На этот раз я оделся, чтобы не выделяться из толпы: красная бейсболка, белая футболка, ярко-желтая гавайская рубашка, джинсы и кроссовки. Хотел надеть шорты, но бледные ноги не совсем соответствовали образу завсегдатая пляжа. Когда я добрался до набережной Оушн-Сити напротив Седьмой улицы, солнце садилось за горизонт и небо над океаном окрашивалось в яркие разноцветные тона. Я внимательно осмотрелся. Не было ни Чарли, ни потенциальных шпионов – кругом обычные гуляки, флиртующие и отвергающие флирт, веселые и грустные, жующие на ходу и уже поевшие. Я подумал, что немного мороженого не повредит моей маскировке.

Стоя в очереди к ларьку «Братья Кор», я услышал тихий свист из соседнего магазина.

– Я возьму маленькую и большую порцию ванильного, – сказал я русской продавщице.

С мороженым в руках я направился в магазин и обнаружил над стойкой с футболками лысую макушку. Под стойкой виднелись уродливые клетчатые шорты, носки и сандалии.

Я кашлянул. Между футболками появилась рука и взяла у меня большой рожок.

– Спасибо, – сказал Чарли. – Я люблю мороженое.

– А кто не любит! Хотите поговорить здесь?

– Через пять минут встретимся на берегу.

– На этот раз постарайтесь не уронить мороженое.

Пока Чарли поглощал за стойкой лакомство, я стоял на пляже и глубоко вдыхал соленый воздух. Прямо передо мной уходил в море широкий каменный волнорез. Вечер был свежим и чистым, море отсвечивало оранжевым, ворчал и пенился прибой. «Красивое зрелище, – подумал я. – На него можно продавать билеты. Судьба Вселенной, отображенная в шестисекундной живой картинке. Каждый вечер на арене. Попробуйте телятину и не забудьте оставить чаевые официантке».

Слева пляж уходил вдаль, справа пересекался оркестровой площадкой. В красноватом свете заката я разглядел несколько силуэтов, шагающих по волнолому или бредущих по песку. Я следил за теми и за другими, стараясь понять, не слишком ли заинтересован кто-нибудь из этих людей в том, что я делаю. Как обычно, на меня не обращали внимания, что, по обыкновению, меня устраивало, а в этот вечер, когда я встречался с клиентом, за которым одновременно гонялась свора гангстеров, наемный убийца из Аллентауна и агенты ФБР, – особенно. Я обернулся в сторону набережной и увидел, что ко мне приближается округлая фигура с несоразмерно большой головой и косолапой походкой.

– Вы один? – спросил Чарли Калакос.

– К сожалению, это мое традиционное состояние.

– За вами следили?

– Нет.

– Откуда вам известно?

– Потому что я ехал медленно и поглядывал в зеркало заднего вида. Потому что дважды останавливался на обочине шоссе, и вслед за моей не остановилась ни одна машина. Потому что припарковался на Семнадцатой улице, десять кварталов прошел пешком по переулкам и не заметил «хвоста». Но я всего лишь адвокат, Чарли, а не шпион. Меня обучали юриспруденции, а не обнаружению слежки. Я делаю все, что могу.

– От вас зависит, поймают меня или нет. Как моя мама?

– У нее все хорошо. Она даже воспрянула духом.

– Значит, я возвращаюсь домой?

– Прежде чем обсуждать ваши переговоры с представителями закона, хочу сообщить новости. Помните, вы говорили мне о своих друзьях? Одного из них звали Ральф.

– Почему вы спрашиваете об этом?

– Несколько дней назад его застрелили.

– Дубину Ральфи? Боже мой! Как это случилось? Его поймали с чьей-то женой?

– Это похоже на работу профессионала. Киллер вошел в дом, ранил его в ногу, связал и задал несколько вопросов, прежде чем выстрелить в голову.

– Каких вопросов?

