Таситурн заметил, что с Яном снова произошла странная перемена. Он стал всё больше спешить и торопиться куда-то, будто стараясь не опоздать. Все его движения стали резкими и судорожными, и юноша постоянно находился в напряжении, будто предчувствуя приближение чего-то. Может быть, конца пути?
Вскоре Ян подбежал к одному двухэтажному дому. С виду он сильно отличался от остальных, и его легко можно было назвать богатым. На карте казначея он почему-то был особенно отчётливо нарисован и жирно обведён карандашом. Юноша открыл дверь, быстро окинув взглядом тёмное, затянутое паутиной помещение. Прихожей внутри не было — посреди большой комнаты стоял крупный стол с железными подсвечниками. Напротив него в потолок уходила толстая каменная труба, а на полу стоял круглый камин, больше похожий на печку. В конце комнаты виднелась ещё одна дверь, возле которой вертикальная лестница, ведущая к люку на потолке.
— Будем осторожнее, чем в прошлый раз…
Юноша сходу подбежал к лестнице, запрокинув голову. Сначала он хотел залезть, но его взгляд упал на дверь рядом. Странник открыл её и заглянул, пробежав глазами по комнате. Это оказалась кладовая. В абсолютном мраке виднелись какие-то стеллажи с мешками и ящиками. Юноша решительно ступил во тьму, оперевшись на полку с забродившими соленьями. Воздух наполнял жуткий кислый запах гнили, за много десятилетий уже превратившейся в мёрзлый тлен. Ян опустил голову и увидел на полу люк.
— Подвал, — констатировал он.
Путник присел, откинув дверцу и заглянув туда. Лестница уходила в абсолютно чёрное пустое пространство, из которого веяло землёй.
— Ничего не видно, — развернулся он, взглянув на Таситурна, стоявшего сзади.
Гигант молча смотрел на него в ожидании. Ян встал и вышел из кладовой, окинув взглядом дом. На столе стояли подсвечники, но воск свечей уже давно превратился в мёрзлый камень. Камин тоже не горел. И никакого источника света в доме больше не было.
— Надо было взять свечей на закате. Хотя, мы же не знали… — пожал плечами Ян. — Тогда наверх.
Он встал и подошёл к лестнице, посмотрев на люк. Юноша снял перчатки и кинул их на пол, принявшись лезть по лестнице. Вытолкнув дверцу, он заглянул на чердак. Там царила точно такая же тьма. Однако лунный свет проникал с первого этажа, позволяя кое-что рассмотреть. Весь чердак, видимо, был завален едой. Пухлые мешки наполняла истлевшая мука, которая высыпалась на пол через дырки, рядом лежала куча впавших тряпок с продуктами, источающими слабый неприятный запах. За много лет гниль уже измёрзла и превратилась в чёрную пыль.
Ян захлопнул люк и слез, подняв с пола перчатки и двинувшись к двери.
— Пошли, — бросил он, не оборачиваясь. — Вряд ли тут что-то есть. Не так уж и богато…
Странники отправились дальше. Юноша внимательно смотрел по сторонам, выстраивая в голове путь, петляя по дорогам и перемещаясь в другую часть города. Они бродили по улице, особенно густо наполненной стражей, и потому никаких опасностей там не было. Путники уже привыкли к свету факелов нечисти в доспехах и к ней самой, перестав сторониться её. Почему-то воины не обращали внимание на живых — их интересовали только проклятые восставшие мертвецы.
Время от времени странники заглядывали и в другие дома, помимо тех, что указал казначей. Однако во многих из них не было окон, и разглядеть там что-то не представлялось возможным. Многие жилища, даже самые богатые, оставались не осмотренными. Это сильно волновало Яна. У него даже появилась мысль отнять факел у стражника, но она ему показалась странной, и юноша от неё отказался. Прошло некоторое время. Странники уже абсолютно точно поняли, что ночь в этих краях чудесным образом удлинена, а день укорочен. Хоть луна и солнце на весь мир одни, темнота на севере не отступала большую часть суток. Объяснить этого Ян не мог.
Вскоре путники пришли в месту назначения. Нужный дом юноша сразу узнал. Как и было сказано, он сильно отличался от других. Покрытая черепицей крыша трёхэтажного особняка гордо возвышалась над улицей, блистая в лучах луны. Здесь нужно было осмотреть подвал. Ян пробежался взглядом по округе. В тёмной подворотне к стене дома была прилеплена странная пристройка с решётчатой дверью. Через железные прутья виднелась полутьма и обледенелые ступеньки, ведущие вниз. Однако лунный свет прекрасно туда проникал, и хотя бы половину этого подвала уж точно можно было осмотреть. Ян указал Таситурну на неё.
