Утром я проснулась с ощущением непривычной тяжести на сердце. Короткий разговор с Некросом, его признание в намерениях что-то убили внутри меня. Вечером, оставив его отдыхать, я отправилась помогать маме, но совсем не помню, что делала и как у меня получалось. Не знаю, заметила ли она, мне казалось, что я не демонстрирую никаких эмоций, что меня словно заморозило. По крайней мере, она ничего не сказала и ни о чем не спросила.

Мы занимались переселением учеников до глубокой ночи. Все были взволнованны и отчасти испуганны, поскольку не понимали причин происходящего, а у нас не было ни сил, ни времени объяснять. Мы ограничивались лаконичным: «Это временно, это для вашей собственной безопасности». И все.

Вместе с учениками в Малрой отправились и мои сестры с племянником под присмотром тети Розы, и большинство слуг. В Фолкноре остался только самый необходимый минимум. Что я запомнила, так это как мама обняла на прощание Ксану и Полину и попросила их не беспокоиться.

– Скоро мы снова будем вместе, – с улыбкой, которая наверняка далась ей нелегко, заверила она.

– А я и не беспокоюсь, – заявила Полина, обнимая любимую куклу. – С вами ведь остается Некрос. Он не даст никого в обиду.

У меня от этих слов только сильнее заныло сердце. В том, что он сделает для нас все возможное, я не сомневалась.

Как добралась до комнаты и легла спать, помнила смутно, но когда проснулась, за окном еще стояла тяжелая серая утренняя хмарь.

«Значит, еще довольно рано», – равнодушно отметила я про себя, поворачиваясь на бок и устремляя взгляд в не до конца зашторенное окно.

Спать уже не хотелось, но сил встать я в себе не чувствовала. Ни сил, ни желания. Происходящее вдруг показалось дурным сном, глупой игрой. Захотелось проснуться или заявить, как в детстве: «Я больше не играю!» Как было просто тогда. Сейчас такое не пройдет. Встать все-таки придется. Как рано или поздно придется защищать Фолкнор. Это напомнило мне о нападении на Нергард, и от этого воспоминания тяжесть только усилилась.

Та ночь оказалась одновременно самой счастливой и самой страшной в моей жизни. Я участвовала в сражении, равном которому еще не случалось в моей жизни, но тогда я сражалась за жизнь любимого человека. Даже уже зная в глубине души, что мне предстоит разлука с ним, я сражалась за него. За призрачную надежду на то, что рано или поздно мы все-таки снова будем вместе. Пока оба живы, надежда есть всегда, что бы ни происходило вокруг.

А за что я буду биться сейчас? Некрос все решил и не оставил мне надежды. Не оставил мне причины. До вчерашнего дня я убеждала себя и других, что найти и уничтожить кристалины, остановить стражей – это мой долг перед народом Северных (и не только) земель, обязанность верховной жрицы, но на самом деле моей движущей силой были чувства женщины. Ради возможности снова быть с любимым я была готова пойти на любые жертвы, сунуться в любую петлю, пройти огонь и воду. И вот теперь я точно знала, что как бы все ни закончилось, мне это ничего не даст. Некрос выскользнет из моих рук бесплотной сущностью, коей он на самом деле и является. И я снова останусь одна.

Нет, конечно, не совсем одна. Моя семья останется со мной. Родители, сестры, дяди, Роза, племяшка. В моей жизни останется Винс, готовый в любой момент подставить дружеско-братское плечо. Я точно знала, что даже если мы никогда уже не будем вместе, он не отвернется от меня. Если только мы все выживем.

Если… А мне оно надо?

Непрошенная мысль заглянула в пустую голову, осмотрелась и, кажется, решила остаться. Она крутилась в ней, как вальсирующие пары на балу, и приносила странный покой. Действительно, я ведь и сама могу не выжить. Тогда не придется страдать в разлуке. Отличная идея!

Однако стоило допустить такую возможность, как мне стало невыносимо грустно и больно за родителей и сестер. Так, что я едва не разревелась. Вместо этого решительно откинула в сторону одеяло и вместе с ним – дурацкую мысль. Нет уж, еще повоюем.

