я не вижу расхода энергии, как это работает?

Вот уж энтузиаст своего дела! Глаза светятся, весь подался к нам… И надо же, не стесняется спрашивать у студентов! Ответил на его вопрос Лан:

— Она пассивная.

— Пассивная? Активируется при попытке сканирования? Вам надо ее проверить, обязательно! Давайте, я вам это устрою?

— Мы будем признательны за это, магистр, — ответила я, — а можно спросить, чему мы обязаны вашим визитом?

Тот усмехнулся:

— Нари Алиэн, вы вообще представляете, какую мощь только что задействовали? Да вы светились, как маяк в ночи! Неужели вы думаете, что мы могли оставить это без внимания? Тем более, что вы нарушили одно из основных правил Академии: не использовать мощные заклинания за пределами магического полигона! Нет, не волнуйтесь, — заметил он мой протестующий жест, — никаких наказаний не будет: во-первых, вас об этом никто не предупредил, во-вторых, полигон находится на территории старших курсов. Никто ж не думал о таких необычных студентах, как вы! Кстати, о старших курсах, вы ведь так и не прошли церемонию выбора факультета! Так, идите за мной, надо с этим покончить! Передам вас в «нежные» руки Гаррода, пусть возится!

Последнюю фразу он произнес уже на ходу, стремительно шагая в сторону административного корпуса, мы припустили за ним. Магистр привел нас в зал совещаний, велел сидеть смирно и вышел. Вернулся он минут через пять вместе с ректором и магистром Гарродом. Мы вскочили и поклонились, ректор кивнул и разрешил нам сесть. Улыбнувшись, он сказал:

— Студенты, вы продемонстрировали редкостное прилежание и силу духа, и я рад, что вы учитесь в нашей Академии. По правилам вы должны были выбрать факультет, а я — решить, соответствует ли ваш выбор той магии, что есть у вас. Однако с вами все пошло не так с самого начала, поэтому я задам только один вопрос: есть ли среди вас те, кто не желает учиться на Боевом факультете?

Ответом ему было молчание, ректор кивнул и продолжил:

— Я так и думал. Тогда поздравляю вас, студенты Боевого факультета! Сейчас каждый из вас подойдет ко мне, и я внесу изменения в ваши Знаки. После этого вы сможете проходить на территорию старших курсов, а допуск в эту часть Академии сохранится у вас в течение седмицы после Летнего бала. Начнем! Нари Алиэн, прошу вас.

Я подошла и, отцепив Знак, протянула его ректору. Пара движений, сложная вязь нитей Сил — и он возвращает Знак обратно. Через пару минут ректор закончил и вышел из комнаты, велев магистру Граяру сопровождать его. Мы остались наедине с теперь уже своим деканом, который оглядел нас и улыбнулся:

— Следуйте за мной, студенты!

Подойдя к стене, что разделяла территорию Академии, магистр Гаррод дотронулся до нее рукой, и перед ним возникла дверь. Пояснив, что этого же можно добиться при помощи наших Знаков, он прошел вперед, жестом приказав нам двигаться за ним. Впрочем, нам и самим не терпелось наконец увидеть место, где предстоит провести следующие три года.

Первое, что бросилось нам в глаза — огромная площадка, словно куполом накрытая защитным полем, затем одинаковые здания с флагами разных цветов на шпилях. Кивнув на здание, над которым развевался черный флаг, магистр сказал:

— Ваш новый дом, общежитие боевиков.

Наконец мы подошли к административному корпусу, с виду абсолютно точно повторявшему тот, что был на территории младших курсов. Заметив наше удивление, декан коротко пояснил:

— Это одно и то же здание. Проход есть и в самом здании, но для вас он недоступен.

Мы молчали, хотя лично меня мучило любопытство: а в какой части здания находился кабинет ректора? Или это какая-то третья часть, куда имеют доступ только избранные?

Поднявшись по широкой мраморной лестнице на второй этаж, наша процессия свернула налево, и вскоре перед нами возникла дубовая дверь с золоченой табличкой: «Боевой факультет. Деканат». За дверью — она открылась перед деканом сама, без каких-либо жестов либо слов с его стороны — располагалось светлое просторное помещение, которое невозможно было назвать иначе, чем приемной. Навстречу магистру из-за письменного стола поднялся худощавый мужчина средних лет в черном камзоле.

