Памятка о настроении
Охота за настроением: кто охотник, кто дичь
Табак ли дело?
Как найти смысл в трезвости?
Марш белой смерти: наркотики
Эпоха вырождения?
Эпоха отчуждения
Направляющая сила ума
Один сапог на обе ноги
Внешнеморье, оно же Экзогенные воды, – так называем все то, что воздействует на наши настроения извне – через посредство того, что такое мы сами. Море Тревог и Сует… Заботная Зыбь, кто не знает ее?… Кто не вплывал, да и не однажды, в коварный Зыбун Иллюзий и не барахтался хоть разок во Впадине Истощения?…
Выходим в Море Зависимостей – ого-го, тут даже на карту поглядеть страшно: сплошные воронки – Алкогольная, Наркотическая, Никотиновая, Игровая с ее Пучиной Азарта…
Из писем Другу
…Итак, каждый имеет право на независимое настроение: у тебя хорошее, у меня паршивое, у NN среднее, у тебя уже так себе, у меня получше, у NN не поймешь какое – у каждого есть на то своя воля и свои причины – иметь то настроение или другое…
Вот-вот: есть причины – и война воли с причинами! Сплошь и рядом: хочешь одно настроение – имеешь другое, из-за причин, которые то понятны, то нет, то реальны, то мнимы…
Право-то на независимое настроение у нас есть, а независимое настроение поди поищи!.. Реальность же в том, что настроение – переменная многозависимая: и принадлежит нам, и не принадлежит, и зависит от воли, и не зависит, то да, то нет… Сложно, да! – и настроение зависит ото всего, и все зависит от настроения, на всех уровнях.
Приключения настроений и кухню их я изучаю не только по психотерапевтической практике и не только по книгам. Наблюдения за людьми в повседневной жизни – если не только наблюдаешь, но и вникаешь, сопоставляешь, пытаешься разглядеть переплетения корней, – дают столько же, сколько клиника и кабинет, а то и гораздо больше.
Из наблюдаемых-испытуемых самый изобильный фактами и самый непредсказуемый…
Догадываешься: первейший отслеживаемый объект и подопытный кролик – я сам. Без самонаблюдений и самоопытов ничто из того, что кому-то через меня помогает, не появилось бы.
Знаешь, чем хороша пустыня? Где-то в ней скрываются родники.Экзюпери
Памятка о настроении
прежде всего себе
Всегда помни:
• настроение, твое и чье бы то ни было, – величина колеблющаяся, переменная;
• настроение будет другим – снова и снова переменится, даже если все то, от чего оно зависит, останется постоянным: погода, здоровье, отношения с кем-то, успех-неуспех в делах, – настроение будет меняться: непостоянство – его закон;
• особо помни о неизбежности колебаний и перемен, пребывая в настроениях крайне хороших, крайне плохих и крайне устойчивых, знака любого;
• помни о маятнике: если сдвиг в одну сторону – будет и в другую; чем больше в одну, тем больше в другую – для настроения это закон, как для всего;
• настроение не начальник твой и не подчиненный, а ты – не хозяин его и не раб; вы с ним оба сотрудники одного учреждения по имени Душа; можете спорить, но упаси Бог враждовать;
• настроение нельзя победить и нельзя обмануть, нечего и пытаться; но его можно убедить измениться – если не сразу, то постепенно, отложенно; главные доводы: действительность и воображение; действительность должна быть очевидной, а воображение – ярким; остальное – дело ума и духа.
Чтобы настроение с тобой подружилось – учись:
• принимать жизнь как есть, без самообманов;
• воспринимать ее с разных сторон, многомерно;
• призывать на помощь добрых друзей настроения: природу, музыку и другие искусства, чтение, игру, юмор, творчество; но не ставь настроение в зависимость ни от чего;
• управлять воображением через память и самовнушение; медитировать и молиться;
• почаще напоминай себе о своем и чужом праве иметь настроение, не зависящее ни от кого и ни от чего: настроение – самособственность;
• отвыкай от внушенной тебе в беззащитном возрасте глупой привычки ставить свое настроение в зависимость от чьего-то мнения, чьего-то отношения, чьих-то оценок – от чего бы и кого бы то ни было; уж лучше пусть люди и события зависят от твоего настроения, но поскольку это чревато нарушением священного права других на настроение собственное, допускай к влиянию только свои хорошие настроения или нейтральные; дурные же, не подавляя, то есть не запрещая им быть в тебе, скрывай по возможности от окружающих и сжигай жизнедеятельностью или спускай в канализацию;
• настроение, освобожденное от зависимостей, само делается хорошим: если не радостным, то ровным; если не приподнятым, то спокойным;
• приучив свое настроение к независимости (относительной, неполной, но все-таки), заметишь двойной результат: одним это будет нравиться, другим нет; одни будут тебя за эмоциональную независимость уважать, других это будет раздражать; для одних обретешь желанность, любимость, для других станешь предметом зависти, бельмом на глазу; одни будут обожать, сделают кумиром, другие – упрекать в бессердечности; как отнесешься к этому разбросу, поляризации отношений – и будет проверкой, насколько твое настроение независимо, какая доля Внутренней Свободы в тебе ожила;
• сделав свое настроение достаточно независимым, дав ему свободу, сделай и себя независимым от него – освободи не только настроение, но и дух…
На рассвете написаны были стихи эти, на черном депрессивном рассвете при переходе через Пустыню Отказа, в отчаянном поединке с зависимостями…
Эка невидаль – без табака, без алкоголя, без любви, без интимного общения, без всяческого общения, ну еще и без сна впридачу… Большинство человеков на этом свете так и живет, по крайней мере, без одного-двух или трех-четырех из вышеназванных компонентов жизни, они же Агенты Зависимости; к тому же из них два – явно лишние…
Да, но еще знать надо, что они значили тогда для того, кто от них отказался. По природе я не аскет: люблю и поесть, и выпить, и все остальное – охоч до всего и во всем азартен до крайностей; из любопытства часто экспериментирую над собой, обожаю это исследовательское занятие – жизнь…
Охота за настроением: кто охотник, кто дичь
Пришла Оля Катенкова. Мы с ДС, встречая ее у меня дома, приготовили чай со зверобоем и чабрецом – неслабый антидепрессивный напиток! – и плитку горького шоколада, на то же нацеленного.
ДС – Чем можно объяснить ваше похорошение?
ОК – Тем, что вы без очков. И давно меня не видели, отдохнули от меня. Не волнуйтесь, это сейчас пройдет.
ДС (наливая чай) – Я не близорук, я дальнозорок. А отдохнуть от вас невозможно, да и не хочется.
ОК – Антидепрессивные комплименты?…
ВЛ – Оля, а где вы научились так виртуозно скрывать депрессию, что это повышает настроение психиатрам, внушает им радость?
ОК – Радость охотника, выследившего дичь?
ВЛ – Кстати!.. Я, кажется, вот-вот передумаю называть нашу книгу «Не только депрессия». Назвать хочется: «Охота за настроением».
ОК – По-моему, одна «Охота» у вас была уже.
ВЛ – За мыслью, ага. Давно дело было, первая книга. Название хваткое, да мало чего поймал ось…
ДС – Я бы из суеверных соображений замыкать круг – от охоты до охоты – не стал.
ОК – Охота за настроением действительно всегда и повсюду идет, особенно в наше время.
ВЛ – В отличие от элитарной охоты за мыслью эта охота самая массовая.
ДС – И самая прибыльная. Охота, в которой каждый – и охотник, и дичь.
ОК – Вы охотитесь за хорошим настроением, а плохое – за вами?…
ВЛ и ДС (дружно) – Уж это точно.
ДС – Охотится и снаружи, в лице пациентов… ВЛ – И изнутри…
ОК – Из собственного пациентства, из сапожничества без сапог?
ДС и ВЛ (дружно) – Так точно.
ДС – Но мы не дичь, охотникам не даемся.
ВЛ – Мне полвека понадобилось, чтобы понять, что моя охота за хорошим настроением есть на самом деле охота за плохим – за зависимостями.
