Как заплачется миру кровинками вишен, Тебе хату срублю, где покой бесколышен. Размахнусь топором, да расщепится древо, Да небесные гвозди вгоню в его чрево. Отворю я окно в недреманном распахе, Чтоб по стенам ползли полудневные страхи. Рассосновая ляжет к ногам половица, Я светлице велю тебе в душу светиться. Топором догладка обтешу я безбытье, В нем загадки узорные буду чертить я. Я поймаю рукой неухватчивость мира — Ибо лиственной тайны сильнее – секира. Привлащу я тебя и к деревьям, и к полю, Тебе пошепту дам свою вольную волю! Свою вольную волю, чтоб гордостью пыхать, Чтоб моя белым светом владычила прихоть! Чтоб гляделась тебе моя грозная злоба — Лишь бы в дереве этом не выдолбил гроба! Лишь бы в бездну летел без комарьего зуда! Лишь бы только не домер до Божьего чуда!