— Смотри!
Они подошли ближе. На решётке оказался замок. Великан взял его в свою огромную ладонь и мощным рывком вырвал вместе со старыми железными прутьями. Ян открыл ржавую дверь с жутким скрипом и начал спускаться по ступенькам.
Неожиданно в голове странника возникла странная, даже забавная мысль. Он уже два дня как не испытывал страха. Разве что лёгкий испуг. Однако это его не остановило перед мрачным подвалом, который был закрыт за решёткой на замок.
Юноша замедлился, аккуратно переступая вниз по ступенькам. Когда Ян уже погрузился в темноту, он остановился на мгновение. Внизу он увидел какое-то, как ему показалось, свечение. Потом что-то сверкнуло и зашевелилось. Путник отошёл назад, тревожно нахмурившись. Но тут же к нему пришло осознание того, что это всего лишь вода. Ян облегчённо вздохнул и спокойно спустился, став ногами в ледяную жидкость. Сапоги были выше её уровня, и он почти ничего не чувствовал. Странник подождал, пока Таситурн тоже спустится, и осторожно двинулся вперёд. Они оказались в каком-то довольно большом помещении, залитом водой, которая почему-то не замерзала. Вокруг ничего не виднелось: ни ящиков, ни мешков, ни сундуков. Только гудящая пустота.
Ян замер посреди подвала, мрачно покосившись на Таситурна через плечо.
— Как думаешь, есть тут что?
— М-м…
— Может, уйдём? — тревожно прошептал он. — Это опасно, сам знаешь…
Юноша снова взглянул во тьму, тревожно прикусив губу и прищурившись. В голове у него начинали ползать холодные змеи мыслей. Он опустил голову, быстро соображая что-то и бегая дикими глазами. Но вдруг его взор замер. По воде на полу разошлись чёткие круги, хотя путники стояли абсолютно неподвижно. Ян резко вскинул голову, в оцепенении уставившись во тьму. Раздалось тихое хлюпанье воды и жуткое урчание. В глубине подвала загорелись два круглых глаза, и существо угрожающе зарычало.
Странник попятился назад, уперевшись спиной в грудь Таситурна. Гигант сжал кулаки и сдвинул брови, буря взглядом чудище во мраке.
— Уходим, — удушливо прошипел Ян, не в силах оторвать от него дикие оцепеневшие глаза.
Вдруг существо побежало прямо на них. Юноша окаменел на месте, смотря на него. Таситурн тут же взмахнул рукой и поднял вверх свой клинок. Из тьмы на лунный свет выскочило несуразное мохнатое существо, вцепилось ледяными пальцами в плечи Яна и заглянуло ему прямо в глаза.
— Ты кто?! — воскликнуло оно сломанным голосом.
— Я?!
— Ты! Ты! Ты! — закричало существо, тормоша Яна и выпучив сумасшедшие глаза.
Оно было похоже на покрытую чёрным мехом громадную сосновую шишку с ручками и ножками. На туловище у него находился круглый вырез, на котором красовался огромный зубастый рот и люто выпученные человеческие глаза.
Таситурн взмахнул мечом в воздухе. Чудище тут же отскочило назад, став на четвереньки и злобно зарычав.
— Стой! Стойте! — Ян схватил гиганта за руку, остановив удар, и взглянул на существо. — Вы разумны? Вы разговариваете?!
— Да! Я разговариваю! — отрывисто вскрикнуло мохнатое чудище, не отрывая дикий взгляд от Таситурна.
— Кто вы?
— Я Венанди! Венанди-венанди-венанди-венанди! — яростно затараторило оно, переходя на крик.
— Подождите! Успокойтесь! — выставил перед собой руки юноша. — Вот же ж…
Существо припало к земле, широко раскрыло пасть и зашипело, оскалив клыки.
— Я тебя знаю! Я знаю тебя, рыжий человек! И тебя знаю, голый гигант!
— Откуда вы нас знаете? — сдержанно спросил Ян, стараясь не пугать существо. Он знал, что бежать было уже бесполезно.
— Вы убивали моих гончих! — начало злобно тыкать в него пальцем чудовище. — Три раза! Три раза убивали!
