Когда Некрос вдруг упал, всю мою злость как рукой сняло. Я бросилась к нему, то же самое сделала мама, но к нашему общему облегчению страж потерял сознание лишь на несколько секунд. Их хватило, чтобы он потерял и равновесие, но когда мы оказались рядом, глаза Некроса были уже открыты. На ноги он поднялся без посторонней помощи, поэтому сильно испугаться я не успела.

Я создала портал и вместе с Некросом, Кордом и дядей Ронаном вернулась в Фолкнор, а родители с Винсом остались уничтожить уцелевшие после стычки кристалины. Дома нас встретили взволнованные и немного обиженные Варрет и Ферер. Они в один голос потребовали у Некроса объяснений. Соланж лишь виновато развела руками, я не совсем поняла, что она имела в виду.

– Дайте хотя бы дух перевести, – проворчал Некрос, слегка пошатываясь по пути в гостиную.

Там он весьма небожественно плюхнулся на диван, словно у него подкосились ноги, но на этот раз не от потери сознания, а просто от накатившей усталости. Я велела подать в гостиную чай и напитки покрепче.

– И кофе, – попросил Некрос.

Я взглянула на совсем уже темное окно, но промолчала: он выглядел так, словно в любую секунду собирался снова отключиться, вероятно, ему будет не лишним взбодриться.

До возвращения мамы Некрос успел коротко пересказать все события тем, кто в них не участвовал. Так я узнала об их с отцом смелом эксперименте с кристалином. Правда, так и не поняла, откуда они знали, что внутри будет страж, или как собирались допрашивать обычную сущность. Может быть, Некрос просто собирался отпустить ее? Но почему в компании моего отца? Сам он не стал уточнять, а я не успела спросить: Некрос уже перешел к рассказу о том, что произошло в Малрое. И даже честно объяснил, почему не взял двух других стражей с собой. Ферер недовольно надулся, а более спокойная Варрет лишь понимающе кивнула.

– И ты по-прежнему не склонен нам доверять? – поинтересовалась она как раз тогда, когда в гостиную вошла мама.

Некрос повернулся к Соланж и поинтересовался:

– Они были здесь, никуда не отлучались?

– Никуда, – подтвердила та. – Мы все это время провели вместе.

– Тогда приношу свои извинения, – невозмутимо заявил Некрос, изобразив подобие поклона в сторону стражей.

Варрет кивнула в знак того, что извинения приняты, Ферер поджал губы, но ничего не сказал.

Некросу принесли кофе, а я налила маме чай. Она сообщила, что отец и Винс вызвали полицию и остались разбираться с властями: бросить тела в тайном хранилище под усыпальницей было бы уже совсем нехорошо.

– Рен хочет попробовать призвать дух кого-нибудь из погибших нападавших, – добавила она, садясь в кресло у камина, которое ей галантно уступил Ферер. – Может быть, удастся добиться от них имя того, кто их туда отправил.

– Сразу после насильственной смерти? – нахмурилась я. – Маловероятно.

Я сидела на диване рядом с Некросом, незаметно посматривая на покрасневшую кожу лица под разросшимся рисунком. Он все еще выглядел плохо, даже хуже, чем в той мертвой деревне, где я впервые увидела, как лорд Нергард применяет серьезную магию. Мне хотелось коснуться его руки, но, во-первых, она была занята чашкой, а во-вторых, обида на его холодность с утра снова вернулась.

– Он все равно хочет попробовать, – пожала плечами мама. – Ты же его знаешь.

Справедливое замечание. Что ж, могло и получиться, может быть, хоть за что-то сможем зацепиться. Оставалось дождаться возвращения отца. И надеяться, что у него не останется сил выговаривать все, что он обо мне думает. В конце концов, все ведь получилось! Хранилище уничтожено… Правда, мне не хотелось думать о том, чем бы все закончилось, не явись подмога из Фолкнора так вовремя. Если бы эти нововселенные сущности напали на нас троих, а точнее, двоих…

– По крайней мере, один из наших подозреваемых отчасти оправдан, отчасти уличен, – заметила я, вспомнив про бедного шеда Говарда.

– А твой приятель Винс может считаться полностью оправданным, – снова очень спокойно отозвался Некрос. В его голосе не было ни радости по поводу этого факта, ни недовольства. – Он спас мне жизнь, когда я зазевался. Будь он Гатредом, он бы не стал этого делать. Да и всех, кто там был, можно исключить из списка подозреваемых.