— Тэрис, это наши новые студенты. Оставляю их в твоих надежных руках: проведи все необходимые процедуры и вызови кого-нибудь из преподавателей или, еще лучше, старшекурсников, пусть все им покажут. Кстати, что со списками на практику?

— Готовы, у вас на подписи, тар Гаррод, — поклонился тот. Декан кивнул и прошел в свой кабинет — по крайней мере, на двери красовалась табличка с его именем и должностью.

Тэрис повернулся к нам и представился:

— Светлого дня, студенты, я нар Тэрис, помощник декана. Садитесь, — он указал на стоявшие у стены стулья и продолжил, — прежде всего, давайте познакомимся: боевиков не так много, так что я предпочитаю знать всех в лицо. Итак, я буду называть ваши имена, а вы — вставать. Начнем, тар Рейнвар эр Неил!

Он по очереди вызывал нас всех, окидывал пристальным взглядом и кивал, давая разрешение сесть. Закончив, он произнес, одновременно позвонив в стоящий на столе колокольчик:

— Так, теперь о правилах. Они немногим отличаются от тех, что были у вас ранее, за одним исключением: запрещено творить заклинания, потенциально могущие принести вред, где-либо, кроме полигона и учебных аудиторий под присмотром преподавателей. То есть если вы хотите напитать силой артефакт, то можете сделать это в любом месте, а вот тренироваться в создании огненных шаров — только на полигоне! Далее: любые вопросы организационного плана вы будете решать со мной, к декану вы можете попасть либо по его личному приглашению, либо как просители в том случае, если ваша просьба будет сочтена достойной ее рассмотрения. Те из вас, кому выплачивается стипендия, смогут получать ее у меня.

В этот момент дверь приоткрылась, и в нее кто-то заглянул. Нар Тэрис приглашающе махнул рукой, и к его столу подошел мой противник на экзамене. Как там его звали, Дарс кажется?

— Тар Дарс, сегодня вы в чем-то провинились, раз на посылках? — удивленно спросил помощник декана. — Не ожидал от вас!

Тот только молча потупился. Нар Тэрис покачал головой и скомандовал:

— Так, это наши новые студенты. Все им покажете и расскажете. Ступайте!

Мы вышли за дверь, Дарс встрепенулся и представился, кивнув мне:

— Светлого дня! Я Дарс, перешел на седьмой курс, с Лин мы уже знакомы, а вы кто?

Мои друзья представились, причем голос Кэла был явно холодноватым. Дарс удовлетворенно кивнул и сказал:

— Пойдем, я вам покажу общежитие, а по дороге расскажу, что да как! В этом году на наш факультет много пришло — с вами целых восемь! А девушек у нас и вовсе кроме вас нет, — подмигнул он мне и Сигни.

— А что, восемь — это много? — удивленно спросил Дойл.

— Ага, обычно не более пяти. Сейчас выпускники уйдут, так нас всего будет девятнадцать!

— Такой маленький факультет? — не поверила Сигни.

— Да ты что, это очень для нас много! У нас иногда бывает всего десять-двенадцать человек! Да и вообще, редко когда больше сорока студентов переходят на пятый курс, так что обычно на всех факультетах учится всего-то человек сто десять-сто двадцать. Вон, с вашим курсом нас теперь будет сто девятнадцать, так у бытовиков всего-то тридцать пять человек, а он у них самый большой.

Я внутренне хмыкнула, вспомнив свою альма-матер из прежней жизни. Больше тысячи человек на факультете! А тут…

Тем временем Дарс продолжал свой рассказ. У каждого из пяти факультетов было свое общежитие — трехэтажное здание, рассчитанное на пятьдесят шесть студентов каждое. Так что, как весело заметил Дарс, боевики обычно жили по одному в комнате, рассчитанной на двоих. Занятия были двух типов: общие для всех факультетов, и специализированные под каждый факультет. Особенностью Боевого было множество тренировок с оружием и магией.

Все это Дарс рассказывал с шутками, отвечал на все наши вопросы, ничего не скрывая. Не выдержав, Сигни спросила его, почему он с нами так любезен. Посерьезнев, тот пояснил, что все студенты Боевого факультета понимают, что любой из их соучеников когда-нибудь может прикрывать их спину, поэтому среди боевиков принято относиться друг к другу с уважением и всегда держаться вместе.

