Дмитрий Колдун «Дай мне силу»

И вот, мой капитан сел в свое кресло и стал сажать корабль на посадку. Легкий толчок и «Дракон» опустился на покатое брюхо.

— Пойдем, — любимый протянул мне руку.

Не успели выйти на твердую землю, как нас окружила толпа наемников. Я, если честно, сначала испугалась, но Рен обнял меня за плечи и уверенно повел вперед. Спайк жался к его ноге. Видимо тоже перепугался. Наемники тем временем стройным шагом направились на корабль. Что им там понадобилось, я примерно знаю. Никого из команды кроме меня, Микка и Эллы не выпустили. Видимо готовится колоссальная проверка.

Планета поражала своей мрачностью. По моим подсчетам сейчас было полвосьмого вечера, в это время солнце (на разных планетах оно по — разному называется) еще обычно не заходит. Здесь же его не было совсем. Но зато ярко светила местная луна, кажется, Доррен называл этот спутник Золием. Озаряя все вокруг серебристым светом. Не смотря на то, что солнца (в мифах и легендах о Черной планете это Огненная Сфера) не было, деревья и трава присутствовали, только отливали серебром. С одной стороны красиво, а с другой жутко. На небе ярко сияли звезды, я даже разглядела смутные очертания…Проклятой Сферы.

Рен подвел нас к космолету, и уже через минуту мы взмыли в воздух. Наша компания пролетала над городом. На улицах горели факелы, скудно освещая улицы. В окнах домов также светился неровный свет. Люди и гуманоиды сновали туда — сюда, особо не заботясь о своем внешнем виде.

Вскоре мы остановились, и Рен стал снижаться. Когда автоматические двери открылись, я невольно ахнула. Прямо передо мной был замок в виде пирамиды. Именно его я видела на картинке в том самом фолианте. А если вспомнить сколько этой книге примерно лет… Сколько же замку?

— Рен, — дернула я капитана за рукав, — а сколько этому замку лет?

— Мы не называем главное здание города замком, — качнул головой Рен, — это Альянс — место объединения наших народов.

— Вот даже как… — протянула я.

Нам на встречу вышла красивая пара. Оба в черном. Мужчина остановился на верхней ступени и протянул вперед руки. Одет он был, как и все наемники, но заметно дороже, а еще на его плечах развивалось что‑то похожее на мантию. На голове величественно сверкал обруч с камнем, насыщенного серого цвета. Рен подошел к нему и мужчины тепло обнялись. За ними наблюдала невысокая женщина с длинной черной косой. Ее голову украшала диадема с черными бриллиантами. Взгляд у нее был цепкий и неприязненный, но, когда она посмотрела на Рена, то в нем появлялись и теплые нотки.

Не было никаких сомнений в том, что сейчас перед нами стояли родители Доррена. Ой, мамочка. Я же его невеста, а они его родители… Это что же получается…

— Сын, мы рады приветствовать тебя, наконец, ты дома, — произнес мужчина.

— Ты очень долго в этот раз отсутствовал, — сказала женщина.

— Прости, — он слегка склонил голову, — появились неотложные дела.

Рен повернулся ко мне и протянул руку, приглашая к нему подойти. Я не стала спорить и медленно двинулась в его сторону. Спайк засеменил за мной. Что‑то мне все это не нравится. Когда я подошла, Рен взял меня за руку и, тепло улыбнувшись, посмотрел на отца.

— Отец, — начал он, — позволь тебе представить мою невесту…

— Невесту?! — взвизгнула громко женщина.

— Удина! — осадил ее супруг.

Она недовольно засопела и отвела взгляд.

— Сын, продолжай, — ровно сказал глава семьи.

— Отец, это моя невеста Юлия Таэр, — не стал Рен переходить на долгую, пламенную речь. — Юлия позволь представить тебе моих родителей, — он выждал небольшую паузу. — Мой отец, глава Черной планеты Адрен эйр Котторн и моя мать Удина эйр Котторн.

— Здравствуйте, очень приятно, — еле слышно сказала я.

Адрен посмотрел на меня и еле заметно кивнул, я же опустила взгляд и уставилась на свои ботинки. Не была я предупреждена о такой быстрой встрече с его родителями и тем более не так я представляла наше знакомство.

— Сын, — подала голос женщина, — нам надо будет поговорить.

— Удина, только без глупостей, — вмешался Адрен.

— Конечно, милый, — отозвалась его супруга.

И столько высокомерия было в ее голосе, что мне аж тошно стало. Видимо отношения со свекровью у меня не заладятся. С нее станется, она и пакость какую сделает. И наплюет на выбор сына. Вот, на счет главы семьи не уверена, хотя, по Удине видно…она и Адрена не испугается. А если он ее поддержит? Жуть какая.

— Мы обязательно поговорим мама, — спокойно сказал Рен, — но не сейчас, мы очень устали и хотели бы отдохнуть. Я надеюсь, у меня с невестой есть такая возможность? — изогнув одну бровь, он вопросительно посмотрел на отца.

— Разумеется, сын, — тот кивнул, — твои покои подготовлены. А куда определить твоих спутников? — он посмотрел через плечо Доррена на моих друзей.

— Пускай займут две комнаты на втором этаже, — пожал плесами Рен.

— Хорошо, — очередной кивок главы планеты. — Доррен, я тоже надеюсь с тобой сегодня поговорить, перед тем как ты пойдешь к матери, — холодно произнес Адрен.

— Обязательно, — так же холодно ответил Рен.

Я решила не подавать вида, что вообще здесь присутствую. Поэтому все это время стояла за спиной капитана и жалась к нему поближе. Что‑то мне в его матери не понравилось. Слишком оценивающим взглядом она меня рассматривала. Как будто что‑то для себя решала.