В ванной я провозилась непривычно долго, а когда спустилась вниз, оказалось, что все уже позавтракали, но столовую еще не убрали. Лишь грязную посуду унесли, а остатки еды стояли на обычных местах. А вот лакея в столовой не было. Вообще никого не было. Видимо, минимальному штату прислуги не хватало на все рук.

Кусок в горло мне все равно не полез бы, поэтому я лишь налила себе едва теплый кофе и, забрав чашку с блюдцем, отправилась искать кого-нибудь живого, узнать, что у нас происходит. Отец, вероятно, уже отправился к Гардиану, а остальные-то куда подевались? Я вышла в коридор и направилась к холлу, собираясь найти маму, но вместо этого обнаружила Некроса и Соланж, о чем-то эмоционально спорящих.

– Пойми, Зои, сегодня все может кончиться очень плохо, – с нажимом говорил Некрос, в упор глядя на свою воспитанницу, которая казалась его сверстницей, но стояла с упрямо скрещенными на груди руками и выражением обиженного подростка на лице. – Если мы с Ферером и Варрет погибнем, вернуться домой тебе будет сложно. Если не невозможно. Фолкноры едва ли станут рисковать, создавая портал в тумане. Да и если кристалины будут уничтожены, туман может больше и не сойти.

– Если вы сегодня погибнете, милорд, значит я погибну рядом с вами, – отрезала Соланж. – Я вас не оставлю. Мой дом там, где вы.

Его плечи слегка поникли, он устало выдохнул, и я поняла, что застала тот момент, когда Некрос свои аргументы исчерпал. Он коснулся плеча Соланж, сжал его. Она улыбнулась, накрыла его руку своей и… заметила меня. Лицо ее мгновенно переменилось: улыбка исчезла, в глазах блеснул металл. Она вся подобралась и вытянула руки по швам.

Некрос заметил ее реакцию и обернулся. Лицо его, покрытое замысловатой вязью, казалось еще бледнее обычного. Сегодня он не стал надевать сюртук и брюки со стрелками, ограничился удобными штанами и короткой курткой поверх рубашки, словно собирался в дальнюю дорогу.

Я невозмутимо поднесла к губам чашку, держа блюдечко в другой руке.

– Что-то уже успело случиться? – напряженно поинтересовалась я.

– Гатред пришел сам, – объяснил Некрос сдержанно.

После всего, что он сказал накануне, он не стеснялся смотреть мне в глаза, но неловкость ощущалась в его позе и слышалась в голосе. И на том спасибо.

– Сейчас он с помощью верховных перекидывает свои силы к защитному контору Фолкнора, – продолжил Некрос. – Винс отправился за твоим отцом к Гардиану, а Варрет и Ферер – за местными гвардейцами. Выпускники Фолкнора, твоя мама и дяди уже готовятся встречать гостей.

Не знаю, как я не выронила чашку вместе с блюдцем. Я смотрела на Некроса, растерянно хлопая ресницами. То есть все уже закрутилось? Вот так вот быстро? Но я еще не готова!

Хорошо, что я не произнесла этого вслух.

Чашка с недопитым кофе осталась на каком-то столике. Мы вместе выбежали на улицу и миновали внутренний двор с фонтаном как раз тогда, когда на поле перед замком, где собирались защитники Фолкнора, открылся большой совместный портал Варрет и Ферера (в отличие от Гатреда, им свои способности скрывать не приходилось) и из него вышли солдаты местной гвардии. Власти не поскупились и отправили не меньше двух сотен.

К сожалению, возможности Его Величества Леннокса-Гатреда были куда внушительнее. Применив заклятие колдовского зрения, я смогла разглядеть вдалеке армию уже вдвое большую. А еще белые мантии вездесущих южных жрецов, всегда готовых атаковать нашу семью – единственное, что отделяет их от возможности распространить свое влияние на север. Встречались и синие мантии восточных, и красные мантии западных, но белых было просто море.

– Их очень много, – чувствуя, как кровь отливает от лица, пробормотала я.

– Их всегда много, – вздохнула мама, покосившись на потупившего взгляд Корда.

Видимо, ситуация ей что-то напоминала.

Открылись еще два портала – и рядом с нами появились Винс и отец. Одного взгляда на последнего мне хватило, чтобы понять: Гардиан отказался помочь. Отец взглянул в сторону собирающейся за пределами контура толпы и повернулся к нам.