– Я окончательно запутался в происходящем, – признался Корд.

Из всех нас он пока единственный предпочел чаю или кофе стаканчик выдержанного бренди. Я подозревала, что когда отец вернется, он обязательно составит дяде компанию со своим любимым виски.

– Да, хотелось бы понять, кого тогда мы теперь подозреваем и в чем, – хмыкнул Ронан.

Его чем-то не устраивали многочисленные кресла и диваны, поэтому он предпочел сидеть на подоконнике, покачивая в воздухе скрещенными ногами. Учитывая мантию младшего жреца, выглядел он при этом презабавно.

– Думаю, теперь мы можем собрать всю картину целиком, – задумчиво протянул Некрос. – Благодаря Ражу мы точно знаем, что Ласка и Гатред затеяли свою игру некоторое время назад. Скорее всего, действительно еще до того, как Лора попала в другой мир. Они узнали о предсказании Аганарета… Думаю, что от самого Ража, который регулярно подсылал ко мне шпионов. Так вот, они решили ускорить процесс появления той, что придет с туманом и прервет мое затянувшееся в их глазах бессмертие. С помощью путешествия духа они завербовали себе сообщника в этом мире…

– Шеда Говарда? – уточнила я.

– Нет, – Некрос покачал головой, – он очень уверенно говорил, что с Лаской не общался, его удивление таким предположением выглядело очень искренним. И он упоминал кого-то неизвестного, кто подговорил его сдружиться с вами. Вероятно, Ласка и Гатред обратились к кому-то, кто не мог сам открыто с вами общаться. Но не будем забегать вперед! Просто примем как данность, что у нас по-прежнему есть некто неизвестный, к кому обратились Ласка и Гатред. Это должен быть верховный жрец или человек, имеющий влияние на верховного жреца. Потому что следующим шагом был взломан защитный контур вокруг Фолкнора, чтобы впустить туман в ваш дом.

– Почему именно в наш? – поинтересовался Ронан.

– Потому что туман появляется только в Северных землях, – ответила я вместо Некроса. – И у нашего дома он появляется регулярно. В Северных землях только в нашем доме живут верховные жрицы, способные открыть портал. Тот самый портал, который заставляет попасть в соседний мир вместе с туманом.

– Именно, – удовлетворенно кивнул Некрос и даже улыбнулся мне. – Так Лора очутилась в моем доме. Но ее появление не убило меня. Интриги Ража не увенчались успехом, а я к тому же похитил кристалин с его женой. И он решил напасть на Нергард. И тут становится очевидна еще одна вещь: у стражей эмоций был разлад, Ласка и Гатред откололись от остальных. Быть может, именно в тот момент.

– С чего ты взял? – поинтересовался Корд.

Но ответить снова поторопилась я, как будто мы тут в викторину играли, и я могла набрать дополнительных очков на этом:

– Потому что Гатреда не было с остальными стражами в тот день! А Ласка действовала отдельно от них. Она рвалась в замок, тогда как остальные стражи эмоций готовились к поединку с тобой. Только зачем? Что ей было нужно в замке?

– Тут мы можем лишь предполагать, – пожал плечами Некрос. – Единственное, что мне приходит в голову, – она хотела забрать кристалин с женой Ража, чтобы контролировать его. Но кристалин перехватила ты и заключила с Ражем сделку. Гатред, вероятно, наблюдал за всем со стороны, разозлился и перехватил Ража по пути в столицу. После своей клятвы Раж стал для него бесполезен. Поэтому он уничтожил кристалин его жены в наказание, а самого Ража пленил.

– Зачем? – опять задался вопросом Ронан. Остальные предпочитали слушать молча. – Почему бы просто не убить его?

– Может быть, пленить оказалось проще. Может быть, у него уже были какие-то задумки. Или он просто не решился убить брата, – перечислил возможные причины Некрос. – Но когда атака на Нергард провалилась, а Ласка и остальные стражи эмоций погибли, Гатред остался один. Судя по всему, возвращение Лоры домой он все-таки пропустил, поэтому и затеял игру по выманиванию меня в этот мир. Тут-то и понадобился шед Говард. Сообщник Гатреда, как мы уже поняли, по какой-то причине не мог сам приблизиться к Фолкнору, поэтому он подослал Говарда якобы помогать вам, а на самом деле – следить за вами и в нужный момент направлять. Что он и сделал, очень быстро найдя информацию о путешествии духа как раз в подходящий момент.