— Как, убивали?… Постойте, вы же и есть тот Венанди! Тот самый демон, который превращает людей в оборотней…
— Это я!
— Но почему три раза?…
— Три! Много-много дней назад, в большом лесу из дубов! Скелет колдун призвал мою гончую, а потом убил! И ты помогал ему! Помогал! Ещё там был большой рыжий лис!
Венанди вскочил на ноги и начал угрожающе делать шаги в сторону Яна, продолжая с упрёком тыкать в него пальцам.
— Второй раз немного дней назад в маленьком лесу. А потом вы убили человека с моей меткой! Он должен был стать гончей! Но он умер из-за вас! Вы убили три, три! — демон остановился и стал яростно топать ногами по воде.
Ян и Таситурн стали медленно пятиться к выходу.
— Я всё вижу, всё знаю! Венанди бог, Венанди повелитель! Венанди новый бог этого мира! — забубнило безумное чудовище. — Я сделаю много гончих! Мои гончие будут везде, они будут рыскать по миру и искать добычу! И носить её мне, мне, мне!
Юноша резко развернулся и рванул наверх.
— Стоять!
Венанди вскинул руку и щёлкнул пальцами. В то же мгновение правую кисть Яна обожгло огнём. Странник сдавленно вскрикнул и стиснул зубы, прижав её к груди и упав коленями на ступеньки. Таситурн испуганно нагнулся над ним. Юноша судорожно стянул перчатку и округлил глаза в ужасе — на его руке появилась выжженная метка в форме шипастого шара. Демон безумно захохотал, упав на четвереньки и пятясь задом во тьму.
— Ты будешь одним из нас. Будешь гончей, гончей!
Чудовище заползло на стену и забилось в угол, подобно пауку, скрывшись в тенях.
— Венанди-венанди-венанди-венанди новый бог…
Его голос тут же утих, как и шорохи в темноте. Демон исчез, будто его и не было. Ян окаменел, уперев растерянный и испуганный взгляд в свою руку, пытаясь что-то выдавить из себя. Но губы юноши лишь судорожно вздрагивали, не в силах ничего произнести. Он сжал кисть в кулак и яростно сморщился, заскрипев зубами. Таситурн тревожно коснулся его плеча. Спутник резко убрал его руку, вскочил и выбежал на улицу.
Ян натянул на руку перчатку и отряхнул сапоги от воды, гневно бормоча что-то себе под нос и нервно дёргая бровями.
— Венанди, Венанди… Проклятье! — юноша в сердцах ударил сугроб ногой. — Надо ж было! Драный демон…
Таситурн выбрался из подвала и приблизился к спутнику, печально смотря ему в спину. Но не успел он приблизиться, как вдруг Ян сорвался с места и побежал в сторону площади. Гигант взволнованно замычал и кинулся за ним, едва поспевая.
Казначей, как всегда, сидел в своей комнатушке за решёткой. У него на столе лежал завёрнутый в тряпочку крохотный желтоватый кусочек, отколотый от колокола с церкви. Проклятый поправил очки, развернул ткань, взял его в руки и принялся внимательно рассматривать, щуря острые глаза.
— Чистое золото. Поразительно… Поразительно!
В тёмном коридоре послышались быстрые шаги. Вдруг из-за угла вылетел странник и вцепился в решётку, с силой тряхнув её. Казначей вздрогнул и уставился на него испуганными глазами.
— Куда ты нас отправил?! — рявкнул юноша, оскалив зубы, будто зверь.
Его лицо страшно исказилось: тени скрывали вытянутые скулы, а в очах отражалось скачущее пламя лампы. Он стиснул челюсти и сжал решётку до боли в костяшках.
— Подождите!.. — тявкнул проклятый.
Ян заскрипел зубами со стоном, и его руки напряжённо затряслись. Руна в его кармане зазвенела, прожигая кожу на лодыжке. Юноша со скрежетом стал раздвигать решётки.
— Стойте! Пощады! Пощады! — завизжал казначей.
Он вскочил со стула и кинулся к двери за спиной. Проклятый прошмыгнул в неё и захлопнул за собой. Лампа на столе содрогнулась. Юноша зарычал, и из его глотки вырвался надрывный крик. Он вырвал кусок решётки к и отшвырнул в сторону, принявшись отгибать прутья.
— Я тебя убью! Убью!