– По всей видимости, они касались вас, Чарли. Как только сведения о переговорах появились в газетах, меня встретили ваши старые друзья из банды братьев Уоррик. Один из них, его звали Фред, сказал, что гонялся за вами пятнадцать лет назад.

– Этот жирный ублюдок все еще жив?

– Жив и здоров. Ему помогает какой-то гомункул. Он наказал мне передать вам предупреждение. Очевидно, они сделали заказ какому-то наемному убийце, человеку из Аллентауна.

Неожиданно голова Чарли дернулась, глаза широко раскрылись.

– Вы знаете этого парня из Аллентауна?

– Видел один раз, – медленно ответил Чарли. – Старый боевой конь с прической под «ежик», холодными глазами и огромными узловатыми руками. Этот парень воевал, его отлично обучали, и он понял, что ему нравится убивать.

– Где он воевал? Во Вьетнаме?

– Насколько я понял, в Корее.

– Значит, ему должно быть не менее семидесяти лет.

– Вы не видели его глаза, Виктор.

– На трупе Ральфа лежал листок со словами: «Кто следующий?»

Чарли съежился. Я осмотрел пляж. Ничего странного: все те же и там же.

– Чарли, вам по-прежнему хочется вернуться домой?

– Уже не знаю. Вы говорили об этом моей матери?

– Об угрозе? Да, сказал. О Ральфе не говорил, потому что в этом не было необходимости: убийство обошло все газеты.

– Что она сказала?

– Она не хотела, чтобы я вам говорил. Сказала, что позаботится о вас.

– Она показала вам револьвер?

– Да, показала.

– Полоумная старая ведьма. Она приставляла его к моей груди, когда я плохо себя вел, и до смерти меня пугала.

– Чарли, я не должен вам этого говорить, но ситуация меня заставляет, у меня нет другого выхода. В городе появился парень, который предлагает большие деньги за картину. Я не смогу заключить сделку за вас, вам нужно сделать это самому, но парень говорит, что даст достаточно, чтобы вы потерялись на долгое, долгое время.

– Сколько?

– Достаточно. По меньшей мере шестизначное число. И вы должны также знать, что он сделал подобное предложение другим, в том числе Ральфу и Джоуи Прайду. Они оба считали, что заслуживают часть суммы.

– Шестизначное число? А вы можете получить больше?

– Уверен, что могу, но должен предупредить: продажа краденого противоречит закону.

– Вы говорили матери?

– Нет. Боялся, что она наставит на меня револьвер.

Я достал из кармана пиджака конверт.

– Вот визитная карточка покупателя. Ознакомьтесь.

– Вы советуете продать картину этому парню и свалить?

– Думаю, что Филадельфия сейчас не самое безопасное место для вас.

– А как насчет программы защиты свидетелей? Я думал, что вы договоритесь с прокурором.

– Положение немножко осложнилось. Правительство отказывается идти на сделку. Помощница федерального прокурора, о которой я вам говорил, все еще точит на вас зуб.

– За что?

– Я надеялся, это вы мне расскажете за что.

– Я не стоматолог.

– Ей нужно, чтобы вы объяснили, как была украдена картина. Никакой неприкосновенности и никакой защиты, пока не согласитесь. Похоже, что на это у нее есть скрытые мотивы, и думаю, что догадываюсь какие.

– Что за мотивы?

– Вы когда-нибудь слышали о детективе по имени Хатэуэй?

– Какое отношение имеет этот ублюдок к нашему делу?

– Помощница прокурора – его дочь.

– О Господи!

– Откуда вы знаете Хатэуэя?

– Он рыскал по району после ограбления. Спрашивал о какой-то девочке, которая потерялась примерно в то же время, когда мы украли картину.

– Девочку звали Шанталь Эдер?

– Я что, должен помнить все имена?

