Ну, не совсем исчезли. Ронда и дверца лежали метрах в пятнадцати от нашего такси грудой окровавленной плоти и исковерканного металла. Рядом с этой грудой стоял маленький автомобиль с работающим мотором, заливая светом фар высокую траву на дальней стороне рынка. Когда я расстегнул ремень безопасности, автомобиль начал медленно разворачиваться.

Я неловко выбрался из потерявшего дверцу такси. Колени дрожали так, что я оступился и упал, порвав брюки. Ночь пахла выхлопным газом, порохом и ужасом цвета рыжей меди. И еще чем-то сладковатым и смутно знакомым. Я поднялся на ноги и огляделся. Мои спутники тоже вылезли из такси, такие же потрясенные, как я. Все трое озадаченно уставились на меня. Я пожал плечами. Мы медленно, с опаской, приблизились к маленькому автомобилю. Нам он казался диким зверем, сменившим обличье, чтобы подманить нас поближе и, прыгнув, свирепо разодрать в клочья.

Я попытался разглядеть, кто сидит в автомобиле, но свет фар слепил глаза и, даже загородившись рукой, я не смог разобрать ничего, кроме погнутого бампера, дырки от пули в ветровом стекле и треснувших стекол на приближавшихся фарах.

Неожиданно автомобиль затормозил, и дверца с водительской стороны открылась. Человек вышел, ступил вперед и попал в свет фар.

Лавендер Хилл.

– Ну, привет, Виктор. Прекрасная ночка сегодня. Чем-то напоминает юг Луизианы. Не то чтобы я был любителем тех диких мест – ведь у меня все зубы целы и я не пробовал похлебку из пиявок, – но этот район Нью-Джерси на самом деле наполнен ароматом насилия, не правда ли?

– Лав, приятель. – И это было все, что мне удалось произнести.

– Да, кхм, вы, как всегда, ироничны, не так ли, Виктор? Вы должны мне рассказать о своем путешествии на Западное побережье. Видели кинозвезд? Алан Лэдд – вот он действительно был звездой. Не знаете, он все еще жив?

– Что вы здесь делаете, Лав?

– Вы сказали, что привезете своего клиента домой, чтобы он мог продать мне картину. Я подумал, что не мешает вас подстраховать. Мало ли что случается в дороге. – Лавендер кивнул на Чарли: – Это он?

– Да, – сказал я и оглянулся на Калакоса: – Чарли, это Лавендер Хилл.

– Привет, – улыбнулся Чарли. – Спасибо за…

– За то, что спас вам жизнь? Пустяки. – Лавендер взглянул на останки Ронды Харрис. – Ну, может быть, не совсем пустяки.

– Как же вам удалось выследить меня? – удивился я. – Ведь я предпринял массу предосторожностей.

– Уверен, что вы великолепно все спланировали, однако с исполнением не справились, учитывая, что в конце концов все оказались под прицелом пистолета. Но нет, я не следил за вами, дорогой Виктор.

– Тогда как вы сюда попали?

– Я следил за ней, – сказал Лавендер, показывая на бесформенную окровавленную груду из плоти и металла. – С самого начала почувствовал, что она опасна. Я знаю этот человеческий тип. Сам такой же. Разве я не говорил вам, что она убийца?

– Мне казалось, вы говорили образно.

– Вы не знаете, что меня нужно понимать буквально, Виктор? Мы знакомы достаточно долго, вам уже следовало бы это понять. Я проследил за ней до этого места. Понял, что она готовит встречу. Поставил машину на полянку в кустах и принялся ждать. Нас было трое: я, машина и направленный микрофон. Отличная игрушка, но я никогда не стал бы пользоваться ею прилюдно. В наушниках я выгляжу как лопоухая принцесса Лейя из «Звездных войн».

– Значит, вы слышали наш рассказ о девочке? – спросил я.

– Да, слышал. Очень печальный рассказ, поэтому не хочу даже вспоминать о нем. – Лавендер взглянул на часы. – Женщина с пистолетом упомянула о каких-то «чистильщиках». Полагаю, она имела в виду друзей Чарли из банды Уорриков. Наверняка они сейчас спешат сюда, чтобы скрыть трупы. Полагаю, нам следует прекратить болтать попусту. Чарлз, вы готовы продать картину?