Странник протиснулся внутрь и отпихнул ногой стол, свалившийся на пол с грохотом. Лампа ударилась о камень и разбилась. Горящее масло залило пол. Юноша подлетел к тяжёлой дубовой двери и распахнул её. Внутри оказался длинный коридор, в конце которого бежала тень казначея с факелом в руке. Ян устремился вперёд.
Таситурн залетел в здание казны и побежал к каморке. Он резко затормозил и округлил глаза. На полу горела лужа масла, решётка была вырвана, а стол повален. Гигант подскочил к куче бумаг, валявшейся на полу, и спешно сгрёб её в другой угол, чтобы не начался пожар. Великан поднял голову и устремил взгляд в распахнутую дверь. В конце тёмного коридора скакал огонёк факела. Таситурн без раздумий ринулся за ним.
Ян бежал по коридору, устремив дикий горящий взор вперёд. Тень казначея скакала на поворотах, то появляясь, то исчезая во мраке. С каждой секундой потолок становился все ниже, затхлый холод сгущался, попадая в лёгкие с каждым яростным вздохом. Ян оперся на стену и разразился приступом кашля. Он даже через броню чувствовал влажный густой мох и плесень, покрывавшие все вокруг. Откуда-то сверху капала вода. Тень и свет факела впереди уже давно исчезли, скрывшись за поворотом. До ушей странника донеслось эхо шагов. Где-то в глубине коридора заскрипела и стукнула дверь. Ян стиснул зубы, оторвался от стены и побежал вперёд, щурясь в кромешной тьме.
Через мгновение дорога повернула, и путник увидел в конце коридора свет. Юноша рванул вперёд и с яростным криком налетел на деревянную дверь. Гнилой замок вырвало, и странник залетел в маленькую каморку с кучей сундуков, шкафов и коробок, освещённую светом одного лишь тусклого факела на стене. Казначей забился в угол между ящиками с воплем:
— Пощады! Я вам заплачу! Заплачу!
Ян впился в проклятого бешеными глазами и резко метнулся к нему. Он запустил руку между ящиками, схватил казначея за горло и вытащил его оттуда как тряпку. Тот захрипел, упираясь хлипкими ногами и сжимая перчатку странника тонкими пальцами.
— З-зап-плачу! — выдавил он из себя.
Очки упали с его переносицы и разбились о каменный пол. Ян сжал его тонкое голо одной рукой и поднял над землёй.
— Ты знал! Знал, что там в подвале демон! Из-за тебя я проклят вдвойне! — затормошил его юноша в приступе гнева.
Казначей впился в него круглыми глазами в ужасе. Юноша пронзил его жутким полыхающим взглядом, от которого у проклятого всё внутри запекло. Он зажмурился и тихо запищал:
— Знал! З-з-знал…
— Почему? — воскликнул юноша дрогнувшим голосом. — Почему?
— Я…
Серая кожа казначея посинела, а глаза начали закатываться. Путник стиснул зубы так, что его щёки судорожно затряслись, смотря на него со слезами.
— Почему? — прошептал он с усилием.
Юноша отпустил лжеца, и тот свалился на пол, жадно глотая воздух и держась за горло. Ян отвернулся и свалился на сундук, опустив потерянные глаза в землю.
— Откуда в вас… откуда в вас столько… — тихо проговорил он и поднял взор на проклятого. — Безразличия?
В дверном проеме стоял Таситурн. Мрачные тени скрывали его глубокие синие глаза, осуждающе устремленные на казначея. Худой отполз к шкафу, уперевшись в него спиной и переводя взгляд то на великана, то на Яна.
— Я… Я не думал, что все б-будет именно так, — скривил губы он и затараторил: — Я возмещу весь ущерб, к-клянусь вам! Я просто понадеялся на вашу силу и смекалку, потому не стал обременять лишней информацией. Т-тем более, это отпугнуло бы вас от з-задания…
— Вы хоть понимаете, что вы говорите? — воскликнул юноша, вскочив с сундука.
— Да, да, — забубнил казначей, смотря в землю и содрогаясь в ознобе. — Это было недальновидно с моей стороны! Я… я признаю это…
— А если бы мы погибли? Да вы жизнь человека готовы продать за золото! И не одну! — с упрёком бросил в него странник, яростно повышая голос. — Неужели вам все равно? Вы даже не думаете об этом! Да вы!…
Ян замялся и сжал губы, пронзив проклятого горящим взором. Казначей в оцепенении смотрел на него испуганными глазами, вжавшись в дверцы шкафа. Юноша резко развернулся и снял факел со стены.
