Наступила зима. Мое любимое время года, потому что наступала пора чудес, надежд и открытий. До Рождества оставалось чуть больше недели, и как-то так получилось, что мы с Метом в эти дни не виделись. Я сдавала экзамены и специально не звонила ему, так как знала, что он тоже занят. Для Мета у меня был приготовлен подарок — очень красивый красный джемпер крупной вязки от Джеймса Лонга. Мне не терпелось вручить его моему любимому, но встречу то и дело приходилось откладывать. Распрощавшись с Дорой и Джесс, которые отправились на праздники к родителям, я вернулась к своим предкам, отчитавшись перед папочкой об успешной сдаче зачетов по всем предметам. Оставшиеся до Рождества дни я безвылазно сидела дома и ждала звонка от Мета. Даже мама удивилась, почему я никуда не выхожу. Но чем ближе было Рождество, тем я становилась беспокойнее. Мет продолжал молчать, а я терпеливо ждала его звонка, ждала, когда же мы увидимся. И вот, когда до Рождества оставалось буквально два дня, тихим, тоскливым вечером я вдруг вспомнила о нашем разговоре за месяц до праздника:

— На Рождество какие-то планы уже строишь? — натирая мочалкой мою спину, спросил Мет.

— Да нет, пока не думала, — нежась в его объятиях, ответила я.

— Понятно. Тогда расскажи, как ты обычно проводишь этот день?

— По стандартной схеме. Украшаем большущую елку старым барахлом, бабушкиными фонариками и выцветшими игрушками. Правда, бабуля сейчас видит не очень хорошо, думаю, она не заметит, если я повешу новые шары. Еще положим подарки под елку друг другу. Черт! Я и забыла про подарки. Надо подумать, что подарить. Хотя что им дарить? Дом и так завален бесполезным мусором. Мама приготовит традиционную индейку с шалфеем, луком, сыром, черносливом, фасолью, грибами, яблоками и брюссельской капустой. У нее это блюдо получается умопомрачительным. Будет много жареного картофеля с клюквенным соусом, коктейль из тигровых креветок. Но особенно я люблю копченого лосося с горчичным соусом. Вместе мы приготовим огромный рождественский пирог. Еще будет шоколад с печеньем, и все это мы будем запивать глинтвейном. А вы отмечаете Рождество?

— Отмечаем, но у нас так называемое Рождество называют Новым годом. А Новый год мы празднуем с 31-го декабря на 1-е января. Но это происходит в основном в крупных городах, таких как Стамбул или Анкара, храни их Аллах, или на местных курортах. В этот день проходят яркие незабываемые мероприятия. Кстати, у нас Санта Клауса называют Святым Николаем. Тут и там стоят ярко наряженные елочки, улицы украшены множеством цветных гирлянд. Вечером устраивают фейерверк. В эти дни все храмы, вне зависимости от конфессий, украшены яркими цветами и фонариками. Но самым главным событием является обязательная новогодняя лотерея и открытие ярмарок, где обязательно надо приобрести сувениры для любимых и родных. Единственное, что может испортить настроение, так это непредсказуемая погода. Она может быть на удивление теплая и солнечная, а может мгновенно смениться неприятным дождем, снегом или будет просто пасмурно.

— А ты часто ездишь к родителям? — спросила я и вспомнила, как Мет в конце сентября уезжал на традиционный праздник курбан-байрам. Я тогда еще удивилась, почему Дора и Джесс перестали ходить на курсы.

— Каждый год, — Метин притянул меня к себе. Обнявшись, мы несколько минут сидели и молчали.

— А что у вас готовят на Новый год?

— Тоже традиционную фаршированную индейку, хозяйки накрывают столы различными закусками, фруктами, сладостями.

И все, после этого разговора мы больше ни разу не затрагивали Рождественскую тему. И тут я поняла, что могла просто обидеть его, не пригласив на Рождество. Отложив все дела, а именно телефонное нытье с Джесс и Дорой, я тут же бросилась названивать Мету. Но после безуспешных попыток дозвониться приняла решение ехать к нему в Бруклин.

Накинув на домашнее трико и футболку черный пуховик, надев на голову красную бейсболку от «Нью-Йорк Никс», натянув на ноги лиловые угги, я выскочила из комнаты, моля о том, чтобы Мет был дома. Я начала придумывать на ходу, как буду извиняться и упрашивать его провести Рождество со мной и моей семьей. Хотя согласия Мета я тоже боялась. И все из-за родителей. Они были крайне щепетильны в подборе выгодных женихов для меня, как будто сами намеревались прожить с ними всю жизнь. Потому и опасалась, что они могли не принять моего выбора. Каждый раз я как могла сопротивлялась выбору моих родителей, вот только от последнего подброшенного ими ухажера в лице Дастина я никак не могла отделаться.