Распрощавшись с родней Рена, мы двинулись в Альянс. Внутри все было выдержано в строгом стиле, преимущественно в темных тонах. Каменный пол, серого цвета не добавлял уютности помещению. Массивная лестница с позолоченными перилами. На стенах висели портретны в дорогих рамах. В общем, сдержанно и мрачно. Родители моего жениха не стали нас сопровождать, полагая, что сын сам найдет дорогу в покои. И очень кстати, потому что меня сильно напрягала потенциальная свекровь.

— Юль, расслабься, — прозвучал в тишине голос Доррена, — чего ты так напряглась?

— Н — не могу.

— Это еще почему?

— Капитан, я извиняюсь, вы видели, как на нее смотрела ваша матушка, — вмешался Микки. Поддерживаю, целиком и полностью.

— Ю — юль?

— Угу.

— Что угу?

— Мик прав. Твоя мама меня сразу невзлюбила, а когда узнала, что я еще и твоя невеста… ты слышал ее реакцию.

— Да бросьте! — воскликнул мой капитан. — Она ничего не сделает. Я надеюсь, — уже не так уверенно произнес мужчина.

— Хотелось бы верить… — вздохнула я.

Мы поднялись по широкой лестнице на второй этаж. У одной из комнат Рен остановился.

— Мик, Элла, это ваша комната, — он открыл дверь.

— Но тут одна кровать, — еле слышно произнесла Элла, однако в тишине все ее расслышали.

— Не бойся, приставать не буду, — серьезно ответил Мик. Девушка недоверчиво на него посмотрела.

— Вот и чудненько, — хмыкнул Доррен, — не придется кровать распиливать. А в остальном — разберетесь. Тем более это временно, пока вам не подготовят еще одну комнату. А там уж разберетесь, кто в какой останется. За этой просто всегда следят, она самая популярная среди гостей.

— Почему это? — напряглась подруга.

— Камин большой, — подмигнул Рен и закрыл за ними дверь. Мы молча, все еще держась за руки, двинулись вперед.

В покоях Рена первым делом я посетила ванную. И там пропала на добрых два часа. Просто там был та — а-акой бассейн. Доррен ломился в дверь, с просьбой пустить грязного и уставшего мужчину внутрь. Но я не поддалась. Знаю я, чем закончится его присутствие. Я же решила не смущаться и забралась в прохладную воду голая. И ему не обязательно сейчас меня видеть в таком виде. Нет, я, конечно, не против, но лучше повременить.

Доррен эйр Котторн

Она меня не пускает! Как это называется? Я же ей не чужой человек, и вообще, мы почти женаты. Поскорее бы, не терпится уже Юлию официально призвать к выполнению супружеского долга. Как я по ней соскучился! И это несмотря на то, что мы только десять минут назад виделись. Не мешало бы самому принять душ. Я распоряжусь, чтобы Юле принесли вечернее платье к нам в покои, а сам, так уж и быть, помоюсь в гостевой.

Я взял из шкафа парадную одежду и направился в соседнюю комнату. Помывшись и одевшись, я решил проверить, как там любимая. Удивительно, она еще в ванной! Одна из служанок принесла платье и оно уже лежало и ждало когда его оденут. Красивое. Ладно, пойду отца навещу, а потом мать… Что‑то она плохо Юлю приняла.

— Отец! — произнес я, открывая дверь его кабинета, — можно войти?

— Проходи, сын.

— О чем ты хотел поговорить со мной? — я прошел и сел на одно из глубоких кресел возле большого, жарко пылающего, камина.

— Я хотел узнать, как ты до такой жизни докатился? — хохотнул отец, присаживаясь в соседнее кресло. — Поехал мне за рабыней, а привез себе…невесту. Кстати, хорошая девушка. Да и, к тому же, решил отказаться от работорговли…

— Все просто — я, неожиданно для самого себя, влюбился. Это меня координально изменило.

— Да уж, вижу. Это первый случай на Черной планете, между прочим. А с какой она планеты?

— Земля.

— Относительно близко, — хмыкнул отец. — Тещу повидать проблем не составит.

— Мы еще не женаты…

— Это понятно. А вот Удине Юля пришлась не по вкусу. Говорит, она без приданого и все такое…

— А мне все равно, — скрипнул я зубами. Кто бы сомневался что моей матери опять что‑то не понравится.

— Рен, мне тоже все равно. А вот матушке твоей…знаешь, она просто обожает Ширу.

— Знаю. Но мне она безразлична.

— Эх, как скажет Удина, после всего того, что между вами было…

— И что ты предлагаешь?

— Просто поговори с матерью. Попробуй убедить ее, что Юлия для тебя действительно наилучшая партия.

— Ее всегда волновала финансовая сторона вопроса. И именно этим она руководствовалась подбирая мне очередную родовитую невесту. Ладно, что уж теперь развивать эту тему. Надо идти. — С этими словами я поднялся и направился к двери. Но коснувшись резной ручки невольно обернулся.

Встав с кресла отец прошел к столу и взял в руки стоящий там небольшой бокал на маленькой тонкой ножке. В нем плескалась янтарная, слегка тягучая жидкость. Онес. Напиток дьявола. Очень крепкий и жгучий коктейль. Отец редко его пил… Только тогда, когда в очередной раз вдребезги ругался с матерью.

— Удачи, Доррен, — проговорил отец, и я вышел в коридор.

Мама должна была быть в своем будуаре. Собственно, там я ее и обнаружил.

— Сын! — воскликнула матушка. — Наконец‑то!

— Здравствуй, мама, — я мрачно поздоровался. Настроение при виде нее совсем пропало.

— Как ты похудел! — Завела она старую шарманку. — В этот раз ты пропадал очень долго, Доррен.

— Знаю, мама, — чую, лучше ей не рассказывать про попадание Юли на корабль и ее побег. А также про покушения.

— Ты уже навестил Ширу? Она так переживала за тебя!