ДС – А есть и охота плохого настроения за тобой под видом хорошего – например, этой вот пачки дорогих сигарет, хороших, очень хороших…
ВЛ – Зависимости охотятся за нами, как волки за овцами: режь всех подряд, ешь сколько можешь.
У Ильфа нашел в «Записных книжках»: двенадцать лет как он бросил курить, и все двенадцать лет ему хотелось курить. Я не курю пятнадцать. Курить хочется иногда и сейчас, но легко, без мучений, мечтательно… Табачно-зависимостный депресняк длился около двух лет. Все закрыл на учет: память, интересы, желание и способность жить – чурбаном, болваном был, маразматиком…
ОК – И что?… Что потом?…
ВЛ – Потом начал с тупым остервенением заниматься силовыми и боевыми упражнениями, вернул себе молодую мускульную мощь. А потом остервенение перестало быть тупым. А потом перестало быть и остервенением, стало уверенностью и радостью жизни. Обострилась память и все желания, обновились интересы. Потом вспомнил о своем праве на хорошее настроение…
ОК – И осуществили его?
ВЛ – Да, частично… Вот к разговору и письмо.
Табак ли дело?…
ВЛ, не знаю, к кому обратиться за помощью. Как вынырнуть из каждодневного кошмара, который разъедает мою жизнь, портит отношения с музеем, доводит до нервных срывов?
Я люблю Сергея, но никак не могу принять его табачную зависимость и никогда не смогу, просто не смирюсь с этим. Пообещал бросить курить, продержался месяц, а потом сказал, что не может больше мучаться, что нарушит обещание, и… закурил. Прорыдала два дня…
Пробовали несколько способов, ничего не помогает: говорит, что на него ничего не действует, потому что он понимает механизмы бросания и потому что это «наркотическая зависимость», психологическая прежде всего: «Be могу работать, психованный до нельзя, потому что ломки». Курит 15 лет.
Иглоукалывание не помогло, то ли потому, что на шарлатанов попали, то ли потому, что нет твердого решения бросить…
Говорит, что не представляет себя без сигареты, что бросить курить методом «силы воли» невозможно (а дед мой бросил и дядя тоже – курильщики с еще большим стажем).
Каждая его выкуренная сигарета доставляет мне такую боль, что я ее уже физически чувствую, каждый раз душат слезы.
Подскажите, как можно справиться с этим чудовищем? Я не верю в наше будущее, пока есть этот враг. Иу почему другие могут бросить, а он нет?! Боится, что придется страдать? Ну, не вечно же!
Книгу Алена Карра «сЛегкий способ бросить курить» читал 2 раза, но так и не бросил.
«Дроблема, говорит, знаешь в чем? В том что меня нахлобучивает с сигареты, я испытываю удовольствие».
Удовольствие, которое губит меня и наши отношения! Твержу ему об этом, кричу! А он в ответ: «Да, я чувствую себя последней сволочью каждым раз, когда выкуриваю сигарету, а ты это ощущение усиливаешь!»
Мы в гражданском браке, и я сказала Сергею, что распишусь с ним, только когда он бросит курить навсегда. Ео знаю: даже пригрози я, что уйду совсем, ничто не изменится, он выберет сигарету, хоть и говорит, что любит меня.
Отец мой тоже курит как паровоз. Каждый раз я в ужасе от того, как его по утрам выворачивает наизнанку от кашля…
Be хочу, чтобы то же самое было с мужем. Ее хочу этого ада. Он уже кашляет, болит периодически нога, страдает потенция, сам боится, что станет импотентом в 32 года… Спасите нас!
Галя
ОК – Мне кажется, Галя слишком уж засеклась на этих сигаретах, а человека в упор не видит. Хотя правильно все говорит и о здоровье его заботится… Что-то здесь не то… Что-то еще…
ДС – Мотив ревности явный: выберет сигарету, хоть и говорит, что любит меня – к табачной зависимости Сергея относится как к сопернице…
ОК – И как к отвергаемой черте своего отца, с которым мужа отождествлять не хочет.
ВЛ – Типичная негативная созависимосты требуя, чтобы бросил, добивается обратного – понижает самооценку и закрепляет пристрастие…
Ответ ОК, ДС и ВЛ
Галя, отвечаем втроем, посчитав, что разнообразие нашего опыта даст вам более объемную картину происходящего, а в результате и шанс приблизиться к верному решению… Один из нас курит, другой курил раньше с очень сильной зависимостью, но освободился от нее, а перед тем настрадался вдоволь и от своего пристрастия, и от ароматов курящих друзей и подруг; третья была замужем за таким же неукротимым курильщиком, плюс другие ВЭ-ПЭ…
Эмоции ваши понятны: кому же хочется, если сама (или сам) не куришь, превращать дом и постель с любимым существом в зловонную пепельницу? Кто обрадуется сожительству с кашляющим импотентом, обреченным если не на ранний инфаркт, то на рак, если не на рак, то на гангрену, на язву…
С другой стороны: вы ведь любите человека, вы это утверждаете – любите. И человек этот в беде. Пусть и сам в ней, как вы считаете, виноват.
Виноват, да – как виноваты все сотни миллионов людей на земле (уже миллиарды…), подверженных той или иной зависимости: табачной ли, алкогольной, наркотической, игровой, вещевой, пищевой, сексуальной, социально-оценочной…
Соразмерны ли вины и беды? Каждый из нас когда-то начинает – в какой-то миг совершает грешный свой выбор: отведать, войти в то, что потом обернется зависимостью. Каждая мышка верит, что ради нее мышеловка сделает исключение.
А гораздо чаще – просто не знает, что в мышеловку лезет. Потому что мышеловки делают хитрые хищники. Они не пишут на мышеловках, что это мышеловки. А уж лакомство так распишут…
В мышеловке Сергей ваш – да, и похоже, сам это уже с горечью понимает, а если еще недопонимает, то допонять будет несложно. Сложней – вырваться из зависимости. Ведь практически это уже болезнь.
Давлением, настаиванием, угрозами, руганью, истериками и скандалами – видите уже – добиваетесь только обратного. Чувство вины, упорно внушаемое ему вами, жизнерадостности не прибавляет, уверенности в себе не поддерживает, силу духа не укрепляет – наоборот, вгоняет в подавленность и тоску, в душевную боль, в депрессию, заставляет чувствовать себя одиноким. А одиночество и депрессия побуждают курить еще больше, чтобы душевный этот неуют заглушить. Круг порочный. Как вырваться?
Во-первых: решите – а стоит ли вырываться.
Поясняем столь жесткое предложение: у вас есть развилка по меньшей мере из трех выборов.
Выбор первый: расстаться.
Допустим, вы, понимая, что Сергей курить ни за что не бросит, решаете, что жизнь с ним-курящим для вас невозможна. Он выбирает вместо вас сигарету, а вы выбираете вместо него здоровую жизнь, свободную от прокуренности…
Все тут ясно и просто – и все очень сложно, да?…
Потому что зависимость есть и другая: ваша зависимость от него и его – от вас.
Любовная зависимость.
Отказ or этой зависимости – выдержите ли?…
На этот вопрос ответить можете только вы.
Выбор второй: остаться вместе и принять зависимость мужа от табака как судьбу, как данность, как крест, если угодно. Принять, примириться, привыкнуть, сжиться. Осознанно на это пойти ради ценности, признаваемой за большую, главную – ради любви. Ради жизни вместе. Ну не может он бросить – хочет или не хочет, а просто не может. Зависим, как рыба от воды, как диабетик от инсулина… Или, быть может, бросит когда-либо… А пока не готов, и недающиеся попытки только усугубляют зависимость.
Если решаете остаться, то простой здравый смысл подсказывает: глупо ругать его за то, что он курит, глупо расстраиваться самой и портить настроение любимому человеку. Ни радости, ни здоровья это не прибавляет, а разрушает многое…
Стоит заботиться лишь о том, чтобы как можно полней возмещать ущерб, приносимый курением, пользой от оздоровительных мер: свежий воздух, движение всяческое, разумные развлечения, поднимающие настроение; ну и любовь, конечно…
Такое решение уже приближает вас к выбору третьему: вместе жить и вместе бороться с зависимостью, все – вместе. Исполниться состраданием, трезвым и предусмотрительным. Вооружиться терпением, безграничным терпением. Зарядиться верой.
