Дождик, спугнутый солнцем, шурнул у забора И унес к запределью убогие слезки. Небо замерло в луж назеркаленном лоске, И теперь облаками вода белопера. То прильнет к паутинам, на листьях распятым, То исчезнет сверканье запрятливых радуг; То какая-то небыть швыряется златом На бубнилку пчелу, что хлопочет у грядок. На былинке видны водяные сережки; То к беде, то обратно качает былинку — Словно в песенке этой, где мальчики-крошки В такт погибели носят свою Магдалинку. А как ту Магдалинку когда-то отпели, Любят ангелы вспомнить в небесном синклите — И, с туманным бессмертьем устав от сожитии, Молодят свои крылья в остатках капели. И смягчится бессмертье под ангельским крыльем, И они – то роями, то в горстках, то в парах На припеке круженьем кружатся мотыльим, Как порхун, что радеет о собственных чарах.