Выбежав на улицу, я сразу остановила такси и с облегчением прыгнула в теплый салон. Пыхтя от волнения, я назвала адрес и попросила шофера как можно быстрее добраться до нужного места, протянув ему заранее сто долларов. Лучше бы не просила. Сорвавшись с места, мы понеслись так, как будто убегали от копов. Мы проезжали на красный свет, то и дело обгоняли машины и все больше набирали скорость.

Добравшись до Бруклина в рекордно короткое время, шофер с визгом остановил машину у указанного адреса и, повернувшись ко мне, расплылся в довольной улыбке, обнажив кривые желтые зубы. Его так и распирало от гордости за свою крутость автогонщика, когда на прощание он желал мне приятного вечера. Да уж, мне тоже хотелось, чтобы вечер был приятным. Не успела я подумать об этом, как рвотные позывы заставили меня вывалиться из такси на брусчатый тротуар и в ту же секунду все, что не успело перевариться в моем желудке, выплеснулось наружу.

Прокашлявшись, я выплюнула слизь с остатками еды и еще несколько минут приходила в себя от поездки. «В следующий раз буду думать, о чем просить», — признала я свою ошибку и, охая и ахая, направилась к центральному входу в жилой комплекс. Когда я очутилась в шикарном холле, отделанном светлым мрамором, ко мне из скрытой от чужих глаз комнаты вышел консьерж в форме. Это был мужчина почтительного возраста, хотя выглядел он достаточно бодрым и крепким.

— Что угодно, мисс Фостер? — спросил меня мужчина, имени которого я даже не знала.

— Извините, мистер…? — я решила тоже быть вежливой.

— Рамирес, — добродушно улыбнулся старик.

— Мистер Рамирес, не подскажите ли мне, мистер Шенай сейчас дома? — Консьерж задумался на минуту, затем, радостно приподняв брови, ответил:

— О! Мистера Шеная я видел позавчера. Он куда-то очень спешил. Я как раз протирал здесь перила, когда он пронесся мимо меня. Я даже не успел спросить его, куда он так спешит, — не торопясь, очень внятно ответил мистер Рамирес.

— Значит, он даже не сказал, куда собрался? — спросила я, скорее себя, чем консьержа. Мое настроение стало еще хуже. «Предчувствие меня не обмануло. Он обиделся и решил отметить Рождество в другой компании. Оригинальный способ мне отомстить, — продолжала размышлять я. — Но куда он мог так спешить? — на этот простой вопрос у меня не нашлось ответа. — Уйти или остаться? Дождаться его и попытаться замять этот так странно возникший конфликт? Но ведь мы толком ничего на Рождество не планировали?» — меня мучили угрызения совести, и в то же время во мне зарождалась обида на Мета, который вот так сразу решил от меня отделаться.

— Мисс Фостер, я могу дать вам запасные ключи. Если хотите, можете подождать мистера Шеная дома, — предложил мне мистер Рамирес, протягивая ключ.

— О, мистер Рамирес, даже и не знаю, как вас благодарить, — я была благодарна консьержу за доброту.

— Не стоит, мисс Фостер. Это, конечно, противоречит нашим условиям безопасности и сохранности собственности жильцов, но ведь это касается только гостей. А вы просто забыли ключи от своего дома, — лукаво улыбнувшись, уточнил мистер Рамирес.

— Да, вы правы, от своего дома. Спасибо вам еще раз и с наступающим Рождеством, — я искренне пожелала этому добрейшему старику хорошего праздника.

— И вам веселого Рождества, — ответил мистер Рамирес, провожая меня взглядом до лифта.

Когда я вышла на этаже Мета, то остановилась на полпути, заметив, что дверь в его квартиру была приоткрыта. Почувствовав неладное, я, конечно, жутко боялась обнаружить там что-нибудь страшное.