Ты хочешь освободиться. Ты можешь освободиться. Ты приближаешься к освобождению, ты дозреваешь. Ты сам почувствуешь время, когда будешь готов, и освободишься. Люблю тебя. Верю».
Вот то главное и решающее, что должно исходить от вас для него. Остальное приложится.
Личное добавление от доктора Кстонова
Галя, доктор Леви, ныне свободный от табачной зависимости, впервые всерьез закурил на первом курсе мединститута, когда приходилось вскрывать трупы в зловонном морге, – чтобы поменьше ощущать трупный запах; а я начал раньше, с одиннадцати лет, в компании дворовой шпаны, где был самым младшим – чтобы хоть этим сравняться со старшими шпанятами, чтобы хоть чуточку зауважали.
Детская глупость, ну разумеется; а уже через год – полная картина зависимости…
К моменту, когда осознал, что курением разрушаю свой организм и сокращаю жизнь, я курил уже восемнадцать лет. К тридцатилетию по собственной инициативе сделал себе подарок – курить перестал. К удивлению своему, довольно легко: месяца три-четыре только промучился, сосал мятные конфетки. Шесть лет не курил и чувствовал себя превосходно.
На седьмой – горе грянуло… Закурил снова.
Табак сразу с лихвой отыграл все прежние позиции старшего дружка и того более: предательски-нежно заработал как психоаналгетик (душеобезболивающее) и антидепрессант, стал моим психотерапевтом, вернулся в нутро полным хозяином… Прошло еще около пяти лет, и появились обычные признаки хронического никотинового отравления: спазмы сосудов ног, сердечные перебои, бронхит, расстройства пищеварения и так далее. Снова курить перестал, но не тут-то было: поперла страшная зависимостная депрессия, работоспособность – нуль с минусом…
Почел за благо закурить снова дозированно: полпачки в день. Вред усиленно компенсирую йогой и спортом. Пока так: отступил, но не сдался…
Личное добавление от Ольги Катенковой
Галя, хорошо бы еще спросить себя: только ли в курении Сергея причина ваших неладов, только ли «табак – дело»? Брось он курить однажды раз навсегда – не найдется ли чего-то другого, тебя не устраивающего, раздражающего, возмущающего?
Мой опыт показал, что всяческие зависимости и пристрастия, пороки и недостатки – что-то вроде матрешки: одну изымешь – за ней другая, третья, четвертая… И вовсю работает закон сохранения бяк: сколько в одном месте убавится, столько в другом прибавится.
Бывший мой муж и пил по-страшному, и курил как паровоз, и в казино зарплаты оставлял – было с чем побороться, было… Оба мы и не заметили, как этой борьбой заполнили свои отношения, забили ею до отказа свой мир, еще недавно такой богатый любовью, такой разный. Добились победы: бросил и пить, и курить, стал спортом заниматься, следить за здоровьем, все честь по чести… И в казино играть бросил. А дальше…
Дальше ему оставалось бросить только меня с дочкой, что он и сделал вскоре. Свеженький и здо ровенький – перебрался к девице, талант которой, кажется, единственный – вить веревки из мужиков. Материал оказался вполне подходящим. Он ис кал, как выяснилось, именно такую зависимость – и получил по полной.
Ни о чем не жалею теперь, но можешь себе представить, каково было первые года два после расставания… Доктор называет это любовно-зависимостной психалгией, зависимостной депрессией; я зову просто адом. Урок еще не вполне усвоен: думаю, сопоставляю…
Алконавты на проводе
Переплыли в Алкогольный Залив, удивившись, как щедро его дали и побережья воспеты поэтами, как обжиты прозаиками, и как скудно служители муз воздали дань остальным пространствам Моря Зависимостей – исключая, конечно, любовную… Старый стихоман, конечно же, не удержался и подкинул коллегам на аналитическое растерзание парочку и своих околоалкогольных стишат.
ДС – В стихе дан образ типичного алконавта-запойника, долго сидевшего в алкозависимостной депрессии и наконец развязавшего: сплошной внутренний негатив, боль и кровь, мировая скорбь по ходу принятия сменились, как обычно в начале развяза, ощущением беспреградности, радостного единения со всем сущим, готовностью к жертвенному исчезновению…
ОК – Самопожертвование для алконавтов, насколько я знаю, не характерно: «смех и праздник без меня» – это как так?…
ДС – У продвинутых бывает, под настроение.
ОК – А что означает «Я снова жив, и я спасен…» – возврат полноты жизнеощущения через опьянение?… «Забыть себя как страшный сон» – в угаре пьянки забыть себя-трезвого, опуститься до самого дна оскотинения, удариться о него и возникнуть вновь – так? Использовать маятник?…
ВЛ – Если вы меня спрашиваете, то я не знаю.
ОК – Если автор не знает, что означают строки его стихотворения, кто же знает?
ВЛ – Стихотворение. Быть может, и его герой. Герой, правда, не то слово…
ДС – Если бы не предыдущее, я эту концовку сделал бы как раз выражением освобождения от зависимости, и алкогольной, и всякой.
ВЛ – Под кайфом отдача себя зависимости и переживается именно как приход свободы, снятие всех цепей. Старый дьявольский перевертыш.
ОК – «Верность тишине, моей единственной жене» мне понравилась. И «сотворение травы».
ВЛ – Ради этих строк остальные… А вот еще.
…и проклянешь себя, и медленно уснешь…,
Последний сон с такою неохотой,
с такой тупой размазанной ухмылкой
уходит… нет… толчется…
Подождешь еще немного.
С внутренней икотой
потянешь лапу к полу за бутылкой…
СТОП. Ты же завязал, голубчик. Врешь,
не завязал. Всего лишь воздержался
на время жизни. Внутреннее время
совсем другое. Внутренне ты пьешь
как крокодил. Твой вирус размножался.
Там, в красногубом слизистом гареме
ты удержу не знаешь и куешь
потомство для шестнадцати галактик…
Но ты не тактик.
Внутренняя дрожь,
хозяйка мыслей, слез и предвкушений,
выводит на газон единорога,
которого ты совестью зовешь.
Натянут поводок. Суров ошейник,
тобою почитаемый за Бога.
Ты внутренне его как нитку рвешь
и просыпаешься…
ДС – «Утро в завязе» назвал бы я эту икотную картинку. Муторно, тяжко парню. Мотивирован к трезвости от тупого нельзя, позитива нет.
ОК – Написано в состоянии алкогольно-зависимостной депрессии, угадала?
ВЛ – Почти. По воспоминанию. ДС – Преисподняя вожделений… Совесть-единорог, Бог-ошейник… И все это во сне… А наяву? ВЛ – Вот это.
Как найти смысл в трезвости?
ВЛ, с 22 до 34 лет я хорошо выпивал и посиделки в компании были смыслом жизни. Очень хочу бросить. Но вопрос: как найти новый смысл жизни?
Иван
Иван, вопрос ваш очень точен и предельно огромен. Если мы с вами найдем на него хотя бы 51 процент ответа – спасем, если не осчастливим, 51 процент человечества. Шутка, но не совсем.
Давайте для начала освежим представление о том, что такое смысл жизни.
С 22-х до 34-х, говорите, этим самым смыслом для вас были дружеские попойки. Но смысл ли это был? Или что-то другое?…
Хорошо помню то время, когда и у меня все смыслы и ценности жизни спирально суживались к столу, за которым сидел друг-собутыльник или несколько, а при отсутствии таковых – некий собирательный образ в лице самой Госпожи Бутылки и ее содержимого.
Бутылка была жертвенником, на который приносилась энергия физическая и душевная, материальные средства, человеческие отношения… Идол, за мои деньги дававший мне мгновения кайфа, чувство свободы и единения с миром.