Вот это да! Как будто я ей Юлю и не представлял! Достала эта Шира, меня от нее уже тошнит. А мать мне все ее навязывает и навязывает. Интересно, а она изменит свое решение в пользу Юлии, если соврать про ее несметные богатства? Так, ради эксперимента.

— Рен, давай чуть — чуть отпразднует твое возвращение, — она выудила из‑под стола уже початую бутылку вина.

— Мам, мне нельзя. Скоро главы правящих домов соберутся. Неудобно будет, если от меня будет пахнуть алкоголем.

— А мы только капельку, — она уже и бокалы нашла и теперь разливала по ним красную жидкость. — Сын, подай мне, пожалуйста, планшет. Я хочу потом покопаться в каталоге духов.

Я подошел к комоду, стоящему у противоположной стены и взял тонкий, небольшой планшет. Когда я подавал его матери, то, как бы, невзначай произнес.

— Представляешь, а Юля мне жизнь спасла.

— Ну и что? Можно ей выплатить вознаграждение, — хмыкнула Удина и протянула мне бокал. — Давай выпьем за твое возвращение.

Кто бы сомневался в том, что она так сухо отреагирует. Роль переживающей мамочки ей всегда плохо давалась.

— Угу, — вздохнул я и сделал небольшой глоток. И как мне теперь расположить ее к Юлии?

У меня почти сразу отобрали бокал и отставили в сторону.

— Милый, — Удина стала усиленно массировать виски, — у меня что‑то так резко разболелась голова… Мне надо отдохнуть.

— Хорошо, — сухо произнес. — Отдыхай, я уже ухожу.

— Спасибо дорогой.

Выйдя от матери я направился в нашу с Юлей комнату. Войдя внутрь, я увидел свою невесту уже облаченную в серебристое платье. Оно ей несказанно шло и я невольно улыбнулся.

Юлия

В честь нашего прибытия в полночь в Альянсе должны были собраться главы правящих домов. Поэтому, в положенное время мы должны были спуститься в Большой зал. Что это за зал и с чем его едят, я была не в курсе, но Рен уверил меня в том, что ничего страшного там не будет.

Мне принесли довольно простое, но изящное платье и легкие балетки. Я не могла этому не порадоваться, так как каблуки не очень‑то и любила. Серебристый наряд необычайно шел к моим голубым глазам и я мысленно поблагодарила человека или гуманоида, который подобрал мне его. Рен же облачился в черный (кто бы сомневался) камзол и прямые брюки. Весь такой в черном… Красивый. Блин. Прочь ненужные и не уместные сейчас мысли!

Ближе к намеченному времени меня стали мучить легкие головные боли, но я не придала этому значение. Рен куда‑то вышел, и я находилась в покоях одна. Вскоре боль усилилась, я еле поворачивала голову. Спайк, как не старался мне помочь, не смог, что странно, ведь вроде как он лечебный зверь…

Послонявшись по комнате, я вышла в коридор на поиски хоть кого‑нибудь кто смог бы мне помочь. Перед глазами уже время от времени плясали разноцветные круги. Да что же со мной происходит!

Вспомнив, где поселили Микка и Эллу, я направилась в сторону лестницы, их комната была совсем рядом с ней. Не успела постучать в дверь, как заметила внизу пролета знакомую фигуру в черном… которая целовалась с какой‑то расфуфыренной блондинистой девицей.

Я сразу юркнула обратно и тихо зашипела от пронзивший меня боли. Было ощущение, что еще чуть — чуть и она взорвется. Я схватила ее руками и села на корточки. Из глаз потекли злые слезы. Если честно, мне сначала показалось что это просто плод моего воображения, поэтому я снова выглянула из‑за угла и, когда снова увидела эту парочку, чуть не упала на пол, но во время удержала равновесие. Рен ее целовал. И ладно, если бы просто целовал… а еще и прижимал ее тело к себе. Головная боль все усиливалась, и я уже еле соображала что делаю. Выпрямившись, я вышла из своего укрытия и, посмотрев невидящим взглядом на целующихся, попыталась пройти мимо них. Но случайно задела девицу плечом. Честно! Это было абсолютно случайно! В голове молнией промелькнула надежда, а что, если на моего жениха ментально воздействовали? Как на меня у клеток. Бред какой‑то. Кому это может быть под силу? Только Урту, а его здесь быть никак не может. Как он мог? Он заметил меня только тогда, когда я прямо наткнулась на них (опять случайно, честно — честно!). Рен тут же раскрыл глаза и ошарашено посмотрел на девушку.

— Ты?! — якобы удивился он, смотря на свою цацу.

— Ой, — я старалась сдерживать слезы, — извините великодушно. Я не специально.

Я уже почти не видела окружающую меня обстановку, в глазах стояла плотная пелена. Меня ухватили за руку и дернули в обратную сторону. Я врезалась в грудь Рена и тут же попыталась отстраниться. Меня сжали в крепких объятьях.

— Юля, — прохрипел он, — я не…

— Дорогой, — пропела блондинка, — а кто это?

Последнее слово она подчеркнула. Что не могло меня не разозлить. Но вдруг голова взорвалась от сумасшедшей боли и я, вскрикнув, стала терять сознание.

Боже, как же это невыносимо больно! И дело вовсе не в головной боли, нет. Как же это нестерпимо больно знать, что тебя предали. Как он мог? Я только — только стала ему доверять… Сознание возвращаться ко мне отказывалось, и я решила его пока не заставлять. Мне торопиться не куда. Мысли стали крутиться в больной голове сплошным потоком. Вот я застаю сладкую парочку целующимися, вот иду мимо них, а дальше… а дальше не помню ничего. На меня навалилась холодная темнота. Казалось, она проникает в тело и выжигает своим холодом душу. Отвратительное чувство.