– Что значит – в подходящий? – поинтересовался Корд.

– Сразу после того, как для вас устроили спектакль в хранилище Ферера, изобразив нечто похожее на выход стража из тела. Сначала я подумал, что его подстроил кто-то из вас, – Некрос выразительно посмотрел на Корда. – Честно говоря, в первую очередь подозревал тебя.

– Меня? – возмутился Корд. – Почему?

– На тот момент сразу по двум причинам. С одной стороны, ты был идеальным кандидатом в носители Гатреда, потому что ему было бы удобно вселиться в тебя еще до возвращения сюда. С другой – именно ты, как мне известно, увереннее всего заявлял, что в хранилище Ферера вы видели выход стража из тела, а я, стало быть, мертв. Даже если Гатред не вселялся в тебя, не желая выбирать столь очевидного носителя, теоретически, тебя могли завербовать еще в другом мире. Потому ты так кстати оказался в той деревне, когда появилась Лора, и с такой готовностью стал ее сопровождать.

Мы все как-то против воли недоверчиво покосились на Корда. Очень уж убедительно звучали слова Некроса, меня добил последний его аргумент. Пришлось напомнить себе, что до этого он обелил Корда, как и всех, кто сражался в хранилище с нововселенными.

– Я же помогал вам уничтожать стражей! – обиженно заметил Корд.

– Да, – равнодушно согласился Некрос, – это говорило в твою пользу. В любом случае, теперь я думаю, что ты ни при чем. Уж не знаю, как именно отследили, в какой день вы придете в хранилище Ферера, но изобразили выход стража, напугали этим Лору, потом Говард принес ей ритуал путешествия духа…

– Она сломя голову отправилась к нам, – язвительно вставила Соланж, – чем напугала Некроса, и поскольку Раж исчез, он решил отправиться сюда, чтобы все проверить на месте.

Некрос снова удовлетворенно кивнул и продолжил:

– Проход открылся – и Гатред спокойно вернулся в этот мир, вселился в того, в кого захотел. Это точно был не шед Говард, раз после его смерти никто не вышел, а вот кто это был, я пока не могу даже предположить. Все еще остается вероятность того, что это кто-то близкий к нам…

– Что?

– Как?

– Почему?

Мы разразились вопросами все хором, потому что последнее утверждение стало громом среди ясного неба. Некрос ведь сам только что почти всех обелил…

– Потому что только так я могу объяснить кристалин с Ражем, оставленный в доме шеда Рохо. Кто-то близкий нам смог перехватить инициативу у стража и оставил его там как подсказку. Вероятно, надеялся, что тот окажется разговорчивее… Не знаю, других вариантов, почему Раж там оказался, придумать не могу!

– А придется, потому что Гатред вселился в Его Величество Леннокса.

Голос отца раздался так неожиданно, что я снова едва не подпрыгнула на месте. Он уверенно вошел в гостиную, явно довольный произведенным эффектом, и подошел к столику, на котором лакей сервировал напитки. Как я и думала, он бросил в стакан пару кубиков льда и щедро плеснул сверху виски.

– Рен, драматическая пауза затянулась, – недовольно заметил дядя Ронан. – Пора уже объяснить, откуда такое предположение.

– У меня был весьма утомительный разговор с духами погибших в подземелье людей, – объяснил отец, устало опускаясь в одно из свободных кресел. – Точнее, как я понял, с теми сущностями, которые мы высвобождаем из кристалинов. Их было сложнее призвать и еще сложнее подчинить, чем духи обычных людей, но зато их сознание оказалось не таким спутанным. Поэтому после долгих препирательств, мне удалось заставить одного из них оговориться.

– И что он сказал? – нетерпеливо поинтересовалась мама.

– Когда я спрашивал его о Гатреде, один из духов сказал: «Теперь он и ваш господин». И тут я вспомнил о своем внезапном вызове к королю, – отец выразительно посмотрел на маму. – Я не могу сказать, что хорошо знаком с Ленноксом, но я еще во дворце заметил, что он сильно изменился с нашей последней встречи.