Не только за деньги он этим меня одалживал. Платой было и здоровье, и сила, и ум, и самоуважение, и любовь близких, которую он отнимал безжалостно, и все остальные смыслы и ценности – он их растаптывал, пожирал, заливал блевотиной, этот идол…
Взамен же – вот это самое ложное единение, которое после каждой попойки распадалось все глубже, и эта свобода, которая на поверку оказывалась самым унизительным рабством, и этот кайф, все быстрее переходивший в свой перевертыш, в ломку похмелья, все более терявший качество удовольствия и оставлявший за собой только жалкую функцию краткого избавления от невыносимости жизни, ложного избавления… Это ли было действительно смыслом жизни? Эта ли воронка в черную дыру, которая нас с вами крутила (у вас еще не в прошедшем времени)?
Сегодня, живя в своем истинном смысле, понимаю и знаю как дважды два: алкогольный период в целостном уравнении моей жизни стоит под знаком смыслового минуса. Другое дело, что и он мог зачем-то понадобиться, этот минус; зависело это от иных составляющих…Вот и вы чувствуете: алкоголь – это минус-жизнь, а уравнение жизни пора решать.
Главная трудность нашего брата алкоголика-наркомана в том, что смыслоценности трезвой жизни мы сперва способны сформулировать лишь негативно: «НЕ пить», «НЕ колоться», «НЕ употреблять»…
Звучит, как удавка, как отсечение по живому органа – только ради того, чтобы НЕ получать больше перевертышей радости, НЕ платить за нее слишком дорого. Слабый стимул.
Помню, однажды, где-то на выходе из очередного запоя, была жуткая похмельная ломота в глазах от яркого дневного света, и захотелось поскорей надеть черные очки. Тут же какой-то внутренний голос сказал: «А если опохмелиться, очков не надо будет… Алкоголь тебе вместо очков…»
Дошло смутно, что алкоголь – это смыслозащитные очки, что им защищаешься от постижения некомфортной жестокой истины.
И вот наступил период «перехода через пустыню» – время волевого, самонасильственного отказа от алкоголизации, время безочкового существования.
О восприятии жизни можно было сказать двумя словами: «больно» и «пусто». Либо больно жить, либо до омерзения скучно, до омертвения неинтересно. Никаких красок. Тоска даже не зеленая, а серая, или совсем бесцветная.
Только далекая звездочка в самом зените того, что можно было назвать сознанием, посылала слабенькие сигналы: «Терпи, верь, продолжай, живи дальше… Вернется все. Придет радость…»
Стал вспоминать… А что же меня радовало? Что было приятно, что было мило телу и душе до того, как в меня в первый раз проник алкоголь?
Всего прежде вспомнились две детских любви.
Вспомнилось, как я, 12-летний мальчишка, шел с девочкой по ночной Москве. Падал тихий новорожденный снег. Мы держались за руки и болтали. Было хорошо… Боялись себе и друг другу в этом признаться… и ничего больше не было…
А потом нас обоих страшно ругали родители…
Вспомнилось, как мне пела мама, каким нежным голосом. Еще совсем малышом я был…Потом – как бегал по дачной дорожке после дождя и перепрыгивал через лужи. С каждым перепрыгом казалось, что я все ближе к тому, чтобы научиться летать!.. Какая-то неведомая сила задерживала меня в полете через самые большие лужи – уже, казалось, должен был упасть, приводниться – но нет, успевал еще чуть-чуть подлететь, подпаршъ в воздухе в самом конце прыжка – и все же достигнуть сухого края!.. А представлялось, будто перелетал через огромное озеро или море…
Многое, многое стало вспоминаться. Все ярче… И первая близость с девушкой, и первое выступление в нашем джаз-ансамбле, где я был пианистом и выдал однажды импровизационное соло, какое хотел бы и сейчас повторить…
И благодарные глаза мальчишки, которого избавил от обидчиков, вступив в драку…
Похоже это было на прорастание семян на заброшенном поле, вытоптанном уже, казалось бы, навсегда, превращенном в пустырь…Ил и будто идешь по пустыне, и постепенно эта пустыня начинает покрываться сперва скудной, а потом все более пышной растительностью…
Все вернулось, обновилось, обогатилось – в том числе радости и восторги любви. Вслед за Монтенем могу повторить: «Для меня лично Венера в союзе с трезвостью гораздо приятнее и разнообразнее…»
Смыслоценности не берутся откуда-то из абстрактного пространства – они произрастают из тебя самого, из жизни твоей, совокупной с жизнью всеобщей. Чтобы это произошло, достаточно просто верить – верить в это, даже не обязательно отдавая себе в этом отчет и лучше даже не отдавая, – а жить, просто жить и чувствовать дальше.
Я вам пожелал бы вот эти вспоминания-собирания прежних внеалкогольных смыслов в себе оживлять почаще; может быть, даже выписывать их на бумагу, и лучше не в виде каких-то сухих словесных обозначений, а в виде коротких живых рассказов-картинок. Тогда глубина памяти снова соединится с ищущей глубиной души…
Марш белой смерти
ОК – Сколько наркоманов сейчас у нас в России? Сколько их может быть через год?… Через пять, через десять, двадцать?
ВЛ – Достоверно никто не скажет. Регистрироваться наркоманы, как знаете, не спешат.
ДС – В 1997 году в Фонде спасения детей и подростков от наркотиков называлась цифра порядка 6 миллионов человек. По моей прикидке, сейчас около 10 миллионов.
ОК – То есть каждый четырнадцатый-пятнадцатый житель страны? А если учитывать еще, что «веселие Руси есть и питие»? Если и алкоголизм считать наркоманией?
ВЛ – Тогда каждый четвертый-пятый мужчина и каждая двадцать первая женщина.
ОК – А если и курение?…
ДС (мусоля сигарету) – Не будем о грустном.
ВЛ – Наркоманический взрыв произошел, в основном, за девяностые годы, мы с тобой приняли его, как говорится, на грудь…
ДС – Сейчас прирост вроде на убыль пошел – достигается статистическое «насыщение», но радоваться по сему поводу явно не стоит.
ВЛ – На востоке страны взрыв продолжается, и кое-где катастрофический.
ОК – Да и в столице загляните в первый попавшийся открытый подвал или чердак… Торопливо брошенные шприцы…
ДС – Помнишь, Н. спросил: «Как думаешь, кто из наших детей доживет до 2017 года?» Университетский психолог, доктор наук. Спросил потому, что сын его наркоманит с 7 класса. Сначала, как обычно, травка, потом переехал на героин, к 18 годам – судимость, посадил почки, два гепатита…
ОК – 2017 год – всего лишь столетие Октябрьского переворота… А какое у сегодняшней наркомании возрастное распределение?
ВЛ – Начинают обычно около 14 лет. Девочки принимают наркотики реже, но если начинают, то раньше, как и половую жизнь. Первый возрастной пик потребления – от 15 до 17, затем идет спад лет до 20… Наркологи его называют «армейским спадом»: может быть, действительно, армия в какой-то мере еще удерживает молодых от зелья, просто физически затрудняя его добычу, как механически ограничивает до поры и пьянство…
ДС – Но и то верно, что все больше солдат, ушедших в армию птенчиками, возвращаются наркоманами. Мощное пополнение легиону наркоотморозков дали Афганистан и Чечня…
ВЛ – Второй молодежный пик: от 20 до 28 лет. Если на первом, подростковом, еще «цветочки» – примерно в 55 % процентах можно диагносцировать только преднаркоманию – наркозависимость еще неустойчива и при обрыве приема может исчезнуть сама собой, – то у двадцатилетних и старше уже «ягодки»: наркомания в полном объеме. Подростки курят, нюхают, лопают что попало и пока еще редко колются. Юноши и девицы постарше уже по большей части шприцово «торчат» на чем-то определенном, чаще всего это сейчас героин…
ОК – Наркомафия, наркобароны – за рубежом реальные, определенные, хотя и юридически малоуловимые персонажи. А у нас есть такие?
ВЛ – Думаю, да. И международные действуют…
ДС – В наступлении наркомафии ясно прослеживаются две взаимодополняющие стратегии: прицельно-интенсивная и «рассеивающая» – экстенсивная. Жертвами первой становятся прежде всех дети из богатых семей.
По различным данным – мне трудно их уточнить, но легко сопоставить со статистикой собственной практики – наркоэпидемия захватила от 65 до 80 % детей состоятельных чиновников и успешных предпринимателей.