– Рассчитывать придется только на себя, – спокойно сообщил он, подтверждая мою догадку. – Шансов мало, но так было всегда. Наша главная задача – не позволить Гатреду добраться до хранилища. Поэтому ты, – он повернулся ко мне, – и Некрос должны его найти и уничтожить, пока мы будем сдерживать нападение.

– Ты меня отсылаешь? – разозлилась я. – Разве вам не пригодится один лишний верховный?

Отец внезапно улыбнулся. Как-то так очень открыто, не скрывая печаль.

– Да, – признался он, – отсылаю. Потому что все равно кто-то должен найти и уничтожить хранилище. И это может сделать только верховный. Некрос тебе поможет, здесь от него все равно мало толка.

– Зато если мы найдем хранилище достаточно быстро, – заметил Некрос, – можем немного уравнять шансы.

Он выразительно посмотрел на отца, но тот не сразу понял, потому что никогда не видел, как с помощью кристалина призывается туман.

– Опасно звать их на помощь, – возразил Корд, нахмурившись. – Туманникам все равно, кого жрать: наших или ваших.

– Да, но мы знаем, что потомки вселенных сущностей их не привлекают, – Некрос кивнул на магов и наших новых жрецов. – Если туманников не атаковать. И мы можем этим знанием воспользоваться.

– А как же гвардия? – усомнилась я. Казалось неправильным так подставлять солдат.

– Давайте смотреть правде в глаза, – мрачно и тихо заметил отец. – Если не изменим баланс сил, все эти две сотни молодцев и так трупы. Как и мы все. Так что действуйте, – он посмотрел на Некроса, – а мы пока объясним всем стратегию.

Мне показалось, что в его взгляде, обращенном к Некросу, было гораздо больше, чем в произнесенных словах. И по тому, как Некрос кивнул, я поняла, что он прочитал это большее.

Мама объяснила, как попасть в потайной ход: поиски было решено начать оттуда. После этого я крепко обняла родителей, Корда и дядю Ронана, бросила прощальный взгляд на стражей, посмотрела на остающуюся сражаться Соланж и поторопилась обратно к замку вслед за Некросом.

* * *

Описанное мамой место мы нашли довольно быстро, открыли проход и уверенно ступили на лестницу, ведущую в неизвестность. На этом наше везение закончилось, потому что мы угодили в каменный лабиринт узких проходов, который, вероятно, тянулся по всему замку. Нам попалось несколько дверей, позволявших выйти из системы потайных ходов в разных помещениях Фолкнора (тайной двери в библиотеке мы действительно не обнаружили). А еще нам встретилось немало окошек, за которыми скрывались разные комнаты, в основном, гостиные и спальни.

– Кажется, мой далекий предок, построивший замок, был немножечко извращенец, – скривилась я, когда представила, как эти «окошки» могли использоваться.

Как раз в тот момент весь Фолкнор содрогнулся, я услышала, как осыпается мелкое крошево штукатурки где-то недалеко от нас. Мы оба непроизвольно замерли и прислушались.

– Началось, – резюмировал Некрос секунду спустя. – Нужно поторопиться.

Можно подумать, до этого мы не торопились! Логика подсказывала, что нужно спуститься вниз, в подземелье, как и во всех других хранилищах, но подходящей лестницы никак не находилось. Ниже подвала спуститься не удавалось.

«Неужели мы ошиблись, и второе хранилище не здесь?» – накрыло меня тревожной мыслью. Но я тут же отмела ее: если бы мы ошиблись, Гатред не пришел бы сюда. Значит, нужно искать лучше.

– Нам надо искать в другом месте, – поняла я внезапно, останавливаясь посреди очередного коридора.

– Почему? – удивился Некрос.

– Потому что это система ходов, построенная моим предком-извращенцем! – сказала я, пытаясь интонацией дать понять, какие мы дураки. – А кем был мой предок?

Некрос прищурился, явно не улавливая, к чему я клоню.

– Вселенной сущностью? – осторожно предположил он. – Жрецом?

– Именно! Твоим жрецом. Стражи прятали кристалины от тебя в домах твоих жрецов, чтобы тебе не пришло в голову там искать, но они наверняка прятали их так, чтобы сами жрецы об этом не знали. Они не стали бы использовать потайной ход, который спроектировал хозяин дома!