А еще, обволакивающий сознание мрак. И тишина, которая давит на уши. Странно. Меня сильно тяготит это состояние, ведь я еще не мертва, но уже не проснусь… Не знаю… ничего не знаю.

Вдруг, откуда ни возьмись, в моей голове раздался голос. Мне он показался смутно знакомым… Точно, как же я могла забыть! Тот момент, когда я подслушивала у капитанского мостика. Когда на нас напали два корабля… И это холодное «здравствуйте» у помещения с клетками… Урт произнес.

«Здравствуй, Юлия. Я долго искал возможность поговорить с тобой».

«Что вам надо? Как вы оказались в моей голове?»

«Не забывай, дорогая, я обладаю ментальным даром…»

«Скотина! Это подло!»

«Подло это, когда твой жених тебе изменяет, не так ли?»

«Он мне не изменял!» — почему‑то захотелось доказать это Урту.

«Но как же? Ты же сама видела, что они целовались!» — гад, он еще и в мои воспоминания залез!

«И что? Зачем вы мне об этом напоминаете? — я гнула свое. — Глаза могут ошибаться».

«Не противься мне. Я хочу помочь тебе».

«Чем?!»

«Просто отомстить твоему неверному жениху. Взамен на твое здоровое пребывание на этой планете. Присоединись ко мне!»

«Нет! Никогда!!! — мысленно закричала я. — Да, я видела их вместе, но я не верю, что он сознательно это сделал!»

Боже! Откуда во мне появилась уверенность в невиновности Доррена? Я же сама это видела. Мне припомнился образ будущей свекрови при знакомстве… А эта блондинистая стерва… Они явно были заодно! Доррен не такой! Я его знаю, как никто другой!

«Не сопротивляйся. Это правда. Вообще, до твоего появления, Доррен эйр Котторн был помолвлен на этой милой барышне».

«Он ее не любит! В его взгляде не было любви к ней!» — и откуда мне было это знать? Но я стояла на своем.

«Наивная глупышка, ты сама‑то веришь в свои слова?»

«Еще как верю! Мне Доррен рассказывал, что мать хочет ему невесту с богатым приданым. Вот и выбрала, не спрашивая мнения сына!» — почему‑то мне хотелось любыми силами защитить Рена. Пусть так, пусть я лгу не только Утру но и себе…

«Опомнись, дура! Он тебя обманул! Он умолчал о невесте, втерся к тебе в доверие лживыми обещаниями. Привез тебя сюда, прекрасно зная, что ты тут больше суток не выживешь, а как только ты от него отлипла, отправился на рандеву со своей настоящей невестой!»

«Это ты меня обманываешь! Я тебе не верю! Он бы не стал мне лгать и привозить сюда, если бы знал, что это мне навредит. А эта лохудра его только и поджидала!»

«Пойми, на Черной планете ни у кого нет добрых чувств. Особенно у Доррена и его семьи! Они злы, жестоки и коварны!»

«Ошибаешься! Доррен действительно меня любит. Я не верю ни единому твоему слову. Вон из моего сознания!» — проорала мысленно я. Урт сильно меня достал!

Удивительно, но Урт действительно исчез. В моем сознании не на долго воцарилась тишина. Именно не на долго…

«А ты молодец!» — раздался в моей голове красивый женский голос.

Ну вот, второй голос… Кажется я схожу с ума… Где там эти санитары в белых халатах? Ау — у-у! Я разговариваю сама с собой… Только вот голос звучал так реалистично…

«Кто вы?»

«Я — сущность Черной планеты! Молодец, девочка, ты доказала, что достойна».

«Простите, я вас не вполне понимаю. Чего я достойна?»

«Ты достойна стать освободительницей моего светила».

«Черной сферы?»

«Да. Но, для начала, я покажу тебе, как ты была права перед Уртом. Ты так любишь нашего наследника, что не поддалась на козни его матери, а также на вранье и манипуляции Урта в твоем сознании. Не пугайся, сейчас я тебе кое‑что покажу».

Э — э-э… Не пугаться? Спасибо, что предупредила… Моя душа стала отделяться от тела. Теперь я смотрела на себя со стороны. Наша с Реном спальня. Вокруг моей тушки сидели Мик, Элла и Доррен. Последний сидел на кровати и держал меня за руку. У него было такое виноватое лицо, столько страдания было в глубине металлических глаз… А Мик и Элла его уговаривали, что тот не виноват. Из их уговоров я поняла, что Рена пригласила к себе мать, якобы побеседовать обо мне и попутно чем‑то напоила. Потом ему вовремя подвернулась та блондинка Шира. Поймала его у комнат Миккирона и Эллы. А — ля приворот. А я то думаю, почему Рен даже моего явного присутствия не заметил, только прямой контакт его отрезвил… Тут как раз я с головной болью и ревностью. И слегла в самую настоящую кому. Да — а-а, свекровушка, удружила. Бедный Рен, такой вид у него сразу жалкий… А вот и доктор входит. Интересно, что он скажет…

— Да это же человек, с Земли! — сразу воскликнул он. — Она тут не выживет.

— Да, — пробормотал Доррен, — она моя невеста. Но пожениться мы не успели… А теперь это практически невозможно. Она еще жива, док?

— Жива. Если не хотите ее потерять навсегда — женитесь на ней, срочно!

— Но как? Без ее согласия? А поцелуй пред алтарем должен быть взаимный! — бедный, сколько у него тоски в голосе. Мое сердце разрывается!

" А я могу помочь, — подала голос в моей голове сущность планеты, — не бойся, мы сейчас перенесемся…».

Напоследок я увидела, как обмякло тело любимого, а в следующий миг все вокруг завертелось. Я оказалась посреди поляны, вдали виднелись горы, и где‑то поблизости слышался шум водопада. Ночь. Передо мной стоял Доррен, явно в ступоре. Конечно, его‑то не предупреждали о перемещении. Тут из воздуха материализовалась полупрозрачная женщина. Разглядеть ее было практически невозможно. Поэтому описать ее я затруднялась.

