Лижет морось снег последний,
ветер полон буйной страсти,
и февраль, как принц наследный,
без короны и без власти.
Ручейки, сливаясь в стоки,
отжурчав своё стоккато,
пенным вынурнув потоком,
всё бегут, бегут куда-то.
С крыш не капают капели —
нет сосулек и давно,
только два кота сидели
под луною всё равно.
Только свиристят пичуги,
только вспыхнул окаём,
моросит дождями вьюга,
поливая водоём.
Мокро. След плывёт ручьями,
ночь ледяная ворчит,
слышу ка и я, ночами
котоВасия не спит…