Некрос кивнул, соглашаясь. Мы торопливо выбрались из лабиринта через первую попавшуюся дверь (она привела нас в курительную комнату, которой у нас никто не пользовался, так как ни отец, ни дяди, ни Винс не любили это дело) и снова остановились.

И где теперь искать хранилище? Вход может быть спрятан где угодно! А времени совсем нет. Я беспомощно посмотрела на Некроса, давая понять, что у меня ноль идей. На его лице отразились сомнения, но еще одно мини-землетрясение, от которого содрогнулся замок, заставило его принять решение. Каким бы оно ни было.

– Подожди здесь, – отрывисто велел он, прикрыл глаза и… вдруг обернулся черным дымом и исчез.

Я хлопнула глазами и даже недоверчиво пощупала рукой воздух в том месте, где он только что стоял. Ничего подобного я раньше не видела. Если это перемещение порталом, то очень странное.

– Так, а мне-то что теперь делать? – вслух спросила я, оглядываясь по сторонам, как будто Некрос мог меня услышать.

Услышал он или нет, а рядом со мной вдруг снова заклубился черный дым, но на этот раз он уже больше походил на привычный мне портал, каким пользовались все верховные жрецы и сами стражи. Из портала так никто и не появился, из чего я сделала вывод, что меня приглашают в него войти. Уверенно шагнула вперед – и оказалась в объятиях Некроса на другой стороне. В глухом помещении без окон, наполненном тяжелым затхлым воздухом и холодным светом кристалинов.

– Вот так фокус! – удивленно воскликнула я, оглядываясь и немного удивляясь тому, что Некрос буквально вцепился в меня, словно давно не видел и сильно соскучился. Было, конечно, приятно, но неожиданно. – Как ты это сделал? И почему мы сразу так не сделали?

Я перевела вопросительный взгляд на него, и вдруг все поняла. Он не обнимал, а держался за меня, силясь не потерять сознание снова. По его лицу ползли новые линии. Они поднялись по вискам с обеих сторон, заползли на лоб и, продолжая художественно виться, устремились навстречу друг другу.

– Нет-нет-нет, – услышала я собственный испуганный шепот.

Пальцы сами собой коснулись его лица, как будто я пыталась ими остановить образование новых тонких шрамов. Конечно, я не могла этого сделать. Некрос стоял, пошатываясь, глаза его были закрыты, руки судорожно сжимали мои плечи, грозя оставить синяки от сильных пальцев. Но я почти не обращала на это внимания, чувствуя, как он едва заметно дрожит, и бессильно следя за появлением линий.

Наконец они остановились, так и не сомкнувшись, замерев в паре сантиметров друг от друга, дрожь унялась, а пальцы расслабились. Некрос открыл глаза и встретился со мной взглядом. На губах его появилась слабая улыбка.

– Не в этот раз, – тихо прошептал он. После чего решил ответить на мой вопрос: – Это особый способ перемещения, доступный стражам. Когда нам неизвестно точное нахождение места, мы можем просто пожелать оказаться рядом с большим количеством, например, воды, камней, людей или…

– Кристалинов, – закончила я за него.

– Да, и оказываемся в ближайшем подходящем месте. Я не был уверен, что получится, потому что обычно такое перемещение мы совершаем в своем естественном виде, то есть в виде энергии. Мое физическое тело вполне могло развеять в пыль. К счастью, удалось этого избежать.

Да уж. Я с трудом сглотнула рвущиеся наружу мысли по поводу такого риска. Какой смысл кричать и истерить сейчас, когда все уже случилось, а он в шаге от конца? У нас были задачи поважнее.

Убедившись, что Некрос в состоянии стоять самостоятельно, я метнулась к ближайшему стеллажу и схватила первый попавшийся кристалин. Сжала его обеими ладонями, не зная, что делать дальше.

– Физического контакта достаточно, как ты думаешь?

– Думаю, да, – медленно произнес Некрос, потирая кожу на лбу. После появления новых линий она всегда саднила, насколько я знала. – Но на всякий случай, сохрани один…

Он вдруг осекся, сдавленно охнул и уперся руками в колени.

– Что с тобой?

– Не со мной, – выдохнул Некрос, выпрямляясь. – Варрет. Ее не стало. Надо поскорее закончить здесь и присоединиться к остальным.