— Хотя, что я говорю…
Путник пошёл прочь из каморки, более не оборачиваясь.
— Вы же даже не человек, — прошептал он с удушливой тоской.
Таситурн отвернулся от казначея, проследовав за ним. Проклятый протянул руку им в след.
— Стойте! Подождите! Я знаю, кто поможет вам!
Ян остановился на мгновение, не оборачиваясь.
— Идите к Акилле! Он живет в тюрьме возле зала заседаний! Это… это большое здание к северу. С флагом на к-крыше!
Странники вышли, скрывшись во тьме коридора и не проронив ни слова.
— Он разбирается в этом! Он поможет! — крикнул им вслед дрожащим голосом казначей.
Но его слова поглотили катакомбы. Шаги путешественников стихли, и свет факела в руках Яна скрылся за углом, погрузив всё в кромешную тьму. Казначей опустил голову, судорожно дыша и смотря в пол взволнованными глазами. Но вскоре страх отступил, и проклятый опустил веки, тяжело вздохнув. Он поднялся на ноги, раздраженно потирая горло. Казначей нащупал во мраке сундук и открыл его, заглянув внутрь.
— Нужно проверить… Не украли ли ничего. Давно я тут не был. В моей сокровищнице…
Его бормотание ещё долго раздавалось во тьме. Он уже забыл о странниках, понимая, что никогда больше не увидит их. Его воспалённый разум занимали иные вещи. В нём не было места совести, сочувствию, милосердию. Лишь чёрной жадности и животному страху. С потолка капала вода, мерно стуча по камню и вторя его бессвязному шёпоту. Подземелья погрузились в мертвую тишину.
По пути Ян не отрывал хмурый взор от земли, заведя руки за спину. Время от времени он вскидывал голову, устремляя взгляд в подворотни, прислушиваясь к каждому шороху. Во тьме мелькали глаза, на снегу гуляли тени. Но стража всё ещё была на своём посту, отпугивая проклятых светом своих факелов и медленно водя головами по сторонам. Иногда путники останавливались, прижимаясь к стене и затихая на время — воины замечали угрозу где-то за поворотом, устремляясь туда и звеня ножнами мечей. И тогда странники спешили покинуть покрытую светом луны улицу, ведь чудовища не оставляли их ни на минуту, лишь выжидая момент. И Ян чувствовал это. К тому же, после встречи с демоном его не покидало промозглое и смутное чувство тревоги.
Они обогнули площадь, двигаясь по улицам на север, всё ближе и ближе к шпилю с флагом. Вскоре путники миновали очередной поворот, и перед ними предстало открытое пространство. Посреди него стояло небольшое здание, наполовину погружённое в землю, подобно землянке. Из высокой треугольной крыши торчал тот самый флаг. А рядом с этой постройкой стоял какой-то длинный барак с пузатой крышей, похожий на громадную бочку, уложенную на бок. Ян окинул взглядом округу и двинулся к порогу небольшого треугольного здания. Он откинул ногой кучу снега и отворил дверь, зачерпнув ею мёрзлую землю. Из мрачного помещения сразу пахнуло сухим воздухом и пылью. Юноша вошёл внутрь, дождался Таситурна и закрыл дверь.
Через окна внутрь проникало достаточно света, чтобы рассмотреть комнату. Возле стен стояли длинные столы, больше похожие на письменные. На них горами были сложены истлевшие связки жёлтых свитков, какие-то ящики и коробки, сбитые из досок. В конце длинной залы находились огромные дубовые двери. Юноша пошёл к ним, настороженно осматриваясь. Он взялся за железное кольцо и рывком вытолкнул дверь. За ней оказалось большое круглое помещение с десятком трибун, возвышающихся над каменной ареной. Это было похоже на зал заседаний. За ними полукругом стояли колонны, на стене висел огромный гобелен, съехавший с отколовшегося гвоздя на пол. Больше ничего и никого внутри не оказалось.
Ян закрыл дверь и оглянулся, бросив взгляд на затянутые инеем окна. Над ними нависала тень от соседнего здания. Путник молча вышел и быстрым шагом перешёл к бараку, скрипя в тишине сапогами по снегу. Массивные железные двери с трудом открылись, также зачерпнув землю. Изнутри сразу пахнуло сырым смрадом и землёй. За дверью оказалась кромешная тьма, но в самом конце помещения, где-то возле дальней стены дрожало пламя масляной лампы. Странники переступили порог, осторожно двинувшись к нему.