– Что ж, это вполне логичный выбор, – заметил Некрос, крутя в руках давно опустевшую чашку, как будто не хотел освобождать их. – Раз Гатред имел возможность выбрать любого носителя, то действующий король – это лучший вариант. Прекрасные возможности для вселения сущностей. Мы ведь в свое время тоже не просто так объявили себя богами.

– К тому же Леннокс пришел к власти незадолго до того, как туман проник в Фолкнор и Лора пропала, – напомнил отец. – Возможно, стражи как-то поспособствовали этому, чтобы заручиться его поддержкой.

– Но как? – усомнилась Варрет. – Что они могли сделать через путешествие духа?

– Мало ли? – Отец пожал плечами. – Поделились какой-то информацией или обеспечили поддержкой восточных жрецов. Одно могу сказать точно: король переменился и переменился он после появления Некроса в нашем мире. Еще накануне он собирался меня арестовать, а тут вдруг принялся набиваться в друзья и дарить замок.

– Нам подарили замок? – оживился было дядя Ронан.

– Нам хотели подарить замок, – уточнил отец. – Я отказался.

– А зря, – дядя Ронан сник. – Школе бы пригодился.

– То-то и оно, что замок предлагали именно нам, школу мы должны были оставить здесь, а сами уехать…

Он осекся и снова посмотрел на маму. А потом на меня. Я в свою очередь перевела взгляд на Некроса.

– Второе хранилище… – прошептала одними губами. – Оно может быть в Фолкноре?

– Если одно было в Малрое, то все возможно, – кивнул тот. – Это объяснило бы, почему вас – и, соответственно, нас – хотели удалить из замка.

– Но разве Гатред не может просто тихонько появиться тут и утащить кристалины, как он сделал это в замке шеда Рохо? – усомнилась я. – Я еще тогда подумала, что стражи, оказывается, могут гулять по чужим домам, как по своим.

– Нет, здесь он это провернуть не смог бы, – вмешался Ферер. – Так, чтобы мы не заметили.

– Мы сразу оплели Фолкнор сигнальными чарами, – пояснила Варрет. – Любой всплеск силы, равной силе стража, нами ощущается.

– Мы надеялись вычислить носителя, – добавил Некрос. – Но он так и не проявил себя.

– Что доказывает: его нет среди нас, – хмыкнул Ферер.

В гостиной на несколько секунд повисла тишина. Некрос наконец поставил многострадальную чашку на столик и сложил руки на коленях. Отец продолжал потягивать виски. Мама встала налить себе еще чая, а Корд явно присматривался к новой порции бренди.

– Значит, Его Величество Леннокс, да? – нарушил тишину дядя Ронан.

– И как нам до него добраться, чтобы остановить? – задался вопросом Корд. – Тут легко схлопотать обвинение в заговоре против короны.

– Нам нужен Гардиан, – вздохнул отец. – Я знаю, что он не хочет бороться за престол, но он сейчас единственный, у кого есть шанс сместить Леннокса. Переворотом и сменой правителя остались довольны не все. Если Гардиан выступит с заявлением, что на престоле одержимый чуждой сущностью король, к нему могут и прислушаться. Особенно если вы, – он обвел взглядом стражей, – подтвердите его слова и продемонстрируете свою Силу.

– Мы можем это сделать, – согласился Некрос.

– Куда тебе еще демонстрировать силу? – возмутилась я. – На тебе скоро свободного от проклятия места не останется!

– Это уже не имеет значения, – отмахнулся Некрос.

И очень мне не понравился его тон. Ладно, с этим позже разберемся.

– Надо найти хранилище, – сказала я вслух. – Добраться до него раньше, чем доберется Гатред. Мы что-нибудь знаем о потайных ходах и помещениях Фолкнора?

Я вопросительно посмотрела на родителей, но ответил неожиданно Корд:

– В библиотеке такого точно нет, – хмыкнул он.

– В подвале есть, – уверенно заявила мама. – Однажды я случайно попала в него. Мы потом частично исследовали тот маршрут, которым прошла я, но не стали искать все тайники.

– Как я теперь понимаю, очень зря, – подал голос отец. – Есть повод вам этим заняться. А я обращусь к властям и к Гардиану.

– А к властям зачем? – не понял дядя Ронан.