– Тогда возьми кристалин и отойди подальше, – потребовала я, сунув ему в руки светящийся шарик.

Некрос хотел возразить, но передумал. Послушно сжал в руке кристалин и отошел на безопасное расстояние, а я заняла место в самом центре хранилища. Оно было похоже на то, что мы нашли в Малрое, видимо, их делали по одному «проекту». Такое же круглое помещение, лучики стеллажей, заваленные светящимися шарами, ниши в стенах.

«Как бы тоже в обморок не хлопнуться», – подумала я, призывая Силу и формируя в ладонях сплетение электрических разрядов.

Кристалинов было много, очень много, а я всего одна. Некрос уже не мог мне помочь: следующее использование магии станет для него последним, тратить его на кристалины не хотелось. А я лично надеялась, что моим родителям удастся убить Гатреда до того, как Некрос этим последним разом воспользуется. Тогда проклятие можно будет снять и…

«И что? – мрачно напомнил внутренний голос. – Он выйдет из тела и растает в воздухе».

Я тряхнула головой, прогоняя неуместные мысли. Отчаянно хотелось верить, что мне удастся заставить его передумать. Быть может, сейчас проклятие слишком сильно давит на него. Так сильно, что уход кажется ему хорошей идеей. Я испытала нечто подобное совсем недавно, когда проснулась. Но потом зацепилась за то, что мне дорого, и это вернуло желание жить. Я могу напомнить Некросу, что ему есть ради чего жить.

Впрочем, сейчас было не до того. Мне предстояло потратить очень много Силы. И как бы ни было страшно начинать, я подняла руки, разведя их в стороны, и отпустила оформившееся заклятие. Кривые линии молний взрезали пространство, сверкая и потрескивая. Снова и снова, одна за другой они дотягивались до кристалинов и взрывали их.

Осыпалось на пол звонкое стекло, взмывали вверх светящиеся сущности, переливаясь всеми цветами радуги на молочно-белом. Сила текла по моим венам, покалывая изнутри горячими искрами, разогревая кровь и превращаясь в смертоносные разряды, срывалась с кончиков пальцев. Я закрыла глаза, сосредоточившись на дыхании и расходе. Не торопиться, как бы ни хотелось, не отвлекаться на белые облачка улетающих, тающих в темноте потолка призраков, контролировать Силу, чтобы хватило, чтобы я не рухнула потом без чувств.

Голова кружилась и ноги подгибались. Я приоткрыла глаза и убедилась, что кристалинов осталось совсем немного. Еще одно небольшое усилие – и все. Я устало опустила руки, чувствуя гудение во всем теле. Оно казалось ватным и непослушным. Сейчас бы прилечь, свернуться калачиком под одеялом, выпить столь любимого Полиной какао и уснуть.

К сожалению, этого я себе позволить не могла. Нашла взглядом Некроса: он зачарованно смотрел на последние исчезающие сущности. Лицо его при этом почти ничего не выражало, но глаза странно блестели. Нет, не от непролитых слез. Скорее, как в лихорадке. Когда свечение под потолком окончательно погасло, он опустил голову и посмотрел на меня. Его взгляд сказал мне даже больше, чем он сам накануне. Такое невозможно облечь в слова, невозможно объяснить, это можно только почувствовать самому. Почувствовать медленное, неотступное умирание вместе с угасанием своего вида.

Некрос снова едва заметно улыбнулся, словно прочел мое внезапное понимание на лице, и протянул руку:

– Идем, Лора. Еще ничего не кончилось. Верни нас в главный холл.

Я шагнула к нему, игнорируя ноющее тело и накатившую сонливость, проглатывая вставший в горле ком, и открыла портал, в который мы шагнули уже вдвоем.

* * *

Когда мы вышли из портала, в главном холле висела звенящая тишина. Или это звенело у меня в ушах? Я понимала, почему Некрос попросил отправить нас сюда: здесь мы были в безопасности, у нас хватало времени сориентироваться, куда бежать и что делать. И мы не могли попасть под случайное проклятие или в лапы туманника, выйдя в неподходящем месте.

Тем неожиданнее стала для меня яркая вспышка и мощный энергетический сгусток, полетевший прямо мне в лицо, стоило только темным клубам дыма отступить. И снова спасла мгновенная реакция Некроса: он прижал меня к себе и закрыл нас обоих щитом. Выставил его на секунды, убрав, как только тот поглотил атаку.