Богатенькие посещают «специализированные» ночные клубы и рестораны. Рангом-двумя пониже – дискотеки, кафе и бары, куда доставляют «экстази» и подобную мерзость; прочие шастают по улицам, по дворам и подъездам, подвалам и чердакам, пробавляясь «планом» и чем попадя…
ВЛ – Погоди, ты забыл еще учебные заведения. Школы, лицеи, институты, университеты…
ДС – Не хотел верить, жуть: подсчитали, что в среднем в каждом классе московской школы употребляют наркотики четыре ученика. Почти в открытую – в коридорах и туалетах… Обкурившиеся на переменках заявляются в классы под кайфом. Учителя, застигнутые врасплох этой чумой, впадают в какой-то столбняк обреченности…
ВЛ – Да, как при землетрясении, при внезапной бомбежке, разбойном нападении или изнасиловании – параличное состояние, как кролик перед удавом. Так было, когда к власти в Германии приходил Гитлер. Так было у нас в тридцать седьмом. Если перед лицом общей опасности общество не успевает объединиться в силу организованного сопротивления, оно объединяется наоборот – атомизируется, превращается в биомассу.
ДС – Каждый сам за себя: авось пронесет…
ОК – Но у нас ведь, кажется, принята федеральная антинаркотическая программа.
ВЛ – Цена ей та же, что когда-то программе коммунистической партии, если такую помните.
ОК – А что после пика 28 – там, дальше?…
ДС – Там гибель. Какое-то время молодой наркоман может еще учиться или работать, может даже успеть жениться и завести ребенка. Некоторым, хватившимся вовремя (или кому повезет быть остановленным, вылеченным), удается выскочить… Но у большинства даже при полном понимании ужаса своего положения выйти из него самостоятельно силы духа нет. В возможность исцеления или не верят, или боятся лечения, не хотят его, ибо уже нет здоровых стимулов жизни, здоровых смыслов и ценностей, влечений и увлечений – наркомания их подавила… В молодежных наркоманских кругах 2 5-летние считаются долгожителями. За немногочисленными исключениями средний срок «выгорания» наркомана не превышает 12 лет наркостажа.
ВЛ – На особо интенсивных наркотиках (эфедриновый и амфетаминовый ряд, галлюциногены) срок этот сокращается до 6 – 7 лет, каждый четвертый из употребляющих такие наркотики кончает с собой… Наркоман с 3-летним стажем уже социальный инвалид, с 5-летним – физический. Грязными шприцами вносят 45-процентный вклад в распространение СПИДа… Так что вопрос, кто из этого поколения доживет до 2017 года, – не риторический.
Вот, кстати, сведения прямо из первых рук: совсем недавнее письмо «долгожителя».
Я вампир: жить, как я живу, невозможно…
ВЛ, мне 32 года. Родился в асфиксии: шея была перетянута пуповиной, несколько секунд было кислородное голодание – возможно, это и предопределило возникновение проблем, которые в дальнейшем у меня возникли…
Рос мальчиком неуверенным, пугливым, постоянно держался за маму, был маменьким сынком. Мама пыталась меня увлечь каким-нибудь занятием, секцией, но я нигде долго не задерживался.
Может быть, причина была не в отсутствии интереса, а в чувстве дискомфорта, которое я испытывал вне дома, среди чужих…
В 15 лет познакомился с наркотиками, и без малого 14 лет употреблял их. Находился в самой жесткой зависимости. Трудно описать кошмар, в котором я и мои близкие жили все это время. Кражи, обман, милиция – все это стало частью моей жизни. Передозировки, детоксикации, опять наркотики – это продолжалось год за годом.
В (…) году попал в места не столь отдаленные и два с половиной года находился, так сказать, в вынужденной ремиссии.
А после освобождения все началось по новой – наркотики, больницы, реабилитации… Be помогало ничто. В наркологии лежал 15 раз.
И вот поехал на очередную реабилитацию – по 12-шаговой программе, на полгода, – и случилось чудо: с того времени перестал употреблять наркотики. Видимо, дошел до своего дна, дожил самым странным образом: почти все мои друзья к этому времени ужеумерли… Вроде бы все здорово, долгожданное чудо случилось, наркотики в прошлом – наслаждайся!
Только все совсем не так. Моя трезвая жизнь представляет из себя АД.
Несмотря на то, что все вроде бы налаживается (работа, друзья), я испытываю постоянные страдания. Мне плохо, даже когда все хорошо. Не исчезающее напряжение, тревога и страх – вот то, в чем я постоянно нахожусь.
Страх, мне кажется, и есть причина всех моих проблем. После прочтения вашей книги я определил, что почти все мои страхи – социально-оценочного характера.
Be могу нормально общаться ни с друзьями, ни с девушками, ни с кем: испытываю такой дискомфорт, зажатость, неуверенность, что как можно скорее сворачиваю общение, а потом сижу и занимаюсь самобичеванием. Любое скопление людей, даже знакомых, вызывает напряжение, страх – и, как следствие, депрессию, потому что полноценно жить в обществе, находясь в таких состояниях, невозможно. Даже поездка в метро превращается в мучение: не могу смотреть людям в глаза: нахожусь будто на подиуме…
За время трезвости у меня были отношения с двумя девушками. Обе ушли от меня. Понятно: то, что со мной происходит, действует и на других. Это общение и мне доставляло больше страданий, чем радости: все время ревность, недоверие, обида, ощущение недостатка внимания к своей персоне… Практически эти отношения были продолжением моей наркомании: мир сразу сужался до размеров девушки, и я начинал вампирить ее.
Я вампир, да, я психологический вампир.
Зависимость и страх – вот что наполняет мою душу… На фоне депрессии стала выскакивать новая зависимость – игровые автоматы. В момент игры забываю обо всем на свете, и только тогда мне делается хорошо. Зато когда выхожу без денег, которые надо было отдать домой, депрессия накатывает с новой силой… Страшно много курю.
Что с этим делать? Как избавиться от постоянного страха? Как строить конструктивные, доставляющие удовлетворение отношения? Как стать хоть капельку счастливым?
Мне необходимо понять, что за процессы происходят в моей голове, потому что жить так, как я живу – невозможно.
Постоянно присутствуют мысли суицидального характера, но пока держусь…
Валентин
Из ответа
Валентин, спасибо за искреннее письмо.
То, как оно написано, говорит о ваших больших внутренних ресурсах. Сколько вы уже выдержали! – редко кому удается после такого даже и просто выжить, а вы сохранили живую душу и ясный ум.
Теперешний период вашей жизни – то, что я называю «переходом через пустыню». Злая зависимостная депрессия. Учитывая ваш солидный наркостаж, все идет, что называется, по графику. По средней временной продолжительности таких состояний начало выхода уже близко: еще год-полтора потерпеть, и начнет светать…
Приход рассвета можно ускорить, упрочить свое свободное состояние и расцвести – при условиях, которые я вам сейчас опишу.
Первое: верить, верить и верить.
Второе: искать новую Цель – новую Ценность жизни, новый собирающий Смысл.
Сразу скажу, что мне представляется самым естественным в вашем положении, какая цель и смысл: помогать другим – таким же, как вы, жертвам зависимостей, наркоманам.
При вашем огромном опыте по этой части вы можете сделать многое, а в отдельных случаях помогать людям, лучше, чем квалифицированные врачи. Опыт таких волонтеров, как вы, прошедших через огонь, воду и медные трубы, в наркологической психотерапии ценится на вес золота. Если поможете выкарабкаться из бездны хоть одному вашему товарищу по несчастью, – все, что пережили, поменяет свой знак с негативного на позитивный. По сайтам легко найти такие тусовки, где бывшие наркоманы помогают наркоманам сегодняшним.
Третье: психофизиологическая поддержка.
В вашем организме сейчас не хватает эндорфинов – наверное, вы знаете, что это такое: химическое топливо положительных эмоций. Наркотики их поизрасходовали, и организм стихийно ищет эндорфиновую подпитку7, используя для этого привычно-зависимостные, вампирские схемы поведения, это вы хорошо описали: девушки, игры…
Чем больше подпитка эндорфинами будет осуществляться самостоятельно, тем меньше останется резонов для вампирического поведения.