— Приветствую вас, дорогие Доррен и Юлия! Я Васиэлла, сущность Черной планеты. Юля, я на тебя надеюсь, поэтому помогаю. Кроме того, между вами возникла любовь породившая особую связь. Доррен, ты помнишь, как почувствовал, что Юля в опасности, ты чувствовал ее боль и быстро нашел ее, руководствуясь только чувствами? И как я понимаю, вам уже снились вещие сны про друг друга? В общем, отвечать не обязательно. Я знаю что снились… Сейчас, ваша связь станет в сто раз прочнее. При всем желании, вы никогда не сможете развестись. Это союз на всю оставшуюся жизнь. Итак, вы готовы к свадебному обряду?

— Да, — с явным недоверием, произнес Рен.

— Конечно! — ответила я.

Капитан удивился моему ответу и хотел было задать вопрос, но Васиэлла оборвала его.

— Все вопросы решите после, Доррен. Тело вашей невесты долго не протянет.

— Да, конечно, — смутился жених.

— Приступим…

Васиэлла минут десять читала проповедь на незнакомом мне языке. В знак примирения я взяла своего капитана за руку и ободряюще улыбнулась. Через прикосновение руки я буквально прочувствовала, как падает огромный камень с души Рена. Он еле слышно выдохнул. Да, дорогой, через несколько минут мы будем одним целым…

— Уважаемый Доррен эйр Котторн, согласны ли вы взять в законные жены Юлию Таэр навечно?

— Да.

— Уважаемая Юлия Таэр, согласны ли вы взять в законные мужья Доррена эйр Котторн навечно?

При этих словах рука Рена дрогнула.

— Да, — улыбнулась я.

В конце, Васиэлла откуда‑то вынула тонкую золотую иглу и проткнула каждому из нас нижнюю губу. Было больно.

— Теперь поцелуй вечной любви! — торжественно произнесла сущность.

Доррен осторожно приник к моим губам, как бы, прося прощения. Прощая, я ответила на поцелуй. Тогда вокруг нас закружилось облако из лепестков серебряных роз, которое явило нам два красивых серебряных браслета. Васиэлла подала знак, и мы обменялись символами супружества. Однако! Браслеты были нам явно велики, но, как только коснулись запястий, они словно уменьшились, до нужного размера, плотно соприкасаясь с кожей.

— Теперь вы муж и жена! — произнесла Васиэлла. — Навсегда. А теперь, я вас отправлю домой.

— А можно вопрос? — вечно я встреваю не кстати… Любопытство меня не красит.

— Можно.

— А вон там — это гора Мрра?

— Да.

— А правда, что планету раньше охранял артефакт Слеза Дьявола?

— Правда. Баловалась фолиантом? — улыбнулась сущность.

— Ну, есть немного, — созналась.

— Молодец! Не зря я на тебя надеюсь. Советую дочитать до конца. А теперь до свидания!

— До свидания! — попрощалась я.

— Какого… — хотел что‑то сказать новоявленный муж, но нас накрыла тьма.

Сознание потихоньку просыпалось… Я стала различать звуки. Хм — м-м, прогресс. Судя по разговорам вокруг, Доррен при перемещении отключился, и его тело положили рядом с моим на кровать. А он проснулся раньше! Я только речь стала различать, а мой муж уже рассказывает про свадьбу. Наконец, я полностью очнулась, но не стала разлеплять глаза. А зачем? Все про все знают… Ну, кроме посещения Уртом моей головы. Поэтому, я с чистой совестью зевнула и повернулась на живот.

— Ах ты обманщица! — возмущенно воскликнула Элла. — Ребят, Юля очнулась!

А еще недавно к Рену на «вы» обращалась. Удивительно, как трагедия сблизила этих троих. Мой муж только что к Микку обращался именно, как к другу. Не буду открывать глазки. В конце концов, можно мне немного покапризничать? Я имею на это полное право. А вот Доррен думал иначе…

— Малыш, вставай, — промурлыкали мне в ухо, — ну или, по крайней мере, повернись на спинку.

— У — у-у… — заупрямилась я.

— Ну, как знаешь.

Меня наглым образом перевернули и посадили. Мол, не хочешь — сами справимся.

— Вот так‑то лучше, — удовлетворенно, произнес муж. — Ты глазки то, открой.

— У — у-у.

— Ты говорить что ли разучилась за время отключки? — возмутился Мик. — Между прочим, у тебя на волосах паук.

Ой, зря он это сказал… зря. Я пауков с детства боюсь. Они такие противные, вечно плетут паутину, фр. На меня отрезвляюще подействовали слова друга. Глаза широко открылись и я заверещала.

— Где? Какой кошмар! Снимите его с меня! Что вы ржете? Лучше помогите…

Мужчины от смеха согнулись впополаме, а Элла возмущенно отчитывала Миккирона.

— Ты в своем уме? — она надвигалась на парня подобно грозовой туче. — Какой паук? Она же их боится до смерти!

— Я соврал, специально, — по — прежнему хохоча, ответил Мик, — зато Юлька сразу глаза открыла.

— Ах ты… — Элла вся кипела от возмущения, — ты хоть знаешь на сколько эти насекомые… жуткие!

— О! — Микки разошелся. — Я смотрю, вы на пару пауков боитесь! Это я еще на счет тарантулов не вспомнил…

— Ми — и-ик!

— А что? Они такие милые.

— Ну все! С меня хватит, — Элла схватила Микка под локоть, — пошли разберемся.

— Оу! Ты сама предложила. Доррен все нам рассказал, так что я весь твой, милая.

Элла наградила Микка мрачным взглядом и потащила на выход, а он особо и не упирался. Надо и их поженить. Точно. Решено.