– Реакция у тебя по-прежнему отменная, брат.

Его Величество Леннокса я в лицо, конечно, знала, даже слышала, как он говорит, поэтому сейчас, увидев приближающегося к нам через холл мужчину, сразу поняла, что отец не ошибся. Это было так странно: передо мной стоял новый король и в то же время не он. Мимика, жесты, интонации – все было чужое. Видимо, сейчас Гатред не пытался изображать Леннокса. А может быть, уже и вовсе подавил его за ненадобностью.

Некрос медленно отодвинул меня себе за спину. Гатред усмехнулся. Мы все трое понимали, что Некрос не сможет сражаться. Точнее, его участие в битве будет очень коротким.

– А вот состояние у тебя совсем плачевное, – добавил Гатред, небрежным жестом указав на рисунки проклятия. – И ты его только что старательно усугубил, уничтожив последнее хранилище.

На последних словах в его голосе прорвались нотки злости и горечи, от которых у меня мурашки по коже побежали. Я крепче сжала руку Некроса, за которую держалась. Выстоим ли мы вдвоем против стража? Есть ли шанс у меня убить его до того, как проклятие поглотит Некроса целиком?

– Да, мы уничтожили его. И тебе здесь больше делать нечего, – холодно заявил Некрос. – Забери свою шайку и оставь Фолкнор в покое.

– О, нет, брат, так не пойдет, – Гатред театрально покачал головой. – Ты устроил геноцид, а эти люди тебе помогли. И хотя у меня хватает спасенных кристалинов, чтобы возродить наш народ и снова сделать этот мир нашим, сначала – наказание отступникам. С туманом и приходящими вы, конечно, хорошо придумали, – он взглядом указал на кристалин, который Некрос так и сжимал в руке, – но все защитники Фолкнора рано или поздно будут убиты.

Он вдруг странно встрепенулся, а Некрос едва ощутимо дернулся.

– Чувствуешь? – Гатред поднял вверх указательный палец. – Вот и Ферера не стало. Теперь только мы с тобой остались, Некрос. Ненадолго. Долго ты не продержишься. А когда проклятие убьет тебя, я заберу твою женщину, – он перевел угрожающий взгляд на меня, – и хотя она потомок твоих людей, я вселю в нее новую сущность. Слишком уж она красива, чтобы просто убить ее. Жаль будет. Впрочем, если она умрет в процессе, как та твоя другая невеста, то я не виноват.

Некрос не сдержался: атаковал первым, но Гатред лишь рассмеялся, легко закрывшись. Я сжала пальцы и дернула Некроса за руку.

– Не позволяй ему разозлить тебя! Дай лучше я!

– Действительно, брат, уступи место даме, она сейчас куда могущественнее тебя. Лучше спрячься за ее спи…

Мощный удар прервал его разглагольствования, стер с лица гадкую ухмылку и едва не сбил с ног. Гартред резко обернулся, я тоже перевела взгляд к дверям, от которых был нанесен удар, и на мгновение просияла.

– У дамы есть отец, – хрипло заявил папа, делая пару шагов вперед. – И сначала тебе придется иметь дело с ним.

Он был непривычно бледен, лицо блестело от пота, мантию он где-то потерял, рукав расстегнутого сюртука пропитался чьей-то кровью, а рубашка была то ли частично расстегнута, то ли у нее оторвались пуговицы. Папа выглядел потрепанным битвой, но сохранил угрожающий вид.

– А еще брат! И с ним тоже придется иметь дело! – это заявление принадлежало Винсу, который влетел в холл вслед за отцом.

Теперь нас было уже четверо против одного. И хотя каждый был слабее стража, вместе мы могли его одолеть. Я лишь боялась, что, оценив риски, Гатред просто сбежит. Ведь вселение сущностей должно было быть для него приоритетом. Если он погибнет, погибнут и они. А если он сбежит, то мы уже едва ли сможем добраться до него раньше, чем проклятие убьет Некроса.

То ли Гатред оказался слишком уверен в себе, то ли от ненависти к Некросу у него отказало критическое мышление, но вместо того, чтобы исчезнуть, он атаковал папу и Винса.