Могучий источник независимой подпитки – физическая работа на свежем воздухе, она всего быстрей восстанавливает эндорфиновый баланс. А что вам нравилось до наркотиков? В детстве любили книжки?… А животных?… А солнышко?… Плавать, купаться?… А сейчас – баньку? Сауну? Мед?…
Четвертое: психологическое образование и социально-психологический тренинг.
Вы уже поняли, что находитесь во власти одной из главных зависимостей обыкновенного человека – зависимости оценочной, и притом в чрезмерной, зашкаливающей степени.
Первоочередная необходимость – уровень этой зависимости снизить до более или менее спокойных значений… Помочь этому может чтение по психологии. Психологически просвещаясь, вы и поймете, что происходит у вас в голове – и, кстати, не только у вас. Но одного этого недостаточно.
Нужно каждодневно играть с оценочной зависимостью на ее поле – среди людей, в разнообразном общении. Было бы хорошо, если бы вы нашли группу психологической поддержки с ролевым тренингом. Для сверхзависимых людей очень важно получать опыт выхода из своего образа в другие, это и происходит через театральную игру.
Пятое: конкретное наполнение жизни.
Ваше здоровье сегодня – как вы его поддерживаете? Чем сейчас занимаетесь? Чем хотели бы?… Круг ваших друзей? Родители?…
Могли бы вы, если это не слишком тяжело, описать мне опыт вашего пребывания в «местах не столь отдаленных»? Как там переживался отказ от наркотиков? Что было главным мотивом к возвращению к ним после выхода из заключения? Бывают ли в вашем нынешнем состоянии хотя бы краткие мгновения если не счастливого состояния, то хотя бы спокойного, легкого, светлого?… Если да, то успели ли заметить, с чем это связано, когда чаще бывает?…
Уверен: вы выйдете на светлую дорогу.
ВЛ, очень благодарен вам… Живу я с отцом и мамой. Они все время оставались рядом со мной и всегда помогали и поддерживали, именно благодаря этому мне и удалось выжить и справиться с наркоманией.
Мама – человек добрый, чувствительный, обидчивый, эмоциональный, при этом волевой и властный.
Папа, в противоположность ей, очень мягкий, замкнутый, спокойный, мало эмоциональный. Он «дальнобойщик», постоянно в командировках, и большую часть кошмара моей наркомании маме приходилось переживать в одиночку.
Все то, что происходило, конечно не могло не сказаться на их психическом состоянии. Особенно это выражено у мамы: она тоже часто находится в депрессивных состояниях, очень переживает, что я никак не могу полностью встать на ноги и разобраться со своими внутренними проблемами.
Отношения с родителями, несмотря на боль, горе и разочарования, которые я им принес, остаются хорошими, доверительными. Хотя, конечно, случаются и мелкие бытовые конфликты…
На работу меня взяли только грузчиком-экспедитором. Информация о моем прошлом при желании вычисляется любым работодателем, а у меня три судимости(два условных срока и один реальный, как я уже писал).
С таким послужным списком найти перспективную работу очень сложно. Конечно, эта работа мне не нравится, она не позволяет расти и самореализоваться» Но на сегодняшний день других вариантов не вижу; к томуже это мой первый опыт работы с таким длительным сроком(почти год на одном месте).
Продолжаю посещать собрания Анонимных Наркоманов и Алкоголиков и работать по программе «с12 шагов». С этой программой возникает много сложностей в силу моего атеистического отношения к миру (программа предполагает веру в Высшую Силу), но общение в группах самопомощи позволяет сохранять трезвость, находить приятелей и не чувствовать себя в изоляции. Со старыми же друзьями (из тех, кто остался в живых) я никаких контактов не поддерживаю. Итак, большинство людей из моего нового окружения – бывшие наркоманы или бывшие алкоголики. Из хобби у меня только компьютер; надеюсь, что это не приобретет форму зависимости.
А вот на вопрос, чем бы я хотел заниматься, ответа у меня пока нет: не могу понять, куда двигаться, нет ощущения направления, сумбур в голове какой-то, сумбур и страх…
Что было в тюрьме? В двух словах не опишешь… Попал я туда в состоянии сильнейшей абстиненции, но страх перед тюрьмой был такой, что, еще находясь в изоляторе временного содержания, я не ощущал сильных ломок. Было так страшно, что я даже не воспринимал болевых ощущений. Пришлось пережить множество стрессовых ситуаций, не единожды подвергался насилию со стороны сокамерников и со стороны администрации – хорошо хоть от сексуального насилия Бог избавил.
Вынужденный отказ от наркотиков переносился там довольно легко. Пару раз, правда, довелось употребить марихуану и чефир. Гораздо актуальнее был вопрос, как раздобыть еду…
Почему я вернулся к наркотикам после освобождения, сам толком понять не могу. Пока находился в тюрьме, был уверен, что никогда больше, но стоило только выйти…
Сейчас светлые, спокойные моменты у меня бывают, но так редко, что их можно по пальцам пересчитать. Отследить, с чем они связаны, пока не получается. Как будто щелчок какой-то в голове: только что все было плохо, а потом раз – и мир окрасился в яркие живые цвета, на душе спокойно и радостно.
К сожалению, такие состояния длятся у меня очень недолго.
Физически чувствую себя в основном скверно. У меня хронический гепатит В и С, гастрит, повышенное кровяное давление где то 150\90, пульс около 90. Было несколько сотрясений мозга. Почти постоянная слабость и упадок сил.
После получения вашего письма испытываю небывалый подъем, столько положительных эмоций давно не испытывал…
Валентин
Страсть в человеке сначала паутина, потом – толстая веревка.Талмуд
Вначале страсть – как чужой в доме, потом гость и наконец – хозяин дома.
Всякая невоздержанность есть зачаток самоубийства; это невидимый поток под домом, который рано или поздно подмоет его фундамент.Блекки
Эпоха вырождения?
ОК – Какой прогноз для Валентина? Вытянет или сорвется?… Оздоровится? Впишется в жизнь?…
ВЛ – Есть надежда. Сознателен, интеллектуален. ДС – Я бы дал шесть шансов из десяти в пользу выздоровления. Это как раз пропорция успешности лечения наркомании в случае, если лечение добровольно.
ОК – А если не добровольно?
ДС – Тогда получается то, что у Валентина сразу после выхода из тюрьмы: вампирский реванш.
ОК – Что за благие щелчки у него в голове?
ВЛ – Свежие эндорфины проклевываются.
ОК – Почему парень занаркоманил? Из благополучной семьи, добрые отношения с родителями, характер не криминальный…
В Л – А наркоэпидемия на что, а зараженность ею юношеской среды, а охотники-наркоагенты?
ОК – Но ведь не всякого они втянут?… Или все происходит случайно, на кого черт пошлет?
ВЛ – Не всякого втянут, но многих, и зависимостно-предрасположенных в первый черед, разнотипно предрасположенных… Свой тип зависимостной предрасположенности Валентин обрисовал достаточно ясно: пугливый и ранимый, оценочно-сверхзависимый, социофобик.
ОК – Наглый у него ад, а рай робкий, да?…
ДС – Да, и проглядывает неафишируемая дисгармония в отношениях с родителями: отстраняющийся отец, сверхопекающая мать…
ВЛ – …с ярко выраженной созависимостью…
ОК – Но лучше такие родители, чем…
ВЛ – Чем многие иные или никакие, согласен.
ОК – Вам не кажется, что в комплекте с ядерной и экологической угрозой наркоманический потоп силится приблизить конец вида человеческого? Вы рождение моральное и физическое. С леденящим ужасом вижу его палицах. Все больше встречается каких-то опустошенных, злых, покореженных, дегенеративных, тупых, дебильных физиономий…
ВЛ – Обладатели подобной внешности не обязательно наркоманы, душевнобольные или умственно неполноценные. Но они несут на себе печать накопленного генетического ущерба. Потомство таких с повышенной вероятностью будет больным в клинической степени или дефективным.