– Я должен, – ответил я, и в моем голосе, наверное, прозвучала угроза, потому что Чарли чуть попятился. Я глубоко вдохнул, чтобы успокоиться, и опять осмотрел пляж. Оркестровую площадку огибали два грузных любителя бега, у кромки океана собралась семейная группа, малыши горстями кидали в волны песок.

– Сейчас я покажу вам фотографию. – Я вынул из кармана снимок Шанталь Эдер. – Вы узнаете ее?

Он глянул на фотографию и покачал головой:

– Слишком темно. Не могу разглядеть.

– Расскажите мне о Хатэуэе.

– Что рассказывать! Исчезла какая-то девочка, а Хатэуэй считал, что ее исчезновение связано с ограблением. Каким-то образом он вышел на нас.

– Есть идеи, каким образом?

– Кто его знает… Но получилось так, что он не смог навесить на нас ни кражу, ни исчезновение, как ни старался. Понимаете, мы ничего не тратили, ни на чем не прокололись. Наша жизнь не изменилась ни на йоту.

– Ни норковых шуб, ни «кадиллаков»? Как вам это удалось?

– Легче, чем вы думаете, поскольку мы так и не получили свою долю.

– Не понимаю.

– Нас надули.

Я перевел взгляд с Чарли на береговую линию, пытаясь осознать услышанное. «Джоуи что-то говорил об исчезнувших деньгах, а теперь Чарли говорит, что их надули», – мысленно сопоставил я. Взрослые с детьми возвращались на набережную, любители бега приближались – двое мужчин: один с грушеобразной фигурой, второй короткий и широкий, как паровоз. «Интересные фигуры для любителей бега», – подумал я. Лунный свет сверкнул на их цепях, и я вздрогнул, потому что узнал бегунов. Фред и Луи.

– Черт возьми, – тихо сказал я. – Мы попались.

– Кто? – Чарли закрутил головой. – Где?

– Идите медленно к набережной, как будто ничего не случилось.

– Где они?

Я скосил глаза в сторону бегунов.

– Уходите, Чарли. Немедленно.

Чарли проследил мой взгляд, тихо ойкнул и двинулся к узкой тропинке, которая вела к лестнице. Ему казалось, что он бежит, но на самом деле он еле плелся, расставив в стороны руки и ноги, словно парящий в небе мультипликационный герой.

Я одним прыжком догнал Чарли Калакоса, схватил его за руку и потащил к лестнице. Головорезы с ревом ринулись за нами, чайки пронзительно закричали, Чарли заскулил:

– Прекратите меня тянуть. Вы сломаете мне руку.

– На чем вы сюда приехали?

– На машине.

– Где она?

– Мне больно.

– Где ваша машина?

– На Седьмой улице.

Когда мы добежали до лестницы, я начал толкать его перед собой, периодически оглядываясь. Бандиты были в тридцати ярдах от нас и быстро догоняли, из-под кроссовок летел песок. На предпоследней ступеньке я обогнул Чарли и вытянул его на набережную. Мы врезались в толпу и остановились, чтобы перевести дух.

– Сюда, – сказал я, снова схватил Чарли за руку и потащил направо, в противоположную от Седьмой улицы сторону. – Сюда.

– Моя машина не здесь.

– Знаю, но здесь больше людей.

Я поволок его к небольшому парку развлечений с каруселью, «русскими горками» и высоким колесом обозрения. По пути я заметил полного подростка с огромным пакетом попкорна в карамели.

– Ты можешь этого не осознавать, но я спасаю тебя от холестерина, – сказал я, вырвал пакет из пухлых рук и изо всех сил швырнул его над толпой в сторону лестницы.

Ребенок завизжал, как сирена, поп-корн образовал крупитчатое облако.

На разлетевшуюся кукурузу бросилась армия прожорливых чаек. Птицы с остервенением принялись клевать прохожих и друг друга в борьбе за каждое зернышко. Не оставили они без внимания и бандитов с пляжа.

Мы с Чарли кинулись к парку аттракционов «Страна чудес Джиллиан».