— Эллка! — окликнула я подругу, пока они еще не ушли. — Прихвати с собой каура, пожалуйста.

Недопес недовольно засопел, но поплелся в сторону двери. Он все это время лежал на кровати возле меня и отлипать ни в какую не хотел. Но даже ему нужен отдых и еда. Элле я доверяла, так что думаю пса голодным не оставит.

Я проводила ребят взглядом и повернулась к Рену.

— Юль, ты ведь меня простила? — произнес он.

— Конечно, простила.

— А я уж думал… у тебя было такое лицо… твои глаза…

— Ну, естественно, я сначала была в шоке от увиденного. Потеряв сознание, я как‑то отстраненно осознала, что верю тебе больше, чем собственным глазам.

— Юль, я люблю тебя, — прошептал муж.

— А я то как тебя люблю…

Естественно со всеми последними событиями мы так и не явили себя народу. Но, если честно, мне было плевать. Да и Рену, положа руку на сердце, тоже. Поэтому, спровадив из спальни друзей занялись друг другом. Ну а что? У нас, между прочим, первая брачная ночь, а ее надо провести как следует. Как следует в пастели. Как следует в ванной, как следует вон на том вон… Короче проснулись мы только ближе к обеду.

— Малыш, — раздался голос над ухом.

Я поморщила нос и закрыла лицо подушкой. Сплю я.

— Юля — я-я, — подушку наглым образом забрали.

Что‑то это стало мне напоминать.

— Любимая — я-я, — с меня стащили одеяло.

Поежившись, я притянула ноги к животу и сложилась в позе эмбриона.

— Ну, котенок, — снова засопели у уха и перевернули меня на другой бок.

Мои глаза уперлись взглядом в мужскую грудь. Такую плотную, переливающуюся бронзовым загаром грудь. М — м-м. Ну нельзя так со мной, я ведь не железная! Меня осторожно взяли за подбородок и приподняли голову, чтобы я смогла взглянуть в такие родные, отливающие холодным металлом, глаза.

— Никогда, — спокойно, но твердо произнес мой муж, — слышишь, никогда, не сомневайся во мне. Ни когда не делай поспешных выводов. Ты единственный во всей Галактике человек, который действительно мне дорог.

Похоже, он еще не совсем отделался от чувства вины. Бедный. Я лишь улыбнулась и кивнула. Хм. Не лукавишь? А как же…

— А родители?

— Ну, родители это родители, такое не обсуждают, — усмехнулся он. — А любимый человек у меня один. Я дышу тобой, живу и существую только потому, что ты со мной. И если с тобой хоть что‑нибудь случится, я себе этого не прощу.

— Да что может со мной случиться? — улыбнулась.

— Всякое…

— Не переживай, по крайней мере, пока мы на Гелон не вылетели.

— Путь до Гелона очень опасен. Мик с Эллой хоть и рассчитали самый безопасный маршрут, но тебе там делать не чего. Ты с нами не летишь.

Я насупилась и прищурила глаза.

— Это что же получается, ты оставляешь меня здесь? — возмущенно произнесла.

— Прости малыш, но здесь тебе будет безопаснее, мой отец о тебе позаботится.

— Я хочу лететь с тобой! — я прижалась теснее к капитану.

— Юля, нет. — Твердо сказал Рен.

Ну вот и как с ним разговаривать?

— Рен. Да! — так, и побольше грозности в голосе. — Мне необходимо на Гелон, мне нужно найти Слезу Дьявола, а она точно находится сейчас там!

— Почему ты так в этом уверена? — насторожился муж.

— Просто знаю и все, — коротко ответила обиженная я.

— Юля, это не обсуждается, ты с нами не летишь!

Я засопела от обиды и отвернулась от мужчины, показав ему филейную часть тела. Мои любимые вторые девяносто. И ты к ним больше не прикоснешься! Мои, только мои девяносто! Все! Устраиваю тебе секс — бойкот. Вот!

— Юля, — муж попытался дотронуться до моей филейной части, но я ударила его ладошкой по руке. А ну, цыц!

Вздохнув, мужчина встал с постели и стал одеваться. Опять весь в черном. Мр — р-р. Так Юлия отбой! И не смотри даже на него. Только краешком глаза, совсем чуть — чуть. Когда он застегивал на груди плотную черную рубашку, я не сдержала жалобного стона. Капитан хмыкнул и показал мне язык. Ах, вот значит как?! Вот так значит да?! Я, не сказав ни слова, спрятала лицо под подушкой.

— Любимая, — он подошел к кровати, — я еще раз повторяю, ты с нами не летишь. Ты можешь сопеть, возмущаться, хныкать, умолять. Хотя, против «умолять» я ничего не имею, но… это все будет бесполезно. Так что сейчас тебе принесут поздний завтрак, ты поешь, отдохнешь, можешь погулять. Охранника тебе уже подобрали, он стоит за дверью. А вечером, я надеюсь, ты снизойдешь до своего мужа, и мы с тобой бурно попрощаемся до моего возвращения. Вечером я улетаю.

Я опять засопела и не стала ему на это ничего говорить. Ну Ренчик… Ну ты у меня получишь! Кукиш ты у меня получишь!

До вечера я слонялась по комнате и, кажется, исследовала уже все углы этого довольно не маленького помещения. Признаюсь, я ждала мужа. Все‑таки беспокойство за него я испытывала, и оно не давало мне покоя. Еще и Урт этот, будь он не ладен.

В дверь осторожно постучали, я в два прыжка оказалась возле нее и тут же открыла. Вопреки моим ожиданиям на пороге стояла моя сине — голубая команда и зверь проглот.

— Привет подруга, — подмигнул Мик, — а мы тут решили отметить твое замужество и попрощаться.

— Не поняла, — я пропустила друзей в комнату и они устроились прямо на полу, — что значит попрощаться?

