В тучах – желви мостятся… Воды с высью – единопрознатцы. Тайну скрыть мудрено им, И цветы повещают о ней С дрожью – замершим травам, Зеленеющим, желтым, коржавым. Солнце пламенным зноем Впилось в брызги разляпых огней. Кони облачной масти Мчат аллеей несбыточных счастий; И загробное – настежь, Лишь бы ужас – да минуть добром, Словно Бог… Но легколь нам В небе – парусом остроугольным? Ты ж, дорога, что ластишь, — Вейся золотом и серебром! Ищет мир – не решится, Что милее – коралл или мглица… Та запутала счеты, Где коралловый счислен захлеб. Недостижность распада… Молви слово. – Я молвил: «Надсада». — А второе. – «Слепоты». — Молви третье! – «Последнее – гроб!» Спят зарытые судьбы! Еще раз небеса обмануть бы… Вейся, морок, и вествуй, Что ушла – та, которой уж нет. На изгаре заката Умерла как бы чуть виновато… Что сокрылся за лес твой В нашу подлинность веривший свет. Листья в водном зерцале Видно так, что чем ближе – тем дале… Взор теряется между Близких плесков и дальних небес… Допытайся орешин, Мир недвижимый – свят или грешен? В водах ищет надежду… Вот погиб! – И пропал! – И воскрес!