– Пусть пришлют местную гвардию, – мрачно объяснил отец. – Подозреваю, что нахождение нами тайника в Фолкноре тоже не останется незамеченным. И на нас отправят армию побольше той, что была в Малрое. Я не зря служу Северным землям уже четверть века, пусть теперь и местные власти что-то сделают для меня.

– Тогда я позову наших выпускников, – решил дядя Ронан. – Нам пригодится магическая поддержка. А вот учащихся надо бы куда-то отправить пока.

– В Малрой, – тут же предложил отец. – Там, конечно, еще не очень комфортно, но несколько дней потерпят ради собственной безопасности. Минимум сутки нам потребуются на все эти приготовления. Так что пока с тайником не торопитесь. Не хотелось бы привлечь к нам внимание раньше срока.

* * *

Наметив план дальнейших действий, мы начали расходиться. Отец вернулся в Малрой, заявив, что Винсу еще нужна помощь в общении с властями, заодно они вместе потребуют обеспечить защитой Фолкнор.

– Я зашел только поделиться новой информацией, – объяснил он, открывая портал и исчезая в клубах черного дыма.

Дядя Ронан заявил, что тогда он прямо сейчас займется переселением учеников в Малрой и разошлет выпускникам сообщение о том, что они нам нужны. Никто не сомневался, что они придут на помощь.

Стражи вызвались посодействовать переселению: через их порталы, способные за раз пропускать десятки человек, переместить учеников на новое место было проще. Мама со вздохом пообещала помочь Ронану с организацией. Просто перебросить пару сотен учеников и учителей из одного замка в другой – мало, нужно еще разместить их на новом месте, которое совершенно не готово к приему такого количества гостей.

– Присоединишься? – обратилась мама ко мне.

Я подняла на нее растерянный взгляд, не удержалась и перевела его на Некроса. Мне хотелось поговорить с ним, прояснить непонятную отчужденность, царившую между нами с утра, понять его настроение. И выяснить, что он имел в виду, сказав: «Это уже не имеет значения». Теперь мамина просьба давала ему возможность избежать разговора.

Однако Некрос умудрился снова удивить:

– Проводишь меня сначала до комнаты? – с едва уловимой тенью улыбки в глазах спросил он. И тут же уточнил, глядя на маму: – Если вы не против, шади Фолкнор.

– Конечно, нет, – мягко заверила она. – Можешь не торопиться, Лора. Я попрошу Розу помочь. И, Соланж, вы же не откажетесь присоединиться к нам?

Выразительный взгляд Некроса дал понять его подопечной, что она не откажется. К чести Соланж, она приняла эту новость спокойно, даже глаза не закатила. Впрочем, у нее наверняка имелся огромный опыт организаторской работы, так что она вполне могла быть искренне рада оказаться полезной. В качестве стражника ей пока не давали себя проявить.

Я встала и протянула Некросу руку, чтобы помочь подняться. За руку он меня взял, но поднялся без моей помощи. Из гостиной вышли все вместе, но в холле разделились: мы вдвоем отправились наверх, а остальные – в крыло, отданное под школу.

Тепло ладони Некроса и его пальцы, уверенно сжимающие мою руку, вселяли надежду, что все не так плохо, как мне показалось утром. Может быть, тогда его что-то тревожило и теперь отпустило? А я себе вообразила боги знают что… Или мое приключение в Малрое заставило его задуматься о своем поведении? Или на самом деле он ведет меня к себе, чтобы поговорить о моем? И за руку так крепко держит, чтобы я не сбежала ненароком по дороге… У отца не оказалось достаточно свободного времени, чтобы отчитать меня, так, может быть, эту почетную обязанность решил взять на себя Некрос?

Как бы там ни было, мою ладонь он так и не выпустил и, открыв дверь выделенной ему спальни, сделал приглашающий жест, предлагая войти первой. Тихое клацанье замка заставило меня настороженно остановиться. Я быстро обернулась, торопливо выпалив:

– Если ты хочешь рассказать мне, как глупо было отправляться в Малрой в одиночку, то…

Странно, но я не знала, как продолжить фразу. Оставь свое мнение при себе? Как-то грубо. Я и без тебя это знаю? Одновременно и грубо, и не в мою пользу.

К счастью, Некрос отрицательно покачал головой, давая мне понять, что дело не в моем побеге в Малрой. И заодно позволяя не заканчивать предложение.