— Ну так мы с Реном летим, — стал пояснять друг, — а тебя он оказывается не берет.

— Это он так думает, — прищурилась я, присаживаясь рядом и поглаживая пристроившегося рядом недопса.

— То есть ты намерена лететь? — прищурилась Элла.

— Да! — твердо ответила обиженная я.

— Так. — Мик достал из своей дорожной сумки пару бутыльков. Видимо скоро уже отправка. Интересно, а где мой муженек ходит? — Приступим! На пьяную голову у нас точно все получится!

— То есть ты за то, чтобы я ехала с вами?

— Конечно! — подмигнул Миккирон. — Без тебя там будет скучно.

Первая бутылка неизвестного мне алкоголя пошла на «ура». Мы не стали заморачиваться чашками — стаканами и пили из горла. Вдруг в дверь постучали, и мы все резко затихли. Благо я дверь перед нашей попойкой заперла.

— Юля, — раздался голос мужа, — ты все еще злишься что ли?

— Да! — громко и обижено произнесла слегка захмелевшая я.

— Открывай давай! — стал злиться Рен.

— Нет! — такое твердое.

— Значит, не откроешь? — в голосе послышалась угроза.

— Нет!

— Мужу не откроешь? — шипит.

— Нет!

— Не любишь, значит?

И как на это ответить? В моем словарном запасе сейчас только два слова «да» и «нет».

— Да нет!

— Так «да» или «нет»?! — взревел мой муж.

— Да!

— Что «да»? — в конец запутался Доррен.

— Да!

— Достала! — дверь затряслась от сильного удара, и послышались быстро удаляющиеся шаги.

— Ребят, — я постаралась сконцентрировать взгляд на своих голубках, — пора действовать.

— Без нас все равно не улетят, — Мик приступил ко второй бутылке.

Я вырвала у него напиток и тоже как следует приложилась.

— Надо действовать сейчас! — заплетающимся языком сказала я.

— А я… — Элла тоже изрядно набралась.

Да что там говорить, даже Мистер Спайк не очень твердо стоял на длинных лапах. Я встала с пола и, не выпуская бутылку из рук, высунула голову из комнаты. А вокруг темно — о-о.

— Темная ночь, — завыла я, — только пули свистят по степи…

— О — о-о, — протянул Мик, — девочка дошла до кондиции.

— Только ветер гудит в проводах, — продолжила я завывать, — тускло звезды мерцаю — ю-ют.

И как я умудрилась вспомнить это вечное произведение по стихам Агатова? Воистину есть вечные вещи.

Первым из покоев Рена вышел Мик. Он как‑то не заметно оттеснил меня от прохода и спрятал за своей спиной.

— Только тс — с, — приложил палец к губам, — не икать, не кипишевать, не буянить, не распевать непристойные песенки, не приставать к стражникам, не целоваться с бюстами прадедов глав домов…

— Мик, хватит, — поморщилась Элла.

— Р — р-ру, — подтвердил слова голубой подруги Спайк.

Как нам удалось выскользнуть незаметно из этой каменной громады, не знаю. Но вроде как Мик нас какими‑то неизвестными ходами вел. Честно признаюсь, икала я громко и знатно. Сначала пыталась зажимать рот рукой, приглушая икоту. Не получалось, было слышно. Поэтому передвигались мы максимально быстро, насколько это возможно в пьяном состоянии. А у меня, между прочим, горе! От меня муж неизвестно насколько улетает! Без меня! И пока мы заливали мое горе я еще, вдобавок ко всему, узнала, что с ним летит эта белобрысая дура! А этого я так просто оставить не могу! Это мой муж и сидеть на его шее буду только я и наши дети! Вот! Да! Я прямо так и вижу: сижу на шее мужа, болтаю ножками и в наглую жру мороженку. Вишневую. А там косточки попадаются. В вишневом мороженом. И я их выплевываю, прямо на макушку мужа. Тот сопит, возмущается, но меня любимую не трогает. Потому что я хоть и зараза, но своя любимая.

Надо признать, Мик на пьяную соображал довольно сносно. Он постарался нас вывести из замка на столько незаметно, что нас никто, вообще никто не увидел. В отличие от того дня, когда мы только прибыли, в Альянсе сновало довольно много народу. Охрана, прислуга и хозяева. Мне было не до них.

Когда мы были довольно далеко от замка, Элла поинтересовалась.

— Микки, а откуда ты тут все знаешь?

— Так, с отцом много раз тут были, — ответил друг.

— Оу! А как же тайные ходы? — и откуда в этих двоих вообще рассудок? Я еле на ногах стою, а про «думать» вообще не слышала.

— Так, это… С Дорреном по молодости когда пили, бегали от этой Ширы.

— Оба?! — в унисон удивились мы с Эллой.

— Угу. Отец Доррена правит Черной планетой, мой правит планетой Лэсс, а эта особа с пеленок мечтает управлять. Ей, в свое время, было наплевать даже на мою расу, так что мы с Реном бегали…да.

Мы с подругой заметно помрачнели. Каждая продумывала свой собственный вариант казни для белобрысой крыски. От этих важных мыслей нас оторвал все тот же Микки.

— Девушки, ик… прячемся, — с этими словами друг подхватил нас под белы (голубые) рученьки и потащил в ближайший огромный куст. Мы не спорили, особенно, когда услышали голос капитана «Дракона».

— Виктор, скажи честно, с какой ты планеты? — задал вопрос Доррен своему бывшему помощнику.

Я максимально сосредоточилась. Под действием алкоголя это было ох как не просто. Проделала между густых веток неизвестного мне кустарника небольшое отверстие и стала наблюдать. Недалеко от нашего укрытия расположилось, по меньшей мере, десять человек. Мой муж возглавлял процессию, за ним стояли в наручниках Виктор, Норис и Лорэ, (Шор находился здесь же, но чуть поодаль) все остальные — охрана. С явной неохотой Виктор процедил сквозь зубы.