Ян старался не сворачивать ни на метр, двигаясь чётко вперёд и не сводя взор с пламени. Он чувствовал, что барак не пустой, что прямо возле него находятся какие-то массивные горы хлама. То ли ящики, то ли ещё что-то. Но ему было не до этого. Лишь тяжёлые шаги Таситурна слышались за спиной, похрустывая по чёрствой земле, служившей в бараке полом.
И вот, они подошли к дальней стене. Здесь оказались ступеньки, ведущие вниз, к решётчатой двери. Возле неё на гвозде висела лампа. Ян спустился, взяв её в руки и поднеся к решётке. Удивительно, но за ней он увидел совершенно такую же картину: кромешная тьма, и в самом её конце, в десятке метров теплится слабое пламя. Но на этот раз это была не лампа, а какое-то окошко с прутьями, из которого исходил свет. Ян некоторое время вглядывался в него и смог разглядеть, что там двигалась какая-то тень.
Путник повернулся к гиганту, взглянув на него исподлобья. Но хорд стоял неподвижно, смотря в пол в ожидании. Ян вздохнул, сделав шаг в темноту и выставив вперёд лампу. Он долго стоял на месте в нерешительности, но потом набрал воздуха и крикнул в темноту:
— Акилла?
Его голос пронёсся эхом по коридору. В ответ послышался шорох, затем шум. Что-то заскреблось в темноте, и Ян отчётливо услышал раздражённые быстрые шаги где-то рядом. Будто кто-то поднялся с земляного пола и отошёл в конец комнаты, подальше от света лампы. По коже юноши пробежали мурашки.
— Иди ты первый.
Он отдал лампу Таситурну. Гигант кивнул и не колеблясь сделал рывок во тьму, решительно двинувшись к свету в конце и не смотря по сторонам. Ян быстро следовал за ним, опустив глаза в пол. Но всё же путник не стерпел и поднял голову, повернув её в бок. Перед ним предстали решётки тюремных камер с толстыми прутьями и огромными ржавыми замками. За ними находились маленькие каморки с каменными стенами и земляным полом, с кучами цепей, сваленных в углах. Холод ещё сильнее пробрал странника и он поёжился. Его взор упал на скелеты, раскиданные по камерам. Некоторые их них уже превратились в пыль, другие ещё гнили в холоде, порождая запах сырости и мёрзлой плоти. Как только путники подошли к двери, из-за которой шёл свет, их неожиданно напугал голос. Прямо рядом кто-то ни с того ни с сего забубнил и застучал цепями. Таситурн резко повернул руку с лампой. Маленький скукоженный человек с белой как бумага кожей и дикарской седой гривой отполз в угол, зарывшись в кучу земли и соломы и выпучив стеклянные глаза на путников. На его маленьком теле болтались рваные остатки кожаной накидки и жилета, а на крохотной иссохшей талии висела громадная металлическая бляха с изображением кулака.
— Это скаут! — прошептал Ян удивлённо.
— Нет, нет, пощади меня, у меня семья… семья у меня… — бубнил старик, стуча челюстями и шевеля синими губами.
Ян на мгновение задержал взгляд на его мёртвых выпученных глазах, но в них уже совершенно ничего не осталось. Этот человек сидел здесь уже очень давно, но не не более того. Скаута упрятал в темницу кто-то из местных. Но кто? Юноша забрал лампу у Таситурна и прошёл к двери.
— Да, милая моя, да… Я обязательно вернусь… И подарков вам привезу, привезу… С доченькой вам привезу…
Ян заглянул в решётку на двери. Прятаться смысла не было — они уже достаточно нашумели, и даже глухой давно заметил бы их. Однако, за дверью действительно кто-то был. На табуретке сидел человек, склонив голову над свечой. Возле него под стенкой была тюремная койка. Незнакомец недвижимо наблюдал за дрожащим пламенем, не издавая ни звука. Он сидел спиной к двери, и Ян ничего кроме алого плаща на его спине разглядеть не мог.
Юноша отворил дверь. Ржавые петли жутко заскрежетали, разорвав тишину, и вдобавок дверь ударилась о каменную стену. Грохот прокатился по камерам. Пламя свечи на столе дрогнуло, но незнакомец даже не пошевелился. Ян осторожно заглянул внутрь, выждав с минуту.
— Акилла?