Я чувствовала, что Некрос готов вмешаться, поэтому снова дернула за руку, обошла его, чтобы заглянуть в глаза, взяла в ладони исписанное проклятием лицо.

– Умоляю, не вмешивайся, – попросила я. – Дай нам шанс хотя бы обсудить все в спокойной обстановке, когда проклятие падет. Если ты хотя бы немного меня любишь.

В его взгляде я видела протест, но последние слова заставили его смягчиться. После секундного колебания Некрос отступил на шаг назад, демонстрируя готовность переждать.

– Спасибо! – шепнула я.

И повернулась к нашему врагу. Варрет и Ферера не стало, значит, убив Гатреда, я могу снять с Некроса проклятие. Он сам сказал: оно либо падет, когда все стражи, его наложившие, погибнут, либо они все вместе могут его снять. Второй вариант теперь уже точно недоступен, значит, время осуществить первый.

Я вдруг испытала странный прилив сил. Словно внутри меня, где-то в самой середине, открылась маленькая дверца, из которой хлынул поток теплой, мощной Силы. Еще минуту назад я была почти истощена, а тут вдруг наполнилась, как после долгого отдыха. Это ощущалось как внезапно открывшееся второе дыхание, как сошедшее вдруг озарение.

Медлить и разбираться с приливом Силы я не стала, просто поскорее сформировала боевое проклятие и присоединилась к атакам папы и Винса, которым приходилось нелегко. И теперь нелегко стало Гатреду. Он заметался между нами – ведь мы атаковали с двух разных сторон. Винс быстро понял, что в этом наше преимущество и перебежал на другую позицию, встал так, чтобы Гатреду пришлось сражаться на трех фронтах.

Это оказалось нелегко даже для стража. Гатред все чаще пропускал удары и все хуже атаковал сам. Из моей груди уже рвался ликующий крик и энергии как будто стало еще больше. И отец, и Винс едва держались на ногах, а я наносила удар за ударом, словно только-только подключилась к битве.

И Гатред не выстоял. Тело Его Величества Леннокса рухнуло на пол, глаза закатились, рот безвольно приоткрылся. Но прежде, чем я успела выразить свою радость, вокруг его тела появилось свечение. Ярко-алое, оно напоминало живописный закат где-нибудь над морем, но сейчас не вызывало такого восторга.

Страж покинул тело, взмыл вверх и завис в воздухе, глядя то на меня, то на отца, то на Винса.

«Он ищет новое тело», – в ужасе осознала я. И почему-то посмотрела на папу. Гатред сделал то же самое.

Конечно, я ему не подходила из-за пола, Винс, как бы сильно мы его ни любили, не был нам родней, а вот отец… На него не сможем поднять руку ни я, ни Винс.

Я рванулась вперед, посылая в Гатреда сразу два трескучих энергетических сгустка, отец и Винс добавили своих, но бесплотному стражу, который сам состоял из энергии, они оказались нипочем. Гатред двинулся вперед, точнее, вниз, пикируя на папу. Тот инстинктивно отступил и попытался выставить щит, но и щит не мог стать для стража преградой.

Однако что-то его все-таки остановило. Два темных потока энергии подобно гибким змеям скользнули по воздуху, протянулись к стражу и оплели плотными кольцами, заставляя остановиться всего в метре от папы. Я обернулась, хотя и так понимала, откуда они взялись, но что-то внутри требовало подтверждения. И действительно: Некрос вытянул вперед обе руки, и темные потоки стали их продолжением.

Раздался странный звук, похожий не то на крик, не то на скрип. Гатред задергался, пытаясь вырваться, но темные кольца лишь сжали его сильнее, не позволяя шевельнуться.

Руки Некроса дрожали, на лице застыло пугающее отрешенной сосредоточенностью выражение, линии ожили и снова поползли навстречу друг другу. Пока томительно медленно, но это просто время как будто замедлило свой ход. Я бы отчаянно хотела и вовсе остановить его, но это было уже не в моей власти.

Я снова посмотрела на Гатреда: потоки темной энергии сжались сильнее, раздался пронзительный звук, от которого заложило уши, ярко-алая вспышка на мгновение ослепила нас всех, а когда я проморгалась, в холле уже не было ни последнего стража, ни бесплотных черных змей. Тело Его Величества Леннокса по-прежнему неподвижно лежало на полу.