— Но если я промедлю хотя бы секунду, мне будет еще хуже, — прошептала я одними губами и ворвалась в квартиру. Хаотично включая во всех комнатах, гардеробной и кладовке свет, я бегала по квартире с безумными глазами. Облегченно вздохнуть я смогла лишь тогда, когда убедилась, что дома никого не было. Мет, видимо в спешке, забыл закрыть дверь. Мне ничего не оставалось, как ждать его в квартире. Я слонялась по комнатам и не находила себе места. Где он? Что с ним? Что он делает в эту минуту? Куда он так сорвался, что даже забыл закрыть дверь? Вытащив из кармана куртки телефон, я снова попробовала набрать его номер, но абонент по-прежнему был недоступен. Мне хотелось рыдать, метать все подряд и броситься куда угодно, лишь бы не чувствовать нарастающей тоски и боли внутри себя. Устав от переживаний последних дней, я так и заснула с мыслями о моем любимом Мете на нашей кровати в обнимку со свитером, от которого пахло его парфюмом.

На следующее утро меня разбудил телефонный звонок. Подпрыгнув на кровати, я стала ловить айфон, выскальзывавший, как назло, из моих рук.

— Алло, алло! — закричала я в трубку.

— Алло, Тони, ты куда пропала? — это звонила всего лишь мама.

— А, это ты, — прошептала я.

— Тони, чего ты там бормочешь? Ты где?

— Я тут это… — спросонья я не готова была отвечать сразу на такую кучу вопросов.

— Ты что, опять в клубе зависла? Ладно, можешь не объяснять, и так все понятно. Чтобы к вечеру была дома, — строго сказала мама и бросила трубку. Мет так и не появился. И я не смогла придумать способ, как его найти, но тут мне снова помог мистер Рамирес. Он позвонил в видеодомофон, и я, тут же вскочив с кровати, побежала открывать дверь. Я надеялась, что раз он появился здесь так рано, значит, ему есть что мне сообщить.

— Доброе утро, мисс Фостер, — старик выглядел несколько растерянным. — Мне только что позвонил мистер Шенай и попросил подняться и проверить, закрыл ли он дверь. А еще просил, чтобы я посмотрел, не лежит ли его телефон на тумбочке в спальне? — было видно, что мистеру Рамиресу не совсем удобно было спрашивать и говорить мне об этом.

— Он звонил вам?! — я была крайне удивлена и растерянна. Внезапно я почувствовала такую слабость в коленях, что пришлось прислониться к стене и сползти по ней на пол от бессилия.

— Да, он сказал, что сейчас находится в Стамбуле. Его вызвали по какому-то срочному делу, — уточнил мистер Рамирес.

— Ах вот как, улетел в Стамбул? — я не знала, как реагировать на такую новость. — А он про меня ничего не спрашивал? — я надеялась, что мистер Рамирес даст положительный ответ, но он только с сочувствием покачал головой. Итак, получалось, что Мет улетел в Стамбул по очень срочному делу и не смог мне сообщить, так как забыл телефон или специально его оставил, чтобы мне не звонить. — Я сейчас приду, только за сумочкой схожу, — печально сказала я, поднимаясь на ноги.

Прикрыв дверь спальни, я, первым делом посмотрела на тумбочку, но там, кроме нашей книги, ничего не было. Заглянув в гардеробную, я быстро проверила все карманы пиджаков, курток, кардиганов, но и там телефона не было. «Где еще искать? Точно — под кроватью», — загнув покрывало, я тщательно осмотрела все пространство, но и там было пусто. Нет ничего хуже, чем отчаяние. И это произошло бы со мной, если бы я случайно не бросила взгляд между кроватью и тумбочкой. Телефон лежал себе преспокойненько, прикрытый углом покрывала. Схватив драгоценную находку, я стала рыться в тумбочке в поисках зарядного устройства, но безрезультатно. Я была так зла на Мета за то, что он со своим педантичным подходом к вещам не имел привычки держать зарядник на постоянном месте. Где его теперь искать? Да и искать нет времени, ведь меня ждет мистер Рамирес.

Уже стоя в лифте, я прокручивала план дальнейших действий. Броситься вслед за Метом в Стамбул? Но я совершенно не знаю этот город и вообще не имею практически никакого представления об этой стране. Лишь по рассказам Мета я могла хоть как-то представить ее себе.

— До свидания, мистер Рамирес. Спасибо вам за все, — сказала я на прощание консьержу.

— Не расстраивайтесь, мисс Фостер. Уверен, что все будет хорошо. Счастливого вам Рождества, — пожелал мне напоследок мистер Рамирес, хотя улыбался он довольно печально. Но я все равно была благодарна этому чужому мне человеку за то, что он не отказал мне в помощи и даже попытался приободрить.

— Спасибо! И вам счастливого Рождества.