Пламя свечи вновь вздрогнуло от его голоса, едва не потухнув. Человек быстро поднял руку, прикрыв его ладонью, и огонь вновь восстановился, принявшись шёпотом танцевать в ладони.
— Раньше этот город горел как этот свеча… — заговорил незнакомец на ломанном лирлендском.
— Вы…
— И огонь горел на сердце каждого, — перебил его он. — Но наши дома пришло проклятье. И пламя потух, оставив лишь огарки.
— Вы Акилла?
— Но на моём сердце ещё горит пламя. Дрожащий, но всё ещё обжигающий…
Ян беспокойно переглянулся с Таситурном, и гигант взмахнул рукой, в которой с лязгом возник серебристый клинок.
— Вы, скауты — бич нашего города. И я обязан его защитить.
Неожиданно незнакомец задул свечу. Тут же в коридоре раздался жуткий шипящий звук, и темницы наполнил пробирающий до костей ледяной ветер. Лампа в руке Яна мгновенно затухла, погрузив всё в кромешную тьму. Он тут же судорожно затряс её, приподнял крышку и дунул. Толстый тлеющий фитиль каким-то чудом покрылся алыми огоньками и вновь разгорелся, а потом и вовсе вспыхнул, осветив комнату. Только вот за столом уже никого не было.
— Назад, — леденящим голосом произнёс Ян, уперев остекленевший взор в поваленный стул.
Таситурн вылетел из комнаты, подгоняемый свистом ветра, врывающимся в подземелье через распахнутые двери. Путники пролетели по коридору без оглядки. Из камер доносились жуткие крики и хрипы, гнилые и сухие руки с обвисшей плотью тянулись к ним через решётки, десятки глаз загорались во тьме. Странники взлетели по ступенькам и попали в барак. Двери были распахнуты настежь, и через них внутрь врывался ледяной мороз, заставляя стёкла трещать. Ян и Таситурн рванули вперёд, расталкивая разбросанные и поваленные ящики и шкафы. Они продирались через завалы хлама, спотыкаясь о разбросанные вещи. Юноша зацепился ногой за тряпку. Таситурн схватил его за плечо и рывком потянул к выходу.
Странники вылетели на улицу. Ураганный ветер рассекал кожу до боли, неся с собой хлопья снега. Над столицей нависли чёрные грозовые тучи. Белая завеса слепила глаза, поглощая весь город. Ян и Таситурн вышли на пустырь, став спина к спине и взволнованно озираясь по сторонам. Вдруг двери барака сами собой захлопнулись. Путники вздрогнули и устремили взгляды в ту сторону. На крыше здания сидела фигура, взвалив на плечо длинный двуручный меч. Она спрыгнула вниз и растворилась в буре. Ветер засвистел ещё сильнее. Облако льда и снега зажало странников в тиски. Они не видели ничего дальше расстояния вытянутой руки. Ян люто оскалился и напряг глаза, направив их в завесу.
Вдруг из мглы показался огромный меч, летевший прямо на голову Яна. Юноша отскочил в сторону. Клинок ударился об землю и снова со свистом улетел в бурю. В тот же миг лезвие возникло с другой стороны и налетело на Таситурна. Гигант с трудом увернулся от удара. И опять меч пропал в снежном облаке. Клинок летал вокруг странников, заставляя их бегать по кругу и уворачиваться от ударов. Ян в очередной раз припал к земле, и он пролетел у него над головой. Но не успел юноша встать, как тут же клинок полетел на него вновь. Странник зарычал и яростно сорвал с пояса свой меч, с трудом отразив удар. Юноша поднялся с земли и начал наступать на ураган. Он шагал всё быстрее, размахивая мечом и отражая удар за ударом, высекая искры.
— Покажись, трус! — крикнул странник во тьму бури.
В ту же секунду клинок затормозил прямо перед его лицом. Ян свёл глаза на него и нахмурил брови. Раздался хлопок, и ураган в миг рассеялся. Улица вдруг опустела, и вся завеса будто испарилась. Перед Яном стоял человек в старинных ржавых латах, алом рваном плаще и с огромным двуручным мечом в руках, держа его перед лбом юноши. Серокожее лицо незнакомца было изуродовано проклятьем — дикие навыкате глаза, густые свисающие брови и квадратная челюсть с грязной бородой. На полулысой голове у него была лишь пара жидких локонов угольных волос. Он поморщился и убрал меч от головы Яна, сделав шаг назад.
— Никогда не называй меня трус! Никогда! Я — Акилла! — воскликнул он хриплым баритоном. — Это вы, скауты, трусы! Все… до единый!