В общежитии Дарс провел нас в комнату коменданта. Нар Орвен, веселый русоволосый толстячок с лучащимися морщинками веселья серыми глазами, обрадовался нам, словно родным, а меня и Сигни вообще принялся обхаживать, словно принцесс. Мы выбрали себе комнаты, по совету коменданта решив занять каждый отдельную, и распрощались с ним и Дарсом.

Назад мы шли в молчании: после впечатлений сегодняшнего дня говорить не хотелось. Это было удивительно уютное молчание, так редко достижимое, ведь найти того, с кем приятно помолчать значительно сложнее, чем приятного собеседника. Почти у самого общежития нас перехватил магистр Граяр, сообщив, что он договорился с одним из сильнейших магов Духа Тар-Каэра о тестировании нашей защиты, которое должно было состояться через два дня.

На следующий день мы наконец-то выполнили просьбу Рейна: навестили его родителей. Когда мы ехали к ним, Сигни и Дойл сильно нервничали, переживая, как их там примут. Впрочем, все прошло от одной только сияющей улыбки тари Ларины, которая просто светилась от радости, что она наконец может познакомиться со всеми друзьями сына. Так что после первых неловких минут завязался оживленный и непринужденный разговор. После вкуснейшего обеда Рейн предложил показать семейную коллекцию оружия, а тари Ларина — оранжерею, при этом покосившись на меня. Сообразив, что она хочет поговорить со мной наедине, я сказала друзьям, что хочу посмотреть на цветы, так что покину их.

Когда мы остались одни, тари Ларина смущенно взглянула на меня:

— Было заметно, что я хочу поговорить наедине?

— Я заметила. Вы хотели что-то спросить?

— Да. Этот мальчик, Кэл… Он твой жених?

— Он сделал мне предложение, но я пока не готова его принять, — отвела взгляд я.

— Из-за его родителей? Когда он в прошлый раз о них сказал, ты расстроилась. Что-то не так?

— Его мать не хочет меня принимать, — слова вырвались почти против моей воли.

— Девочка моя, я хочу тебе сказать кое-что. Мне до сих пор стыдно за тот разговор, что состоялся у нас при знакомстве. Так что и тут… Я уверена, если его мама узнает тебя поближе, она тебя полюбит! А он сам? То, как он светится при взгляде на тебя, я вижу, но готов ли он пойти против родителей?

— Он говорит, что да. Но я не хочу, чтобы он с ними ссорился.

— Лин, думай о себе и своем счастье. Надеюсь, у вас все будет хорошо. А еще… Я хотела поблагодарить тебя за Лана. Мне всегда было жаль этого замечательного мальчика, но я ничего не могла для него сделать…

— Вы сделали для него многое, — покачала головой я, — он всегда с восхищением говорит о всей вашей семье. А сам он… Знаете, еще год назад я и не подозревала о многих его талантах! И вообще, все мои друзья, они… самые лучшие на свете!

— Я рада, что у вас такие чудесные отношения, — улыбнулась мне тари Ларина, — ну что, вернемся в дом?

Была уже поздняя ночь, когда мы вернулись в Академию, все были довольные и расслабленные. Еще день прошел в любовании красотами природы, водопады оказались просто невероятны: воды горной реки срываются с высоких отвесных скал, разбиваясь на миллионы брызг, что порождают изумительные по красоте радуги… Мощь и величие сил природы подавляли и одновременно словно звали в небо, и я вдруг безумно захотела обратиться драконом и взмыть в небеса, купаясь в радужном свете… Мы с Кэлом долго стояли, обнявшись и любуясь восхитительным зрелищем, а возвращаясь, я впервые за долгое время почувствовала умиротворение и уверенность в завтрашнем дне.

А назавтра нас ждало очередное испытание, которое мы выдержали с блеском: приглашенный магистром Граяром маг не смог пробить наши щиты, хотя мы и не прилагали никаких усилий по их укреплению. Более того, по его словам, что передал нам магистр, чем сильнее он пытался пробиться сквозь щит, тем больше была ответная реакция. Магистр Граяр был в восторге от «невероятных возможностей, которые открывает ваш опыт», а мы — от того, что защитили наши разумы от врагов и просто любопытствующих.