– Нет, – ответил Калакос, – извините, я, конечно, вам обязан, вы спасли нас и все такое прочее, но я не продам картину. Я ее верну музею.

– Вы так решили? А я уже договорился о том, чтобы освободить вас от картины, причем не с вашим другом.

– Все равно ничего хорошего из этого не получится. Все, что с ней связано, оборачивается злом, если вы понимаете, о чем речь.

– Не совсем. А как насчет вас, Джозеф? Вы готовы расстаться со своей долей после стольких лет ожидания?

– Да черт с ней, – сказал Джоуи.

– А, опять разочарование, но похоже, здесь я ничего не могу поделать. Вас обоих накрыла волна дешевой сентиментальности, и я далек от мысли нарушать ваш настрой, однако несколько удивлен, что вы, Виктор, не приложили усилий, чтобы переубедить их. Лично я хотел лишь полюбоваться на эту прекрасную вещь, прежде чем доставить ее покупателю. Ну ладно, хорошо. Примите мой совет: бегите отсюда, немедленно. Мне тоже нужно спешить. Меня ждет пасхальное яйцо работы Фаберже на стоянке передвижных домиков в Толидо. Представляете? В Толидо. У изделия история, как и, впрочем, у яиц Фаберже. Кажется, последний владелец этого сувенира был расстрелян Лениным и сброшен в старую шахту. Вот и говори после этого, что прав тот, кто сильней. Чао, друзья мои.

Он забрался в разбитый автомобиль, мигнул нам на прощание фарами, объехал такси, стол для пикника, покосившиеся торговые ряды, выехал на узкую двухполосную дорогу и направился на запад – наверное, к Огайо. Он внезапно влетел в мою жизнь, поугрожал ей, спас ее и неожиданно вылетел. В этом бизнесе встречаешься с самыми разными людьми. Смешно, но я скорее всего буду по нему скучать.

– Нам нужно отсюда выбираться, – сказал я.

– Садитесь в такси, – велел Джоуи.

– Оно без дверцы, – возразил я.

– Я могу вести машину без дверцы.

– Может, оно и так, – согласился я, – но вопрос в том, через сколько минут нас остановят копы. А если не они, то «чистильщики» – Ронда Харрис, вероятно, сказала им, какая у нас машина.

– Но это же машина Хуки. Я не могу ее здесь оставить.

– Мы вернемся за ней и отремонтируем, я обещаю.

– Этот кусок дерьма не стоит ремонта, – отозвался Джоуи.

– Тогда как мы отсюда выберемся? – спросила Моника.

– Возьмем ее машину, – сказал я, показывая на окровавленную массу, лежащую на земле. – Давайте отыщем ее сумочку.

– А что, у нас есть время рыться в поисках мелочи? – полюбопытствовал Чарли.

– Нам нужны ключи от машины, – объяснил я. – И телефон. Джоуи, проверь машину – может быть, она оставила ключ в замке зажигания. А мы прочешем территорию – сумочка должна валяться где-то поблизости.

Пистолет лежал невдалеке от такси. Я осторожно поднял его за скобу спускового крючка и положил в карман пиджака. Джоуи вернулся и доложил, что машина Ронды заперта, поэтому мы продолжили поиски, медленно продвигаясь в сторону груды плоти и металла.

– У нее были красивые волосы, – сказала Моника, когда мы проходили мимо трупа. – Мне всегда хотелось иметь рыжие волосы.

Мы нашли сумочку на краю стоянки. Телефон, бумажник… Ключей от машины не было.

– Должно быть, они отлетели куда-то в кусты, – сказал я. – Вряд ли мы найдем их, даже если потратим еще час.

– Я могу вскрыть машину, – предложил Чарли.

– Разве там нет всяких электронных прибамбасов?

– Их можно отключить, – пожал плечами Джоуи.

Я повернулся и пристально посмотрел на старых подельников.

– Ладно, ладно, – закивал Джоуи, – ведь это ты составлял план. А мы просто слушались.

– Давайте, к черту, выбираться отсюда, – вздохнул я.

Через две минуты мы сидели в автомобиле Ронды с включенным мотором.

– Поехали на восток, – предложил я.

– Обратно, к побережью?

– Обратно, к автомагистрали и скоростной автостраде Атлантик-Сити.

Это несколько удлиняло путь к дому Чарли, но мне не хотелось встречаться с парочкой бандитов на узкой дорожке в Филадельфию.