— Мы не скауты…
— Грабите беззащитный арили… м-м… житель Арилидилла! А потом прячетесь от я! От меня… По подвалам!
— Мы не скауты! — воскликнул Ян.
— А кто же? Кто!? — угрожающе вскрикнул проклятый.
Он сделал шаг на юношу, и его глаза оказались в пяди от глаз странника. У Яна возникло жгучее желание столкнуться с ним лбами, но он напряжённо сжал губы и сдержался.
— Мы путешественники.
— Правда?
Незнакомец резко сделал шаг назад и пошёл по кругу вокруг Яна, направив на него клинок и буря его взглядом.
— И правда не грабите? Не убиваете? Не разоряете житель?
Ян молчал, не отрывая глаз от проклятого.
— Правда вы безгрешен, как маленький дети? И не заслуживаете наказание?
Юноша сжал кулаки и вдохнул воздух в грудь. Он напряг мускулы и пронзил незнакомца горящими очами насквозь.
— Заслуживаем. И может, даже больше, чем другие, — твёрдо сказал он.
— Так что мешает мне осудить вас? — высоко вскинул голову проклятый, смотря на него сверху вниз.
Путник слегка пожал плечами и поднял брови.
— Ничего.
— Вот! Значит, я убиваю… убью вы! Вы, скаут, не заслуживаете жизнь! Грабители и убийца… убийцы! R-h-h-a! Maledictus Lirlendic sermone! — топнул он ногой. — Non intellego! Cr-r-rued…
— Я вас не понимаю, — прищурился Ян, вслушиваясь в его речь.
— Тихо! Заткнитесь! Дерись со мной! — крикнул проклятый и вскинул меч.
— Подождите! — крикнул юноша. — Вы ненавидите скаутов?
— Что?
Проклятье… Вы… Вы не любите скаутов? Презираете? Хотите убивать скаутов? — начал перебирать слова странник.
— Всё, я понял! — оборвал его проклятый. — Да, да! Я презираю скаутов! То есть вас!
— Хорошо, хорошо. Пусть мы скауты. Мы — скауты, — повторил с усилием юноша, помогая себе жестами, пытаясь донести до проклятого смысл. — Мы уйдём отсюда. Мы не будем больше разорять, грабить, убивать, но с одним условием. Одно условие.
Акилла смотрел на него и щурился, вслушиваясь в каждое слово. Ян замер и вопросительно уставился на него. Но рыцарь вдруг оскалился и вскинул меч.
— Какое условие?! — воскликнул он. — Никакое условие! Просто уходите, иначе я убью вы! Сгиньте отсюда, пока живые!
— Постойте, просто скажите нам!… - быстро заговорил Ян, размахивая руками. — Скажите, вы знаете Венанди? Венанди.
— Венанди? — поморщился Акилла и слегка опустил клинок. — Я знаю Венанди. Это демон. Они живёт в подвал там, — неопределённо указал в сторону он.
— Да, да, он живёт в подвале. Вы не знаете, как снять его метку? Метка, метка, — повторил странник.
Он спешно стянул перчатку и показал руку с выжженным знаком. Акилла тут же выпучил глаза в ужасе и отпрянул от него.
— Monstrum! — яростно взревел он. — Discedite! Уходите отсюда! Уходите!
— Вы не знаете способ?…
— Уходите! Ты опасный! Чудовище! Monstrum! Relinquere civitatem, cr-r-rued! — агрессивно взмахнул мечом проклятый.
Странники попятились назад. Юноша впился взглядом в взбешённого Акиллу, кусая губу.
— Уходи! — притопнул ногой и оскалился тот.
Ян враждебно сдвинул брови и стиснул зубы. Он надел перчатку, сжал кулаки и развернулся, зашагав по улице назад.
— И не возвращайся! — крикнул ему вслед Акилла.
Странник покосился на него через плечо, но затем отвернулся и пошёл дальше, раздражённо бормоча что-то себе под нос. Таситурн задержался на секунду, но затем тоже пошёл за ним, взглянув мельком на Акиллу.
— Hoi! — окликнул его вдруг проклятый.
Таситурн обернулся на него.
— Ave Balder, — хмуро приставил руку ко лбу рыцарь.
Гигант устало кивнул ему в ответ. Акилла едва заметно улыбнулся, и его злые глаза мягко сверкнули. После этого Таситурн развернулся и пошёл за Яном.