ДС – Я посмотрел кое-какую статистику. В сравнении с тридцатилетием от конца Второй мировой войны до 1975 года за двадцать последующих лет в Европе и США процент рождаемости детей-олигофренов возрос вдвое и составляет сейчас около 3,5 %. Но этот рост выглядит скромным в сравнении с российскими цифрами: у нас на декабрь 1997года родилось 6,5 % детей с врожденными умственными дефектами. За последующее десятилетие процент еще вырос…
ВЛ – Да, увы, эпоха вырождения мчится в Россию на тройке лихих коней. Вот они: антиэкология, пьянство, наркомания. Из пристяжной наркомания резко вырвалась в коренники. Именно из-за нее, думаю, темпы прироста дебильности у нас возросли так поспешно: они сейчас таковы, что к 2017 году процент рождаемости умственно неполноценных может достичь критической отметки 17 %, которая, по пессимистическим вычислениям психогенетиков, будет означать интеллектуальную катастрофу нации.
ОК – Нас затопчут кретины?
ДС – Ну нет, не дадимся. Восемьдесят три процента умственно полноценных, из них три-четыре процента повышенно одаренных, верю, всех вытянут. Свой дурдом, не привыкать – справимся.
ВЛ – Оптимизм – наша профессия… Наркоэпидемия особенно выявляет наивную, если не сказать преступную разобщенность мировых сил добра – и зловещее кооперирование хищников, разрушителей жизни, злодеев. Интерпол делает еще только первые робкие попытки международной координации борьбы с наркобизнесом. А сам наркобизнес уже давно образовал паутину, опутавшую весь земной шар.
Россия в этой паутине играет роль восходящей звезды. Вошла в пятерку крупнейших производителей и экспортеров синтетических наркотиков: подпольные фабрики, производящие их, действуют почти во всех крупных городах…
Наркобизнес криминализует страну, и особенно молодежь. Около 60 % преступлений в возрасте до 21 года совершается в состоянии наркотического опьянения. «Торчать» и воровать, воровать и «торчать» – вот круг жизни этих ребят. Если послушать телефонный разговор каких-нибудь двух таких, то за одну минуту можно познать весь нехитрый жаргон наркокриминальной среды…
ОК – Рак общества, вот что это такое.
ВЛ – Каждая раковая клетка, прежде чем погибнуть, успевает истощить и отравить некую часть организма и вовлечь в опухолевый процесс еще энное число клеток. А каждый наркоман вовлекает в оборот наркотиков в среднем еще двенадцать – тринадцать человек.
ОК – Ну в точности как вампиры…
Зло: от и до
Святой Серафим Саровский говорил: личин много, а грех един. Наркомания и алкоголизм, коррупция и преступность, проституция и порнография, половые извращения и другие человеческие пороки обычно гнездятся вместе, питают и порождают друг друга. Всем скопом они составляют многоголовую гидру – негатив общества – единую силу и среду: зло.
В истории человечества не было еще такой цивилизации, государства, страны, такой силы, которая сумела бы устранить негатив из жизни. Победить зло не смогли ни религия, ни наука, ни идеология, ни культура. Все человеческие достижения и открытия используются злом во зло.
Но жизнь человеческая держится тем, что Добро все-таки есть. И противостоит злу конкретно.
Десять заповедей, выведшие человека из зверского состояния, нарушаются испокон, нарушаются всюду, но все же работают: обеспечивают продолжение рода человеческого и сносность существования. Законы, охраняющие права человека, везде нарушаются и обходятся, используются против своей цели. Но там, где их вовсе нет, сумерки бытия переходят в адскую тьму.
Две чаши весов. Крупинки на одной не дают перевесить другой, с мегатонными бомбами.
Практика цивилизаций показывает, что ограничить зло можно – вполне реально. Лишь это дает возможность надеяться на лучшее. А выход негатива за грань контролируемых пределов предшествует краху обществ.
Нравственная деградация всегда и всюду готовит развал – политический, экономический, биологический. Все ушедшие в небытие цивилизации, государства, империи, нации – разлагались сперва изнутри, гибли от собственных болезней – удары извне их только добивали.
Гибель приходит, когда чаша зла перевешивает.
Можно считать относительно здоровым то общество, в котором негатив знает свое место, свои пределы, и где преследуется в степени, обеспечивающей локализованность: от и до.
В мегаполисах почти всех «сытых» стран практически легализованы злачные места, затоны для наркоманов, проституток и гомосексуалистов. Полицейские всего мира знают, что легче «пасти» преступный мир там, где он имеет известные территориальные заповедники, теплицы вроде той, какою была в Москве знаменитая Марьина Роща.
Для общества опасен как недожим в противостоянии порокам (хрестоматийный пример: развал Римской империи), так и лобовой пережим, типа бесславной горбачевской кампании против пьянства, вызвавшей лишь отмашку маятника – рекордный рост алкоголизма и токсикомании.
Шбель приходит туда, где лицемерная власть одною рукой воздымает флаг борьбы с общественными недугами, а другою их поощряет и тем поддерживает свое существование. Так происходит распад нравственных основ общества. Так развивается духовная шизофрения. По этой причине рухнул Советский Союз. Победитель фашизма пал, изъеденный изнутри ложью и безответственностью. Великую державу убили два киллера: аморальность власти и пьянство народа.
А покаяние – понимание – так и не состоялось. Сознание и совесть народа по прежнему в летаргии. Сегодняшние угрозы – продолжение и развитие все тех же советских и предсоветских болезней – отечественных вариаций на тему всемирного зла. Они не изжиты, эти болезни, они развиваются, углубляются и ставят под вопрос уже не только остаточное величие державы Российской, но и само ее существование.
Вышедший из берегов негатив – если его зловонный разлив не остановить, не загнать в "ОТ и ДО" – сам по себе в берега не войдет.
Поздно будет, когда чаша зла перевесит необратимо; когда наркомания, помноженная на пьянство, экологическое загрязнение, невежество и преступность, за два-три поколения превратит бывшую страну великой духовной культуры в загаженную территорию обалделых мутантов.
Эпоха отчуждения
Маятник качается, только если закреплен на оси. Крепительная ось держит его на плоскости, по которой он совершает свои взмахи. Осью для маятника наркоманий и других патологических зависимостей у нас и во всем мире служит отчуждение:
– между поколениями, между родителями и детьми: барьер взаимонепонимания, взаимная неинтересность и столкновение эгоизмов;
– отчуждение между ребенком и школой, между чувством и знанием: неадекватность, недушевность образования, оторванность, отчуждение его от реальной жизни и человека;
– отчуждение между детьми, между юными людьми, которых никто не учит самому главному: взаимопониманию, дружбе, любви;
– отчуждение между работой и человеком, между наукой и человеком, между культурой и человеком, между религией и человеком: непроникновенность духовного питания;
– отчуждение общества от себя самого: разобщенность народа и власти, разобщенность внутри народа, всеобщая разобщенность; жизнь в безлюбовном, холодном, лживом, жестоком мире.
А на уровне настроения, где все сходится, – это страх и злоба, это скука и пустота, это депрессии, это боль… Боль души, заживо погребаемой.
Отчуждение человека от самого себя.
Грех – это потеря связи с собственной глубиной.Антоний Блум
Направляющая сила ума
Разбираемся в связях между двумя великими и ужасными законами: Законом Всемирного Отчуждения и Законом Всемирных Зависимостей. Слово-связку нашли: одиночество. Это оно толкает нас в зависимости – несамодостаточное одиночество – а в одиночество заталкивают силы отчуждения, как извне, так и изнутри нас самих…
И противопоставить отчуждению, одиночеству и любой зависимости можно силы как внешние, так и внутренние. Внешние – духовная поддержка и просвещение. Внутренние – вера и саморазвитие.
ДС – В письме Валентина как в зеркальце видны взаимосвязи двух разноуровневых зависимостей: химической и психологической. Обе могут, как оборотни, принимать разные обличья и переходить друг в дружку. На уровне химическом: не героин, так марихуана, не марихуана, так чефир или табак… На психологическом: игра, девушки… С химического крючка соскочил – психологические зависимости усиливаются до зашкала: «мир суживается до размеров девушки: продолжение наркомании»…
ВЛ – Валентин сам заметил однотипность своей установки по совершенно разным, казалось бы, направлениям жизни. Зависимость – оборотень, это точно. Оборотень и душесосущий вампир.