Некрос упал на колени, прижимая ладони к лицу. Я метнулась к нему, падая рядом, в ужасе перехватывая его руки и отводя в сторону, чтобы увидеть. Линии проклятия ползли навстречу друг другу и были в шаге от долгожданного соединения.

– Нет-нет-нет, почему они не останавливаются? Они должны остановиться! Проклятие должно быть снято, ведь все стражи мертвы…

– Я не знаю, Лора, это не важно, – мягко перебил Некрос, сжимая мои плечи. – Не волнуйся, не печалься и не бойся. Все правильно. Все хорошо. Прости, что не получилось с разговором. Не было выхода. Но все равно… Это было мое решение. И это не конец, лишь новое начало. Стражей больше нет, но обещай, что вы найдете оставшиеся кристалины и отпустите сущности.

Его слова едва касались моего сознания. Сейчас я могла лишь смотреть на то, как завершается рисунок и смыкаются линии. Что он просит меня пообещать, я поняла не сразу, но когда поняла, сразу судорожно закивала: ком в горле мешал говорить.

– Обещаю, – едва слышный хриплый выдох. Я перестала наблюдать за линиями, посмотрела ему в глаза, пытаясь взглядом выразить все, что чувствовала, потому что слов мне не хватило бы. – Спасибо за папу… Прости, что не спасла тебя.

– Это не конец, – повторил он, улыбаясь. В его голосе не было ни страха, ни сожаления, а глаза по-прежнему блестели не от слез, а как в лихорадке. – Это новое начало. Ты была избрана, Лора. Избрана стражем. Ты…

Он вдруг резко выдохнул, осекшись. Глаза расширились, линии вспыхнули на лице. Я потянулась к нему, обвивая руками шею и не отводя взгляд от его глаз, хотя уже почти ничего не видела от закрывших все слез.

Некрос дернулся, как будто пытался вдохнуть, но не мог. Его глаза закрылись, по телу прокатилась судорога, и он начал заваливаться на бок. Я постаралась уложить его на пол как можно аккуратнее, поглаживая по лицу, по волосам, почти не чувствуя текущих по щекам слез и того, что сама никак не могу вдохнуть: грудь болезненно сдавило.

– Тише, тише, все хорошо, все хорошо, – прошептала я, гладя его по плечу. – Боль скоро уйдет. Все хорошо…

Он дернулся еще раз и затих. Линии проклятия пока светились на его лице, но уже гасли, словно выгорая, оставляя после себя волдыри ожогов. Моя рука легла Некросу на грудь, чувствуя биение сердца. Оно упрямо стучало, толкая кровь, но делало это все реже.

Я замерла, глядя на него, чувствуя, как жизнь ускользает из его тела, прямо из моих рук, которыми я продолжала его держать.

Наше время ушло, Лора. Время моего народа, время стражей. Я допустил много ошибок и должен их исправить. Когда это случится, настанет пора мне обрести покой. Пожалуйста, позволь мне обрести его, когда наступит момент. Ты ведь можешь сделать это для меня? Отпустить меня…

Удар, еще удар… Сердце уставало, я чувствовала это, оно боролось, но силы оказались неравны. Линии гасли, и вместе с ними удары становились реже. Я смотрела в лицо Некроса, чувствуя, как холод окутывает меня, как мое сердце тоже бьется все глуше и глуше.

Знаешь, ты ведь погубишь его.

Горький тон фразы Соланж, сказанной очень давно, царапнул сознание сейчас, и что-то словно пнуло меня, ударило с такой силой, что я дернулась.

– Нет, прости, я не могу, – пробормотала я, одним рывком распахивая на его груди рубашку.

Пара пуговиц с глухим стуком ударилась об пол, а я положила Некросу на грудь раскрытую ладонь, куда-то туда, где замирало сердце, и направила в него всю мощь своей исцеляющей силы, доставшейся мне от матери. Я готовилась быть жрицей Бога Смерти, но на четверть оставалась верховной жрицей Богини Жизни и не просто так унаследовала от мамы ее дар.

Целительная энергия текла от меня к нему на удивление легко и уверенно, словно я не выдержала только что изнуряющую битву, а ранее не уничтожила в одиночку огромное хранилище.

И сердце под моей рукой забилось вдруг увереннее.