– Я просто хотел извиниться за свое поведение, – огорошил он. – Полагаю, оно сыграло немаловажную роль в твоем решении проверить свою догадку самостоятельно.

Набранный в грудь воздух с тихим «пфф» вылетел из нее сам собой. Тугой узел, существование которого я даже не осознавала, развязался, отпуская тревогу. Я улыбнулась и шагнула к Некросу, как сделала это утром. Опасение, что он снова отстранится, промелькнуло и погасло, когда он крепко обнял меня, прижимая к груди, а его губы наконец накрыли мои. Руки сами обвились вокруг его шеи, чтобы не позволить прервать поцелуй раньше, чем я буду к этому готова.

Но Некрос никуда не торопился и оторвались мы друг от друга только тогда, когда стало серьезно не хватать воздуха. Я заглянула ему в глаза, провела кончиками пальцев по новым линиям на лице, почти не касаясь, чтобы не потревожить покрасневшую кожу. Потом дотянулась до того же места губами, приподнявшись на носочках.

– Зачем ты был так беспечен? – выдохнула почти шепотом, боясь не совладать с голосом. Только сейчас я в ужасе осознала, как мало осталось свободного от линий проклятия места. Еще одна такая схватка – и рисунок завершится. Что будет дальше, я не знала. Он умрет, как Вита?

– Ситуация требовала, – уверенно ответил Некрос.

Он не отводил взгляда, а его ладони расслабленно скользили по моей спине, поглаживая и не желая отпускать.

– Их было слишком много. Но это уже не важно, Лора. Мы в конце пути. Последнее хранилище почти наверняка в Фолкноре. И Гатред за ним придет. Он остался один, а Варрет и Ферер, наверное, все-таки на нашей стороне.

– Они убьют его, и тогда проклятие с тебя можно будет снять? – с надеждой предположила я. Возможно, именно это он имел в виду, говоря, что разрастание рисунка «уже не важно».

Некросу захотелось отвести взгляд. Я буквально почувствовала, что он хочет отвернуться, спрятаться, но он пересилил себя. Его глаза, неотрывно смотрящие в мои, казались сейчас темнее обычного. Вероятно, из-за скудного освещения (в спальне горел только камин), но от этой темноты мне стало не по себе. Как-то холодно и жутко, совсем как в фамильном склепе в Малрое. Нечто похожее я испытывала каждый раз, когда звала Некроса по имени вслух.

– Даже если так, я не останусь.

Слова упали огромным тяжелым камнем. Нет, ледяной глыбой. Дистанция между телами выросла сама собой. Я даже не поняла, кто отошел: он или я. Мы больше не касались друг друга и безмолвное эхо его слов все еще било по ушам.

«Я не останусь».

– Что, Сумрачный тебя побери, это значит? – спросила все тем же почти шепотом, чувствуя, как едва развязавшийся узел стягивается вновь. На этот раз сильнее, больнее, сводя и перекручивая внутренности. Он душил меня.

– Я уже сказал твоему отцу, но, наверное, правильнее… честнее будет сказать и тебе, – его голос оставался ровным и спокойным. Отстраненным. Только глаза как будто потемнели еще сильнее. – Когда все закончится, когда мы уничтожим Гатреда и оставшиеся кристалины, я уйду в небытие вслед за своим народом. Так будет лучше для всех.

– Нет, – я помотала головой, чтобы придать собственным словам дополнительный вес. – Ты не посмеешь… Ты не поступишь так со мной…

– Лора…

Он сделал шаг вперед, пытаясь коснуться меня, но я отпрянула назад. От его слов по телу растекалось что-то тяжелое, горькое, ядовитое. Казалось, что если он меня коснется, я закричу от боли.

– Даже не пытайся объяснить, – сквозь стиснуты зубы потребовала я. – И не смей этого делать! Я же во все это ввязалась и семью свою втянула только ради того, чтобы мы смогли быть вместе. Ты же говорил… – голос все-таки сорвался, и мне пришлось замолчать. Я закрыла глаза, плотно смыкая веки, чтобы остановить хотя бы слезы, рвущиеся наружу.

Что он делает? Как можно сначала целовать, а потом заявлять такое? Как он вообще до такого додумался?

В следующую секунду я вскинула голову и снова открыла глаза. Если они и блестели сейчас, то только от злости.

– Это все папа, да? Это он тебя надоумил?