ОК – Значит, сидит внутри одна общая сущность всех этих зависимостей, какое-то единое всезависимое существо, правампир?
ДС – Ну да, вот он: Одинокий Ребенок.
ВЛ – Покинутый Орущий Младенчик.
ОК – Дать сисю – и успокоится?
ДС – Если бы только сисю…
ОК – Так ведь мы все – такие вот всезависимые младенчики, и у каждого своя сися: у наркомана своя, у трудоголика своя, у честолюбца своя, у стяжателя своя, у порнушника и подавно… А где же наша свобода? Неужели мы так и обречены от чего-то или кого-то зависеть и в лучших случаях лишь менять одну зависимость на другую?
ДС – В жизни, в общем, так и происходит – НО! – главный вопрос в степени и уровне, в качестве и направленности наших зависимостей. Низкая, патологически гипертрофированная, неуправляемая зависимость маньяка – одно; высокая зависимость служения святому делу – другое… Все зависимы от земного притяжения, но одни ползают и копошатся, другие ходят и бегают, а иные – летают…
ВЛ – И за пределы земного притяжения вырываются!.. Свои зависимости можно и сознательно ослаблять до полного устранения, и сознательно выбирать и усиливать до воспарения… У нас есть для этого труднейшего человечьего дела всемирно-исторический опыт духовных практик; есть техника сосредоточений, молитв, самовнушений и медитаций, которые суть не что иное, как путешествия во внезависимостные состояния.
Есть и мозговой аппарат управления зависимостями: лобные доли. Сергей Корсаков, великий русский психиатр, один из величайших психиатров всего человечества, определил призвание лобных долей вот какими словами: направляющая сила ума.
ДС – Зависимость, выбранная сознательно и с ответом на вечный вопрос – зачем? – может получить звание Смысла Жизни…
Один сапог на обе ноги
из писем Другу: о зависимостном вампиризме
Да, и у меня бывали месяцы и годы, когда перед лицом небесной администрации я мог смело претендовать на свинцовую медаль чемпиона Ада. Мне было плохо, непрерывно плохо, душа моя жила в Аду, работала в режиме Ада безвылазно, была настроена исключительно адски… Боль и тоска!
В это время я писал книги и письма, о действии которых были отзывы вот такие, например: «Вы прислали мне ключ от Рая и дали силы его вставить в замок и открыть дверь…»; «Вспышки солнечного озона в сырой беспросветности…»; «Внеочередной отпуск на Средиземноморье…»
Я делал свое дело, и получалось, но личный Ад мой никуда не девался, не уменьшался… И я долго не понимал, почему в счастливые, бодро-радостные дни моего Рая подопечным моим депрессивникам, невзирая на всю щедрость моей души, после общения со мной часто становилось еще гаже и каким образом в адских состояниях, без кровинки в мозгу, я мог производить духоподнятие у других.
Не постигал и того, почему после самых блистательных побед врачебного оптимизма у некоего процента моих счастливцев возникали спустя какое-то время наизлейшие рецидивы упадка духа…
Искал свои ошибки, каверзы болезней и обстоятельств – и наконец вызрел общий диагноз…
Зависимость. Смена одной на другую… Все те, кого я так благодатно подсаживал на себя, нуждались в одном лекарстве: в свободе. И от меня в том числе.
Приоткрылось это именно во времена, когда я сам жил в Аду и когда мои самые тяжкие депрессивники, самые злостные ипохондрики, самые пришибленные психастеники расцветали один за другим, как оранжерейные кактусы.
Я гнал их всех в исцеление с такой исступленной верой, что они просто не имели права не выздоравливать. Вдобавок к общеупотребительным наизобретал множество духоподъемных средств, как-то: Сберкнижка Удовольствий (срочные вклады особо ценятся); Огород Радостей, вырастающий в дальнейшем в необозримое Поле (сеять самые ничтожные зернышки, поливать вниманием); Разжигание Костра Счастья (сперва самыми мелкими щепками детской фантазии, в качестве спичек – игры, в качестве бумаги – страницы моих книг); Метод Мементо Мори (вместе с некоторыми отчаявшимися, по примеру великого футболиста и оптимиста Пеле, ходил на экскурсии в морг; выползал с острым приливом жизнерадостности); Принцип Чем-Хуже-Тем-Лучше, он же Благородное Озверение (потрясающие результаты в случаях подыхания от скуки); целенаправленные размышления о бренности суеты, они же Теория Отсутствия Времени (и прошлое, и будущее, и настоящее – одинаковая чепуха, ибо никто никогда не видит перед собой ни того, ни другого, ни третьего, следовательно, о чем волноваться?); наконец, застолбленный в спецруководстве по фортунологии знаменитый Промежуточный Ход, специально для невезучих – тихая нелепая деятельность, времяпрепровождение, бесцельное по форме, но грандиозное по содержанию, за которым следует неизбежный и великолепный Зигзаг Удачи…
Все это были, как выяснялось из сопутствующего чтения, велосипеды производства весьма древнего. Принимались на «ура», как последние всхлипы психологической науки, жадно заглатывались (представь, с каким вожделением голодный человек проглатывает велосипед, долженствующий привести его к счастью) – и помогали, черт возьми, и везли!.. А я не понимал, как это у меня выходит. Ведь сам-то… Неужели, спрашивал я себя, неужели только ненормальный может лечить нормально?…
Работа была моим допингом: в каждом пациенте я лечил самого себя. Но кончался рабочий день, я возвращался к себе в застенок…
В моей личной камере пыток мне, как и им, нужны были мой личный врач и мой лекарства.
Все эти сапоги, которые я шил на других, мне не годились. У себя в Аду я ходил босиком.
При обилии всяческого общения был у меня тогда только один друг, все понимавший. Человек с абсолютным резонансом именно на меня. Он видел все. И молчал. Я тоже молчал. Но однажды кто-то из нас не выдержал… Поговорили раз, другой. Легче. Еще поговорили. Еще легче… Он был волшебно чуток и безотказен: знал, что только с ним я выползаю из камеры, ненадолго, но выползаю…
Все чаще я появлялся у него или просил посетить меня под тем предлогом или иным.
Он стал мне необходим, жизненно необходим – как воздух, как свет, как музыка, как пуповина, соединяющая с материнской утробой…
Не помню точно этого мига. То ли после его заминки в какой-то реплике, то ли после улыбки, показавшейся чуть натянутой, или льдинки, почудившейся в глазах… Вдруг дошло: это болеутоляющее общение исподволь взрастило во мне нечто несравненно подлейшее, чем примитивное потребительство. Во мне вызрел душевный паразитизм, наркомания самая хищная. Пережевывание переживаний, переживание пережевываний… Еще чуть-чуть, и я бы уже никогда не смог вспомнить, что душа, как и тело, не имеет права жить на содержании, чьем бы то ни было; что она может брать лишь взаймы, когда отчаянно невмоготу-и лишь до Предела Справедливости – до черты зависимости, за которой начинается нищенство: невозможность отдачи.
Я понял, что становлюсь вампиром. Понял свою ошибку – ту же, что и ошибка миллионов, миллиардов других несчастных…
Вот она, многотысячелетняя: бегство из Ада. Нескончаемые попытки бегства. Ад ведь дантовский, если помнишь, устроен по принципу множественных кругов, все пути бегства ведут в еще более адский Ад. В этом и состоит фокус зависимостной пытки: в наркотической беготне мы только упражняем, растим, развиваем свой Ад…
Не знаю, каким усилием решился на одиночество. Не на отшельничество, нет, не на отказ от общений – но на одиночество страдания. На отказ от обезболивания. От наркотизации. От зависимости.
На некое время с другом пришлось поссориться. Сперва он не понял; но позже, когда я перешел через пустыню и вернулся к нему в новом качестве…
Из сапог разных моделей остался у меня в личном пользовании на сегодня только один, старенький, зато неизнашиваемый: благодарность Жизни. Надевать только на босу ногу. Попеременно то на правую, то на левую. На другую мысленно…