— С Земли.

— Понятно. Как давно ты связался с Уртом?

— Год.

— Что тебе пообещали за мою голову? — Виктор отвернулся, и капитан рыкнул. — Отвечай!

— Деньги, статус, жену… твою, — меня перекосило от его слов. Ну, ничего себе! Фу!

— Ах, ты… — Доррен сильно проехался по его физиономии кулаком, — теперь вам четверым светит пожизненное заключение. Стража, в тюрьму их!

Пленные под конвоем отправились дальше, а Доррен ушел обратно, к кораблю.

— Матушка моя — голубая! — выдал Мик.

— Интересно, а чего их только сейчас повязали? — опять стала допытываться Элла. М — дя, в пьяном состоянии у нее на редкость пытливый ум. Вот мне вообще фиолетово. Хотя нет, все, что касается моего мужа, мне в любом состоянии о — очень небезразлично.

— Сутки на осмотр корабля, — пояснил друг, — а потом… даже не знаю. Наверное, их потом отвели в следственный изолятор, для детального расследования.

— А может, мы уже пойдем? — я устала бездействовать. — Пора покорять «Дракона»!

— Вперед, на подвиги! — воскликнул Мик.

— Ура! — это уже Элла.

— Команда «Пьяные обиженки» идет на штурм! — ляпнула моя пьяная персона.

Как мы добрались до корабля, не помню вообще. Помню, как падала по пути, и меня постоянно поднимали на плохо стоящие ноги. Как Микку надоело заниматься этой ерундой, и он, закинув меня на плечо, направился к кораблю. У «Дракона» никого не обнаружилось. Видимо, все были уже внутри. Мик не стал подниматься со своей ношей (то есть со мной) на капитанский мостик, а направился почему‑то в технический отдел. Не поняла…

Меня сгрузили на пол и я неприятно шмякнулась попой об оный. У — у-у! Изверг голубой! Оглянувшись, я узрела просторное помещение со всякими приборами, панелями и так далее. Тут было не уютно.

— Мик, а Мик! — позвала я друга. — А где это мы?

— Это технический, отдел… ик, — порадовал он.

— И зачем мы тут? — спьяну я ничего не могла разобрать.

— Мы тебя пока тут спрячем, — пояснила Элла.

— А когда «Дракон» будет оторвется от земли, явим тебя белому свету, вот, — добавил Мик.

— А, ладно, — так тоже не плохо. Я особо не расстроилась, что мое проникновение получилось не столь эффектным. — Подожду тут.

Я забрала из рук Эллы заветный бутыль и приложилась к горлышку. И когда забрать успела?

— Как, романтично получается, — мурлыкнула Элла, — ради любимого пробралась в технический отдел корабля. А когда пути назад не будет, ты красиво, покачивая бедрами, выйдешь на капитанский мостик. Доррен будет долго собирать нижнюю челюсть с пола…

Да — а, моя голубая подруга совсем допилась. Она попыталась изобразить только что сказанное, представила себя мной, а в роли Доррена выбрала Микка. То ли Микки ей подыграл, то ли не устоял перед ее сексуальностью в данный момент, склоняюсь ко второму… Он ее нежно обнял, запустил руку в волосы и поцеловал. Страстно. Элла ответила на поцелуй, подавшись на встречу. Я прикинулась мебелью, даже на пьяную голову сообразила не портить сей момент, мало ли когда они вот так вот смогут. А вот мы с Реном на кануне… М — м-м… Черт! Прочь ненужные мысли!

Вспомнишь Рена, вот и он! На коммуникаторы Микка и Эллы пришли сообщения. Голубки нехотя оторвались друг от друга.

— Не вовремя, — заключил Мик, — Доррен просит всех подняться на капитанский мостик.

— Как? Уже? — возмутилась Элла. — Так, надо собраться, подобраться и не светиться…

— Юль, ты пока здесь побудь, ладно? — попросил Микки.

— Есть, товарищ друг! — отрапортовала я.

Голубки косой походкой направились к выходу. В обнимку. Интересно, как они себя поведут, когда протрезвеют? А мне что делать? Поспать что ли? Я осторожно встала и села на стоящий неподалеку низкий стул. Было жутко не удобно но все лучше, чем на полу. И столик небольшой рядом есть. Если положить на него руки… Я отдаленно расслышала, как они уже в коридоре натолкнулись на капитана.

— Как это понимать? — рыкнул он.

— Мы это, того, — Мик подал голос первым, — с вашей новоиспеченной женой отметили вашу свадьбу. Вот.

— Как она? — голос любимого заметно потеплел.

— Кое‑как откачали, — ответила Элла.

— Что — о?

— Юлька очень расстроилась, что вы ее с собой не взяли. Вот нам и пришлось ее спасать от депрессии… ик… Простите.

— Понятно, — по голосу я поняла, Доррен сильно жалеет.

Их голоса становились все отдаленнее, и, наконец, я сладко заснула. На нетрезвую голову мне снился полный бред…

«Я свидетельница на свадьбе Эллы и Микка. В храме полно народу. И, вот, входят молодожёны, одетые во все желто — розовое… Мик на себя напялил розовые лосины, желтый кафтан, подпоясанный какой‑то лентой, а Элла была в желтом мини — платьице, расшитом розовыми блестками. Парочка была без обуви. Стоявший рядом со мной Доррен был свидетелем. За место священника пару приветствовал Гер. С обнаженным торсом, почему‑то и в голубых лосинах… Потом сон сменился.

Теперь мне снились свекровь и Шира. Они обсуждали очередной план по изведению меня. Обсуждали как‑то странно… С бутылкой вина, в одних ночных сорочках и периодически… целуясь?! Допилась!»