Некрос покачал головой. Он выглядел спокойным, даже невозмутимым, как будто речь не шла о его жизни (о нашей жизни). Лишь присмотревшись, я заметила, что дышит он тяжелее, чем обычно. Все-таки волнуется. Переживает. А может быть, даже боится, но старательно это скрывает.

– Твой отец здесь ни при чем. То есть… Он открыл мне глаза на некоторые вещи, о которых я не знал и которые не учитывал. Решение я принял сам.

– Тогда передумай! – потребовала я. – Подумай еще раз и осознай, что это неправильное решение. Никому так не будет лучше.

Мне хотелось бы, чтобы мои слова прозвучали убедительнее, но стоило произнести их, как я поняла: я и сама в них не верю. Сомнения уже пустили корни в моей душе, и чувство долга – перед людьми Северных земель и перед моими будущими детьми – нашептывало: «Не спорь, отпусти».

Наверное, Некрос почувствовал в моем тоне что-то такое, потому что не стал возражать, лишь склонил голову набок и улыбнулся. То ли смиренно, то ли снисходительно.

Я в отчаянии закрыла лицо руками, силясь вдохнуть. Но воздух вышел из груди и никак не желал туда возвращаться, легкие горели, и мне казалось, что меня проткнули насквозь раскаленным прутом где-то в районе солнечного сплетения. Боль и жар расползались оттуда.

«Дыши!» – приказала я себе. Не хватало только задохнуться прямо тут, прямо сейчас.

Я не услышала его шагов, почувствовала только, как сильные руки снова уверенно обняли, прижали к нему. Крепко-крепко, словно он никогда не собирался отпускать.

«Но именно это он и собирается сделать», – напомнил внутренний голос.

От этой мысли и от его прикосновения легкие вдруг раскрылись, я сделала судорожный вздох, его сопровождал всхлип. Слезы все-таки потекли из глаз, а я упрямо обняла Некроса и помотала головой, прежде чем уткнуться в его плечо.

– Нет, не отпущу, не позволю… – пробормотала я сквозь слезы. – Если ты так пытаешься спасти меня, то это плохой способ. Потому что ты убиваешь меня этим.

Его рука погладила меня по голове, губы коснулись виска, а следом горячее дыхание обожгло ухо:

– Это не только ради тебя, Лора. Мне это нужно не меньше. Дело даже не в том, что я могу отравить твою жизнь. Дело в том, что моя давно отравлена. Я говорил тебе: с тех пор, как я все вспомнил, я почти не могу спать. Мое предназначение было в том, чтобы защищать этих людей, понимаешь? А я не смог этого сделать. Я предал их. Я предал всех. Свой народ, своих братьев и сестер. И твой народ, который поверил в меня как в бога. Представь, что бы ты чувствовала, если бы тебе пришлось уничтожить восемьдесят процентов населения Северных земель и свою семью заодно. А потом умножь это чувство на бесконечность.

Его слова заставили меня притихнуть и закусить губу. В его голосе сейчас было непривычно много эмоций – горьких, гнетущих, разрывающих сердце – хоть и говорил Некрос шепотом.

– Наше время ушло, Лора. Время моего народа, время стражей. Я допустил много ошибок и должен их исправить. Но когда это случится, настанет пора мне обрести покой. Пожалуйста, позволь мне обрести его, когда наступит момент. Ты ведь можешь сделать это для меня? Отпустить меня.

– Не знаю… – призналась я. Голос оказался похож на жалкий писк.

Он недолго помолчал, продолжая обнимать меня и поглаживать по рассыпанным по плечам волосам.

– Ты ведь даже имя мое не можешь произнести без содрогания.

От того, что он об этом знает, мне стало не по себе. Я сжала его в объятиях крепче, как будто пыталась компенсировать столь неуместные чувства.

– Я научусь, – пообещала я, как ребенок обещает вести себя хорошо, пытаясь сторговаться с судьбой, когда мир его по той или иной причине рушится. То есть искренне, но тщетно.

– От этого я не перестану быть тем, кто я есть. А таким, как я, нет места в вашем мире.

Я снова сжала его крепче, но на этот раз промолчала. Усталость навалилась тяжелым камнем. Или той самой ледяной глыбой, которой стали его слова. Сил спорить не осталось.

Но и обещать что-либо я не стала.